Шоу Ирвин. Богач, бедняк (Часть 1 и 2)

   Сейчас от шуток Вилли Гретхен стало не по себе. Она, конечно, рассказывала ему о своих родителях, о братьях Рудольфе и Томе, но только сейчас один из членов ее семьи присутствовал здесь, и эта ситуация действовала ей на нервы.
   Рудольф промолчал.
   -- А что ты делаешь здесь, в Нью-Йорке, Руди? -- спросила она, стараясь отвлечь внимание гостя от шутовства Вилли.
   -- Вот решил прокатиться,-- ответил он. Он явно хотел сказать ей что-то важное, но ему не хватало духа сделать это в присутствии Вилли.-- У нас короткие каникулы.
   -- Ну а как дела в школе? -- Эти слова вырвались у нее невольно, и она почувствовала, что они звучали в ее устах слишком снисходительно -- так разговаривают с чужими детишками, когда больше говорить с ними не о чем.
   -- Все в порядке,-- неохотно ответил Рудольф, давая ей понять, что эта тема ему не нравится.
   -- Руди,-- вмешался в разговор Вилли,-- как я тебе в качестве твоего шурина?
   Рудольф бросил на него спокойный взгляд зеленых глаз.
   -- Я вас совсем не знаю,-- буркнул он.
   -- Верно говоришь, Руди! Так держать! Никогда не выдавай своих чувств сразу. Вот в чем моя беда. Я слишком искренний, слишком открытый человек. Что у меня на сердце, то и на языке.-- Вилли налил себе еще пива. Он был оживлен и не находил, казалось, себе места. Руди, в отличие от него, был собран, уверен в себе, мог судить обо всем вполне здраво.-- Я предложил Руди сходить на твое шоу,-- сказал Вилли.-- Хит Нью-Йорка. Важное событие, достойное тоста!
   -- Глупый спектакль,-- оборвала его Гретхен. Что за дурацкая идея, привести ее брата в театр, чтобы он видел, как она разгуливает почти голая по сцене на глазах у тысяч зрителей.
   -- Придется подождать, когда я буду играть другую роль, роль святой Иоанны.
   -- Я сегодня занят и не могу никуда пойти!
   -- Еще я пригласил его и на ужин после шоу,-- добавил Вилли.-- Но он тоже отказался, ссылаясь на ранее сделанное ему предложение. Может, ты сможешь повлиять на него? Руди мне нравится. К тому же, я связан с ним тесными родственными узами.
   -- Как-нибудь в другой раз, спасибо,-- снова отказался Рудольф. Он кивнул в сторону стоявшей на полу кожаной сумки.-- Меня попросили передать тебе вот это.
   -- И кто же? -- спросила Гретхен.-- Кто просил тебя передать мне это?
   -- Один человек по имени Бойлан,-- ответил Рудольф.
   -- Ах вон оно что! -- Она коснулась руки Вилли.-- Налей-ка и мне пива, Вилли! -- Она встала, подошла к сумке.-- Подарок! Разве не приятно? -Подняв сумку с пола, она поставила ее на стол и открыла. Увидев, что внутри лежит, вдруг осознала, что уже догадалась об этом. Она приложила платье к себе.-- Я и забыла, что оно такое ярко-красное! -- спокойно, без всякого волнения, сказала она.
   -- Боже праведный! -- вырвалось у Вилли.
   Рудольф с интересом наблюдал за ними обоими. Сначала за ней, потом перевел взгляд на Вилли.
   -- Да, воспоминание о моей развратной молодости,-- сказала Гретхен, похлопав Руди по руке.-- Не смущайся, Руди. Все в порядке. Вилли все знает о мистере Бойлане. Все!
   -- Я пристрелю его как собаку! -- воскликнул Вилли.-- Как жаль, что я сдал свой пистолет.
   -- Так мне взять платье? Что скажешь, Вилли? -- с сомнением в голосе спросила Гретхен.
   -- Конечно, какие дела? Если только оно не подходит больше Бойлану, чем тебе!
   Гретхен надела платье.
   -- Как же он тебе доверил такую важную миссию -- доставить его мне?
   -- Случайно встретились с ним,-- ответил Рудольф.-- Время от времени мы видимся. Я, правда, не дал ему твоего адреса. Он попросил у меня...
   -- Передай ему, что я ему весьма благодарна за подарок,-- сказала Гретхен.-- Скажи, что, когда буду надевать платье, буду вспоминать о нем.
   -- Можешь сказать это ему сама, если есть желание,-- мрачно признался Рудольф.-- Он привез меня сюда на своей машине. Сейчас он сидит в баре на Восьмой улице и ждет, когда я вернусь.
   -- Почему бы нам всем не пойти туда и не выпить с этим типом? -предложил Вилли.
   -- Я не хочу с ним пить! -- наотрез отказалась Гретхен.
   -- Передать ему об этом? -- спросил Рудольф.
   -- Да, прошу тебя.
   -- Думаю, мне пора,-- Рудольф поднялся с кушетки.-- Я сказал ему, что долго не задержусь, скоро вернусь.
   Гретхен тоже встала.
   -- Не забудь сумку.
   -- Но он передал это для тебя.
   -- Мне не нужно от него подарков! -- резко ответила Гретхен, передавая кожаную сумку брату. Тот колебался, не зная, брать ее или нет.
   -- Руди,-- спросила сестра,-- скажи, вы часто встречаетесь с Бойланом?
   -- Пару раз в неделю.
   -- Он тебе нравится?
   -- Пока точно не знаю,-- ответил Руди.-- Он многому меня учит.
   -- Поосторожнее с ним,-- предупредила его Гретхен.
   -- Не волнуйся!
   Рудольф протянул руку Вилли.
   -- До свидания,-- сказал он.-- Благодарю за пиво.
   Вилли радушно ее потряс.
   -- Теперь вы знаете, где нас найти,-- сказал он на прощанье.-Приходите, навещайте нас, когда захотите. Я действительно буду рад!
   -- Ладно, приду,-- пообещал Рудольф. Гретхен поцеловала его.
   -- Мне очень жаль, что ты вот так быстро убегаешь.
   -- Я скоро снова буду в Нью-Йорке,-- сказал Рудольф.-- Обязательно приду к вам, твердо обещаю.
   Гретхен открыла перед ним дверь. Казалось, он хотел сказать ей что-то еще, но, передумав, только махнул рукой на прощанье и стал спускаться по лестнице со злосчастной сумкой в руках. Гретхен медленно закрыла за ним дверь.
   -- Какой славный парень твой брат,-- сказал Вилли.-- Мне бы его внешность!
   -- Но ты тоже пока еще вполне привлекательный мужчина,-- успокоила его Гретхен и поцеловала.-- По-моему, я не целовала тебя целую вечность!
   -- Целых нудных шесть часов,-- уточнил Вилли. Они еще раз поцеловались
   -- Целых нудных шесть часов,-- повторила за ним она, улыбаясь.
   -- Прошу тебя, постарайся приходить домой, когда я здесь.
   -- Постараюсь, постараюсь, непременно,-- заверил он ее. Взяв платье, он поднес его поближе к глазам, внимательно, критически разглядывая.-- Мне кажется, твой брат слишком взрослый для своих лет парень, не находишь?
   -- Может быть.
   -- Почему ты говоришь так неопределенно?
   -- Потому что не знаю.-- Она сделала маленький глоток из стакана.-- Он слишком расчетлив.-- Гретхен сейчас вспоминала неоправданную щедрость отца по отношению к Рудольфу, мать, склонившуюся по ночам над гладильной доской с кучей его выстиранных рубашек.-- Он во всем полагается только на свой интеллект.
   -- Что же здесь плохого? -- удивился Вилли.-- Я тоже хотел бы полагаться на свой разум.
   -- О чем вы говорили до моего прихода?
   -- Хвалили тебя на все лады.
   -- Ладно, ладно, ну а кроме похвал?
   -- Он расспрашивал меня о моей работе. По-моему, ему хотелось узнать, почему это ухажер его сестры сидит дома в разгар дня, а она в это время вкалывает, зарабатывая для обоих хлеб насущный. Надеюсь, мне удалось развеять все его опасения.
   Вилли работал в новом журнале, который только начал выпускать его приятель. Это издание освещало работу радио, и Вилли приходилось большую часть своего рабочего времени тратить на прослушивание дневных радиопередач, поэтому он предпочитал делать это дома, а не в тесной маленькой редакционной комнате. Он получал девяносто долларов в неделю, и с ее шестьюдесятью они жили довольно неплохо, хотя в конце недели деньги, как правило, кончались, и у них частенько в кармане не оставалось ни цента, потому что Вилли нравилось обедать в ресторанах и засиживаться допоздна в барах.
   -- Сказал ему, что ты -- драматург? -- спросила Гретхен.
   -- Нет. Пусть сам обо всем узнает. В один прекрасный день. Так будет лучше.
   Вилли пока не показал ей свою пьесу. Он написал всего полтора акта, да и эти собирался кардинально переделать.
   Вилли, приложив к себе платье, стал расхаживать по комнате, как настоящая модель, отчаянно виляя бедрами.
   -- Иногда я задумываюсь, какая бы из меня вышла девушка. Что скажешь по этому поводу?
   -- Ничего,-- сказала она.
   -- Ну-ка примерь платье. Посмотрим, как оно на тебе сидит.-- Он протянул ей платье.
   Гретхен, взяв платье, пошла в спальню. Там на стене висело большое, в рост человека, зеркало. Перед уходом из дома Гретхен аккуратно заправила постель, но сейчас заметила, что покрывало смято. Вилли после ланча любил вздремнуть. Они жили вместе чуть больше двух месяцев, но она уже знала все привычки Вилли. Ее вещи разбросаны по всей комнате, корсет -- на полу возле окна. Снимая с себя юбку со свитером, Гретхен улыбалась. Такой детский беспорядок в спальне был ей по душе. Ей нравилось убирать за ним.
   Гретхен с трудом удалось справиться с "молнией". Она надевала это платье лишь два раза до этого: один раз в магазине и второй -- в спальне Бойлана, когда ему захотелось взглянуть, как оно сидит на ней. Пришлось превратиться в модель для него. То есть фактически она это платье никогда не носила. Она критически оглядела себя в зеркале. Ей показалось, что кружевное декольте слишком низкое и открывает большую часть ее груди. Сейчас, в этом нарядном красном платье, Гретхен выглядела старше своего возраста, прямо-таки настоящая жительница Нью-Йорка, уверенная в себе, в силе своего обаяния, привлекательности; такая всегда готова пойти в любую компанию, не боясь конкуренции со стороны других женщин. Она распустила волосы, и их черный плавный поток мягко коснулся ее плеч. На работе Гретхен появлялась с волосами, уложенными на голове узлом,-- так было куда удобнее. Бросив на себя последний взгляд, она вошла в гостиную. Вилли открывал очередную бутылку. Увидев ее, присвистнул от удивления.
   -- Послушай, ты меня сразила!
   Гретхен сделала пируэт, раскрутив юбку платья.
   -- Как ты считаешь, я достойна такого платья? Может, в нем я несколько обнажена? Не находишь?
   -- Ты просто боже-ствен-на! -- протянул потрясенный Вилли.-Превосходное платье, отличный дизайн. Оно так сшито, что любой мужчина, увидев тебя в нем, тут же захочет его с тебя снять! -- Он подошел к ней.-Эта мысль требует немедленного воплощения,-- сказал он.-- Джентльмен расстегивает "молнию" женского платья.-- Вилли, расстегнув "молнию", через голову стащил с нее платье. Руки у него были холодные, он только что держал бутылку с охлажденным пивом, и Гретхен сразу задрожала всем телом.-- Что это мы делаем в гостиной? -- задал он провокационный вопрос.
   Они пошли в спальню, быстро разделись. То, чем занимались они с Бойланом тогда, когда она примеряла для него это платье, повторили, на сей раз они с Вилли.
   Вилли занимался любовью осторожно, нежно, без азарта, словно Гретхен -очень хрупкое создание и может разбиться в любую секунду. Даже уважительно -- такое слово промелькнуло у нее в голове в самый разгар акта, и она неожиданно фыркнула. Она не призналась Вилли почему. С Вилли все было по-другому, не так, как с Бойланом. Бойлан доминировал над ней, старался унизить ее, уничтожить. Вся его любовь в постели была яростным, беспощадным актом разрушения: поединком, в котором есть победитель и побежденный. После расставания с Бойланом она снова стала сама собой, пришла в себя,-- так обычно возвращаются из продолжительного путешествия, с отвращением переживая совершенное над твоей личностью позорное насилие. Но близость с Вилли отличалась нежностью, он был ей так приятен, так дорог, и в нем она не видела никакого греха. Их совместная повседневная жизнь текла естественно, плавно, как и подобает. Теперь у нее больше не было ощущения переламывания костей, злого, безудержного разврата, к которому Бойлан принуждал ее силой, и, как это ни странно, она люто желала этого, как оголодавший человек желает пищи. Довольно часто она не испытывала оргазма, но это ее не особенно тревожило. Какая разница?
   -- Потрясающе,-- прошептала она, и они оба затихли.
   Вилли, полежав немного, перевернулся на спину, и теперь они лежали рядом, не прикасаясь друг к другу, только по-детски переплетенные руки соединяли их.
   -- Как я рада, что ты оказался дома,-- призналась она.
   -- Теперь я всегда буду торчать дома,-- ответил он.
   Она сжала его руку.
   Другой рукой Вилли потянулся у ночному столику за пачкой сигарет. Гретхен высвободила пальцы, чтобы он смог прикурить. Он лежал, вытянувшись на кровати, его голова покоилась на плоской подушке. Курил. В комнате было темно,-- сюда проникал лишь слабый свет через открытую в гостиную дверь. Сейчас он был похож на мальчишку, который ужасно боится наказания, если взрослые вдруг застукают его с сигареткой.
   -- Ну теперь, когда ты добилась своего,-- сказал он,-- можно и поговорить. Как прошел день?
   Гретхен колебалась, не зная, что ему ответить. Позже он все равно узнает, подумала она.
   -- Как обычно. Гаспар снова приставал ко мне, делал намеки.
   Гаспар -- ведущий актер их шоу. Во время перерыва в репетиции он пригласил ее к себе в гримерную под предлогом, что ему необходимо отработать с ней кое-какие реплики, и там фактически уложил ее на кушетку.
   -- Да, у этого Гаспара губа не дура, он сразу видит, что почем! -сказал довольный Вилли.
   -- Не мог бы ты поговорить с ним, пусть он отвяжется от твоей женщины, оставит ее в покое? Или, может, дать ему по морде?
   -- Да он меня убьет,-- ответил Вилли, не испытывая никакой мужской гордости.-- Он вдвое больше меня.
   -- Выходит, я влюблена в труса? -- спросила Гретхен, целуя его в ухо.
   -- Такое всегда происходит с молодыми девушками из провинции.-- Он с удовольствием затянулся сигаретой.-- Как бы там ни было, в этой области девушка предоставлена сама себе. Ты уже не молоденькая девочка и можешь смело выходить на улицу в этом Большом городе. Сама сумеешь постоять за себя!
   -- Что до меня,-- сказала Гретхен,-- то я готова набить физиономию любой, если только она вздумает приставать к тебе.
   -- Не думаю,-- засмеялся Вилли.-- Могу даже побиться об заклад.
   -- Сегодня в театр приходил Николс. После репетиции он сказал мне, что хочет предложить мне роль в новой пьесе в следующем году. Большую роль.
   -- Да, ты станешь звездой. Твое имя будет сиять на ярких афишах,-задумчиво произнес Вилли.-- И ты выбросишь меня на свалку, как старый башмак!
   Ладно, придется все же сказать, подумала она. Какая в конце концов разница, сейчас или потом?
   -- Следующий театральный сезон я не смогу работать на сцене.
   -- Почему же?
   Опершись на локоть, он с любопытством смотрел на нее.
   -- Сегодня утром я была у врача. Я беременна.
   Вилли смотрел на нее в упор, внимательно изучая выражение ее лица. Потом сел, загасил сигарету.
   -- Что-то хочется пить,-- произнес он. Неловко вылез из кровати. Она увидела потемневший большой шрам у него на спине. Набросив старый хлопчатобумажный халат, он вышел из спальни. Гретхен слышала, как он наливает в стакан пиво из бутылки. Она лежала в темноте, чувствуя себя одинокой, покинутой. Не стоило ему говорить, подумала она. Теперь все испорчено.
   Она вспомнила ту ночь, когда это случилось. Они долго, почти до четырех утра, сидели в чьем-то доме, и там у них возник жаркий спор. Об императоре Хирохито, обо всем на свете. Все порядком выпили. Она опьянела и не стала предохраняться. Обычно они возвращались домой сильно усталые и все равно занимались любовью. Но в эту треклятую ночь они не чувствовали никакой усталости. Ну вот, в честь японского императора. Если он будет возражать, скажу, что сделаю аборт. Гретхен знала, что никогда на это не пойдет, но все равно так ему скажет.
   Вилли вернулся в спальню. Она включила лампу на столике у кровати. Такой разговор нельзя вести в темноте. Только при ярком свете. Ей сейчас было важно увидеть лицо Вилли, оно скажет ей больше, чем все его слова. Гретхен набросила на себя простыню. Полы старого халата хлопали его по ногам, халат был слишком велик для его тщедушной фигуры, к тому же сильно полинял от стирок.
   -- Послушай,-- сказал Вилли, усаживаясь на краешек кровати.-- Слушай меня внимательно. Я намерен во что бы то ни стало получить развод, или мне придется прибить эту суку. После этого мы поженимся, и я пойду на курсы ухода за ребенком. Вы понимаете меня, мисс Джордах?
   Она не отрывала взгляда от его лица. Он не шутил.
   -- Понимаю,-- мягко ответила она.
   Он, наклонившись над ней, поцеловал ее в щеку. Гретхен уцепилась за рукав халата. На Рождество, подумала она, я обязательно куплю ему новый халат. Шелковый.
   II
   Рудольф спустился в бар на Восьмой улице с сумкой в руках. Бойлан в своем твидовом пальто стоял у стойки, сосредоточенно глядя в стакан. Рядом с ним были только мужчины, большинство из которых -- явные педики.
   -- Ты, я вижу, принес сумку назад? -- сказал Бойлан.
   -- Она не захотела ее взять.
   -- А платье?
   -- Платье взяла.
   -- Что будешь пить?
   -- Пива, пожалуйста.
   -- Одно пиво,-- заказал Бойлан бармену.-- А я еще выпью виски.
   Бойлан посматривал на себя в зеркало за стойкой. Его брови по сравнению с прошлой неделей стали еще более светлыми, лицо -- более загорелым. Можно было подумать, что он несколько месяцев провалялся на пляже где-нибудь на юге. Два-три педика у стойки тоже демонстрировали свой загар. Рудольф уже знал, что Бойлан загорает под кварцевой лампой. Я хочу всегда выглядеть здоровым и привлекательным, объяснил он как-то Рудольфу. Даже если не встречаюсь ни с кем по нескольку недель. Такое отношение к себе -- это форма проявления самоуважения.
   Рудольф, смуглый от рождения, считал, что он вполне способен сохранить самоуважение и без помощи лампы.
   Бармен поставил перед ними стакан и кружку. Пальцы у Бойлана немного дрожали, когда он поднял свой стакан. Сколько же виски он сегодня выпил? -спрашивал себя Рудольф.
   -- Ты сказал ей, что я здесь? -- спросил Бойлан.
   -- Конечно, сказал.
   -- Она придет?
   -- Не думаю. Там с ней мужчина. Он хотел прийти, познакомиться с вами, но она ему не разрешила.-- Руди не видел никакой причины лгать ему, утаивать правду.
   -- Ах, с ней был мужчина,-- повторил Бойлан.
   -- Да, она с ним живет.
   -- Понятно,-- спокойно воспринял это сообщение Бойлан.-- Не долго раздумывала, не правда ли?
   Рудольф потягивал пиво.
   -- Твоя сестра -- очень своеобразная женщина, и непредсказуемая, в этом ее экстравагантность,-- сказал Бойлан.-- Но боюсь, что это не доведет ее до добра.
   Рудольф налегал на пиво.
   -- Они, случайно, не женаты?
   -- Нет, он женат на другой женщине.
   Бойлан снова посмотрел на себя в зеркало. Крепко сбитый молодой человек в черном свитере-"водолазке", сидевший в дальнем конце бара, перехватив его взгляд, улыбнулся.
   -- Что он из себя представляет? -- Бойлан чуть повернулся к Рудольфу.-Тебе понравился этот парень?
   -- Молодой,-- сказал Рудольф.-- Кажется, вполне мил. Большой шутник, судя по всему.
   -- Большой шутник,-- повторил Бойлан.-- Почему бы ему и не пошутить? В какой квартире они живут?
   -- В двухкомнатной квартире в доме без лифта.
   -- У вашей сестры романтическое пренебрежение к богатству,-- сказал Бойлан.-- Она, конечно, позже пожалеет об этом. Как и о многом другом.
   -- Судя по всему, она счастлива.-- Рудольфу показались предсказания Бойлана проявлением злости. Почему Гретхен должна сожалеть о чем-то? Он, Рудольф, этого сестре не желал.
   -- Чем занимается этот молодой человек? Чем зарабатывает на жизнь? Вам удалось это выяснить?
   -- Он пишет какие-то обзоры для радиожурнала.
   -- Ах, один из этих,-- ухмыльнулся Бойлан.
   -- Тедди,-- сказал Рудольф,-- если хотите услышать мой совет, то вам лучше забыть о ней.
   -- Значит, основываясь на своем богатом опыте,-- заключил с иронией Бойлан,-- ты пришел к выводу, что мне нужно обязательно забыть о твоей сестре?
   -- Да ладно вам,-- произнес с обидой в голосе Рудольф.-- Я видел ее. Видел, какими глазами она смотрела на этого мужчину.
   -- Ты передал ей, что я по-прежнему хочу жениться на ней?
   -- Нет. Думаю, что это лучше сделать вам самому. Во всяком случае, я не мог сказать ей об этом в присутствии ее друга. Вам бы это явно не понравилось, не так ли?
   -- Почему же?
   -- Тедди, вы слишком много пьете.
   -- В самом деле? -- спросил Бойлан.-- Может, ты и прав. А не вернуться ли тебе к ним вместе со мной, подняться наверх и нанести им, так сказать, дружеский визит? -- неожиданно предложил Тедди.
   -- Нет, я не сделаю этого, вы же знаете.
   -- Конечно, не сделаешь,-- с горечью сказал Бойлан.-- Ты такой же, как и вся ваша семейка. Ты ничего не хочешь сделать для другого человека. Ни одного гребаного пустяка!
   -- Послушайте,-- возмутился Рудольф.-- Выбирайте выражения. Ведь я могу сесть на поезд и уехать домой. Сию минуту!
   -- Прости меня, Рудольф! -- Бойлан коснулся его руки.-- Понимаешь, я очень расстроен. Я стоял вот здесь, в этом баре, и все время, каждую минуту, ждал, что вот-вот дверь распахнется и сюда войдешь ты с ней. Разочарование заставило забыть о вежливых манерах. Вот почему, на мой взгляд, нужно всегда стараться избегать таких ситуаций, когда тебя постигает разочарование. Прошу меня извинить. Конечно, никуда ты не поедешь. Домой еще рано. Сегодня мы до конца воспользуемся нашей свободой и вовсю повеселимся ночью в городе. В нескольких кварталах от бара есть приличный ресторан, вот с него и начнем. Бармен, могу ли я получить счет? Прошу вас!
   Он положил несколько банкнот на стойку. Молодой, грузный человек в свитере-"водолазке" подошел к ним.
   -- Нельзя ли пригласить вас, джентльмены, вместе выпить? -- Он не спускал глаз с Рудольфа, мило ему улыбаясь.
   -- Какой же ты дурак,-- беззлобно заметил Бойлан.
   -- Ах, охота тебе выступать, дорогуша,-- упрекнул его тот.
   Без дальнейшего промедления Бойлан, размахнувшись, кулаком ударил его по лицу. Тот опрокинулся на стойку спиной, из носа потекла кровь.
   -- Пошли отсюда, Рудольф,-- спокойно сказал Бойлан.
   Они вышли из бара так стремительно, что ни бармен, ни кто-либо из посетителей не успел опомниться.
   -- Я был здесь в последний раз еще до войны,-- говорил Бойлан, когда они быстро шли к Шестой улице.-- Клиентура уже не та.
   Если бы в бар пришла Гретхен, почему-то подумал Рудольф, то в Нью-Йорке одним расквашенным носом было бы меньше.
   После обеда в ресторане, за который, как заметил Рудольф, Бойлан выложил двадцатидолларовую бумажку, они пошли в ночной клуб, который располагался в подвале и почему-то назывался кафе "Светское общество".
   -- Можете услышать там что-то новенькое, перенять для своего оркестра кое-какие мелодии,-- сказал ему Бойлан.-- Там играет один из лучших джазовых оркестров в городе. К тому же каждый вечер там новая певица из цветных.
   В заведении было полно народа, в основном молодые люди, большинство негры, но Бойлан за приличные чаевые сумел достать столик рядом с танцевальной площадкой. Музыка оглушительно гремела, и она на самом деле была замечательной. Если его группе "Пятеро с реки" что-то перенять у этих музыкантов, то прежде всего им придется выбросить в Гудзон все их инструменты. Так играл джаз в кафе "Светское общество".
   Рудольф сидел, напряженно подавшись вперед всем телом, ошеломленный этой прекрасной музыкой; его глаза просто прилипли к фигуре негра-трубача. Бойлан сидел расслабившись, откинувшись на спинку стула, попивая виски. Рудольф тоже заказал виски -- нужно было что-то заказать,-- но даже не притронулся к своему стакану. Бойлан сегодня выпил так много, что, по-видимому, в таком состоянии не сможет сесть за руль своего "бьюика", и Рудольфу придется вести машину. Ему нужно оставаться трезвым. Бойлан научил его неплохо водить машину на окраинных дорогах вокруг Порт-Филипа.
   -- Тедди! -- Перед их столиком возникла женщина в коротком летнем платье с обнаженными руками и плечами.-- Тедди Бойлан, неужели это ты? А я-то думала, что тебя уже давно нет в живых!
   -- Хелло, Сисси! -- узнал ее Бойлан. Он встал со стула.-- Как видишь, я все еще жив.
   Она, обняв его, крепко поцеловала в губы. Бойлану, повидимому такая фамильярность не понравилась, и он с раздражением отвернулся. Рудольф неуверенно поднялся.
   -- Где, черт подери, ты все это время скрывался? -- Женщина чуть отошла от него, не выпуская, правда, его рукав. Она была вся увешана драгоценностями, которые сверкали и переливались, когда на них падали блики от надраенной трубы. Трудно сказать, настоящие у нее камушки или фальшивые. Она была превосходно сложена, глаза и губы были сильно накрашены; не отрывая от Рудольфа глаз, все время ему улыбалась. Бойлан, судя по всему, не собирался представлять их друг другу, и Рудольф не знал, что ему делать: то ли садиться на место, то ли стоять перед ней столбом.-- По-моему, прошла целая вечность,-- тарахтела она, не ожидая ответов на свои вопросы, бросая откровенные взгляды на Рудольфа.-- До меня доходили самые дикие слухи. Просто ужасно, когда твои самые близкие и дорогие люди внезапно исчезают из поля зрения в наши дни. Это же смертный грех! Пошли к нашему столу. Вся наша компания здесь в сборе: Сузи, Джек, Карен... Как они хотят тебя видеть! Как они соскучились по тебе! Ты, дорогой, просто чудесно выглядишь! Нет, возраст на тебя никак не влияет. Только подумать, встретить тебя в таком заведении, каково! По-моему, ты просто заново воскрес! -- Она все еще широко улыбалась, глядя на Рудольфа.-- Пойдем же к нашему столу, бери с собой твоего красивого юного приятеля. Правда, я не расслышала его имя.
   -- Позвольте мне представить вас друг другу,-- наконец сказал Бойлан.-Мистер Рудольф Джордах. Миссис Альфред Сайкс.
   -- Просто Сисси для друзей,-- поправила она его.-- Он очарователен. Не стану бранить тебя за смену ориентации, дорогой.
   -- Прошу тебя, Сисси, не становись большей идиоткой, чем тебя создал Бог.
   Она засмеялась.
   -- По-моему, ты остался таким же дерьмом, как и был, Тедди! -- обиженно заявила женщина.-- Так пошли к нашему столу. Поздоровайся с нашей компанией.-- Махнув ему рукой, приглашая следовать за собой, она повернулась и стала неуверенно прокладывать путь назад через скопление столиков.