- Ну конечно, - фыркнул Грязнов, разливая водку.
- Потом он уехал в Афганистан, и на этом все связи с органами безопасности прекратились. По неуточненным данным, Мураби был одним из руководителей контрразведки моджахедов. Не исключено, что в Афганистане они познакомились и сошлись с Альбиной Жабалдаевой.
Следующий раз Аль Мураби всплыл на поверхность уже во время первой чеченской кампании. Там он, конечно, и наладил контакт с белорусскими наемницами.
Но самое, пожалуй, важное, в том, что он шиит. Точнее, приверженец группы, составившей в два последних десятилетия самостоятельную секту, впрочем, круто замешенную на шиизме. Шиизм - одно из двух направлений в исламе. Сунниты - основная ветвь ислама - рационалисты: для них кораническое Слово есть необходимое и достаточное удостоверение Божественного присутствия. У шиитов же в большей степени, чем у суннитов, религиозность является побуждением сердца. И значит, в гораздо большей степени имеет личностный характер.
- Это все китайская грамота, - сказал Грязнов. - Можно объяснить популярней?
- Исходное положение шиизма следующее: пророк Мухаммед нашептал на ухо своему деверю Али, ставшему впоследствии последним из праведных, нечто такое, чего он не доверил никому другому. Если кораническое Слово является достоянием всех мусульман, то шииты, кроме того, считают себя носителями живого Предания. Суть его в трансляции определенного духовного типа, первым олицетворением которого явился Али. Его иконические черты: предельная скромность и непритязательность, душевная мягкость, справедливость, внимательность к малым сим. Плюс ко всему воинская доблесть и, - вздохнул Иванчук, - что следует особо подчеркнуть - готовность жертвовать собой.
Турецкий вытер вспотевший лоб:
- Несложно понять, что именно этот Мураби предложил Линникову организовать террор с помощью оспы...
- Да, - согласился Иванчук. - Аль Мураби намеревался создать группы камикадзе, готовых разносить оспу в собственном теле куда будет приказано. Во сколько эта афера ему обошлась - неизвестно, но понятно, что в результате вся троица что-то не поделила. История с самолетом меня лично убеждает, что это была еще не система, а только первый опыт. В его философию, как видно, это вполне укладывалось. Еще немного - и подобные фанатички, зараженные оспой, вот-вот разлетелись бы по городам. Сели бы в поезда московского метро и подмосковных электричек... Хызыр Салпагаров, духовный наставник одной исламской группировки, заявил, что Бен Ладен выделил два миллиона долларов на организацию терактов на территории России. Средства на промывание мозгов у Аль Мураби имелись. Не говоря уже об изготовлении хороших ксив.
- А этот урод себе тоже собирался привить вирус? - спросил Грязнов. Это же укладывается в его философию?!
- Сомневаюсь, - одновременно ответили Турецкий с Иванчуком.
- Кстати, - оживился Турецкий, - помните убийство депутата Полторака? Такой оголтелый тип был, реакционный. Так вот он, оказывается, собирался продвигать законопроект о принудительной ревакцинации. Так его грохнули, едва он об этом заикнулся.
- Его же вроде помощник застрелил? - засомневался Грязнов. - Этот, Степанов. Там же что-то с уголовными авторитетами они не поделили...
- Черта с два, - возразил Турецкий. - Когда я узнал об этом несостоявшемся законопроекте, то вызвал к себе людей, которые работали в приемной Полторака, и показал им фотографии всех фигурантов по нашему делу. То есть вообще всех, кто как-то оказался причастен. Ну и что б вы думали? Опознали Асеева, этого киллера. Он был в день убийства у Полторака. Попомнишь, Слава, мои слова, мы еще и труп Степанова найдем, где-нибудь закопанный или утопленный.
- Тебя послушать, - усмехнулся Грязнов, - так бедные наши бандиты чего только на них не навешали! Хотя... может, тут ты и прав. Степанов тип мутный был, его удобно оказалось подставить. - И Вячеслав Иванович тихонько пропел:
А не ходи по льду,
лед провалится,
а не люби вора,
вор завалится...
Турецкий с Мишей удивленно уставились на муровского сыщика.
- Дальше забыл, - сказал Грязнов.
Неожиданно песенку подхватил Иванчук:
Вор завалится,
будет париться,
передачи носить
ох, не понравится.
Грязнов впервые посмотрел на него с явным одобрением.
- А ведь на самом деле мусульманство - одна из самых терпимых мировых религий, - вдруг задумчиво сказал Миша Федоренко. - Пророк Мухаммед говорит: "Когда я приду к Богу, у него будут сидеть Моисей и Христос". Только, вместо того чтобы понять веру другого человека, мы тысячелетиями пытаемся обратить его в свою.
- Смотрите-ка, - улыбнулся Турецкий, - да ты у нас теолог, оказывается. Надо будет сегодня заглянуть в Интернет...
- Что, Саня? - улыбнулся Грязнов, наполняя рюмки. - В новом тысячелетии люди не будут лгать, воpовать, убивать, да? Все это за них будут делать компьютеpы!
Выпили за компьютеры.
- Вот, Александр Борисович, возьмите себе на память. - Иванчук протянул Турецкому блокнот в кожаном переплете с тисненым зеленым полумесяцем. - Это записная книжка Мураби.
В записной книжке была сделана только одна запись - на арабском языке, так что прочитать никто не смог. Но через несколько дней Турецкий встретил знакомого следователя транспортной прокуратуры Ильдара Мамедова, который перевел ему:
"Завершив покорение Китая, монголы согнали сотни тысяч китайских крестьян и, построив огромный флот, дважды пытались высадиться в Японии. Во второй экспедиции, предпринятой в 1281 году, участвовало больше 3 тысяч кораблей и 100 тысяч солдат, однако знаменитые монгольские полководцы оказались плохими адмиралами: флотилия попала в страшный ураган. Тысячи судов разбились в щепки о скалы, и десятки тысяч солдат нашли могилу в морской пучине - с этих пор монголы долгое время не решались выходить в море. Этот ураган японцы назвали "божественным ветром" - "камикадзе".
Эпилог
- Как поживает ваш терьер?
- Прекрасно, Александр Борисович, прекрасно, благодарю вас.
А может, он пса просто подменил, подумал Турецкий о сибирском волшебнике, но вслух, разумеется, ничего такого говорить не стал.
- Знаете, вы у моей дочери теперь просто национальный герой. - Еще бы у своей дочери им стать, подумал Турецкий. - А вот у сына теперь новое увлечение - компьютер, - поделился президент. - Совсем свихнулся парень на этой почве, нет бы в тренажерный зал сходить. У вас есть дети, Александр Борисович? - И не ожидая ответа, президент продолжал: - Вчера он мне анекдот рассказал. "Я выключил компьютер, где-то далеко облегченно вздохнула туpбина... Я включил компьютер, утюг, плиту и кондишн - где-то далеко Чубайс забился в конвульсиях..." Каково, а?! Надо до заседания Совета министров не забыть. А вообще как на ваш вкус, Александр Борисович? Компьютер - отличная штука, да? Он позволяет решать проблемы, которые до изобретения компьютера просто не существовали. - Президент засмеялся.
- Знаете, если чрезмерная увлеченность вашего ребенка компьютерными играми вызывает у вас беспокойство, - Турецкий тоже вспомнил компьютерные "примочки", - постарайтесь приобщить его к более серьезным и здоровым занятиям: картам, вину, девочкам.
Президент перестал смеяться и озадаченно уставился на следователя.
- Ну докладывайте, - предложил президент, - как все это случилось с Баткиным?
- Возможно, для вас окажется откровением, что выдающийся русский ученый, которого мне выпала честь искать, был человеком пьющим... - Тут президент сделал протестующее движение, но Турецкий продолжал: - ...И сильно пьющим. Похоже, этой государственной тайной не владел почти никто. Жаль немного потерянного времени, но все равно, точки над "и" расставлены. Академик Баткин мертв, и это уже не исправишь. Суть его истории в следующем. Перед поездкой в Швецию Николай Львович запил. Гулял он дня три, два из них пришлись на выходные, так что никто из его сотрудников этого заметить просто не мог. Пил он крепко, встречался неизвестно где и с кем. То есть отдельные эпизоды его похождений восстановить удалось, и они дают представление об общей картине, масштабе разгула, так сказать...
- Ну все-таки выбирайте выражения, - запротестовал президент. - Вы говорите о нашем национальном достоянии!
- Вот именно! Поэтому я считаю, что сглаживание острых углов по меньшей мере неуместно. Пусть потом газетчики лицемерят, когда получат соответствующие инструкции, а я - следователь и буду называть вещи своими именами. - Турецкий говорил не быстро, но как-то непривычно увесисто и даже сам себе удивлялся. Ему было немного жаль президента, который определенно лично и не был виноват в происшедшей трагедии, но несомненно нес ответственность за нее.
- С проституткой, а точнее с двумя, Баткин поехал на метро домой к одной из них, в Бабушкино...
Президент сделал протестующий жест рукой.
- Копии показаний ночных фей в этой папке, подлинник подшит к делу.
И там же в метро, но уже на станции "Бабушкинская", он затеял дебош с подростками нацистского толка. Вряд ли, конечно, он затеял, - поправился Турецкий. - Так значилось в милицейских протоколах, но, полагаю, все было наоборот. В результате возникла потасовка. Прибыла милиция. Началась драка, где милиция лупила, как водится, и своих, и чужих. Больше всех при задержании досталось Баткину. Он кричал, что он ученый, однако к этому времени документов и бумажника у него не оказалось - сперли. Так что особого доверия он не вызывал. Баткина в числе других доставили в местное отделение, где он и умер. Думали, что от побоев. А выяснилось, что от яда. В сутолоке кто-то кольнул его зонтиком в ногу.
- Чем? - удивился президент.
- Зонтиком, зонтиком. В нашем родном ФСБ хорошо знают такой прием, в восьмидесятые годы таким макаром угробили в Лондоне болгарского диссидента, неужели вы об этом не знаете?
- На что это вы намекаете? Что здесь ФСБ замешано?
- Пока ничего об этом неизвестно. Значит, вывод следующий. В этой толпе, где случилась драка, был убийца, который в течение дня всюду следовал за Баткиным.
- Зачем?
- Чтобы выбрать момент, когда уколоть, чтобы ввести в организм смертельный яд.
- Почему же столько времени мы об этом ничего не знали?! - рассердился президент.
- Очень просто. В отделении милиции, куда он попал, Баткин фигурировал как бомж, как человек без документов. Вид у него к тому моменту был достаточно потрепанный, так что особого доверия, как я уже докладывал, не вызывал. Когда он скончался, его фото даже опубликовали в "Московском комсомольце", но это был уже совсем другой человек, никому и в голову не могло прийти, что опухший и посиневший бомж из морга - нобелевский лауреат. Там его и мама родная не узнала бы... Но все это меркнет перед той опасностью, которой мы избежали, наверно, только благодаря провидению, а вернее, трагедии с упавшим самолетом.
- Я читал ваш письменный доклад по этому поводу, - кивнул президент. Но меня больше интересует, что вы думаете, как... как... ну просто что вы думаете об этом? Насколько неслучайна такая ситуация?
- А насколько неслучайно существование террористов? Если террорист грамотный биолог или если он просто подкупает какого-то биолога, то совершить очень крупную диверсию, допустим отравив воду с помощью биооружия, несложно. Ведь отравляющие вещества легко можно изготовить на обычной кухне. Охрана жизненно важных объектов требует качественно новых мер. Для диагностики нужны новые приборы. Ведь существуют яды, которые может подбросить любой негодяй. И они не будут ни пахнуть, ни даже каких-либо других симптомов выказывать!
Эпоха применения массового биооружия, по сути, уже наступила. На наконечнике этого копья - оспа, новый вид оспы. Эту оспу старыми методами лечения и профилактики не победить. Только три человека в мире знали противоядие. Это Баткин, Будников и Линников. Теперь жив лишь один из них. Нужна немедленная ревакцинация оспы.
- Но как лечить больных? - взволнованно прервал собеседник. - Ведь за то время, что не прививают от оспы, сменилось уже целое поколение врачей, которые имели практические познания в лечении и профилактике оспы. Что может предложить наука?
- Силы здравоохранения с помощью Будникова и его лаборатории просто обязаны возродить систему защиты: научиться быстро определить примененный возбудитель, этот пресловутый "поражающий агент", правильно поставить диагноз, правильно лечить. Никто не сможет себя защитить в одиночку - нужна глобальная система защиты.
- Вы говорите о международном сотрудничестве в области здравоохранения. Думаете, это так просто? - огорчился президент. - Это будет посложнее, чем договориться об уничтожении ракетных баз на Кубе. Вот я недавно на пару дней летал в одну азиатскую страну, нашу бывшую республику, между прочим. Это неофициальный визит был, буквально на двое суток на день рождения тамошнего президента. Со мной вместе ездил наш министр здравоохранения, пытался воспользоваться случаем и что-то там утрясти по линии своего ведомства, никак у них сотрудничество не налаживалось. Так вот на встрече с нашей делегацией восточный коллега нашего министра, забыл фамилию, сложная она какая-то, не подумавши, сказал что-то неуместное, противоречащее, очевидно, воле находившегося там же президента. Осознав свою вину, министр что сделал, как вы думаете?
- Ну, извинился, надо полагать? - равнодушно предположил Турецкий.
- Извинился? Шиш с маслом! Это было бы слишком просто. Министр стал на колени и, не стесняясь россиянина, стал целовать руки и ноги своего президента. Натурально ботинки лобызал! А вы говорите - всем миром. Эх, вздохнул президент. - Ну ничего, будем ломать эту средневековую стену. Вы мне вот что скажите, Александр Борисович, как вы думаете, насколько безопасно то, что это хранилище образцов оспы находится в центре Москвы?
- Работники Института молекулярной биологии совместно с американцами обладателями второй из официально оставшихся в мире коллекций - провели колоссальную работу по совершенствованию системы охраны объекта. И сейчас она соответствует международным стандартам. Или даже превосходит их.
- Я знаю, - сказал президент, - к сожалению, сегодня наука о жизни находится в России в тяжелом положении. Структура финансирования науки безобразна. Она не обеспечивает приоритеты в разработке профилактических, лечебных, диагностических средств для ликвидации возможных вспышек опасных болезней. В том числе и оспы.
- Главное, что я понял, работая над этим делом, - сказал Турецкий, наука, сама по себе, без внимания государства, не в состоянии противостоять биологическому оружию. Вакцина, которая позволила искоренить болезнь, безнадежно устарела - ее по-прежнему производят по старым технологиям. Прекратилась и работа по созданию новых лекарств и диагностикумов против современного вида оспы. Во всем мире только лаборатория Баткина и Будникова реально занималась созданием новых лекарств и диагностикумов против современного вида ос...
Тут у Турецкого запищал в кармане телефон.
- Извините, - сказал он изумленному президенту, - срочное дело, встал и отошел в сторону. - Да?
- Это Ира, - сказал искаженный женский голос.
- Да, Ира, - сказал Турецкий и подумал: а какая, блин, Ира?! Вернее, которая?
- Что это за свинство, Турецкий?! Приглашаешь женщину в ресторан...
Жену он давно в ресторан не приглашал. Одна отпадает.
- В ресторан? - переспросил Турецкий.
- Ну в "Семь пятниц" же!
Так, теперь понятно, какая Ира.
- Ну что ты молчишь? Может, скажешь что-нибудь?
- А что, мы уже перешли на "ты"? - промямлил Турецкий.
- Ладно, я даю тебе еще один шанс. Сегодня, там же, в то же время.
Турецкий выключил трубку и вернулся в свое кресло.
- Ну знаете, - сказал президент, - такого себе еще никто тут не позволял. Обычно ко мне как в театр идут - выключают телефоны. Я вас еще больше зауважал.
- Потом он уехал в Афганистан, и на этом все связи с органами безопасности прекратились. По неуточненным данным, Мураби был одним из руководителей контрразведки моджахедов. Не исключено, что в Афганистане они познакомились и сошлись с Альбиной Жабалдаевой.
Следующий раз Аль Мураби всплыл на поверхность уже во время первой чеченской кампании. Там он, конечно, и наладил контакт с белорусскими наемницами.
Но самое, пожалуй, важное, в том, что он шиит. Точнее, приверженец группы, составившей в два последних десятилетия самостоятельную секту, впрочем, круто замешенную на шиизме. Шиизм - одно из двух направлений в исламе. Сунниты - основная ветвь ислама - рационалисты: для них кораническое Слово есть необходимое и достаточное удостоверение Божественного присутствия. У шиитов же в большей степени, чем у суннитов, религиозность является побуждением сердца. И значит, в гораздо большей степени имеет личностный характер.
- Это все китайская грамота, - сказал Грязнов. - Можно объяснить популярней?
- Исходное положение шиизма следующее: пророк Мухаммед нашептал на ухо своему деверю Али, ставшему впоследствии последним из праведных, нечто такое, чего он не доверил никому другому. Если кораническое Слово является достоянием всех мусульман, то шииты, кроме того, считают себя носителями живого Предания. Суть его в трансляции определенного духовного типа, первым олицетворением которого явился Али. Его иконические черты: предельная скромность и непритязательность, душевная мягкость, справедливость, внимательность к малым сим. Плюс ко всему воинская доблесть и, - вздохнул Иванчук, - что следует особо подчеркнуть - готовность жертвовать собой.
Турецкий вытер вспотевший лоб:
- Несложно понять, что именно этот Мураби предложил Линникову организовать террор с помощью оспы...
- Да, - согласился Иванчук. - Аль Мураби намеревался создать группы камикадзе, готовых разносить оспу в собственном теле куда будет приказано. Во сколько эта афера ему обошлась - неизвестно, но понятно, что в результате вся троица что-то не поделила. История с самолетом меня лично убеждает, что это была еще не система, а только первый опыт. В его философию, как видно, это вполне укладывалось. Еще немного - и подобные фанатички, зараженные оспой, вот-вот разлетелись бы по городам. Сели бы в поезда московского метро и подмосковных электричек... Хызыр Салпагаров, духовный наставник одной исламской группировки, заявил, что Бен Ладен выделил два миллиона долларов на организацию терактов на территории России. Средства на промывание мозгов у Аль Мураби имелись. Не говоря уже об изготовлении хороших ксив.
- А этот урод себе тоже собирался привить вирус? - спросил Грязнов. Это же укладывается в его философию?!
- Сомневаюсь, - одновременно ответили Турецкий с Иванчуком.
- Кстати, - оживился Турецкий, - помните убийство депутата Полторака? Такой оголтелый тип был, реакционный. Так вот он, оказывается, собирался продвигать законопроект о принудительной ревакцинации. Так его грохнули, едва он об этом заикнулся.
- Его же вроде помощник застрелил? - засомневался Грязнов. - Этот, Степанов. Там же что-то с уголовными авторитетами они не поделили...
- Черта с два, - возразил Турецкий. - Когда я узнал об этом несостоявшемся законопроекте, то вызвал к себе людей, которые работали в приемной Полторака, и показал им фотографии всех фигурантов по нашему делу. То есть вообще всех, кто как-то оказался причастен. Ну и что б вы думали? Опознали Асеева, этого киллера. Он был в день убийства у Полторака. Попомнишь, Слава, мои слова, мы еще и труп Степанова найдем, где-нибудь закопанный или утопленный.
- Тебя послушать, - усмехнулся Грязнов, - так бедные наши бандиты чего только на них не навешали! Хотя... может, тут ты и прав. Степанов тип мутный был, его удобно оказалось подставить. - И Вячеслав Иванович тихонько пропел:
А не ходи по льду,
лед провалится,
а не люби вора,
вор завалится...
Турецкий с Мишей удивленно уставились на муровского сыщика.
- Дальше забыл, - сказал Грязнов.
Неожиданно песенку подхватил Иванчук:
Вор завалится,
будет париться,
передачи носить
ох, не понравится.
Грязнов впервые посмотрел на него с явным одобрением.
- А ведь на самом деле мусульманство - одна из самых терпимых мировых религий, - вдруг задумчиво сказал Миша Федоренко. - Пророк Мухаммед говорит: "Когда я приду к Богу, у него будут сидеть Моисей и Христос". Только, вместо того чтобы понять веру другого человека, мы тысячелетиями пытаемся обратить его в свою.
- Смотрите-ка, - улыбнулся Турецкий, - да ты у нас теолог, оказывается. Надо будет сегодня заглянуть в Интернет...
- Что, Саня? - улыбнулся Грязнов, наполняя рюмки. - В новом тысячелетии люди не будут лгать, воpовать, убивать, да? Все это за них будут делать компьютеpы!
Выпили за компьютеры.
- Вот, Александр Борисович, возьмите себе на память. - Иванчук протянул Турецкому блокнот в кожаном переплете с тисненым зеленым полумесяцем. - Это записная книжка Мураби.
В записной книжке была сделана только одна запись - на арабском языке, так что прочитать никто не смог. Но через несколько дней Турецкий встретил знакомого следователя транспортной прокуратуры Ильдара Мамедова, который перевел ему:
"Завершив покорение Китая, монголы согнали сотни тысяч китайских крестьян и, построив огромный флот, дважды пытались высадиться в Японии. Во второй экспедиции, предпринятой в 1281 году, участвовало больше 3 тысяч кораблей и 100 тысяч солдат, однако знаменитые монгольские полководцы оказались плохими адмиралами: флотилия попала в страшный ураган. Тысячи судов разбились в щепки о скалы, и десятки тысяч солдат нашли могилу в морской пучине - с этих пор монголы долгое время не решались выходить в море. Этот ураган японцы назвали "божественным ветром" - "камикадзе".
Эпилог
- Как поживает ваш терьер?
- Прекрасно, Александр Борисович, прекрасно, благодарю вас.
А может, он пса просто подменил, подумал Турецкий о сибирском волшебнике, но вслух, разумеется, ничего такого говорить не стал.
- Знаете, вы у моей дочери теперь просто национальный герой. - Еще бы у своей дочери им стать, подумал Турецкий. - А вот у сына теперь новое увлечение - компьютер, - поделился президент. - Совсем свихнулся парень на этой почве, нет бы в тренажерный зал сходить. У вас есть дети, Александр Борисович? - И не ожидая ответа, президент продолжал: - Вчера он мне анекдот рассказал. "Я выключил компьютер, где-то далеко облегченно вздохнула туpбина... Я включил компьютер, утюг, плиту и кондишн - где-то далеко Чубайс забился в конвульсиях..." Каково, а?! Надо до заседания Совета министров не забыть. А вообще как на ваш вкус, Александр Борисович? Компьютер - отличная штука, да? Он позволяет решать проблемы, которые до изобретения компьютера просто не существовали. - Президент засмеялся.
- Знаете, если чрезмерная увлеченность вашего ребенка компьютерными играми вызывает у вас беспокойство, - Турецкий тоже вспомнил компьютерные "примочки", - постарайтесь приобщить его к более серьезным и здоровым занятиям: картам, вину, девочкам.
Президент перестал смеяться и озадаченно уставился на следователя.
- Ну докладывайте, - предложил президент, - как все это случилось с Баткиным?
- Возможно, для вас окажется откровением, что выдающийся русский ученый, которого мне выпала честь искать, был человеком пьющим... - Тут президент сделал протестующее движение, но Турецкий продолжал: - ...И сильно пьющим. Похоже, этой государственной тайной не владел почти никто. Жаль немного потерянного времени, но все равно, точки над "и" расставлены. Академик Баткин мертв, и это уже не исправишь. Суть его истории в следующем. Перед поездкой в Швецию Николай Львович запил. Гулял он дня три, два из них пришлись на выходные, так что никто из его сотрудников этого заметить просто не мог. Пил он крепко, встречался неизвестно где и с кем. То есть отдельные эпизоды его похождений восстановить удалось, и они дают представление об общей картине, масштабе разгула, так сказать...
- Ну все-таки выбирайте выражения, - запротестовал президент. - Вы говорите о нашем национальном достоянии!
- Вот именно! Поэтому я считаю, что сглаживание острых углов по меньшей мере неуместно. Пусть потом газетчики лицемерят, когда получат соответствующие инструкции, а я - следователь и буду называть вещи своими именами. - Турецкий говорил не быстро, но как-то непривычно увесисто и даже сам себе удивлялся. Ему было немного жаль президента, который определенно лично и не был виноват в происшедшей трагедии, но несомненно нес ответственность за нее.
- С проституткой, а точнее с двумя, Баткин поехал на метро домой к одной из них, в Бабушкино...
Президент сделал протестующий жест рукой.
- Копии показаний ночных фей в этой папке, подлинник подшит к делу.
И там же в метро, но уже на станции "Бабушкинская", он затеял дебош с подростками нацистского толка. Вряд ли, конечно, он затеял, - поправился Турецкий. - Так значилось в милицейских протоколах, но, полагаю, все было наоборот. В результате возникла потасовка. Прибыла милиция. Началась драка, где милиция лупила, как водится, и своих, и чужих. Больше всех при задержании досталось Баткину. Он кричал, что он ученый, однако к этому времени документов и бумажника у него не оказалось - сперли. Так что особого доверия он не вызывал. Баткина в числе других доставили в местное отделение, где он и умер. Думали, что от побоев. А выяснилось, что от яда. В сутолоке кто-то кольнул его зонтиком в ногу.
- Чем? - удивился президент.
- Зонтиком, зонтиком. В нашем родном ФСБ хорошо знают такой прием, в восьмидесятые годы таким макаром угробили в Лондоне болгарского диссидента, неужели вы об этом не знаете?
- На что это вы намекаете? Что здесь ФСБ замешано?
- Пока ничего об этом неизвестно. Значит, вывод следующий. В этой толпе, где случилась драка, был убийца, который в течение дня всюду следовал за Баткиным.
- Зачем?
- Чтобы выбрать момент, когда уколоть, чтобы ввести в организм смертельный яд.
- Почему же столько времени мы об этом ничего не знали?! - рассердился президент.
- Очень просто. В отделении милиции, куда он попал, Баткин фигурировал как бомж, как человек без документов. Вид у него к тому моменту был достаточно потрепанный, так что особого доверия, как я уже докладывал, не вызывал. Когда он скончался, его фото даже опубликовали в "Московском комсомольце", но это был уже совсем другой человек, никому и в голову не могло прийти, что опухший и посиневший бомж из морга - нобелевский лауреат. Там его и мама родная не узнала бы... Но все это меркнет перед той опасностью, которой мы избежали, наверно, только благодаря провидению, а вернее, трагедии с упавшим самолетом.
- Я читал ваш письменный доклад по этому поводу, - кивнул президент. Но меня больше интересует, что вы думаете, как... как... ну просто что вы думаете об этом? Насколько неслучайна такая ситуация?
- А насколько неслучайно существование террористов? Если террорист грамотный биолог или если он просто подкупает какого-то биолога, то совершить очень крупную диверсию, допустим отравив воду с помощью биооружия, несложно. Ведь отравляющие вещества легко можно изготовить на обычной кухне. Охрана жизненно важных объектов требует качественно новых мер. Для диагностики нужны новые приборы. Ведь существуют яды, которые может подбросить любой негодяй. И они не будут ни пахнуть, ни даже каких-либо других симптомов выказывать!
Эпоха применения массового биооружия, по сути, уже наступила. На наконечнике этого копья - оспа, новый вид оспы. Эту оспу старыми методами лечения и профилактики не победить. Только три человека в мире знали противоядие. Это Баткин, Будников и Линников. Теперь жив лишь один из них. Нужна немедленная ревакцинация оспы.
- Но как лечить больных? - взволнованно прервал собеседник. - Ведь за то время, что не прививают от оспы, сменилось уже целое поколение врачей, которые имели практические познания в лечении и профилактике оспы. Что может предложить наука?
- Силы здравоохранения с помощью Будникова и его лаборатории просто обязаны возродить систему защиты: научиться быстро определить примененный возбудитель, этот пресловутый "поражающий агент", правильно поставить диагноз, правильно лечить. Никто не сможет себя защитить в одиночку - нужна глобальная система защиты.
- Вы говорите о международном сотрудничестве в области здравоохранения. Думаете, это так просто? - огорчился президент. - Это будет посложнее, чем договориться об уничтожении ракетных баз на Кубе. Вот я недавно на пару дней летал в одну азиатскую страну, нашу бывшую республику, между прочим. Это неофициальный визит был, буквально на двое суток на день рождения тамошнего президента. Со мной вместе ездил наш министр здравоохранения, пытался воспользоваться случаем и что-то там утрясти по линии своего ведомства, никак у них сотрудничество не налаживалось. Так вот на встрече с нашей делегацией восточный коллега нашего министра, забыл фамилию, сложная она какая-то, не подумавши, сказал что-то неуместное, противоречащее, очевидно, воле находившегося там же президента. Осознав свою вину, министр что сделал, как вы думаете?
- Ну, извинился, надо полагать? - равнодушно предположил Турецкий.
- Извинился? Шиш с маслом! Это было бы слишком просто. Министр стал на колени и, не стесняясь россиянина, стал целовать руки и ноги своего президента. Натурально ботинки лобызал! А вы говорите - всем миром. Эх, вздохнул президент. - Ну ничего, будем ломать эту средневековую стену. Вы мне вот что скажите, Александр Борисович, как вы думаете, насколько безопасно то, что это хранилище образцов оспы находится в центре Москвы?
- Работники Института молекулярной биологии совместно с американцами обладателями второй из официально оставшихся в мире коллекций - провели колоссальную работу по совершенствованию системы охраны объекта. И сейчас она соответствует международным стандартам. Или даже превосходит их.
- Я знаю, - сказал президент, - к сожалению, сегодня наука о жизни находится в России в тяжелом положении. Структура финансирования науки безобразна. Она не обеспечивает приоритеты в разработке профилактических, лечебных, диагностических средств для ликвидации возможных вспышек опасных болезней. В том числе и оспы.
- Главное, что я понял, работая над этим делом, - сказал Турецкий, наука, сама по себе, без внимания государства, не в состоянии противостоять биологическому оружию. Вакцина, которая позволила искоренить болезнь, безнадежно устарела - ее по-прежнему производят по старым технологиям. Прекратилась и работа по созданию новых лекарств и диагностикумов против современного вида оспы. Во всем мире только лаборатория Баткина и Будникова реально занималась созданием новых лекарств и диагностикумов против современного вида ос...
Тут у Турецкого запищал в кармане телефон.
- Извините, - сказал он изумленному президенту, - срочное дело, встал и отошел в сторону. - Да?
- Это Ира, - сказал искаженный женский голос.
- Да, Ира, - сказал Турецкий и подумал: а какая, блин, Ира?! Вернее, которая?
- Что это за свинство, Турецкий?! Приглашаешь женщину в ресторан...
Жену он давно в ресторан не приглашал. Одна отпадает.
- В ресторан? - переспросил Турецкий.
- Ну в "Семь пятниц" же!
Так, теперь понятно, какая Ира.
- Ну что ты молчишь? Может, скажешь что-нибудь?
- А что, мы уже перешли на "ты"? - промямлил Турецкий.
- Ладно, я даю тебе еще один шанс. Сегодня, там же, в то же время.
Турецкий выключил трубку и вернулся в свое кресло.
- Ну знаете, - сказал президент, - такого себе еще никто тут не позволял. Обычно ко мне как в театр идут - выключают телефоны. Я вас еще больше зауважал.