Страница:
– Это лорд Мурфилд, – уточнила Сара. – Я уверена.
Гай заходил взад-вперед, не сознавая, что его сырые сапоги оставляют на ковре грязные пятна.
– Почему?
– Обратите внимание на то, как он обращается с Бэрри.
– Этого недостаточно, и Норрис, и Мурфилд имеют сыновей такого возраста и оба нанимали Крофта примерно в одно и то же время.
– Нет. – Сара встала. – Это Мурфилд. Если бы Рейчел могла хоть одним глазком увидеть малышей, она сразу же поняла бы, что ее ребенок – Бэрри.
– О, ради Бога! Даже если вы и правы, граф никогда не согласился бы увидеться с ней, не говоря уже о том, чтобы позволить ей приблизиться к малышу. Нет, она наверняка вернулась в Лондон, ничего не добившись, а потом спряталась на квартире на Гоустолл-лейн, куда либо Мурфилд, либо Норрис вскоре послали Крофта, назвавшего себя Фолкорном, чтобы запугать ее и заставить молчать.
Сара пожала плечами:
– Почему вы не хотите согласиться, что лорд Мурфилд и есть Дедал?
– Потому что вы полагаетесь на интуицию, а не на факты. У нас вообще нет доказательств, что Рейчел видела ребенка.
– Тем не менее, она снова поехала в Девон. После того, о чем она мне писала, ей нужно было набраться побольше храбрости.
– Храбрости? Скорее глупости! Почему она не обратилась за помощью ко мне?
– Не знаю. – Сара снова опустилась на стул. – Рейчел покинула дом в Хэмпстеде не потому, что не любила вас, а для того, чтобы отправиться на поиски своего сына.
– Это всего лишь предположение!
– Возможно. Но, по крайней мере, ребенок жив.
Гай раздраженно топнул ногой.
– Я отомщу за вашу кузину, не сомневайтесь. Дедал залетел слишком высоко.
– Нет, его сын Икар подлетел слишком близко к солнцу.
– В любом случае наш злодей может потерять своего ребенка, но я клянусь вам, что малыш не пострадает.
Сара встала и беспокойно заходила по комнате.
– К сожалению, много тайн так и осталось нераскрытыми. Очевидно, Рейчел оставила Грейл-Холл на Рождество, поскольку больше не могла скрывать, что носит дитя. Потом она переехала на Купер-стрит, чтобы быть ближе к морю. – Сара взяла в руки список. – Но в ее письмах из Грейл-Холла ни разу не упоминается ни один из этих мужчин. Она дает только постоянные описания встречи с вами в «Трех бочонках». Почему?
Гай напрягся. Неужели Сара считает, что он все еще скрывает от нее правду?
– Вы думаете, я тоже был в Грейл-Холле и могу быть отцом этого ребенка, но скрываю это от вас?
Сара всплеснула руками:
– Господи, да нет же, я не сомневаюсь ни в одном вашем слове; но разве вы не видите, что когда Рейчел писала о вас, она, должно быть, испытывала воодушевление от того, что полюбила будущего отца своего ребенка?
– Не очень-то лестно для моей гордости?
– И для моей. Почему Рейчел не сказала мне правду? Почему она скрыла свои истинные чувства к этому неведомому любовнику и притворилась, что все это связано с ее воспоминаниями об одном дне, проведенном с вами?
– Возможно, ее избранник женат, – предположил Гай. – А может, она уже знала, что он ее бросит. Не знаю. Под хаосом всегда скрыты какие-то осмысленные узоры, хотя зачастую мы не можем их видеть.
Сара задумчиво кивнула.
– Это и в самом деле похоже на лабиринт, – печально сказала она. – Нам остается только одно – найти кончик нити и молиться, чтобы та нить вывела нас на солнечный свет.
Гаю ужасно хотелось утешить ее, но он не знал, с чего начать. В этот момент громкий топот ног и звяканье металла объявили о том, что в соседнюю комнату принесли горячую воду и ванну.
– Вы велели приготовить себе ванну? – спросила она.
– Сразу, как только приехал, и, кажется, там все готово. Потом я должен немедленно ехать в Девон, и ванна мне не помешает.
– Тогда идите примите ванну, а я пойду погулять. Гай непроизвольно схватил ее за руку:
– Не ходите без меня!
Сара удивленно посмотрела на него.
– Это может оказаться небезопасно, – пояснил он. – Кто бы ни был на самом деле Дедал – Норрис это или Мурфилд, – он в любом случае неглуп и мог догадаться, зачем мы приехали в Бакли. Возможно даже, за нами следили. Если мы уже возбудили подозрения, не так уж трудно узнать, что вы – кузина Рейчел.
Сара отложила плащ.
– Хорошо, я не стану рисковать и останусь здесь, но вы не должны допустить, чтобы вода остыла.
Гай, рассмеявшись, направился в свою комнату, и когда дверь за ним закрылась, Сара подошла к окну и стала глядеть во двор. Ей страшно хотелось дойти до доков, подышать свежим морским воздухом, но, увы, Гай был прав: это может оказаться опасным. И все равно эта забота никак не означала, что он любит ее. К тому же Рейчел никогда не оставила бы его, если бы не письмо от миссис Сискин, которое пришло как раз тогда, когда Гай был в отъезде. Не случись всего этого, возможно, в конце концов, они и поженились бы…
Сара закрыла глаза и попыталась вспомнить лицо Джона. За месяцы, предшествовавшие его смерти, между ними возникла хрупкая, болезненная любовь, которую она будет хранить как сокровище до конца своих дней. Но прежде она лгала ему, и какое право она имеет теперь требовать правды? И будущее – долгие пустые годы с мисс Форси в Бате, обучение дочерей местного дворянства географии и ботанике, а потом одинокая бедная старость. Смогут ли тогда воспоминания о том, как она ходила за Джоном, поддержать ее?
Сара подошла к двери между комнатами и, положив руку на засов, стала прислушиваться к плеску воды. Затем сняла с себя платье и корсет и приготовила маленькую губку, как научила ее миссис Мэнсард. Если у нее и были более глубокие мотивы, чем просто вожделение, сердце ее было слишком измучено, чтобы разбираться в них. Не колеблясь она открыла дверь и вошла, одетая в одну сорочку. Гай только что вышел из ванны. Не делая никаких попыток прикрыться, он повернулся к ней… и от неожиданности выпустил из рук полотенце, когда Сара не раздумывая шагнула в его раскрытые объятия.
– Вы не можете уехать в Девон без меня, – просто сказала она.
Его глаза потемнели.
– И все же мы не можем продолжать это только как любовники.
– Можем. Я готова рискнуть.
– Значит, вы выиграли. Наверное, я недостаточно нравственный человек, чтобы отвергнуть то, что происходит между нами. Раз вы на этом настаиваете, с этого момента мы вместе, и да поможет нам Всевышний.
Гай снял с нее батистовую сорочку, отступил и окинул взглядом ее нагое тело. Оно было божественно. Потом он сгреб ее в охапку и понес на кровать.
Экипаж катился по направлению к Девону, и они занимались любовью на стеганых сиденьях; хотя это было не очень-то удобно, им не хотелось ничем себя ограничивать. Каждую ночь, останавливаясь на почтовых станциях, они смеялись, шутили, наслаждались друг другом…
И все же некая тень ехала вместе с ними, как непроницаемая дымовая преграда. Как бы ни пыталась Сара скрыть это, она ловила отражение этой тени в его глазах. Какая-то важная часть души Гая спряталась очень глубоко, словно оберегая его истинную суть.
Разговор о вступлении в брак Гай больше не заводил, он не покупал ей подарков и не предлагал денег. Более того, он больше не говорил, что любит ее.
Разумеется, Сара пыталась успокоить панический страх, разраставшийся в ее сердце, она упивалась близостью с любовником, потому что знала: эти странные дни, вырванные из времени, никогда больше не повторятся.
Июль незаметно перешел в август, когда они проехали через Экстер и направились в Дартмур, однако Сара до сих пор не знала конечной цели их путешествия.
– Куда именно мы едем? – как-то спросила она.
– В один коттедж в Хэмпстеде. Зная, что я непременно вернусь сюда, я тайком снял его, перед тем как уехал из Бакли. Там нас уже ждут.
– Ждут? Но кто?
– Люди, которых я оставил в Дартмуре, чтобы наблюдать за происходящим и собирать необходимые сведения. Разумеется, мы приедем под вымышленными именами.
– Вы снова станете мистером Дэвидом Гордоном?
– Нет. Мы теперь мистер и миссис Гвидо Хэндфаст.
Сара рассмеялась и выглянула в окно. Густой белый туман окутал верхнюю часть Хэмпстеда; огромные куски гранита, как гигантские брошенные игрушки, появлялись и исчезали в этом тумане.
Внезапно Сара заметила темные очертания фигуры, движущейся впереди них.
– Кажется, нам навстречу едет всадник, – с тревогой сказала она.
Гай выглянул в окно и постучал в потолок. Экипаж остановился. Теперь всадника было отчетливо видно – это был жилистый человек с тощими ногами на буром пони.
– Питерс, к вашим услугам, сэр, – сказал он, подъехав ближе и снимая шляпу. – Дурные новости, сэр.
– Говорите скорей, в чем дело?
– Кто-то ждет у коттеджа, сэр, вот я и решил, что вам нужно это узнать. Крофт мертв – убит в драке с таможенниками у Стоунбридж-Коув.
Сердце Сары замерло, но Гай казался совершенно спокойным.
– Когда это произошло?
– Вчера ночью, сэр. Говорят, кто-то донес на него властям, и таможенники устроили засаду.
– Кто-нибудь пострадал, кроме Крофта?
– Нет, сэр, остальные благополучно убрались восвояси, но все товары перехвачены.
– Что ж, спасибо. Вы правильно сделали, что приехали сюда и предупредили меня. А кто ждет у коттеджа?
– Какой-то чужак, сэр: я никогда не видал его раньше. Он знает ваше настоящее имя, и мы решили не мешать ему, но глаз с него не спускали.
– Этот человек знает меня как Гая Деворана?
– Да, сэр. По правде говоря, это всего лишь мальчишка. Мы отвели его в конюшню.
– Передайте нашему таинственному незнакомцу, что мы едем и готовы встретиться с ним. Как только мы будем на месте, немедленно пришлите его к нам.
– Есть, сэр! – Слуга нахлобучил шляпу, повернул пони и исчез в тумане.
Карета покатилась дальше, и все это время Сара отчаянно старалась подавить страх.
– Вы думаете, что это подстроил Дедал? – спросила она.
– Смерть Крофта? Возможно, хотя зачем бы ему превращаться в убийцу спустя столько времени? Скорее это просто совпадение, хотя и очень досадное – я собирался еще раз побеседовать с этим человеком.
– Думаете, вы смогли бы заставить его сказать вам, кто именно является Дедалом?
– Да.
Сара прижала руки к щекам, словно пытаясь стереть с них огорчение. Она представила себе стычку на узкой обрывистой тропинке, ведущей к морю. Таможенные офицеры спрыгивают на берег и вытаскивают шпаги, контрабандисты, вступившие с ними в бой, и садовник Крофт которого постигла внезапная насильственная смерть.
– Дедал – это лорд Мурфилд. Я уверена, что он вполне способен на насилие.
– Очень может быть, но мне нужны доказательства. Если мы ошибемся, то обнаружим себя и Дедал тут же примет меры для своей защиты. Раз Дедал послал Крофта в Лондон, чтобы устроить нападение на Рейчел, значит, он полностью доверяет своему садовнику. Теперь, к его великому удовлетворению, Рейчел исчезла, и о ней нет никаких слухов, поэтому он чувствует себя в безопасности.
– А что, если этот человек знает о миссис Сискин?
– Вряд ли, но на всякий случай я оставил парочку своих людей тайком следить за ней. Повитуха и ее муж мертвы, Крофт тоже присоединился к ним, следовательно, не осталось никого, кто мог бы засвидетельствовать подлинную историю Рейчел. Но если даже она во всеуслышание заявит о своих правах, Дедал отмахнется от ее слов, как от бреда сумасшедшей. Но все это изменится сразу же, если мы устроим громкий скандал, обвинив одного из его ни в чем не повинных соседей в том, что он похитил ребенка Рейчел.
– Особенно если обвинитель – племянник Блэкдауна…
– Вот именно. Возможно, он уже подозревает нас, а возможно, и нет. В данный момент он не может знать, что мы вернулись в Дартмур, и это дает нам небольшое преимущество.
– А кто тот незнакомец, который ждет нас в коттедже?
Некоторое время Гай молчал, словно прислушиваясь к стуку копыт по каменистой дороге.
– Надеюсь, это тот паренек, который принес записку от Рейчел, перед тем как вы уехали из Бакли, – сказал он наконец. – Со времени моего отъезда я оставил кое-кого следить за ним.
Дрожь охватила Сару, хотя она не понимала, почему ей стало так страшно.
– Значит, вы считаете, что этот мальчик поможет нам узнать, где скрывается Рейчел?
– Да, – спокойно ответил Гай. – По крайней мере, я надеюсь на это.
Глава 16
Гай заходил взад-вперед, не сознавая, что его сырые сапоги оставляют на ковре грязные пятна.
– Почему?
– Обратите внимание на то, как он обращается с Бэрри.
– Этого недостаточно, и Норрис, и Мурфилд имеют сыновей такого возраста и оба нанимали Крофта примерно в одно и то же время.
– Нет. – Сара встала. – Это Мурфилд. Если бы Рейчел могла хоть одним глазком увидеть малышей, она сразу же поняла бы, что ее ребенок – Бэрри.
– О, ради Бога! Даже если вы и правы, граф никогда не согласился бы увидеться с ней, не говоря уже о том, чтобы позволить ей приблизиться к малышу. Нет, она наверняка вернулась в Лондон, ничего не добившись, а потом спряталась на квартире на Гоустолл-лейн, куда либо Мурфилд, либо Норрис вскоре послали Крофта, назвавшего себя Фолкорном, чтобы запугать ее и заставить молчать.
Сара пожала плечами:
– Почему вы не хотите согласиться, что лорд Мурфилд и есть Дедал?
– Потому что вы полагаетесь на интуицию, а не на факты. У нас вообще нет доказательств, что Рейчел видела ребенка.
– Тем не менее, она снова поехала в Девон. После того, о чем она мне писала, ей нужно было набраться побольше храбрости.
– Храбрости? Скорее глупости! Почему она не обратилась за помощью ко мне?
– Не знаю. – Сара снова опустилась на стул. – Рейчел покинула дом в Хэмпстеде не потому, что не любила вас, а для того, чтобы отправиться на поиски своего сына.
– Это всего лишь предположение!
– Возможно. Но, по крайней мере, ребенок жив.
Гай раздраженно топнул ногой.
– Я отомщу за вашу кузину, не сомневайтесь. Дедал залетел слишком высоко.
– Нет, его сын Икар подлетел слишком близко к солнцу.
– В любом случае наш злодей может потерять своего ребенка, но я клянусь вам, что малыш не пострадает.
Сара встала и беспокойно заходила по комнате.
– К сожалению, много тайн так и осталось нераскрытыми. Очевидно, Рейчел оставила Грейл-Холл на Рождество, поскольку больше не могла скрывать, что носит дитя. Потом она переехала на Купер-стрит, чтобы быть ближе к морю. – Сара взяла в руки список. – Но в ее письмах из Грейл-Холла ни разу не упоминается ни один из этих мужчин. Она дает только постоянные описания встречи с вами в «Трех бочонках». Почему?
Гай напрягся. Неужели Сара считает, что он все еще скрывает от нее правду?
– Вы думаете, я тоже был в Грейл-Холле и могу быть отцом этого ребенка, но скрываю это от вас?
Сара всплеснула руками:
– Господи, да нет же, я не сомневаюсь ни в одном вашем слове; но разве вы не видите, что когда Рейчел писала о вас, она, должно быть, испытывала воодушевление от того, что полюбила будущего отца своего ребенка?
– Не очень-то лестно для моей гордости?
– И для моей. Почему Рейчел не сказала мне правду? Почему она скрыла свои истинные чувства к этому неведомому любовнику и притворилась, что все это связано с ее воспоминаниями об одном дне, проведенном с вами?
– Возможно, ее избранник женат, – предположил Гай. – А может, она уже знала, что он ее бросит. Не знаю. Под хаосом всегда скрыты какие-то осмысленные узоры, хотя зачастую мы не можем их видеть.
Сара задумчиво кивнула.
– Это и в самом деле похоже на лабиринт, – печально сказала она. – Нам остается только одно – найти кончик нити и молиться, чтобы та нить вывела нас на солнечный свет.
Гаю ужасно хотелось утешить ее, но он не знал, с чего начать. В этот момент громкий топот ног и звяканье металла объявили о том, что в соседнюю комнату принесли горячую воду и ванну.
– Вы велели приготовить себе ванну? – спросила она.
– Сразу, как только приехал, и, кажется, там все готово. Потом я должен немедленно ехать в Девон, и ванна мне не помешает.
– Тогда идите примите ванну, а я пойду погулять. Гай непроизвольно схватил ее за руку:
– Не ходите без меня!
Сара удивленно посмотрела на него.
– Это может оказаться небезопасно, – пояснил он. – Кто бы ни был на самом деле Дедал – Норрис это или Мурфилд, – он в любом случае неглуп и мог догадаться, зачем мы приехали в Бакли. Возможно даже, за нами следили. Если мы уже возбудили подозрения, не так уж трудно узнать, что вы – кузина Рейчел.
Сара отложила плащ.
– Хорошо, я не стану рисковать и останусь здесь, но вы не должны допустить, чтобы вода остыла.
Гай, рассмеявшись, направился в свою комнату, и когда дверь за ним закрылась, Сара подошла к окну и стала глядеть во двор. Ей страшно хотелось дойти до доков, подышать свежим морским воздухом, но, увы, Гай был прав: это может оказаться опасным. И все равно эта забота никак не означала, что он любит ее. К тому же Рейчел никогда не оставила бы его, если бы не письмо от миссис Сискин, которое пришло как раз тогда, когда Гай был в отъезде. Не случись всего этого, возможно, в конце концов, они и поженились бы…
Сара закрыла глаза и попыталась вспомнить лицо Джона. За месяцы, предшествовавшие его смерти, между ними возникла хрупкая, болезненная любовь, которую она будет хранить как сокровище до конца своих дней. Но прежде она лгала ему, и какое право она имеет теперь требовать правды? И будущее – долгие пустые годы с мисс Форси в Бате, обучение дочерей местного дворянства географии и ботанике, а потом одинокая бедная старость. Смогут ли тогда воспоминания о том, как она ходила за Джоном, поддержать ее?
Сара подошла к двери между комнатами и, положив руку на засов, стала прислушиваться к плеску воды. Затем сняла с себя платье и корсет и приготовила маленькую губку, как научила ее миссис Мэнсард. Если у нее и были более глубокие мотивы, чем просто вожделение, сердце ее было слишком измучено, чтобы разбираться в них. Не колеблясь она открыла дверь и вошла, одетая в одну сорочку. Гай только что вышел из ванны. Не делая никаких попыток прикрыться, он повернулся к ней… и от неожиданности выпустил из рук полотенце, когда Сара не раздумывая шагнула в его раскрытые объятия.
– Вы не можете уехать в Девон без меня, – просто сказала она.
Его глаза потемнели.
– И все же мы не можем продолжать это только как любовники.
– Можем. Я готова рискнуть.
– Значит, вы выиграли. Наверное, я недостаточно нравственный человек, чтобы отвергнуть то, что происходит между нами. Раз вы на этом настаиваете, с этого момента мы вместе, и да поможет нам Всевышний.
Гай снял с нее батистовую сорочку, отступил и окинул взглядом ее нагое тело. Оно было божественно. Потом он сгреб ее в охапку и понес на кровать.
Экипаж катился по направлению к Девону, и они занимались любовью на стеганых сиденьях; хотя это было не очень-то удобно, им не хотелось ничем себя ограничивать. Каждую ночь, останавливаясь на почтовых станциях, они смеялись, шутили, наслаждались друг другом…
И все же некая тень ехала вместе с ними, как непроницаемая дымовая преграда. Как бы ни пыталась Сара скрыть это, она ловила отражение этой тени в его глазах. Какая-то важная часть души Гая спряталась очень глубоко, словно оберегая его истинную суть.
Разговор о вступлении в брак Гай больше не заводил, он не покупал ей подарков и не предлагал денег. Более того, он больше не говорил, что любит ее.
Разумеется, Сара пыталась успокоить панический страх, разраставшийся в ее сердце, она упивалась близостью с любовником, потому что знала: эти странные дни, вырванные из времени, никогда больше не повторятся.
Июль незаметно перешел в август, когда они проехали через Экстер и направились в Дартмур, однако Сара до сих пор не знала конечной цели их путешествия.
– Куда именно мы едем? – как-то спросила она.
– В один коттедж в Хэмпстеде. Зная, что я непременно вернусь сюда, я тайком снял его, перед тем как уехал из Бакли. Там нас уже ждут.
– Ждут? Но кто?
– Люди, которых я оставил в Дартмуре, чтобы наблюдать за происходящим и собирать необходимые сведения. Разумеется, мы приедем под вымышленными именами.
– Вы снова станете мистером Дэвидом Гордоном?
– Нет. Мы теперь мистер и миссис Гвидо Хэндфаст.
Сара рассмеялась и выглянула в окно. Густой белый туман окутал верхнюю часть Хэмпстеда; огромные куски гранита, как гигантские брошенные игрушки, появлялись и исчезали в этом тумане.
Внезапно Сара заметила темные очертания фигуры, движущейся впереди них.
– Кажется, нам навстречу едет всадник, – с тревогой сказала она.
Гай выглянул в окно и постучал в потолок. Экипаж остановился. Теперь всадника было отчетливо видно – это был жилистый человек с тощими ногами на буром пони.
– Питерс, к вашим услугам, сэр, – сказал он, подъехав ближе и снимая шляпу. – Дурные новости, сэр.
– Говорите скорей, в чем дело?
– Кто-то ждет у коттеджа, сэр, вот я и решил, что вам нужно это узнать. Крофт мертв – убит в драке с таможенниками у Стоунбридж-Коув.
Сердце Сары замерло, но Гай казался совершенно спокойным.
– Когда это произошло?
– Вчера ночью, сэр. Говорят, кто-то донес на него властям, и таможенники устроили засаду.
– Кто-нибудь пострадал, кроме Крофта?
– Нет, сэр, остальные благополучно убрались восвояси, но все товары перехвачены.
– Что ж, спасибо. Вы правильно сделали, что приехали сюда и предупредили меня. А кто ждет у коттеджа?
– Какой-то чужак, сэр: я никогда не видал его раньше. Он знает ваше настоящее имя, и мы решили не мешать ему, но глаз с него не спускали.
– Этот человек знает меня как Гая Деворана?
– Да, сэр. По правде говоря, это всего лишь мальчишка. Мы отвели его в конюшню.
– Передайте нашему таинственному незнакомцу, что мы едем и готовы встретиться с ним. Как только мы будем на месте, немедленно пришлите его к нам.
– Есть, сэр! – Слуга нахлобучил шляпу, повернул пони и исчез в тумане.
Карета покатилась дальше, и все это время Сара отчаянно старалась подавить страх.
– Вы думаете, что это подстроил Дедал? – спросила она.
– Смерть Крофта? Возможно, хотя зачем бы ему превращаться в убийцу спустя столько времени? Скорее это просто совпадение, хотя и очень досадное – я собирался еще раз побеседовать с этим человеком.
– Думаете, вы смогли бы заставить его сказать вам, кто именно является Дедалом?
– Да.
Сара прижала руки к щекам, словно пытаясь стереть с них огорчение. Она представила себе стычку на узкой обрывистой тропинке, ведущей к морю. Таможенные офицеры спрыгивают на берег и вытаскивают шпаги, контрабандисты, вступившие с ними в бой, и садовник Крофт которого постигла внезапная насильственная смерть.
– Дедал – это лорд Мурфилд. Я уверена, что он вполне способен на насилие.
– Очень может быть, но мне нужны доказательства. Если мы ошибемся, то обнаружим себя и Дедал тут же примет меры для своей защиты. Раз Дедал послал Крофта в Лондон, чтобы устроить нападение на Рейчел, значит, он полностью доверяет своему садовнику. Теперь, к его великому удовлетворению, Рейчел исчезла, и о ней нет никаких слухов, поэтому он чувствует себя в безопасности.
– А что, если этот человек знает о миссис Сискин?
– Вряд ли, но на всякий случай я оставил парочку своих людей тайком следить за ней. Повитуха и ее муж мертвы, Крофт тоже присоединился к ним, следовательно, не осталось никого, кто мог бы засвидетельствовать подлинную историю Рейчел. Но если даже она во всеуслышание заявит о своих правах, Дедал отмахнется от ее слов, как от бреда сумасшедшей. Но все это изменится сразу же, если мы устроим громкий скандал, обвинив одного из его ни в чем не повинных соседей в том, что он похитил ребенка Рейчел.
– Особенно если обвинитель – племянник Блэкдауна…
– Вот именно. Возможно, он уже подозревает нас, а возможно, и нет. В данный момент он не может знать, что мы вернулись в Дартмур, и это дает нам небольшое преимущество.
– А кто тот незнакомец, который ждет нас в коттедже?
Некоторое время Гай молчал, словно прислушиваясь к стуку копыт по каменистой дороге.
– Надеюсь, это тот паренек, который принес записку от Рейчел, перед тем как вы уехали из Бакли, – сказал он наконец. – Со времени моего отъезда я оставил кое-кого следить за ним.
Дрожь охватила Сару, хотя она не понимала, почему ей стало так страшно.
– Значит, вы считаете, что этот мальчик поможет нам узнать, где скрывается Рейчел?
– Да, – спокойно ответил Гай. – По крайней мере, я надеюсь на это.
Глава 16
Когда лошади остановились перед домом, туман уже стал похож на мягкую тяжелую вату; у входа горели два факела, и воздух вокруг них приобрел желтоватый оттенок.
– А вот и наше новое жилище. – Гай спрыгнул на землю и помог Саре выйти из кареты.
– Это вы называете коттеджем? – удивилась она.
– Если быть точным, это бывший дом священника, но сейчас приход обеднел, и мистер Хэндфаст смог арендовать все помещение по очень разумной цене. Кстати, у него есть хобби – он изучает лишайники.
– Лишайники? Настоящее падение после орхидей, вам не кажется?
– Раз у меня есть своя собственная орхидея, – Гай усмехнулся, – зачем же мне смотреть на остальные? – Подхватив Сару на руки, он ударом ноги распахнул дверь и перенес ее через порог.
Единственная лампа освещала комнату теплым светом; в очаге весело горел огонь, отгоняя ночной холод, наплывающий с Хэмпстеда. Стол уже был накрыт к ужину, на подносе стояло вино и бокалы.
Гай помог Саре снять плащ, затем стал зажигать свечи.
– Горячее скоро принесут, – пообещал он.
– Слава Богу, а то я умираю с голоду. – Сара сглотнула.
– Я тоже, – проговорил веселый мелодичный голос у них за спиной. – Вы позволите мне отужинать с вами?
Гай круто повернулся: в дверях со смущенным видом стоял незнакомый молодой человек; фигуру его скрывал поношенный плащ, бесформенная шляпа затеняла верхнюю часть лица.
– Кажется, вы хотели, чтобы я пришел к вам тотчас же…
Сара схватилась за спинку стула и стояла так, пока в глазах у нее не прояснилось; Гай, казалось, тоже не сразу пришел в себя.
– Прошу вас, – насколько мог любезно проговорил он. – Присоединяйтесь к нам! Должен сказать, из вас получился очень хорошенький мальчик, хотя невольно приходится пожалеть об утрате прекрасных золотых волос.
Наклонив голову, незнакомец снял шляпу – и теперь уже Рейчел подняла глаза, блестящие и синие, в ореоле стриженых золотых кудрей.
– Иначе мне не удалось бы скрыться, – весело сказала она. – Волосы меня не заботят, только мой малыш. Пожалуйста, не сердитесь!
Сара опустилась на стул перед очагом и долго сидела неподвижно, тогда как Рейчел, оставив шляпу на столе, бросилась в объятия Гая и вдруг разразилась слезами.
Гай прижал ее голову к своей груди и стал утешать, словно ребенка. Отсвет свечей блестел в волосах Рейчел, короткая стрижка подчеркивала совершенство ее лица, прекрасного, словно лицо ангела.
– Ну-ну, успокойтесь, – негромко произнес Гай. – Я не сержусь, просто был немного ошарашен. Теперь вы здесь, и мы его спасем.
Не отпуская рукава Гая, Рейчел повернулась к сестре:
– Я знала, Сара, что ты заставишь его приехать в Девон. Сама я не могла к нему пойти. Ты понимаешь?
– Да. – Сара кивнула. – Мы понимаем. Иди сядь у огня, ты, кажется, озябла.
Рейчел не заставила себя долго упрашивать и опустилась на стул. Гай направился к буфету. Вид у него был какой-то отчужденный: он словно о чем-то спрашивал и не находил ответа. Сара понимала только, что нечто главное поколебалось в нем, но все равно он старается держать себя в руках.
– Мы уже все знаем о твоем ребенке, Рейчел, – сказала она. – Мы говорили с миссис Сискин и миссис Лейн и с тех пор сложили из кусочков большую часть твоей истории – и о Найтс-Коттедже, и о Гоустолл-лейн, и о том, почему лорд Джонатан нашел тебя на кухне в «Трех бочонках». Поверь, я очень тебе сочувствую.
Рейчел вздохнула:
– Я думала, что смогу украсть его сама, но когда приехала сюда из Хэмпстеда, то совершенно не представляла себе, кто забрал моего ребенка. Я попыталась поговорить с мистером Крофтом, который тогда работал в Барристоу-Мэноре, но он заявил, что ничего не знает. Когда же я стала настаивать, он рассмеялся и сказал, что маленький сын Барри Норриса – его родной сын и он может это доказать, а если я буду настаивать на другом, меня поместят в Бедлам и никто меня больше не увидит.
Гай налил вина. И подал бокал Рейчел.
– Вы показали Крофту письмо миссис Сискин? Возможно, вы упоминали о нем?
– Нет! – Длинные ресницы Рейчел опустились. – Он очень напугал меня, и я сказала лишь, что до меня дошли кое-какие слухи.
– Но почему тогда вы не подождали, пока я не вернусь домой из Берчбрука? Неужели вы сомневались, что я помогу вам?
– Просто я не хотела, чтобы вы знали правду, думаю Сара это понимает.
Сара молчала. Да и что ей было отвечать? Любая женщина решила бы, что лучше при подобных обстоятельствах порвать сразу, хотя, наверное, это можно было бы сделать не так жестоко.
– Значит, не сумев ничего узнать у мистера Крофта, вы скрылись в Лондоне? – продолжал расспрашивать Гай.
– Да, но я не знала, куда мне обратиться, и я попыталась найти вас в вашем лондонском доме. Там мне сказали, что вы уехали в Уайлдши и неизвестно, когда вернетесь.
– Вы могли бы написать мне.
– После той записки, которую я оставила вам в Хэмпстеде? Вряд ли. Я очень сожалею об этом, поверьте мне, Прочтя письмо миссис Сискин, я пришла в полное отчаяние. Единственное, что мне пришло в голову, – это поехать в Девон как можно быстрее, чтобы отыскать мое дитя.
Гай немного помолчал.
– И все же я думаю, тогда вы написали правду, – наконец задумчиво произнес он.
Мгновенный румянец покрыл кожу Рейчел, однако она ничего не ответила.
– Итак, мистер Крофт дал тебе отпор, и ты вернулась в Лондон ни с чем, – быстро сказала Сара, – а потом, когда кто-то начал нападать на тебя, написала мне.
– Да, потому что поняла: мистер Крофт рассказал обо мне тому, у кого находился мой ребенок. Я решила, что он хочет убить меня, чтобы сохранить свою тайну. – Рейчел резко поставила бокал. – Я не хотела обманывать тебя, Сара…
– Нет, хотела. Впрочем, теперь это не так важно. Когда ты влюбилась, живя в Грейл-Холле, это чувство оказалось настолько всепоглощающим, что ты не могла ни с кем поделиться, даже со мной, и ты изливала все свои чувства в россказнях о том, что вспоминаешь о мистере Деворане. Но, начав плести паутину лжи, на каком месте ты могла бы остановиться?
– Тогда мне казалось, что я падаю в колодец, – призналась Рейчел. – И мне ничего другого не остается, как только падать дальше.
Сара заметила в глазах кузины искреннее сожаление и постаралась не давать волю низменной ревности.
– Большая любовь может ощущаться только как нечто сугубо личное, – сказала она, – нечто такое, что нужно хранить в тайниках сердца, особенно если боишься, что совместное будущее может оказаться невозможным!
Рейчел опустилась на колени у ног Сары.
– Я знала, что ты поймешь! – Ее голос дрожал. – Такова любовь! Ты сможешь когда-нибудь простить меня, дорогая? Ты ведь знаешь: хотя я и плела выдумки, сердце мое всегда говорило правду!
Сара схватила сестру за руки:
– Я никогда не сомневалась в твоем сердце, Рейчел.
– Его зовут Клод д'Аллевиль, – вздохнув, сказала Рейчел. – Отец Клода владеет родовым замком во Франции.
Гай бросил быстрый взгляд на Сару: он узнал имя из списка гостей лорда Грейла.
– Этот человек приезжал в Грейл-Холл на собрание египтологов? – уточнила Сара.
– Да. Меня попросили присутствовать и делать записи. Клод свободно говорит по-английски, а я по-французски, как и всякая леди, но мы полюбили друг друга с первого взгляда. Это самый красивый мужчина, которого я когда-либо встречала. Неудивительно, что я влюбилась с первого взгляда.
Гай не спеша подошел к столу.
– Пожалуй, я велю подавать ужин и принести еще один прибор…
Несколько слуг, нанятых Гаем, принесли ужин, а как только они вышли, Гай снова обратился к Рейчел:
– В конце концов, месье д'Аллевиль исчез, хотя вы и писали ему каждый день, так?
– Он сказал, когда уезжал из Англии, что собирается в новую экспедицию в Египет, и мои письма будет пересылать его отец. Возможно, все дело в этом, а в Клоде я не сомневаюсь: он приедет ко мне, как только сможет.
– Однако прошло уже больше двух лет… – мягко заметила Сара.
– Ну, наверное, он теперь в Нубии, и мои письма не доходят до него. В конце концов, они придут все вместе целой пачкой – их привезут на верблюдах!
Гай задумчиво смотрел на свечи, стоящие на столе.
– Не желая обратиться ко мне, вы посылали Саре письма, полные панического страха…
Рейчел резко оттолкнула тарелку.
– Я была слишком напугана, чтобы ждать. Камни со стены чуть не убили меня. Человек, укравший моего ребенка, никогда не заподозрил бы, что я приеду сюда и буду жить у него под носом, верно? Решив так, я продала остатки своих драгоценностей, а потом сняла маленький домик в Хэмпстеде…
– И как только смогла, ты побывала в Барристоу-Мэноре. – Сара бросила взгляд на Гая. – Мистер Норрис сказал, что какой-то молодой человек встретился с его сыном в саду.
Гай налил себе еще вина и повернулся к Рейчел:
– Итак, вы спрятались в укромном месте, а кто-то из моих людей нашел вас и не сказал мне…
Рейчел замотала головой, словно непослушный ребенок.
– Это моя вина.
– Понимаю. Перед вами ни один мужчина не может устоять. Итак, мастер Норрис – ваш сын?
– О нет! Когда я нашла своего сыночка, его няня никому не сказала ни слова.
– Какая няня? – еле слышно спросила Сара.
– Конечно, Бетси Дейви! Потом, узнав, что мистер Крофт перебрался сюда из Барристоу-Мэнора, я поехала в Мурфилд-Холл, и как только увидела своего малыша, больше уже не сомневалась.
Гай замер.
– Как вы добрались до ребенка?
– Спряталась в саду. Когда Бетси увидела меня, она испугалась, но я притворилась, что пыталась поймать щегла. Она быстро поняла, что я на самом деле не юноша, но ничего не сказала.
– Вы сообщили ей, кем являетесь на самом деле?
Рейчел покачала головой:
– Нет, я просто придумала еще одну историю о бегстве от злого мужа. Еще я сказала, что он отобрал у меня детей, что было не так уж далеко от истины. Бетси даже всплакнула, услышав все это. Потом мы встречались почти каждую неделю, всякий раз, когда она могла ускользнуть с Бэрри в укромную часть парка.
Гай нахмурился:
– Значит, вы не сомневаетесь, что лорд Бэрришем действительно ваш сын?
– О да! – Рейчел вспыхнула. – Он очень похож на Клода.
– Мы тебе верим, – осторожно сказала Сара. – Но все свидетели того, что произошло, мертвы.
– А какое это имеет значение? Я знаю, что это мой сын, и я уже составила план, как его отобрать.
Гай встал и прошелся по комнате.
– Ради Бога, Рейчел! Раз доказательств нет, вы успешно украдете ребенка у Мурфилда – и кончите на виселице. Бетси Дейви уволят, хотя, кроме нее, у малыша никого нет.
– Но я знаю, что он мой! – Глаза Рейчел наполнились слезами.
Сара сжала руку кузины.
– Мы все ужасно устали, – примирительно сказала она. – Я предлагаю закончить наш разговор утром, а сейчас всем пора в постель.
Проговорив последнее слово, Сара вдруг ощутила боль в душе. Все время путешествия она разделяла ложе с Гаем, но Рейчел об этом даже не подозревала. Теперь ситуация казалась ей отвратительной и скандальной.
– У меня немного болит голова, – сказала она, – так что я лучше поднимусь наверх.
Смущенно улыбнувшись Гаю, Сара вышла, однако она не знала, куда идти, и поэтому ей пришлось обратиться к слуге, который встретил их карету в Хэмпстеде.
– Я хочу пройти в свою комнату, – сказала она. – Нет ли здесь кого-нибудь, кто мог бы проводить меня?
– Третья дверь справа на втором этаже, мэм. – Питерс не колеблясь указал направление. – Ваши коробки уже отнесли туда.
Когда Сара поднялась по лестнице и распахнула дверь, она увидела, что главное место в комнате занимает большая кровать с пологом на четырех столбиках. В углу стояли ее чемоданы, а рядом – сундук Гая. Услужливый лакей уже распаковал бритвенный прибор и разложил его на умывальнике.
Сара подошла к окну и открыла его. Низко над Хэмпстедом все еще висел туман, словно застилая весь мир.
Сара вздрогнула и закрыла окно. Кровать ждала, свежие простыни были отвернуты, ночная сорочка лежала поверх одеяла. Но что, если он не придет к ней? Что, если прямо сейчас они с Рейчел…
Сара извлекла из своих коробок все необходимое для приготовления ко сну и взяла с кровати рубашку, а затем пошла по коридору, открывая одну дверь за другой.
В конце коридора она выбрала приятную комнату с окнами, выходившими на восток, застелила постель и залезла под одеяло.
Она долго лежала без сна, думая о том, как ужасно было бы ждать его с сердцем, охваченным нетерпением, все больше убеждаясь, что он уже так и не придет к ней. В то же время, если бы сейчас он захотел найти ее, он может легко это сделать.
Наконец она уснула с сухими глазами, одинокая, а утром оказалось, что Гай так и не пришел.
Когда Сара проснулась, сверкающее солнце чуть не ослепило ее. Умывшись и одевшись, она на миг задержалась у окна, глядя на причудливые возвышенности Дартмура, греющиеся под чистым голубым небом.
Больше она не могла скрывать от себя, что еще вчера была охвачена безумной, всепоглощающей любовью и позволила этим головокружительным чувствам затмить свое сознание. Гай словно волшебным образом перенес ее в лес у Афин, где правит Титания, но теперь, как это ни было больно, ей пора вернуться к скучной реальности. Она может позволить себе немного погоревать по поводу этой мучительной потери, а затем найдет в душе решительность и храбрость, чтобы отойти в сторону и позволить Гаю еще раз спасти Рейчел.
– А вот и наше новое жилище. – Гай спрыгнул на землю и помог Саре выйти из кареты.
– Это вы называете коттеджем? – удивилась она.
– Если быть точным, это бывший дом священника, но сейчас приход обеднел, и мистер Хэндфаст смог арендовать все помещение по очень разумной цене. Кстати, у него есть хобби – он изучает лишайники.
– Лишайники? Настоящее падение после орхидей, вам не кажется?
– Раз у меня есть своя собственная орхидея, – Гай усмехнулся, – зачем же мне смотреть на остальные? – Подхватив Сару на руки, он ударом ноги распахнул дверь и перенес ее через порог.
Единственная лампа освещала комнату теплым светом; в очаге весело горел огонь, отгоняя ночной холод, наплывающий с Хэмпстеда. Стол уже был накрыт к ужину, на подносе стояло вино и бокалы.
Гай помог Саре снять плащ, затем стал зажигать свечи.
– Горячее скоро принесут, – пообещал он.
– Слава Богу, а то я умираю с голоду. – Сара сглотнула.
– Я тоже, – проговорил веселый мелодичный голос у них за спиной. – Вы позволите мне отужинать с вами?
Гай круто повернулся: в дверях со смущенным видом стоял незнакомый молодой человек; фигуру его скрывал поношенный плащ, бесформенная шляпа затеняла верхнюю часть лица.
– Кажется, вы хотели, чтобы я пришел к вам тотчас же…
Сара схватилась за спинку стула и стояла так, пока в глазах у нее не прояснилось; Гай, казалось, тоже не сразу пришел в себя.
– Прошу вас, – насколько мог любезно проговорил он. – Присоединяйтесь к нам! Должен сказать, из вас получился очень хорошенький мальчик, хотя невольно приходится пожалеть об утрате прекрасных золотых волос.
Наклонив голову, незнакомец снял шляпу – и теперь уже Рейчел подняла глаза, блестящие и синие, в ореоле стриженых золотых кудрей.
– Иначе мне не удалось бы скрыться, – весело сказала она. – Волосы меня не заботят, только мой малыш. Пожалуйста, не сердитесь!
Сара опустилась на стул перед очагом и долго сидела неподвижно, тогда как Рейчел, оставив шляпу на столе, бросилась в объятия Гая и вдруг разразилась слезами.
Гай прижал ее голову к своей груди и стал утешать, словно ребенка. Отсвет свечей блестел в волосах Рейчел, короткая стрижка подчеркивала совершенство ее лица, прекрасного, словно лицо ангела.
– Ну-ну, успокойтесь, – негромко произнес Гай. – Я не сержусь, просто был немного ошарашен. Теперь вы здесь, и мы его спасем.
Не отпуская рукава Гая, Рейчел повернулась к сестре:
– Я знала, Сара, что ты заставишь его приехать в Девон. Сама я не могла к нему пойти. Ты понимаешь?
– Да. – Сара кивнула. – Мы понимаем. Иди сядь у огня, ты, кажется, озябла.
Рейчел не заставила себя долго упрашивать и опустилась на стул. Гай направился к буфету. Вид у него был какой-то отчужденный: он словно о чем-то спрашивал и не находил ответа. Сара понимала только, что нечто главное поколебалось в нем, но все равно он старается держать себя в руках.
– Мы уже все знаем о твоем ребенке, Рейчел, – сказала она. – Мы говорили с миссис Сискин и миссис Лейн и с тех пор сложили из кусочков большую часть твоей истории – и о Найтс-Коттедже, и о Гоустолл-лейн, и о том, почему лорд Джонатан нашел тебя на кухне в «Трех бочонках». Поверь, я очень тебе сочувствую.
Рейчел вздохнула:
– Я думала, что смогу украсть его сама, но когда приехала сюда из Хэмпстеда, то совершенно не представляла себе, кто забрал моего ребенка. Я попыталась поговорить с мистером Крофтом, который тогда работал в Барристоу-Мэноре, но он заявил, что ничего не знает. Когда же я стала настаивать, он рассмеялся и сказал, что маленький сын Барри Норриса – его родной сын и он может это доказать, а если я буду настаивать на другом, меня поместят в Бедлам и никто меня больше не увидит.
Гай налил вина. И подал бокал Рейчел.
– Вы показали Крофту письмо миссис Сискин? Возможно, вы упоминали о нем?
– Нет! – Длинные ресницы Рейчел опустились. – Он очень напугал меня, и я сказала лишь, что до меня дошли кое-какие слухи.
– Но почему тогда вы не подождали, пока я не вернусь домой из Берчбрука? Неужели вы сомневались, что я помогу вам?
– Просто я не хотела, чтобы вы знали правду, думаю Сара это понимает.
Сара молчала. Да и что ей было отвечать? Любая женщина решила бы, что лучше при подобных обстоятельствах порвать сразу, хотя, наверное, это можно было бы сделать не так жестоко.
– Значит, не сумев ничего узнать у мистера Крофта, вы скрылись в Лондоне? – продолжал расспрашивать Гай.
– Да, но я не знала, куда мне обратиться, и я попыталась найти вас в вашем лондонском доме. Там мне сказали, что вы уехали в Уайлдши и неизвестно, когда вернетесь.
– Вы могли бы написать мне.
– После той записки, которую я оставила вам в Хэмпстеде? Вряд ли. Я очень сожалею об этом, поверьте мне, Прочтя письмо миссис Сискин, я пришла в полное отчаяние. Единственное, что мне пришло в голову, – это поехать в Девон как можно быстрее, чтобы отыскать мое дитя.
Гай немного помолчал.
– И все же я думаю, тогда вы написали правду, – наконец задумчиво произнес он.
Мгновенный румянец покрыл кожу Рейчел, однако она ничего не ответила.
– Итак, мистер Крофт дал тебе отпор, и ты вернулась в Лондон ни с чем, – быстро сказала Сара, – а потом, когда кто-то начал нападать на тебя, написала мне.
– Да, потому что поняла: мистер Крофт рассказал обо мне тому, у кого находился мой ребенок. Я решила, что он хочет убить меня, чтобы сохранить свою тайну. – Рейчел резко поставила бокал. – Я не хотела обманывать тебя, Сара…
– Нет, хотела. Впрочем, теперь это не так важно. Когда ты влюбилась, живя в Грейл-Холле, это чувство оказалось настолько всепоглощающим, что ты не могла ни с кем поделиться, даже со мной, и ты изливала все свои чувства в россказнях о том, что вспоминаешь о мистере Деворане. Но, начав плести паутину лжи, на каком месте ты могла бы остановиться?
– Тогда мне казалось, что я падаю в колодец, – призналась Рейчел. – И мне ничего другого не остается, как только падать дальше.
Сара заметила в глазах кузины искреннее сожаление и постаралась не давать волю низменной ревности.
– Большая любовь может ощущаться только как нечто сугубо личное, – сказала она, – нечто такое, что нужно хранить в тайниках сердца, особенно если боишься, что совместное будущее может оказаться невозможным!
Рейчел опустилась на колени у ног Сары.
– Я знала, что ты поймешь! – Ее голос дрожал. – Такова любовь! Ты сможешь когда-нибудь простить меня, дорогая? Ты ведь знаешь: хотя я и плела выдумки, сердце мое всегда говорило правду!
Сара схватила сестру за руки:
– Я никогда не сомневалась в твоем сердце, Рейчел.
– Его зовут Клод д'Аллевиль, – вздохнув, сказала Рейчел. – Отец Клода владеет родовым замком во Франции.
Гай бросил быстрый взгляд на Сару: он узнал имя из списка гостей лорда Грейла.
– Этот человек приезжал в Грейл-Холл на собрание египтологов? – уточнила Сара.
– Да. Меня попросили присутствовать и делать записи. Клод свободно говорит по-английски, а я по-французски, как и всякая леди, но мы полюбили друг друга с первого взгляда. Это самый красивый мужчина, которого я когда-либо встречала. Неудивительно, что я влюбилась с первого взгляда.
Гай не спеша подошел к столу.
– Пожалуй, я велю подавать ужин и принести еще один прибор…
Несколько слуг, нанятых Гаем, принесли ужин, а как только они вышли, Гай снова обратился к Рейчел:
– В конце концов, месье д'Аллевиль исчез, хотя вы и писали ему каждый день, так?
– Он сказал, когда уезжал из Англии, что собирается в новую экспедицию в Египет, и мои письма будет пересылать его отец. Возможно, все дело в этом, а в Клоде я не сомневаюсь: он приедет ко мне, как только сможет.
– Однако прошло уже больше двух лет… – мягко заметила Сара.
– Ну, наверное, он теперь в Нубии, и мои письма не доходят до него. В конце концов, они придут все вместе целой пачкой – их привезут на верблюдах!
Гай задумчиво смотрел на свечи, стоящие на столе.
– Не желая обратиться ко мне, вы посылали Саре письма, полные панического страха…
Рейчел резко оттолкнула тарелку.
– Я была слишком напугана, чтобы ждать. Камни со стены чуть не убили меня. Человек, укравший моего ребенка, никогда не заподозрил бы, что я приеду сюда и буду жить у него под носом, верно? Решив так, я продала остатки своих драгоценностей, а потом сняла маленький домик в Хэмпстеде…
– И как только смогла, ты побывала в Барристоу-Мэноре. – Сара бросила взгляд на Гая. – Мистер Норрис сказал, что какой-то молодой человек встретился с его сыном в саду.
Гай налил себе еще вина и повернулся к Рейчел:
– Итак, вы спрятались в укромном месте, а кто-то из моих людей нашел вас и не сказал мне…
Рейчел замотала головой, словно непослушный ребенок.
– Это моя вина.
– Понимаю. Перед вами ни один мужчина не может устоять. Итак, мастер Норрис – ваш сын?
– О нет! Когда я нашла своего сыночка, его няня никому не сказала ни слова.
– Какая няня? – еле слышно спросила Сара.
– Конечно, Бетси Дейви! Потом, узнав, что мистер Крофт перебрался сюда из Барристоу-Мэнора, я поехала в Мурфилд-Холл, и как только увидела своего малыша, больше уже не сомневалась.
Гай замер.
– Как вы добрались до ребенка?
– Спряталась в саду. Когда Бетси увидела меня, она испугалась, но я притворилась, что пыталась поймать щегла. Она быстро поняла, что я на самом деле не юноша, но ничего не сказала.
– Вы сообщили ей, кем являетесь на самом деле?
Рейчел покачала головой:
– Нет, я просто придумала еще одну историю о бегстве от злого мужа. Еще я сказала, что он отобрал у меня детей, что было не так уж далеко от истины. Бетси даже всплакнула, услышав все это. Потом мы встречались почти каждую неделю, всякий раз, когда она могла ускользнуть с Бэрри в укромную часть парка.
Гай нахмурился:
– Значит, вы не сомневаетесь, что лорд Бэрришем действительно ваш сын?
– О да! – Рейчел вспыхнула. – Он очень похож на Клода.
– Мы тебе верим, – осторожно сказала Сара. – Но все свидетели того, что произошло, мертвы.
– А какое это имеет значение? Я знаю, что это мой сын, и я уже составила план, как его отобрать.
Гай встал и прошелся по комнате.
– Ради Бога, Рейчел! Раз доказательств нет, вы успешно украдете ребенка у Мурфилда – и кончите на виселице. Бетси Дейви уволят, хотя, кроме нее, у малыша никого нет.
– Но я знаю, что он мой! – Глаза Рейчел наполнились слезами.
Сара сжала руку кузины.
– Мы все ужасно устали, – примирительно сказала она. – Я предлагаю закончить наш разговор утром, а сейчас всем пора в постель.
Проговорив последнее слово, Сара вдруг ощутила боль в душе. Все время путешествия она разделяла ложе с Гаем, но Рейчел об этом даже не подозревала. Теперь ситуация казалась ей отвратительной и скандальной.
– У меня немного болит голова, – сказала она, – так что я лучше поднимусь наверх.
Смущенно улыбнувшись Гаю, Сара вышла, однако она не знала, куда идти, и поэтому ей пришлось обратиться к слуге, который встретил их карету в Хэмпстеде.
– Я хочу пройти в свою комнату, – сказала она. – Нет ли здесь кого-нибудь, кто мог бы проводить меня?
– Третья дверь справа на втором этаже, мэм. – Питерс не колеблясь указал направление. – Ваши коробки уже отнесли туда.
Когда Сара поднялась по лестнице и распахнула дверь, она увидела, что главное место в комнате занимает большая кровать с пологом на четырех столбиках. В углу стояли ее чемоданы, а рядом – сундук Гая. Услужливый лакей уже распаковал бритвенный прибор и разложил его на умывальнике.
Сара подошла к окну и открыла его. Низко над Хэмпстедом все еще висел туман, словно застилая весь мир.
Сара вздрогнула и закрыла окно. Кровать ждала, свежие простыни были отвернуты, ночная сорочка лежала поверх одеяла. Но что, если он не придет к ней? Что, если прямо сейчас они с Рейчел…
Сара извлекла из своих коробок все необходимое для приготовления ко сну и взяла с кровати рубашку, а затем пошла по коридору, открывая одну дверь за другой.
В конце коридора она выбрала приятную комнату с окнами, выходившими на восток, застелила постель и залезла под одеяло.
Она долго лежала без сна, думая о том, как ужасно было бы ждать его с сердцем, охваченным нетерпением, все больше убеждаясь, что он уже так и не придет к ней. В то же время, если бы сейчас он захотел найти ее, он может легко это сделать.
Наконец она уснула с сухими глазами, одинокая, а утром оказалось, что Гай так и не пришел.
Когда Сара проснулась, сверкающее солнце чуть не ослепило ее. Умывшись и одевшись, она на миг задержалась у окна, глядя на причудливые возвышенности Дартмура, греющиеся под чистым голубым небом.
Больше она не могла скрывать от себя, что еще вчера была охвачена безумной, всепоглощающей любовью и позволила этим головокружительным чувствам затмить свое сознание. Гай словно волшебным образом перенес ее в лес у Афин, где правит Титания, но теперь, как это ни было больно, ей пора вернуться к скучной реальности. Она может позволить себе немного погоревать по поводу этой мучительной потери, а затем найдет в душе решительность и храбрость, чтобы отойти в сторону и позволить Гаю еще раз спасти Рейчел.