Ли Венедикт. Гроза над Миром

   Плавное течение мыслей и размеренную работу языка Леонида прервал шелест сворачивающейся дверной панели. Наоми, только что после душа, переодевшаяся в свой любимый и вызывающе пошлый наряд: белые штаны и рубашку из тонкого льна, разукрашенные крупными алыми розами, встала на пороге, ожидая разрешения войти. К Леониду вернулся дар речи.
   - Сейчас уважаемая, чьи физические данные не оставляют желать лучшего, постарается мобилизовать свой интеллектуальный потенциал. Можно ли было отодвинуть крах Терры?
   - Можно.
   - Нельзя. Сейчас мы в этом убедимся, а уважаемую отпустим с миром, развивать дальше свою телесную сущность.
   Наоми нагнулась, сняла правую кроссовку, стянула со ступни мягкий, махровый носок и швырнула его в узкую физиономию Леонида.
   - Тэ-э-к-с,... - задумчиво протянул Леонид, - Оружие за мной. Бластик. Восемь утра, завтра. Договорились, уважаемая?
   - Договорились. Носок мой верни, пожалуйста.
   Она обулась и под общее молчание вышла вон.
   - Так естественный отбор убирает непригодных, - резюмировал Леонид, - Я видел ее психоматрицу: наша общая знакомая совершенно неспособна кого-то убить. Прирожденная жертва. Добыча для сильных.
   Традиционное место дуэлей в Школе - теннисный корт. Сетку убрали, и Наставник Ватанабо жестом приказал ученикам посторониться с линии лучей. Посмотреть на дуэль Наоми Вартан и Леонида Пеано собралась вся Школа. Леонид, как всегда, перед дуэлью нервный и взвинченный, ожидал соперницу. Опаздывать считалось проявлением крайней невоспитанности, и Наставник хмуро поглядывал на часы, но Наоми сумела поспеть почти вовремя. Одета она была так же, как на вчерашнем скандальном семинаре и Леонид иронически ей улыбнулся. Младшие ученики, не видевшие его раньше в деле, удивились его внезапному спокойствию. Так случалось всегда. Через четверть часа он уйдет с места поединка, а труп Наоми унесут кремировать. От руки Леонида уже пало одиннадцать противников. Правда, с девушками стреляться ему пока не доводилось, но это его не смущало.
   - Готовы? - спросил Ватанабо.
   - Да, - ответил Леонид.
   Наоми облизала губы.
   - Добавочное условие...
   Это тоже считалось неприличным. Менять вид оружия не разрешалось, но любой из соперников мог потребовать ограничить его применение каким-либо образом. Для бластика, к примеру, уменьшить мощность луча, чтобы он причинял только легкие ожоги.
   Ватанабо кивнул, и Наоми крикнула Леониду:
   - Обмен оружием!
   Леонид не успел возмутиться, как Наставник поправил Наоми:
   - Ты забыла... Каждый бластик настроен на биополе владельца. Леонид не сможет воспользоваться твоим, так же как, как ты его оружием.
   - Его бластик мне не нужен! А у своего я поменяла программу, - Наоми говорила громко, чтобы слышали все, - Мой бластик подчинится мне и любому, кто меня любит!
   Она швырнула свой бластик Леониду, и он машинально поймал его, а свой сунул подмышку, и держал так до тех пор, пока Ватанабо его не забрал. Вид у Леонида был до крайности обиженный.
   - А так как я, мягко выражаясь, не питаю нежных чувств, то не смогу застрелить тебя, уважаемая... Ты всегда старалась подсмеяться надо мной!
   - Стреляй! - потребовала Наоми, - Стреляй, давай! Ну же?
   Леонид весь подобрался, аккуратно прицелился ей в лоб, подумав, перенес прицел под сердце. Наоми стояла неподвижно, но участившееся дыхание выдало ее страх. Леонид взял прицел еще ниже, и у ног Наоми внезапно вспыхнула трава. Наоми, не вытерпев, отступила на шаг, а на зеленом покрытии корта, дымясь, выступили одна за другой огромные бурые буквы:
   STULTA
   Леонид отшвырнул бластик жестом, каким выбрасывают убитую гадюку. Губы у него дрожали.
   - Сам дурак, - ответила Наоми.
   Новтера не имела луны, ее заменяло тонкое кольцо, слабо видимое даже днем. А ночами его сияние создавало так необходимый влюбленным романтический настрой. Большой пруд в двух километрах от зданий Школы, исправно отражая сказочный свет Кольца, прибавлял обстановке лишнюю порцию очарования.
   Наоми наскучило тихо плескаться, и она, былтыхнувшись напоследок, вышла из воды. Леонид бросил ей полотенце.
   - Какая фигурка! И... ты аж светишься вся.
   - Я тебе не электролампочка.
   - А что это такое?
   - Старинный осветительный прибор. Как светошар, только в ней излучала раскаленная проволока.
   - Ничего себе, - рассмеялся Леонид, - Откуда набралась таких премудростей?
   - Из Библиотеки у Наставника. Не поверишь, в ней всё о технологиях. От колеса до гипермотора. И полная история человечества.
   - Пользы от нее никакой... - задумчиво сказал Леонид.
   - Ты нигилист...
   - Спроси ее о Ренессансе.
   - И получу два ответа. Эпоха Возрождения и...
   - Оно самое. О втором и говорю. Чтобы понять ответ,... чтобы смочь его практически применить, придется учиться сто лет. И не одному человеку.
   - Поможет та же Библиотека.
   - Глупости. Она не ускорит обучения. И еще: почему бы ты вообще спросила ее о Ренессансе? Или межзвездном прыжке? Только потому, что уже знакома с этими понятиями! Выходит, чтобы правильно задать вопрос, нужно знать часть ответа. Я тебе говорю: Библиотека бесполезна. "Бесценный резерв на случай культурной катастрофы...". Ахинея. Дорогу придется осиливать заново, вот и все.
   - Нигилист, - повторила Наоми и добавила, шепотом, - Иди ко мне...
   Они вернулись в Школу к рассвету, условившись о новой встрече. Наоми пришлось его огорчить:
   - Так получается... нежданная отлучка. Жди меня через три дня, забияка.
   - С нетерпением, - улыбнулся Леонид, коснувшись губами короткого ежика ее отрастающих волос
   - Заодно, родных навестишь, - сказал Кевин Ватанабо.
   - Чего-то хотите от меня, Наставник, - улыбнулась Наоми, - Откуда такая спешка: мчаться на Унион? С моими "успехами", я не заработала отпуск, даже на день.
   - Не прибедняйся. Когда ты залезла в базу данных Школы, ты увидела свое личное дело?
   - Только начало, вы же сразу мне доступ отрубили.
   - Один ученый на Терре, Эйнштейн его фамилия...
   - Был такой.
   - ...Имел индекс интеллекта 160. У тебя 159. Часть твоего индивидуального плана включает подготовку к прохождению курса ментальной инженерии.
   - Наставник... У меня же нет нужных задатков!
   - Мне судить, - сухо ответил Ватанабо, - Поговорим об этом позже. А пока слетаешь на Унион. Никаких поручений тебе не даю. Бери только личный багаж. Вот он.
   - О! Это же...
   - Библиотека. Открою секрет - это не оригинал, а полная копия. Для всех остальных - твои вещи и только. Так и думай об этом.
   - Как скажете, Наставник. Приятной смерти.
   Она ушла, а Ватанабо еще долго сидел в одиночестве. Хорошая девочка. Когда она поймет свою силу? А пока ее задача уберечь базу знаний Новтеры.
   Наоми улеглась на постель, сидеть на ней неудобно, а лежишь, как в гнездышке. Слабо мерцающие овальные стены маленькой каюты замыкались вокруг нее - это не металл, не пластик, а силовое поле. Краткое чувство падения - заработал гипердвижок и рейсовый кораблик начал свое скольжение по измерениям - основным двадцати и их бесчисленным отражениям. Экипажа на судне не было, его вел искусственный интеллект. Давно забыты жуткие сказки про мятеж киберразумов воспитанный в человеческом обществе, ИИ осознает себя человеком.
   - Малыш, - сказала Наоми, - Я сосну минут шестьсот, Разбуди за полчасика до посадки.
   - Хорошо, Наоми, - отозвался ниоткуда чистый мальчишеский голос, - Смело дави храпака. Тебя как поднять: музычкой или звуками природы?
   - Выстрелом из пушки, - Наоми смежила глаза.
   Хорошо, что уезжает ненадолго. Ведь ее ждет Леонид, и ждет Фанни - соседка по комнате - кроткая и нежная подруга. Ждут приятели по Школе. Очень скоро Наоми вернется к ним.
   14. ЭТО - Я!
   - Ты где шляешься? - Полина разглядывала Нину с затаенной нежностью.
   Вид у той был довольно нелепый. Брюки из грубой синей материи и такая же куртка с подвернутыми рукавами, да сандалии на босу ногу. Нина порядком исхудала и от этого походила на угловатого подростка.
   - Я в Норденк звонила, - она огляделась, потоптала ножкой чем-то приглянувшуюся ей паркетину и от стены с протяжным звяком отпала мягкая панель подобие диванчика. Нина тут же уселась на него, вытянув ноги, и изобразила на милой мордашке почтительное внимание.
   - Мне рассказали, как ты выволокла Гарига из горящей кабины на себе, - начала с похвалы Полина.
   - Твой помощник. Я только орала: "Спасите-помогите!"
   Нина преуменьшила свою роль в спасении диктатора Тира. Когда помощник Полины с пожарными и подоспевшими добровольцами из местных жителей добрались до потерпевшего крушение "Небесного стикса", то увидели безрадостную картину. Воздушный гигант при падении переломился пополам в месте крепления гондолы, и та оторвалась, упав на бревенчатый двухэтажный дом. В баках оставалось немного топлива, - для возгорания хватило. Работала система пожаротушения и пенные струи, смешиваясь с едким дымом, не давали разглядеть в подробностях место катастрофы. Гондола - напоминавшая по форме длинный серебристый вагон, разбив крышу дома, застряла в ней передним концом, задний свисал в четырех метрах над землей. Именно там открылся люк и, надуваемый сжатым воздухом, упал вниз аварийный трап. Помощник Полины ринулся туда (а что еще героического он мог в этой ситуации сделать?), увидел худенького подростка (так ему показалось) в сером комбинезоне, пытавшегося уложить на трап тяжелое, неподвижное тело... "Держите!" - крикнул он, и сам следом съехал вниз.
   Девять погибших, восемнадцать раненых... из сорока одного. Ната Гарига отправили срочным рейсом в Норденк, в ГИН умеют лечить сложные травмы. А Нина яростно настаивала, что сломанная нога и ушиб груди в таком возрасте - это и есть сложный случай. С того дня она часто звонила в ГИН, справляясь о здоровье непонятно почему так дорогого ей человека.
   - На тебе все дымилось...
   - Пар шел. Водичкой себя окатила, душ действовал, представь...
   - Везучая... - улыбнулась Полина, - С твоей дурной головой можно было сто раз угробиться.
   - Везучая - ты. Все рухнули, чтоб дорогу тебе расчистить: Солтиг, Бруно, Нат...
   - Хозяйку забыла упомянуть. Она первая упала. Я позвала тебя расспросить о ней.
   - Подожди! Ты отпустишь Гарига?
   - Со временем. Он человек разумный, как большинство в Тире. Уже действует перемирие - видишь, я тоже тушу пожары. Нейтралитет под протекторатом Эгваль как тебе формулировочка? Втолкуй ему - у тебя дар убеждения.
   - Ладно. И еще...
   - Все, - холодно оборвала ее Полина, - Ни Солтиг - хитрый авантюрист и мизантроп, ни дочурка его под ногами путаться не должны. Сидят - и пусть себе сидят.
   - Мне надо повидаться с обоими.
   - А еще что надо? Ты что права тут качаешь? Позабыла: живешь и дышишь моей милостью, оттого что я (смейся-смейся) - владею сейчас... Эйкуменой. Мечта Хозяйки объединить земли Мира - сбывается, пусть не так, как она рассчитывала. Ты призналась, что "руководила" последними попытками Острова отразить наступление Эгваль. Кто вербовал Тину Солтиг? Ты? Кто приказал применить против нас сверхоружие? Тоже ты?! Тогда трибунал, газовая камера, смерть. Вместо этого ты, молодая, красивая сука - у меня под крылышком, сытая, пьяная, нос в табаке! Не злоупотребляй моим терпением, моей слабостью к тебе. Расскажи о той, чью последнюю волю исполняла. Расскажи о ней. Она умерла?
   - Умерла. Так решила.
   - Как это было?
   - Обыкновенно. Не хочу говорить.
   - И ты, глупая, приняла эстафету...
   Под пронзительным взглядом Полины, Нина ерзала на приставной скамеечке, теребила шевелюру, вздыхала, набираясь храбрости. Вздернула подбородок.
   - Я была Хозяйкой. И никто другой.
   Полина напомнила себе, что, разговаривая с душевнобольным, ни в коем случае нельзя дать ему понять, что знаешь о его болезни.
   - Очень хорошо. Тогда я рада, что ты умеешь воскресать, к нашему удовольствию, засранка ты симпатичная ... Иди, отдыхай.
   Нина ушла, а "властитель Эйкумены" хмурилась, задумчиво выпятив нижнюю губу, приводя в порядок мысли, систематизируя немногое, что смогла увидеть в косо вставленных в голову мозгах Нины. Нечто, то ли утерянное, то ли забытое Ниной на месте крушения "Небесного стикса". Ключ к тайне исчезновения Хозяйки Острова.
   Нина подрулила к штабквартире Ива, зацепив по дороге чье-то мирно стоящее авто. Оглянулась: пустяк - номер кому-то стесала. "Я не в форме", - отметила самокритично, к ней возвращалась способность смотреть на себя со стороны. Вылезла, дерзко хлопнув дверцей, запирать не стала - угонят: скатертью дорога, метелка на хвост... Полина одарила ее заурядным авто, сплошь напичканным "жучками". "Каждый мой пук слышат". Охрана на входе была предупреждена, и Нину впустили без вопросов. Она не воспользовалась лифтом и в хорошем темпе, так что сердце больно застучало в груди, взбежала на шестой этаж. Остановилась перед шикарной, с бронзовой окантовкой дверью, дыша сквозь стиснутые зубы. Важная встреча, желанная встреча, опасная встреча... Ив слишком умен и он - человек с фантазией.
   Со дня катастрофы "НС" Ив домогался ее видеть, и Нина могла бы сразу его навестить - Полина не ограничивала Нину в ее передвижениях в городе, хотя настрого запретила покидать Майю. "Все ж попросторнее тюрьма, чем на Марионе", сказала тогда Нина, а ее властная подруга усмехнулась в ответ: "Ив жаждет тебя приласкать. Не запрещаю. Милуйтесь". Нина тянула, сколько могла - больше откладывать нельзя. Ив решит, что она списала его со счетов, и жутко обидится. Постучала носком туфли в дверь, как делала не раз в их прошлой с Ивом жизни. Только резиденции у Ива бывали тогда куда проще, включая полные тараканов номера в дешевых гостиницах, и двери, соответственно, не внушали такого почтения, как сейчас.
   - Открыто, входи... - раздался с той стороны знакомый бас.
   Глубоко вдохнув, Нина толкнула дверь, оказавшуюся неожиданно легкой. Ив стоял посреди холла, пиджак расстегнут, волосы всклокочены и тяжело смотрел на нее. Нина подняла руку, ладонью вперед - в наши дни редко кто понимает джойлик, но они с Ивом с успехом пользовались невербальной речью - их маленькая забава, тоже из прошлых дней, когда они любили друг друга.
   - "Молчи. Твое логово все в микрофонах, как моя шмотка. Я должна переодеться - полностью. Потом вызовешь такси".
   Ив подошел к ней, схватил за запястье, поднес ее руку к своим губам и впился мрачным взором в Нинины золотые часики. Прошла минута, пока чуть заметные шевеления его волосатых пальцев сложились в слова на джойлик:
   - "Часть жучков работает на меня. И - я привык с этим жить. Как и ты", сказал Ив. И так же, движением пальцев, вывел ее настоящее имя.
   Одну неприятную особенность нашла Полина в своих новых обязанностях. Она не может ходить в гости, как обыкновенные люди. Обязателен бронированный лимузин и кортеж охраны. Поэтому ее появление в "З&Г", где она до сих пор числилась в штате, произвело на сотрудников неизгладимое впечатление. Гуттантиз встретил ее вымученной улыбкой - он совсем состарился, ее добрый Эд. Вместе прошли они в старомодно обставленный кабинет, порог которого Полина впервые переступила тринадцать лет назад. Оставшись с Полиной наедине, Эд расплакался, неловко вытирая слезы тонкими, узловатыми пальцами.
   - Мы нищие с тобой, нищие... Все пропало...
   Полина обняла его, успокаивая.
   - Подо мной вся Эгваль... Остров. Банкротство нашей с тобой маленькой фирмы ничего не значит.
   Она лгала ему, лгала себе и не могла обмануть ни его, ни себя. Совет директоров Банка Магистрата собрался накануне, и прессу туда не пустили. Но трудности, с которыми столкнулся крупнейший и старейший банк Мира, скрыть было невозможно. Незадолго до последней, теперь победоносной для Эгваль и проигранной Островом войны, Хозяйка произвела в БМ крупные заимствования под очень выгодный для банка процент. Она никогда не нарушала данных обещаний и, после победы над Эгваль, расплатилась бы сполна, из чужого кармана. Но ей не сужено было обложить данью великую страну. Эд говорил:
   - Вместе Банком Магистрата обвалится половина экономики Мира. Мы думаем - это Остров, сам Магистрат и протектораты Ганы и Тира. Черт, де с ними. Забывая, что теперь это - Эгваль. Или, как говоришь ты - Эйкумена. Новая страна умирает, не успев родиться. Учти, финансы Майи на четверть напитаны деньгами БМ. Мир стал слишком взаимосвязан. Что сотворится в нашей славной столице, когда вкладчики разом лишаться своих денег? Ты объяснишь им, что это случилось в результате нашей блестящей виктории?
   - Я покрою убытки БМ из нашей казны.
   - Они слишком велики.
   - Увеличу подоходный налог. На йоту. Хватит, чтобы собрать со всей Эгваль дополнительно гигантскую сумму.
   - Твой декрет исполнят, если слуги народа его утвердят. Такова уж наша традиция. Иначе веры тебе нет... если многоголосое сборище не скажет "да".
   - Созову Конгресс.
   - Который тут же объявит тебя самозванкой.
   - Конгресс имеет право назначить временного президента. Им будет нетрудно поверить, что лучше меня фигуры не найти.
   - Ошибаешься, девочка моя... Ар Солтиг все еще жив, не так?
   - Да... - глухо ответила Полина.
   Едучи обратно в Дом Власти, Полина пребывала сильно не в духе и, когда проезжали мимо памятника Ури Ураниану (гордо вскинутая голова, воздетые в ораторском экстазе руки), приказала остановиться и нервическим жестом велела охране не наступать ей на пятки. Вечерний воздух ее освежил, постепенно перестала пульсировать кровь в висках. У подножия памятника лежали свежие цветы и табличка с надписью: "Провозвестнику. Твое дело победило". Значок ОСС Полина с некоторых пор таскала в кармане. Вынула его и бросила на цветы, он отскочил, зазвенев на белом мраморе.
   На другой стороне бульвара осветился уличный видеоэкран - наступило время последних новостей.
   - Друзья! Только что мы получили сенсационную запись. Внимайте! - зазывное обращение, используемое комментаторами на службе у Известного Видеомастера. Его сотрудники умели собаку, раздавленную на дороге автобусом в час пик подать, как архиважное событие текущего политического момента. Что они приготовили на этот раз? Пошла запись, и Полина не удержала невольного вскрика.
   Хозяйка сидела в кресле, кутаясь в бесформенную черную хламиду, через мгновение камера переключилась на крупный план. Выкрашенные в их естественный темно-каштановый цвет волосы старательно уложены. Большие, модные темные очки на пол-лица. Жирный слой грима, призванный скрыть разрушительные следы старости... "Сколько раз делала она пластическую операцию?"
   Ее надтреснутый смешок был как удар тока.
   - Это - я! Здравствуйте, мои дорогие! Смотрите: слух о моей смерти немножко преувеличен. Позвольте мне кое-какие вещи сделать для вас очень ясными. В начале я обращусь к жителям Острова, в первую очередь, к молодым его гражданам. Мальчики и девочки! Понимаю ваш гнев и отчаяние, разделяю неистовую жажду что-то изменить, так же страдаю от унижения. Мы потерпели неудачу. Но она останется мелким эпизодом в истории Острова - время играет на нас. Мне не нужен ваш героизм, я не нуждаюсь в вашем самопожертвовании. Теракты, ночные вылазки и другая партизанщина - не рациональны. Помните: лучше жить на коленях, чем умереть стоя. С колен можно подняться, из могилы, увы, не встанешь. Вы - моя надежда на будущее, оправдайте ее. Берегите себя.
   Недалеко (в историческом масштабе) время, когда лишенная извечного противника, чье присутствие скрепляло ее воедино, Эгваль рассыплется, разорванная на части центробежными тенденциями. Тогда снова наступит наш час! Верьте мне, я не ошибаюсь. Но... не радуюсь грядущей беде, что постигнет великую страну... Потому что не только Остров живет в моем сердце. Да! Я люблю Эгваль! Люблю эту землю, этих людей. Открою секрет: мне приходилось жить в Эгваль под чужим именем... когда я была помоложе. Они такие разные - уютный мир Острова и безбрежье Эгваль. И... такие похожие. Уверена: ненависть, пролегшая меж нашими народами - не вечна. Пройдет пятнадцать лет и все забудется. Забудется нынешняя правительственная чехарда в Майе и горечь ночей оккупированного Вагнока. Забудутся имена сегодняшних властителей. Буду забыта и я - так надо, так должно, так я хочу.
   Я не вернусь в политическую жизнь. Все, что мне нужно - это покой и мечты. О свершенном и не сбывшемся, о том, свидетельницей чего я была, и чего я так и не дождалась... Если же найдется личность, способная остановить надвигающийся распад, и вновь начать собирать земли Мира в одну процветающую державу, включая Эгваль, Остров и многочисленные протектораты запада - честь и хвала такому человеку! Придет ли он - не знаю. А я - покидаю вас. Пусть останутся с вами надежда и вера. Светлого вам пути!
   Камера отодвинулась, показывая, как Хозяйка с трудом встала, опираясь на подлокотники кресла, отпустила дрожащие руки, готовая, чуть что снова схватиться за опору, выждала секунду и тень удовлетворенной усмешки пробежала по ее губам. "Еще держусь на ногах, смотрите-ка". Превозмогая себя, приветственно подняла руку, туго обтянутую черной перчаткой, Полине показалось, что она ощутила горячий взор из-под темных очков, скрывающих глаза Хозяйки. И грянул гимн Острова, музыка шла без слов и, пока она длилась, Хозяйка стояла так же неподвижно, как памятник убитому ею когда-то Ури Ураниану.
   Послушать воскресшую Хозяйку собралась изрядная толпа, на Полину с ее телохранителями никто не обращал внимания, и она стала потихоньку выбираться из толчеи. Вернувшись в Дом власти, она, красная от злости, быстро прошла к себе о том, что это бывший кабинет Солтига, она предпочитала не вспоминать. Пощелкала селекторными переключателями, требуя к себе Нину, вот сейчас, немедленно... Набычившись, выслушала виноватые ответы, что Нины нет ни в квартире, что отвели ей на четвертом этаже, ни в любом другом закоулке Дома власти, куда могли (хотя бы в принципе) ее допустить.
   В сполохах северного сияния океан казался черным, мелкие белые льдины с шорохом разбивались о корпуса авианосцев и следовавших за ними кораблей охранения. Слева у горизонта тускло светилась белая полоса - вечные льды. Ни Минны ни Обо на небе не было, как не было и солнца. Созвездие двух сестер стояло в зените.
   Андрей в своей каюте привольно разлегся на кровати, переделанной под его нестандартный рост. На спинке кресла аккуратно развешен недавно пошитый адмиральский китель. Но адмирал Гелла не спал, найдя себе занятие поинтересней. Он прилежно изучал взятый в корабельной библиотеке учебник новейшей истории.
   - Что такое? Расстрелять меня собрались? Не могли до утра подождать, разбудили из-за такой ерунды! - Ар Солтиг поскреб отросшую за ночь на щеках щетину и приготовился пульнуть в начальника тюрьмы очередной героической остротой. Но сердце у него упало.
   Через мгновение он приободрился - палачи обычно смотрят не так, его шестое чувство подсказало, что тюремщики сами испуганы. Что-то у новых властей не заладилось, об этом он догадался сразу же, как навсегда замолчало в его камере видео.
   - Одевайтесь быстрее! - сказал начальник тюрьмы и добавил, - Пожалуйста.
   Его везли под строгой охраной, вокруг мельтешили мигалки и пульсирующе завывали сирены - колонна неслась по шоссе на хорошей скорости - ну и дела! Явно, что-то стряслось. Молодой человек из ОСС представился помощником президента.
   - То есть меня? - ухмыльнулся Солтиг.
   Юноша слегка стушевался, но апломба у него не убавилось.
   - После скоропостижной кончины Бруно функции президента исполняет миз Ждан.
   - Угу-м... - Солтиг подавил в себе изумление, - Что ж привлекло ее к моей персоне сейчас? Не хватает крепкого мужского плеча для опоры? Так я готов снова принять тяжкий груз на свою широкую спину. А миз Ждан - премногая благодарность и прежний пост. Идет?
   - От вас требуется официальный отказ от должности. Вы его подпишите и вас оставят в покое. Сочиняйте мемуары и не суйтесь больше в политику.
   Как в игре в го, Солтиг решил "пропустить ход" и отмолчался. Через десять минут колонна начала тормозить, и вскоре все машины встали. "Странно, мы еще никуда не приехали".
   - Приехали! Выходите!
   Дверь грубо распахнули, и Солтиг увидел вооруженных людей в масках, бронежилетах. Их было много, очень много. Намного больше, чем тюремных охранников. Тот, кто открыл дверь автомобиля, стянул с головы маску, его физиономия оказалась Солтигу хорошо знакома. Его главный телохранитель. Приятная встреча. И слова-то какие хорошие:
   - Господин Президент! Вы свободны. Мы доставим вас в Бету, в безопасное место, откуда организуем ваше обращение к народу. Прошу вас пересесть в бронеход.
   - Первым делом, организуйте мне расческу и бритву. А в бронеходе я прятаться не стану. Сделать надо вот что...
   Полине нужно было за ночь:
   1) окончательно выверить список членов нового правительства, на две трети состоящего из бывших министров Солтига;
   2) оповестить депутатов о созыве внеочередной сессии Конгресса, и где посулами, где угрозами, но добиться кворума;
   3) выучить сочиненную помощником речь, чтобы триумфально произнести ее утром перед слугами народа;
   4) навести на себя марафет, чтобы предстать перед ними не огородным пугалом и не стряпухой только что от плиты;
   5) под утро доставят Солтига, уговорить этого большого мальчика, что его игре пришел конец, и ничего ужасного в подобном повороте обстоятельств нет;
   6) и, Дева Мария знает, что еще...
   Вместо этого она, предупредив, чтобы не беспокоили до четырех утра - будет-де работать всю ночь, спустилась в лифте в подземный гараж, откуда ее, сидящую в белом "Павере", подъемник вознес к служебному выходу. Слегка удивленный часовой отдал ей честь, Полина небрежно ответила. "Забудь", - сказала ему мысленно. Моросил легкий дождь, ночное шоссе серебрилось под фарами. В приемнике громко пищало - радиомаяк в авто Нины слал предательский сигнал, оповещая о местонахождении беглянки. Громкость сигнала не росла - Нина, не взирая на темень, выжимала из своего авто максимум возможного. "Пора", - решила Полина, "Не бегать же за ней всю ночь".