Розвал Сергей. Лучи жизни

   Чьюз читал, и перед ним возникала лисья физиономия Грэпса. Он вспоминал и недавний рассказ Рибо о солитерах Хэрти."
   Рекорд сенсаций" упорно именовал Y-лучи "лучами старости". Газета ничего не "доказывала" - она просто заявляла, что народ сам сумеет себя защитить, если этого не сделают правительство и великий покровитель науки господин Докпуллер. Народ сотрет с лица земли адскую кухню лжеученого злодея, уже запятнавшего себя кровью героя-юноши и теперь готовящего новые козни."
   Время" заклинало правительство и великого Докпуллера немедленно исправить допущенную ими ошибку и ликвидировать лигу, столь опасную для народа, для государства, для всего человечества... Если правительство не поторопится, это, несомненно, крайне неблагоприятно скажется для него на выборах: народ не прощает легкомысленного отношения к своим интересам.
   Лишь несколько серьезных еженедельников попробовали - да и то достаточно робко - взять Чьюза под защиту. Еженедельники выражали сомнение, чтобы профессор Чьюз мог совершить столь роковую ошибку, говорили, что, прежде чем поднимать кампанию против крупного ученого, необходимо тщательно исследовать Y-лучи, и в заключение все-таки признавались в своем смущении по поводу того обстоятельства, что профессор Чьюз почему-то молчит.
   Чьюз отправил в эти журналы статьи, выдержанные в строго научном духе. Кроме того, он решил испробовать еще одно средство. Он разослал в газеты письма с отказом от Большой Национальной премии имени Докпуллера. В мотивировке этого решения он кратко разоблачал все махинации Докпуллера. Всю сумму премии Чьюз переводил Докпуллеру.
   Из ежедневных газет только "Рабочий" полностью напечатал письмо Чьюза. Большинство газет ограничилось лишь хроникерским сообщением об отказе от премии. А на другой день газеты по-своему объяснили читателям причину этого отказа: очевидно, сам Чьюз признал наконец свою ошибку и теперь возвращал неправильно присужденную премию. Что же касается "Рекорда сенсаций" и "Горячих новостей", то они упоминали об этом факте, как о "лишении Чьюза премии".
   Вскоре, однако, появились симптомы, обрадовавшие Чьюза. Помимо газеты "Рабочий", несколько солидных журналов потребовали прекращения травли знаменитого ученого и немедленного исследования Y-лучей. Это требование адресовалось непосредственно Институту имени Докпуллера, как научному учреждению, присудившему премию профессору Чьюзу. Несколько групп ученых, несколько университетов также опубликовали свои протесты. Профессор Берроу напечатал гневную статью, в которой сообщал о своем уходе из Института имени Докпуллера в знак протеста против травли знаменитого ученого.
   Чьюз радовался и надеялся. Но более искушенный в делах печати Уиппль не радовался и не надеялся. Он знал, что журналы с их ничтожным тиражом не имеют широкого распространения и не доходят до массового читателя. Газеты же, за исключением "Рабочего", разумеется, ни одним словом не обмолвились ни о протестах, ни об отставке известного ученого Берроу.
   Протест Берроу отчасти облегчил ту тяжесть, которую оставил на сердце у Чьюза визит Рибо. "Но каков Рибо! - думал Чьюз. - Турек, Берроу ушли, а он..." Впрочем, вскоре Чьюз получил весть и от Рибо. Он писал, что принял все меры для того, чтобы добиться участия Института имени Докпуллера в исследовании Y-лучей, и почти достиг успеха. К сожалению, неудачный маневр профессора Чьюза все испортил! Докпуллер считает, что отказ от премии оскорбляет и его и институт: это выражение недоверия и неуважения к институту. В таком случае институт считает невозможным навязывать свой арбитраж. К сожалению, - писал Рибо, - он бессилен против такой аргументации, тем более, что ей нельзя отказать в некоторой логике. "Почему вы со мной не посоветовались, прежде чем предпринять этот шаг?" - спрашивал Рибо."
   Нашел-таки себе оправдание, - подумал Чьюз. - Так вот какие бывают ученые! А ведь он настоящий ученый! Как же это возможно? Неужели наука, синоним истины, может быть совместима с подлостью?"
   Через день-другой то же объяснение было опубликовано в печати. Докпуллер сообщил, что отказ профессора Чьюза от премии его имени еще до результатов исследования означает либо желание уклониться от исследования, либо стремление в оскорбительной форме выразить недоверие известному научному институту. Это заставляет институт отказаться от исследования лучей. Неожиданный маневр профессора Чьюза, несомненно, лишний раз свидетельствует о справедливости обвинений, выдвинутых против Y-лучей.
   Заявление Докпуллера было напечатано всеми органами печати вплоть до "Рекорда сенсаций" и "Горячих новостей", что, впрочем, не помешало им на другой же день вновь говорить о "лишении Чьюза премии".
   Чьюз обратился в министерство здравоохранения с просьбой об исследовании его лучей. Министерство ответило, что это не входит в его обязанности.
   Чьюз разослал письма Академии и ряду университетов с той же просьбой. Он получил положительные ответы с сообщением, что между научными учреждениями начаты переговоры с целью создания специальной комиссии на паритетных началах.
   Дело грозило затянуться, и Чьюз решил организовать демонстрацию опытов. Несколько ученых и студентов изъявили желание подвергнуться в присутствии публики длительному облучению, чтобы доказать полную его безвредность. Но время было уже не то, когда Чьюз мог снять для своих опытов самый большой зал. Теперь власти находили, что они не имеют права дать разрешение на публичную демонстрацию опытов над людьми, поскольку имеются сомнения в безвредности лучей.
   Чьюз понял, что попал в заколдованный круг. Он разослал письма всем органам печати, приглашая их представителей пожаловать на демонстрацию опытов в свой особняк-лабораторию. Однако явилось всего несколько человек, да и те, по преимуществу, из журналов, и без того поддерживавших Чьюза. Даже Уиппль присутствовал, не представляя "Свободы": его об этом специально предупредил Керри.
   Журналистам было продемонстрировано моментальное уничтожение микробов, а затем длительное действие Y-лучей на людей. Присутствовавшие могли убедиться, что юные студенты не превратились в стариков. Все опыты были многократно сфотографированы.
   Чьюз был очень оживлен и доволен. Уиппль не хотел его разочаровывать, хотя и понимал, что все эти фото и статьи, опубликованные не в газетах, а в серьезных журналах, снова не дойдут до широкой публики.
   Но не обошлось и без огорчений. Чьюз послал Роберта за Гарри, чтобы продемонстрировать мальчика, облучавшегося уже в течение нескольких недель. Но мать не отпустила сына, а Роберт в присутствии всех собравшихся громогласно заявил, что мать опасается, как бы мальчика не превратили в старика...
   Чьюза поразила такая удивительная глупость и неблагодарность. Очевидно, женщина была запугана.
   Но, как бы там ни было, опыты прошли успешно. После их окончания один из журналистов вдруг спросил Чьюза, почему он не расскажет обо всех комбинациях Докпуллера и других финансистов. Несколько удивленный Чьюз отвечал, что он уже отказался от этих попыток, так как убедился, что ни одна газета не хочет или не может опубликовать такие материалы.
   - Наша газета охотно опубликует их.
   - Ваша газета? - с нескрываемым изумлением переспросил Чьюз.
   - Да, газета "Рабочий".
   Уиппль вздрогнул и стал делать Чьюзу предостерегающие жесты. Но Чьюз смотрел на представителя газеты "Рабочий". О да, коммунисты напечатают! Но он все-таки спросил:
   - А как вы проверите? Другие отказывают...
   - Именно потому, что другие отказывают, это и верно.
   - Черт возьми, парадоксально, но справедливо! - уже в полном восторге воскликнул Чьюз. Не обращая внимания на отчаянную жестикуляцию Уиппля, он начал подробный рассказ о горестной истории "лучей жизни".
   5. Профессор Чьюз бросает бомбу
   - Что вы думаете об искусстве?
   - О! Я не думаю о нем, я просто покупаю его.
   М. Горький. "Один из королей республики"
   Как и следовало ожидать, появившиеся в журналах благожелательные отчеты об опытах Чьюза прошли незамеченными. Зато интервью Чьюза, напечатанное в "Рабочем", произвело впечатление разорвавшейся бомбы. Правда, газета распространялась только на рабочих окраинах. Однако характер статьи был таков, что не заметить ее было нельзя. "Рабочий" не только сообщил об опытах Чьюза, но и раскрыл все остававшиеся до сих пор неизвестными попытки Докпуллера, Блэйка и других финансистов подкупить ученого, осветил всю историю с привлечением Довса в институт имени Докпуллера, напомнил о роли Довса в нашумевшем в свое время деле с солитерами Хэрти... Словом, столь сенсационный скандал невозможно было замолчать.
   Впрочем, печать и не пыталась его замолчать. Наоборот, интервью Чьюза в "Рабочем" надо было заметить. До сих пор в жирном блюде, заваренном печатью, определенно не хватало соли и перца. В самом деле, ради чего, собственно, ученый, пользующийся мировой известностью, задумал вдруг превратить всех в стариков? Что за непонятная, сверхъестественная мизантропия? Теперь все разъяснилось: Чьюз выступил... знаете, где?.. в коммунистической газете... вы слышите?.. в ком-му-ни-сти-че-ской! - вы понимаете, что это значит?! О, все газеты сразу поняли!"
   Злодей разоблачен! - торжествовали "Горячие новости". - Личина ученого спала с Чьюза, и перед нами - во всей его безобразной наготе старый знакомец: безнравственный разрушитель общества, враг цивилизации, порядка и свободы. С помощью своих дьявольских лучей, лицемерно названных им "лучами жизни", он пытался разрушить цивилизованное общество, уничтожить Великую Демократическую республику!""
   Рекорд сенсаций" поместил карикатуру: старик с безумно горящими глазами и дьявольской улыбкой, с большим окровавленным ножом в одной руке, другой рукой замахивался на земной шар дымящейся бомбой "Y". "Остановите преступную руку вожака коммунистов, убийцы-злодея Чьюза!" - призывала газета."
   Брачная газета" опубликовала фотокомпозицию, озаглавленную: "Ваши дочери и жены после лечения их Чьюзом". На одной странице под заголовком "до лечения" были помещены портреты самых красивых женщин Великой республики; на другой странице под заголовком "после лечения" газета напечатала фотографии дряхлых и безобразных старух, нищих и оборванных обитательниц богаделен и ночлежных домов.
   Газеты так усердно занялись "коммунистическим заговорщиком Чьюзом", что даже убийствам, судебным процессам, боксу и футболу пришлось отойти на второй план. Да что там! Почти незамеченными прошли грандиозные похороны Бэтси, любимой таксы миллиардерши Полрой. "Рекорд сенсаций" и "Горячие новости", которые прежде отвели бы этому событию целые полосы, теперь ограничились лишь совершенно необходимыми сведениями о том, что гробик Бэтси был из чистого золота, на похороны было израсходовано столько-то тысяч, присутствовали такие-то лица в таких-то роскошных траурных платьях и костюмах, установленный на могиле Бэтси мраморный памятник принадлежит резцу какого-то знаменитого скульптора... Каждый согласился бы, что скупее подать это выдающееся событие было просто невозможно.
   Однако самым удивительным было то, что Чьюзом занялись даже театры миниатюр и обозрений! Y-лучи стали темой хлестких песенок, куплетов, хореографических номеров. Шумный успех имел, например, балет "Бой букв", где честные демократические буквы B, D и R вступали в бой с вредоносными чьюзовскими буквами Y и Z и под оглушительные овации публики составляли инициалы горячо любимого отечества. Огромную популярность приобрело обозрение "Спасение свободы". Кульминационным пунктом его была гибель человечества, роль которого исполняло тридцать девять голых девиц. Их "эмоциональный" танец символизировал, как говорилось в программе, "Голую Истину, Красоту, Молодость и Искусство". Он длился достаточно долго для того, чтобы зрители могли рассмотреть и оценить каждую из тридцати девяти совершенно голых истин. Затем появлялся старик-колдун, загримированный под Чьюза, и устанавливал диковинный аппарат. Раздавался громовой взрыв, свет гас, но вслед за этим снова появлялась фигура старого колдуна, озаренная зловещим кроваво-красным отблеском пожара. Колдун кричал: "Коммунизм победил!" и дьявольски хохотал. Когда включался свет, вместо тридцати девяти прекрасных юных дев на сцене оказывалось тридцать девять ужасных дряхлых старух, ради эстетических требований публики прикрытых жалкими лохмотьями. Вдруг появлялся сияющий белый рыцарь, олицетворявший, как сообщала программа, "Свободный дух Великой республики". Он бил колдуна резиновой дубинкой по голове. Колдун проваливался. Рыцарь кричал: "Свобода спасена!" - и на глазах изумленной публики со старух спадали лохмотья, обнажая возрожденные формы пышной юности! Тридцать девять дев, столь же прекрасные и голые, как прежде, заканчивали победный танец юности под бодрые звуки песни:Республики Великой дух
   Не даст нас превратить в старух!
   Словом, интервью Чьюза наделало много шуму. Даже Уиппль - и тот упрекал Чьюза в неосмотрительности.
   - Но ведь это же единственная газета, которая согласилась напечатать правду! - недоумевал профессор.
   - Что ж с того! - возражал Уиппль. - Все-таки это коммунистическая газета. Пропаганда! Я предупреждал вас, что этим вы подорвете свой авторитет. Из-за "Рабочего" ваше дело приобрело политический характер.
   - Но почему именно из-за "Рабочего"? - продолжал недоумевать Чьюз. - А если бы мое интервью было напечатано в другой газете? Разве другие газеты не занимаются политикой?
   Докпуллер и Блэйк ограничились краткими опровержениями, которые были опубликованы во всех газетах. Оба миллиардера заявляли, что считают ниже своего достоинства отвечать на грязные инсинуации Чьюза. Докпуллер добавлял, что участие в "Рабочем" доказывает разрушительность замыслов Чьюза, в силу чего президент "Лиги спасения" считает себя обязанным в ближайшее же время собрать правление лиги с целью ее самоликвидации.
   Газеты восторженно встретили это решительное заявление. Чьюз видел, что опасность подошла вплотную. В лигу уже давно никто не вступал. В довершение ко всему "Горячие новости" пустили слух о том, что, видя провал своей затеи, Чьюз задумал бежать за границу со всеми капиталами "Лиги спасения". Многие вкладчики поспешили забрать свои деньги и выйти из лиги.
   Доведенный до полного отчаяния, Чьюз обратился в Академию и университеты с просьбой ускорить экспертизу его изобретения. Академия ответила, что создание смешанной ученой комиссии оказалось весьма сложным делом. После выступления профессора Чьюза в "Рабочем" несколько крупных ученых взяли назад свое согласие участвовать в комиссии, мотивируя это тем, что дело приобрело политическую окраску. Они очень сожалеют о своем вынужденном отказе, так как не сомневаются в научной правоте профессора Чьюза, но, с другой стороны, не могут идти против своих принципов невмешательства в политику.
   6. Союзники
   ...Мы как раз и есть самые нормальные люди на свете. Ведь мы хотим, чтоб в этом мире, где столько ненужных страданий, жизнь стала лучше. А люди, которые принимают мир таким, как он есть, или делают вид, что ничего не замечают, их-то нельзя назвать нормальными.
   Альберт Мальц. "Глубинный источник"
   Между тем "Рабочий" из номера в номер разъяснял значение Y-лучей и смысл поднятой против них кампании. Газета призывала выступить на защиту великого изобретения, которое призвано принести особенно большую пользу рабочему люду. Вскоре она напечатала сообщение, что рабочие союзы организовали Рабочий комитет "Лиги спасения". Все средства, как внесенные из союзных фондов, так и собранные среди рабочих, поступят в распоряжение комитета и будут переданы лиге, когда она освободится от Докпуллера и когда ею по-прежнему будет руководить профессор Чьюз.
   Почти одновременно такое же движение началось и среди студенчества. В разных городах страны появились "Союзы защиты "лучей жизни", куда вступали ученые, студенты, рабочие. В университетах образовывались "Студенческие общества имени Чьюза". Все движение в целом возглавила "Республиканская Ассоциация прогрессивных ученых", объединяющая восемнадцать тысяч членов. В присланной Чьюзу резолюции ассоциация заявляла, что "великое изобретение профессора Чьюза, которое может спасти от болезней все человечество, стараются в своих низменных целях задушить темные силы старого мира - Докпуллер, Блэйк, Хэрти и компания, для чего прибегают к обычному своему оружию - клевете".
   Несколько "Союзов защиты "лучей жизни" устроили объединенную демонстрацию, которая с приветственными лозунгами прошла мимо загородной лаборатории Чьюза. Профессор смотрел на них из окна, стараясь стать так, чтобы его не увидели.
   Выделенная демонстрантами делегация явилась в особняк и вручила взволнованному профессору приветственную резолюцию. Затем демонстранты (их собралось до полутора тысяч) прошли по главным улицам города с плакатами. "Требуем созыва "Лиги спасения!", "Долой Докпуллера из "Лиги спасения"! Дело закончилось "небольшим инцидентом" - группа студентов недостаточно быстро подчинялась распоряжению полицейского очистить перекресток. Между студентами и полицейскими произошла мимолетная перебранка. Демонстрация была рассеяна при помощи слезоточивого газа...
   Но ни "Союзы защиты "лучей жизни", ни "Ассоциация прогрессивных ученых" не располагали своими газетами и не могли влиять на широкую публику. Тем временем "Вечерний свет", "Рекорд сенсаций", "Горячие новости", "Честь" и другие газеты либо вовсе замалчивали новое движение, либо давали заведомо ложную информацию. Однако вскоре движение достигло уже такого размаха, что игнорировать его стало нельзя. Уиппль передавал Чьюзу, что среди врагов началось явное замешательство. Докпуллер, кажется, решил отложить созыв ликвидационного собрания правления лиги."
   Ассоциация прогрессивных ученых" назначила общереспубликанский съезд всех организаций, поддерживающих "лучи жизни". Он должен был состояться через месяц. К этому времени ассоциация, возмущенная медлительностью официальных научных учреждений, обязалась произвести детальное исследование Y-лучей.
   7. Бой с "Юными девами"
   Трусов больше, чем убийц. В этом наше спасение.
   Р. Роллан. "Робеспьер"
   Замешательство среди врагов Чьюза продолжалось недолго. Как это часто бывает, враг избрал ту самую тактику, которая только что привела его в замешательство. Газеты в один голос затрубили о быстром росте "Общества имени Петера Гуда", открывавшего свои отделения по всей стране. Этому, несомненно, способствовал пущенный правлением общества слух о том, что будто бы убытки, принесенные чьюзовским "черным вторником", будут возмещены.
   Около тысячи членов общества устроило уличную демонстрацию. Демонстранты несли многочисленные плакаты "Долой Чьюза с его лучами!", "Пусть Чьюз вернет нам украденные деньги!" На этот раз дело обошлось без всяких инцидентов, что позволило довести демонстрацию до благополучного конца: на одной из площадей под воинственные клики "античьюзистов" было торжественно сожжено соломенное чучело, изображавшее Чьюза. Затем демонстранты прошли на кладбище и возложили венок на могилу Петера Гуда.
   Организация "Золотые рубашки" объявила о своем новом открытии: Чьюз оказался презренным мулатом, в жилах которого текла помесь еврейской и негритянской крови. "Золотые рубашки" точно установили, что прабабушка Чьюза вышла замуж за еврея, двоюродная тетка которого была замужем за негром. "Золотые рубашки" призывали повесить Чьюза на ближайшем дереве, а остальные деревья распределить между еврейским и негритянским населением Великой Демократической республики.
   Решительно осудила изобретение Чьюза церковная организация "Евангельская наука". Ее собственная радиостанция ежедневно передавала лекции-проповеди, в которых доказывалось, что болезни посылаются господом богом в наказание за грехи. Поэтому попытка освободиться от болезней сама по себе является ужасным грехом, который не может остаться безнаказанным. Это полностью подтверждается постарением, которое вызывают дьявольские лучи Чьюза. Далее "Евангельская наука" производила математические операции с именем Чьюза, неминуемо приводившие к апокалипсическому "звериному числу". Выяснялось, что Чьюз не кто иной, как антихрист. Пришествие его предвещает близкий конец мира, а потому надо больше молиться и, главное, вступать в организацию "Евангельская наука", которая одна обладает ключами царства божия.
   Но подлинным энтузиастом нового движения против Чьюза оказалась "Общереспубликанская ассоциация дочерей демократии"."
   Дочери демократии" призвали всех женщин Великой республики защитить свою молодость и своих детей. Этот призыв быстро нашел отклик. Создалась специальная "Лига дев - защитниц юности", или, как потом ее стали называть, "Лига юных дев"."
   Мы, молодые красивые женщины и девушки Великой Демократической республики, объединились для того, чтобы защитить свою красоту и юность, которые собирается украсть у нас злодей, человеконенавистник Чьюз. Конечно, те женщины, которые не имеют ни красоты, ни молодости и которым, следовательно, нечего терять, могут быть равнодушны к нашему святому делу, но каждая действительно красивая молодая женщина обязательно вступит в нашу лигу".
   После такого призыва все уважающие себя женщины из "хороших семей", чуть ли не до бабушек включительно, поспешили вступить в "Лигу юных дев".
   Портреты основательницы лиги двадцатипятилетней Дороти Эрландо были опубликованы во всех газетах. Читатели могли убедиться, что Дороти действительно чертовски хороша. Если таковы и остальные "юные девы", то это, несомненно, собрание красивейших женщин страны!
   Все газеты поместили интервью Дороти Эрландо. Она твердо обещала уничтожить зловредные лучи Чьюза. Оказалось, что Эрландо уже имеет крупные заслуги перед обществом: в прошлом году на одном из фешенебельных курортов она получила первую премию в большом конкурсе женских ножек (рядом, разумеется, шел соответствующий снимок).
   По роду занятий прелестная Дороти была киноартисткой. Правда, несмотря на очаровательную наружность, ей все-таки не удалось выдвинуться из статисток в звезды. Но газеты, понятно, не входили в эти подробности, представив Эрландо просто как киноартистку. Конечно, это было правильно: женщина, портреты которой обошли всю страну, не могла остаться статисткой.
   Вскоре имя Эрландо уже не упоминалось в газетах и журналах без таких выражений, как "красивейшая женщина нашей страны", "самая прелестная девушка Великой республики", "чудесная юная дева". Газета "Время", орган слишком серьезный для столь легкомысленных определений, не называла ее иначе, как "Жанна д'Арк нашей эпохи", - у этой газеты всегда было стремление к историческим параллелям.
   Популярность прелестной Дороти так быстро росла, что это стало беспокоить других "юных дев", не столь привлекательных, зато обладавших большим весом в обществе и большим капиталом. Недовольные сгруппировались вокруг казначея лиги, тридцатипятилетней Маргарэт Блэйк, дочки мясного короля.
   Дело в том, что каждая "юная дева" законно желала, чтобы и ее портреты помещались в газетах, чтобы и ее интервьюировали. Но Эрландо затмила решительно всех. Маргарэт же никому не могла быть помехой: достаточно сказать, что даже миллиарды папаши не помогли ей соблазнить никого из той многочисленной стаи голодных графов и баронов, которая ежедневно продавалась на брачном рынке. Вся беда была в том, что, прежде чем унаследовать миллиарды папаши, дочка унаследовала его нос.
   Маргарэт открыто говорила в обществе, что Дороти - "эту бездомную девчонку" - слишком захвалили и что возглавлять "Лигу юных дев" должны более достойные люди.
   Вездесущий Уиппль предсказывал Чьюзу, что "юные девы" скоро передерутся, чем и кончится вся их затея. Возможно, это и случилось бы, если бы не постороннее вмешательство, которого не мог предвидеть даже Уиппль.
   Блэйк призвал к себе дочь и прямо спросил, не метит ли она на место Дороти Эрландо.
   - Почему бы и нет? - с вызовом ответила Маргарэт. - По-моему, девчонка зазналась.
   - Мне не хотелось бы, чтобы газеты ежедневно печатали твои фотографии, медленно сказал отец. - Боюсь, это не произвело бы такого впечатления, как портреты Эрландо.
   Маргарэт покраснела.
   - Ты еще молода (дочка благодарно улыбнулась) и многого не понимаешь. Нельзя же отрицать, что девчонка хороша, а красота в руках умной женщины - это тоже капитал. Но неужели ты думаешь, что Дороти сама выдумала лигу? Девчонку давно подобрал Хэрти, - знаешь, этот фабрикант медикаментов? Она его - ну, как тебе сказать... Ну, словом, не маленькая, сама понимаешь... "Юные девы" - это его затея. Но он предпочитает оставаться в тени - ведь неизвестно, чем дело кончится. Я думаю, что нам с тобой не стоит бросаться в глаза публике...