Пожалуйста, заберите ваши одежды назад".
Если вы живете в горах и если погода
позволяет, ходите нагими. И это принесет вам
новый, потрясающий трепет. Новая жизнь станет
подниматься в вас.
В болев совершенном мире мы станем
ходить нагими чаше. Одежда нужна только для
комфорта, ни по каким другим причинам. Одеждой
нужно пользоваться только для удобства, ни по
каким другим причинам. В одежде нет морали!
Четвертый вопрос:
Ошо, Уильям Блейк сказал: "Путь
крайностей ведет во дворец мудрости", и еще:
"Человек никогда не узнает, что такое
достаточно, пока не узнает, что такое слишком".
Мне кажется, что золотая середина - это путь для
тех, кто уже достиг истины, но для ищущего это -
путь хитрости и трусости. Пожалуйста, объясни.
Виварто,
Уильям Блейк прав. Он один из
величайших поэтов-мистиков в мире - он не может
быть неправ. Он прав, когда говорит: "Путь
крайностей ведет во дворец мудрости". Но
название дворца мудрости - "Золотая
середина". Путь крайностей ведет к золотой
середине.
И ни я, ни Пифагор не говорим, что надо
быть хитрым и трусливым. Единственное, что
имеется в виду: помните, что цель - это золотая
середина. Ваша жизнь и так состоит из крайностей,
и это не первая такая жизнь у вас. Вы долго, многие
и многие жизни, следовали путем крайностей. Вы
прожили достаточно долго - когда вы собираетесь
пробудиться?
Разве вы не следовали путем
крайностей? Вы то едите слишком много, то
поститесь; то потворствуете себе, то
ограничиваете себя - все так делают. Если бы вы
перестали это делать, вы уже стали бы
просветленными. Почему вы еще не стали
просветленными? Из-за крайностей.
Вы продолжаете двигаться как маятник
старых часов - справа налево, слева направо -
продолжаете и продолжаете двигаться. Помните:
когда вы пускаетесь в одну крайность, вы
получаете импульс, наращиваете инерцию, чтобы
пуститься в другую крайность. И так продолжается
все дальше и дальше... это порочный круг.
Пифагор обращался к искателям; Пифагор
обращался к ученикам, как и я говорю для учеников.
Ученик - это тот, кто устал от путей этого мира и
хочет иметь новые перспективы, хочет найти новое
понимание.
Да, Блейк прав - но и Пифагор прав!
До сих пор вы жили по Блейку. Теперь прекратите
это вечное движение по одному и тому же порочному
кругу. Путь крайностей ведет во дворец мудрости.
Где этот дворец мудрости? А вы находитесь на пути
крайностей достаточно долго! Вы должны бы уже
прийти. Может быть, ваша жизнь и состоит из
крайностей, но она не сознательна.
Осознайте свои крайности. Внесите
сознательность в свою жизнь и в свои действия, и
мало-помалу вы увидите, что крайности исчезают.
Маятник движется не так быстро, он замедляется.
Его колебания не так велики, как раньше -
колебания уменьшаются. И постепенно, однажды
маятник остановится точно посередине. А когда
маятник останавливается посередине -
останавливаются часы, останавливается время: вы
вступаете в вечность.
Уильям Блейк прав, но Пифагор прав
гораздо более. Уильям Блейк говорит только о
пути: Пифагор сообщает вам нечто о цели.
И Блейк говорит: "Человек никогда не
узнает, что такое достаточно, пока не узнает, что
такое слишком". Но неужели вы до сих пор не
знаете, что такое слишком? Подумайте об этом. Не
делайте Блейка оправданием - в противном случав
вы хитрите. Неужели вы не впадали в крайности,
постоянно двигаясь из одной противоположности в
другую? Как долго вы хотите жить так, чтобы
узнать? И, просто впадая в крайности, вы думаете,
что вы будете знать? Вы должны нечто привнести: вы
должны привнести размышление, медитацию. И
только тогда вы сможете узнать, что такое слишком
много и что таков слишком мало.
Медитация приносит равновесие. А
равновесие - это музыка, равновесие - это Бог.
На Востоке все великие слова, которыми
мы называем предельное, произведены от корня,
означающего равновесие. Самадхи: происходит от сам
- сам означает равновесие. Сангит, музыка -
также происходит от сан, равновесия. Самбодхи, просветление
- происходит от сам. Сам означает равновесие.
Равновесие - это самадхи, равновесие - это
просветление.
Вы прожили довольно, чтобы узнать, та)
такое достаточно и что такое слишком. Однако,
Виварто, ты хочешь найти оправдание, чтобы
продолжать ту жизнь, какой ты жил до сих пор.
Ты говоришь: Мне кажется, что золотая
середина - это путь для тех, кто уже достиг истины.
Тем, кто уже достиг истины, не нужен
никакой путь. Они прибыли. Не умничай, не будь
дипломатичным со мной. Не пытайся найти способ,
чтобы сбежать от истины: Путь не для тех, кто уже
прибыл - это очевидно. Им не нужен никакой путь.
Путь - для тех, кто еще не прищеп.
Ты говоришь: Но для ищущего это - путь
хитрости и трусости.
Это не так. Это путь осознанности, а не
хитрости и трусости, так как быть трусом - это
снова одна крайность. Так называемая смелость и
так называемая трусость - это крайности. И
хитрость - тоже крайность: обратная сторона
простоты.
Золотая середина - это ни смелость, ни
трусость: это сознательность. Это ни хитрость, ни
простота - это сознательность. Это всегда
сознательность: вкус золотой середины - именно
сознательность.
Пифагор не говорит вам: "Выработайте
у себя какой-то характер". Он просто говорит:
"Будьте бдительны. Смотрите, как вы все время
переходите от одной крайности к другой".
Наблюдайте... и, наблюдая, вы поневоле найдете
золотую середину. Этому нельзя у кого-то
научиться. Это должно вырасти из вашего
собственного существа, это должно быть открыто.
Пятый вопрос:
Я очень боюсь своей жены. Почему? В ней
нет ничего плохого. Она одна из самых совершенных
женщин, каких только можно найти.
Наша любовь всегда отравлена страхом.
Жена боится своего мужа, муж боится своей жены.
Дети боятся родителей, родители боятся детей. Мы
живем в страхе. Даже в любви страх продолжает
отравлять наши отношения.
Вы спрашиваете: Я очень боюсь своей
жены.. Почему?
А кто нет? Встречались ли вы с мужчиной,
который не боится своей жены? Все боятся - потому,
что мы не знаем, как любить без страха.
Любви нельзя обучиться, это искусство.
Она требует большого понимания. Вы не любите; вот
почему есть страх. Если есть любовь, она
рассеивает всякий страх. Если есть страх, то это
просто показывает, что ваша любовь поддельна -
должно быть, это что-то другое притворяется
любовью. Возможно, это вожделение,
притворяющееся любовью. Да, вожделение поневоле
всегда испугано - так как вожделение означает,
что вы эксплуатируете женщину, вы используете
женщину. И страх всегда рядом: она может покинуть
вас. Она может отказать вам, она может сказать
"нет". И, поскольку это только вожделение,
сексуальное вожделение, вы всегда боитесь: ведь
если она скажет "нет", ваши сексуальные
потребности останутся неудовлетворенными.
И женщины стали очень-очень умны в этом
вопросе. В тот момент, когда они видят мужа
сексуально заинтересованным, они ретируются.
Потому что они не хотят, чтобы их использовали,
как средство; они не хотят, чтобы из них делали
предмет потребления! Они сопротивляются, они
борются.
Я слышал:
Один восьмидесятилетний мужчина
встретил на даче женщину своих лет. Они полюбили
друг друга. Это не могло случиться в Индии -
должно быть, это произошло в Америке. В Индии не
влюбляются даже молодые. В Америке влюбляются
даже восьмидесятилетние. Обе ситуации уродливы.
Молодой человек, который не влюбляется, уродлив;
восьмидесятилетний человек, который влюбляется,
уродлив. Когда молодой человек не влюбляется, это
показывает, что он не молод; а когда старый
человек влюбляется, это просто показывает, что он
все еще не повзрослел.
Они полюбили друг друга, они
поженились. В первую ночь старик взял старушку за
руку, любовно пожимая; несколько минут они
держались за руки и пожимали их, а затем уснули.
Это был их медовый месяц.
На следующий день старик пожимал руку, но не так
долго.
На третий день, когда он только собирался пожать
старушке руку, она сказала: "Но сегодня у меня
болит голова".
Даже пожатие руки... Никто не хочет,
чтобы им пользовались. Величайшее унижение в
жизни - это быть использованным. А вы используете
женщин - вот почему вы боитесь. И они держат вас в
страхе. Если вы пользуетесь ими, вы будете
бояться, Если вы пользуетесь ими, они будут
мучить вас всеми возможными способами. Они
возьмут реванш.
Так было до сих пор. Вам нужно больше
понять в любви. Любовь никогда не использует
другого. Любовь делится - но другой не
используется, никогда. И тогда страх исчезает.
В действительности любовь - не нужда, а
избыток. Когда вы нуждаетесь в ком-то, вы
цепляетесь. Когда вы цепляетесь, вы боитесь.
Цепляйте всегда происходит от страха - и другой
знает, что вы цепляетесь, и другой начинает
пользоваться положением. И другой также
цепляется. Жена боится, что муж уйдет; муж боится,
что жена уйдет. Они оба постоянно боятся, ревнуют,
выслеживают, охраняют друг друга. Мужья и жены
становятся врагами скорее, чем друзьями.
Мулла Насреддин беседовал со своим
врачом. Доктор сказал:
- Насреддин, вы знаете, что вы
раздражительны. Я полагаю, вам не нужно
рассказывать о том, что наука открыла - ваша
раздражительность вызвана гадкой маленькой
бактерией.
Мулла Насреддин сказал:
- Ради всего святого, говорите тише. Она
сидит в соседней комнате.
Мужья и жены живут в страхе, и
отношения полностью отравлены. А поскольку это
одна из самых главных частей жизни, то вся жизнь
(правлена их адом. От вашего брака рождаются дети,
а ваши отношения уже прогоркли, прокисли. Дети
родятся и с самого начала будут нести эту тень.
Брак - это самый основной институт. Из
него вырастает все. Это самое сердце общества,
центральное ядро. Он должен быть изменен. Он
уродлив. Люди женятся отнюдь не по любви, но по
другим причинам - финансовым, общественным,
религиозным - существуют тысяча и одна причина.
Если вы любите кого-то, то основное
условие - это сделать другого как можно более
свободным, потому что только тогда, когда вы
сделаете свободным другого, вы сами можете
освободиться. А на свободе страх исчезает. Страх -
это часть рабства.
В приемном покое служитель - мужчине,
поступившему в больницу с синяком под глазом и
многочисленными мелкими ссадинами:
- Женаты?
- Нет, дорожное происшествие.
Брак, существующий сегодня на земле -
это почти дорожное происшествие. Это не слияние
двух существований в едином потоке. Это почти
бедствие. Мы должны изменить самое основание.
Люди не должны вступать в брак слишком рано; они
должны испытать как можно больше любовных
отношений до того, как решат пожениться.
Первая любовь действительно очень
важна, так как она - первая; в остальном она очень
опасна. Она - первая, поэтому она очень
романтична, но романтика вскоре исчезает. Она не
становится прочным фундаментом; она не станет
вашим истинным браком.
Мужчина, прежде чем он решит жениться,
должен узнать многих женщин. И женщина должна
узнать многих мужчин. Только тогда вы можете
выбирать, только тогда вы можете почувствовать,
кто вам созвучен. Только тогда вы сможете понять,
с кем вы воспарите высоко. Однако во все времена
мы не разрешали это.
Необходимо глубокое знание других
людей, прежде чем вы сможете связать себя. А в
настоящее время наша идеология все еще
до-технологична. Это было опасно в прошлом,
поскольку женщина могла забеременеть, и это
могло повредить и ей, и ее семье, всей ее жизни.
Вот почему не стоял вопрос о том, чтобы мужчина
был девственником до свадьбы. Но для женщины во
всем мире существовала абсолютная необходимость
быть девственницей.
Зачем эта двойная мораль? Почему
женщина должна оставаться девственницей? И
почему не мужчина? Они говорят: Мальчики есть
мальчики... А девочки - не девочки?
Так было просто потому, что не было
технической защиты для женщин. Теперь такая
защита есть. После изобретения огня
противозачаточные средства - величайшее
открытие в мире. И самые великие революционеры -
ничто по сравнению с революцией, которую
совершили в мире противозачаточные средства.
Возможно, вы этого не осознаете, но
противозачаточные средства изменили весь мир -
потому что они изменили полностью сексуальную
мораль.
Вы живете в пост-технологическую
эпоху. Вы не должны придерживаться
до-технологической идеологии; это вредно. Это
было нужно когда-то, более это не нужно. Это
препятствует вашему прогрессу; это ненужный
груз. Вы продолжаете следовать ему без всяких
причин и вносите беспокойство в свою жизнь.
'Мужчины и женщины должны встречаться,
узнавать друг друга, и нет нужды торопиться с
женитьбой. Мало-помалу вы научитесь искусству
любви, вы научитесь способам существования с
людьми, и также вы научитесь определять, с кем у
вас есть духовная близость.
Брак - это духовная вещь, а не
физическое явление - нет, совсем нет. Это духовная
сонастроенность. Когда вы начинаете чувствовать
с каким-то мужчиной или с какой-то женщиной, что
возникает величественная музыка, нечто
запредельное приходит к вам - только тогда
закрепляйте отношения. В остальных случаях не
нужно спешить.
Вы спрашиваете меня: В ней нет ничего
плохого.
Нет ничего плохого ни в ком другом в
мире. Я вижу прекрасного мужчину и прекрасную
женщину, и оба прекрасны по отдельности. Вместе
оба безобразны. Что-то нарушается; они не
подходят друг другу. Мужчина прекрасен, женщина
прекрасная, но брак безобразный. Они не подходят
друг другу; они не предназначены друг для друга.
И когда брак становится безобразным,
они оба становятся безобразны, мало-помалу. Я
никогда не встречал безобразного человека - все
люди прекрасны. Но им нужны прекрасные отношения,
чтобы приумножать свою красоту, чтобы расцветать
новыми цветами, новыми песнями.
Вы говорите: Она одна из самых
совершенных женщин, каких только можно найти.
Возможно, это так - если вы это
говорите, я верю вам. С другой стороны,
совершенных людей нигде не найдешь. Совершенных
людей не существует. Несовершенство - это часть
жизни, очень существенная се часть. В тог момент,
когда кто-то становится совершенным, он начинает
исчезать из жизни.
Вот почему мы говорим, что будды
никогда не рождаются
вновь - они стали совершенными, им не
нужно возвращаться. Они научились всему, чему
можно было научиться здесь, на земле; им не нужно
больше воплощаться.
Вы говорите, что ваша жена такая
прекрасная женщина, какую только можно найти.
Возможно, она моралистка, возможно, она
усовершенствователь; а усовершенствователь и
совершенный человек - это абсолютно разные
явления. Усовершенствователь - невротик; и за
стремлением к усовершенствованию очень легко
может скрываться невроз. А женщины склонны к
тому, чтобы стать усовершенствователями, потому
что им недоступны другие виды господства.
На протяжении веков мужчина
доминировал всеми другими способами -
экономически, социально, политически,
религиозно. Он преобладал везде. Он не оставил
женщине никакого способа доминировать; она была
вынуждена изобретать собственные пути.
Все женщины превратились в моралисток,
усовершенствователей. Это их стратегия, их
политика, чтобы доминировать над вами. Она не
позволит вам курить сигареты, потому что это
нехорошо; она не позволит вам пить - это нехорошо.
Она не разрешит вам есть то и это - это нехорошо.
Она не разрешит вам ничего! Это ее способ
доминировать над вами.
Если бы женщинам были доступны в мире
все способы конкурировать с мужчинами, они бы
перестали быть усовершенствователями. Это то,
что происходит на Западе: женщины стали курить.
Они никогда раньше не делали этого; они всегда
были против того, что мужья курят. Теперь они сами
курят. Что случилось? Это было для них просто
способом управлять.
И помните: возможно, причина вашего
страха - в том, что она усовершенствователь.
Возможно, она вызывает в вас огромный комплекс
вины, что вы недостойны ее. Это ее стратегия:
берегитесь. Это очень тонкая хитрость, чтобы
доминировать и владеть.
Два молодых человека обсуждали
обычную тему: девушек.
- Я ищу девушку, - сказал один, - которая
не пьет, не курит и не имеет других вредных
привычек.
- И когда ты найдешь ее, - спросил другой парень, -
что ты будешь с ней делать?
Если бы вам удалось найти совершенную
женщину, вы оказались бы в трудном положении. Она
не человек; она будет совершено бесчеловечной в
своих требованиях. И вы по сравнению с ней будете
как червь, безобразны. Это наслаждение для
пуритан, для моралистов.
Ваши так называемые святые
наслаждаются путешествиями эго. Они готовы
пожертвовать всем и пойти на любой аскетизм
только для того, чтобы помучить вас, показать вам,
что вы безобразны, что вы безнравственны, что вы
грешники. Их единственная радость - в том, как бы
доказать, что они святые. И что бы вы ни
потребовали, они готовы выполнить это. Только
одно требуется: продолжайте верить в их святость.
Они готовы сделать любую глупость, которую вы
потребуете.
Был один христианский святой, и
впоследствии вокруг него образовалась крупная
секта. Этот святой обычно каждый день по утрам
избивал себя за свои грехи. Конечно, он
пользовался огромным уважением, и собрались
многочисленные последователи. И самоистязание
стало самым важным в этой секте. А самым
значительным лицом становился тот, кто смог
избить себя больше всех, кто смог изранить свое
тело, кто мог мучить себя. Он становился
величайшим святым. Ну посмотрите на эту глупость.
Но люди готовы поститься, морить себя
голодом, ходить голыми по морозу - делать все -
только бы вы почитали их, удовлетворяли их эго.
Эго очень хитрая политика. И поскольку
у женщин нет иного способа доминировать, они
доминируют через совершенство. Но самое главное
в том, что вы еще не любили женщину, и вы не
разрешали также женщине любить вас. Эго
отношения страха. И вы, должно быть, тоже
заставляете ее бояться: это ваша правда. Я не знаю
другой части дела - ее правды. Должно быть, вы
заставляете ее бояться тоже, тонкими способами
угрожая ей. Бросьте все эти игры. Жизнь коротка, а
любовь ценна. Не упускайте возможности глубокой
интимной любви - потому что лишь любовь открывает
двери молитве.
Последний вопрос:
Правда ли, что целибат был принят в
церкви спустя три столетия после смерти Иисуса?
Похоже, это становится неизбежным уделом любой
церкви после смерти ее мастера?
Гитам,
До нашего времени были такие случаи.
Запомни - этого не должно произойти после меня.
Так было, и есть все возможности, что это
случится.
Почему это происходит? Почему всегда
всякая жизнеутверждающая религия превращается в
жизнеотрицающую? Есть глубокие причины.
Когда мастер жив, он говорит жизни
"да" - так как ему совсем не нужно
господствовать над вами. Он сам мастер; ему не
требуется, чтобы кто-то другой подтвердил то, что
он - мастер. Даже если он один, он - мастер, он -
император. Он не нуждается в последователях. У
него есть сокровище, царство Бога. Его жизнь - это
утверждение, он наслаждается, он празднует. Его
жизнь - это танец, песня; его жизнь - это поэзия. В
его жизни есть аромат цветка и красота деревьев,
тишина гор и радость любовников.
Он принял самого себя. Он узнал свою
целостность - а в познании сваей целостности все
разрушительное и негативное исчезает,
поглощается позитивным. Даже "нет"
становятся "да". Мастер - это нуминальность:
Бог кивнул ему "да". Бог с ним.
Однажды мастер уходит, и возникает
проблема. Кто-то должен стать преемником; и если
преемник не просветленный, что бывает не всегда...
Это произошло с Иисусом: преемники не были
просветленными. Они были большие грамотеи, очень
эрудированные. Они много потрудились над
созданием церкви. Но церковь была основана
непросветленными людьми; церковь была создана
спустя триста лет.
За эти триста лет свет исчез
совершенно. Теперь единственным способом
доминировать над людьми было создание
жизнеотрицающей религии. Только создав
жизнеотрицающую религию, священник может
господствовать. Скажите людям: это неверно, то
неправильно - и чем больше "не" вы скажете,
тем сильнее заставите их бояться, чувствовать
вину. А когда кто-то чувствует вину, его легко
подчинить.
Целибат есть почтя во всех религиях по
единственной причине: секс - такая громадная
сила, что никто не может реально преуспеть в
подавлении его. Вы можете преуспеть,
трансцендируя его, но вам не удастся преуспеть,
подавляя его. Так что это трюк: учить людей
сохранять целибат, зная, что они никогда не
смогут преуспеть. И когда они вновь и вновь
потерпят неудачу, они почувствуют себя
виноватыми. Когда они вновь и вновь потерпят
неудачу, они потеряют уверенность в себе; когда
они вновь и вновь потерпят неудачу, они станут
лицемерами. И они будут знать, как они безобразны,
какие они великие грешники. Им будет известно,
что внутри у них одно, а на поверхности - прямо
противоположное.
И священник также может быть уверен,
что люди, практикующие целибат, вынуждены искать
какой-то иной способ удовлетворения их
сексуальных желаний - если не в действительности,
то по крайней мере в фантазиях. Священник может
быть уверен - вы не сможете поднять глаза. Вы
будете испытывать стыд, и именно ваш стыд - его
сила.
Целибат отрицает жизнь. Он
подразумевает, что вы говорите жизни "нет",
потому что секс - это источник жизни. И когда вы
говорите жизни "нет", почти невозможно
подавить желание. Оно продолжает приходить,
снова и снова - не с этой стороны, так с той, оно
отыскивает свои пути. Оно создает извращения. А
извращенный человек все более и более осуждает
себя.
Приходской священник никак не мог
устоять против хорошенькой девушки. Она
исповедовала свои прегрешения, и это было для
него уже слишком. Он попросил ее пройти в его
комнату. Там он обнял ее.
- Делал ли молодой человек с тобой это? - спросил
он.
- Да, отец, и даже хуже, - ответила девушка.
- Гм, - сказал священник. Он поцеловал ее. - А это он
делал?
- Да, отец, и даже хуже, - сказала девушка.
-А так он делал? - священник страстно сжал ее в
объятиях.
- Да, отец, и еще хуже.
К этому времени священник был основательно
возбужден. Он повалил девушку на ковер и занялся
с нею любовью; тяжело дыша, он спросил:
- Ему и это удалось сделать?
- Да, отец, и даже хуже, - сказала девушка.
Закончив с ней, он спросил:
- Он сделал это, и еще хуже? Дорогая дочь моя, что
же худшее мог он сделать?
- Ах, - робко сказала молодая девушка, - сдастся
мне, отец, что он подарил мне гонорею.
Ваши так называемые целибаты, ваши так
называемые монахи, и священники, и отцы - всем им
приходится искать какие-нибудь потайные двери в
жизнь. И я не говорю, что в этом отыскивании
потайных дверей есть что-то дурное. Плохо то, что
они заперли переднюю дверь - в этом нет
необходимости. Их лицемерие абсолютно излишне.
Им следует быть подлинными - ведь только
подлинная личность может трансцендировать себя.
Секс можно превзойти. И тогда в вашу
жизнь входит абсолютно новое качество. Возникает
целибат, но он не навязан. Это не ваше усилие,
это дар Бога. Он исходит из глубокого познания
жизни - вы становитесь все более и более зрелым, и
однажды, внезапно, секс покажется вам детской
забавой. Это так. Из этого следует, что он
возможен только если вы не сознательны, когда вы
живете во тьме бессознательности.
Когда в вас возникает некий свет и ваше
сердце воспламеняется, он начинает исчезать,
точно так же, как исчезает темнота, когда вы
вносите свет. Но это совершенно другое явление.
На Востоке мы назвали это прекрасным
именем, мы назвали это брахмачарья. Слово
брахмачарья не может быть переведено словом
целибат. Целибат - это подавление секса: секс
здесь, он кипит внутри вас. Брахмачарья - это
трансценденция секса: вы стали настолько зрелым,
что игрушки, которыми вы привыкли играть, более
несовместимы с вашей сознательностью - они
отпадают сами собой.
Слово "брахмачарья" означает
жить, как Бог. Буквально оно значит "поступать,
как Бог", "жить милосердно, как Бог". Это
совершенно другое явление.
Мастер живет с этим милосердием. Но
когда мастер уходит, на сцене появляются
политики - конкуренты, которые хотят успеха,
которым нужно доминировать над учениками,
которые хотят власти. И они могут получить
власть, только если начнут разрушать ваше
естественное бытие. Разрушьте естественное
бытие человека, и он всегда будет в вашей власти,
под вашим началом; он всегда будет вашим рабом.
Исказите естественное существование
любого человека, и он не сможет сохранить свою
свободу. Священники знали это на протяжении
веков, пользовались этим. Это совершенно
безобразное средство.
Гитам, это правда, что только спустя
три столетия целибат был распространен среди
последователей Иисуса. Это нельзя было сделать в
течение трех веков, потому что люди помнили
Иисуса - остатки его аромата все еще витали
вокруг. Он еще оставался жив в сердцах немногих
людей. Но постепенно аромат исчезает. Это
происходит после каждого мастера.
А затем происходит очень странная
вещь. После Христа возникает христианство,
которое полностью направлено против Христа.
После Будды рождается буддизм, который полностью
противоречит Будде. Это самое странное явление в
мире.
Вы можете быть уверены: что бы ни
говорили христиане, вы можете быть уверены априори,