Страница:
– Иди к чертям, Джон! - хрипло сказала она. - Сколько раз говорила тебе, не зови меня Амарантом, я Оса. И хватит на меня таращиться. Ты случайно не дрочишь там, парень?
– Фу, какая ты грубая! - возмутился Нортон. - Я к ней по-хорошему, а она… Кстати, ты действительно красивая.
– Ага. Особенно рожа. - Оса улыбнулась, и отражение ее в зеркале ощерилось деградантскими клыками. - Дай мне спокойно одеться, а? Выйдешь на связь через полчаса.
– Полчаса? - фыркнул Джон. - Ты еще скажи: через два часа. Что ты будешь делать в это время - реснички подводить, губки красить, духами прыскаться? Работать надо, голубушка! Не забыла, зачем тебя сюда привезли? Двадцать минут тебе на завтрак и все сборы. И начнем работу!
– Ладно, - махнула рукой Оса. - Вы уже подобрали мне деграданта?
– Подобрали.
– Сделали ему инъекцию?
– Сделали все, что нужно…
Выдра и Дикобраз медленно продвигались к периметру. Путь их нельзя было назвать легким. Хилати выбирал места, лишенные густого подлеска, но взамен им досталось хлюпающее болото, змеи, то и дело рассекающие черную воду волнистыми зигзагами, и тучи насекомых, назойливо жужжащих над ушами.
Дождь на время успокоился; наверху, в редких просветах в сплошном навесе деревьев, даже засияли лучи солнца. Но от этого не стало легче - воздух в считаные минуты нагрелся, от болота пошли удушливые испарения. Воды в большинстве мест налило по щиколотку, постоянно попадалась глубина по колено, а то и по пояс - в Бразилии подобные болота называют «талампы». Еще неделька такой погоды, и реки разольются окончательно, покроют всю округу как минимум на полметра глубиной. Конечно, это не сравнить с затопленным лесом в среднем и нижнем течении Амазонки. Там в это время уже наводнение, разлив на десятки километров - уже не походишь пешочком, только вплавь на каноэ. Начало февраля - самый разгар дождливого сезона. С этим устроители шоу явно просчитались - хотя и подобрали для проекта достаточно высокое, малозатапливаемое место, но лучше было провести проект в начале декабря, когда еще относительно сухо. Впрочем, у организаторов «Битвы деградантов» свои резоны - им плевать на деградантов, пусть те сами приспосабливаются к погоде, зато непроницаемая облачность надежно скрывает территорию от спутников.
Выдра понимал Дикобраза все лучше - уже не только телепатически. Он начал разбирать свистяще-шепелявые слова яхи. Это радовало - Выдра готовился ко встрече с остальными свистунами, и взаимопонимание с ними было ему более чем необходимо.
– Еще недолго, - сказал Хилати. - Здесь плохое, опасное место. Здесь живет синий огонь.
Выдра и сам уже видел: впереди, между деревьями, что-то потрескивало, в воздухе на разной высоте то и дело сверкали короткие фиолетовые вспышки. Это говорило о том, что на защите периметра стоял веерный лазер с низкой степенью идентификации - он реагировал на падающие ветки, на птиц и крупных насекомых, пересекающих охраняемую зону, и сжигал их методично и тупо.
– Я подойду ближе, - сказал он Дикобразу. - Посмотрю, как устроен синий огонь.
– Не ходи. Ближе нельзя, умрешь.
– Я буду кидать вперед ветки и успею остановиться.
– Два яхи, которых убил сухой огонь, тоже думали, что успеют. Но огонь обманул их - подпустил близко, а потом поджег. Они не смогли убежать.
– Не смогли, говоришь?
– Да.
– Вот оно как…
Выдра задумался. То, что случилось со свистунами, говорило о том, что охранная система была не так уж и тупа - вероятно, имелось несколько зон различной степени идентификации. Кроме того, автоматика по-разному реагировала на объекты разной величины. Значит, имеет место веерный лазер как минимум третьего класса - такой при помощи веток не обманешь. Вот отключить бы его…
– Хилати, - спросил Выдра, - а ты знаешь, где стоит дом, в котором живут анчанчу?
– Знаю. Не один дом, а пять. Один большой и четыре маленьких. В маленьких живут только жуки, и они меняются каждые два дня. А в большом доме - много анчанчу, вокруг него ограда из бревен, и внутри ограды несколько ахутайя.
«Ахутайя» походило на аймарское слово «вонючка». Выдра уже знал, что Хилати называет так машины, ездящие по земле. Вертолетики-камеры он называл «чичиланха», что, безусловно, было производным от слова «муха».
– А где стоят маленькие дома? - уточнил Выдра.
– Три около сторон синего огня, а один в самой середине. А большой дом - у четвертой стороны синего огня.
Значит, главный пост у одной из сторон периметра, там же, вероятно, и основной выход, - без труда расшифровал Выдра. И один пост - в центре территории.
– Ты подходил к маленьким домам?
– Да. Совсем близко.
– Жуки видели тебя?
– Да, конечно. Они сразу бежали внутрь дома и глядели оттуда. Меня не трогали.
– Я тоже хочу подойти и посмотреть.
– Тебе нельзя. Я для них простой яхи, такой же, как все. А ты анчанчу, и для них ты мертвый. Нельзя, чтобы они узнали, что ты не умер.
– Понятно… Значит, вы бродите по всему лесу, все знаете и ничего не боитесь?
– Боимся. Каждый день анчанчу начинают охоту, чтобы убить одного яхи. Раньше это делал ты, но перестал. Теперь пришла другая анчанчу - Оса, и она продолжит. Я даже знаю, на кого сегодня будут охотиться.
– На кого?
– На Варана.
– На Варана? На самого сильного из вас?
– Он самый слабый. Он больной шусу, плохо соображает, а теперь еще и сильно кашляет. Ему совсем плохо, убить его нетрудно.
– Откуда ты знаешь, что будут охотиться именно на него?
– Потому что вчера вокруг него летало много чичиланха, - Хилати показал два раза по десять пальцев, - И сегодня там много-много чичиланха. Они ждут, когда охотница Оса придет и будет убивать его. Они всегда летают вокруг того, за кем придёт охотник.
– Ты сам это видел?
– Нет. Два других яхи следили, видели. Сказал и мне.
– Ты с ними встречался?
– Нет, не успел, далеко от тебя не уходил ночью караулил тебя, чтобы плохого не было. Они передали мне через воздух.
– В мыслях?
– Нет, мысли так далеко не летают.
– А как же?
– А вот так…
Хилати засвистел, и Выдра едва не слетел с ног, зажав руками уши. Бешено вращающееся сверло пробуравило его голову от одной барабанной перепонки до другой. Этот свист настолько же отличался от обычных трелей яхи, как пищание карманного приемника от рева колонок на рок-концерте.
– Ну ты даешь! - заявил Томас, болезненно морщась. - Предупреждать надо!
– Это дальний разговор, - пояснил Дикобраз. - Он слышен очень далеко. Правда, вы, анчанчу, далеко его не услышите - для этого надо хорошие уши, такие, как у яхи. Вы, анчанчу, почти глухие и слепые.
– Вот такие мы, что ж тут поделать, - развел руками Выдра. - Куда нам до вас!
– Но зато у вас, на небе, много интересного. Я бы хотел увидеть больше… - На лице Хилати появилось нечто, похожее на смущение, насколько это могла выразить свирепая деградантская физиономия. - Ты говорил, что на небе есть и хорошие анчанчу…
– Есть, и много, только добраться до них очень трудно.
– А они не будут охотиться на нас?
– Нет, не будут. По нашим законам они должны охотиться на тех плохих людей, которые привезли в чужой лес вас, яхи. Не могу понять, почему они до сих пор этого не делают.
– Что такое закон?
– Это правила, которые должны соблюдать все люди. По закону нельзя убивать людей - никому, кроме… - Выдра замялся, думая, как объяснить свистуну про Службу элиминации, и решил, что сделает это позже. - Людей нельзя убивать никому. Плохие люди сказали всем, что вы не люди, а звери, и поэтому вас можно убивать.
– Плохие анчанчу думают, что мы обезьяны?
– Откровенно говоря, да. Не обижайся, Хилати. Главное, что я так не думаю.
– А если мы сумеем уйти отсюда, то нас вернут в наш лес? - спросил свистун.
– Вернут. Обещаю тебе, Хилати, - Выдра дружески положил руку на плечо Дикобраза. - Я сам тебя верну.
Оса приготовилась к работе, оделась по форме. В смысле разделась полностью, не считая дурацкой набедренной повязки. Она вышла из трейлера и недовольно осмотрелась вокруг. Дождь, слава богу, утих но вот не нравился ей этот лес, и все тут, В жизни она не была в столь поганом месте - даже тогда, когда проходила курсы на выживание. Та сельва была посуше и повеселее.
– У меня для тебя есть маленький, но приятный сюрпризец, - сообщил Нортон.
– Какой же? - холодно поинтересовалась Оса.
– Сегодня тебе предстоит уложить Варана.
– Варана? - искренне удивилась Оса. - Но водь он самый крутой! Вы же собирались оставить его напоследок!
– Варан уже не самый крутой. Он не доживет до конца шоу - если его не убить сейчас, сдохнет через несколько дней. Он заболел. Наверное, по-этому и перестал нападать на других деградантов.
– Что с ним? Надеюсь, не какая-нибудь опасная инфекция?
– Пневмония. Не бойся, не заразишься.
– И как я буду с ним драться, если он больной? Двигаться он хотя бы может или лежит пластом и стонет?
– Он может все, что угодно, - и бегать, и прыгать, и драться, и кусаться. Тебе его прыти хватит за глаза - не забывай, что он мутант, а не человек. И то, что он больной, играет тебе на руку. Для первой битвы в самый раз - адаптируешься к деградантским манерам. Одна просьба: не убивай его слишком быстро.
– Постараюсь. Сколько времени ты мне даешь на разборки с ним?
– Пятнадцать минут. Хотя лучше - двадцать.
– Нормально, сделаю. Вы гарантируете, что я не подхвачу от него какую-нибудь обезьянью болезнь?
– Гарантируем на сто процентов. Иди и работай, хватит болтать.
Когда Оса работала лесорубом, ей немало пришлось походить, побегать и даже поползать по разным диким местностям в поисках преступников, приговоренных к элиминации. Даже больше, чем Выдре, - тот, элиминатор первого класса, любимчик начальства, получал заказы в крупных городах и за границей, и более того - очень часто за границей, и в Европе, и в Азии, и по всему миру, а то и на других планетах. Таким вот везунчиком был Томас Уанапаку. А ей, Осе, неизменно доставалась Боливия, в редких случаях - Колумбия, Эквадор или Бразилия, и только один раз - Мексика, в которой, нужно признаться, не оказалось ничего интересного, действительно отличающегося от ее родной страны. Зато экзотики Осе хватило с избытком: плантации коки, запрятанные в непроходимых чащах вдоль реки Гуавьяре; древняя сельва западнее Пуэрто-Аякучо, где она пристрелила гаримпейро [Гаримпейро - авантюрист-золотоискатель.] Биокку Гремучника, попалась в лапы охотникам из племени какашиветери и с трудом уговорила их вождя не отрезать ей голову - за это пришлось с ним слегка переспать, а потом ночью, пардон, слегка убить; наконец, два десятка операций на склонах Кордильер, где любили прятаться беглые боливийские наркоторговцы, - карабкаться по скалам там приходилось при помощи альпинистского снаряжения, а температура по ночам опускалась до минус двадцати. Словом, Оса имела богатый опыт пребывании и выживания в трудных природных условиях. И все же как давно это было… С тех пор Оса стала завзятым городским жителем, привыкшим к максимальному техногенному комфорту, - а кем ещё можно быть, проживая на Ганимеде, где земная зелень существует только в виде оранжерей, гидропонных плантаций и декоративных садиков?
Сейчас Оса находилась в отличной физической форме, однако чувствовала себя странно и неловко. Пожалуй, ей даже было стыдно: голая, она шлепала босыми ногами по черному болоту, чтобы драться с больным, дурно пахнущим зверем, и камеры неотрывно следили за каждым ее движением. Было ли это унизительным? Оса давно привыкла к грязной работе - драться за деньги в заведениях Эль-Параисо тоже не подарок. Но там не было унижения - напротив, она выступала в качестве красивой хищницы, злобной, непобедимой кошки, с ходу усмиряющей мощных, но неуклюжих догов, питбулей и прочих псин. Здесь же, на шоу, ее раздели, вымазали в грязи и низвели до ранга бойцовой обезьяны. В столь жалкой роли ей не приходилось выступать никогда.
А, ерунда. Не стоит задумываться, работа есть работа. Где этот Варан?
– Где ваш Варан? - спросила она.
– Не наш, а твой, - отозвался Нортон. - Теперь он твой. И до него осталось две минуты ходу.
– Он нападет первым?
– Скорее всего, да. Он отличается от остальных свистунов, он гораздо агрессивнее прочих. Поэтому будь наготове.
Оса знала о выкрутасах Выдры с камнями, бамбуковым копьем и дубиной. Однако, в отличие от Выдры, которому всегда необходимо было иметь что-нибудь в руках, сама она в оружии не нуждалась. Ей нужен был только противник.
Варан напал на нее сзади - свалился откуда-то сверху, приземлился слишком шумно, громоздко - видимо, и в самом деле был не в порядке. Оса среагировала без спешки, даже спокойно - чуть согнула ноги, ушла влево и, когда деградант прыгнул ей на спину, не глядя ударила назад правым локтем. Сшибла свистуна на лету - он еще падал на землю, с плеском и брызгами рушился в лужу, а она, продолжая движение, уже вошла в короткий воздушный пируэт, в оборот вокруг оси, должный завершиться приземлением на грудную клетку врага.
Не получилось. Варан с непостижимой скоростью кувыркнулся через голову, пружинисто оттолкнулся ногами и оказался в вертикальном положении. Оса приземлилась на корточки и тут же приняла стойку. Осу и Варана разделяло два метра - они не спешили нападать, стояли и разглядывали друг друга.
Внешность деграданта была не столь карикатурно ужасной, как на телеэкране. Выглядел он куда более естественно - и все равно производил неизгладимое впечатление. В жизни Оса не видела мужской особи, настолько сочетающей в себе красоту и уродство. Варан был ростом на голову выше Осы Варан был голым, поджарым и невероятно мускулистым - каждая его мышца прорисовывалась как на анатомическом экспонате со снятой кожей. В отличие от тела, морду Варана, застывшую в напряженном оскале, никак нельзя было назвать человеческой. Больше всего поражали глаза - круглые желтые, с вертикальными зрачками рептилии, они выражали не угрозу и жестокость, а скорее тупое удивление - радость голодного крокодила, увидевшего, что добыча сама пришла к нему на ужин.
И еще деградант выглядел больным. Из носа его текла жидкая юшка, он непрестанно шмыгал. В углах рта гнездились язвы - кровоточащие, покрытые чешуйчатыми корками. Над правой ключицей зияла запущенная нагноившаяся рана - Осе казалось, что в ней шевелятся личинки. Варан дышал тяжело и шумно, свист вырывался из его груди с каждым выдохом. Втянутый живот прилип к позвоночнику - похоже, свистун не ел ничего уже несколько дней.
Оса видела, что прикончить зверя совсем нетрудно. Она стояла, сжимая кулаки, готовилась к схватке и никак не могла заставить себя шагнуть вперед. Ей было противно и даже страшно - теперь она уже не верила, что от этой ходячей падали ничем нельзя заразиться.
Варан засвистел - совсем не резко, не агрессивно, скорее мелодично. Варан показал пальцами на свой пенис. Варан сладострастно, с наслаждением втянул воздух ноздрями. А затем - Оса не поверила глазам - его широкий рот разъехался в улыбке от уха до уха.
Оса старалась не смотреть на бурый, кривой член деграданта. Старалась не смотреть, но все же видела, как он набухает и медленно занимает горизонтальное положение.
Самка. Ну да, конечно, она для него самка - желанная, приятно пахнущая, долгожданный объект для совокупления. Что ж, тем легче будет с ним разобраться - Веллингтон уверял, что самцы деградантов никогда не бьют самок. Только лишь валят их на землю, раздвигают им ноги и дрючат, дрючат, дрючат…
Посмотрим, кто кого сегодня отдрючит.
Кажется, Оса распалила себя достаточно, чтобы начать избиение, и отвратительная эрекция Варана достигшая пика, помогла ей в этом. Осе вовсе не хотелось драться долго, она боролась с мучительным желанием сбить зверя с копыт излюбленным двойным ударом ног в голову, а затем прекратить его конвульсии, с хрустом свернув шею. Раз-два-три, и все… Нет, так нельзя, так ей запретили. Придется ломать комедию. Ch… amucaallu! [Грубое аймарское ругательство.]
Она вовсе не расслабилась. Когда проводила первую серию ударов, держала закрытую стойку была готова отбить любую контратаку. Но это не понадобилось - Варан безропотно принял два прямых в грудь и хук правой в скулу, даже рук не поднял. Отлетел назад, поскользнулся, едва не шлепнулся, но все же удержался на ногах и удивленно замотал кудлатой башкой.
Оса удивилась не меньше - серия прошла удачно, вложилась она в полную силу, такие удары отправили бы в нокаут не то что обычного человека, но и боксера среднего веса. Этому же - хоть бы хны. Стоит себе, смотрит глазами влюбленного тираннозавра и снова ухмыляется. Мол, бойкая ты мне, красавица, попалась, большая у нас с тобой любовь будет!
Оса снова провела атаку, на этот раз менее осторожно - похоже, бояться ей было нечего. Влепила три точных прямых в голову и завершила смачным апперкотом снизу в челюсть. Башка деграданта запрокинулась назад, он взмыл в воздух, раскинул лапы и совершил зрелищный полет, закончившийся падением на спину.
– Эй, эй! - тут же ожил голос Нортона. - Ты потише, Оса, тут не бой по версии IBF [IBF - Международная федерация бокса.]! Угробишь скотнику раньше времени - весь материал нам запорешь!
Да, угробишь такого! Варан бодро вскочил, тряхнул волосами, раскидав в стороны радужный веер брызг. Из углов его рта ручейками текла кровь, но похотливая ухмылка снова появилась на морде, и мужской уд торчал вверх все так же оптимистично. Деградант вытянул когтистые лапы и вразвалку пошел к Осе. Вероятно, решил перевести брачные игры в завершающую стадию.
Оса потрясла кистями - пальцы ее онемели, она уже разбила костяшки, никак не ожидала, что человекоподобное существо может иметь столь твердый, просто-таки каменный череп. Пора подключать ноги - никуда от этого не денешься, пошли телевизионщики со своими инструкциями к чертям собачьим…
Оса понеслась вперед. Она уже отключилась, перешла в автоматический режим. Дала своему телу волю, предоставила ему свободу действий, и остановить ее мог только разве что гром небесный…
Варан вырубил Осу на полном скаку. Он свистнул - совсем не так, как раньше, а в сотню раз громче, в тысячу раз пронзительнее, в миллион раз невыносимее. Оса открыла рот и задохнулась - голову ее с размаху насадили на раскаленный стержень, превратив мозги в кипящее месиво. Оса еще брела по инерции, но руки ее упали плетьми, и ноги стали ватными, неживыми. Варан не дал ей упасть - схватил одной рукой за плечо, другой за бедро, без малейших усилий поднял, закинул на плечи и побежал.
Оса моталась на бегу безвольно, как тряпичная кукла. Она отчаянно пыталась собраться, восстановить контроль над телом, но ничего не получалось. Звуковой импульс, оглушивший ее, был сравним по эффекту с сонарной бомбой.
Бежал Варан недолго. Пересек поляну, достиг относительно сухого места, аккуратно положил Осу на спину и одним движением сорвал с нее повязку. Раздвинул бедра Осы, присвистнул еще раз - на этот раз явно с восхищением, и шлепнулся на Осу деревянисто-твердым туловищем.
Оса успела выпрямить и сжать ноги - они, слава богу, начали потихоньку ее слушаться. Горячий член деграданта прижался к ее животу и сразу же заелозил вперед-назад. Лапы Варана вцепились под ее коленки и потянули ноги вверх. Оса медленно, словно во сне, подняла руки и надавила большими пальцами на зажмуренные в экстазе веки Варана. Будь она в полной силе, выдавила бы его глазные яблоки в долю секунды. Увы, сейчас ничего не получилось - свистун схватил ее за запястья и развел руки в стороны, придал классическую позу насилуемой. Зато освободились ноги Осы и она снова выпрямила их.
Все это было невероятно: безумный обезьяний самец пытался трахнуть ее - Осу, Амаранту Гуарачи, изнасиловать которую так же трудно, как гранитную статую, совмещенную с тротиловым фугасом. И она почти ничего не могла сделать. Варан терся об Осу, страстно покусывал ее шею острыми зубами, тяжело дышал, обдавая вонью звериной пасти и смрадом разлагающихся легких. Он был болен, болен смертельно, микробы пожирали его плоть и вылетали с кашлем, смешиваясь с дыханием Осы. Варан кончил почти сразу, обдав живот Осы горячей струей, но пыл его нисколько не уменьшился - он заполучил то, что хотел - самку, и должен был оплодотворить ее, хотя бы и перед смертью, чтобы продолжить свой выморочный деградантский род.
Оса восстанавливалась с каждой секундой, но пока не спешила, лишь извивалась и уворачивалась, не давая Варану проникнуть в нее. Она оценила силу и живучесть деграданта и теперь должна была действовать наверняка. Нельзя допустить ошибку, хотя бы и единственную. Стоит ему еще раз оглушить её, и ей кранты.
Наконец она почувствовала, что созрела для быстрых и адекватных действий. Согнула ноги - Сама, словно сдавшись, приглашая для коитуса. Варан воодушевился, сдвинулся вниз, приподнял голову. И тут же получил удар по носу.
Оса приложила его от всей души - лбом в переносицу. В голове зазвенело, но оно того стоило - носовая кость и хрящи деграданта сломались с хрустом, и железные клещи его ослабли. В следующее мгновение Оса вырвала руки из захвата, крутанулась волчком, скинула Варана с себя и вскочила на нош. И сразу же ударила пяткой в ребра - еще и ещё раз. Испытанный прием, крушащий кости. После такого не то что свистеть - дышать невозможно.
А он все дышал, даже сопротивлялся - понял, видать, что не просто женщина, а сама смерть пришла. Хрипел, пускал кровавые пузыри, подставлял руки под удары, пытаясь смягчить их.
– Хватит, - остановил ее Нортон, - не так резво! Притормози, Оса! Пусть он встанет, тогда продолжишь обрабатывать его.
– Он не встанет, - прошептала Оса, едва шевеля губами.
– Ещё как встанет, сама увидишь.
Оса поскакала по поляне, размахивая руками и корча гримасы. Залезла на дерево и прыгнула с него. Немножко поиграла в свистуна-победителя - трудно сказать, насколько убедительно. Тем временем Варан и вправду вставал - медленно, но неуклонно. Он еще недополучил свое, тупая агрессивная тварь. Похоть на его лице сменилась злобой и яростью.
Оса снова начала работу. Теперь она могла позволить себе изобразить деграданта, понятия не имеющего о человеческой драке. Она наскакивала на Варана раз за разом, толкала его в грудь, неуклюже била кулаками и пинала по голеням. Варан безуспешно пробовал огрызаться - он обессилел, потерял скорость. Два раза он падал и поднимался снова. После третьего падения встать не смог.
– Все, добивай, - великодушно разрешил Нортон. - Перегрызи ему горло или хотя бы сделай вид, что перегрызаешь. Это будет выглядеть эффектно, шеф любит такое.
Еще чего! Осу тошнило от мысли, что она может притронуться губами к издыхающему животному, исходящему кровью и остро-вонючим потом. Heт уж! Пора заканчивать спектакль, и она сделает это быстро.
Оса схватила Варана за волосы и волоком потащила по земле, чтобы проверить, остались ли у него силы к сопротивлению. Свистун не брыкался, лишь хрипел, пытался вцепиться в землю когтями и слабо дергал ногами. Оса опустила патлы Варана, и голова его безвольно ударилась о землю. Оса встала на одно колено и ударила его в висок.
Если бы она знала, что всего лишь три дня назад Выдра точно так же пытался умертвить Зубастого, то прибегла бы к другому способу добивания. Лишь после шестого удара, отбив костяшки пальцев до потери чувствительности, она поняла, что с таким же эффектом можно бить по базальтовому валуну, пытаясь его расколоть. Варан зажмуривался, стистискивал зубы и вздрагивал при каждом ударе, но умирать явно не собирался.
Оса оставила деграданта в покое и побрела прочь. Через десять шагов села на землю и в изнеможении обхватила голову руками. Она вымоталась полностью. Следовало признать, что сегодня она не приложила чрезмерных физических усилий, но звуковая атака свистуна выбила ее из колеи. Голова трещала от боли, перед глазами хаотично перемешались белые мушки. Наверное, в мозгу лопнул каким-нибудь сосудик…
– Ты чего? - поинтересовался Нортон. - Совсем запарилась? Работы осталось немного - добей его и иди домой отдыхать.
– Дайте мне нож.
– Нож? Это зачем?
– Перережу ему глотку, чтоб не мучился.
– Смею напомнить, что ты деградант, а деграданты ножами не пользуются. Иди и прикончи его - время поджимает. Двинь его по кумполу как следует.
– Уже двигала - бесполезно. У него череп каменный, кулаком не пробьешь.
– Тогда придуши. Или голову сверни - тоже красиво будет.
– Шею не свернешь - мышцы слишком сильные, у меня сил не хватит. Нож, дайте мне нож! Он достаточно мучился, я хочу убить его быстро, без садистских штучек.
– Ты что, не понимаешь? Не будет тебе никакого ножа! - раздраженно рявкнул Нортон. - Добивай его как хочешь, даю тебе две минуты! И чтобы эффектно, с выдумкой - иначе ни хрена тебе работу не засчитаем! Изгадила нам весь выпуск - смотреть не на что! Что нам показывать - как мило он тебя трахал?
– Скоты, - пробормотала Оса. - Какие же вы скоты…
Она поднялась и потащилась обратно к Варану, приволакивая ноги, Он по-прежнему вызывал у нее физическое отвращение, но боевая злость ушла, уступила место неожиданной жалости. Бедная зверюга… Почему эти уроды не дали Осе нож? Что им, трудно? Все равно для эфира перемонтируют всю схватку так, как им хочется…
Оса наклонилась и подняла с земли сухую ветку, Обламывала ее до тех пор, пока не получила острый колышек. Подошла к деграданту, опустилась рядом с ним на корточки и воткнула колышек в сонную артерию - глубоко, с гарантией смертельного исхода. И выдернула.
– Фу, какая ты грубая! - возмутился Нортон. - Я к ней по-хорошему, а она… Кстати, ты действительно красивая.
– Ага. Особенно рожа. - Оса улыбнулась, и отражение ее в зеркале ощерилось деградантскими клыками. - Дай мне спокойно одеться, а? Выйдешь на связь через полчаса.
– Полчаса? - фыркнул Джон. - Ты еще скажи: через два часа. Что ты будешь делать в это время - реснички подводить, губки красить, духами прыскаться? Работать надо, голубушка! Не забыла, зачем тебя сюда привезли? Двадцать минут тебе на завтрак и все сборы. И начнем работу!
– Ладно, - махнула рукой Оса. - Вы уже подобрали мне деграданта?
– Подобрали.
– Сделали ему инъекцию?
– Сделали все, что нужно…
* * *
Выдра и Дикобраз медленно продвигались к периметру. Путь их нельзя было назвать легким. Хилати выбирал места, лишенные густого подлеска, но взамен им досталось хлюпающее болото, змеи, то и дело рассекающие черную воду волнистыми зигзагами, и тучи насекомых, назойливо жужжащих над ушами.
Дождь на время успокоился; наверху, в редких просветах в сплошном навесе деревьев, даже засияли лучи солнца. Но от этого не стало легче - воздух в считаные минуты нагрелся, от болота пошли удушливые испарения. Воды в большинстве мест налило по щиколотку, постоянно попадалась глубина по колено, а то и по пояс - в Бразилии подобные болота называют «талампы». Еще неделька такой погоды, и реки разольются окончательно, покроют всю округу как минимум на полметра глубиной. Конечно, это не сравнить с затопленным лесом в среднем и нижнем течении Амазонки. Там в это время уже наводнение, разлив на десятки километров - уже не походишь пешочком, только вплавь на каноэ. Начало февраля - самый разгар дождливого сезона. С этим устроители шоу явно просчитались - хотя и подобрали для проекта достаточно высокое, малозатапливаемое место, но лучше было провести проект в начале декабря, когда еще относительно сухо. Впрочем, у организаторов «Битвы деградантов» свои резоны - им плевать на деградантов, пусть те сами приспосабливаются к погоде, зато непроницаемая облачность надежно скрывает территорию от спутников.
Выдра понимал Дикобраза все лучше - уже не только телепатически. Он начал разбирать свистяще-шепелявые слова яхи. Это радовало - Выдра готовился ко встрече с остальными свистунами, и взаимопонимание с ними было ему более чем необходимо.
– Еще недолго, - сказал Хилати. - Здесь плохое, опасное место. Здесь живет синий огонь.
Выдра и сам уже видел: впереди, между деревьями, что-то потрескивало, в воздухе на разной высоте то и дело сверкали короткие фиолетовые вспышки. Это говорило о том, что на защите периметра стоял веерный лазер с низкой степенью идентификации - он реагировал на падающие ветки, на птиц и крупных насекомых, пересекающих охраняемую зону, и сжигал их методично и тупо.
– Я подойду ближе, - сказал он Дикобразу. - Посмотрю, как устроен синий огонь.
– Не ходи. Ближе нельзя, умрешь.
– Я буду кидать вперед ветки и успею остановиться.
– Два яхи, которых убил сухой огонь, тоже думали, что успеют. Но огонь обманул их - подпустил близко, а потом поджег. Они не смогли убежать.
– Не смогли, говоришь?
– Да.
– Вот оно как…
Выдра задумался. То, что случилось со свистунами, говорило о том, что охранная система была не так уж и тупа - вероятно, имелось несколько зон различной степени идентификации. Кроме того, автоматика по-разному реагировала на объекты разной величины. Значит, имеет место веерный лазер как минимум третьего класса - такой при помощи веток не обманешь. Вот отключить бы его…
– Хилати, - спросил Выдра, - а ты знаешь, где стоит дом, в котором живут анчанчу?
– Знаю. Не один дом, а пять. Один большой и четыре маленьких. В маленьких живут только жуки, и они меняются каждые два дня. А в большом доме - много анчанчу, вокруг него ограда из бревен, и внутри ограды несколько ахутайя.
«Ахутайя» походило на аймарское слово «вонючка». Выдра уже знал, что Хилати называет так машины, ездящие по земле. Вертолетики-камеры он называл «чичиланха», что, безусловно, было производным от слова «муха».
– А где стоят маленькие дома? - уточнил Выдра.
– Три около сторон синего огня, а один в самой середине. А большой дом - у четвертой стороны синего огня.
Значит, главный пост у одной из сторон периметра, там же, вероятно, и основной выход, - без труда расшифровал Выдра. И один пост - в центре территории.
– Ты подходил к маленьким домам?
– Да. Совсем близко.
– Жуки видели тебя?
– Да, конечно. Они сразу бежали внутрь дома и глядели оттуда. Меня не трогали.
– Я тоже хочу подойти и посмотреть.
– Тебе нельзя. Я для них простой яхи, такой же, как все. А ты анчанчу, и для них ты мертвый. Нельзя, чтобы они узнали, что ты не умер.
– Понятно… Значит, вы бродите по всему лесу, все знаете и ничего не боитесь?
– Боимся. Каждый день анчанчу начинают охоту, чтобы убить одного яхи. Раньше это делал ты, но перестал. Теперь пришла другая анчанчу - Оса, и она продолжит. Я даже знаю, на кого сегодня будут охотиться.
– На кого?
– На Варана.
– На Варана? На самого сильного из вас?
– Он самый слабый. Он больной шусу, плохо соображает, а теперь еще и сильно кашляет. Ему совсем плохо, убить его нетрудно.
– Откуда ты знаешь, что будут охотиться именно на него?
– Потому что вчера вокруг него летало много чичиланха, - Хилати показал два раза по десять пальцев, - И сегодня там много-много чичиланха. Они ждут, когда охотница Оса придет и будет убивать его. Они всегда летают вокруг того, за кем придёт охотник.
– Ты сам это видел?
– Нет. Два других яхи следили, видели. Сказал и мне.
– Ты с ними встречался?
– Нет, не успел, далеко от тебя не уходил ночью караулил тебя, чтобы плохого не было. Они передали мне через воздух.
– В мыслях?
– Нет, мысли так далеко не летают.
– А как же?
– А вот так…
Хилати засвистел, и Выдра едва не слетел с ног, зажав руками уши. Бешено вращающееся сверло пробуравило его голову от одной барабанной перепонки до другой. Этот свист настолько же отличался от обычных трелей яхи, как пищание карманного приемника от рева колонок на рок-концерте.
– Ну ты даешь! - заявил Томас, болезненно морщась. - Предупреждать надо!
– Это дальний разговор, - пояснил Дикобраз. - Он слышен очень далеко. Правда, вы, анчанчу, далеко его не услышите - для этого надо хорошие уши, такие, как у яхи. Вы, анчанчу, почти глухие и слепые.
– Вот такие мы, что ж тут поделать, - развел руками Выдра. - Куда нам до вас!
– Но зато у вас, на небе, много интересного. Я бы хотел увидеть больше… - На лице Хилати появилось нечто, похожее на смущение, насколько это могла выразить свирепая деградантская физиономия. - Ты говорил, что на небе есть и хорошие анчанчу…
– Есть, и много, только добраться до них очень трудно.
– А они не будут охотиться на нас?
– Нет, не будут. По нашим законам они должны охотиться на тех плохих людей, которые привезли в чужой лес вас, яхи. Не могу понять, почему они до сих пор этого не делают.
– Что такое закон?
– Это правила, которые должны соблюдать все люди. По закону нельзя убивать людей - никому, кроме… - Выдра замялся, думая, как объяснить свистуну про Службу элиминации, и решил, что сделает это позже. - Людей нельзя убивать никому. Плохие люди сказали всем, что вы не люди, а звери, и поэтому вас можно убивать.
– Плохие анчанчу думают, что мы обезьяны?
– Откровенно говоря, да. Не обижайся, Хилати. Главное, что я так не думаю.
– А если мы сумеем уйти отсюда, то нас вернут в наш лес? - спросил свистун.
– Вернут. Обещаю тебе, Хилати, - Выдра дружески положил руку на плечо Дикобраза. - Я сам тебя верну.
* * *
Оса приготовилась к работе, оделась по форме. В смысле разделась полностью, не считая дурацкой набедренной повязки. Она вышла из трейлера и недовольно осмотрелась вокруг. Дождь, слава богу, утих но вот не нравился ей этот лес, и все тут, В жизни она не была в столь поганом месте - даже тогда, когда проходила курсы на выживание. Та сельва была посуше и повеселее.
– У меня для тебя есть маленький, но приятный сюрпризец, - сообщил Нортон.
– Какой же? - холодно поинтересовалась Оса.
– Сегодня тебе предстоит уложить Варана.
– Варана? - искренне удивилась Оса. - Но водь он самый крутой! Вы же собирались оставить его напоследок!
– Варан уже не самый крутой. Он не доживет до конца шоу - если его не убить сейчас, сдохнет через несколько дней. Он заболел. Наверное, по-этому и перестал нападать на других деградантов.
– Что с ним? Надеюсь, не какая-нибудь опасная инфекция?
– Пневмония. Не бойся, не заразишься.
– И как я буду с ним драться, если он больной? Двигаться он хотя бы может или лежит пластом и стонет?
– Он может все, что угодно, - и бегать, и прыгать, и драться, и кусаться. Тебе его прыти хватит за глаза - не забывай, что он мутант, а не человек. И то, что он больной, играет тебе на руку. Для первой битвы в самый раз - адаптируешься к деградантским манерам. Одна просьба: не убивай его слишком быстро.
– Постараюсь. Сколько времени ты мне даешь на разборки с ним?
– Пятнадцать минут. Хотя лучше - двадцать.
– Нормально, сделаю. Вы гарантируете, что я не подхвачу от него какую-нибудь обезьянью болезнь?
– Гарантируем на сто процентов. Иди и работай, хватит болтать.
* * *
Когда Оса работала лесорубом, ей немало пришлось походить, побегать и даже поползать по разным диким местностям в поисках преступников, приговоренных к элиминации. Даже больше, чем Выдре, - тот, элиминатор первого класса, любимчик начальства, получал заказы в крупных городах и за границей, и более того - очень часто за границей, и в Европе, и в Азии, и по всему миру, а то и на других планетах. Таким вот везунчиком был Томас Уанапаку. А ей, Осе, неизменно доставалась Боливия, в редких случаях - Колумбия, Эквадор или Бразилия, и только один раз - Мексика, в которой, нужно признаться, не оказалось ничего интересного, действительно отличающегося от ее родной страны. Зато экзотики Осе хватило с избытком: плантации коки, запрятанные в непроходимых чащах вдоль реки Гуавьяре; древняя сельва западнее Пуэрто-Аякучо, где она пристрелила гаримпейро [Гаримпейро - авантюрист-золотоискатель.] Биокку Гремучника, попалась в лапы охотникам из племени какашиветери и с трудом уговорила их вождя не отрезать ей голову - за это пришлось с ним слегка переспать, а потом ночью, пардон, слегка убить; наконец, два десятка операций на склонах Кордильер, где любили прятаться беглые боливийские наркоторговцы, - карабкаться по скалам там приходилось при помощи альпинистского снаряжения, а температура по ночам опускалась до минус двадцати. Словом, Оса имела богатый опыт пребывании и выживания в трудных природных условиях. И все же как давно это было… С тех пор Оса стала завзятым городским жителем, привыкшим к максимальному техногенному комфорту, - а кем ещё можно быть, проживая на Ганимеде, где земная зелень существует только в виде оранжерей, гидропонных плантаций и декоративных садиков?
Сейчас Оса находилась в отличной физической форме, однако чувствовала себя странно и неловко. Пожалуй, ей даже было стыдно: голая, она шлепала босыми ногами по черному болоту, чтобы драться с больным, дурно пахнущим зверем, и камеры неотрывно следили за каждым ее движением. Было ли это унизительным? Оса давно привыкла к грязной работе - драться за деньги в заведениях Эль-Параисо тоже не подарок. Но там не было унижения - напротив, она выступала в качестве красивой хищницы, злобной, непобедимой кошки, с ходу усмиряющей мощных, но неуклюжих догов, питбулей и прочих псин. Здесь же, на шоу, ее раздели, вымазали в грязи и низвели до ранга бойцовой обезьяны. В столь жалкой роли ей не приходилось выступать никогда.
А, ерунда. Не стоит задумываться, работа есть работа. Где этот Варан?
– Где ваш Варан? - спросила она.
– Не наш, а твой, - отозвался Нортон. - Теперь он твой. И до него осталось две минуты ходу.
– Он нападет первым?
– Скорее всего, да. Он отличается от остальных свистунов, он гораздо агрессивнее прочих. Поэтому будь наготове.
Оса знала о выкрутасах Выдры с камнями, бамбуковым копьем и дубиной. Однако, в отличие от Выдры, которому всегда необходимо было иметь что-нибудь в руках, сама она в оружии не нуждалась. Ей нужен был только противник.
Варан напал на нее сзади - свалился откуда-то сверху, приземлился слишком шумно, громоздко - видимо, и в самом деле был не в порядке. Оса среагировала без спешки, даже спокойно - чуть согнула ноги, ушла влево и, когда деградант прыгнул ей на спину, не глядя ударила назад правым локтем. Сшибла свистуна на лету - он еще падал на землю, с плеском и брызгами рушился в лужу, а она, продолжая движение, уже вошла в короткий воздушный пируэт, в оборот вокруг оси, должный завершиться приземлением на грудную клетку врага.
Не получилось. Варан с непостижимой скоростью кувыркнулся через голову, пружинисто оттолкнулся ногами и оказался в вертикальном положении. Оса приземлилась на корточки и тут же приняла стойку. Осу и Варана разделяло два метра - они не спешили нападать, стояли и разглядывали друг друга.
Внешность деграданта была не столь карикатурно ужасной, как на телеэкране. Выглядел он куда более естественно - и все равно производил неизгладимое впечатление. В жизни Оса не видела мужской особи, настолько сочетающей в себе красоту и уродство. Варан был ростом на голову выше Осы Варан был голым, поджарым и невероятно мускулистым - каждая его мышца прорисовывалась как на анатомическом экспонате со снятой кожей. В отличие от тела, морду Варана, застывшую в напряженном оскале, никак нельзя было назвать человеческой. Больше всего поражали глаза - круглые желтые, с вертикальными зрачками рептилии, они выражали не угрозу и жестокость, а скорее тупое удивление - радость голодного крокодила, увидевшего, что добыча сама пришла к нему на ужин.
И еще деградант выглядел больным. Из носа его текла жидкая юшка, он непрестанно шмыгал. В углах рта гнездились язвы - кровоточащие, покрытые чешуйчатыми корками. Над правой ключицей зияла запущенная нагноившаяся рана - Осе казалось, что в ней шевелятся личинки. Варан дышал тяжело и шумно, свист вырывался из его груди с каждым выдохом. Втянутый живот прилип к позвоночнику - похоже, свистун не ел ничего уже несколько дней.
Оса видела, что прикончить зверя совсем нетрудно. Она стояла, сжимая кулаки, готовилась к схватке и никак не могла заставить себя шагнуть вперед. Ей было противно и даже страшно - теперь она уже не верила, что от этой ходячей падали ничем нельзя заразиться.
Варан засвистел - совсем не резко, не агрессивно, скорее мелодично. Варан показал пальцами на свой пенис. Варан сладострастно, с наслаждением втянул воздух ноздрями. А затем - Оса не поверила глазам - его широкий рот разъехался в улыбке от уха до уха.
Оса старалась не смотреть на бурый, кривой член деграданта. Старалась не смотреть, но все же видела, как он набухает и медленно занимает горизонтальное положение.
Самка. Ну да, конечно, она для него самка - желанная, приятно пахнущая, долгожданный объект для совокупления. Что ж, тем легче будет с ним разобраться - Веллингтон уверял, что самцы деградантов никогда не бьют самок. Только лишь валят их на землю, раздвигают им ноги и дрючат, дрючат, дрючат…
Посмотрим, кто кого сегодня отдрючит.
Кажется, Оса распалила себя достаточно, чтобы начать избиение, и отвратительная эрекция Варана достигшая пика, помогла ей в этом. Осе вовсе не хотелось драться долго, она боролась с мучительным желанием сбить зверя с копыт излюбленным двойным ударом ног в голову, а затем прекратить его конвульсии, с хрустом свернув шею. Раз-два-три, и все… Нет, так нельзя, так ей запретили. Придется ломать комедию. Ch… amucaallu! [Грубое аймарское ругательство.]
Она вовсе не расслабилась. Когда проводила первую серию ударов, держала закрытую стойку была готова отбить любую контратаку. Но это не понадобилось - Варан безропотно принял два прямых в грудь и хук правой в скулу, даже рук не поднял. Отлетел назад, поскользнулся, едва не шлепнулся, но все же удержался на ногах и удивленно замотал кудлатой башкой.
Оса удивилась не меньше - серия прошла удачно, вложилась она в полную силу, такие удары отправили бы в нокаут не то что обычного человека, но и боксера среднего веса. Этому же - хоть бы хны. Стоит себе, смотрит глазами влюбленного тираннозавра и снова ухмыляется. Мол, бойкая ты мне, красавица, попалась, большая у нас с тобой любовь будет!
Оса снова провела атаку, на этот раз менее осторожно - похоже, бояться ей было нечего. Влепила три точных прямых в голову и завершила смачным апперкотом снизу в челюсть. Башка деграданта запрокинулась назад, он взмыл в воздух, раскинул лапы и совершил зрелищный полет, закончившийся падением на спину.
– Эй, эй! - тут же ожил голос Нортона. - Ты потише, Оса, тут не бой по версии IBF [IBF - Международная федерация бокса.]! Угробишь скотнику раньше времени - весь материал нам запорешь!
Да, угробишь такого! Варан бодро вскочил, тряхнул волосами, раскидав в стороны радужный веер брызг. Из углов его рта ручейками текла кровь, но похотливая ухмылка снова появилась на морде, и мужской уд торчал вверх все так же оптимистично. Деградант вытянул когтистые лапы и вразвалку пошел к Осе. Вероятно, решил перевести брачные игры в завершающую стадию.
Оса потрясла кистями - пальцы ее онемели, она уже разбила костяшки, никак не ожидала, что человекоподобное существо может иметь столь твердый, просто-таки каменный череп. Пора подключать ноги - никуда от этого не денешься, пошли телевизионщики со своими инструкциями к чертям собачьим…
Оса понеслась вперед. Она уже отключилась, перешла в автоматический режим. Дала своему телу волю, предоставила ему свободу действий, и остановить ее мог только разве что гром небесный…
Варан вырубил Осу на полном скаку. Он свистнул - совсем не так, как раньше, а в сотню раз громче, в тысячу раз пронзительнее, в миллион раз невыносимее. Оса открыла рот и задохнулась - голову ее с размаху насадили на раскаленный стержень, превратив мозги в кипящее месиво. Оса еще брела по инерции, но руки ее упали плетьми, и ноги стали ватными, неживыми. Варан не дал ей упасть - схватил одной рукой за плечо, другой за бедро, без малейших усилий поднял, закинул на плечи и побежал.
Оса моталась на бегу безвольно, как тряпичная кукла. Она отчаянно пыталась собраться, восстановить контроль над телом, но ничего не получалось. Звуковой импульс, оглушивший ее, был сравним по эффекту с сонарной бомбой.
Бежал Варан недолго. Пересек поляну, достиг относительно сухого места, аккуратно положил Осу на спину и одним движением сорвал с нее повязку. Раздвинул бедра Осы, присвистнул еще раз - на этот раз явно с восхищением, и шлепнулся на Осу деревянисто-твердым туловищем.
Оса успела выпрямить и сжать ноги - они, слава богу, начали потихоньку ее слушаться. Горячий член деграданта прижался к ее животу и сразу же заелозил вперед-назад. Лапы Варана вцепились под ее коленки и потянули ноги вверх. Оса медленно, словно во сне, подняла руки и надавила большими пальцами на зажмуренные в экстазе веки Варана. Будь она в полной силе, выдавила бы его глазные яблоки в долю секунды. Увы, сейчас ничего не получилось - свистун схватил ее за запястья и развел руки в стороны, придал классическую позу насилуемой. Зато освободились ноги Осы и она снова выпрямила их.
Все это было невероятно: безумный обезьяний самец пытался трахнуть ее - Осу, Амаранту Гуарачи, изнасиловать которую так же трудно, как гранитную статую, совмещенную с тротиловым фугасом. И она почти ничего не могла сделать. Варан терся об Осу, страстно покусывал ее шею острыми зубами, тяжело дышал, обдавая вонью звериной пасти и смрадом разлагающихся легких. Он был болен, болен смертельно, микробы пожирали его плоть и вылетали с кашлем, смешиваясь с дыханием Осы. Варан кончил почти сразу, обдав живот Осы горячей струей, но пыл его нисколько не уменьшился - он заполучил то, что хотел - самку, и должен был оплодотворить ее, хотя бы и перед смертью, чтобы продолжить свой выморочный деградантский род.
Оса восстанавливалась с каждой секундой, но пока не спешила, лишь извивалась и уворачивалась, не давая Варану проникнуть в нее. Она оценила силу и живучесть деграданта и теперь должна была действовать наверняка. Нельзя допустить ошибку, хотя бы и единственную. Стоит ему еще раз оглушить её, и ей кранты.
Наконец она почувствовала, что созрела для быстрых и адекватных действий. Согнула ноги - Сама, словно сдавшись, приглашая для коитуса. Варан воодушевился, сдвинулся вниз, приподнял голову. И тут же получил удар по носу.
Оса приложила его от всей души - лбом в переносицу. В голове зазвенело, но оно того стоило - носовая кость и хрящи деграданта сломались с хрустом, и железные клещи его ослабли. В следующее мгновение Оса вырвала руки из захвата, крутанулась волчком, скинула Варана с себя и вскочила на нош. И сразу же ударила пяткой в ребра - еще и ещё раз. Испытанный прием, крушащий кости. После такого не то что свистеть - дышать невозможно.
А он все дышал, даже сопротивлялся - понял, видать, что не просто женщина, а сама смерть пришла. Хрипел, пускал кровавые пузыри, подставлял руки под удары, пытаясь смягчить их.
– Хватит, - остановил ее Нортон, - не так резво! Притормози, Оса! Пусть он встанет, тогда продолжишь обрабатывать его.
– Он не встанет, - прошептала Оса, едва шевеля губами.
– Ещё как встанет, сама увидишь.
Оса поскакала по поляне, размахивая руками и корча гримасы. Залезла на дерево и прыгнула с него. Немножко поиграла в свистуна-победителя - трудно сказать, насколько убедительно. Тем временем Варан и вправду вставал - медленно, но неуклонно. Он еще недополучил свое, тупая агрессивная тварь. Похоть на его лице сменилась злобой и яростью.
Оса снова начала работу. Теперь она могла позволить себе изобразить деграданта, понятия не имеющего о человеческой драке. Она наскакивала на Варана раз за разом, толкала его в грудь, неуклюже била кулаками и пинала по голеням. Варан безуспешно пробовал огрызаться - он обессилел, потерял скорость. Два раза он падал и поднимался снова. После третьего падения встать не смог.
– Все, добивай, - великодушно разрешил Нортон. - Перегрызи ему горло или хотя бы сделай вид, что перегрызаешь. Это будет выглядеть эффектно, шеф любит такое.
Еще чего! Осу тошнило от мысли, что она может притронуться губами к издыхающему животному, исходящему кровью и остро-вонючим потом. Heт уж! Пора заканчивать спектакль, и она сделает это быстро.
Оса схватила Варана за волосы и волоком потащила по земле, чтобы проверить, остались ли у него силы к сопротивлению. Свистун не брыкался, лишь хрипел, пытался вцепиться в землю когтями и слабо дергал ногами. Оса опустила патлы Варана, и голова его безвольно ударилась о землю. Оса встала на одно колено и ударила его в висок.
Если бы она знала, что всего лишь три дня назад Выдра точно так же пытался умертвить Зубастого, то прибегла бы к другому способу добивания. Лишь после шестого удара, отбив костяшки пальцев до потери чувствительности, она поняла, что с таким же эффектом можно бить по базальтовому валуну, пытаясь его расколоть. Варан зажмуривался, стистискивал зубы и вздрагивал при каждом ударе, но умирать явно не собирался.
Оса оставила деграданта в покое и побрела прочь. Через десять шагов села на землю и в изнеможении обхватила голову руками. Она вымоталась полностью. Следовало признать, что сегодня она не приложила чрезмерных физических усилий, но звуковая атака свистуна выбила ее из колеи. Голова трещала от боли, перед глазами хаотично перемешались белые мушки. Наверное, в мозгу лопнул каким-нибудь сосудик…
– Ты чего? - поинтересовался Нортон. - Совсем запарилась? Работы осталось немного - добей его и иди домой отдыхать.
– Дайте мне нож.
– Нож? Это зачем?
– Перережу ему глотку, чтоб не мучился.
– Смею напомнить, что ты деградант, а деграданты ножами не пользуются. Иди и прикончи его - время поджимает. Двинь его по кумполу как следует.
– Уже двигала - бесполезно. У него череп каменный, кулаком не пробьешь.
– Тогда придуши. Или голову сверни - тоже красиво будет.
– Шею не свернешь - мышцы слишком сильные, у меня сил не хватит. Нож, дайте мне нож! Он достаточно мучился, я хочу убить его быстро, без садистских штучек.
– Ты что, не понимаешь? Не будет тебе никакого ножа! - раздраженно рявкнул Нортон. - Добивай его как хочешь, даю тебе две минуты! И чтобы эффектно, с выдумкой - иначе ни хрена тебе работу не засчитаем! Изгадила нам весь выпуск - смотреть не на что! Что нам показывать - как мило он тебя трахал?
– Скоты, - пробормотала Оса. - Какие же вы скоты…
Она поднялась и потащилась обратно к Варану, приволакивая ноги, Он по-прежнему вызывал у нее физическое отвращение, но боевая злость ушла, уступила место неожиданной жалости. Бедная зверюга… Почему эти уроды не дали Осе нож? Что им, трудно? Все равно для эфира перемонтируют всю схватку так, как им хочется…
Оса наклонилась и подняла с земли сухую ветку, Обламывала ее до тех пор, пока не получила острый колышек. Подошла к деграданту, опустилась рядом с ним на корточки и воткнула колышек в сонную артерию - глубоко, с гарантией смертельного исхода. И выдернула.