Страница:
Оборотень скрылся в зарослях…
– Удачи, человек. – Тигр усмехнулся и тоже пошел в пшеницу. – От этой гибели я тебя спас, что будет дальше, неизвестно даже гиенам, да и я, если честно, знать об этом не хочу.
– Постой! – Нелегко дался мне этот окрик, сейчас больше всего хотелось, чтобы все ушли, оставив меня одного, однако мне не на чем было продолжать свой путь: Дымок сбежал, вероятно, уже отмахал со страху верст десять по пути к дому. – Как ты думаешь, далеко ли до храма?
– Не очень, – откликнулся Тигр, раздвигая стебли пшеницы, чтобы войти в заросли. – Думаю, верст двадцать – двадцать пять.
– И как мне до него добираться?
– А где твоя лошадь? – Оборотень огляделся. – Я же просил, чтобы тебе дали спокойную и верную кобылу.
– Мой конь таким и был, пока не появились эти твари.
– Гиены могут напугать кого угодно… – Тигр задумчиво почесал в затылке. – Каждый такой зверь выстоит против троих волков, а уж мелкое зверье от них просто шарахается. Так что же делать? Догнать твоего коня не проблема, бегаю я быстро, но привести обратно не смогу – лошади меня боятся больше, чем гиен. Если пойдешь пешком, то доберешься до города только послезавтра к концу дня. Вы, люди, слабы, для вас даже небольшое расстояние проблема. Как быть?
– Решай сам, – вздохнул я, сил не осталось совсем, ноги меня не держали, теперь, когда возбуждение ушло, накатила слабость, и сразу захотелось спать. – Я сейчас не то что идти, даже ехать не смогу…
– До города, где находится храм, не так далеко, за час можно добежать. – Тигр смерил меня взглядом, потом неожиданно схватил и приподнял над землей. – Килограмм семьдесят весишь, с таким грузом полтора часа.
– Чего «семьдесят»? Какие «полтора»? – не понял я. – Ты что задумал?
– Решаю, как обет исполнить и смешным не показаться. Дай слово, что никому не расскажешь, иначе добирайся, как хочешь.
– Какое слово?
– Что не расскажешь о том, что сейчас будет. Ты всегда такой тупой или только сегодня? По-моему, любой бы догадался, у кого имеется под черепом хоть немного мозгов.
– О чем догадался?
– Да… – Тигр вздохнул и пошел в пшеницу. – Говорю просто и ясно для тех, кто не обладает умом…
– У меня есть ум. – Я даже обиделся. – Пусть небольшой, но есть.
– Тогда для тех, кто имеет особо тупые мозги. Поедешь на мне верхом до храма, но если хоть где-нибудь кому-нибудь, особенно нашему брату оборотню, об этом обмолвишься, то найду и сожру!
– Понятно. – Теперь уже я чесал в затылке, представляя, как это будет. – А сможешь?
– Я лошадей таскал из деревни, а они побольше тебя весят. Только мертвых нести легче, они не елозят и не кричат от страха. Может, мне тебя сначала убить, а потом отнести к храму и рассказать, что на тебя гиены напали? – Тигр вошел в пшеницу и вышел оттуда уже с коричневым балахоном. – Если бы не обет, давно бы сам сожрал. Ладно, готовься.
– А что делать?
– Ты как сидеть собираешься на мне? Ремень снимай с меча, себя привяжешь к моей шее, надеюсь, она выдержит. Ох и глупость же я придумал! Нет, точно кто-то увидит, разговоры начнутся… Хорошо, что сейчас день, волчьи оборотни большей частью спят, а у меня среди них много знакомых.
Я растерянно снял ремень с меча и засунул ножны в мешок, а Тигр сунул мне в руки свой балахон и посмотрел на солнце. Оно как раз зависло в центре неба, решая, стоит ему спускаться вниз или остаться на месте. Хорошо-то как… но страшно.
– Отвернись, – пробурчал Тигр. – Оборачиваться буду.
– Да я вроде тебя уже видел зверем.
– Ну тогда не отворачивайся, только балахон мой в мешок засунь, иначе потеряешь. У меня, правда, возле дома еще один на всякий случай спрятан, но это далеко…
Я убрал балахон в мешок, за спиной тем временем скрипели кости, что-то булькало, скрипело и слышался слабый стон. Смотреть я не стал, неприятно это и страшно, насмотришься, потом спать без кошмаров не сможешь. К оборотням я, конечно, привык, но все равно…
Эх, сейчас бы с Молотом увидеться. Как он? Наверно, домой с караваном уже вернулся, сейчас сидит в трактире, пьет пиво и тискает служанок, а они благодарно повизгивают. Я же неизвестно где. Скоро окажусь еще дальше и рассказывать никому не стану о том, что катался на оборотне, все равно никто не поверит, назовут болтуном.
Я обернулся. На меня смотрел страшный зверь с огромными сияющими желтыми глазами. Его голова находилась на уровне моей, а вот плечи были еще выше. Интересно, как мне на Тигра залезть? Цепляться за шерсть? Она у него длинная, ровная, без комков, длиннее, чем мои волосы, а я давно не стригся, только несколько раз подравнивал концы ножом. Или попросить? Пусть поможет, лапой поднимет…
Тигр, похоже, сам понял, в чем мои затруднения, и лег на живот, вытянув вперед лапы. Теперь забраться на него не представляло труда. До чего же он огромен! Я его ногами не мог обхватить. Относительно ремня оборотень неплохо подсказал: я привязал себя к его шее – теперь хоть живым после такой скачки останусь.
На звере было тепло и мягко, даже приятно, наверно, спать хорошо… Только я об этом подумал, как Тигр встал и для проверки сделал несколько шагов, потом подпрыгнул в воздух, развернулся и помчался в поле.
До этого момента мне было известно, что быстрее королевских скакунов никого нет. Видел раз, как на них гвардейцы носились по полю возле крепостных ворот. Глаз за ними не успевал следить. Так вот, сейчас мне доподлинно известно, что ни одна такая лошадь по скорости не сравнится с оборотнем. Окружающий мир сначала замелькал, потом смазался, превратился в смутную, едва узнаваемую картинку, и мои глаза застлали слезы. Сидеть на спине чудовища оказалось весьма удобно. Огромный зверь бежал пружинисто, легко и плавно, казалось, тяжесть на спине ему нисколько не мешала, потому что скорость все время увеличивалась.
Поле мы проскочили мгновенно – вот оно было, и его нет, при этом высокие стебли пшеницы даже не доставали до моих сапог. Мы забежали в лес.
Я испугался, что меня сбросит какая-нибудь ветка, но Тигр умело выбирал дорогу: огромные кусты просто перепрыгивал, небольшие деревья тоже. Мне казалось, особенно после очень высоких прыжков, что лечу, оставляя далеко внизу лес, поднимаясь все выше к небу.
Тигр выбирал короткую дорогу через буераки, поваленные стволы и овраги, заросшие кустарником. Как только я начал привыкать к этой сумасшедшей езде, зверь резко остановился, да так, что я перелетел через его голову и упал на землю.
Хорошо еще, что в лесу почва мягкая, только поэтому ничего себе не переломал.
– В чем дело? – недовольно спросил я, сплевывая кровь – губу прикусил. – Что случилось?
Зверь завертелся на месте волчком, потом упал на спину, мелко подрагивая ногами, и превратился в человека. Тигр встал, мрачно посмотрел на ремень, который все еще болтался на его шее, и бросил мне.
– Хватит, накатался, давай сюда мой балахон.
– Прибыли на место? – Я вытащил из мешка его одежду и бросил в протянутые руки. – Что-то я не вижу никакого города.
– Сейчас увидишь, – хмуро пообещал Тигр. Похоже, от этой пробежки у него окончательно испортилось настроение. – Меч свой доставай. Гиены где-то рядом. Если мы их обогнали, то ненамного. Сразу говорю: защищать тебя не стану. Доведу до ворот, а там мой обет заканчивается. Дальше сам как знаешь.
– Ладно, – пожал я плечами, крепя меч за спиной. – Я вообще-то тебя о помощи и не просил.
– Ты – нет, зато госпожа заставила меня это сделать. Не люблю я вас, людей.
– Это еще почему?
– Да потому что делаете то, чего сами не понимаете. Как глупые овцы. Вас толкнули, вы и идете навстречу беде, да ладно бы своей, а то всем же неприятности приносите. Ладно, пошли. Надеюсь, гиены тебя уничтожат вместе с храмом.
– А откуда эти оборотни появились, я раньше о них не слыхал…
– Это второй сильный род оборотней после волков. У них хранилась вторая часть каика, за которую они отвечали перед советом. Живут далеко отсюда, без нужды здесь не появляются…
– Совет?
– А чему ты удивляешься? Это сейчас нас осталось не больше трех сотен здесь, да еще пара сотен наберется в других королевствах. А раньше нас было почти сто тысяч.
– Да… – протянул я. Цифра меня поразила. Я не знаю, сколько наберется людей в нашем королевстве да и в других, но думаю, что примерно столько, сколько сказал Тигр. Выходит, когда-то их было не меньше, чем нас. – Что же с вами случилось?
– Сами не знаем, – вздохнул Тигр. – Сначала самки перестали рожать, потом многие стали умирать от непонятных болезней. Когда люди сюда пришли, нас осталось всего-то около тысячи, вы еще часть поубивали…
– Вы нас тоже убивали…
– Хорошая пища не должна пропадать.
Тигр зашагал вперед прямо через кусты, при этом он не обращал внимания на впивавшиеся в него шипы. Я ему даже позавидовал. И действительно, а чего бояться, если стоит тебе обернуться в зверя, и все твои царапины исчезнут, словно их никогда и не было. – А вот после того, как ты откроешь дверь в другой мир, здесь будут жить другие.
– Как придут чужие, так и уйдут, вы тоже здесь не местные. Сам же говорил – было сто тысяч, а теперь несколько сотен. Куда все подевались?
– Куда надо, – пробурчал Тигр. – Сожрал бы тебя, чтобы глупых вопросов не задавал, да обет дал не трогать. Все забываю, живете вы мало, своей памяти у вас нет, а чужой еще не научились пользоваться. Свитки, книги имеются, да только написаны о разной ерунде, в основном как друг с другом воевали да наши земли делили. Тьфу!
Мы вышли из леса, и стали видны высокие белые стены небольшого города.
– Вот за счет того, что плодитесь, как крысы, вас и много, а жили бы столько, сколько мы, так давно бы никого не осталось. Ладно, для тебя, идиота, объясняю: как только дверь откроешь, так сожрут вас, и вина в этом будет только твоя.
– Что ты заладил одно и то же? – Я остановился. Надоели мне эти разговоры, и уже давно. И так не знаю, что делать. – Я что, сам вызвался каик собирать? Или обет дал людей и оборотней погубить? Меня послали сюда, да еще, чтоб никуда не сбежал, связали договором гонца. Что мне делать?
Я был очень зол, но прекрасно понимал, с кем имею дело, поэтому незаметно руку положил на рукоять ножа, теперь им вполне можно оборотня убить, но и он меня легко сожрать может – уж больно здоровый, сильный и ловкий. Лучше бы не ссориться…
– Сам не сам, – пробурчал оборотень, почему-то не обидевшись на мою вспышку. – Но оказался в этом деле по уши. И теперь от глупца зависит судьба этого мира и всех живущих в нем. Не от жрецов, не от оборотней, а от тебя, дурака!
– А что я могу сделать? – Немного подождав и убедившись, что сам Тигр останавливаться не собирается, я снова побежал за ним; во мне много слов гневных накопилось, которые хоть на кого-то вылить надо было. – Только пытаюсь сбежать, как появляется кто-то из вашего племени и гонит меня обратно.
Да ворот осталось немного. Оборотень остановился.
– Во-первых, прекрати орать, а то стражники услышат и… поймут не поймут, а неприятности будут. И второе – в этой жизни многое зависит от внешних обстоятельств, да только ведут себя в них все по-разному, одни, как ты, начинают ныть и стонать, что ничего сделать не могут и все против них, а другие – их мало – сами строят свою судьбу, им всегда трудно, но они борются до конца. Ты хлюпик, тупица и слабак, поэтому лучше не зли меня. Меня давно раздражает то, что боги решили посмеяться над нами и судьбу мира вручили слабоумному человечишке…
Мы уже подходили к воротам. Хорошо еще, что там и без нас стоял шум и гам. Народу в этот день было немного – то ли праздник у них в городе намечался, то ли ярмарка, на дороге стояло десятка три возов с сеном.
Тигра я остановил, хотя это было непросто, веса в нем, даже в человеческом виде, было как три моих, сплошные мышцы. Такой сотрет тебя в порошок и не заметит.
– Не такой уж я и слабоумный, просто невезучий. Мне этот каик совсем не нужен, и вообще единственное мое желание – проснуться в своей кровати и все забыть. Не знал я ничего о вас, оборотнях, и жил с удовольствием. Не слышал ничего о двери в другой мир, и распрекрасно.
– Я же говорю – слабоумный, – усмехнулся Тигр. – Как можно не знать того, что существует? Только дураки ничего не ведают и от этого счастливы.
– Хорошо, пусть дурак, пусть слабоумный, а ты бы что сделал на моем месте?
– Я? – Тигр задумался. – Ну, во-первых, не попал бы на удочку жрецов и не подписал договор.
– У тебя есть кто-то, кто тебе дорог?
– Есть, – кивнул он. – У меня есть самка и два щенка, уже довольно больших.
– А если бы тебе пригрозили их убить? Я понимаю, ты силен и могуч, но если они оказались бы во власти тех, кто предлагает тебе договор.
– Поубивал бы всех! – Это Тигр буквально прорычал. – Еще не хватало моих щенков трогать! Но думаю, я не успел бы добраться до врага, их бы моя самка разорвала!
– Вся штука в том, что у меня в этом мире только один близкий человек – мой отец, и они пригрозили его убить, – проговорил мрачно я. – У меня нет твоей силы и твоего ума. – Это я сказал для того, чтобы он собой погордился. – И ничего я сделать не мог, как ты сам говоришь – слабак!
По лицу Тигра были видны все его мысли. Сначала он усмехнулся, потом побагровел, наконец помрачнел.
– Ладно, – неохотно произнес он. – Будем считать, что я поступил бы так же, договор подписал, а потом ждал бы момента, когда смогу напасть и убить всех, кто придумал эту мерзость.
– Так чем же я перед тобой виноват? У меня еще не было ни одной возможности хоть как-то изменить ситуацию! Чем пугать и обзывать, лучше бы помог, мир-то наш общий…
– Хорошо, я подумаю, что можно сделать. – Тигр зашагал к воротам, подталкивая меня перед собой. – Пока вижу только один выход, который устроит всех, – убить тебя. Нет ключника, никто не откроет дверь, а значит, миру ничего не будет угрожать. И мои щенки будут жить спокойно, не беспокоясь о том, что какая-то никому не известная тварь их сожрет.
Отвечать я не стал, моя маленькая победа над оборотнем обернулась поражением. Он вспомнил о своих детках, а значит, больше не будет меня слушать. Я для него лишь пища, да к тому же слабоумная…
После этих мыслей мне самому захотелось есть, поэтому я свернул на первую же улицу, где увидел вывеску трактира.
– Ты куда? – мрачно поинтересовался Тигр. – К храму в другую сторону.
– Мне нужно что-то забросить в желудок.
– И я голоден, – ухмыльнулся Тигр. – Поможем друг другу? Я наемся и тебя избавлю от голода.
– Спасибо, но можно найти и другой вариант. – Я достал из мешка кусок копченого мяса и стал его грызть. С этого зверя станется, сожрет и не заметит, правда, сейчас шутит, обет нарушить не может – боится гнева Крины. – Но я подумал, у нас есть немного времени, а еда найдется в трактире и для тебя.
– Времени у нас с тобой как раз нет. Скоро здесь появятся гиены, и тогда возникнут серьезные проблемы и для меня, и для тебя. Если они разнесут храм, я не смогу исполнить свой обет, а ты обрести свободу от договора.
– Понятно… – Мне снова стало грустно. И зачем только помог тому гонцу? Нет, в следующий раз, если кого-то станут убивать на моих глазах, просто отвернусь – слишком дорого стоит вмешательство в чужие дела. – Что ж, тогда идем дальше.
– А мы уже пришли. – Тигр свернул на маленькую кривую улочку, идущую вдоль скалы; дома на ней были выстроены только на одной стороне, что выглядело несколько забавно. Еще через пару сотен метров скала отодвинулась, образуя небольшую площадь, в конце которой стояло высокое здание, частично уходящее в гору. – Вот он, храм. Иди и помни: как только зайдешь внутрь, я сразу освобождаюсь от обета.
– Убьешь?
– Если честно, то уже как-то не хочется, парень ты неплохой, хотя и принадлежишь другому племени. Ладно, шагай, может, нам с тобой повезет и мы больше никогда не встретимся…
Я подошел к храму. Двери передо мной открылись сами, похоже, меня здесь ждали. Когда двери стали закрываться за мной, я оглянулся и увидел, как Тигр помахал мне рукой, правда, сделал это как-то смущенно.
Я широко улыбнулся, хотя на душе у меня скребли кошки. Плохо мне было, но не от расставания с Тигром. Просто возникло ощущение опасности. В храме мои шаги эхом бились, отражаясь от стен, и затихали у огромного алтаря, на котором сидел бог Киль, одетый в грубую домотканую одежду. Это была скульптура, но великолепно сработанная скульптура. Я подошел ближе, чтобы лучше ее разглядеть. Масляных светильников горело немного, только возле алтаря их было два, а так по одному на каждый десяток метров. Повсюду лежали густые черные тени.
Незаметно появился жрец в желтой хламиде.
– Гонец? – спросил он, убивая все очарование момента. – Ты не очень-то торопился…
– Со мной заключили договор, я должен забрать в вашем храме половину каика.
– Ты задержался, мы тебя ждали три дня назад.
– Хорошо, что вообще прибыл, возможностей погибнуть было предостаточно.
– Это нас не касается. – Жрец обошел алтарь и открыл спрятанную в стене дверь. – Войдем внутрь. Каик там.
– А вы знаете, что жрецы, пославшие меня сюда, погибли?
– Нам это известно. – Жрец даже не изменился в лице, отвечал спокойно, словно ничего особенного не случилось. – Но это ничего не изменило в наших планах, первая часть каика уже переправлена в нужное место…
– А как вы сумели это сделать?
– Мы нашли хорошего мага, который сплел плотную магическую сеть, в ней каик отнесли на место.
– А где это место?
– Ты это узнаешь, когда заключим новый договор.
– Мне бы не хотелось этого делать.
– Не хочешь – не заключай, но только знай: тогда с тебя никто не снимет проклятия, а оно рано или поздно тебя убьет…
Ну и как после этого спорить? Проклятие по-прежнему сияет надо мной в темноте, а смерть выглядывает из-за моего плеча.
– А когда заключим договор, вы его снимете?
– Нет, пока его не исполнишь. – Мне показалось, что жрец хихикнул. – Проклятие, как и любая магия, оставляет свой след, по которому тебя легко найти. Поэтому оно нам необходимо, да и тебе требуется защита.
– Понятно. – Я вздохнул, мне снова не оставили никакого выбора. – Только поспешите, а то скоро и на ваш храм нападут.
Мы шли по сумрачным лабиринтам подземных ходов, забираясь все дальше в глубь горы.
– Уже пришли. – Жрец толкнул незаметную дверцу. – О нападении нам известно, не беспокойтесь…
– Я и не беспокоюсь.
Мы вошли в большой подземный темный зал. Жрец что-то прошептал, и сразу вспыхнули десятки светильников, осветив огромную каменную плиту, на которой лежал маленький кусочек позеленевшей бронзы.
– Скажите, зачем вам каик? Я слышал о том, что нельзя открывать дверь в чужой мир. Оттуда вырвутся полчища чудовищ, которые убьют всех, в том числе и людей.
– Никто не знает, что находится за дверью. – Жрец сел на край жертвенной плиты, лицо его посерело. – Извините, очень устал, преклонный возраст, видите ли, скверная штука…
– Почему не знают?
– Потому что последний раз дверь открывали тысячу лет назад, за это время очень многое изменилось – выросли человеческие города, почти исчезла раса оборотней, которая когда-то правила в этих землях. По ту сторону двери тоже все изменилось.
– Но один ваш храм уже уничтожили…
– Это неважно. Мы понимаем, чего боятся оборотни. После открытия прохода к нам придет сила, люди станут такими же могучими, как и те, что живут за вратами. Нам это обещали.
– Вас обманули…
– А вы, молодой человек, просто выполняйте, что скажут, не пытайтесь думать, вам это не нужно. У нас времени в обрез, солнце клонится к закату. Как стемнеет, придут убийцы, а мне еще нужно успеть составить магическое сопровождение. Берите артефакт.
Я послушно взял в руки половинку каика, повертел в руках и сунул в карман – такой же кусочек бронзы, что в прошлый раз, старый, позеленевший и почти невесомый. Не было в нем ничего интересного и величественного, только мягкое тепло, да кончики пальцев покалывают тоненькие иголочки.
– А теперь…
Голос раздался откуда-то сбоку. Я оглянулся и увидел, как часть казавшейся целой стены раздвинулась, там за ширмой я опять увидел знакомые фигуры. Два существа, одно высокое, мощное, на двух ногах, с клыками в пасти и когтями на узкой костлявой руке, другое маленькое, больше всего похожее на карлика, только очертания его фигуры постоянно менялись, расплывались, как только я пытался сконцентрировать свой взгляд на чем-то одном.
– Ключник! – Высокая фигура показала на меня острым и длинным когтем. Голос был высоким, гортанным и явно принадлежал не человеку. – Ты должен довести это дело до конца, раз начал, и открыть дверь.
– Ничего не хочу, только вернуться домой, – пробормотал я. – Мне не нравится все происходящее.
– Никому не интересно, что ты думаешь, – произнес карлик. – Ты должен открыть дверь в другой мир и тогда обретешь свободу.
– Кто вы?
– Неужели еще не понял?
– Пока нет…
– Мои сородичи следили за тобой, одни хотели тебя убить, другие – защитить, чтобы ты продолжил путь.
– Оборотни?
– Так нас иногда называют.
– Только мы настолько стары, что даже в людей не можем превратиться. – С этими словами высокий отодвинул ширму, чтобы я увидел их во всей красе. Один был почти похож на человека, если бы не был таким худым и высоким, а второй все время менялся, словно никак не мог запомнить форму. – Никто из сегодняшних юнцов не помнит того мира, именно поэтому им кажется, что оттуда придет беда, а не спасение.
– Это я понял, никто ничего не знает…
– Именно так, но мы помним, что находится там.
– И что?
– Давай, юноша, вернемся к нашим проблемам, – оборвал разговор карлик. – Пока ты еще не исполнил договора гонца: ты обязан привезти часть каика в свой город. Но поскольку храм бога Киля разрушен, тебе придется отправиться в другой храм, по достижении его и после соединения обеих частей в одно целое договор будет считаться исполненным. Клянись!
– Давай, – хмыкнул высокий, и оба уставились на меня.
– Клянусь, – пробормотал я. – Только я не знаю, в какой храм вы меня отправляете.
– Не стоит обманывать, – усмехнулся карлик. – Ты уже бывал в храме, где находится дверь.
– Туда?! – Я сразу представил, что меня на этой дороге ждет Тигр. – Я не знаю дороги, потеряюсь в лесу.
– Тебя проводят. – Карлик что-то повернул у себя под ногами, отчего стена стала закрываться. – Встретимся в храме закрытой двери, юноша.
– Договор заключен, – провозгласил торжественно жрец. – Прошу на выход.
– Навстречу гиенам?
– Не знаю, навстречу кому ты направишься, но знаю точно: тебя туда будут сопровождать.
– Кто?
– Скоро увидишь сам. Может, есть какое-то пожелание, которое мы готовы для тебя выполнить?
Я задумался и вдруг понял: вернуться обратно в родной город у меня нет ни одного самого ничтожного шанса, а значит…
– Хочу, чтобы вы переправили золото моему отцу. – С этими словами я снял пояс и вручил его старику, тот даже пошатнулся от тяжести. – Наймите гонца, денег на это хватит.
– Хорошо, клянусь, что поручение будет исполнено.
Старик положил пояс на жертвенный камень и направился к двери. Я пошел следом за ним. В большом зале по-прежнему было тихо и сумрачно. Здесь даже воздух был какой-то тяжелый, дышалось трудно. Стены в сумраке, казалось, медленно сближаются, угрожая раздавить.
– Узнать еще кое-что можно? – спросил я жреца, чтобы отвлечься.
– Пожалуйста…
– Почему вы помогаете оборотням? Они же во все времена были нашими врагами.
– Ты многого не понимаешь, юноша, поэтому я сейчас кое-что тебе покажу…
Жрец подошел к алтарю и что-то там нажал. Со скрежетом статуя бога стала меняться: всего пара мгновений – и у нее появились крылья, а голова изменилась, превратившись в голову птицы.
– Киль – бог странствий, сам является оборотнем, и даже скажу больше, эти храмы строили не мы, они здесь существовали еще до нас. Многие города выстроены рядом с этими храмами. Перевертыши – истинные хозяева не только этого храма, но и многих других зданий, и Киль – их бог.
– Скажите, а вы сами человек?
– К сожалению, юноша, мы с тобой принадлежим к одной расе…
– Почему «к сожалению»?
– Потому что иначе я не испытывал бы таких жутких болей в спине и руках по утрам. Оборотни живут в несколько раз дольше, они умнее, быстрее и сильнее, больше знают и умеют, надеюсь, что, когда ты откроешь дверь, мы изменимся…
– Это вряд ли, – вздохнул я. – Вас обманули, наобещали, но ничего не выполнят. Кстати, не боитесь оставаться в здании, на которое скоро нападут гиены?
– Опасаешься за свое золото, юноша? – Жрец хитро усмехнулся и направился в другую сторону от выхода. – Можешь не беспокоиться, это здание им не разрушить, мы хорошо подготовились.
– А как?
– Это наш секрет. – Жрец открыл небольшую дверь, которая вела вниз, в подземные ходы. – Не могу сказать ничего больше. А насчет обмана… – Мы начали спускаться. – Оборотни не люди, они не обманывают, разве ты в этом еще не убедился, юноша?
Я задумался. Действительно, слова свои они выполняли…
– Они чужды нам, потому что другие…
– Мы для них тоже такие…
Шли долго, я уже решил, что заблудились, когда стали подниматься вверх, а еще через какое-то время вышли и оказались на той стороне горы. Города не было видно, он остался за горой. Правда, это меня ничуть не обрадовало. Предо мной простирался бескрайний лес.
– Удачи, человек. – Тигр усмехнулся и тоже пошел в пшеницу. – От этой гибели я тебя спас, что будет дальше, неизвестно даже гиенам, да и я, если честно, знать об этом не хочу.
– Постой! – Нелегко дался мне этот окрик, сейчас больше всего хотелось, чтобы все ушли, оставив меня одного, однако мне не на чем было продолжать свой путь: Дымок сбежал, вероятно, уже отмахал со страху верст десять по пути к дому. – Как ты думаешь, далеко ли до храма?
– Не очень, – откликнулся Тигр, раздвигая стебли пшеницы, чтобы войти в заросли. – Думаю, верст двадцать – двадцать пять.
– И как мне до него добираться?
– А где твоя лошадь? – Оборотень огляделся. – Я же просил, чтобы тебе дали спокойную и верную кобылу.
– Мой конь таким и был, пока не появились эти твари.
– Гиены могут напугать кого угодно… – Тигр задумчиво почесал в затылке. – Каждый такой зверь выстоит против троих волков, а уж мелкое зверье от них просто шарахается. Так что же делать? Догнать твоего коня не проблема, бегаю я быстро, но привести обратно не смогу – лошади меня боятся больше, чем гиен. Если пойдешь пешком, то доберешься до города только послезавтра к концу дня. Вы, люди, слабы, для вас даже небольшое расстояние проблема. Как быть?
– Решай сам, – вздохнул я, сил не осталось совсем, ноги меня не держали, теперь, когда возбуждение ушло, накатила слабость, и сразу захотелось спать. – Я сейчас не то что идти, даже ехать не смогу…
– До города, где находится храм, не так далеко, за час можно добежать. – Тигр смерил меня взглядом, потом неожиданно схватил и приподнял над землей. – Килограмм семьдесят весишь, с таким грузом полтора часа.
– Чего «семьдесят»? Какие «полтора»? – не понял я. – Ты что задумал?
– Решаю, как обет исполнить и смешным не показаться. Дай слово, что никому не расскажешь, иначе добирайся, как хочешь.
– Какое слово?
– Что не расскажешь о том, что сейчас будет. Ты всегда такой тупой или только сегодня? По-моему, любой бы догадался, у кого имеется под черепом хоть немного мозгов.
– О чем догадался?
– Да… – Тигр вздохнул и пошел в пшеницу. – Говорю просто и ясно для тех, кто не обладает умом…
– У меня есть ум. – Я даже обиделся. – Пусть небольшой, но есть.
– Тогда для тех, кто имеет особо тупые мозги. Поедешь на мне верхом до храма, но если хоть где-нибудь кому-нибудь, особенно нашему брату оборотню, об этом обмолвишься, то найду и сожру!
– Понятно. – Теперь уже я чесал в затылке, представляя, как это будет. – А сможешь?
– Я лошадей таскал из деревни, а они побольше тебя весят. Только мертвых нести легче, они не елозят и не кричат от страха. Может, мне тебя сначала убить, а потом отнести к храму и рассказать, что на тебя гиены напали? – Тигр вошел в пшеницу и вышел оттуда уже с коричневым балахоном. – Если бы не обет, давно бы сам сожрал. Ладно, готовься.
– А что делать?
– Ты как сидеть собираешься на мне? Ремень снимай с меча, себя привяжешь к моей шее, надеюсь, она выдержит. Ох и глупость же я придумал! Нет, точно кто-то увидит, разговоры начнутся… Хорошо, что сейчас день, волчьи оборотни большей частью спят, а у меня среди них много знакомых.
Я растерянно снял ремень с меча и засунул ножны в мешок, а Тигр сунул мне в руки свой балахон и посмотрел на солнце. Оно как раз зависло в центре неба, решая, стоит ему спускаться вниз или остаться на месте. Хорошо-то как… но страшно.
– Отвернись, – пробурчал Тигр. – Оборачиваться буду.
– Да я вроде тебя уже видел зверем.
– Ну тогда не отворачивайся, только балахон мой в мешок засунь, иначе потеряешь. У меня, правда, возле дома еще один на всякий случай спрятан, но это далеко…
Я убрал балахон в мешок, за спиной тем временем скрипели кости, что-то булькало, скрипело и слышался слабый стон. Смотреть я не стал, неприятно это и страшно, насмотришься, потом спать без кошмаров не сможешь. К оборотням я, конечно, привык, но все равно…
Эх, сейчас бы с Молотом увидеться. Как он? Наверно, домой с караваном уже вернулся, сейчас сидит в трактире, пьет пиво и тискает служанок, а они благодарно повизгивают. Я же неизвестно где. Скоро окажусь еще дальше и рассказывать никому не стану о том, что катался на оборотне, все равно никто не поверит, назовут болтуном.
Я обернулся. На меня смотрел страшный зверь с огромными сияющими желтыми глазами. Его голова находилась на уровне моей, а вот плечи были еще выше. Интересно, как мне на Тигра залезть? Цепляться за шерсть? Она у него длинная, ровная, без комков, длиннее, чем мои волосы, а я давно не стригся, только несколько раз подравнивал концы ножом. Или попросить? Пусть поможет, лапой поднимет…
Тигр, похоже, сам понял, в чем мои затруднения, и лег на живот, вытянув вперед лапы. Теперь забраться на него не представляло труда. До чего же он огромен! Я его ногами не мог обхватить. Относительно ремня оборотень неплохо подсказал: я привязал себя к его шее – теперь хоть живым после такой скачки останусь.
На звере было тепло и мягко, даже приятно, наверно, спать хорошо… Только я об этом подумал, как Тигр встал и для проверки сделал несколько шагов, потом подпрыгнул в воздух, развернулся и помчался в поле.
До этого момента мне было известно, что быстрее королевских скакунов никого нет. Видел раз, как на них гвардейцы носились по полю возле крепостных ворот. Глаз за ними не успевал следить. Так вот, сейчас мне доподлинно известно, что ни одна такая лошадь по скорости не сравнится с оборотнем. Окружающий мир сначала замелькал, потом смазался, превратился в смутную, едва узнаваемую картинку, и мои глаза застлали слезы. Сидеть на спине чудовища оказалось весьма удобно. Огромный зверь бежал пружинисто, легко и плавно, казалось, тяжесть на спине ему нисколько не мешала, потому что скорость все время увеличивалась.
Поле мы проскочили мгновенно – вот оно было, и его нет, при этом высокие стебли пшеницы даже не доставали до моих сапог. Мы забежали в лес.
Я испугался, что меня сбросит какая-нибудь ветка, но Тигр умело выбирал дорогу: огромные кусты просто перепрыгивал, небольшие деревья тоже. Мне казалось, особенно после очень высоких прыжков, что лечу, оставляя далеко внизу лес, поднимаясь все выше к небу.
Тигр выбирал короткую дорогу через буераки, поваленные стволы и овраги, заросшие кустарником. Как только я начал привыкать к этой сумасшедшей езде, зверь резко остановился, да так, что я перелетел через его голову и упал на землю.
Хорошо еще, что в лесу почва мягкая, только поэтому ничего себе не переломал.
– В чем дело? – недовольно спросил я, сплевывая кровь – губу прикусил. – Что случилось?
Зверь завертелся на месте волчком, потом упал на спину, мелко подрагивая ногами, и превратился в человека. Тигр встал, мрачно посмотрел на ремень, который все еще болтался на его шее, и бросил мне.
– Хватит, накатался, давай сюда мой балахон.
– Прибыли на место? – Я вытащил из мешка его одежду и бросил в протянутые руки. – Что-то я не вижу никакого города.
– Сейчас увидишь, – хмуро пообещал Тигр. Похоже, от этой пробежки у него окончательно испортилось настроение. – Меч свой доставай. Гиены где-то рядом. Если мы их обогнали, то ненамного. Сразу говорю: защищать тебя не стану. Доведу до ворот, а там мой обет заканчивается. Дальше сам как знаешь.
– Ладно, – пожал я плечами, крепя меч за спиной. – Я вообще-то тебя о помощи и не просил.
– Ты – нет, зато госпожа заставила меня это сделать. Не люблю я вас, людей.
– Это еще почему?
– Да потому что делаете то, чего сами не понимаете. Как глупые овцы. Вас толкнули, вы и идете навстречу беде, да ладно бы своей, а то всем же неприятности приносите. Ладно, пошли. Надеюсь, гиены тебя уничтожат вместе с храмом.
– А откуда эти оборотни появились, я раньше о них не слыхал…
– Это второй сильный род оборотней после волков. У них хранилась вторая часть каика, за которую они отвечали перед советом. Живут далеко отсюда, без нужды здесь не появляются…
– Совет?
– А чему ты удивляешься? Это сейчас нас осталось не больше трех сотен здесь, да еще пара сотен наберется в других королевствах. А раньше нас было почти сто тысяч.
– Да… – протянул я. Цифра меня поразила. Я не знаю, сколько наберется людей в нашем королевстве да и в других, но думаю, что примерно столько, сколько сказал Тигр. Выходит, когда-то их было не меньше, чем нас. – Что же с вами случилось?
– Сами не знаем, – вздохнул Тигр. – Сначала самки перестали рожать, потом многие стали умирать от непонятных болезней. Когда люди сюда пришли, нас осталось всего-то около тысячи, вы еще часть поубивали…
– Вы нас тоже убивали…
– Хорошая пища не должна пропадать.
Тигр зашагал вперед прямо через кусты, при этом он не обращал внимания на впивавшиеся в него шипы. Я ему даже позавидовал. И действительно, а чего бояться, если стоит тебе обернуться в зверя, и все твои царапины исчезнут, словно их никогда и не было. – А вот после того, как ты откроешь дверь в другой мир, здесь будут жить другие.
– Как придут чужие, так и уйдут, вы тоже здесь не местные. Сам же говорил – было сто тысяч, а теперь несколько сотен. Куда все подевались?
– Куда надо, – пробурчал Тигр. – Сожрал бы тебя, чтобы глупых вопросов не задавал, да обет дал не трогать. Все забываю, живете вы мало, своей памяти у вас нет, а чужой еще не научились пользоваться. Свитки, книги имеются, да только написаны о разной ерунде, в основном как друг с другом воевали да наши земли делили. Тьфу!
Мы вышли из леса, и стали видны высокие белые стены небольшого города.
– Вот за счет того, что плодитесь, как крысы, вас и много, а жили бы столько, сколько мы, так давно бы никого не осталось. Ладно, для тебя, идиота, объясняю: как только дверь откроешь, так сожрут вас, и вина в этом будет только твоя.
– Что ты заладил одно и то же? – Я остановился. Надоели мне эти разговоры, и уже давно. И так не знаю, что делать. – Я что, сам вызвался каик собирать? Или обет дал людей и оборотней погубить? Меня послали сюда, да еще, чтоб никуда не сбежал, связали договором гонца. Что мне делать?
Я был очень зол, но прекрасно понимал, с кем имею дело, поэтому незаметно руку положил на рукоять ножа, теперь им вполне можно оборотня убить, но и он меня легко сожрать может – уж больно здоровый, сильный и ловкий. Лучше бы не ссориться…
– Сам не сам, – пробурчал оборотень, почему-то не обидевшись на мою вспышку. – Но оказался в этом деле по уши. И теперь от глупца зависит судьба этого мира и всех живущих в нем. Не от жрецов, не от оборотней, а от тебя, дурака!
– А что я могу сделать? – Немного подождав и убедившись, что сам Тигр останавливаться не собирается, я снова побежал за ним; во мне много слов гневных накопилось, которые хоть на кого-то вылить надо было. – Только пытаюсь сбежать, как появляется кто-то из вашего племени и гонит меня обратно.
Да ворот осталось немного. Оборотень остановился.
– Во-первых, прекрати орать, а то стражники услышат и… поймут не поймут, а неприятности будут. И второе – в этой жизни многое зависит от внешних обстоятельств, да только ведут себя в них все по-разному, одни, как ты, начинают ныть и стонать, что ничего сделать не могут и все против них, а другие – их мало – сами строят свою судьбу, им всегда трудно, но они борются до конца. Ты хлюпик, тупица и слабак, поэтому лучше не зли меня. Меня давно раздражает то, что боги решили посмеяться над нами и судьбу мира вручили слабоумному человечишке…
Мы уже подходили к воротам. Хорошо еще, что там и без нас стоял шум и гам. Народу в этот день было немного – то ли праздник у них в городе намечался, то ли ярмарка, на дороге стояло десятка три возов с сеном.
Тигра я остановил, хотя это было непросто, веса в нем, даже в человеческом виде, было как три моих, сплошные мышцы. Такой сотрет тебя в порошок и не заметит.
– Не такой уж я и слабоумный, просто невезучий. Мне этот каик совсем не нужен, и вообще единственное мое желание – проснуться в своей кровати и все забыть. Не знал я ничего о вас, оборотнях, и жил с удовольствием. Не слышал ничего о двери в другой мир, и распрекрасно.
– Я же говорю – слабоумный, – усмехнулся Тигр. – Как можно не знать того, что существует? Только дураки ничего не ведают и от этого счастливы.
– Хорошо, пусть дурак, пусть слабоумный, а ты бы что сделал на моем месте?
– Я? – Тигр задумался. – Ну, во-первых, не попал бы на удочку жрецов и не подписал договор.
– У тебя есть кто-то, кто тебе дорог?
– Есть, – кивнул он. – У меня есть самка и два щенка, уже довольно больших.
– А если бы тебе пригрозили их убить? Я понимаю, ты силен и могуч, но если они оказались бы во власти тех, кто предлагает тебе договор.
– Поубивал бы всех! – Это Тигр буквально прорычал. – Еще не хватало моих щенков трогать! Но думаю, я не успел бы добраться до врага, их бы моя самка разорвала!
– Вся штука в том, что у меня в этом мире только один близкий человек – мой отец, и они пригрозили его убить, – проговорил мрачно я. – У меня нет твоей силы и твоего ума. – Это я сказал для того, чтобы он собой погордился. – И ничего я сделать не мог, как ты сам говоришь – слабак!
По лицу Тигра были видны все его мысли. Сначала он усмехнулся, потом побагровел, наконец помрачнел.
– Ладно, – неохотно произнес он. – Будем считать, что я поступил бы так же, договор подписал, а потом ждал бы момента, когда смогу напасть и убить всех, кто придумал эту мерзость.
– Так чем же я перед тобой виноват? У меня еще не было ни одной возможности хоть как-то изменить ситуацию! Чем пугать и обзывать, лучше бы помог, мир-то наш общий…
– Хорошо, я подумаю, что можно сделать. – Тигр зашагал к воротам, подталкивая меня перед собой. – Пока вижу только один выход, который устроит всех, – убить тебя. Нет ключника, никто не откроет дверь, а значит, миру ничего не будет угрожать. И мои щенки будут жить спокойно, не беспокоясь о том, что какая-то никому не известная тварь их сожрет.
Отвечать я не стал, моя маленькая победа над оборотнем обернулась поражением. Он вспомнил о своих детках, а значит, больше не будет меня слушать. Я для него лишь пища, да к тому же слабоумная…
После этих мыслей мне самому захотелось есть, поэтому я свернул на первую же улицу, где увидел вывеску трактира.
– Ты куда? – мрачно поинтересовался Тигр. – К храму в другую сторону.
– Мне нужно что-то забросить в желудок.
– И я голоден, – ухмыльнулся Тигр. – Поможем друг другу? Я наемся и тебя избавлю от голода.
– Спасибо, но можно найти и другой вариант. – Я достал из мешка кусок копченого мяса и стал его грызть. С этого зверя станется, сожрет и не заметит, правда, сейчас шутит, обет нарушить не может – боится гнева Крины. – Но я подумал, у нас есть немного времени, а еда найдется в трактире и для тебя.
– Времени у нас с тобой как раз нет. Скоро здесь появятся гиены, и тогда возникнут серьезные проблемы и для меня, и для тебя. Если они разнесут храм, я не смогу исполнить свой обет, а ты обрести свободу от договора.
– Понятно… – Мне снова стало грустно. И зачем только помог тому гонцу? Нет, в следующий раз, если кого-то станут убивать на моих глазах, просто отвернусь – слишком дорого стоит вмешательство в чужие дела. – Что ж, тогда идем дальше.
– А мы уже пришли. – Тигр свернул на маленькую кривую улочку, идущую вдоль скалы; дома на ней были выстроены только на одной стороне, что выглядело несколько забавно. Еще через пару сотен метров скала отодвинулась, образуя небольшую площадь, в конце которой стояло высокое здание, частично уходящее в гору. – Вот он, храм. Иди и помни: как только зайдешь внутрь, я сразу освобождаюсь от обета.
– Убьешь?
– Если честно, то уже как-то не хочется, парень ты неплохой, хотя и принадлежишь другому племени. Ладно, шагай, может, нам с тобой повезет и мы больше никогда не встретимся…
Я подошел к храму. Двери передо мной открылись сами, похоже, меня здесь ждали. Когда двери стали закрываться за мной, я оглянулся и увидел, как Тигр помахал мне рукой, правда, сделал это как-то смущенно.
Я широко улыбнулся, хотя на душе у меня скребли кошки. Плохо мне было, но не от расставания с Тигром. Просто возникло ощущение опасности. В храме мои шаги эхом бились, отражаясь от стен, и затихали у огромного алтаря, на котором сидел бог Киль, одетый в грубую домотканую одежду. Это была скульптура, но великолепно сработанная скульптура. Я подошел ближе, чтобы лучше ее разглядеть. Масляных светильников горело немного, только возле алтаря их было два, а так по одному на каждый десяток метров. Повсюду лежали густые черные тени.
Незаметно появился жрец в желтой хламиде.
– Гонец? – спросил он, убивая все очарование момента. – Ты не очень-то торопился…
– Со мной заключили договор, я должен забрать в вашем храме половину каика.
– Ты задержался, мы тебя ждали три дня назад.
– Хорошо, что вообще прибыл, возможностей погибнуть было предостаточно.
– Это нас не касается. – Жрец обошел алтарь и открыл спрятанную в стене дверь. – Войдем внутрь. Каик там.
– А вы знаете, что жрецы, пославшие меня сюда, погибли?
– Нам это известно. – Жрец даже не изменился в лице, отвечал спокойно, словно ничего особенного не случилось. – Но это ничего не изменило в наших планах, первая часть каика уже переправлена в нужное место…
– А как вы сумели это сделать?
– Мы нашли хорошего мага, который сплел плотную магическую сеть, в ней каик отнесли на место.
– А где это место?
– Ты это узнаешь, когда заключим новый договор.
– Мне бы не хотелось этого делать.
– Не хочешь – не заключай, но только знай: тогда с тебя никто не снимет проклятия, а оно рано или поздно тебя убьет…
Ну и как после этого спорить? Проклятие по-прежнему сияет надо мной в темноте, а смерть выглядывает из-за моего плеча.
– А когда заключим договор, вы его снимете?
– Нет, пока его не исполнишь. – Мне показалось, что жрец хихикнул. – Проклятие, как и любая магия, оставляет свой след, по которому тебя легко найти. Поэтому оно нам необходимо, да и тебе требуется защита.
– Понятно. – Я вздохнул, мне снова не оставили никакого выбора. – Только поспешите, а то скоро и на ваш храм нападут.
Мы шли по сумрачным лабиринтам подземных ходов, забираясь все дальше в глубь горы.
– Уже пришли. – Жрец толкнул незаметную дверцу. – О нападении нам известно, не беспокойтесь…
– Я и не беспокоюсь.
Мы вошли в большой подземный темный зал. Жрец что-то прошептал, и сразу вспыхнули десятки светильников, осветив огромную каменную плиту, на которой лежал маленький кусочек позеленевшей бронзы.
– Скажите, зачем вам каик? Я слышал о том, что нельзя открывать дверь в чужой мир. Оттуда вырвутся полчища чудовищ, которые убьют всех, в том числе и людей.
– Никто не знает, что находится за дверью. – Жрец сел на край жертвенной плиты, лицо его посерело. – Извините, очень устал, преклонный возраст, видите ли, скверная штука…
– Почему не знают?
– Потому что последний раз дверь открывали тысячу лет назад, за это время очень многое изменилось – выросли человеческие города, почти исчезла раса оборотней, которая когда-то правила в этих землях. По ту сторону двери тоже все изменилось.
– Но один ваш храм уже уничтожили…
– Это неважно. Мы понимаем, чего боятся оборотни. После открытия прохода к нам придет сила, люди станут такими же могучими, как и те, что живут за вратами. Нам это обещали.
– Вас обманули…
– А вы, молодой человек, просто выполняйте, что скажут, не пытайтесь думать, вам это не нужно. У нас времени в обрез, солнце клонится к закату. Как стемнеет, придут убийцы, а мне еще нужно успеть составить магическое сопровождение. Берите артефакт.
Я послушно взял в руки половинку каика, повертел в руках и сунул в карман – такой же кусочек бронзы, что в прошлый раз, старый, позеленевший и почти невесомый. Не было в нем ничего интересного и величественного, только мягкое тепло, да кончики пальцев покалывают тоненькие иголочки.
– А теперь…
Голос раздался откуда-то сбоку. Я оглянулся и увидел, как часть казавшейся целой стены раздвинулась, там за ширмой я опять увидел знакомые фигуры. Два существа, одно высокое, мощное, на двух ногах, с клыками в пасти и когтями на узкой костлявой руке, другое маленькое, больше всего похожее на карлика, только очертания его фигуры постоянно менялись, расплывались, как только я пытался сконцентрировать свой взгляд на чем-то одном.
– Ключник! – Высокая фигура показала на меня острым и длинным когтем. Голос был высоким, гортанным и явно принадлежал не человеку. – Ты должен довести это дело до конца, раз начал, и открыть дверь.
– Ничего не хочу, только вернуться домой, – пробормотал я. – Мне не нравится все происходящее.
– Никому не интересно, что ты думаешь, – произнес карлик. – Ты должен открыть дверь в другой мир и тогда обретешь свободу.
– Кто вы?
– Неужели еще не понял?
– Пока нет…
– Мои сородичи следили за тобой, одни хотели тебя убить, другие – защитить, чтобы ты продолжил путь.
– Оборотни?
– Так нас иногда называют.
– Только мы настолько стары, что даже в людей не можем превратиться. – С этими словами высокий отодвинул ширму, чтобы я увидел их во всей красе. Один был почти похож на человека, если бы не был таким худым и высоким, а второй все время менялся, словно никак не мог запомнить форму. – Никто из сегодняшних юнцов не помнит того мира, именно поэтому им кажется, что оттуда придет беда, а не спасение.
– Это я понял, никто ничего не знает…
– Именно так, но мы помним, что находится там.
– И что?
– Давай, юноша, вернемся к нашим проблемам, – оборвал разговор карлик. – Пока ты еще не исполнил договора гонца: ты обязан привезти часть каика в свой город. Но поскольку храм бога Киля разрушен, тебе придется отправиться в другой храм, по достижении его и после соединения обеих частей в одно целое договор будет считаться исполненным. Клянись!
– Давай, – хмыкнул высокий, и оба уставились на меня.
– Клянусь, – пробормотал я. – Только я не знаю, в какой храм вы меня отправляете.
– Не стоит обманывать, – усмехнулся карлик. – Ты уже бывал в храме, где находится дверь.
– Туда?! – Я сразу представил, что меня на этой дороге ждет Тигр. – Я не знаю дороги, потеряюсь в лесу.
– Тебя проводят. – Карлик что-то повернул у себя под ногами, отчего стена стала закрываться. – Встретимся в храме закрытой двери, юноша.
– Договор заключен, – провозгласил торжественно жрец. – Прошу на выход.
– Навстречу гиенам?
– Не знаю, навстречу кому ты направишься, но знаю точно: тебя туда будут сопровождать.
– Кто?
– Скоро увидишь сам. Может, есть какое-то пожелание, которое мы готовы для тебя выполнить?
Я задумался и вдруг понял: вернуться обратно в родной город у меня нет ни одного самого ничтожного шанса, а значит…
– Хочу, чтобы вы переправили золото моему отцу. – С этими словами я снял пояс и вручил его старику, тот даже пошатнулся от тяжести. – Наймите гонца, денег на это хватит.
– Хорошо, клянусь, что поручение будет исполнено.
Старик положил пояс на жертвенный камень и направился к двери. Я пошел следом за ним. В большом зале по-прежнему было тихо и сумрачно. Здесь даже воздух был какой-то тяжелый, дышалось трудно. Стены в сумраке, казалось, медленно сближаются, угрожая раздавить.
– Узнать еще кое-что можно? – спросил я жреца, чтобы отвлечься.
– Пожалуйста…
– Почему вы помогаете оборотням? Они же во все времена были нашими врагами.
– Ты многого не понимаешь, юноша, поэтому я сейчас кое-что тебе покажу…
Жрец подошел к алтарю и что-то там нажал. Со скрежетом статуя бога стала меняться: всего пара мгновений – и у нее появились крылья, а голова изменилась, превратившись в голову птицы.
– Киль – бог странствий, сам является оборотнем, и даже скажу больше, эти храмы строили не мы, они здесь существовали еще до нас. Многие города выстроены рядом с этими храмами. Перевертыши – истинные хозяева не только этого храма, но и многих других зданий, и Киль – их бог.
– Скажите, а вы сами человек?
– К сожалению, юноша, мы с тобой принадлежим к одной расе…
– Почему «к сожалению»?
– Потому что иначе я не испытывал бы таких жутких болей в спине и руках по утрам. Оборотни живут в несколько раз дольше, они умнее, быстрее и сильнее, больше знают и умеют, надеюсь, что, когда ты откроешь дверь, мы изменимся…
– Это вряд ли, – вздохнул я. – Вас обманули, наобещали, но ничего не выполнят. Кстати, не боитесь оставаться в здании, на которое скоро нападут гиены?
– Опасаешься за свое золото, юноша? – Жрец хитро усмехнулся и направился в другую сторону от выхода. – Можешь не беспокоиться, это здание им не разрушить, мы хорошо подготовились.
– А как?
– Это наш секрет. – Жрец открыл небольшую дверь, которая вела вниз, в подземные ходы. – Не могу сказать ничего больше. А насчет обмана… – Мы начали спускаться. – Оборотни не люди, они не обманывают, разве ты в этом еще не убедился, юноша?
Я задумался. Действительно, слова свои они выполняли…
– Они чужды нам, потому что другие…
– Мы для них тоже такие…
Шли долго, я уже решил, что заблудились, когда стали подниматься вверх, а еще через какое-то время вышли и оказались на той стороне горы. Города не было видно, он остался за горой. Правда, это меня ничуть не обрадовало. Предо мной простирался бескрайний лес.