Саксон Саманта. Ключ к сердцу

   Шеймус казался удивленным, ибо всего лишь полчаса назад он сообщил Фокону, что обнаружил последний сигнал этого неуловимого кода.
   – Какие затруднения вы имеете в виду?
   Старик, сложив ладони уперся локтями в стол и подался вперед.
   – Вам было известно, леди Джульет, что мистер Маккаррен уже обнаружил последний сигнал?
   – Он упомянул об этом, да…
   – И вы обсудили его находку, касающуюся этого последнего сигнала? – Девушка бросила косой взгляд на Шеймуса. – Или в этот день вы предпочли остаться в своем уютном доме, а не появляться в министерстве?
   – Прошу прощения, милорд. – Леди виновато опустила глаза. – Боюсь, я вчера была не совсем здорова.
   Маккаррен взглянул на девушку, его красивое лицо выражало сочувствие, которого не разделял Фокон.
   – От моих агентов требуется, чтобы они неуклонно сообщали о таких случаях, и если бы мистер Маккаррен сам не поехал узнать, что с вами, я был бы вынужден отправить мистера Хабернети на ваши поиски.
   Девушка резко подняла голову, удивленная, что он узнал об этом.
   – Да, милорд, – кивнула она и, покачав головой, добавила: – Это больше не повторится.
   – Последите, чтобы не повторялось, – обратился Фокон к Шеймусу. – А вам известно, мистер Маккаррен, что леди Первилл посетила в прошлую пятницу издательство «Лондон геральд»?
   У Шеймуса приоткрылся рот, но он не удостоил взглядом леди Джульет.
   – Нет, неизвестно.
   – Вот именно поэтому я и собрал вас всех. – Фокон перевел взгляд с одного его блестящего шифровальщика на другого. – Мне кажется, что это сотрудничество умов в данный момент сотрудничеством назвать нельзя.
   – Да, милорд, – в один голос тихо согласились они.
   – Если мы хотим поймать этого француза, мы должны прежде всего отбросить гордость и мелкую ревность и трудиться вместе. К этому относится и обмен информацией! – Фокон сорвался на крик, потом замолчал, стараясь сдержать сердцебиение. – Вы вернетесь в свою комнату, обсудите все, что узнал каждый из вас, и затем используете полученные сведения для расшифровки этого кода. Вместе!
   Когда он высказал все, что хотел, Джульет Первилл встала и молча, реверансом, попрощалась с ним. Хабернети открыл перед ней дверь, напомнив Фокону о второй причине, заставившей его созвать это собрание.
   – Джеймс, я хотел бы, чтобы вы остались.
   Маккаррен ободряюще кивнул своему секретарю и тоже вышел, закрыв за собой дверь.
   – У меня для вас есть очень важное задание, Джеймс.
   – Да, милорд?
 
   Джульет мчалась по главному коридору министерства, стараясь как можно дальше убежать от этого шотландского мерзавца. Видит Бог, она все утро изучала этот последний сигнал и не услышала от Шеймуса ни одного слова о том, что он что-то обнаружил в этой статье!
   По правде говоря, он вообще с ней не разговаривал.
   – Доброе утро, – произнес приятный мужской голос, и леди Первилл увидела изящного джентльмена, направлявшегося к ней.
   – Доброе утро, – ответила она, проклиная мать за то, что сожгла ее убогие платья.
   Мужчина остановился и, развязно улыбаясь, спросил:
   – Не нужно ли вас проводить, мисс?
   Леди Первилл почувствовала, что краснеет. Она не привыкла к таким вольностям и к таким красивым молодым людям.
   – Нет, не нужно. – Джульет оглянулась, услышав недовольный сухой тон звучного голоса мистера Маккаррена, догнавшего ее и схватившего сзади за плечо.
   – Боюсь, мы должны вернуться в наш кабинет. До свидания, – сказал Шеймус далеко не благожелательным тоном.
   Молодой человек поклонился и дал им пройти. Шеймус подталкивал ее вперед, но леди Первилл не могла удержаться и оглянулась. Щеголь усмехнулся, оценивающим взглядом окидывая ее фигуру. Найдя ее привлекательной, нахал подмигнул ей. Джульет возмутилась и была рада, когда они завернули за угол и скрылись от похотливого взгляда этого человека.
   – А чего вы ожидали, расхаживая вот так по зданию, в котором полно мужчин?
   – Когда я расхаживаю «вот так»? – удивилась Джульет.
   – Куда делись те серые платья, которые вы носили, когда начинали работать в министерстве? – спросил Шеймус, открывая внешнюю дверь в их кабинет.
   – Моя мать сожгла их, если вам необходимо это знать. – Она вырвала руку и, открыв внутреннюю дверь, захлопнула ее перед лицом Шеймуса.
   Тот, резко рванув дверь, распахнул ее.
   – Почему? – прорычал он. Теперь была его очередь захлопнуть злосчастную дверь.
   – Она нашла их безобразными. – Джульет села за свой стол.
   – Это было ошибкой. – Сделав три широких шага, Шеймус подошел к своему столу.
   – Почему?
   – Красивые женщины в здании, полном холостых мужчин, приведут только к…
   – Искушению?
   Мистер Маккаррен повернулся к ней, явно не поняв, имела ли она в виду искушение для себя или для мужчин.
   – Какой стыд!
   В его глазах Джульет увидела холодную беспощадность и осуждение и отвернулась, не в силах выдержать этот взгляд.
   Наступило долгое молчание, и леди Первилл проглотила ком, застрявший в горле.
   – Можно мне почитать статью в «Геральд»? Я и понятия не имела, что вы докопались до какой-то информации, не говоря уже о том, что нашли последний сигнал. – Леди сердито смотрела на него, ее тон подчеркивал, что она обвиняет его в том, что он действовал против нее.
   – Да, можете почитать. – Шеймус подошел поближе к ее столу. – Если сначала скажете мне, зачем вы ездили в «Лондон геральд».
   Джульет не подняла глаз, но чувствовала на себе его теплый взгляд.
   – Мне пришло в голову, что если я узнаю, сколько времени проходит с момента поступления статьи до дня ее публикации…
   – Фокон мог бы послать своих людей подкараулить французского шпиона, когда он будет сдавать следующую шифровку.
   – Да, тогда я, взяв с собой новую информацию, отправилась домой и произвела необходимые расчеты, чтобы определить, когда вероятнее всего появится следующий сигнал. – Джульет больше нечего было сказать, и она спросила: – Почему вы не сказали мне о своей находке?
   – Я сказал. – Шеймус смотрел ей прямо в глаза.
   – Ошибаетесь, вы не сказали. – Она бы об этом помнила, но ведь она многое забыла из того самого разговора, во время которого мистер Маккаррен поцеловал ее. Леди Первилл встала, она чувствовала себя неловко оттого, что он стоял так близко к ней в то время, когда она вспоминала его поцелуй.
   – Я сказал вам об этом сигнале вчера. – Шеймус подождал, затем снова повернулся к ней. – Однако, возможно, вы не помните об этом, поскольку были не совсем здоровы.
   Джульет с недоверием посмотрела на него. Значит, он думал, что она была пьяна во время их встречи. Она знала, что Шеймус заметил ее стакан с виски, и после его ухода леди Первилл поняла, что в этом была причина, заставившая его так неожиданно уйти.
   Потому что он верил, что ни одна леди не станет вести себя так непристойно, если только ее сознание не затуманено алкоголем.
   И был прав, большинство леди не стали бы. Но мистер Маккаррен обладал каким-то качеством, которое лишило ее разума. Прикосновения к этому человеку были настолько… Ее взгляд остановился на его обольстительных ягодицах.
   А он ласкал ее… Джульет прикусила губу.
   – Да, я только что вернулась из парка. – Она нашла далеко не убедительное объяснение, но уж лучше пусть он думает, что она была «нездорова», чем узнает унизительную правду. – Так вы покажете мне, что вы обнаружили?
   Шеймус чуть смущенно пожал плечами:
   – Да.
   – Спасибо вам, – сказала леди Первилл, почти утратив от унижения способность соображать.
   – Было бы удобнее, если бы вы подошли к моему столу, – предложил мистер Маккаррен, указывая пальцем, как будто она не знала, где находится его стол. – Я обнаружил последний сигнал в «Геральд», и сразу же просмотрел все газеты подряд, как вы сделали это на прошлой неделе.
   Джульет улыбнулась, чувствуя, что ее труды оценили.
   – И что?
   – Четыре публикации с сигналом появились в «Геральд», – он протянул последний выпуск, – в «Газетт», в «Тайме» и в «Лондон пост». – Она кивнула, и он продолжал: – Первый сигнал был найден в «Газетт». Второй появился в «Геральд», третий… – Шеймус взглянул на нее, поняв, что не стоит продолжать.
   – Глупый лягушатник разместил сигналы в алфавитном порядке? – Джульет рассмеялась, и он, кивнув, широко улыбнулся:
   – Довольно глупо.
   – Да, – согласилась леди Первилл, от его мужской красоты у нее закружилась голова. – Нашли что-нибудь еще?
   – Этот шпион любит порядок.
   – Да. – Как глупо.
   – Итак, учитывая это, я снова просмотрел статьи и обнаружил еще одну систему.
   Она раскрыла рот и хлопнула его по плечу.
   – Это же потрясающе, Шеймус!
   Он усмехнулся, и Джульет посмотрела на его изящные пальцы, расправлявшие пять вырезок с «кодом Э». Она не могла не вспомнить ощущение от его руки, лежавшей на ее груди.
   – Сначала я думал, что «Э» расставляется как попало, пока не обнаружил последний сигнал. Но посмотрите сюда, – указал Шеймус. – Эта «Э» появляется во втором абзаце дважды, в пятом абзаце один раз и в шестом тоже один раз. Я думаю, что абзац с сигналом обозначает местонахождение получателя.
   Джульет, уловив ход его мыслей, смотрела на него широко раскрытыми глазами.
   – Значит, таких мест по меньшей мере три.
   – По меньшей мере. – Шеймус смотрел на нее. И в его глазах светились ум и торжество. Джульет не сдержалась. Она встала на цыпочки и поцеловала его.
   Крепко.
   От неожиданности Шеймус отшатнулся, увлекая ее за собой. Джульет закрыла глаза и затем, пытаясь устоять на ногах, прижала его спиной к стене, ощущая близость всего его прекрасного тела.
   Она обняла его за шею, и, к ее удивлению, мистер Маккарреи притянул ее разгоряченное тело к себе, обвив руками талию. Ее грудь оказалась грубо прижатой к его груди, и у Джульет вырвался стон. Ее охватило смятение, которое сразу же исчезло, когда Шеймус ответил на неловкий поцелуй страстным поцелуем.
   Он наклонил ее голову, чтобы языку было легче проникнуть в глубину рта. Джульет закрыла глаза и, забыв обо всем, наслаждалась поцелуями этого великолепного Шеймуса.
   Его бедра были сильными и настойчивыми, а язык скользил внутри ее рта, предлагая ей делать то же самое. Она последовала его примеру и все сильнее прижималась к нему.
   У него вырвался какой-то звук, означавший мужское удовлетворение, от которого все ее тело пронзило острое желание. Когда поцелуй стал еще более страстным, Джульет стало страшно, она никогда не испытывала таких желаний, не ожидала такого пыла ни от мужчины, ни от себя самой.
   – Простите. – Она отстранилась от него. – Я… – Джульет совершила ошибку, взглянув на него. – Возможно, в министерстве иностранных дел действительно слишком много искушений.
   И только тут поняла, что она сказала, в чем только что призналась.
   – До свидания, – пробормотала Джульет, выбегая из кабинета, оставив там ридикюль, шляпку и плащ.
   – Уже уходите домой, леди Джульет? – перехватил ее в коридоре мистер Хабернети.
   – Да, Джеймс.
   – Надеюсь, вы уладили отношения с мистером Маккарреном.
   – О да. Мы поделились всем, чем только можно поделиться, и даже больше того.
   Больше того.
   – Рад это слышать. – Джеймс радостно заулыбался. – Увидимся завтра утром.
   Леди Первилл похолодела, больше всего на свете она хотела сжаться в комочек и умереть на этом самом месте.

Глава 17

   Шеймусу ничего не оставалось, как только ждать антракта, когда он в поисках Кристиана сможет войти в ложу маркиза Шелтона.
   – Добрый вечер, – произнес наконец он, раздвигая портьеры ложи.
   Кристиан поднялся, а Йен Сент-Джон повернулся, чтобы посмотреть, кто так бесцеремонно нарушил его уединение.
   – Добрый вечер, Маккаррен, – приветливо улыбаясь, сказал Кристиан Сент-Джон. – Позволь представить тебя русской баронессе.
   – Как поживаете? – поклонился Шеймус, и женщина наклонила голову. На ее красивой шее сверкали огромные бриллианты.
   – Очень хорошо, благодарю вас, – ответила баронесса по-английски с резавшим слух акцентом.
   Однако вид этой леди радовал глаз. Ее рыжеватые светлые волосы были красивы, а лицо было как будто нарисовано человеком, видевшим его в своих эротических снах. Шеймус не сомневался, что эта женщина знала, как согреть постель мужчине, но в русской баронессе ощущалась и какая-то холодность.
   – Ты, конечно, знаком с Шелтоном и леди Фелисити. – Веселый голос Кристиана оживил их обмен любезностями. Когда с политесом было покончено, Шеймус сказал Кристиану:
   – Можно тебя на пару слов?
   – Конечно. – Кристиан улыбнулся и взглянул на старшего брата. – Я только схожу вниз за еще одной бутылкой шампанского, ладно?
   Йен кивнул, и они вышли, смешавшись с толпой зрителей, ищущих буфет.
   – Так что ты о ней думаешь? – нетерпеливо спросил Кристиан.
   – Мне очень нравится леди Фелисити…
   – Не о Фелисити, негодяй. – Кристиан сердито затряс головой. – О баронессе.
   – Она потрясающа.
   Кристиан остановился и посмотрел Шеймусу в лицо:
   – Она тебе не понравилась.
   – Да я видел ее всего пять секунд.
   – И за эти пять секунд ты решил, что она тебе не нравится?
   Мистер Маккаррен пожал плечами, он не любил лгать.
   – Да.
   – Как-то прохладно, ты не находишь?
   – Как русская зима.
   – Да не она, а ты, – вздохнул Кристиан – В постели она – просто богиня.
   – Я в этом не сомневаюсь, Кристиан.
   – Ты думаешь, мне следует избавиться от этой леди? Так считают отец и брат, – проворчал он и, остановив проходившего лакея, взял два бокала шампанского. – Пошлите бутылку самого лучшего шампанского в ложу маркиза Шелтона.
   – Хорошо, милорд.
   – А теперь, – Кристиан повернулся и посмотрел на Шеймуса, – займемся твоей проблемой. В чем дело, и чем я могу помочь?
   Шеймус огляделся, подошел к свободной от людей нише и задернул тяжелую бархатную портьеру.
   – Сегодня я поцеловал леди Джульет.
   – Ты поцеловал Джульет! Совсем с ума сошел! – Голубовато-серые глаза Кристиана вспыхнули от негодования. – Ты же знаешь, как мы стараемся восстановить ее репутацию.
   – Знаю. – Шеймус закрыл глаза, сознавая свою вину. – Может быть, это успокоит тебя, если я скажу, что девица поцеловала меня первой.
   Кристиан отступил на шаг.
   – Ты шутишь.
   – Нет.
   – Маленькая озорница. – Кристиан покачал головой. – Сколько я ее знаю, Джульет всегда была неравнодушна к мужчинам.
   Острая боль пронзила грудь Шеймуса.
   – Это правда?
   – Слава Богу, она обычно отпугивала большинство мужчин, им было страшно к ней приближаться. Но такие любители острых ощущений, как лорд Барксдеил, не могли устоять перед леди Первилл. Не сомневаюсь, и сейчас это так.
   – Да, я слышал, что они были… чем-то связаны, – с раздражением сказал Шеймус.
   Кристиан посмотрел другу в глаза.
   – Имей в виду, Барксдеил был по уши влюблен, когда они начали встречаться. Совсем обезумел и страшно переживал из-за этого дела с Харрингтоном.
   – Не стоит жалеть этого ублюдка. – Шеймус усмехнулся. – После этого он просил леди стать его любовницей.
   – Что? – Кристиан сжал ножку бокала так, что она сломалась в его руке. – Черт бы его побрал!
   – Возьми. – Мистер Маккаррен достал из кармана носовой платок и протянул Сент-Джону, положившему на ближайший подоконник ножку бокала.
   – Спасибо. – Кристиан перевязал платком порез на правой руке и, не поднимая глаз, спросил: – Поэтому ты и поцеловал ее? Потому что она плакала из-за лорда Барке-дейла? Я тоже никогда не мог вынести женских слез.
   Шеймус рассмеялся:
   – О, Джульет не плакала из-за Роберта Барксдейла. Она была просто в ярости.
   – Это похоже на нее, она умнее большинства женщин. – В улыбке Кристиана чувствовалась глубокая симпатия – Так почему же ты ее поцеловал, Шеймус?
   – He знаю, поэтому и пришел к тебе. От Дэниела не было никакого толка, он нашел мой поцелуй чертовски забавным.
   – Ты довольно странно ведешь себя, – согласился Кристиан. – Но почему решил обратиться именно ко мне?
   Шеймус печально вздохнул.
   – Завтра я должен встретиться с ней, и, зная сколько у тебя было любовниц, я подумал, что ты неизбежно должен был попадать раз или два в подобную ситуацию.
   – Понимаю. – Кристиан усмехнулся. – Лучше всего, встречаясь с бывшей любовницей, делать вид, что ничего не произошло. Не избегай ее, просто притворись, что между вами ничего не было, и постарайся всеми силами не обсуждать произошедшего.
   – Кажется, это не очень разумное поведение в такой ситуации.
   – Я считаю, что разумность часто переоценивают. – Зазвонил колокольчик, возвещающий о начале третьего акта, и Кристиан повернулся в сторону, откуда доносился этот звук. Он поднял портьеру ниши и взглянул на Шеймуса. – Ты мне так и не сказал, почему ты поцеловал Джульет.
   Мистер Маккаррен покачал головой.
   – Оттого, что она была рядом?
   Кристиан засмеялся:
   – Удачи, друг. Но если ты позволишь себе с леди Первилл нечто большее, чем поцелуй, мне придется вызвать тебя на дуэль.
   Портьера опустилась, и Шеймус уставился на зеленые складки. Он не был уверен, что слова Кристиана были шуткой.
 
   – Перестань ковыряться в тарелке, Джульет. – Сколько она себя помнила, мать непрестанно говорила ей эту фразу.
   Джульет выпрямилась и вздохнула, набираясь храбрости.
   – Могу я задать вам обеим вопрос? – Она посмотрела на мать и кузину, радуясь, что дядя уехал на весь вечер.
   – Оставьте нас, – распорядилась графиня, обращаясь к шести лакеям, стоявшим за их стульями. Когда за слугами закрылись двери и они остались одни, мать повернулась к дочери: – О чем ты хочешь спросить нас?
   – По вашему опыту… – Джульет обратилась к ним обеим, поскольку они имели больше опыта в общении с мужчинами, каким бы разным ни был этот опыт. Но прежде всего потому, что ей был необходим ответ. – Почему джентльмен, богатый, красивый, с жизненным опытом и убежденный холостяк, может поцеловать невинную молодую леди?
   – Тебя кто-то поцеловал? – спросила Фелисити таким тоном, как будто уже знала ответ.
   – Да. – Господи, неужели это по ней видно? – Первый раз я подумала, что он сделал это, чтобы рассердить меня, но сегодня…
   – Первый раз? Сегодня! – Графиня была в ужасе. – Этот человек поцеловал тебя дважды?
   – Ну, справедливости ради надо признаться, что сегодня я поцеловала его.
   – Ты сегодня поцеловала этого джентльмена?
   Джульет почувствовала себя униженной этим обвинением матери.
   – Да. – Она ощутила растущую тяжесть в груди, когда графиня переменила тон на игриво-легкомысленный.
   – Мы все умные женщины. – Мать улыбнулась и, оттолкнув тарелку, положила локти на стол, сложила вместе ладони, изображая глубокое раздумье. – Давайте посмотрим, сможем ли мы найти причину, по которой красивый, богатый, искушенный светский джентльмен был бы рад принять милости женщины, готовой предоставить их ему.
   Слезы выступили на глазах Джульет, и она взглянула на мать.
   – Я поняла тебя.
   Но Фелисити решительно замотала головой:
   – Нет, Шеймус Маккаррен настоящий джентльмен. Он никогда не воспользуется неопытностью леди.
   Джульет с изумлением посмотрела на нее:
   – Откуда ты знаешь, что я говорю о Шеймусе?
   – Это я послала его в твою комнату. Помнишь?
   – Джульет? – Графиня хорошо знала, что во всякой истории что-то всегда остается недосказанным. – Ты впустила этого человека в свою гостиную?
   Леди Первилл повернулась к матери:
   – В то утро я виделась с Робертом Барксдейлом и была… расстроена, я не в силах была ехать в министерство, поэтому мистер Маккаррен приехал ко мне.
   – Да, я слышала. – Мать не спускала с нее глаз. – Но объясни мне, как ваше обсуждение политических дел превратилось в поцелуи?
   – Не могу сказать.
   Графиня подняла бровь, и Джульет призналась:
   – Ну, вероятно, я слишком открыто выражала свое восхищение талантами мистера Маккаррена как ученого.
   – Как ты могла позволить джентльмену войти в комнату кузины? – Графиня посмотрела на Фелисити, побледневшую от сознания своей вины. – Ты же знаешь, какое удовольствие они ей доставляют.
   – Никакого удовольствия, – возмутилась Джульет.
   – Я говорю об интеллектуальном удовольствии, а не физическом, хотя, похоже, ты весьма охотно перешла бы и к плотским утехам.
   – Я… мистер Маккаррен хотел поговорить о делах в министерстве, поэтому я подумала, что, учитывая их служебное положение, лучше предоставить им возможность поговорить наедине. – Фелисити взглядом попросила у Джульет прощения. – Я бы никогда не оставила тебя одну с мистером Маккарреном, если бы хоть на минуту усомнилась в твоей безопасности.
   – А я и не была в опасности. Он всего лишь поцеловал меня, – солгала Джульет.
   – О… – Фелисити широко раскрыла глаза. – Я подумала… ну, его галстук…
   – Его галстук? – Графиня заставила ее продолжать.
   – Мистер Маккаррен, должно быть… – Фелисити покраснела, – развязал его наверху, потому что, когда он приехал, галстук был на месте.
   Джупьет опустила голову на руки. Более постыдной сцены невозможно было вообразить.
   – Ладно. – Графиня подняла бокал с вином. – Я думаю, мы только что узнали, почему богатый, красивый светский холостяк продолжал целовать молодую леди с испорченной репутацией. Леди, которую мы все изо всех сил старались вернуть в общество.
   – О, я не думаю, что мистер Маккаррен расскажет кому-нибудь о неосмотрительности Джульет, – заверила тетку Фелисити.
   – И ты также не думаешь, что этот мужчина поцеловал бы невинную девушку.
   Если подумать, он целовал ее не совсем по-джентльменски. Даже если она этою хотела, ему бы никогда не следовало этого делать.
   А что, если он упомянул об их встрече кому-нибудь? Джульет почувствовала, как забилось сердце. Она и подумать не могла, что Шеймус намеренно попытается разрушить все труды ее друзей, старавшихся восстановить ее репутацию.
   О Боже!
   – Я только… – Фелисити снова покачала головой, – я только не верю, что мистер Маккаррен злоупотребит доверием Джульет.
   – Вопрос в том, Фелисити, дорогая, – графиня сделала глоток хереса, – веришь ли ты, что Джульет не злоупотребит его доверием?
 
   – Могу я поговорить с мистером Маккарреном, пожалуйста? – Джульет мило улыбнулась величественному дворецкому.
   – Боюсь, мистер Маккаррен уже удалился на покой. – Дворецкий был вежлив и никак не предполагал, что его заявление вызовет возражения.
   – Так разбудите его, – сказала Джульет, проходя мимо растерявшегося дворецкого.
   – Я… я боюсь, это невозможно. – Слуга допустил ошибку, бросив взгляд на первую дверь слева. – Мистера Маккаррена нет дома.
   – В самом деле? – возмутилась Джульет и, подойдя к высоким дверям из красного дерева, громко постучала – Мистер Маккаррен, вы меня помните? Леди Джульет Первилл! Мне необходимо с вами поговорить. И я боюсь, что очень огорчаю вашего дворецкого.
   Шеймус распахнул дверь и насмешливо улыбнулся:
   – Вы действительно производите на людей такое впечатление, леди Джульет.
   Маккаррен ввел ее в свой кабинет, и только тут она заметила, что он в халате. Он действительно ложился спать? Довольно рано, по ее мнению.
   – Вы помните, как вы приехали ко мне домой в прошлый понедельник? – спросила Джульет, сразу переходя к делу.
   – Да, кажется, я припоминаю об этом визите – Повернувшись к ней широкой спиной, Шеймус налил себе бренди.
   – Вы никому не рассказали, не правда ли?
   – Рассказал о чем?
   – Что поцеловали меня? – Джульет, затаив дыхание, ожидала ответа.
   – Я удивлен, что вы помните – Шеймус наградил ее очаровательной улыбкой. – Вы были чуть-чуть…нездоровы в то время. Бренди?
   Гостья покраснела и постаралась, чтобы ее голос звучал убедительно:
   – Разве?
   – Да. Виски, если я правильно запомнил яд, который вы предпочитаете. – Он поднес бокал к губам.
   – Фелисити знает.
   – Знает что? – Шеймус пожал плечами. – Что вы поцеловали меня в своей комнате?
   – Это вы поцеловали меня!
   – Значит, вы помните. – Он наклонился, как бы делясь с ней важной тайной. – А я уж начинал думать, что теряю свое мастерство.
   О, как же хотелось Джульет подтвердить его слова, но это звучало бы неубедительно.
   – Фелисити заметила, что, когда вы покидали ее дом, ваш галстук был не в том же виде, как когда вы приехали. И единственное, что меня интересует, так это то, знает ли кто-нибудь еще… о нашей встрече.
   В ответ на ее явно осуждающий тон Шеймус приподнял левую бровь.
   – Попросите меня повежливее, и, может быть, я вам и скажу.
   – Может быть? – Леди Первилл бросила на него испепеляющий взгляд. – Я пытаюсь восстановить свою репутацию!
   – В таком случае, моя дорогая Джульет, могу посоветовать вам воздержаться от целования мужчин в своей комнате. – Его золотистые глаза не выражали и намека на раскаяние.
   – Это вы поцеловали меня! – Леди Первилл была в ярости.
   – И вам это так понравилось, что вы развязали мой галстук.
   Под пристальным взглядом Шеймуса она вспомнила, как ей это нравилось.
   – Как вы сказали… – Джульет захлопала ресницами, – я была «нездорова».
   – После вчерашнего вашего поведения… – он улыбнулся, – я начинаю подозревать, не сделали ли вы глоточка.
   – Ну, сделала. Даже очень много, – солгала она.
   Маккаррен отхлебнул бренди.