– Скажите, – все не унимался тот, – не угодно ли вам доложить о случившемся его святейшеству?
– Вы же знаете, что он сейчас недоступен, – ответил приор невозмутимо. – А вот их я сейчас потороплю…
3
Пять пар закончили свою работу вовремя и без опоздания собрались вместе в назначенном месте, чтобы не вразброд возвращаться в Стены (что никак не одобрялось), но как и выходили утром – организованной группой. Шестая же пара явилась, так сказать, в половинном составе: брат Аберрагин пришел, а вот напарник его хотя и пообещал догнать брата в самом скором времени, но до сих пор так и не объявился. Это заставляло Аберрагина хмуриться и поминутно поглядывать то на часы, то по сторонам. Но напарник все не показывался. А те, кто пришел, не успели как следует приветствовать друг друга, как коммик брата, что был признан старшим среди всех, а именно все того же Аберрагина, ожил и подал сигнал вызова. Брат откликнулся немедленно, потому что мелодия вызова, легко узнаваемая, возникала лишь при соединении с самим приором, ни с кем другим.
– Почтительно внимаю.
– Убавь звук. Отвечай односложно. Передаю слова его высокопреосвященства.
– Да, готов к исполнению…
– Слушай приказ. Собрались все?
– Да. То есть, собственно…
– Возвращайтесь немедленно. Следите за своими ведомыми, чтобы никто из них не сделал попытки отстать по дороге. Если попробуют – пресекать решительно. Но обязательно в пределах вежливости. Ты понял?
– Да. А что…
– Никаких вопросов. Уяснишь на месте. Дальше: в Стенах веди всех не в трапезную, а прямо к приору. Еще раз повторяю: будьте настороже. Уяснил?
– Да.
– Немедленно в путь. Вы где сейчас?
– На границе территории.
– Значит, через четверть часа самое позднее быть у него. Все.
Капсула в ухе онемела. Брат Аберрагин покосился на окружающих: не услышал ли кто хоть каких-то обрывков того, что предписал отец приор? Нет, похоже, никто не обратил особого внимания на состоявшийся разговор, связь с обителью была делом обычным при выходе в город. Братья и послушники, все еще сохраняя пары, перебрасывались обычными репликами насчет того, что немного приустали, в горле пересохло, погода стоит жестокая, чувствуешь себя, как на сковородке, да и потрапезовать уже пора, природа требует своего… Один только из ведомых, а именно тот, кто, по его словам, и в прошлом своем был иноком, отошел в сторонку и даже опустился на корточки, утвердив локти на коленях, ладонями закрывая уши, словно усталость одолела его больше, чем остальных. Брат Аберрагин обеспокоился его видом и приблизился, чтобы, буде потребуется, оказать помощь. И остановился на полушаге: с другой стороны послышалось бессмысленное. То есть вроде бы слова, однако совершенно непонятные.
– Allarm! Sicher!
Это Рыцарь Уве-Йорген, словно чем-то застигнутый врасплох, невольно перешел на родной язык. С ним порой такое случалось, и в экипаже к этому привыкли, так что для своих переводить ему не пришлось, а для чужих и не нужно было. Да и времени на то не нашлось бы, потому что только что он принял команду капитана, простую и понятную:
«Отделиться. Немедленный сбор у хозяйки».
Так что попусту расходовать время было никак нельзя.
Пять мгновенных схваток. Собственно, это даже нельзя было назвать схватками. Пять стремительных атак, к отражению которых противники никак не успели подготовиться. Потому что брат Аберрагин еще не отдал ни одной команды, а мгновенная связь между членами экипажа была давно отлажена до полного автоматизма. И пока Аберрагин еще дослушивал последние указания отца приора, иеромонах Никодим, читавший чужие мысли, как по книге, успел передать тревожный сигнал отсутствующего Ульдемира, и в ответ на протяжении той же секунды последовала принятая Рыцарем – старшим в отсутствие капитана – команда.
А еще через секунду на месте встречи осталось только шестеро братьев – живых, но совершенно недееспособных на ближайшие полчаса, а то и целый час. Хотя и были они вполне исправными бойцами, но далеко не того класса, какой давала своим посланцам Ферма, где никогда не забывали, что добро должно быть с кулаками.
4
На пороге дома Вирги пятеро возникли как-то вдруг, хотя она, делая вид, что внимательно разглядывает пионы на клумбе, на самом деле почти не сводила глаз с проулка, с того угла, из-за которого люди, по ее представлению, должны были появиться. На самом же деле они оказались вдруг у нее за спиной, и она обернулась, невольно вздрогнув, лишь когда услышала:
– Здравствуй, хозяйка. Вот и мы. Все спокойно?
Вирга лишь теперь вздохнула облегченно:
– Все тихо. Входите, он ждет.
– Малыш, – сказал Ульдемир ласково, – ты не обижайся, но лучше тебе побыть снаружи. Если кто-нибудь станет приближаться…
Вирга понимающе кивнула. Никодим, однако, покачал головой:
– Нужды нет. Я все просматриваю. Скажу, когда надо будет. Сиди, любезная.
– Ладно, – согласился Ульдемир. – Время первых итогов. Положение на сию минуту: возвращаться в обитель нельзя – там нас ждут. Опознали и получили указания: самое малое изолировать, но можно и уничтожить. Этого мы не ждали. Каким образом здесь стало известно, кто мы и зачем, пока неясно, да это сейчас и не самое важное. Главное – выбрать образ действий на дальнейшее.
– Ну что же, капитан, – сказал Рыцарь привычно. – Давай вводную.
– Обстановка вот какова. Предполагалось, что здесь мы не встретим сопротивления на нашем уровне – то есть кого-то, так же, как и мы, обладающего поддержкой каких-то других Сил. Это не только мы сами так предполагали, но и Ферма. Ошиблись и мы, и они: такая сила возникла, и сейчас она в этом мире присутствует.
– Ты думаешь, эта шестерка, что прибыла после нас…
– Я не думаю. Вот Вирга сама видела их и слышала.
– Что же: сразу вступим в схватку? Или ляжем на дно? По правилу «Лучше поздно, чем никогда»?
– Решать нам самим. Нет, Малыш, – эти слова адресованы были Вирге, стали ответом на ее невольное протестующее движение, – ты в этом решении не участвуешь, никто тебя подставлять не собирается, нарушать твою нормальную жизнь здесь.
Вирга только резко мотнула головой, но сейчас Ульдемиру не до мыслей было о том: а может быть, она вовсе и не желает продолжить свою жизнь, такую, какую он почел нормальной; может быть, и у нее есть право решить сейчас свою судьбу? И на ее слова:
– Ты мне не веришь?
Ответил кратко:
– Мне не дано права пользоваться помощью жителей этого мира – особенно если это связано с опасностью для них.
– Почему же вчера ты так не думал, когда хотел укрыться здесь? И час назад – тоже не думал?
– Тогда картина не была такой ясной. Так что обожди хотя бы, пока мы не решим, что делать нам самим. Итак: мы уходим? По старшинству: Питек?
– Ты хочешь сказать, капитан: мы бежим от одного лишь слова «Опасность»? Даже не увидев ее? Может быть, мы перестали быть самими собою? Где и когда это произошло с тобой, Ульдемир? Мой ответ: я не ухожу.
– Георгий?
– Я с волосатым.
– Рука?
– Я могу отступить, чтобы потом ударить неожиданнее и сильнее. Но уходить совсем?.. Если мы гибли, капитан, то в схватке, а не на бегу. Никто никогда не видел наших спин – видели лица, и на них не было страха, если даже на той стороне было вдесятеро больше. Не побегу и на этот раз.
– Никодим?
– Господь ведет нас. А когда это Он отступал?
– Обер-лейтенант? То есть Рыцарь? Твое мнение?
– Капитан, я вообще не понимаю, о чем тут речь. Все мы уже гибли самое малое по разу, а иные и больше, знаем, что это такое. Мы все – солдаты, собравшиеся из разных времен; только одно и объединяет нас: именно то, что мы – солдаты. Ты что же, решил, что мы вот так, сразу, перестанем быть ими? Да ну, капитан, я в это не верю. К тому же будь это так, ты бы не стал спрашивать нашего мнения, просто скомандовал бы отход, и все. Ты этого не сделал; и это может означать только, что ты видишь и другие возможности. Так что не станем тратить времени на обсуждение негодных вариантов; объясни задачу, какой она представляется сейчас.
Ульдемир, выслушав, кивнул. Сказал:
– Я тут, пока вы добирались, кое-что придумал, но это – под конец. Прежде давайте войдем в обстановку. Кому-то стало известно, что Ферма задумала предотвратить гибель этого мира, уже очень близкую; не знаю, кого устраивает такой исход, кому нужно, чтобы этот мир перестал быть обитаемым. Не наше дело – догадываться или хотя бы просто думать над тем, кто и почему. Дальше, этот или эти «кто-то» прислали команду, не уступающую нам числом и – можно предположить – умением. При этом команда пользуется поддержкой здесь, вряд ли всеобщей, но достаточно ощутимой: во всяком случае, Храм за них. Нас же не поддерживает здесь никто… кроме Вирги, – он бегло улыбнулся, бросил взгляд в ее сторону. – Перед нами две задачи: по возможности уклоняться от контактов с теми, кто нас ищет, и одновременно делать главное дело: искать и найти тех немногих, в чьих силах все еще остается спасение Альмезота. Мешать нам и охотиться за нами будет не полиция какой-то из властей или даже всех властей, вместе взятых; шестерка в лучшем случае будет пользоваться их помощью, когда потребуется массовая операция, отслеживать же нас будут они сами, и это очень серьезно. Для решения обеих этих задач я пока что вижу лишь один выход, какой и хочу предложить вам.
– Мы внимательно слушаем тебя, капитан, – сказал Рыцарь.
– Еще чуточку терпения. Малыш…
– Я думаю… – проговорила Вирга не очень решительно, однако тут же спохватилась и повторила уже громко и уверенно: – Я думаю, в этом доме можно неплохо укрываться и, если нужно, даже сопротивляться. Я готова… Все, что только смогу…
– Спасибо, Малыш. Но если мы просто будем сидеть здесь и отстреливаться, это не продолжится долго.
– Зато начнется очень скоро, – перебил его иеромонах. – Потому что те шестеро уже на пути сюда. Они взяли след. Хорошо работают, чувствуется умение. Так что четверть часа нам осталось, не больше.
– Вот так, Малыш: через четверть часа, если станем сопротивляться, нас просто взорвут и сожгут вместе с домом… и с тобой. Нет, это не выход. Но есть другой, хотя он зависит от… У тебя в доме есть, наверное, подвал, погреб, что-то в этом роде?
– Есть, конечно, там силовой щит, бойлер, управление домашней автоматикой, гараж для агрика – правда, машины у меня никогда не было.
– Гараж теплый?
– А у нас по-настоящему холодно и не бывает.
– А бойлер зачем?
– Разве у тебя дома нет ванной?
– Как и самого дома. Ладно. В гараже мы можем улечься – все шестеро?
– Ты собираешься укрыться там? Но они найдут, в гараж всегда заглядывают первым делом.
– Не сомневаюсь, что найдут. Однако надеюсь, что не станут вымещать разочарование на бездыханных телах.
– Я не понимаю… – растерянно сказала она.
– Мы там уснем. На столько, сколько потребуется. А ты должна оставаться в этом доме и только время от времени навещать, чтобы убедиться, что с нами все в порядке. Надеюсь, крыс у вас нет?
– Последние ушли десять лет тому назад, когда поблизости заработал крысиный город. Они умные, поняли, что там им лучше, – и ушли туда.
– Вот и прекрасно.
– Но эти… они вас там увидят…
– Не нас: наши тела. И поймут, наверняка поймут, раз у них такой уровень, что это не трупы, а лишь футляры. И что искать нас станет сразу на порядки сложнее. За телами же – не удивлюсь, если они станут даже за ними ухаживать: знают ведь, что в конце концов мы к ним вернемся.
– Постой, капитан. Но если они захватят наши тела, то с ними – и каналы связи? Как же мы сможем общаться? К тому же по каналам найти каждого из нас – для специалиста задача простенькая.
– Да, такая опасность есть. Поэтому каждый сейчас настроит свой канал так: при постороннем вмешательстве – канал выключается, перед этим послав сообщение о том, что он захвачен.
– Но мы останемся без связи!
– Связь надо сохранить. Хотя бы… – Капитан мгновение раздумывал. – Сейчас у нас нет другой возможности, как общаться через Виргу. Так что немедленно каждый устанавливает канал связи с нею. Малыш, не бойся – это не больно, никаких неудобств…
– Они почти рядом, капитан, – предупредил Никодим.
– Голова закружилась, – пожаловалась Вирга.
– Это сейчас пройдет, – успокоил капитан. – Все сделано? Все – в гараж. Малыш, веди. С нами не входи – только минут через десять. И не пугайся того, что увидишь. Как говорится – не верь глазам своим. Помни: мы обязательно вернемся. Обязательно!
И они скрылись в гараже. Плотно затворили за собой дверь.
Вирга и не собиралась подглядывать, совершенно нет. Но любопытство оказалось сильнее добрых намерений. Тем более что через десять минут она все равно войдет и увидит. Что увидит? И в конце концов, какая разница – десятью минутами раньше или позже?..
Отворить дверь, хоть совсем немножко, она не решилась: заметят, а ей вовсе не хотелось выглядеть в их глазах такой… ну, в общем, не такой, какой хотелось бы. Она даже отошла подальше от двери, чтобы не поддаться искушению, наверное. Но причина могла оказаться и другой, а именно – небольшая, из гаража вовсе малозаметная форточка в стене между гаражом и черным ходом, что вел на задний двор. Зачем ее сделали, когда строили дом, Вирга никогда не задумывалась, зачем-то, наверное, она была тогда нужна. И вот сейчас пригодилась. Если подставить табуретку, то…
Она быстренько сбегала на кухню, вернулась с табуреткой, стараясь не шуметь, подставила, залезла. Как раз вовремя, чтобы услышать, как тот из шести, которого она мысленно уже называла «своим человеком», говорит:
– У каждого есть не более часа, чтобы найти подходящий объект и внедриться. По возможности на высоких уровнях: скрывшихся людей все равно будут искать, так что у нас по-прежнему две задачи: собственный поиск – и отслеживание действий той стороны. Чтобы если они нападут на след первыми – вмешаться. Время уходит, мир висит на ниточке. Связь: через свои тела, а в случае затруднений – через хозяйку, раз у нас с нею каналы уже установились.
«Что это еще за хозяйка?» – успела подумать Вирга с некоторой обидой. Но тут же отвлеклась, потому что удалось наконец стереть липкую пыль с форточки, чтобы увидеть, как все шестеро укладываются на подстеленный на холодный пол старый чехол – память о когда-то принадлежавшей еще родителям машине, которую пришлось продать вскоре после их смерти. Несколько секунд полежали спокойно, потом – почти одновременно – по телам их прошла мелкая дрожь, каждый вздохнул глубоко, словно то был последний вздох в жизни. На мгновение словно бы легкое облачко возникло в гараже… Вирге вдруг стало страшно, она закрыла глаза и так, не глядя, осторожно спустилась с табуретки и услышала, как громко и требовательно стучат в дверь. Вирга, не раздумывая, поспешила, чтобы отворить дверь новым гостям.
5
Люди как люди. Не старые, хотя и не совсем молодые, можно сказать – в начале зрелости. Подтянутые, рослые, с легкими, быстрыми движениями. Глядят внимательно, и ощущение такое, словно своими взглядами вбирают увиденное в себя; когда они, войдя, все разом обратили взгляды на нее, ей почудилось на мгновение, что ее разбирают на части и каждую часть внимательно рассматривают, можно даже сказать – изучают. А кроме этого ощущения, их глаза ничего не выражали, были они словно тонированные стекла, и в них можно было смотреться, как в зеркальца. Если бы, конечно, было на то время и желание.
Только Вирге сейчас было не до того, чтобы любоваться своим отражением где угодно. Потому что она понимала: от того, как она сейчас смотрится, вряд ли что нибудь для нее изменится. Главное сейчас было – выглядеть пусть и не самой красивой (а такое желание всегда существует, хотя бы в ближнем подсознании, если уж из сознания что-то его вытеснило), но обязательно – совершенно естественной. Это – ее дом. Она тут хозяйка. Пришли незнакомые люди числом шестеро, вооруженные, наверное, очень по-современному и ничуть не пытающиеся свое оружие скрыть, что можно истолковать как законное право носить оружие повсеместно, в том числе и в чужом доме. Как должна хозяйка отнестись к таким визитерам? Да так же, как совсем недавно – к полиции. Прежде всего спокойно, потому что никакой вины за собой не чувствует, да и если бы что-то такое ощущала, то вошедшие никак не были похожи на представителей закона и порядка. Значит, встречай их даже без тени тревоги на лице или в движениях. Дальше – не выражать ни малейшего неудовольствия их приходом. Опять-таки естественно: если ты занимаешься сдачей комнат, то в любом посетителе должна видеть прежде всего возможного клиента. То есть улыбаться – пусть и не как ближнему родичу или хотя бы другу детства, но как человеку, пришедшему с законными и небезвыгодными намерениями. Но обязательно даже без тени кокетства, чтобы тебя не приняли за даму, готовую к услугам. Чтобы соблюдали нормы приличия, вели себя вежливо и сдержанно.
Вирга и постаралась все эти условия выполнить, и, похоже, ей это скорее удалось, чем наоборот; во всяком случае, за те две-три секунды, пока хозяйка и гости стояли лицом к лицу, та напряженность, что ощущалась в них, заметно ослабла; значит, они не ощутили никакой для себя опасности, а будь она – сразу бы ее почувствовали; это Вирга поняла и потому, что заранее знала, кто они такие, а еще потому, что именно такое впечатление они производили: людей, привыкших ощущать угрозу на расстоянии, чтобы всякий раз встречать ее в полной готовности. Здесь же они сразу почувствовали себя уверенно.
Это не значило, впрочем, что этим ощущением они и удовлетворятся. Когда секунды взаимного разглядывания истекли и Вирга задала полагающийся вопрос: «Чем могу служить?», вошедший ответил тоже традиционно, хотя для другой ситуации: «Оставайтесь на месте, не делайте никаких движений». И даже не спросил: есть ли кто-нибудь в доме, кроме нее самой. Кивнул своим, и те сразу же рассеялись по всему дому: двое – по комнатам внизу, еще двое – наверх по лестнице, пятый спросил: «Где подвал?» (она указала направление кивком) и побежал туда – быстро, мягко, бесшумно. Старший остался наедине с нею, оружие держал наготове, но на нее не направлял. Стал задавать вопросы.
– Кроме вас – кто в доме?
Она ответила так, как приготовилась заранее:
– Ни души.
– Предупреждаю: если окажется, что вы лжете…
Уверенность в себе – вот что должна она выражать прежде всего!
– Я не имею права укрывать истину от представителей закона. Вы такими не представились. Значит, если бы я даже соврала, это не имело бы последствий. Но я сказала чистую правду.
Ее логика вызвала у него беглую усмешку:
– Вы не подумали, что если мы не представляем закон, то можем оказаться людьми, стоящими вне закона? По-вашему, это гарантировало бы вашу безопасность?
– Разве что вы оказались бы маньяками. Но на то непохоже.
Гость собирался еще что-то сказать, но тут стали возвращаться его спутники, один за другим. Доклады их прозвучали однообразно:
– Чисто.
– Никого.
– Пусто.
– Никаких следов.
– Я же вам сказала, – проговорила она с некоторой обидой в голосе.
– Не все. Вы не сказали о том, куда же девались те шесть человек, что пришли к вам сюда примерно… нет, точно сорок три минуты тому назад. Ответьте и попробуйте не соврать и на этот раз.
Она пожала плечами:
– Я бы сказала сразу, если бы вы спросили. Не вижу надобности что-то скрывать. Они были, действительно. Приходили. Хотели снять комнаты. Я вообще сдаю комнаты, вы могли заметить вывеску у ворот.
– Так. И что же?
– Я согласилась. У меня как раз освободились места, а я всегда стараюсь не отказывать людям, как правило, это приезжие издалека, и…
– Они не сказали, откуда приехали?
– Я хотела спросить, это неизбежный вопрос для сообщения в полицию…
– Почему же не спросили?
– Я просто не успела. Мне понадобилось выйти на минутку… Здесь же, в доме…
– Вы рискнули оставить их без присмотра? Вот здесь?
– Знаете, они выглядели вполне прилично. И, кстати, оружия у них не было, не то что у вас.
– Хотите сказать, что к нам такого доверия вы не испытываете?
– Ну, как сказать… Вообще-то, здесь нет ничего такого, на что можно было бы польститься. Так что, может, и оставила бы.
– Благодарю. Вернемся к делу. Итак, вы на минутку отлучились…
– Ну, может быть, меня не было минуты три.
– Значит, три. Вернулись. Что же случилось дальше?
– Да ничего не случилось. Просто их больше не было. Они исчезли.
– Да ну?! – и бездна иронии слышалась в тоне спрашивавшего.
– Вот именно.
– Куда же они девались?
– Я сначала подумала, что они разошлись по комнатам – посмотреть их, прежде чем снимать. Прошлась везде, но их нигде не нашла.
– Вы же были внутри. Как же они могли бы разойтись по всему дому так, чтобы вы не заметили? Или хотя бы услыхали шаги…
– Я находилась в… изолированном помещении, в самом конце коридора, я ведь сказала… ну, то есть не сказала, но думала, что вы догадались. Оттуда ничего не видно – я, конечно же, закрыла дверь, как и вы закрыли бы, – и не слышно, потому что вода шумела. Поэтому и пошла смотреть. Они исчезли.
– И ничего с собой не прихватили? Или вы не потрудились убедиться в этом?
– Потрудилась, уж будьте уверены. Ничего не пропало, хотите верьте, хотите нет. Все на своих местах.
– Просто потрясающее приключение, а?
– Вы тоже так думаете? Я сразу так решила. Знаете, в моей однообразной жизни…
– Ладно, достаточно с нас болтовни. Верес!
– Я!
– Что в окрестностях?
– Все в норме, шеф. Слабое движение прохожих вне предела угрозы, в нашем направлении никто курса не держит. Две группы – два человека и три – удаляются в противоположных направлениях. Не похоже на этих: в паре – одна женщина, в тройке – две.
– Отпадает. А транспорт?
– Сейчас – никакого. Но, конечно, полчаса назад…
– Ясно, не разжевывай. Так, более или менее ясно: нас они не поджидают, предпочли скрыться. Но что-то тут не так, по ощущениям… Дом осмотрели качественно? Чердак, подвал?
– Остался только гараж, шеф. Заглубленный, есть вход из подвала, но он заперт. Вскрыть, конечно, недолго…
– Ну зачем же, – шеф даже поморщился немного. – Не станем причинять ущерб такой приятной хозяйке. Тем более что она сама нам откроет, она ведь не станет что-то скрывать. Не так ли, хозяйка?
– Пожалуйста, – Вирга кивнула. – Гараж давным-давно пустует, у меня своего транспорта нет. Там, правда, кое-какое старье свалено, которое еще не собралась вывезти, но это уж ваше дело. И, кстати, дверь в гараж не заперта, там замок уже года три как испортился. Но дверь немножко западает, чтобы отворить, надо чуть приподнять ее. Ваш парень этого, конечно, не знал, вот он и подумал…
– Хорошо. Ведите туда. Вы двое – оставайтесь тут. И продолжайте просматривать окрестность.
По узкой лестнице спустились в подвал, миновали силовой шкаф, бойлер (один из визитеров в полутьме коснулся горячего бака пятерней, от боли и неожиданности зашипел, как сбежавшее молоко, но этим и ограничился; видимо, эмоциональные заявления в этой команде не поощрялись). Наконец подошли к дверце. Вирга попросила:
– Возьмитесь крепко за ручку – и вверх сперва, вверх… И на себя.
Дверца растворилась без сопротивления. И тут же шеф группы крикнул, неожиданно громко и угрожающе:
– Положить оружие! Руки за голову, выходить по одному! В случае неповиновения открываем огонь на поражение! Считаю до трех. Один!..
Виргу не очень вежливо отпихнули за спины, четыре игломета уставились в темный проем.
– Два!..
Никто не выходил, не послышалось из гаража ни слова, ни шороха…
– Три!
Все то же безмолвие сохранялось, пока один их четверых не сказал:
– Шеф, сонную гранату?
– Нет там никого, я же говорила, – молвила Вирга из-за спин.
– А вот увидим. Где там свет включается?
– От двери – слева, на уровне груди…
Через две секунды свет в гараже вспыхнул. И трое сразу впрыгнули в осветившееся помещение – все трое за полсекунды, хотя дверь была рассчитана на одного, и то не толстого. Четвертый удержал Виргу на месте, ухватив за плечо. И тут же из гаража послышалось:
– Ага! Они! Все шестеро! Эй, вы! Встать!
– Не пойму: спят они, что ли?
– Да что вы там нашли такое? – крикнула Вирга. – Я хочу видеть!
– Спят, говоришь? Сейчас выясним…
Пауза длилась не менее минуты.
– Нет, это не сон. Это… Ах, сволочи!
– В чем дело, шеф?
– Они сбросили тела. А мы не подумали вовремя… Где там эта баба? Сюда ее!
Виргу втолкнули в гараж, от деликатности в обращении не осталось ничего. И она увидела все то же: шесть тел – одетых, лежащих на бетонном полу на расстеленном, сохранившемся с машинных времен чехле. Мертвых тел?
Она на увиденное постаралась отреагировать по-женски: криком. Истошным, истерическим, невыносимым для нормального мужского слуха:
– А-а-а-а-а!.. Это вы их?..
И опять: «А-а-а-а-а!!»
Мужики до этого не унизились. Недолго постояли молча, все приличествующее случаю было, надо полагать, произнесено мысленно. Наконец главный сказал голосом, почти нормальным:
– Ну что же, так – значит, так. Даже интересно: достойные ребята.
– Шеф, а что со жмуриками – закопать, что ли?
– Ты в уме? Это не жмурики, просто физтела, они так могут лежать долго, и ничего им не станется самим по себе. Крыс тут нет, ими и не пахнет, так что… Они на этих телах как на якоре и никуда далеко от них не уйдут. Ладно, будем искать. Без своих тел они с планеты не удерут – можно, конечно, но очень хлопотно. А здесь мы их возьмем, раньше или позже. – Он окинул своих спутников взглядом. – Чем раньше, тем лучше. Хотя, конечно, сложности у нас будут. Да перестань хлюпать, хозяйка! Слушать тошно!