МакКенна Джульет Энн. Игра воровки (Хроники Эйнарина - 1)

   - Он - агент Верховного мага? - Иверн с откровенным сомнением уставился на Казуела.
   - Он - нет, но я - да! Вставай, Каз. - Дарни вытащил из-за ворота рубахи ремешок, на котором висело бронзовое кольцо.
   Иверн разинул рот.
   - Покажи, - потребовал он.
   Сняв ремешок через голову, Дарни бросил ему кольцо. - Откуда мне знать, что оно настоящее? - Иверн бросил его обратно.
   Агент покачал головой.
   - Думаешь, кто-то станет рисковать, подделывая его? Люди не обманывают Планира, поверь мне.
   Он задумчиво посмотрел на Казуела, который с трудом дополз до стула, все еще держась за ребра.
   - Уж и не знаю, что он об этом подумает. Вы сделали настоящее месиво из бедной старины Каза.
   - У меня были на то причины, - взъярился Иверн. - Никакой маг не смеет указывать мне, что и как я должен делать в моем собственном городе, Верховный он или нет. У меня был повод думать, что эта пустая трата кожи замешана в убийстве, и я имею право выяснить. Колдовство помогло убить Йению, и если к этому причастен маг, мы загоним все их жалкое сборище в океан. Что сделает твой драгоценный Верховный, если мы закроем город для вас, ублюдков? Гильдиям вы не нужны, мы правим этим городом, так оно и будет.
   Дарни лишь снова покачал головой.
   - Не выкрикивай бессмысленных угроз. Только вы и проиграете в конечном счете, если выгоните магов.
   Он улыбнулся Иверну - за всю свою жизнь Казуел не видел ничего более устрашающего, чем эта улыбка.
   - В любом случае, если Планир узнает, что в убийстве замешан маг, тот жалкий гаденыш не сможет скрыться ни на океанском дне, ни в леднике на Драконовых Хребтах, ни под Алдабрешской огненной горой. Медленно утопать в ведре собственного дерьма было бы лучшей участью, чем та, которой подвергнет его сообща Совет. Не правда ли, Каз?
   Представив эту мерзкую картину, нарисованную Дарни, маг поперхнулся и безмолвно кивнул.
   Иверн поднял руки, но резко оборвал свой жест, когда агент взмахнул мечом, чтобы блокировать его.
   - Кто убил Йению? Как мне найти этих поганых ублюдков? Что делает твой треклятый Верховный маг, чтобы отомстить за нее?
   - Это не твоего ума дело, - холодно ответил Дарни. - Но если появится желание, можешь помочь мне. Я охочусь за людьми, которые к этому точно причастны, и, я бы сказал, у нас хорошие шансы схватить их.
   - Это они ее убили?
   - Нет, но они приведут нас к ее убийцам.
   Дарни перебросил меч в другую руку и протянул Иверну открытую ладонь.
   - Даю слово. Помоги мне добраться до них, и мы забудем об этом маленьком недоразумении. Заткнись, Каз! - добавил он, когда маг возмущенно открыл избитый рот.
   - Ну что, будем сотрудничать? Или хотите, чтобы я Расплатился за моего друга? - Дарни свирепо посмотрел на звероловов, они растерянно переглянулись.
   Иверн молчал, надежда на его лице боролась с горем. Тишину нарушил глухой стук: Аллин потеряла сознание и хлопнулась на пол.
   - О, Дрианоновы соски! - с досадой воскликнул агент. - Кто она такая, Каз? Сколько бы ты ни платил ей, этого мало!
   Напряжение в комнате лопнуло. Иверн опустил голову, стыдливо утирая слезы.
   - Хорошо. Но лучше бы ты оказался прав, - предупредил он.
   - Поверь, - зловеще ответил Дарии, - я хочу этих людей не меньше тебя.
   И это чистая правда, с ужасом понял Казуел, взглянув на агента. Он почти пожалел этих людей, представив, что может случиться, когда Дарии настигнет их, но эта мысль утонула в море боли, затопившей каждую клеточку тела.
   Дорога из Инглиза в Гидесту, 15-е постосени
   Путешествие верхом и привалы на открытом воздухе скоро потеряют свое очарование в качестве зимнего времяпрепровождения, кисло решила я после обеда. Лучше нежиться под стеганым одеялом. Я ткнула Рыжего в ребра, чтобы заставить его выдохнуть. Хитрое создание не дышало, пока я седлала его, но дважды в один день этот номер у него не пройдет. Тут же мелькнула угрюмая мысль: как я смогу забыть Джериса, если езжу на лошади, которой мы вместе дали имя?
   К счастью, прежде чем я окончательно впала в уныние, подъехали Райшед и Айтен на своих грязных каурых скакунах, которые выглядели так, будто примчались прямо из гидестанских степей.
   - Куда едем теперь? - Райшед повернул свою лошадь кругом, чтобы оказаться рядом с Шивом.
   - Пока вдоль реки, потом на север.
   Шив резко пришпорил коня, и Райшед не стал его догонять.
   Мы значительно продвинулись, прежде чем солнце начало садиться. Оглянувшись, я увидела сумерки, стелющиеся над блестящим морем. Но вскоре вокруг поднялись холмы и полностью заслонили океан.
   Шив ехал впереди. Он явно хотел побыть один, и мы ему не докучали. Слушая довольно сомнительные анекдоты, которыми Айтен потчевал своего друга, я поняла, что он проводил разведку в самых злачных местах города; я уже слышала эти анекдоты, но только в публичном доме. Не поймите меня неправильно; многие публичные дома предлагают игру как дополнительный способ избавить дураков от их денег, и несколько лет назад я провела три интересных сезона, помогая паре домов склонять шансы в свою пользу. Это был поучительный опыт, навсегда исцеливший меня от романтических представлений о жизни проститутки, но он не требовал от меня большого искусства; никто из мужчин не уделял игре должного внимания.
   Я вполуха слушала, как Айтен делится последними шутками, имевшими хождение в медвежьих ямах. Райшед смеялся и стонал в нужных местах, однако его внимание оставалось прикованным к дороге и лесу вокруг нас. Но, по-видимому, Айтен не считал это чем-то необычным и продолжал рассказывать свои байки; ему еще пришлось поискать ту, которой я раньше не слышала: Инглиз - это город, куда старые шутки приходят умирать. Я тащилась позади с мулом, навьюченным нашими припасами, и пришла к выводу, что Айтен, вероятно, самый веселый из нас.
   Шив спешился, окунул руки в реку и задумчиво уставился на приток, к которому мы приблизились.
   - Поедем вдоль него.
   Впервые с тех пор, как мы потеряли Джериса, его голос звучал мягко, и, обогнав тормалинцев, я поехала рядом с магом, радуясь, что к нему возвращается хорошее настроение.
   - Мы следуем за реками? Значит, Азазир - маг воды? - Разве я не сказал? Да, один из лучших. - Шив слегка улыбнулся.
   - Как же он... - Я не знала, как деликатнее задать вопрос, который весь день вертелся у меня в голове.
   - Как он рассорился с Советом?
   Маг съехал с грязной дороги, и дальше мы пробирались по более сухой траве. Я не торопила его с ответом. Пусть сам решит, что рассказать мне. Когда же он в конце концов ответил, речь его текла медленно и задумчиво.
   - Ты должна понять, что для мага вроде Азазира его стихия - самая важная вещь на свете. Он очарован водой, ее влиянием на другие предметы и тем, как сам он может влиять на нее. Многие из действительно могущественных магов таковы.
   - А он могущественный? То есть - он опасный? - занервничала я.
   - Он очень могущественный, но я не думаю, что он опасен, если не стоять у него на пути.
   Лично я предпочла бы побольше уверенности.
   - А что Дарни говорил о казни?
   Шив нахмурился.
   - Азазир всегда был одиночкой. Он уехал из Хадрумала и делал всякие эксцентричные вещи, вроде этого предполагаемого путешествия через океан. Морской Зал полон историй о нем, и трудно сказать, что из них правда. Если верить некоторым членам Совета, Азазир в лучшем случае привирал, в худшем врал напропалую. Но последней каплей, закончившейся его изгнанием, стало затопление половины Адрулла.
   - Что? - воскликнул Райшед.
   Повернувшись в седле, я увидела, что они с Айтеном слушают с таким же интересом, как я.
   Айтен засмеялся, и Шив улыбнулся ему.
   - В то время было не до смеха. Стояло постлето, и он потопил значительную часть урожая Южной Каладрии. Хлеб той зимой подорожал вдвое, и в некоторых городах вспыхнули бунты.
   - Зачем он сотворил это? - спросила я.
   - Хотел изучать болото, - просто ответил Шив. - Вот и отвел большую часть Рела в ближайшую низину.
   - Насколько низкой стала река?
   Неудивительно, что этот маг представлял такую угрозу. Глубина и ширина Рела - это все, что не дает бесконечным кровавым раздорам Лескара перелиться в мягкую стабильность Каладрии.
   - Достаточно низкой, чтобы герцог Марлир со своими отрядами совершал набеги за реку, - ответил Шив.
   - А что Релшаз? - Райшед был ошеломлен не меньше меня.
   - Магистрат поднял на ноги Стражу, как только стало ясно, что река спадает. Они первыми потребовали казнить Азазира.
   Оно и понятно - релшазцы очень серьезно относятся к своей независимости и безопасности, учитывая их положение в дельте между Каладрией и Лескаром. Поскольку и то, и другое зависит от реки, немудрено, что любое предложение, не говоря уж о попытке возвести постоянный мост, карается смертью. В остальном же это радушный город с обилием возможностей для таких, как я. Меня вдруг охватила страстная тоска по теплому южному солнцу и прохладным южным винам, и я не расслышала следующий вопрос Райшеда.
   - Нет, Совет не подчиняется приказам других властей. Фактически, если б релшазцы не подняли такой шум, Азазира скорее всего казнили бы. Но Верховный маг не собирался делать ничего, что намекало бы на уступку с его стороны, поэтому Азазира изгнали сюда, на север.
   Мне все еще было трудно представить, что маги убивают друг друга.
   - Они правда думали о том, чтобы казнить его?
   Шив строго посмотрел на меня.
   - Беда, которую он причинил, стоила многих жизней, крупных денежных расходов и трех сезонов расчистки. Такого рода дела возбуждают серьезную неприязнь к магам. Мы очень могущественны, и это пугает людей, поэтому мы делаем все возможное, чтобы не дать им этого понять. Когда кто-то вроде Азазира ходит, где хочет, делает, что взбредет ему в голову, без всякой заботы о последствиях, люди беспокоятся. Если Совет будет смотреть на это сквозь пальцы, кончится тем, что дети - прирожденные маги будут обречены на умирание от лихорадки, а магов станут камнями выгонять из деревень. Совет контролирует магов, чтобы ни у кого больше не возникало соблазна делать это.
   - Возглас Отрика: "Почему маги не правят миром?" - пробормотала я.
   Шив услышал и усмехнулся.
   - Большинству нет до мира никакого дела. Ничто не должно отвлекать их от действительно важного занятия - изучения их стихии. Правда, время от времени некоторые предпринимают такие попытки, но Совет справляется и с ними.
   Мы подъехали к еще одному притоку, и Шив спешился, чтобы снова окунуть руки в воду. Я не могла решить, жаль мне, что ему пришлось прерваться, или нет. Некоторые из этих идей по-настоящему меня пугали.
   Холмы становились лесистее и круче, но вдоль реки тянулась разбитая дорога, по ней мы и отправились. Мы хорошо продвигались и вскоре набрели на рудный поселок в нескольких днях пути к северу от Далаза. Для городка на холме он был довольно внушительного размера и обладал необычной атмосферой постоянства, с каменной кузницей и трактиром; он выглядел так, будто мог предложить нечто большее, чем шлюхи и неразбавленный спирт, растворяющий зубы.
   Шив направил коня на площадь. Я бы назвала ее рыночной, хотя никто там ничем не торговал. Мужчины и женщины в грубой рабочей одежде оглядывали нас с легким любопытством. Маг, выпрямившись, сидел в седле и надменно смотрел вокруг. Я не поверила своим глазам: этот мерзавец стал вдруг безупречно чистым в отличие от нас троих, покрытых дорожной грязью. М-да, хорошее заклинание, если умеешь его творить, молча признала я.
   - Я - чародей Совета Верховного мага и хочу услышать новости.
   Подъехали Айтен и Райшед и встали в один ряд со мной. Легким движением плеч они откинули плащи с мечей и небрежно положили руки на клинки. Обменявшись с ними взглядами, я уставилась на грязных местных жителей, ожидая, что они начнут глумиться или швыряться лошадиным навозом, в зависимости от их склонности. Ничего похожего не случилось, что меня изрядно удивило; хотела бы я посмотреть, как какой-нибудь маг опробует этот трюк в Ванаме.
   - Что за новости?
   Кузнец отошел от горна, вытирая руки ветошью. Он был устрашающ: мускулистый, лицо и руки - рябые от крошечных ожогов, но голос звучал спокойно и уверенно.
   Возможно, мы все-таки узнаем что-то полезное, подумала я.
   - Я ищу старого мага по имени Азазир. Он жил здесь несколько лет назад.
   Подняв руки, Шив сплел вращающуюся паутину голубого огня в центре площади. Светоносные нити изогнулись вокруг мерцающего воздушного кокона, отбрасывая во все стороны голубые блики. Внезапно нити стали тоньше и, ярко вспыхнув, исчезли, но остался образ, повисший в пустоте над колодцем. Я увидела сухопарую фигуру в половину моего роста, в длинном зеленом плаще поверх оливковой мантии. Редкие седые волосенки, ровно подстриженные у плеч, сутулая спина и узкое лицо, выдающееся вперед, как у цапли. Сходство с ней усугублялось еще и длинным носом. Глаза Азазира сияли зеленым огнем, подол плаща раздувался; образ повернулся кругом, простирая руки, словно мог видеть ошеломленных рудокопов, глядящих на него во все глаза.
   Я успела поймать свою челюсть, пока она совсем не отвалилась, и, подражая Айтену и Райшеду, приняла хладнокровную позу. Правда, я чуть было не прыснула, когда Райшед подмигнул мне, но пораженные жители все еще стояли с разинутыми ртами. Я могла бы засунуть руку им в глотки и вытащить их кишки, а они бы даже не заметили.
   - Итак, - голос Шива рассек тишину как хлыст, - кто-нибудь знает его?
   Толпа зашевелилась, зашепталась, и вперед вытолкнули упиравшуюся старуху.
   - Ты можешь мне помочь? - наклонился к ней Шив. Его голос стал мягким как шелк и медоточивым.
   Неряшливая карга уставилась на него словно кролик на ласку. Затем встряхнулась и ответила с привычной грубостью:
   - Бывалоча, приходил энтот за мукой да припасами годов десять назад.
   Шив одарил ее улыбкой, в которой благодарность сочеталась со снисходительностью, и сунул в руку монету.
   Блеск золота, которое им не придется самим выгрызать из скал, тотчас развязал языки.
   - Он жил наверху за дубравами, там, где буки спускаются к реке.
   - То было во времена моего отца. А потом он поставил хижину у форелевых заводей.
   - Он ушел дальше, идиот. Он жил у озера, когда Эммер поймал ту огромную рыбину, ну, ту, с зеленой чешуей.
   - Последний-то раз он бывал тут три года назад, на Летнее Солнцестояние. Я помню, это было перед рождением Нелли. У нас тогда пчелиный рой завелся в соломе на крыше.
   - Ага, тока он был старше, да волосом пожиже, да ходил с палкой.
   - Мои дядьки говорили, будто встретили его в горах, за границей снегов в позапрошлую зиму. Они сразу смекнули, что это чародей, потому как он был в одной тунике, а мороз стоял такой лютый, что они и собаке не дали бы спать. Простой-то человек давно бы превратился в ледышку.
   - Да он уж, поди, умер.
   Шив властно поднял руку, и гомон затих.
   - Кто-нибудь видел его с прошлой весны?
   Толпа, казалось, удвоившаяся с тех пор, как мы прибыли, зашаркала ногами. Все смотрели друг на друга, но никто ничего не говорил.
   Шив поклонился с седла и повелительным взглядом обвел площадь.
   - Благодарю вас от имени Верховного мага. Могу ли я оказать вам какую-нибудь услугу?
   Если раньше я думала, что они ошеломлены, то теперь они были убиты наповал. Мертвую тишину нарушал лишь рокот стремительной реки. Я уже собиралась ударить Рыжего пятками в бока и вывести нас отсюда, когда чей-то голос пропищал из задних рядов:
   - А ты можешь сказать нам, где залегает серебряная жила?
   На смельчака зашикали, но маг улыбнулся, и я увидела смех, кипящий за его барственной серьезностью.
   - Ищите утес, похожий на медведя, с рябинами наверху и внизу.
   Раздав горсть тормалинских марок, Шив поехал прочь. За ним, будто императорский эскорт, двинулись Айтен и Райшед. Остались только мы с мулом.
   Я обратилась к стоявшему рядом крестьянину с горделивой интонацией Шива:
   - Мы были бы благодарны за хлеб, любые фрукты, которыми вы можете поделиться, и муку, если она у вас есть.
   Несколько человек убежали и вернулись с корзинами и мешками. Мул поглядел на меня с укором, но я так обрадовалась свежему хлебу, что решила не обращать на это внимания.
   Мул не стал артачиться, и я смогла достойно выехать из городка. Думаю, Шив был самым крупным событием, приключившимся в этом месте со времен последнего оползня.
   Айтен ждал меня у извилины дороги над темным и глубоким речным омутом.
   - Не хотел потерять тебя, цветик. - Увидев приобретения мула, он ухмыльнулся. - Хорошая идея. Что-то вкусненькое на ужин?
   - А где Шив и Райшед?
   Пусть лучше не думает, что единственная женщина - непременно кухарка. Я только не знала, сказать ему об этом прямо или подождать, когда он сам отведает мою стряпню. Даже Дарни готовил лучше, когда мы шли через Далазор.
   - Шив снова моет руки.
   Общими усилиями мы убедили мула пройти скользкий участок и направились к кипению порогов, белеющих за деревьями.
   - Ты ведь жил здесь, в горах, не так ли?
   По примеру Айтена я спешилась, чтобы провести Рыжего по берегу, ребристому от оголенных древесных корней.
   - Ага, три сезона на золотых приисках к западу от Сельяра. А как ты догадалась?
   Я лукаво улыбнулась.
   - Если снова увидишь, как я играю в "две марки трижды за ночь", можешь звать меня "цветик". В остальное время мое имя Ливак, идет?
   Айтен подождал, когда я догоню его, и я с радостью увидела, что он не обиделся.
   - Сам я из маленького городка близ Парнилесса. - Он подал мне руку на скользкой глине. - Мои родители - фермеры. Меня не прельщала жизнь с мотыгой, поэтому я вступил в Стражу нашего герцога. Один сезон мы вместе с Триоллом сражались против Драксимала, а следующий - с Марлиром против Триолла. Вскоре я сообразил, что его светлость не собирается воссоединять Лескар, которому не хватает какой-то более крупной чумы, убивающей всех прочих, и я решил податься сюда, на север. Добывал тут золотишко, но в этих горах жить не так-то легко. И четыре года назад я отправился на юг.
   Мы вышли к реке, и я увидела Шива, изучающего стволы буков, пока Райшед ковырялся в мокрых обломках, за держанных упавшим деревом.
   - Здесь уровень паводка еще выше, - сказал Шив.
   - Эй, посмотри-ка!
   Райшед вытащил что-то из отмели, и мы дружно подошли к нему полюбоваться куском балки с ржавыми гвоздями, на которых все еще висели кровельные дранки.
   - Уверена, это страшно интересно, но, может, вы объясните невежественной горожанке, чем именно? - вежливо спросила я.
   - Эта река регулярно выходит из берегов, и вода поднимается необычайно высоко, - сказал Шив, как будто от этого все становилось ясно.
   - А она не должна? - отважилась уточнить я.
   - Конечно, нет. - Маг спохватился и покачал головой. - Прости. Нет, она не должна причинять большого ущерба, поскольку не так близко к верховью.
   - Не обижайся, Шив, но я жил в этих горах, - нерешительно молвил Айтен. - Когда тают снега, эти реки вздуваются, как вода в кипящем котелке.
   - Я знаю, - заверил его маг. - И все равно это неестественно. Посмотри, есть остатки домов, смытых выше по течению. Это кусок крыши! Каким дураком нужно быть, чтобы строить ниже уровня паводка!
   Лично я знавала людей, которые клали ноги в костер, чтобы высушить сапоги, но после того представления в деревне я вынуждена была признать, что Шив знает свое дело. Это напомнило мне кое о чем.
   - Как ты узнал об их серебряной жиле, Шив?
   Маг засмеялся.
   - Планир сказал. Он подумал, что нам может понадобиться кого-нибудь умаслить здесь, в горах. Он по родству - маг земли, поэтому видит такие вещи, когда гадает.
   Какой полезный талант! Бьюсь об заклад, у этого мага
   денег куры не клюют.
   - Тогда почему он просто не скажет нам, где этот Азазир?
   - Существуют трудности с взаимосвязью стихий на больших расстояниях. Это сложно.
   Обычно Шив не любит напускать туману, и, садясь на лошадь, он не смотрел мне в глаза. Он направился глубже в чащу леса, и я задумчиво последовала за ним.
   То представленьице было лучшим событием дня, и когда мы еще больше удалились от всякой надежды на настоящую постель и ванну, зарядил дождь. Не сильный, а так, изморось, хотя вскоре выяснилось, что от нее намокаешь ничуть не меньше. Мрачно созерцая капли влаги, блестящие на ушах Рыжего, я в десятый раз с тех пор, как мы оставили Инглиз, спрашивала себя, что я здесь делаю. Мы пробирались по сужающимся тропинкам, пока не смерклось настолько, что коварная дорога под ногами стала неразличима, и тогда разбили лагерь. Ночью резко похолодало, и мы проснулись окоченевшими сосульками. Даже мул и тот выглядел обиженным.
   Мы забирались все выше и выше, а дождь поливал все пуще и пуще, и все злее становился холод. Мы не успели съесть весь хлеб, как на нем уже завелись большие самодовольные пятна плесени, и потеряли половину фруктов, когда мул упал: намокшие кожаные ремни растянулись, и мешки соскользнули. Мука превратилась в неаппетитную клейкую массу, но мы все же рискнули испечь лепешки. На следующий день нам пришлось расплачиваться за допущенную ошибку: один за другим мы мчались в заросли с мучительными спазмами живота. Два дня во время привалов мы только пили да собирали большие влажные листья, но когда понос прошел, стали продвигаться быстрее.
   За свою жизнь я прочла не меньше горсти лескарских романов и слышала в два раза больше баллад о рыцарях, отправившихся в глухомань за магическим амулетом или исчезнувшей принцессой, но нигде не упоминалось, каким жалким может оказаться это занятие. Я уже мечтала снова услышать булыжник под копытами Рыжего. К несчастью, я также мечтала о Джерисе, и только это не позволяло мне поворотить коня и рвануть обратно к теплу и сухой одежде.
   Шив ехал себе и ехал, словно ничего не замечая, и готова поклясться, он не намокал так, как остальные. Райшед и Айтен мирились со всеми неудобствами без видимой досады, что лишний раз доказывает, насколько толстокожими бывают мужчины. Наконец одним несчастным вечером и они утратили свое хладнокровие, но мне от этого не полегчало.
   Раздраженно поджав губы, Райшед занимался обычным делом: счищал крошечные пятна ржавчины со своего меча. Айтен отправился в чащу поискать на ужин кроликов или белок. Шив ушел общаться с лужами, а я разбирала багаж, обследовала Рыжего и мула, нет ли нагнетов от сбруи, и соскребала с их ног налипшие комья листьев и грязи.
   - Ты правда думаешь, что ее стоит везти дальше?
   Я с отвращением посмотрела на заржавленный рулон кольчуги. От одного ее вида у меня заболели плечи, к тому же я бы воняла в ней как мешок старых подков.
   Тормалинец пожал плечами.
   - На спине мула она бесполезна. Или носи ее, или выброси.
   - Она грязная, - проворчала я. - И тяжелая. И воняет. И вдобавок ко всему в ней холодно.
   Райшед протянул мне проволочную щетку.
   - Очисть ее и смажь, если хочешь.
   Я посмотрела на него, на кольчугу, потом снова на него, уже готовая надуться. Я не нуждалась в практических советах, я нуждалась в сочувствии и понимании, в том, чтобы кто-нибудь сказал мне, что давно пора выбросить эту гадость.
   - Ты же не носишь кольчуги, - обвиняюще сказала я
   Он постучал по своему толстому пальто из буйволиной кожи, и я с удивлением услышала твердый стук.
   - Там, внутри, пластины, - объяснил он, распахнув полы, чтобы я могла пощупать металлические диски, зашитые между кожей и льняной подкладкой.
   - Это удобнее кольчуги! - восхитилась я. - И где можно достать такое?
   - По эту сторону Далаза - нигде. Я купил в Зьютесселе.
   - Это там, откуда ты родом? Расскажи мне о ней. Правда, что там видно и океан, и Лескарское море одновременно? - Если уж я не могу живьем поехать в нечто теплое, цивилизованное и экзотическое, то хоть послушаю чьи-то воспоминания.
   Забыв на минуту о своей работе, Райшед оперся спиной о ствол.
   - Видно, если подняться на башню, которую Ден Реннионы возвели на вершине перевала. Но вообще-то эти гавани довольно далеко друг от друга. Они больше похожи на два города, соединенных перевозочным путем с горами посредине. Мы живем на стороне океана, мой отец - каменщик, арендатор мессира Д'Олбриота. Патрон владеет примерно третью земли на этой стороне Зьютесселы и пятой долей перевоза.
   Пожалуй, мне все же стоит подумать о работе на него. Райшед говорил о солидном богатстве.
   - А много кораблей рискуют идти вокруг Мыса Ветров, чтобы не платить за перевозку груза? - Я вспомнила стройные далазорские корабли в Инглизе.
   - Летом кое-кто рискует, но большинство возвращается в виде обломков в осенние шторма.
   Райшед последний раз протер меч масляной тряпкой и пошел убирать его в ножны. Меч неожиданно застрял, и тормалинец выругался.
   - Ну, что еще не так?
   Он сорвал перевязь с ножнами и внимательно их рассмотрел.
   - Зубы Даста! - Райшед отстегнул ножны и поднес их к глазам. - Они покоробились! Поверить не могу! Эти ножны у меня пять лет, и одна паршивая поездка в Гидесту портит их.
   Он сел и, ругаясь шепотом, принялся распарывать кожу, покрывающую дерево. Тут раздался треск, и на поляну вывалился Айтен, с громкими проклятиями срывавший с себя цепкие клубки растительности.
   - Ничегошеньки не нашел, ни одной мелкой твари, - сообщил он. - И даже следов ничьих не видел, кроме водного оленя да дикой козы.
   - Я съем козу, - заявила я.
   - Не сегодня. - Айтен бросил деревянные обломки со спутанной тетивой в костер, где они зашипели и затрещали.
   - Это же твой лук! - воскликнула я