Серегин Михаил. Ударом на удар

   – Боюсь, что не окажусь таким блестящим актером, как ты, – скроил печальную мину Миронов.
   Весь вид князя говорил об обиде.
   – Это удар ниже пояса, – выдавил наконец он из себя, – ты за это поплатишься, – сказал он более непринужденным тоном, из чего можно было заключить, что развернувшаяся на глазах Полунина мелодрама не более чем веселый розыгрыш.
   Юсупов достал из бара арманьяк «Семпе». Полунину предложил сок на выбор – апельсиновый или абрикосовый. Полунин отказался, сказав, что уже пил сегодня сок и не чувствует ни жажды, ни нехватки витаминов. Они болтали, когда запиликал сотовый Полунина.
   – Извини, – Полунин взял трубку. – Да.
   Его снова тревожил Веселовский, и по его голосу Полунин сразу же определил, что у того не слишком хорошие новости.
   – Тебя снова ждет твой приятель из налоговой, – сообщил он. – Приперся с самого утра и сказал, что не уйдет, пока тебя не дождется.
   – Какой приятель? – не понял Владимир.
   – Майор Крюков Георгий Станиславович, – продиктовал, словно читал по бумажке, Веселовский. – Попытаться его выпроводить?
   – Не нужно, – вздохнул Полунин, – пусть сидит.
   Объяснив ситуацию князю, Владимир набрал номер Степина.
   – Денис Григорьевич, – попросил он его, после того как они обменялись приветствиями, – можете приехать ко мне на завод прямо сейчас?
   – Вообще-то у меня назначены кое-какие дела, – произнес Степин, – но я могу их отменить, если у вас что-то срочное.
   – Отмените, пожалуйста, Денис Григорьевич, – сказал в трубку Полунин. – Меня здесь один налоговик достает, вернее, даже не меня, а жену, которая якобы продала свою долю завода «Нефтьоргсинтез», а налоги не заплатила.
   – Вообще-то я специалист по уголовному праву, вы же знаете, Владимир Иванович, – набивал себе цену Степин.
   – Вы только поприсутствуйте при моем с ним разговоре, а если окажетесь некомпетентным, то я найду другого адвоката.
   Упоминание о другом адвокате повлияло на Степина словно холодный душ.
   – Я буду через двадцать минут, – произнес он скороговоркой, – раньше не смогу.
   – Спасибо, Денис Григорьевич, я буду ждать. – Он отключил сотовый и повернулся к Юсупову. – Вот, князь, даже адвоката приходится уламывать, что за страна!
   – Страна хорошая, – улыбнулся Юсупов, – а своих адвокатов ты просто избаловал.
   – Он один из немногих, которому я могу еще доверять, – вздохнул Полунин, только сейчас почувствовав, что обложен со всех сторон.

Глава 20

   Зайдя вместе с Юсуповым в приемную, Владимир поинтересовался у секретарши, в каком кабинете ждет его майор Крюков. Оказалось, что тот сидит у генерального.
   – Добрый день, – в приемной материализовался Степин.
   Костюм на нем сидел несколько кривовато, было видно, что он очень торопился.
   – Проходите, Денис Григорьевич, – Полунин распахнул перед ним дверь своего кабинета.
   Юсупов стоял с независимым видом, ожидая, когда его тоже пригласят.
   – Пойдем, – кивнул ему Полунин. – Ты же знаешь, от тебя у меня секретов нет.
   – Благодарю, – ответил князь и не без изящества прошел в кабинет следом за адвокатом.
   – Пригласи ко мне этого, из налоговой, – попросил Полунин секретаршу, – и принеси нам воды.
   Владимир занял место во главе стола, чтобы придать беседе более официальный характер. Степина он посадил по правую руку от себя, а князь устроился в кресле возле низкого столика.
   Видно, секретарша сразу же выполнила приказание начальника, потому что майор вошел почти сразу после того, как все расселись по местам. Он обвел присутствующих настороженным взглядом и прошел к столу.
   – Здравствуйте, Владимир Иванович, – он опустился на предложенный стул и замер, как бы ожидая чего-то.
   – Познакомьтесь, – Полунин представил ему Степина, – это мой адвокат, Денис Григорьевич.
   – Ну, зачем же сразу адвоката? – Крюков провел пальцами по гладко выбритому подбородку. – Я же не арестовывать вас пришел.
   – Как раз для того, чтобы вам не представилось такой возможности, – уголками губ улыбнулся Полунин, – я и пригласил адвоката. Начинайте, пожалуйста.
   Секретарша принесла на подносе несколько бутылок холодной минералки и высокие тонкостенные стаканы. Пока она выставляла все это перед гостями зваными и незваными, все хранили молчание.
   – Спасибо, – поблагодарил ее Полунин и снова повернулся к майору. – Я жду.
   Крюков поморщился от того, что у него перехватили инициативу, но держал пока себя в руках. Присутствие на встрече адвоката несколько озадачило его, если не сказать больше. Он этого просто не ожидал и теперь пытался приспособиться к новым условиям. Медленно раскрыв черную кожаную папку, как будто не помнил, с чего следует начинать, он признался совершенно убитым тоном:
   – Я никак не могу найти вашу жену, Владимир Иванович.
   – А я никак не могу понять, зачем она вам понадобилась? – взглянул на него Полунин, глотая холодную минералку. – Что такого она нарушила, чтобы за ней гонялась налоговая полиция?
   – Она совершила очень крупную сделку, – заявил немного увереннее майор, – сделку купли-продажи на большую сумму. У нас есть основания полагать, что она не заплатила с этой сделки налог.
   – Вы как-то неуверенно говорите, – покачал головой Полунин, – значит ли это, что вы точно не знаете, заплатила моя жена налог или нет?
   – Я бы хотел только узнать, где она находится в настоящее время, – не ответил на вопрос майор, – и задать ей несколько вопросов.
   – Но я сам не знаю, где в данный момент находится моя жена, – Полунин сделал честные глаза, – я уже вам об этом говорил.
   – Как это может быть, что муж не знает, где его жена? – раздраженно поинтересовался Крюков. – Вы видите, что я пока пришел один, никаких масок-шоу. Но не нужно выводить людей, которые находятся при исполнении служебных обязанностей, из себя.
   – Значит, вы мне не верите, – поддел его Полунин.
   – Просто не могу себе представить, – выдавил из себя майор, – что любящие люди могут не знать о местонахождении друг друга.
   – Что вы можете знать о наших взаимоотношениях? – помрачнел Полунин. – Может быть, мы в ссоре, возможно, у нас есть еще какие-то причины не быть вместе?
   – Но... – Крюков замялся.
   – И не нужно меня пугать масками, – вкладывая в слова всю накопившуюся в нем ненависть к тем, которые пытались отнять у него завод, произнес Владимир. – Я свое уже отбоялся.
   – Вы меня не так поняли, – закашлялся майор, – я имел в виду, что пришел с добрыми намерениями.
   Полунин собирался уже сказать ему все, что он о нем думает, о его продажности, об ангажированности, о том, что действует он слишком напористо и коряво, но его опередил Степин. Адвокат говорил неторопливо, но каждое его слово было весомо, словно слиток золота.
   – Простите, гражданин майор, кажется? – Степин специально не назвал Крюкова по имени-отчеству. – Какой у нас сегодня месяц?
   – Какое это имеет отношение к Светлане Полуниной? – оторопел Крюков, на самом деле понимая, куда клонит адвокат.
   – Возможно, что никакого, – простодушно заметил адвокат, – но если вдуматься... Сейчас конец июля, а насколько мне известно – заметьте, у меня несколько другой профиль, – налоговые декларации подают после окончания года. До первого апреля, если я не ошибаюсь, правильно? – он в упор посмотрел на майора.
   Тому ничего не оставалось делать, как только кивнуть.
   – Значит, я прав, – Степин удовлетворенно потер ладони. – В таком случае мой клиент, – он взглянул на Полунина, – не вполне понимает, почему вы собираетесь задавать ваши вопросы его жене в середине года, когда никто еще и не собирался подавать эти самые декларации?
   – Мы отслеживаем крупные операции, – парировал Крюков, – а сделка на пять миллионов долларов, согласитесь, одна из самых серьезных в нашей области за этот год. Сумма налога в данном случае составит более полумиллиона долларов. Могу себе представить, насколько трудно будет собрать такие деньги, когда наступит время платежа. Поэтому мы и идем вам навстречу, облегчая...
   – Наши карманы, – закончил за него Полунин, внимательно следивший за ходом беседы.
   – Зря вы так, – с сожалением покачал головой Крюков, – я хотел как лучше. Если бы вы сообщили нам, где находится ваша жена, мы бы обсудили с ней возможность заплатить налог частями, что значительно облегчило бы...
   – Мне кажется, что вы сами не верите в то, что сейчас говорите, – улыбнулся Полунин. – Неужели вы не видите сами, что это смешно. Налоговый полицейский радеет о том, чтобы облегчить плательщикам уплату налога!
   – Я спрашиваю вас последний раз, – озлобился майор, – вы поможете мне найти вашу жену?
   – С удовольствием бы, – усмехнулся про себя Полунин, – но...
   – В таком случае я буду вынужден начать проверку на вашем предприятии, – пробормотал Крюков, – выемка документов, изъятие компьютеров, блокирование счетов... Вам это нужно?
   – Пошел вон! – заорал Полунин, поднимаясь со своего места.
   От ненависти, которую он испытывал к этому представителю фискальных органов, Полунин с такой силой сжал руку, что тонкие стенки стакана не выдержали и хрустнули. Один из осколков с силой впился в ладонь. Владимир отшвырнул от себя осколки, изо всех сил сдерживая себя, чтобы не запустить ими в майора. Крюков от неожиданности поднялся и попятился от стола.
   – Уходите, – твердо произнес Степин, – уходите от греха подальше. Видите, что вы наделали? Я попробую уговорить моего клиента, чтобы он не подавал на вас жалобу в милицию, в прокуратуру и Службу собственных расследований. Вы ведь этого не хотите?
   – То есть за что? – майору никак не улыбалась перспектива отчитываться перед своими же начальниками.
   – За то, что вы оскорбили моего клиента, – уже мягче добавил Степин, – угрожали ему и его жене. При этом, как вы должны были заметить, присутствовали двое свидетелей. Для такой жалобы этого вполне достаточно. Так что уходите, если не хотите больших осложнений по службе. Мы ведь все понимаем, что вы не сами захотели провернуть эту операцию с долларами, ведь так?
   Майор стоял как вкопанный, не в силах ничего ответить.
   – Значит, за вами кто-то стоит, – продолжил адвокат, – ваш начальник, скорее всего. Так вы скажите вашему начальнику, что Владимир Иванович Полунин не знает, где находится его жена, хорошо?
   – Хорошо... – автоматически согласился Крюков.
   Слушая, как Степин обрабатывает майора, Полунин опустился в кресло и приложил к ране носовой платок. Рана оказалась не такой уж большой, но сильно кровоточила.
   Он нажал на кнопку селектора и вызвал секретаршу.
   – Убери здесь, пожалуйста, – показал он на осколки, – стакан разбился.
   Взглянув на Крюкова, она исчезла в приемной и тут же появилась снова с совком и метелкой. Пока она убиралась, адвокат выпроводил полицейского в приемную.

* * *

   Оставшись в кабинете с Юсуповым, Полунин решил сразу же позвонить своему приятелю Реденко Ивану Петровичу, сын которого работал на местном телеканале.
   – Иван Петрович, – сказал Полунин в трубку, стараясь придать своему голосу теплые интонации, – как дела?
   – Полунин? – услышал он в трубке благожелательный баритон чиновника.
   – Узнал... – усмехнулся Владимир. – Как мне найти твоего сына, телефончик не подскажешь?
   – Зачем он тебе? – полюбопытствовал Реденко.
   – Да есть тут одна информашка, которая должна его заинтересовать.
   Реденко держался особняком в правительстве области. Он не то чтобы лаялся с Изяевым, но откровенно недолюбливал его. С Цепелюком, как было известно Полунину, у Реденко отношения тоже были натянутыми. Зато все они, как было видно, ладили с губернатором, словно он был неким стабилизирующим центром областной администрации. О нынешнем звонке, Полунин был уверен в этом, Реденко никому из «областных» сообщать не будет. Не то чтобы Владимир в чем-то их подозревал, просто он знал, что любое дело такого рода требует конфиденциальности. И Цепелюк, и Изяев узнают о фальшивых долларах в свой черед, если, конечно, каждодневная суета и занятость на работе позволят им ознакомиться с телевизионными и газетными материалами.
   Полунин почти не сомневался, что Реденко, не общаясь с Цепелюком и Изяевым, не сильно отличается от них. Он наверняка не знал, но догадывался, что все они «берут», что вертят так и сяк деньги областного бюджета, чтобы выкроить себе кусок сладкого пирога. Полунин вообще относительно людей во власти и чиновников не обольщался. Чутье говорило ему, что необходимо проверить деньги, которые бандиты заплатили его жене за ее долю завода. Он не понимал, зачем им понадобилось вообще что-то платить, если они могли при помощи шантажа и насилия просто лишить ее этих проклятых бумаг. Нарисовавшийся налоговик, конечно, многое прояснил. Но то обстоятельство, что налоги платятся в течение определенного времени, то есть Светлана могла рассчитаться с государством до апреля следующего года, несколько затемняло положение вещей. После разговора с Крюковым Полунин решил съездить в банк и проверить хранившиеся в депозитарии доллары Светланы. А пока он разговаривал с Реденко, который стремился разузнать поконкретнее, зачем Полунину понадобился его сын. Полунин охотно верил в праздное любопытство чиновника, который рассматривает зачастую регион как свою вотчину и которому до смерти интересно, что же такого могло случиться, чего он не знает.
   – Какая информашка? Не поделишься?
   – Пока все строго конфиденциально, – придал Владимир своему голосу шутливые нотки, – к утру об этом будет знать весь город.
   – Правда полезная? – продолжал выспрашивать Реденко.
   – Очень. Ну так как? – Полунин уже начал терять терпение. – Лучше всего его сотовый.
   – Я ему позвоню, скажу, что его хочет порадовать мой знакомый Полунин, – откликнулся Реденко. – Его телефон...
   Он продиктовал номер.
   – Позвони ему минут через десять, я все устрою, – с гордостью произнес Реденко, словно принимал главное участие в каком-то важном деле.
   Впрочем, он даже не подозревал, насколько важным оно было для Полунина.
   – Спасибо, Иван Петрович, буду обязан...
   Полунин положил трубку и посмотрел на молчаливо ухмыляющегося князя.
   – Нелегко с этим народом, – покачал Юсупов головой.
   – Везде суют свой нос, хотят всех и вся контролировать, – пренебрежительно отозвался Полунин. – Я договорюсь о твоем визите, а ты поедешь к Реденко-младшему и все детально обрисуешь.
   – Еще какой-то Реденко-младший на моем пути возник, – иронично заметил князь, – разве мне не достаточно Миронова-младшего.
   – Контакт с первым будет несомненно более полезным и менее волнительным, – пошутил Полунин.
   – Слышал бы тебя сейчас Миронов-младший! – засмеялся князь, глаза которого лукаво сузились.
   Полунин снова взял трубку и, пробежав пальцами по клавишам, приставил к уху.
   – Редакция «Континента»? Мне, пожалуйста, Мажухова Кирилла Степановича. Скажите, Полунин спрашивает.
   Через минуту Полунин уже договаривался с главным редактором о визите к ним в редакцию московского журналиста. Позвонив в редакцию «Бюргера», Полунин сообщил аналогичную информацию.
   – Ну, – бодро взглянул на Юсупова Полунин, – путь свободен. Сейчас еще с Реденко-младшим побеседуем – и можешь ехать.
   – Премного благодарен, – хохотнул князь.
   Когда Реденко-младший дал «добро», Полунин и вовсе повеселел. Они вместе вышли с Юсуповым из здания администрации и сели в ожидавшую их «Волгу». Полунин высадил Юсупова у телецентра, а сам поехал домой.
   Светлана крутилась на кухне. Она тушила мясо с овощами, и Полунин, только еще подходя к квартире, почуял разливающийся по подъезду вкусный аромат.
   – Привет, – поздоровался он с женой, – ты мне нужна.
   – Это что-то новенькое, – поддела его Светлана. – Прямо сейчас? Ты меня пугаешь!
   – Нас внизу ждет мой водитель. Нам нужно съездить в банк, заглянуть в депозитарий, – у Владимира не было времени перебрасываться шутливыми замечаниями и вступать в перепалку.
   – Для чего? – не поняла Светлана.
   – Собирайся, объясню по дороге. Возьми паспорт.
   Полунин первым вышел из квартиры. В руках у него была пустая спортивная сумка. До банка они доехали за десять минут. Светлана не могла узнать охранников – те ли это, какие дежурили на своем посту в тот день, когда ее приволокли сюда бандиты, или нет.
   Полунин шел стремительным шагом, увлекая ее за собой. На пути у них вырос высокий парень, на котором одежда моталась как на вешалке, но который был полон чувством собственного достоинства, как какой-нибудь пэр Англии.
   – Чем могу помочь? – остановил он Полунина и его жену.
   – Моя жена хочет заглянуть в депозитарий, – глухо произнес Полунин, в нем клокотало волнение.
   – А-а-а, – улыбнулся парень, – я вас помню.
   – Олег Борисович, – пробормотала Светлана, прочитав его имя-отчество на бэйдже, – мой муж...
   – Пожалуйста, – еще благодушнее улыбнулся дылда, – я вас провожу.
   – Я хочу пройти с женой, это можно?
   Олег Борисович пожал плечами с таким видом, как будто Полунин принуждал его совершить неблаговидный поступок, но что в силу особого личного расположения, которое он чувствует к чете, пожалуй, позволит им нарушить запрет.
   Наконец ключ, взятый Олегом Борисовичем из специального шкафчика, повернулся в замочной скважине вместе со Светланиным ключом. Служащий аккуратно достал ящик. По его лицу растеклась слащавая улыбочка.
   – Тяжелый, – просюсюкал он, направляясь в кабинку.
   Владимир и Светлана вошли в кабину, как только он покинул ее. Причем вид он имел торжественно-благоговейный. Волнение Полунина нарастало, как снежный ком, и его нервное напряжение передалось Светлане. Отперев ящик, он достал из-под резинки верхнюю купюру. Ощупал ее, посмотрел на свет.
   – Настоящий, – облегченно вздохнул он.
   И снова продолжил проверку, как будто какая-то властная неумолимая сила гнала его.
   – Черт, – он выпустил очередную банкноту из рук, – фальшивка. Так я и знал! – сокрушенно воскликнул он. – Как последних лохов...
   Он поднял тревожно-рассеянный взгляд на жену. Светлана подавленно молчала.
   – Ничего, – положил Полунин ей руку на плечо, – все равно это не деньги, а бумаги мы восстановим. Ничегошеньки они не добились. Деньги мы заберем, – решительно заключил он.
   – Зачем они это сделали? – спросила Светлана.
   – Подсунули тебе фальшивки?
   – Да.
   – Чтобы ты как-нибудь попалась с ними, – криво усмехнулся Полунин, – они полагали, что, дав, по их меркам, такую солидную сумму, они обезопасили себя от сомнений. Хотели создать видимость справедливой сделки, но ничего у них не вышло.
   Он дернул молнию на сумке и стал пихать туда доллары. Светлана молча наблюдала за ним. Делал он это быстро и как-то даже ожесточенно.
   Покинув банк, они сели в машину и направились в «Оливер» пообедать. В машине Полунин позвонил на сотовый Юсупову, и тот сообщил, что тележурналисты заинтересовались и намерены побывать в казино. Это утешило Полунина, которому с трудом удавалось скрыть свою ярую злобу на похитителей жены.

Глава 21

   На этот раз князь опять решил слегка изменить свою внешность. Для этой цели он прибегнул к новому парику. Он с интересом рассматривал себя в зеркале, приглаживая парик. Он побрился, не уставая повторять, что это куда более великая жертва на алтарь дружбы, нежели простая финансовая поддержка. Надев очки, он так резко изменился, что Миронов, увидев его, выразил непритворное удивление.
   – А журналисты? – спросил его Дмитрий с порога.
   – Будут, – лаконично ответил он и приступил к выбору туалета.
   Он остановился на гавайской зеленовато-красной рубашке и изумрудного цвета брюках.
   – Тебе не кажется, что ты похож на попугая? – бросил на него ироничный взгляд Миронов. – Ты что, решил привлечь к себе как можно больше внимания?
   – Ладно, – нехотя согласился князь, снял яркую рубашку и ограничился однотонной светло-зеленой сорочкой с биркой «Histoire de France».
   – Так намного лучше, – оценил Дмитрий.
   Юсупов уже повязывал шейный платок, что, по «авторитетному» мнению Дмитрия, было уж совсем излишне, а то и провокационно, как его сотовый, лежавший на столе, надрывно заверещал. Он прислонил трубку к уху и услышал звучный бодрый голос Батурина:
   – Князь, мои ребята будут пасти вас неподалеку от казино. Они знают номер твоего сотового, а ты запиши номер Фиксатого.
   Юсупов с налетом томного высокомерия попросил продиктовать ему номер Фиксатого. Про себя он усмехался этой кличке. Ему было трудно представить себя в гуще этих «бойцов». Не потому, что такое соседство задевало его гордость, просто это казалось ему некой фантастической нелепостью. И когда Батурин обращался к нему «князь» и на «ты», он внутренне морщился, хотя в этом «ты» усматривал некую русскую особенность, идущую от сознания, что «перед богом все равны».
   – Хорошо, – Юсупов закрыл электронный «склерозник».
   Они покинули номер и спустились к заблаговременно заказанному такси. В четверть двенадцатого они уже входили в казино, ловя на себе спокойные и цепкие взоры охранников, двух дюжих парней в камуфляже. По залу прохаживались особи мужского пола самого разного телосложения. Наметанный взгляд Юсупова сразу определил в них приближенных Меченого.
   – Господина Шульца сегодня не видно, – ехидно улыбнулся Дмитрий.
   Князь раскрыл портмоне.
   Доллары, настоящие и фальшивые, лежали там вперемешку. Князь купил фишек на пятьсот долларов. Фальшивые купюры удачно прошли проверку и отправились в ящик. Удовлетворенно улыбнувшись, князь принял фишки и, сделав кассирше преувеличенный комплимент, поделился фишками с другом. Они направились к игорному столу. Решили, что Миронову разумнее было играть за соседним столом.
   – А когда придут журналисты? – успел шепнуть Дмитрий на ухо князю.
   – Через пару часов, – тихо ответил ему Юсупов, – обещали к часу. Как раз успеем навтыкать этим господам.
   – Ты так уверен в победе? – скептически посмотрел на князя Миронов.
   – Я – стреляный воробей, можешь мне поверить.
   – Знаю уж... – вздохнул Миронов. – И все же, – не удержался он, явно не желая отступать к соседнему столу, – как ты можешь быть уверенным, что выиграешь?
   – Есть очень своеобразная система, – улыбнулся князь, – кстати, совершенно русская, то есть разработана русским. Для того чтобы выиграть, нужно быть уверенным в выигрыше.
   – И это все? – удивился Дмитрий.
   – Не совсем, – хохотнул князь. – Просто нужно расслабиться и прочувствовать, на какой номер ты собираешься поставить. После этого игра идет сама собой, надо только успевать собирать деньги.
   – Ну-ка покажи, – не поверил Дмитрий.
   – Смотри, – князь вынул из кармана несколько фишек.
   Он подождал, пока крупье соберет со стола очередной выигрыш, и приблизился к столу. Игроки, стоявшие вокруг, даже не заметили его появления. Юсупов, казалось, никого не замечал. Он расслабился, настроившись только на игру, и не видел никого из тех, кто собирался так же, как и он, сыграть с фортуной.
   – Кстати, – повернулся он к Дмитрию, – система разработана одним из русских, сейчас применяется спецслужбами России.
   – Ты-то откуда это знаешь? – поднял на него удивленный взгляд Миронов.
   – Смотри, – показал Юсупов на стол, – дело самое простое – нужно только настроиться на выигрыш.
   Он сконцентрировался, томным взглядом держа стол в поле своего зрения, и вдруг сказал:
   – Ставлю на девять.
   – Может, на одиннадцать? – засомневался Дмитрий.
   – Не мешай, – осадил его Юсупов. – Иди лучше за другой стол, как договаривались.
   – Но тогда я не увижу русского чуда! – запротестовал Дмитрий.
   Князь ответил ему презрительным молчанием. Он положил пять десятидолларовых фишек на девятку и стал ждать. Крупье метнула шарик. Покрутившись, тот застыл на «девятке».
   – Поздравляю, – улыбнулась крупье и сдвинула выигрышные фишки в сторону Юсупова.
   – Хочешь попробовать? – князь передал несколько десятков фишек из выигрыша Миронову.
   – Что мне нужно делать? – поинтересовался он.
   – Сначала расслабься и не пытайся выиграть, – руководил князь, – просто попытайся почувствовать, какое число появится на рулетке.
   – Ну, – Дмитрий вяло опустил руки вдоль тела.
   – Не так, – поправил его Юсупов, – ты должен настроиться на выигрыш.
   – Ага, – взбодрился Дмитрий, – кажется, я понял.
   – Ничего ты не понял, – князь потряс его за плечо. – Будь уверен в выигрыше и одновременно сомневайся.
   – Уговорил, – встряхнулся Дмитрий, – кажется, понимаю.
   – Это не приходит сразу, – продолжал поучать его Юсупов. – Нужно одновременно быть уверенным в выигрыше и сомневаться, но твое сомнение не должно перевешивать твою уверенность. Когда почувствуешь, на какое число ставить, дальше не сомневайся – ставь. В крайнем случае – проиграешь ставку. Давай, попробуй.
   Дмитрий глубоко вздохнул – его захватила волна азарта – и поставил одну фишку на четырнадцать.
   – Ты тоже будешь играть? – посмотрел он на князя.
   – Почему нет? – пожал тот плечами.
   Миронов внимательно следил за движениями Юсупова и его мимикой. Казалось, что ничего особенного не происходило. Князь выпрямился, опустил руки вдоль тела и замер, глядя на зеленое сукно. Постояв так несколько секунд, он одну фишку поставил в квадратик с числом «тридцать».