Льюис Сьюзен. Классная штучка

   Пол засмеялся.
   — До этой стадии я еще не добрался, — сказал он.
   Вдруг глаза Вики расширились.
   — Ой, вы только посмотрите! — воскликнула она. — Фонтан шампанского! Я сейчас!
   И помчалась подставлять бокал под пенную струю.
   — Совершенно чокнутая! — улыбнулся Пол. — Но я ее обожаю. — Он взял у Дженнин опустевший бокал. — Потанцуем?
   Охваченная внезапно захлестнувшей ее паникой, Дженнин хотела было отказаться, но в последний миг сумела взять себя в руки и, напряженно улыбаясь, проследовала за Полом в танцевальный зал. Ее охватил холодный страх, и Дженнин дала себе зарок: что бы ни случилось, как бы ни нравился ей этот мужчина, она не должна его соблазнять, ни сейчас, ни когда-либо.
   Уже начав танцевать, Дженнин заметила, как мимо проплыла Эшли в объятиях Роберта Блэкуэлла. А неподалеку весело смеялась Элламария, которую обнимал красавец Адонис.
 
   Посмотрев в глаза Эшли, Роберт Блэкуэлл осторожно провел пальцами по ее груди. Он делал так уже в третий раз, и ее напрягшийся сосок бугорком вздыбился под тонкой тканью. Эшли подняла на Роберта глаза; ее увлажнившиеся губы были полуоткрыты.
   — Сегодня ночью мы с вами предадимся любви, Эшли, — жарко зашептал он ей на ухо. — Вы знаете это?
   Закрыв глаза, она позволила Роберту поцеловать ее в губы. Она понимала, что выпила слишком много, но ей было на все наплевать. Возбуждение, исходившее от этого мужчины, было непередаваемым, и она, вздохнув, тесно прильнула к нему бедрами, с волнением чувствуя, как прижимается к ее телу его напряженная плоть.
   Джоэль увлек Кейт в гостиную, где угостил шампанским.
   Потом вдруг сказал:
   — Подожди минутку, я должен кое с кем переговорить.
   Сейчас вернусь.
   И был таков. Оставшись в одиночестве, Кейт сначала хотела было обидеться, но потом решила, что вокруг творится слишком много интересного, чтобы придавать значение таким мелочам. И начала осматриваться по сторонам.
   Тем временем Элламария со смехом отшатнулась от своего Адониса.
   — Я вам не верю! — воскликнула она.
   — Нет, правда, — уверял греческий бог. — Я видел все ваши спектакли. Вы самое прелестное создание женского пола, сотворенное руками нашего Господа. Я каждый вечер любуюсь вами. Я храню все рецензии и газетные отклики, где упоминается о вас, вырезаю все ваши фотографии.
   — Вы мне льстите.
   — Нет, и готов это доказать, если вы позволите.
   Было в его словах и жестах нечто такое, что вызывало у нее неясное беспокойство. По спине у Элламарии поползли мурашки.
   Адонис пристально смотрел на нее. Его немигающие белесые глаза не отрывались от ее лица. Не выдержав, Элламария отвела взгляд.
   — Нет, не отворачивайтесь, — попросил он и, не дожидаясь ответа, начал покрывать се лицо и шею легкими поцелуями. Тем временем его руки гладили ее обнаженную спину, а жаркое влажное дыхание едва не обжигало ее кожу.
   — Прошу вас, не надо, — слабо возражала Элламария, пытаясь оттолкнуть его.
   Адонис снова посмотрел ей в глаза, и Элламарии показалось, что его лицо приняло какое-то странное выражение.
   — Я бы хотел вас всю так целовать, — прошептал он. — Каждый дюйм вашего тела. — Он улыбнулся, и в его глазах заплясали жадные огоньки. Наклонив голову, он провел языком по ее приоткрытым губам.
   — Не надо, прошу вас, — зашептала Элламария. — Вы ставите меня в неловкое положение. — Она пожалела, что рядом нет Боба, который избавил бы ее от этого странного незнакомца.
   — Позвольте мне увести вас куда-нибудь, где нам никто не помешает, — предложил вдруг Адонис.
   Он взял ее за руку, и Элламария, не в силах противиться его воле, покорно последовала за ним. Она тщетно спрашивала себя, почему так слепо идет за этим человеком, почему позволяет так помыкать собой…
   Из оцепенения ее вывел возглас:
   — Элламария!
   Повернувшись, она увидела Кейт, которая махала ей рукой. Адонис крепче стиснул ее запястье, но Элламария сумела высвободиться.
   — Извините, — сказала она. — Это моя подруга. Я должна узнать, в чем дело.
   — Я и отсюда вижу, что у нее все в порядке, — криво усмехнулся ее похититель. — Идемте.
   — Нет, извините. Пожалуйста, отпустите меня.
   Адонис снова взял ее за руку.
   — Я жду, Элламария, — прошептал он.
   Она рывком выдернула руку и поспешила к Кейт. Адонис проводил ее задумчивым взглядом, но Элламария даже не обернулась.
   — Слава Богу, что ты здесь, — вздохнула Элламария. — Просто не представляю, что бы меня ожидало, не окликни ты меня в последнее мгновение.
   — Как, ты чем-то недовольна? — изумилась Кейт. — Но ведь он просто божествен.
   — Но еще больше странен, — пожаловалась Элламария, — А где Джоэль?
   — Отошел с кем-то потрепаться. Сама не знаю с кем. А ты видела Эшли?
   — Она с Робертом Блэкуэллом. Почетные гости и все такое.
   — Жаль. А где Дженнин?
   — Мне показалось, что она танцует с Полом Дином — знаешь, чемпион по крикету? Похоже, он сумел вскружить ей голову. — Элламария лукаво посмотрела на Кейт. — А как у тебя с Джоэлем? Он объяснил, где пропадал все это время?
   — Нет, даже не намекнул. Тссс! Вот он идет, — прошептала Кейт. Ее лицо мигом засияло.
   — Привет, Элламария! — жизнерадостно поздоровался Джоэль, целуя Кейт в щеку. — Как это тебя еще никто не похитил?
   — Это намек? — игриво спросила Элламария.
   — Разумеется.
   Он обернулся, и Кейт увидела, как, рассекая толпу, к ним приближается знакомая фигура.
   — О нет! — невольно вырвалось у нее.
   — Милые дамы, — провозгласил Джоэль. — Позвольте вам представить вашего доброго знакомого, Конрада Фрезера. Конрад — Элламария, Кейт.
   Конрад коротко кивнул. «Его манеры нисколько не улучшились», — одновременно подумали Кейт и Элламария. Обе холодно кивнули ему в ответ.
   — Потанцуем, Элламария, — предложил Джоэль, увлекая ее за собой.
   Оставшись одна, Кейт робко посмотрела на Конрада, но тот следил за тем, как подвыпившие гости у фонтана обливались шампанским. Смеясь, он даже не обратил внимания, как от толпы отделилась изрядно захмелевшая, поразительно красивая женщина и, заметно покачиваясь, приблизилась к нему.
   Несмотря на всю неприязнь, которую питала к Конраду, Кейт с любопытством посмотрела, как он, поправив бретельки платья, сползшие с обнаженных плеч женщины, тепло ей улыбнулся. Кейт поймала себя на мысли, что завидует этой женщине. Какой же все-таки красавчик этот Конрад! Женщина поцеловала его прямо в губы, и Конрад на глазах у Кейт поцеловал ее в ответ.
   — Кэнди, милочка, — прошептал он. — По-моему, ты немного перебрала.
   — Нитшего подобного, — запинаясь, пробормотала Кэнди и, все так же пошатываясь, устремилась к заветному фонтану.
   Конрад снова повернулся к Кейт, которая тут же залилась румянцем, только сейчас осознав, что все это время поедала его глазами. Перехватив ее взгляд, Конрад улыбнулся. Кейт не выдержала и улыбнулась в ответ.
   — Что привело вас сюда? — громко, стараясь перекричать громовой хохот собравшихся у фонтана, спросила она.
   — Меня пригласили, — ответил он, пригубив шампанское.
   Кейт приподняла брови.
   — Об этом я и сама догадалась. — сказала она. — Но разве вы не в Нью-Йорке живете?
   — В Нью-Йорке, конечно. Но в Лондон меня привели дела, вот я и решил объединить приятное с полезным.
   — А Джулиана здесь нет? — быстро спросила Кейт.
   — Если он здесь, то мне об этом ничего не известно.
   — Слава Богу!
   Конрад изумленно вскинул брови.
   — Только не говорите мне, что и ваше сердце разбил этот коварный соблазнитель Орбри-Нелмс.
   — Что за ерунда! — не сдержалась Кейт.
   Но Конрад только пожал плечами и снова отвернулся, словно полностью утратив к ней интерес. Кейт не выдержала.
   — Послушайте, вы со всеми так учтивы? — ядовито спросила она, обойдя его и глядя ему в глаза.
   — Кто — я?
   — Да, вы!
   Вопрос разъяренной Кейт, похоже, поставил Конрада в тупик. Ответил он не сразу.
   — Да, пожалуй, — сказал он наконец.
   — И вам совершенно безразлично, что о вас думают?
   — Нет, — покачал головой Конрад. — Просто на таких вечеринках мне безумно скучно, а людские толпы меня утомляют. От этих пошлых рож просто скулы воротит.
   Кейт вспыхнула:
   — В жизни не слыхала подобной…
   — Кейт! — воскликнула Эшли, приближаясь. — Никогда не угадаешь, с кем я только что разговаривала!
   Узнав Конрада, Эшли побледнела. Конрад же ухмыльнулся и протянул ей руку со словами:
   — Извините, но я забыл, как вас зовут.
   Глаза Эшли негодующе сверкнули, что, похоже, его только позабавило.
   — Конрад Фрезер, — представился он.
   — Я знаю, — холодно кивнула Эшли, подчеркнуто не замечая его протянутой руки.
   — Так вы не напомните мне, кто вы такая? Я помню только, что вы любовница моего компаньона.
   Эшли охнула. Как он смеет! Она резко отвернулась, а Кейт взяла ее за руку и повела прочь.
   Конрад проводил их задумчивым взглядом, а затем обернулся посмотреть на причину разразившегося позади смеха. Кандида, раздевшись едва ли не донага, поливалась шампанским. Конрад шагнул к ней, и женщина, точно только этого и ждала, сперва подставила ему губы для поцелуя, а потом, громко икнув, мешком осела ему на руки.
 
   Затормозив неподалеку от стоянки, Боб приглушил мотор.
   Небольшая рощица не скрывала сияния ярко освещенных окон огромного особняка. Боб знал, что Элламария сейчас там, поэтому он и приехал.
   Господи, и черт его угораздил вляпаться в такую историю! Боб совершенно перестал понимать, что творится в его жизни. Он пытался поработать над «Корнуоллской королевой», но тщетно: ему никак не удавалось сосредоточиться.
   Всплывающие из глубины сознания лица близких ему женщин, казалось, вытесняли любые другие мысли. Элламария, разгневанная и упрекающая его за нерешительность. Линда, молчаливая и несчастная, отчаянно пытающаяся казаться спокойной и умиротворенной. Но в глазах обеих женщин легко читалась любовь, которую они к нему испытывали. И его сердце переполняла любовь к ним обеим.
   Что же делать? Есть ли у него выход? Боб твердо знал одно: так дальше продолжаться не может. Это чертовски несправедливо по отношению к каждой из них, да и сам он больше не мог вынести такого напряжения. Так зачем же он все-таки сюда приехал? Сказать Элламарии, что между ними все кончено? Или, напротив, примчался, не в силах вынести разлуки с ней? В его мозгу царила полная неразбериха. Как он ни поступи, кому-то из его любимых женщин он неминуемо причинит смертельную боль.
   Он представил себе Элламарию. Должно быть, сейчас она с кем-то танцует, смеясь и кокетничая, и даже не подозревает, что Боб находится совсем близко, буквально в двух шагах, и раздумывает, не порвать ли с ней, не положить ли конец ее счастью. Впрочем, зачем ему ломать голову? Он ведь все равно так не поступит, зачем напрасно терзать себе душу? Просто войди туда, сказал он себе, найди ее и признайся, что любишь ее и жить без нее не можешь.
   Но что же он скажет Линде? «Линда, я полюбил другую.
   С нашей совместной жизнью покончено, я ухожу». Он содрогнулся, понимая, что никогда не сможет сказать это жене.
   «Линда, я люблю тебя, извини за всю боль, что я тебе причинил. Теперь со всем покончено, и я всегда буду рядом с тобой». Она даже не задаст ему ни одного вопроса, просто молча обнимет, прижмется к нему и скажет, что все хорошо, что хорошо кончается. Лишь бы он был рядом. Господи милосердный, подскажи мне. Помоги найти выход.
   Он повернул ключ в замке зажигания и включил заднюю скорость. Да, пусть думают, что он слабак, но принять решение он не мог, сейчас по крайней мере. Кто знает, может, он вообще никогда его не найдет. Пусть будет, что будет. Да, пусть судьба сама их рассудит.

Глава 17

   Конрад отнес лишившуюся чувств Кандиду наверх в спальню и вернулся в огромную гостиную. Его так и подмывало остаться с ней, но затем благоразумие взяло верх.
   Вдобавок его поджидали кое-какие дела. Поискав глазами Роберта Блэкуэлла, Конрад заметил, что тот беседует с Эшли. Глаза женщины сияли, и Конрад усмехнулся себе под нос: Роберт времени не терял. Как бы подтверждая его догадку, Роберт повернулся и направился к двери, которая вела на террасу с бассейном. Эшли поставила свой бокал на поднос проходившего мимо официанта и, прихватив сумочку, последовала за Блэкуэллом.
   Конрад в три шага настиг ее у самой двери и схватил за руку. Эшли круто развернулась.
   — Потанцуем! — кивнул Конрад.
   — Отпустите меня! — резко сказала Эшли, гневно взглянув на его руку, а затем и на него самого.
   Конрад ухмыльнулся.
   — Я же сказал, пойдем танцевать! — И едва ли не силой поволок ее к танцевальному салону.
   — Как вы смеете! — процедила Эшли, вырываясь.
   Однако Конрад стиснул се запястье железной хваткой, и высвободиться не удалось. Тогда она изо всей силы наступила ему на ногу, с мстительным удовлетворением убедившись, как исказилось его лицо.
   — Никогда больше так не делайте! — свирепо произнес он.
   Эшли, в свою очередь, удостоила его гневным взглядом.
   — Что за дурацкую игру вы затеяли?
   Конрад приподнял одну бровь и посмотрел на нее с такой презрительной усмешкой, что Эшли с трудом сдержалась, чтобы не отвесить ему оплеуху.
   — Похоже, Роберт Блэкуэлл пригласил вас поплескаться в бассейне? — спросил он.
   Эшли не ответила, но в ее взгляде читалось удивление, смешанное со страхом.
   — Так я и думал, — вздохнул Конрад, но развивать свою мысль не стал.
   — Вы мне не ответили, — нашлась Эшли, Она попыталась было снова наступить ему на ногу, но Конрад вовремя отпрянул.
   — Вы хоть представляете, что творится в этом бассейне? — нарочито небрежно спросил он.
   — Думаю, что в нем плавают, — язвительно сказала Эшли.
   — В нем занимаются чем угодно, но только не этим, — ухмыльнулся Конрад.
   — В каком смысле?
   — Уверен, что вы вовсе не такая наивная, какой пытаетесь казаться, — усмехнулся он.
   — Это наглость, — произнесла Эшли. — Чем бы ни занимались люди в этом бассейне, я совершенно не понимаю, какое вам до этого дело. А теперь отпустите меня!
   — Мне, возможно, до всего этого и нет дела, как вы изволили выразиться, поскольку я нырять в этот бассейн не собираюсь. Но вот вас хочу удержать от этого пагубного шага, поскольку это напрямую связано с Джулианом. Думаю, ему бы тоже не понравилось, что его любовница принимает участие в пьяной оргии.
   Эшли нахмурилась:
   — Простите, не поняла.
   — Видите ли, менее чем через две недели Джулиан женится на моей кузине, а мне вовсе не улыбается, чтобы во время медового месяца она подцепила какую-нибудь… ну, скажем, заразу.
   Эшли влепила ему такую хлесткую пощечину, что Конрад пошатнулся и, выпустив ее руку, попятился.
   — К вашему сведению, — отчеканила она, — я больше не любовница Джулиана, как вы изволили выразиться, так что прошу вас впредь не приближаться ко мне даже на пушечный выстрел! Вы поняли? Никогда!
   С этими словами Эшли пулей вылетела из гостиной; ее щеки пылали, а ладонь мучительно ныла.
   Кейт и Джоэль покатились со смеху.
   — Поделом ему, — мстительно сказала Кейт. — Жаль только, я не слышала, что он ей сказал.
   — Или что она ему сказала, — заметил Джоэль. — Молодчина наша Эшли! Не даст себя в обиду.
   — Это точно, — согласилась Кейт, не заметив, каким жадным взором проводил Джоэль ее удаляющуюся подругу.
   — Итак, — проговорил он, поворачиваясь к ней. — Что скажешь?
   Вспомнив, о чем они только что говорили, Кейт покраснела до корней волос.
   — Хорошо, — пискнула она.
   — Моя комната на втором этаже.
   — Вообще-то я хотела тебе кое-что сказать.
   — А что, это не может подождать? Я весь вечер мечтаю затащить тебя в свое гнездышко.
   — О, Джоэль, мы ведь за весь вечер толком не пообщались с тобой.
   — Да, меня удерживали кое-какие дела, но зато я постоянно о тебе думал, — сказал он. — Поцелуй меня.
   Кейт послушно обняла его и впилась в его губы. Джоэль жадно поцеловал ее в ответ, Кейт сразу почувствовала, что он возбужден. Крепко прижав ее к себе, он задвигал бедрами, прижимаясь к ее чреслам. Его язык змейкой проскользнул в ее рот.
   Когда Джоэль разжал объятия и выпустил ее, Кейт тяжело дышала, а се грудь судорожно вздымалась. Джоэль оглянулся и заметил стоявшую на террасе Эшли. Господи, ну до чего же хороша!
   — Поднимайся ко мне, — сказал он Кейт. — Дворецкий отнес твои вещи в мою комнату, он тебя проводит.
   — А ты со мной не пойдешь? — возмутилась Кейт.
   — Я хочу представить себе, как ты готовишься к нашей встрече, — пояснил Джоэль. Загородив ее своим телом, он залез ей под юбку. — Ты в трусиках, — недовольно произнес он. — Я хочу, чтобы к моему приходу у тебя под юбкой ничего не было. — Он снова поцеловал ее. — Ничего — ясно?
   Кейт кивнула и покорно отправилась на поиски дворецкого.
   Дженнин хихикнула:
   — Похоже, нашу Кейт с минуты на минуту совратят.
   — Везет же некоторым, — завистливо вздохнула Элламария.
   — Включая Эшли.
   — Эшли? — Элламария вскинула брови.
   — Она прошла к бассейну. Ты видела, что там творится?
   Элламария покачала головой.
   — Нет, но я могу догадаться. А с кем она?
   — С самим мистером Блэкуэллом, собственной персоной. Только не смотри, за тобой опять наблюдают.
   Элламария глухо застонала:
   — Господи, неужто опять этот придурок?
   — Он самый. Вон стоит, дверь подпирает. Просто глаз с тебя не сводит.
   — Слушай, Дженнин, не оставляй меня одну, ладно?
   Он весь вечер за мной ходит хвостом, словно маньяк какой-то.
   — Приготовься к худшему, — прошептала Дженнин. — Он направляется сюда.
   — Дьявольщина! — сплюнула Элламария. — Что же мне делать?
   — Беги в туалет.
   — А где он?
   — А черт его знает. Потом посмотрим.
   И пташки упорхнули буквально из-под носа изумленного Адониса.
 
   Над бассейном клубился густой пар, слышались озорные возгласы, смех и визг. Время от времени на глазах у Эшли из густого облака выныривали нагие тела, словно расшалившиеся морские божества играли в пятнашки. От Зябкого ветерка по се коже побежали мурашки, и Эшли поежилась. Бикини, которое она разыскала в тесной раздевалке, почти ничего не прикрывало. Стоя на самом краю бассейна и глядя, как вздымающиеся над водой облачка. пара окутывают ее ноги, Эшли наконец решилась и нырнула. Затем грациозно поплыла вперед, нежась в теплой воде и ощущая приятное покалывание во всем теле. Настроение у нес сразу же улучшилось. Она уже предвкушала встречу с Робертом Блэкуэллом, зная, что не откажет ему ни в чем. От этих мыслей внизу ее живота разлилось приятное тепло.
   Эшли уже почти достигла противоположного края, когда кто-то подплыл сзади и обхватил руками ее грудь. От удовольствия Эшли запрокинула голову и тихонько застонала, а мужчина уже развернул ее и жадно впился в ее губы.
   Эшли вся отдалась зажигательному поцелую, а потом, когда мужчина отплыл прочь, попыталась разглядеть, кто это был, но плотный серебристый пар не позволял ничего увидеть.
   Мужчина снова очутился рядом с ней. По удивительному магнетизму, исходившему от него, Эшли сразу поняла, что это Роберт. Он прижался к ней всем телом, и Эшли почувствовала, что на нем нет плавок. Властно обняв, Роберт страстно поцеловал ее; его язык проник в ее рот, губы слились с ее страждущими губами. Нащупав застежку ее лифчика, он умело расстегнул ее и, сдернув лифчик с ее плеч, отбросил прочь. Затем принялся ласкать ее грудь, жадно тиская набухшие соски.
   Эшли, в свою очередь, опустила руку и прикоснулась к его наготе. К ее удивлению и удовольствию, Роберт был уже во всеоружии. От ее прикосновения он судорожно вздохнул и затаил дыхание. Затем быстро высвободил одну руку, ловко стащил с нее нижнюю часть бикини и просунул ладонь между ее ногами. Эшли замерла. Опустив голову на край бассейна, она с остановившимся сердцем дожидалась заветного слияния плоти.
   Роберт мягко развел в сторону ее согнутые в коленях ноги и одним движением проник в нее. Одной рукой он поддерживал ее за ягодицы, а другой безостановочно ласкал ее грудь, сначала нежно, а потом со все нарастающей страстью.
   Его сильные пальцы сжимали ее ягодицы, а Эшли обеими руками обнимала его за бедра, крепче прижимая к себе.
   Время от времени они погружались глубже, почти тонули, и тогда единение их тел нарушалось, но Роберт всякий раз тут же снова восстанавливал его. В последний раз он вошел в нее так резко, что Эшли невольно вскрикнула, но Роберт тут же заглушил ее крик, впившись в ее губы.
   Наконец с гортанным стоном он судорожно задергался, достигнув оргазма.
   Когда все было кончено, Эшли приподнялась было, желая обнять своего любовника, но тот уже отплывал прочь.
   Улыбнувшись, она погладила себя по груди, еще во власти не утихшей страсти. Да, именно об этом она всегда мечтала. Никаких сложностей, никаких обещаний и торжественных клятв, только взаимное физическое удовлетворение. Что может быть лучше?
   Эшли выкарабкалась из бассейна; в серебристом лунном свете ее тело матово поблескивало. Ее колени предательски дрожали, а ноги подгибались. Впервые в жизни она совершила столь безрассудный поступок, но нисколько об этом не сожалела.
   Она уже возвращалась в раздевалку, когда дверь приоткрылась и на террасу брызнул луч света. Эшли замерла на месте: буквально в двух шагах от нее, у самой стены, стоял Джоэль; как и она, он был совершенно голый и с него капала вода. Перехватив ее взгляд, он ухмыльнулся. В следующее мгновение к нему подскочила какая-то женщина и обеими руками обняла за шею. Прежде чем дверь закрылась, Эшли успела разглядеть, что Джоэль и женщина слились в поцелуе, но при этом он продолжал смотреть на нее.
   Она прошла в раздевалку, вытерлась досуха и наложила на лицо макияж.
   Вернувшись в гостиную, Эшли сразу увидела Дженнин, которая, в свою очередь, заприметив подругу, призывно замахала руками. Эшли кивнула и направилась к ней.
   Задержавшись, чтобы взять с подноса проходившего мимо официанта бокал шампанского, Эшли вдруг увидела такое, что у нее подкосились ноги. У самого фонтана с шампанским стоял, лениво поглаживая обнаженную грудь своей спутницы, не кто иной, как Роберт Блэкуэлл. Не в силах шевельнуться, Эшли смотрела на него, в то время как безумные мысли, лихорадочно роившиеся в ее мозгу, начали складываться в ужасную картину. Откровенное сожаление, промелькнувшее в глазах Роберта, когда он ее увидел, подтвердило худшие опасения Эшли. Значит, вовсе не он только что сжимал ее в своих пылких объятиях!
   Потрясенная до глубины души, Эшли в полной панике оглянулась по сторонам. Если не он, то кто? О Боже! Джоэль! Она в ужасе закрыла глаза. Конечно же, это был Джоэль. Она предавалась любви с возлюбленным своей лучшей подруги. А вот и Конрад; стоит у двери на террасу, презрительно разглядывая ее со своей извечной омерзительной ухмылкой. Судя по его виду, он доподлинно знал, что случилось. Заметив замешательство Эшли, Конрад ухмыльнулся еще шире и многозначительно приподнял свой бокал, салютуя ей. Эшли готова была растерзать его. Повернувшись, она слепо направилась туда, куда несли се ноги. Господи, как ей уберечь Кейт? Что бы ни случилось, она не должна об этом знать. Однако Конрад Фрезер знал. Но ведь он не расскажет Кейт. Или расскажет? Эшли приостановилась и посмотрела на Конрада. Нет, она не могла заставить себя обратиться к нему с такой просьбой. Ни за что на свете.
   Она скорее умрет, чем позволит ему глумиться над собой.
 
   Лежа в постели, Кейт смотрела на потолок. Ее переполняла радость. Никогда еще их соитие не протекало столь бурно и страстно. Захлестнувший Джоэля оргазм был столь неистов, что Кейт мысленно сравнила его с торнадо. Сам же любовный акт тянулся долго, почти бесконечно; Джоэль умело сдерживал себя, растягивая удовольствие, смакуя каждое мгновение блаженства. Однако, несмотря на изысканное наслаждение, которое они доставили друг другу, Кейт вдруг почувствовала, что в глубине души ее точит червь сомнения. Ей смутно казалось, что для Джоэля все это было вовсе не так уж важно, как для нее самой. Кейт горько улыбнулась краешком губ.
   Кейт посмотрела на пего. Иссиня-черные волосы разметались по подушке, веки прикрыты, рот приоткрыт. Во сне Джоэль казался таким родным и беззащитным, что Кейт с грустью вспоминала, какими резкими становились черты его лица в состоянии бодрствования, как жестоко изгибались его губы. Чего бы она только не отдала, чтобы он был нежнее и внимательнее с ней. Однако Джоэлю, напротив, доставляло удовольствие измываться над ней, причинять ей боль. Неужто это все, что он от нее хочет? Неужто не понимает, как она любит его? Не понимает, что она настоящая женщина, у которой есть сердце и которая может дать ему несравненно больше, нежели одни лишь, пусть даже самые прекрасные, постельные утехи?
   Выбравшись из постели, Кейт села перед трюмо. Ее .волосы совсем растрепались, а сверкающая заколка сбилась на затылок. Вытащив из сумочки расческу, ома принялась приводить себя в порядок.
   — Что ты делаешь?
   Кейт обернулась. Джоэль полулежал, опираясь на руку, и смотрел на нее.
   — Тебе хорошо? — спросил он.
   Кейт улыбнулась и кивнула.
   — Я люблю тебя, — прошептал он.
   Ее сердце затрепетало. Целая вечность минула с тех пор, как он говорил ей это в последний раз.
   — Это правда? — спросила она, подходя к кровати.
   — Конечно, — сказал он, поглаживая ее по лицу. — Ты прелестна. И мне никогда еще и ни с кем не было так хорошо.