Страница:
Ага, голосок господина Клопски прорезался, Стало быть, следит лично, бородатый мерзавец, Ждет, когда вложения в Томаса Уанапаку начнут себя оправдывать.
– Иду, - буркнул Выдра и пошел по тропинке.
Под ногами противно хлюпало - болото не было глубоким, но сырости хватало с избытком, Гигантские деревья вытянулись вверх прямыми стволами, их широкие кроны сплелись и закрыли небо, Солнечный свет с трудом пробирался в нижний этаж тропического леса, здесь царил полумрак, и поэтому трава почти не росла - только папоротники развернули бурые перья там, где могли уловить хоть толику благодатного света, да грибы причудливых форм высунули шляпки из опавшей листвы, прелых веток и гнилых плодов, покрывающих землю толстым слоем, Настоящая жизнь процветала вверху, в колышущемся море ярко-зеленой листвы. Там порхали попугаи, издавая громкие крики, обезьяны сновали по лианам, пожирали фрукты и роняли огрызки вниз, Здесь, внизу, было жарко и душно - по коже Выдры тек пот, во рту пересохло, Будь Выдра действительно деградантом, немедленно напился бы из ближайшей лужицы, но он не собирался цеплять паразитов, кишащих в воде. В его планах было выжить, Выжить, несмотря ни на что.
«В течение следующих десяти дней они совсем не видели солнечного света. Почва под ногами стала влажной и мягкой, как вулканический пепел, заросли с каждым шагом приобретали все более угрожающий вид, крики птиц и перебранка обезьян доносились теперь откуда-то издалека - казалось, мир навеки утратил свою радость. В этом царстве сырости и безмолвия, похожем на рай до совершения первородного греха, сапоги проваливались в глубокие ямы. наполненные чем-то маслянистым и дымящимся, мачете разрубали золотистых саламандр и кроваво-пурпурные ирисы, людей мучили давным-давно уже забытые воспоминания. Целую неделю, почти не разговаривая, они брели, как сомнамбулы, все вперед по мрачному миру скорби».
Так писал про сельву Маркес, любимый писатель Выдры. И такой лес был знаком Выдре не понаслышке. Сырая сельва в сезон дождей - ничего общего с сухими и холодными предгорьями Анд, в которых вырос Томас. Ему приходилось бывать в сельве. Когда он проходил курсы выживания, его забросили на северо-восток Боливии, в болота близ Риберальты, в такие же душные тропики, в такой же мрачный и мало подходящий для людей лес. В тот раз его оставили в лесу тоже в одиночку, почти голым, без оружия и медикаментов, без еды и питья - так было положено. И тоже на неделю - можно было удивляться совпадению,
Только эта сельва была куда мрачнее и хуже той. И она никак не была боливийской - скорее, бразильской. Казалось почти невероятным, что столь влажные джунгли могли существовать на небольшом океанском острове, продуваемом всеми ветра-ми, но… почему бы и нет? Выдра никогда не интересовался флорой архипелага Хуан-Фернандес. В конце концов, он уже на острове Унисина, и здесь все именно так, как он видит. Довольно мерзко, честно говоря. Больших хищников быть не должно, но вот ядовитых змей - хоть отбавляй,
Выдра шел вперед по направлению, указанному Нортоном. Через километр местность изменилась - деревья тут росли реже и солнечные лучи доходили до нижнего яруса. Болото кончилось, но продвигаться стало ничуть не легче - кустарники и лианы расплодились в буйном изобилии, сплелись в труднопроходимые заросли. Выдре не помешал бы острый полуметровый нож-мачете, чтобы прорубать дорогу. Не помешал бы… Сейчас многое не помешало бы ему, и более всего - пара пистолетов. Деграданту вкололи транквилизатор, но это не сделает его намного безопаснее. Нужно постараться убить его как можно быстрее. Не дай бог укусит зверюга - в таком сыром климате раны и за месяц не заживут, нагноятся…
Поваленный ствол Выдра увидел издалека и сразу понял, что это именно то красное дерево, о котором говорил Нортон. Заросли кончились, и Выдра выломился на открытое пространство - круглую поляну метров двадцати в диаметре. Поляну создали искусственно, сомневаться в этом не приходилось. Логично - попробуй сними драку в кустах и лианах. А тут, считай, готовый ринг для боев без правил, а также без судей и без шансов на выживание у одного из бойцов. Зато зрителей хоть отбавляй - камеры-стрекозы так и снуют вокруг, миллиард зевак таращится в телевизоры, а Клопски, надо думать, прыгает от нетерпения и цветисто вещает о неукротимой свирепости и звериной кровожадности своих супер-трупер-деградантов.
Выдра был уверен, что Зубастый нападет немедля. Он был готов к схватке, ввел себя в медитативный транс, полуотключил сознание, превратившись в автомат для убийства… Никто и не думал нападать. Выдра тряхнул головой и медленно повел взглядом вдоль деревьев, окружающих поляну. Где эта тварь, где?
Зубастый сидел на большом суку. Он шевельнулся, и Выдра увидел его. От Выдры его отделяло метров пятнадцать, и Выдра мог рассмотреть деграданта четко, во всех подробностях. Свистун сидел на корточках, схватившись за сук длинными мускулистыми руками. Он ощерился, оскалил огромные клыки, желтые глаза его светились как у кошки, грива спутанных волос закрывала плечи. Именно такой деградант, каких показывали по ТВ, но в то же время намного страшнее. И в ночном кошмаре Выдре не могло присниться, что придется драться со столь жуткой образиной.
Выдра галопом вылетел в центр поляны. Здесь было самое безопасное место: как ни быстр зверь, ему придется потратить пару секунд для того, чтобы добраться до Выдры, - более чем достаточно, чтобы приготовиться к обороне. Выдра поднял руки, запрыгал на полусогнутых ногах, заухал, подражая шимпанзе. Идиотская комедия. Ну, иди сюда, голубчик, иди, чего ждешь? Выдра хочет жрать, хочет пить, он должен заработать свой ужин…
Деградант засвистел, и Выдра невольно втянул голову в плечи, мурашки побежали по его коже. В телевизионной трансляции звуки, издаваемые деградантами, казались монотонными, лишенными какого-либо смысла, труднопереносимыми для уха. Свист Зубастого был вовсе не таким. Длинная печальная трель походила на песню птицы, странные интонации звучали в ней - завораживающие, но не пугающие, нечеловеческие, но притягательные, Зверь на суку больше не скалился - он вытянул губы трубочкой и пристально смотрел на Выдру, словно в ожидании - ну, мол, что скажешь?
Выдра свистнул оглушительно и резко - так, что у самого уши заложило. Получилось эффектно - вполне похоже на боевой клич Варана. Если Зубастый приглашал своей трелью к перемирию, то ничего он не добился. Жаль, конечно, Зубастого, как жаль и остальных деградантов, но ничего не поделаешь - все они обречены. Все свистуны приговорены к смертной казни, потому что если Выдра не убьет их, то убьют его самого, выбирать не приходится. Он сделает свое дело, выберется отсюда и займется другими, более справедливыми делами. Всему свой черед…
Зубастый положил подбородок на колено, оторвал одну руку от сука и начал ковырять длинным когтем в носу. Похоже, поганец не собирался покидать своей удобной позиции. Выдра пробежал два круга по поляне, отчаянно свистя и размахивая руками. Ноль внимания.
Вот дела! Выдре обещали, что деградант нападет на него сразу, с яростным удовольствием. Черта с два - сидит бездельник на суку, что твой орангутанг, и ждет, когда противник полезет к нему в гости. Выдра представил, как Клопски ведет репортаж в прямом эфире, как объясняет зрителям, что они наблюдают секундную заминку перед кровопролитнейшей битвой… Надеется небось, что Выдра попытается добраться до Зубастого. Ну уж нет! Нельзя сказать, что Выдра не умел лазить по деревьям, он много чего умел, но вот драться на деревьях не умел точно - не входило такое искусство в перечень необходимых для лесорубов навыков.
Сшибить Зубастого с ветки - вот что нужно сделать. И возможность для этого была - Выдра уже заприметил десяток булыжников размером с кулак, лежащих на земле. Найти камни в сельве не так-то просто, они скрыты под слоем листвы. Но когда поляну готовили к действу и корчевали деревья, почву основательно перепахали. А может, специально подложили булыжники для Выдры - пользуйся, мол, амиго, если понадобится, ни в чем себе не отказывай, только делай свое дело. Не спуская глаз с деграданта, Выдра подобрал камни один за другим, сложил их в кучу метрах в пяти от Зубастого, Свистун не реагировал - знай себе накручивал пальцем в носу. Будь у него извилин побольше, давно бы догадался, что эти приготовления означают, и дал дёpy, если уж не хочет сражаться. Но, насколько уже понял Выдра, в боевом искусстве деградантов не было принято использование чего-либо, кроме рук, ног и зубов. Наверняка Зубастый сразу учуял, что Выдра - странный, неполноценный деградант, не желающий скакать по ветвям и лианам. А может, и больше того: понял, что Выдра вообще не свистун, что он человек - одно из тех хитрых и опасных существ, что забрали свистунов из родного леса, посадили в клетки и привезли сюда, в чужие джунгли. Логично предположить, что пойманные деграданты сопротивлялись, но у них быстро отбили охоту огрызаться. Поэтому Зубастый и не думал нападать - наблюдал за чужаком сверху и не подозревал о том, какой неприятный сюрприз его ждёт.
Всё играло на руку Выдре, нужно только было исполнить трюк четко и правильно, не дать свистуну уйти. Гоняйся потом за ним по джунглям…
Томас научился метким броскам еще тогда, когда был мальчишкой. «Кидуны» - так называли себя ребята в его деревне, соревнующиеся, кто быстрее свалит друг друга с ног. Само собой, кидались они не камнями, а мешочками с кукурузными зернами. Убить такой мешочек не мог, а вот чувствительно засветить в глаз и даже оставить синяк при сильном броске - запросто. Томас был одним из лучших кидунов в деревне… что там скромничать, он был самым лучшим. Он знал, что одной только точности броска недостаточно, да и сила не играет решающей роли. Главное - скорость. «Дуэли» между кидунами напоминали ковбойские поединки из вестернов - соперники стояли друг напротив друга на расстоянии пятнадцати шагов, расставив ноги и придав лицам убийственно-спокойное выражение. На сгибе локтя левой руки - шесть мешочков с кукурузой, правая рука опущена. По команде мальчишки начинали метать свои снаряды. Уворачиваться разрешалось, сходить с места - нет, В большинстве случаев обходилось без неприятных последствий для дуэлянтов, поэтому победителя определяли судьи, считавшие, кто больше раз попал в голову. Особым шиком считалось заставить противника закричать от боли. Если один из соперников падал на землю, это означало чистое его поражение, но такое случалось редко. Редко у большинства, но не у Выдры. Выдра сшибал противника с ног в половине поединков. Он метал мешочки с такой скоростью и точностью, что заработал кличку Пулемет,
Когда Выдре было десять лет, мало кто отваживался вступить с ним в метательный поединок. Когда Выдре стукнуло тринадцать, таких отчаянных в деревне просто не осталось, и Выдра перешел к метанию мешочков в мишень, нарисованную на стене дома.
Тогда он еще не осознавал, что скорость его движений является чем-то ненормальным, выходящим из стандартных рамок. Узнал это позже, когда проходил предварительные тесты для поступления в Службу элиминации. У человека с обычной реакцией нет шансов стать элиминатором. По медицинской статистике, лишь один из двух тысяч людей обладает сочетанием двух факторов - ускоренной проводимостью нервных волокон и преобладанием особых «красных» волокон в мышцах. По данным той же неумолимой статистики, половина из таких «быстрых» людей негодна не только для военной службы, но и для нормального существования в обществе, потому что больны маниакально-депрессивным психозом. К счастью, Выдра не относился к этой худшей половине. Он был быстрым и в то же время спокойным. И поэтому смог встать на первую ступень в пути, приведшем его к мастерству элиминатора.
Деградант увернулся от первого камня, но лучше бы он не уворачивался, лучше бы спрыгнул сразу - движение вывело его из равновесия. Он взмахнул руками, открыл физиономию, и следующие пять булыжников, кинутые Выдрой в течение двух секунд, попали в цель - три в лицо, один в грудь и один, пущенный с наибольшей силой, точно между ног. На этом расстрел закончился - Зубастый свалился с сука. В своем падении он попытался зацепиться лапой за лиану, но пальцы его сорвались, и он с треском, вниз спиной, рухнул в кусты. Выдра зарычал и бросился вперед - не дай бог, успеет удрать, бедолага. Вероятно, свистун все-таки задал бы стрекача, но камень, попавший в нежное место, заставил его скорчиться на земле. Выдра наклонился над Зубастым, сжал зубы, сморщился от отвращения к самому себе и ударил деграданта в висок.
Он знал, что это будет единственный удар. Выдра нарушит сценарий схватки, предписанный Клопски, и лишит полноценного удовольствия миллиард моральных уродов, наблюдающих за шоу. Трудно назвать гуманным удар, ломающий череп, но все же это подобие человечного решения проблемы - убить свистуна одним быстрым движением. А потом уже сделать вид, что борешься с ним, и бьешь его головой о дерево, и перегрызаешь ему глотку. Для несчастного зверюги уже все равно - душа его полетит в деградантский рай. По крайней мере, он не будет долго мучиться и грех Выдры, убившего невинное существо, будет не столь тяжким.
«Простите меня, ачачилас. Этот зверь - не жертва вам. Жертвы будут потом, подходящие жертвы».
Выдра ударил.
Кулаки не были излюбленным орудием Выдры, однако ему приходилось несколько раз убивать ударом в висок - так уж складывались обстоятельства. Ощущения тогда были совсем другие. Сбоку от глазницы кость черепа тонка, она прикрыта мышцами - это делает удар почти безболезненным для того, кто бьет, но гарантированно эффективным. На этот раз Выдре показалось, что он ударил не в живую плоть, а в каменную глыбу. Кулак онемел, боль выстрелила вверх по руке почти до локтя. Голова деграданта резко мотнулась, он издал последний хрип и затих. Зубастая пасть его открылась, язык вывалился, и кровь потекла изо рта на землю.
– Ч-черт, - шепотом произнес Выдра, в надежде, что сей звук будет отфильтрован камерами и не попадет в прямой эфир. Отчаянно хотелось потрясти ушибленной рукой, но жест этот был слишком человеческим, даже киношным. Выдре предстояла другая роль, рано еще ему было расслабляться. Он схватил свистуна за руку и за ногу, крутанулся вокруг оси и выкинул тело на поляну. Зубастый шлепнулся оземь безжизненной тушей. Рано, Зубастый, рано. Тебе еще предстоит поиграть живого. Выдра собирался подтащить труп к дереву, помутузить его затылком о ствол - примерно как в той драке, что уже видел, в манере Варана, а потом изобразить, что рвет зубами сонную артерию врага… боже, ну и дерьмо. Приложить бы вот так самого Клопски - понял бы тогда. Да нет, ничего бы он не понял. Такие не понимают ничего, кроме того, что у них есть деньги и они могут купить за свои вонючие триллионы кредов все, что угодно. Иллюзорный мир, сотканный из сияющих, созданных ими же призраков, крутится вокруг них, и они управляют им движением нечистых пальцев. Именно для таких, как Клопски, существует элиминация - потому что никому не дано встать выше закона. Во всяком случае, на Земле - никому…
Выдра загреб в горсть нечесаную шевелюру и ухо мёртвого Зубастого, рывком поднял тело свистуна с земли, придав ему относительно вертикальное положение. Левой рукой он поднял лапу деграданта и положил себе на поясницу. Со стороны, должно быть, это напоминало танец двух гомосексуалистов - одичавших, обросших и потерявших человеческий вид. Выдра хотел, чтобы это походило на жестокую борьбу живых деградантов… следует признать, что получалось у него не слишком убедительно. Пардон, господин Клопски, не так просто привести в адекватное движение труп, попробовал бы ты сам сделать бы такое…
Зубастый взревел, распахнул глаза, оскалил клыки и попытался вцепиться Выдре в горло.
Выдра не был слабонервным. Он не испугался, рефлексы не дали ему сделать это. Череп деграданта, оказавшийся слишком крепким, - вот что не давало ему расслабиться, исподволь держало в ожидании подвоха. Было у Выдры подозрение, что зверь умер не до конца. И поэтому в следующую долю секунды Выдра рывком оттолкнул от себя Зубастого, не дав вонзить клыки в шею. Когти деграданта проскребли по спине, оставили глубокие царапины, но всё же не смогли вцепиться, соскользнули. В следующий краткий миг Выдра ударил Зубастого коленом под дых. А потом закрутил ухо свистуна, сжатое в пальцах, провернул его до отказа, чувствуя, как хрустят хрящи и лопается кожа. Зубастый завизжал и упал на колени. Выдра рубанул его ребром ладони по шее - удар совсем уже не деградантский, ну да некогда думать, затем отпустил ухо и с размаху пнул в ребра. Грудная клетка свистуна хрустнула, ребра сломались. Двух таких ударов было бы достаточно любому человеку, чтобы скорым поездом отправиться на небеса. Но Зубастый человеком определенно не был - он откатился в сторону, вскочил на ноги, в несколько прыжков пересек поляну и нырнул в заросли.
Выдра стоял оцепенело, опустив руки, и с трудом переводил дыхание. Он чувствовал себя палачом, не сумевшим с десяти ударов перерубить шею приговоренного. Чувствовал себя мерзавцем и садистом.
Ничего себе быстрое гуманное убийство получилось. Жестокое избиение и никакого результата. Можно, конечно, надеяться, что свистун с такими травмами далеко не уйдет - умрет от внутренних кровоизлияний через пару часов. Но надеяться не стоит.
Вот, значит, как. Выдра ожидал всего, чего угодно, только не такого. Он готовился к отчаянному сопротивлению, звериной схватке, бешеной скорости, но при том был твердо уверен, что как только получит возможность для прямой атаки, уложит деграданта сразу же - в два, максимум в три удара. Ничего подобного не произошло. Следует признать, что убийство деградантов оказалось куда более трудным делом, чем представлялось сначала.
Голос раздался в ушах Выдры, он вздрогнул и оглянулся - ему показалось, что Клопски явился на поляну собственной персоной. Мгновение спустя он понял: включили звук с трансляции шоу.
– Мы наблюдаем с вами небывалый случай, господа! - возбужденно проорал Урия Клопски. - Казалось, Зубастый уже умер, но нет, он ожил и даже сумел удрать с поля боя! Каков зверь, такой живучести можно только позавидовать! Но и наш новый герой, Молот, совсем не плох - отдадим должное его боевым качествам. Он только что продемонстрировал нам нечто потрясающее - экстраординарная даже по деградантским меркам скорость, приемы боя, отдаленно напоминающие человеческие. Возможно, дальний предок этого мутанта был чемпионом Южной Америки по джиу-джитсу или чему-нибудь там еще такому местному, какой-нибудь борьбе индейских героев, обжевавшихся листьев коки. А это бесподобное метание камней - мы и представить себе не могли, что такое возможно! Мы знаем, что деграданты применяют примитивные орудия труда - палки, камни и всякое такое прочее, но наши научные консультанты уверяли, что в драках свистуны не используют ничего, кроме своих страшных конечностей и жутких-прежутких зубов. Как видим, это не так: только что на наших глазах Молот расстрелял своего врага камнями, как Давид Голиафа, только разве что без пращи, хе-хе. Что это означает? То, что ошиблись наши профессора или что Молот оказался умнее, чем мы представляли? Может быть, Молот - именно тот, у кого есть шанс стать настоящим человеком? Я думаю, господа телезрители, скоро мы это узнаем. В нашем реалити-шоу вас ждет еще много таинственных загадок и феноменально интересных ответов. Таково изучение жизни диких животных: оно преподносит сюр-призы на каждом шагу. И мы с вами, мои дорогие, выступаем сейчас в роли естествоиспытателей. Мы не просто смотрим, как несчастные мутанты подчиняются зову инстинкта и убивают друг друга, мы узнаем о них новое каждый день, каждый час…
«Эк его несет! - подумал Выдра. - Умеет же языком молоть, гаденыш. Сейчас непременно скажет, что шоу создано для того, чтобы спасти деградантов».
– Еще раз напоминаю вам, дорогие зрители, - немедленно заявил Клопски, - деньги, которые мы зарабатываем на шоу «Битва деградантов», не являются для нас самоцелью, ибо большая часть их пойдет на спасение новоандских свистунов. Наше шоу одобрено и лицензировано Этической комиссией Трансгалактической Унии, сопровождается консультациями ведущих экзобиологов Земли, и мы надеемся, да нет, что там надеемся, мы просто уверены, что в конце концов нам удастся довести до совершенства антидот и превратить всех деградантов в настоящих, полноценных людей…
– Эй, Выдра! - сухой голос Нортона наложился на экзальтированные выкрики Клопски. - Ты чего стоишь столбом? Думаешь, сделал работу и можешь отдыхать? Рассчитываешь, что Зубастый откинет копыта сам по себе? Не надейся. Если он умрет где-нибудь в кустах, мы будем считать, что ты халтуришь и отлыниваешь от работы. Ты должен прикончить его принародно - красиво и жестоко. Найди его и добей. Если ты меня понял, подними правую руку.
Выдра поднял руку. Очень хотелось ему показать неприличный жест, но он сдержался. Не он диктовал здесь правила, и не время было проявлять строптивый нрав. У Нортона не забалуешь… Ладно, ладно, Зубастого придется добить, от этого никуда не деться. Только бы удалось сделать это быстро, без грязи, без жестокости…
Выдра закрыл глаза и увидел отца. Хорхе Уанапаку стоял перед каменным алтарем на небольшой площадке на склоне горы. Овцы паслись невдалеке, щипали траву, создавая своим присутствием удивительно безмятежный фон. Хорхе был одет в старое бурое пончо, цветастая шапка йатири сидела на его голове, седые волосы ниспадали до плеч. Отец держал в руках пятимесячного ягненка, на алтаре лежали початки маиса, чаши с вином и нож,
– Томас, я не знаю, где ты и что ты делаешь, - тихо почти беззвучно сказал йатири. - Но я надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
– Я тоже надеюсь, - прошептал Выдра, тряхнул головой и открыл глаза. Видение пропало.
– …Молот - умелый боец, он может составить достойную конкуренцию Варану! - продолжал между тем Клопски. - После нескольких дней затишья события на острове Унисина начинают развиваться стремительно, и не менее стремительно рас-тут ставки в нашем тотализаторе. Наш безусловный лидер - Варан, но Молот буквально на глазах догоняет его по популярности. Спешите делать ставки, господа! Спасем деградантов, пусть каждый из них станет человеком!
Выдра тяжело вздохнул и двинулся в джунгли - искать и добивать Зубастого.
Глава 9
– Иду, - буркнул Выдра и пошел по тропинке.
Под ногами противно хлюпало - болото не было глубоким, но сырости хватало с избытком, Гигантские деревья вытянулись вверх прямыми стволами, их широкие кроны сплелись и закрыли небо, Солнечный свет с трудом пробирался в нижний этаж тропического леса, здесь царил полумрак, и поэтому трава почти не росла - только папоротники развернули бурые перья там, где могли уловить хоть толику благодатного света, да грибы причудливых форм высунули шляпки из опавшей листвы, прелых веток и гнилых плодов, покрывающих землю толстым слоем, Настоящая жизнь процветала вверху, в колышущемся море ярко-зеленой листвы. Там порхали попугаи, издавая громкие крики, обезьяны сновали по лианам, пожирали фрукты и роняли огрызки вниз, Здесь, внизу, было жарко и душно - по коже Выдры тек пот, во рту пересохло, Будь Выдра действительно деградантом, немедленно напился бы из ближайшей лужицы, но он не собирался цеплять паразитов, кишащих в воде. В его планах было выжить, Выжить, несмотря ни на что.
«В течение следующих десяти дней они совсем не видели солнечного света. Почва под ногами стала влажной и мягкой, как вулканический пепел, заросли с каждым шагом приобретали все более угрожающий вид, крики птиц и перебранка обезьян доносились теперь откуда-то издалека - казалось, мир навеки утратил свою радость. В этом царстве сырости и безмолвия, похожем на рай до совершения первородного греха, сапоги проваливались в глубокие ямы. наполненные чем-то маслянистым и дымящимся, мачете разрубали золотистых саламандр и кроваво-пурпурные ирисы, людей мучили давным-давно уже забытые воспоминания. Целую неделю, почти не разговаривая, они брели, как сомнамбулы, все вперед по мрачному миру скорби».
Так писал про сельву Маркес, любимый писатель Выдры. И такой лес был знаком Выдре не понаслышке. Сырая сельва в сезон дождей - ничего общего с сухими и холодными предгорьями Анд, в которых вырос Томас. Ему приходилось бывать в сельве. Когда он проходил курсы выживания, его забросили на северо-восток Боливии, в болота близ Риберальты, в такие же душные тропики, в такой же мрачный и мало подходящий для людей лес. В тот раз его оставили в лесу тоже в одиночку, почти голым, без оружия и медикаментов, без еды и питья - так было положено. И тоже на неделю - можно было удивляться совпадению,
Только эта сельва была куда мрачнее и хуже той. И она никак не была боливийской - скорее, бразильской. Казалось почти невероятным, что столь влажные джунгли могли существовать на небольшом океанском острове, продуваемом всеми ветра-ми, но… почему бы и нет? Выдра никогда не интересовался флорой архипелага Хуан-Фернандес. В конце концов, он уже на острове Унисина, и здесь все именно так, как он видит. Довольно мерзко, честно говоря. Больших хищников быть не должно, но вот ядовитых змей - хоть отбавляй,
Выдра шел вперед по направлению, указанному Нортоном. Через километр местность изменилась - деревья тут росли реже и солнечные лучи доходили до нижнего яруса. Болото кончилось, но продвигаться стало ничуть не легче - кустарники и лианы расплодились в буйном изобилии, сплелись в труднопроходимые заросли. Выдре не помешал бы острый полуметровый нож-мачете, чтобы прорубать дорогу. Не помешал бы… Сейчас многое не помешало бы ему, и более всего - пара пистолетов. Деграданту вкололи транквилизатор, но это не сделает его намного безопаснее. Нужно постараться убить его как можно быстрее. Не дай бог укусит зверюга - в таком сыром климате раны и за месяц не заживут, нагноятся…
Поваленный ствол Выдра увидел издалека и сразу понял, что это именно то красное дерево, о котором говорил Нортон. Заросли кончились, и Выдра выломился на открытое пространство - круглую поляну метров двадцати в диаметре. Поляну создали искусственно, сомневаться в этом не приходилось. Логично - попробуй сними драку в кустах и лианах. А тут, считай, готовый ринг для боев без правил, а также без судей и без шансов на выживание у одного из бойцов. Зато зрителей хоть отбавляй - камеры-стрекозы так и снуют вокруг, миллиард зевак таращится в телевизоры, а Клопски, надо думать, прыгает от нетерпения и цветисто вещает о неукротимой свирепости и звериной кровожадности своих супер-трупер-деградантов.
Выдра был уверен, что Зубастый нападет немедля. Он был готов к схватке, ввел себя в медитативный транс, полуотключил сознание, превратившись в автомат для убийства… Никто и не думал нападать. Выдра тряхнул головой и медленно повел взглядом вдоль деревьев, окружающих поляну. Где эта тварь, где?
Зубастый сидел на большом суку. Он шевельнулся, и Выдра увидел его. От Выдры его отделяло метров пятнадцать, и Выдра мог рассмотреть деграданта четко, во всех подробностях. Свистун сидел на корточках, схватившись за сук длинными мускулистыми руками. Он ощерился, оскалил огромные клыки, желтые глаза его светились как у кошки, грива спутанных волос закрывала плечи. Именно такой деградант, каких показывали по ТВ, но в то же время намного страшнее. И в ночном кошмаре Выдре не могло присниться, что придется драться со столь жуткой образиной.
Выдра галопом вылетел в центр поляны. Здесь было самое безопасное место: как ни быстр зверь, ему придется потратить пару секунд для того, чтобы добраться до Выдры, - более чем достаточно, чтобы приготовиться к обороне. Выдра поднял руки, запрыгал на полусогнутых ногах, заухал, подражая шимпанзе. Идиотская комедия. Ну, иди сюда, голубчик, иди, чего ждешь? Выдра хочет жрать, хочет пить, он должен заработать свой ужин…
Деградант засвистел, и Выдра невольно втянул голову в плечи, мурашки побежали по его коже. В телевизионной трансляции звуки, издаваемые деградантами, казались монотонными, лишенными какого-либо смысла, труднопереносимыми для уха. Свист Зубастого был вовсе не таким. Длинная печальная трель походила на песню птицы, странные интонации звучали в ней - завораживающие, но не пугающие, нечеловеческие, но притягательные, Зверь на суку больше не скалился - он вытянул губы трубочкой и пристально смотрел на Выдру, словно в ожидании - ну, мол, что скажешь?
Выдра свистнул оглушительно и резко - так, что у самого уши заложило. Получилось эффектно - вполне похоже на боевой клич Варана. Если Зубастый приглашал своей трелью к перемирию, то ничего он не добился. Жаль, конечно, Зубастого, как жаль и остальных деградантов, но ничего не поделаешь - все они обречены. Все свистуны приговорены к смертной казни, потому что если Выдра не убьет их, то убьют его самого, выбирать не приходится. Он сделает свое дело, выберется отсюда и займется другими, более справедливыми делами. Всему свой черед…
Зубастый положил подбородок на колено, оторвал одну руку от сука и начал ковырять длинным когтем в носу. Похоже, поганец не собирался покидать своей удобной позиции. Выдра пробежал два круга по поляне, отчаянно свистя и размахивая руками. Ноль внимания.
Вот дела! Выдре обещали, что деградант нападет на него сразу, с яростным удовольствием. Черта с два - сидит бездельник на суку, что твой орангутанг, и ждет, когда противник полезет к нему в гости. Выдра представил, как Клопски ведет репортаж в прямом эфире, как объясняет зрителям, что они наблюдают секундную заминку перед кровопролитнейшей битвой… Надеется небось, что Выдра попытается добраться до Зубастого. Ну уж нет! Нельзя сказать, что Выдра не умел лазить по деревьям, он много чего умел, но вот драться на деревьях не умел точно - не входило такое искусство в перечень необходимых для лесорубов навыков.
Сшибить Зубастого с ветки - вот что нужно сделать. И возможность для этого была - Выдра уже заприметил десяток булыжников размером с кулак, лежащих на земле. Найти камни в сельве не так-то просто, они скрыты под слоем листвы. Но когда поляну готовили к действу и корчевали деревья, почву основательно перепахали. А может, специально подложили булыжники для Выдры - пользуйся, мол, амиго, если понадобится, ни в чем себе не отказывай, только делай свое дело. Не спуская глаз с деграданта, Выдра подобрал камни один за другим, сложил их в кучу метрах в пяти от Зубастого, Свистун не реагировал - знай себе накручивал пальцем в носу. Будь у него извилин побольше, давно бы догадался, что эти приготовления означают, и дал дёpy, если уж не хочет сражаться. Но, насколько уже понял Выдра, в боевом искусстве деградантов не было принято использование чего-либо, кроме рук, ног и зубов. Наверняка Зубастый сразу учуял, что Выдра - странный, неполноценный деградант, не желающий скакать по ветвям и лианам. А может, и больше того: понял, что Выдра вообще не свистун, что он человек - одно из тех хитрых и опасных существ, что забрали свистунов из родного леса, посадили в клетки и привезли сюда, в чужие джунгли. Логично предположить, что пойманные деграданты сопротивлялись, но у них быстро отбили охоту огрызаться. Поэтому Зубастый и не думал нападать - наблюдал за чужаком сверху и не подозревал о том, какой неприятный сюрприз его ждёт.
Всё играло на руку Выдре, нужно только было исполнить трюк четко и правильно, не дать свистуну уйти. Гоняйся потом за ним по джунглям…
Томас научился метким броскам еще тогда, когда был мальчишкой. «Кидуны» - так называли себя ребята в его деревне, соревнующиеся, кто быстрее свалит друг друга с ног. Само собой, кидались они не камнями, а мешочками с кукурузными зернами. Убить такой мешочек не мог, а вот чувствительно засветить в глаз и даже оставить синяк при сильном броске - запросто. Томас был одним из лучших кидунов в деревне… что там скромничать, он был самым лучшим. Он знал, что одной только точности броска недостаточно, да и сила не играет решающей роли. Главное - скорость. «Дуэли» между кидунами напоминали ковбойские поединки из вестернов - соперники стояли друг напротив друга на расстоянии пятнадцати шагов, расставив ноги и придав лицам убийственно-спокойное выражение. На сгибе локтя левой руки - шесть мешочков с кукурузой, правая рука опущена. По команде мальчишки начинали метать свои снаряды. Уворачиваться разрешалось, сходить с места - нет, В большинстве случаев обходилось без неприятных последствий для дуэлянтов, поэтому победителя определяли судьи, считавшие, кто больше раз попал в голову. Особым шиком считалось заставить противника закричать от боли. Если один из соперников падал на землю, это означало чистое его поражение, но такое случалось редко. Редко у большинства, но не у Выдры. Выдра сшибал противника с ног в половине поединков. Он метал мешочки с такой скоростью и точностью, что заработал кличку Пулемет,
Когда Выдре было десять лет, мало кто отваживался вступить с ним в метательный поединок. Когда Выдре стукнуло тринадцать, таких отчаянных в деревне просто не осталось, и Выдра перешел к метанию мешочков в мишень, нарисованную на стене дома.
Тогда он еще не осознавал, что скорость его движений является чем-то ненормальным, выходящим из стандартных рамок. Узнал это позже, когда проходил предварительные тесты для поступления в Службу элиминации. У человека с обычной реакцией нет шансов стать элиминатором. По медицинской статистике, лишь один из двух тысяч людей обладает сочетанием двух факторов - ускоренной проводимостью нервных волокон и преобладанием особых «красных» волокон в мышцах. По данным той же неумолимой статистики, половина из таких «быстрых» людей негодна не только для военной службы, но и для нормального существования в обществе, потому что больны маниакально-депрессивным психозом. К счастью, Выдра не относился к этой худшей половине. Он был быстрым и в то же время спокойным. И поэтому смог встать на первую ступень в пути, приведшем его к мастерству элиминатора.
Деградант увернулся от первого камня, но лучше бы он не уворачивался, лучше бы спрыгнул сразу - движение вывело его из равновесия. Он взмахнул руками, открыл физиономию, и следующие пять булыжников, кинутые Выдрой в течение двух секунд, попали в цель - три в лицо, один в грудь и один, пущенный с наибольшей силой, точно между ног. На этом расстрел закончился - Зубастый свалился с сука. В своем падении он попытался зацепиться лапой за лиану, но пальцы его сорвались, и он с треском, вниз спиной, рухнул в кусты. Выдра зарычал и бросился вперед - не дай бог, успеет удрать, бедолага. Вероятно, свистун все-таки задал бы стрекача, но камень, попавший в нежное место, заставил его скорчиться на земле. Выдра наклонился над Зубастым, сжал зубы, сморщился от отвращения к самому себе и ударил деграданта в висок.
Он знал, что это будет единственный удар. Выдра нарушит сценарий схватки, предписанный Клопски, и лишит полноценного удовольствия миллиард моральных уродов, наблюдающих за шоу. Трудно назвать гуманным удар, ломающий череп, но все же это подобие человечного решения проблемы - убить свистуна одним быстрым движением. А потом уже сделать вид, что борешься с ним, и бьешь его головой о дерево, и перегрызаешь ему глотку. Для несчастного зверюги уже все равно - душа его полетит в деградантский рай. По крайней мере, он не будет долго мучиться и грех Выдры, убившего невинное существо, будет не столь тяжким.
«Простите меня, ачачилас. Этот зверь - не жертва вам. Жертвы будут потом, подходящие жертвы».
Выдра ударил.
Кулаки не были излюбленным орудием Выдры, однако ему приходилось несколько раз убивать ударом в висок - так уж складывались обстоятельства. Ощущения тогда были совсем другие. Сбоку от глазницы кость черепа тонка, она прикрыта мышцами - это делает удар почти безболезненным для того, кто бьет, но гарантированно эффективным. На этот раз Выдре показалось, что он ударил не в живую плоть, а в каменную глыбу. Кулак онемел, боль выстрелила вверх по руке почти до локтя. Голова деграданта резко мотнулась, он издал последний хрип и затих. Зубастая пасть его открылась, язык вывалился, и кровь потекла изо рта на землю.
– Ч-черт, - шепотом произнес Выдра, в надежде, что сей звук будет отфильтрован камерами и не попадет в прямой эфир. Отчаянно хотелось потрясти ушибленной рукой, но жест этот был слишком человеческим, даже киношным. Выдре предстояла другая роль, рано еще ему было расслабляться. Он схватил свистуна за руку и за ногу, крутанулся вокруг оси и выкинул тело на поляну. Зубастый шлепнулся оземь безжизненной тушей. Рано, Зубастый, рано. Тебе еще предстоит поиграть живого. Выдра собирался подтащить труп к дереву, помутузить его затылком о ствол - примерно как в той драке, что уже видел, в манере Варана, а потом изобразить, что рвет зубами сонную артерию врага… боже, ну и дерьмо. Приложить бы вот так самого Клопски - понял бы тогда. Да нет, ничего бы он не понял. Такие не понимают ничего, кроме того, что у них есть деньги и они могут купить за свои вонючие триллионы кредов все, что угодно. Иллюзорный мир, сотканный из сияющих, созданных ими же призраков, крутится вокруг них, и они управляют им движением нечистых пальцев. Именно для таких, как Клопски, существует элиминация - потому что никому не дано встать выше закона. Во всяком случае, на Земле - никому…
Выдра загреб в горсть нечесаную шевелюру и ухо мёртвого Зубастого, рывком поднял тело свистуна с земли, придав ему относительно вертикальное положение. Левой рукой он поднял лапу деграданта и положил себе на поясницу. Со стороны, должно быть, это напоминало танец двух гомосексуалистов - одичавших, обросших и потерявших человеческий вид. Выдра хотел, чтобы это походило на жестокую борьбу живых деградантов… следует признать, что получалось у него не слишком убедительно. Пардон, господин Клопски, не так просто привести в адекватное движение труп, попробовал бы ты сам сделать бы такое…
Зубастый взревел, распахнул глаза, оскалил клыки и попытался вцепиться Выдре в горло.
Выдра не был слабонервным. Он не испугался, рефлексы не дали ему сделать это. Череп деграданта, оказавшийся слишком крепким, - вот что не давало ему расслабиться, исподволь держало в ожидании подвоха. Было у Выдры подозрение, что зверь умер не до конца. И поэтому в следующую долю секунды Выдра рывком оттолкнул от себя Зубастого, не дав вонзить клыки в шею. Когти деграданта проскребли по спине, оставили глубокие царапины, но всё же не смогли вцепиться, соскользнули. В следующий краткий миг Выдра ударил Зубастого коленом под дых. А потом закрутил ухо свистуна, сжатое в пальцах, провернул его до отказа, чувствуя, как хрустят хрящи и лопается кожа. Зубастый завизжал и упал на колени. Выдра рубанул его ребром ладони по шее - удар совсем уже не деградантский, ну да некогда думать, затем отпустил ухо и с размаху пнул в ребра. Грудная клетка свистуна хрустнула, ребра сломались. Двух таких ударов было бы достаточно любому человеку, чтобы скорым поездом отправиться на небеса. Но Зубастый человеком определенно не был - он откатился в сторону, вскочил на ноги, в несколько прыжков пересек поляну и нырнул в заросли.
Выдра стоял оцепенело, опустив руки, и с трудом переводил дыхание. Он чувствовал себя палачом, не сумевшим с десяти ударов перерубить шею приговоренного. Чувствовал себя мерзавцем и садистом.
Ничего себе быстрое гуманное убийство получилось. Жестокое избиение и никакого результата. Можно, конечно, надеяться, что свистун с такими травмами далеко не уйдет - умрет от внутренних кровоизлияний через пару часов. Но надеяться не стоит.
Вот, значит, как. Выдра ожидал всего, чего угодно, только не такого. Он готовился к отчаянному сопротивлению, звериной схватке, бешеной скорости, но при том был твердо уверен, что как только получит возможность для прямой атаки, уложит деграданта сразу же - в два, максимум в три удара. Ничего подобного не произошло. Следует признать, что убийство деградантов оказалось куда более трудным делом, чем представлялось сначала.
Голос раздался в ушах Выдры, он вздрогнул и оглянулся - ему показалось, что Клопски явился на поляну собственной персоной. Мгновение спустя он понял: включили звук с трансляции шоу.
– Мы наблюдаем с вами небывалый случай, господа! - возбужденно проорал Урия Клопски. - Казалось, Зубастый уже умер, но нет, он ожил и даже сумел удрать с поля боя! Каков зверь, такой живучести можно только позавидовать! Но и наш новый герой, Молот, совсем не плох - отдадим должное его боевым качествам. Он только что продемонстрировал нам нечто потрясающее - экстраординарная даже по деградантским меркам скорость, приемы боя, отдаленно напоминающие человеческие. Возможно, дальний предок этого мутанта был чемпионом Южной Америки по джиу-джитсу или чему-нибудь там еще такому местному, какой-нибудь борьбе индейских героев, обжевавшихся листьев коки. А это бесподобное метание камней - мы и представить себе не могли, что такое возможно! Мы знаем, что деграданты применяют примитивные орудия труда - палки, камни и всякое такое прочее, но наши научные консультанты уверяли, что в драках свистуны не используют ничего, кроме своих страшных конечностей и жутких-прежутких зубов. Как видим, это не так: только что на наших глазах Молот расстрелял своего врага камнями, как Давид Голиафа, только разве что без пращи, хе-хе. Что это означает? То, что ошиблись наши профессора или что Молот оказался умнее, чем мы представляли? Может быть, Молот - именно тот, у кого есть шанс стать настоящим человеком? Я думаю, господа телезрители, скоро мы это узнаем. В нашем реалити-шоу вас ждет еще много таинственных загадок и феноменально интересных ответов. Таково изучение жизни диких животных: оно преподносит сюр-призы на каждом шагу. И мы с вами, мои дорогие, выступаем сейчас в роли естествоиспытателей. Мы не просто смотрим, как несчастные мутанты подчиняются зову инстинкта и убивают друг друга, мы узнаем о них новое каждый день, каждый час…
«Эк его несет! - подумал Выдра. - Умеет же языком молоть, гаденыш. Сейчас непременно скажет, что шоу создано для того, чтобы спасти деградантов».
– Еще раз напоминаю вам, дорогие зрители, - немедленно заявил Клопски, - деньги, которые мы зарабатываем на шоу «Битва деградантов», не являются для нас самоцелью, ибо большая часть их пойдет на спасение новоандских свистунов. Наше шоу одобрено и лицензировано Этической комиссией Трансгалактической Унии, сопровождается консультациями ведущих экзобиологов Земли, и мы надеемся, да нет, что там надеемся, мы просто уверены, что в конце концов нам удастся довести до совершенства антидот и превратить всех деградантов в настоящих, полноценных людей…
– Эй, Выдра! - сухой голос Нортона наложился на экзальтированные выкрики Клопски. - Ты чего стоишь столбом? Думаешь, сделал работу и можешь отдыхать? Рассчитываешь, что Зубастый откинет копыта сам по себе? Не надейся. Если он умрет где-нибудь в кустах, мы будем считать, что ты халтуришь и отлыниваешь от работы. Ты должен прикончить его принародно - красиво и жестоко. Найди его и добей. Если ты меня понял, подними правую руку.
Выдра поднял руку. Очень хотелось ему показать неприличный жест, но он сдержался. Не он диктовал здесь правила, и не время было проявлять строптивый нрав. У Нортона не забалуешь… Ладно, ладно, Зубастого придется добить, от этого никуда не деться. Только бы удалось сделать это быстро, без грязи, без жестокости…
Выдра закрыл глаза и увидел отца. Хорхе Уанапаку стоял перед каменным алтарем на небольшой площадке на склоне горы. Овцы паслись невдалеке, щипали траву, создавая своим присутствием удивительно безмятежный фон. Хорхе был одет в старое бурое пончо, цветастая шапка йатири сидела на его голове, седые волосы ниспадали до плеч. Отец держал в руках пятимесячного ягненка, на алтаре лежали початки маиса, чаши с вином и нож,
– Томас, я не знаю, где ты и что ты делаешь, - тихо почти беззвучно сказал йатири. - Но я надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
– Я тоже надеюсь, - прошептал Выдра, тряхнул головой и открыл глаза. Видение пропало.
– …Молот - умелый боец, он может составить достойную конкуренцию Варану! - продолжал между тем Клопски. - После нескольких дней затишья события на острове Унисина начинают развиваться стремительно, и не менее стремительно рас-тут ставки в нашем тотализаторе. Наш безусловный лидер - Варан, но Молот буквально на глазах догоняет его по популярности. Спешите делать ставки, господа! Спасем деградантов, пусть каждый из них станет человеком!
Выдра тяжело вздохнул и двинулся в джунгли - искать и добивать Зубастого.
Глава 9
Сам Выдра не нашел бы Зубастого никогда. Сперва путь покалеченного деграданта отмечали сломанные ветки и пятна крови, но скоро они кончились - следы словно в воду канули. Возможно, Зубастый нашел-таки силы вскарабкаться на дерево и уйти по верхам. Возможно… Это не имело значения, потому что у Выдры был надежный поводырь, не дающий ему сбиться с пути, - командный голос Джона Нортона в ушах.
Все передвижения Зубастого отслеживались телекамерами и немедленно становились известны Нортону. Нортон вел Выдру по лесу, уточняя направление по мере необходимости. Выдра не слишком спешил, да и не мог он спешить - на пути его сплошь шел густой тропический подлесок, и он уже с ностальгией вспоминал мрачный, но легкопроходимый участок, с которого начался путь на острове. Выдра старался держаться троп, проложенных свиньями и тапирами, но на высоте полутора метров над ними смыкались ветви, поэтому постоянно приходилось брести согнувшись. По информации Нортона, Зубастый за полчаса отмахал около двух километров и залег в убежище под корнями упавшего дерева. У Выдры ушло на этот же путь почти два часа, и вымотался он более чем изрядно. Один раз он сделал привал, когда обнаружил кустарник со «сметанными яблоками» - колючими плодами анноны, съедобными, хотя и довольно кислыми по сравнению со своей окультуренной разновидностью. Сперва Нортон не подгонял его, но потом сердито заявил, что скоро наступят сумерки и тогда у Выдры появится отличный шанс ночевать голодным и в кромешной темноте. Это придало Выдре энергии, и через некоторое время он все-таки выбрался на болотистый участок, лишенный кустов.
Теперь его отделяло от Зубастого две сотни метров. Выдра устал до такой степени, что разозлился на зверя - из-за него пришлось переться так далеко, а ведь предстояло еще возвращаться на свой участок, где ждали еда и вода.
Зубастый забился в пещерку, образовавшуюся под разлапистыми корнями трухлявой кастильи [Кастилья - южноамериканское дерево семейства фикусов, достигающее 40 метров в высоту.] сверкал оттуда глазами и жалобно свистел. Трели его раздражали Выдру - в них присутствовала явная мольба о пощаде, и это было слишком по-человечески, разрушало образ дикого и необузданного животного, а Выдра настроился на то, что будет убивать не людей, а зверей. Выдра не стал раздумывать и терзаться сомнениями - сломал толстый сухой побег бамбука, придал одному из его концов относительную остроту и, таким образом, обзавелся вполне приличным двухметровым копьем. Понятно, что владение копьем выходило за рамки деградантского поведения, но Выдра уже получил от Клопски своего рода лицензию на использование камней и теперь без спроса расширил арсенал. Пусть Клопски сам выкручивается, объясняет зрителям, что Молот поумнел еще больше. Это его дело - выкручиваться, в этом деле он мастак.
И всё же Выдра сделал уступку для шоу - постарался изобразить дикаря, владеющего копьем с обезьяньей неловкостью. Он тыкал в Зубастого коряво и неумело, вместо того чтобы продырявить его насквозь. Впрочем, и это сработало - в конце концов Зубастый схватился за древко и Выдра выдернул его из убежища. Будь свистун в хорошей форме, трюк не прошел бы, но Зубастый обессилел и едва шевелился. Он снова попытался удрать, но Выдра не позволил. Едва Зубастый повернулся спиной, Выдра бросился на него, оседлал и зажал шею правой рукой в борцовском захвате. Они повалились на землю. Свистун отчаянно дрыгал ногами, драл когтями кожу Выдры, пытаясь высвободиться из смертельных тисков. Выдра прикладывал все силы, чтобы свернуть голову деграданта, сломать его шейные позвонки. Не получалось - не особо толстая шея Зубастого обладала мощной, просто-таки железной мускулатурой, И все же шансов у деграданта не было - Выдра перекрыл ему кислород. Зубастый сипел, пытаясь сделать вдох, движения его становились слабее с каждой секундой, он обмочился и обгадился. Через полминуты он дернулся в последний раз и затих.
Все передвижения Зубастого отслеживались телекамерами и немедленно становились известны Нортону. Нортон вел Выдру по лесу, уточняя направление по мере необходимости. Выдра не слишком спешил, да и не мог он спешить - на пути его сплошь шел густой тропический подлесок, и он уже с ностальгией вспоминал мрачный, но легкопроходимый участок, с которого начался путь на острове. Выдра старался держаться троп, проложенных свиньями и тапирами, но на высоте полутора метров над ними смыкались ветви, поэтому постоянно приходилось брести согнувшись. По информации Нортона, Зубастый за полчаса отмахал около двух километров и залег в убежище под корнями упавшего дерева. У Выдры ушло на этот же путь почти два часа, и вымотался он более чем изрядно. Один раз он сделал привал, когда обнаружил кустарник со «сметанными яблоками» - колючими плодами анноны, съедобными, хотя и довольно кислыми по сравнению со своей окультуренной разновидностью. Сперва Нортон не подгонял его, но потом сердито заявил, что скоро наступят сумерки и тогда у Выдры появится отличный шанс ночевать голодным и в кромешной темноте. Это придало Выдре энергии, и через некоторое время он все-таки выбрался на болотистый участок, лишенный кустов.
Теперь его отделяло от Зубастого две сотни метров. Выдра устал до такой степени, что разозлился на зверя - из-за него пришлось переться так далеко, а ведь предстояло еще возвращаться на свой участок, где ждали еда и вода.
Зубастый забился в пещерку, образовавшуюся под разлапистыми корнями трухлявой кастильи [Кастилья - южноамериканское дерево семейства фикусов, достигающее 40 метров в высоту.] сверкал оттуда глазами и жалобно свистел. Трели его раздражали Выдру - в них присутствовала явная мольба о пощаде, и это было слишком по-человечески, разрушало образ дикого и необузданного животного, а Выдра настроился на то, что будет убивать не людей, а зверей. Выдра не стал раздумывать и терзаться сомнениями - сломал толстый сухой побег бамбука, придал одному из его концов относительную остроту и, таким образом, обзавелся вполне приличным двухметровым копьем. Понятно, что владение копьем выходило за рамки деградантского поведения, но Выдра уже получил от Клопски своего рода лицензию на использование камней и теперь без спроса расширил арсенал. Пусть Клопски сам выкручивается, объясняет зрителям, что Молот поумнел еще больше. Это его дело - выкручиваться, в этом деле он мастак.
И всё же Выдра сделал уступку для шоу - постарался изобразить дикаря, владеющего копьем с обезьяньей неловкостью. Он тыкал в Зубастого коряво и неумело, вместо того чтобы продырявить его насквозь. Впрочем, и это сработало - в конце концов Зубастый схватился за древко и Выдра выдернул его из убежища. Будь свистун в хорошей форме, трюк не прошел бы, но Зубастый обессилел и едва шевелился. Он снова попытался удрать, но Выдра не позволил. Едва Зубастый повернулся спиной, Выдра бросился на него, оседлал и зажал шею правой рукой в борцовском захвате. Они повалились на землю. Свистун отчаянно дрыгал ногами, драл когтями кожу Выдры, пытаясь высвободиться из смертельных тисков. Выдра прикладывал все силы, чтобы свернуть голову деграданта, сломать его шейные позвонки. Не получалось - не особо толстая шея Зубастого обладала мощной, просто-таки железной мускулатурой, И все же шансов у деграданта не было - Выдра перекрыл ему кислород. Зубастый сипел, пытаясь сделать вдох, движения его становились слабее с каждой секундой, он обмочился и обгадился. Через полминуты он дернулся в последний раз и затих.