Страница:
Бородиным ((псевдоним Шульгина в книге)), и что больше мне ничего знать не
требуется.
- О, господи, - вырвалось у меня, и я засмеялась.
- Я не знаю мистера Борха, и уж точно не снабжал его никакими препаратами!
- запротестовал Шура.
Гиоргио поспешил вмешаться:
- Не сомневаюсь. Мы с Хектором провели расследование и сами пришли к такому
выводу, как только узнали о вас побольше."
Интересно, что он имел в виду под словом "расследование". Если то же, что и
мы: частные детективы и все такое прочее, то... лучше об этом не думать.
Один вопрос давно уже крутился в моей голове, и я решила поскорей задать
его, пока разговор не принял более серьезный оборот. Я чуть приподнялась со
стула и, глядя в глаза нашим собеседникам, сказала:
- Простите за любопытство, а сколько платили пациенты за это чудесное
лекарство?
- Большинство пациентов платило двадцать пять тысяч долларов в неделю.
Мы с Шурой переглянулись.
- Ох! - только и смогла сказать я.
- Хорошенький бизнес! - закивал головой Шура.
- В последнюю неделю пребывания в санатории, - продолжал доктор Хектор,- мы
с Гиоргио смогли утаить небольшое количество эликсира и взять его образцы с
собой. Здесь, в США, мы смогли узнать состав наших образцов. Они содержат
вещество под названием МДМА.
- Ого! - воскликнула я. Шура только пробормотал что-то себе под нос.
Гиоргио наклонился к столу и его дорогой пиджак чуть не затрещал по швам.
- Кстати, джентльмены, почему бы вам не снять пиджаки: здесь слишком жарко
для официальностей.
Бразильцы заулыбались и последовали моему совету. Сеньор Гиоргио снова
наклонился к столу, положив на него локти. Рукава его рубашки были перевязаны
красными лентами. Он молитвенно сложил руки перед лицом, обдумывая следующую
фразу. Мы с Шурой вежливо ждали. Доктор Хектор щурился на мягкий солнечный свет,
предоставляя пока ведение переговоров своему другу.
И вот Гиоргио перешел к главной теме нашего разговора.
- Мы пришли к вам, доктор Шура, - медленно заговорил он, - потому, что по
многим причинам не собираемся возвращаться в санаторий мистера Борха.
Мне было бы достаточно одной причины - двадцати пяти тысяч баксов в неделю.
Шура кивнул.
- Но мы - я и мои друзья, побывавшие в санатории - мы считаем, что это
лекарство - этот эликсир, МДМА - представляет исключительную ценность. Поэтому
мы хотим открыть в нашем родном Рио клинику, чтобы научить врачей применять его
на практике, вы понимаете?
Шура заерзал на стуле.
Мы хотим провести исследования в этой области, - продолжал Гиоргио, - и
утвердить это лекарство как зарекомендовавший себя способ помочь людям
преодолеть душевную боль, вы понимаете меня?
Пока он все говорит правильно.
- А у вас есть разрешение бразильского правительства? - спросил Шура.
- Мы работаем над этой проблемой, - вступил в разговор Хектор. - У нас есть
прямые выходы на президента, и сейчас это просто вопрос времени.
- Каков статус МДМА в Бразилии? - настаивал на своем Шура. Гиоргио
посмотрел на доктора Хектора и ответил:
- В настоящий момент МДМА не упоминается в наших законах - таким образом,
это разрешенное вещество.
- Вы имеете в виду, не запрещенное? - улыбнулся Шура. Голубые глаза нашего
новыого знакомого сощурились, и засмеялся:
- Да, похоже, вы правы. Но мы надеемся санкционировать использование этого
лекарства через применение его в нашей клинике. Что вы на это скажете?
Санкционировать? Ничего себе...
- Очень любопытно - осторожно отвечал Шура. После паузы он спросил:
- Извините, а чем я могу быть вам полезен?
- Мы бы хотели, - сказал Гиоргио, поглядывая на доктора Хектора, - мы бы
хотели пригласить вас, и вашу супругу, конечно, приехать в Рио и встретиться с
нашими друзьями, а также выступить перед врачами и психиатрами с лекцией об этом
лекарстве и возможностях его использования. Еще мы хотели бы, чтобы вы
изготовили для нас небольшое количество вещества, которое необходимо для
успешного начала работы.
- Я с радостью воспользуюсь вашим предложением, - отвечал Шура учтиво и
даже немного официально, - если вы сможете удостоверить меня в том, что я никоим
образом не нарушу законы Бразилии. Я должен быть в этом абсолютно уверен. Сейчас
в Соединенных Штатах МДМА не является запрещенным веществом, но у меня нет
информации о соответствующем бразильском законодательстве. Как вы понимаете, я
не могу принять участие в действиях на территории чужой страны, которые вызывают
хоть малейшие сомнения в их законности.
- Совершенно верно! - заявил Гиоргио.
- Конечно-конечно, - подтвердил доктор Хектор - к вашему приезду мы
подготовим копии статей бразильского законодательства, затрагивающих наш проект.
Но уже сейчас я могу уверить вас, что вы не нарушите никаких законов. Мы бы не
посмели бы предложить вам такое. Вы великий человек, великий ученый, мы глубоко
уважаем вас и вашу репутацию. Будьте уверены: все, что вы будете для нас делать,
не выйдет за рамки закона.
И мы согласились лететь в Рио-де-Жанейро. Билеты на самолет мы получили по
почте. Середина июня, компания "Пан-Американ", первый класс на первый отрезок
пути и бизнес-класс на второй. Прилагались и обратные билеты на число двумя
неделями позже: та же авиакомпания, тоже первый и бизнес класс.
- Дорогой, посмотри-ка: первый класс! Никогда не летала первым классом! А
ты?
-Я тоже, - отвечал "великий ученый". - И скорее всего, больше не полечу.
Наверное, это интересно.
- Интересно? - завопила я. - Да это будет просто фантастика! - Я подбежала
к нему и шумно поцеловала. Он, как всегда, сохранял невозмутимое спокойствие,
глядя, как я протанцевала что-то типа боссановы мимо него и в сторону кухни...
Пятница. Рио-де-Жанейро, Бразилия, 22 часа.
"Я чувствую, скоро нам будет не до дневников, поэтому начну сейчас. Если
судить по первому дню, мы будем очень плотно заняты: нас ждет громадное
количество встреч с людьми, полными восторга и энтузиазма, прекрасная
бразильская кухня, достопримечательности, и, может быть, мы даже займемся
химией".
Полет был совсем не утомительным, если вообще дальний перелет может быть не
утомительным. Мы летели первым классом из Сан-Франциско в Майами - первый раз в
жизни такой комфорт, до этого мы путешествовали, как простые люди. Громадное
пространство для ног и отличное меню, совсем не как во втором классе. На завтрак
мы заказали бифштекс с гарниром, свежие фрукты, булочки с кофе. Огромный выбор
вин и крепких напитков. К сладкому я попросила повторить заказ на спиртное.
Странно, что они предлагают алкоголь за завтраком. Наверное, многие
пассажиры первого класса - люди, достигшие успеха в жизни - злоупотребляют
алкоголем, так как им постоянно нужно снимать стресс. Авиакомпания, скорее
всего, хочет, чтобы эти клиенты не стеснялись опохмеляться.
В Майами мы семь часов ждали следующего рейса, и все это время мы провели в
роскошном номере гостиницы международного аэропорта - просто валялись на свежем
белье под убаюкивающий гул кондиционера. Вся дорога, включая гостиницу, была
заранее оплачена нашими новыми бразильскими друзьями. Мы отдохнули, привели себя
в порядок, усталость как рукой сняло.
Наш следующий билет был в клиппер-классе - так в авиакомпании "Пан
Американ" называют бизнес-класс, нечто среднее между первым и вторым. Кстати,
бизнес-классом мы до этого тоже никогда не летали. Опять можно было свободно
вытянуть ноги, да и еда была не хуже. Тогда я еще свято верила в полную
безопасность "Пан-Американ".
Наконец мы приземлились в Рио-де-Жанейро. Мы сразу же увидели, какое
влияние имеют наши новые друзья: таможенных формальности для нас просто не
существовали. Доктор Хектор встретил нас прямо у трапа и представил нам двух
молодых людей, работников аэропорта. Один из них отлично владел английским,
другой говорил только по-португальски. Пока я высматривала на движущейся ленте
наши чемоданы, молодой человек, говоривший по-английски, по просьбе Шуры обучал
его простым фразам на португальском, в то время как другой молодой человек взял
наши паспорта и визы и исчез в неизвестном направлении (Шура позже признался,
что в тот момент, когда наши документы неожиданно унесли, он очень
заволновался). Через несколько минут джентльмен вернулся с уже оформленными
документами.
- Так устраняются преграды на пути великих мира сего, - напыщенно
произнесла я. - А также на пути их верных жен.
- Да, это гораздо лучше, чем стоять в очереди.
Когда появились наши чемоданы, нас проводили мимо длинной очереди к
воротам, где висело объявление "Если вам не требуется декларировать содержимое
багажа, нажмите зеленую кнопку" - что мы и сделали. На этом формальности
закончились, и мы покинули аэропорт.
- Мы прямо как король и королева Калифорнии, - прошептала я Шуре. В общем,
мы были приятно удивлены.
На улице нас ждали сеньор Гиоргио и его красавица жена Лена, которой он
весьма гордился. Там же была жена Хектора, Рита - тоже очаровательная женщина.
В своем дневнике я писала: "Им явно за сорок, но выглядят обе значительно
моложе: видимо над их внешностью постарались знаменитые бразильские
хирурги-косметологи. Вскоре мы с удивлением обнаружили, что женщины здесь не
скрывают этого. Наоборот, считается нормальным хвастаться своим хирургом, всегда
самым лучшим и дорогим, у которого непременно три роскошные виллы в по крайней
мере двух странах".
С первых секунд знакомства мы почувствовали в женах наших друзей искреннюю
симпатию, без оценивающих взглядов и фальшивых улыбок, так обычных для женщин
высшего света США. Не то чтобы нас не изучали: мы всегда изучаем новых людей,
оцениваем их, сравниваем со старыми знакомыми - это обычно для любой страны и
любых людей. Но было видно, что они прежде всего хотят, чтобы мы чувствовали
себя как дома.
Мы сели в большую американскую машину Гиоргио и Лены и поехали на их виллу,
где должны были остановиться. Вскоре я пожалела, что оставила в чемодане свой
фотоаппарат: мы проезжали бедные районы - фавелы, где по крутым холмам
карабкались лачуги бедняков. Красные, синие, зеленые домики с облупившейся
краской торчали почти друг на друге. В Бразилии, в отличие от других стран,
бедные живут на холмах, а богатые - в долинах.
Знаменитые холмы Рио-де-Жанейро представляют собой величественное зрелище:
они круты, как китайские сопки, но гораздо массивнее; посередине возвышается
гора Сахарная Голова с громадной круглой вершиной. Кажется, что эта каменная
глыба с глубокими шрамами на склонах прорезалась из земных глубин.
Машина летела по морской набережной Рио, где тротуар выложен плитками так,
что получается рисунок в виде волн. Я узнала ее по открыткам и фотографиям в
журналах
Обращаясь ко мне, Лена сказала:
- Как красиво! Так жалко, что нельзя купаться.
Мы спросили, почему.
- Вода грязная. Видите ли, в фавелах нет канализации, и вся грязь, все
отбросы стекают прямо в залив.
Шура сидел на переднем сиденье, и я не видела его лица, но я уверена, что
мы подумали примерно одно: "Третий мир! Вместо того, чтобы построить канализацию
в бедных кварталах, они разрешают сливать помои в залив и еще недовольны, что в
нем нельзя купаться! Как будто от них ничего не зависит!"
Я вдруг почувствовала, что очень устала от долгого перелета и что мне нужно
внимательно следить за своими словами и интонациями.
Все недовольство - при себе.
Когда мы проезжали нищие кварталы, Гиоргио заметил, что демократия - это,
конечно, прекрасно, но в Бразилии она не работает, и при военном режиме все жили
лучше. (Впрочем, он добавил - возможно из вежливости, - что ему лично военное
правительство совсем не нравилось). Незадолго до этого он сообщил, что инфляция
в стране составляет один процент в день.
В принципе, такое отношение характерно для всех богатых жителей большого
города, когда они говорят о бедных - это смесь озабоченности, негодования и
некого чувства вины. Гостям не следует подымать эту тему - особенно в такой
стране, как Бразилия, где почти отсутствует средний класс: есть либо очень
богатые, либо очень бедные.
Проезжая вдоль побережья, мы видели роскошные гостиницы с ухоженными
тропическими садами. Многие здания были облицованы мрамором, и почти все -
расписаны граффитти, иногда до уровня третьего этажа. Вокруг них росли пальмы,
инжир, другие фруктовые деревья, между гостиницами были разбиты роскошные
цветники. Но, несмотря на роскошь, на всем лежала неуловимая печать тропиков.
Казалось, стихия совсем рядом: если не ухаживать за этими садами недели две,
поверхности покроются трещинами, через которые пробьется буйная растительность,
все покроет толстый слой плесени и коричневой пыли. Это зловещее чувство
возникало, скорее всего, из-за того, что небо было покрыто мрачными тучами, а
может, мы просто не выспались.
В Бразилии зима. Температура воздуха - примерно плюс двадцать, и мы не
скоро привыкли, что бразильцы постоянно извиняются по поводу холодной погоды.
То, что наш друг скромно называл летним домиком, предназначалось для Лены.
"Когда дом был построен, - рассказывал он, - жена вдруг решила, что хочет
остаться в городе".
Лена взглянула на меня и украдкой улыбнулась. В снисходительном тоне
Гиоргио было заметно легкое недовольство. Бразилия - страна, где все решают
мужчины, и здесь, как всегда в патриархальном обществе, ведется скрытая борьба
за власть между супругами.
Из дальнейшего разговора мы выяснили, что дом они все-таки используют -
устраивают там приемы, так как в городских апартаментах недостаточно места. Дом
располагался в одном из самых фешенебельных пригородов Рио, где строилось много
новых вилл. При въезде на участки стоял шлагбаум, в будке возле него сидел
сторож, и на дороге были устроены специальные бугорки - ограничители скорости,
чтобы чужие машины не могли легко проехать через квартал. Хотя я вообще не
заметила здесь машин.
Гиоргио рассказал нам историю из жизни этой резервации для богатых. Полгода
назад здесь участились кражи. Воры обчищали дома один за другим, стоило
отлучиться на пару дней - и из дома пропадало все ценное. Пострадал и сам
Гиоргио. В результате оказалось, что в кражах был замешан сторож: он передавал
сообщникам, какие дома оставались без присмотра; ночью появлялись воры и уносили
вещи, не боясь быть обнаруженными. Дело в том, что сторож должен был знать,
когда уезжают хозяева, чтобы охранять дома, пока в них нет прислуги.
Мы посмеялись. Шура спросил:
- Когда нанимали нового сторожа, изучили его досье?
- Его допрашивали так, словно он поступал на работу в Золотой фонд. Он
святой - чуть не нимб над головой светится!
Мы долго смеялись. Машина подъехала к большому пятиэтажному дому (если
считать этажом мансарду). Снаружи дом выглядел не особенно изысканно, зато
внутри был отделан великолепно. Белые стены, богатая отделка, антикварная мебель
- я с трудом сдерживалась, чтобы не потрогать ее руками. На стене гостиной
красовалась громадная африканская маска. Гиоргио сказал, что таким образом он
проявляет уважение к своим негритянским предкам (как многие бразильцы, в
особенности жители Рио, Гиоргио гордился, что в нем текла кровь представителей
разных рас). В гостиной было много комнатных растений, длинные побеги вились по
стенам. Здесь стоял длинный диван и несколько кресел.
На кухне мы познакомились с Курасон (по-португальски это значит "сердце").
Лена объяснила, что она будет стирать, готовить и убирать в доме. У Курасон были
португальские, итальянские, африканские и индейские корни, но она четыре года
прожила в Нью-Йорке, поэтому отлично говорила на английском. Пока мы жили в
доме, она убирала наши постели, готовила нам превосходные блюда, варила крепкий
бразильский кофе, и, кроме этого, выступала в роли переводчика: нам сложно было
сразу понять некоторые вещи в этом незнакомом мире.
При этом она была на последних месяцах беременности.
Наша громадная спальня была на третьем этаже, в ней стояла роскошная
мебель, после некоторых раздумий Шура определил, что это - французский модерн.
Кровать оказалась не слишком мягкой - ровно, как любит Шура. За большим
окном открывался очаровательный вид: аллея, за которой красная черепица соседних
домов, в садах росли пальмы и цвели мимозы.
Мы поспали часа два, поднялись и оделись к первому официальному событию
нашего пребывания в Бразилии - мы должны были встречаться с "семьей". Именно так
называли себя люди, употреблявшие МДМА раз в неделю, а некоторые даже и вообще
раз в месяц. Гиоргио сказал, что обычно для совместного употребления МДМА
собирается около десяти человек, и что сегодняшняя встреча, где присутствует 35
человек - редкое исключение в честь нашего визита. Люди собрались, чтобы задать
нам вопросы, получить ответы и просто отметить наш приезд.
На мне было свободное белое платье с кружевами, очень удобное и
сравнительно изящное. Шура к тому моменту уже выяснил, что в Бразилии галстук
носят только на службе или при официальных встречах, поэтому на нем была обычная
рубашка, без костюма.
Первый урок - совсем другая манера приветствия. Женщины обычно на
французский манер целуют тебя в щеки, сначала в левую, потом в правую, а мужчины
либо жмут друг другу руку, либо хлопают друг друга по плечу. Некоторые гости
постарались ограничиться обычным американским рукопожатием, но вскоре я привыкла
сразу подставлять щеку для поцелуя. (К вечеру мы перецеловались и переобнимались
с невероятным количеством людей, я думаю, за всю жизнь мы не целовались столько
раз подряд).
Среди гостей - в тот вечер и на следующий день: сеньор Драгго (единственный
член "семьи", которого называли по фамилии), на его лице были шрамы после
теракта в другой латиноамериканской стране. Несколько лет назад коммунисты или
ЦРУ (я не помню, кто специализируется на убийстве латиноамериканских диктаторов)
спутали его лимузин с лимузином президента. Он единственный остался в живых -
все остальные пассажиры лимузина погибли. Нам сообщили, что сеньор Драгго
занимается импортом, специализируясь на торговле с Китаем, кроме того, он
владеет четырьмя небольшими компаниями внутри Бразилии.
Сеньор Лео - милый толстяк, его лицо мне сразу понравилось - человек с
чувством юмора и немного меланхоличный. Тоже занимается торговлей, знает
английский, французский, арабский, испанский и португальский.
Его жена Анита - еще одна красавица, с прической, которую, как мне кажется,
в недалеком прошлом любили парижанки.
Пьер и Элен - соседи по поселку (они приезжали сюда на выходные). С ними
была их дочь Делия и ее муж Томас. Они были французы, Пьер владел несколькими
магазинами в Сан Пауло.
Сеньор Вальдо, массажист. На следующий день он давал сеансы массажа в
гостиной на втором этаже, но я не уверена, принадлежал ли он лично к "тайному
обществу". По крайней мере, он вряд ли мог позволить себе принимать МДМА часто -
постепенно мы поняли, что наши хозяева берут деньги с гостей, приехавших
специально за МДМА. Цена не разглашалась, да мы и не спрашивали, но судя по
тому, что они скорее всего покупали препарат у небезызвестного Борха, она была
довольно высокой.
Сеньор Вальдо был очень милый, мягкий человек, к сожалению он не говорил
по-английски, поэтому мне пришлось очень долго жестикулировать, когда я пыталась
выразить восхищение ароматом массажного масла, которое он использует. На
следующий день он принес мне в подарок целую упаковку этого масла, а также много
лекарственных растений, в том числе гуарану, которая очень заинтересовала Шуру -
оказывается, это сильный стимулятор.
Доктор Роберто - специалист по пластической хирургии. Красивый, высокий,
очень привлекательный человек, очень умный и себе на уме. В первый вечер он
задал несколько очень интересных и неожиданных вопросов. Наверняка, один из
самых преуспевающих хирургов в стране.
Марина - молодая красавица-брюнетка, полная энергии, любви, спонтанности -
взрослый ребенок. Она была любовницей доктора Роберто и матерью его младшей
дочки Кати. С дочкой мы познакомились через несколько дней, и она была тоже
очень красивая. У Роберто была жена (мы впервые увидим ее на дне рождении в
среду) и два взрослых сына, старший уже помогал отцу в клинике. Любовница
входила в "семью", жена - нет. Марина училась живописи.
(Всю эту информацию нам с нескрываемым удовольствием поведали Гиоргио и
Лена, когда гости разошлись).
Большинство имен мы так и не запомнили - на встрече царила дружелюбная
неразбериха. Была одна полная мулатка с короткой стрижкой - ее хобби были
специальные виды фотографии. Она показывала некоторые свои потрясающие снимки,
сделанные до и после приема МДМА. На снимках "ауры" - теплового поля человека,
было видно, что после приема препарата сияние увеличивается. Собравшиеся шумно
приветствовали появление фотографий.
Был один мультимиллионер - владелец состояния в 120 миллионов долларов.
Похож на какого-то латиноамериканского актера - сдержанный, вежливый и любезный.
Его зовут Карлос - имя миллионера трудно не запомнить.
Еще один хирург - одет во все белое, с ним - его жена. Очень молодой,
простодушный и симпатичный.
И многие-многие другие, чьих имен мы не записали, а зря - на следующий день
мы не могли вспомнить, как кого зовут.
Все собрание было посвящено нашему приезду, и весь вечер мы сидели в центре
плотного круга слушателей и отвечали на вопросы. Каждый гость по очереди называл
свое имя, профессию и рассказывал, как он начал употреблять МДМА, и какие
положительные последствия это имело. После подобного знакомства мы перешли к
вопросам и дискуссиям, Хектор и Гиоргио переводили по мере необходимости. Все
собравшиеся с большой охотой, и даже нетерпением рассказывали о том, как им
удалось при помощи МДМА решить свои внутренние проблемы, разобраться в себе.
Большинство присутствующих первый раз попробовали МДМА в заведении мистера
Борха, другие - пришли в "семью" по приглашению своих друзей. Хотя все гости
давно разорвали отношения с Борхом, до сих пор чувствовалось, что его имя
упоминается с большим уважением.
Видимо, мистер Борх обладал очень сильной харизмой и даром убеждения, даже
наши хозяева, отзывавшиеся о нем скептически, все еще не избавились от некого
страха перед его личностью. Они очень много своей личной воли отдали мистеру
Борху, и не до конца освободились от этой зависимости.
Нас все еще очень раздражало то, что этот проходимец использовал Шурино имя
для рекламы своего заведения, и мы даже хотели привлечь его за это к ответу, но
потом решили, что это бесполезно. Шура заметил, что его именем спекулировало
такое большое количество подобных авантюристов, что ему даже не хочется иметь
полную информацию о таких случаях. Вряд ли физически возможно привлечь к
ответственности всю эту кучу народа. Придется просто не обращать внимания.
Я согласилась.
На всякий случай Шура предостерег меня от слишком категоричных суждений по
поводу человека, к которому эти наивные бразильские богачи все еще питали
подобие уважения. Нельзя судить человека, которого мы не разу не видели, и,
надеюсь, ни разу не увидим.
В этот вечер Шура больше всего поразил аудиторию (после его слов
установилась гробовая тишина), когда сообщил, что стоимость одной дозы МДМА -
125 миллиграмм в данном случае - составляет один доллар. Эту информацию все
восприняли с большим воодушевлением.
Разговор продолжался несколько часов, причем велся он сразу на нескольких
языках. Мы старались вспомнить все свои знания иностранных языков - Шура говорил
по-французски, а я по-испански. Большинство гостей говорили и на том и на
другом, помимо своего родного португальского.
Задавались обычные для подобных встреч вопросы: от "Не вредит ли прием
препарата нервной системе?", до "Почему первый опыт - самый сильный, и
впечатления от него никогда не повторяются?"
На первый вопрос Шура ответил: "Обычная терапевтическая дозировка - между
100 и 150 миллиграмм, с дополнительными 40 или 50 грамм через некоторое время -
не причиняет никакого вреда здоровью пациента, У некоторых лабораторных
животных, при очень высоких дозах препарата - которые никто никогда не предлагал
человеку - возникали нарушения жизнедеятельности, но у других животных те же
дозы не вызывали никаких нарушений".
По поводу второго вопроса Шура сказал: "Я не знаю, почему самые
запоминающиеся впечатления остаются именно от первого приема, могу только
заметить, что очень многие пациенты, принимавшие препарат, подтверждают это
наблюдение".
Один из гостей, которого Лена представила нам, как известного психиатра,
человек среднего возраста с милым лицом и проницательным взглядом, подошел ко
мне в конце встречи и сделал лучший из всех комплементов, сказав, что я очень
"sympatico" - это мое любимое слово во многих языках. Особенно, если так
называют меня. В английском нет точного эквивалента этому слову, примерное
значение - "милый", "добрый", "приятный" и т.п.
Вскоре встречу пришлось заканчивать из-за позднего времени. Мы еще раз
прошли через церемонию поцелуев, обниманий, слов благодарности и всего прочего.
Начиналась неделя, которую я позже охарактеризовала, как "неделю постоянных
улыбок".
Суббота.
День, полностью посвященный МДМА. Люди, которых мы видели вчера, плюс те,
кто не смог прийти. Примерно тридцать пять человек. Хозяева попросили на
присутствовать на сеансе приема "лекарства", впервые таком многочисленном по
количеству собравшихся. Обычно "семья" собиралась группами по восемь-десять
человек. Позже мы узнали, что некоторые волновались по поводу такого
эксперимента, но расслабились к началу сеанса. Нам МДМА не предлагалось, мы
должны были просто проследить, правильно ли осуществляется прием препарата, не
надо ли как-либо изменить процедуру. Честно говоря, мы очень обрадовались этому,
требуется.
- О, господи, - вырвалось у меня, и я засмеялась.
- Я не знаю мистера Борха, и уж точно не снабжал его никакими препаратами!
- запротестовал Шура.
Гиоргио поспешил вмешаться:
- Не сомневаюсь. Мы с Хектором провели расследование и сами пришли к такому
выводу, как только узнали о вас побольше."
Интересно, что он имел в виду под словом "расследование". Если то же, что и
мы: частные детективы и все такое прочее, то... лучше об этом не думать.
Один вопрос давно уже крутился в моей голове, и я решила поскорей задать
его, пока разговор не принял более серьезный оборот. Я чуть приподнялась со
стула и, глядя в глаза нашим собеседникам, сказала:
- Простите за любопытство, а сколько платили пациенты за это чудесное
лекарство?
- Большинство пациентов платило двадцать пять тысяч долларов в неделю.
Мы с Шурой переглянулись.
- Ох! - только и смогла сказать я.
- Хорошенький бизнес! - закивал головой Шура.
- В последнюю неделю пребывания в санатории, - продолжал доктор Хектор,- мы
с Гиоргио смогли утаить небольшое количество эликсира и взять его образцы с
собой. Здесь, в США, мы смогли узнать состав наших образцов. Они содержат
вещество под названием МДМА.
- Ого! - воскликнула я. Шура только пробормотал что-то себе под нос.
Гиоргио наклонился к столу и его дорогой пиджак чуть не затрещал по швам.
- Кстати, джентльмены, почему бы вам не снять пиджаки: здесь слишком жарко
для официальностей.
Бразильцы заулыбались и последовали моему совету. Сеньор Гиоргио снова
наклонился к столу, положив на него локти. Рукава его рубашки были перевязаны
красными лентами. Он молитвенно сложил руки перед лицом, обдумывая следующую
фразу. Мы с Шурой вежливо ждали. Доктор Хектор щурился на мягкий солнечный свет,
предоставляя пока ведение переговоров своему другу.
И вот Гиоргио перешел к главной теме нашего разговора.
- Мы пришли к вам, доктор Шура, - медленно заговорил он, - потому, что по
многим причинам не собираемся возвращаться в санаторий мистера Борха.
Мне было бы достаточно одной причины - двадцати пяти тысяч баксов в неделю.
Шура кивнул.
- Но мы - я и мои друзья, побывавшие в санатории - мы считаем, что это
лекарство - этот эликсир, МДМА - представляет исключительную ценность. Поэтому
мы хотим открыть в нашем родном Рио клинику, чтобы научить врачей применять его
на практике, вы понимаете?
Шура заерзал на стуле.
Мы хотим провести исследования в этой области, - продолжал Гиоргио, - и
утвердить это лекарство как зарекомендовавший себя способ помочь людям
преодолеть душевную боль, вы понимаете меня?
Пока он все говорит правильно.
- А у вас есть разрешение бразильского правительства? - спросил Шура.
- Мы работаем над этой проблемой, - вступил в разговор Хектор. - У нас есть
прямые выходы на президента, и сейчас это просто вопрос времени.
- Каков статус МДМА в Бразилии? - настаивал на своем Шура. Гиоргио
посмотрел на доктора Хектора и ответил:
- В настоящий момент МДМА не упоминается в наших законах - таким образом,
это разрешенное вещество.
- Вы имеете в виду, не запрещенное? - улыбнулся Шура. Голубые глаза нашего
новыого знакомого сощурились, и засмеялся:
- Да, похоже, вы правы. Но мы надеемся санкционировать использование этого
лекарства через применение его в нашей клинике. Что вы на это скажете?
Санкционировать? Ничего себе...
- Очень любопытно - осторожно отвечал Шура. После паузы он спросил:
- Извините, а чем я могу быть вам полезен?
- Мы бы хотели, - сказал Гиоргио, поглядывая на доктора Хектора, - мы бы
хотели пригласить вас, и вашу супругу, конечно, приехать в Рио и встретиться с
нашими друзьями, а также выступить перед врачами и психиатрами с лекцией об этом
лекарстве и возможностях его использования. Еще мы хотели бы, чтобы вы
изготовили для нас небольшое количество вещества, которое необходимо для
успешного начала работы.
- Я с радостью воспользуюсь вашим предложением, - отвечал Шура учтиво и
даже немного официально, - если вы сможете удостоверить меня в том, что я никоим
образом не нарушу законы Бразилии. Я должен быть в этом абсолютно уверен. Сейчас
в Соединенных Штатах МДМА не является запрещенным веществом, но у меня нет
информации о соответствующем бразильском законодательстве. Как вы понимаете, я
не могу принять участие в действиях на территории чужой страны, которые вызывают
хоть малейшие сомнения в их законности.
- Совершенно верно! - заявил Гиоргио.
- Конечно-конечно, - подтвердил доктор Хектор - к вашему приезду мы
подготовим копии статей бразильского законодательства, затрагивающих наш проект.
Но уже сейчас я могу уверить вас, что вы не нарушите никаких законов. Мы бы не
посмели бы предложить вам такое. Вы великий человек, великий ученый, мы глубоко
уважаем вас и вашу репутацию. Будьте уверены: все, что вы будете для нас делать,
не выйдет за рамки закона.
И мы согласились лететь в Рио-де-Жанейро. Билеты на самолет мы получили по
почте. Середина июня, компания "Пан-Американ", первый класс на первый отрезок
пути и бизнес-класс на второй. Прилагались и обратные билеты на число двумя
неделями позже: та же авиакомпания, тоже первый и бизнес класс.
- Дорогой, посмотри-ка: первый класс! Никогда не летала первым классом! А
ты?
-Я тоже, - отвечал "великий ученый". - И скорее всего, больше не полечу.
Наверное, это интересно.
- Интересно? - завопила я. - Да это будет просто фантастика! - Я подбежала
к нему и шумно поцеловала. Он, как всегда, сохранял невозмутимое спокойствие,
глядя, как я протанцевала что-то типа боссановы мимо него и в сторону кухни...
Пятница. Рио-де-Жанейро, Бразилия, 22 часа.
"Я чувствую, скоро нам будет не до дневников, поэтому начну сейчас. Если
судить по первому дню, мы будем очень плотно заняты: нас ждет громадное
количество встреч с людьми, полными восторга и энтузиазма, прекрасная
бразильская кухня, достопримечательности, и, может быть, мы даже займемся
химией".
Полет был совсем не утомительным, если вообще дальний перелет может быть не
утомительным. Мы летели первым классом из Сан-Франциско в Майами - первый раз в
жизни такой комфорт, до этого мы путешествовали, как простые люди. Громадное
пространство для ног и отличное меню, совсем не как во втором классе. На завтрак
мы заказали бифштекс с гарниром, свежие фрукты, булочки с кофе. Огромный выбор
вин и крепких напитков. К сладкому я попросила повторить заказ на спиртное.
Странно, что они предлагают алкоголь за завтраком. Наверное, многие
пассажиры первого класса - люди, достигшие успеха в жизни - злоупотребляют
алкоголем, так как им постоянно нужно снимать стресс. Авиакомпания, скорее
всего, хочет, чтобы эти клиенты не стеснялись опохмеляться.
В Майами мы семь часов ждали следующего рейса, и все это время мы провели в
роскошном номере гостиницы международного аэропорта - просто валялись на свежем
белье под убаюкивающий гул кондиционера. Вся дорога, включая гостиницу, была
заранее оплачена нашими новыми бразильскими друзьями. Мы отдохнули, привели себя
в порядок, усталость как рукой сняло.
Наш следующий билет был в клиппер-классе - так в авиакомпании "Пан
Американ" называют бизнес-класс, нечто среднее между первым и вторым. Кстати,
бизнес-классом мы до этого тоже никогда не летали. Опять можно было свободно
вытянуть ноги, да и еда была не хуже. Тогда я еще свято верила в полную
безопасность "Пан-Американ".
Наконец мы приземлились в Рио-де-Жанейро. Мы сразу же увидели, какое
влияние имеют наши новые друзья: таможенных формальности для нас просто не
существовали. Доктор Хектор встретил нас прямо у трапа и представил нам двух
молодых людей, работников аэропорта. Один из них отлично владел английским,
другой говорил только по-португальски. Пока я высматривала на движущейся ленте
наши чемоданы, молодой человек, говоривший по-английски, по просьбе Шуры обучал
его простым фразам на португальском, в то время как другой молодой человек взял
наши паспорта и визы и исчез в неизвестном направлении (Шура позже признался,
что в тот момент, когда наши документы неожиданно унесли, он очень
заволновался). Через несколько минут джентльмен вернулся с уже оформленными
документами.
- Так устраняются преграды на пути великих мира сего, - напыщенно
произнесла я. - А также на пути их верных жен.
- Да, это гораздо лучше, чем стоять в очереди.
Когда появились наши чемоданы, нас проводили мимо длинной очереди к
воротам, где висело объявление "Если вам не требуется декларировать содержимое
багажа, нажмите зеленую кнопку" - что мы и сделали. На этом формальности
закончились, и мы покинули аэропорт.
- Мы прямо как король и королева Калифорнии, - прошептала я Шуре. В общем,
мы были приятно удивлены.
На улице нас ждали сеньор Гиоргио и его красавица жена Лена, которой он
весьма гордился. Там же была жена Хектора, Рита - тоже очаровательная женщина.
В своем дневнике я писала: "Им явно за сорок, но выглядят обе значительно
моложе: видимо над их внешностью постарались знаменитые бразильские
хирурги-косметологи. Вскоре мы с удивлением обнаружили, что женщины здесь не
скрывают этого. Наоборот, считается нормальным хвастаться своим хирургом, всегда
самым лучшим и дорогим, у которого непременно три роскошные виллы в по крайней
мере двух странах".
С первых секунд знакомства мы почувствовали в женах наших друзей искреннюю
симпатию, без оценивающих взглядов и фальшивых улыбок, так обычных для женщин
высшего света США. Не то чтобы нас не изучали: мы всегда изучаем новых людей,
оцениваем их, сравниваем со старыми знакомыми - это обычно для любой страны и
любых людей. Но было видно, что они прежде всего хотят, чтобы мы чувствовали
себя как дома.
Мы сели в большую американскую машину Гиоргио и Лены и поехали на их виллу,
где должны были остановиться. Вскоре я пожалела, что оставила в чемодане свой
фотоаппарат: мы проезжали бедные районы - фавелы, где по крутым холмам
карабкались лачуги бедняков. Красные, синие, зеленые домики с облупившейся
краской торчали почти друг на друге. В Бразилии, в отличие от других стран,
бедные живут на холмах, а богатые - в долинах.
Знаменитые холмы Рио-де-Жанейро представляют собой величественное зрелище:
они круты, как китайские сопки, но гораздо массивнее; посередине возвышается
гора Сахарная Голова с громадной круглой вершиной. Кажется, что эта каменная
глыба с глубокими шрамами на склонах прорезалась из земных глубин.
Машина летела по морской набережной Рио, где тротуар выложен плитками так,
что получается рисунок в виде волн. Я узнала ее по открыткам и фотографиям в
журналах
Обращаясь ко мне, Лена сказала:
- Как красиво! Так жалко, что нельзя купаться.
Мы спросили, почему.
- Вода грязная. Видите ли, в фавелах нет канализации, и вся грязь, все
отбросы стекают прямо в залив.
Шура сидел на переднем сиденье, и я не видела его лица, но я уверена, что
мы подумали примерно одно: "Третий мир! Вместо того, чтобы построить канализацию
в бедных кварталах, они разрешают сливать помои в залив и еще недовольны, что в
нем нельзя купаться! Как будто от них ничего не зависит!"
Я вдруг почувствовала, что очень устала от долгого перелета и что мне нужно
внимательно следить за своими словами и интонациями.
Все недовольство - при себе.
Когда мы проезжали нищие кварталы, Гиоргио заметил, что демократия - это,
конечно, прекрасно, но в Бразилии она не работает, и при военном режиме все жили
лучше. (Впрочем, он добавил - возможно из вежливости, - что ему лично военное
правительство совсем не нравилось). Незадолго до этого он сообщил, что инфляция
в стране составляет один процент в день.
В принципе, такое отношение характерно для всех богатых жителей большого
города, когда они говорят о бедных - это смесь озабоченности, негодования и
некого чувства вины. Гостям не следует подымать эту тему - особенно в такой
стране, как Бразилия, где почти отсутствует средний класс: есть либо очень
богатые, либо очень бедные.
Проезжая вдоль побережья, мы видели роскошные гостиницы с ухоженными
тропическими садами. Многие здания были облицованы мрамором, и почти все -
расписаны граффитти, иногда до уровня третьего этажа. Вокруг них росли пальмы,
инжир, другие фруктовые деревья, между гостиницами были разбиты роскошные
цветники. Но, несмотря на роскошь, на всем лежала неуловимая печать тропиков.
Казалось, стихия совсем рядом: если не ухаживать за этими садами недели две,
поверхности покроются трещинами, через которые пробьется буйная растительность,
все покроет толстый слой плесени и коричневой пыли. Это зловещее чувство
возникало, скорее всего, из-за того, что небо было покрыто мрачными тучами, а
может, мы просто не выспались.
В Бразилии зима. Температура воздуха - примерно плюс двадцать, и мы не
скоро привыкли, что бразильцы постоянно извиняются по поводу холодной погоды.
То, что наш друг скромно называл летним домиком, предназначалось для Лены.
"Когда дом был построен, - рассказывал он, - жена вдруг решила, что хочет
остаться в городе".
Лена взглянула на меня и украдкой улыбнулась. В снисходительном тоне
Гиоргио было заметно легкое недовольство. Бразилия - страна, где все решают
мужчины, и здесь, как всегда в патриархальном обществе, ведется скрытая борьба
за власть между супругами.
Из дальнейшего разговора мы выяснили, что дом они все-таки используют -
устраивают там приемы, так как в городских апартаментах недостаточно места. Дом
располагался в одном из самых фешенебельных пригородов Рио, где строилось много
новых вилл. При въезде на участки стоял шлагбаум, в будке возле него сидел
сторож, и на дороге были устроены специальные бугорки - ограничители скорости,
чтобы чужие машины не могли легко проехать через квартал. Хотя я вообще не
заметила здесь машин.
Гиоргио рассказал нам историю из жизни этой резервации для богатых. Полгода
назад здесь участились кражи. Воры обчищали дома один за другим, стоило
отлучиться на пару дней - и из дома пропадало все ценное. Пострадал и сам
Гиоргио. В результате оказалось, что в кражах был замешан сторож: он передавал
сообщникам, какие дома оставались без присмотра; ночью появлялись воры и уносили
вещи, не боясь быть обнаруженными. Дело в том, что сторож должен был знать,
когда уезжают хозяева, чтобы охранять дома, пока в них нет прислуги.
Мы посмеялись. Шура спросил:
- Когда нанимали нового сторожа, изучили его досье?
- Его допрашивали так, словно он поступал на работу в Золотой фонд. Он
святой - чуть не нимб над головой светится!
Мы долго смеялись. Машина подъехала к большому пятиэтажному дому (если
считать этажом мансарду). Снаружи дом выглядел не особенно изысканно, зато
внутри был отделан великолепно. Белые стены, богатая отделка, антикварная мебель
- я с трудом сдерживалась, чтобы не потрогать ее руками. На стене гостиной
красовалась громадная африканская маска. Гиоргио сказал, что таким образом он
проявляет уважение к своим негритянским предкам (как многие бразильцы, в
особенности жители Рио, Гиоргио гордился, что в нем текла кровь представителей
разных рас). В гостиной было много комнатных растений, длинные побеги вились по
стенам. Здесь стоял длинный диван и несколько кресел.
На кухне мы познакомились с Курасон (по-португальски это значит "сердце").
Лена объяснила, что она будет стирать, готовить и убирать в доме. У Курасон были
португальские, итальянские, африканские и индейские корни, но она четыре года
прожила в Нью-Йорке, поэтому отлично говорила на английском. Пока мы жили в
доме, она убирала наши постели, готовила нам превосходные блюда, варила крепкий
бразильский кофе, и, кроме этого, выступала в роли переводчика: нам сложно было
сразу понять некоторые вещи в этом незнакомом мире.
При этом она была на последних месяцах беременности.
Наша громадная спальня была на третьем этаже, в ней стояла роскошная
мебель, после некоторых раздумий Шура определил, что это - французский модерн.
Кровать оказалась не слишком мягкой - ровно, как любит Шура. За большим
окном открывался очаровательный вид: аллея, за которой красная черепица соседних
домов, в садах росли пальмы и цвели мимозы.
Мы поспали часа два, поднялись и оделись к первому официальному событию
нашего пребывания в Бразилии - мы должны были встречаться с "семьей". Именно так
называли себя люди, употреблявшие МДМА раз в неделю, а некоторые даже и вообще
раз в месяц. Гиоргио сказал, что обычно для совместного употребления МДМА
собирается около десяти человек, и что сегодняшняя встреча, где присутствует 35
человек - редкое исключение в честь нашего визита. Люди собрались, чтобы задать
нам вопросы, получить ответы и просто отметить наш приезд.
На мне было свободное белое платье с кружевами, очень удобное и
сравнительно изящное. Шура к тому моменту уже выяснил, что в Бразилии галстук
носят только на службе или при официальных встречах, поэтому на нем была обычная
рубашка, без костюма.
Первый урок - совсем другая манера приветствия. Женщины обычно на
французский манер целуют тебя в щеки, сначала в левую, потом в правую, а мужчины
либо жмут друг другу руку, либо хлопают друг друга по плечу. Некоторые гости
постарались ограничиться обычным американским рукопожатием, но вскоре я привыкла
сразу подставлять щеку для поцелуя. (К вечеру мы перецеловались и переобнимались
с невероятным количеством людей, я думаю, за всю жизнь мы не целовались столько
раз подряд).
Среди гостей - в тот вечер и на следующий день: сеньор Драгго (единственный
член "семьи", которого называли по фамилии), на его лице были шрамы после
теракта в другой латиноамериканской стране. Несколько лет назад коммунисты или
ЦРУ (я не помню, кто специализируется на убийстве латиноамериканских диктаторов)
спутали его лимузин с лимузином президента. Он единственный остался в живых -
все остальные пассажиры лимузина погибли. Нам сообщили, что сеньор Драгго
занимается импортом, специализируясь на торговле с Китаем, кроме того, он
владеет четырьмя небольшими компаниями внутри Бразилии.
Сеньор Лео - милый толстяк, его лицо мне сразу понравилось - человек с
чувством юмора и немного меланхоличный. Тоже занимается торговлей, знает
английский, французский, арабский, испанский и португальский.
Его жена Анита - еще одна красавица, с прической, которую, как мне кажется,
в недалеком прошлом любили парижанки.
Пьер и Элен - соседи по поселку (они приезжали сюда на выходные). С ними
была их дочь Делия и ее муж Томас. Они были французы, Пьер владел несколькими
магазинами в Сан Пауло.
Сеньор Вальдо, массажист. На следующий день он давал сеансы массажа в
гостиной на втором этаже, но я не уверена, принадлежал ли он лично к "тайному
обществу". По крайней мере, он вряд ли мог позволить себе принимать МДМА часто -
постепенно мы поняли, что наши хозяева берут деньги с гостей, приехавших
специально за МДМА. Цена не разглашалась, да мы и не спрашивали, но судя по
тому, что они скорее всего покупали препарат у небезызвестного Борха, она была
довольно высокой.
Сеньор Вальдо был очень милый, мягкий человек, к сожалению он не говорил
по-английски, поэтому мне пришлось очень долго жестикулировать, когда я пыталась
выразить восхищение ароматом массажного масла, которое он использует. На
следующий день он принес мне в подарок целую упаковку этого масла, а также много
лекарственных растений, в том числе гуарану, которая очень заинтересовала Шуру -
оказывается, это сильный стимулятор.
Доктор Роберто - специалист по пластической хирургии. Красивый, высокий,
очень привлекательный человек, очень умный и себе на уме. В первый вечер он
задал несколько очень интересных и неожиданных вопросов. Наверняка, один из
самых преуспевающих хирургов в стране.
Марина - молодая красавица-брюнетка, полная энергии, любви, спонтанности -
взрослый ребенок. Она была любовницей доктора Роберто и матерью его младшей
дочки Кати. С дочкой мы познакомились через несколько дней, и она была тоже
очень красивая. У Роберто была жена (мы впервые увидим ее на дне рождении в
среду) и два взрослых сына, старший уже помогал отцу в клинике. Любовница
входила в "семью", жена - нет. Марина училась живописи.
(Всю эту информацию нам с нескрываемым удовольствием поведали Гиоргио и
Лена, когда гости разошлись).
Большинство имен мы так и не запомнили - на встрече царила дружелюбная
неразбериха. Была одна полная мулатка с короткой стрижкой - ее хобби были
специальные виды фотографии. Она показывала некоторые свои потрясающие снимки,
сделанные до и после приема МДМА. На снимках "ауры" - теплового поля человека,
было видно, что после приема препарата сияние увеличивается. Собравшиеся шумно
приветствовали появление фотографий.
Был один мультимиллионер - владелец состояния в 120 миллионов долларов.
Похож на какого-то латиноамериканского актера - сдержанный, вежливый и любезный.
Его зовут Карлос - имя миллионера трудно не запомнить.
Еще один хирург - одет во все белое, с ним - его жена. Очень молодой,
простодушный и симпатичный.
И многие-многие другие, чьих имен мы не записали, а зря - на следующий день
мы не могли вспомнить, как кого зовут.
Все собрание было посвящено нашему приезду, и весь вечер мы сидели в центре
плотного круга слушателей и отвечали на вопросы. Каждый гость по очереди называл
свое имя, профессию и рассказывал, как он начал употреблять МДМА, и какие
положительные последствия это имело. После подобного знакомства мы перешли к
вопросам и дискуссиям, Хектор и Гиоргио переводили по мере необходимости. Все
собравшиеся с большой охотой, и даже нетерпением рассказывали о том, как им
удалось при помощи МДМА решить свои внутренние проблемы, разобраться в себе.
Большинство присутствующих первый раз попробовали МДМА в заведении мистера
Борха, другие - пришли в "семью" по приглашению своих друзей. Хотя все гости
давно разорвали отношения с Борхом, до сих пор чувствовалось, что его имя
упоминается с большим уважением.
Видимо, мистер Борх обладал очень сильной харизмой и даром убеждения, даже
наши хозяева, отзывавшиеся о нем скептически, все еще не избавились от некого
страха перед его личностью. Они очень много своей личной воли отдали мистеру
Борху, и не до конца освободились от этой зависимости.
Нас все еще очень раздражало то, что этот проходимец использовал Шурино имя
для рекламы своего заведения, и мы даже хотели привлечь его за это к ответу, но
потом решили, что это бесполезно. Шура заметил, что его именем спекулировало
такое большое количество подобных авантюристов, что ему даже не хочется иметь
полную информацию о таких случаях. Вряд ли физически возможно привлечь к
ответственности всю эту кучу народа. Придется просто не обращать внимания.
Я согласилась.
На всякий случай Шура предостерег меня от слишком категоричных суждений по
поводу человека, к которому эти наивные бразильские богачи все еще питали
подобие уважения. Нельзя судить человека, которого мы не разу не видели, и,
надеюсь, ни разу не увидим.
В этот вечер Шура больше всего поразил аудиторию (после его слов
установилась гробовая тишина), когда сообщил, что стоимость одной дозы МДМА -
125 миллиграмм в данном случае - составляет один доллар. Эту информацию все
восприняли с большим воодушевлением.
Разговор продолжался несколько часов, причем велся он сразу на нескольких
языках. Мы старались вспомнить все свои знания иностранных языков - Шура говорил
по-французски, а я по-испански. Большинство гостей говорили и на том и на
другом, помимо своего родного португальского.
Задавались обычные для подобных встреч вопросы: от "Не вредит ли прием
препарата нервной системе?", до "Почему первый опыт - самый сильный, и
впечатления от него никогда не повторяются?"
На первый вопрос Шура ответил: "Обычная терапевтическая дозировка - между
100 и 150 миллиграмм, с дополнительными 40 или 50 грамм через некоторое время -
не причиняет никакого вреда здоровью пациента, У некоторых лабораторных
животных, при очень высоких дозах препарата - которые никто никогда не предлагал
человеку - возникали нарушения жизнедеятельности, но у других животных те же
дозы не вызывали никаких нарушений".
По поводу второго вопроса Шура сказал: "Я не знаю, почему самые
запоминающиеся впечатления остаются именно от первого приема, могу только
заметить, что очень многие пациенты, принимавшие препарат, подтверждают это
наблюдение".
Один из гостей, которого Лена представила нам, как известного психиатра,
человек среднего возраста с милым лицом и проницательным взглядом, подошел ко
мне в конце встречи и сделал лучший из всех комплементов, сказав, что я очень
"sympatico" - это мое любимое слово во многих языках. Особенно, если так
называют меня. В английском нет точного эквивалента этому слову, примерное
значение - "милый", "добрый", "приятный" и т.п.
Вскоре встречу пришлось заканчивать из-за позднего времени. Мы еще раз
прошли через церемонию поцелуев, обниманий, слов благодарности и всего прочего.
Начиналась неделя, которую я позже охарактеризовала, как "неделю постоянных
улыбок".
Суббота.
День, полностью посвященный МДМА. Люди, которых мы видели вчера, плюс те,
кто не смог прийти. Примерно тридцать пять человек. Хозяева попросили на
присутствовать на сеансе приема "лекарства", впервые таком многочисленном по
количеству собравшихся. Обычно "семья" собиралась группами по восемь-десять
человек. Позже мы узнали, что некоторые волновались по поводу такого
эксперимента, но расслабились к началу сеанса. Нам МДМА не предлагалось, мы
должны были просто проследить, правильно ли осуществляется прием препарата, не
надо ли как-либо изменить процедуру. Честно говоря, мы очень обрадовались этому,