Перетти Фрэнк. Пронзая тьму

   – Кто там?
   ГЛАЗА! Чешуя! Чернота, сила, серный дым, ненависть! Он стоял перед ней во весь рост, этот оживший кошмар – черный, высокий силуэт на фоне сюрреалистического кроваво-красного неба: выпученные желтые глаза злобно смотрели на нее, не мигая, неподвижным взглядом.
   Салли знала, что он здесь. Он был нематериален и недоступен физическому зрению, но он посещал Салли и раньше, и она не сомневалась в его реальности. Она напряглась и приподнялась на локтях, глядя снизу вверх на чудовище, которое в свою очередь смотрело на нее сверху вниз; дыхание выходило из его ноздрей тонкими струйками серы, блестели в темноте клыки, оскаленные в торжествующей дьявольской ухмылке.
   В сознании Салли прозвучал его голос: «Ты знаешь, кто я».
   Она знала, и теперь у нее были все основания впасть в панику. Судорожно извиваясь, она поползла назад, опираясь о землю локтями, – онемевшая от ужаса, дрожащая всем телом.
   Голос монстра гулко раздавался в ее голове: «Ты знаешь, кто я, Салли Рог, и ты не уйдешь от меня!»
   Огромный багровый меч обрушился на нее, словно нож мясника.

* * *

   Сквозь шум битвы Тол услышал пронзительный вопль Салли и крикнул:
   – Гило!
   – Й-А-Х-Х-А-А! – отозвался Гило, пулей вылетая из середины тающего темного облака. Он тоже услышал крик Салли.
   Плечом к плечу, широко расправив крылья и оставляя позади шлейф огня, они метеорами взлетели по склону горы, резко свернули вправо, а потом спикировали в лесные заросли, осветив верхушки деревьев.

* * *

   Салли перевалилась через какие-то камни и покатилась вниз по пологому откосу, слепо молотя по воздуху руками, выбивая ногами фонтанчики сосновых иголок, земли и мелких камней. На земле плясали багровые отсветы от огромного меча: чудовище скользило за ней вниз по склону, раскинув крылья подобием широкого шатра. До Салли доносилось возбужденное дыхание и сухой шелест кожистых крыльев.
   Она наткнулась на ствол дерева и остановилась.
   Огромный меч вновь со свистом рассек воздух. Салли увернулась, поползла на четвереньках вниз по склону, упала и снова покатилась.

* * *

   Тол на крутом вираже ушел влево, Гило вправо; они ударят с двух сторон. Тол стремительно взмыл вверх по склону горы, скользя буквально в дюймах от камней и кустов, потом сложил куполом крылья, выбросил вперед ноги и резко подался назад.
   Он увидел катившуюся вниз по откосу Салли, на которую кровожадным ястребом набрасывался черный демон, снова и снова взмахивая пылающим багровым мечом. К демону сзади стремительно приближался Гило, подобный шаровой молнии. Тол поднял над головой меч, готовясь нанести удар.
   Отвратительный дух увидел их и занял боевую позицию, готовый к схватке. Они одновременно налетели на него, словно два столкнувшихся железнодорожных состава. С невероятной силой демон отшвырнул обоих в стороны. Гило кувырком полетел вверх по склону, пытаясь выйти из вращения, а Тол пушечным ядром пролетел вниз сквозь деревья и исчез в густой чаще.
   «Ты моя, – сказал дух, – и я закончу начатое дело!»
   – Нет! – умоляюще простонала Салли. Это было единственное слово, пришедшее ей в голову.
   А-А-Х! Меч ударил ей по ноге. Она наткнулась на дерево и упала на землю. Меч снова обрушился на нее, едва не задев плечо.
   Ослепительная вспышка! Две кометы! Гило и Тол снова приближались, один сверху, другой снизу!
   Гило ударил первым. Дух отшвырнул его в сторону, но тут получил оглушающий удар сзади, на мгновение выведший его из равновесия, он стремительно развернулся и отбил меч Тола с такой силой, что снова послал ангела в чащу леса.
   Гило уклонился и обрушил свой меч на шею чудовища. Оно отшвырнуло его на несколько ярдов в сторону.
   Тол выпрямился, крепко сжал меч в руке и крикнул: «Салли Рои! Восстань против него! Обрати его в бегство!»
   Казалось, Салли не слышала ангела. Она жалобно кричала, с трудом поднимаясь на ноги. Чудовище навалилось на нее, запустило в нее острые когти. Салли чувствовала, как они жгут ее тело, словно раскаленное железо. Она задыхалась от смрадного дыхания. Демон снова поднял меч.
   Ж-Ж-А-Х-Х! Струя света прочертила воздух над головой монстра, и он упал ничком на землю. Гило резко развернулся и вновь устремился на врага. Тут подоспел и Тол.
   Дух поднялся на ноги и стал перед ними с безумным взглядом, выставив вперед меч. Гило бросился на него снизу, демон отшвырнул его ногой в сторону. Тол спикировал сверху, демон мощным ударом послал его к верхушкам деревьев.
   «Говори, Салли!» – крикнул Тол.
   – Прочь с дороги, – проревело чудовище. – Эта женщина моя.
   С этими словами оно тяжело наступило черной чешуйчатой ногой на ногу убегающей женщины, повалив ее на землю, прижав к земле.
   – Она наша] – выкрикнул Тол и вновь бросился на демона, хотя бы для того, чтобы отвлечь его внимание.
   На сей раз клинки их ударились друг о друга, высекая сноп искр. Тол завертелся волчком в воздухе.
   «Возьми власть над ним!» – крикнул Тол.
   «Ты моя, Салли!» – проревел демон.
   – Нет! – крикнула Салли. Наконец она нашла слова. – Я принадлежу Иисусу, Сыну Божьему!
   «Давай, давай, так держать!» -
   – прогремел Гило, в страшной ярости вылетая из зарослей.
   Его удар опрокинул демона навзничь. Чудовище широко махнуло мечом над землей, но Гило успел подпрыгнуть и отскочить в сторону.
   «Ты не принадлежишь Иисусу! – завопил монстр. – Он никогда не полюбит тебя!»
   В состоянии, близком к безумию, Салли лихорадочно искала слова.
   – Иисус любит меня! Так сказала мне Библия! – Слова из детской песни, которую пели в воскресной школе. Это было все, что она знала.
   Тол поразил цель – и чудовище кувырком улетело в заросли.
   Салли бросилась бежать, выкрикивая на бегу;
   – Иисус, помоги мне! Помоги мне!
   Демон оправился от удара и с ревом устремился вслед за беглянкой, страшно грохоча крыльями. «Ты будешь гореть в аду вместе со мной! Я утащу тебя туда за собой!» Он взмахнул мечом, но не дотянулся до Салли.
   Она упала, судорожно перевернулась на спину и в ужасе уставилась в эти горящие желтые глаза.
   Демон накинулся на нее, плотно прижал к земле коленями, придавил всей своей тяжестью.
   Глаза их встретились.
   – Джонас! – взвизгнула Салли.
   Демон расплылся в широкой, гнусной ухмылке; с его обнаженных клыков капала слюна, лицо собралось в складки от злобного смеха. Он занес меч высоко над головой.
   – Джонас! – сказала Салли, выставив руку вперед, к оскаленному лицу. – Остановись!
   Меч замер в воздухе. Желтые глаза сузились. «Ты моя!» Салли приподнялась на локте. Она почувствовала прилив мужества.
   – Я не твоя! Я принадлежу Иисусу!
   «Нет… нет, Салли Роу!»
   Она не верила своим глазам. Меч задрожал над головой демона. Он не мог опустить его. Салли снова заговорила:
   – Я теперь принадлежу Иисусу. Он искупил мои грехи Своей кровью, и ты больше не можешь мучить меня!
   «Я буду делать все, что захочу! И я убью тебя!» – Внезапно голос его утратил былую уверенность.
   – Мой Господь победил тебя!
   Разрушитель с трудом поднялся на ноги, держа меч в опущенной, вялой руке; глаза его медленно тускнели.
   – Убирайся из моей жизни, Джонас! Навсегда! Ты слышишь, что я сказала?!
   И тут на Разрушителя обрушился удар Тола, от которого демон закружился волчком. Черный дух с усилием восстановил равновесие и угрожающе выставил вперед меч. Гило налетел на него сбоку, и вновь мечи со звоном встретились, ослепительно полыхнув.
   – Женщина принадлежит мне – проревел Разрушитель.
   – Она наша! – сказал Тол.
   Издали донесся отчаянный, звенящий голос Салли:
   – Я принадлежу Иисусу! Джонас, я отрекаюсь от тебя! У тебя нет никаких прав на меня! Убирайся из моей жизни!
   Эти слова поразили Разрушителя, словно отравленные стрелы. Потом страшная истина внезапно открылась ему – Разрушитель замер на месте лицом к лицу со своим заклятым врагом, капитаном Небесного воинства.
   – Ты знал, капитан! Ты знал, что она сделает со мной, с нами!
   Тол держал меч наготове, но ответил;
   – Я знал, что ты сделаешь с ней – знал, что тебе было поручено уничтожить ее!
   У Разрушителя отвалилась челюсть, клыки его пересохли.
   – Это ты направил ее в Бэконе-Корнер!
   – А ты попытался убить ее, как всегда!
   Разрушитель начал медленно усыхать, таять на глазах.
   – Она… она принадлежала мне с самой ее юности!
   – Она принадлежала нам – нашему Господу, – сказал Тол. – С самого ее рождения!
   – Убирайся из моей жизни, Джонас! – прокричала Салли. – Иисус победил тебя – убирайся прочь! Меч задрожал в руке Разрушителя.
   – Она лишила меня имени!
   С мучительным ревом, в последней вспышке ярости, ослабевший демон бросился на Тола, прочертив клинком в воздухе огненную дугу. Тол отразил удар, сделал стремительный выпад, и стал ждать новой атаки враги. Багровый меч взлетел вверх и в сторону и снова со свистом рассек воздух. Тол отпрыгнул и отбил клинок с такой силой, что полностью вывел демона из равновесия. Потом он нанес врагу сокрушительный пинок, от которого тот подлетел и перекувырнулся. Демон развернулся на лету и взмахнул мечом. Тол легко отразил этот неуклюжий выпад, а потом стремительно прочертил в воздухе сверкающую дугу своим клинком.
   Повалили клубы удушливого красного дыма. Разрушитель испустил стон, подобный вою жуткой сирены, и схватился за зияющую на боку рану, медленно опускаясь на землю, тая, растворяясь в воздухе. Он оттолкнулся от земли одной ногой и завис, судорожно колотя крыльями. Тол немного отступил назад, готовясь нанести еще один удар, но в этом уже не было необходимости. Демон продолжал испепелять его взглядом выкатившихся из орбит огненно-красных глаз, полных смертельной ненависти, но крылья его бессильно опали.
   Умирающими, неверными губами он произнес беззвучное проклятие, медленно повалился вперед, выдохнув струю серы – и канул в небытие.
   Внезапно в лесу стало очень тихо. Теперь Тол слышал приглушенные рыдания Салли Роу. Он вложил меч в ножны.

* * *

   Салли рыдала, уткнувшись лицом в землю, истощенная физически и опустошенная эмоционально. Гило сидел возле Салли, раскинув над ней крылья, гладя ее по голове и обращаясь к ее душе с умиротворяющими речами. Тол тихо приблизился к ним, опустился на колени и широко и высоко раскинул крылья, сомкнув их с крыльями Гило, образовав над Салли шатер, чтобы на время отгородить ее от окружающего мира.
   – Еще один период покоя, – сказал он. – Это она завоевала его для всех нас. – Он погладил Салли по грязным спутанным волосам и мягко сказал:
   – "Все кончено, Салли. Ты победила".
   Из долины внизу продолжал доноситься шум битвы – грохот, крики, лязг мечей; долина по-прежнему озарялась вспышками, подобными вспышкам далеких молний. Но рано или поздно все кончится. Исход боя был предрешен. А пока ангелы оставались с Салли.

45

   В Вестхэвне, в тихом скучном зале судебных заседаний Уэйн Корриган заканчивал свою речь, опровергающую аргументы Гордона Джефферсона.
   – Таким образом, мы надеемся, что суд постарается защитить конституционное право мистера Харриса на законное судопроизводство и его право ответить на обвинения противной стороны. Мы еще раз заявляем, что не имеем никакого намерения причинять вред Эмбер Брэндон или наносить ей новую эмоциональную травму. Мы хотим лишь добраться до истины – и это, мы полагаем, есть то малое, что наша юридическая система должна позволять любому обвиняемому. Благодарю за внимание.
   Он занял свое место рядом с Томом Харрисом. Том взглянул на часы. Было около четырех часов дня.
   Трое судей тоже посмотрели на часы. Пожилой судья, сидевший в середине, собрал бумаги.
   – Благодарю вас, мистер Корриган. Благодарю вас, мистер Джефферсон и мистер Эймс. Все ваши аргументы тщательно продуманы и ясно представлены. Суд берет перерыв на день. Мы объявим наше постановление в четверг, то есть послезавтра.
   Тук-тук-тук! Судебный пристав постучал молотком и сказал: «Всем встать!» – все встали, и судьи удалились.
   У Эймса и Джефферсона был несколько мрачный, даже раздраженный вид; они смерили Корригана и Тома нехорошими и очень выразительными взглядами и покинули зал судебных заседаний.
   – Хм, – протянул Корриган. – Я не планировал выступить настолько хорошо.
   – По-моему, вы выступили великолепно, – сказал Том.
   Корриган пожал плечами:
   – Что ж… мы молились. Все в руках Божьих. – Он слабо улыбнулся, опустил глаза и признался:
   – Но я не знаю, Том. Иногда я задаюсь вопросом: может это я никудышный адвокат, а может просто Господь не желает присутствовать в залах суда? Последнее время у меня было мало оснований для довольства собой.
   Том улыбнулся от глубины своего сердца.
   – О, что бы ни случилось, Бога не обмануть. Он – Господь Вседержитель, Уэйн. Как Он ни пожелает повернуть дело, я смирюсь с Его волей. – Он похлопал Корригана по спине. – Пойдемте пообедаем.
   Корриган слегка замялся.
   – Надеюсь, у вас есть при себе деньги.
   – M-м… да, доллара три наберется.
   – Окей, думаю, у меня столько же.
   – Значит перекусим в «Макдоналдсе»!

* * *

   Безмятежная гладь озера отражала прибрежные деревья, сохраняя чистоту и ясность очертаний и все богатство весенних красок, а над самой водой плясали мириады мошек, в лучах солнца похожие на крохотные золотистые искорки. Одинокий рыбак сидел в алюминиевой лодке, радуясь тишине, наслаждаясь своим одиночеством. Это был мужчина за пятьдесят, с волосами с проседью и моложавым лицом; он был в джинсах, фланелевой рубашке и рыбацкой шляпе с обвисшими полями – очевидно, любимой уже много лет. Рыба особенно не клевала, но он наслаждался покоем, за которым приехал сюда, и чувствовал полное удовлетворение. Сейчас он лениво облокотился на борт лодки и просто тихо плыл по течению, расслабившись, ни о чем не думая.
   Примерно в полдень он услышал легкий плеск весел и посмотрел из-под полей шляпы. Да, кто-то приближался к нему в маленькой деревянной шлюпке.
   Когда гость подплыл ближе, рыбак выпрямился. Он знал этого полноватого мужчину в очках и соломенной шляпе. Они не были друзьями в строгом смысле этого слова, но неоднократно сталкивались по разным делам. Что он здесь делает? Рыбак предполагал укрыться в этом месте на некоторое время от всех.
   Гость обернулся через плечо, улыбнулся и продолжал грести, не говоря ни слова.
   У рыбака возникло какое-то нехорошее предчувствие. Если гость молчит, тогда будет говорить он.
   – Джим?
   Джим снова обернулся через плечо.
   – Привет, Оуэн! – Несколькими последними сильными ударами весел он подогнал шлюпку к алюминиевой лодке. Оуэн перебросил ему короткую веревку, чтобы соединить лодки. – О, спасибо!
   – Чему обязан вашим визитом? – спросил Оуэн Беннетт. – Надеюсь, вас привели сюда не дела. Я сейчас в отпуске.
   – О, я решил, что здесь прекрасное место для небольшого разговора с глазу на глаз. – Джим оглянулся на берег. Там отдыхало несколько семей. – Но я буду говорить тихо, Оуэн. Звук сегодня разносится очень далеко.
   Оуэн понизил голос и сказал:
   – Так излагайте ваше дело побыстрее. Сегодня я очень занят ничегонеделанием и хотел бы немедленно вернуться к этому занятию.
   Джим глубоко вздохнул, уперся локтями в колени и несколько мгновений просто молча смотрел на Оуэна.
   – Я перейду прямо к делу, но даже это потребует некоторого времени. Полагаю, вы следили за событиями в Бэконе-Корнере?
   Оуэн посмотрел на него ничего не выражающим взглядом и покачал головой.
   – Никогда не слышали о таком городе?
   – Нет. Боюсь, нет.
   – Что ж… я тоже о нем никогда не слышал. ААСГ начала там судебный процесс, а я знал, что в связи с этим их путь пересекся с вашим. Вдобавок они выдвинули обвинение против христианской школы и привели все свои силы в боевую готовность, включая вас.
   – Ну, если это ныне идущий процесс, очевидно, я не вправе обсуждать его… Джим поднял руку.
   – О нет, нет, нет… Не волнуйтесь, у нас нет необходимости обсуждать дело, сэр. Мы можем побеседовать о других вещах.
   – Хорошо.
   Джим взглянул через озеро, собираясь с мыслями.
   – Полагаю, мы можем побеседовать о некоторых личных предметах… ну, например, о некоем тайном обществе, Королевском и Священном ордене нации.
   Оуэн улыбнулся.
   – Но послушайте, если я заговорю о нем, вероятно, это перестанет быть тайной, не так ли? Джим кивнул:
   – Я именно так и понял. Вы знаете, меня удивляет тот факт, что так много моих предполагаемых друзей знает все, что угодно, кроме того, что я хочу узнать об этой организации.
   – Это просто масонская ложа. Ничего особенного. Джим не хотел позволить собеседнику отмахнуться от предмета разговора.
   – Эх-х-х… вы должны понять, что человек моего положения немножко пугается, когда люди вашего положения начинают покрывать друг друга и держать при себе свои маленькие секреты. Я сказал маленькие секреты, но на самом деле я не знаю, какого они размера, правда?
   Оуэн сидел с плотно сжатыми губами. Эту встречу организовал Джим, пусть он и поддерживает разговор. Джим так и делал.
   – Я слышал, что Карл Сантинелли является членом упомянутого общества, и это волнует меня – тем сильнее, чем большее влияние обретает он в Вашингтоне. Как подумаешь, что вы двое, закадычные друзья, состоите в одном тайном обществе, холодок по спине пробегает.
   Оуэн немного напрягся, и голос его прозвучал резко:
   – У меня возникает совершенно естественный вопрос, хотя едва ли я получу ответ: откуда вы это узнали?
   – Я читал кое-какие письма, Оуэн. Много писем. – Джим прямо взглянул на него. – Письма, написанные Салли Бет Роу.
   Удар достиг цели. Джим видел, как изменилось лицо его собеседника при этих словах. Оуэн опустил голову и пробормотал:
   – О, черт…
   – А, у всех пас есть свои тайны, Оуэн. Вы знаете это обо мне, а я знаю это о вас.
   Оуэн не мог сдержать любопытства:
   – А что… Неужели она писала вам?
   – О нет. Она писала директору той христианской школы – полагаю, чтобы снабдить его кое-какой секретной информацией и выручить из беды.
   – Что ж… надеюсь, вы в силах отличить правду от лжи мстительного человека.
   – М-м-м… В первом письме среди всего прочего она написала, что она не умерла, и ее правдивость произвела на меня впечатление.
   – Джим, мне кажется, вы говорите загадками.
   – Хорошо, остановите меня, если вы уже слышали эту историю: Салли Роу написала целую пачку писем директору той христианской школы – полагаю, с целью выручить его. Единственная проблема заключалась в том, что он не получил эти письма, поскольку кто-то нарушил закон Соединенных Штатов о тайне переписки и перехватил их все. Как выяснилось, этим человеком была начальница местного почтамта, являющаяся одновременно истицей в судебном процессе; она согласилась сотрудничать с нами и сообщила, куда отправляла все письма. Вы ни за что не догадаетесь, куда: в Саммитский институт! Агенты ФБР отправились туда и нашли письма, все до единого, у кого бы вы думали? Вы готовы услышать? – у Карла Сантинелли, самого мистера ААСГ. Ему сейчас действительно приходится туго.
   – Я не имею к этому никакого отношения. Казалось, Джим был несколько потрясен.
   – Куда делся старый добрый дух товарищества, Оуэн? Я думал, вас связывают узы масонского братства.
   – Это ничего не значит.
   – Хорошо, хорошо, постараемся никого не обвинять на основании косвенных данных.
   – Был бы вам чрезвычайно признателен.
   – Но чисто из любопытства позвольте спросить: разве каждый член ордена не имеет особое кольцо братства – такое забавное золотое кольцо с изображением уродливого лица на внешней стороне и выгравированным кодовым именем на внутренней?
   – У меня нет такого кольца.
   – Я знаю, что его у вас нет. Оно у Салли Роу. Вернее, было у Салли Роу. Сейчас оно у нас.
   Оуэн просто молча смотрел на собеседника.
   – Да, оно принадлежит вам, все верно. Мы нашли ваше тайное имя в списках членов Ордена нации. «Гэвайн», не так ли?
   Лицо Оэуна хранило ледяное выражение.
   – Какую игру вы ведете?
   – Это одна и таже игра, Оуэн. По словам Салли, она научилась этому у вас. Именно поэтому она хранила кольцо все эти годы. Оно – козырная карта Салли, и оно служит убедительным подтверждением ее истории, особенно с тех пор, как к ней случайно попало еще одно кольцо, принадлежавшее Джеймсу Бэрдайну, вашему брату по ордену, жалкому выскочке, работавшему адвокатом в фирме Сантинелли. Кольцо Бэрдайна каким-то образом оказалось на пальце сатанистки. – С подобающей случаю зловещей интонацией Джим добавил:
   – Женщины, которую наняли убить Салли Роу. – После чего быстро присовокупил:
   – Убийца провалила дело. Она была сама убита, а мы теперь имеем в своем распоряжении и это кольцо тоже.
   Таким образом в этом деле прослеживается своего рода связь между всеми четырьмя: вами, Карлом Сантинелли, Джеймсом Бэрдайном и упомянутой сатанисткой – можете назвать ее женщиной или как-нибудь по-другому, если хотите.
   Джим снял свою соломенную шляпу и вытер лоб.
   – Оуэн, готов побиться об заклад, остальное вам уже известно: весь этот судебный процесс с участием маленькой девочки, страдающей каким-то душевным расстройством типа раздвоения личности, обвинения ААСГ, выдвинутые против христианской школы с целью установить власть государства в стенах церкви и… Что ж, это был грандиозный план, да, сэр. – Он взглянул прямо в глаза Оуэну перед тем, как произнести следующие слова:
   – План, ради которого стоило убить Салли Роу – план, ради которого стоило скрыть тот факт, что кто-то покушался на жизнь Салли Роу. План, ради которого стоило перехватывать письма и охотиться за Салли Роу.
   Оуэн, занятый своим спиннингом, не поднимал глаз.
   – Джим, мне кажется, я устал от вашего общества.
   – Это был ваш ребенок, так ведь?
   Оуэн на миг замер на месте. Если Джим пытался поразить его, то ему это удалось. Он наклонился вперед и принялся развязывать веревку, соединяющую лодки.
   – Думаю, вам лучше оставить меня в покое. Джим положил ладонь на руку Оуэна.
   – Вы входили в консультативный совет центра «Омега» и устроили Салли в центр, когда она закончила Бентморский университет. Вы проводили с ней много времени, не правда ли, всякий раз, когда приезжали на встречи со Стилом и прочими? До тех пор, пока она не родила ребенка вместо того, чтобы сделать аборт. Тогда ваша карьера оказалась под угрозой! Она могла взыскать с вас алименты через суд, предать все это дело гласности, верно? А есть ли лучший способ решить эту проблему, чем устранить единственную реальную связь между вами двумя – и уничтожить женщину в ходе судебного процесса?
   Оуэн выпрямился с вызывающим видом.
   – Вы что, действительно намерены утверждать, будто я несу ответственность за чудовищные заблуждения Салли Роу?
   – Но это вы верили во всю эту духовную чепуху, не так ли?
   – Это мое личное дело.
   – И в свое время она тоже верила в это – с вашей помощью и с помощью всей этой компании из «Омеги».
   – Это ничего не доказывает.
   – Кто говорит, что газетам потребуются какие-то доказательства столь пикантной истории? Они просто напечатают ее сейчас, а докажут позже. Вы сами подкидывали им время от времени лакомые кусочки, вам это прекрасно известно.
   – И можем подкинуть им еще – вам должно быть известно это!
   Джим кивнул.
   – Да, верно. Мы можем сильно осложнить жизнь друг другу, вне всяких сомнений. – Потом он хихикнул. – Но, честное слово, мне приятно представлять, как вы слушаете дело, возбужденное вашими братьями по ордену из ААСГ, зная, что они пытались укрепить свои позиции, убив женщину, некогда бывшую вашей любовницей. Чуете, Оуэн?
   Оуэн Беннетт посмотрел через озеро и на миг задумался.
   – Так чего вы хотите? Джим улыбнулся.
   – У меня получилось, Оуэн? Я действительно нашел
   Средство давления на вас?
   – Чего вы хотите? – отрывисто повторил Оуэн.
   – Не забывайте, звук далеко разносится над водой. – Джим остановился, чтобы собраться с мыслями. – Оуэн, я думаю, я был неплохим рядовым адвокатом, и думаю, смогу работать еще лучше, если определенные люди перестанут давить на меня и употребят свое влияние где-нибудь в другом месте. Я хочу, чтобы этот хомут сняли с моей шеи.
   Оуэн казался мрачным.
   – Я не надевал его на вас.
   – Но вы связаны с людьми, которые это сделали. Вы один из их главных игроков.
   – Я не могу выступать против них, Джим. Вам это известно.
   Джим пожал плечами.
   – Что ж, вы всегда можете уйти в отставку.
   – Этого я тоже не могу сделать. – Джим остался непреклонным:
   – Я дал вам выбор, Оуэн.

* * *

   Том захватил номер «Хэмптон Каунти Стар» с крыльца и вошел в дом, где витал аромат горячего печенья, яичницы, мясного рагу, бекона и царила оживленная атмосфера.
   – Что новенького? – спросил Маршалл.
   – Немного, – сказал Том, просматривая первую страницу.
   Было утро пятницы, последняя неделя не походила на все предыдущие, и основная группа, главные игроки собрались в доме Тома на роскошный завтрак – просто чтобы побыть вместе: Бен и Бив Коулы, Марк и Кэти Ховарды, Маршалл и Кэт Хоганы и Том. Просто Том. Если социальный работник Ирэн Бледсоу и слышала о последних потрясениях, она ничего об этом не говорила и пока не отвечала на звонки Тома.
   – Как отреагировали ребята из ассоциации на постановление суда? – спросил Бен.