Шульгины А и Э. Tihkal

главной, ужасной правдой о природе человека. Этот страх вырабатывается в нас
семьей и культурой, а часто еще и религией. Пока мы не исследуем эту сторону
нашей души, пока мы не изучим возможности ее изменения, у людей останется
враждебность ко всему, что как-либо открывает двери бессознательного. А те
зачатки полицейского государства, которые мы сейчас наблюдаем, перерастут в
нечто, все еще называемое Соединенными Штатами Америки, но полностью потерявшее
традиции свободы и демократии.
Для дальнейшего выживания человечества необходимо, чтобы самые светлые умы,
самые честные люди объединились, чтобы изучать человеческую душу, особенно ее
теневую сторону, используя в виде инструментов в том числе и психоделики. Иначе
наша цивилизация может погибнуть, столкнувшись с проблемами ядерного оружия,
бактериологических мутаций и продолжающегося обнищания большей части населения.

ГЛАВА 2. ЛУРД.

(Рассказывает Алиса)

Однажды я притащила домой видеокассету с новым боевиком. "Фильм - просто
класс: сплошные спецэффекты, - сказала я Шуре. - Называется "Терминатор-2".
Посмотрим?"
"Почему бы и нет", - отвечал Шура, и я стала рассказывать, кто такой
Великий Арнольд, о его недавней свадьбе, о том, что, по моему, его главное
достоинство - умение смеяться над собой. Сценарий, конечно же, оставляет желать
лучшего, но в таких фильмах главное - захватывающее действие и дорогие
спецэффекты.
Вообще Шура смотрит телевизор крайне редко - один-два раза в неделю, когда
мы устраиваем выходной (мы называем это "днем закрытых дверей"). Вечером такого
дня мы запираемся в спальне, включаем любимую музыку, валяемся в постели и не
отвечаем на телефонные звонки. Зимой в спальне работает маленький обогреватель,
летом - большой вентилятор. Нескольких часов вместе бывает достаточно, чтобы
обсудить все текущие события, поделиться всеми радостями и огорчениями. Потом мы
идем готовить ужин.
Ужинаем мы перед телевизором в гостиной. Мы оба любим сериал "Лицом к
северу" и смотрим даже повторы; я также записываю время от времени самые
интересные документальные фильмы: например, о раскопках древних городов майя или
о гангстерах тридцатых годов. Такие фильмы мы смотрим для общего образования (я
искренне считаю, что любой американец, который не знает, что произошло в Чикаго
в 1929 году в день святого Валентина, страдает острым недостатком культуры).
А иногда я беру в прокат видеокассету с новым фильмом - так получилось на
этот раз.
В самом начале "Терминатора-2" есть сцена появления "доброго терминатора"
на Земле - его голое тело блестит в тусклом свете ночных фонарей. А за мгновение
до его появления в воздухе происходит серия красивых электрических разрядов. Я
на всякий случай объяснила Шуре, что это из-за сопротивления
пространственно-временного континуума: когда в нем появляется дыра, всегда
сталкиваешься с электромагнитными аномалиями. Шура молча кивнул головой: он
хорошо представляет себе мои познания в области электромагнетизма.
Фильм нам обоим очень понравился. И вот, думая обо всех этих молниях и
разрывах в пространстве и времени, я вдруг вспомнила, что сама однажды побывала
в месте, где случился такой разрыв.
Место это - знаменитый город Лурд на юге Франции. В начале 80х, во время
путешествия по Европе, мы заехали туда по моей просьбе. Шура тогда участвовал в
научной конференции где-то на севере Германии, а затем мы отправились поездом в
Лурд, чтобы потом проехать всю французскую и итальянскую Ривьеру.
Сначала мы остановились в маленьком городке Либурне (попали как раз в
базарный день), там мы пересели на другой поезд, который шел через страну
виноградников - Бордо. За окнами купе тянулись холмы, покрытые бесконечными
садами и виноградниками, где зелень ярко контрастировала с красно-бурой землей;
постепенно они сменялись более равнинным ландшафтом. Вместо коттеджей с
ухоженными палисадниками теперь за окном мелькали домики с заброшенными садами -
явный признак нищеты и упадка.
Из поколения моих детей большинство ничего не слышало о лурдском чуде. Люди
нашего возраста впервые познакомились с этой историей, когда в 40-х годах вышел
фильм "Песня Бернадетты", прославивший молодую актрису Дженнифер Джонс.
Посмотрев фильм, многие отправились в библиотеки, чтобы узнать подробности о
жизни святой Бернадетты.
Я всегда питала страсть ко всевозможным так называемым чудесам, поэтому
прочла все, что имелось в библиотеках по данному вопросу. Как мне удалось
выяснить, 14 летняя Бернадетта Субиру не отличалась ничем особенным до того дня
в 1878 году, когда встретила возле пещеры недалеко от своей деревни существо,
которое она назвала "Девой", но так и не смогла более-менее связно описать. С
тех пор, как я посмотрела фильм и прочла книги, мне захотелось непременно
побывать на этом месте.
Пещера превратилась в католическую святыню. Считается, что источник в ней
исцеляет любые болезни. Источник появился, когда Бернадетта по указанию "Девы"
выкопала ямку внутри пещеры - неожиданно из ямки потекла вода, и "Дева" сказала,
что это святой родник, и вода в нем может исцелять.
Я отдавала себе отчет, что источник и пещера стали доходным местом для
церкви, и была готова увидеть коммерческое использование и профанацию святыни.
Мне наплевать на все это: я не католичка, и я ехала в Лурд не для того, чтобы
вылечиться от болезней или обрести просветление. Я просто хотела увидеть своими
глазами скалу, или пещеру, или грот, где произошло такое чудесное событие.
Когда я сказала Шуре, что хочу посетить Лурд, он тут же согласился и
добавил, что ему, наверное, тоже будет интересно посмотреть чудесное место. Он
пообещал не проявлять свой научный скептицизм, но предупредил меня:
- А ты представляешь себе, что там все кругом заплевано из-за туристов, и
полно калек?
- Все в порядке, мне это не помешает. Я ведь просто хочу посмотреть на
это... как ты сказал? - "чудесное место".
- Тогда поехали. Я просто не хочу, чтобы ты разочаровалась.
Поезд шел теперь по лесистой горной местности - Пиренеям. Мы встали возле
открытой двери тамбура и наслаждались величественным видом горных вершин и
чистым прозрачным воздухом, пахнущим соснами.
Первое, что мы увидели, подъезжая к Лурду, была полоса широкой реки внизу
под нами. Поезд сделал поворот, и совершенно неожиданно на берегу реки показался
огромный собор, сверкающий золотом на фоне темной зелени окрестных холмов.
Ах, старая добрая католическая церковь! Знают, как привлечь внимание!
Поезд прибыл на вокзал, и мы закинули на спину рюкзаки, немного ошарашенные
количеством по-разному одетых медсестер, собравшихся на платформе. Вдоль стены
вокзала стояли длинные ряды инвалидных кресел. Мы не стали смотреть, как сходит
с поезда это множество инвалидов, которым медсестры должны были помогать, и
поспешили в город, чтобы найти место для ночлега. Мы устали от долгой поездки,
поэтому забрели в первую попавшуюся скромную гостиницу и рано легли спать,
отложив экскурсию до утра.
После завтрака мы пошли гулять. Город лежит на склоне холма, под ним течет
река, через которую перекинут широкий каменный мост.
Главная улица города спускается к реке. На ней много магазинчиков -
большинство из них торгует пластиковыми бутылками с изображением Мадонны для
воды из источника. Там же лежат ложки с Мадонной, шапки, шарфики и даже
пепельницы. Иногда попадаются статуэтки святой Бернадетты, но основным спросом
пользуется, очевидно, все-таки Мадонна.
Мы перешли через мост и оказались в большом парке - где-то далеко виднелся
золотой шпиль собора. Ухоженные газоны и клумбы радовали глаз. На тропинке мы
обогнали нескольких монахов в длинных подпоясанных коричневых одеждах, с четками
в руках. Некоторые из них шли медленно, сложив руки за спиной, другие торопились
и обгоняли нас. Я подтолкнула Шуру и прошептала: "Как в средние века". Шура
улыбнулся и навел фотоаппарат на почтенного старца с огромной седой бородой, в
черных одеждах и немного нелепом берете, лихо заломленном на затылок.
Мы подошли к большому овальному газону, посередине которого на небольшом
постаменте стояла статуя Мадонны в человеческий рост, окруженная клумбами с
ноготками, петуниями и какими-то неизвестными мне синими цветочками. Мы
остановились и сделали несколько снимков.
Дальше, под большим деревом рядом с тропинкой, стояла небольшая статуя
Бернадетты Субиру. Девочка стояла на коленях посреди своего собственного садика
из ноготков и анютиных глазок. Мы остановились, и Шура сказал: "Неужели все
из-за этого ребенка?" И я ответила: "Похоже на то, благослови ее господь".
Наконец мы вышли на небольшую площадь перед собором. Мои ноги к этому
времени уже устали. Стрелки указывали, что пещера находится где-то справа от
собора, и мы пошли в ту сторону по широкой ровной аллее. Справа от нас текла
река. Слева была скала, на которой стоял собор; голый камень постепенно
переходил в поросший лесом холм. Вдоль отвесной стены скалы стояли коробки с
светло-голубыми церковными свечами с ценниками согласно длине. Мы удивленно
переглянулись.
Через несколько минут Шура предложил, чтобы я шла с удобной для меня
скоростью, а он пока сбегает на разведку до конца тропинки. "Да, милый, -
сказала я. - Мне бы только дойти до пещеры, и можно поворачивать назад. Ты меня
легко найдешь". Шура поцеловал меня в щеку и убежал.
Вокруг было довольно много людей. Сестры милосердия толкали перед собой
инвалидные кресла с престарелыми пациентами, а один раз мимо меня провезли
довольно молодого инвалида с очень бледным лицом. По сторонам аллеи в беспорядке
стояли скамейки и деревянные стульчики. К скале были пристроены небольшие
странные помещения: скорее всего, там больные принимают исцеляющие ванны.
Я все еще никак не могла обнаружить признаков самой пещеры, поэтому, собрав
весь запас французских слов и страшно стесняясь своего произношения, обратилась
к скучающему жандарму: "Где здесь грот?" "Да вот же он", - отвечал он,
неопределенно махнув рукой, словно нужно было быть слепой, чтобы не увидеть
пещеру. Я поблагодарила его и продолжала путь.
Идя дальше, я попыталась вычислить, где же пещера, по расположению скамеек
на бульваре. На склоне скалы пока еще не было видно ничего особенного. Вдруг я
почувствовала, что по моим щекам текут слезы. Не то, чтобы я была чем-то
расстроена: это были беспричинные слезы. Наоборот, я чувствовала себя
превосходно, слезам было просто неоткуда взяться. Я решила не обращать на них
внимания.
Может быть, наше подсознание испытывает гораздо больше эмоций, чем мы можем
заметить. Может быть именно из-за этого я плачу. Все может быть.
Через несколько шагов, я вдруг поняла, что в первый раз расположение
скамеек несет в себе какой-то смысл. Скамейки образовывали три стороны квадрата,
примыкающего к скале. И вот наконец я вижу перед собой то, зачем я шла сюда. Это
не пещера, а просто маленькое отверстие в скале глубиной, может быть, в метр.
Я глубоко вдохнула и остановилась. В стене пещеры был сделан уступ, на
котором стояла небольшая статуя Мадонны. Внутри пещеры виднелись вазы с цветами
- видимо, вокруг волшебного источника.
И вот, стоя перед святой пещерой, я вдруг почувствовала, что из ее глубины
на меня исходит сияние - почти слышимая песня, поток счастья. У меня перехватило
дыхание, и все тело вдруг пронизало ощущение эйфории.
Господи! Оно действует! Чудо, которое произошло с Бернадеттой, все еще
действует!
Я стала вглядываться в лица людей, сидящих вокруг источника: чувствуют ли
они то же, что и я? Нет, я не смогла уловить в лицах окружающих ничего похожего
на мое состояние. Несколько человек сидели не шелохнувшись, опустив голову -
может быть, они тоже купались в этой энергии?
Бесполезно спрашивать, так что я никогда об этом не узнаю.
Я медленно подошла к пещере и встала в очередь, чтобы войти внутрь. Передо
мной было всего несколько человек, так что мне почти не пришлось замедлять шаг.
Проходя мимо статуи Мадонны, я вдруг неожиданно заметила, что на ее ногах
нарисованы две золотые розы. "Розочки на ножечках", - почему-то пронеслось у
меня в голове, и я вспомнила, что Бернадетта говорила, что "Дева" была босиком,
и на ногах у нее были золотые розы.
Я наклонилась, чтобы посмотреть, как под толстым стеклом в полу пещеры бьет
родник. Потом вышла - всепроникающая радость не оставляла меня.
Шура появился через несколько минут. Я сидела на скамейке и купалась в
волшебном излучении, шедшем из глубины пещеры. Когда он положил мне руку на
плечо, я обернулась и прошептала: "Это было потрясающе!"
- Рассказывай скорее.
- Встань здесь. Разве ты сам не чувствуешь?
- Вроде нет, дорогая. А что чувствуешь ты?
- Это как музыка без звуков. Счастье, радость - они словно текут оттуда.
Кажется, что чудо случилось прямо вчера.
Я почувствовала, что не могу говорить из-за того, что слезы наворачиваются
на глаза.
- Ничего себе! Жалко, что я не могу настроиться на эту волну. Я чувствую
что-то, но мне кажется, что энергия идет от тебя.
- Ну ничего... Пойдем посмотрим собор.
Я попыталась утешить его, чувствуя себя виноватой за то, что он не может
разделить со мной счастье. Мы пошли назад.
- Ну давай смотреть все сразу, раз уж мы здесь, - сказал Шура, как всегда,
полный бесконечного терпения.
Я остановилась, чтобы достать из сумочки маленький пакетик со 120
миллиграммами МДМА. Я объяснила Шуре, что хочу принять их, чтобы обострить
чувства перед тем, как войти в собор. Шура не возражал: "Вперед, если считаешь,
что это тебе поможет".
Я пошла запить порошок водой из питьевого фонтанчика, пока Шура ждал меня:
руки в карманах, слегка покачиваясь на каблуках - и мы продолжили наш путь назад
к собору, вход в который был там, где кончалась скала.
Я рассказала Шуре о своих беспричинных слезах и еще раз описала чудесное
излучение, шедшее на меня из глубины пещеры.
Когда мы подошли к ступенькам собора, я неожиданно поняла, что мои уставшие
ноги вдруг опять обрели силу, и я вприпрыжку бросилась вверх по ступенькам,
что-то крича. Наверху я остановилась на мраморной площадке с балюстрадой и
перевела дух. Шура не спеша подымался ко мне, и у меня было время внимательно
посмотреть внутрь своего сознания, чтобы узнать, неужели МДМА уже начало
действовать. Ничего похожего. Я просто ощущала прилив энергии, но никаких
признаков действия МДМА не было.
Обычно эффект наступает минут через десять, так что еще рано.
Мы зашли в собор, но постояв немного, ушли: мы поняли, что здесь мы не
узнаем ничего важного. Все волшебство было там, в пещере, а остальное -просто
католическая церковь.
Когда мы шли по парку, я сказала Шуре: "Представляешь, дорогой, МДМА так и
не подействовало. И я, по-моему, даже знаю, почему. Просто у меня был такой
прилив энергии после пещеры, что МДМА не могло дать мне ничего большего. Я ведь
до сих пор чувствую эту энергию". Я радостно засмеялась.
В городе мы зашли в книжный магазин, и я попросила показать мне книги о
святой Бернадетте. Оказалось, что в магазине есть только одна тоненькая книжечка
на французском.
Вернувшись в гостиницу, я стала читать ее с помощью Шуры, который переводил
мне самые сложные моменты. Книга не только удовлетворила мое любопытство, но и
обрадовала. Я только искренне удивлялась, почему церковь позволила опубликовать
легенду - настолько многое в ней противоречило их официальной версии.
- Оказывается, когда местный священник попросил Бернадетту спросить у Девы,
как ее имя, девочка, стоя, как всегда, на коленях у входа в пещеру, задала
вопрос, и Дева отвечала, что ее зовут "Акверо", что на местном диалекте означает
"так и быть". Бернадетта не поняла ответа, но послушно передала его священнику.
Историю сразу же сообщили в Ватикан. Наконец церковь объявила, что Дева в пещере
была Матерью Божьей, Мадонной, и с тех пор это место стало святым. Как вам это
нравится?
- Ты так радуешься потому, что Дева не сказала, что ее зовут Мадонна?
- Конечно! Ничего подобного не было! Она сказала, что ее зовут "Акверо" -
это чудесный ответ в дзенском стиле, специально, чтобы запутать всех, особенно
священников. Это же полностью меняет суть дела! Церковь просто перехватила
случившееся чудо. Им не нужно было, чтобы девочка пыталась, как-либо по-другому
объяснить появление волшебной Девы, поэтому они сразу объявили ее Мадонной.
- И с тех пор все считают, что Бернадетта видела именно Мадонну.
- Конечно, и никто не читает эту маленькую книжку перед тем, как просить
исцеления у источника. Да и большинство посетителей - все равно католики, и вряд
ли кто-нибудь из них обратит внимание на эту историю с "Акверо".
- Похоже, ты права.
- И чем больше случаев исцеления - тем больше уверенности, что это была
именно Мадонна.
Мы долго лежали и молчали, думая о происшедшем, потом я встала и начала
собирать рюкзаки. Мы уезжали утренним поездом.
И все же, каким образом этот поток радости и счастья смог сохраниться в
течение ста лет? Значит ли это, что если однажды ткань реальности рвется, этот
разрыв остается навечно, и сила, которая исходила оттуда во времена Бернадетты,
иногда возникает и сейчас? В чем смысл этого излучения?
Я упаковывала вещи и пыталась разобраться в своих чувствах.
Это была Любовь - Любовь, говорящая "да" всему на земле, Любовь как
энергия, как радость, как единственная причина существования. Если раздумывать
об этом, то все может показаться бессмыслицей. Однако я ее почувствовала -
стоило только оказаться в том самом месте, где все началось. Время тут ни при
чем. Это чувство вне времени. В каком бы измерении оно не существовало, оно
может проникать в наш мир, и эта связь остается на века.
Как только я закончила собираться, мы легли спать. Я прижалась к Шуре и
прошептала: "Спасибо, родной, что привез меня сюда: я и не ожидала, как много
это мне даст. Тут и вправду происходят чудеса, а я думала, что никогда не увижу
настоящего чуда. Ты не представляешь, как я тебе благодарна. Я так тебя люблю!"
Шура, засыпая, отвечал: "Я тебя тоже, радость. Спокойной ночи".
Я поцеловала его, и мы заснули под звуки веселых разговоров прохожих на
улице.

ГЛАВА 3. ДРЭД И ДРУГИЕ ПОУЧИТЕЛЬНЫЕ ОПЫТЫ.

(Рассказывает Алиса)

Мы с Шурой - люди совершенно разные. У нас непохожие таланты и навыки,
непохожие реакции на некоторые психотропные препараты, разный образ мысли и
восприятия. Но мы сходимся в одном: мы оба не получаем никакого удовольствия от
марихуаны. (Мы также ненавидим Вагнера, но об этом я расскажу как-нибудь в
другой раз.) Мы признаем, что конопля обладает неоценимыми достоинствами, как
для технического, так и для медицинского использования. Для миллионов людей во
всем мире это лучший способ снять стресс и расслабиться. Мы также понимаем, что
у некоторых марихуана может вызывать привыкание, не физическое, конечно, а
психологическое, что тоже плохо. Но когда я говорю, что нам она не нравится, я
имею в виду что-то сугубо личное: ее действие нам неприятно, и как говорит Шура,
она нас ничему не может научить.
Ах, да... Одно исключение из последнего правила: марихуана, как никакой
другой препарат, может замедлять время, и это порой служит источником
увлекательного личного опыта.
В первый раз я попробовала марихуану лет в двадцать, и это было ужасно:
каждые десять секунд мое сознание начало отключаться, после чего приходилось
заново вспоминать, кто я и почему я здесь. Через некоторое время приходилось
процесс самоидентификации повторялся.
БАХ!
- Кто я?
- Я Алиса.
- Ага, вспомнила. Так... Где я нахожусь?
- Сижу на диване у себя дома.
- Что я делаю?
- Только что покурила траву, и теперь пытаюсь понять, что со мной
происходит.
БАХ!
- Кто я?
- Я Алиса...
И так несколько часов... Когда я наконец вышла из этого состояния, я
поклялась никогда больше не употреблять траву.
Но, конечно, мы никогда не учимся на ошибках. Когда мне было около
тридцати, у меня был друг по имени Стив - великолепный и крайне уверенный в себе
парень. Когда я рассказала ему о своем первом опыте с марихуаной, он решил, что
тогда у меня, наверное, было не то настроение, и что теперь я должна повторить,
на сей раз вместе с ним. Он обещал, что мне очень понравится, и что он будет
полностью контролировать ситуацию.
Мы вышли на улицу, сели на скамейку во дворе, он протянул мне косяк, и я
затянулась, как всегда, закашлявшись. Он требовал, чтобы я затягивалась еще и
еще. "Давай, давай, Алиса, на этот раз все будет ништяк! Еще одну затяжку".
Вдруг у меня сильно закружилась голова. Я сказала, что с меня хватит; Стив
одобрительно похлопал меня по плечу и докурил косяк сам. Вдруг я почувствовала,
как мой мир распадается на два, на три, потом на четыре уровня реальности,
четыре разных восприятия, четыре разных сидящих по деревом Алисы, пристально
разглядывающих узор осенних листьев на земле. Я с ужасом чувствовала, как
ощущения проходят сквозь меня волна за волной. Расслабиться было невозможно: все
время приходится концентрироваться, чтобы встретить следующую волну. Мне не
очень нравились эти чувства. Не то что бы я считала их враждебными или опасными
- они были просто очень сильны и из-за этого неприятны.
Неожиданно уровней стало пять, потом шесть. "Пойдем домой, со мной что-то
неладно", - сказала я Стиву.
Дома, лежа на диване, я заметила, что миров стало уже восемь. Больше всего
меня интересовало, в каком же из них я находилась до того, как покурила.
Это было что-то вроде восьмиэтажного дома в разрезе. Одна из квартир была
моим обычным миром. Остальные выглядели почти так же, но в каждой бросалась в
глаза либо дверь неправильной формы, либо странная мебель; все предметы меняли
свои очертания. Мне пришлось сильно сконцентрироваться, чтобы разобраться во
всей этой мешанине неправильных образов и попытаться найти выход.
Мой друг сидел напротив меня в кресле, глаза его были закрыты, он улыбался.
Я неожиданно поняла, что это он все подстроил - расслоение реальности и прочую
гадость.
Наверное, это и есть мания преследования. Чувствуешь, что за всеми
событиями стоит чья-то злая воля. Тебя обманывают, предают. Нужно срочно
выбираться. Где-то должен быть выход.
И вот поочередно на разных уровнях сознания я приходила к одной и той же
мысли: хватит с меня этих странных отношений со Стивом, хватит быть слабой
беззащитной жертвой, я выросла из этого человека, пора двигаться дальше.
Через несколько часов сознание прояснилось, привычная реальность потихоньку
победила все остальные уровни, и вот наконец, я пришла в нормальное состояние, и
непонятная тревога сменилась приятной злостью.
Третий раз я пробовала марихуану через много-много лет. На этот раз рядом
со мной был Шура Бородин.
Мы были знакомы уже полгода, и Шура пригласил меня в гости к своим друзьям.
Он позвонил в четверг вечером и после обмена новостями спросил:
- Кстати, не хочешь в субботу съездить в гости к моим друзьям? У них домик
в лесу недалеко от Санта-Круз, там будет много интересных людей. Тебе
понравится.
- Я бы с радостью, но ведь мы с тобой идем в театр с Рут и Джорджем. Ты
разве забыл?
- Мы успеем. Нас зовут к полудню, часов на пять. Как раз успеем на
"Иоланту".
- Отлично, тогда поехали.
- Я заеду за тобой в одиннадцать.
- Хорошо, буду ждать.
Мы ехали долго. Солнце на удивление ярко освещало прибрежное шоссе: обычно
летом холмы застилает туман с моря. Машина круто повернула, и у нас захватило
дух при виде красивейшего утеса, который подымался из ярко-синего моря.
- Я не рассказывал тебе о моих друзьях, к которым мы едем - Аароне и Грейс?
- Нет, я их не помню.
- Это мои старые друзья. Я очень их люблю. Очень умные, образованные люди,
с хорошим чувством юмора. Написали отличную книгу о психоделических грибах в
древней Скандинавии, особенно про использование мухоморов берсерками. Слышала
когда-нибудь про берсерков?
- Да, но не знала, что они употребляли мухоморы. Это ведь мухоморы называют
волшебными грибами?
- Да-да, те самые грибы с рождественских открыток.
Мы свернули на проселочную дорогу наверх, в горы. Тут и там на склонах
лесистых холмов мелькали крыши коттеджей. Наконец Шура припарковал машину рядом
с двумя другими и сказал, что дальше мы пойдем пешком.
Через несколько минут мы были у калитки, и нас встречал сам хозяин дома.
Шура представил меня. Аарон, невысокий, кудрявый человек, заулыбался в ответ:
"Очень рад вас видеть, Алиса, идите познакомьтесь с Грейс: она командует парадом
на кухне". По заросшей папоротниками лестнице мы спустились к дому: в большой
гостиной сидело уже достаточно много гостей, некоторые расположились на полу на
громадных подушках.
Аарон проводил меня на кухню, где познакомил с Грейс - стройной женщиной
немного повыше меня, с длинными каштановыми волосами, заплетенными в толстую
косу. У нее было симпатичное, живое лицо. Она наклонилась ко мне, чтобы
перекричать общий шум: "Привет, Алиса, чувствуй себя как дома! Что будешь пить?"
Красивые проницательные глаза. Видно, что она часто смеется. А какая
фигура!
Я взяла стакан сока и вышла на веранду с Аароном и еще одним гостем.
Посреди открытой веранды, прямо из пола рос громадный дуб, его крона
образовывала нечто вроде потолка. Вокруг сидели, стояли, смеялись и
разговаривали люди. Я села на скамейку за большой стол, покрытый белой, в
красную клетку скатертью, и, набрав себе закусок, повернулась лицом к дверям,
чтобы увидеть Шуру, когда тот выйдет на веранду.
Шура появился через несколько минут, сразу нашел меня в толпе и улыбнулся -
я была уже безумно влюблена в эту улыбку. Он присел рядом с бокалом красного
вина в руке и, как обычно, спросил: "Ну как дела?"
Я отвечала, что отлично, и что Аарон и Грейс, кажется, очень приятные люди.
"Конечно, конечно" - заулыбался Шура.
Примерно через час мы с Шурой весело болтали о живописи с высоким