Страница:
— Не получится. Лазерами ее не убить, а у меня кончается энергия. На земле оно меня возьмет голыми руками.
— Почему оно за вами гонится?
— Мои политические взгляды ему не нравятся! — огрызнулась Ким. — Не знаю. — В небе появились новые огни. — Ваши люди прибыли.
— Ладно, продолжайте движение.
Ким насчитала четыре полицейских флаера. На этот раз они держали дистанцию и стреляли издали, уходя в сторону, когда облако поворачивало к кому-нибудь из них. Ким восхитилась координацией экипажей, атакующих под разными углами. Но облаку, кажется, особого вреда все это не приносило.
Ким направила флаер к туннелю.
Красные и белые лучи лазеров за спиной полосовали, как сабли. Потом Ким изменила угол, и уже их не видела.
Небо позади озарилось вспышкой.
Служба спасения несколько минут молчала. Теперь она заговорила:
— О'кей, Ким, кажется, вы были правы. Мы попробуем по-другому.
— Как?
— Пересадим вас на другую машину прямо в воздухе. Это быстрее, чем садиться.
Ким посмотрела на лес внизу.
— Нет.
— Это абсолютно безопасно.
У Ким при одной мысли об этом засосало под ложечкой.
— В этом я не сомневаюсь. Но оно гонится за мной. Не за флаером. Так что пересадка не поможет.
— Вы уверены?
— Да. Слушайте, давайте отложим обсуждение на потом?
— Извините, я понимаю, что вам сейчас трудновато.
— Готова с этим согласиться.
— Мы просто никогда ничего подобного не видели.
— Понимаю, на этот случай нет инструкций.
— Ким, мы делаем все, что в наших силах.
— Да, понимаю. — Ким заговорила спокойнее. — Но я собираюсь попробовать туннель.
— Нам эта мысль не кажется удачной.
— Предложите лучше.
На том конце замолчали.
— Мне нужна ваша помощь.
— Одну секунду.
— Побыстрее. Время поджимает.
Внизу лежал южный маршрут, по которому ходили поезда между Орлиным Гнездом и Терминалом. Он представлял собой магнитную ленту шириной в длину ладони. В лесной местности он обычно проходил на уровне деревьев и закреплялся на прочных металлических рамах. Там, где он оказывался под нужным углом, от него отражалась луна.
Было бы сейчас солнце, был бы виден путь, прорезанный через лес маглевами. Двигаясь на сверхзвуковой скорости, они порождали звуковой удар и взрывные волны, разметывающие все вокруг. Деревья и кусты по обе стороны стелились по земле подальше от проходящих поездов. Эффект был, как раздавшиеся волны Красного моря — только здесь раздавалась зеленая стена леса.
Ким выбрала маглевский путь, уходящий на запад, и полетела вдоль него к горам. За Орлиным Гнездом пики сгрудились в обширную горную страну, самую высокую на планете. Они были покрыты снегом, величественны, и были бы непреодолимы, если бы не туннель. Подходы к нему избороздили древние горообразовательные процессы: глубокие каньоны, внезапные хребты, пропасти.
— Алло! Спасатели, вы меня слышите?
Глухо. Ким представила себе ладонь, закрывшую микрофон, а вокруг спорят люди, куда-то звонят.
— Для начала, — сказала Ким, — отключите все предохранительные устройства.
Любые, которые остановят поезд, если обнаружат препятствие.
— Понятно, док. Если вы не передумали…
Они узнали ее звание, значит, проверили, кто она такая.
— Хорошо. Теперь мне нужны детали. Какова длина туннеля? Точная длина? Размеры сечения? Есть ли повороты? Если да, то где и сколько? И когда туда войдет товарный поезд? Мне нужно время до секунды.
— Это может быть трудно узнать.
— Чего там трудного? Нажмите пару кнопок.
— Можем не успеть.
— Как вас зовут? — спросила она.
— Том. Том Пейс.
— Так вот, Том, вы моя единственная надежда…
— Ким, — сказал Пейс, — наверное, вам надо знать. Мы связались с военными.
— Это хорошо. Когда они будут?
— Через час.
— Да, поздновато. Вы узнали для меня цифры?
— Ищу.
Впереди поднималась серая стена, а внизу чернела пасть туннеля. Слишком рано. Ким круто повернула к северу. Выигрывая время, но давая пелене подобраться ближе.
Энергии осталось на тринадцать минут.
— Ким, я нашел вашу информацию.
— Давайте.
— Прежде всего, туннель прямой.
Слава Богу.
— Ширина от девятнадцати до двадцати пяти метров, в разных местах по-разному. Высота восемнадцать метров, но путь находится в трех метрах от земли, так что на самом деле ваш клиренс всего пятнадцать метров. Длина туннеля 26,1 километра. Товарный поезд войдет туда в 21:42:45. Скорость при входе 220 километров в час. Повторить сведения?
Ким посмотрела на спутниковые часы. 21:31 с секундами. Она ввела числа в компьютер, получила результаты и поставила таймер.
— Ким, это неудачное решение.
— Знаю, Том.
С юга приближалась пелена — светящееся пятно на фоне звезд.
Ким закончила поворот и снова взяла курс на запад, пытаясь рассчитать так, чтобы войти в туннель точно в 21:35. Локаторы нашли направляющий рельс, и она пошла по нему.
— Удачи, — пожелал Том. — Предохранители отключены.
Надо отдать ему должное — он говорил спокойно.
Таймер подсказал, что через минуту она должна быть в туннеле. Ким глянула на быстро приближающиеся пики и посчитала, что идет точно по графику.
Пелена сократила расстояние и нагоняла. Горы возвышались вокруг, и деваться уже было некуда, кроме как в туннель. Преследователь не отставал.
В 21:34:40 Ким подключила Джерри. Он тут же стал принимать сигналы от датчиков флаера.
«Ким, что ты наделала?» — спросил он возмущенно.
— Надо пройти в туннель, — сказала Ким. — Для этого мне нужен ты.
Он не стал терять времени на споры, чуть сбросил высоту, снизил скорость.
— С того конца пойдет поезд в 21:42:45, — сказала она. — Возможное отклонение — тридцать секунд.
Джерри не ответил, и Ким предположила, что он проверяет расписание.
«Вы правы. Я подаю жалобу».
— Подавай, только проведи нас через туннель. Небо закрыли гранитные своды.
«Вы отдаете себе отчет, что поезд может отклониться от расписания?»
— Не отклонится.
«Ноль», — произнес таймер, и они ворвались в туннель. Огни отразились от каменных стен. Внизу бежал направляющий рельс.
«Надеюсь, вы понимаете, что отключение пилота есть преступление, караемое штрафом либо тюремным заключением, либо и тем и другим».
— Не отвлекайся, — посоветовала Ким.
«Известно ли было вам, что заряд аккумуляторов очень низок?»
— Да.
«Кажется, произошла авария. Как вы смогли пережечь систему?»
— Джерри, оставь это на потом. Вытащи нас отсюда, и я тебе все заменю. Обещаю.
«Очень странно».
— Что именно?
«Вслед за нами в туннель вошел другой летательный аппарат».
— Ну и хорошо. — Пелене придется несладко в кильватерной струе флаера. — Попался ты мне, сукин сын.
Огни флаера врезались в темноту. Ким вцепилась в кресло, изо всех сил откидываясь назад. Мелькание стен стало Медленнее.
Ким глянула на приборы. Скорость упала до 170 км/час. И продолжала падать.
— Джерри!
«Ким, при этой скорости мы не можем держать устойчивость».
— Джерри, нельзя сбавлять скорость! Надо держать двести иначе мы не выйдем живыми!
«Невозможно. Зацепимся за стену».
— Джерри…
«Не я же создал эту ситуацию!» — голос был обвиняющий сварливый.
21:37. Пять минут на выход из туннеля.
— Джерри, надо попытаться…
«Прошу прощения, у меня нет другого выхода, как держать скорость, позволяющую управлять».
Флаер снизил скорость до ста пятидесяти.
«Это вопрос вероятности. Нам никак не пройти этот туннель на той минимальной скорости, которую вы требуете. Есть небольшая вероятность, что поезд опоздает. Если так…»
Ким выдернула вилку и попыталась править сама, но туннель ревел слишком быстро, она не могла удержать машину и ей пришлось сбросить скорость до ста двадцати, до ста.
Пелена осталась далеко позади, но не отставала.
В 21:40 была еле пройдена половина туннеля.
Ким держала скорость восемьдесят. Мир замедлялся. Мелькнула жалость к самой себе, сожаление о Солли, о том, что придется умирать молодой, о неразгаданной тайне.
Таймер досчитал до 21:42:45. Товарный уже в туннеле или чертовски скоро здесь окажется, и флаер столкнется с ним на относительной скорости триста километров в час.
Ничего хорошего.
Направляющий рельс подтолкнул снизу. Ким удержала машину, но еще сбросила скорость.
Впереди мелькнул свет. Прожектор товарного поезда.
Кончилось кино.
Ким включила реверс, и флаер упал на рельс, пошел юзом, развернулся, перевалился вниз и влетел в стену. Ремни врезались в тело. Свет в кабине погас, что-то затрещало, загорелось, и Ким повисла вниз головой на сиденье.
Стены туннеля, опоры направляющего рельса — все исчезло в конусе ослепительного прожектора.
Флаер прижало под рельсом носом вперед, а хвост торчал на пути поезда. Ким нажала кнопку, отстегивающую ремни, выпала с сиденья.
Выбив дверь, она вылезла наружу. Туннель дрожал.
Неверным шагом Ким попыталась отойти на несколько метров от флаера, последний раз увидела светящуюся пелену, очерченную силуэтом в световом конусе.
Опоры пути стояли через каждые десять метров. Ким бросилась к основанию ближайшей из них, схватилась и втянула голову в плечи. Поезд промчался мимо, подхватив разбитый флаер. Ким зажмурилась и попыталась зарыться в бетон, а над рей пронесся ураган ветра и визжащего металла. Земля тряслась.
26
Ким очнулась в уютной комнате, залитой солнцем. На окнах висели желтые шторы, из колонок слышалась тихая музыка. Тут же открылась дверь, и кто-то вошел. Человек в белом халате врача — то ли мужчина, то ли женщина.
Ким не помнила, как сюда попала, не помнила ничего после поминальной службы по Солли. Она попыталась рассмотреть посетителя, но тут заметила, что не чувствует правой ноги.
— Боюсь, что она сломана, — сказал врач. Мужчина. Высокий, темнокожий, с низким голосом. Лица Ким не могла рассмотреть. — Но мы вас за несколько дней вылечим.
— Я в больнице? — спросила она.
— Да. — В темных глазах, казалось, светится приятное воспоминание о чем-то. — Как вы себя чувствуете?
— Не очень.
Она ехала на поезде в Орлиное Гнездо. Да, так. Она была в Орлином Гнезде. Искала Шейела.
Врач постучал ручкой по экрану монитора, кивая сам себе. — Вы отлично поправляетесь, — сказал он. — Наверное, будете немножко дезориентированы какое-то время, но ничего серьезного с вами не случилось.
— Это хорошо, — ответила она.
Медленно стала вспоминаться битва у берега.
— Ким?
Шейел погиб. Все погибли.
— Ким, вы меня слышите?
— Да, доктор.
— Я хочу у вас кое-что спросить. Прежде всего, почему бы вам не назвать мне ваше полное имя?
Он подтянул стул и стал спрашивать о ее профессиональных обязанностях, как она начала заниматься сбором средств, хорошо ли это у нее получалось. Он спросил о ее дне рождения, о том, что она в последнее время читала, где она училась и что изучала. Спросил, помнит ли она, как попала в больницу. Ким запнулась, и он ей сказал, что ничего страшного, волноваться на эту тему не стоит, память вернется.
Она убегала с «Доблестным».
Врач спросил ее мнение по различным политическим вопросам, узнал, есть ли у нее флаер, поинтересовался, как ей нравится жить в доме на берегу. И еще он просил ее объяснить, как может быть, что вселенная бесконечна.
Патрульный флаер снова подлетел слишком близко. Она попыталась отогнать воспоминание, списать его на бред. Избавиться от него. Но это было на самом деле.
А потом был туннель.
— Кстати, здесь есть человек, который хочет с вами говорить. Специально просил соединить его, как только вы очнетесь. Как вы себя чувствуете, можете с ним говорить?
— Кто это?
— Некто мистер Вудбридж.
Да, он быстро сориентировался.
— Да. Могу.
Ким посмотрела на врача. Тот улыбнулся, взял ее за запястье и сказал, что все будет хорошо.
— Что сталось с пеленой? — спросила она.
Врач наморщил лоб:
— С какой пеленой?
— С тем предметом. Который пытался меня убить.
— Извините, Ким, — сказал он, — я, честно, ничего об этом не знаю. Но я не уверен, что вам сейчас стоит с кем-нибудь говорить. Может быть, вам лучше отдохнуть.
Она бросила «Доблестный» в озеро. Господи, это же было на самом деле!
— Ничего, все в порядке. — Она попыталась приподняться на подушках, врач ей помог. — Соедините меня с ним.
— О'кей, но всего на пять минут, не больше. Чем-нибудь я вам еще могу помочь?
— Мне бы поесть.
— Сейчас пришлют завтрак.
Врач ушел, и Ким закрыла глаза.
Включился проектор, и перед Ким появился виртуальный Вудбридж.
Он сидел в старомодном дубовом кресле. Из-за неуклюжего положения Ким на кровати проектор был наклонен, и Вудбридж смотрел из-под самого потолка.
— Ким, как ты себя чувствуешь?
— Надо немножко подлечиться, а так все хорошо.
— Что случилось?
Ким замялась.
— Говори свободно, линия защищена.
Она колебалась не поэтому. Рассказать о «Доблестном» и его потере Вудбриджу или правительственной лаборатории, чтобы они занялись поисками? Или семье Трипли? Нет, черт возьми. После всего, что ей пришлось пережить, он принадлежит ей — если вообще кому-нибудь принадлежит. В любом случае она не чувствовала, будто у нее есть долг перед кем бы то ни было.
— Мне позвонил Шейел Толливер, — сказала она, — и попросил встретиться с ним в Северине.
Она предположила, что Шейел, наверное, связался и с Беном Трипли, поскольку Трипли тоже туда приехал. Но она не успела узнать, в чем дело, как на них напал этот предмет.
Она описала нападение и последовавший бой.
— Любопытно, — сказал Вудбридж, когда она закончила. — А что Толливеру там было нужно? И зачем ему нужен был при этом Трипли? — Он нахмурился. — Ким, ты мне чего-то недоговариваешь?
Он попытался просветить ее взглядом Мефистофеля. Но Ким за последнее время сильно закалилась и сама удивилась, как легко привыкла обманывать.
— Нет, — сказала она. — Я в таком же недоумении, как и ты.
— Насчет этой пелены. Мне сообщили, что от нее не нашли и следа.
— И хорошо.
— Мне кажется, у нее есть сходство с той тварью, которую ты описывала на «Хаммерсмите».
— Я уверена, что это тварь той же породы, Кэнон.
— Есть ли причины полагать, что в окрестности найдутся еще такие же?
— Мне такие причины не известны.
Вудбридж посмотрел пристально.
— Это хорошо. Будем надеяться, что так оно и есть. А сейчас с тобой хотят говорить местные власти. Хорошо обдумай, что ты им скажешь. Никаких указаний на «Охотник» Или на «Хаммерсмит». Ничего насчет других миров. О'кей? Ты встречалась с друзьями, а что это было и почему напало, ты понятия не имеешь.
— Кэнон, а почему ты их просто не отгонишь?
— Нельзя. Люди подумают, будто мы что-то скрываем. Ким, тебе ничего не грозит. Я уверен, ты им скажешь только то, что захочешь. — Он улыбнулся и отключился.
Вошел служитель с завтраком, а за ним — сестра.
— Доктор Брэндивайн, — сказала она, — там с вами хотят говорить люди из полиции…
— Ремонт туннеля обойдется в полмиллиона! — Мэтт Флекснер бурно дышал. — Весь следующий год поезда будут ходить в обход. Ты, Ким, теперь не слишком популярна у транспортников. И у налогоплательщиков тоже.
— Мне действительно очень жаль, — сказала она. — Но это было лучшее, что я могла сделать в тех обстоятельствах.
Помимо сломанных костей, у нее были еще внутренние травмы, несколько ожогов, и она бы истекла кровью, если бы не быстрота воздушных спасателей и везение, что они смогли добраться до нее с западного конца туннеля.
— Ким, давай обойдемся без сарказма. Ведь ты представитель Института, и сейчас все это сыплется нам на головы.
— Да постарайся же ты понять, Мэтт: я спасала свою жизнь. Точка зрения Института в этот момент не была для меня главной.
Он поостыл.
— Знаю. Проблема в том, что тебе не советовали соваться в туннель. Но я рад, что ты выбралась оттуда живой.
— Приятно слышать.
Он кивнул:
— Думаю, я это заслужил.
— Именно.
У Мэтта на столе лежала пачка снимков пелены, выделенных из репортажей.
— Так что же это за штука все-таки?
— Вероятно, искусственная форма жизни. Скорее всего она прилетела на «Охотнике» пассажиром.
Мэтт выкатил глаза:
— Как это могло случиться?
Вообще Мэтт — это был не тот человек, на которого можно положиться в трудную минуту, но держать язык за зубами он умел. А Ким надо было иметь возможность поговорить хоть с кем-нибудь. Особенно если она собирается сделать так, чтобы «Доблестный» подвергли исследованию. Она все еще обдумывала, что с ним делать, когда она выудит его из озера. Отнести домой и сунуть к себе в комнату? Молчать про него, пока она сама не узнает о нем все, что можно? В любом другом случае она немедленно выпускает «Доблестный» из рук.
— Мэтт, — сказала она. — Я тебе расскажу все, что знаю, но сначала ты мне пообещаешь одну вещь.
— Ладно, — сказал он, скрестив руки на груди, будто кто-то усомнился в его честности. — Скажи какую.
— Ты ничего никому не скажешь о том, что сейчас услышишь, без моего предварительного разрешения. Полное молчание.
— Сначала скажи мне, о чем пойдет речь.
— Нет. Без этого условия я тебе не скажу ничего.
Мэтт поиграл желваками, но промолчал.
— О'кей, — произнес он после паузы. — Что там у тебя?
— Звездолет. Микрозвездолет. Неземной конструкции.
Мэтт вытаращил глаза: — Ты шутишь?
— Ты от меня много слышал шуток? — Ни разу в жизни Ким не видела, чтобы Мэтт так растерялся. — Мне сказали, что я отсюда выйду через пару дней. — Восстановительные процедуры шли быстро. — Встреть меня при выходе, и я тебе его покажу.
— Покажешь? Где он?
— Придется нанять лодку.
Пришлось взять еще подводное снаряжение. Мэтт совсем не умел плавать и волновался, что будет, если возникнут трудности при погружении Ким. Он боялся, что она еще не совсем выздоровела, но она заверила его, что все в порядке. Надо только не слишком нагружать ногу.
Он сделал единственно возможное заключение:
— Значит, он в озере, — сказал Мэтт, когда они отплыли от северного берега.
— Конечно.
— Даже если это так, Ким, я потону, когда попытаюсь на него взглянуть.
— Тебе не придется погружаться.
— То есть его видно с лодки?
— Надеюсь, что нет.
— А тогда…
— Потерпи немного.
У Ким был локатор, но понадобилось два часа, чтобы найти то, что она искала. За это время Мэтт окончательно потерял терпение.
— Он маленький, — сказала она ему наконец.
— Насколько маленький? — нахмурился Мэтт. Она развела руки на полметра.
— Вот такой. Это микрозвездолет.
Наконец локатор нашел его, и Ким перевалилась через борт, включила сопла, погружаясь в прозрачную воду, и нашла кораблик без труда. Вытащив его из ила, она вернулась к поверхности и отдала находку Мэтту. Он состроил скептическую гримасу, взял корабль и стал его рассматривать.
— Ты откажись от предположения, что инопланетяне одного размера с нами.
До него постепенно стало доходить. Всю обратную дорогу до Орлиного Гнезда Мэтт держал корабль на коленях и повторял фразы вроде: «Похоже на то, что так может быть» и «Черт его знает, может, и так».
— Только молись Богу, Ким, если это розыгрыш.
Они завернули микрокорабль в бумагу, сунули в чемодан и положили на заднее сиденье флаера.
— Ладно, — сказал Мэтт. — Первым делом надо собрать группу, чтобы его как следует изучить. Надо будет его разобрать, узнать, как он работает. Может быть, можно будет понять, что у него была за команда.
Мэтт многозначительно посмотрел на нее, и подтекст был ясен: если она ошиблась, они оба будут выглядеть дураками.
— Есть проблема, — сказала Ким, когда они взлетели.
— Какая на этот раз?
— Ты начнешь собирать экспертов, и через час об этом будет знать весь мир.
— Ты мне хочешь сказать, будто Вудбридж про это не знает?
— Если бы он знал, мы бы сейчас с тобой тут сидели кораблем в руках?
Мэтт заиграл желваками.
— Ким, тут ничего не поделаешь. Его надо будет проинформировать.
— Тогда скажи кораблику «до свидания».
— Я не…
— Слушай, Мэтт, подумай сам. Как только Совет узнает, что у нас в руках, он тут же это отберет. Объявит секретным. Ты только и успеешь, что вынуть его из контейнера.
Мэтт долгое время молчал. Ким смотрела, как он изучает находку, потом поднимает глаза к небу.
— Ты права. Ладно. Давай подумаем, кому можно доверять. Сведем число таких людей к абсолютному минимуму. Снимем где-нибудь лабораторию, подальше от Института.
— Так уже лучше.
— Можем сказать Филу.
— Нет.
— Ким, он, конечно, сволочь, но секреты хранить умеет. Ему можно доверять.
— Плевать мне, можно ли ему доверять. Нет причин ему говорить.
Они спорили еще долго. Наконец Мэтт отступил, когда Ким просто отказалась рассматривать эту идею.
Он сидел и глядел в окно всю дорогу до отеля, держась за «Доблестный», решительно стиснув зубы и храня молчание, и в глазах его застыло ликование.
— Ким, — сказал он, когда они приземлились на крыше, — позволь задать тебе вопрос. Почему ты так решительно настроена? Совет признал бы твою роль в открытии, ты бы прославилась, ты стала бы богатой. Чего ты хочешь, кроме этого?
— Я хочу войти в группу, которая будет его изучать. Хочу быть на месте, когда начнутся события. И… — Она замялась.
— И?
— Я хочу узнать, что произошло с Эмили. Почему она погибла и почему ее выбросили за борт. И кто это сделал.
Проведенный на озере день пробудил аппетит у них обоих.
— «Голубой плавник»? — предложила Ким.
Это был ресторан, специализировавшийся на кухне западного берега.
— А что делать с этим? — спросил Мэтт.
— Вот, уже начинается. Лучше взять его с собой.
Для ужина еще рано, и ресторан был почти пуст. Ким и Мэтт нашли столик в углу, а чемодан поставили на стул у стены. Ким заказала сендзи, коктейль из рома с клубничным ароматом. Мэтт, который пил редко, отступил от своих обычаев спросил себе «Тирольский пистолет». Потом они снова стали обсуждать главное событие дня. У Мэтта был сильный голос, глубокий бас, и, когда он заводился, его было слышно довольно далеко. Поэтому он нарочно старался говорить потише.
— А как ты думаешь, что бы стал делать с этим Совет? — спросил он.
— Не знаю. Но думаю, что эти инопланетяне — психи. Так что Вудбридж прав в своих опасениях. Когда добудем отсюда всю информацию, которая в нем есть, — Ким глянула на чемодан, — отдадим это ему.
— И как ты будешь это объяснять?
— Этого делать не придется. Отдадим ему корабль и опубликуем все, что узнаем об этом корабле. — Принесли выпивку и они выпили за здоровье друг друга. — Хотя вряд ли узнаем особенно много. Кэнон будет раздражен, что его сразу не посвятили. Но он поймет, почему так сделали, и вообще к тому времени это будет не важно.
Этой ночью из своего номера Ким связалась с Шепардом и попросила его вызвать Солли.
«Ты играешь с огнем, Ким».
— Знаю.
«Я не верю, что эксперты сохранят это в тайне».
— Солли, я не знаю, что еще можно было бы сделать. Я подумала было сказать Вудбриджу…»
«Нет. Твоя первая мысль насчет Вудбриджа верна. Отдай ему корабль, и ты больше никогда его не увидишь».
— Так куда же я отсюда направлюсь?
«Невозможно строить планы, пока ты точно не будешь знать, что там произошло».
— Ты снова о бортжурналах.
«Верно».
— Я все еще не знаю, где они могут быть, Солли.
«Но кто-то же должен это знать?»
— Ага. — Ким посмотрела ему в глаза. — Мне на ум приходит только один человек.
К отчаянию Мэтта, Ким после возвращения в Сибрайт забрала «Доблестный» себе. Она дала ему подержать корабль, пока они ехали в поезде и пока она вела флаер к университету Столицы. Там она выпросила у друзей немного лабораторного времени и сняла полный комплект виртуальных снимков снаружи и внутри. Потом под именем Кей Брэддок по общественному телефону заказала посылочный ящик из «Юнайтед дистрибьюшн» в Марафоне.
— Я точно не знаю, кто придет за моей посылкой, — сказала она клерку и попросила идентификационный номер. Потом вложила кораблик в пластиковый контейнер с обилием упаковочного материала и сунула его в посылочный ящик. Утром она явилась на работу и получила задание написать серию статей для «Парагон медиа» о работе Института. Мэтт целый день шастал в ее кабинет. Как там «Доблестный»? Он оглядывался через плечо и называл корабль «безделушкой». Где она? Кто-нибудь за ней наблюдает? Что Ким собирается делать дальше?
Она его заверила, что все в порядке, предмет спрятан там, где его никто не найдет. Может, это была наглая ложь, но она произвела желаемый эффект, одновременно успокаивая Мэтта и беспокоя. А если с тобой что-то случится, спрашивал он, что тогда?
Она пожимала плечами. Она будет осторожна.
Мэтт принес список людей, привлечение которых стоит рассмотреть. Она взяла список и пообещала его изучить.
А насчет того, что она собирается делать — Ким собирается еще раз нарушить закон. Она мысленно вздохнула, подумав, как быстро прошла долгий путь от законопослушной дамы, которая выступала перед собравшимися гостями на взрыве первой из новых звезд. Мэтт согласен ей помочь?
— Почему оно за вами гонится?
— Мои политические взгляды ему не нравятся! — огрызнулась Ким. — Не знаю. — В небе появились новые огни. — Ваши люди прибыли.
— Ладно, продолжайте движение.
Ким насчитала четыре полицейских флаера. На этот раз они держали дистанцию и стреляли издали, уходя в сторону, когда облако поворачивало к кому-нибудь из них. Ким восхитилась координацией экипажей, атакующих под разными углами. Но облаку, кажется, особого вреда все это не приносило.
Ким направила флаер к туннелю.
Красные и белые лучи лазеров за спиной полосовали, как сабли. Потом Ким изменила угол, и уже их не видела.
Небо позади озарилось вспышкой.
Служба спасения несколько минут молчала. Теперь она заговорила:
— О'кей, Ким, кажется, вы были правы. Мы попробуем по-другому.
— Как?
— Пересадим вас на другую машину прямо в воздухе. Это быстрее, чем садиться.
Ким посмотрела на лес внизу.
— Нет.
— Это абсолютно безопасно.
У Ким при одной мысли об этом засосало под ложечкой.
— В этом я не сомневаюсь. Но оно гонится за мной. Не за флаером. Так что пересадка не поможет.
— Вы уверены?
— Да. Слушайте, давайте отложим обсуждение на потом?
— Извините, я понимаю, что вам сейчас трудновато.
— Готова с этим согласиться.
— Мы просто никогда ничего подобного не видели.
— Понимаю, на этот случай нет инструкций.
— Ким, мы делаем все, что в наших силах.
— Да, понимаю. — Ким заговорила спокойнее. — Но я собираюсь попробовать туннель.
— Нам эта мысль не кажется удачной.
— Предложите лучше.
На том конце замолчали.
— Мне нужна ваша помощь.
— Одну секунду.
— Побыстрее. Время поджимает.
Внизу лежал южный маршрут, по которому ходили поезда между Орлиным Гнездом и Терминалом. Он представлял собой магнитную ленту шириной в длину ладони. В лесной местности он обычно проходил на уровне деревьев и закреплялся на прочных металлических рамах. Там, где он оказывался под нужным углом, от него отражалась луна.
Было бы сейчас солнце, был бы виден путь, прорезанный через лес маглевами. Двигаясь на сверхзвуковой скорости, они порождали звуковой удар и взрывные волны, разметывающие все вокруг. Деревья и кусты по обе стороны стелились по земле подальше от проходящих поездов. Эффект был, как раздавшиеся волны Красного моря — только здесь раздавалась зеленая стена леса.
Ким выбрала маглевский путь, уходящий на запад, и полетела вдоль него к горам. За Орлиным Гнездом пики сгрудились в обширную горную страну, самую высокую на планете. Они были покрыты снегом, величественны, и были бы непреодолимы, если бы не туннель. Подходы к нему избороздили древние горообразовательные процессы: глубокие каньоны, внезапные хребты, пропасти.
— Алло! Спасатели, вы меня слышите?
Глухо. Ким представила себе ладонь, закрывшую микрофон, а вокруг спорят люди, куда-то звонят.
— Для начала, — сказала Ким, — отключите все предохранительные устройства.
Любые, которые остановят поезд, если обнаружат препятствие.
— Понятно, док. Если вы не передумали…
Они узнали ее звание, значит, проверили, кто она такая.
— Хорошо. Теперь мне нужны детали. Какова длина туннеля? Точная длина? Размеры сечения? Есть ли повороты? Если да, то где и сколько? И когда туда войдет товарный поезд? Мне нужно время до секунды.
— Это может быть трудно узнать.
— Чего там трудного? Нажмите пару кнопок.
— Можем не успеть.
— Как вас зовут? — спросила она.
— Том. Том Пейс.
— Так вот, Том, вы моя единственная надежда…
— Ким, — сказал Пейс, — наверное, вам надо знать. Мы связались с военными.
— Это хорошо. Когда они будут?
— Через час.
— Да, поздновато. Вы узнали для меня цифры?
— Ищу.
Впереди поднималась серая стена, а внизу чернела пасть туннеля. Слишком рано. Ким круто повернула к северу. Выигрывая время, но давая пелене подобраться ближе.
Энергии осталось на тринадцать минут.
— Ким, я нашел вашу информацию.
— Давайте.
— Прежде всего, туннель прямой.
Слава Богу.
— Ширина от девятнадцати до двадцати пяти метров, в разных местах по-разному. Высота восемнадцать метров, но путь находится в трех метрах от земли, так что на самом деле ваш клиренс всего пятнадцать метров. Длина туннеля 26,1 километра. Товарный поезд войдет туда в 21:42:45. Скорость при входе 220 километров в час. Повторить сведения?
Ким посмотрела на спутниковые часы. 21:31 с секундами. Она ввела числа в компьютер, получила результаты и поставила таймер.
— Ким, это неудачное решение.
— Знаю, Том.
С юга приближалась пелена — светящееся пятно на фоне звезд.
Ким закончила поворот и снова взяла курс на запад, пытаясь рассчитать так, чтобы войти в туннель точно в 21:35. Локаторы нашли направляющий рельс, и она пошла по нему.
— Удачи, — пожелал Том. — Предохранители отключены.
Надо отдать ему должное — он говорил спокойно.
Таймер подсказал, что через минуту она должна быть в туннеле. Ким глянула на быстро приближающиеся пики и посчитала, что идет точно по графику.
Пелена сократила расстояние и нагоняла. Горы возвышались вокруг, и деваться уже было некуда, кроме как в туннель. Преследователь не отставал.
В 21:34:40 Ким подключила Джерри. Он тут же стал принимать сигналы от датчиков флаера.
«Ким, что ты наделала?» — спросил он возмущенно.
— Надо пройти в туннель, — сказала Ким. — Для этого мне нужен ты.
Он не стал терять времени на споры, чуть сбросил высоту, снизил скорость.
— С того конца пойдет поезд в 21:42:45, — сказала она. — Возможное отклонение — тридцать секунд.
Джерри не ответил, и Ким предположила, что он проверяет расписание.
«Вы правы. Я подаю жалобу».
— Подавай, только проведи нас через туннель. Небо закрыли гранитные своды.
«Вы отдаете себе отчет, что поезд может отклониться от расписания?»
— Не отклонится.
«Ноль», — произнес таймер, и они ворвались в туннель. Огни отразились от каменных стен. Внизу бежал направляющий рельс.
«Надеюсь, вы понимаете, что отключение пилота есть преступление, караемое штрафом либо тюремным заключением, либо и тем и другим».
— Не отвлекайся, — посоветовала Ким.
«Известно ли было вам, что заряд аккумуляторов очень низок?»
— Да.
«Кажется, произошла авария. Как вы смогли пережечь систему?»
— Джерри, оставь это на потом. Вытащи нас отсюда, и я тебе все заменю. Обещаю.
«Очень странно».
— Что именно?
«Вслед за нами в туннель вошел другой летательный аппарат».
— Ну и хорошо. — Пелене придется несладко в кильватерной струе флаера. — Попался ты мне, сукин сын.
Огни флаера врезались в темноту. Ким вцепилась в кресло, изо всех сил откидываясь назад. Мелькание стен стало Медленнее.
Ким глянула на приборы. Скорость упала до 170 км/час. И продолжала падать.
— Джерри!
«Ким, при этой скорости мы не можем держать устойчивость».
— Джерри, нельзя сбавлять скорость! Надо держать двести иначе мы не выйдем живыми!
«Невозможно. Зацепимся за стену».
— Джерри…
«Не я же создал эту ситуацию!» — голос был обвиняющий сварливый.
21:37. Пять минут на выход из туннеля.
— Джерри, надо попытаться…
«Прошу прощения, у меня нет другого выхода, как держать скорость, позволяющую управлять».
Флаер снизил скорость до ста пятидесяти.
«Это вопрос вероятности. Нам никак не пройти этот туннель на той минимальной скорости, которую вы требуете. Есть небольшая вероятность, что поезд опоздает. Если так…»
Ким выдернула вилку и попыталась править сама, но туннель ревел слишком быстро, она не могла удержать машину и ей пришлось сбросить скорость до ста двадцати, до ста.
Пелена осталась далеко позади, но не отставала.
В 21:40 была еле пройдена половина туннеля.
Ким держала скорость восемьдесят. Мир замедлялся. Мелькнула жалость к самой себе, сожаление о Солли, о том, что придется умирать молодой, о неразгаданной тайне.
Таймер досчитал до 21:42:45. Товарный уже в туннеле или чертовски скоро здесь окажется, и флаер столкнется с ним на относительной скорости триста километров в час.
Ничего хорошего.
Направляющий рельс подтолкнул снизу. Ким удержала машину, но еще сбросила скорость.
Впереди мелькнул свет. Прожектор товарного поезда.
Кончилось кино.
Ким включила реверс, и флаер упал на рельс, пошел юзом, развернулся, перевалился вниз и влетел в стену. Ремни врезались в тело. Свет в кабине погас, что-то затрещало, загорелось, и Ким повисла вниз головой на сиденье.
Стены туннеля, опоры направляющего рельса — все исчезло в конусе ослепительного прожектора.
Флаер прижало под рельсом носом вперед, а хвост торчал на пути поезда. Ким нажала кнопку, отстегивающую ремни, выпала с сиденья.
Выбив дверь, она вылезла наружу. Туннель дрожал.
Неверным шагом Ким попыталась отойти на несколько метров от флаера, последний раз увидела светящуюся пелену, очерченную силуэтом в световом конусе.
Опоры пути стояли через каждые десять метров. Ким бросилась к основанию ближайшей из них, схватилась и втянула голову в плечи. Поезд промчался мимо, подхватив разбитый флаер. Ким зажмурилась и попыталась зарыться в бетон, а над рей пронесся ураган ветра и визжащего металла. Земля тряслась.
26
Если правда, что артефакты — фрагменты погибших миров, то правда и то, что они — зеркала нашего мира.
Тайа Деллариа, «Краткий очерк минагванской археологии», 588 г.
Ким очнулась в уютной комнате, залитой солнцем. На окнах висели желтые шторы, из колонок слышалась тихая музыка. Тут же открылась дверь, и кто-то вошел. Человек в белом халате врача — то ли мужчина, то ли женщина.
Ким не помнила, как сюда попала, не помнила ничего после поминальной службы по Солли. Она попыталась рассмотреть посетителя, но тут заметила, что не чувствует правой ноги.
— Боюсь, что она сломана, — сказал врач. Мужчина. Высокий, темнокожий, с низким голосом. Лица Ким не могла рассмотреть. — Но мы вас за несколько дней вылечим.
— Я в больнице? — спросила она.
— Да. — В темных глазах, казалось, светится приятное воспоминание о чем-то. — Как вы себя чувствуете?
— Не очень.
Она ехала на поезде в Орлиное Гнездо. Да, так. Она была в Орлином Гнезде. Искала Шейела.
Врач постучал ручкой по экрану монитора, кивая сам себе. — Вы отлично поправляетесь, — сказал он. — Наверное, будете немножко дезориентированы какое-то время, но ничего серьезного с вами не случилось.
— Это хорошо, — ответила она.
Медленно стала вспоминаться битва у берега.
— Ким?
Шейел погиб. Все погибли.
— Ким, вы меня слышите?
— Да, доктор.
— Я хочу у вас кое-что спросить. Прежде всего, почему бы вам не назвать мне ваше полное имя?
Он подтянул стул и стал спрашивать о ее профессиональных обязанностях, как она начала заниматься сбором средств, хорошо ли это у нее получалось. Он спросил о ее дне рождения, о том, что она в последнее время читала, где она училась и что изучала. Спросил, помнит ли она, как попала в больницу. Ким запнулась, и он ей сказал, что ничего страшного, волноваться на эту тему не стоит, память вернется.
Она убегала с «Доблестным».
Врач спросил ее мнение по различным политическим вопросам, узнал, есть ли у нее флаер, поинтересовался, как ей нравится жить в доме на берегу. И еще он просил ее объяснить, как может быть, что вселенная бесконечна.
Патрульный флаер снова подлетел слишком близко. Она попыталась отогнать воспоминание, списать его на бред. Избавиться от него. Но это было на самом деле.
А потом был туннель.
— Кстати, здесь есть человек, который хочет с вами говорить. Специально просил соединить его, как только вы очнетесь. Как вы себя чувствуете, можете с ним говорить?
— Кто это?
— Некто мистер Вудбридж.
Да, он быстро сориентировался.
— Да. Могу.
Ким посмотрела на врача. Тот улыбнулся, взял ее за запястье и сказал, что все будет хорошо.
— Что сталось с пеленой? — спросила она.
Врач наморщил лоб:
— С какой пеленой?
— С тем предметом. Который пытался меня убить.
— Извините, Ким, — сказал он, — я, честно, ничего об этом не знаю. Но я не уверен, что вам сейчас стоит с кем-нибудь говорить. Может быть, вам лучше отдохнуть.
Она бросила «Доблестный» в озеро. Господи, это же было на самом деле!
— Ничего, все в порядке. — Она попыталась приподняться на подушках, врач ей помог. — Соедините меня с ним.
— О'кей, но всего на пять минут, не больше. Чем-нибудь я вам еще могу помочь?
— Мне бы поесть.
— Сейчас пришлют завтрак.
Врач ушел, и Ким закрыла глаза.
Включился проектор, и перед Ким появился виртуальный Вудбридж.
Он сидел в старомодном дубовом кресле. Из-за неуклюжего положения Ким на кровати проектор был наклонен, и Вудбридж смотрел из-под самого потолка.
— Ким, как ты себя чувствуешь?
— Надо немножко подлечиться, а так все хорошо.
— Что случилось?
Ким замялась.
— Говори свободно, линия защищена.
Она колебалась не поэтому. Рассказать о «Доблестном» и его потере Вудбриджу или правительственной лаборатории, чтобы они занялись поисками? Или семье Трипли? Нет, черт возьми. После всего, что ей пришлось пережить, он принадлежит ей — если вообще кому-нибудь принадлежит. В любом случае она не чувствовала, будто у нее есть долг перед кем бы то ни было.
— Мне позвонил Шейел Толливер, — сказала она, — и попросил встретиться с ним в Северине.
Она предположила, что Шейел, наверное, связался и с Беном Трипли, поскольку Трипли тоже туда приехал. Но она не успела узнать, в чем дело, как на них напал этот предмет.
Она описала нападение и последовавший бой.
— Любопытно, — сказал Вудбридж, когда она закончила. — А что Толливеру там было нужно? И зачем ему нужен был при этом Трипли? — Он нахмурился. — Ким, ты мне чего-то недоговариваешь?
Он попытался просветить ее взглядом Мефистофеля. Но Ким за последнее время сильно закалилась и сама удивилась, как легко привыкла обманывать.
— Нет, — сказала она. — Я в таком же недоумении, как и ты.
— Насчет этой пелены. Мне сообщили, что от нее не нашли и следа.
— И хорошо.
— Мне кажется, у нее есть сходство с той тварью, которую ты описывала на «Хаммерсмите».
— Я уверена, что это тварь той же породы, Кэнон.
— Есть ли причины полагать, что в окрестности найдутся еще такие же?
— Мне такие причины не известны.
Вудбридж посмотрел пристально.
— Это хорошо. Будем надеяться, что так оно и есть. А сейчас с тобой хотят говорить местные власти. Хорошо обдумай, что ты им скажешь. Никаких указаний на «Охотник» Или на «Хаммерсмит». Ничего насчет других миров. О'кей? Ты встречалась с друзьями, а что это было и почему напало, ты понятия не имеешь.
— Кэнон, а почему ты их просто не отгонишь?
— Нельзя. Люди подумают, будто мы что-то скрываем. Ким, тебе ничего не грозит. Я уверен, ты им скажешь только то, что захочешь. — Он улыбнулся и отключился.
Вошел служитель с завтраком, а за ним — сестра.
— Доктор Брэндивайн, — сказала она, — там с вами хотят говорить люди из полиции…
— Ремонт туннеля обойдется в полмиллиона! — Мэтт Флекснер бурно дышал. — Весь следующий год поезда будут ходить в обход. Ты, Ким, теперь не слишком популярна у транспортников. И у налогоплательщиков тоже.
— Мне действительно очень жаль, — сказала она. — Но это было лучшее, что я могла сделать в тех обстоятельствах.
Помимо сломанных костей, у нее были еще внутренние травмы, несколько ожогов, и она бы истекла кровью, если бы не быстрота воздушных спасателей и везение, что они смогли добраться до нее с западного конца туннеля.
— Ким, давай обойдемся без сарказма. Ведь ты представитель Института, и сейчас все это сыплется нам на головы.
— Да постарайся же ты понять, Мэтт: я спасала свою жизнь. Точка зрения Института в этот момент не была для меня главной.
Он поостыл.
— Знаю. Проблема в том, что тебе не советовали соваться в туннель. Но я рад, что ты выбралась оттуда живой.
— Приятно слышать.
Он кивнул:
— Думаю, я это заслужил.
— Именно.
У Мэтта на столе лежала пачка снимков пелены, выделенных из репортажей.
— Так что же это за штука все-таки?
— Вероятно, искусственная форма жизни. Скорее всего она прилетела на «Охотнике» пассажиром.
Мэтт выкатил глаза:
— Как это могло случиться?
Вообще Мэтт — это был не тот человек, на которого можно положиться в трудную минуту, но держать язык за зубами он умел. А Ким надо было иметь возможность поговорить хоть с кем-нибудь. Особенно если она собирается сделать так, чтобы «Доблестный» подвергли исследованию. Она все еще обдумывала, что с ним делать, когда она выудит его из озера. Отнести домой и сунуть к себе в комнату? Молчать про него, пока она сама не узнает о нем все, что можно? В любом другом случае она немедленно выпускает «Доблестный» из рук.
— Мэтт, — сказала она. — Я тебе расскажу все, что знаю, но сначала ты мне пообещаешь одну вещь.
— Ладно, — сказал он, скрестив руки на груди, будто кто-то усомнился в его честности. — Скажи какую.
— Ты ничего никому не скажешь о том, что сейчас услышишь, без моего предварительного разрешения. Полное молчание.
— Сначала скажи мне, о чем пойдет речь.
— Нет. Без этого условия я тебе не скажу ничего.
Мэтт поиграл желваками, но промолчал.
— О'кей, — произнес он после паузы. — Что там у тебя?
— Звездолет. Микрозвездолет. Неземной конструкции.
Мэтт вытаращил глаза: — Ты шутишь?
— Ты от меня много слышал шуток? — Ни разу в жизни Ким не видела, чтобы Мэтт так растерялся. — Мне сказали, что я отсюда выйду через пару дней. — Восстановительные процедуры шли быстро. — Встреть меня при выходе, и я тебе его покажу.
— Покажешь? Где он?
— Придется нанять лодку.
Пришлось взять еще подводное снаряжение. Мэтт совсем не умел плавать и волновался, что будет, если возникнут трудности при погружении Ким. Он боялся, что она еще не совсем выздоровела, но она заверила его, что все в порядке. Надо только не слишком нагружать ногу.
Он сделал единственно возможное заключение:
— Значит, он в озере, — сказал Мэтт, когда они отплыли от северного берега.
— Конечно.
— Даже если это так, Ким, я потону, когда попытаюсь на него взглянуть.
— Тебе не придется погружаться.
— То есть его видно с лодки?
— Надеюсь, что нет.
— А тогда…
— Потерпи немного.
У Ким был локатор, но понадобилось два часа, чтобы найти то, что она искала. За это время Мэтт окончательно потерял терпение.
— Он маленький, — сказала она ему наконец.
— Насколько маленький? — нахмурился Мэтт. Она развела руки на полметра.
— Вот такой. Это микрозвездолет.
Наконец локатор нашел его, и Ким перевалилась через борт, включила сопла, погружаясь в прозрачную воду, и нашла кораблик без труда. Вытащив его из ила, она вернулась к поверхности и отдала находку Мэтту. Он состроил скептическую гримасу, взял корабль и стал его рассматривать.
— Ты откажись от предположения, что инопланетяне одного размера с нами.
До него постепенно стало доходить. Всю обратную дорогу до Орлиного Гнезда Мэтт держал корабль на коленях и повторял фразы вроде: «Похоже на то, что так может быть» и «Черт его знает, может, и так».
— Только молись Богу, Ким, если это розыгрыш.
Они завернули микрокорабль в бумагу, сунули в чемодан и положили на заднее сиденье флаера.
— Ладно, — сказал Мэтт. — Первым делом надо собрать группу, чтобы его как следует изучить. Надо будет его разобрать, узнать, как он работает. Может быть, можно будет понять, что у него была за команда.
Мэтт многозначительно посмотрел на нее, и подтекст был ясен: если она ошиблась, они оба будут выглядеть дураками.
— Есть проблема, — сказала Ким, когда они взлетели.
— Какая на этот раз?
— Ты начнешь собирать экспертов, и через час об этом будет знать весь мир.
— Ты мне хочешь сказать, будто Вудбридж про это не знает?
— Если бы он знал, мы бы сейчас с тобой тут сидели кораблем в руках?
Мэтт заиграл желваками.
— Ким, тут ничего не поделаешь. Его надо будет проинформировать.
— Тогда скажи кораблику «до свидания».
— Я не…
— Слушай, Мэтт, подумай сам. Как только Совет узнает, что у нас в руках, он тут же это отберет. Объявит секретным. Ты только и успеешь, что вынуть его из контейнера.
Мэтт долгое время молчал. Ким смотрела, как он изучает находку, потом поднимает глаза к небу.
— Ты права. Ладно. Давай подумаем, кому можно доверять. Сведем число таких людей к абсолютному минимуму. Снимем где-нибудь лабораторию, подальше от Института.
— Так уже лучше.
— Можем сказать Филу.
— Нет.
— Ким, он, конечно, сволочь, но секреты хранить умеет. Ему можно доверять.
— Плевать мне, можно ли ему доверять. Нет причин ему говорить.
Они спорили еще долго. Наконец Мэтт отступил, когда Ким просто отказалась рассматривать эту идею.
Он сидел и глядел в окно всю дорогу до отеля, держась за «Доблестный», решительно стиснув зубы и храня молчание, и в глазах его застыло ликование.
— Ким, — сказал он, когда они приземлились на крыше, — позволь задать тебе вопрос. Почему ты так решительно настроена? Совет признал бы твою роль в открытии, ты бы прославилась, ты стала бы богатой. Чего ты хочешь, кроме этого?
— Я хочу войти в группу, которая будет его изучать. Хочу быть на месте, когда начнутся события. И… — Она замялась.
— И?
— Я хочу узнать, что произошло с Эмили. Почему она погибла и почему ее выбросили за борт. И кто это сделал.
Проведенный на озере день пробудил аппетит у них обоих.
— «Голубой плавник»? — предложила Ким.
Это был ресторан, специализировавшийся на кухне западного берега.
— А что делать с этим? — спросил Мэтт.
— Вот, уже начинается. Лучше взять его с собой.
Для ужина еще рано, и ресторан был почти пуст. Ким и Мэтт нашли столик в углу, а чемодан поставили на стул у стены. Ким заказала сендзи, коктейль из рома с клубничным ароматом. Мэтт, который пил редко, отступил от своих обычаев спросил себе «Тирольский пистолет». Потом они снова стали обсуждать главное событие дня. У Мэтта был сильный голос, глубокий бас, и, когда он заводился, его было слышно довольно далеко. Поэтому он нарочно старался говорить потише.
— А как ты думаешь, что бы стал делать с этим Совет? — спросил он.
— Не знаю. Но думаю, что эти инопланетяне — психи. Так что Вудбридж прав в своих опасениях. Когда добудем отсюда всю информацию, которая в нем есть, — Ким глянула на чемодан, — отдадим это ему.
— И как ты будешь это объяснять?
— Этого делать не придется. Отдадим ему корабль и опубликуем все, что узнаем об этом корабле. — Принесли выпивку и они выпили за здоровье друг друга. — Хотя вряд ли узнаем особенно много. Кэнон будет раздражен, что его сразу не посвятили. Но он поймет, почему так сделали, и вообще к тому времени это будет не важно.
Этой ночью из своего номера Ким связалась с Шепардом и попросила его вызвать Солли.
«Ты играешь с огнем, Ким».
— Знаю.
«Я не верю, что эксперты сохранят это в тайне».
— Солли, я не знаю, что еще можно было бы сделать. Я подумала было сказать Вудбриджу…»
«Нет. Твоя первая мысль насчет Вудбриджа верна. Отдай ему корабль, и ты больше никогда его не увидишь».
— Так куда же я отсюда направлюсь?
«Невозможно строить планы, пока ты точно не будешь знать, что там произошло».
— Ты снова о бортжурналах.
«Верно».
— Я все еще не знаю, где они могут быть, Солли.
«Но кто-то же должен это знать?»
— Ага. — Ким посмотрела ему в глаза. — Мне на ум приходит только один человек.
К отчаянию Мэтта, Ким после возвращения в Сибрайт забрала «Доблестный» себе. Она дала ему подержать корабль, пока они ехали в поезде и пока она вела флаер к университету Столицы. Там она выпросила у друзей немного лабораторного времени и сняла полный комплект виртуальных снимков снаружи и внутри. Потом под именем Кей Брэддок по общественному телефону заказала посылочный ящик из «Юнайтед дистрибьюшн» в Марафоне.
— Я точно не знаю, кто придет за моей посылкой, — сказала она клерку и попросила идентификационный номер. Потом вложила кораблик в пластиковый контейнер с обилием упаковочного материала и сунула его в посылочный ящик. Утром она явилась на работу и получила задание написать серию статей для «Парагон медиа» о работе Института. Мэтт целый день шастал в ее кабинет. Как там «Доблестный»? Он оглядывался через плечо и называл корабль «безделушкой». Где она? Кто-нибудь за ней наблюдает? Что Ким собирается делать дальше?
Она его заверила, что все в порядке, предмет спрятан там, где его никто не найдет. Может, это была наглая ложь, но она произвела желаемый эффект, одновременно успокаивая Мэтта и беспокоя. А если с тобой что-то случится, спрашивал он, что тогда?
Она пожимала плечами. Она будет осторожна.
Мэтт принес список людей, привлечение которых стоит рассмотреть. Она взяла список и пообещала его изучить.
А насчет того, что она собирается делать — Ким собирается еще раз нарушить закон. Она мысленно вздохнула, подумав, как быстро прошла долгий путь от законопослушной дамы, которая выступала перед собравшимися гостями на взрыве первой из новых звезд. Мэтт согласен ей помочь?