Розвал Сергей. Лучи жизни

   - Блэйк?
   - Да, Блэйк, "мясной король"... Вы о нем, конечно, слышали? Он запросил Докпуллера: нужно ли понимать его вступление в лигу таким образом, что он при всяких условиях будет ее поддерживать? Докпуллер дал успокоительные заверения. Он ни в коем случае не допустит, чтобы Лига повредила частным интересам. Он вступил в лигу из-за известной всем любви к науке. Но теперь он убедился, что предприятие опасно. Он возьмет линию на постепенную самоликвидацию лиги...
   - Регуар так и сказал? - возмущенно крикнул Чьюз.
   - Так и сказал. Тут опять выступил Мак-Кенти. Говорил он горячо, доказывал, что это нечестно: "Раз взялись за дело... надо довести до конца. Профессор Чьюз - великий ученый, и обманывать его неблагородно. Все страхи преувеличены, ребячество - бояться революции". Тогда опять поднялся Регуар. "Напрасно, - сказал он, - вы, господин Мак-Кенти, хотите представить себя невинной и наивной овечкой. Дело тут не в благородстве - вы просто хотите заработать на поставке инвентаря. И свои личные интересы ставите выше интересов общества". Мак-Кенти расхохотался. "Не вы ли, - говорит, - защищаете интересы общества? Или, может быть, Блэйк заботится об обществе?" Тут у них начался такой шум, что мне из шкафа ничего нельзя было разобрать...
   - Так вы были в шкафу? Фу, какая гадость!
   - Только потому, что я сидел не в кресле, а в шкафу? - иронически спросил Уиппль. - Мне кажется, гадости делали как раз те, кто восседал в креслах.
   Профессор ничего не ответил.
   - Когда шум немного поумолк, - продолжал журналист, - Регуар стал упрекать Мак-Кенти в близорукости. "Вы не видите, - говорил он, - как сами выдергиваете из-под себя почву. Миллионы, заработанные на дезинфекторах, отберет революция, которую вы сами же вызовете своими дезинфекторами". Мак-Кенти, видимо, обозлился: будет или нет революция - неизвестно, а миллионы будут. Тогда заговорил Керри: "Господин Мак-Кенти напрасно возражает. Профессор Чьюз сам осознал вредность своего изобретения. Именно поэтому он и отказался от председательствования в лиге. И сегодняшнее его отсутствие... Конечно, ему трудно самому открыто признать. Но ясно, что он сам ищет безболезненного и почетного отступления..."
   Чьюз был как громом поражен. Как? Человек, которому он так поверил! Возможно ли? Кому же тогда верить? Может быть, и Уиппль обманывает?
   Он вспомнил приезд Мак-Кенти... Теперь ему стал ясен смысл вопроса о том, намерен ли он всерьез осуществлять "план оздоровления".
   Да, да, он обманут, глупо обманут!.. Керри обвел его вокруг пальца... А он-то воображал!.. Какой стыд!
   - Ну, Бурген, Пети, - продолжал Уиппль, переходя наконец от окна к креслу Чьюза, - те, понятно, во всем согласились с Регуаром. Самое же замечательное было, когда все ушли, а остались Керри и Регуар. "Господин Керри, - сказал Регуар, - шеф вами недоволен и просил вам это передать".
   Тут, верите ли, профессор, я даже через дверцу шкафа почувствовал, как затряслась в Керри его заячья душа. Мы хоть и газета независимых радикалов, но кому же хочется ссориться с Докпуллером.
   Все-таки Керри возразил: "Ведь вы же сами были согласны с моим планом?" "Да, - ответил Регуар, - мы попали тогда в трудное положение: шефу неудобно было бы остаться в стороне от лиги, а вы утверждали, что лига совершенно безопасна, что это - наивная затея, обреченная на быстрый провал. Но господин Докпуллер уже президент лиги, а мы не можем с ней ничего поделать: лига выросла, собрала уже половину капитала... Самое ужасное то, что сейчас нельзя ни уйти из лиги, ни открыто заявить об отрицательном отношении к ней". "Однако, - сказал Керри, - господин Докпуллер сообщил коммерсантам и промышленникам свое мнение о лиге". - "Вы же понимаете, - ответил Регуар, что круг лиц, которым это можно сообщить, крайне ограничен. Если мы раскроем наши карты перед населением, рабочие союзы поднимут такой шум!.. Как вы докажете человеку, что болеть и голодать - полезно?"
   Тут Уиппль неожиданно расхохотался. Чьюз с удивлением посмотрел на него:
   - Что с вами?
   - Представляете себе картину: все эти господа влезли в лигу для того, чтобы подорвать ее изнутри, а оказалось, что они бессильны. Докпуллер привык считать себя Гулливером среди лилипутов, и вдруг он сам лилипут перед вами!
   - Я очень благодарен вам, Уиппль, за ваш оптимизм. Но все-таки я его не разделяю.
   Чьюз горестно покачивал головой. Он все еще никак не мог прийти в себя.
   - Уиппль, обо всем, что вы слышали, - никому ни слова. Я подумаю, что делать. Может быть, поговорю с Мак-Кенти...
   Журналист уже давно ушел, а профессор все так же неподвижно сидел в своем кресле. Теперь ему стало все ясно. Конечно, прежде чем приехать к нему, Блэйк обо всем сговорился с Докпуллером. А он, испугавшись Блэйка, добровольно, по совету этой лисы Керри, передал руководство лигой Докпуллеру. Нечего сказать спасся от шакала в пасти тигра! Но нет, он не сдастся! У них - деньги, а у него - наука, блестящее открытие, мировое имя. Мы еще поборемся!
   18. Игра запутывается
   - Это вы довели страну до разорения... вашим неуважением к собственности.
   - Мы не уважаем собственность, а вы... не уважаете даже самих себя.
   Дж. Олдридж. "Сорок девятый штат"
   Чьюз поехал к Мак-Кенти. Удобно усевшись в огромных креслах, фабрикант и ученый, как давние приятели, беседовали о разных пустяках... Мак-Кенти недоумевал: Чьюз был не такой человек, чтобы терять время на пустые разговоры... А Чьюз ждал, не заговорит ли наконец хозяин, не расскажет ли он о тайном заседании правления. Ведь он выступил там в защиту лиги. Почему же он теперь молчит?
   Убедившись, что Мак-Кенти сам ничего не скажет, Чьюз осторожно начал:
   - Что ж, господин Мак-Кенти, скоро мы с вами встретимся на организационном собрании лиги?
   - Надо надеяться, профессор.
   - Не понимаю, почему президент тянет с собранием, - лига давно собрала пятьдесят процентов своего капитала. Впрочем, может быть, на последнем заседании вы договорились о сроке?
   - Нет, профессор. Да ведь вы же были...
   - Нет, господин Мак-Кенти, я говорю о том заседании, где меня не было, подчеркнул Чьюз.
   Мак-Кенти несколько смешался, - он не знал, был ли Чьюз вообще уведомлен о заседании: фразу Керри о том, что профессор отсутствует из-за перегруженности научной работой, он понял только как дипломатический трюк. "Так, значит, Керри сказал правду? Какой же, однако, ротозей этот старый профессор: из-за своей лаборатории он потеряет лигу!"
   - Ах да, вы об этом заседании... - протянул Мак-Кенти, делая вид, что наконец вспомнил. - Нет, на этом заседании о собрании лиги не говорилось...
   - Очень странно... - сказал Чьюз."
   Заседание было! Уиппль не обманул", - подумал он. Как человек, внезапно и жестоко обманутый, он уже не верил никому.
   - Представьте себе, господин Мак-Кенти, - с самым простодушным видом продолжал Чьюз, - мне так и не удосужились прислать протокол. Любопытно, что вы обсуждали?
   Мак-Кенти стал в тупик. До сих пор он молчал потому, что считал дело лиги проигранным. Идти против Докпуллера было бессмысленно, посвящать Чьюза во все интриги - еще бессмысленней: ему все равно не поможешь, а себе только повредишь.
   Вот почему Мак-Кенти никак не мог сообразить, что он должен ответить Чьюзу. Его замешательство не укрылось от внимания профессора. "Уиппль не обманул!" - снова подумал он.
   - Да в общем пустяки, профессор, - сказал наконец Мак-Кенти, так ничего и не придумав. - Разные мелочи.
   - Странно: говорили о мелочах и не подумали о созыве организационного собрания, - заметил Чьюз. Он все еще колебался: показать ли Мак-Кенти, что он все знает, или промолчать?
   - Господин Мак-Кенти, - вдруг сказал Чьюз решительным тоном, - я знаю, вы все считаете меня наивным, доверчивым стариком.
   Мак-Кенти почувствовал себя неловко: старик оказался проницательнее, чем можно было ожидать. Он хотел возразить, но Чьюз опередил его:
   - Да, да, я знаю! Иначе вы, господин Мак-Кенти, не пытались бы дурачить меня! "На собрании говорили пустяки..." Хороши пустяки!
   Мак-Кенти все больше изумлялся. Что это - маневр? Или старик и впрямь что-то знает? Нет, это невозможно: никто не мог ему ничего сообщить. Ведь все, кроме него, были против Чьюза.
   - Что ж, господин Мак-Кенти, вы так ничего мне и не скажете? - после некоторого молчания спросил Чьюз. - Тогда мне остается только поблагодарить вас за отличную речь. Право, мне нравится, как вы отвечали этому Регуару. Только не верьте болтуну Керри - никаких способов отступления я не ищу.
   Мак-Кенти было не легко привести в замешательство, но тут он решительно не знал, что сказать.
   - Странно все-таки, что вы молчите, - уже с некоторым раздражением сказал Чьюз. - Сдаваться я не думаю. Мы - союзники и вместе могли бы быстрее достичь цели.
   - Слов нет, профессор, ваше изобретение замечательно, - сказал наконец Мак-Кенти. - Вы - маг, чародей, волшебник... Вы и ваша наука могут найти средство против всех болезней. Но наука не может уничтожить болезни, если этого не хочет Докпуллер!
   - Будущее покажет, кто прав, господин Мак-Кенти.
   - Если бы вы могли понять, что бороться против всех бессмысленно!.. Право, махните рукой на недостижимые идеалы, делайте то, что можно. Как прекрасно могли бы мы заработать на комнатных дезинфекторах!
   - Я последний раз спрашиваю вас, господин Мак-Кенти: союзник вы мне или нет, со мной вы или против меня?
   - Профессор, поймите, спасти лигу - в моих интересах. Но сказать, что, несмотря ни на что, я буду верен ей до конца, буду готов погибнуть за нее, нет, этого обещать не могу. Заработать я готов, но погибать, нет уж, увольте!
   Чьюз покинул Мак-Кенти в крайнем раздражении. В этом состоянии он поехал в редакцию "Свободы" и обрушился на Керри - почему до сих пор не назначено организационное собрание? Керри, любезный как всегда, отвечал, что президент хочет лично участвовать в собрании, но, к сожалению, он болен.
   Злоба душила Чьюза. Докпуллер сам приедет! Какая чепуха! Подобно богу, он никогда не являлся народу, а лишь посылал ангелов и пророков. Ведь заменял же его до сих пор Регуар.
   Чьюз сказал об этом Керри. Да, конечно, согласился тот, но на этот раз Докпуллер хочет присутствовать лично: ведь он будет баллотироваться в президенты.
   - В президенты буду баллотироваться я! - отрезал Чьюз.
   Керри отказывался верить своим ушам. Какая муха укусила старика?
   - Кто бы ни баллотировался в президенты, - мягко возразил Керри, - но без нынешнего президента такое важное собрание состояться не может.
   - Почему не может? - спросил Чьюз, вдруг меняя раздраженный тон на самый спокойный. - Почему не может? Устроили же вы заседание правления без меня?
   От неожиданности Керри подавился дымом своей сигары.
   - Откуда вы взяли, профессор?
   - Бросьте притворяться, господин редактор! - сердито возразил Чьюз. Заседание было, и вы даже посмели заявить, будто я сам отказался участвовать в нем. Впрочем, не беспокойтесь, я не стану требовать от вас информации - мне все достаточно хорошо известно.
   Но Керри уже успел овладеть собой.
   - Ах, вы об этом совещании... - почти равнодушно протянул он. - Вас, профессор, неверно информировали. Прежде всего, это было вовсе не заседание правления, а лишь предварительное совещание промышленников. Секрета тут нет никакого.
   Чьюз готов был разоблачить лицемерие Керри, но взор его случайно упал на большой шкаф, стоявший у стены. "Вероятно, отсюда слушал Уиппль", - подумал Чьюз и поймал себя на желании открыть дверцу и заглянуть внутрь. Тотчас же он почувствовал себя так гадко, что рывком встал из кресла и вышел.
   Хозяин "Свободы" был взбешен. Кто посмел разрушить игру? Мак-Кенти был единственным человеком, который выступал за Чьюза. Неужели он посмел? Правда, ему очень хочется заработать на "лучах жизни". Но как он не побоялся вступить в борьбу с Докпуллером?
   Керри сейчас же отправился к Регуару (тот обычно был в столице, так как возглавлял столичную контору Докпуллера) и рассказал о разговоре с ученым. Советник Докпуллера дал Керри деликатное поручение: произвести разведку и выяснить причастность Мак-Кенти ко всему этому делу.
   Керри поехал к Мак-Кенти. Деликатного разговора, однако, не получилось: Мак-Кенти сразу понял, в чем его заподозрили, и страшно разозлился. Он и не думал идти против Докпуллера, но чтобы его пугали Докпуллером? Нет, этого он не позволит! Слава богу, у него достаточно денег, чтобы быть свободным гражданином в свободной стране! Он делает то, что хочет. Если бы он нашел нужным информировать Чьюза, то так бы и сделал и, главное, не побоялся бы об этом сказать. Но Чьюз сам явился к нему и доказал, что он уже кем-то информирован. Мак-Кенти думает, что это дело Керри.
   - Чего ради? - испугался и разозлился Керри.
   - Может быть, по обязанности секретаря? А то и по другим причинам. Могли же вы тайно от Чьюза договориться с Докпуллером и другими? Почему же не предположить, что вы можете тайно договориться и с Чьюзом? Предатель всегда двуликий Янус.
   - Ну, знаете, господин Мак-Кенти, это уже слишком! Вы меня оскорбляете.
   - Вы меня тоже оскорбили своими подозрениями!
   От Мак-Кенти Керри уезжал со смешанным чувством раздражения и испуга: а вдруг его и в самом деле заподозрят в соглашении с Чьюзом? Мак-Кенти, пожалуй, попытается внушить эту мысль Докпуллеру. Конечно, это не удастся, но все-таки... Во всяком случае, виновен или нет Мак-Кенти, теперь надо настаивать на его виновности.
   Керри не переставал злиться на Чьюза. Игра и без того нелегка, а этот ужасный старик все спутал!
   19. Миллиардер спасает науку
   ...Ловкача и хитреца перехитрили бы, а этот... Поступки простых и честных людей иногда так загадочны...
   Е. Шварц. "Тень"
   В самом деле, неожиданная осведомленность Чьюза путала игру. Теперь уже нельзя было действовать тайно, и Регуар, после некоторых размышлений, решил идти в открытую. С таким решением он и примчался в резиденцию Докпуллера. После беседы с Ферном он был принят шефом. Но поразить старика было трудно: полулежа в своем огромном кресле, молча выслушал он отчет советника и, не открывая глаз, произнес единственное, но магическое слово:
   - Купить!
   - "Лучи жизни"? - спросил советник.
   Докпуллер открыл глаза.
   - Все... и будущее... и его самого...
   Докпуллер закрыл глаза. Аудиенция кончилась. Ферн и Регуар на цыпочках вышли.
   Во исполнение предначертаний Докпуллера у Чьюза вскоре появился Регуар. Чьюзу очень не хотелось отрываться от своих работ, но нельзя было отказать в приеме представителю Докпуллера. Пока он еще президент, надо с ним считаться. Кроме того, может быть, они все-таки надумали созвать лигу?
   Чьюзу очень хотелось спросить об этом, но он ждал, чтобы Регуар объяснил ему цель своего визита. Теперь-то он уже достаточно хорошо знал, что Докпуллер его враг. И в самом деле, Чьюз и Регуар напоминали боксеров перед началом схватки, когда те как бы танцуют друг перед другом, разведывая слабые места в обороне противника...
   Регуар справился о здоровье профессора Чьюза... Чьюз поблагодарил и справился о здоровье господина Докпуллера. Регуар поблагодарил и сообщил, что господин Докпуллер поправляется. Чьюз, сказал, что рад вдвойне: и выздоровлению господина Докпуллера и тому, что, следовательно, вскоре будет созвано организационное собрание "Лиги спасения". Ему сообщили, что только болезнь президента заставляет медлить с этим - не правда ли?
   Итак, первый ощутительный удар нанес Чьюз. Регуар вызов принял.
   - Я к вам как раз по поручению господина Докпуллера относительно лиги, спокойно сказал он. - Я думаю, мы можем говорить откровенно. Видите ли, в последнее время у господина Докпуллера появились сомнения в целесообразности существования лиги. Характер их в общем совпадает с тем, о чем в свое время говорил вам профессор Ферн. Не думаю, чтобы мне нужно было повторять, - вы, конечно, помните, в чем дело. Прежде чем ставить вопрос в правлении лиги, господин Докпуллер решил в частном порядке посоветоваться с некоторыми членами правления...
   - Кроме меня, - перебил Чьюз.
   - Совершенно верно, профессор, - не моргнув глазом, подтвердил Регуар. Мы считали, что не следует вас беспокоить, предварительно не обменявшись мнениями с промышленниками. Они могли нас не поддержать, тогда вопрос отпал бы сам собой. Зачем же было волновать вас понапрасну? Тем более, что ваше мнение в общем известно... Мы умеем ценить нервы и время ученого.
   - Благодарю вас, - иронически поклонился Чьюз. - Господа промышленники, конечно, согласились с мнением господина Докпуллера?
   - Совершенно верно, - все так же невозмутимо подтвердил Регуар. - И теперь после нашего частного совещания необходимо вынести вопрос на официальное собрание всех членов правления.
   - Как вы сказали? - не выдержав, засмеялся Чьюз. - Частное совещание? Право, почти остроумно! - Чьюз смеялся все веселее. - Не кажется ли вам все же, профессор, что запоздалое остроумие, как поблекшая красавица, уже не может пленять? Или, может быть, вам неизвестно, что я довольно хорошо осведомлен о разговорах на том совещании, которое вам угодно называть "частным"?
   - Известно, - спокойно сказал Регуар. - Это не меняет дела. Теперь мы должны созвать правление. Вы понимаете, профессор, что решение предопределено. Однако господин Докпуллер, любовь которого к науке и к ее представителям широко известна, был бы огорчен, если бы пришлось довести до этого. Господин Докпуллер надеется, что мы договоримся с вами полюбовно. Взаимопонимание между наукой и капиталом является важнейшим фактором...
   - О, - довольно невежливо перебил Чьюз, - вы, кажется, предлагаете мне роман с господином Докпуллером! Боюсь услышать то, что мне уже предлагали другие.
   - То, что может предложить господин Докпуллер, никто другой не может! торжественно сказал Регуар.
   - Что ж предлагает господин Докпуллер? - иронически прищурившись, спросил Чьюз.
   - Господин Докпуллер предлагает неограниченное покровительство всей вашей научной работе.
   - Вот как! - вырвалось у Чьюза.
   - Да, неограниченное покровительство, - строго повторил Регуар. - В ваше распоряжение будут предоставлены финансовые средства, какие вы только найдете нужными, - лаборатории, институты, научные сотрудники - словом, решительно все. Господин Докпуллер учреждает специально для вас звание: "Главный Ученый Докпуллера". Размеры личного вознаграждения вы определите сами.
   - То есть я буду на службе у господина Докпуллера? - подчеркнул Чьюз.
   - Вам, кажется, не нравится это слово? - любезно осведомился Регуар.
   - Дело не в словах, - буркнул Чьюз.
   - Вот именно, - подхватил Регуар. - Трудно себе представить более независимое положение, чем то, какое вы будете иметь на этой так называемой службе.
   - И за все это господин Докпуллер вновь потребует у меня, чтобы бессмертным было не только его имя, но и он сам? - насмешливо спросил Чьюз.
   - Ничего подобного, профессор! Вы сами определяете проблемы и направление своих работ.
   - А мои изобретения?
   - Ну, само собой, изобретения поступают в распоряжение того, кто финансирует вашу работу.
   - Другими словами, господин Докпуллер забирает все мои настоящие и будущие изобретения?
   - Не бесплатно, профессор, не бесплатно! - поспешно сказал Регуар. Заметьте, они должны были бы сами собой переходить к нему, как к лицу финансирующему. Но господин Докпуллер готов каждое изобретение покупать отдельно. Весь вопрос только в том, что оно не может быть продано никому другому. В конце концов, вам ведь все равно, кому продать, а больше господина Докпуллера никто дать и не может.
   - О да, решительно все равно, - насмешливо согласился Чьюз. - Мне только не нравится, что, например, "лучи жизни" попадут к господину Докпуллеру, да так с ним и умрут.
   - Что ж, профессор, к сожалению, есть и опасные изобретения. Сами ученые подчас не способны этого понять. Они похожи на ребенка, играющего заряженной бомбой. Наука вступила в очень опасную стадию, требующую контроля компетентных людей. Вам, профессор, повезло в том отношении, что вас будет контролировать такой великий организатор, как господин Докпуллер.
   - А если я откажусь от контроля даже со стороны столь великого организатора?
   - Вы не сделаете этого, профессор! - как бы заклиная, воскликнул Регуар.
   - Почему? Думаете, меня прельстят ваши миллионы?
   - О нет, профессор, ваше бескорыстие широко известно. Вы не сделаете этого в интересах науки. Докпуллер защищает науку, и вы обязаны ему помочь.
   - Защищает? От кого же?
   - От революции, профессор. Да, да, от революции! Подумайте сами, к каким последствиям приведут ваши "лучи жизни". Совсем не к тем, о каких вы мечтаете. Вы думаете накормить и одеть всех? Нет, когда исчезнут болезни, люди расплодятся, как суслики. Они не будут находить ни работы, ни пристанища. Голод, отчаяние, разброд и как венец всего: революция! Придут голодные, грубые, некультурные - им не нужна наука, они уничтожат ее...
   - А вы? - вдруг спросил Чьюз.
   - Что мы? - не понял Регуар.
   - А Докпуллер не уничтожает науку?
   - Докпуллер спасает науку. Он дает вам все условия для работы. Он говорит: занимайтесь чем хотите, только не выносите ваши открытия за стены лаборатории. Доверьтесь мне, - говорит он, - я готов покупать даже самые опасные ваши изобретения...
   - Чтобы уничтожать их, - перебил Чьюз.
   - Да, чтобы уничтожать, - согласился Регуар. - Уничтожать то, что опасно науке.
   - Если, однако, все мои изобретения будут вроде "лучей жизни", то для чего же мне работать? - спросил Чьюз. - Только для того, чтобы получать миллионы?"
   Скажите, пожалуйста, - с раздражением подумал Регуар. - Для него уж и миллионы пустяки! Другой бы на его месте..."
   Сдержавшись, он сказал:
   - Почему же все изобретения, как "лучи жизни"? Среди них могут быть и вполне применимые. И мы рады будем их применить. Итак, вы разрешите мне сообщить господину Докпуллеру, что вы согласны с его предложением?
   - То есть согласен ликвидировать "Лигу спасения", уничтожить Y-лучи, отказаться от поисков Z-лучей и за все это получить столько миллионов, сколько мне захочется? Так, что ли? Не правда ли, я довольно точно передал смысл предложения господина Докпуллера?
   - Это какая-то пародия, - кисло улыбнулся Регуар.
   - Я вполне вас понимаю, господин Регуар, - сказал Чьюз. - Вашего хозяина забавляет роль покровителя науки. Поэтому он и возглавил "Лигу спасения". Впрочем, у него была и другая, более важная цель: помочь лиге по возможности быстрей, безболезненней и незаметней скончаться. Да, да, не возражайте, господин Регуар! Именно это вы и сказали Керри на вашем "частном" совещании. Конечно, вам теперь не хочется в этом признаться: ведь круг лиц, с которыми можно быть откровенным, крайне ограничен, - не правда ли, господин Регуар, именно так выразились вы в той же "частной" беседе? А я, видимо, не принадлежу к этому избранному кругу, не так ли?
   Регуар молчал. Он был сражен. Да, это был настоящий нокаут. Чьюз знал даже о разговоре, который происходил с глазу на глаз! Кто же его осведомил?
   Чьюз некоторое время любовался растерянностью врага.
   - Вижу, что это так, - наконец, сказал он. - Вижу и то, что господин Докпуллер меняет тактику. Это тоже понятно: он уверен, что может покупать все, даже ученых. Вероятно, он пришел к этой мысли потому, что имеет собственных профессоров. Не сомневаюсь, профессор, все, что он покупает, - самого высшего качества. Но вот я говорил с профессором Ферном, теперь говорю с вами и утверждаю: в области науки вашему патрону не повезло - он купил только суррогаты. Передайте ему, пожалуйста, что настоящие ученые не продаются!
   Такого оскорбления Регуар выдержать не мог. Он молча встал, так же молча откланялся и удалился с тем видом, с каким, вероятно, покидает министерство иностранных дел посол, получивший паспорт на выезд по случаю объявления войны представляемой им державе. В выражении его лица можно было прочесть и чувство оскорбленного достоинства, и невольное сожаление о безумии противника, и скрытую угрозу, и несокрушимую уверенность в окончательной победе. Разве господин Докпуллер не был великой державой?
   Но Чьюз уже не смотрел на Регуара и ничего этого не видел. Он и без того понимал, что на этот раз война объявлена официально.
   20. Ход пешкой
   Есть лица, существующие на свете не как предмет, а как посторонние крапинки или пятнышки на предмете.
   Н. В. Гоголь. "Мертвые души"
   То, что Чьюз не согласился на предложение Докпуллера, не так уж удивило Регуара: он начинал догадываться, что этот ученый сотворен из какого-то непонятного материала, который не продается и не покупается. Удивило Регуара другое: непостижимая осведомленность Чьюза. Кто мог сообщить ему о секретных разговорах Регуара с Керри? Подозрения по адресу Мак-Кенти отпадали: тот сам ничего не знал об этом разговоре. Следовательно, Керри? Значит, он ведет двойную игру? Обеспечивает себя на случай победы Чьюза?
   Вызвав Кенгея, начальника столичного отделения "Культурно-информационной службы" Докпуллера, Регуар поручил ему установить наблюдение за Керри и отыскать виновных в том, что к профессору Чьюзу просочилась секретная информация.
   Между тем Керри после своего неудачного визита к Мак-Кенти снова явился к Регуару. Он рассказал, как Мак-Кенти сразу же догадался о том, что его подозревают. По мнению Керри, это лишний раз доказывало его виновность.
   - Вы так думаете? - зло спросил Регуар. - А скажите, господин Керри, о моем разговоре с вами сообщил Чьюзу тоже Мак-Кенти?
   - Что вы хотите этим сказать?