Страница:
– Я уже изрядно набрался, а они нет. Есть разница?
– Я тоже, – подхватил Малко, – ничего не могу сказать насчет твоего кодекса поведения, потому что ни хрена в этом не понимаю. Что, твои издатели завизжали от радости, когда увидали тебя рядом с Карлом?
– Не то слово, Малко. Дело в том, что я написал рассказ о нем. Написал как о совершенно неизвестном мне человеке. Ни слова о том, что мы знакомы. Рассказ совсем неплох, однако они отказываются публиковать его.
– Это понятно. Они шантажируют тебя, требуя, чтобы ты организовал интервью с Карлом?
– Что-то вроде этого. Они ткнули меня носом в фотографию и спросили, по какой причине я обманул их, утверждая, что не знаком с Карлом. Если я не сумею устроить встречу, они уничтожат меня.
– Как это?
– Они дали в Инфосеть анонс, в котором сообщили, что, зная о моих добрых отношениях с Карлом, согласились поместить интервью с ним. Другими словами, засунули меня и двух других издателей, видевших снимок, в одну лодку. Они пригрозили кинуть мне черный шар, если я не представлю им материал.
Карл засмеялся:
– Вот вам и кодекс чести новостных танцоров! Даже Малко улыбнулся.
– Теория Моисея, уверявшего, что знает, куда ведет своих людей. Догадайтесь, что на самом деле шепнул ему Создатель? – Он победоносно оглядел соседей. – «Поступай как хочешь, только не попадайся».
– Ну так как? – тихо спросил Джерри. Карл посмотрел на Малко, спросил:
– Почему бы и нет?
– Я тоже так думаю, – ответил Малко и повернулся к Джерри. – Ты, возможно, слышал о нашей пиаровской фирме «Ластбадер, Капри и Дотре». Весь последний месяц они изо всех сил стараются добиться от Карла чего-то вроде интервью, а он вдруг решил отправиться в отпуск. Более глупой идеи не придумаешь!
– Я не понимаю, при чем здесь мой отпуск. Разве я не заслужил его?
Малко проигнорировал его замечание и обратился к Джерри:
– Я полагаю, тебе знаком мсье Дотре?
– Он слывет хорошим специалистом в своей области, а я в своей. Но мы как-то не сошлись характерами, – словно извиняясь, произнес Джерри.
– Ты отправишься к нему. Поговоришь, расскажешь, что хотел бы проинтервьюировать Карла. Завтра утром я позвоню ему и поинтересуюсь, нет ли у него на примете человека, желающего взять интервью у Карла. Намекну, что Карл пересмотрел свои взгляды на этот вопрос. Что это дело важное. Дотре непременно клюнет на приманку, – проинструктировал его Малко.
– Подойдет такой вариант? – спросил Карл.
– Да, – обрадовался репортер. – Спасибо, Карл. Я твой должник.
Карл вновь расслабился, откинувшись в шезлонге:
– Вот и ладушки. Когда начнем?
– Мои издатели рассчитывают включить материал в воскресный номер. Это, считай, неделя на все про все. Я возьму камеру и сниму нас обоих. Хотелось бы провести беседу здесь, в Комплексе.
– О'кей. В среду после ленча, – произнес Карл и подозвал робота: – Еще один «гудби», ты, ленивая железяка.
– Можно два, – добавил Джерри.
Тем не менее в прессе этот вердикт был представлен как новая победа телепатов, а также детей де Ностри и остальных геников.
Вечером, когда Карл и Дженни готовились ко сну, над кроватью Карла замерцала голограмма с изображением головы и плеч Уилли. Вид у него был встревоженный.
– Карл? Тебя вызывает Генеральный секретарь, с ним Карсон. Я спросил, как насчет Малко, однако Амньер ответил, что хотел бы поговорить только с тобой.
Карл мгновенно сел в кровати и потянулся за халатом.
– Где Малко? – резко спросил он.
– В постели. По-видимому, вместе с доктором Монтинье.
– Не могу понять, когда и как она сумела проскочить в Комплекс. Немедленно подними их. Скажи Малко, пусть он обязательно прослушает разговор. – Карл повернулся к Дженни. – Как я выгляжу?
Дженни была в шелковом кимоно, волосы она выпустила поверх одеяния.
– Как будто тебя только что подняли с постели.
– Великолепно. – Карл голосом включил голографическую камеру, установленную в изголовье постели. – Пусти их через эту камеру, Уилли.
Его изображение потускнело, погасло, и на противоположной стороне в метре от пола в полный рост возникли Дэррил Амньер и Джеррил Карсон. Оба в вечерних костюмах, словно собрались на официальный прием, на плечи Карсона к тому же был наброшен черный плащ. Обстановка вокруг свидетельствовала о том, что они находятся в кабинете Генерального секретаря – его личная печать в трехмерном изображении, вдвое превышающая человеческий рост, парила над рабочим столом хозяина. Дэррил Амньер чуть улыбнулся:
– Мсье Кастанаверас, мадам Макконел, не думаю, что нас когда-либо представляли официально, – заговорил он с ощутимым американским акцентом, – но мы тем не менее хорошо знаем друг друга. Я хотел бы поздравить вас с сегодняшним судебным решением. Ваши адвокаты отлично защищались.
Карл язвительно усмехнулся:
– Благодарю. Мне показалось, что вы не ожидали подобного исхода.
Карсон подался вперед, собираясь что-то сказать, однако Генеральный секретарь жестом приказал ему помолчать.
– По правде говоря, нет, – ответил Амньер. – Я глубоко уважаю Малко, но в последние несколько месяцев мне стало окончательно ясно, что не он является моим главным противником. – Он опять мягко, даже с некоторым смущением улыбнулся, потом добавил: – Советник Карсон теперь вправе заявить: «Я же вам говорил!»
– Неужели? – удивился Карл; повернувшись, он взбил подушку и сунул ее себе под спину, чтобы поудобнее устроиться на постели. – Вы наговариваете на себя, мсье. Этак у меня совсем голова закружится.
Амньер сухо рассмеялся:
– Да, у меня было предчувствие, что в создавшейся ситуации есть некая опасность.
– И что же это за опасность? – позволил себе повеселиться Карл.
– Вы. Надеюсь, вам понятно, что подобное положение нетерпимо?
– Для кого, мсье? Меня, например, все устраивает. Генеральный секретарь посерьезнел. В его глазах появилось что-то вроде сочувственного холодка.
– Это понятно. Верховный суд подтвердил ваши права с утомительным для непосвященных формализмом, и чем дальше мы будем настаивать на своем, тем глупее будем выглядеть в глазах общественности. Но, мсье Кастанаверас, вам следует принять во внимание, какую опасность для нас представляет неконтролируемое использование такого, если так можно выразиться, мощного оружия, каким вы, в сущности, являетесь.
– Я нахожу весьма интересным подбор слов, – подала голос Дженни, – использованный вами для описания сложившейся ситуации. Особенно учитывая те два года, которые мы потратили, продвигая новую редакцию поправки через Объединенный Совет. Мы не жалели сил, чтобы защитить себя, как вы только что выразились, от контроля. – Она положила руки на колени и смотрела прямо в камеру.
Амньер кивнул:
– Я принимаю это уточнение. Но все-таки хочу повторить, что положение нетерпимо, и этому следует положить конец. У меня нет возражений, если вы и дальше будете жить в Комплексе Чандлера. Я также не имею ничего против, если вы и дальше будете оказывать услуги некоторым фирмам. Но мы считаем совершенно неприемлемой и требуем немедленно положить конец вашей откровенной неприязни по отношению к Миротворческим силам. Их представители должны получить доступ к вашим делам. Нас также беспокоит неполнота сведений, касающихся тех, кто тем или иным образом собирается использовать ваши возможности.
Дверь скользнула в сторону, и в спальню вошел Малко, следом за ним Сюзанна. Оба в домашних халатах. Ни Карл, ни Дженни не повернулись в их сторону. Малко сразу покачал головой – мол, ни в коем случае! – и занял позицию в углу, так чтобы его не было видно ни Амньеру, ни Карсону.
Карл ответил не сразу, но голос его звучал примирительно:
– Мне кажется, вам прекрасно известно, на кого мы работаем. Это пять компаний, по большей части мирно уживающихся на рынке. Сомневаюсь, что в ближайшем будущем у нас появятся новые клиенты; в этом случае у нас могут возникнуть проблемы с уже существующими работодателями. Тогда действительно может возникнуть конфликт между интересами той или иной группы. Итак, мы ограничили наше участие в деловой жизни этими пятью компаниями. Вы можете представить, что хотя бы одна из них позволила нам раскрыть детали нашего сотрудничества? Особенно если к этому привлекут Миротворческие силы с их удивительно дурной славой относительно сохранности чужих секретов?
– Вполне с вами согласен, – сделав паузу, произнес Амньер. – Предположим, я мог бы договориться с вами на том условии, что вы время от времени будете представлять отчеты о вашей деятельности советнику Карсону, только ему одному! – или даже, – он вновь прервался, чтобы придать весомость дальнейшим словам, – лично мне! Наше соглашение не нуждается в публичном освещении, ваши клиенты ничего не будут знать об этом. Такое решение вас удовлетворит?
– Теоретически да. Но я не вижу, как это заработает на практике. Предположим, один из наших партнеров решит использовать нас в переговорах, которые он собирается вести с одним из независимых городов в Поясе астероидов, ну, скажем, насчет поставки материалов. Подобная сделка вполне обычна и в порядке вещей, но всем известно, что формально вы выступаете против торговли с Гильдией вольных городов. Как вы поступите с той информацией, что мы передадим вам?
– В соответствии с позицией Объединенной Земли, – ответил Амньер. – Хочу сразу предвосхитить ваш вопрос – я буду действовать таким образом, чтобы никто не сумел раскрыть источник утечки информации.
Карл отрицательно покачал головой:
– Не получится. Слухи все равно просочатся, тогда, боюсь, мы столкнемся с трудностями. Наши клиенты вовсе не дураки. Что им стоит поделиться с нами такими сведениями, по реакции на которые легко будет отследить, где произошла утечка? Это неизбежно. Когда в ставке Миротворческих сил, или кто-то из приближенного к руководству персонала, или сотрудники аппарата получат эту информацию – а они обязательно рано или поздно познакомятся с ней, – они непременно будут вынуждены принять меры и тем самым выдадут нас с головой. Нас просто вышибут из бизнеса. Карл резко сменил тему.
– Есть и другой пункт, в котором нет ясности. Предположим, нам придется выполнить какую-то работу для Миротворческих сил. Предположим, это задание ни при каких условиях не будет вступать в конфликт с интересами наших нынешних клиентов. Понятно, что в этом случае мы хотели бы получить от МС такую плату за услуги, "которая была бы сравнима с вознаграждением, которое мы получим от частной компании. Или хотя бы покрывающую текущие расходы.
Карсон не сумел сдержаться и вмешался в разговор:
– С какой стати, ты, противн...
– Тихо! – моментально оборвал его Амньер. Советник тут же захлопнул рот.
– Это приемлемо. Конечно, возмещение издержек выльется в кругленькую сумму, оно будет стоить нам больше, чем судебные издержки, но в любом случае по этому вопросу можно договориться. Теперь мне хотелось бы вернуться к вашим клиентам. Если не возражаете, будем говорить конкретно. Белинда Сингер и Фрэнсис Ксавьер Чандлер не очень-то дружат с моей администрацией.
– То же самое можно сказать в отношении большинства американцев, – ровным голосом констатировал Карл.
Амньер некоторое время разглядывал крышку своего рабочего стола. Затем поднял голову и бесцветным голосом подтвердил:
– Да, как ни прискорбно, но это так. В значительной степени по вине Малко Калхари. Будь на то моя воля, я заставил бы вас докладывать нам о настроениях членов различных политических группировок. Особенно меня интересуют фантазии, вскружившие головы этой парочке – Сингер и Чандлеру. Если вас это не устраивает, прекратите работать на них.
Еще до того как Амньер закончил фразу, Малко начал внушать Карлу. Его призыв поразил Карла, вовсе не собиравшеюся читать мысли своего наставника.
«Молчи, молчи, только не заводись!.. Не говори ни да, ни нет!!»
Карл отрицательно покачал головой:
– Простите, но я не могу так поступить.
Малко бросил на Карла неодобрительный взгляд.
Генеральный секретарь тоже промолчал.
Последняя фраза Карла как бы повисла в воздухе.
В следующее мгновение Карл пристыдил себя – неужели он, Карл Кастанаверас, глава Общины телепатов, не соображает, какая сила сосредоточена в руках Амньера? Неужели ему не известно, на что способен этот человек? Он еще раз глянул в сторону Генерального секретаря – тот вел себя спокойно, ни одна жилочка на лице не дрогнула. Карл попытался объясниться, сгладить произведенное впечатление, дать, наконец, задний ход, но не успел.
Амньер перехватил инициативу.
– Неплохо, – произнес он равнодушным тоном. – Знаете, я понимаю, что это невозможно, но сейчас вы мне напомнили – не по виду, а именно по манере выражаться – человека, чье имя вы носите.
Карл усилием воли заставил себя не смотреть на Малко, однако справиться с удивлением не смог:
– Это можно считать комплиментом? Амньер вздохнул:
– Конечно. Мсье Кастанаверас, позвольте маленькое замечание. Окажись вы при нынешних условиях на моем месте, у вас было бы только две возможности – кнут и пряник. Морковка и...
Не угрожайте мне!
Глаза Амньера были направлены прямо в камеру. Карлу показалось, что их взгляды скрестились. Когда Генсек продолжил, голос его звучал ровно, вежливо, можно даже сказать доброжелательно.
– ... Палка.
– Вы, – воскликнул Карл, не в силах сдержать ярость, – грязный мелкий интриган! Ступайте к черту! Команда, отключить связь.
Амньер успел кивнуть в ответ, на его лице не отразилось никаких эмоций. Джеррил Карсон радостно заулыбался... В следующее мгновение изображение растаяло.
На том месте, где только что рисовался кабинет Генерального секретаря и он сам, теперь был виден портрет Шаны де Ностри.
Со следующего дня невообразимо выросло число угроз и писем, в которых местные жители решительно протестовали против пребывания телепатов на их земле. Практически каждое слово в подобных воззваниях дышало патологической злобой и нескрываемой ненавистью. Миротворцы тоже увеличили количество патрулей, но в действия толпы не вмешивались. Малко как-то выразился, что ему не понятно, то ли миротворцы находятся здесь, чтобы защищать телепатов, то ли для того, чтобы подстрекать демонстрантов.
В среду службе безопасности пришлось в полном смысле слова прокладывать дорогу Джерри Маккану, прибывшему в Комплекс, чтобы взять интервью у Карла. Иначе он просто не смог бы добраться до ворот.
В полночь, когда Джерри собрался домой, снова потребовалась помощь охраны. Дело дошло до того, что пришлось применить акустические парализаторы.
Карл и Малко наблюдали по терминалу Инфосети за тем, как аэрокар Джерри продирался сквозь толпу. В момент очередной заминки охранники направили на демонстрантов нечто напоминающее дубинки с небольшим раструбом. Двоих человек оглушило, и они рухнули на асфальт. Тут же возле них собралась толпа. Никто не пытался унести пострадавших или привести их в чувство Наоборот, с десяток пикетчиков демонстративно улеглись рядом.
– Уверен, правительственные агенты, – с нескрываемым удовлетворением заявил Малко. – Возможно, сотрудники МС. Теперь жди прессу. Надеюсь, им хорошо заплатили.
Калхари набрал код и связался с начальником дежурной смены.
– Капитан, сейчас мы перешлем вам снимки одиннадцати человек. Я бы хотел, чтобы вы внимательно пригляделись к толпе. Если обнаружите среди них горлопанов, чьи снимки вы получили, влепите им хороший акустический заряд.
После недолгой паузы начальник смены ответил:
– Слушаюсь, сэр.
Малко повернулся к Карлу:
– Как бы нам раздобыть портреты всех миротворцев, размещенных в Нью-Йорке? Интересно было бы поискать их рожи среди тех, кто валяется на асфальте.
Карл развел руками, потом немного подумал и произнес:
– Могу поспорить на бутылку виски, что кое-кому это раз плюнуть. Обратимся-ка мы к Тренту.
Это предложение несколько смутило Малко. Он пожал плечами:
– Хорошо, пусть попытается, если уверен, что его не схватят за руку. Хотя, если и схватят, большой беды не будет. Работает он на домашнем компьютере Сюзанны. Но имей в виду, что данные мы получим незаконным путем. Прибавь сюда взлом баз данных, кражу информации и дюжину других статей, которые нам попытаются припаять.
– Не беспокойся. – Карл похлопал его по плечу.
– Почему же мне не беспокоиться?
– Потому что им в жизни не поймать его.
Проснувшись, Карл с трудом открыл глаза. Рядом стояла Дженни и трясла его за плечо. За окнами стояла абсолютная темень.
– Черт побери, который час?
– Три часа утра, – ответила Дженни, – и у нас неприятности.
– Что случилось?
Далее она заговорила без слов:
Минут двадцать назад звонил Джерри. Он очень испуган. Что его напугало, сказать не могу. Он не успел включить защиту. Вдруг его камера начала барахлить, пропал звук, изображение зарябило. Он дал отбой. В тот момент на дежурстве находилась Мэнди, она сама попыталась связаться с ним. Ничего не получилось Тогда она сообщила мне. Я тоже пыталась дозвониться до Джерри. Все напрасно. Он либо не слышит звонка, либо мертв.
Ну так уж и мертв?
У меня такое ощущение.
Где Малко?
Одевается.
Передай, пусть остается дома. Предупреди Энди, чтобы ждал меня в аэрокаре и захватил автомат с запасным магазином и ручной лазер.
Что делать мне? И Джохану?
Вы останетесь здесь.
Карл выбрался из постели, надел брюки, сунул ноги в ботинки, рубашку и плащ прихватил с собой и направился к выходу.
В гараже его ждали. Собрались все старшие: Малко, Джохан, Энди, Уилли, Хидер и Эйри. При появлении сразу начался спор, как всегда у телепатов, короткий, возбужденный, беззвучный. И начал его Джонни:
Ты, черт тебя возьми, сказал, чтобы я оставался. Кто ты такой, чтобы останавливать меня?
Карл обратился к Энди:
Ты все захватил?
Автомат и ручной лазер, как было приказано.
Джонни преградил Карлу дорогу:
Послушай, нам надо поговорить.
Карл попытался прошмыгнуть мимо него, но следующим на пути к аэрокару оказался Малко.
– Карл, что за чепуха? – Он вскинул руки. – Почему я должен остаться? Если впереди нас ждет сражение, я хочу принять в нем участие.
– Нет, – ответил Карл, – освободи проход.
Малко медленно и отрицательно покачал головой. Карл шагнул вперед, но в следующее мгновение собравшиеся в гараже телепаты набросились на него, скрутили руки за спиной и прижали грудью к прозрачному фонарю «металлсмита». Теплое дыхание Малко обдало ему кожу за правым ухом.
– Не надо хитрить, Карл, – предупредил тот. – И вырываться не надо. В том, в чем ты мастер, что тебе дано от природы, никто не может сравниться. Но во всем прочем, парень, ты уж меня извини.
Он резко и сильно заломил ему руку, потом отпустил. Карл кое-как освободился от захвата, повернулся к нему, закрыл глаза. Он взглянул на мир иным – иноземным – взором. Малко и все окружавшие Карла на мгновение застыли как вкопанные, затем Кастанаверас сильно ударил Калхари под ложечку и швырнул на землю. Наклонился и тихо – так, чтобы его никто, кроме Малко, не слышал, – проговорил:
– Прости. Мы не можем сразу оба оставлять Комплекс.
Карл выпрямился и, не обращая внимания на друзей, открыл замок, запиравший прозрачную крышу. Устроившись на водительском сиденье, он, не поворачивая головы, приказал:
Садись, Энди. Всем оставаться в Комплексе. Не вздумайте следовать за нами.
Энди сел рядом с Карлом. Фонарь медленно опустился, щелкнул замок. Двери гаража начали не спеша раздвигаться. Аэрокар мягко тронулся с места, выбрался за пределы гаража и, не доехав до центральных ворот, резко взмыл в небо.
Некоторое время Карл сидел неподвижно, через прозрачный пластик фонаря вглядываясь в полицейские машины. Никто из них пока не замечал их.
Между тем Энди поправил закинутый за спину автомат и в пятый раз проверил магазин ручного лазера.
Карл не обращал на спутника внимания, он хорошо знал несравненное спокойствие и стальную выдержку напарника, которыми наградили его создатели. Когда требовалась быстрота, Энди никогда не медлил. По характеру он был полной противоположностью Джонни, вечно начинавшего заранее суетиться и пороть горячку.
Так, что дальше? Выйдем из машины и вмешаемся?
Карл посмотрел на Энди:
Выйти-то мы выйдем, но совсем не для того, о чем ты подумал. Мы слишком слабо вооружены. Помнишь, как было в Брунее?
Да. Ты внушил охране, что ты его зять.
Как считаешь, у тебя получится?
Энди помедлил с ответом, потом кивнул:
Да.
Их здесь, по меньшей мере, шесть человек, а скорее всего, десять или двенадцать. За ними у подъезда два жандарма.
Энди выглянул из кабины, по прозрачной поверхности которой бегали разноцветные блики, мешавшие верно оценить обстановку.
Знаешь, Карл, я не могу сказать наверняка.
Хорошо, тогда тебе придется выйти и поговорить с ними.
Это пожалуйста.
Передай мне руководство по эксплуатации, оно лежит в бардачке.
Энди передал ему толстую коробку. Карл нажал кнопку, и коробка со щелчком открылась. Затем он установил мощность луча своего ручного лазера на нижнюю отметку, передвинул рычажок на широкое рассеивание, включил режим инфракрасного излучения и поиграл лучом по высветившимся страницам руководства. Проверил индекс цвета и сравнил его с приведенной в инструкции шкалой. Затем сменил цвет аэрокара с тускло-золотого на серебристый, сформировал черные квадраты на дверях с обеих сторон и на переднем капоте. Сравнив знаки с изображенными на аппарате, принадлежащем миротворцам, нарисовал звезды на черных квадратах и в середине звезд бело-голубые сферы, вокруг которых густо набросал звезды. Конечно, эти символы мало походили на стандартные эмблемы МС, но если не приглядываться, то вполне сойдет.
Готов?
Да.
Карл включил фары и отъехал от бордюра. Он не спеша добрался до вереницы машин и невозмутимо поставил свой «металлсмит» на противоположной стороне улицы. У входа в жилой дом расположились два нью-йоркских жандарма. Когда Карл и Энди вышли из машины, они больше смутились, чем встревожились. Один, правда, положил руку на кобуру с ручным лазером.
Карл мысленно успокоил его. Энди вытащил бумажник из обтягивающего комбинезона, раскрыл его и помахал искусственной кожей перед носом у полицейских.
– Je m'appelle Inspecteur Assante. Conseiller Carson envoie moi. (Я – инспектор Ассан. Прислан советником Карсоном (фр.)).
Жандарм немного помедлил, потом кивнул. Старший махнул им рукой – проходите.
Как только они вошли в холл, Карл предупредил Энди:
Больше не пользуйся французским. Сразу видно, что ты не француз, да и акцент у тебя еще тот. Говори по-английски, старайся смягчать слова, чтобы казалось похоже на французский прононс.
Энди широко улыбнулся:
Oui, monsieur.
На лифте они добрались до пятого этажа. Возле кабины тоже стояли двое полицейских. Карл и Энди повторили тот же прием, и охрана пропустила их в коридор, по которому они добрались до квартиры Джерольда Маккана.
Дверь в жилой блок была распахнута, ковер в коридоре испачкан темной жидкостью. У двери на этот раз никого не оказалось. Энди вошел первым, следом за ним Карл.
На стенах, ковровом покрытии, на мебели и электронной аппаратуре – всюду была кровь.
Казалось, Карл не обращал внимания на мокроту у него под ногами. Запекшаяся кровь превратила голубое ковровое покрытие во что-то грязное и отвратительное, пурпурно-черного оттенка. Закрыв глаза, он пробежал по комнатам ментальным взором. Затем, по-прежнему не открывая глаз, прошел через две спальни. Трое штатских, двое миротворцев, один из которых...
– Я тоже, – подхватил Малко, – ничего не могу сказать насчет твоего кодекса поведения, потому что ни хрена в этом не понимаю. Что, твои издатели завизжали от радости, когда увидали тебя рядом с Карлом?
– Не то слово, Малко. Дело в том, что я написал рассказ о нем. Написал как о совершенно неизвестном мне человеке. Ни слова о том, что мы знакомы. Рассказ совсем неплох, однако они отказываются публиковать его.
– Это понятно. Они шантажируют тебя, требуя, чтобы ты организовал интервью с Карлом?
– Что-то вроде этого. Они ткнули меня носом в фотографию и спросили, по какой причине я обманул их, утверждая, что не знаком с Карлом. Если я не сумею устроить встречу, они уничтожат меня.
– Как это?
– Они дали в Инфосеть анонс, в котором сообщили, что, зная о моих добрых отношениях с Карлом, согласились поместить интервью с ним. Другими словами, засунули меня и двух других издателей, видевших снимок, в одну лодку. Они пригрозили кинуть мне черный шар, если я не представлю им материал.
Карл засмеялся:
– Вот вам и кодекс чести новостных танцоров! Даже Малко улыбнулся.
– Теория Моисея, уверявшего, что знает, куда ведет своих людей. Догадайтесь, что на самом деле шепнул ему Создатель? – Он победоносно оглядел соседей. – «Поступай как хочешь, только не попадайся».
– Ну так как? – тихо спросил Джерри. Карл посмотрел на Малко, спросил:
– Почему бы и нет?
– Я тоже так думаю, – ответил Малко и повернулся к Джерри. – Ты, возможно, слышал о нашей пиаровской фирме «Ластбадер, Капри и Дотре». Весь последний месяц они изо всех сил стараются добиться от Карла чего-то вроде интервью, а он вдруг решил отправиться в отпуск. Более глупой идеи не придумаешь!
– Я не понимаю, при чем здесь мой отпуск. Разве я не заслужил его?
Малко проигнорировал его замечание и обратился к Джерри:
– Я полагаю, тебе знаком мсье Дотре?
– Он слывет хорошим специалистом в своей области, а я в своей. Но мы как-то не сошлись характерами, – словно извиняясь, произнес Джерри.
– Ты отправишься к нему. Поговоришь, расскажешь, что хотел бы проинтервьюировать Карла. Завтра утром я позвоню ему и поинтересуюсь, нет ли у него на примете человека, желающего взять интервью у Карла. Намекну, что Карл пересмотрел свои взгляды на этот вопрос. Что это дело важное. Дотре непременно клюнет на приманку, – проинструктировал его Малко.
– Подойдет такой вариант? – спросил Карл.
– Да, – обрадовался репортер. – Спасибо, Карл. Я твой должник.
Карл вновь расслабился, откинувшись в шезлонге:
– Вот и ладушки. Когда начнем?
– Мои издатели рассчитывают включить материал в воскресный номер. Это, считай, неделя на все про все. Я возьму камеру и сниму нас обоих. Хотелось бы провести беседу здесь, в Комплексе.
– О'кей. В среду после ленча, – произнес Карл и подозвал робота: – Еще один «гудби», ты, ленивая железяка.
– Можно два, – добавил Джерри.
* * *
В полдень того же дня Верховный суд Объединенных Наций вынес решение, согласно которому правительственные органы Объединения не имеют законного основания принуждать граждан, обладающих телепатическими способностями, работать на них, исключая чрезвычайные обстоятельства. К сожалению, суд не дал разъяснения термина «чрезвычайные обстоятельства». Ожидалось, что теперь правительство будет изо всех сил давить на судейских, чтобы добиться устраивающей их трактовки.Тем не менее в прессе этот вердикт был представлен как новая победа телепатов, а также детей де Ностри и остальных геников.
Вечером, когда Карл и Дженни готовились ко сну, над кроватью Карла замерцала голограмма с изображением головы и плеч Уилли. Вид у него был встревоженный.
– Карл? Тебя вызывает Генеральный секретарь, с ним Карсон. Я спросил, как насчет Малко, однако Амньер ответил, что хотел бы поговорить только с тобой.
Карл мгновенно сел в кровати и потянулся за халатом.
– Где Малко? – резко спросил он.
– В постели. По-видимому, вместе с доктором Монтинье.
– Не могу понять, когда и как она сумела проскочить в Комплекс. Немедленно подними их. Скажи Малко, пусть он обязательно прослушает разговор. – Карл повернулся к Дженни. – Как я выгляжу?
Дженни была в шелковом кимоно, волосы она выпустила поверх одеяния.
– Как будто тебя только что подняли с постели.
– Великолепно. – Карл голосом включил голографическую камеру, установленную в изголовье постели. – Пусти их через эту камеру, Уилли.
Его изображение потускнело, погасло, и на противоположной стороне в метре от пола в полный рост возникли Дэррил Амньер и Джеррил Карсон. Оба в вечерних костюмах, словно собрались на официальный прием, на плечи Карсона к тому же был наброшен черный плащ. Обстановка вокруг свидетельствовала о том, что они находятся в кабинете Генерального секретаря – его личная печать в трехмерном изображении, вдвое превышающая человеческий рост, парила над рабочим столом хозяина. Дэррил Амньер чуть улыбнулся:
– Мсье Кастанаверас, мадам Макконел, не думаю, что нас когда-либо представляли официально, – заговорил он с ощутимым американским акцентом, – но мы тем не менее хорошо знаем друг друга. Я хотел бы поздравить вас с сегодняшним судебным решением. Ваши адвокаты отлично защищались.
Карл язвительно усмехнулся:
– Благодарю. Мне показалось, что вы не ожидали подобного исхода.
Карсон подался вперед, собираясь что-то сказать, однако Генеральный секретарь жестом приказал ему помолчать.
– По правде говоря, нет, – ответил Амньер. – Я глубоко уважаю Малко, но в последние несколько месяцев мне стало окончательно ясно, что не он является моим главным противником. – Он опять мягко, даже с некоторым смущением улыбнулся, потом добавил: – Советник Карсон теперь вправе заявить: «Я же вам говорил!»
– Неужели? – удивился Карл; повернувшись, он взбил подушку и сунул ее себе под спину, чтобы поудобнее устроиться на постели. – Вы наговариваете на себя, мсье. Этак у меня совсем голова закружится.
Амньер сухо рассмеялся:
– Да, у меня было предчувствие, что в создавшейся ситуации есть некая опасность.
– И что же это за опасность? – позволил себе повеселиться Карл.
– Вы. Надеюсь, вам понятно, что подобное положение нетерпимо?
– Для кого, мсье? Меня, например, все устраивает. Генеральный секретарь посерьезнел. В его глазах появилось что-то вроде сочувственного холодка.
– Это понятно. Верховный суд подтвердил ваши права с утомительным для непосвященных формализмом, и чем дальше мы будем настаивать на своем, тем глупее будем выглядеть в глазах общественности. Но, мсье Кастанаверас, вам следует принять во внимание, какую опасность для нас представляет неконтролируемое использование такого, если так можно выразиться, мощного оружия, каким вы, в сущности, являетесь.
– Я нахожу весьма интересным подбор слов, – подала голос Дженни, – использованный вами для описания сложившейся ситуации. Особенно учитывая те два года, которые мы потратили, продвигая новую редакцию поправки через Объединенный Совет. Мы не жалели сил, чтобы защитить себя, как вы только что выразились, от контроля. – Она положила руки на колени и смотрела прямо в камеру.
Амньер кивнул:
– Я принимаю это уточнение. Но все-таки хочу повторить, что положение нетерпимо, и этому следует положить конец. У меня нет возражений, если вы и дальше будете жить в Комплексе Чандлера. Я также не имею ничего против, если вы и дальше будете оказывать услуги некоторым фирмам. Но мы считаем совершенно неприемлемой и требуем немедленно положить конец вашей откровенной неприязни по отношению к Миротворческим силам. Их представители должны получить доступ к вашим делам. Нас также беспокоит неполнота сведений, касающихся тех, кто тем или иным образом собирается использовать ваши возможности.
Дверь скользнула в сторону, и в спальню вошел Малко, следом за ним Сюзанна. Оба в домашних халатах. Ни Карл, ни Дженни не повернулись в их сторону. Малко сразу покачал головой – мол, ни в коем случае! – и занял позицию в углу, так чтобы его не было видно ни Амньеру, ни Карсону.
Карл ответил не сразу, но голос его звучал примирительно:
– Мне кажется, вам прекрасно известно, на кого мы работаем. Это пять компаний, по большей части мирно уживающихся на рынке. Сомневаюсь, что в ближайшем будущем у нас появятся новые клиенты; в этом случае у нас могут возникнуть проблемы с уже существующими работодателями. Тогда действительно может возникнуть конфликт между интересами той или иной группы. Итак, мы ограничили наше участие в деловой жизни этими пятью компаниями. Вы можете представить, что хотя бы одна из них позволила нам раскрыть детали нашего сотрудничества? Особенно если к этому привлекут Миротворческие силы с их удивительно дурной славой относительно сохранности чужих секретов?
– Вполне с вами согласен, – сделав паузу, произнес Амньер. – Предположим, я мог бы договориться с вами на том условии, что вы время от времени будете представлять отчеты о вашей деятельности советнику Карсону, только ему одному! – или даже, – он вновь прервался, чтобы придать весомость дальнейшим словам, – лично мне! Наше соглашение не нуждается в публичном освещении, ваши клиенты ничего не будут знать об этом. Такое решение вас удовлетворит?
– Теоретически да. Но я не вижу, как это заработает на практике. Предположим, один из наших партнеров решит использовать нас в переговорах, которые он собирается вести с одним из независимых городов в Поясе астероидов, ну, скажем, насчет поставки материалов. Подобная сделка вполне обычна и в порядке вещей, но всем известно, что формально вы выступаете против торговли с Гильдией вольных городов. Как вы поступите с той информацией, что мы передадим вам?
– В соответствии с позицией Объединенной Земли, – ответил Амньер. – Хочу сразу предвосхитить ваш вопрос – я буду действовать таким образом, чтобы никто не сумел раскрыть источник утечки информации.
Карл отрицательно покачал головой:
– Не получится. Слухи все равно просочатся, тогда, боюсь, мы столкнемся с трудностями. Наши клиенты вовсе не дураки. Что им стоит поделиться с нами такими сведениями, по реакции на которые легко будет отследить, где произошла утечка? Это неизбежно. Когда в ставке Миротворческих сил, или кто-то из приближенного к руководству персонала, или сотрудники аппарата получат эту информацию – а они обязательно рано или поздно познакомятся с ней, – они непременно будут вынуждены принять меры и тем самым выдадут нас с головой. Нас просто вышибут из бизнеса. Карл резко сменил тему.
– Есть и другой пункт, в котором нет ясности. Предположим, нам придется выполнить какую-то работу для Миротворческих сил. Предположим, это задание ни при каких условиях не будет вступать в конфликт с интересами наших нынешних клиентов. Понятно, что в этом случае мы хотели бы получить от МС такую плату за услуги, "которая была бы сравнима с вознаграждением, которое мы получим от частной компании. Или хотя бы покрывающую текущие расходы.
Карсон не сумел сдержаться и вмешался в разговор:
– С какой стати, ты, противн...
– Тихо! – моментально оборвал его Амньер. Советник тут же захлопнул рот.
– Это приемлемо. Конечно, возмещение издержек выльется в кругленькую сумму, оно будет стоить нам больше, чем судебные издержки, но в любом случае по этому вопросу можно договориться. Теперь мне хотелось бы вернуться к вашим клиентам. Если не возражаете, будем говорить конкретно. Белинда Сингер и Фрэнсис Ксавьер Чандлер не очень-то дружат с моей администрацией.
– То же самое можно сказать в отношении большинства американцев, – ровным голосом констатировал Карл.
Амньер некоторое время разглядывал крышку своего рабочего стола. Затем поднял голову и бесцветным голосом подтвердил:
– Да, как ни прискорбно, но это так. В значительной степени по вине Малко Калхари. Будь на то моя воля, я заставил бы вас докладывать нам о настроениях членов различных политических группировок. Особенно меня интересуют фантазии, вскружившие головы этой парочке – Сингер и Чандлеру. Если вас это не устраивает, прекратите работать на них.
Еще до того как Амньер закончил фразу, Малко начал внушать Карлу. Его призыв поразил Карла, вовсе не собиравшеюся читать мысли своего наставника.
«Молчи, молчи, только не заводись!.. Не говори ни да, ни нет!!»
Карл отрицательно покачал головой:
– Простите, но я не могу так поступить.
Малко бросил на Карла неодобрительный взгляд.
Генеральный секретарь тоже промолчал.
Последняя фраза Карла как бы повисла в воздухе.
В следующее мгновение Карл пристыдил себя – неужели он, Карл Кастанаверас, глава Общины телепатов, не соображает, какая сила сосредоточена в руках Амньера? Неужели ему не известно, на что способен этот человек? Он еще раз глянул в сторону Генерального секретаря – тот вел себя спокойно, ни одна жилочка на лице не дрогнула. Карл попытался объясниться, сгладить произведенное впечатление, дать, наконец, задний ход, но не успел.
Амньер перехватил инициативу.
– Неплохо, – произнес он равнодушным тоном. – Знаете, я понимаю, что это невозможно, но сейчас вы мне напомнили – не по виду, а именно по манере выражаться – человека, чье имя вы носите.
Карл усилием воли заставил себя не смотреть на Малко, однако справиться с удивлением не смог:
– Это можно считать комплиментом? Амньер вздохнул:
– Конечно. Мсье Кастанаверас, позвольте маленькое замечание. Окажись вы при нынешних условиях на моем месте, у вас было бы только две возможности – кнут и пряник. Морковка и...
Не угрожайте мне!
Глаза Амньера были направлены прямо в камеру. Карлу показалось, что их взгляды скрестились. Когда Генсек продолжил, голос его звучал ровно, вежливо, можно даже сказать доброжелательно.
– ... Палка.
– Вы, – воскликнул Карл, не в силах сдержать ярость, – грязный мелкий интриган! Ступайте к черту! Команда, отключить связь.
Амньер успел кивнуть в ответ, на его лице не отразилось никаких эмоций. Джеррил Карсон радостно заулыбался... В следующее мгновение изображение растаяло.
На том месте, где только что рисовался кабинет Генерального секретаря и он сам, теперь был виден портрет Шаны де Ностри.
* * *
Они сразу начали действовать. В спальне Карла устроили что-то похожее на штаб, затем Дженни подобрала более подходящее помещение, и они перебрались туда. Спустя час после разговора с Амньером были удвоены караулы охранявших Комплекс сотрудников «Дабл-Си». Утром в среду усилили посты по периметру. И вовремя, так как толпа демонстрантов возле Комплекса росла на глазах. Крики пикетчиков становились все громче и громче, теперь их можно было услышать на любом этаже небоскреба. Когда Сюзанна Монтинье отправилась домой, к ней пришлось приставить охрану. Дженни запретила детям играть на площадках, разбросанных вокруг Комплекса снаружи. Карл согласился с ней. Они стали слишком уязвимы для снайперского огня. Теперь воспитанники могли гулять только в огороженном бетонным забором парке и во внутреннем садике.Со следующего дня невообразимо выросло число угроз и писем, в которых местные жители решительно протестовали против пребывания телепатов на их земле. Практически каждое слово в подобных воззваниях дышало патологической злобой и нескрываемой ненавистью. Миротворцы тоже увеличили количество патрулей, но в действия толпы не вмешивались. Малко как-то выразился, что ему не понятно, то ли миротворцы находятся здесь, чтобы защищать телепатов, то ли для того, чтобы подстрекать демонстрантов.
В среду службе безопасности пришлось в полном смысле слова прокладывать дорогу Джерри Маккану, прибывшему в Комплекс, чтобы взять интервью у Карла. Иначе он просто не смог бы добраться до ворот.
В полночь, когда Джерри собрался домой, снова потребовалась помощь охраны. Дело дошло до того, что пришлось применить акустические парализаторы.
Карл и Малко наблюдали по терминалу Инфосети за тем, как аэрокар Джерри продирался сквозь толпу. В момент очередной заминки охранники направили на демонстрантов нечто напоминающее дубинки с небольшим раструбом. Двоих человек оглушило, и они рухнули на асфальт. Тут же возле них собралась толпа. Никто не пытался унести пострадавших или привести их в чувство Наоборот, с десяток пикетчиков демонстративно улеглись рядом.
– Уверен, правительственные агенты, – с нескрываемым удовлетворением заявил Малко. – Возможно, сотрудники МС. Теперь жди прессу. Надеюсь, им хорошо заплатили.
Калхари набрал код и связался с начальником дежурной смены.
– Капитан, сейчас мы перешлем вам снимки одиннадцати человек. Я бы хотел, чтобы вы внимательно пригляделись к толпе. Если обнаружите среди них горлопанов, чьи снимки вы получили, влепите им хороший акустический заряд.
После недолгой паузы начальник смены ответил:
– Слушаюсь, сэр.
Малко повернулся к Карлу:
– Как бы нам раздобыть портреты всех миротворцев, размещенных в Нью-Йорке? Интересно было бы поискать их рожи среди тех, кто валяется на асфальте.
Карл развел руками, потом немного подумал и произнес:
– Могу поспорить на бутылку виски, что кое-кому это раз плюнуть. Обратимся-ка мы к Тренту.
Это предложение несколько смутило Малко. Он пожал плечами:
– Хорошо, пусть попытается, если уверен, что его не схватят за руку. Хотя, если и схватят, большой беды не будет. Работает он на домашнем компьютере Сюзанны. Но имей в виду, что данные мы получим незаконным путем. Прибавь сюда взлом баз данных, кражу информации и дюжину других статей, которые нам попытаются припаять.
– Не беспокойся. – Карл похлопал его по плечу.
– Почему же мне не беспокоиться?
– Потому что им в жизни не поймать его.
Проснувшись, Карл с трудом открыл глаза. Рядом стояла Дженни и трясла его за плечо. За окнами стояла абсолютная темень.
– Черт побери, который час?
– Три часа утра, – ответила Дженни, – и у нас неприятности.
– Что случилось?
Далее она заговорила без слов:
Минут двадцать назад звонил Джерри. Он очень испуган. Что его напугало, сказать не могу. Он не успел включить защиту. Вдруг его камера начала барахлить, пропал звук, изображение зарябило. Он дал отбой. В тот момент на дежурстве находилась Мэнди, она сама попыталась связаться с ним. Ничего не получилось Тогда она сообщила мне. Я тоже пыталась дозвониться до Джерри. Все напрасно. Он либо не слышит звонка, либо мертв.
Ну так уж и мертв?
У меня такое ощущение.
Где Малко?
Одевается.
Передай, пусть остается дома. Предупреди Энди, чтобы ждал меня в аэрокаре и захватил автомат с запасным магазином и ручной лазер.
Что делать мне? И Джохану?
Вы останетесь здесь.
Карл выбрался из постели, надел брюки, сунул ноги в ботинки, рубашку и плащ прихватил с собой и направился к выходу.
В гараже его ждали. Собрались все старшие: Малко, Джохан, Энди, Уилли, Хидер и Эйри. При появлении сразу начался спор, как всегда у телепатов, короткий, возбужденный, беззвучный. И начал его Джонни:
Ты, черт тебя возьми, сказал, чтобы я оставался. Кто ты такой, чтобы останавливать меня?
Карл обратился к Энди:
Ты все захватил?
Автомат и ручной лазер, как было приказано.
Джонни преградил Карлу дорогу:
Послушай, нам надо поговорить.
Карл попытался прошмыгнуть мимо него, но следующим на пути к аэрокару оказался Малко.
– Карл, что за чепуха? – Он вскинул руки. – Почему я должен остаться? Если впереди нас ждет сражение, я хочу принять в нем участие.
– Нет, – ответил Карл, – освободи проход.
Малко медленно и отрицательно покачал головой. Карл шагнул вперед, но в следующее мгновение собравшиеся в гараже телепаты набросились на него, скрутили руки за спиной и прижали грудью к прозрачному фонарю «металлсмита». Теплое дыхание Малко обдало ему кожу за правым ухом.
– Не надо хитрить, Карл, – предупредил тот. – И вырываться не надо. В том, в чем ты мастер, что тебе дано от природы, никто не может сравниться. Но во всем прочем, парень, ты уж меня извини.
Он резко и сильно заломил ему руку, потом отпустил. Карл кое-как освободился от захвата, повернулся к нему, закрыл глаза. Он взглянул на мир иным – иноземным – взором. Малко и все окружавшие Карла на мгновение застыли как вкопанные, затем Кастанаверас сильно ударил Калхари под ложечку и швырнул на землю. Наклонился и тихо – так, чтобы его никто, кроме Малко, не слышал, – проговорил:
– Прости. Мы не можем сразу оба оставлять Комплекс.
Карл выпрямился и, не обращая внимания на друзей, открыл замок, запиравший прозрачную крышу. Устроившись на водительском сиденье, он, не поворачивая головы, приказал:
Садись, Энди. Всем оставаться в Комплексе. Не вздумайте следовать за нами.
Энди сел рядом с Карлом. Фонарь медленно опустился, щелкнул замок. Двери гаража начали не спеша раздвигаться. Аэрокар мягко тронулся с места, выбрался за пределы гаража и, не доехав до центральных ворот, резко взмыл в небо.
* * *
К 4 часам утра «металлсмит» добрался до верхней части Манхэттена и свернул на улицу, где жил Джерольд Маккан. На въезде в жилой район Карл подвел аэрокар к бордюру и выключил фары. Пять машин нью-йоркской полиции стояли в ряд возле дома, где находилась квартира Джерри. Работавшие мигалки яростно раскидывали красные и голубые блики. Стоявший чуть в стороне шестой аэрокар неожиданно тронулся с места, объехал расположенные впереди машины и притормозил у подъезда. На нем отчетливо выделялась серебристо-черная эмблема Миротворческих сил ООН.Некоторое время Карл сидел неподвижно, через прозрачный пластик фонаря вглядываясь в полицейские машины. Никто из них пока не замечал их.
Между тем Энди поправил закинутый за спину автомат и в пятый раз проверил магазин ручного лазера.
Карл не обращал на спутника внимания, он хорошо знал несравненное спокойствие и стальную выдержку напарника, которыми наградили его создатели. Когда требовалась быстрота, Энди никогда не медлил. По характеру он был полной противоположностью Джонни, вечно начинавшего заранее суетиться и пороть горячку.
Так, что дальше? Выйдем из машины и вмешаемся?
Карл посмотрел на Энди:
Выйти-то мы выйдем, но совсем не для того, о чем ты подумал. Мы слишком слабо вооружены. Помнишь, как было в Брунее?
Да. Ты внушил охране, что ты его зять.
Как считаешь, у тебя получится?
Энди помедлил с ответом, потом кивнул:
Да.
Их здесь, по меньшей мере, шесть человек, а скорее всего, десять или двенадцать. За ними у подъезда два жандарма.
Энди выглянул из кабины, по прозрачной поверхности которой бегали разноцветные блики, мешавшие верно оценить обстановку.
Знаешь, Карл, я не могу сказать наверняка.
Хорошо, тогда тебе придется выйти и поговорить с ними.
Это пожалуйста.
Передай мне руководство по эксплуатации, оно лежит в бардачке.
Энди передал ему толстую коробку. Карл нажал кнопку, и коробка со щелчком открылась. Затем он установил мощность луча своего ручного лазера на нижнюю отметку, передвинул рычажок на широкое рассеивание, включил режим инфракрасного излучения и поиграл лучом по высветившимся страницам руководства. Проверил индекс цвета и сравнил его с приведенной в инструкции шкалой. Затем сменил цвет аэрокара с тускло-золотого на серебристый, сформировал черные квадраты на дверях с обеих сторон и на переднем капоте. Сравнив знаки с изображенными на аппарате, принадлежащем миротворцам, нарисовал звезды на черных квадратах и в середине звезд бело-голубые сферы, вокруг которых густо набросал звезды. Конечно, эти символы мало походили на стандартные эмблемы МС, но если не приглядываться, то вполне сойдет.
Готов?
Да.
Карл включил фары и отъехал от бордюра. Он не спеша добрался до вереницы машин и невозмутимо поставил свой «металлсмит» на противоположной стороне улицы. У входа в жилой дом расположились два нью-йоркских жандарма. Когда Карл и Энди вышли из машины, они больше смутились, чем встревожились. Один, правда, положил руку на кобуру с ручным лазером.
Карл мысленно успокоил его. Энди вытащил бумажник из обтягивающего комбинезона, раскрыл его и помахал искусственной кожей перед носом у полицейских.
– Je m'appelle Inspecteur Assante. Conseiller Carson envoie moi. (Я – инспектор Ассан. Прислан советником Карсоном (фр.)).
Жандарм немного помедлил, потом кивнул. Старший махнул им рукой – проходите.
Как только они вошли в холл, Карл предупредил Энди:
Больше не пользуйся французским. Сразу видно, что ты не француз, да и акцент у тебя еще тот. Говори по-английски, старайся смягчать слова, чтобы казалось похоже на французский прононс.
Энди широко улыбнулся:
Oui, monsieur.
На лифте они добрались до пятого этажа. Возле кабины тоже стояли двое полицейских. Карл и Энди повторили тот же прием, и охрана пропустила их в коридор, по которому они добрались до квартиры Джерольда Маккана.
Дверь в жилой блок была распахнута, ковер в коридоре испачкан темной жидкостью. У двери на этот раз никого не оказалось. Энди вошел первым, следом за ним Карл.
На стенах, ковровом покрытии, на мебели и электронной аппаратуре – всюду была кровь.
Казалось, Карл не обращал внимания на мокроту у него под ногами. Запекшаяся кровь превратила голубое ковровое покрытие во что-то грязное и отвратительное, пурпурно-черного оттенка. Закрыв глаза, он пробежал по комнатам ментальным взором. Затем, по-прежнему не открывая глаз, прошел через две спальни. Трое штатских, двое миротворцев, один из которых...