Поттер Патриция. Непокорный

   Но он дал ей обещание, дал обещание Джеффу. Каковы бы ни были его прегрешения, он всегда держал данное слово. И платил долги.
   Оставаться здесь становилось для него опасным. Он заметил, как задумался шериф, когда увидел его. Наверное, лицо действительно показалось ему знакомым, хотя вспомнить, кто перед ним, Синклер не смог. Кроме того, Уэйд почувствовал, что у шерифа есть к Мэри Джо собственный интерес, а это только усилит его подозрения. Фостер был готов побиться об заклад, что добропорядочный шериф прямиком отправился в свою контору, чтобы порыться в старых листовках.
   Уэйд сомневался, что он что-нибудь обнаружит. Прошло слишком много лет. Но шериф был из тех людей, кто может начать рассылать запросы, не оставлять поисков и связать каким-то образом недавнее убийство с новым постояльцем Мэри Джо. В конце концов он может просто проверить удостоверение личности Уэйда Смита и убедиться в отсутствии такового. Интересно, подумал Уэйд, сколько часов у него в запасе?
   Он, конечно, не очень разбирается в том, как ведут хозяйство на ранчо. Но он понимает кое-что в фермерстве, в лошадях и немного в скотоводстве. В прошлом году он помогал ютам перегонять в горах стадо. И ему точно было известно, как порою трудно бывает справиться с ленивой и упрямой скотиной.
   А еще он знал людей. Суровый опыт научил его отличать хорошее от плохого, честность от мошенничества.
   Если ему удастся найти хороших, надежных помощников для ведения хозяйства, он сможет уйти, сознавая» что хотя бы в одном его совесть чиста. Что само по себе уже немало.
   Однако это означало, что ему нужно держаться подальше от женщины. И от мальчика тоже.
 
   Через день Уэйд, Мэри Джо и Джефф отправились в городок Ласт-Чане. Он располагался в пятнадцати милях к северо-западу, и, чтобы добраться до него, приходилось тратить целый день. Выехали они на рассвете. А вернутся глубокой ночью.
   Уэйд держал вожжи. Мэри Джо молча вручила их ему, прежде чем взобраться на козлы, а он их принял. Будь он проклят, если даст понять, что чувствует себя неуверенно, действуя одной рукой. Джейк по-королевски развалился на одеяле под крышей фургона. Стоило ему почувствовать, что его собираются оставить дома, как он начал горько жаловаться, тихо и настойчиво поскуливая. В конце концов Уэйд предложил взять его с собой, чтобы пес не попытался следовать за ними на трех лапах.
   Мэри Джо запаслась провизией для обеда и ужина, наполнила фляги лимонадом и водой. Им предстояло купить семян, чтобы заменить растения, смытые ливнем, и фураж для лошадей. Уэйд попытается нанять работников.
   Поездка в город представляла опасность, Уэйд понимал это, но для него было в равной степени опасно оставаться на ранчо Вильямсов. Впрочем, вряд ли кто заподозрит убийцу и разыскиваемого преступника в человеке, который открыто появился в городе. Они с Мэри Джо решили, что с пересудами лучше сражаться в открытую.
   Они обсудили этот вопрос накануне после ужина, когда Джефф вывел собаку на несколько минут. Ужин прошел в молчании. Уэйд неохотно выходил к столу, заставляя себя подавлять бушевавшие в душе чувства. Но было бы несправедливо, если бы Мэри Джо или Джефф носили ему еду в сарай, кроме того, ему не нравилась мысль прятаться из-за собственной глупости.
   Молчание, однако, было неприятным, и даже Джефф примолк, почуяв что-то неладное. Он свел весь свой разговор к одной теме — как себя чувствует Джейк, и время от времени припрятывал кусочки жаркого для своего любимца. Уэйд начинал понимать, что это была скорее игра, затеянная Джеффом и его матерью, чем действительная необходимость воровать угощение.
   Уэйд был не в своей тарелке, как чужак, которого все стараются уверить, что он здесь свой. Но он не был здесь своим и никогда не будет. В конце концов даже на Джеффа подействовало гнетущее молчание, потому что он вышел из-за стола быстро, по собственной воле и отправился проведать собаку.
   — Мне жаль, что так случилось сегодня, — сказал Уэйд хозяйке. — Этого не должно было произойти.
   Ему не нужно было объяснять, что он имеет в виду. Шериф как будто сидел с ними за одним столом. Слишком большой и опасный, чтобы не обращать на него внимания.
   — А я нисколько не жалею, — сказала она со своей привычной дурацкой прямотой.
   Он пожалел, что она не похожа на других белых женщин, которых он знал. Ей бы следовало быть не такой прямолинейной.
   — Что подумал бы ваш муж? Или тот, кто оставил вам это ранчо? — Уэйд знал, как ударить побольнее. — Лжете представителю закона, защищая убийцу?
   Он не сказал о том, что считал еще большим преступлением: о том поцелуе, который лишил их обоих здравого смысла.
   Ее ярко-зеленые глаза на секунду погасли.
   — Мой муж был бы благодарен, — наконец произнесла она. — Вы спасли его сына.
   Уэйд почувствовал, как здоровая рука сжимается в кулак, и задал вопрос, который никак не следовало задавать. Он не должен был ничего знать о ее покойном муже. Как и о человеке, за которого она чуть не вышла замуж. И все же ему нужно было это знать. Словно какой-то дьявол внутри подталкивал его выяснить, что это были за мужчины, которые помогли ей стать именно такой женщиной. Но еще ему нужно было показать, что он ей не подходит.
   — Представитель закона? Благодарен мне? Джефф отправился к реке только из-за меня. Если бы он не услышал… — Уэйд замолчал.
   — Отец Джеффа был справедливый человек, — тихо сказала она. — Он многое понимал.
   — Вам его не хватает?
   — Да, — сказала она. — Как не хватало и при его жизни. Он почти все время был в отъезде. И он, и Тай.
   В ее глазах появилась печаль, и Уэйд пожалел, что вызвал в ней воспоминания. А еще он почувствовал что-то похожее на ревность. Уэйд получил ответ, от которого ему стало чертовски больно, хотя он понимал, что так не должно быть. Оказывается, она хлебнула горя не только после, но и во время замужества.
   Он собрался уходить.
   — Уэйд, — она легко произнесла его имя, а он даже не знал, как к этому отнестись. — Нам следует поговорить о завтрашнем дне.
   Он вопросительно взглянул на нее.
   — Мне нужны семена для огорода. Думаю, вам следует вместе со мной поехать в город. Пусть люди посмотрят на вас, узнают, почему вы здесь. А вы попытаетесь нанять не скольких работников.
   — Вы все еще не отступили от своего? — Ему никак не верилось, особенно после сегодняшних событий.
   Она не отвела взгляда.
   — Нет.
   — Я не могу обещать, что сегодняшний случай не повторится.
   — А я и не хочу, чтобы вы это обещали. Проклятие, он начинал опасаться ее прямоты.
   — Напрасно. От меня одни только беды, миссис Вильямс. Она вздохнула.
   — Я знаю.
   — Вы ненормальная.
   — Вероятно, — любезно отозвалась она, но глаза ее теперь сверкали, даже дразнили. Она сбивала его с толку. Снова и снова ставила в тупик. — Выезжаем на рассвете. Добираться до города пять часов.
   Она не оставила ему никаких путей для отступления. Во всяком случае, он не смог ничего придумать. Она опровергла все его аргументы, все возражения…
   А теперь они ехали в город, солнце поднималось все выше, разливая мягкий утренний свет по золотистым холмам и синим горам со снежными вершинами.
   Уэйд все время ощущал присутствие Мэри Джо, которая сидела с краю, рядом с сыном, разделявшим их. Уэйд позаботился, чтобы они расселись в таком порядке. Предстоящий день вместе с ней сулил ему достаточно мучений и без того, чтобы касаться ее тела каждый раз, как повозка попадет на ухаб.
   На ней было ярко-желтое платье. Он не думал, что желтый цвет может так идти рыжеволосым, но ей он был к лицу. Платье было простое, чуть выцветшее от долгой носки, но ловко сидело на стройной фигурке. Оно было с глухим воротом и пышными рукавами. На руки она набросила кружевную шаль, чтобы защитить их от солнца и пыли. Осанка была прямой, но не напыщенной, а просто гордой. Несколько локонов, выбившихся из внушительного узла под шляпой обрамляли лицо, слегка припорошенное веснушками.
   Джефф болтал без умолку, спеша поделиться сведениями о городке, в который они направлялись. Уэйд мысленно представил, как они смотрятся со стороны. Мужчина, мальчик, красивая женщина едут в город. Обычная картина. Только ничего в ней обычного не было. На одну долгую тоскливую минуту он пожалел об этом.
   В полдень они остановились напоить лошадей на берегу реки, которая протекала недалеко от дороги. Мэри Джо опустила флягу с лимонадом в прохладную проточную воду и привязала ее веревкой. Джефф и Джейк держались от воды на почтительном расстоянии, хотя река давно успокоилась и теперь мягко журчала. От прежней ярости не осталось и следа.
   Солнце благотворно влияло на Уэйда. Исцеляло его. Он даже чувствовал, что у него прибавляются силы, когда стоял в солнечных лучах и наблюдал за лошадьми, которые подошли к реке напиться. Рука теперь болела не так сильно, когда он ею шевелил, а рана на ноге давала о себе знать не больше, чем заноза.
   Он потоптался на месте в тесной одежде. Ему было ненавистно носить вещи умершего человека. Он жаждал вновь оказаться в своей удобной замше. Впрочем, он не забыл надеть орла, принадлежавшего когда-то его сыну. Амулет покоился под синей хлопчатобумажной рубашкой, спрятанный от чужих глаз.
   Прежде чем они снова отправились в путь, он съел кусок свежеиспеченного хлеба с сыром и выпил лимонада. На него нахлынули воспоминания детства. Последний раз он пил лимонад, когда была жива его мать. Закончив трудовой день, семья собиралась на крыльце. Тогда он себе места не находил, все рвался куда-то, подальше от фермы. Не понимал, как ему будет ее не хватать.
   С помощью Мэри Джо он вернул всю команду в повозку и смотрел, как Джефф укладывает пса на скамью. Уэйда охватило знакомое тепло, когда Мэри Джо изящным движением взобралась на козлы, мелькнув при этом стройными икрами.
   Последним в повозку сел Уэйд. Джефф предпочел устроиться рядом с собакой, и Уэйд ощутил близость Мэри Джо Вильямс, сидевшей всего в нескольких дюймах от него, и сладкий аромат цветов. Он щелкнул вожжами, и лошади прибавили шагу. Как бы ни был короток путь до города, он ему покажется вечностью.
 
   Городок Ласт-Чане был явно основан в надежде выманить деньги у будущих старателей, отправлявшихся на земли ютов искать серебро и золото. Он состоял из одного банка, одной кузницы, двух салунов, склада лесоматериалов, небольшой гостиницы, конторы шерифа и нескольких лавок, заполненных товаром для старателей: кирками, совками, поддонами, тяжелой робой, оружием, боеприпасами, картами.
   Уэйд взял одну такую и отметил про себя, что дороги ведут прямо на территорию, отданную готам по последнему договору. Он знал, чего стоят эти договоры, особенно когда выпускаются такие карты, специально указывающие возможные месторождения серебра и золота. Он также взял газету «Роки Маунтин Ньюс» и быстро просмотрел ее.
   Отправляясь в поездку, Мэри Джо вручила ему немного денег, чтобы купить кое-что из одежды, и он выбрал дня себя две темные хлопчатобумажные рубашки, рабочие брюки из плотной ткани и дешевую шляпу. В качестве аванса, сказала она, передавая деньги. Ему было неприятно брать их, но еще большую неприятность доставляла ему необходимость носить веши ее мужа. Вернувшись в горы, он возместит ей убытки, но сейчас его раздражало, что он взял у нее деньги.
   Потом он помог Мэри Джо выбрать семена, которые все еще могли дать урожай, несмотря на такую позднюю посадку. — Нам нужно клеймо для скота, — сказала она.
   — А не торопите ли вы события?
   — Мы сюда вернемся не скоро, а я вам доверяю, — сказала Мэри Джо.
   У Фостера сжало горло. Он не хотел, чтобы ему кто-нибудь доверял. Но сейчас было не время для споров, поэтому он просто пожал плечами.
   — Вы знаете, что вам нужно?
   — Буква «Д» в кружке. Ранчо так и будет называться: «Круг Д», — сказала она. — Это будущее Джеффа.
   — Кузнец сделает клеймо. Вы пойдете к нему и расскажете, что вам нужно, а я разведаю в салуне. Может, найду каких-нибудь работников.
   — В салуне? — В се голосе послышалось сомнение и даже недовольство.
   Тут он вспомнил, что она рассказывала о работнике, который чуть не сжег сарай, и пожал плечами.
   — Именно в таких местах обычно находят свободные рабочие руки или узнают о тех, кто скоро может потерять работу. — Он помолчал. — Послушайте, дело будет не из легких. Здесь все помешались на серебре и золоте.
   А ему нужно было найти работников быстро. Ему нужно было окружить себя и женщину людьми. Ему нужно было наладить хозяйство и убираться подобру-поздорову из этой долины.
   Она, казалось, прочитала его мысли. В ее глазах снова вспыхнули чертовски привлекательные озорные огоньки. Ее, видимо, всегда забавляло, с каким нежеланием он держит данное слово, как борется сам с собой. Вот бы и ему так веселиться. Он опять почувствовал, что носит на себе проклятие.
   Но Мэри Джо ничего не сказала. Уэйд пришел к выводу, что она сама выбирает поводы для сражений, отказываясь от стычек, которые, по ее мнению, не представляли интереса. Жаль, что он это отметил. Жаль, что она все больше нравится ему. Одно дело влечение, и совсем другое, когда к томлению тела примешивается симпатия. Он надвинул на глаза новую шляпу и внимательно следил за женщиной, ожидая услышать ее одобрение, мысленно приказывая ей согласиться с ним.
   — Что ж, пусть это будет салун, — наконец произнесла она, улыбнувшись в знак одобрения его тактики. — Мы с Джеффом отправимся к кузнецу, а потом на склад лесоматериалов. Нам понадобится древесина для постройки барака.
   Он просто кивнул, начиная привыкать к ее неизлечимому оптимизму и, что еще хуже, к проклятой вере в него, будто он мог творить чудеса. Провались оно все пропадом, но его все больше и больше затягивало в сети ее обаяния, а это было опаснее водоворота на реке Симаррон.
 
   Уэйд так и не понял, то ли Мэри Джо Вильямс наколдовала, то ли ему просто чертовски повезло. В тот же день он нашел двух человек, которые, как ему показалось, могли сгодиться. Они потеряли работу после весеннего клеймения скота на соседнем ранчо и теперь околачивались в городском салуне, пытаясь решить, стоит ли им отправиться на север, чтобы заняться скотоводством, или на запад — попытать счастья на рудниках.
   Уэйд с интересом прислушивался к их разговору. Аргументы в пользу северного направления и попытки найти там другую работу, видимо, начинали перевешивать. Им не на что было купить припасов, и они не очень-то стремились связываться с индейцами. В здешних краях ходили кое-какие истории…
   Уэйд не спеша потягивал пиво, ловя каждое слово. Лица говоривших были, на первый взгляд, честными, а мозоли на их руках свидетельствовали о привычке к тяжелому труду. Когда один из них оглянулся, он встретился глазами с Уэйдом и не отвел взгляд. Уэйду это понравилось. Он также обратил внимание на то, как они пьют. По две кружки, не больше, и пили медленно, словно смакуя редкое угощение, а не быстро насыщались, как пьющие люди.
   Послушав еще немного, Уэйд подошел к ним.
   — Я тут случайно услышал, о чем вы говорите, — сказал он, когда мужчины обернулись и оглядели его с ног до головы. — Мне нужны несколько человек… на постоянную работу. На ранчо.
   Один из мужчин поставил кружку.
   — Сколько голов скота?
   — Пока не много, но владелец планирует завести большое стадо.
   — Что за ранчо?
   — «Круг Д», примерно в пятнадцати милях к югу отсюда.
   — Никогда о таком не слышал.
   — Еще услышите, — сказал Уэйд. — Оплата хорошая. Тридцать пять в месяц плюс содержание.
   Второй мужчина, который до сих пор молчал, наблюдая и разглядывая Уэйда, поинтересовался:
   — Мы будем работать на вас?
   — Я управляющий. Владелец — женщина. Вдова. — Лучше уж сейчас все выложить начистоту. — Вначале нужно будет построить барак. А до тех пор придется спать в сарае.
   Второй из говоривших повернулся к товарищу, затем снова посмотрел на Уэйда.
   — Меня зовут Дьюрант. Эд Дьюрант. А это Такер Годуин. Все его кличут по имени.
   — Уэйд Смит, — представился Уэйд.
   — Что с рукой? — Это был резонный вопрос, поскольку они приглядывались друг к Другу.
   — Авария на железной дороге.
   — Собираетесь жениться на вдове? Уэйд покачал головой.
   — Просто помогаю. Она была просватана за брата, но тот умер. — Господи, как ненавистна была ему эта ложь, но он сумел сохранить на лице невозмутимость. — Она хорошо готовит.
   Лица мужчин оживились.
   — Черт, а почему бы нет? — сказал Эд Дьюрант, повернувшись к своему Другу. — Мы могли бы попробовать.
   Второй, которого звали Такер, сомневался.
   — Мы работали на ранчо Брайанта, если хотите узнать о нас.
   Уэйд покачал головой. На войне он быстро научился, кому и насколько доверять, он посмотрел на Такера с возобновившимся интересом. Возможно, новый управляющий? Взгляд умного, спокойного человека, хотя, наверное, он непоседлив, как многие скотоводы, по своей природе не способные долго оставаться на одном месте.
   — Когда вы можете начать? Годуин пожал плечами.
   — Да хоть сегодня. Вещи у нас с собой.
   — Отлично. Тогда пойдем на лесопильный склад и найдем миссис Вильямс. Вы поезжайте вперед, а я пойду за вами пешком.
   Он вышел из салуна вместе с обоими мужчинами, но замешкался на крыльце, оглядывая улицу. Осторожности он научился много лет назад.
   С востока в город въезжали двое верхом на лошадях.
   Что-то в одном из них привлекло внимание Уэйда. Он натянул пониже новую шляпу и вышел из тени, изучая всадника.
   Подобно Уэйду, всадник натянул шляпу до самых бровей, лицо его было в тени, но все равно он казался Фостеру удивительно знакомым. Потом он заметил блеск серебра на его седле. Тут мужчина повернулся как раз настолько, что Уэйд смог разглядеть его лицо. На него нахлынули горькие, тяжелые воспоминания. Он укрылся в дверном проеме, пока всадники не проехали мимо, надеясь, что новые работники миссис Вильямс ничего не заметили. Они не заметили. Как раз в это время они садились на своих коней.
   Уэйд проследил, куда те двое поехали, а затем направился к лесопильному складу, в противоположную сторону. Тем не менее, он почувствовал себя в ловушке и очень сожалел, что у него нет коня. Но еще больше он пожалел, что у него нет оружия, которым он мог бы воспользоваться.
   Так и не сдвинув со лба шляпу, Уэйд появился, прихрамывая, на лесопильном дворе вслед за Дьюрантом и Такером.
   Мэри Джо препиралась с работником лесопилки по поводу цен. Увидев Уэйда, она улыбнулась, но глаза ее расширились от удивления, когда она поняла, что он нанял работников. Она заулыбалась во весь рот, как какому-то чуду.
   — Я знала, — сказала она, — что нам понадобится строить барак.
 
   Мэри Джо посмотрела на молчаливого человека, сидящего рядом с ней в повозке, которую лошади везли домой. Теперь их сопровождало двое всадников. Тихие мужчины, которые при знакомстве поглядели на нее с любопытством и уважением. Она с самого начала не ошиблась в Уэйде Фостере. Он действительно был ее спасением.
   Джейк теперь лежал на козлах, втиснутый между ней и Джеффом. Весь фургон был завален досками. Ее нога касалась ноги Уэйда Фостера и горела огнем.
   Уэйд пытался посадить ее с краю, но она проворно взобралась на повозку первой, не желая, чтобы Джефф сидел между ними. Ей хотелось разделить с Уэйдом радость успеха. Но он, видимо, был не в настроении, он целиком ушел в свой замкнутый мир, в котором обычно пребывал. Ни улыбки, ни взгляда, ни понимания, вообще ничего — все равно как деревяшка.
   Не в первый раз Мэри Джо задалась вопросом, правильно ли она поступила, силком втянув его в свою жизнь, свою и Джеффа, Ему явно здесь не по себе, а что касается ее, то она сама давно увязла по горло. Она постоянно повторяла, что делает это ради Джеффа, ради его будущего, но правда была такова, что она делала это и для себя. Ей тоже нужен был «Круг Д».
   Мэри Джо отказывалась верить, что Уэйд Фостер ей нужен не только для того, чтобы поставить на ноги хозяйство. Она все время уверяла себя в этом. И все же каждый раз, стоило им коснуться друг друга, каждый раз, как тела их сталкивались при движении повозки, она понимала, что это далеко не так. Стоило ей посмотреть ему в глаза, как она все понимала. И он тоже, хотя это знание было ему ненавистно. Ей бы тоже следовало разделять его ненависть. Она не могла себе позволить испытывать какие-то чувства к такому, как Уэйд Фостер.
   Средство достичь своей цели. Посланное небом или адом. Она сама не была уверена, чем именно. Но она понимала, что он никогда не сможет быть чем-то большим для нее. И для Джеффа.
   Просто средство достичь своей цели.

Глава 12

   Они приехали на ранчо глубокой ночью, а на следующее утро началась работа по строительству барака. Ничего особенного, просто одна большая комната на десять коек, но это уже было достижением. Так было положено начало «Круга Д».
   На строительстве работали все, но особенно старались двое новых работников. Джефф тоже помогал, забивая гвозди, а Мэри Джо пришлось вдвое больше трудиться на кухне. Уэйд делал то, что мог одной рукой, носил и прилаживал на место доски. Лицо его выражало одну лишь досаду. Досада не покидала его с тех пор, как они побывали в Ласт-Чансе. Он отгородился от Джеффа и от нее, как будто уехал в другую страну.
   Уэйд погонял работников, погонял себя, и она понимала, что он это делал, чтобы поскорее уйти. После первого рабочего дня она пригласила всех в дом на ужин, но Уэйд отказался.
   — Я бы хотел осмотреть все ранчо, — сказал он. — До темноты еще добрых три часа.
   Он уже знал, что она владеет пятью сотнями акров земли и что почти все ее владения — открытые угодья. Владельцы ранчо клеймили свой скот и отпускали на волю, пересчитывая поголовье весной. Молодняк держался близ своих матерей, поэтому принадлежность скота легко определялась, поскольку соседи доверяли друг другу.
   Мэри Джо вгляделась в его лицо, но оно оставалось непроницаемым, словно он стер с него все чувства.
   — Джефф хорошо знает местность. Он может поехать с вами.
   — Нет, — отрезал он. — Я хочу составить собственное представление. У меня лучше получится, если я буду один. — Он запнулся. — Но мне понадобится лошадь.
   — Моя кобылка вам маловата. Можете взять лошадь Джеффа. Кто-нибудь из работников оседлает ее.
   — Я сам, — отверг он помощь. — Они и так много работают, чтобы еще опекать меня.
   Голос Уэйда звучал напряженно, и хотя лицо по-прежнему ничего не выражало, она поняла, что его вновь охватывает злобное нетерпение.
   — Ладно, — сказала она, оставив последнее замечание без комментария.
   Ей хотелось предложить ему собственную помощь, но он наверняка оскорбился бы. Такое предложение для него означало бы, что она считает, будто он не способен сделать самое простое — самостоятельно оседлать лошадь. Она также понимала, что он не стал бы пытаться сделать это, если бы не был уверен в своих силах. Она просто надеялась, что он не навредит себе.
   Мэри Джо смотрела, как он, хромая, удаляется от крыльца, и сознавала, что ему хочется побыть одному. Она подозревала, что именно поэтому он сейчас уезжает, а то объяснение, которое он дал, совершенно ни при чем. Пока он здесь жил, у него почти не было возможности побыть наедине с самим собой, а он был из тех, кто очень дорожит этим. Ей стало любопытно, каково ему жилось с женой, неужели так же одиноко, как здесь? Интересно, какая она была, эта индианка, которая если не укротила его, то, по крайней мере, удерживала возле себя несколько лет. Интересно, целовал ли Уэйд Фостер свою жену так, как целовал ее, с яростным голодом, который быстро превращался в нежность?
   Тут из дома выскочил Джефф, и она услышала, как он спрашивает Уэйда, куда тот едет.
   — Прогуляться верхом, — коротко ответил Уэйд.
   — Я поеду с вами.
   — Нет, — последовал ответ Уэйда, после которого он чуть замялся, прежде чем добавить: — Тебе нужно немного отдохнуть. Завтра будет еще труднее, чем сегодня.
   Потом он ушел, оставив Джеффа на месте. Он повернулся слишком быстро и не видел, как разочарованно вытянулось лицо мальчика. А Мэри Джо видела, и в ней закипел гнев. Она-то знала, что Уэйд остался на ранчо только из чувства долга, но Джефф, хоть и считал себя мужчиной, был всего лишь ребенком, который мало что понимал.
   Мэри Джо было невыносимо видеть, как обижен ее сын. Она знала, что делает, знала, что играет с огнем, но была уверена, что сумеет с ним справиться. Другое дело Джефф…
   За ужином она пыталась разговорить своих новых работников. Оба оказались бывалыми людьми, непоседами, скитавшимися в поисках работы. В присутствии хозяйки они вели себя сдержанно, мало обращались прямо к ней, а все больше к Джеффу, который задавал бесчисленные вопросы. И хотя Джефф, казалось, слушал с интересом, он все время поглядывал на дверь, явно поджидая Уэйда.
   Уэйд не появился, и Мэри Джо начала опасаться, что, возможно, он забрал лошадь Джеффа и сейчас возвращается в горы, которые звали его к себе. У него на это было полное право. Она пообещала ему лошадь, он нанял двух человек. Он же не говорил, как долго пробудет здесь.
   Работники поблагодарили и вышли из-за стола. Они разместились в маленькой комнате, которую занимал Уэйд. Сам он, по его словам, предпочитал спать под открытым небом.
   Джефф, уставший до изнеможения после целого дня работы, забрал Джейка в свою комнату. Мэри Джо побродила по дому, потом вышла на крыльцо. Луна стала совсем серебряной. Мэри Джо хотела было запрячь лошадь и отправиться на поиски Уэйда, но потом решила, что это бесполезно. Если он намеревался вернуться, значит вернется. Если нет, тогда он уже на полпути к горам, и тут она не в силах что-либо изменить.