Робертс Нора. Голос из прошлого

   – Что я, нянька? Какого черта мне с ней делать?
   – Пораскинешь на досуге мозгами. Поднимайся, – повторил он и положил трубку.
   Первое, что он заметил, войдя в кухню, – тарелка Тори почти пуста. А второе – что она плакала.
   – Что случилось? Что ты ей сказала? – повернулся он к Лайле.
   – Перестань шуметь, – и Лайла отмахнулась от него, как от мухи. – Она всласть поплакала и теперь будет лучше себя чувствовать. Правда, моя девочка?
   – Да, спасибо. Я больше ни кусочка не могу съесть, Лайла. Действительно, не могу.
   Лайла, наморщив губы, посмотрела на тарелку и кивнула.
   – Ладно, ты вполне справилась. – Она взглянула на Кейда. – Может, мисс Маргарет и судья будут завтракать?
   – Не думаю. Мама собирается уехать днем.
   – Совсем?
   – Наверное. И я не хочу, чтобы ты оставалась одна в доме, Лайла. Может, ты уедешь к своей сестре на пару дней?
   – Что ж, ладно.
   Она отнесла тарелку Тори в раковину.
   – Вот как все обернулось, Кейд. Может, и к лучшему, если она уедет. Она освободится от этого дома и в конце концов почувствует себя счастливее.
   – Надеюсь, ты права. Позвони своей сестре. И он протянул Тори руку. Она встала и, слегка поколебавшись, прижалась щекой к щеке Лайлы.
   – Спасибо.
   – Ты хорошая девочка. Только помни, что тебе надо держаться за свое.
   – Я и собираюсь.
   Когда они отъехали от дома, Тори вдруг сказала:
   – Я не хочу пышной свадьбы. Я бы хотела, чтобы все было как можно тише и как…
   – И как?
   Он повернул на шоссе, и Тори взглянула в сторону болота.
   – И как можно скорее.
   – Почему?
   – Потому что мне хочется поскорее начать нашу общую жизнь.
   – Завтра же мы получим лицензию на брак. Это тебя устроит?
   – Да. Это меня очень устроит.
   Она смотрела на Кейда и улыбалась. Она больше ничего не видела. И не чувствовала ничего. Даже близости болота. И того, что там скрывалось.
   Фэйф как раз свернула к магазину «Южный комфорт», когда к нему подъехал автомобиль Кейда. Она широко улыбнулась брату.
   – А вот и ты. Я думала, что ты уже забыл.
   – Забыл? О чем? – Кейд с недоумением посмотрел на нее.
   – Ты говорил, что я сегодня могу взять твою машину.
   Ключи от своей она вложила ему в руку и кокетливо взмахнула ресницами.
   – Как ты мил. Правда, он самый лучший брат на свете, Тори? Кейд знает, что я питаю слабость к его маленькому «Конвертиблу», и всегда мне его одалживает.
   Выхватив из пальцев Кейда его ключи, она подарила ему звучный поцелуй.
   – Тори, Уэйд очень занят сегодня, и мне ужасно скучно. Можно составить тебе компанию? А заодно куплю для Уэйда кое-какие милые мелочи, которые у тебя водятся. Я собираюсь проводить теперь больше времени у него, так что нужно навести уют в его холостяцком жилище. Мой автомобиль припаркован у дома Уэйда, но там мало бензина, – крикнула она Кейду. И, взяв Тори под руку, повела ее к магазину. – Он меня сегодня разбудил слишком рано. Вот пусть и расплачивается. Он хочет, чтобы мы стерегли друг друга.
   – А где твой щенок?
   – Резвится в доме Уэйда. У тебя есть выпить чего-нибудь холодненького?
   – В подсобке. Достань сама.
   – Ты сегодня откроешь магазин?
   – Нет. Я не хочу ни с кем встречаться. Фэйф скользнула в подсобное помещение и вскоре появилась с двумя бутылками кока-колы. Тори завела тихую музыку и стала протирать стекла.
   – А мне ты поручишь что-нибудь? Не то я умру от скуки.
   – Протирай стекла, – решила Тори. – У меня много дел в подсобке. И никого, пожалуйста, не впускай.
   – Все ясно.
   Фэйф отыскала ключи от витрины с украшениями и примерила несколько пар сережек, восхитилась браслетом в виде серебряной змейки и его примерила тоже. Когда раздался стук в дверь, она проворно заперла витрину. За стеклянной дверью стояли незнакомые ей мужчина и женщина, которые разглядывали ее так же внимательно, как и она их. «Это очень некстати, – подумала Фэйф, – что Тори не открыла сегодня магазин. Покупатели бы развлекли ее».
   Фэйф лучезарно улыбнулась и постучала по табличке «Закрыто». Женщина в ответ показала удостоверение.
   «Ух, ты! Из ФБР, – подумала она. – Еще интереснее». И Фэйф открыла дверь.
   – Мисс Боден?
   – Нет, она в подсобном помещении.
   Фэйф окинула вошедших оценивающим взглядом. Женщина была высокая, с жестким выражением лица, с коротко подстриженными темными волосами, черноглазая. По мнению Фэйф, женщине совсем не шел ее серый костюм, а на ногах были очень некрасивые туфли.
   Мужчина казался приличнее на вид: шатен, волнистые волосы и квадратная челюсть с маленькой соблазнительной ямочкой посередине. Она кокетливо ему улыбнулась, но лицо агента ФБР осталось непроницаемым.
   – Вы не попросите мисс Боден выйти к нам? – обратилась к ней женщина.
   – Разумеется. Извините, на минуту отлучусь. Подождите. – И Фэйф побежала в кладовую, плотно закрыв за собой дверь. – Здесь ФБР.
   – Здесь? – испуганно вскинула голову Тори.
   – Да, в магазине. Мужчина и женщина. И совсем не похожи на тех, каких показывают по телевидению. Он не очень противный, а она в таком костюме, который я ни за что не соглашусь надеть даже в гроб. И она – янки. Насчет него – не знаю. Он и рта не раскрыл. По-моему, она главная.
   – Ради бога, какое это имеет значение?
   Тори встала, но колени у нее дрожали. Не успела она взять себя в руки, как в дверь постучали.
   – Мисс Боден?
   – Да, это я.
   – Я специальный агент Линн Уильяме. – И женщина указала на свой значок. – А это – агент по особым делам Маркус. Нам необходимо поговорить с вами.
   – Вы нашли моего отца?
   – Еще нет. Он с вами связывался?
   – Нет, я его не видела и ничего о нем не слышала. Он знает, что я ему не стану помогать.
   – Мы хотели бы задать вам несколько вопросов. – И Уильяме многозначительно взглянула на Фэйф. И Фэйф, молниеносно подскочив к Тори, обняла ее за плечи.
   – Это невеста моего брата. Я обещала ему не оставлять Тори ни на минуту.
   Маркус перелистал блокнот.
   – А кто вы будете?
   – Фэйф Лэвелл. У Тори сейчас очень тяжелая полоса жизни. И я останусь с ней.
   – Вы знакомы с Каннибалом Боденом?
   – Да, я его знаю. Я думаю, что это он убил мою сестру восемнадцать лет назад.
   – Но у нас нет доказательств этого. Мисс Боден, когда вы видели свою мать в последний раз?
   – В апреле. Мы с дядей ездили к ней. Несколько лет я не поддерживала с родителями никаких отношений. Мать я не видела до апреля с тех пор, как мне исполнилось двадцать лет. Отца тоже, пока он сам не появился здесь, в моем магазине.
   – И вы уже знали, что он в бегах?
   – Да.
   – И все-таки дали ему деньги.
   – Нет, он сам их взял. Но я бы ему их отдала, лишь бы не встречаться с ним.
   – Ваш отец осуществлял в отношении вас насильственные действия?
   – Да.
   И Тори, обессилев, села.
   – А вашу мать он бил?
   – Я этого не видела. Думаю, что он избивал ее раньше, когда меня еще не было на свете. Но это только мои предположения.
   – Мне говорили, что вам нет надобности предполагать. Вы утверждаете, что являетесь ясновидящей.
   – Я ничего не утверждаю.
   – Вы дружили с Хоуп Лэвелл. – И Маркус сел тоже, а его напарница осталась стоять.
   – Да, дружила.
   – И это вы привели ее родственников и полицейских к ее телу.
   – Да. И я уверена, что вы получили на этот счет донесения. Я ничего не могу к ним добавить.
   – Вы утверждали, что видели, как ее убивают. Тори промолчала. Маркус наклонился вперед.
   – Недавно вы обратились за помощью к Абигейл Лоренс, адвокату из Чарлстона. Вас интересовали серийные убийства на сексуальной почве. Почему?
   – Потому что все жертвы погибли от рук одного и того же человека, того самого, кто убил Хоуп.
   – Вы это... чувствуете?
   – Я это знаю. Но не жду, что вы мне поверите.
   – Но если вы знаете, тогда почему вы об этом не заявили?
   – С какой целью? Чтобы опять на свет извлекли дело Джонаса Мэнсфилда и указали бы мне на мою роль в этом деле? Вы знаете обо мне все, агент Уильяме, все.
   Маркус достал из кармана целлофановый пакетик и бросил его на стол. В нем была серьга в виде гладкого золотистого обруча.
   – Что вы можете сказать об этом?
   – Она принадлежала моей матери? – И Тори, выхватив у него пакет, сломала печать и вытряхнула на ладонь серьгу.
   И ощущения нахлынули на нее мощным потоком. Она вздрогнула и уронила серьгу на стол.
   – Вторая у вас в кармане, – сказала она агенту Уильяме. – Вы взяли их с собой, отправляясь в город, и одну положили в пакет, – Извините… – И Уильяме взяла серьгу со стола. – Я много чего знаю о вас, мисс Боден. Я интересовалась вашей работой в Нью-Йорке. И внимательно изучила дело Мэнсфилда.
   И она сунула серьгу в карман.
   – Они должны были бы прислушаться к вашим советам. – Агент Уильяме взглянула на своего напарника. – Я, по крайней мере, так и поступлю.
   – Но мне нечего больше вам сказать. – И Тори встала. – Фэйф, ты не проводишь посетителей?
   – Конечно.
   Уильяме достала визитную карточку, положила ее на стол, и в сопровождении Фэйф агенты вышли из подсобки. Через несколько минут она вернулась, достала еще одну бутылку колы и устроилась в кресле, которое только что занимал Маркус.
   – Ты все узнала, едва прикоснувшись к сережке? И так все выглядело серьезно, черт возьми. Мы должны с тобой пойти и купить кучу лотерейных билетов или на бега. Ты можешь угадывать, какая лошадь придет первой? Наверное, можешь!
   – Ради бога, Фэйф!
   – Ну а почему нет? Почему бы не поразвлечься немного? Нет, лучше давай поедем в Лас-Вегас и сыграем в «блэк-джек». Господи, Тори, да мы с тобой сорвем банк в каждом казино.
   – Эта способность дается не для наживы. Но Фэйф не так-то легко было остановить.
   – Поедем со мной к Уэйду. Ты к нему прикоснешься и прочитаешь его мысли. Скажешь, что он думает обо мне.
   – Не хочу.
   – Ну будь другом.
   – Нет! – отрезала Тори.
   – Ну ты и стервочка.
   – Это правда. А теперь уходи. И положи браслет туда, откуда его взяла.
   – Положу, не беспокойся. Красть не в моих привычках. – Фэйф совсем не обиделась. – А что я думаю вот сейчас, в эту самую минуту?
   Тори взглянула на нее и улыбнулась.
   – Изобретательно, однако с анатомической точки зрения невозможно. Спасибо тебе, Фэйф.
   – За что?
   – За то, что развеселила меня.
   – Ну, это я с удовольствием. Не так уж это и трудно.

Глава 29

   – Уэйд, милый? – Фэйф прижала телефонную трубку к плечу и посмотрела в сторону подсобки, где, как ей казалось, Тори затворилась навечно. – Ты занят?
   – Нет, конечно. Только что кончил стерилизовать гончую.
   – А как там моя малышка?
   – Радуется жизни.
   – А я помогаю Тори. – Фэйф с чувством большого удовлетворения оглядела стекло, которое она отполировала до блеска. – Ты когда думаешь приехать?
   – Я закончу в пять тридцать. А что ты имеешь в виду?
   – У меня «Конвертибл» Кейда, и я подумываю насчет поездки вдвоем куда-нибудь подальше отсюда. На мне одно красное платье… Ты помнишь мое красное платье, милый?
   Последовала долгая-долгая пауза.
   – Ты хочешь убить меня?
   Она удовлетворенно рассмеялась:
   – Тогда почему бы нам не предпринять такую поездку? Мы сможем остановиться в каком-нибудь мотельчике под видом бродячих продавцов?
   – А что ты собираешься продавать?
   В ответ раздался волнующий низкий смех.
   – Ну, дорогой, ты уж положись в этом отношении на меня. Найду что, и цена будет соответствующая.
   – Тогда я покупаю. А обратно мы можем выехать рано утром.
   – Ну и чудесно. Уэйд? Помнишь, ты сказал, что любишь меня?
   – Да, кажется, что-то такое припоминаю.
   – Ну, и я тоже, наверное, тебя люблю. И знаешь что? Это довольно приятно.
   Последовала еще одна долгая пауза.
   – Думаю, что сумею выбраться отсюда в пять с четвертью.
   – Я тебя подхвачу. – Фэйф повесила трубку и протанцевала вокруг прилавка несколько па. – Тори, да выходи ты оттуда. Засела как в тюрьме, – и она открыла дверь в подсобку.
   Тори оторвала взгляд от инвентарного списка.
   – Ты, наверное, никогда не работала?
   – А зачем? У меня есть наследство.
   – Для полноты жизни, для самоудовлетворения, для того, чтобы чувствовать радость от хорошо сделанного дела.
   – Ну ладно, я немного поработаю у тебя, мы об этом после поговорим. А теперь поедем со мной. Мне надо заскочить в «Прекрасные грезы» и взять кое-какие вещи.
   – Ну и поезжай.
   – Куда я, туда и ты. Я обещала Кейду… Ой, почти четыре часа.
   – Но я еще не кончила работу.
   – А я кончила. И если мы еще задержимся, эти люди из ФБР снова могут нагрянуть.
   – Хорошо. Но я обещала бабушке, что в пять часов буду у дяди Джимми.
   – И чудесно. Я тебя подвезу, а потом поеду к Уэйду. Возьми нам парочку кока-колы. Я просто изжарилась.
   И Фэйф склонилась к одному из зеркал, чтобы освежить губную помаду.
   – С каких это пор ты отражаешься в зеркале? – невольно спросила Тори, доставая две бутылки.
   Фэйф, нисколько не обидевшись намеком на свою близость вампирам, бросила в сумочку губную помаду.
   – Ты грубишь потому, что целый день торчала в своей дыре без воздуха. Ты еще меня поблагодаришь, когда мы выедем на шоссе и я включу полную скорость. Ты еще насладишься игрушкой Кейда. А когда ветер немного растреплет тебе волосы, у тебя будет очень стильный вид.
   – У меня и так вполне подходящая прическа, – отмахнулась Тори.
   – Ничего подобного. Ты выглядишь как старая дева-библиотекарша.
   – Ну, это банальное сравнение и довольно оскорбительное для всего профессионального цеха. – Тори невольно усмехнулась. – Заткнись, – и она сунула в руки Фэйф бутылку.
   – Вот это мне в тебе нравится. В карман за ответом не полезешь.
   Фэйф в последний раз взбила локоны и двинулась к выходу.
   Тори последовала за ней, заперла магазин и вдруг почувствовала, что у нее легко на душе. Быть рядом с Фэйф и оставаться в грустном настроении невозможно. Ей очень захотелось промчаться как ветер в машине с откидным верхом. Она отдастся наслаждению быстрой ездой, а все остальное пусть подождет.
   – Пристегнись, – скомандовала она Фэйф и села рядом.
   – А воздух-то какой густой. Прямо жевать хочется. Фэйф пристегнулась, надела темные очки и включила зажигание. И, злорадно улыбнувшись, нажала кнопку, запустив на полную мощность Пита Сигера с его рок-н-ролльскими воплями.
   Тори также достала солнцезащитные очки.
   – Подходящая музыка.
   И Фэйф стрелой помчалась вперед на зеленый свет, успев проскочить в считанные секунды перед тем, как зажегся красный.
   – Тебя оштрафуют, прежде чем мы выберемся из города.
   – Ну, нашим блюстителям порядка сейчас не до нас, в городе ФБР. Господи, неужели тебе не нравится такая чудесная машина?
   – Почему бы тебе не приобрести свою, такую же?
   – Но тогда я лишусь удовольствия одалживать ее у Кейда.
   Она промчалась через город и уже вовсю шпарила по шоссе. Ветер хлестал Тори в лицо, трепал волосы и будоражил кровь. "Приключение, – подумала она и тут же одернула себя:
   – Какая, однако, глупость". Так много лет прошло с тех пор, когда она радовалась в ожидании очередного приключения.
   Скорость. Хоуп тоже любила быструю езду, воображая, что ее велосипед быстроногий жеребец или ракета. Она бросала вызов дьяволу, отрывая руки от руля и отдаваясь быстрой езде. И Тори тоже отдалась ритмам бешеной скорости и неистовой музыки. Пахло летом, летом ее детства. Под жарким солнцем плавился асфальт, запах стоячих болотных вод насыщал воздух.
   – Вон Кейд стоит.
   – Что?
   Тори откинулась назад. Голова была необыкновенна легка, волосы спутались, глаза затуманились.
   – Вон там, – и Фэйф небрежно ткнула пальцем в сторону поля, где над зеленым морем хлопка возвышались две мужские фигуры. Она весело просигналила, помахала рукой и рассмеялась. – Он сейчас ругает на чем свет стоит свою безответственную сестру. И развращающее влияние, которое я на тебя оказываю.
   – Ну, со мной все в порядке. Я чувствую себя превосходно.
   Фэйф пытливо посмотрела на Тори.
   – Да, хотя ты побледнела. Неужели ты… О черт!.. Через дорогу шмыгнул кролик. Фэйф инстинктивно нажала на тормоза. Машина вздрогнула, взвизгнула, резко подалась назад, но Фэйф опытной, твердой рукой успела ее выровнять.
   – Почему они скачут под колеса, одному богу известно. Такое впечатление, будто они специально выжидают, когда покажется машина, и... ой!
   Бутылка с колой опрокинулась, и содержимое расплескалось на блузку Тори. Она двумя пальцами приподняла прилипшую к коже ткань и укоризненно взглянула на Фэйф.
   – Пожалуйста, завези меня домой, мне надо переодеться.
   Фэйф свернула к дому Тори и взметнула тучи пыли и гравия, резко затормозив.
   – Давай переоденься, а я пока замочу твою блузку в холодной воде. Хотя она заурядна и скучна, все же нельзя, чтобы она пропала.
   – Она классического покроя, – возразила Тори.
   – Ты так полагаешь? – Фэйф поднялась по ступенькам вслед за Тори, а потом вошла в спальню. Чувствуя себя как дома, она открыла встроенный шкаф и стала разглядывать вещи. – Нет, кое-что совсем неплохо.
   – Не трогай мои вещи.
   – А вот эта мне пойдет, – и Фэйф вытащила блузку темно-синего с серым отливом цвета и прикинула ее к себе, смотрясь в зеркало. – Подчеркивает цвет моих глаз.
   Раздевшись до пояса, Тори выдернула блузку у Фэйф и сунула ей в руки мокрую.
   – Займись полезным делом.
   Фэйф недовольно поджала губы, но все же направилась в ванную.
   – Если ты не будешь носить ее на следующей неделе, одолжи ее мне. Завтра мы с Уэйдом проведем вечер в домашней обстановке, и, во всяком случае, долго мне в блузке сидеть не придется.
   – Но тогда не имеет значения, что на тебе будет надето, – заметила Тори.
   – То, что женщина на себя надевает, неразрывно связано с тем, какую реакцию со стороны мужчины она ожидает.
   Тори хотела достать белую рубашку, потом оглядела шелковую блузку. Почему бы и нет?
   Она застегнула пуговицы и подошла к зеркалу, чтобы причесаться. Тори подняла руки и стала заплетать волосы в косичку. Монотонное, привычное движение и жужжание вентилятора под потолком производило убаюкивающее действие, и, полузакрыв глаза, она, мечтательно улыбаясь, смотрела в зеркало. И вдруг увидела кролика, перебегающего дорогу. Испуганный коричневый комочек, прошмыгнувший перед самым носом машины. Он бежал, потому что почуял запах человека. Кто-то тогда шел. Кто-то идет. Кто-то высматривает. Панический страх сжал сердце. В воздухе запахло перегаром виски. Она явственно ощутила его и себя как добычу, за которой охотятся.
   Одним прыжком Тори подскочила к ночному столику и выхватила из ящика револьвер. И бросилась из комнаты как раз в тот момент, когда Фэйф выходила из ванной.
   – Я намочила ее, тебе остается прополоскать и… – Она увидела револьвер и потом лицо Тори. – О господи!..
   Тори схватила ее за руку.
   – Слушай и не задавай вопросов. Времени мало. Садись в машину и поезжай за помощью. Я его остановлю, если смогу.
   – Поедем со мной. Я тебя не оставлю одну.
   – Нет! – Тори вырвалась и побежала на кухню, чтобы дать Фэйф время уехать. И столкнулась лицом к лицу с отцом.
   Он ударом ноги распахнул дверь черного хода. От его одежды несло зловонием, руки были в царапинах и укусах насекомых. Он нетвердо держался на ногах, но взгляд, устремленный прямо в лицо дочери, был цепкий и неподвижный. В одной руке он держал пустую бутылку, в другой ружье.
   – Я тебя поджидал.
   Тори сжала покрепче револьвер.
   – Знаю.
   – А где эта шлюха Лэвелл?
   – Здесь только я.
   – Ах ты, лживая стерва. Ты и шагу не можешь ступить без этой богачки. Желаю с нею говорить. Желаю говорить с вами обеими.
   – Здесь только я, – повторила Тори.
   – Ну да, это верно. Одна-то убита. Напросилась сама. Вы обе напрашивались. Все время врали, повсюду шныряли. И бесстыдно трогали друг друга…
   – Ты совсем спятил!
   – Ты думаешь, я не видел, как вы купались голышом?
   Ее чуть не стошнило при мысли, в каком извращенном виде он воспринимал простую детскую забаву.
   – Нам было по восемь лет. Но тебе-то значительно больше. Грех сидел в тебе. И так было всегда. Назад, – и она дрожащей рукой подняла револьвер. – Ты больше никогда не дотронешься до меня. Или до кого-нибудь еще. Неужели мама на этот раз не отдала тебе все свои деньги? Неужели она замешкалась и ты поэтому ее убил?
   – Я никогда не поднимал руку на твою мать, разве только для ее же пользы. Господь сделал мужчину хозяином в своем доме. Опусти эту игрушку и дай мне выпить.
   – Полиция сюда уже едет. Она повсюду ищет тебя. И ты ответишь за Хоуп, за маму и всех остальных.
   Револьвер дрогнул в ее руке, когда он шагнул вперед. В ушах раздался свист кожаного ремня.
   – Только подойди, и ждать полицию не придется. Я сама покончу с этим.
   – Подумаешь, испугала. Да у тебя духу не хватит.
   – А вот у меня хватит. – За спиной Тори показалась Фэйф. В ее руке блестел маленький перламутровый револьвер. – Если она не сможет застрелить тебя, то это сделаю я.
   – Так она мертва!
   Он изо всей силы толкнул Тори. В ту же минуту прогремел выстрел.
   Тори упала на Фэйф, а ее отец с воем выскочил из кухонной двери.
   – Я же велела тебе уехать, – сказала Тори, приподнимаясь.
   – А я редко кого-то слушаюсь. – Фэйф прислонилась к стене. – Но я взяла из машины телефонную трубку и позвонила в полицию.
   – Но ты вернулась.
   – Ты тоже меня бы не бросила.
   – Но была кровь. Я ощущала запах крови. Он тебя ранил?
   – Нет, ты ранила его, Тори.
   Тори взглянула на свою руку. Она все еще держала в ней револьвер. Вздрогнув, она разжала пальцы, и он упал.
   – Так это я его застрелила?
   – Нет, твой револьвер выстрелил, когда он тебя оттолкнул. У него на рубашке было пятно крови. А я не стреляла.
   Издалека донесся вой полицейских сирен. Услышав их, Фэйф прислонилась спиной к стене.
   – Слава богу, вот и они. – Но тут она услышала, как взревел мотор. – Господи! Автомобиль Кейда.
   Я оставила ключи в машине.
   И она бросилась на крыльцо, а за ней Тори, и обе увидели, как машина, взвизгнув тормозами, выскочила на дорогу.
   – Кейд меня теперь убьет.
   – Мы только что отделались от убийцы-психопата, – истерически засмеялась Тори, – а ты боишься, что тебя отшлепает старший брат!
   – Ну знаешь, Кейд может рассвирепеть. – И Фэйф обняла Тори, чтобы поддержать ее.
   Тори, положив голову ей на плечо, закрыла глаза.
   Пронзительные звуки сирен оглушали. Она видела руки на руле. Руки отца, все в глубоких ссадинах и ранках. Она чувствовала безумную скорость, гремящий пульсирующий рок. Все ближе огни полицейских машин. Их можно видеть в зеркало заднего обзора. Они все приближаются. Раненая рука горит как в огне. Капает кровь. Но бог поможет. Это он припас для него машину. Скорее. Скорее.
   Это испытание. Еще одно испытание, которое ему ниспослал господь. О, я вернусь, и я заставлю ее заплатить за все. Руки стали скользкими от крови, руль не слушается. Кто-то кричит. Неужели это кричит он?
   – Тори! Ради бога! Очнись!
   Она пришла в себя, лежа ничком на дороге, содрогаясь всем телом. В ушах звучал ужасный крик.
   – Я не знаю, что делать, как тебе помочь… – растерянно повторяла Фэйф.
   – Все в порядке.
   Тори перекатилась на спину и заслонила глаза ладонью.
   – Подожди минуту. Я сейчас.
   – Все в порядке? Ты выскочила на дорогу. Прямо под машины. А потом упала…
   – Все в порядке. Он мертв.
   – Да, я уже поняла. Посмотри туда, – и Фэйф показала на дорогу, где к небу вздымался столб дыма и пламени и солнце ослепительно сияло на стекле и хроме полицейских машин, окруживших пожар.
   – Смерть в огне, – прошептала Тори. – Это я на него навлекла. Я этого хотела.
   – Нет, он сам на себя навлек такую смерть. Но я хочу к Уэйду! Господи, как мне нужен сейчас Уэйд!
   – Мы сейчас попросим кого-нибудь ему позвонить. – Тори встала на ноги и протянула руку Фэйф. – Пойдем попросим кого-нибудь ему позвонить.
   – Я шатаюсь, как пьяная.
   – Я тоже. Давай поддерживать друг друга. Они обняли друг друга и, спотыкаясь, пошли по дороге. Жара немилосердно плавила не только асфальт, но, казалось, и воздух. Тори увидела впереди светло-бежевый автомобиль с агентами ФБР.
   – Ты видишь, где он разбился? Как раз напротив того места, где Хоуп…
   За спиной послышался шум приближающегося автомобиля. Они остановились. Кейд выскочил из машины и обнял сразу обеих.
   – Вы в порядке. В порядке. Господи, я думал, что…
   – Нет, он нас не тронул. Он мертв. Я чувствую это, – сказала Тори едва слышно.
   – Тише. Молчи. Сейчас я отвезу тебя домой. Вас обеих.
   – Я хочу к Уэйду.
   Он поцеловал Фэйф в макушку.
   – Мы заедем к нему, миленькая. А теперь держитесь за меня.
   – Кейд, он захватил твой автомобиль, – и Фэйф уткнулась лицом в грудь брату. – Прости меня… Кейд похлопал ее по плечу:
   – Не думай об этом. Главное, вы живы. Он посадил их в машину и уже тронулся с места, когда агент Уильяме сделала знак рукой остановиться.
   – Мисс Боден, вы можете засвидетельствовать, что это ваш отец? – И она указала рукой на груду обгоревшего металла. – То, что за рулем был Ханнибал Боден?
   – Да. И он мертв.
   – Мне надо задать вам несколько вопросов.
   – Не здесь, не сейчас. – Кейд снова нажал на газ. – Приезжайте в «Прекрасные грезы», когда покончите со своими делами здесь. Я везу их домой.