Моррелл Дэвид. Братство Камня

   — Что ты говоришь! Мне в жизни…
   — Но кто-то же это сделал! Может, и не ты. Однако он был тут как тут, когда послал меня во Францию убить того мальчика и его родителей. Для меня ты ничем не лучше тех самодовольных ублюдков, кто убил моих родителей. Если я грешник, то и ты грешник. Думаю, нам пора искупить свою вину. Или ты не согласен?
   Рей посмотрел на таймер. Оставалось меньше пяти минут.
   — Дрю, ради Бога…
   — Правильно. Вот теперь до тебя начало доходить. Ради Бога. Дрю почувствовал, что смертельно устал. Его трясло. Яхта все дальше удалялась от берега, ее окружали черные воды залива. Пожар на берегу был еле виден.
   — Ты не веришь, что я взорву себя вместе с тобой? Но в моем теперешнем состоянии я не могу придумать ни одной причины, которая мешала бы мне это сделать.
   — Нет. — В глазах у Рея промелькнула надежда. — Ты не можешь. Это самоубийство. Твоя душа попадет в ад, ты сам обрекаешь ее на это.
   — Конечно. Но я заслуживаю ада. И уж тем более заслуживаешь ты. За то, что ты сделал в монастыре. За Януса. За убийства священников.
   — Погоди-ка, Дрю. На самом-то деле ада нет. О чем ты говоришь? Усталость навалилась с новой силой. Дрю почти не слышал, что говорит Рей.
   — Бога нет, Дрю. Ты заморочил себе голову религиозными предрассудками. Выруби таймер, пожалуйста. Давай поговорим.
   — Мы и так говорим. Нет Бога? Нет ада? Ты решил рискнуть? Так о чем ты говорил?
   — Нет!
   — Жаль. Потому что я настроен рискнуть. Хотя должен признаться, ты. был прав. Я не собираюсь кончать жизнь самоубийством.
   — Так ты выключишь таймер?
   — Нет. Я придумал кое-что другое. Испытание. За секунду до взрыва мы с тобой прыгнем за борт.
   — Но мы далеко от берега! Вода ледяная! Мы не доплывем до…
   — Вполне возможно. В этом и заключается риск. В средние века таким образом проверяли, грешник ты или нет. Человека бросали в ледяную воду и держали там часами. Если Господь оставлял его в живых — он выдерживал испытание. Думаю, если мы умрем в воде. Всевышнему было от нас мало радости. Но это уже не самоубийство. Потому что все в руках Божьих. Если Он даст нам возможность выжить, добраться до берега — значит, он не сердится. Он дает нам шанс спасти наши души.
   Рея трясло.
   — Ты сошел с ума. — Он посмотрел на холодную черную воду. На таймер. Почти три минуты. — Что тебя интересует? Да выключи ты!.. Держа его под прицелом, Дрю покачал головой.
   — Все зависит от того, что ты мне скажешь. Так уж и быть, я помогу тебе начать. “Скальпель”, Рей. Ты превысил полномочия, вся затея вышла из-под контроля, и в восьмидесятом году тебе пришлось уйти в отставку. “Скальпель” был распущен. И тогда ты основал Risk Analysis Corporation.
   — Как ты узнал? — Рей посмотрел на таймер. — Впрочем, ладно. Да, частную разведывательную службу. Дрю бросил на него яростный взгляд.
   — Частную службу убийств!
   — Мы работаем на большинство корпораций. Иногда на другие разведслужбы. Например, мы помогли организовать восстание в Никарагуа. Чтобы было меньше разговоров о том, что США вмешивается во внутренние дела других стран. Официально ЦРУ не задействовано, поэтому Конгрессу не на что жаловаться, а борьба с коммунистическим…
   — Меня не интересует Никарагуа! Янус, расскажи о Янусе! Рей отпустил штурвал, раздраженно махнул рукой.
   — Не торопи меня! Я… Дрю сильнее нажал на курок.
   — Опусти руку, иначе до взрыва ты просто не доживешь. Рей. схватился за штурвал. Метнул взгляд на тикающий таймер. Две минуты сорок пять секунд.
   — Янус! — повторил Дрю. — Зачем? Рей тяжело вздохнул.
   — У нас был контракт. В Иране. Убрать Аятоллу.
   — Да, — Дрю горько улыбнулся. — Наш старый друг Аятолла. Просто удивительно, мы все время возвращаемся к нему. Кто предложил контракт?
   — Я так и не знаю. На нас вышел посредник. Но думаю, это был Ирак. — Таймер продолжал тикать. Рей заговорил быстрее. — Какая разница, кто нас нанял? Я с радостью взялся за эту работу. Аятолла — маньяк. С ним нужно что-то делать.
   Две минуты двадцать секунд.
   — Я бы на твоем месте поторопился. Рей.
   — Мы не могли к нему подобраться. Пять попыток. Такое впечатление, что он каждый раз обо всем знал заранее. Тогда мы испробовали другую тактику. Ну, пожалуйста, выруби ты… Мы хотели сделать так, чтобы Запад понял: этот человек безумен и его нужно остановить. Что-то настолько из ряда вон выходящее, чтобы в борьбе против него США и Европа приняли сторону Ирака.
   — Янус. Меня интересует Янус. Таймер продолжал тикать.
   — Ты завалил нападение на Аятоллу. Будто специально. Будто он тебя перекупил. Но даже если этого и не произошло, ты стал слишком ненадежен. И слишком много знал. Я с трудом решился на этот шаг.
   — Но ты пытался меня убрать.
   — Пытался? Я был уверен, что ты мертв. И только позже, когда Risk Analysis, когда мы получили контракт убрать Аятоллу, я понял, что ты мне пригодишься даже мертвый.
   Одна минута сорок секунд. Рей вздрогнул.
   — Я создал Януса. Двуликого. Тебя. Перебежчика, работающего на Аятоллу. А так как тебя не было в живых, властям пришлось бы гоняться за призраком. Чтобы они не потеряли след, я время от времени подсовывал им Майка. Ничего опасного. Нечеткая фотография, сделанная недалеко от места происшествия. Разговор со служащим отеля. Позже, когда власти станут интересоваться, не было ли посторонних, служащий его припомнит. Как только был создан Янус, Майк лег на дно. Прибавил в весе. Изменил прическу. Держался особняком, но вел размеренный образ жизни. У него всегда было алиби. Никто не мог связать его с Янусом. А настоящим делом занимались мои люди. Дрю, таймер.
   — Настоящим делом была война против католической церкви? — Дрю захлестнула такая ярость, что он был готов рукояткой пистолета размозжить Рею голову. — Убийства священников — всего лишь дымовая завеса?
   — Священная война. Должно было создаться впечатление, что Аятолла вел джихад, войну с неверными. С католической церковью. На это он вполне способен. Новый крестовый поход. Только наоборот. На этот раз не на Ближнем Востоке, а в Европе.
   Пятьдесят пять секунд.
   — Да выруби ты его!
   Дрю дотронулся до кнопки на циферблате.
   — А потом вы бы опубликовали доказательства того, что Аятолла якобы собирался сделать. Запад пришел бы в ярость и уничтожил бы его. А когда шум утих, в выигрыше оказался бы Ирак.
   — Весь мир оказался бы в выигрыше! Деньги меня не волнуют. Я знал, что это необходимо сделать!
   — Необходимо? — с презрением повторил, будто выплюнул, Дрю.
   — Да! А теперь выруби его!
   Дрю лишь пожал плечами. Истекали последние секунды. Он улыбнулся.
   — До свидания, дядя Рей. У него перехватило дыхание.
   — Нет! Погоди! Ты действительно собрался…
   — Ты бы лучше начал верить в Бога. На твоем месте я бы прочел покаянную молитву. Помнишь начало? “Господи, от всего сердца раскаиваюсь…”
   Рей с криком бросился на корму. Яхта качнулась на волне, придавая силу его прыжку. Он перелетел через борт и исчез в темноте.
   Таймер остановился. Холодный ветер обжигал лицо. Волны обдавали его холодными брызгами. Дрю выключил мотор. Стало тихо — только ветер свистел и волны ударяли о днище. Он взял с приборной доски фонарь и направился к корме. В пенящейся воде разглядел Рея. Тот пытался удержаться на плаву.
   Свет фонаря ослепил его.
   — На твоем месте я бы снял пальто, — сказал Дрю. — Оно утянет тебя вниз.
   — Бомба, — Рей барахтался в воде.
   — Разве это бомба? Я забыл подключить таймер к детонатору. Я же сказал, что не собираюсь кончать жизнь самоубийством.
   — Ты сукин сын!
   — На вот, держи спасательный круг. — Дрю бросил его за борт. Рей вцепился в него, выплевывая воду.
   — Холодно. — У него дрожал голос. — Ты не представляешь, как холодно.
   Дрю спокойно смотрел на него.
   — Пожалуйста, втащи меня обратно.
   — Извини. Я бросил тебе спасательный круг, чтобы ты не утонул. Это совсем не значит, что я не дам тебе у мереть от переохлаждения. Ты бы утонул слишком быстро… Это даже приятно. А такая смерть…
   — Ты, ублюдок, я выполнил все твои требования! Рассказал тебе все, что тебя интересовало! — Рей смертельно побледнел, у него стучали зубы. — Пожалуйста!
   — Ты мне не рассказал о священниках, которых убил Янус. Как ты мог отдать такое распоряжение? Как тебе могло прийти в голову, что убийство невинных священников приведет к чему-нибудь хорошему?
   Рей барахтался в воде, голос у него дрожал.
   — Если они были тверды в своей вере, то попали в рай. Они мученики. Отдали свои жизни, чтобы остановить Аятоллу. Для этого все средства хороши.
   — В рай, говоришь? Но совсем недавно ты сказал, что не веришь в загробную жизнь. Ради своих целей ты скажешь что угодно, сделаешь что угодно. — Дрю помолчал. Все сомнения исчезли, теперь он был уверен. — Это ты убил моих родителей. Ради своих принципов. — К горлу подкатывала желчь, Дрю боялся, что его стошнит.
   — Я не убивал их! Пожалуйста, вытащи меня! Так холодно!
   — Посмотрим. Все зависит от того, как ты ответишь на следующие вопросы. Потом я решу, что с тобой делать. Монастырь. Я хочу знать о нападении на монастырь. Как ты узнал, что я жив и где я нахожусь? — Дрю подозревал, каков будет ответ, его опять чуть не стошнило, но ему нужно было знать наверняка.
   — Джейк. — Вода попала Рею в рот, он замолчал.
   — Что Джейк? Что с ним случилось?
   У Рея стучали зубы, лицо посинело. Он продолжал барахтаться в холодной черной воде.
   — Я узнал, что он наводит справки о Янусе. Мои люди взяли его. Под амиталом он признался, что не убил тебя. Рассказал о монастыре.
   — Ты его убил?
   — Он слишком много знал. Ему нельзя было доверять. Пришлось на это пойти.
   — Нет! — крикнул Дрю. Он не смог сдержать своих чувств. Что он скажет Арлен?
   — Руки. — Рей ушел под воду, снова показался на поверхности. — Сводит руки. Помоги. Холодно… Во имя… Пожалуйста! Так холодно!
   Джейк мертв? Дрю не исключал такую возможность. Ему казалось, он подготовился, смирился с этой мыслью. Но сейчас он был так ошеломлен, что почти не слышал криков Рея. Волна ударилась о борт и обдала его холодными брызгами. Дрю пришел в себя.
   Рей опять ушел под воду.
   Как сладко было бы отомстить, дать Рею умереть. Но Джейка не вернешь!
   Рей не вынырнул. Дрю внезапно понял: это Бог послал ему решающее испытание. Разве сжалится надо мной Господь, если я сам не проявлю жалости к другим?
   Дрю судорожно потянул на себя трос от спасательного круга. Вытянул Рея на поверхность. Тот не двигался, из открытого рта выливалась вода.
   — Нет!
   Дрю потянул еще сильнее. Подтянул Рея к борту и свалился вместе с ним на палубе.
   Рей застонал. Жив!
   Его нужно согреть!
   Нужны одеяла, горячий чай, сухая одежда. Дрю ринулся к ведущему под палубу люку. В ужасе остановился. Нет, его нужно стащить вниз. Здесь слишком холодно, одеяла промокнут.
   Он развернулся и побежал к Рею.
   И бросился ничком на палубу, когда тот выстрелил.
   Рей слишком долго пробыл в ледяной воде, у него дрожали руки. Он промахнулся, пуля попала в рубку. Рей обхватил пистолет обеими руками. Ругаясь сквозь зубы, попытался прицелиться точнее.
   Дрю трижды выстрелил ему в лицо.
   И закричал. От ярости, от разочарования, от отчаяния. Слишком много смертей. Повсюду смерть. На этот раз он пытался ее предотвратить.
   Бесполезно. Безрезультатно.
   Но самое худшее было впереди. Ему придется сообщить Арлен, что ее брат мертв. Он знал, что это потребует от него отец Станислав. Его испытание огнем еще не закончилось.
   Волны обдавали его ледяными брызгами. Вокруг него сомкнулась тьма.

22

   Бог всех начинаний.
   Дрю снова стоял на бостонском кладбище, у могилы своих родителей. Только сейчас он смог исполнить этот ритуал. Роберт и Сьюзен Маклейн. Даты рождения разные, дата смерти одна и та же. 25 июня 1960 года. Дрю содрогнулся от нахлынувших на него воспоминаний. Японский садик, а в нем разорванное на куски тело отца. И осколки стекла торчат из окровавленных щек матери.
   В моем начале мой конец.
   Это было на следующий день после смерти дяди Рея. Дрю произнес заупокойную молитву и бросил тело за борт, а сам повел яхту на юг, держась ближе к берегу. Обнаружив частную пристань, он оставил там непришвартованную яхту, стерев предварительно отпечатки пальцев. Течение должно было отнести ее обратно в залив. Под прикрытием темноты он направился в Бостон.
   Солнце садилось. В сгущающихся сумерках Дрю все смотрел на выбитые на могильных плитах имена. Холодный ветер ерошил ему волосы.
   На кладбище появился еще один человек. Он шел не таясь. Было уже довольно темно, и Дрю не мог понять, кто это, однако человек явно старался держаться на виду. Опасения Дрю рассеялись. На черном пальто виднелась белая полоса. Раненая рука на перевязи. Отец Станислав.
   Священник подошел к нему.
   — Я не помешаю? Могу подождать вас в машине.
   — Нет. Оставайтесь, если хотите. Вы мне не мешаете. Но откуда вы Узнали, что я здесь?
   — Думаю, я мог бы сказать, что очень хорошо вас понимаю и поэтому догадался, где вас искать. А на самом деле вы сказали Арлен, где вы будете. Надеюсь, она не нарушила тайну, сообщив мне об этом.
   — Нет-нет. Я вполне ей доверяю.
   — Здесь так тихо.
   — Да, тихо. — Дрю ждал, что последует дальше.
   — При первой встрече, — эхо вторило словам отца Станислава, — вы спросили меня об отце. И я сказал, что, когда мы лучше узнаем друг друга, я все объясню.
   — О Братстве Камня? — живо переспросил Дрю.
   — Да.
   Даже в полутьме рубин полыхал пламенем. Отец Станислав потер выгравированную в камне эмблему. Пересекающиеся меч и крест.
   — Это копия кольца времен крестовых походов. Знаменитого кольца. История вас интересует?
   — Я весь внимание, если вы это имеете в виду. Отец Станислав усмехнулся.
   — Палестина, — начал он. — Тысяча сто девяносто второй год. Третий крестовый поход. Получив папское благословение, французские и английские войска вторглись в Святую землю, чтобы отвоевать ее у мусульман, неверных. Однако во время столь удачно закончившейся осады Акры в рядах нападающих произошел раскол. Видите ли, англичане претендовали на значительные территории во Франции, и французский король Филипп решил воспользоваться удобным случаем и отвести войска домой. Он хотел установить контроль над спорными территориями, пока английский король Ричард со своим войском оставался в Святой земле, продолжая крестовый поход.
   — Политика, — с отвращением произнес Дрю.
   — Но умная. И привела она к добру. Незадолго до того, как французские войска покинули Святую землю, представители их разведслужбы встретились со своими английскими коллегами. Несмотря на политические разногласия, французы решили предложить братскую помощь в разрешении важной проблемы, тем более важной, что разрешать ее англичанам предстояло в одиночку. Проблемы убийц, ассассинов.
   — Да, — сказал Дрю. — Они уже тогда появились. С них и начался терроризм.
   — Крестоносцы действительно были в ужасе. Рыцари привыкли сражаться по всем правилам чести, в открытую, лицом к лицу. Они никогда не имели дела с противником, которому ничего не стоило напасть под покровом ночи, проникнуть в палатку и убить беззащитного, спящего человека. Ассассинам доставляло особое удовольствие отрезать убитому рыцарю голову и положить ее на алтарь, где назавтра должна состояться служба. Такое варварство не укладывалось у крестоносцев в голове. Им казалось, что мир сошел с ума.
   — В этом и заключается цель терроризма.
   — Совершенно верно. Не просто убить, но еще и деморализовать. Но прежде чем покинуть Святую землю, французские офицеры-разведчики предложили решение проблемы. Вышибать клин клином. Убийцы против убийц. Деморализовать противника так, как были деморализованы они сами. Предложение вызвало серьезные возражения со стороны англичан. “Опуститься до уровня врага? Ни за что”. Однако в конце концов англичане согласились. Потому что убийцей-христианином должен был стать не один из них, а бывший мусульманин. Палестинец, обращенный в истинную веру, католицизм. Он был монахом Бенедиктинского монастыря в Монте-Кассино, в Италии.
   В силу своего происхождения монах хорошо знал традиции ассассинов. А так как он был их соплеменником, его появление среди них не вызвало бы подозрений. Убийца, нападающий на убийц, он противопоставит террор террору. Но это будет другой террор. С благословения Папы, крестоносец-убийца будет убивать во имя Господа. Это будет священный террор. Дрю становилось не по себе. Ему казалось, что его окутывает тьма.
   — После крещения монах принял имя отца Жерома. Его прежнее мурманское имя неизвестно, хотя в преданиях говорится, что его звали асса ибн аль-Саббах, божьей милостью точно так же, как основателя секты ассассинов. Думаю, это апокрифы. Однако его успехи не вызывают сомнений. Он действительно наводил на врагов ужас, и когда его служение Господу близилось к концу, после завершения Третьего крестового похода, он возвратился в монастырь в Монте-Кассино, где и был вознагражден по заслугам.
   — Под “наградой” вы имеете в виду кольцо?
   — Нет, кольцо появилось позже. Собственно говоря, сначала оно было дано другому человеку, хотя со временем его получил и отец Жером. Холодный воздух обжигал лицо.
   — Если вы хотите поиграть в вопросы и ответы…
   — Извините, что говорю загадками. История запутанная. После окончания Третьего крестового похода английский король Ричард — он известен как Ричард Львиное Сердце — собрался в Англию. Он понял, что совершил ошибку, позволив французам первыми вернуться домой, и это явилось одной из причин окончания похода. Французский король Филипп заключил предательское соглашение с тем, кого Ричард временно назначил главой государства. С братом Ричарда, Джоном. Соглашение должно было уладить спор об английских землях во Франции. Джон соглашался отказаться от притязаний на французские земли. Филипп в свою очередь соглашался поддержать притязания Джона на английский престол — против законного наследника, Ричарда.
   — И Ричард решил, что ему лучше отправиться домой.
   — Но его остановили. Уже в Европе. Австрийцы взяли его в плен и потребовали выкуп. Возник вопрос, как этот выкуп добыть. Джон не хотел, чтобы его брат вышел на свободу. Он делал все, чтобы помешать выплате выкупа. Он разослал своих людей, и те собирали драгоценности, выдавая себя за посланцев Ричарда. На самом деле эти драгоценности оседали в казне Джона. А Ричард тем временем гнил в тюрьме. Наконец Ричард, уже совсем было отчаявшийся, нашел выход из положения, Теперь его подданные могли отличить его посланцев от посланцев Джона.
   — Кольцо? Я прав?
   — Да, кольцо. Почти такое же, как у меня на руке. — Отец Станислав снова провел пальцем по гравировке. — Ричард вручил кольцо верному человеку. Его подданные узнавали кольцо. Показав кольцо, его посланец мог доказать, что собранные драгоценности пойдут на выкуп Ричарда, а не в казну Джона.
   Дрю покачал головой.
   — План Ричарда вызывает у вас возражения?
   — Чтобы помешать Ричарду собрать выкуп, Джону требовалось лишь заказать копию кольца.
   — Джон был человеком ограниченным. Это ему и в голову не пришло. Если бы пришло, он бы мог занять престол. А так посланцы Ричарда собрали с помощью кольца выкуп, и Ричард вышел на свободу. Он вернулся в Англию и разгромил своего брата. Благодаря своему кольцу. Можно сказать, благодаря этому кольцу. Ему придавалось большое значение. Оно было паролем. Оно заключало в себе власть.
   Дрю стало еще больше не по себе. В рассказе чувствовался подтекст, и это его беспокоило.
   Отец Станислав продолжал.
   — Ричард отказался признать заключенное Джоном соглашение с французами. Высадившись на материке во главе своего войска, он заявил права на свои земли. И вот однажды, когда Ричард, покинув защиту крепостных стен, прогуливался у замка, его увидел крестьянин, один из его новых подданных, и ранил стрелой из лука. Стрела попала в плечо. Рана не была опасной, однако неумелое лечение привело к смертельному исходу. Умирая, Ричард потребовал, чтобы к нему привели его убийцу.
   — Почему ты меня убил? — спросил Ричард. Крестьянин ответил:
   — Ты бы изнасиловал мою жену и заморил голодом детей. Ричард возразил:
   — Мои подданные любят меня. Меня интересовали лишь земли. При мне вы бы жили спокойно.
   — Нет, — ответил крестьянин, — спокойно мы бы жили при Джоне. И Ричард, поняв, что этого простого человека обманули его враги, сказал:
   — Помоги тебе Бог. Ты сам не знаешь, что натворил. Я прощаю тебя. Не трогайте этого человека, дайте ему уйти.
   Говорят, что священник, находившийся у смертного одра Ричарда, призывал его покаяться и получить отпущение грехов, однако Ричард приказал ему удалиться и умер, не причастившись.
   — И что крестьянин? — спросил Дрю. — Неужели ему дали спокойно уйти?
   Отец Станислав подошел ближе.
   — Это ключевое место во всем рассказе. Когда Ричард умер, его разъяренные соратники стали обсуждать, как поступить с последней волей своего повелителя. Они хотели допросить крестьянина, чтобы выяснить, не замешан ли в убийстве кто-нибудь еще. Однако священник уже выслушал исповедь. Вскоре после ухода исповедника крестьянин умер. Похоже, он покончил с собой, проглотив яд, хотя не удалось установить, где он его достал.
   — У священника? — спросил Дрю.
   — Думаю, вам станет яснее, если я скажу, что крестьянина исповедовал тот самый священник, что так неудачно лечил Ричарда. У Дрю мурашки пробежали по спине.
   — Священником был отец Жером?
   — Нет, его бы выдала необычная для европейца внешность. Но его обучал отец Жером.
   — Так зачем он убил?
   — Чтобы крестьянин не смог сообщить, что его нанял король Филипп. Только священник мог избежать подозрений в том, что он заставил замолчать убийцу Ричарда. Таким образом была предотвращена война между Францией и Англией.
   — Я не это имел в виду. Почему священник? Почему отец Жером дал себя втянуть в это дело?
   — В награду за то, что он сделал — и что сделал его помощник, — отец Жером получил часть английских земель во Франции. Для церкви, к которой он теперь принадлежал.
   Дрю стало тошно.
   — И церковь это одобряла?
   — Церковь, Папа и его высшее духовенство ничего не знали. Они никогда ничего не знали. Братство Камня — это орден, расположенный на побережье Франции, на тех землях, на которые когда-то претендовали англичане. Символом ордена является кольцо. Пересекающиеся меч и крест.
   — Религия и насилие? — Дрю пришел в ужас.
   — Символ воина Господнего. Священный террор. Воспользовавшись примером отца Жерома, Братство всегда встает на защиту церкви, если ей что-то угрожает. Солдаты Христа. Церковные воины. С сатаной мы боремся сатанинскими методами. Так было во времена Ричарда. И есть сегодня.
   Как и вчера, когда умер дядя Рей, Дрю боялся, что его стошнит. Откровенность священника заставила его насторожиться. Ему сообщили то, что он не должен был знать.
   — Те трое, что помогали вам вчера, — вы, должно быть, обратили внимание на их кольца, — члены Братства, — сказал отец Станислав. — Я подчеркиваю, что наш орден отличается от Opus dei. Opus dei — его члены помогают нам — разведывательная сеть церкви. А мы…
   — Церковные убийцы. — Дрю был вне себя от ярости. — Только церковь ничего об этом не знает.
   — Хотя дарует нам свое благословение.
   — Не понимаю. Благословение? Каким образом? Если она ничего не знает.
   — По традиции. Каждый новый Папа наследует от Петра полномочия, дарованные ему Христом. Точно так же и мы наследуем отпущение грехов, дарованное Папой отцу Жерому еще во времена Третьего крестового похода. Папа непогрешим. Если в те времена можно было оправдать убийства во имя церкви, значит, их можно оправдать во все времена.
   — Я больше ничего не хочу слышать.
   — А я думал, вам интересно, — отец Станислав потер кольцо. — В конце концов вы сами попросили рассказать о кольце. Теперь вы понимаете, почему я хотел обождать.
   — До тех пор, пока мы не узнаем друг друга получше.
   — Да.
   Сгущались сумерки, на кладбище было тихо. Дрю чувствовал, что сейчас произойдет.
   — Станьте членом Братства, — сказал отец Станислав. Несмотря на то, что Дрю уже все понял, подготовиться он не сумел. Его первой реакцией было отвращение.
   — Стать убийцей во имя Бога?
   — В некотором роде вы уже им стали. После ухода из монастыря вы Убили нескольких человек, защищая церковь.
   — У меня были другие мотивы.
   — Остаться в живых? Сквитаться с теми, кто на вас напал? Вы — человек сложный. Этих мотивов явно недостаточно. Монах-картезианец, убивавший в прошлом во имя неправедных целей, теперь вы могли бы использовать свои способности во имя целей праведных. Охранять Святой Престол. Защищать церковь земную, посланцев Христовых.
   — Защищать посланцев Христовых? Дрю больше не сдерживал свой гнев. — Может, мы с вами читали разные Библии? По-моему, Христос что-то говорил о другой щеке, о мире на земле.
   — Но это было до распятия. Земля, мой друг, место довольно безрадостное. Не будь Братства, церковь давно бы погибла. Сама история — летопись Божьей воли — оправдывает нас.
   — Я пас, — сказал Дрю.
   — Но вы не можете.
   — Убивать? С меня довольно. Что я хочу, так это покоя.