Шкатула Лариса. Замуж - не напасть

   - Он поится от неё уйти?
   - Очередного звания ждет. Сейчас у военных с разводами уже не так строго. Но она пригрозила, что пожалуется начальству, и в таком случае ему подполковника не видать!
   - Не знаешь, плакать или смеяться!
   - Но и это ещё не все. Он со мной о времени-то забыл, а как узнал, что уже шесть утра, вскочил, за голову схватился: что же я скажу жене?! Он повторял так до тех пор, пока я не разозлилась и не сказала: "Пошел вон!"
   - А он?
   - Конечно, ушел! А я наревелась и легла спать. Как раз в тот день, может, помнишь, я отгул взяла. Собиралась окна покрасить, пока моих домочадцев нет. это я ему тоже выложила.
   - И когда он заявился?
   - Через час! позвонил на работу, что плохо себя чувствует.
   - А как же окна?
   - Представь себе, покрасили. Нельзя же целый день лежать в постели, не вставая!
   - Люба говорит: можно!
   Они смеются.
   - Можно, если окна покрашены. А если нет - приходится ненадолго вставать...
   - А мне врала: ходили, гуляли...
   - А разве ты тогда могла себе представить, что можно с мужчиной знакомиться как-то иначе?
   Подруги только что поужинали и лежать на кровати, в которую превращен однажды разложенный и больше уже не складываемый диван. Точнее, не лежат, а валяются, задрав ноги на висящий у кровати ковер и в пылу разговора, от чувств, колотят по нему пятками.
   - Телевизор будем включать? - лениво спрашивает Евгения.
   - А ну его!.. Разве что свет зажечь?
   - Ни в коем случае!
   Надя опускает ноги и садится.
   - Ты от кого-то скрываешься?
   - Скоро должен прийти Алексей, а я не хочу ему открывать.
   - Алексей? Светкин хахаль?
   - Наверное, уже не Светкин, - скромно замечает Евгения.
   - Выходит, твой?
   - Выходит, ничей!.. Но он не пропадет, не переживай! Такой любвеобильный!..
   - Какой ты, однако, стервозой стала! - хмыкает Надя. - Я всегда знала, что в тихом омуте черти водятся!.. И знаешь, такой ты мне больше нравишься!
   - Такой я и себе больше нравлюсь, - признается Евгения.
   В этот момент начинает звонить дверной звонок. Подруги переходят на шепот, потому что им лень встать и закрыть дверь в прихожую - ведь на лестничной площадке их разговор может быть слышен.
   - Смотри, какой настырный: звонит и звонит! - вяло возмущается Надя.
   - Он думает, что я, как вчера, лежу в полной отключке! - хихикает Евгения.
   Они безо всякой причины начинают хохотать, и от того, что смеяться громко не могут, они тихо давятся и изнемогают от смеха. Наконец "звонарь" уходит.
   - А чего ты сегодня ко мне ночевать напросилась? - вспоминает Евгения.
   - Ты меня днем напугала, - признается Надя. - Побледнела, глаза бессмысленные... После Аркадия это у тебя был первый мужчина?
   - Второй.
   У Нади округляются глаза.
   - Лопухина, а ты не слишком торопишься взять реванш?
   - Так получилось, - пожимает плечами Евгения. Она проговорилась, но не очень жалеет об этом. Правда, Надя - юрист и всю жизнь мечтала стать следователем. Мечта так и осталась мечтой, но добиваться признания она умеет...
   - Ты перестала мне доверять? - строго спрашивает она у Евгении.
   - Не ты одна, я тоже побоялась, что не так меня поймешь! Вон, думаю, она со своими поклонниками ходит, гуляет, а я - сразу в постель!
   Они опять начинают хохотать, но, отсмеявшись, Надя опять возвращается к теме.
   - Зубы не заговоришь! Начинай рассказывать с начала: кто он, как познакомились, где живет?
   Выслушав сбивчивый рассказ Евгении, она резюмирует:
   - Значит, этот Виктор невольно подтолкнул тебя к разводу?
   - Он невольно открыл мне глаза на жизнь.
   - Ты обираешься совмещать его и Алексея?
   Евгения хмурится.
   - Похоже, я была права: лучше в подобных случаях не откровенничать. Себе дороже!
   - Прости, - спохватывается Надя. - Это я от неожиданности. Привыкла рядом с тобой чувствовать себя... недочеловеком, что ли. Ты казалась неизмеримо выше меня в своей неискушенности, верности. Почти самозабвенности, и вдруг!
   - Упала на самое дно самого глубокого ущелья?
   - И не говори, один за другим!
   То ли она недоумевает, то ли восхищаться - и то, и другое Евгении неприятно. Ничто так не радует, как неприятности товарища, шутил Аркадий. Неужели и у них та же самая бесхитростная радость, а вовсе не дружеское сочувствие?
   А, может, дело вовсе не в том, как к её падению относится Надя, а в том, что в своих прегрешениях вообще приходится признаваться?
   - У тебя все на лице написано! - раньше смеялась Надя. - Свои чувства ты скрывать не умеешь.
   А теперь, когда Евгения так удачно учится их скрывать, Надя злится. Подруга, которую она знает много лет, вдруг открылась новой, неизвестно гранью. Но эта грань - как тонированные стекла в их автомобиле. Вроде, и окно, но за ним ничего не видно!
   Почему она не открыла дверь Алексею? Разве он её чем-нибудь обидел? "Не хочу я после Светки подбирать её объедки! - мысленно декламирует Евгения и краснеет от собственной несправедливости. Говорить так нечестно... Ну хорошо, у неё вчера нравственные ориентиры сдвинулись. Хоть и не были они со Светланой близкие подругами, а все равно перед нею стыдно. Впервые в жизни услышать о себе - непорядочная! Нет, это чересчур! Неужели теперь до конца жизни она будет угрызаться муками совести? Надька давно спит сном младенца, а она все ворочается с боку на бок, и думает, думает...
   С Алексеем она не испытывала дискомфорта. Наверное, он неплохой человек. Но легкость, с которой он оставил Светлану... Взял, да и перешел из одной постели в другу. Как бы ни изменилась Евгения, но в этом случае она согласна с Козьмой Прутковым: "Раз солгавши, кто поверит?"
   "Все, хватит самоедства!" - приказывает себе Евгения и начинает всеми известными ей средствами призывать к себе сон: считать баранов, прыгающих через плетень, расслабляться по системе йогов, представлять себя на пляже... Какое-то из средств срабатывает и она засыпает.
   Утром Евгения с Надей делают зарядку. Критически оглядев в зеркале свои фигуры, они решают:
   - Пришло время вплотную заняться внешним видом!
   Евгения раньше не обращал внимания, что её фигура в последнее время как бы потеряла четкость. Так медленно оплывает, теряя свою форму, свеча.
   - Оплыла фигура, оплыла душа, - говорит вслух Евгения.
   - К чему ты это? - не понимает Надя.
   - К тому, что много лет я день за днем погружалась во что-то серое, амфорное. Ночи без любви, дни без интереса. Последний раз в театре я была... три года назад!
   - Мы были три года назад!
   - Вот видишь! Все, начинаем новую жизнь!
   - С чего, если не секрет?
   - Например, с езды на велосипеде.
   - А где мы возьмем велосипеды?
   - Сегодня же этим займемся. Не может быть, чтобы ни у кого из знакомых не было велосипеда... Потом, нужно наконец обратить внимание на своих детей. Я уже забыла, когда в последний раз по душам разговаривала с Никитой... Потом - наши бедные матери! Разве мы о них заботимся? Только тем и занимаемся, что подкидываем им детей...
   - Минуточку! Не части! Осади! Назад! Тпру! Твой любимый Козьма Прутков говорил: "Если у тебя есть фонтан, закрой его, дай отдохнуть фонтану!"
   Они открывают дверь на лестничную площадку и Надя, поставившая было ногу за порог, отдергивает её.
   - Мамочка, на мне колготки "Голден леди", а тут какой-то фанат бросил вязанку хвороста!
   Вдвоем они вносят в квартиру лежавший на коврике у двери огромный букет роз.
   - Лешенька, Лешенька, сделай одолжение, не дари букет цветов нехорошей Жене! - выдает экспромт Надя и самодовольно замечает. - Ты - композитор, я - поэт!.. Розы в ванну брось, воды налей, может, к вечеру отойдут, - в ведро поставишь.
   Ну и денек сегодня суматошный! Клиенты идут косяком: заказы, заказы. Кажется, администрация всерьез решила поднять экономику края - двое заказчиков, например, начинают строить заводы. Один - сыроваренный, другой - пивоваренный.
   - Пиво будем пить, сыром закусывать! - потирает руки главный.
   Раньше по штатному расписанию он проходил как заведующий отделом, теперь называется - главный специалист. К сожалению, на зарплату новое название его должности не сильно повлияло. Раньше Евгению суета раздражала. Она копалась потихоньку своем углу, а тут приходили посторонние люди, отвлекали. Теперь то же самое её будоражит. Тем более, что президент строительной фирмы прибыл в их проектный институт самолично. Совсем недавно он начинал в фирме не то мастером, не то прорабом, и вот уже - президент!
   Когда-то они обращались друг к другу на "ты" и по имени. А теперь:
   - Евгения Андреевна!
   - Валентин Дмитриевич!
   И надо же! Вышеназванный президент почтил своим присутствием скромный уголок, где трудится старший специалист Лопухина.
   - Евгения Андреевна! Вы расцвели вместе с природой! Я даже не ожидал, что из скромного бутона может проклюнуться такая роскошная орхидея!
   Однако, как быстро эти новоиспеченные президенты учатся галантности!
   И что странно, комплимент она принимает, как должное. Даже зеркало, с которым она прежде лишь сверялась, правильно ли накрашены губы, утверждает: Евгения изменилась! Неужели для того, чтобы осознать свою женскую привлекательность, надо развестись? Отказаться от многолетнего благополучного брака... Лучше сказать: благополучного в глазах других. И ведь внешняя перемена далась без особых усилий; новая прическа, другая помада, туфли на каблуках...
   - Я к вас, любезная Евгения Андреевна, не из праздного интереса подошел. Мне нужен референт. Лучше вашей кандидатуры трудно найти: специалист первоклассный, со знанием английского.
   Что есть, то есть! Мать Жени всю жизнь английский язык в институте преподает. Ну и дочка маленько спикает!
   - Понадобится, пошлем вас на курсы компьютерные, за счет фирмы, журчит над ухом змей-искуситель. - А оклад для начала, так сказать, на период обучения...
   И называет цифру, в четыре раза превышающую её теперешнюю зарплату...
   - А подумать я могу?
   - Ради Бога! - всплескивает руками президент и достает из кейса украшенную золотом визитку. - Звоните, как только надумаете!
   - Юрист вам случайно не нужен? - вроде между прочим спрашивает Евгения; если она надумает, хорошо бы и Надю под боком иметь!
   - Этот вопрос решается, - с интересом смотрит на неё президент. - У вас есть подходящая кандидатура?
   - Есть!
   - Тогда при встрече и поговорим!
   Ох уж, эти фирмачи! Поговорим! То есть, посмотрим. И не согласился, и не отказал... Если честно, Евгения переходить из института боится. Она привыкла доверять государственному учреждению. Как и многие из её коллег. И хотя именно в госучереждениях месяцами не платят зарплату, у граждан привычка - доверять государству и не доверять частным фирмам.
   Она старается пока не думать о предложенной работе, но цифра в миллионах рублей продолжает упорно маячить перед глазами. Может, рискнуть? В конце концов, что она теряет?!
   - Постоянную работу! - поднимает голову второе "я". - И все виды социальной защиты. А здесь? Полное бесправие! Не угодишь начальству выпрут без выходного пособия!.. Или, как говорят в Одессе, кто не рискует, тот в тюрьме не сидит!
   Евгения не выдерживает перепалки с самой собой и идет искать третейского судью - Надю.
   - Рискни! - говорит та. - Если фирма надежная, ты сразу перестанешь ощущать на себе скачки инфляции и выбирать колбасу по цене, а не по вкусу. Или думаешь от Аркадия больших алиментов дождаться?
   - Не думаю.
   - Тогда - вперед! А я за тобой следом. Как знать, не указывает ли тебе судьба новую жизненную дорогу?
   Надя - фаталистка. Она верит, что в жизни ничего не происходит просто так. Если что-то удается, значит, судьба! Не удается - значит, не судьба!
   Незаметно заканчивается рабочий день. Зато не заканчиваются сюрпризы. На ступеньках, у "парадного подъезда" ждет Алексей. "Он ждет Светлану", успокаивает себя Евгения, но тот выхватывает её из толпы, ненавязчиво оттесняя к стоянке машин.
   - Прошу! - показывает он на сиреневую "шестерку".
   - Ноя с подругой, - протестует Евгения; она сразу ухватилась за Надину руку и не собирается её отпускать.
   Боковым зрением она замечает, как остановилась на ступеньках лестницы Светлана, и чувствует себя весьма неуютно. Чего нельзя сказать об Алексее. Он закрыл их с Надей своей широкой спиной, не обращая внимания на бывшую подружку.
   - Подвезем и подругу! - Алексей распахивает заднюю дверцу для Нади, а Евгению за локоток провожает к переднему сидению.
   - Захват объекта прошел без сучка, без задоринки! - с уважением говорит Надя.
   - А у меня не было другого выхода, - говорит Алексей, выводя машину на шоссе. - Двери мне не открывают, вот и приходится искать другие пути... Кстати, Женя, ты нас не познакомила!
   - Надежда. Алексей, - тусклым голосом говорит она, хотя внутри от возмущения все "скворчит"! он ведет себя так, будто знает Евгению сто лет, и вынужден мириться с её капризным, вздорным характером.
   Надю, похоже, ситуация веселит. Она кусает губы, чтобы не смеяться. Что здесь смешного? Но Евгения терпит, пока подругу не высаживают у её дома.
   - Злишься, - понимающе покачивает головой Алексей. - А что ты хотела? Взять и отмахнуться от меня, как от надоедливой мошки? Такие дела. Дорогая, решают оба, а не кто-то один! Конечно, закрыть двери проще, чем объясниться. Чего ты испугалась? Мести Светланы или её слов?.. Легко тебе, видно, жилось!
   Он останавливает машину возле магазина.
   - Вылезай! Купим продуктов на ужин. Если ты решила со мной порвать, давай сделаем это цивилизованно.
   Евгения ходит за Алексеем по магазину и на душе у неё скребут кошки: конечно, он прав! Не хочешь продолжать отношения, объяснись! А то закрыла дверь, будто ничего не произошло. Она усмехается своим мыслям.
   - Анекдот вспомнила? - угадывает Алексей, передавая ей пакеты и открывая машину. - Там, вроде, женщина говорила: не считайте половой акт поводом для знакомства!
   Она ежится от его прямолинейности. Сама виновата! Привыкла, что в интимных отношениях с нею не очень считаются, и тоже чуткости лишилась! Наверное, не всем нравится, когда после ночи любви их избегают...
   - Прости меня! - она легонько касается пальцами его щеки, а он приникает губами к её ладони.
   Евгения вздрагивает от охватившего её раскаяния. Погубит вас, Лопухина, ваше мягкое сердце!
   - Скажи, Алеша, - осторожно спрашивает она. - Почему ты так... тянешься ко мне?
   Он бросает на неё мимолетный взгляд и заводит машину.
   - Ты не поверишь, но встречу с тобой я предчувствовал... В тот день у меня с утра внутри все пело: сегодня, сегодня! Но ничего не происходило, и я подумал: это авитаминоз! Нехватка витаминов вызвала нездоровую эйфорию...
   - Ты что, врач?
   - Терапевт.
   - И что случилось потом?
   - Потом, когда я уже перестал надеяться, Светлана обмолвилась о тебе. Между прочим. Но я ухватился за эту мысль...
   - А я подумала, ты - обычный любитель перемен.
   - И испугалась?
   - Разочаровалась. Мне не хотелось тратить душевные силы просто на приятное приключение.
   - Ты не показалась мне такой уж... практичной.
   - Ты прав. Но я вдруг обнаружила, что уже растранжирила уйму своего времени, и все зря! В то время, как другие люди мечтали о любви, искали её, я жила в равнодушном холодном мире и делала вид, что у меня все хорошо.
   - Как ты сказала? Люди мечтают о любви? Это общепринятое заблуждение. Большинство людей мечтает о легких, необременительных отношениях. Мужчины мечтают о юных, прекрасных феях с ангельскими характерами, которые счастливы уже от одного их присутствия, не нуждаются в деньгах, и ухитряются в любых ситуациях выглядеть королевами. Женщины ждут прекрасных принце на иномарках, подобно золотой рыбке, готовых выполнить любое их желание. Мужественных и внимательных, обожающих и прощающих.
   - Выходит, свою любовь они так и не встречают?
   - Встречают. Но многие её не узнают. А некоторые, узнав, не хотят больше о ней думать. Ведь любовь - это страдание, труд души, жестокое испытание. Любовь требует жертвы, самоотречения... Оглянись вокруг: многие на неё способны? Подумай, ты сама готова к этому?
   - Готова, - твердо говорит Евгения.
   Он останавливает машину у её дома, выключает мотор и поворачивается к ней.
   - Вот потому я и влюбился в тебя. С первого взгляда.
   Глава четвертая
   Не Евгения ли клялась совсем недавно, что больше не позволит событиям управлять собой?! Но они, эти события, захлестнули её, как быстрый горный поток, который не обращает внимания на чье-то там сопротивление, а несет тебя, и неизвестно: ударит с размаху о скалу или аккуратно выплюнет на теплый песочек...
   В пятницу после работы Евгения едет к матери. Брошенный на попечение бабушки Никита - не укор ли ей?
   Правда, мать этому ничуть не огорчается. Она порой звонит и просит:
   - Пусть приедет Никита!
   Одиноко ей в пустом доме! Слишком тяжела для неё утрата - ранняя смерть мужа. Отцу Евгении не было шестидесяти, когда его унес рак. Сорок лет супруги Кондратьевы прожили вместе, потому мать третий год не может прийти в себя после его смерти.
   Несмотря на перенесенную утрату, мать выглядит великолепно, ей никто не дает больше пятидесяти, и Никиту принимают за её сына, а не внука.
   Есть у Веры Александровны и сын - Юрий, но он женат на москвичке и теперь уже навсегда - столичный житель.
   Получается, что поблизости у неё один внук - Никита, который помогает ей не чувствовать себя одинокой.
   Из института Вера Александровна ушла три года назад, как и положено в пенсионные пятьдесят пять, но на дому продолжает заниматься с учениками и студентами, берет за уроки по-божески, потому у неё всегда есть желающие заниматься. На предложение дочери, платить за питание Никиты, она спрашивает у "ребенка".
   - Внучек, мать деньги предлагает. Будем брать?
   - Пусть она себе босоножки купит, - решает внучек. - Как бы тебе, бабуля, ещё добавлять не пришлось!
   Евгения все равно нет-нет да и подбросит им какой продукт: ящик зеленого горошка, мешок сахара, головку сыра - некоторые задолжники-клиенты предлагают за услуги архитекторов натуроплату.
   - Ник, - говорит она, - у меня есть предложение: окна покрасить.
   - Ну, это Надя подала ей идею, мама, - пробивающимся баском ноет он. Бабушка меня на дискотеку отпустила!
   - Так дискотека вечером, а красить будем утром!
   - А утром он спать будет, после скачек-то! - разъясняет бабушка.
   - Хорошо, Кит! - грозит Евгения. - Я покрашу окна везде, кроме твоей комнаты!
   Никита веселеет.
   - Я и сам покрашу - делов-то! - и тут же спохватывается. - Тебе одной в квартире не страшно? Может, сегодня у нас останешься?
   Она бледно улыбается на его "у нас" и обреченно врет.
   - Не страшно. У меня сегодня тетя Надя ночует.
   Она было все продумала: Никита поедет с нею, а когда придет Алексей, покажет ему сына и потихоньку выпроводит... Не сможет же она оставить его на ночь!
   Попытка обмануть саму себя проваливается. Как там говорят про верблюда, который пытается пролезть через игольное ушко? Пищит, а лезет! Вот и она...
   Происходит то, чего Евгении никак не хочется. Она привыкает к Алексею. Но это в её жизни уже было: жить с человеком по привычке! Ведь она мечтает встретить свою половинку! И Алексей - не тот, кого она ждет!
   Он чувствует, что между ними только постель, но надеется, что это пока. Привыкнув к нему, и оценив по достоинству, она его полюбит. Недаром он вчера предложил:
   - Давай поженимся?
   Ну нет! из одного брака в другой? С той лишь разницей, что Алексей моложе Аркадия и знает, как обращаться с женщиной, много лет лишенной нормального секса.
   Почему она не чувствует к нему влечения души, Евгения объяснить не может.
   - Какой-то он чересчур правильный, - пытается растолковать она Наде. Неестественно хороший... А я почему-то все время жду, что он совершит какую-нибудь подлость или скажет мне какую-нибудь гадость...
   - Он дал тебе повод так думать?
   - В том-то и дело, что нет! но все равно, я его не люблю! И что самое противное, не могу ему это сказать. Он будто обволакивает меня сладким сиропом, в котором я барахтаюсь, как муха в паутине. Посмотрю в его честные, преданные глаза, веришь ли, будто язык к небу примерзает!
   Сегодня у Алексея вечерний прием больных и он придет после восьми вечера. Евгения надеется, что до его прихода она как раз покрасит окно в комнате Никиты - не ждать же, в самом деле, пока этот ленивый мальчишка соберется с духом!
   Она одевается в старые джинсы, старую рубашку Никиты, повязывает по-пиратски косынку. Теперь даже в рабочую одежду невольно старается внести хоть чуточку кокетства. Глядится в зеркало, слегка подкрашивает губы и подмигивает своему отражению. В ту же секунду начинает звонить телефон, как будто на её подмигивание откликнулся кто-то из Зазеркалья.
   Звонит муж её давней знакомой - Нины Аристовой - Толян. Его так зовут друзья за любовь к блатным песням и "крутому прикиду". Толику под сорок, но он никак не хочет угомониться.
   Ходит в спортзал, качается, гоняет, как сумасшедший, на своих то "опелях", то "фордах". От так часто меняет машины, что даже Нина не знает, какая машина у него будет завтра. А ещё стоит ему выпить, как он тут же ищет, с кем бы подраться.
   Стрижка у Толяна всегда предельно короткая. Он обожает черные перчатки без пальцев - Евгения все время забывает как они называются - и, кажется, никогда их с рук не снимает. Может, потому, что почти не вылезает из-за руля.
   Работает Толян в фирме, которая возит из Швеции кондитерские изделия, не то менеджером, н то коммерческим директором. Деньги у него водятся, но своих двух сыновей-погодков, младший их которых друг Никиты, он не балует.
   - Слышь, Жека, - говорит он, - мой Шурка видел у твоего Никиты боевик Бушкова "На то и волки". Дайте почитать!
   - Подожди, сейчас посмотрю, не утащил ли он его куда-нибудь.
   Книжка лежит на тумбочке, так что она говорит в трубку:
   - Приезжай, возьмешь!
   И перезванивает матери.
   - Ма, Кита позови!
   - Женя, - вздыхает Вера Александровна. - Никита - такое красивое имя! Зачем ты его уродуешь?
   - Зови, мама, мне некогда!
   - Никита, - все же исправляется она, - дядя Толя, отец Шурика, просит у тебя Бушкова.
   - Дай, - безмятежно разрешает сын, - мы с ним книгами часто обмениваемся, он быстро читает.
   Она откладывает банку с краской и снимает косынку. С окном придется повременить.
   Толян врывается, как тайфун, лишь она открывает дверь. Каким-то особым приемом сбрасывает кроссовки так, что они взлетают вверх и приземляются, слетев с ноги, точно на подошвы.
   - Жека, я все узнаю последним! - он с грохотом ставит на кухонный стол бутылку бренди с черным быком на этикетке. - Ну, ты даешь! Давай подрежь что-нибудь, что есть: колбаски, сырочка, редиски - все равно. Мы - не гнилые интеллигенты, можем и шампанское огурцом закусывать!
   - Если мне не изменяет память, ты заканчивал институт. А к интеллигенции себя перестал причислять?
   - Так когда это было!
   Евгения достает консервированные помидоры, парниковый огурец, две холодные котлеты.
   - Все, что могу! Ты не намекнешь, какой у нас праздник?
   - День независимости. Слышь, мне Нинка про твой развод сказала, я ошизел!
   - Я не думала, что разводы в нашей стране такая уж редкость.
   - Разводы среди других - это так, статистика а тут свой человек.
   - Ты перчатки не хочешь снять? - как бы между прочим спрашивает Евгения.
   - Думаешь, стоит?
   - Ага. А заодно и руки помоешь.
   - Ты и мертвого уговоришь! - он снимает перчатки, небрежно сует их в короткую кожаную куртку и идет в ванную, напевая по пути:
   - А если "нет", мен будет очень больно,
   И я, наверное, с ума сойду от слез!..
   Он быстро возвращается и говорит:
   - Учти, несмотря на то, что я бросил пить...
   - Давно? - изумляется она.
   - Послезавтра будет три дня. Да ладно, больно ты серьезная!
   Я же шучу. Шутка у меня такая. Закрой рот.
   - Ну ты наглый, Аристов!
   - Положение обязывает, крошка! - шутливо вздыхает он. - Будем пить или смотреть?
   - Вообще-то я собиралась красить окна.
   - Ты? Красить? Угомонись, завтра я пришлю парочку хлопцев, они в момент выкрасят у тебя все, что нужно!
   - У меня - ничего не нужно. Только окна.
   - Окна так окна! И забудь, пожалуйста про дела - Толян у тебя в гостях. Я говорил, что ты отлично выглядишь?
   - Не говорил, но я тебе верю!
   - Вроде, меня наглым обозвали... Не вижу рюмок!
   - Сейчас принесу.
   - И гитару захвати! Душа музыки просит.
   - Кому-то нужна была книга...
   - Не бурчи! Какая ты, оказывается, скандальная.
   Толян разливает бренди по рюмкам, а Евгения лишь удивляется себе. Прежде она ударилась бы в панику: остаться наедине с таким шалым мужиком, да ещё пить с ним! А теперь она почему-то уверена, что сможет быть хозяйкой положения...
   - Ну, Жека, за твою смелость!
   - Велика смелость - решиться на развод!
   - Не скажи, многие хотели бы решиться, да боятся.
   - К вам с Ниной это не относится!
   - Ты так думаешь?.. Кстати, могла бы и допить. Тост за тебя подняли!
   - На днях я попробовала допивать... Видел бы ты меня!
   - Опьянил воздух свободы. И как ощущение после перебора?
   - Не дай Бог! Наизнанку всю вывернуло!
   - Тогда будем пить понемногу, но часто. Давай за то, чтобы не повторять старых ошибок.
   - Хотелось бы...
   - Сыграй что-нибудь! Сколько раз мы с тобой в компаниях были только однажды я слышал, как ты играла и пела.
   - Почему-то Аркадию мое пение не нравилось.
   - По-моему, ему и жить не нравилось!
   - Не будем о нем, - она провела рукой по струнам. - Что пан желает послушать?
   - Сыграть что-нибудь из Есенина.
   - "Отговорила роща золотая". Пойдет?