Мишин Михаил. Почувствуйте разницу

   Б р о к. Ей понравится то, что я ей скажу.
   Д и в р и. Ну смотри. В конце концов, твое дело.
   Б р о к. Вот это правильно. Ты лучше посоветуй, сколько ему надо дать?
   Д и в р и. По-моему, лучше попросить его об этом как о дружеской услуге.
   Б р о к. Не верю я ни в какие дружеские услуги.
   Звонок в дверь.
   Деньги есть деньги. (Открывает. Входит Пол.) Жду, жду! Заходи! Выпьешь?
   П о л. Спасибо, не могу. Я сейчас сижу, работаю.
   Б р о к. Садись. Могу я у тебя одну вещь спросить?
   П о л. Пожалуйста.
   Б р о к. Сколько ты получаешь в неделю?
   П о л (откидываясь на спинку кресла и подражая интонации Брока во время интервью). Не знаю, не считал. Я ж не бухгалтер.
   Б р о к (польщенный, что его цитируют, Диври). Клянусь, он мне нравится! (Полу.) Так как ты говоришь, тебя зовут?
   П о л. Пол Веролл.
   Б р о к. Ну да, Пол. Так вот, Пол, тут такое дело. У меня есть подружка. Да ты ее уже видел - Билли.
   П о л. Да, конечно.
   Б р о к (доверительно). Она вообще-то очень хорошая. Но, между нами говоря, темновата. Ее вины в этом нет, она ведь всю жизнь в варьете была, пока я ее оттуда не вытащил. Там-то она обходилась. А вот здесь, боюсь, ей будет трудно. К серьезному обществу она не привыкла, ты меня понимаешь?
   П о л. Пока не очень.
   Б р о к. Я хочу сказать, что такой парень, как ты, мог бы ей помочь. Да и мне тоже.
   П о л. Каким образом?
   Б р о к. Надо ее поднатаскать. Поучить - что к чему, как и что. По всем вопросам. В твое свободное время. Ты меня понимаешь?
   П о л. Я вас понимаю, но эта работа абсолютно не для меня.
   Б р о к. Плачу двести долларов в неделю.
   П о л. Согласен.
   Б р о к (оправившись от неожиданности, Диври). Нет, он мне все больше нравится!
   П о л. Когда приступать?
   Б р о к. Да хоть сию минуту. Я сейчас тебя ей вроде как представлю, и - вперед!
   П о л. Очень хорошо.
   Б р о к (глянув с превосходством на Диври, кричит). Билли!
   Г о л о с Б и л л и. Чего?
   Б р о к. Спустись-ка на минуту! (Полу.) Она вообще-то классная. Тебе понравится.
   Билли выходит из своей спальни, расчесывая волосы. На ней роскошный пеньюар, не оставляющий никакой работы воображению, ибо сквозь него все видно и так.
   Б и л л и (недовольно). Ну чего? Я уже разделась. (Смолкает, завидев Пола.)
   Б р о к. Ничего, все в порядке. Этот парень - друг семьи. Спускайся, говорю.
   Билли швыряет гребень на оттоманку, спускается вниз.
   Знакомься, малыш, это Пол Веролл.
   Б и л л и. Знакомились уже.
   Б р о к (подталкивая ее к нему). У него к тебе дело.
   Б и л л и. Какое еще дело?
   Б р о к. Сейчас узнаешь. Садись. (Усаживает ее на диван. Диври). Поднимись ко мне на пару минут. И бумажки захвати.
   Ободряюще кивнув Полу, поднимается в свою комнату. Диври, захватив портфель, следует за ним. Долгая пауза. Билли сидит с безучастным видом. Пол не знает с чего начать.
   П о л (наконец, решившись). Ваш... э-э... друг, мистер Брок... Он хочет, чтобы вы и я... чтобы мы вместе проводили время...
   Б и л л и (не глядя). Да что ты!
   П о л. Нет, правда.
   Б и л л и (поворачиваясь к нему). А ты кто такой? Наемный кавалер что ли, для танцев?
   П о л (с улыбкой). Не совсем.
   Б и л л и. А для чего же?
   П о л. Да, в общем, все просто. (Садится на противоположный от Билли край дивана.) Мистер Брок хочет, чтобы я помог вам пополнить ваши знания. То есть, чтобы вы увереннее чувствовали себя в разных ситуациях... Или, если у вас возникают вопросы...
   Б и л л и. У меня не возникают.
   П о л. Ну, я мог бы сам вам их подсказать.
   Б и л л и. Вот уж спасибо.
   П о л. Может быть, вам это будет даже любопытно... Потом, знаете, в этом городе есть что посмотреть. Я могу вам тут все показать. Возможно, у вас на этот счет уже есть какие-то пожелания...
   Б и л л и. Где Верховный Суд знаешь?
   П о л. Конечно.
   Б и л л и. У меня туда пожелание.
   П о л. Очень хорошо. Значит, соглашение достигнуто?
   Б и л л и. Насчет чего?
   П о л. Насчет того, о чем я говорил.
   Б и л л и. Ну, пусть будет. Мне все равно делать нечего.
   П о л. Вот и отлично.
   Б и л л и. И сколько же он тебе за это платит?
   П о л. Двести долларов в неделю.
   Б и л л и. Ну и дурак. Мог с него больше слупить.
   П о л. Я мог бы и бесплатно.
   Б и л л и (с насмешкой). Ах, ах!
   П о л. Нет, правда.
   Б и л л и. Это почему же?
   П о л. Потому что для меня это не работа, а удовольствие.
   Б и л л и. Он, небось, тебе сказал, что я совсем темная, да?
   П о л. Нет, ну почему...
   Б и л л и. И правильно сказал. Я жутко темная. Только меня это не колышет.
   П о л. Что, правда?
   Б и л л и. Конечно. Я и так в полном порядке. У меня уже есть все, чего я хочу в жизни. Две шубы. Норковые. А еще чего захочу - он мне это даст. Потому что если он не даст, так и я ему не дам, ясно?
   П о л (смущенно). Думаю, что ясно.
   Б и л л и. А пока я знаю, как получить чего я хочу, мне больше ничего и знать не надо, верно?
   П о л. Да. Пока вы знаете, чего хотите.
   Б и л л и. Ну да. (Пауза.) Чего?
   П о л. Я говорю, это до тех пор, пока вы сами знаете, чего хотите.
   Б и л л и. Чего ты меня путаешь?
   П о л. Да что вы, и не думал даже.
   Б и л л и (поднимаясь с дивана). Нет, есть одно, чего б я хотела.
   П о л. Чего именно?
   Б и л л и. Уметь болтать как образованные.
   П о л. Это вполне достижимо.
   Б и л л и. Как?
   П о л. Для начала я дам вам прочесть несколько книжек. И если не возражаете, буду следить за вашей речью, поправлять ошибки.
   Б и л л и (со все большим интересом глядя на Пола). Да? Ну, валяй.
   П о л. Договорились.
   Б и л л и. А зато ударений я никогда не путаю. Ты заметил?
   П о л. А вот я иногда путаю. До сих пор не знаю как правильно "деньгбми" или "дйньгами".
   Б и л л и. Уж такое слово надо знать. Деньгбми. Ладно, с ударениями я тебя буду поправлять.
   П о л. Буду очень благодарен.
   Б и л л и. Я ударений еще со школы не путаю. Нас училка лупила.
   П о л. Лупила?!
   Б и л л и. Ну да, за ударения.
   П о л. Непостижимо.
   Б и л л и. Зато навсегда запомнили.
   П о л. И по-вашему, это оправдывает рукоприкладство?
   Б и л л и. Да она несильно.
   П о л. Неважно, дело в принципе. Я принципиальный противник телесных наказаний.
   Б и л л и. Да? (Подражая его серьезному тону.) Тогда я тоже противник. Принципиальный. (Придвигаясь к нему.) Ну что, способная я ученица?
   П о л. Вы чрезвычайно способная, мисс Доун.
   Б и л л и. Можешь просто - Билли.
   П о л. Билли... Довольно странное имя.
   Б и л л и. Чего странного? Половину моих знакомых зовут Билли... Но вообще-то, у меня другое имя.
   П о л. Какое?
   Б и л л и. Какое, какое... Эмма. Кошмар, да?
   П о л. Почему?
   Б и л л и. Потому что мне не идет. Погляди! Разве я похожа на Эмму?
   П о л. На Билли тоже не очень.
   Б и л л и. Да? А на кого же?
   П о л. Сейчас вы похожи на слетевшего с небес ангелочка.
   Б и л л и. Послушай-ка... (Глянув на дверь комнаты Брока, придвигается к Полу еще ближе.) Ты ведь из этих, которые только на словах смелые, да? А дойдет до дела, так, небось, сразу в кусты?
   П о л. Не понял?
   Б и л л и. Меня на тебя потянуло.
   П о л. И часто вас так... тянет?
   Б и л л и. Да случается.
   П о л. И как же надо себя при этом вести?
   Б и л л и. Подумай, может, сообразишь.
   П о л. Хорошо, я попытаюсь.
   Б и л л и. Я подскажу: главное, побольше говорить. И покрасивее. Это я обожаю. Ну вот как это, насчет ангелочка.
   Пол бросает взгляд наверх, встает, прохаживается.
   Да не бойся. (Сердито.) Он вокруг себя ни черта не замечает. От собственной важности совсем одурел.
   П о л (зайдя за спинку дивана). Пожалуй, все это оборачивается не совсем так, как я себе представлял.
   Б и л л и (откидываясь на спинку дивана). Ну, скажи, что ты против!
   П о л. Не скажу.
   Б и л л и (поигрывая концом его галстука). Все по-честному. Ты меня одному поучишь, я тебя - другому.
   П о л (садится на диван. Пытаясь вернуться к более безопасной теме). Да, так вот... Мы говорили насчет книг.
   Б и л л и. Ну-ну?
   П о л. Завтра возьму кое-что в библиотеке, а сегодня посмотрю здесь, у себя. Если найду, попозже занесу.
   Б и л л и. Давай-давай.
   П о л. О времени занятий будем договариваться накануне, за день.
   Б и л л и (придвигаясь к нему). А может за ночь?
   Появляются Диври и Брок, на котором теперь домашняя куртка. Пол и Билли быстро отстраняются друг от друга.
   Б р о к. Ну как? Дело двинулось?
   П о л (глядя на Билли). Похоже, мы договорились обо всем.
   Б р о к. Отлично.
   П о л. А сейчас с вашего позволения, я откланяюсь.
   Б р о к. Может, выпьешь?
   П о л. Нет, благодарю вас.
   Д и в р и (взяв шляпу, в дверях, Броку). Значит, завтра все как решили. Спокойной ночи Билли.
   Б и л л и. Пока.
   П о л (Билли). Спокойной ночи.
   Б р о к (провожая Пола). Спокойной ночи, друг. Очень тебе признателен.
   П о л (глядя на Билли). Я вам тоже.
   Б и л л и (передразнивая Брока). Спокойной ночи, друг.
   Пол уходит. Брок закрывает за Полом дверь. Некоторое время стоит возле лестницы. Видно, что им с Билли в общем-то не о чем разговаривать. Брок достает из кармана куртки набор для игры в джин - две карточные колоды, блокнотик и карандаш - и кладет все это на столик. Билли, закурив, тоже подходит к столику. Брок "срезает" одну колоду, Билли - другую. Открывают по одной карте, сравнивают. Брок, садится, начинает тасовать колоду. Билли наливает два бокала, приносит. Начинают играть - четко, профессионально, как бы не для удовольствия. После долгого розыгрыша Билли бросает карты.
   Б и л л и. Игра!
   Б р о к. Откуда это, интересно?
   Б и л л и (показывая ему блокнот). Сорок долларов шестьдесят центов.
   Б р о к (с досадой). Ладно, молодец. Закончили. (Бросает карты, подходит к горке, наливает себе.)
   Б и л л и. Давай, плати.
   Б р о к (сердито). Потом заплачу. Ты что, мне не веришь?
   Б и л л и. Не ори. Сам меня всегда заставляешь сразу платить.
   Б р о к. Тебя заставишь!
   Б и л л и (дразнит). Продул, продул, продул!
   Б р о к. Заткнись!
   Б и л л и. Попрошу выдать сорок долларов и шестьдесят центов.
   Брок достает из кармана пачку денег, отсчитывает сорок долларов, намеревается уйти, но Билли останавливает его взглядом. Брок нехотя отсчитывает мелочь, бросает на стол.
   Благодарю вас, сэр.
   Б р о к (направляется к лестнице, останавливается). Пошли.
   Б и л л и (небрежно). Сейчас приду.
   Это единственный момент в их отношениях,
   когда хозяйка положения - Билли, и оба это сознают.
   Б и л л и. Сказала - сейчас приду.
   Брок уходит в свою комнату, закрыв за собой дверь. Билли начинает раскладывать пасьянс, делая это в такт песенке, которую напевает. Звонок в дверь. Билли перестает петь, идет открывать. Входит Пол. В руках у него несколько книг и газет.
   П о л. Еше раз - здравствуйте.
   Б и л л и (прикидываясь удивленной). Привет.
   П о л (подавая ей газеты). Свежая пресса.
   Б и л л и. Зря старался. Я газет не читаю.
   П о л. Там немало любопытного.
   Б и л л и. Только не для меня.
   П о л. Как вы можете судить, если не читаете?
   Б и л л и. Слушай, если будешь занудой, лучше нам не начинать.
   П о л. Виноват.
   Б и л л и. Я пару раз пыталась, да без толку. Я ничего не понимаю, про что они там пишут.
   П о л. И все же попытайтесь еще раз. А я завтра, что смогу, объясню. Хорошо?
   Б и л л и. Ну, ладно.
   П о л (подавая ей книги). А вот это, я думаю, должно вам понравиться.
   Б и л л и. Ладно, попробую. (Кладет газеты и книги на книжный шкаф.) Есть, правда, одна загвоздка - у меня со зрением плохо.
   П о л. Почему же вы не носите очки?
   Б и л л и (с отвращением). Очки?! Да в них же обезьяной выглядишь!
   Тут до нее доходит, что Пол - в очках. Она хочет загладить сказанное, но не подберет слов. Подходит к Полу совсем близко, почти касаясь. Мгновение - и они сливаются в долгом поцелуе.
   Б и л л и (отстраняясь, небрежно). Нет,когда очки на мужчине, это еще терпимо.
   П о л (тихо). Спокойной ночи, Билли.
   Б и л л и. Спокойной ночи.
   Пол уходит. Билли смотрит ему вслед. Какая-то новая улыбка появляется на ее лице. Она снова начинает напевать уже знакомую мелодию, и двигаясь в такт ей, выключает свет внизу. Балкон еще освещен. Продолжая напевать, поднимается по лестнице. Замирает на секунду, сбегает вниз, забирает с собой газеты и снова поднимается. Возле двери Брока, скорчив жуткую гримасу, выводит победное завершающее "Тья-да-да-да!" и быстро скрывается в своей комнате. На сцене становится совсем темно.
   Занавес
   Действие второе
   Там же, два месяца спустя. На месте круглого столика теперь стоит письменный стол. На нем множество книг и газет, телефон, стаканчик с карандашами и ручками. Возле стола - стул, на сиденье которого - куча грампластинок, а на спинке - карта мира. На полу - большой глобус. Книги всюду - на полках книжного шкафа, на полу, на оттоманке. На террасе также кипы газет и журналов. На стуле перед горкой - репродукция Пикассо. Слева и справа от входной двери на стене - маленькие акварели. Справа на специальной подставке - громадный энциклопедический словарь. На журнальном столике - книги с закладками, еще один стаканчик с красными карандашами, а также поднос с остатками завтрака. Перед камином - радиола-автомат, рядом с которой на полу валяется множество пластинок.
   Раннее утро. Билли в очках сидит на диване, читает газету, страницы которой испещрены пометками красного карандаша. Отложив газету, снимает очки, кладет их на столик, встает и направляется к радиоле. Перебирает пластинки, читает этикетки, почти касаясь их носом. Выбрав пластинку, ставит ее на радиолу. Звучит тихая музыка (Анданте из Концерта ре-минор для скрипки с оркестром Соч. 47 Я. Сибелиуса). Билли возвращается к дивану, надевает очки и снова прнимается за газету. Красным крандашом делает новые пометки.
   Звонок в дверь. Через служебную дверь входит Эдди, посмотрев на Билли, сочувственно качает головой, идет открывать. Входит Пол. Услыхав его голос, Билли снимает очки, отшвыривает газету.
   П о л. Привет, Эдди.
   Э д д и. Привет. (Выходит через служебную дверь.)
   П о л (Билли). Привет прилежным и усидчивым.
   Б и л л и. Привет, привет.
   П о л (подходя к ней). Ну, как наши дела?
   Б и л л и. Дерьмо.
   П о л (грозным тоном учителя). Как?!
   Б и л л и (с приторной вежливостью). Прекрасно, благодарю вас. (Пол смеется.) Не желаете ли чашечку чая?
   П о л. Нет, спасибо. (Прислушавшись, о музыке.) Чудесно.
   Б и л л и. Си-бе-ли-ус. Ян. Оп - сорок семь. Сорок седьмой опус.
   Некоторое время оба слушают музыку.
   Угадай, кто у меня сейчас был к чаю?... Или на чай? В общем, во время чая.
   П о л. Кто?
   Б и л л и. Миссис Хэджес.
   П о л. О! Ну и как?
   Б и л л и. Оказывается, она такая же серая, как и я. Даже еще хуже. Только строит из себя, что все на свете знает. Пришла. Сидим, молчим, говорить-то не о чем. А потом она вдруг хапает своими граблями вон ту книжку и квакает...
   П о л (грозно). Как?!
   Б и л л и. Берет в свои руки вот ту книгу и говорит: "Ах, это прелестная вещь, я давно собираюсь ее перечитать".
   П о л. А что за книга?
   Б и л л и (как само собой разумеющееся). "Давид Копперфильд" Диккенса. Чарлза.
   П о л. Ясно. Ну и что?
   Б и л л и. А то, что она ее вовсе и не читала.
   П о л. Почему ты так решила?
   Б и л л и. Да по ее разговору поняла.
   П о л. Ну, допустим, не читала. Почему это тебя так потрясло?
   Б и л л и. Меня не это потрясло!
   П о л. А что?
   Б и л л и. А зачем врать? Это что, преступление, если ты чего-то не читал?
   П о л. Все мы иногда не дураки приврать.
   Б и л л и. И ты тоже?
   П о л. Случается.
   Б и л л и. А вот я - никогда.
   Через служебную дверь входит официант, забирает поднос с остатками завтрака, собирается уходить.
   П о л (вполголоса, Билли). Благодарю вас.
   Б и л л и. Не за что.
   П о л (показывая глазами на официанта, тихо). Да не мне...
   Б и л л и (официанту, вслед). Эй, подожди-ка.
   Официант останавливается.
   Благодарю вас.
   Поклонившись, официант выходит. Билли берет со стола конверт, показывает Полу.
   Сегодня получила. От отца.
   П о л (глянув на конверт). Из Нью-Йорка?
   Б и л л и. До сих пор придти в себя не могу.
   П о л. Что он тебе такого написал?
   Б и л л и. Да то, что он вообще мне написал! Первое письмо за несколько лет. Мы же с ним разругались. Он дико против был, что я с Гарри уехала.
   П о л. А чем он занимается?
   Б и л л и. Отец-то? В Газовой компании работает. Раньше проверял какие-то счетчики, а теперь пишет, это ему уже не под силу, они его теперь лифтером сделали. (Замолкает, вспоминая что-то, улыбается.) Вообще-то старик у меня смешной. Каждый день брал с собой на работу поджаренный хлеб и банку тушенки и сам себе завтрак готовил. Он говорил, каждый обязан есть горячий завтрак. (Помолчав.) И как он только с нами справлялся - ума не приложу. Нас ведь у него четверо было. Три моих брата и я. Мать-то рано умерла, я ее совсем не помню. Так что он все один - и готовил нам, и купал, и одевал... Я помню, все мечтала: вот наступит день, и я с ним за все расплачусь. Ну и расплатилась - обхохочешься. Помню, прихожу домой уже под утро и даю ему сто долларов. Так знаешь, что он с ними сделал? Пошел в сортир, бросил в унитаз и воду спустил. Думала, убьет. А он даже не стукнул. Он меня вообще за всю жизнь пальцем не тронул.
   П о л. А с чего же он тебе вдруг написал?
   Б и л л и. Мое письмо получил. Я ему первая написала... Пишет, что каждый день обо мне вспоминает. Бог ты мой, а я-то о нем вообще не думала. Ну, может, раз в год. Да не только о нем - я вообще ни о ком и ни о чем не думала.
   П о л. Может, тебе надо с ним повидаться?
   Б и л л и. Я-то повидалась бы, да он не хочет. Пишет, чтоб я ему пока только письма писала. И чтоб каждый день ела горячий завтрак. А вот видеть он меня не желает - до тех пор пока я веду жизнь этой... ну как ее... Гетеры! Я в словаре посмотрела... А вообще он нам всегда так говорил: "Не делай в жизни ничего такого, о чем нельзя было бы написать на первой странице "Нью-Йорк Таймс". (Помолчав.) Послушай-ка, я тебе всю свою жизнь рассказала. Практически всю.
   П о л. Мне было интересно.
   Б и л л и. Может, ты мне тоже про свою жизнь расскажешь?
   П о л. О, это будет история довольно длинная. И довольно лживая... Скажи лучше чем ты сегодня занималась.
   Б и л л и (гордясь собой). Сперва была в кино. Потом пошла в Национальную Галерею. Все как ты велел.
   П о л. Ну и как, понравилось?
   Б и л л и. О, чудесно. Так тихо, уютно. И, главное, так хорошо пахнет!.. Неужели ты не замечал?
   П о л (с улыбкой). И долго ты там пробыла?
   Б и л л и. Часа два. Я потом еще пойду. Только я хочу, чтобы в следующий раз ты со мной пошел. Будешь мне там все объяснять.
   П о л. С удовольствием.
   Музыка Сибелиуса смолкает. После короткой паузы звучит
   "Весенняя кукушка" Делиба.
   Б и л л и. А знаешь, где я еще была? В книжном магазине. Ходила, выбирала книги, которые, думала, будет интересно почитать. Все как ты сказал.
   П о л. Умница.
   Б и л л и. Набрала такую кучу - поднять не могла. А потом думаю: черт, мне этого и за год не осилить. А сколько в магазине всего книг, так моя кучка - капля в море! Да мне за всю жизнь и одной миллионной всего этого не прочесть - даже если у меня глаза лопнут! А ведь это только один магазин! Я там даже разревелась.
   П о л. Всех книг никому на свете не прочесть.
   Б и л л и. Ты думаешь?
   П о л. И думать нечего.
   Б и л л и. А то я уж хотела попробовать.
   П о л. Значит, времени чтобы прочесть мою статью у тебя, конечно, не хватило. (Листает газету со своей статьей.)
   Б и л л и. Ты что! Конечно, хватило! Я ее даже целых два раза прочитала!
   П о л. Ну, и что скажешь?
   Б и л л и. Что я скажу? (Торжественно.) То, что лучше твоей статьи я в жизни ничего не читала. Я не поняла ни единого слова.
   П о л (глядя в газету). Что, многое было непонятно?
   Б и л л и. Почему - многое? Все!
   П о л. Ну, что конкретно? Покажи!
   Билли надевает очки, Пол смеется.
   Б и л л и. Что тебе смешно? Я же практически слепая!
   П о л. Ты практически прелесть.
   Б и л л и. Ну, уж прости, если я в них так глупо выгляжу.
   П о л. Совсем не глупо, ты в них даже еще красивее.
   Б и л л и. А ты прямо как эти, которые очки рекламируют.
   П о л. Ну, так что же тебе непонятно?
   Б и л л и. Да все! (Читает по газете.) "Даже поверхностное рассмотрение современного общества в свете греческой философии с ее дени... фицией..."
   П о л. Дефиницей!
   Б и л л и. "...дефиницией целого как совокупности заключенных в нем частностей неизбежно приводит к необходимости выявления личностного начала в социальном и социального в личностном".
   П о л. Что же здесь непонятного?
   Б и л л и. Ну, честно, я каждое слово в словаре смотрела.
   П о л. Ну, хорошо. Много веков назад в Греции один философ сказал: мир не может быть лучше, чем люди, которые его населяют.
   Б и л л и (обдумав сказанное, великодушно). Ну что ж, неглупо.
   П о л. Неглупо. Вот я и пишу: сравните сегодняшнее состояние всего нашего общества и мораль отдельных людей этого общества. Полное соостветствие - один к одному.
   Б и л л и. Ну, и дальше чего?
   П о л. Дальше - ничего.
   Б и л л и (указывая на статью). Так тут про это?
   П о л. Разумеется!
   Б и л л и. Что же ты так прямо и не сказал?
   П о л (глядя в газету). Сложновато, да? А мне казалось...
   Б и л л и. А помнишь, ты давал мне читать книжку про Наполеона?
   П о л. Помню.
   Б и л л и. Похоже, я ее тоже не очень поняла.
   П о л. Ну уж там-то вообще понимать нечего.
   Б и л л и. Тебе нечего, а мне есть чего. Помнишь, когда он там стоит возле могилы Наполеона?
   П о л. Ну, помню. И что ты не поняла?
   Б и л л и. Ну, вот он стоит и думает про жизнь Наполеона, а под конец вдруг почему-то говорит, что сам бы предпочел жизнь простого крестьянина.
   П о л (цитируя по памяти). "И я сказал себе: я предпочел бы судьбу простого французского крестьянина. Я предпочел бы носить деревянные башмаки. Я предпочел бы жить в заросшей плющом лачуге и радоваться, видя как гроздья винограда наливаются соком под ласковыми лучами осеннего солнца. (Продолжает, расхаживая по комнате.) Я предпочел бы жену - простую крестьянку, которая вязала бы у огня долгими зимними вечерами, а я сажал бы на колени наших детей, и они обвивали бы мою шею своими ручонками... Да, я скорее согласился бы прожить самую неприметную жизнь и обратиться в прах, не выходя из безвестности, чем явиться на свет тем величайшим воплощением насилия и смерти, которое именовалось Наполеон Великий..."
   Б и л л и (с благоговением). Как ты можешь все это помнить?
   В этот момент музыка Делиба внезапно сменяется резкими звуками какого-то фокстрота. Оба вздрагивают. Билли подбегает к радиоле, выключает ее. Извиняющимся тоном
   Этот фокстрот у меня только так, для разрядки.
   П о л (со смешком). Ну ты так-то уж себя не мучай.
   Б и л л и. Но я ж хочу, чтоб мне нравилось то, что должно нравиться!
   П о л. Да нравиться может что угодно. Главное, чтобы человек старался расти.
   Б и л л и. Ну и что, по-твоему, я расту?
   П о л. Еще как!
   Б и л л и. Приятно слышать. (Садится за письменный стол.) Так, значит, он бы предпочел жизнь не Наполеона, а простого крестьянина. Ну, а кто бы не предпочел?
   П о л. Кто? Ну, например, Гарри Брок.
   Б и л л и. Почему ты так думаешь?
   П о л. А ты его спроси.
   Б и л л и. Да он, небось, про жизнь Наполеона вообще ничего не знает.
   П о л. Это полбеды. Беда в том, что он ничего не знает про жизнь простого крестьянина.
   Б и л л и. А ты его сильно ненавидишь, да?
   П о л. Кого, Гарри?
   Б и л л и. Гарри.
   П о л. Да нет.
   Б и л л и. Но все-таки он тебе не очень нравится.
   П о л. Не очень.
   Б и л л и. Из-за того что я с ним?
   П о л. Есть и другие причины.
   Б и л л и. Какие?
   П о л. Подумай. Он опасный человек.
   Б и л л и. Не такой уж он плохой. Бывают хуже.
   П о л. Он хоть раз что-нибудь для кого-нибудь сделал кроме самого себя?
   Б и л л и. Для меня.
   П о л. Что?
   Б и л л и. Две шубы. Норковые.
   П о л. Ну, это товарообмен. Ты ведь за шубы ему тоже кое-что давала.
   Б и л л и (помолчав, очень спокойно). А вот гадости говорить не стоит. Ты ведь у нас такой благородный и воспитанный.
   П о л. Он хоть раз в жизни думал о ком-нибудь кроме себя?
   Б и л л и. А кто о нем думает?
   П о л (возбужденно). Многие! Тысячи людей думают о других людях! И вся мировая история - это история борьбы бескорыстия против эгоизма!
   Б и л л и. А вот слух у меня хороший.
   П о л. Все зло в этом проклятом мире - от эгоизма. Эгоизм способен стать организованной силой, он может даже стать политикой государства! Ты следишь за моей мыслью?
   Б и л л и (наблюдая за ним). А я тебе сильно нравлюсь, да?
   П о л. Да.
   Б и л л и. Вот почему тебе Гарри поперек горла.
   П о л. Не в этом дело. Мне противны и его жизненные цели и средства, которыми он их добивается. Лично он в этом даже и не виноват - ничего другого он просто не знает.
   Б и л л и (снимая очки). Ты мне тоже нравишься.
   П о л (поворачиваясь к ней лицом). Я рад. Правда.
   Б и л л и. Знаешь, почему я вообще на эти занятия согласилась?
   П о л. Почему?
   Б и л л и. Из-за тебя. До тебя у меня таких проблем не было.
   П о л. Каких проблем?
   Б и л л и. Когда я тебя первый раз увидала, то подумала, ну, уж тут все пойдет как по маслу. Но когда в последний момент ты вдруг тормознул, я поняла: ясно, путь к сердцу этого мужчины лежит через его мозги.
   П о л. Нет... Ты ошибаешься.
   Б и л л и. Да теперь это уже не играет значения... не имеет значения. Я к тебе все равно хорошо отношусь. А насчет остального поезд уже ушел.
   П о л. Ты так решила?
   Б и л л и. Знаешь, между мужиком и бабой бывает момент, когда это или происходит, или нет. А момент прошел - и уже все.
   П о л. Может быть, наоборот, может быть, этого момента еще не было?
   Б и л л и. Был. Только ты его прохлопал.
   П о л. Почему ты так уверена?
   Б и л л и. Потому что знаю. Потому что у меня со многими было. И со многими не было, понятно?