Моспан Татьяна. Ловушка для дураков

   Он занимался повседневными делами, но на душе было тревожно. С Артемом надо быть очень осторожным, ему, как только что Михаилу, лапшу на уши не навешаешь. Чем меньше высовываешься, тем лучше.
   Яковлева навестила вчера бывшая супруга. Этой стервы ему только и недоставало!
   Раиса приехала благодарить за сына.
   - Дело закрыли, - она смотрела на него преданными, как у провинившейся собаки, глазами. - Я так благодарна тебе!
   Яковлев, кисло улыбаясь, следил за Раисой. Да она, никак, что-то задумала?
   Бывшая жена явилась при полном параде. Скинув норковую шубку, которую носить было еще рановато, она осталась в дорогом нарядном костюме. Ишь ты, и прическу сделать не поленилась.
   - Юра, я хотела с тобой поговорить, - начала она.
   - Поговори.
   Раиса поправила идеально лежащий воротник блузки. Она немного поправилась, но за собой продолжала следить.
   - Стареем, стареем, - она поймала его взгляд.
   - Ты превосходно выглядишь для своих лет. На лице ни одной морщинки.
   - Да? - эти слова ее окрылили.
   - Хоть замуж выдавай. - Он исподтишка насмехался над ней, но она этого не замечала.
   - Юра, - она смотрела ему прямо в глаза. - Ты до сих пор один, я тоже... - Она сделала паузу, ожидая ответной реакции, но он молчал. Давай начнем все сначала.
   Петрович опешил. Он едва сдержал себя, чтобы не взорваться. В комнате повисло молчание.
   - Мы оба столько хлебнули. - Раиса восприняла все по-своему.
   Яковлев поднял голову и встал. До чего же бабы дуры! Раиса никогда не была идиоткой, но сейчас...
   - Ты это серьезно?
   - Вполне.
   - Что на тебя нашло, позволь узнать?
   - Я поняла, что была неправа по отношению к тебе.
   И тут он сорвался. Он высказал ей все, что накопилось у него за годы совместной жизни, то, о чем молчал раньше, задавленный обстоятельствами. Он перестал контролировать себя. И эта корова думает, что кому-то еще нужна?.. Надо быть полной кретинкой, чтобы прийти к нему с этим предложением после всего того, что было.
   - Семья? - орал он. - Какая семья? Раньше про семью надо было думать. Ты не нужна мне. У меня любовница моложе нашего оболтуса. Посмотри на себя в зеркало, ты - старуха.
   Он сам не ожидал от себя такого. Злость, обида захлестнули его.
   Раиса онемела, а потом заплакала. Этого он не ожидал. Гнев мгновенно угас.
   - Не нужно было приходить сюда, - сказал он. - Ты умная женщина, неужели не могла сообразить?..
   Она молча всхлипывала.
   - Ты Олежку вытащил, я подумала...
   - Извини, я сорвался, но, - он покачал головой, - у нас ничего не получится. Все давно прошло.
   Он принес ей воды.
   - Выпей, я могу вызвать такси.
   - Не надо.
   Петрович не помнил, чтобы когда-нибудь так срывался. Он всегда отлично владел собой и контролировал собственное поведение. Вчерашний срыв был плохим признаком. Просто устал, как собака, успокаивал он себя, не машина, человек. От сбоев никто не застрахован. В последнее время он порядочно вымотался, словно в тиски попал.
   Он подошел к бару, устроенному в рабочем кабинете. Коньячку, что ли, хлебнуть? Раздумывая, он взял в руки бутылку. Раньше обходился, но теперь почувствовал, что без вспомогательного средства, ему не успокоиться.
   Он сидел в кресле и тянул коньяк. Есть не хотелось. Ему ничего не хотелось. Уехать бы куда-нибудь, скрыться ото всех, чтобы никто не достал. Послать бы всех к чертовой матери: и Артема, и навязанную ему избирательную кампанию, и труп Элки Семеновой.
   Пара рюмок коньяка помогли снять накопившуюся усталость. С чего это его так разобрало, с утра коньяк хлещет?
   Во второй половине дня, когда пил кофе в баре внизу, его позвали к телефону. Звонили от Беглова.
   - Артем Семенович сегодня вечером приедет в ресторан "Жасмина". Велел передать, чтобы пригласили Гудкова.
   У Яковлева мгновенно пересохло в горле. Беглов давно говорил о том, что ему надо бы познакомиться с председателем "Самшита". Говорить говорил, да все откладывал на потом. Руки не доходили. Кассир, посаженный Петровичем в "Самшит", свои обязанности выполнял исправно. Проколов не было. Гудков оказался не таким уж рохлей, каким показался в первую встречу. Сейчас Артем пожелал его увидеть. Зачем это ему понадобилось?
   Яковлев не узнал по голосу, кто с ним говорит. А хоть бы и узнал, что это меняет? Не спросишь ничего.
   - В котором часу?
   - В девять вечера.
   Голос по телефону был вежливый и какой-то безликий. Все это очень не понравилось Петровичу.
   - Что хмуришься, хозяин? - возле него стоял шеф-повар ресторана.
   Петрович завистливо вздохнул. Вот живет человек без проблем. Занимается своим делом, знает его прекрасно, мастер экстра-класса. Ни о чем дурном голова не болит.
   - Гостей жду, - ответил он.
   - Сделаем по высшему разряду.
   Яковлев скривился. Дожил! Перед таким ничтожеством, как Гудков, выплясывать придется. А Переверзев? Про председателя Фонда ни слова сказано не было.
   "Артем заставит, раскаленные сковородки лизать будешь", противно проскрежетало внутри. Он сжался. Обретенное спокойствие улетучилось, как дым. Тревога, что угнетала его последнее время, вернулась. И теперь ее нельзя было заглушить коньяком.
   Мысли лихорадочно теснились в голове. Яковлев напоминал зверя, окруженного врагами. Он должен контролировать каждое движение, каждый шаг, чтобы спасти свою шкуру.
   В который раз он пожалел о том, что затеял игру с Артемом.
   Глава 32
   Ашот Мирзоян несколько дней находился в Рыбинске. Поселился он у своего приятеля Евгения, с которым познакомился несколько лет назад, как только приехал в эти места. Евгений был охотник, он жил один с охотничьей собакой Миртой, прекрасно выученной легавой.
   Все сложилось очень удачно.
   - О, - обрадовался Евгений приезду приятеля, - а я как раз на боровую дичь собрался в ваши места. Может, вместе махнем? - предложил он, узнав, что у Ашота отпуск.
   - Нет, - отказался Мирзоян. - Можно я у тебя поживу несколько дней?
   - Нет вопросов. Ты меня случайно застал, я еще вчера должен был уехать. Сорвалось. Эх, закачусь сейчас в Брейтово. Сплю и вижу. Перед снегом боровую дичь можно взять. Утки еще не все улетели. Собака на ушах стоит, чует, охотничек. - Он потрепал легавую по голове.
   Мирта, подозрительно обнюхав сумку Мирзояна, залаяла.
   Ашот побледнел.
   - Не бойся, не тронет. Это она перед охотой беспокойная. Чуткое животное.
   Евгений с Миртой уехали рано утром. Ашот остался в квартире один. Не надо было ни перед кем притворяться, следить за каждым словом, последнее время он так устал от этого. Все вокруг казалось подозрительным.
   Запершись в квартире, он наконец смог внимательно рассмотреть драгоценности, волею случая попавшие к нему в руки.
   Внимание привлек золотой перстень с геральдическим щитом, покрытым красной эмалью, с золотой фигуркой Георгия Победоносца. Когда же его сделали? - Ашот вертел перстень в руках. По всему видать, вещь старинная.
   Маленький золотой бюст негритенка показался очень занятным. Отделан по золоту красной и зеленой эмалью, шапочка из чего-то белого, а перо усыпано мелкими алмазами.
   Каждую вещь можно было рассматривать часами. А перстней, кулонов, браслетов, брошей было не счесть. И монеты, много золотых монет. Были здесь и чарки. На одной красовалась надпись по горловине: "Братина доброго человека". Редкостные вещи, музейные.
   Почему же Тихарев не воспользовался кладом? - в который раз подумал он. Сидел, как собака на сене. Нет, правильно он решил: надо поделиться с другой наследницей. От такого состояния крыша поехать может.
   Он должен отыскать эту женщину, про которую говорил умирающий старик. Или не должен? Если не должен, тогда какого черта он сюда притащился? Сидел бы в Мытищах у дяди, дожидаясь паспорта, а потом прости-прощай! Вывезти такие сокровища не просто, но дядя - мужик умный, связи у него еще остались. Делиться, конечно, пришлось бы, но что делать? Ашот был готов к этому. Иначе ничего не получит. Монеты можно было скинуть здесь.
   Он вертел в руках серьги. Подвеска была выполнена в виде золотого петушка, гребень и перья которого усыпаны драгоценными камнями. При малейшем покачивании они излучали нестерпимый блеск.
   Мирзоян видел перед собой эти богатства, и сомнения опять стали одолевать его. Он не мог долго смотреть на сокровища. С ним начинали твориться непонятные вещи. Блеск бриллиантов мутил разум, делал нереальным происходящее. Все это принадлежало раньше другим людям. Сколько проклятий послали они тем, кто лишил их этих сокровищ! Ашот боялся проклятий мертвецов.
   Он осторожно положил серьги в сумку. Слишком велик соблазн и слишком резок был переход из одного состояния в другое. Может, потому он и в Рыбинск потащился, чтобы попривыкнуть к новому положению. В голове прочно засела вредная мысль: он должен поделиться кладом, иначе не будет удачи. Пусть над ним смеются, но он боялся мести мертвого старика. Живых надо бояться, дурак, убеждал сам себя, но ничего не мог поделать.
   Когда он принял решение исполнить волю умершего, ему стало спокойнее. Он разыщет эту женщину. Тогда снимет с себя тяжелый груз, поделится им с другим человеком. Он верил, что это поможет.
   Здесь, в Рыбинске, он впервые после всех произошедших с ним событий, уснул как нормальный человек. Евгений не вернется неделю, а может, и больше, за это время он должен разыскать Кочневу. Ашот думал, что управится раньше.
   Он, довольно часто бывая в городе, неплохо знал его. Денег, которые взял с собой, было вполне достаточно. Он привык вести очень скромный образ жизни.
   В справочном бюро он не мог ничего добиться.
   - Да вы что, молодой человек, данных почти никаких нет, даже точного года рождения не знаете. Никто вам эту Кочневу быстро не найдет, - пожала плечами молоденькая рыжая девчонка, служащая горсправки, вчерашняя школьница. - 42-й год, вы бы еще со времен нашествия Наполеона начали искать.
   - Наполеона в Ярославской губернии не было, - обозлился Мирзоян. - Вам в школе должны были это объяснить.
   Девчонка вспыхнула и открыла рот, чтобы достойно ответить, но пожилая сотрудница остановила ее.
   - Погоди. Человек интересуется, значит, надо. А кто она вам?
   - Да, понимаете... - Ашот довольно толково объяснил, что он разыскивает дальнюю родственницу матери, связь с которой оборвалась давно.
   - В войну все могло быть, - пожалела его женщина. - Архив поднимать надо, это все не сразу делается.
   - Мне очень надо, - Ашот смотрел на пожилую сотрудницу.
   - Постараемся помочь. Телефон и адрес оставьте.
   - Мой?
   - Ну не этой же Кочневой! - молодая девица насмешливо смотрела на странного парня.
   Ашот, поколебавшись, оставил данные своего приятеля Евгения Вялова, у которого проживал. Ему очень этого не хотелось, но он ничего не мог поделать. Рыжая чертовка, как он ругнул про себя молоденькую девицу, и слышать не хотела о том, что он зайдет сам.
   - По-моему, у этого парня не все дома, - после его ухода сказала она, обращаясь к пожилой сотруднице.
   - Молодая ты еще людей осуждать, - остановила ее та. - Лучше помоги человеку.
   Рыжая пожала плечами и фыркнула. Интересная работенка, а куда деваться? Спасибо, сюда взяли на полставки. Она вздохнула. Специалистов отовсюду сокращают, в отпуск отправляют без сохранения содержания, - у них почти весь город на оборонку работал, а теперь какие заказы? Никуда не устроишься, а про молодежь и говорить нечего. Только такие старухи, как Мария Дмитриевна, могут в этой архивной пыли с любовью ковыряться. Сорваться бы куда-нибудь, рвануть навстречу приключениям...
   Рыжая, закончив работу, вышла из помещения и, протестуя, не стала придерживать тяжелую дверь.
   - Чтоб ты развалилось, - зло сказала она старому зданию и зашагала по тротуару к автобусной остановке.
   Мария Дмитриевна считает, что она ничего не любит. Неправда, она любит свой город, особенно его старую часть, Волгу, вдоль которой по всему берегу тянутся приземистые склады, их еще купцы строили. Сейчас стали ремонтировать старинные здания в центре города, появились новые особняки. Их возводили для состоятельных людей.
   Рыжая не заметила, что за ней следом вот уже несколько минут медленно едет автомобиль с московским номером. Машина остановилась, двое крепких парней выскочили из нее. Это были Ракита и его помощник, которых Артем Беглов снарядил на поиски Ашота Мирзояна.
   - Девушка, - услышала она приятный голос и остановилась. - Вы не могли бы нам помочь?
   - Ага, вы не местные, - начала рыжая и умолкла.
   На нее смотрели две пары глаз. Взгляд у них был такой, что зубоскалить сразу расхотелось.
   А Мирзоян, поднявший всех на ноги, после посещения горсправки часа два мотался по старой части города. Ему ничего не было нужно, он просто бродил по улицам.
   - Уеду скоро отсюда к чертовой матери, - шептал он. - Начну новую жизнь.
   Он спустился к Волге. День был хмурым и серым. Кое-где в низинках белел ледок. Мрачная погода действовала на нервы. Он почувствовал себя неуютно и поднял воротник. А где ему будет уютно?..
   - Да нет же, вы ошиблись, - рыжая девица, сотрудница горсправки, с удивлением смотрела на двух здоровых ребят, которые остановили ее.
   Парни были упрямы и не отставали, особенно один, он, видно, был за старшего.
   - Никакой Ашот Мирзоян к нам не обращался, - терпеливо объясняла рыжая. - Сегодня, сразу после обеда, появился один чудак. Ищет дальнюю родственницу своей матери. Парень странный, данных нет никаких, попробуй найди быстро, а он просит. Мария Дмитриевна, наша старейшая сотрудница, расчувствовалась, обещала помочь.
   - Значит, пока вы для него ничего не сделали?
   - Да вы что, молодые люди, у нас не "скорая помощь", другие, знаете, сколько по своим запросам ждут? И этот никуда не денется.
   Она задумалась. Странный день сегодня, сначала этот чудак, теперь двое амбалов приехали.
   - Он показывал какие-то документы?
   Девица прищурилась:
   - А вам зачем?
   - Затем, - начал один, но другой оборвал его.
   - Мадам, не надо нарываться на неприятности. Если я спрашиваю, значит, надо. Так что?
   - Паспорт был, - буркнула рыжая. - Евгений Вялов какой-то.
   Парни разочарованно переглянулись.
   - Он оставил адрес и телефон, - решительно сказала она, чтобы от нее отвязались. - Телефона не знаю, адрес скажу, память, слава Богу, хорошая. - Она, как автомат, отчеканила адрес. - Все?
   Она сделала шаг в сторону.
   - Момент, - спохватившись, остановил ее тот, что был за старшего. - Как он выглядел?
   - Обыкновенно, - рыжая пожала плечами. - Небольшого роста, на армянина похож, но говорил почти без акцента.
   Лица парней дрогнули при слове армянин.
   - Как фамилия родственницы, что он разыскивал? - учащенно задышал один.
   - Кочнева.
   Рыжая не успела произнести фамилию, как ребята бросились к стоявшей рядом машине.
   - Чокнутые все сегодня, - пожала плечами девица и, вздохнув, отправилась домой.
   Улицу и дом Ракита с помощником разыскали быстро.
   Строение было старое, чудной постройки с двумя подъездами. Одна часть дома, вход в которую был из первого подъезда, была одноэтажной, а другая - двух. Верх надстроили значительно позднее.
   - Умельцы народные, - изумился Ракита, с восхищением рассматривая постройку. - Бывают же такие домушки! А ничего, в нем даже что-то есть.
   Они долго звонили в квартиру, но дверь им никто не открыл.
   - Напрасно трезвоните, молодые люди. - Из соседней квартиры вышла старуха и внимательно оглядела их с ног до головы. - Женька на охоту подался, а дружок его еще не вернулся. Вам Вялов нужен или его приятель? - Любопытная бабка сверлила их глазами.
   - Приятель, черненький такой.
   - Он, он, - закивала словоохотливая старуха. - Придет скоро.
   Ракита с напарником спустились во двор и стали ждать.
   Ашот Мирзоян возвращался в квартиру друга в приподнятом настроении.
   Он заглянул на рыбинский рынок, купил мяса, зелень с овощами, бутылку красного вина, и день уже не казался ему таким пасмурным. Хороший рынок в Рыбинске, мясные ряды - просто чудо, и цены умеренные, не то что в столице. После обеда выбор, конечно, поменьше, но все равно - глаз радуется. Разве сравнишь рыночную свининку с государственной? Никакая импортная в подметки не годится. А рыба? Какой только нет. Рыбинское водохранилище кормит. Жаль, Женька уехал, посидели бы. Ашот готовить любил, было бы из чего.
   Когда подходил к дому, увидел грязную машину с московским номером. Откуда она взялась? Не к кому тут гостям из столицы приехать, с удивлением подумал Ашот и остановился.
   "Они найдут тебя, парень, Беглов найдет", - опять уже в который раз вспомнил он слова умирающего. Тогда он отмахнулся от этого, а сейчас?.. Ему стало вдруг нечем дышать. На негнущихся ногах он повернул от дома.
   - Далеко собрался? - перед ним стоял здоровый амбал.
   - Привет от Беглова. - Сзади подошел другой и подтолкнул его. Пошли, только без фокусов.
   Когда Ашот открывал квартиру Евгения, на площадку выглянула старуха соседка.
   - А, нашли тебя приятели?
   - Нашли, - онемевшим языком ответил Мирзоян и закрыл дверь.
   Он сам поставил перед парнями сумку с драгоценностями.
   - Ни хрена себе!.. - Ракита с напарником обалдели, мельком заглянув во внутрь.
   Ашот безразлично смотрел, как они хозяйничали в квартире.
   - Поедешь с нами, - коротко приказали ему.
   - Я все отдал, - удивился он.
   - Есть вопросы. Хозяин на тебя посмотреть хочет.
   Глава 33
   Владимир Викторович Гудков подъехал к казино "Белый жасмин" к точно назначенному часу. Его видавшая виды "девятка" затормозила у чугунной решетки, за которой стояли одни иномарки. Глядя на роскошные автомобили, он понимал, как много ему не хватает в этой жизни.
   Его страстью были машины. Первый старенький "Москвич", дышащий на ладан, помогли купить родители, а потом он менял машины сам. К женщинам не относился так трепетно, как к автомобилям.
   Однажды, он тогда был женат первым браком, супруга закатила ему скандал за то, что он, уехав с утра по делам, явился домой только глубокой ночью. По пути заглох мотор, и Гудков, совершенно потеряв счет времени, устранял неисправность.
   - Я тебя по моргам и больницам разыскиваю, в клинику Склифософского звонила, а ты... - задыхалась от негодования супруга.
   - Я не мог бросить машину на дороге.
   - Где, где бросить? В лесу, что ли, оказался? В центре Москвы он, видите ли, от своего сокровища на минуту отойти не может, чтобы позвонить. А я с ума сходи все это время.
   Потом он с ней развелся. Вторая жена оказалась поспокойнее, но простить не могла одной фразы, которую он ляпнул спьяну на каком-то застолье, где они оказались вместе. Хозяин дома, зная страсть Гудкова, пригласил посмотреть недавно купленную иномарку.
   - Ну как тебе мое приобретение? За руль садишься, сразу чувствуешь, а?
   - Что ты, - вздохнул Гудков, которому до такой покупки было, как до луны. - Это автомобиль! Женщины и то разные бывают, а машины...
   Супруга смертельно обиделась, услышав такое, но все обошлось. Лишь бы не пил да по бабам не шлялся. А то, что из гаража не вытащишь... Да пусть торчит там, если нравится.
   Сейчас Гудков гадал, зачем его пригласил Яковлев, да еще так официально.
   Столик был накрыт в углу, Артем не любил сидеть на виду. Петрович, познакомив Артема с Гудковым, исчез.
   Владимир Викторович чувствовал себя неловко, он понял, что его внимательно изучают, только не мог понять, с какой целью. И Яковлев куда-то испарился...
   Гудков с тоской смотрел в глубь зала.
   - Да вы не стесняйтесь, - Беглов приветливо улыбнулся. - Давно хотел познакомиться, да все дела не позволяли. - Он поднял рюмку с коньяком. - Я про вас многое знаю. Нравится, как вы работаете, и, думаю, что способны на большее.
   Гудков замер. Вот оно что!
   - Я человек осторожный, - скромно ответил Владимир Викторович, всех денег не заработаешь, мне хватает.
   - Я знаю, вы машинами интересуетесь. "Вольво" или БМВ с "девяткой", конечно, ни в какое сравнение не идут.
   Гудков судорожно вздохнул. Как говорится, не тратя времени на долгие подходы, подумал он.
   - На "Вольво" я пока не зарабатываю, а по статье загреметь...
   - Дорогой мой, - прервал его Артем, - по статье сейчас только дураки гремят. Я хочу предложить вам перспективную работу. Повторяю, мне нравится ваш подход к делу, осторожность, которую проявляете.
   - Яковлев называет это трусостью, - буркнул ничего не понимающий Гудков и тут же пожалел о своих словах.
   Губы Артема растянулись в усмешке.
   - Я бы назвал ваше поведение осмотрительным и дальновидным. Вы умеете просчитывать ходы, и главное, не подставляться. А Петрович... Беглов не договорил, потому что к столику шел Яковлев.
   - Забегался, садись, - Артем кивнул ему на пустой стул.
   - Дела. - Юрий Петрович осторожно покосился на гостя. Он по выражению его лица пытался уловить, о чем они говорили.
   На сцене в "ракушке" появились музыканты. Заиграла легкая ненавязчивая мелодия.
   - С оркестром тоже хлопоты, - пожаловался Яковлев. Руководитель ансамбля сказал, что соло-гитарист запил, Стрелецкая заболела.
   - Да? - равнодушным голосом произнес Артем.
   Петрович ждал, не скажет ли он еще чего, но тот опять заговорил с Гудковым. Речь шла о Фонде слепых и акционерном обществе "Самшит".
   Артем был внимателен и любезен с гостем.
   Зачем Беглов велел пригласить Гудкова? Петрович терялся в догадках, и это ему не нравилось. Больно много чести для такого слизняка, выходил из себя Яковлев.
   Он посидел немного за столиком и, сославшись на занятость, ушел.
   Артему позвонили по мобильному. Говорил Аркадий из "Разгуляя".
   - Шеф, ребята только что прибыли из Рыбинска. Полный порядок. Армянин с ними. Ждут распоряжений.
   - Пусть пока отдыхают. С гостя глаз не спускать. Я скоро приеду.
   Ужин подходил к концу, когда в зале опять появился Юрий Петрович.
   - Я вам позвоню на днях, - прощаясь с Гудковым, сказал Артем. Думаю, мы продолжим наш разговор. В казино загляните, нервы пощекотать.
   - Да я как-то не очень, - неуверенно сказал Гудков.
   Артем покровительственно похлопал его по плечу.
   - Попробуйте, - он дружески подмигнул Владимиру Викторовичу. Новичкам всегда везет.
   - Пойдем, провожу, - сдерживая злость, сказал Яковлев. Слова шефа он воспринял, как приказ.
   - Гостя без тебя проводят и покажут, как и что, а мы с тобой сейчас в "Разгуляй" поедем. Разговор есть.
   Яковлев замер, но быстро взял себя в руки. Чего он задергался? Мало ли, дело какое возникло...
   Юрий Петрович быстро оделся и по ярко освещенной лестнице спустился к поджидавшему его в "мерседесе" Артему. Он пытался разгадать поведение шефа и не мог. На болезнь Стрелецкой не прореагировал, с Гудковым переговоры ведет. Что все это значит?
   - Нового начальника охраны назначил?
   - Да, как говорили.
   - Хорошо, - похвалил Артем.
   Пока ехали до центра, Беглов не произнес ни слова. Он даже глаза прикрыл и расслабленно откинулся на сиденье. Отдыхал. А Яковлев, не находя себе места, нервничал при каждой остановке машины.
   Выехав на Кутузовский, водитель, это был, как всегда, Николай, слегка повернул голову в сторону Беглова. Тот кивнул.
   Николай свернул с Кутузовского на Украинский бульвар. Петрович заметил это и заволновался.
   - Чего дергаешься? - открыл глаза Артем. - Здесь Валерия Стрелецкая живет, ты знаешь?
   - Нет, - выдохнул Петрович холодными губами.
   - Заехать, что ли? - Артем потянулся.
   Яковлев замер. Николай стал тормозить.
   - Нет, - вяло махнул рукой Беглов, - поехали дальше, в "Разгуляй".
   Черный "мерседес" опять выехал на Кутузовский.
   Яковлев вошел вслед за Артемом в дверь гостиницы "Разгуляй". В холле он заметил новых охранников, которых не видел раньше.
   - Оружие? - один из них подошел к Петровичу и ловкими руками стал шарить по телу.
   - Я не ношу. - Юрий Петрович вопросительно смотрел на Артема. Ты же знаешь, скажи им.
   Удивлению Яковлева не было предела, никогда раньше с ним так не обходились.
   - У меня теперь новые порядки, - ровным голосом сказал Артем и добавил: - После некоторых событий.
   Он стал подниматься на второй этаж. Петрович следовал за ним по пятам.
   Артем первым вошел в просторную комнату, обстановка которой так хорошо была знакома Яковлеву. Он сам приглашал дизайнеров, сам ломал голову над тем, как достичь совершенства. Ему это удалось. Гостиная выглядела роскошной и удобной, только Петрович чувствовал себя здесь сегодня не в своей тарелке.
   - Садись, голубь, рассказывай, - Артем кивнул на белые кожаные диваны, полукругом опоясывающие треть помещения.
   - О чем? - прохрипел Яковлев и закашлялся.
   Когда приступ кашля прошел, в комнате повисла тишина. Стало слышно, как журчит вода в искусственном фонтанчике, расположенном возле громадного, во всю стену, окна.
   - Как о чем? - удивился Беглов. - Про то, как ты меня Митяю сдал, Дмитрию Худобину.
   - Нет, не тебя, он про Стрелецкую спрашивал, - заикаясь, выговорил Яковлев, понимая, что отпираться бесполезно.
   - А какая разница? - зло спросил Артем.
   - Я не виноват, Артем, клянусь, - Петрович вскочил с дивана и, пятясь под грозным взглядом шефа, отступил к двери.
   - Сядь, не дергайся, - рявкнул Беглов.
   Яковлев, торопливо глотая буквы, стал рассказывать, как было дело.
   - Элка, эта сука, во всем виновата, - твердил он.
   - Значит, Митяй ее пристрелил по твоему заданию, - уточнил Артем. - Ты ему заплатил?
   - Да, - Петровича корчило, как на сковородке, но он вынужден был отвечать.
   - А потом решил моими руками расправиться с Митяем, который держал тебя за горло.
   - Я... - Яковлев чуть не плакал. - Я не знал, как отвязаться от этого бандита.