Его плечи подергивались от смеха.
- Ну хватит, Уоррен, - сказал один из стрелков. - Пристрели его и поедем за ниггером. Мистер Костиган и так взбесится.
Уоррен кивнул.
- Хорошо. Только встаньте подальше, чтобы кровищей и мозгами не забрызгаться.
Улыбка исчезла с его лица, а глаза слегка сузились. Он медленно вздохнул, но тут голова его дернулась и по центру лба образовалась круглая красная дыра, а из леса справа донесся запоздалый звук выстрела. Уоррен сделал неверный шаг назад, дробовик клюнул стволами, а затем и вовсе вывалился из его рук. Толстяк рухнул на спину. Все застыли, как на картинке, а я тем временем развернулся и нырнул обратно в лес. Винтовочные выстрелы раздавались ровно с той быстротой, какая требуется для того, чтобы перевести затвор и заслать патрон в патронник.
Я бежал на звук выстрелов - вытащив пистолет, изо всех сил продираясь сквозь мокрый лес. Бежал пригнувшись, вытянув перед собой левую руку, чтобы не хлестануло веткой. Пальба с дороги обрывала листья и обламывала сучья за моей спиной, но, похоже, большинство стволов было направлено в сторону раздававшихся винтовочных выстрелов.
Передо мной внезапно прозвучал голос Хоука: - Спенсер.
И я увидел его, стоящего за деревом в небольшой прогалине, забивающего патроны в винчестер. Находящиеся на дороге парни продолжали бессмысленно палить. Это начало утомлять. Опустившись на четвереньки, я проскочил открытое пространство и завалился за дерево, за которым прятался Хоук. Пуля вонзилась в ствол на уровне глаз.
- Болваны, куда же так высоко-то, - сказал Хоук.
Прогалина находилась футов на тридцать выше дороги, и внизу я увидел три распростертых тела. Оставшиеся в живых залегли на откосе напротив и теперь стреляли по деревьям.
- Тут дорога делает очень крутой поворот и проходит ярдах в десяти выше. - Хоук дернул головой назад. - Машина там, с включенным мотором.
- Давай убираться, пока не прибыли те два "джипа", - предложил я.
У Хоука под глазом горела свежая царапина, и кровь ровной струйкой текла по щеке, размывалась дождем до розового цвета и лишь потом капала на рубашку. Он шесть раз со скоростью, на какую только был способен винчестер, пальнул по нашим противникам, кинул ружье за дерево, и мы помчались к "вольво". В ответ зазвучали выстрелы, но целиться вверх очень трудно, а через пять прыжков мы уже очутились на противоположной стороне холма, и пули прожужжали мимо. Последние десять ярдов были преодолены чуть ли не ползком, поскольку склон превратился в скользкую горку. Вывалившись на дорогу, залепленные грязью, мы прыгнули в машину и помчались прочь. Я сидел за рулем. Через пятьдесят ярдов я, визжа покрышками, совершил полный разворот на сто восемьдесят градусов и, вжав акселератор в пол до отказа, рванул обратно к плохим ребятам. Мы промчались мимо них и мимо несущихся в противоположном направлении двух машин, получив вслед всего три выстрела. Одна пуля пробила заднее стекло. Две остальные просвистели мимо.
Я вжимал педаль акселератора в пол и мчался по извилистой, размытой, грязной дороге куда быстрее, чем следовало. На первом же перекрестке я свернул направо, на следующем - налево, затем снова направо. За нами никого не было.
Я сбавил скорость до шестидесяти миль.
Посмотрел на Хоука. Он прижимал к порезу на щеке какую-то тряпицу.
- Стекло? - спросил я.
- Ага. Там один гад в стекло стрельнул.
Толстяк-бармен работал на Костигана, - сказал я.
- Что-то типа дозорного, - добавил Хоук.
Я кивнул.
- Узнав, что мы зашли на их территорию, они тут же перекрыли нам путь назад. На тот случаи, если засада в охотничьем домике не сработает.
- Тщательно готовились, свиньи, - сказал Хоук.
Не забудь об этом в дальнейшем, - подчеркнул я. - В бардачке есть пластырь.
20
По ЧЕТЫРЕСТА ДЕСЯТОМУ ШОССЕ МЫ ЕХАЛи нА СЕВЕР.
- В доме что-нибудь было? - спросил Хоук.
Я отрицательно покачал головой.
- Но мы знали, что ничего не найдем, - сказал Хоук.
-Да.
Он перегнулся назад, взял с сиденья дорож.ный атлас и раскрыл его на колене.
- В Сиэттле можем выехать на главную дорогу и отправиться на восток, предложил я.
- Черт, - буркнул Хоук.
- Мы же знали, что ее там не будет, - произнес я.
-Да.
С Хоука текло на карту. Дождь лил вовсю, и "дворники" методично проделывали свой путь туда-обратно по стеклу.
Хоук снял куртку и кинул ее назад. Рубашка у него вымокла, а с джинсов, как и у меня, текло в три ручья.
- Какое шоссе мы ищем? - спросил Хоук.
- Девяностое, - сказал я. - По нему можно ехать все время на восток и таким образом добраться до Бостона.
- Так, значит, мы отправляемся домой?
- Не знаю я, куда мы направляемся.
- Может быть, умнее будет обсушиться гденибудь, позавтракать, собраться с силами?
- Этo успеется, - сказал я. - Не хочется засвечиваться в такой близости от охотничьего домика и выставлять напоказ, что мы явно ночевали в лесу.
- Доберемся до Сиэтла, сунемся куда-нибудь на окраину и переоденемся в машине.
Я кивнул.
"Дворники" дворничали. Колеса колесили.
Дождь не собирался прекращаться. На автостоянке "Холидэй Инн" в Иссакуа, на Девяностом шоссе, мы вытащили из багажника чистые вещи и неуклюже переоделись в салоне авто, покидав все мокрое в багажник. Затем поехали через Каскадные горы на восток. Через горы и незатихающий дождь.
- У Костигана денег больше, чем у Йоко Оно, - сказал я. - Они со Сьюзен могут быть в любом районе земного шара.
- Ага.
- У нас нет ключа к разгадке, - добавил я.
Хоук снова кивнул.
- Если она захочет с нами связаться, то просто не сможет этого сделать, - продолжал я. - Она ведь тоже не знает, где мы.
Хоук опять кивнул.
- Нам нужна помощь, - сказал я. - Нужно забраться в такое место, где Сьюзен сможет нас найти, если у нее будет возможность. Необходимо понять, что мы в конце концов собираемся делать. Поэтому нужно ехать домой.
- Долго придется ехать, - присвистнул Хоук.
- Спокан, - сказал я. - В Спокане есть аэропорт. Полетим оттуда. Воспользуемся кредитной карточкой Лео, а когда доберемся до Бостона, забьемся в нору и соберемся с силами.
- Ты когда-нибудь раньше бывал в аэропорту Спокана? - спросил Хоук.
-Да.
- Там есть еда?
- Что-то вроде.
- Хорошо, Я ведь ничего не ел со вчерашнего утра, кроме той дикой гадости, которую ты накупил. Для горностаев подкормка, по-моему.
- Горностаи не питаются гранолой, - заметил я. - Горностаи плотоядные животные.
- Я тоже, - сказал Хоук. - И больше не желаю питаться разными зерновыми и семядольными.
- А еще орехами, - добавил я. - Лесными орехами.
- Вот пусть леший их и ест, - сказал Хоук. - Я, например, собираюсь насладиться аэропортовской пищей.
- В самолете, может, тоже подадут что-нибудь съестное.
- Боже мой, - восхитился Хоук, - так не бывает. Наверное, я помер и попал в Рай.
- Но, - сказал я, - надеюсь, тебе известно, как улетать с Западного побережья после полудня?
- Не известно, но можно где-нибудь остановиться и спросить, - пожал плечами Хоук. - Заодно что-нибудь съесть. Ужасно хочется чегонибудь вредного для здоровья. Чего-нибудь с огромным количеством холестерина, пересоленного, переперченного. С добавками.
- Такую пищу ты всегда сможешь отыскать в аэропорту, - сообщил я.
- Приятно сознавать, что можно хотя бы на что-то надеяться, - сказал Хоук.
Добравшись до аэропорта Спокана, мы взяли четыре гамбургера и два кофе, уселись в "вольво" и все съели. Утром мы отправились в туалетные комнаты, помылись, почистили зубы, выпили еще кофе и сели на рейс "Юнайтэд эйрлайнз" № 338 на Бостон через Чикаго.
Без одиннадцати семь тем же вечером мы, спотыкаясь, вывалились из самолета в аэропорту Логан, под завязку набитые аэропищей и налитые аэронапитками, чувствуя себя так, словно наступил последний день Помпеи.
- Моя машина припаркована в Центральном гараже, - сказал я.
- И ты веришь, что копы ее до сих пор не обнаружили?
- Верю, - сказал я, - точно так же, как верю каждому слову президента, произнесенному с телеэкрана.
Мы поехали на челночном автобусе к станции подземки аэропорта и добрались на метро до станции Парк-стрит.
- У меня есть знакомая, - сказал Хоук, - что живет на Честнат-стри на самой макушке Холма, возле реки. Она будет рада нас приютить.
Мы прошли через Коммон. Стоял прекрасный осенний- вечер. Перед нами пожилой мужчина вел под руку пожилую женщину. На ней была прямая юбка, твидовый пиджак с поднятым воротником и темно-бордовый шарф, свободно повязанный. Мы миновали небольшую арку на Чарльз- и Бикон-стрит, с угла Коммон, и по Чарльз-стрит отправились к Честнат-стрит.
Мы пошли по Честнат-стрит, а за спиной у нас величественной громадой возвышался "Бикон хилл". Пройдя половину улицы, мы остановились у белой стеклянной двери. Хоук позвонил.
Ответа не было.
- Она стюардесса на теплоходе, - сообщил Хоук. - Много путешествует.
- Не стюардесса, а горничная, - сказал я. - Неужели ты не чувствуешь разницы между работой для белых и для цветных, негр неотесанный?
Хоук ухмыльнулся и снова позвонил. Ответа не было. Рядом с дверью стояла небольшая сосенка в горшке. Хоук сунул руку в тугое пероплетение нижних ветвей и вытащил маленький пластиковый кошелечек. Открыв его, он вынул ключ и щелкнул замком.
- Второй этаж, - указал он.
Мы поднялись на несколько ступеней, которые были вырезаны из орехового дерева. По стенам тянулись белые панели. Балкон тоже оказался белым, с витыми выступами на перилах.
Поднявшись, Хоук вытащил из кошелечка очередной ключ и отпер дверь в квартиру. Нам открылась гостиная с окнами на Честнат-стрит.
Слева кухонька, рядом с которой дверь в спальню. Стены гостиной белые. В ней стояли розовая кушетка, серый обтекаемый кофейный столик в стиле артдеко, два стула (один - обитый розовым сатином, другой -- серым). Кирпичный камин был выкрашен белой краской, а для защиты от пламени был выставлен огромный японский экран розового цвета с серым рисунком.
- Современно, - восхитился я.
- Ага, Ивонна следит за модой, - сказал Хоук.
- Тут есть душ? - спросил я.
Хоук кивнул и отправился в кухню. Открыл холодильник.
- К тому же бутылок пятнадцать пива "Стинлагер", дорогой.
- Боже мой, - сказал я. - Так не бывает. Наверное, я умер и попал в Рай.
- Помер, - изрек Хоук, - помер и попал в Рай... В старых фильмах именно так говорят.
- Дай мне пива, - сказал я. - Выпью прямо в душе.
НА СЛЕДУЮЩЕЕ УТРО В ВОСЕМЬ ПЯТНАДЦАТЬ МЫ С Хоуком сидели в залитой солнцем гостиной Ивонны, ели сэндвичи с яйцом на зерновом хлебе и пили свежесваренный кофе.
- Нам ни за что не узнать, что именно известно Сьюзен, - сказал я. Она может догадаться, что я получил ее письмо и отправился в Калифорнию. Об остальном ей вряд ли известно.
- Она прекрасно знает, что ты не перестанешь ее разыскивать, - заметил Хоук.
Мы сидели нагишом: вещи крутились в стирально-сушильной машине Ивонны. Мы являли собой двойной соблазн для Ивонны, если бы она внезапно вернулась домой.
- Хорошо, - сказал я. - Итак, она прекрасно понимает, что искать меня дома или в офисе - бессмысленно.
Хоук кивнул.
- Значит, она постарается связаться с Иолом, - предположил я.
- По крайней мере, вычислит, что ты будешь поддерживать с ним связь.
- Точно. Значит, самое время ему позвонить. Он, разумеется, спит. Но как только поднимется, сразу удерет из дома.
Я позвонил Саре Лоуренс, добрался до телефонистки и попросил соединить с квартирой Пола. Прозвучало всего восемь гудков, после чего паренвсе-таки ответил. Но не тот, кто был мне нужен. Я попросил позвать Пола. Парень ушел, и я услышал, как он орет где-то вдалеке. Затем он вернулся и сказал:
- Он спит. - Разбуди, - потребовал я. - Дело очень важное.
- Хорошо, - сказал парнишка, своим тоном дав понять, что нет на свете дела настолько важного, чтобы будить Пола Джакомина в полдевятого утра.
Послышались шебуршание, возгласы, затем наступила пауза, после чего раздался осипший со сна голос Пола:
- Алло.
- Узнаешь, кто звонит?
Он удивленно выдохнул:
- Господи, разумеется.
- Хорошо. Разговаривать можно?
- Конечно. Что произошло?
- Много всего. Но самое главное: вестей от Сьюзен не получал?
- Нет. Но лейтенант Квирк хочет, чтобы ты с ним немедленно связался.
- Квирк?
- Да. Он позвонил сюда и оставил послание, чтобы я ему немедленно перезвонил. Я так и сделал, и он сказал: если ты объявишься, чтобы немедленно позвонил ему, вот и все.
- Хорошо, - промолвил я. - Мы с Хоуком на... Какой адрес-то? А?
Хоук сказал, и я повторил его Полу. Продиктовал также номер телефона.
- Ты и только ты теперь знаешь, где я нахожусь. Понял? Можешь сказать Сьюзен, но только ей лично. Никаких звонков от ее имени.
- Конечно. А что происходит?
Я как можно короче рассказал ему о происшедшем.
- Господи, - пробормотал он, когда я закончил.
- Рассказ стоил того, чтобы подняться так рано?
- Прочистил мне заложенный нос, - сказал Пол. - Хочешь, чтобы я приехал?
- Нет. Тут у нас не так много места, а в случае, если появится Ивонна... Нет, оставайся.
- Ты вернешь ее, -г- сказал Пол.
- Да, - подтвердил я. - Верну.
- Пол в порядке? - спросил Хоук, когда я повесил трубку.
- Дф - ответил я. - Квирк хочет, чтобы я с ним связался.
Хоук приподнял брови.
- Вот черт, - сказал он. - Хочет дать тебе шанс сдаться?
- Сомневаюсь.
- Я тоже. Квирк такой парень, что обманывать не станет. Он попросил тебя позвонить не для того, чтобы засечь, где ты.
- Знаю.
Сушилка на кухне щелкнула, я взял свою порцию одежды и надел вещи, пока они были еще теплыми. Хоук проделал то же самое.
- Давай выясним, чего ему надо, - сказал я.
Позвонил в полицейский департамент, добрался до отдела по расследованию убийств и попросил Квирка. Через десять секунд он подошел к трубке.
- Спенсер, - сказал я.
- Знакомая фамилия, - откликнулся Квирк. - Как мне кажется, тебя разыскивает вся Калифорния и ты проходишь по всем статьям уголовного кодекса. Ты со своим паскудным дружком разозлил каждое полицейское управление и все силовые структуры к западу от Скалистых гор.
- Ничего страшного, - ухмыльнулся я. - Во многом это заслуга Хоука.
- Мне нужно с тобой поговорить, - сказал Квирк. - Стой на любом углу по твоему выбору, и я тебя подберу. То есть не тебя, а вас обоих.
- Угол Чарльз-стрит и Честнат.
- В девять, - сказал Квирк и повесил трубку.
В 9.02 темный "шевроле-седан" появился на углу Чарльз-стрит и Честнат. За рулем сидел Белсон, рядом с ним - Квирк. Мы с Хоуком залезли на заднее сиденье, и Белсон влился в поток машин, двигающихся к Коммон. Квирк повернулся, положил локоть на спинку сиденья и посмотрел на Хоука и меня. Рубашка у него сияла белизной и скрипела от крахмала. Пиджак из верблюжьей шерсти был идеально вычищен - ни пылинки - и идеально сидел, не морщась на его широкой спине. Коричневый вязаный галстук был идеально повязан под подбородком: нужный размер и выпуклость узла обеспечивались идеально.
Густая черная шевелюра была недавно подстрижена у парикмахера. И так было всегда, когда я с ним встречался. Без исключений.
- Рейята, вы выглядите так, словно вас доставили сюда в ящиках, сказал Квирк.
- Одежда только что из сушилки, - пояснил я. - Нужно немного подгладить.
- Нужно немного подгладить ваши жизни, - уточнил Белсон. И свернул на Бикон-стрит.
Хоук откинулся на сиденье, сложил на груди руки и погрузился в молчание. Общественный сад с узорчатой кованой оградой показался справа.
Подножие Бикон-стрит - слева. Белсон был не таким здоровым, как Квирк. Человек с седеющими волосами и голубоватым отливом кожи на подбородке, где он всего лишь час назад выбрил жесткую щетину. Он жевал потухшую сигару.
- Расскажите вашу версию случившегося, - попросил Квирк.
- А что ты уже знаешь? - спросил я.
- Хоука разыскивают за убийство, тебя - за укрывательство. Вас обоих ищут за побег из тюрьмы и нападение на полицейского. Тебя обвиняют по двум пунктам, а Хоука по такому количеству, что я всего не запомнил. Вас обвиняют в нарушении границ частных владений и нападении, а также в нарушении закона штата Калифорния о захвате заложников и уничтожении частной собственности. Вас подозревают в поджоге, угоне взятой напрокат машины, краже двух пистолетов... и во многом другом. Ордеров на арест у меня нет.
- Они пропустили кое-что интересное, - хмыкнул Хоук.
- Ты, - сказал Квирк, разглядывая Хоука, - занялся бы этим "интересным" по любой причине. Например, если бы тебе кто-нибудь заплатил. Причины, толкнувшие Спенсера, должны быть более весомыми. Их я сейчас и хочу услышать.
Я взглянул на Хоука:
- Все рассказать?
Он покачал головой, на лице его ничего не отразилось, он мирно улыбался.
- Хорошо, - сказал я. - Сьюзен попала в беду.
- И она тоже, - произнес Белсон, разговаривая словно с самим собой.
Мы ехали по Бикон-стрит.
- Связалась с парнем по имени Рассел Костиган. Затем позвонила Хоуку, объяснив, что хотела бкрасстаться с Расселом, но не может этого сделать. Хоук поехал, чтобы помочь ей, и попался в ловушку. Вряд ли ее подстроила сама Сьюзен. Вошел Костиган с копами и обвинил Хоука в разбойном нападении, но они его недооценили, и один из парней Костигана умер. Хоука посадили в тюрьму Милл-Ривер, Калифорния, а этот город принадлежит компании, полиция принадлежит компании, и компания принадлежит папаше Костигану.
- Джерри Костиган, - протянул Квирк.
- Угу. Итак, Сьюзен прислала мне письмо, в котором говорилось, что Хоук попал в тюрьму. Я поехал в Милл-Ривер, мы выбрались из тюрьмы и стали искать Сьюзен. Пришлось немного потрепать ребятишек у Костигана в доме...
- Вместе с Джерри, - добавил Квирк.
- Да. Но ее там не оказалось, тог\ца мы отправились искать ее в охотничий домик в штате Вашингтон.
- Который и спалили дотла.
- Этого я не знал, - буркнул Хоук. - По злому умыслу?
-Да.
- Это хорошо, - сказал Хоук.
- Но ее там тоже не оказалось, - заметил Квирк.
- Нет. Поэтому мы и отправились домой, чтобы собраться с силами.
Белсон остановил "шевроле" на красный сигнал светофора у пересечения Бикон с Мэсс-авенк". Затем повернул направо и поехал через мост к Кембриджу. Квирк положил подбородок на локоть. Выехав к Кембриджу, Белсон сделал левый поворот и двинулся вдоль реки по Мемориальному проезду.
- Тут с вами хочет потолковать пара ребят из федеральной службы, сказал Квирк.
- ФБР? - удивился я.
- Один из них.
- О чем же они хотят потолковать?
Квирк повернулся на сиденье так, что сел лицом к ветровому стеклу, и принялся говорить, не глядя на меня:
- О том, как бы помочь вам поладить с властями Калифорнии.
- Очень мило, - сказал Хоук.
- Ага, - поддакнул я. - Как это благородно с их сщэроны.
- А вы, в свою очередь, кое в чем поможете им, - продолжил Квирк.
- Ах да, - хмыкнул я.
- Им нужно сделать Костигана, - сказал Квирк.
Белсон вытащил изо рта потухший окурок и выкинул в окно. Потом достал дешевую тонкую сигару из нагрудного кармашка своего вельветового спортивного покроя пиджака, снял с нее целлофановую обертку, сунул в рот и, запалив спичку ногтем большого пальца правой руки, закурил. Он спустился вниз по небольшому склону и проехал под виадуком.
- Джерри? - спросил я.
- Ага.
- Что насчет Рассела?
- Насколько я понял, он оставлен на ваше усмотрение, - сказал Квирк. Детали будете обговаривать с ними.
- Почтем за честь, - ухмыльнулся Хоук, - помочь нашему правительству в трудную минуту.
- За честь, - подтвердил я.
Квирк, не оборачиваясь, произнес:
- А мы, быть может, пособим вам отыскать Сьюзен.
- А что, если сделка с федералами не состоится?
Квирк снова обернулся и взглянул на меня.
- Я - коп, - сказал он. - Уже тридцать один год. Я очень серьезно отношусь к своему делу. Ты понял. Если бы я относился к этому делу несерьезно, то потратил бы тридцать один год своей жизни на что-нибудь более важное. Вас разыскивают за убийство, мне следует арестовать. И не скажу, что это надорвет мое слабое сердце. От одного тебя, Спенсер, с ума сойти можно, а этот чертов фантом, что с тобой рядом, много-много хуже. Но если мне не придется вас арестовывать, то и слава Богу. Мне и это по душе. И в любом случае я помогу вам найти Сьюзен. Мне она нравится.
- Спасибо, - поблагодарил я.
- Не за что, - сказал Квирк.
Мы выехали на улицу Маунт-Обурн, миновали больницу. От сигары Белсона воняло, как от подгоревшего башмака.
- Фантом? - переспросил Хоук.
- Ходячее привидение, - объяснил я.
- Ох, заткнулись бы вы на хрен, - сказал Квирк.
22
БЕЛСОН ПРИПАРКОВАЛ МАШИНУ у ТРОТУАРА РЯДОМ с желтой закусочной в Уотертауне. Квирк, Хоук и я вылезли из машины. Белсон остался. Мотор продолжал гудеть.
- Принести тебе кофе? - спросил Квирк.
- Да, - сказал Белсон. - Черный.
Мы втроем вошли в закусочную. Напротив двери - длинная стойка, а по правой стене - четыре кабинки. В самой последней - двое с чашками китайского фарфора в руках. Стена за стойкой была заделана зеркалом, и по обеим его сторонам громоздились огромные блестящие кофеварки. Я увидел куски пирога под стеклянными крышками, сдобу и полные тарелки пончиков.
Мы направились к последней кабинке и уселись напротив мужчин. Одного из них я немного знал: Маккиннон, агент ФБР. Оба носили габардиновые плащи, несмотря на то что стояла солнечная погода и было не холодно. Очень толстая, средних лет женщина, с очень темной кожей и родинкой на подбородке, подошла к нам, чтобы принять заказы. Я взял черный кофе. Квирк - два, один на вынос. Хоук - горячий шоколад и двойную порцию французских тостов. Агенты решили повторить свой кофе. Официантка принесла все, за исключением французских тостов для Хоука. Квирк, взяв чашку, вышел отдать ее Белсону, потом присоединился к нам. В его отсутствие никто не проронил нелова. Квирк сел на свое место, отпил глоток из чашки, взглянул на Хоука.
- Неужто и впрямь французский тост? - спросил он.
- Дам тебе куснуть, когда принесут, - сказал Хоук.
Маккиннон представился:
- Маккиннон, ФБР. А это Айвз.
Айвз здорово смахивал на соленую треску.
Побитый непогодами, высокий и седовласый.
Плащ его был распахнут, и под ним я узрел зеленый галстук с розовыми поросятами.
- Я тоже из учреждения, известного по сокращению из трех букв, произнес Айвз.
- Значит, работаете на Департамент Долины Теннесси, - сказал я. - Черт побери, всю жизнь мечтал познакомиться с кем-нибудь из вашей службы. ДДТ мои любимцы.
- Никаких ДДТ, - возразил Айвз.
-- Это херово ЦРУ, - сказал Квирк.
Стоило Квирку произнести священные буквы, как Айвз сразу же почувствовал некоторое неудобство и осмотрелся с таким видом, словно с трудом подавлял желание поднять воротник плаща.
- Давайте-ка не распространяться, лейтенант, - сказал он.
- О чем это не распространяться? - громко уточнил Хоук и отвернулся, едва сдерживаясь, чтобы не улыбнуться.
- Ну, хватит, - отрезал Маккиннон, - мы все прекрасно осведомлены о вашем отменном чувстве юмора. Доказали? Давайте к делу.
- Мы хотели обойтись без лишних формальностей, - сказал Айвз. - Но можно и по-другому. Я могу заставить лейтенанта Квирка арестовать вас обоих, и тогда разговор пойдет в более официальной обстановке.
Квирк внимательно посмотрел на Айвза и очень отчетливо произнес:
- А знаете, Айвз, что вы не сможете заставить лейтенанта Квирка сделать хотя бы что-нибудь. Самое большое - вы можете попросить его.
- Черт тебя побери, Марти, - сказал Маккиннон. - Давайте-ка прекращать. Давайте все прекратим выкобениваться и поговорим о деле.
Толстуха-официантка принесла большую тарелку французских тостов и кувшинчик сиропа.
- Кто заказывал тосты? - спросила она.
- Я, - отозвался Хоук.
Женщина поставила еду на столик и испарилась.
- Наверное, трудновато, - сказал я, - отличить тебя от всех остальных здесь сидящих.
- Да, - согласился Хоук. - Я и четверо бледнолицых - запомнить невозможно.
- Вот мы и сдвинулись с мертвой точки, - сказал Айвз.
- Вас покоробило, что меня с вами путают? - спросил Хоук.
Айвз прокашлялся.
- Давайте-ка сначала, - сказал он. - Мы готовы заключить сделку: вы нам, мы - вам.
Хоук отрезал от тоста квадратный кусочек и протянул через стол Квирку. Лейтенант снял тост с вилки и принялся есть.
- У Костигана интересы во многих областях, - заявил Айвз. - Например, в торговле оружием. У него есть лицензия на это дело, и, насколько вам всем известно, в торговле оружием нет ничего противозаконного. Но Костиган тайно совершает сделки с государствами, торговлю с которыми мы не одобряем.
- Боже ж ты мой, - заохал я.
- Не вижу в этом ничего смешного, - отрезал Айвз. - Потому что таким образом гибнут ни в чем не повинные люди. Более того, Костиган или его представители достаточно часто выступают в роли провокаторов, разжигая конфликты в горячих точках, что помогает его утверждению на мировых рынках.
Хоук доел второй кусок французского тоста.
Появилась официантка, спросив, не желаем ли мы чего-нибудь еще.
- Нет, - сказал Маккиннон.
Официантка хлопнула перед ним чек и отошла.
- Мы, то бишь правительство, несколько раз проникали в организацию Костигана. Всякий раз наш человек бесследно исчезал. Наблюдение за компанией ведется без малого пять лет - и ничего. Черт побери, да нам легче просочиться в любую иностранную организацию. Оттуда-то мы и получаем основные сведения о Костигане - с той стороны, от тех, кто покупает его продукцию. Но никаких документов, записей, чеков, накладных, счетов, доверенностей. Судя по всему, существуют только наличка и несколько банковских счетов. За все годы было всего два свидетеля сделок. Оба убиты.
- Ну хватит, Уоррен, - сказал один из стрелков. - Пристрели его и поедем за ниггером. Мистер Костиган и так взбесится.
Уоррен кивнул.
- Хорошо. Только встаньте подальше, чтобы кровищей и мозгами не забрызгаться.
Улыбка исчезла с его лица, а глаза слегка сузились. Он медленно вздохнул, но тут голова его дернулась и по центру лба образовалась круглая красная дыра, а из леса справа донесся запоздалый звук выстрела. Уоррен сделал неверный шаг назад, дробовик клюнул стволами, а затем и вовсе вывалился из его рук. Толстяк рухнул на спину. Все застыли, как на картинке, а я тем временем развернулся и нырнул обратно в лес. Винтовочные выстрелы раздавались ровно с той быстротой, какая требуется для того, чтобы перевести затвор и заслать патрон в патронник.
Я бежал на звук выстрелов - вытащив пистолет, изо всех сил продираясь сквозь мокрый лес. Бежал пригнувшись, вытянув перед собой левую руку, чтобы не хлестануло веткой. Пальба с дороги обрывала листья и обламывала сучья за моей спиной, но, похоже, большинство стволов было направлено в сторону раздававшихся винтовочных выстрелов.
Передо мной внезапно прозвучал голос Хоука: - Спенсер.
И я увидел его, стоящего за деревом в небольшой прогалине, забивающего патроны в винчестер. Находящиеся на дороге парни продолжали бессмысленно палить. Это начало утомлять. Опустившись на четвереньки, я проскочил открытое пространство и завалился за дерево, за которым прятался Хоук. Пуля вонзилась в ствол на уровне глаз.
- Болваны, куда же так высоко-то, - сказал Хоук.
Прогалина находилась футов на тридцать выше дороги, и внизу я увидел три распростертых тела. Оставшиеся в живых залегли на откосе напротив и теперь стреляли по деревьям.
- Тут дорога делает очень крутой поворот и проходит ярдах в десяти выше. - Хоук дернул головой назад. - Машина там, с включенным мотором.
- Давай убираться, пока не прибыли те два "джипа", - предложил я.
У Хоука под глазом горела свежая царапина, и кровь ровной струйкой текла по щеке, размывалась дождем до розового цвета и лишь потом капала на рубашку. Он шесть раз со скоростью, на какую только был способен винчестер, пальнул по нашим противникам, кинул ружье за дерево, и мы помчались к "вольво". В ответ зазвучали выстрелы, но целиться вверх очень трудно, а через пять прыжков мы уже очутились на противоположной стороне холма, и пули прожужжали мимо. Последние десять ярдов были преодолены чуть ли не ползком, поскольку склон превратился в скользкую горку. Вывалившись на дорогу, залепленные грязью, мы прыгнули в машину и помчались прочь. Я сидел за рулем. Через пятьдесят ярдов я, визжа покрышками, совершил полный разворот на сто восемьдесят градусов и, вжав акселератор в пол до отказа, рванул обратно к плохим ребятам. Мы промчались мимо них и мимо несущихся в противоположном направлении двух машин, получив вслед всего три выстрела. Одна пуля пробила заднее стекло. Две остальные просвистели мимо.
Я вжимал педаль акселератора в пол и мчался по извилистой, размытой, грязной дороге куда быстрее, чем следовало. На первом же перекрестке я свернул направо, на следующем - налево, затем снова направо. За нами никого не было.
Я сбавил скорость до шестидесяти миль.
Посмотрел на Хоука. Он прижимал к порезу на щеке какую-то тряпицу.
- Стекло? - спросил я.
- Ага. Там один гад в стекло стрельнул.
Толстяк-бармен работал на Костигана, - сказал я.
- Что-то типа дозорного, - добавил Хоук.
Я кивнул.
- Узнав, что мы зашли на их территорию, они тут же перекрыли нам путь назад. На тот случаи, если засада в охотничьем домике не сработает.
- Тщательно готовились, свиньи, - сказал Хоук.
Не забудь об этом в дальнейшем, - подчеркнул я. - В бардачке есть пластырь.
20
По ЧЕТЫРЕСТА ДЕСЯТОМУ ШОССЕ МЫ ЕХАЛи нА СЕВЕР.
- В доме что-нибудь было? - спросил Хоук.
Я отрицательно покачал головой.
- Но мы знали, что ничего не найдем, - сказал Хоук.
-Да.
Он перегнулся назад, взял с сиденья дорож.ный атлас и раскрыл его на колене.
- В Сиэттле можем выехать на главную дорогу и отправиться на восток, предложил я.
- Черт, - буркнул Хоук.
- Мы же знали, что ее там не будет, - произнес я.
-Да.
С Хоука текло на карту. Дождь лил вовсю, и "дворники" методично проделывали свой путь туда-обратно по стеклу.
Хоук снял куртку и кинул ее назад. Рубашка у него вымокла, а с джинсов, как и у меня, текло в три ручья.
- Какое шоссе мы ищем? - спросил Хоук.
- Девяностое, - сказал я. - По нему можно ехать все время на восток и таким образом добраться до Бостона.
- Так, значит, мы отправляемся домой?
- Не знаю я, куда мы направляемся.
- Может быть, умнее будет обсушиться гденибудь, позавтракать, собраться с силами?
- Этo успеется, - сказал я. - Не хочется засвечиваться в такой близости от охотничьего домика и выставлять напоказ, что мы явно ночевали в лесу.
- Доберемся до Сиэтла, сунемся куда-нибудь на окраину и переоденемся в машине.
Я кивнул.
"Дворники" дворничали. Колеса колесили.
Дождь не собирался прекращаться. На автостоянке "Холидэй Инн" в Иссакуа, на Девяностом шоссе, мы вытащили из багажника чистые вещи и неуклюже переоделись в салоне авто, покидав все мокрое в багажник. Затем поехали через Каскадные горы на восток. Через горы и незатихающий дождь.
- У Костигана денег больше, чем у Йоко Оно, - сказал я. - Они со Сьюзен могут быть в любом районе земного шара.
- Ага.
- У нас нет ключа к разгадке, - добавил я.
Хоук снова кивнул.
- Если она захочет с нами связаться, то просто не сможет этого сделать, - продолжал я. - Она ведь тоже не знает, где мы.
Хоук опять кивнул.
- Нам нужна помощь, - сказал я. - Нужно забраться в такое место, где Сьюзен сможет нас найти, если у нее будет возможность. Необходимо понять, что мы в конце концов собираемся делать. Поэтому нужно ехать домой.
- Долго придется ехать, - присвистнул Хоук.
- Спокан, - сказал я. - В Спокане есть аэропорт. Полетим оттуда. Воспользуемся кредитной карточкой Лео, а когда доберемся до Бостона, забьемся в нору и соберемся с силами.
- Ты когда-нибудь раньше бывал в аэропорту Спокана? - спросил Хоук.
-Да.
- Там есть еда?
- Что-то вроде.
- Хорошо, Я ведь ничего не ел со вчерашнего утра, кроме той дикой гадости, которую ты накупил. Для горностаев подкормка, по-моему.
- Горностаи не питаются гранолой, - заметил я. - Горностаи плотоядные животные.
- Я тоже, - сказал Хоук. - И больше не желаю питаться разными зерновыми и семядольными.
- А еще орехами, - добавил я. - Лесными орехами.
- Вот пусть леший их и ест, - сказал Хоук. - Я, например, собираюсь насладиться аэропортовской пищей.
- В самолете, может, тоже подадут что-нибудь съестное.
- Боже мой, - восхитился Хоук, - так не бывает. Наверное, я помер и попал в Рай.
- Но, - сказал я, - надеюсь, тебе известно, как улетать с Западного побережья после полудня?
- Не известно, но можно где-нибудь остановиться и спросить, - пожал плечами Хоук. - Заодно что-нибудь съесть. Ужасно хочется чегонибудь вредного для здоровья. Чего-нибудь с огромным количеством холестерина, пересоленного, переперченного. С добавками.
- Такую пищу ты всегда сможешь отыскать в аэропорту, - сообщил я.
- Приятно сознавать, что можно хотя бы на что-то надеяться, - сказал Хоук.
Добравшись до аэропорта Спокана, мы взяли четыре гамбургера и два кофе, уселись в "вольво" и все съели. Утром мы отправились в туалетные комнаты, помылись, почистили зубы, выпили еще кофе и сели на рейс "Юнайтэд эйрлайнз" № 338 на Бостон через Чикаго.
Без одиннадцати семь тем же вечером мы, спотыкаясь, вывалились из самолета в аэропорту Логан, под завязку набитые аэропищей и налитые аэронапитками, чувствуя себя так, словно наступил последний день Помпеи.
- Моя машина припаркована в Центральном гараже, - сказал я.
- И ты веришь, что копы ее до сих пор не обнаружили?
- Верю, - сказал я, - точно так же, как верю каждому слову президента, произнесенному с телеэкрана.
Мы поехали на челночном автобусе к станции подземки аэропорта и добрались на метро до станции Парк-стрит.
- У меня есть знакомая, - сказал Хоук, - что живет на Честнат-стри на самой макушке Холма, возле реки. Она будет рада нас приютить.
Мы прошли через Коммон. Стоял прекрасный осенний- вечер. Перед нами пожилой мужчина вел под руку пожилую женщину. На ней была прямая юбка, твидовый пиджак с поднятым воротником и темно-бордовый шарф, свободно повязанный. Мы миновали небольшую арку на Чарльз- и Бикон-стрит, с угла Коммон, и по Чарльз-стрит отправились к Честнат-стрит.
Мы пошли по Честнат-стрит, а за спиной у нас величественной громадой возвышался "Бикон хилл". Пройдя половину улицы, мы остановились у белой стеклянной двери. Хоук позвонил.
Ответа не было.
- Она стюардесса на теплоходе, - сообщил Хоук. - Много путешествует.
- Не стюардесса, а горничная, - сказал я. - Неужели ты не чувствуешь разницы между работой для белых и для цветных, негр неотесанный?
Хоук ухмыльнулся и снова позвонил. Ответа не было. Рядом с дверью стояла небольшая сосенка в горшке. Хоук сунул руку в тугое пероплетение нижних ветвей и вытащил маленький пластиковый кошелечек. Открыв его, он вынул ключ и щелкнул замком.
- Второй этаж, - указал он.
Мы поднялись на несколько ступеней, которые были вырезаны из орехового дерева. По стенам тянулись белые панели. Балкон тоже оказался белым, с витыми выступами на перилах.
Поднявшись, Хоук вытащил из кошелечка очередной ключ и отпер дверь в квартиру. Нам открылась гостиная с окнами на Честнат-стрит.
Слева кухонька, рядом с которой дверь в спальню. Стены гостиной белые. В ней стояли розовая кушетка, серый обтекаемый кофейный столик в стиле артдеко, два стула (один - обитый розовым сатином, другой -- серым). Кирпичный камин был выкрашен белой краской, а для защиты от пламени был выставлен огромный японский экран розового цвета с серым рисунком.
- Современно, - восхитился я.
- Ага, Ивонна следит за модой, - сказал Хоук.
- Тут есть душ? - спросил я.
Хоук кивнул и отправился в кухню. Открыл холодильник.
- К тому же бутылок пятнадцать пива "Стинлагер", дорогой.
- Боже мой, - сказал я. - Так не бывает. Наверное, я умер и попал в Рай.
- Помер, - изрек Хоук, - помер и попал в Рай... В старых фильмах именно так говорят.
- Дай мне пива, - сказал я. - Выпью прямо в душе.
НА СЛЕДУЮЩЕЕ УТРО В ВОСЕМЬ ПЯТНАДЦАТЬ МЫ С Хоуком сидели в залитой солнцем гостиной Ивонны, ели сэндвичи с яйцом на зерновом хлебе и пили свежесваренный кофе.
- Нам ни за что не узнать, что именно известно Сьюзен, - сказал я. Она может догадаться, что я получил ее письмо и отправился в Калифорнию. Об остальном ей вряд ли известно.
- Она прекрасно знает, что ты не перестанешь ее разыскивать, - заметил Хоук.
Мы сидели нагишом: вещи крутились в стирально-сушильной машине Ивонны. Мы являли собой двойной соблазн для Ивонны, если бы она внезапно вернулась домой.
- Хорошо, - сказал я. - Итак, она прекрасно понимает, что искать меня дома или в офисе - бессмысленно.
Хоук кивнул.
- Значит, она постарается связаться с Иолом, - предположил я.
- По крайней мере, вычислит, что ты будешь поддерживать с ним связь.
- Точно. Значит, самое время ему позвонить. Он, разумеется, спит. Но как только поднимется, сразу удерет из дома.
Я позвонил Саре Лоуренс, добрался до телефонистки и попросил соединить с квартирой Пола. Прозвучало всего восемь гудков, после чего паренвсе-таки ответил. Но не тот, кто был мне нужен. Я попросил позвать Пола. Парень ушел, и я услышал, как он орет где-то вдалеке. Затем он вернулся и сказал:
- Он спит. - Разбуди, - потребовал я. - Дело очень важное.
- Хорошо, - сказал парнишка, своим тоном дав понять, что нет на свете дела настолько важного, чтобы будить Пола Джакомина в полдевятого утра.
Послышались шебуршание, возгласы, затем наступила пауза, после чего раздался осипший со сна голос Пола:
- Алло.
- Узнаешь, кто звонит?
Он удивленно выдохнул:
- Господи, разумеется.
- Хорошо. Разговаривать можно?
- Конечно. Что произошло?
- Много всего. Но самое главное: вестей от Сьюзен не получал?
- Нет. Но лейтенант Квирк хочет, чтобы ты с ним немедленно связался.
- Квирк?
- Да. Он позвонил сюда и оставил послание, чтобы я ему немедленно перезвонил. Я так и сделал, и он сказал: если ты объявишься, чтобы немедленно позвонил ему, вот и все.
- Хорошо, - промолвил я. - Мы с Хоуком на... Какой адрес-то? А?
Хоук сказал, и я повторил его Полу. Продиктовал также номер телефона.
- Ты и только ты теперь знаешь, где я нахожусь. Понял? Можешь сказать Сьюзен, но только ей лично. Никаких звонков от ее имени.
- Конечно. А что происходит?
Я как можно короче рассказал ему о происшедшем.
- Господи, - пробормотал он, когда я закончил.
- Рассказ стоил того, чтобы подняться так рано?
- Прочистил мне заложенный нос, - сказал Пол. - Хочешь, чтобы я приехал?
- Нет. Тут у нас не так много места, а в случае, если появится Ивонна... Нет, оставайся.
- Ты вернешь ее, -г- сказал Пол.
- Да, - подтвердил я. - Верну.
- Пол в порядке? - спросил Хоук, когда я повесил трубку.
- Дф - ответил я. - Квирк хочет, чтобы я с ним связался.
Хоук приподнял брови.
- Вот черт, - сказал он. - Хочет дать тебе шанс сдаться?
- Сомневаюсь.
- Я тоже. Квирк такой парень, что обманывать не станет. Он попросил тебя позвонить не для того, чтобы засечь, где ты.
- Знаю.
Сушилка на кухне щелкнула, я взял свою порцию одежды и надел вещи, пока они были еще теплыми. Хоук проделал то же самое.
- Давай выясним, чего ему надо, - сказал я.
Позвонил в полицейский департамент, добрался до отдела по расследованию убийств и попросил Квирка. Через десять секунд он подошел к трубке.
- Спенсер, - сказал я.
- Знакомая фамилия, - откликнулся Квирк. - Как мне кажется, тебя разыскивает вся Калифорния и ты проходишь по всем статьям уголовного кодекса. Ты со своим паскудным дружком разозлил каждое полицейское управление и все силовые структуры к западу от Скалистых гор.
- Ничего страшного, - ухмыльнулся я. - Во многом это заслуга Хоука.
- Мне нужно с тобой поговорить, - сказал Квирк. - Стой на любом углу по твоему выбору, и я тебя подберу. То есть не тебя, а вас обоих.
- Угол Чарльз-стрит и Честнат.
- В девять, - сказал Квирк и повесил трубку.
В 9.02 темный "шевроле-седан" появился на углу Чарльз-стрит и Честнат. За рулем сидел Белсон, рядом с ним - Квирк. Мы с Хоуком залезли на заднее сиденье, и Белсон влился в поток машин, двигающихся к Коммон. Квирк повернулся, положил локоть на спинку сиденья и посмотрел на Хоука и меня. Рубашка у него сияла белизной и скрипела от крахмала. Пиджак из верблюжьей шерсти был идеально вычищен - ни пылинки - и идеально сидел, не морщась на его широкой спине. Коричневый вязаный галстук был идеально повязан под подбородком: нужный размер и выпуклость узла обеспечивались идеально.
Густая черная шевелюра была недавно подстрижена у парикмахера. И так было всегда, когда я с ним встречался. Без исключений.
- Рейята, вы выглядите так, словно вас доставили сюда в ящиках, сказал Квирк.
- Одежда только что из сушилки, - пояснил я. - Нужно немного подгладить.
- Нужно немного подгладить ваши жизни, - уточнил Белсон. И свернул на Бикон-стрит.
Хоук откинулся на сиденье, сложил на груди руки и погрузился в молчание. Общественный сад с узорчатой кованой оградой показался справа.
Подножие Бикон-стрит - слева. Белсон был не таким здоровым, как Квирк. Человек с седеющими волосами и голубоватым отливом кожи на подбородке, где он всего лишь час назад выбрил жесткую щетину. Он жевал потухшую сигару.
- Расскажите вашу версию случившегося, - попросил Квирк.
- А что ты уже знаешь? - спросил я.
- Хоука разыскивают за убийство, тебя - за укрывательство. Вас обоих ищут за побег из тюрьмы и нападение на полицейского. Тебя обвиняют по двум пунктам, а Хоука по такому количеству, что я всего не запомнил. Вас обвиняют в нарушении границ частных владений и нападении, а также в нарушении закона штата Калифорния о захвате заложников и уничтожении частной собственности. Вас подозревают в поджоге, угоне взятой напрокат машины, краже двух пистолетов... и во многом другом. Ордеров на арест у меня нет.
- Они пропустили кое-что интересное, - хмыкнул Хоук.
- Ты, - сказал Квирк, разглядывая Хоука, - занялся бы этим "интересным" по любой причине. Например, если бы тебе кто-нибудь заплатил. Причины, толкнувшие Спенсера, должны быть более весомыми. Их я сейчас и хочу услышать.
Я взглянул на Хоука:
- Все рассказать?
Он покачал головой, на лице его ничего не отразилось, он мирно улыбался.
- Хорошо, - сказал я. - Сьюзен попала в беду.
- И она тоже, - произнес Белсон, разговаривая словно с самим собой.
Мы ехали по Бикон-стрит.
- Связалась с парнем по имени Рассел Костиган. Затем позвонила Хоуку, объяснив, что хотела бкрасстаться с Расселом, но не может этого сделать. Хоук поехал, чтобы помочь ей, и попался в ловушку. Вряд ли ее подстроила сама Сьюзен. Вошел Костиган с копами и обвинил Хоука в разбойном нападении, но они его недооценили, и один из парней Костигана умер. Хоука посадили в тюрьму Милл-Ривер, Калифорния, а этот город принадлежит компании, полиция принадлежит компании, и компания принадлежит папаше Костигану.
- Джерри Костиган, - протянул Квирк.
- Угу. Итак, Сьюзен прислала мне письмо, в котором говорилось, что Хоук попал в тюрьму. Я поехал в Милл-Ривер, мы выбрались из тюрьмы и стали искать Сьюзен. Пришлось немного потрепать ребятишек у Костигана в доме...
- Вместе с Джерри, - добавил Квирк.
- Да. Но ее там не оказалось, тог\ца мы отправились искать ее в охотничий домик в штате Вашингтон.
- Который и спалили дотла.
- Этого я не знал, - буркнул Хоук. - По злому умыслу?
-Да.
- Это хорошо, - сказал Хоук.
- Но ее там тоже не оказалось, - заметил Квирк.
- Нет. Поэтому мы и отправились домой, чтобы собраться с силами.
Белсон остановил "шевроле" на красный сигнал светофора у пересечения Бикон с Мэсс-авенк". Затем повернул направо и поехал через мост к Кембриджу. Квирк положил подбородок на локоть. Выехав к Кембриджу, Белсон сделал левый поворот и двинулся вдоль реки по Мемориальному проезду.
- Тут с вами хочет потолковать пара ребят из федеральной службы, сказал Квирк.
- ФБР? - удивился я.
- Один из них.
- О чем же они хотят потолковать?
Квирк повернулся на сиденье так, что сел лицом к ветровому стеклу, и принялся говорить, не глядя на меня:
- О том, как бы помочь вам поладить с властями Калифорнии.
- Очень мило, - сказал Хоук.
- Ага, - поддакнул я. - Как это благородно с их сщэроны.
- А вы, в свою очередь, кое в чем поможете им, - продолжил Квирк.
- Ах да, - хмыкнул я.
- Им нужно сделать Костигана, - сказал Квирк.
Белсон вытащил изо рта потухший окурок и выкинул в окно. Потом достал дешевую тонкую сигару из нагрудного кармашка своего вельветового спортивного покроя пиджака, снял с нее целлофановую обертку, сунул в рот и, запалив спичку ногтем большого пальца правой руки, закурил. Он спустился вниз по небольшому склону и проехал под виадуком.
- Джерри? - спросил я.
- Ага.
- Что насчет Рассела?
- Насколько я понял, он оставлен на ваше усмотрение, - сказал Квирк. Детали будете обговаривать с ними.
- Почтем за честь, - ухмыльнулся Хоук, - помочь нашему правительству в трудную минуту.
- За честь, - подтвердил я.
Квирк, не оборачиваясь, произнес:
- А мы, быть может, пособим вам отыскать Сьюзен.
- А что, если сделка с федералами не состоится?
Квирк снова обернулся и взглянул на меня.
- Я - коп, - сказал он. - Уже тридцать один год. Я очень серьезно отношусь к своему делу. Ты понял. Если бы я относился к этому делу несерьезно, то потратил бы тридцать один год своей жизни на что-нибудь более важное. Вас разыскивают за убийство, мне следует арестовать. И не скажу, что это надорвет мое слабое сердце. От одного тебя, Спенсер, с ума сойти можно, а этот чертов фантом, что с тобой рядом, много-много хуже. Но если мне не придется вас арестовывать, то и слава Богу. Мне и это по душе. И в любом случае я помогу вам найти Сьюзен. Мне она нравится.
- Спасибо, - поблагодарил я.
- Не за что, - сказал Квирк.
Мы выехали на улицу Маунт-Обурн, миновали больницу. От сигары Белсона воняло, как от подгоревшего башмака.
- Фантом? - переспросил Хоук.
- Ходячее привидение, - объяснил я.
- Ох, заткнулись бы вы на хрен, - сказал Квирк.
22
БЕЛСОН ПРИПАРКОВАЛ МАШИНУ у ТРОТУАРА РЯДОМ с желтой закусочной в Уотертауне. Квирк, Хоук и я вылезли из машины. Белсон остался. Мотор продолжал гудеть.
- Принести тебе кофе? - спросил Квирк.
- Да, - сказал Белсон. - Черный.
Мы втроем вошли в закусочную. Напротив двери - длинная стойка, а по правой стене - четыре кабинки. В самой последней - двое с чашками китайского фарфора в руках. Стена за стойкой была заделана зеркалом, и по обеим его сторонам громоздились огромные блестящие кофеварки. Я увидел куски пирога под стеклянными крышками, сдобу и полные тарелки пончиков.
Мы направились к последней кабинке и уселись напротив мужчин. Одного из них я немного знал: Маккиннон, агент ФБР. Оба носили габардиновые плащи, несмотря на то что стояла солнечная погода и было не холодно. Очень толстая, средних лет женщина, с очень темной кожей и родинкой на подбородке, подошла к нам, чтобы принять заказы. Я взял черный кофе. Квирк - два, один на вынос. Хоук - горячий шоколад и двойную порцию французских тостов. Агенты решили повторить свой кофе. Официантка принесла все, за исключением французских тостов для Хоука. Квирк, взяв чашку, вышел отдать ее Белсону, потом присоединился к нам. В его отсутствие никто не проронил нелова. Квирк сел на свое место, отпил глоток из чашки, взглянул на Хоука.
- Неужто и впрямь французский тост? - спросил он.
- Дам тебе куснуть, когда принесут, - сказал Хоук.
Маккиннон представился:
- Маккиннон, ФБР. А это Айвз.
Айвз здорово смахивал на соленую треску.
Побитый непогодами, высокий и седовласый.
Плащ его был распахнут, и под ним я узрел зеленый галстук с розовыми поросятами.
- Я тоже из учреждения, известного по сокращению из трех букв, произнес Айвз.
- Значит, работаете на Департамент Долины Теннесси, - сказал я. - Черт побери, всю жизнь мечтал познакомиться с кем-нибудь из вашей службы. ДДТ мои любимцы.
- Никаких ДДТ, - возразил Айвз.
-- Это херово ЦРУ, - сказал Квирк.
Стоило Квирку произнести священные буквы, как Айвз сразу же почувствовал некоторое неудобство и осмотрелся с таким видом, словно с трудом подавлял желание поднять воротник плаща.
- Давайте-ка не распространяться, лейтенант, - сказал он.
- О чем это не распространяться? - громко уточнил Хоук и отвернулся, едва сдерживаясь, чтобы не улыбнуться.
- Ну, хватит, - отрезал Маккиннон, - мы все прекрасно осведомлены о вашем отменном чувстве юмора. Доказали? Давайте к делу.
- Мы хотели обойтись без лишних формальностей, - сказал Айвз. - Но можно и по-другому. Я могу заставить лейтенанта Квирка арестовать вас обоих, и тогда разговор пойдет в более официальной обстановке.
Квирк внимательно посмотрел на Айвза и очень отчетливо произнес:
- А знаете, Айвз, что вы не сможете заставить лейтенанта Квирка сделать хотя бы что-нибудь. Самое большое - вы можете попросить его.
- Черт тебя побери, Марти, - сказал Маккиннон. - Давайте-ка прекращать. Давайте все прекратим выкобениваться и поговорим о деле.
Толстуха-официантка принесла большую тарелку французских тостов и кувшинчик сиропа.
- Кто заказывал тосты? - спросила она.
- Я, - отозвался Хоук.
Женщина поставила еду на столик и испарилась.
- Наверное, трудновато, - сказал я, - отличить тебя от всех остальных здесь сидящих.
- Да, - согласился Хоук. - Я и четверо бледнолицых - запомнить невозможно.
- Вот мы и сдвинулись с мертвой точки, - сказал Айвз.
- Вас покоробило, что меня с вами путают? - спросил Хоук.
Айвз прокашлялся.
- Давайте-ка сначала, - сказал он. - Мы готовы заключить сделку: вы нам, мы - вам.
Хоук отрезал от тоста квадратный кусочек и протянул через стол Квирку. Лейтенант снял тост с вилки и принялся есть.
- У Костигана интересы во многих областях, - заявил Айвз. - Например, в торговле оружием. У него есть лицензия на это дело, и, насколько вам всем известно, в торговле оружием нет ничего противозаконного. Но Костиган тайно совершает сделки с государствами, торговлю с которыми мы не одобряем.
- Боже ж ты мой, - заохал я.
- Не вижу в этом ничего смешного, - отрезал Айвз. - Потому что таким образом гибнут ни в чем не повинные люди. Более того, Костиган или его представители достаточно часто выступают в роли провокаторов, разжигая конфликты в горячих точках, что помогает его утверждению на мировых рынках.
Хоук доел второй кусок французского тоста.
Появилась официантка, спросив, не желаем ли мы чего-нибудь еще.
- Нет, - сказал Маккиннон.
Официантка хлопнула перед ним чек и отошла.
- Мы, то бишь правительство, несколько раз проникали в организацию Костигана. Всякий раз наш человек бесследно исчезал. Наблюдение за компанией ведется без малого пять лет - и ничего. Черт побери, да нам легче просочиться в любую иностранную организацию. Оттуда-то мы и получаем основные сведения о Костигане - с той стороны, от тех, кто покупает его продукцию. Но никаких документов, записей, чеков, накладных, счетов, доверенностей. Судя по всему, существуют только наличка и несколько банковских счетов. За все годы было всего два свидетеля сделок. Оба убиты.