МакКенна Джульет Энн. Игра воровки (Хроники Эйнарина - 1)

   - Ага, вижу.
   Камарл отошел, и Казуел услышал, как он требует помощь командным тоном тормалинского аристократа.
   - Ты и ты, те люди - преступники, держите их! Ты, принеси мне веревку, да поживее. Капитан, найдите гонца, мне нужно связаться с патроном Д'Олбриотом!
   - Пошли. - Дарни не мог скрыть беспокойства. - Каз совсем плох.
   Они пошли, медленно, неуклюже, шаркающими шажками по неровным булыжникам.
   - Ободритесь, - внезапно изрек мастер Туч, - наш юный Каз наконец-то ухитрился совершить что-то полезное.
   Одурелым взглядом Казуел уставился на старого мага и заморгал, качаясь между четверыми и глядя вверх на головокружительный рисунок спин, крыш и облаков. Встревоженные голоса эхом метались вокруг него, но обескровленный мозг не понимал их слов.
   - О чем ты? - Раздражение в голосе Планира выдало мучившую его боль сострадания.
   - Ты, кажется, спрашивал, как убедить Совет поддеpжать тебя? отдуваясь на крутом подъеме, продолжал Отрик. - Теперь не будет никаких проблем. Эти люди напали на мага, и не какого-то тайного изготовителя любовных зелий, а на одного из наших, даже если это Казуел. Когда нечто подобное последний раз осталось безнаказанным? Ни разу со времен Хаоса, если я правильно помню мою историю!
   Дряблые щеки Отрика побагровели от усилия, когда он посмотрел вниз, в серое, изможденное лицо Казуела.
   - Надо же, Каз, ты сделал такое, чего не смог сделать даже Верховный маг. Теперь Совет пойдет за нами через любой океан и обратно, чтобы все зарубили у себя на носу - подобные вещи им с рук не сойдут. Мы сотрем этих ублюдков в порошок, не беспокойся.
   - А как насчет корабля и команды? - угрюмо спросил Дарни. - Без них мы никуда не уйдем, а в данную минуту они выглядят весьма дерьмово. Что твой приятель-птицелов собирается с этим делать?
   - Проклятие!
   Ускользая под волны боли и головокружения, Казуел возмутился: неужели последнее, что он должен слышать, это как ругается Верховный маг - словно наемник с пятилетним стажем.
   Океанские пределы, острова эльетиммов, 3-е предзимы
   Лодка торопливо уходила в море, подгоняемая магией Шива. Возле берега мы неприятно подпрыгивали на пенящихся бурунах, но скоро оказались среди огромных катящихся валов открытого океана. Я с облегчением оглянулась и увидела, как исчезают позади черные пески и сухие пастбища. Только вершины серых гор долго оставались видны, то появляясь, то исчезая, когда наша лодка то поднималась на гребни, то снова опускалась к подошвам темно-зеленых волн. Это зрелище грозило вызвать у меня тошноту, и я поспешила отвернуться. Райшед, с опытным видом сидевший у руля, действовал на меня успокаивающе: он направлял лодку - а Шив стоял на коленях на носу, устремив все внимание вперед, и каждую крупицу своей силы использовал на то, чтобы мы ушли.
   Впервые в жизни я была рада оказаться в лодке - вот до чего я страшилась повторного плена. Брызги с верхушек волн подхватывались ветром, и вскоре все мы вымокли и продрогли, но никто не жаловался. Я сидела позади Шива, и когда однообразный вид качающегося океана приелся, что случилось довольно скоро, я повернулась и увидела, как Айтен задумчиво тычет ногой нашего пленника. Его бесцеремонно сбросили на дно лодки и, по мне, он мог оставаться там весь путь до дома.
   - Он все еще вне игры?
   Я не собиралась приближаться к Золотошеему, если могла избежать этого, не важно - без сознания он или нет.
   - Совершенно снят с доски, - широко ухмыляясь, подтвердил Айтен. - А знаешь, цветик, я ведь не думал, что мы улизнем оттуда.
   - Я тоже.
   Я покачала головой, сама не веря в нашу удачу.
   - Мы еще не ушли, - резонно напомнил Райшед, с хмурой сосредоточенностью направляя лодку через крутящиеся волны.
   - Мы ушли с тех проклятых островов, и это уже хорошо, - заявил Айтен, и я обнаружила, что улыбаюсь.
   - Знаешь, Раш, единственная убедительная вещь, которую я когда-либо слышала от рационалистов, это: "Наслаждайся моментом, когда он приходит". Этот момент кажется мне весьма приятным.
   Райшед одарил меня сдержанной улыбкой, а когда Шив повернулся услышать, о чем мы говорим, я увидела, что и на его лице напряжение несколько уменьшилось.
   Что бы он ни собирался сказать, оно потерялось бы во внезапном урчании из живота Айтена.
   - Зубы Даста, я помираю с голоду!
   Едва он это произнес, как я тоже ощутила зверский голод. Страх наполняет живот, пока вы боитесь, но чтобы одолеть океан, одного свежего воздуха нам явно не хватит.
   Шив потер ладони, и лодка замедлила ход.
   - В чем дело? - спросила я. В моем тоне проскользнуло больше тревоги, чем мне хотелось бы слышать.
   - Я не могу толкать лодку, держать нашего друга без сознания и одновременно призывать рыбу, - объяснил Шив. - Я все еще не пришел в форму.
   Райшед нахмурился.
   - Сейчас главное - как можно быстрее двигаться. Если мы его свяжем, он ткнул Золотошеего носком сапога - ты сможешь заткнуть ему пасть, чтобы он не смог околдовать нас?
   У Шива оживились глаза.
   - Я могу наложить воздушные ленты вокруг его рта. Если мне не придется держать его без сознания, мы поплывем намного быстрее.
   Я потянулась за плетеной кожаной привязью.
   - Что ж ты сразу не сказал?
   Сложив веревку вдвое, я сделала посередине передвижную петлю, надела на шею пленника, а концами связала его руки и ноги. Чем больше он будет биться, тем скорее задушит себя и покончит с любой угрозой, которую захочет представлять.
   Айтен восхищенно свистнул.
   - А ты умеешь связывать зверей!
   Я изо всех сил дернула за конец, чтобы затянуть узел.
   - У меня талантов много.
   Моя невозмутимость была немного поколеблена, когда жирная рыба шлепнулась возле меня на дно лодки, - я вздрогнула.
   - Как ты насчет потрошения?
   Я повернулась - Шив бросал через плечо еще одну мокрую добычу.
   - Бесполезна. - Я с отвращением посмотрела на бьющееся существо. - А приготовить ее никак нельзя?
   - Такую свежую рыбу? Это еще зачем?
   Айтен вытащил кинжал, проверил лезвие и несколькими ловкими ударами очистил улов. Положил рыбу на среднее сиденье лодки и срезал с костей водянисто-тонкие ломтики мяса.
   - Попробуй. - Он протянул мне ломтик.
   Поскольку ничего другого не было, я положила его в рот и постаралась проглотить, не жуя. Действительно, это оказалось не слишком противно, но меня не очень радовала перспектива весь путь до дома просидеть на сырой рыбе и простой воде.
   Айтен передал несколько кусочков Райшеду, который съел их без комментариев и без всякого выражения. Он увидел, что я смотрю на него, и засмеялся в первый раз с тех пор, как мы сбежали.
   - Я предпочел бы к ней перечный соус или приличное вино, но я вполне неравнодушен к свежей рыбе.
   - В Зьютесселе знают множество способов ее приготовления, не так ли? Шив потянулся за рыбой без особого энтузиазма, что меня немного порадовало.
   - Тонко нарезанная с травяной пастой, вымоченная в кислом вине или соке цитрусов, свернутая с перечным соусом и черной солью. - Айтен мечтательно зажмурился. - Когда вернемся, я свожу вас в самый лучший рыбный ресторан на восточном побережье.
   Я закашлялась от оставшегося во рту вкуса моря.
   - Ты не опреснишь нам водички, Шив?
   Мы все огляделись в поисках чего-то, что могло бы заменить ведро.
   - Всегда есть наши сапоги, - с сомнением предложил Айтен.
   - Обойдемся ладонями, - твердо сказал маг и, когда мы зачерпнули пригоршни морской воды, наполнил ее голубым сиянием, освобождая от соли.
   Процесс питья был чрезвычайно медленным; вода казалась странно мертвой и безвкусной, но я не собиралась жаловаться. Когда Райшед после нас с Айтеном наклонился к ладоням, я вдруг подумала, что не мешало бы рулить по очереди.
   - Может, тебя сменить? Райшед покачал головой.
   - Не пойми меня превратно, но у тебя нет опыта с лодками. Мы с Айтом сами справимся.
   Я не собиралась спорить или обижаться. Холодная вода и сырая рыба тяжело лежали в желудке, поэтому я села на дно, чтобы укрыться от ветра и брызг, и бережно развернула записки Джериса. Если больше нечем заняться, почему бы не поискать нечто полезное, дабы сократить время нашего плавания.
   Прошла, должно быть, большая часть утра, и когда я оторвалась от пергамента, то увидела, что Золотошеий смотрит на меня из своего неудобного положения в брюхе лодки и негодование полыхает в его зеленых глазах. Я с вызовом уставилась на него, но он не отвел взгляд.
   Райшед поднял брови, заметив мое напряженное лицо. Я кивнула на Золотошеего.
   - Как думаешь, что нам с ним сделать? - небрежно спросила я.
   Глубоко вдохнув, Райшед подмигнул мне и ответил таким же непринужденным тоном:
   - Можем разрезать его на наживку или просто съесть его сами, если желаешь теплого мяса.
   - Что?
   Я игнорировала удивленное восклицание Айтена - страх вспыхнул в травяных глазах, Золотошеий тщетно пытался освободиться от пут.
   - Я полагаю, наш друг говорит по-тормалински. - Я повернулась к Шиву. - Ты не можешь заткнуть ему еще и уши?
   - Мне следовало раньше это сделать, не так ли?
   Шив прикусил губу от досады и сплел тугую ленту искрящейся голубизны вокруг головы беспомощного пленника. Тогда на его лице появился настоящий ужас, вытеснивший весь его гнев, и я наклонилась ближе, чтобы грозно уставиться в его бледные глаза. На сей раз он отвел взгляд и опустил веки.
   - Так-то лучше. Не переживай, Шив, мы тоже должны были об этом подумать.
   Удовлетворенная, я вернулась к запискам Джериса.
   - Слушайте, тут есть кое-что, надо бы попробовать. Здесь описан способ прятать следы.
   - Какой прок от этого на воде? - пожал плечами Райшед.
   - Не думаю, что речь идет о реальных следах, но что бы это ни было, именно таким способом эфирные колдуны находят след. - Я постучала пальцем по документу. - Я в этом совершенно уверена.
   - Попробовать не повредит, - согласился Айтен.
   Я застенчиво откашлялась и вначале молча прочитала слова, прислушиваясь к их ритму.
   - Ар мел сидис, ранель марклене, - проскандировала я, но ничего как будто не произошло.
   - Оно работает? - полюбопытствовал Райшед.
   Я чувствовала себя круглой дурой.
   - Понятия не имею.
   Ну что тут еще скажешь...
   До самого вечера мы сидели, меланхолично наблюдая, как серые валы поднимаются навстречу серому небу, закручиваясь барашками, пока наша лодка бежала по волнам. К концу дня мы уже сами стали казаться себе серыми-серыми.
   Я не заметила, как заснула, но было уже утро, когда Шив похлопал меня по плечу. Растерянно моргая, я в смущении посмотрела на него.
   - Смотри, моя магия работает!
   Я повернула голову. Прямо к нам большими прыжками, целиком выпрыгивая из воды, направлялась стая огромных рыб. Увидев улыбку на лице Шива, я проглотила страх и вопросила себя, что же это может быть.
   - Гончие Дастеннина! - радостно вскричал Айтен.
   Райшед тоже улыбался во весь рот, и я перестала нервничать.
   Огромные рыбы резвились вокруг носа лодки, и мне пришлось признать, что у них весьма дружелюбные морды - длинные, похожие на клюв, с привлекательно изогнутыми ртами. Они издавали своеобразные скрипучие звуки, высовываясь из воды, чтобы посмотреть на Шива, и рты их были заполнены эффектными зубами.
   Я поневоле вздрогнула, когда одна рыбина всплыла рядом со мной и окатила меня теплыми зловонными брызгами из дыры в голове.
   - Кто они такие? - не сдержавшись, спросила я.
   Шив, кормивший свою рыбину, оглянулся.
   - Это дельфины, морские животные, как киты, только меньше.
   Я посмотрела на лоснящиеся тела, которые сновали в воде, треугольными плавниками разрезая пену.
   - Ты позвал их?
   Шив кивнул.
   - Они многое могут рассказать мне о водах, где мы находимся. Для начала мне нужно знать, когда мы достигнем главного течения, направленного на юг; чтобы его пересечь, мне потребуется каждая капелька силы, какой я располагаю. Если мы наткнемся на него прежде, чем я это пойму, мы можем, сами того не зная, проскочить мимо Мыса Ветров и оказаться далеко на юге.
   - Хватит с нас и одного нового континента. - Райшед протянул руку за борт и погладил любознательную голову.
   - Как ты их назвал? - Я понемногу привыкала к этим веселым созданиям, но свои руки держала при себе.
   - Гончие Дастеннина. Священные животные. - Айтен тоже скармливал им объедки. - Говорят, они могут путешествовать между этим и Иным миром, когда захотят, не только в снах или смерти.
   Веселая морда высунулась из воды и посмотрела на меня с бесконечно умным видом.
   Я поклонилась ей и попросила церемонным тоном:
   - Если вы можете добраться до Дастеннина или любого из богов, пожалуйста, попросите их доставить нас домой.
   Мои спутники улыбнулись, но никто не засмеялся. Как сказал Айт, попробовать не повредит.
   Дельфины вдруг оставили свои шалости и разом нырнули в глубину. Разинув рот, я вопросительно посмотрела на Шива.
   Я послал их выяснить где мы находимся относительно здешних течений, объяснил он. - Они будут возвращаться время от времени и проверять, не сбились ли мы с курса.
   Он указал на сплошной облачный покров над нами и однообразие вздымающихся волн вокруг нас. Дальнейших объяснений не требовалось. Я без восторга позавтракала холодной сырой рыбой, озабоченная вопросом: как мы переживем океанский переход в открытой лодке на такой диете?
   Невольно содрогнувшись, и не только от холодного ветра, я снова съежилась на дне в скромном укрытии за бортами лодки. Я взглянула на Золотошеего и увидела изучающий взгляд в его темно-карих глазах. Я уже видела этот взгляд, и воспоминание охладило меня основательнее, чем ветер или вода. Он увидел, что я на него смотрю, и ненависть зажглась в тех черных глубинах, выплевывая яростный, беспомощный огонь, - я отчаянно перегнулась через сиденье и мощным ударом в челюсть отправила его в нокаут. Обычно мне такое не удается, но целый кулак золотых и серебряных колец, прихваченных из замка, придал убедительный вес моему аргументу.
   - Ливак!
   Все уставились на меня.
   - Это был не он, - забормотала я, сжимая руки, чтобы успокоить боль в костяшках. - Это был не он. То были не его глаза; у него зеленые, а я видела карие, почти черные. Это был тот ублюдок, Ледышка, тот, из замка, его отец или кто там еще.
   Мы все с тревогой посмотрели на неподвижное тело, и я подумала, уж не подох ли он от того удара. Это никогда не угадаешь заранее, и немало народу за такое кончило виселицей.
   - Главарь, ну, тот, что допрашивал нас, он смотрел через глаза этого типа? - спросил Райшед после долгого молчания.
   Я выразительно кивнула.
   - Уверена.
   - Значит, он знает, где мы?
   - Понятия не имею. - Я пожала плечами. - Просто я не хотела, чтобы он на меня пялился.
   - Может, лучше бросить его за борт? - нерешительно спросил Шив.
   - Если нас догонят, мы могли бы выкупить за него свою свободу, напомнил Райшед.
   Айтен полуобернулся с открытым ртом, но ничего не сказал. Недоумение пробежало по его лицу. Он моргнул, и свет его добродушных карих глаз потух, как свеча. Мертвенная чернота посмотрела оттуда на меня, лицо его стало дряблым и чужим.
   - Айт! - в ужасе закричала я, увертываясь от меча, который раскроил бы мой череп как репу.
   Я шлепнулась на задницу, и только это спасло меня от второго удара.
   Шив чуть замешкался, и следующий удар обрушился на его руку - кость хрустнула, как сухая ветка. Маг закричал. Я ухватилась за сиденье и ударила обеими ногами, отбросив то, что всего минуту назад было Айтеном, к корме.
   Голубое сияние вспыхнуло со всех сторон - Шив потянул меня к себе через заклинание, сплетенное из чистого инстинкта. Когда ослепительный блеск угас, я почувствовала стену воздуха, защищающую нас.
   - Райшед, он захватил Айта, этот ублюдок вошел в его голову!
   Тормалинец не ждал, когда ему велят обнажить клинок, но существо, которое раньше было Айтеном, уже повернулось к нему с поднятым мечом.
   На мгновение они замерли, готовые к удару, но когда Ледышка сделал свой ход, он не послал меч Айтена в Райшеда; он вогнал его прямо в дно лодки, прорезая затвердевшую от масла кожу, будто ситец.
   - Ах ты, скотина! - крикнул Шив, хватаясь за сломанную руку.
   Его лицо перекосилось от боли, он задыхался от напряжения, но я увидела, как зеленые светящиеся нити снова стягивают дыру в шкурах, удерживая нас на плаву.
   Я оторвала свой рукав и разрезала его на грубые повязки. Кровь лилась по пальцам Шива, смешиваясь с водой, плещущей вокруг наших ног.
   - Дай перевяжу, - коротко приказала я.
   Маг подвинул пальцы, я затянула полотно на его ране. Шив взвыл от боли, и я беспомощно выругалась.
   - Айт, Айт, борись, вышвырни этого ублюдка, борись с ним.
   В голосе Райшеда звучало страдание.
   Подняв голову, я увидела, как их мечи столкнулись с лязгом - удар высек искры из клинков.
   Ужас завязывал узлом мои кишки: невозможно было смотреть, как марионетка, в которую этот ублюдок Ледышка превратил его друга, снова и снова нападает на Райшеда. Не было ничего похожего на обычную искусность Айтена - это были удары новобранца; может, Айт сражается, чтобы вернуть себе власть собственных мозгов, подумала я.
   Лицо Райшеда исказилось от боли, на рубашке проступила кровь. Я похолодела, осознав, что Райшед не атакует, ограничиваясь чисто оборонительными ударами. В то время как Ледышка активнее проявлял свою хватку на Айтене и черпал все больше из его мастерства, Райшед отвечал слишком медленно. Страх ранить друга парализовал его и одновременно обрекал.
   Это придется сделать мне. Если Райшед падет, одной мне не справиться с опытным воином, кто бы ни контролировал его ум. Шив едва сохранял сознание, и я даже думать боялась, что может случиться, если он потеряет власть над своими чарами.
   Я вытащила кинжал и, подойдя к краю магического барьера, тревожно оглянулась. Маг кивнул. Он силился не лишиться чувств, но он знал, что я должна сделать. Я медленно продвинулась дальше - так, чтобы не выпасть из дико качавшейся лодки и не насторожить врага.
   Райшед бросился вперед, и Айтен чуть не растоптал меня, попятившись от удара в лицо. Райшед ударил его рукоятью. Подхваченная ветром, кровь хлестнула меня по лицу вместе с морскими брызгами. Я увидела отчаяние на лице Райшеда - тот удар должен был сразу отправить его друга в Иной мир. Должно быть, эфирная магия держала его на ногах. Отчаяние едва не стоило Райшеду жизни. Меч Айтена рассек пустоту с прежней скоростью, оставив кровавую прорезь на руке Раша.
   Я стиснула кинжал, ужасно сожалея, что нет со мной моих ядов или каких-нибудь дурманов, способных мгновенно свалить человека. Времени не оставалось. Я изучила спину Айтена, но удар в сердце был слишком рискованным. Когда лодка трясется под ногами и Айтен делает выпады взад и вперед, можно попасть в ребро, что для меня будет скорее всего фатальным. Это должен быть удар в большие кровеносные сосуды на шее или ноге, который быстро свалит Айта. Но достаточно ли быстро? Остается только молиться, что Райшед поймет мои намерения.
   Айтен расставил ноги, чтобы обрести устойчивость в лихорадочно раскачивающейся лодке. Он пошел на Райшеда, пытаясь нанести ему сокрушительный удар по голове. Когда он двинулся, я всадила кинжал меж его ног вверх к внутренней стороне бедра, в артерию возле паха. Айтен пошатнулся. Увидев алый поток, Райшед бросился к другу и в свирепом объятии прижал его руки к бокам. Они вместе рухнули на колени, и вскоре Айт перестал бороться. Его голова упала вперед, на грудь Райшеда, затем вбок; чернота агрессии исчезла из глаз, уступая место знакомому спокойному карему цвету, пронзившему мне сердце. Айтен приоткрыл рот, словно хотел что-то сказать, но только недоуменно вздохнул в последний раз и закрыл глаза, как усталый ребенок.
   Райшед скривился от невыносимой боли, и я зажмурилась, чтобы не видеть его беспомощных слез.
   "Ах ты, сукин сын, ублюдок, гад поганый, вонючий засранец, пятно дерьма на заднице мира!"
   Я выплеснула ненависть к Ледышке в бесполезной брани, но облегчения не обрела. Тогда я снова открыла глаза, чтобы встретить воочию жестокую реальность, но обнаружила, что ничего не вижу.
   - Ты выражаешься, как вульгарная проститутка. Однако это позволило мне найти тебя, так что я не стану жаловаться.
   Мрак вокруг меня осветился жутким бесцветным огнем, и я увидела Ледышку, медленно идущего ко мне через свертывающуюся спиралью темноту. Я задохнулась от ужаса. Что он сделал? Где я? Я лихорадочно схватилась за кинжал, чтобы поразить Ледышку, но кинжал был бледным и нереальным в моей руке. Дрожа как дерево в бурю, я поняла, что этот ублюдок поймал меня в ловушку внутри моей собственной головы. Не знаю, как я поняла это, просто поняла - и все.
   - Ты очень проницательна, - подтвердил ненавистный голос.
   Он звучал так ясно, словно Ледышка был рядом со мной; губы плывущего образа шевелились. Я помрачнела. Первоначальный шок прошел, и негодование потеснило страх. Я увидела, что фигура Ледышки неотчетлива, размыта по краям, и это придало мне сил, но, приближаясь ко мне, она становилась светлее на фоне черноты, целее и ужаснее.
   - Мне следовало уделить тебе больше внимания, - вздохнул он. - Но Джерис так усердно убеждал меня, что ты не более чем согревательница постели, служащая маленькой усладой ему и вашему другу-волшебнику. Отвратительное нетерпение исказило его тон. - Теперь, когда я знаю правду, я найду в твоем разуме намного больше интересного для меня, не так ли?
   Страх перед ним внутри моего ума снова был выше любого ужаса, когда-либо испытанного мною. Он мог делать все что угодно с моим телом; плоть заживает, на худой конец есть мир Иной, но представить, что он снова врывается в мой разум, было невыносимо.
   - Талмия меграла элдрин фрез, - выплюнула я в него магические слова, и мрак ярко вспыхнул алым, образ на миг поблек.
   - Дерзкая свинья!
   Я вздрогнула - плеть боли хлестнула в моей голове, - но повторила заклинание. На этот раз темнота на минуту рассеялась, и я лихорадочно принялась вспоминать, что можно еще использовать, снова и снова швыряя в него эту волшебную формулу.
   - Ты жалкая. Я был внутри тебя один раз, и я сделаю это снова.
   Я нажала на витки злобы, которые угрожали опутать меня, и отгородила от него свой разум. Он знал мой ум, но обратная сторона той руны означала, что я знаю его; я боролась инстинктивно, не понимая, как или почему, но изо всех оставшихся сил. Что мне было терять?
   Я выругала себя за то, что перескакивала по заклинаниям в списке Джериса, пропуская непроизносимые слова. То, что удалось вспомнить, я произносила, задыхаясь, и по мере того как проговаривала отрывки этой вроде бы тарабарщины, я чувствовала, что плеть его разума немного слабеет, ищущая хватка на краях моего ума соскальзывает. Ритмы слов пробудили воспоминания, погребенные где-то глубоко внутри, и я ощутила новый прилив надежды.
   - Мармол, элрил, сенил, дексил, врем, тедрен, шатен, ардрен, парлен, врек.
   Я пропела считалку Леса, уже для самого Народа ставшую почти чушью, но ее по-прежнему заучивали, передавая от поколения к поколению, как мой отец передал ее мне. Я выкрикнула древние слова, а затем вспомнила песню с названиями лесных птиц; Ворон был игрой Народа задолго до того, как ее узнал остальной мир. Я повторяла их снова и снова, возвращая из своего детства бессмысленные слова и каденции, которые почему-то не давали этому кошмару под названием Ледышка овладеть мною снова.
   Я могла чувствовать его гнев и - слабее - его замешательство. Для него я была просто ребенком, который заткнул уши и горланит дерзкую песню, чтобы заглушить отцовские упреки. Это было все, что я могла сделать, но, как скажет вам любой трехлетка, подобную тактику трудно победить.
   Темнота вокруг меня отступила, и ужасающий образ Ледышки заколыхался, будто дым на ветру. Я ощутила жжение в запястьях и холод в ступнях и удвоила усилия, осознав, что по-прежнему владею своим телом:
   - Ливак! Ливак! - Хриплый голос Райшеда раздался в моих ушах, и проклятия Ледышки эхом прокатились в моей голове в последнем взрыве ярости.
   Тьма перед глазами рассеялась, и я увидела измученное болью лицо тормалинца, нос к носу с моим. Я задохнулась от боли - он как тисками сжимал мои запястья.
   - Это ты?
   - Мои глаза - мои?
   Райшед посмотрел в глубь меня, и спустя долгую напряженную минуту подозрение ушло с его лица.
   - Это был он?
   - Если он будет искать тебя, читай огненное заклинание, старые баллады, древние молитвы, старинную литургию - все что вспомнишь. В этих словах есть сила, не знаю почему.
   Холодный ветер пробирал меня, а я была вся насквозь мокрая от пота и дрожала, как изнуренный зверь, бежавший изо всех сил. Колени подломились, и я рухнула на скамью, тошнотворно-сладкий запах крови поднимался со всех сторон, когда лодчонку швыряли туда-сюда равнодушные волны.
   - Раш, я должна была, ты понимаешь? Это был не он, это был тот ублюдок. Раш, это был единственный выход...
   Я подняла голову. Райшед не смотрел на меня. Беспредельное отчаяние, какое бывает только у человека на виселице, заполнило его глаза. Ничего не понимая, я обернулась и, когда высокая зеленая волна подняла нас, увидела лес мачт, выходивших из бледных восточных небес. Ветер раздувал паруса, и длинные вымпелы с эмблемой Ледышки тянулись к нам, облизываясь, как жадные языки.
   - Тримон, спаси нас! - выдохнул Шив, взывая к богу путешественников, и сжал пальцами борт, так что побелели костяшки.
   Я даже воспряла духом, когда нос лодки повернулся и мы заскользили через пенящийся гребень волны, затем еще одной и еще.
   - О Перид, - тихо промолвил маг, в полном изнеможении роняя голову на грудь.