Страница:
нахлынула волна гипнагогических образов, совершенно непохожих ни на что
знакомое. Это были фрактальные узоры, которые сперва казались мне абстрактными,
но затем очень быстро превратились в нечто вроде лиственных зарослей, которые
были совсем рядом со мной, и начали разрастаться, заполняя все поле зрения.
Первоначальные спиральные схемы разворачивались в реалистические картины с
сине-зеленым отливом. Я видел автобусы, несущиеся по улицам, перекрестки, толпу
в супермаркете. Эта визуальная фаза продолжалась почти час, затем началась очень
сильная тошнота. После того, как меня сильно вырвало, я попытался снова
расслабиться, но период видений, очевидно, уже кончился".
Здесь стоит иметь в виду, что в данных семенах гармалина и гармина примерно
поровну, тогда как в B.caapi, из которого варят классическую аяхуаску,
преобладает гармин. Оба алкалоида - активные ингибиторы аминоксидаз, которые
вырабатываются в организме, чтобы защитить нас от ядов типа ДМТ. Существует
много типов ингибирования оксидации, но я должен признать, что не умею различать
их. Даже если мы составим самую подробную классификацию, в любой момент может
обнаружиться какой-нибудь неспецифический способ ингибирования, который разрушит
всю нашу четкую картину. В данном случае важен сам факт, что в природе
существуют некоторые вещества, которые были бы для нас ядовитыми, если бы
механизм их обезвреживания вдруг застопорился. Когда человек принимает
определенные серотонинергические или антисеротонинные препараты (которые служат
ингибиторами ферментов), у него могут быть серьезные неприятности из за
маринованной сельди, красного вина или некоторых сыров. Действие многих
антидепрессантов, применяемых в медицине, основано на их способности
ингибировать механизм монаминоксидазы, в связи с чем они могут быть весьма
опасными для потребителей аяхуаски. Некоторые из этих препаратов успешно
использовались вместо B.caapi. Чистые синтетические гармалин и гармин будут
обсуждаться в рецептурной части данной книги.
Я был намерен собрать несколько отчетов об употреблении аяхуаски, в состав
которой входили бы сирийская рута и любой аминовый препарат, указав при этом
приблизительное количество гармина/гармалина, содержавшегося в руте. Однако этот
план тут же пришлось отложить в сторону, когда я узнал, что в семенах руты есть
и другие алкалоиды. Тетрагидрогармин не вызвал никаких затруднений: он хорошо
известен и легко понять, какую роль он здесь играет. Но как быть с алкалоидами,
которые не принадлежат ни к бета-карболинам, ни к триптаминам? Я не знал о них
ничего. Я просто взглянул на хроматографический анализ метиленхлоридного
экстракта (pH9) семян P.harmala, чтобы проверить соотношение между гармином и
гармалином - и увидел высокий и широкий пик такой же молекулярной массы, как и у
простейшего гидрокси-тетрагидро-бета-карболина. Но здесь был и менее высокий,
более ранний и острый пик, в котором явно не хватало гидроксильной группы. Может
быть, это простейший из возможных тетрагидро-бета-карболинов - сам
тетрагидро-бета-карболин? Я не мог вспомнить, чтобы кто-нибудь отмечал его
наличие в P.harmala. И 6-НО-ТН-бета-С, и сам ТН-бета-С образованы из серотонина
и триптамина (с формальдегидом) и, согласно некоторым сведениям, были обнаружены
в мозгу крысы; часто их связывают с шишковидной железой. Последнему соединению
было присвоено совершенно непривлекательное название "триптолин". Это, по
крайней мере, позволяет использовать номенклатуру на основе серотонина, но в
дальнейшем порождает такие химерические названия, как меттриптолин (литературный
синоним тетрагидрогармана). Однако вся эта странная номенклатура касается только
крыс, но никак не растений и не людей.
В химии (а также в физике и, наверное, во всех экспериментальных науках)
существует одно старинное правило: хочешь заявить об открытии - подожди до
завтра. Однажды (несколько десятков лет тому назад) мы с Дэвидом Ладдером "по
уши увязли" в сумахе ядоносном. Я приготовил гексалиновый экстракт и мы внесли
его в масс-спектрограф. Всем известно, что фенольные алканы и алкены с С-15
характерны для обыкновенного сумаха, а С-17 - фирменная марка его ядоносной
разновидности. Так оно и оказалось. Мы обнаружили ожидаемый пучок четких пиков,
все разной степени насыщенности, в позиции С-17. Но мы обнаружили точно такую же
корзину в позиции С-21. Здесь в каждой молекуле было 4 дополнительных атома. Вот
это да! Неужели никто не замечал их раньше? Неужели никто не смотрел масс-спектр
так далеко, и эти штуки просто не попадали в поле зрения? Да ведь это же
открытие века! Но на другой день мы стали искать альтернативные объяснения этому
феномену, и наконец спросили оператора масс-спектрографа, какой газ-носитель он
использовал. Оказалось, что это был изобутан, который как раз имеет те самые
четыре атома углерода. По нашей просьбе оператор перезарядил масс-спектрограф
аммиаком, и на этот раз область С-21 оказалась абсолютно чистой.
Но вернемся к истории с гидрокси-тетрагидро-бета-карболином. Я поискал эту
эмпирическую формулу в Индексе Мерка и обнаружил, что здесь указано соединение,
о котором я никогда раньше не слышал - какой-то вазицин. Этот алкалоид
хиназолиновой группы, также называемый пеганином, был выделен из P.harmala
Шпетом в 1934 г. И алкалоид без гидроксильной группы тоже оказался уже
известным: он назывался дезоксипеганин. А еще здесь обнаружился кетонпеганин, по
структуре очень похожий на метаквалон; соответствующую иллюстрацию можно увидеть
в рецептурной части, в разделе о гармалине.
Итак, все кривые моего "новооткрытого" ТН-бета-С вполне логично
свидетельствовали о наличии хорошо известных хиназолиновых оснований. В
исследуемых семенах обнаружился васционин и дезоксивасционин. Я был слегка
разочарован тем, что не открыл в сирийской руте никаких новых алкалоидов. Но
зато я обнаружил другой ошеломительный факт: в P.harmala содержится достаточно
высокий процент дополнительных веществ, из-за которых фармакологическое действие
самого растения и его смесей с другими растениями или химикатами может быть
весьма непредсказуемым.
И вот, возжаждав нового глотка вдохновения, я погрузился в
фармакологическую литературу, чтобы узнать как можно больше о действии этих
неизвестных мне алкалоидов. О Боже! оказывается, они умеют все! В то время, как
гармин и гармалин ингибируют монааминоксидазу, спасая от разрушения вещества
типа ДМТ, дезоксипеганин служит мощным ингибитором совсем другого фермента -
ацетилхолинэстеразы, то есть детоксификатора, который выводит из синапсов
нейротрансмиттер ацетилхолин, когда необходимость в передаче сигнала от одного
нерва отпадает. Если этот трансмиттер не удается разрушить после использования,
нервная система начинает воспаляться и порождает симптом парасимпатического
токсикоза, для которого характерны угнетение сердечных мышц, расширение сосудов
и усиленное выделение слюны и слез. Антихолинергики непременно входят в состав
самых лучших инсектицидов и нервно-паралитических газов. По своему
антихолинергическому действию вазицин раз в десять слабее дезоксипеганина, но он
зарекомендовал себя как хороший бронхолитик для человека, а также как
уретротоническое и абортивное средство (в опытах на животных). Эти алкалоиды
также найдены и в других растениях - например, в Andhatoda vasica, от которой и
пошло название "вазицин". Листья и цветы близкородственного этому виду
A.vasicina издавна считаются хорошим средством от простуды, кашля и бронхита.
Кроме того, выяснилось, что кормовое бобовое растение Galega orientalis тоже
является известным источником вазицина и, по занятному стечению обстоятельств,
называется "козлиной рутой"! До чего же увлекательное дело - гоняться за фактом,
пока он не выведет тебя к другому факту! Еще немного, и эта цепь
ботанико-химических ассоциаций заведет нас в такие захватывающе-новые места, где
и не пахнет южноамериканским священным напитком. Но пора вернуться к нашей теме.
Напоследок скажем лишь, что в сирийской руте есть и серотонин, и позициональный
изомер 6-гидрокси-триптамина с совершенно иным фармакологическим профилем.
Хватит говорить о побочных эффектах второстепенных компонентов
растительного сырья. Уделяя им слишком много внимания, мы загружаем ими
подсознание потребителя, и это может вызвать у него "неожиданные" осложнения. По
сравнению с процентным содержанием бета-карболинов, которые позволяют
использовать P.harmala как замену B.caapi в аяхуаске, количество прочих
алкалоидов довольно незначительно.
Впрочем, и с основными алкалоидами здесь возможны такие отклонения и
колебания, что я решил не зацикливаться на точной дозировке чистых веществ, а
выяснить количество семян, необходимое для желаемого воздействия.
Но все же: какое количество бета-карболинов содержится в данном количестве
семян P.harmala? Имеющиеся сведения позволяют заключить, что их количество
колеблется в довольно широких пределах (от двух до шести процентов), а это
значит, что один грамм семян может содержать от двадцати до шестидесяти
миллиграмм алкалоидов. Но здесь вступает в действие еще одна коварная
переменная. Между весом и объемом существует вполне определенная разница.
Столовая ложка семян может весить два с половиной или три миллиграмма; а
японский стаканчик для сакэ - уже от трех до пятнадцати грамм. И количество
алкалоидов в каждой из этих "единиц измерения" тоже может колебаться от десятой
доли миллиграмма до сотен миллиграмм и даже до полграмма. Типичной
индивидуальной дозой P.harmala обычно считают чайную ложку без "горки", то есть
три грамма или около тысячи семян (если у вас есть лупа и хватит терпения, чтобы
их сосчитать). Это довольно приблизительный способ измерения, но он действует.
Кое-что об активности экстрактов из семян вы найдете в рецептурной части (в
разделе о гармалине). Как переводить чайные ложки в граммы - постарайтесь
догадаться сами.
Когда экстракты P.harmala используются в смеси с аминсодержащими
веществами, они производят потрясающий эффект даже в достаточно малых дозах. Это
значит, что экстракта семян в данном случае нужно взять гораздо меньше, чем
экстракта B.caapi. Итак, что же происходит, когда вы принимаете семена P.harmala
вместе с каким-либо другим компонентом? Однажды, находясь на конференции в
Геттингене, я повстречал одного исследователя-энтузиаста, который разработал
замечательную схему для изучения этих аспектов аяхуаски. Он начертил
обыкновенную таблицу; в горизонтальную строку вписал названия возможных
ингибиторов (6-метокси- и 7-метокси-замещенные производные гармана, гармалан и
тетрогармалан), а в вертикальную - два основных парэнтерально активных
триптамина (ДМТ и 5-метокси-N,N-ДМТ). Затем в каждую клетку заносилась доза
соответствующей комбинации веществ, которую согласился принять доброволец, а
после опыта к ней добавлялась зеленая, желтая или красная звездочка, которые
обозначали, что данный препарат либо не подействовал, либо подействовал, но
очень слабо, либо подействовал как следует. Автор проекта хотел, чтобы каждый
член исследовательской группы выбрал себе клетку (то есть назвал препараты,
которые он будет употреблять в этот день) и определил дозировку, которая
удовлетворила бы его любопытство. После завершения эксперимента исследователь
ставил бы в эту графу звездочку соответствующего цвета, помеченную инициалами
участника. Это была прекрасная идея, которая, несомненно, помогла бы собрать
много ценной информации; но я так и не знаю, была ли она реализована. Мне
кажется, что она так и осталась в области фантазий.
В большинстве известных мне опытов с аяхуаской семена P.harmala принимались
перорально вместе с очищенным ДМТ. Я знаю несколько десятков таких примеров, как
из литературы (главным образом, из Ayahuasca Analogues Отта), так и из личных
сообщений многих экспериментаторов. Не имея под рукой разноцветных звездочек,
постараюсь составить словесное описание их результатов. Обычно эксперимент
происходил следующим образом:
1) Доброволец принимал три грамма слегка размолотых (для очистки от шелухи)
семян P.harmala в желатиновых капсулах. Иногда семена вываривались в водной
суспензии, слегка подкисленной лимонным соком. При этом их иногда мололи, иногда
нет.
2) В течение часа после этого доброволец принимал 75 мг ДМТ, также в
желатиновых капсулах. Временной интервал между приемом P.harmala и ДМТ мог быть
различным. В некоторых случаях оба компонента принимали одновременно, а иногда -
с 10-20-минутным перерывом. Обычно одного часа вполне хватало для абсорбции
бета-карболиновых алкалоидов. Прием ста миллиграмм ДМТ вместо семидесяти пяти
давал более ярко выраженный, но вполне приемлемый результат.
Известные мне сообщения о приеме P.harmala вместе с 5-метокси-N,N-ДМТ
довольно разнообразны. По-видимому, малые количества обоих компонентов дают
достаточно скромные результаты; но, с другой стороны, в двух случаях прием
больших доз обернулся настоящим отравлением. Вот что случилось, к примеру, после
дозы в пять грамм семян P.harmala (водный экстракт) и десяти миллиграмм
5-МеО-ДМТ (принятых 35 минут спустя):
"В течение первого получаса наблюдался легкий галлюциноз, значительно
углубившийся в следующие полчаса. Возникли странные телесные ощущения, которые
вскоре ослабли, в связи с чем я испытал некоторое облегчение. Но облегченное
состояние продержалось всего лишь полчаса и неожиданно изменилось к худшему. К
концу второго часа внезапно сформировалось симпатомиметическое состояние, и в
течение трех следующих часов я подвергался интенсивной стимуляции с сильным
сердцебиением и странными галлюцинациями. Эти эффекты имели волнообразный
характер: десять минут сильнейшего адренэргетического стресса без заметного
психического компонента, затем минута или две "нормального" состояния, затем -
галлюциноз, подобный тому, что наступает после приема больших количеств
P.harmala, но более интенсивный. Странно, но на следующий день я чувствовал себя
здоровым, хотя в тот момент мне казалось, что у меня сердечный приступ или
обширный аневризм сосудов головного мозга".
Еще в одном случае прием практически тех же доз P.harmala и 5-МеО-ДМТ
привел к сильной рвоте, временной потере зрения и памяти, и продолжительной
бессоннице. В третьем случае при неизвестной дозировке тех же препаратов
наблюдались сердечно-сосудистые симптомы, подобные вышеописанным. Эти примеры
довольно красноречиво свидетельствует о том, замена ДМТ на 5-МеО-ДМТ - дело,
требующее осторожности, и здесь нельзя руководствоваться расчетами, основанными
на парэнтеральном приеме. Еще один опыт с аяхуаской из P.harmala или чистых
карболинов и ксенобиотических триптаминов будет обсуждаться в рецептурной части
данной книги.
Информация об опытах с аяхуасками из P.harmala (в качестве ингибитора
аминазы) и других растений или растительных экстрактов, содержащих ДМТ,
встречается не столь часто. Это, пожалуй, один из самых "точных" аналогов
классической хоаски, поскольку здесь так же используется только растительное
сырье. Однако такие смеси мало изучены. В большинстве опытов ингибитором служила
все та же P.harmala, а вторым компонентом - какой-нибудь из популярных
заменителей Psychotria viridis. В случае, когда напиток готовился из натуральных
листьев P.viridis, он, как ни странно, не произвел никакого действия. В случае с
корой Desmathus illinoensis эффект был довольно умеренным; зато применение
экстракта трав Phalaris spp. позволило испытать подлинную магию аяхуаски.
Я пришел к выводу, что при адекватном количестве ингибитора (три грамма
семян P.harmala) интенсивность ощущений полностью зависит от количества ДМТ,
содержащегося в потребляемых растениях. Никогда не следует забывать о том, что
данные о содержании алкалоидов, взятые из научной литературы, могут серьезно
подвести нас, поскольку в живой природе оно очень зависит от времени суток, фазы
роста, оплодотворенности или неоплодотворенности, и даже от того, на какой
стороне холма сорвано растение. Если в организм поступает много ДМТ, а вы уже
приняли достаточное количество ингибитора, то с вами может случиться нечто очень
сильное - и очень страшное.
Позвольте процитировать здесь пространный отчет об опыте со смесью
"растение + растение", в котором превосходно описаны агония и экстаз аяхуаски.
Данные события имели место после приема трех грамм P.harmala вместе с
неизвестным (но, скорее всего, значительным) количеством экстракта листьев
дерева Acacia phlebophilla. Взгляните на мир и реальность глазами этого юного
авантюриста, который в течение двух часов, не выходя из своего дома, пережил
"силу" и обрел "свет", озаривший путь его исканий.
"В ту субботу, в 14:15, я проглотил в один прием чайную ложку "с горкой"
молотых семян гармалы и запил их водой. Спустя десять минут я выпил чашку
отвара, тоже в один прием. И через пятьдесят минут все стало очень-очень
странным.
Трое из нас сидели в передней моего дома. Здесь у меня был запасной матрас
и вся музыкальная аппаратура; а в соседней комнате, кажется, спала моя подружка.
Мне сказали, что надо устроиться поудобнее. Я принес из большой комнаты
вещмешок, улегся на нем и стал глядеть на прозрачные гардины с цветочным
орнаментом. Тут они начали двигаться. Цветы как будто вылезли из материи и
висели на разном расстоянии от нее. Они выделялись на фоне материи, были гораздо
ярче. Жалюзи шевелились. Не было ни оттенков, ни теней, ни линий. Только по
одному цвету на каждый предмет.
Цветы мерцали, гардины начали дышать, а потом потекли на пол, словно дым из
бутыли с жидким азотом. Тут я закрыл глаза, и начались видения. Я чувствовал,
что в этот момент понимаю в них все, и, если бы я пришел в себя прямо сейчас,
мне было бы о чем порассказать. Но...
Вдруг меня начало подташнивать, и я решил не тянуть с эти делом, потому что
не знал, что будет дальше: ведь прошло всего пять минут, а эффект уже превзошел
все мои ожидания. Я заставил себя поблевать в ведро. После этого начались
сильные галлюцинации, и вскоре я перестал различать, что я вижу закрытыми
глазами, а что открытыми. Я не знаю, что я делал все это время. Я почувствовал
какое-то движение в кишках, и испугался, что обкакался. У меня было все в
порядке, но я все-таки решил прогуляться в туалет - просто на всякий случай.
Все вышло из берегов. Этот дом уже не был моим домом. Я шел по какой-то
галерее, вроде коридора, но не знал, куда ведет какая дверь. В ванной горел
свет; наверное, там уже кто-то сидел, но я все равно вошел туда. Галлюцинации
шли полным ходом, но я совсем не считал, что выбрал неудачное время для
посещения туалета. Чувство времени куда-то пропало. Ванная, несомненно, была
моей. Здесь была та же самая ванна, тот же умывальник и какая-то незнакомая
дверь, которую кто-то открыл передо мной. Галлюцинации шли со страшной силой,
пока я не сел на унитаз - да, мне все-таки удалось расстегнуться, спустить штаны
и усесться. И тут вселенная изменилась...
Я оставил свое тело сидеть на унитазе и был выброшен в пространство, в
котором все было совсем по-другому. Видения с закрытыми глазами были абсолютно
не от мира сего, свободными по форме, перетекающими от одной сцены к другой. Я
шел через огромные разъезжающиеся двери, летел в космических кораблях, видел
невообразимо сложные и безумные дороги и скоростные трассы, плыл сквозь
пространство, которое я никогда не смогу описать как следует. Там были существа,
серые штучки в желтую полоску, вроде мелких грызунов, и еще какие-то змеевидные
предметы. И, особенно, глаза. Они глядели из каждого изгиба дороги, из каждой
змеи, из-под двери. Но это меня не испугало. Мне было просто интересно, что они
все тут делают и что они видят.
Видения шли невероятно интенсивным потоком, и было просто невозможно
уследить за всеми. Я запомнил лишь мысль о том, что все это бессмысленно, и я
должен попытаться как-то проанализировать эти образы, но, если я постараюсь
что-то запомнить, я точно ничего не запомню. Цвета моих видений все время были
одни и те же: ярко-розовый, серый, свежий желтый, глубокий темно-синий,
пурпурный, красный. Все тона были жутко контрастными. Здесь не было "скучных
цветов": все было раскрашено как в компьютерной игре.
Поле моего зрения тоже очень изменилось. В нормальном состоянии я успеваю
рассмотреть за один раз только один предмет, а здесь моим полем зрения была вся
полусфера, и мое тело (вернее, все мое существо) было точкой в этой странной
вселенной. Точка не имела тела, она просто плавала в этом виртуальном
пространстве мозга. Я мог принимать сообщения из этой виртуальной полусферы, но
у меня никак не получалось даже чуть-чуть осмыслить ее. Она была слишком
быстрой, сложной и интенсивной.
Тем временем мое тело вроде бы прокакалось. Я так и не понял, случилось ли
это на самом деле, но решил, что мне пора подтереться. Я повернулся вправо
(туда, где, по-моему, была туалетная бумага) и вдруг заметил слева плакат группы
Valhalla. Но это же надо! Там кругом были буквы, и я видел слова, но не мог их
прочесть. Я не мог представить себе, что комбинации букв имеют какой-то смысл.
Прямо передо мной была пустая белая стена. Некоторое время я смотрел на нее, но
уже не помню, что я там увидел. Наконец я добрался до туалетной бумаги, но никак
не мог найти конец рулона. Я хватал его, вцеплялся в него, но все ускользало как
дым. Наконец мне удалось сгрести кусок бумаги в кулак. Я посмотрел на свою руку
и не увидел там ничего, но я знал, что там бумага. Я попытался что-то подтереть,
но, когда посмотрел вниз, то увидел, что ноги исчезли. Нет-нет, все в порядке.
Вот они. Они снова появились. Как же я собираюсь подтереться, если все исчезает.
И тут моя рука как-то сама собой все сделала. Я уже не помню, как я встал,
застегнулся, вымыл руки и все такое. Но я помню, что сказал ребятам, что хочу
сесть в свое любимое кресло. Каким-то образом я оказался в кресле. Я сидел с
пустым ведром на коленях и уже мог не бояться, что меня вырвет.
Да мне и нечем было блевать. Последний раз я ел в пятницу, в час дня, а
сейчас была суббота, три часа дня. А весь сегодняшний опыт начался в 2:40, то
есть всего 20 минут назад!
Через некоторое время, когда видения начали ослабевать, я начал беседовать
с "нянькой". Мы почти все время прохихикали, и больше времени ушло на то, чтобы
проверить, можем ли мы общаться, чем на само общение. Но обоим понравилось.
Иногда я пытался заняться проверкой, могу ли я ощущать свое тело. Труднее всего
было понять, дышу я или не дышу. Просто где-то рядом раздавался какой-то слабый,
но знакомый звук. Звуки были, в большинстве, раздражающими - между звуками и
видениями не было никакой связи. Вкус отсутствовал (я не чувствовал вкуса
собственной рвоты), запах тоже, и телесные ощущения тоже пропали. Но был
бесконечный "визуальный звук", который очень смущал меня. Шум морских раковин.
Все было как бы сделано из одной гибкой мембраны (конечно же, одного цвета), а
под ней шевелились все эти раковины.
Видения стали очень геометрическими, хотя и не были похожи ни на что,
сделанное человеком. Но при этом в них не было ни малейшего признака хаоса.
Ничего фрактального, ничего неправильного. Все было совершенным и
геометрическим. Я подумал: интересно, а как под ДМТ будет выглядеть дерево? Надо
бы совершить еще один полет в такой день, когда я смогу наблюдать и исследовать
природу.
До сих пор со мной не случалось ничего подобного. Это был самый
захватывающий и интенсивный опыт в моей жизни".
Весь этот чрезвычайно долгий опыт в действительности занял менее двух
часов.
Эта сокращенная версия полного отчета может служить прекрасным введением в
сложный мир ДМТ, в свет хоаски, озаряющий нас с проявлением вещества, которому
не позволяют быстро распасться в организме.
И последний комментарий. Недавно один господин из органов правопорядка
попросил меня объяснить, что значит термин "аяхуаска", поскольку он часто
сталкивался с ним в связи с разными делами по наркотикам. В ответ я написал
короткую статью, которая была напечатана в журнале CLIC и воспроизводится здесь
с разрешения редакции.
До недавнего времени термин "Аяхуаска" можно было встретить только в
литературе, связанной с бассейном Амазонки. Этот травяной отвар широко
применялся в северной части Южной Америки для исцелений, предсказаний будущего,
посвящения, а также как сенсорный интоксикант. В разных областях его могли
называть по-разному: например, каапи, натема или яхе.
В последние десятилетия он стал все чаще и чаще звучать в не-индейской
среде. Он стал компонентом одного из религиозных движений Бразилии и привлек к
себе внимание многих любознательных жителей Европы и США.
Состав этого напитка может быть очень весьма различным: каждый курандеро
(шаман-знахарь) готовит его по собственному рецепту. В него могут входить и
экстракты растений, и химические вещества, и сочетания тех и других. Но в любом
случае аяхуаска состоит из двух компонентов. Один из них - ингибитор ферментов,
то есть вещество, блокирующее деаминацию аминов. Другой - это аминсодержащее
вещество, защищаемое первым компонентом от метаболического разрушения. Как
правило, ни один из компонентов сам по себе не психоактивен при пероральном
приеме; но при одновременном пероральном приеме обоих компонентов ингибитор
деаминации позволяет аминам оказать соответствующее воздействие.
Ингибитор моноаминоксидазы может быть либо растительным, либо синтетическим
препаратом. Химические вещества, обычно содержащиеся в экстрактах растений - это
гармин, гармалин (тетрагидрогармин) и 7-метокси-бета-карболины. В Амазонии
обычно используются растения рода Banisteriopsis - включая такие виды, как
B.caapi и B.inebrains. В Европе, на юге США и в мексике можно найти несколько
растений, родственных Peganum harmala, или сирийской руте, которые также
используются как источники карболинов. В качестве ингибиторов также может
знакомое. Это были фрактальные узоры, которые сперва казались мне абстрактными,
но затем очень быстро превратились в нечто вроде лиственных зарослей, которые
были совсем рядом со мной, и начали разрастаться, заполняя все поле зрения.
Первоначальные спиральные схемы разворачивались в реалистические картины с
сине-зеленым отливом. Я видел автобусы, несущиеся по улицам, перекрестки, толпу
в супермаркете. Эта визуальная фаза продолжалась почти час, затем началась очень
сильная тошнота. После того, как меня сильно вырвало, я попытался снова
расслабиться, но период видений, очевидно, уже кончился".
Здесь стоит иметь в виду, что в данных семенах гармалина и гармина примерно
поровну, тогда как в B.caapi, из которого варят классическую аяхуаску,
преобладает гармин. Оба алкалоида - активные ингибиторы аминоксидаз, которые
вырабатываются в организме, чтобы защитить нас от ядов типа ДМТ. Существует
много типов ингибирования оксидации, но я должен признать, что не умею различать
их. Даже если мы составим самую подробную классификацию, в любой момент может
обнаружиться какой-нибудь неспецифический способ ингибирования, который разрушит
всю нашу четкую картину. В данном случае важен сам факт, что в природе
существуют некоторые вещества, которые были бы для нас ядовитыми, если бы
механизм их обезвреживания вдруг застопорился. Когда человек принимает
определенные серотонинергические или антисеротонинные препараты (которые служат
ингибиторами ферментов), у него могут быть серьезные неприятности из за
маринованной сельди, красного вина или некоторых сыров. Действие многих
антидепрессантов, применяемых в медицине, основано на их способности
ингибировать механизм монаминоксидазы, в связи с чем они могут быть весьма
опасными для потребителей аяхуаски. Некоторые из этих препаратов успешно
использовались вместо B.caapi. Чистые синтетические гармалин и гармин будут
обсуждаться в рецептурной части данной книги.
Я был намерен собрать несколько отчетов об употреблении аяхуаски, в состав
которой входили бы сирийская рута и любой аминовый препарат, указав при этом
приблизительное количество гармина/гармалина, содержавшегося в руте. Однако этот
план тут же пришлось отложить в сторону, когда я узнал, что в семенах руты есть
и другие алкалоиды. Тетрагидрогармин не вызвал никаких затруднений: он хорошо
известен и легко понять, какую роль он здесь играет. Но как быть с алкалоидами,
которые не принадлежат ни к бета-карболинам, ни к триптаминам? Я не знал о них
ничего. Я просто взглянул на хроматографический анализ метиленхлоридного
экстракта (pH9) семян P.harmala, чтобы проверить соотношение между гармином и
гармалином - и увидел высокий и широкий пик такой же молекулярной массы, как и у
простейшего гидрокси-тетрагидро-бета-карболина. Но здесь был и менее высокий,
более ранний и острый пик, в котором явно не хватало гидроксильной группы. Может
быть, это простейший из возможных тетрагидро-бета-карболинов - сам
тетрагидро-бета-карболин? Я не мог вспомнить, чтобы кто-нибудь отмечал его
наличие в P.harmala. И 6-НО-ТН-бета-С, и сам ТН-бета-С образованы из серотонина
и триптамина (с формальдегидом) и, согласно некоторым сведениям, были обнаружены
в мозгу крысы; часто их связывают с шишковидной железой. Последнему соединению
было присвоено совершенно непривлекательное название "триптолин". Это, по
крайней мере, позволяет использовать номенклатуру на основе серотонина, но в
дальнейшем порождает такие химерические названия, как меттриптолин (литературный
синоним тетрагидрогармана). Однако вся эта странная номенклатура касается только
крыс, но никак не растений и не людей.
В химии (а также в физике и, наверное, во всех экспериментальных науках)
существует одно старинное правило: хочешь заявить об открытии - подожди до
завтра. Однажды (несколько десятков лет тому назад) мы с Дэвидом Ладдером "по
уши увязли" в сумахе ядоносном. Я приготовил гексалиновый экстракт и мы внесли
его в масс-спектрограф. Всем известно, что фенольные алканы и алкены с С-15
характерны для обыкновенного сумаха, а С-17 - фирменная марка его ядоносной
разновидности. Так оно и оказалось. Мы обнаружили ожидаемый пучок четких пиков,
все разной степени насыщенности, в позиции С-17. Но мы обнаружили точно такую же
корзину в позиции С-21. Здесь в каждой молекуле было 4 дополнительных атома. Вот
это да! Неужели никто не замечал их раньше? Неужели никто не смотрел масс-спектр
так далеко, и эти штуки просто не попадали в поле зрения? Да ведь это же
открытие века! Но на другой день мы стали искать альтернативные объяснения этому
феномену, и наконец спросили оператора масс-спектрографа, какой газ-носитель он
использовал. Оказалось, что это был изобутан, который как раз имеет те самые
четыре атома углерода. По нашей просьбе оператор перезарядил масс-спектрограф
аммиаком, и на этот раз область С-21 оказалась абсолютно чистой.
Но вернемся к истории с гидрокси-тетрагидро-бета-карболином. Я поискал эту
эмпирическую формулу в Индексе Мерка и обнаружил, что здесь указано соединение,
о котором я никогда раньше не слышал - какой-то вазицин. Этот алкалоид
хиназолиновой группы, также называемый пеганином, был выделен из P.harmala
Шпетом в 1934 г. И алкалоид без гидроксильной группы тоже оказался уже
известным: он назывался дезоксипеганин. А еще здесь обнаружился кетонпеганин, по
структуре очень похожий на метаквалон; соответствующую иллюстрацию можно увидеть
в рецептурной части, в разделе о гармалине.
Итак, все кривые моего "новооткрытого" ТН-бета-С вполне логично
свидетельствовали о наличии хорошо известных хиназолиновых оснований. В
исследуемых семенах обнаружился васционин и дезоксивасционин. Я был слегка
разочарован тем, что не открыл в сирийской руте никаких новых алкалоидов. Но
зато я обнаружил другой ошеломительный факт: в P.harmala содержится достаточно
высокий процент дополнительных веществ, из-за которых фармакологическое действие
самого растения и его смесей с другими растениями или химикатами может быть
весьма непредсказуемым.
И вот, возжаждав нового глотка вдохновения, я погрузился в
фармакологическую литературу, чтобы узнать как можно больше о действии этих
неизвестных мне алкалоидов. О Боже! оказывается, они умеют все! В то время, как
гармин и гармалин ингибируют монааминоксидазу, спасая от разрушения вещества
типа ДМТ, дезоксипеганин служит мощным ингибитором совсем другого фермента -
ацетилхолинэстеразы, то есть детоксификатора, который выводит из синапсов
нейротрансмиттер ацетилхолин, когда необходимость в передаче сигнала от одного
нерва отпадает. Если этот трансмиттер не удается разрушить после использования,
нервная система начинает воспаляться и порождает симптом парасимпатического
токсикоза, для которого характерны угнетение сердечных мышц, расширение сосудов
и усиленное выделение слюны и слез. Антихолинергики непременно входят в состав
самых лучших инсектицидов и нервно-паралитических газов. По своему
антихолинергическому действию вазицин раз в десять слабее дезоксипеганина, но он
зарекомендовал себя как хороший бронхолитик для человека, а также как
уретротоническое и абортивное средство (в опытах на животных). Эти алкалоиды
также найдены и в других растениях - например, в Andhatoda vasica, от которой и
пошло название "вазицин". Листья и цветы близкородственного этому виду
A.vasicina издавна считаются хорошим средством от простуды, кашля и бронхита.
Кроме того, выяснилось, что кормовое бобовое растение Galega orientalis тоже
является известным источником вазицина и, по занятному стечению обстоятельств,
называется "козлиной рутой"! До чего же увлекательное дело - гоняться за фактом,
пока он не выведет тебя к другому факту! Еще немного, и эта цепь
ботанико-химических ассоциаций заведет нас в такие захватывающе-новые места, где
и не пахнет южноамериканским священным напитком. Но пора вернуться к нашей теме.
Напоследок скажем лишь, что в сирийской руте есть и серотонин, и позициональный
изомер 6-гидрокси-триптамина с совершенно иным фармакологическим профилем.
Хватит говорить о побочных эффектах второстепенных компонентов
растительного сырья. Уделяя им слишком много внимания, мы загружаем ими
подсознание потребителя, и это может вызвать у него "неожиданные" осложнения. По
сравнению с процентным содержанием бета-карболинов, которые позволяют
использовать P.harmala как замену B.caapi в аяхуаске, количество прочих
алкалоидов довольно незначительно.
Впрочем, и с основными алкалоидами здесь возможны такие отклонения и
колебания, что я решил не зацикливаться на точной дозировке чистых веществ, а
выяснить количество семян, необходимое для желаемого воздействия.
Но все же: какое количество бета-карболинов содержится в данном количестве
семян P.harmala? Имеющиеся сведения позволяют заключить, что их количество
колеблется в довольно широких пределах (от двух до шести процентов), а это
значит, что один грамм семян может содержать от двадцати до шестидесяти
миллиграмм алкалоидов. Но здесь вступает в действие еще одна коварная
переменная. Между весом и объемом существует вполне определенная разница.
Столовая ложка семян может весить два с половиной или три миллиграмма; а
японский стаканчик для сакэ - уже от трех до пятнадцати грамм. И количество
алкалоидов в каждой из этих "единиц измерения" тоже может колебаться от десятой
доли миллиграмма до сотен миллиграмм и даже до полграмма. Типичной
индивидуальной дозой P.harmala обычно считают чайную ложку без "горки", то есть
три грамма или около тысячи семян (если у вас есть лупа и хватит терпения, чтобы
их сосчитать). Это довольно приблизительный способ измерения, но он действует.
Кое-что об активности экстрактов из семян вы найдете в рецептурной части (в
разделе о гармалине). Как переводить чайные ложки в граммы - постарайтесь
догадаться сами.
Когда экстракты P.harmala используются в смеси с аминсодержащими
веществами, они производят потрясающий эффект даже в достаточно малых дозах. Это
значит, что экстракта семян в данном случае нужно взять гораздо меньше, чем
экстракта B.caapi. Итак, что же происходит, когда вы принимаете семена P.harmala
вместе с каким-либо другим компонентом? Однажды, находясь на конференции в
Геттингене, я повстречал одного исследователя-энтузиаста, который разработал
замечательную схему для изучения этих аспектов аяхуаски. Он начертил
обыкновенную таблицу; в горизонтальную строку вписал названия возможных
ингибиторов (6-метокси- и 7-метокси-замещенные производные гармана, гармалан и
тетрогармалан), а в вертикальную - два основных парэнтерально активных
триптамина (ДМТ и 5-метокси-N,N-ДМТ). Затем в каждую клетку заносилась доза
соответствующей комбинации веществ, которую согласился принять доброволец, а
после опыта к ней добавлялась зеленая, желтая или красная звездочка, которые
обозначали, что данный препарат либо не подействовал, либо подействовал, но
очень слабо, либо подействовал как следует. Автор проекта хотел, чтобы каждый
член исследовательской группы выбрал себе клетку (то есть назвал препараты,
которые он будет употреблять в этот день) и определил дозировку, которая
удовлетворила бы его любопытство. После завершения эксперимента исследователь
ставил бы в эту графу звездочку соответствующего цвета, помеченную инициалами
участника. Это была прекрасная идея, которая, несомненно, помогла бы собрать
много ценной информации; но я так и не знаю, была ли она реализована. Мне
кажется, что она так и осталась в области фантазий.
В большинстве известных мне опытов с аяхуаской семена P.harmala принимались
перорально вместе с очищенным ДМТ. Я знаю несколько десятков таких примеров, как
из литературы (главным образом, из Ayahuasca Analogues Отта), так и из личных
сообщений многих экспериментаторов. Не имея под рукой разноцветных звездочек,
постараюсь составить словесное описание их результатов. Обычно эксперимент
происходил следующим образом:
1) Доброволец принимал три грамма слегка размолотых (для очистки от шелухи)
семян P.harmala в желатиновых капсулах. Иногда семена вываривались в водной
суспензии, слегка подкисленной лимонным соком. При этом их иногда мололи, иногда
нет.
2) В течение часа после этого доброволец принимал 75 мг ДМТ, также в
желатиновых капсулах. Временной интервал между приемом P.harmala и ДМТ мог быть
различным. В некоторых случаях оба компонента принимали одновременно, а иногда -
с 10-20-минутным перерывом. Обычно одного часа вполне хватало для абсорбции
бета-карболиновых алкалоидов. Прием ста миллиграмм ДМТ вместо семидесяти пяти
давал более ярко выраженный, но вполне приемлемый результат.
Известные мне сообщения о приеме P.harmala вместе с 5-метокси-N,N-ДМТ
довольно разнообразны. По-видимому, малые количества обоих компонентов дают
достаточно скромные результаты; но, с другой стороны, в двух случаях прием
больших доз обернулся настоящим отравлением. Вот что случилось, к примеру, после
дозы в пять грамм семян P.harmala (водный экстракт) и десяти миллиграмм
5-МеО-ДМТ (принятых 35 минут спустя):
"В течение первого получаса наблюдался легкий галлюциноз, значительно
углубившийся в следующие полчаса. Возникли странные телесные ощущения, которые
вскоре ослабли, в связи с чем я испытал некоторое облегчение. Но облегченное
состояние продержалось всего лишь полчаса и неожиданно изменилось к худшему. К
концу второго часа внезапно сформировалось симпатомиметическое состояние, и в
течение трех следующих часов я подвергался интенсивной стимуляции с сильным
сердцебиением и странными галлюцинациями. Эти эффекты имели волнообразный
характер: десять минут сильнейшего адренэргетического стресса без заметного
психического компонента, затем минута или две "нормального" состояния, затем -
галлюциноз, подобный тому, что наступает после приема больших количеств
P.harmala, но более интенсивный. Странно, но на следующий день я чувствовал себя
здоровым, хотя в тот момент мне казалось, что у меня сердечный приступ или
обширный аневризм сосудов головного мозга".
Еще в одном случае прием практически тех же доз P.harmala и 5-МеО-ДМТ
привел к сильной рвоте, временной потере зрения и памяти, и продолжительной
бессоннице. В третьем случае при неизвестной дозировке тех же препаратов
наблюдались сердечно-сосудистые симптомы, подобные вышеописанным. Эти примеры
довольно красноречиво свидетельствует о том, замена ДМТ на 5-МеО-ДМТ - дело,
требующее осторожности, и здесь нельзя руководствоваться расчетами, основанными
на парэнтеральном приеме. Еще один опыт с аяхуаской из P.harmala или чистых
карболинов и ксенобиотических триптаминов будет обсуждаться в рецептурной части
данной книги.
Информация об опытах с аяхуасками из P.harmala (в качестве ингибитора
аминазы) и других растений или растительных экстрактов, содержащих ДМТ,
встречается не столь часто. Это, пожалуй, один из самых "точных" аналогов
классической хоаски, поскольку здесь так же используется только растительное
сырье. Однако такие смеси мало изучены. В большинстве опытов ингибитором служила
все та же P.harmala, а вторым компонентом - какой-нибудь из популярных
заменителей Psychotria viridis. В случае, когда напиток готовился из натуральных
листьев P.viridis, он, как ни странно, не произвел никакого действия. В случае с
корой Desmathus illinoensis эффект был довольно умеренным; зато применение
экстракта трав Phalaris spp. позволило испытать подлинную магию аяхуаски.
Я пришел к выводу, что при адекватном количестве ингибитора (три грамма
семян P.harmala) интенсивность ощущений полностью зависит от количества ДМТ,
содержащегося в потребляемых растениях. Никогда не следует забывать о том, что
данные о содержании алкалоидов, взятые из научной литературы, могут серьезно
подвести нас, поскольку в живой природе оно очень зависит от времени суток, фазы
роста, оплодотворенности или неоплодотворенности, и даже от того, на какой
стороне холма сорвано растение. Если в организм поступает много ДМТ, а вы уже
приняли достаточное количество ингибитора, то с вами может случиться нечто очень
сильное - и очень страшное.
Позвольте процитировать здесь пространный отчет об опыте со смесью
"растение + растение", в котором превосходно описаны агония и экстаз аяхуаски.
Данные события имели место после приема трех грамм P.harmala вместе с
неизвестным (но, скорее всего, значительным) количеством экстракта листьев
дерева Acacia phlebophilla. Взгляните на мир и реальность глазами этого юного
авантюриста, который в течение двух часов, не выходя из своего дома, пережил
"силу" и обрел "свет", озаривший путь его исканий.
"В ту субботу, в 14:15, я проглотил в один прием чайную ложку "с горкой"
молотых семян гармалы и запил их водой. Спустя десять минут я выпил чашку
отвара, тоже в один прием. И через пятьдесят минут все стало очень-очень
странным.
Трое из нас сидели в передней моего дома. Здесь у меня был запасной матрас
и вся музыкальная аппаратура; а в соседней комнате, кажется, спала моя подружка.
Мне сказали, что надо устроиться поудобнее. Я принес из большой комнаты
вещмешок, улегся на нем и стал глядеть на прозрачные гардины с цветочным
орнаментом. Тут они начали двигаться. Цветы как будто вылезли из материи и
висели на разном расстоянии от нее. Они выделялись на фоне материи, были гораздо
ярче. Жалюзи шевелились. Не было ни оттенков, ни теней, ни линий. Только по
одному цвету на каждый предмет.
Цветы мерцали, гардины начали дышать, а потом потекли на пол, словно дым из
бутыли с жидким азотом. Тут я закрыл глаза, и начались видения. Я чувствовал,
что в этот момент понимаю в них все, и, если бы я пришел в себя прямо сейчас,
мне было бы о чем порассказать. Но...
Вдруг меня начало подташнивать, и я решил не тянуть с эти делом, потому что
не знал, что будет дальше: ведь прошло всего пять минут, а эффект уже превзошел
все мои ожидания. Я заставил себя поблевать в ведро. После этого начались
сильные галлюцинации, и вскоре я перестал различать, что я вижу закрытыми
глазами, а что открытыми. Я не знаю, что я делал все это время. Я почувствовал
какое-то движение в кишках, и испугался, что обкакался. У меня было все в
порядке, но я все-таки решил прогуляться в туалет - просто на всякий случай.
Все вышло из берегов. Этот дом уже не был моим домом. Я шел по какой-то
галерее, вроде коридора, но не знал, куда ведет какая дверь. В ванной горел
свет; наверное, там уже кто-то сидел, но я все равно вошел туда. Галлюцинации
шли полным ходом, но я совсем не считал, что выбрал неудачное время для
посещения туалета. Чувство времени куда-то пропало. Ванная, несомненно, была
моей. Здесь была та же самая ванна, тот же умывальник и какая-то незнакомая
дверь, которую кто-то открыл передо мной. Галлюцинации шли со страшной силой,
пока я не сел на унитаз - да, мне все-таки удалось расстегнуться, спустить штаны
и усесться. И тут вселенная изменилась...
Я оставил свое тело сидеть на унитазе и был выброшен в пространство, в
котором все было совсем по-другому. Видения с закрытыми глазами были абсолютно
не от мира сего, свободными по форме, перетекающими от одной сцены к другой. Я
шел через огромные разъезжающиеся двери, летел в космических кораблях, видел
невообразимо сложные и безумные дороги и скоростные трассы, плыл сквозь
пространство, которое я никогда не смогу описать как следует. Там были существа,
серые штучки в желтую полоску, вроде мелких грызунов, и еще какие-то змеевидные
предметы. И, особенно, глаза. Они глядели из каждого изгиба дороги, из каждой
змеи, из-под двери. Но это меня не испугало. Мне было просто интересно, что они
все тут делают и что они видят.
Видения шли невероятно интенсивным потоком, и было просто невозможно
уследить за всеми. Я запомнил лишь мысль о том, что все это бессмысленно, и я
должен попытаться как-то проанализировать эти образы, но, если я постараюсь
что-то запомнить, я точно ничего не запомню. Цвета моих видений все время были
одни и те же: ярко-розовый, серый, свежий желтый, глубокий темно-синий,
пурпурный, красный. Все тона были жутко контрастными. Здесь не было "скучных
цветов": все было раскрашено как в компьютерной игре.
Поле моего зрения тоже очень изменилось. В нормальном состоянии я успеваю
рассмотреть за один раз только один предмет, а здесь моим полем зрения была вся
полусфера, и мое тело (вернее, все мое существо) было точкой в этой странной
вселенной. Точка не имела тела, она просто плавала в этом виртуальном
пространстве мозга. Я мог принимать сообщения из этой виртуальной полусферы, но
у меня никак не получалось даже чуть-чуть осмыслить ее. Она была слишком
быстрой, сложной и интенсивной.
Тем временем мое тело вроде бы прокакалось. Я так и не понял, случилось ли
это на самом деле, но решил, что мне пора подтереться. Я повернулся вправо
(туда, где, по-моему, была туалетная бумага) и вдруг заметил слева плакат группы
Valhalla. Но это же надо! Там кругом были буквы, и я видел слова, но не мог их
прочесть. Я не мог представить себе, что комбинации букв имеют какой-то смысл.
Прямо передо мной была пустая белая стена. Некоторое время я смотрел на нее, но
уже не помню, что я там увидел. Наконец я добрался до туалетной бумаги, но никак
не мог найти конец рулона. Я хватал его, вцеплялся в него, но все ускользало как
дым. Наконец мне удалось сгрести кусок бумаги в кулак. Я посмотрел на свою руку
и не увидел там ничего, но я знал, что там бумага. Я попытался что-то подтереть,
но, когда посмотрел вниз, то увидел, что ноги исчезли. Нет-нет, все в порядке.
Вот они. Они снова появились. Как же я собираюсь подтереться, если все исчезает.
И тут моя рука как-то сама собой все сделала. Я уже не помню, как я встал,
застегнулся, вымыл руки и все такое. Но я помню, что сказал ребятам, что хочу
сесть в свое любимое кресло. Каким-то образом я оказался в кресле. Я сидел с
пустым ведром на коленях и уже мог не бояться, что меня вырвет.
Да мне и нечем было блевать. Последний раз я ел в пятницу, в час дня, а
сейчас была суббота, три часа дня. А весь сегодняшний опыт начался в 2:40, то
есть всего 20 минут назад!
Через некоторое время, когда видения начали ослабевать, я начал беседовать
с "нянькой". Мы почти все время прохихикали, и больше времени ушло на то, чтобы
проверить, можем ли мы общаться, чем на само общение. Но обоим понравилось.
Иногда я пытался заняться проверкой, могу ли я ощущать свое тело. Труднее всего
было понять, дышу я или не дышу. Просто где-то рядом раздавался какой-то слабый,
но знакомый звук. Звуки были, в большинстве, раздражающими - между звуками и
видениями не было никакой связи. Вкус отсутствовал (я не чувствовал вкуса
собственной рвоты), запах тоже, и телесные ощущения тоже пропали. Но был
бесконечный "визуальный звук", который очень смущал меня. Шум морских раковин.
Все было как бы сделано из одной гибкой мембраны (конечно же, одного цвета), а
под ней шевелились все эти раковины.
Видения стали очень геометрическими, хотя и не были похожи ни на что,
сделанное человеком. Но при этом в них не было ни малейшего признака хаоса.
Ничего фрактального, ничего неправильного. Все было совершенным и
геометрическим. Я подумал: интересно, а как под ДМТ будет выглядеть дерево? Надо
бы совершить еще один полет в такой день, когда я смогу наблюдать и исследовать
природу.
До сих пор со мной не случалось ничего подобного. Это был самый
захватывающий и интенсивный опыт в моей жизни".
Весь этот чрезвычайно долгий опыт в действительности занял менее двух
часов.
Эта сокращенная версия полного отчета может служить прекрасным введением в
сложный мир ДМТ, в свет хоаски, озаряющий нас с проявлением вещества, которому
не позволяют быстро распасться в организме.
И последний комментарий. Недавно один господин из органов правопорядка
попросил меня объяснить, что значит термин "аяхуаска", поскольку он часто
сталкивался с ним в связи с разными делами по наркотикам. В ответ я написал
короткую статью, которая была напечатана в журнале CLIC и воспроизводится здесь
с разрешения редакции.
До недавнего времени термин "Аяхуаска" можно было встретить только в
литературе, связанной с бассейном Амазонки. Этот травяной отвар широко
применялся в северной части Южной Америки для исцелений, предсказаний будущего,
посвящения, а также как сенсорный интоксикант. В разных областях его могли
называть по-разному: например, каапи, натема или яхе.
В последние десятилетия он стал все чаще и чаще звучать в не-индейской
среде. Он стал компонентом одного из религиозных движений Бразилии и привлек к
себе внимание многих любознательных жителей Европы и США.
Состав этого напитка может быть очень весьма различным: каждый курандеро
(шаман-знахарь) готовит его по собственному рецепту. В него могут входить и
экстракты растений, и химические вещества, и сочетания тех и других. Но в любом
случае аяхуаска состоит из двух компонентов. Один из них - ингибитор ферментов,
то есть вещество, блокирующее деаминацию аминов. Другой - это аминсодержащее
вещество, защищаемое первым компонентом от метаболического разрушения. Как
правило, ни один из компонентов сам по себе не психоактивен при пероральном
приеме; но при одновременном пероральном приеме обоих компонентов ингибитор
деаминации позволяет аминам оказать соответствующее воздействие.
Ингибитор моноаминоксидазы может быть либо растительным, либо синтетическим
препаратом. Химические вещества, обычно содержащиеся в экстрактах растений - это
гармин, гармалин (тетрагидрогармин) и 7-метокси-бета-карболины. В Амазонии
обычно используются растения рода Banisteriopsis - включая такие виды, как
B.caapi и B.inebrains. В Европе, на юге США и в мексике можно найти несколько
растений, родственных Peganum harmala, или сирийской руте, которые также
используются как источники карболинов. В качестве ингибиторов также может