НЕ БЫЛО БЫ ТРИППЕРА, ДА АСТМА ПОМОГЛА
Люди! Не ходите к экстрасенсам! А, чего там, все равно, как припрет – потащитесь! Как миленькие побежите! Дорогой экстрасенс, вылечи меня! Как же, дудки! Я-то теперь эту породу, как облупленных, знаю! Сам побывал.
Через сотню знакомых нашел специалиста попечению астмы. Записался на прием. Пришел. Встретила меня здоровенная бабенция в домашнем халатике, чуть ли не нараспашку. Волосы растрепанные; к подбородку яичница прилипла, телеса так и норовят выпрыгнуть из всех мест.
– Проходите, – говорит. Томно так, изнеженно. И ручкой отсутствие прически поправляет. Ну, я и прошел.
Комната. Вся афишами уклеена «Знаменитый экстрасенс! Великий маг всех времен и народов Такая-то Сякая-то». Точнее афиша одна, но экземпляров много. Куда ни глянь – она. И смотрит призывно сквозь жир на веках.
Посадила она меня перед собой, а сама плюхнулась на стульчик. А около стульчика – утюги, деньги, тарелки железные.
– Я все знаю, – заявляет. – Вы пришли по поводу сглаза. Ваша покойная теща вас сглазила и порчу навела. – А сама руки воздела, с понтом наверх смотрит, ясновидица понимаешь, но глазки по мне так и бегают, так и бегают.
– Нет, – отвечаю, – астма у меня. А тещи не было, ибо холостой.
– Ну, значит это тянется из вашей прошлой жизни.
А я читал книжку, по которой вычислил, что в прошлой жизни я был женщиной и правил каким-то королевством, что я ей и ляпнул.
– Значит мать одной из любовных связей, – а взгляд уж молнии метает. Я согласился, сглаз, не сглаз, главное, чтоб кашель унялся.
И начала она меня лечить. Поставила посреди комнаты. И запрыгала вокруг меня. Что-то из меня невидимое вытягивает и ногами топчет. Потанцевала так, еще там чего-то поделала. Выдохлась.
Села на свой стульчик и халат распахнула. И оттуда показался такой величины бюст! На одной сиське спать можно, и еще место останется. А она берет утюг – и прикладыват на грудь. А он висит. Не падает. Держится! Второй утюг прилепляет. Я-то не подумал, зачем одной тетке шесть утюгов, оказывается, вот! На грудь прилепливать! А утюги уж кончились! Мелочь пошла. Все лицо в мелочи, только на глазах нет. Живот – черные тарелки. Я стою, боюсь, вдруг все это не удержится и грохнет!? Не грохнуло.
– Я так заряжаюсь космической энергией. Вам это тоже не повредит.
Не успел я понять, что со мной делают, как уже стою голый по пояс, а на мне утюг прицеплен! И не сваливается!
– Ах, какой вы липучий! – говорит маг и прилепляется ко мне. – Какой ты неотразимый! Обнимемся же!?
Я и помыслить не успел, как она ко мне прилипла. И ведь сильно же! Весь я утонул в ней. Казалось, приподниму я ноги, и сам зависну, как утюг. Но это лишь начало было. Откуда ни возьмись – ее язык вдруг оказался у меня во рту, вместе с губами… А потом мои штаны с треском были с меня сдернуты, и я понял, что я ее трахаю. Нет, она меня! А я никуда деться не могу! Прилип!!!
Короче, изнасиловала она меня. Коньяком напоила.
– Понравилось со мной обниматься?
Но плату за сеанс не увеличила. Надо сказать, да, помогло ее лечение. Несколько сеансов обнимания – и хоть пой. Но медицина – коварная штука! И дня не прошло после последней нашей встречи – с конца у меня потекло. Но с этим я сам справился.
Как размножаются эльфы?
Куда только не забрасывает судьба журналиста! На этот раз моя счастливая звезда привела меня в Нескучный Сад, что на Ленинском проспекте Москвы. По средам и четвергам там собираются почитатели творчества Толкиена. Толкинутики. Для несведущих поясню: Толкиен – автор самой популярной сказочной эпопеи «Властелин колец». Господи, если бы он знал, что выйдет из невинной затеи очередного романа о борьбе добра и зла, Толкиен никогда не взялся бы за перо!
Так вот, в Нескучном обретаются практически все персонажи толкиеновского бестиария. Там можно встретить равнодушных обжор – хоббитов, трудолюбивых подземных мастеров-оружейников – гномов, которые из любой деревяшки выточат вам волшебный меч, самих обладателей мечей – благородных эльфов, носителей добра с огромными кулаками, непревзойденных в магическом искусстве выпить и закусить, и орков, злобных и глумливых по каноническому тексту, но добродушных трезвенников в жизни.
Нигде нет такого количества волшебников на душу населения, как у толкинутиков! И, что самое удивительное, они искренне верят в мистические возможности взятых на себя ролей! Колдуны колдуют, эльфы стремятся набить морду всем, кто хотя бы самую малость не подходит под эльфийское понятие добра. Добро и добродетель, правда, понимаются несколько узковато: дословное знание Великого текста… Орки гораздо дружелюбнее…
Избежав драки на мечах, объятий пьяненького гнома, дискуссии о добре и зле с какой-то дородной эльфиней, я, наконец, нашел человека, который согласился со мной побеседовать.
– Александр Леонидович Острижевский, можно просто, Горлум, – представился он, почесывая жиденькую бороденку.
Горлум запросил за интервью 500 баксов. После непродолжительного торга цену удалось снизить до приемлимого уровня…
– Ты на эльфов внимания не обращай, – говорил Горлум, булькая халявным батлом «Сангрии» и пьянея на глазах, – Они ребята иногда хорошие, но жутко романтичные… Кодексы чести, там… Вечная борьба со злом, понимаешь ли, которое мнэ-э… не дремлет… Проявляется… Тут однажды на хоббитских игрищах все орки куда-то свалили, так наши эльфы передрались меж собой, хорошо, гномы подоспели. У них палатки неподалеку стояли…
А секс…Эльфы секс не любят! Им бы выпить… Мечами помахать. Но кое-что бывает…
По-моему, на эти хоббитские тусовки ходят люди двух типов: первые – хотят потрахаться, а вторые им не дают… Романтику блюдут. Но если романтика соблюдена… Такое бывает!..
У нас, понимаешь, равноправие. Девочка может играть роль мужика. По сценарию в самом конце я должен бороться с персонажем по имени Фродо. Он там меня убивает, но не в этом суть. Фродо был оч-чаровательной брюнеткой! Чем-то видно я ей приглянулся. Бороться мы пошли на обрыв, он-она должна была меня с него скинуть в кипящую лаву. И вот стоим мы у жерла вулкана и обнимаемся. А за кустами идет завершающая эльфийская пьянка. Нам надо бы уже присоединяться, а мы стоим и целуемся. А я в тренировочных штанах, и из них уже выпирает… И Фродо нежно так гладит по ткани мой член, становится на колени и так же через материю начинаетегохватать губами. Покусывать слегка… Тут я его освободил. И она его заглотила! Целиком! Так минет у меня никогда не брали! Она водит головой туда-сюда, рукой себе помогает, а я стою и тащусь. И забыли мы, где мы находимся, забыли свои роли, как вдруг из-за кустов вывалилась ватага пьяных эльфов! И остановились. Глядят остолбенело. А мы, от испуга, одновременно делаем шаг в сторону… И как есть, с моим членом в девичьем рту, катимся по склону!..
Потом долго ходила байка о том, как Фродо чуть не откусил палец у Горлума… (У Толкиена – наоборот. – А.Ш.)
Или еще… Саруман захватил в плен Гэндальфа. Гэндальф – он, Саруман – она. Прилетает Орел Манве Гэндальфа освобождать, а в палатке Сарумана возня и пыхтение, стенки равномерно колышатся. Орел подождал, подождал, да и влез внутрь. Потом пришлось от Сарумана освобождать еще и Орла. Палатку на них обрушили, они и вылезли, злые, голые, с мечами и давай крошить обидчиков! Насилу утихомирились…
В другой раз еще веселее было… Едет Ниниэль – он – выходить замуж за своего брата Турина. Откуда ни возьмись, вне сценария, команда орков. Всех убили, Ниниэль захватили в плен. А в орковской тусовке был один чувак, звавший себя Мелькор. По Толкиену – прародитель зла. Темно, Ниниэль в женском платье, ну, Мелькор и завладел «пленницей». Что меж ними было – никто не знает, но потом Ниниэль долго гонялся за голыми ягодицами Мелькора.
Потом идет Цирдан – она – кольца раздавать. Заходит в Раздол, это город такой эльфийский. И не знает того, что эльфы Раздол в другое место перенесли, а на месте Раздела теперь Барад-Дур, замок злого Саурона. Самого Саурона на месте не оказалось, зато оказался я. А Цирдан меня не знает. А я видал ее разок. Знаю ее роль, ну и подхожу к ней, представляюсь Мифрандиром, орки чуть не лопаются от смеха. А мне чего, я ж персонаж отрицательный. Так и получаю Нарья, Красное Кольцо, дающее власть над огнем. И тут же начинаю этой властью пользоваться. А как с Кольцом обращаться – я-то знаю! Открываюсь, объявляю Цирдана своим пленником. А она ничего сделать не может. Магия Кольца! Тут решил я подвергнуть Цирдана пыткам, чтоб рассказала, где другие кольца. Завожу ее в сауронову землянку, заставляю раздеться, а она девушка молодая, сочная, грудь налитая такая и дышит. А эльфы не могут прикасаться к железу, обжигает оно их. Достаю я из кармана ложку, говорю, что это нержавейка, и агрессивно приближаюсь. Цирдан вся дрожит. Вожу я ей холодной ложкой по груди, она напряглась вся. Сосочки подобрались, сморщились, и дыхание резким стало. Ну ладно, думаю, пытать, так пытать! И по животику ее. И по пупочку. И по попочке! Цирдан от такого издевательства уж почти и не дышит.
А я ее обнимаю, и вдруг, не знаю почему, поцеловал. А она ответила. Лаская, понимаешь, минут только через несколько она и говорит:
– Горлум, это же гомосексуализм!..
Рассмеялись мы, и тут я в нее вошел.
А кольцо у меня все же отобрали… Слушай, а что это я тебе все рассказываю? Хочешь еще – плати. И вообще, последнюю историю – не печатай. Это тайна! Понял?
И утомленный рассказом Горлум уснул на скамейке Нескучного Сада.
Ядовитые презервативы.
Недавно таможенники аэропорта Шереметьево-2 проводили акцию по уничтожению конфискованной контрабанды, которую невозможно было употребить для нужд внутреннего рынка. «Ну и что?» – может спросить неискушенный читатель. Да, такие мероприятия проходят достаточно часто, но весь вопрос в том, что именно уничтожали наши доблестные борцы с нелегальными грузами. А на сей раз в огне погиб целый контейнер с презервативами. Зеваки, случайно присутствовавшие при этом, и понятые пытались втихую заныкать коробочку-другую, но бдительные таможенники пресекали подобные поползновения. Весь груз презервативов был облит бензином и подожжен.
Из-за чего изделие номер 2 постигла такая незавидная участь? Об этом нашему корреспонденту удалось узнать у одного из служащих шереметьевской таможни. К сожалению, это лицо пожелало остаться неизвестным для читательской аудитории.
Корр.: За что презервативы-то?
Таможенник: Дело в том, что уничтожению подверглись не обычные презервативы.
Корр.: Что же в них необычного? Резинка, она и есть резинка…
Т.: С их помощью в Россию пытались переправить достаточно крупную партию наркотиков.
Корр.: Значит, вместо кондома?..
Т.: Нет. Вместе с ним. Наркотик, не думаю, что открою государственную тайну, а речь здесь идет о соединениях лизергиновой кислоты, которую наркоманы сокращенно называют просто «кислота», был нанесен непосредственно на латекс этих изделий.
Корр.: И кто же должен был использовать такие модифицированные презервативы?
Т.: Сейчас ведется следствие и поэтому я не вправе назвать ни отправителя, ни получателя этого груза, но могу сказать, что задержали мы его по сигналу.
Корр.: Проще говоря, кто-то стукнул?
Т.: Да. И по нашим сведениям, подобные презервативы уже не первый раз пересекают границу России. Но задержаны кондомы, заряженные наркотиком, были впервые.
За разъяснениями, для чего на презерватив наносится наркотик мы обратились в один из центров реабилитации наркоманов, где и имели беседу с одним из специалистов-наркологов.
Специалист: Практически нет разницы, каким путем наркотическое вещество попадает в организм человека. В данном конкретном случае, когда речь идет об ЛСД, у которого действующая доза выражается долями миллиграмма, тем более нет различий в способах его применения. Наркоман может им колоться, принимать перорально, а может вводить как ректально, так и интравагинально или интрауретрально, то бишь посредством контакта обработанных раствором наркотика поверхностей со слизистыми оболочками влагалища или пениса.
Теперь о том, для чего практикуется такой, на первый взгляд странный способ введения.
Современные молодые наркоманы, по моим наблюдениям, гораздо сильнее пекутся о своем здоровье, нежели более старшие их собратья. Нынешняя, если можно так выразиться, «мода» приемлет наркотики, которые не требуется вкалывать. А таких на сегодня весьма много.
Другой причиной является поветрие на сексуальные контакты «под кайфом».
А когда наркотик нанесен на латекс презерватива – здесь соединяются оба вышеупомянутых условия.
Кроме того, когда человек уже находится под действием наркотика, он может сильно обособиться от окружающего пространства, стать некоммуникабельным, а это отрицательно сказывается на сексуальных отношениях. В случае же интравагинального поступления наркотика, тот проникает в кровь постепенно и поэтому начав половой акт, пара лишь в его течении начинает испытывать наркотическое воздействие.
Немаловажное значение имеет так же тот факт, что наркоманы осознают, что занимаются безопасным сексом. Это, что ли, добавляет некий кураж в такой наркотический половой акт.
Но, обязан напомнить, несмотря на то, что такой секс действительно безопасен с точки зрения профилактики венерических болезней и нежелательной беременности, действие наркотика от этого не становится менее разрушительным и для тела и для психики наркоманов.
Побывав у врачей, корреспондент решил узнать мнение и противоположной стороны. Для этого он отправился в ночную дискотеку, где и познакомился с ее завсегдатаем Михаилом.
Корр.: Михаил, известно ли вам про презервативы, начиненные ЛСД?
Михаил: Это ты про кислотные кондомы? А то как же! Ништячная феня!
Корр.: А не мог бы ты рассказать про них подробнее?
М.: Запросто! Во первых. Будут тебе толкать его по червонцу грина – не бери. Заведомо фуфель впаяют. Настоящий кислотник на четвертной тянет.
Дальше. У кислотных кондмов куча видов. Клубничка, вишенка, черепушка и так далее. Ну, как на «марочках». Эти картинки на уголках рисуют и их должно быть по четыре с каждой стороны. Но тебе могут предложить и кондом с метамфетаминами. Эти без картинок, а с надписью «Up» или «E» от экстази…
Потом, американские лучше не брать. Это по штрих-коду определяется. Они «кислоту» просто в смазку зафигачивают. От этого ее теряется чуть не половина. Голландские – лучше всего. Там «кислота» на ДМСО замешана. Это диметилсульфоксид сокращенно, такая хрень, которая облегчает кислоте проникновение в клетки. Да и наносят голландцы и снаружи и изнутри. А то фачишься в американском – баба в отрубе, а тебе хоть бы что…
Корр.: А как они действуют?
М.: Круто они действуют. Помашешь таким кондомом у телки под носом, так их, врубных, на тебя сразу десяток напрыгивает, едва отобьешься!
Корр.: Я про физиологическое действие.
М.: А-а-а. А это еще круче. Трахаешь в нем кобылку, трахаешь, а потом незаметно так улетаешь. И непонятно, кто, кого, где…
Да фигли я тебе словами? Вон Гриб, подвали к нему, шепни что от Хилого, он тебе родной даст. И трахайся до улету.
Конечно, корреспондент не воспользовался любезным предложением Михаила. Ибо безопасный секс безопасным сексом, а получать при этом еще и кайф от какой-то химии – это не по-корреспондентски.
Работая над этим материалом, мне в голову пришла странная мысль: не связано ли как-то запрещение рекламы презервативов российской Думой с этими наркотическими презервативами? Может депутаты не такие ханжи, как кажется с первого взгляда? Может, они действительно пекутся о здоровье народа? Или нет! Может, они сами… Но эту мысль я додумывать не стал.
От редакции: Поскольку не в наших силах полностью прекратить доступ в нашу страну этой отравы в презервативах, вся редакция газеты «Еще» призывает любителей здорового секса не использовать для него зараженные кондомы!
ДЕВСТВЕННОСТЬ СПАСЕТ МИР!
Среди московской богемы несколько месяцев ходил странный слух – Елизавета Лавинская, правнучка В.В.Маяковского и видная эротическая писательница, дожив девственницей до двадцати пяти лет, вскоре публично с ней расстанется.
Я не верил этим слухам. Но после самоличного звонка госпожи Лавинской, в котором она приглашала меня на «дебардакер», неверие поутихло.
В день акции шел ливень. Прикрывшись зонтом, я шел уже по набережной, как вдруг сообразил, что направляюсь в гости к женщине, пусть и девственнице, без цветов!
Оглядевшись по сторонам, я нашел куст сирени на котором чудом сохранилось одно единственное полуопавшее соцветие. Его дополнили несколько стеблей высохших трав и букет был готов.
Вскоре я ступил на палубу плавучей галлереи «Ковчег Искусств»
В назначенный час двери широко распахнулись, и собравшимся предстала плотная целлофановая завеса, закрывавшая вход. Это наводило на размышления.
Прорвав пленку, публика проникла в зал.
Зрителей и потенциальных участников действа встречал плакат, написанный красной гуашью, которая должна была напоминать кровь невинности. Текст гласил: Девства ради, помедли, о мужчина!
Гостей встречала сама виновница торжества.
Она предложила пройти за столики с «Боржоми» и водкой, а я не удержался от нескольких вопросов:
– Лиза, что Вы чувствуете перед акцией?
– Ничего.
– Совсем? Но посмотрите, к Вам пришло столько мужчин!
– Это и огорчительно.
– Скажите, весь антураж этого помещения символичен?
– Да. Вот, на стенах мои лозунги: Замужество – это болезнь! Ни секунды удовольствия мужчинам! Девственница – экологически чистый продукт! Лучше умереть старой девой, чем молодой! Девственность – моя революция! Походите, почитайте.
На полу – игральные карты. Они изображают блудниц, которых все попирают ногами.
А на столиках – водка, для грязных мужчин и вода для чистых дев. Там тоже лежат блудницы, которых вы должны попирать локтями!
Какой-то молодой человек в это время подбирал карты и украдкой рассовывал их по карманам. Наверное хотел развлечься с ними попозже…
– Лиза, Вы действительно девственница?
– Да, вот в том углу – справка. Немногие могут этим похвастаться. А я могу! И жить так здоровее, веселее, прекраснее и активнее.
Девственность – вот мой призыв! Я так мечтаю найти в этом сторонниц!
– Но как же быть мужчинам?
– Мужчины от самого рождения грязные! Они никогда не были девственными, потому что они не читают книг!
На такой пассаж было трудно что-либо возразить, поэтому пришлось присесть за столик и употреблять жидкость для девственниц, разбавляя ее жидкостью для мужчин.
Зрители недоумевая разглядывали обстановку, что-то промеж себя обсуждали, но поделиться своими мыслями со мной, как корреспондентом, отказывались, заявляя, что девственность – личное дело каждого, и нечего об этом кричать.
Через некоторое время госпожа Лавинская вышла в центр помещения и, приняв позу, живо напомнившую ее прадедушку, начала чтение своего манифеста. Я позволю себе дословно процитировать ее выступление:
– В сегодняшнем мире, где правят бал отвратительные педерасты, сутенеры, вонючие политиканы, непристойные художники-акционеры, – да-да, вы знаете, о ком я говорю, о гнусных порнографах, которые имманентно заполонили собой все сакральное пространство так называемого «современного искусства», профанировав его суть, – но не только они, но и все без исключения мужчины, – в этом мире как жить нам, пречистым девам, вирго люциферам нынешней ситуации? Как нам честно жить и к тому же противостоять мужским развратным напастям?
– Никак! – раздался голос из зала.
Всю следовавшую за этой репликой перепалку приводить не имеет смысла. Возмущенный голословными оскорблениями молодой человек попытался вступиться за мужской пол. После нескольких минут препирательств, доставивших массу удовольствия зрителям, госпожа Лавинская выдвинула самый сильный аргумент:
– Вы дурак! – выкрикнула она.
Последовавший за этими словами истошный визг означал, что с Лизы сорвали платье. Под ним обнаружились кожаные бюстгальтер и пояс девственности со множеством мелких замочков.
Пока публика соображала, подстроено это или нет, дева продолжила чтение манифеста:
– Есть ли здесь девы?
Нет ответа.
– Ну хоть одна?
– Я! – Выдвинул предположение ваш корреспондент.
– Вы – мужчина! – С ходу определила госпожа Лавинская, – Вы не можете быть девственницей!
А я-то хотела обратиться именно к девам, которые бы восприняли мой призыв. Пусть все вы будете девами!
Свежеиспеченные девы ответили молчанием, зато мужская половина разразилась радостными криками, еще не веря, что им так повезло.
– Девы! Мы можем очистить этот мир от скверны! Для этого мы должны оставаться на недосягаемой высоте и никогда не совершать грехопадение! Мы создадим свой мир, не имеющий ничего общего с их зловонной клоакой! Для этого каждая девушка должна немедленно надеть пояс верности, подобный моему, который запирается на четыре железных замка, а ключи от них отдать мне. Я буду хранить их в надежном месте.
(Наверное, имелось в виду, под своим поясом…)
Милые мои, поверьте, это необходимо для вашей безопасности.
Тогда, в любой момент каждая из вас сможет с гордостью кинуть в лицо негодяю:
ДЕВСТВА РАДИ ПОМЕДЛИ, О МУЖЧИНА!
И он помедлит, он обязательно помедлит, потому что что ему останется делать еще?!
– На сколько он помедлит-то? – Спросил я. Но этот вопрос потонул в возгласах обрадованных окончанием манифеста зрителей. Возбужденные речью и алкоголем они, стоя приветствовали окончание несостоявшейся дефлорации.
Водка еще оставалась, но я, грустный, направился домой, писать этот репортаж. По дороге я понял – девственность, это самое крутое извращение. Гомосексуализм, садо-мазохизм бледнеют пред девственной агрессивностью, нет наоборот, агрессивностью девственности. И я решил для себя, что такое извращение не имеет права на существование.
ЛАСКОВЫЙ И НЕЖНЫЙ…
Порою меня упрекают в излишней сентиментальности. Наверное, это действительно так. Я не могу пройти мимо потерянного котенка, щенка или девочки. Мне обязательно хочется обласкать их, обогреть, накормить. Другое дело, у меня не всегда есть возможность выполнить весь этот комплекс и приходится ограничиваться поглаживанием по головкам всех перечисленных выше созданий. Ведь не могу же я в самом деле превратить свою квартиру в зверинец?
Но однажды я изменил своему правилу и теперь, с одной стороны горько жалею об этом, а с другой – счастлив как никогда раньше. Непонятно? Что ж, тогда все по порядку.
В тот день я пошел выкидывать крупногабаритный мусор. У меня скопилось несколько картонных коробок которые мне лениво было разрывать на кусочки и спускать в мусоропровод. Выскочил я налегке и уже подходя к мусорному контейнеру заметил в куче отходов подозрительное шевеление. Сперва я подумал, что это несчастная бродячая кошка ищет себе пропитание, но подойдя ближе, увидел ЕГО.
Он был почти полностью завален какой-то гадостью, маленький, сморщенный, едва держащий свою головку.
Не знаю, что на меня нашло, но я взял его с собой. Дома я его как следует вымыл с шампунем, подсушил феном и уложил спать в одну из оставшихся коробок. Ах, с какой нежностью он глядел на меня!
Прошло несколько дней. Мы уже настолько привыкли друг к другу, что я был уже не в силах переносить расставание с ним. Я клал его в карман брюк и так ходил по городу. И тогда это и началось.
Как только в поле его зрения попадала особа женского пола, он начинал вести себя как-то странно: шевелился, разбухал и все норовил вывалиться наружу. Естественно, такого я ему позволить не мог и придавливал ладонью. Он не обижался, но при следующей встрече с женщиной вел себя точно так же.
И надо же было так случиться, что ко мне пришла одна старая знакомая. В смысле, что она была довольно молода, просто знали мы друг друга очень давно.
Мы беседовали с ней, попивали чай с водочкой и тут я не уследил. Мой ласковый и нежный, почуяв ослабление контроля с моей стороны внезапно так высунулся из кармана, что девушка его заметила.
– Это твой? – спросила она.
Я стыдливо кивнул.
– Какой славный! – восхитилась подруга. – А почему я его раньше у тебя не видела?
Я неопределенно пожал плечами.
– А можно потрогать?
Я, в смущении, потупил глаза.
Девушка приняла это за знак согласия и целиком извлекла его из моих штанов. Он, увидав женщину так близко, наверное, тоже застеснялся, и его щечки густо покраснели.
– И ты так долго скрывал такое чудо! – укоризненно вздохнула она и поцеловала его прямо в головку.
И тут он заплакал! Густые слезы исторглись из него целым потоком, замочив и мои штаны, и пальцы девушки. Она же, вся преисполнившись нежности, стала слизывать их, приговаривая:
– Бедненький, как же давно ты не видел женщины!
Я хотел было возразить, но тактично промолчал.
– Хочешь, продолжала она, я тебя приласкаю как надо?
И он, начинавший было сморщиваться, опять воспрянул духом. Девушка вдруг отпрянула от него и лихорадочно начала раздеваться. Оставшись совсем безо всего, она ласково взяла моего воспитанника и стала водить его головкой в своей промежности. И вдруг утопила его там целиком!
– Осторожней! – невольно воскликнул я.
– Ничего, все будет хорошо. – заверила меня подруга. – Я знаю, что делаю.
Она забавлялась с ним больше часа. Втягивала его в свой ротик, водила по грудям, животику. Он несколько раз плакал, но уже не так обильно и, как я понимал, уже от счастья.