Рощина Наталия. Цена желания

   Проскурин подал руку Вике и, выдыхая сухой морозный воздух, добавил: – Я попробую поговорить с ним…
   Вот и попробовал – Белов явно не был настроен откровенничать. Он продолжал молча курить, выпуская то серые кольца, то узкие полосы дыма. Это были все те же «БТ» – из одному Вадиму понятному чувству противоречия он не желал переходить на другой сорт сигарет. Не потому, что именно болгарский табак давал ему необходимую разрядку, удовлетворял вкусу. Натура Белова хотела хоть в чем-то консерватизма, постоянства, пусть даже в такой мелочи. Вадим не чувствовал себя ущемленным. Напротив, он считал, что в этом проявляет свойственный ему характер.
   – Твое красноречие всегда приходит на помощь, – заметил Костя. – Не хочешь – не говори ничего. В конце концов, ты сам знаешь, что тебе нужно.
   – Вот тут ты промахнулся, дружище, – тихо сказал Вадим, резко потушив сигарету в хрустальной пепельнице. Он закрыл глаза и устало откинулся на спинку кресла. – Первый раз в жизни я не знаю, что на самом деле мне нужно. Но просить совета я тоже пока не готов. Спасибо за внимание, но, прошу тебя, давай говорить о работе.
   – Ты в состоянии конструктивно мыслить?
   – Да, я привел свои мозги в норму.
   – В таком случае, надеюсь, ты не забыл, что шестого марта мы открываем магазин?
   – Конечно, помню. Валентина уже озабочена тем, что ей надеть на торжественную церемонию, – усмехнулся Белов.
   – Это не должно быть только ее заботой. Поезжайте в «Каштан» и выберите что-нибудь приличное.
   Телевидение все-таки прибудет. Наши дамы должны быть на уровне.
   При упоминании о телевидении Вадим изменился в лице. Он вдруг представил, что сюжет об открытии магазина, который обязательно покажут все городские программы, может увидеть Алиса. И тайное станет явным. В Горинске еще не было аналогов такому предприятию по продаже широчайшего ассортимента бытовой и оргтехники. Прошел не один год, прежде чем они с Костей смогли позволить себе расширить границы своего бизнеса. И их решение оказалось обоюдным – надо открыть новый магазин, представив в нем товары от самых различных, пользующихся доверием покупателей фирм. Наверняка успех не заставит себя долго ждать. Они много раз просчитывали предполагаемые финансовые расходы и наконец решили, что лучшего времени для открытия, чем канун восьмого марта, не придумаешь. К тому же Вадим сглупил, проговорившись однажды о том, что скоро станет хозяином магазина по продаже техники. Наверняка Алиса из тех женщин, которые всегда следят за новостями. Даже если он ей ничего не скажет, она сама узнает обо всем из выпусков новостей. Теперь ничего не исправить. Он не мог не похвастаться тем, что в центре города наводится косметический порядок в огромном, современного дизайна магазине с планируемым названием «Пробел». Алиса удивленно подняла брови, услышав это, а Костя в свое время долго смеялся над придуманным Вадимом названием. Оно было очень странным, но в то же время объединяло начальные буквы фамилий Проскурин-Белов.
   – Что такое пробел фактически? Это – пустое место. Что же мы хотим сказать таким названием? – спросил он два месяца назад, когда Вадим выдвинул свое предложение на обсуждение.
   – Мы хотим сказать, что все когда-нибудь с чегонибудь начинается, с пустого места. Да и фамилии наши тоже сыграли не последнюю роль, – ответил Вадим.
   Костя согласился, надеясь, что за время до открытия магазина им в голову придет еще что-нибудь, более благозвучное. Но оставалось несколько дней до этого события, а мысли о другом названии не появлялись.
   – Итак, шестого мы открываем наш «Пробел», – произнес Костя с пафосом и тут же чертыхнулся. – Не идет на язык. Придумай же, Петрович, что-нибудь!
   – Придумал, – спокойно сказал Вадим. – Ты вовремя вспомнил о наших дамах. Давай увековечим их имена и назовем магазин «Вива». Как тебе? – Проскурин поднял большой палец вверх и довольно улыбнулся. – Рад, что тебе понравилось.
   – Нужно позвонить в фирму, где занимаются вывеской. Я, честно говоря, приостановил их работу со старым названием.
   – Ты знал, что делал. Я займусь этим сегодня же.
   – Мой дорогой отчим, Игорь Иванович, обещал тоже приехать на торжественное открытие. Я пригласил его, надеюсь, ты не против?
   – Само собой. Мы многим обязаны ему, мировой мужик.
   – Вот список приглашенных, взгляни. Достойных фамилий немало. – Проскурин оставил без внимания похвалу в адрес своего отчима и протянул Вадиму листок, на котором в столбик был напечатан длинный перечень тех, кто разделит волнующий момент нового этапа в развитии их бизнеса. Сразу бросились в глаза фамилии мэра, двух депутатов, нескольких представителей богемы.
   – Впечатляет, – сказал Вадим, возвращая список. – Ладно, праздник готовится – это замечательно, но пока я должен просмотреть бумаги по двум последним договорам. Мне кажется, что после всей шумихи с открытием магазина кому-то из нас нужно будет слетать к поставщикам.
   – Хорошо, обговорим конкретно, когда скажешь. Вадим кивнул и, открыв одну из многочисленных папок, принялся вникать в написанное. Его лицо снова стало спокойным, вдумчивым. Проскурин украдкой наблюдал за ним. Ему казалось, что Белов только делает вид, что внимательно просматривает бумаги, делая заметки в своем деловом блокноте. Но вскоре Костя понял, что партнер действительно отбросил личные проблемы и поглощен делом. Он даже не обратил внимания на телефонный звонок. Проскурин поднял трубку и услышал голос Вали.
   – Здравствуй, Костя.
   – Здравствуй, Валюша.
   – Вадим на месте?
   – Да, пригласить?
   – Если он не очень занят.
   – Он всегда занят, но для тебя, Валюша, чего только не сделаешь, – улыбнулся Костя. – Вадим, Вадим, подними трубку – жена на проводе.
   Белов с неохотой оторвался от бумаг.
   – Я слушаю.
   – Привет, Вадюша. Извини, что отвлекаю. Я отниму у тебя три минуты.
   – Давай, засекаю.
   – Я заберу Димку из сада и заеду с ним в гости к моей подруге. Она сегодня позвонила. Мы давно не виделись. Лена Архипова, может, помнишь фамилию?
   – Нет. – Вадиму казалось, что он слышит ее впервые.
   – Короче говоря, ты не волнуйся. Я хотела тебя предупредить, вот и все. Я вложилась?
   – Определенно. Надеюсь, что к девяти вы приедете. Вызови такси. Не вздумай мерзнуть в ожидании автобуса, – назидательно проговорил Белов.
   – Есть, – в тон мужу ответила Валя. – Разрешите сеанс связи считать законченным.
   – Валяй, Сергеевна. До вечера.
   – Пока.
   Вадим услышал гудки и только теперь понял, что неожиданно получил свободный вечер. Естественно сразу возникла мысль, что неплохо было бы провести его с Алисой. Как жаль, что у него так много работы! Придется звонить только после шести, а это крадет целый час возможного общения.
   – Ты что такой озадаченный? – засмеялся Костя.
   – Напротив. Все классно. – Белов снова принялся изучать деловые бумаги, но желание поскорее услышать голос Алисы совершенно лишало рабочего настроя. Как можно проверять сухие цифры и параграфы договоров, когда перед глазами стоят смеющиеся глаза Лиски, а в воздухе, кажется, запахло ее духами, теми, что он ей подарил. Но Белов усилием воли заставил себя заняться документами.
   Вадим снова углубился в финансовые бумаги. Когда он в очередной раз посмотрел на часы, была половина шестого. Проскурин разбирал почту, принесенную секретаршей. Она ждала указаний от Кости, поглядывая в сторону Белова. Стоило ему бросить на нее мимолетный взгляд, как Анна расцвела ослепительной улыбкой. Молодая девушка со всеми данными модели явно была неравнодушна к нему. Белов давно понял это, еще полгода назад, когда она только начала работать в «Байте». Вадим замечал, что девушка едва справляется с дыханием, когда оказывается рядом с ним. Его это забавляло, и он не раз шутил по этому поводу с Костей. Тот неизменно отвечал, что романы на работе не приветствовались во все времена.
   – Ничто так не портит дело, как желанные длинные ножки секретарши. Как только начинаешь испытывать к ним тягу, считай, что скоро начнутся неприятности. Я лично сторонник того, что все необходимое для полноценной жизни нужно иметь в кругу семьи. – Проскурин вообще был далек от мысли о романе на стороне. Он считал, что Вика – самая подходящая для него женщина, и не хотел никаких осложнений в отношениях. Вот уже четвертый год они жили в полной гармонии, спокойно и размеренно. Оба были довольны своим выбором. – Никому своих взглядов не навязываю, прошу заметить.
   Костя женился на Вике из чувства безграничной любви и уважения перед ней как личностью. Несмотря на то, что она была моложе его на несколько лет, иногда казалось, что она имеет гораздо больший опыт в жизни, чем Костя. Вика была рассудительна, обладала аналитическим умом, несколько язвительным чувством юмора. Ее советы, которые она давала исключительно в ответ на просьбу о них, всегда помогали Косте принять правильное решение. Проскурин был чрезвычайно горд собой за то, что рядом с ним по жизни идет эта высокая, стройная молодая женщина. Она предназначена ему самой судьбой, потому что именно с ее появлением в его сером существовании наметились колоссальные сдвиги. Теперь было страшно подумать о том, что он мог осесть в каком-нибудь НИИ и навсегда зарыть в землю свой безусловный дар. Даже Белов, такой скупой на похвалы, не раз говорил, что Костя – потрясающий генератор идей. Выдавать их ему было легко, а вот для осуществления рядом был трезвый расчет Вадима и страховка в Викином лице. Эти два человека не дадут ему сделать неверный шаг – в этом Костя был убежден. Значит, они всегда должны быть вместе.
   Когда-то Проскурин сказал Вадиму, что это Вика его выбрала. Характер у Кости был не из мягких, и то, что Вика имела на него безусловное влияние, говорило о том, что она не менее сильная личность. По роду своей профессии ей приходилось общаться с большим числом людей. Однако близкие, дружеские отношения она заводила редко. Попасть в число тех, которым она искренне симпатизирует, было непросто. Одним из таких счастливчиков был Вадим. Однажды он выручил ее, когда на одну из дружеских вечеринок Костя привел Вику в качестве своей невесты. Это были своеобразные смотрины, и девушка очень нервничала, стараясь выглядеть более серьезной, чем была на самом деле. Этим она только портила впечатление о себе. Тогда Вадим, вспомнив, что Костя рассказывал о ней как о превосходной танцовщице, преподающей где-то ритмическую гимнастику и ведущей танцкласс, пришел на выручку. Под звуки танго он вывел грациозную, тоненькую, стройную девушку на середину комнаты, и их дуэт привел в восторг всех присутствующих. В детстве Белов занимался танцами весьма серьезно и подавал определенные надежды, но мотивы личного характера привели к тому, что он перестал посещать занятия. Полученные навыки владения своим телом остались. Вадим с удовольствием вспомнил о них и показал, на что способен. Вика оказалась действительно прекрасной танцовщицей, двигалась свободно, грациозно. Вадим до сих пор помнил ее благодарный взгляд, когда приятели снова и снова вызывали их на «бис». Немаловажную роль в благосклонном отношении Вики к Белову сыграл и тот факт, что Вадим никоим образом не мешал зарождавшемуся у нее с Костей роману. Такое часто бывает: ревность к подружке старого товарища подтачивает строящиеся и давно существующие отношения. Благо в этой дружбе этого не случилось.
   Вадим видел, что Косте идет на пользу знакомство с Викой, а после их свадьбы давний школьный друг просто сиял от счастья. Белов понимал его состояние, потому что сам испытывал чувство влюбленности, когда весь мир кажется добрым, светлым, улыбающимся только тебе. Правда, в отличие от Вадима, у Кости это длилось уже который год, без колебаний в сторону мимолетных увлечений, жажды авантюрных приключений. Белов иногда задавал себе вопрос: почему так происходит? Что останавливает Костю? А может, он просто не думает об этом? Он доволен своей жизнью и ничего не собирается менять. Но ведь и Вадим ничего не хочет коренным образом разрушать. Он только вносит немного здоровой страсти, огня, стресса в размеренное существование. Он уверен, что именно в этом жизнь, а лежать на диване перед телевизором и принимать знаки внимания жены и детей – хорошо, но маловато для него.
   Вадим проводил взглядом секретаршу и вздохнул. Ему стало не по себе от сознания того, что его никто никогда не поймет, если он вздумает поделиться своими взглядами на жизнь. Он почувствовал себя обманутым. «Зачем природа сотворила меня таким?»– Белову было удобно взваливать моральную ответственность за собственные слабости на нее, матушку.
   – Вадим, я ухожу, – вывел его из задумчивости голос Проскурина. – Мы с Викой сегодня идем в органный зал.
   – Культурный поход приветствуется, – улыбнулся Белов.
   – Завтра я приеду во второй половине дня. Позвони, пожалуйста, по поводу вывески. Не забудешь?
   – Хорошо, хорошо. У меня нет провалов в памяти, нечего повторять мне одно и то же. – Вадим говорил абсолютно без раздражения, продолжая ослепительно улыбаться. Он не хотел, чтобы Костя спросил о причинах такой улыбчивости. Пришлось бы солгать. Ведь на самом деле Белов предвкушал встречу с Алисой.
   Только за Костей закрылась входная дверь, в кабинет заглянула секретарша.
   – Слушаю вас, Аннушка.
   – Вадим Петрович, я вам на сегодня больше не нужна? – ангельским голоском пропела та.
   – Можете быть свободной. Только не забудьте выключить свой обогреватель, как вчера.
   – Да, я уже все проверила. – Девушка стояла в дверях, поднимая и опуская глаза. Она явно ждала слов, что Вадим тоже собирается уходить. Она бы напросилась пройтись вместе, а там – действовала бы по обстановке. Но шеф будто забыл о ее существовании и внимательно листал документы. Досада Анны была написана на ее лице. Почему он не обращает на нее внимания? Кажется, по всему видно, он не из тех, кто блюдет традиционные семейные узы. В его глазах столько огня, что впору воспламениться однажды. Анна переминалась с ноги на ногу, но пауза и так слишком затянулась. – До завтра, Вадим Петрович.
   – Вы еще здесь? До завтра, Аннушка. Осторожно переходите улицу. – Он всегда отпускал в ее адрес подобные советы, стараясь подчеркнуть ее молодость – Анне недавно исполнилось девятнадцать.
   За обиженной девушкой быстро закрылась дверь. Оставшись один, Вадим сразу набрал номер Алисы. Ее мама уже узнавала его голос, и пришлось выдержать несколько общепринятых вопросов. Софья Львовна считала, что нужно постепенно переходить от официальных отношений к более дружеским, и своими ненавязчивыми вопросами прокладывала дорожку к сердцу своего будущего зятя. В мыслях она давно воспринимала его именно так, хотя на приглашение на семейный ужин Вадим пока ответил отказом. Он был вежлив и расстроен, оправдывая свое поведение тем, что еще не готов к знакомству с родителями.
   Софья Львовна не обрадовалась, узнав, что обожаемый дочкой мужчина не торопится предстать перед ее глазами. Но высказываться по этому поводу не стала, так как видела, что Лялька похожа на натянутую струну. По поведению Алисы было видно, что с ее стороны – это глубокое чувство, не похожее на то, что происходило с нею последние годы, исключая отношения с Сенечкой. Об обладателе приятного мужского голоса, по описаниям – жгучего брюнета с голубыми глазами – Софье Львовне судить было трудно. Она, конечно, надеялась, что Вадим имеет серьезные намерения. Разве можно упускать шанс – взять в жены такую удивительную, очаровательную девушку, как Алиса? Для Софьи Львовны она была само совершенство. Это была взращенная ею жемчужина, нуждавшаяся сейчас как никогда в заботе и тепле. Такого же трепетного отношения к дочери она ожидала и от Вадима.
   Перебросившись с ним парой общих фраз, Софья Львовна позвала к телефону Алису. Та несколько минут назад пришла с работы, не успев еще переодеться. Распустив волосы, весь рабочий день стянутые в тугой узел на затылке, она потирала онемевшую кожу головы. По светившемуся лицу мамы она сразу поняла, что звонит Вадим. Софья Львовна зашла в гостиную и прикрыла за собой дверь. Тем самым она всегда давала понять, что не станет слушать разговоры, предназначенные не для ее ушей.
   – Алло, – Алиса замерла, ожидая услышать знакомый голос.
   – Привет, я соскучился.
   – Привет, я тоже.
   – Есть предложение немедленно встретиться.
   – Неожиданно. – Алиса протяжно произнесла это слово, борясь с желанием крикнуть в трубку «хочу, хочу, хочу». Они не виделись уже три дня, а для нее это было равносильно месячной разлуке. Встретиться они должны были завтра. Правда, часто так получалось, что ей приходилось мчаться на свидания, сломя голову, потому что у Вадима неожиданно появлялось свободное время, и он незамедлительно хотел встретиться. Она никогда не отказывалась. Сегодняшняя ситуация была аналогичной. У Алисы промелькнула мысль, что он хочет встретиться исключительно сообразно со своими желаниями. Он живет своей, неизвестной ей жизнью, не допуская ее на расстояние более близкое, не считаясь с ее планами, возможностями. Он появляется, как вихрь, проносится, сметая все на своем пути, и исчезает, не оглядываясь. Все на уровне плотских желаний, и никаких разговоров о будущем, о том, что будет с ними через месяц, полгода, год. Сегодня Алиса не могла подавить в себе подогреваемое самолюбием и гордостью желание открытого бунта. Он обращается с ней как с девкой по вызову. Она по определению всегда должна быть готова к свиданию. В Алисе вспыхнуло чувство протеста.
   – Это означает «да» или «нет»? Ты говорила, что неожиданности – твоя стихия. Я пытаюсь соответствовать.
   – Ты слишком буквально воспринимаешь некоторые маловажные вещи. – Алиса сдерживалась, чтобы не сказать что-то лишнее, что-то более грубое, что оттолкнет его. Меньше всего она хочет потерять его теперь, когда окончательно поняла, что не сможет без него. Не представляет, что жизнь ее снова превратится в ожидание встречи своей второй половинки. Алиса вспомнила, что так любит говорить мама, называя отца половинкой сердца своего. Она давно имеет основания так утверждать. Но нельзя, никак нельзя показывать всей полноты чувств, пока существует недосказанность, отчужденность. Игра в любовь не для нее. Как же понять, что думает об этом Вадим? – Ты застал меня врасплох.
   – Ну, не с другим же мужчиной, Лиска? Разговор получается странным. Время идет. – Алиса снова замолчала. Вадиму не понравилась пауза в разговоре.
   – Я очень хочу тебя увидеть, – наконец сказала она. – Но мне было бы гораздо приятнее, если бы ты приехал ко мне. Я так промерзла по дороге домой. Мама заканчивает готовить ужин, а она у меня – кулинарка. Не пора ли оценить ее способности? Как тебе такой вариант?
   – Кажется, я уже отвечал однажды на твое приглашение. Я тронут, но не сейчас, прошу тебя. Меньше всего я думаю о добротном ужине. Я хочу тебя, понимаешь, только тебя. Я уже на нашей квартире. Сижу за скромно накрытым столом и жду твоего появления, чтобы открыть шампанское и зажечь две свечи. Их свет будет неярким, трепещущим, но нам его будет достаточно. – Вадим откровенно лгал, закрыв глаза. Он понимал, что рано или поздно Алиса захочет познакомить его со своей семьей, но сегодня он не был готов к этому. Белову не было стыдно за ложь. С некоторых пор он делал это так часто, что потерял счет и перестал воспринимать сказанное, как провинность. Он просчитал, что успеет до появления Алисы сделать покупки в ближайшем магазине и встретить ее с обещанными свечами и легким ужином. – Приезжай. Время летит.
   – А куда нам спешить? В конце концов, мы можем остаться на ночь. Мои родители поймут меня правильно. Твои, надеюсь, тоже? Или ты снова будешь украдкой смотреть на часы? Я не могу этого видеть. Ты словно живешь по расписанию, где секс со мной стоит в определенной графе. – Алиса говорила достаточно громко, задыхаясь от волнения. – Что ты скажешь на это?
   – Ты, как школьница, хочешь приключений. Их было мало в твоей жизни? Какие ночевки? Спать на чужом диване, проснуться и пить чай из чужих чашек – в этом для тебя романтика? Я принял душ и набрал твой номер в надежде, что не услышу и нотки сомнения. Вместо ожидаемого ответа я слышу какие-то обвинения, нападки. Оказывается, я ошибся. Неожиданность не всегда бывает приятной, да? Ты не скучала. На самом деле, ты только говоришь это, стараясь выглядеть счастливой влюбленной. Я не нужен тебе. Тебе вообще никто не нужен. Я не из тех, кто ревнует к прошлому и будущему. Я не из тех, кто навязывает свое общество! Я живу сегодня, сейчас и желаю знать, на что могу рассчитывать!
   Белов не мог потом объяснить себе, почему решил продолжать разговор в таком резком тоне. Он вдруг разозлился на себя за то, что сам больше всего на свете хотел сейчас сжимать в объятиях Алису, вдыхать запах ее кожи, предвкушать восторг от взаимного наслаждения. А она томно, без энтузиазма отвечает, расставляет ему ловушки и явно не настроена покидать теплую квартиру ради нескольких минут блаженства.
   – Что за истерика?! Не говори со мной в таком тоне. – Голос Алисы был полон негодования. Теперь ей хотелось встретиться с ним только затем, чтобы дать понять – с нею такие отношения невозможны. Она не позволит ему давить на нее. – Это нечестно! Ты прекрасно знаешь, что я люблю тебя. В отличие от тебя я говорила об этом сотни раз. Скажи хоть один раз ты. Вадим, тебе стыдно произносить такие простые слова лицом к лицу? Мои глаза сейчас не смотрят на тебя, ты можешь придать своему лицу любое выражение. Ну же, скажи, если можешь! Покажи, что я тебе нужна!
   Белов понял, что, сам того не желая, спровоцировал ссору. Он не был готов к ней. А признание в любви ничего не изменит. Недоверие рано или поздно просочится в их отношения. Вадим огорчился, поняв с сожалением, что планируемый вечер при свечах однозначно срывается. Летит под откос прекрасная программа, да еще с перспективой обид, игры в молчание, выяснение, кто любит крепче. Что на них нашло? Наверное, пришло время Алисе выпустить коготки в ответ на его попытку окончательно подчинить ее. Он переиграл, но назад хода нет.
   – Если я не сделал этого раньше, не стану делать и сейчас. Это глупо, Алиса. Зачем тебе это вдруг понадобилось? Ты поверишь словам больше, чем доводам рассудка? Ты в чем-то сомневаешься?
   – Я не понимаю тебя. Откуда столько грубости? Как просто ответить – любишь или нет?!
   – Ты приедешь? – глухо спросил Вадим.
   – И это твой ответ? – Алиса едва сдерживала подступившие слезы.
   – Ты приедешь, черт тебя подери? – Вадим кричал, вскочив с кресла. Он потерял контроль над собой и метался по кабинету, как загнанный зверь. Он понимал, что делает все наоборот, что с Алисой нельзя так, но остановиться уже не мог. В нем проснулся взбешенный собственным бессилием, задавленный эгоизмом и вседозволенностью истерик. – Я хочу тебя видеть и все!
   В трубке послышались размеренные гудки – Алиса молча положила трубку. Вадим почувствовал, как ноги подогнулись, и он резко опустился в кресло. Дрожащей рукой положил трубку на место: «Все кончено, – подумал Белов, нервно закуривая. Он жадно курил одну сигарету за другой, подавляя в себе желание сразу перезвонить и извиниться. – Она не простит меня сейчас – она слишком огорчена. Пройдет немного времени и, когда она остынет, я сделаю шаг к примирению. Конечно, сделаю, ведь, на самом деле, она во всем права. Эта женщина нужна мне вот так, немедленно, а она мечтает о чем-то другом. Смогу ли я ей чтонибудь обещать?»
   Белов выключил компьютер, опустил жалюзи, оделся и вышел из уже темного кабинета в освещенную приемную. Потом несколько минут шел по коридору, спускался по лестницам, попрощался с охранниками и вышел из здания. Ему хотелось остановить такси и попросить водителя отвезти его в ближайший бар. Но по опыту Вадим знал, что проблему так не решить, а новые получить легко. Поэтому он прошел по оживленной улице к ближайшей станции метро и спустился вниз по гладким, очищенным от снега ступенькам. Он пытался не думать о том, что произошло. Он не мог определить свои ощущения – это было что-то на грани истерики маленького ребенка, у которого отняли любимую игрушку.
 
   Алиса стояла возле телефона, не трогаясь с места. Когда Софья Львовна вышла из гостиной, на нее смотрела побледневшая дочь, по лицу ее текли слезы.
   – Что случилось, Лялечка? – Она обняла дочь, тело которой била мелкая дрожь. – Милая моя, что у вас произошло? Все перемелется, не расстраивайся, прошу тебя.
   – Я не нужна ему. Марина права. Она права – я не знаю, что со мною происходит, – всхлипывая, сказала Алиса. – Я ничего не понимаю. Я так несчастна, почему, мама, почему?
   – Неправда, не говори так. В любви не бывает все гладко. Нужно уметь достойно переживать трудные дни. Хочешь поговорить об этом?
   – Нет, спасибо. Пока я не смогу найти нужных слов. Я выбита из колеи, я раздавлена.
   – Пойми, милая, соединяются два человека, со своими характерами, своими принципами. Не может быть все гладко. Нет трагедии, идет нормальный процесс. Ты должна только прислушиваться к внутреннему голосу. Он никогда не обманет. – Софья Львовна старалась быть убедительной. Она гладила дочку по шелковистым волосам, чувствуя, как сжимается сердце от боли. Ее девочку обидели, явно незаслуженно, иначе она не была бы настолько подавлена. – Пойди прими ванну, а я пока закончу с ужином. Папа обещал не задерживаться. Давай, милая, не будем огорчать папу своими заплаканными глазами. И помни, я всегда готова тебя выслушать.