Страница:
– Не очень, ваше превосходительство. Но нам уже несколько раз угрожали. Есть люди, которым не нравятся мошкиты. Им не хочется, чтобы мы их изучали.
Стены и потолок тридцать четвертого этажа были отделаны панелями из темного дерева, а пол – устлан толстым ворсистым ковром. На стенах висели фотографии. Руфь привлекла одна из них, и девушка внимательно разглядывала ее.
– Кевин… Кевин, это же вы!
Реннер подошел к Руфь и тоже посмотрел на снимок.
– Ого, это же музей Мошки-1. А эта установка… это же машина времени.
– Что? – Руфь разобрал смех. Однако спустя некоторое время она перестала улыбаться и лицо ее стало серьезным.
– Она не работала, – произнес Реннер.
– Да. Почему эти твари напали на вас? Из-за… из-за машины времени?
– Вот дьявольщина! Почему они? Мошкиты сообщили нам, что это мифические демоны, защищающие структуру реальности. Позже мы обнаружили, что это оказались мошкиты класса Воинов. Вам же не хочется, чтобы онисвободно разгуливали по Империи.
Келли проводил их до конца коридора, постучал в дверь из ореха и вошел.
– Миледи, милорд, к вам посетители.
Когда они вошли, Род Блейн стоял. Причем достаточно далеко от них, потому ему не пришлось обмениваться с гостями рукопожатиями.
– Добро пожаловать в Институт, ваше превосходительство. Рад встретиться с вами снова. Кевин, вы прекрасно выглядите. Должно быть, вам подходит гражданская жизнь.
Бери умудрился встать и поклониться.
– Миледи. Лорд Блейн. Могу я представить вам капитана-лейтенанта Руфь Коэн? Она путешествует вместе с нами.
Келли извинился и закрыл дверь.
– Миледи, – промолвила Руфь. Затем девушка поклонилась Роду.
Род взял ее руку и поднес ее к губам.
– Добро пожаловать в Институт, коммандер. – Уши девушки порозовели. Как ее легко смутить,подумал Род. Путешествие в обществе Кевина Реннера должно было исцелить ее от этого.
Бери осторожно уселся.
– С вашего позволения, извините…
– О, разумеется! – сказала Салли.
– Что вы, не волнуйтесь, ради Бога, – подхватил Род и повернулся к Реннеру: – Как дела, Кевин?
– Не так уж плохо, как я ожидал. Кстати, Руфь известен наш страшный секрет. Во всяком случае, почти весь. – Реннер посмотрел на Салли. – Мы слышали о вашем дяде. Мне очень жаль. Он был прекрасным человеком, хотя именно он вынудил меня заняться шпионажем.
– Благодарю вас, – кивнула Салли. – Дядя Бен никогда не заботился о себе.
Руфь смотрела на них широко раскрытыми глазами.
– Дядя Бен? Он, случайно, не сенатор Бенджамин Фаулер? Кевин, неужели сам премьер-министрзавербовал вас в службу военной разведки?
– Нет, – рассмеялся Кевин. – Это сделал лорд Блейн. Сенатор Фаулер просто заявил о чрезвычайных обстоятельствах, так что мое увольнение из флота завершилось не совсем приятно.
– Чем я могу вам помочь, ваше превосходительство? – осведомился Род.
– О, в самом деле, не стоит волноваться…
– Ваше превосходительство, сегодня у меня очень занятой день, и когда я узнаю об некоем объекте, имеющим привычку совершать кругосветное плавание, прежде не упомянув об этом, то нам с леди Салли приходится совершать огромное количество работы, чтобы с этим разобраться.
– Ах! Благодарю вас, милорд, – произнес Бери. На этот раз его улыбка показалась Реннеру искренней. – Я надеюсь уговорить вас использовать ваше влияние на ИВКФ. Милорд, на сегодняшний день Блокаде уже четверть века. Мы так и не нашли общий язык с мошкитами. Вы видите удачные возможности там, где я вижу угрозу. Пока вы согласны закупорить их в собственной солнечной системе. Как и вы, миледи. Но также мы все согласимся с тем, что подобная ситуация не может продолжаться вечно.
– Да, мы, естественно, осознаем это, – проговорил Род. – Мы просто купили немного времени.
– Что вам от нас нужно? – спросила Салли. Она больше не старалась быть учтивой.
– Еще времени, – твердо проговорил Бери. – Миледи, я должен знать, что Блокада эффективна. Я желаю все проверить сам. Мне нужно побеседовать с людьми, наиболее близко знакомыми с этой проблемой. Я хочу изыскать возможность лично убедиться в том, что мы – Империя Человека – можем быть уверены, что мошкиты не освободятся и не распространятся по всей Империи.
– Вы очень многого хотите, ваше превосходительство, – заметил Род.
Бери не проронил ни слова.
– Горацию нужен допуск от ИВКФ, чтобы взглянуть на Эскадру Безумного Эдди, – пояснил Реннер.
Бери медленно закивал.
– Определенно, – тихо произнес он.
– Но не в нашей компетенции решать подобные вопросы, – быстро сказала Салли.
Бери твердо посмотрел на Рода Блейна. Род развел руками.
– Как уже сказала леди Салли, не нам это решать. Много лет назад мы отказались от наших мест в Комиссии, потому что тогда наш Институт переезжал на Спарту. А теперь поразмыслите об одной вещи, ваше превосходительство. Как кто-то сможет доказать,что мошкиты надежно закупорены?
Бери не обратил на тон Блейна никакого внимания.
– Я должен это проверить. – В эти мгновения магнат выглядел страшно старым и страшно усталым. – Я защищал Империю. Я игнорировал реальную угрозу, когда удерживал себя от того, чтобы сорвать заговор и измену внешних. Я считал это неприятностями. Я продолжу поступать так же, но должен знать, что настоящая граница находится под защитой. Вы наверняка считаете, что я никогда не буду удовлетворен, и можете оказаться совершенно правы. Но мне надо увидеть все самому. В конце концов, я заслужил это право!
Род переглянулся с Салли.
– Я его заслужил, – продолжал Бери. – И сомневаюсь, что во всей Империи найдется более действенная разведгруппа, чем мы с Кевином Реннером. И еще раз говорю вам, лорд Блейн, я должен увидеть это!
– Вы уже обосновывали вашу точку зрения, – сказал Род. – Я прекрасно понимаю, что вы находите это весьма серьезной проблемой. – Он вновь взглянул на жену. – Кстати, мы здесь тоже не сидим, сложа руки. У нас есть кое-какие разработки.
Салли прочистила горло и сказала:
– Род, у нас назначена встреча… Род посмотрел на настенные часы.
– Прошу прощения, но я совершенно не заметил, как пролетело время. Ваше превосходительство, мы были очень рады увидеться с вами, но у нас назначена встреча в парламентском комитете. Не угодно ли вам посмотреть, чем мы здесь занимаемся?
– Разумеется, капитан, – сказал Реннер. – Не откажусь, милорд.
– Вот и прекрасно, – проговорил Блейн, хихикнув. – Мы так и думали. – Он посмотрел на потолок. – Финч'клик'.
– Сэр? – раздалось с потолка.
– Попроси зайти сюда Джениифер. Я уверен, что всем вам понравится ваш гид. Она – аспирант ксеносоциологии, и ей до смерти хотелось познакомиться с чужаками которые живут на Мошке.
– Род…
Блейн дождался, когда за Реннером закроется дверь.
– Да?
– Я очень не хочу, чтобы этот человек отправился туда! На этом флоте служит наш сын!
– Я уже думал об этом.
– Он предатель, – процедила сквозь зубы Салли. – Да, мы используем его, но он абсолютно не лоялен в отношении Империи. Деньги! – фыркнула она презрительно. – Его волнуют только деньги. И за достаточную сумму он вполне продаст нас мошкитам.
Род с задумчивым видом кивнул.
– Надеюсь, что не будет никакого вреда, если я перемолвлюсь словечком с нашими друзьями из Дворца, – с ухмылкой промолвил он.
– А этот его зловещий взгляд…
– Его превосходительство должен приводить подчиненных в ужас.
– Да… а ты уверен, что тебе захочется разговаривать с ним?
– Салли, мы объявим о решении через четыре дня. Бери узнает. К тому же, мы можем извлечь некоторую выгоду из разговора с ним. Черт, может быть, он уже знает!
– Не думаю.
– В любом случае… Салли, четверть века назад он пошел на измену, но на этот раз он прав. Блокада стоит времени, но это – не разрешение проблемы. Рано или поздно у нас в Империи будет либо два разумных вида существ, либо война на уничтожение. Салли, скоро в Империи будет множество людей, мыслящих так же, как Бери. По крайней мере, он здесь и, вероятно, сможет оказаться нам полезным.
– Я лучше бы обратила целое сборище подонков и ренегатов к Церкви, – сказала Салли. – Однако ты прав, рано или поздно он все разузнает, а он сам – живой прецедент Мне бы хотелось увидеть его лицо. Тогда мы узнаем, насколько хороши его шпионы!
Дженнифер Банда, худая и смуглая, была примерно на дюйм выше Реннера ростом и с довольно длинными прямыми волосами, отчего Кевин решил, что кто-то из ее предков был белым. Когда они знакомились, Банда вежливо познакомилась с Руфь, безразлично кивнула Реннеру и чуть ли не раболепно приветствовала Горация Бери. Реннер подумал, что в ее жилах течет кровь ватуси.
– Что бы вам хотелось осмотреть? – осведомилась Дженнифер, и поскольку никто из гостей не знал ответа, она продолжила: – Тогда давайте начнем с коллекции образцов. Примерно через час в аспирантском холле состоится что-то вроде встречи. Не угодно отправиться туда?
– С удовольствием, – быстро ответил Реннер.
– «Примерно», – повторила Руфь Коэн с таким же необычным произношением, как и их гид. – Ванкувер, Нью-Вашингтон.
Дженнифер испуганно повернулась к ней.
– Да…
– Я с Астории, – усмехнулась Руфь. – Радуйтесь, что вы не играли в баскетбол, когда нашим приходилось играть с Ванкувером.
Реннер наблюдал за Дженнифер, которая шла впереди них к лифтам. Какая у нее изящная походка, а как она владеет каждым своим мускулом, думал он, глядя ей вслед. А ведь гравитация на Нью-Вашингтоне – около 0,93 g .Эта девушка наверняка превосходная атлетка. Должно быть, ей пришлось потратить чертовски много времени, чтобы привыкнуть к силе притяжения Спарты, и ей, бесспорно, удалось это.
Когда двери лифта открылись, они увидели коридор, со стенами, оборудованными длинными рядами мониторов. Дженнифер провела своих спутников мимо них. Дойдя до самого конца коридора, она обернулась и увидела Реннера, бредущего медленно, как все туристы. Вдруг он резко остановился и стал внимательно разглядывать Майтайский гриб, напоминающий зонт от солнца. Затем перевел взгляд на большеголовых плавучих змей и озера с водой необычного цвета и микроскопические экранчики, прикрепленные к… С глубоким вздохом он оторвал глаза от удивительно зрелища и быстро подошел к остальной группе.
Коридор заканчивался конференц-залом с прохладительными напитками, стоящими на продолговатом столе. На стенах зала мерцали голограммы.
– У нас есть образцы различных особей, доставленные с четырех тысяч планет Империи и тридцати планет внешней системы. Да, это слишком много. Нам уже не хватает места, чтобы продемонстрировать их поведение в жизни, поэтому в основном мы пользуемся голограммами. Ванора!
– Готово! – послышалось с потолка.
– Мою первую серию, пожалуйста.
– Конечно.
В противоположном конце зала тотчас же появилась серия голограмм.
– Эти особи обитают на водных планетах, – рассказывала Дженнифер. – Все они почти одинаковые. Четыре плавника, голова и хвост. Они похожи на наших.
Спустя некоторое время на стене появилась еще одна серия голограмм.
– Эти формы жизни развились на планетах, где почти нет воды. Теоретически, раньше они ползали. У них шесть или восемь конечностей. Есть кое-что и поинтереснее, например Сумасшедшие лапки с Тейблтопа. И что удивительно, все они строго симметричны.
– Эти ваши голограммы… сколько же их у вас? – спросил Бери.
– Ваше превосходительство, мы стараемся собрать все.
– А у вас есть Левантийский Горшок-для-меда?
– Гммм. Ванора! Левантийский Горшок-для-меда. Голографический дисплей продемонстрировал нечто, очень похожее на гигантскую бесформенную бочку с яркими цветами на верхушке. Вокруг него порхали крошечные птицеподобные существа. Внезапно с края «бочки» резко поднялись тонкие усики, схватили одну из «птичек», которая тотчас же исчезла из поля зрения экскурсантов.
– Что это? – спросила Руфь.
– Признаюсь, для меня это что-то новенькое, – удивленно проговорила Дженнифер. – На экране появился текст: «Кайбо Сьетзус.На местном языке англов называется «Левантийский Горшок-для-меда». Крупное сидячее плотоядное животное».
«Горшок-для-меда» – одна из самых крупных жизненных форм, обладающее радиальной, но не двусторонней (билатеральной) симметрией. Считалось, что биохимический состав этого организма уникален, пока в 3030 году Риккардо Халеви не описал жизненный цикл Тейблтопской Земляной Ведьмы, которая еще будучи в личиночной форме выделяет такие же ферменты».
– Отвратительная тварь, – заметил Реннер.
– Они не очень широко распространены, – сказал Бери. – «В убежище обитает не больше одной. Они вообще очень редко встречаются. Они очень медленно передвигаются, и их любят пожирать собаки», – быстро прочитал Бери. – Занятно. Когда я учился в школе, нам показывали Горшок-для-меда как пример того, что панспермия – это сущий вздор. Да, это совершенно уникальная штука. Я не слышал ни о чем подобном. Я так понимаю, что в Институте Блейна принимается теория панспермии?
– Большая ее часть, ваше превосходительство, – ответила Дженнифер.
Бери даже хихикнул от удивления.
– Выходит, торговцы не зря тратят время на изучение цен на товары широкого потребления.
– Совершенно верно.
– Панспермия? – переспросила Руфь Коэн.
– Это очень старая теория, появившаяся еще до времен Совладения, – пояснила Дженнифер Банда. – Существует представление, что жизнь настолько важна, что она случается во вселенной только один раз.
– Omnia cellula e cellula ,– пробормотал Реннер себе под нос.
Руфь, нахмурившись, посмотрела на него.
– Извините. Эту фразу учат в школе. Все клетки получаются из клеток. То есть, жизнь воспроизводится не стихийно. Это из древнейших научных открытий.
– Правильно, – сказала Дженнифер. – Поэтому теория гласит, что в конечном счете все успешные жизненные формы развиваются методом репродуцирования, причем на межзвездных расстояниях. Когда мы начали осваивать космос, то обнаружили повсюду органические вещества, и жизненные формы, которые могли преодолеть межзвездные расстояния, совершая путешествия на хвостах комет. Когда-то довольно давно, думаю, это случилось в ранние времена Империи, ученый по имени сэр Фред Хойл теоретически допустил, что разумные существа намеренно передавали биохимические послания через галактику.
– Вы ведь не верите в это, не так ли? – спросила Руфь. Дженнифер пожала плечами.
– Да, действительно, но, видите ли, несмотря на все это, люди всегда считали, что сэр Фред, должно быть, спятил, а мы никак не можем доказать обратное. Космос настолько богатвсевозможными невероятными существами… – Она на какую-то долю секунды запнулась. И вдруг проговорила: – Полагаю, мошкиты в это верят.
Бери окинул девушку критическим взглядом.
– Вы-то откуда об этом знаете?
– О, прошу прощения. Я уже слишком долго пытаюсь мыслить, как мошкиты. Я хотела сказать, что, по-моему, мошкиты в это поверят.
Голограммы продолжались. Картины миров с аспидно-черными растениями.
– Эти жизненные формы основаны на селене, и потому организованы гораздо сложнее, чем на основе хлорофилла, – проговорила Дженнифер. – Однако нам снова удалось найти аналогии в межзвездных органических веществах. Если они уже успели пустить корни, то у хлорофилла нет никаких шансов, поскольку черные растения намного лучше пользуются желтым солнечным светом.
– На безводных планетах все иначе, – продолжала девушка. – Обычно у их обитателей больше органов. И все же они симметрично расположены. Они всегда симметричны. Здесь какая-то загадка. Если бы вам удалось привести хотя бы несколько семян с Мошки! Или еще чего-нибудь!
Реннер рассмеялся, тогда как выражение лица магната оставалось серьезным.
– Адмирал Кутузов уж очень постарался не допустить подобного. Дженнифер, мы давным-давно приняли теорию, что все асимметричные организмы были выведены классом Инженеров, и что трехрукими они сделались уже после того, как стали разумными.
– Да, да, они в это тоже верят. Но, конечно же, они этого не помнят.
Бери быстро взглянул на нее, но девушка отвернулась к голографическим дисплеям.
ГЛАВА 3. ДЖОК
– Прошу вас, сюда, – сказала Дженнифер Банда. Она сопроводила их на двадцать четвертый этаж, в застекленную просторную залу, занимающую почти весь этаж Института. За двадцатью столами сидело двенадцать человек. Некоторые из них наливали себе и пили кофе из кофейника с логотипом «Империал Автонетикс». Балконные двери одной из стен залы вели на открытую веранду, с которой открывался вид на далекий залив внизу. Свежий ветерок привносил с собой запах моря.
– Какой чудесный вид, – сказала Руфь.
Кевин Реннер рассеянно кивнул. Атмосфера в зале была весьма необычной. Двенадцать аспирантов. И всем им известно, что Реннер и Гораций Бери побывали на Мошке-1. Они переглядывались друг с другом или смотрели на панораму, расстилающуюся внизу, которую наверняка уже видели не один раз.
– Мак-Куоркодейл. «Философский журнал», примерно полгода тому назад, – произнес кто-то из присутствующих. Изучение жужжащего дракона в движении.
– Но это же не моя область.
– Это все еще исследуется. Так что – кто знает? Дженнифер провела гостей на балкон. Реннер подошел к перилам и осмотрелся, и только потом заметил, что Руфь так и осталась стоять у двери.
– Астрофобия? – спросил он.
– Наверное, есть немного, – ответила она и села за ближайший к стене столик. Спустя несколько секунд к ней присоединился Бери на своем кресле-каталке. Реннер слегка перегнулся через перила и, наслаждаясь видом, прислушивался к разговорам за его спиной.
Женский голос неистово доказывал что-то по поводу важности паразитов для экологии, в то время как собеседник-мужчина предпочитал молча слушать эти высказывания с нескрываемым интересом. Реннеру припомнились такие же разговоры, когда ему было столько же лет, сколько этим аспирантам, и он снисходительно-благодушно улыбнулся. Кевин испытывал симпатию к этим людям.
Двое аспирантов за соседним столиком пили чай.
– А я все-таки скажу, что это неправильно! Ради Бога, я занимаюсь политическими науками! И вообще не желаю ничего знать об органической химии, тем более то, что не смогу отыскать в своем компьютере.
– Вот это ты и будешь доказывать на следующей неделе, – ответил кто-то с явной насмешкой. – Я ведь только предлагаю тебе помощь, Мириам Энн.
Реннер уселся между Руфь и Дженнифер Бандой.
– Приятное местечко, – проговорил он, вытягивая шею. – Лады, сдаюсь. – И он с улыбкой поднял руки.
Дженнифер вопросительно вскинула бровь.
– Здесь главный центр по изучению мошкитов в Институте Блейна. А мы – те, кто побывали на Мошке-1. И, как видите, нами никто не интересуется, – произнес Кевин.
– Это элементарная вежливость, – пояснила Банда. – Их предупредили не приставать к вам с вопросами.
– Ах вот оно что! – воскликнул Реннер, ибо ожидал именно такого объяснения. И все равно он чувствовал, что здесь что-то не так.
– Мы все как следует изучили ваш фильм, сэр Кевин. Равно как и все доклады «Империал Автонетикс», в которых упоминается Мошка.
– Что ж, похвально, – промолвил Бери. – И, конечно же, у вас в Институте есть мошкиты для изучения. Полагаю также, что все, что мы видели на голограммах, создано с их слов, не так ли?
Ответ Дженнифер приглушил громкий кашель. Девушка за соседним столиком подавилась кофе. Прокашлявшись, она допила его с явно преувеличенной осторожностью.
– Что вы узнали? – осведомился Бери.
– Ну… мы составили краткую общую историю Мошки, – ответила Дженнифер. – А сведения мы узнали от Джока и Чарли. Они сообщили нам все, что смогли вспомнить.
– Джок и Чарли? – переспросила Руфь.
– Джок, Чарли и Иван были послами с Мошки-1, – сказала Дженнифер. – Адмирал Кутузов не смог отказать им. Однако вам придется запомнить: они не представляли всю систему или даже планету. Только лишь местное правительство, а точнее, одну большую семью, состоящую из десятков тысяч, а, возможно, и более, организмов.
– Король Петр, – произнес магнат. – Конечно, на самом деле он никакой не король, а форма правления – вовсе не монархия, но это название они выбрали в надежде, что оно покажется нам знакомым. Они хорошо изучили нас, даже очень.
Дженнифер кивнула в знак согласия.
– Бесспорно, им известно о нас намного больше, нежели нам о них. Они послали трех послов, Мастера и двух Посредников. Руфь, вам известно о Мастерах и Посредниках? Мошкиты – специализированные особи, и у них великое множество различных классов. Мастера отдают приказы, а Посредники передают их. Что бы там ни было, они назвали Мастера Иван, вероятно потому, что возглавлял экспедицию адмирал Кутузов, и они решили, что в Империи Мастера – это русские. Посредникам же они дали имена Джок и Чарли. Иван умер первым, он никогда много не говорил, если не считать того, что передавал через Посредников. Поэтому от него мы почти ничего не узнали. Потом… во всяком случае, как заметили ваше превосходительство, мы сделали голограммы, пользуясь только имеющимися у нас сведениями. Естественно, когда у вас есть сведения лишь о паре Циклов, вряд ли найдутся какие-либо подробности.
– Циклы, – задумчиво повторила Руфь. – Я об этом много видела в школе. И это все, что я помню о мошкитах.
– Именно так, – подхватил Реннер. – Все, что известно о мошкитах – это Циклы. Цивилизации развиваются и разрушаются.
– Иногда это происходит с невероятной скоростью, – сказала Дженнифер. – Они перепробовали все! Промышленный феодализм, коммунизм, капитализм и такие вещи, которые нам даже в голову не придут! Во всяком случае, у нас есть множество историй, которые мы называем народными сказаниями, но ведь это – совсем не история.
– Ее и не может быть, – сказала Руфь Коэн. – Чтобы создавать историю, необходима последовательность. Мне очень жаль мошкитов.
– Мне их тоже жалко, – сказал Бери. – А кому не жаль? Они умирают в агонии, если не смогут забеременеть и родить. Бесконечный рост населения, нескончаемые войны за весьма ограниченные природные богатства. Иногда я боялся, что только я способен осознать, какими опасными они делаются из-за этого. Дженнифер, мы побывали на Мошке-1. Эта планета перенаселена так, что это невозможно описать. На ней идет постоянная борьба за власть и престиж. Они нам сказали, что очень скоро их погубит это, и я им поверил. Еще мы видели признаки цивилизации на поясе астероидов. Джекоб Бекман сообщил мне, что большинство астероидов проявляли активность.
–Я даже удивился, как он это заметил, – вставил Реннер.
– Он потерял к ним всякий интерес после того, как это обнаружил, – сказал Бери.
Дженнифер засмеялась. Двое за соседним столиком мгновенно замолчали. Затем они подсели еще к двум аспирантам, также предпочитающим не слушать Дженнифер и ее спутников.
– Мы так и не узнали ничего существенного о цивилизации астероидов, – проговорил магнат. – Это всегда беспокоило меня. Возможно, вам известно больше, а?
– Совсем немного, – ответила Банда. – Мош… наши мошкиты ни разу не бывали на астероидах. Джок считал, что во время расцвета империи существовали так называемые «троянские» точки устойчивого равновесия или просто «троянские» точки, но он никогда не был уверен в этом.
– Промышленный феодализм на Мошке-1 будет долгим, но затем все же рухнет, – проговорил магнат. – Возникнут другие системы. А возможно, не возникнет ничего, кроме первобытного строя.
– О, безусловно, нет, – сказала девушка за соседним столиком.
– Круги, – проговорил Реннер. – Вы никогда их не видели.
– Круги? – спросила Руфь.
Не успел Кевин ответить, как девушка, сидящая за соседним столиком, встала и слегка наклонила голову.
– Мириам Энн Вукчик. Историк политики. А это – Том Боярский. Позвольте нам присоединиться?
– Прошу вас, – ответил Бери.
– Круги? – снова спросила Руфь, а Реннер ответил:
– Круги – это первое, что я увидел с орбиты. Повсюду – кратеры, большие и маленькие, и все очень старые. И так – по всей Мошке-1. Моря и озера. Один из кратеров перекосило от землетрясения, другой находился прямо на горной гряде… Что вы думаете по этому поводу?
– Великая астероидная война. Наши мошкиты ничего о ней не помнят, – ответила Мириам.
– Они мыслят кругами. Циклами. Расцвет и падение. Население немыслимо растет, и вдруг – война. Они сохраняют свои музеи, чтобы помочь следующим цивилизациям подняться. Они даже больше не пытаютсячто-либо остановить. Они слишком древние. И это будет продолжаться неограниченно долго.
– Безумный Эдди… – начала Мириам.
– Да, Безумный Эдди пытался это прекратить.
Стены и потолок тридцать четвертого этажа были отделаны панелями из темного дерева, а пол – устлан толстым ворсистым ковром. На стенах висели фотографии. Руфь привлекла одна из них, и девушка внимательно разглядывала ее.
– Кевин… Кевин, это же вы!
Реннер подошел к Руфь и тоже посмотрел на снимок.
– Ого, это же музей Мошки-1. А эта установка… это же машина времени.
– Что? – Руфь разобрал смех. Однако спустя некоторое время она перестала улыбаться и лицо ее стало серьезным.
– Она не работала, – произнес Реннер.
– Да. Почему эти твари напали на вас? Из-за… из-за машины времени?
– Вот дьявольщина! Почему они? Мошкиты сообщили нам, что это мифические демоны, защищающие структуру реальности. Позже мы обнаружили, что это оказались мошкиты класса Воинов. Вам же не хочется, чтобы онисвободно разгуливали по Империи.
Келли проводил их до конца коридора, постучал в дверь из ореха и вошел.
– Миледи, милорд, к вам посетители.
Когда они вошли, Род Блейн стоял. Причем достаточно далеко от них, потому ему не пришлось обмениваться с гостями рукопожатиями.
– Добро пожаловать в Институт, ваше превосходительство. Рад встретиться с вами снова. Кевин, вы прекрасно выглядите. Должно быть, вам подходит гражданская жизнь.
Бери умудрился встать и поклониться.
– Миледи. Лорд Блейн. Могу я представить вам капитана-лейтенанта Руфь Коэн? Она путешествует вместе с нами.
Келли извинился и закрыл дверь.
– Миледи, – промолвила Руфь. Затем девушка поклонилась Роду.
Род взял ее руку и поднес ее к губам.
– Добро пожаловать в Институт, коммандер. – Уши девушки порозовели. Как ее легко смутить,подумал Род. Путешествие в обществе Кевина Реннера должно было исцелить ее от этого.
Бери осторожно уселся.
– С вашего позволения, извините…
– О, разумеется! – сказала Салли.
– Что вы, не волнуйтесь, ради Бога, – подхватил Род и повернулся к Реннеру: – Как дела, Кевин?
– Не так уж плохо, как я ожидал. Кстати, Руфь известен наш страшный секрет. Во всяком случае, почти весь. – Реннер посмотрел на Салли. – Мы слышали о вашем дяде. Мне очень жаль. Он был прекрасным человеком, хотя именно он вынудил меня заняться шпионажем.
– Благодарю вас, – кивнула Салли. – Дядя Бен никогда не заботился о себе.
Руфь смотрела на них широко раскрытыми глазами.
– Дядя Бен? Он, случайно, не сенатор Бенджамин Фаулер? Кевин, неужели сам премьер-министрзавербовал вас в службу военной разведки?
– Нет, – рассмеялся Кевин. – Это сделал лорд Блейн. Сенатор Фаулер просто заявил о чрезвычайных обстоятельствах, так что мое увольнение из флота завершилось не совсем приятно.
– Чем я могу вам помочь, ваше превосходительство? – осведомился Род.
– О, в самом деле, не стоит волноваться…
– Ваше превосходительство, сегодня у меня очень занятой день, и когда я узнаю об некоем объекте, имеющим привычку совершать кругосветное плавание, прежде не упомянув об этом, то нам с леди Салли приходится совершать огромное количество работы, чтобы с этим разобраться.
– Ах! Благодарю вас, милорд, – произнес Бери. На этот раз его улыбка показалась Реннеру искренней. – Я надеюсь уговорить вас использовать ваше влияние на ИВКФ. Милорд, на сегодняшний день Блокаде уже четверть века. Мы так и не нашли общий язык с мошкитами. Вы видите удачные возможности там, где я вижу угрозу. Пока вы согласны закупорить их в собственной солнечной системе. Как и вы, миледи. Но также мы все согласимся с тем, что подобная ситуация не может продолжаться вечно.
– Да, мы, естественно, осознаем это, – проговорил Род. – Мы просто купили немного времени.
– Что вам от нас нужно? – спросила Салли. Она больше не старалась быть учтивой.
– Еще времени, – твердо проговорил Бери. – Миледи, я должен знать, что Блокада эффективна. Я желаю все проверить сам. Мне нужно побеседовать с людьми, наиболее близко знакомыми с этой проблемой. Я хочу изыскать возможность лично убедиться в том, что мы – Империя Человека – можем быть уверены, что мошкиты не освободятся и не распространятся по всей Империи.
– Вы очень многого хотите, ваше превосходительство, – заметил Род.
Бери не проронил ни слова.
– Горацию нужен допуск от ИВКФ, чтобы взглянуть на Эскадру Безумного Эдди, – пояснил Реннер.
Бери медленно закивал.
– Определенно, – тихо произнес он.
– Но не в нашей компетенции решать подобные вопросы, – быстро сказала Салли.
Бери твердо посмотрел на Рода Блейна. Род развел руками.
– Как уже сказала леди Салли, не нам это решать. Много лет назад мы отказались от наших мест в Комиссии, потому что тогда наш Институт переезжал на Спарту. А теперь поразмыслите об одной вещи, ваше превосходительство. Как кто-то сможет доказать,что мошкиты надежно закупорены?
Бери не обратил на тон Блейна никакого внимания.
– Я должен это проверить. – В эти мгновения магнат выглядел страшно старым и страшно усталым. – Я защищал Империю. Я игнорировал реальную угрозу, когда удерживал себя от того, чтобы сорвать заговор и измену внешних. Я считал это неприятностями. Я продолжу поступать так же, но должен знать, что настоящая граница находится под защитой. Вы наверняка считаете, что я никогда не буду удовлетворен, и можете оказаться совершенно правы. Но мне надо увидеть все самому. В конце концов, я заслужил это право!
Род переглянулся с Салли.
– Я его заслужил, – продолжал Бери. – И сомневаюсь, что во всей Империи найдется более действенная разведгруппа, чем мы с Кевином Реннером. И еще раз говорю вам, лорд Блейн, я должен увидеть это!
– Вы уже обосновывали вашу точку зрения, – сказал Род. – Я прекрасно понимаю, что вы находите это весьма серьезной проблемой. – Он вновь взглянул на жену. – Кстати, мы здесь тоже не сидим, сложа руки. У нас есть кое-какие разработки.
Салли прочистила горло и сказала:
– Род, у нас назначена встреча… Род посмотрел на настенные часы.
– Прошу прощения, но я совершенно не заметил, как пролетело время. Ваше превосходительство, мы были очень рады увидеться с вами, но у нас назначена встреча в парламентском комитете. Не угодно ли вам посмотреть, чем мы здесь занимаемся?
– Разумеется, капитан, – сказал Реннер. – Не откажусь, милорд.
– Вот и прекрасно, – проговорил Блейн, хихикнув. – Мы так и думали. – Он посмотрел на потолок. – Финч'клик'.
– Сэр? – раздалось с потолка.
– Попроси зайти сюда Джениифер. Я уверен, что всем вам понравится ваш гид. Она – аспирант ксеносоциологии, и ей до смерти хотелось познакомиться с чужаками которые живут на Мошке.
– Род…
Блейн дождался, когда за Реннером закроется дверь.
– Да?
– Я очень не хочу, чтобы этот человек отправился туда! На этом флоте служит наш сын!
– Я уже думал об этом.
– Он предатель, – процедила сквозь зубы Салли. – Да, мы используем его, но он абсолютно не лоялен в отношении Империи. Деньги! – фыркнула она презрительно. – Его волнуют только деньги. И за достаточную сумму он вполне продаст нас мошкитам.
Род с задумчивым видом кивнул.
– Надеюсь, что не будет никакого вреда, если я перемолвлюсь словечком с нашими друзьями из Дворца, – с ухмылкой промолвил он.
– А этот его зловещий взгляд…
– Его превосходительство должен приводить подчиненных в ужас.
– Да… а ты уверен, что тебе захочется разговаривать с ним?
– Салли, мы объявим о решении через четыре дня. Бери узнает. К тому же, мы можем извлечь некоторую выгоду из разговора с ним. Черт, может быть, он уже знает!
– Не думаю.
– В любом случае… Салли, четверть века назад он пошел на измену, но на этот раз он прав. Блокада стоит времени, но это – не разрешение проблемы. Рано или поздно у нас в Империи будет либо два разумных вида существ, либо война на уничтожение. Салли, скоро в Империи будет множество людей, мыслящих так же, как Бери. По крайней мере, он здесь и, вероятно, сможет оказаться нам полезным.
– Я лучше бы обратила целое сборище подонков и ренегатов к Церкви, – сказала Салли. – Однако ты прав, рано или поздно он все разузнает, а он сам – живой прецедент Мне бы хотелось увидеть его лицо. Тогда мы узнаем, насколько хороши его шпионы!
Дженнифер Банда, худая и смуглая, была примерно на дюйм выше Реннера ростом и с довольно длинными прямыми волосами, отчего Кевин решил, что кто-то из ее предков был белым. Когда они знакомились, Банда вежливо познакомилась с Руфь, безразлично кивнула Реннеру и чуть ли не раболепно приветствовала Горация Бери. Реннер подумал, что в ее жилах течет кровь ватуси.
– Что бы вам хотелось осмотреть? – осведомилась Дженнифер, и поскольку никто из гостей не знал ответа, она продолжила: – Тогда давайте начнем с коллекции образцов. Примерно через час в аспирантском холле состоится что-то вроде встречи. Не угодно отправиться туда?
– С удовольствием, – быстро ответил Реннер.
– «Примерно», – повторила Руфь Коэн с таким же необычным произношением, как и их гид. – Ванкувер, Нью-Вашингтон.
Дженнифер испуганно повернулась к ней.
– Да…
– Я с Астории, – усмехнулась Руфь. – Радуйтесь, что вы не играли в баскетбол, когда нашим приходилось играть с Ванкувером.
Реннер наблюдал за Дженнифер, которая шла впереди них к лифтам. Какая у нее изящная походка, а как она владеет каждым своим мускулом, думал он, глядя ей вслед. А ведь гравитация на Нью-Вашингтоне – около 0,93 g .Эта девушка наверняка превосходная атлетка. Должно быть, ей пришлось потратить чертовски много времени, чтобы привыкнуть к силе притяжения Спарты, и ей, бесспорно, удалось это.
Когда двери лифта открылись, они увидели коридор, со стенами, оборудованными длинными рядами мониторов. Дженнифер провела своих спутников мимо них. Дойдя до самого конца коридора, она обернулась и увидела Реннера, бредущего медленно, как все туристы. Вдруг он резко остановился и стал внимательно разглядывать Майтайский гриб, напоминающий зонт от солнца. Затем перевел взгляд на большеголовых плавучих змей и озера с водой необычного цвета и микроскопические экранчики, прикрепленные к… С глубоким вздохом он оторвал глаза от удивительно зрелища и быстро подошел к остальной группе.
Коридор заканчивался конференц-залом с прохладительными напитками, стоящими на продолговатом столе. На стенах зала мерцали голограммы.
– У нас есть образцы различных особей, доставленные с четырех тысяч планет Империи и тридцати планет внешней системы. Да, это слишком много. Нам уже не хватает места, чтобы продемонстрировать их поведение в жизни, поэтому в основном мы пользуемся голограммами. Ванора!
– Готово! – послышалось с потолка.
– Мою первую серию, пожалуйста.
– Конечно.
В противоположном конце зала тотчас же появилась серия голограмм.
– Эти особи обитают на водных планетах, – рассказывала Дженнифер. – Все они почти одинаковые. Четыре плавника, голова и хвост. Они похожи на наших.
Спустя некоторое время на стене появилась еще одна серия голограмм.
– Эти формы жизни развились на планетах, где почти нет воды. Теоретически, раньше они ползали. У них шесть или восемь конечностей. Есть кое-что и поинтереснее, например Сумасшедшие лапки с Тейблтопа. И что удивительно, все они строго симметричны.
– Эти ваши голограммы… сколько же их у вас? – спросил Бери.
– Ваше превосходительство, мы стараемся собрать все.
– А у вас есть Левантийский Горшок-для-меда?
– Гммм. Ванора! Левантийский Горшок-для-меда. Голографический дисплей продемонстрировал нечто, очень похожее на гигантскую бесформенную бочку с яркими цветами на верхушке. Вокруг него порхали крошечные птицеподобные существа. Внезапно с края «бочки» резко поднялись тонкие усики, схватили одну из «птичек», которая тотчас же исчезла из поля зрения экскурсантов.
– Что это? – спросила Руфь.
– Признаюсь, для меня это что-то новенькое, – удивленно проговорила Дженнифер. – На экране появился текст: «Кайбо Сьетзус.На местном языке англов называется «Левантийский Горшок-для-меда». Крупное сидячее плотоядное животное».
«Горшок-для-меда» – одна из самых крупных жизненных форм, обладающее радиальной, но не двусторонней (билатеральной) симметрией. Считалось, что биохимический состав этого организма уникален, пока в 3030 году Риккардо Халеви не описал жизненный цикл Тейблтопской Земляной Ведьмы, которая еще будучи в личиночной форме выделяет такие же ферменты».
– Отвратительная тварь, – заметил Реннер.
– Они не очень широко распространены, – сказал Бери. – «В убежище обитает не больше одной. Они вообще очень редко встречаются. Они очень медленно передвигаются, и их любят пожирать собаки», – быстро прочитал Бери. – Занятно. Когда я учился в школе, нам показывали Горшок-для-меда как пример того, что панспермия – это сущий вздор. Да, это совершенно уникальная штука. Я не слышал ни о чем подобном. Я так понимаю, что в Институте Блейна принимается теория панспермии?
– Большая ее часть, ваше превосходительство, – ответила Дженнифер.
Бери даже хихикнул от удивления.
– Выходит, торговцы не зря тратят время на изучение цен на товары широкого потребления.
– Совершенно верно.
– Панспермия? – переспросила Руфь Коэн.
– Это очень старая теория, появившаяся еще до времен Совладения, – пояснила Дженнифер Банда. – Существует представление, что жизнь настолько важна, что она случается во вселенной только один раз.
– Omnia cellula e cellula ,– пробормотал Реннер себе под нос.
Руфь, нахмурившись, посмотрела на него.
– Извините. Эту фразу учат в школе. Все клетки получаются из клеток. То есть, жизнь воспроизводится не стихийно. Это из древнейших научных открытий.
– Правильно, – сказала Дженнифер. – Поэтому теория гласит, что в конечном счете все успешные жизненные формы развиваются методом репродуцирования, причем на межзвездных расстояниях. Когда мы начали осваивать космос, то обнаружили повсюду органические вещества, и жизненные формы, которые могли преодолеть межзвездные расстояния, совершая путешествия на хвостах комет. Когда-то довольно давно, думаю, это случилось в ранние времена Империи, ученый по имени сэр Фред Хойл теоретически допустил, что разумные существа намеренно передавали биохимические послания через галактику.
– Вы ведь не верите в это, не так ли? – спросила Руфь. Дженнифер пожала плечами.
– Да, действительно, но, видите ли, несмотря на все это, люди всегда считали, что сэр Фред, должно быть, спятил, а мы никак не можем доказать обратное. Космос настолько богатвсевозможными невероятными существами… – Она на какую-то долю секунды запнулась. И вдруг проговорила: – Полагаю, мошкиты в это верят.
Бери окинул девушку критическим взглядом.
– Вы-то откуда об этом знаете?
– О, прошу прощения. Я уже слишком долго пытаюсь мыслить, как мошкиты. Я хотела сказать, что, по-моему, мошкиты в это поверят.
Голограммы продолжались. Картины миров с аспидно-черными растениями.
– Эти жизненные формы основаны на селене, и потому организованы гораздо сложнее, чем на основе хлорофилла, – проговорила Дженнифер. – Однако нам снова удалось найти аналогии в межзвездных органических веществах. Если они уже успели пустить корни, то у хлорофилла нет никаких шансов, поскольку черные растения намного лучше пользуются желтым солнечным светом.
– На безводных планетах все иначе, – продолжала девушка. – Обычно у их обитателей больше органов. И все же они симметрично расположены. Они всегда симметричны. Здесь какая-то загадка. Если бы вам удалось привести хотя бы несколько семян с Мошки! Или еще чего-нибудь!
Реннер рассмеялся, тогда как выражение лица магната оставалось серьезным.
– Адмирал Кутузов уж очень постарался не допустить подобного. Дженнифер, мы давным-давно приняли теорию, что все асимметричные организмы были выведены классом Инженеров, и что трехрукими они сделались уже после того, как стали разумными.
– Да, да, они в это тоже верят. Но, конечно же, они этого не помнят.
Бери быстро взглянул на нее, но девушка отвернулась к голографическим дисплеям.
ГЛАВА 3. ДЖОК
И вот Мы ангелам сказали:
«Адаму низко поклонитесь!»
И те в поклоне перед ним склонились,
Кроме (надменного) Иблиса,
Кто был одним из джиннов
И не исполнил повеленье Бога своего,
Так неужели вы его, его потомство,
Возьмете в покровители себе, вместо Меня?
Они же вам – враги!
Как же порочна эта мена для неверных!
Коран. Таха, 115
– Прошу вас, сюда, – сказала Дженнифер Банда. Она сопроводила их на двадцать четвертый этаж, в застекленную просторную залу, занимающую почти весь этаж Института. За двадцатью столами сидело двенадцать человек. Некоторые из них наливали себе и пили кофе из кофейника с логотипом «Империал Автонетикс». Балконные двери одной из стен залы вели на открытую веранду, с которой открывался вид на далекий залив внизу. Свежий ветерок привносил с собой запах моря.
– Какой чудесный вид, – сказала Руфь.
Кевин Реннер рассеянно кивнул. Атмосфера в зале была весьма необычной. Двенадцать аспирантов. И всем им известно, что Реннер и Гораций Бери побывали на Мошке-1. Они переглядывались друг с другом или смотрели на панораму, расстилающуюся внизу, которую наверняка уже видели не один раз.
– Мак-Куоркодейл. «Философский журнал», примерно полгода тому назад, – произнес кто-то из присутствующих. Изучение жужжащего дракона в движении.
– Но это же не моя область.
– Это все еще исследуется. Так что – кто знает? Дженнифер провела гостей на балкон. Реннер подошел к перилам и осмотрелся, и только потом заметил, что Руфь так и осталась стоять у двери.
– Астрофобия? – спросил он.
– Наверное, есть немного, – ответила она и села за ближайший к стене столик. Спустя несколько секунд к ней присоединился Бери на своем кресле-каталке. Реннер слегка перегнулся через перила и, наслаждаясь видом, прислушивался к разговорам за его спиной.
Женский голос неистово доказывал что-то по поводу важности паразитов для экологии, в то время как собеседник-мужчина предпочитал молча слушать эти высказывания с нескрываемым интересом. Реннеру припомнились такие же разговоры, когда ему было столько же лет, сколько этим аспирантам, и он снисходительно-благодушно улыбнулся. Кевин испытывал симпатию к этим людям.
Двое аспирантов за соседним столиком пили чай.
– А я все-таки скажу, что это неправильно! Ради Бога, я занимаюсь политическими науками! И вообще не желаю ничего знать об органической химии, тем более то, что не смогу отыскать в своем компьютере.
– Вот это ты и будешь доказывать на следующей неделе, – ответил кто-то с явной насмешкой. – Я ведь только предлагаю тебе помощь, Мириам Энн.
Реннер уселся между Руфь и Дженнифер Бандой.
– Приятное местечко, – проговорил он, вытягивая шею. – Лады, сдаюсь. – И он с улыбкой поднял руки.
Дженнифер вопросительно вскинула бровь.
– Здесь главный центр по изучению мошкитов в Институте Блейна. А мы – те, кто побывали на Мошке-1. И, как видите, нами никто не интересуется, – произнес Кевин.
– Это элементарная вежливость, – пояснила Банда. – Их предупредили не приставать к вам с вопросами.
– Ах вот оно что! – воскликнул Реннер, ибо ожидал именно такого объяснения. И все равно он чувствовал, что здесь что-то не так.
– Мы все как следует изучили ваш фильм, сэр Кевин. Равно как и все доклады «Империал Автонетикс», в которых упоминается Мошка.
– Что ж, похвально, – промолвил Бери. – И, конечно же, у вас в Институте есть мошкиты для изучения. Полагаю также, что все, что мы видели на голограммах, создано с их слов, не так ли?
Ответ Дженнифер приглушил громкий кашель. Девушка за соседним столиком подавилась кофе. Прокашлявшись, она допила его с явно преувеличенной осторожностью.
– Что вы узнали? – осведомился Бери.
– Ну… мы составили краткую общую историю Мошки, – ответила Дженнифер. – А сведения мы узнали от Джока и Чарли. Они сообщили нам все, что смогли вспомнить.
– Джок и Чарли? – переспросила Руфь.
– Джок, Чарли и Иван были послами с Мошки-1, – сказала Дженнифер. – Адмирал Кутузов не смог отказать им. Однако вам придется запомнить: они не представляли всю систему или даже планету. Только лишь местное правительство, а точнее, одну большую семью, состоящую из десятков тысяч, а, возможно, и более, организмов.
– Король Петр, – произнес магнат. – Конечно, на самом деле он никакой не король, а форма правления – вовсе не монархия, но это название они выбрали в надежде, что оно покажется нам знакомым. Они хорошо изучили нас, даже очень.
Дженнифер кивнула в знак согласия.
– Бесспорно, им известно о нас намного больше, нежели нам о них. Они послали трех послов, Мастера и двух Посредников. Руфь, вам известно о Мастерах и Посредниках? Мошкиты – специализированные особи, и у них великое множество различных классов. Мастера отдают приказы, а Посредники передают их. Что бы там ни было, они назвали Мастера Иван, вероятно потому, что возглавлял экспедицию адмирал Кутузов, и они решили, что в Империи Мастера – это русские. Посредникам же они дали имена Джок и Чарли. Иван умер первым, он никогда много не говорил, если не считать того, что передавал через Посредников. Поэтому от него мы почти ничего не узнали. Потом… во всяком случае, как заметили ваше превосходительство, мы сделали голограммы, пользуясь только имеющимися у нас сведениями. Естественно, когда у вас есть сведения лишь о паре Циклов, вряд ли найдутся какие-либо подробности.
– Циклы, – задумчиво повторила Руфь. – Я об этом много видела в школе. И это все, что я помню о мошкитах.
– Именно так, – подхватил Реннер. – Все, что известно о мошкитах – это Циклы. Цивилизации развиваются и разрушаются.
– Иногда это происходит с невероятной скоростью, – сказала Дженнифер. – Они перепробовали все! Промышленный феодализм, коммунизм, капитализм и такие вещи, которые нам даже в голову не придут! Во всяком случае, у нас есть множество историй, которые мы называем народными сказаниями, но ведь это – совсем не история.
– Ее и не может быть, – сказала Руфь Коэн. – Чтобы создавать историю, необходима последовательность. Мне очень жаль мошкитов.
– Мне их тоже жалко, – сказал Бери. – А кому не жаль? Они умирают в агонии, если не смогут забеременеть и родить. Бесконечный рост населения, нескончаемые войны за весьма ограниченные природные богатства. Иногда я боялся, что только я способен осознать, какими опасными они делаются из-за этого. Дженнифер, мы побывали на Мошке-1. Эта планета перенаселена так, что это невозможно описать. На ней идет постоянная борьба за власть и престиж. Они нам сказали, что очень скоро их погубит это, и я им поверил. Еще мы видели признаки цивилизации на поясе астероидов. Джекоб Бекман сообщил мне, что большинство астероидов проявляли активность.
–Я даже удивился, как он это заметил, – вставил Реннер.
– Он потерял к ним всякий интерес после того, как это обнаружил, – сказал Бери.
Дженнифер засмеялась. Двое за соседним столиком мгновенно замолчали. Затем они подсели еще к двум аспирантам, также предпочитающим не слушать Дженнифер и ее спутников.
– Мы так и не узнали ничего существенного о цивилизации астероидов, – проговорил магнат. – Это всегда беспокоило меня. Возможно, вам известно больше, а?
– Совсем немного, – ответила Банда. – Мош… наши мошкиты ни разу не бывали на астероидах. Джок считал, что во время расцвета империи существовали так называемые «троянские» точки устойчивого равновесия или просто «троянские» точки, но он никогда не был уверен в этом.
– Промышленный феодализм на Мошке-1 будет долгим, но затем все же рухнет, – проговорил магнат. – Возникнут другие системы. А возможно, не возникнет ничего, кроме первобытного строя.
– О, безусловно, нет, – сказала девушка за соседним столиком.
– Круги, – проговорил Реннер. – Вы никогда их не видели.
– Круги? – спросила Руфь.
Не успел Кевин ответить, как девушка, сидящая за соседним столиком, встала и слегка наклонила голову.
– Мириам Энн Вукчик. Историк политики. А это – Том Боярский. Позвольте нам присоединиться?
– Прошу вас, – ответил Бери.
– Круги? – снова спросила Руфь, а Реннер ответил:
– Круги – это первое, что я увидел с орбиты. Повсюду – кратеры, большие и маленькие, и все очень старые. И так – по всей Мошке-1. Моря и озера. Один из кратеров перекосило от землетрясения, другой находился прямо на горной гряде… Что вы думаете по этому поводу?
– Великая астероидная война. Наши мошкиты ничего о ней не помнят, – ответила Мириам.
– Они мыслят кругами. Циклами. Расцвет и падение. Население немыслимо растет, и вдруг – война. Они сохраняют свои музеи, чтобы помочь следующим цивилизациям подняться. Они даже больше не пытаютсячто-либо остановить. Они слишком древние. И это будет продолжаться неограниченно долго.
– Безумный Эдди… – начала Мириам.
– Да, Безумный Эдди пытался это прекратить.