Страница:
– Крибли-крабли-бумс.
Пистолет привычно плюнул струей огня, напугав до икоты Борю Мащенко. Зато в стене появилось отверстие, через которое без проблем мог пролезть человек солидной комплекции.
– Кажется, удалось! – с облегчением вздохнул Вацлав Карлович Крафт и первым подошел к образовавшемуся выходу. Подсвечивая себе фонариком, он выбрался из мавзолея и, уже очутившись на воле, негромко нас окликнул. Впрочем, о воле и полном отпущении грехов говорить пока что было рано. Выбравшись из одного подземного бункера, мы тут же оказались в другом, который вполне мог закончиться глухой стеной, к большому нашему разочарованию. Тем не менее окрыленные первым успехом, мы двинулись вперед в надежде вернуться в тот мир, который столь неосторожно покинули. Боря Мащенко даже утверждал, что мы идем по тому же самому тоннелю, приведшему нас к таинственной надписи, но у меня на этот счет были большие сомнения. К сожалению, прав оказался я, а не записной оптимист Боря Мащенко. Поплутав полчаса по каменному лабиринту, мы остановились у первой ступени лестницы, которая винтом уходила в неизвестность.
– Я так и знал, – расстроенно воскликнул Ключевский. – Средневековый замок.
– Давайте без глупых шуток, – решительно осадил его Михаил. – Какие в Сибири могут быть рыцарские замки? У вас здесь рыцари сроду не водились.
Обидный скептицизм заезжего москвича вызвал взрыв местечкового патриотизма у Бори Мащенко, который укорил гостя в столичном высокомерии по отношению к скромным, но благородным жителям провинции.
– Но ведь нет же в вашем городе замков, – попробовал унять расходившегося бизнесмена рассудительный Василий. – Откуда могут взяться средневековые сооружения в городе, которому не исполнилось еще и ста лет.
– Положим, сто лет нам уже исполнилось, – обиделся на офицера Мащенко. – А замки мы и сами можем построить в пику столичным снобам. Еще и рвами окопаем, специальным службам назло.
Дабы прекратить совершенно ненужный спор, возникший на пустом месте, я первым двинулся вверх по лестнице. Моим спутникам ничего другого не оставалось, как последовать примеру безумца. Предположение Марка, увы, оказалось верным, мы действительно неведомо какими путями очутились в замке, выстроенном по меньшей мере лет пятьсот тому назад. Даже недоверчивые Василий с Михаилом вынуждены были это признать после придирчивого осмотра просторных помещений.
– Бред, – высказал свое мнение Михаил, разглядывая сложенные из огромных монолитов стены. – Может, какой-нибудь олигарх расстарался?
– Это у вас в Москве олигархи, – не преминул уколоть гостя Боря, – а у нас здесь все сплошь трудящиеся бизнесмены.
– Трудящиеся в таких замках не живут, – отрезал Михаил, чем выбил из рук Мащенко козырную карту.
Уж не знаю, к сожалению или к счастью, но мы не обнаружили в этом грандиозном сооружении, обнесенном к тому же высокой, непробиваемой стеной, не только трудящихся бизнесменов, но даже захудалого феодала. Хотя подъемный мост был поднят, гигантский ров наполнен водой и выбраться из замка можно было только по воздуху.
– Что-то местность мне кажется незнакомой, – задумчиво проговорил Мащенко, разглядывая с высокой стены окружающий ландшафт. – Воля ваша, господа, но такие горы можно встретить разве что на Алтае.
– На Алтае горы повыше, – не согласился с коллегой по бизнесу Крафт. – Мы на острове Буяне, господа.
– Я так и знал, – в сердцах воскликнул Василий. – Только свяжись с шарлатанами и аферистами – и враз окажешься в местах, где Макар телят не пас.
До сих пор Василий с Михаилом весьма скептически относились к рассказам о таинственном мире, который существует, несмотря на отрицательные отзывы наших выдающихся ученых, параллельно с миром нашим. И теперь они с прискорбием вынуждены были констатировать, что ученые иногда ошибаются, а правы как раз шарлатаны и аферисты.
– Может, это гипноз? – предпринял попытку к бегству из чужого маразма в нашу бьющую ключом реальность Михаил. – Постоит, постоит и рассеется.
– Да какой уж тут гипноз, – в сердцах пнул стену Василий. – Ее же из танка не прошибешь.
Нам ничего не оставалось делать, как вернуться в донжон, солидное сооружение, возвышающееся аккурат посредине замкового двора и представляющее собой нечто вроде крепости внутри крепости.
– Что-то не нравится мне все это, – сказал Вацлав Карлович, разглядывая массивный дубовый стол, занимающий чуть ли не половину парадного зала.
– Я бы тоже с удовольствием покушал, – поддержал Крафта Мащенко, но, как вскоре выяснилось, заветные мысли почитателя Мерлина он не угадал.
– В прошлый раз, – мрачно пояснил масон причину своей грусти, – мы едва спаслись от ужасных монстров, которые нагрянули в такой же пустующий замок среди ночи. А кое-кто заплатил за свое простодушие жизнью. Вы меня понимаете, господа офицеры?
– Во-первых, не господа, а товарищи, – мягко поправил Вацлава Карловича Михаил, – а во-вторых, почему вы не заявили о массовом убийстве в правоохранительные органы, гражданин Крафт?
– На острове Буяне нет правоохранительных органов, товарищ майор, – вздохнул Вацлав Карлович. – Так что советую держаться настороже.
– Но покормить-то нас хотя бы покормят?! – возопил Мащенко, вскидывая руки к потолку. – Нельзя же так по-свински относиться к гостям.
– А свиньи в замке есть, – встрепенулся Крафт. – Я слышал, как кто-то хрюкал в хлеву.
– А я слышал ржание, – поддержал Вацлава Карловича Ключевский, – значит, и лошади в замке есть.
– Будем рассуждать логически, – поднял руку Василий. – Раз есть свиньи и лошади, содержащиеся в стойлах, то должны быть и люди, снабжающие их необходимым питанием.
С умозаключением товарища капитана согласились все присутствующие, но, к сожалению, безукоризненное логическое построение даровитого сотрудника ФСБ опровергала сама жизнь – людей не было, хоть тресни. И на все наши крики реагировало только эхо.
– Нет, так будут, – стоял на своем упрямый Василий. – Уверяю вас, кто-нибудь непременно вернется в замок, чтобы накормить проголодавшихся животных.
– Вашими устами да мед бы пить, – насмешливо заметил Ключевский.
– Ладно, – согласился покладистый Мащенко. – Обойдемся без меда. Но вода-то должна быть в этом проклятом замке. Я, между прочим, пить хочу, да и умыться не помешало бы.
– В таком случае я предлагаю разбиться на пары и обыскать замок.
Предложение Василия было разумным, и с ним согласились все. То ли в знак величайшего доверия, то ли, наоборот, недоверия, но в напарники капитан Федеральной службы безопасности выбрал именно меня. Дабы не терять зря времени и не бить попусту ноги в бесчисленных замковых переходах, я предложил Василию отправиться прямо в хлев. Конечно, еще не факт, что в хлеву хрюкали свиньи, а не монстры, но тем не менее шансы вернуться к столу не с пустыми руками у нас были очень велики. Капитан отнесся к моей шутке о монстрах со всей присущей спецслужбам серьезностью и даже на всякий случай вытащил из кобуры пистолет. К счастью, его предосторожность оказалась излишней, ибо в хлеву действительно хрюкали симпатичные животные, смотревшие к тому же на нас с подкупающей доброжелательностью. Свиней было около двух десятков, и мне показалось, что одну из них мы вполне можем использовать для своих целей, не вводя в разорение куда-то запропастившихся хозяев.
– Я бы выбрал вон того поросенка, с черной отметиной на боку.
Василию мой выбор не понравился:
– Молодой еще, ему жить да жить. К тому же он, по-моему, недостаточно упитанный.
– Да вы знаток, батенька, – обиделся я на привередливого капитана. – Ладно, выбирайте сами кандидатуру на убой.
– А кто его убивать будет? – насторожился Василий.
– Так вы и будете, – удивился я странному вопросу. – У вас же в руках пистолет.
– Оружие, между прочим, казенное, – запротестовал капитан. – У нас каждая пуля на счету. Стреляйте вы вон в того борова справа. Уж очень он на нас недружелюбно смотрит.
– Во-первых, это не боров, а хряк, – проявил я познания в сельском хозяйстве, – а во-вторых, в моем пистолете нет патронов.
– Так что же, по-вашему, я должен убивать несчастное и ни в чем не повинное животное? Используйте свое «крибли-крабли-бумс».
– Не стану я магическую энергию тратить на паршивую свинью.
– Вы же сказали, что это хряк?
– Да вам-то какая разница, – удивился я. – Стреляйте, и все. Вы что, боитесь?
– Я боюсь?! – возмутился Василий и поднял пистолет. – Я боевой офицер, на моем счету десятки операций.
– Ну так стреляйте, – приободрил я его. – Кабан свое пожил.
Василий прищурил левый глаз и нацелил дуло пистолета прямо в лоб хряка. Животное никак не отреагировало на недвусмысленный жест капитана. Видимо, нам попался очень глупый и абсолютно домашний средневековый кабан. Впрочем, бежать ему все равно было некуда.
– Как-то не по-спортивному получается, – вздохнул Василий, опуская оружие. – Не могу же я стрелять с трех метров в неподвижную мишень. Давайте выпустим его во двор.
Не успел капитан открыть дверцу, как стывший в неподвижности кабан сорвался с места, опрокинул своих противников в навоз и пулей вылетел на оперативный простор. Прямо скажу, я был вне себя от ярости. Мало того что я лишился куска свинины, так еще по милости капитана испачкал в дерьме свои почти новые джинсы. Василий все-таки успел выстрелить по движущейся мишени, но промахнулся. Точнее, промахнулся он в наглого хряка, зато пуля, вылетевшая из казенного пистолета, уложила на месте ни в чем не повинного гусака, который лениво брел через двор в сопровождении двух своих жен.
– Ну вы, батенька, и снайпер! – не удержался я от возгласа возмущения.
– Так я в него и стрелял, – соврал не моргнув глазом Василий. – Гусятина гораздо полезнее свинины.
– Зато мяса в хряке больше, – возразил я. – Вы что же, собираетесь одним гусем накормить шестерых проголодавшихся мужиков? Мочите тогда уже и гусынь.
Однако капитан наотрез отказался переводить казенные патроны на пернатую дичь, а обманувший наши ожидания кабан затаился где-то в темном углу и признаков жизни не подавал. Его счастье, между прочим, попадись он мне сейчас на глаза, я бы не пожалел на него заветного «крибли-крабли-бумс». Такие джинсы испортил, паразит!
Несмотря на драматические обстоятельства охоты на домашнюю живность, мы с Василием на фоне неудач наших товарищей по удивительному приключению смотрелись истинными героями. Поскольку ни Михаилу с Мащенко, ни Крафту с Ключевским не удалось разжиться чем-либо существенным.
– Не там искали, – гордо произнес Василий, бросая к ногам почтенной публики убитого гуся.
Боря Мащенко был слегка разочарован. Возможно, он ждал, что наша с Василием охота принесет более весомый результат, но главной причиной Бориного депрессивного состояния был все-таки не дефицит мяса, а полное отсутствие в замке спиртного. Последнее обстоятельство несказанно удивило и меня, и Марка Ключевского. Как люди искушенные в особенностях средневековой жизни, мы не могли поверить в столь прискорбный факт.
– А что же они тогда здесь пьют? – солидаризировался с нами Вацлав Карлович.
– Вероятно, только воду.
В доказательство своей правоты Боря предъявил нам кувшин, доверху наполненный колодезной водой. Вода была чуть солоновата, но жажду с ее помощью все-таки можно было утолить. Что же касается приятного времяпрепровождения со стаканом вина, то об этом пришлось забыть.
– И угораздило же нас нарваться на феодала-трезвенника, – сокрушенно покачал головой Марк.
– А что, бывали и такие? – спросил заинтересованный Михаил.
– Вероятно, – пожал плечами сир де Меласс.
Жаркое из гуся вызвался приготовить Боря Мащенко. Конкурентов у него не было. И надо признать, бизнесмен справился со взятыми на себя обязательствами просто блестяще. Гусь был съеден на ура и в рекордно короткие сроки. После ужина почтенное собрание впало в задумчивость. Предпринимать что-либо было уже поздно. За узкими оконцами сгущались сумерки, а в самом замке становилось все темнее и темнее. Расторопный Боря Мащенко зажег найденные в одном из закутков замка свечи.
– Странно, – проговорил Вацлав Карлович, – воск в замке есть, а медовухи нет.
Ответом ему был общий вздох разочарования. Развлечений в замке не было никаких. Заняться нам было абсолютно нечем. Оставалось только сидеть вокруг пустого стола да наблюдать, как курящие Ключевский, Мащенко и Михаил пускают кольца дыма к потолку.
– Сейчас бы кино посмотреть, – вздохнул Боря. – Какой-нибудь ужастик про вампиров.
– А почему именно про вампиров? – насторожился я.
– Так обстановка подходящая и настроение пакостное, – пояснил Боря.
Мы с Ключевским переглянулись, – похоже, нам в голову пришла одна и та же мысль. Дело в том, что в Средние века обыватели практически не пили сырую, а уж тем более речную воду. Поскольку ее качество оставляло желать лучшего. Селились люди тогда преимущественно подле рек и все свои естественные надобности справляли туда же. Плюс многочисленный скот. И как результат – инфекционные болезни. Пренебрежение экологией и в Средние века приводило к неутешительным последствиям. Именно поэтому все, включая малых детей, пили слабое вино и пиво. На Руси для этой цели использовали еще и квас. Этим мы выгодно отличались от других погрязших в пьянстве народов. Так что отсутствие в подозрительном замке вина и пива было дурным предзнаменованием. Ибо в Средние века вино, пиво и квас не пили только вампиры, упыри и вурдалаки. Видимо, все перечисленные напитки им заменяла кровь.
– Скажешь тоже, – не поверил мне Боря Мащенко. – Если трезвенник, так сразу уже и вампир. Может, у здешнего феодала больная печень?
– С больной печенью в Средние века не жили, – мрачно изрек Вацлав Карлович, пристально вглядываясь в темные углы слабо освещенного зала.
– Вампиров в природе нет и быть не может, – высказал свое мнение Василий. – Все эти голливудские фильмы не более чем глупые сказки.
– Твоими устами да мед бы пить, – вздохнул Боря.
– А ты что, боишься вампиров?
– А кто их не боится?! – возмутился Мащенко.
– Так ты же сам хотел фильм про вампиров.
– Одно дело – смотреть фильм, другое – самому участвовать в нем. Мало того что кровь выпьют, так еще и самого превратят в упыря.
Тьма за окнами сгустилась уже до степени беспросветности. В замке после разговоров о вампирах стало еще неуютнее. На неуверенное предложение Михаила, что пора бы уже отправляться на боковую, собравшаяся в парадном зале публика ответила задумчивым молчанием. Уж слишком подозрительной казалась эта обитель трезвенников, чтобы расслабиться здесь хотя бы на часок. К тому же как раз в этот момент где-то внизу, кажется в подвале замка, послышался шум, очень похожий на топот ног людей, поднимающихся по лестнице. Василий с Михаилом на всякий случай вытащили пистолеты.
– Стрелять только по моей команде, – предостерег я сотрудников спецслужб.
– А почему по вашей? – возмутился Михаил.
– Не надо спорить со зверем апокалипсиса, – мягко предостерег компетентных товарищей Крафт. – Он здесь в своей стихии.
Ворвавшиеся в зал существа несли в руках факелы. Было их около сотни, и в парадном зале сразу же стало светло – почти как днем. Похоже, наше присутствие в замке явилось для пришельцев сюрпризом. Во всяком случае, они столпились у входа, глядя на нас кроваво-красными глазами. Впрочем, не исключено, что в них просто отражались отблески горящих факелов, но зрелище тем не менее было жутковатым. Я не мог видеть лиц всех пришельцев, однако те, кто стоял в первом ряду, меня не вдохновляли. Прежде всего настораживал зеленоватый цвет лиц, потом – запах, исходящий от тел, слишком уж напоминающий запах тления. Более всего эти люди, а может, уже не люди напоминали мертвецов, восставших из гроба. Зрелище было жутковатым и отвратительным одновременно, поэтому я не стал осуждать впечатлительного Борю Мащенко, произнесшего в наступившей мертвой тишине довольно громко:
– Мама дорогая!
Оценив ситуацию, я слегка выдвинулся вперед и попытался вступить с незваными гостями в переговоры. А то, что предо мной были гости, а отнюдь не хозяева, я уже сообразил. Одно мне было только непонятно: кто поднял этих людей из могил и с какой целью.
– Зачем вы явились в чужой замок?
Вопрос свой я задал голосом громовым и не допускающим промедления с ответом. Однако восставшая из могил публика не оценила мои артистические способности. Вероятно, не поняла или не расслышала вопроса. Из задних рядов раздался вой, и в мгновение ока вся эта полуистлевшая орда буквально взбесилась.
– Стреляйте, – крикнул я Михаилу и Василию, сообразив, что переговоры с восставшими из гроба покойниками бессмысленны. Эти люди жаждали нашей крови, видимо, для того, чтобы вдохнуть жизнь в свои полуистлевшие тела. Справедливости ради надо признать, что вели они себя живенько. Трудно сказать, какая сила управляла ими в эту ночь, но напор их был воистину страшен. Ибо с зубами и когтями у этих злобных существ было все в порядке. На выстрелы компетентных товарищей они реагировали вяло, в том смысле что сухие щелчки их отпугивали, а вот пули, похоже, не производили ровным счетом никакого впечатления. Чему я, кстати, даже не удивился. Вряд ли покойника можно убить во второй раз обычным земным оружием.
– Пускайте в ход свою магию, Чарнота, – крикнул Крафт, ударом ноги отбрасывая от себя настырного вампира.
Мое «крибли-крабли-бумс» оказалось средством более эффективным, чем пистолеты в руках Василия и Михаила. Для начала я прочертил огненный круг на полу зала, дабы оградить своих товарищей от посягательств вампиров, а потом уничтожил с десяток наиболее настырных особей, которые успели сойтись с ними в рукопашной. Это была воистину ювелирная работа, поскольку надо было успеть отделить чистых от нечистых в поднявшейся вокруг суматохе. Кажется, мне удалось справиться со своей задачей, и никто из моих спутников не пострадал от магического огня, с шипением вырывающегося из пистолета. К сожалению, горькая участь десятка оживших отморозков, превратившихся в пепел, не произвела на их очумевших коллег по предосудительному времяпрепровождению ровным счетом никакого впечатления. Они по-прежнему бесновались по ту сторону огненного круга, в любую секунду готовые броситься на абсолютно неповинных в их проблемах людей. Огонь был для них непреодолимым препятствием, и они даже не пытались через него прорваться, тем не менее у меня не было ни малейших сомнений, что они бросятся на нас, как только магия перестанет действовать.
– Убейте их всех, Чарнота! – крикнул Крафт. – Чего вы медлите?
– Я бы выразился иначе, – мягко поправил Вацлава Карловича Марк Ключевский, сохранявший поразительное спокойствие во время инцидента. – Покойников убить нельзя. Устройте им огненное погребение, Вадим.
Я последовал предложению Марка и, возможно, сделал для этих бывших людей доброе дело, но большого удовольствия от утилизации живых трупов не получил. По прошествии пяти минут в парадном зале загадочного замка не осталось никого, кто мог бы похвастаться тем, что жив и здоров, кроме нас шестерых. А от несостоявшихся вампиров остались на каменных плитах лишь горстки пепла.
– Все-таки магия – это великая сила, – подвел итог моей деятельности Крафт.
– Впечатляет, – согласился с ним хриплым голосом Василий.
– Никто не пострадал? – спросил я, оглядывая товарищей по несчастью.
– Все живы, – бодрым голосом отозвался Михаил.
– А вдруг они кого-нибудь укусили? – испуганно встрепенулся Боря Мащенко. – И сейчас этот потенциальный вампир среди нас.
Беспокойство бизнесмена нельзя было назвать совсем уж беспочвенным. Мы быстренько загасили чадящие удушливым дымом факелы, разбросанные там и сям, и с помощью свечей приступили к осмотру собственных тел. Вроде бы никто укусов на своих телах не обнаружил, но Боря Мащенко, оказавшийся большим специалистом по вампирам, настоял на том, чтобы решение по делу каждого отдельного субъекта вынесло беспристрастное жюри. Борина подозрительность меня позабавила, но протестовать против коллективного стриптиза я не стал.
– Ну что же, – подвел итог освидетельствованию бдительный Василий, обшаривший глазами мое тело, равно как и тела всех присутствующих, – кроме сомнительного происхождения татуировки на правом плече господина Чарноты, более ничего предосудительного выявлено не было.
– Это не татуировка, – обиделся за меня Вацлав Карлович, – это печать сатаны.
– Ничего не знаю, – отмахнулся дотошный Василий. – Никаких бумаг, подтверждающих ваши слова, у нас не имеется, а оклеветать можно кого угодно.
– Так ведь подтверждение моим словам у него на плече!
– Ничего не разберу, – сказал Василий, склоняясь над моим плечом. – Белиберда какая-то. Одно только знакомое вроде бы слово разобрал. Мкрткртрчак.
После того как Василий по неосторожности прочел это слово, на почерневшем небе сверкнула молния и грянул гром. Да такой сильный, что Боря Мащенко даже вздрогнул от испуга. Впрочем, никаких разрушений за молнией и громом не последовало, и все вздохнули с облегчением.
– Вы полегче с магией, товарищ капитан, – укорил Василия Вацлав Карлович, – не хватало еще, чтобы в довершение ко всем бедам этот замок обрушился нам на головы.
– А что я такого сказал, – обиделся сотрудник ФСБ. – Подумаешь, какой-то мкрткртрчак.
Молния сверкнула во второй раз, а гром вслед за ней грянул такой, что стены донжона в панике затряслись. Переживший еще совсем недавно жестокий стресс Вацлав Карлович от такого легкомыслия компетентного товарища из спецслужб взвизгнул:
– Да что же это такое?! Вы что, издеваетесь над нами?!
– Я-то тут при чем? – удивился Василий. – Это же просто гроза. А мкрткртрчак тут абсолютно ни при чем.
На этот раз гнев небес был столь громогласен, что на наши головы сверху посыпалась не то пыль, не то каменная крошка. После такого преподнесенного урока проняло даже скептически настроенного Василия, он в испуге присел и прикрыл рот ладонью. Не приходилось сомневаться, что магическое слово (не будем его здесь упоминать) имеет с замком таинственную связь.
– Пропади оно все пропадом, – обиделся невесть на кого Василий. – Развели тут, понимаешь, магию, террористы, ФСБ на них нет.
Негодование Василия на неизвестных лиц мы признали абсолютно обоснованным, и на этом инцидент с дурацким словом был исчерпан. Оставалось только выяснить, откуда в замке взялись живые покойники и почему они поднимались в зал по той же лестнице, что и мы.
– Скорее всего, они пришли с соседнего кладбища, – предположил Марк, – я видел кресты со стен приблизительно в двух-трех километрах от замка.
– Да, но кто их поднял из могил? – возмутился Михаил. – Это же уму непостижимо, покойники у них ходят. Да еще и на людей нападают.
– Не знаю, кто их поднял, – пожал плечами Марк, – но догадываюсь, что здесь не обошлось без похищенной в гробнице атланта магической жидкости. А в замок они проникли, вероятно, через подземный ход.
– Между прочим, этим же ходом они могли добраться и до Российской Федерации, в смысле нашего с вами родного города, – предположил Мащенко. – Я где-то читал, что вампир, напившийся крови, оживает прямо на глазах, и от нормального человека его не отличишь.
Мне вдруг припомнились два маленьких отверстия на шее несчастного Матвея Ефремовича Сусанина, и я невольно поежился. После обретенного в этом замке печального опыта общения с вампирами я уже почти не сомневался, что покусали Сусанина отнюдь не насекомые. И шприц с наркотиком здесь тоже ни при чем. Я поделился открытием со своими спутниками, чем поверг их в шок.
– Но ведь никаких загадочных смертей в городе пока не зафиксировано, – попробовал опровергнуть мои доводы Михаил. – Я лично просматривал сводки по вашему городу.
– А Купцов со Шварцем? – напомнил Крафт. – Их смерть, по-вашему, не загадочна?
– И тем не менее в этом преступлении обвиняется отнюдь не вампир.
– Так и я о том же, – криво усмехнулся Крафт. – Всегда можно найти среди знакомых убитого подходящего человека и навесить на него всех собак.
Как ни крути, а Вацлав Карлович был прав. Да и какому работнику прокуратуры или милиции придет в голову мысль, что в убийстве гражданина Иванова виноват вампир, да еще восставший из гроба. А если такая мысль и придет кому-нибудь в голову, то бесплатное лечение в психиатрической клинике обеспечено этому человеку до конца жизни. Так что в данных конкретных обстоятельствах я бы не стал бросать без нужды в работников правоохранительных органов камни.
– Разумно, – согласился с моими рассуждениями Василий. – Так как же мы, дорогие граждане, будем отлавливать с вами преступника, поднимающего из гроба покойников и натравливающего их на ни в чем не повинных людей?
– Для начала надо установить хотя бы его имя, – резонно заметил Вацлав Карлович. – Предлагаю завтра же с раннего утра тщательно обыскать замок. Не может быть, чтобы здесь не нашлось ни единой бумажки, удостоверяющей личность владельца.
Не знаю, как другие, но я отлично выспался в загадочном замке, несмотря на то что выбранная мною в качестве ложа лавка была все-таки жестковата. Разбудил нас Вацлав Карлович, который, в отличие от меня, был классическим жаворонком, а потому подхватывался ни свет ни заря и развивал с раннего утра бурную деятельность. Пока я продирал глаза и обретал себя в реальном мире, Крафт успел вывалить на мою голову целый ворох сведений, почерпнутых в местном архиве, который ему удалось раскопать.
Пистолет привычно плюнул струей огня, напугав до икоты Борю Мащенко. Зато в стене появилось отверстие, через которое без проблем мог пролезть человек солидной комплекции.
– Кажется, удалось! – с облегчением вздохнул Вацлав Карлович Крафт и первым подошел к образовавшемуся выходу. Подсвечивая себе фонариком, он выбрался из мавзолея и, уже очутившись на воле, негромко нас окликнул. Впрочем, о воле и полном отпущении грехов говорить пока что было рано. Выбравшись из одного подземного бункера, мы тут же оказались в другом, который вполне мог закончиться глухой стеной, к большому нашему разочарованию. Тем не менее окрыленные первым успехом, мы двинулись вперед в надежде вернуться в тот мир, который столь неосторожно покинули. Боря Мащенко даже утверждал, что мы идем по тому же самому тоннелю, приведшему нас к таинственной надписи, но у меня на этот счет были большие сомнения. К сожалению, прав оказался я, а не записной оптимист Боря Мащенко. Поплутав полчаса по каменному лабиринту, мы остановились у первой ступени лестницы, которая винтом уходила в неизвестность.
– Я так и знал, – расстроенно воскликнул Ключевский. – Средневековый замок.
– Давайте без глупых шуток, – решительно осадил его Михаил. – Какие в Сибири могут быть рыцарские замки? У вас здесь рыцари сроду не водились.
Обидный скептицизм заезжего москвича вызвал взрыв местечкового патриотизма у Бори Мащенко, который укорил гостя в столичном высокомерии по отношению к скромным, но благородным жителям провинции.
– Но ведь нет же в вашем городе замков, – попробовал унять расходившегося бизнесмена рассудительный Василий. – Откуда могут взяться средневековые сооружения в городе, которому не исполнилось еще и ста лет.
– Положим, сто лет нам уже исполнилось, – обиделся на офицера Мащенко. – А замки мы и сами можем построить в пику столичным снобам. Еще и рвами окопаем, специальным службам назло.
Дабы прекратить совершенно ненужный спор, возникший на пустом месте, я первым двинулся вверх по лестнице. Моим спутникам ничего другого не оставалось, как последовать примеру безумца. Предположение Марка, увы, оказалось верным, мы действительно неведомо какими путями очутились в замке, выстроенном по меньшей мере лет пятьсот тому назад. Даже недоверчивые Василий с Михаилом вынуждены были это признать после придирчивого осмотра просторных помещений.
– Бред, – высказал свое мнение Михаил, разглядывая сложенные из огромных монолитов стены. – Может, какой-нибудь олигарх расстарался?
– Это у вас в Москве олигархи, – не преминул уколоть гостя Боря, – а у нас здесь все сплошь трудящиеся бизнесмены.
– Трудящиеся в таких замках не живут, – отрезал Михаил, чем выбил из рук Мащенко козырную карту.
Уж не знаю, к сожалению или к счастью, но мы не обнаружили в этом грандиозном сооружении, обнесенном к тому же высокой, непробиваемой стеной, не только трудящихся бизнесменов, но даже захудалого феодала. Хотя подъемный мост был поднят, гигантский ров наполнен водой и выбраться из замка можно было только по воздуху.
– Что-то местность мне кажется незнакомой, – задумчиво проговорил Мащенко, разглядывая с высокой стены окружающий ландшафт. – Воля ваша, господа, но такие горы можно встретить разве что на Алтае.
– На Алтае горы повыше, – не согласился с коллегой по бизнесу Крафт. – Мы на острове Буяне, господа.
– Я так и знал, – в сердцах воскликнул Василий. – Только свяжись с шарлатанами и аферистами – и враз окажешься в местах, где Макар телят не пас.
До сих пор Василий с Михаилом весьма скептически относились к рассказам о таинственном мире, который существует, несмотря на отрицательные отзывы наших выдающихся ученых, параллельно с миром нашим. И теперь они с прискорбием вынуждены были констатировать, что ученые иногда ошибаются, а правы как раз шарлатаны и аферисты.
– Может, это гипноз? – предпринял попытку к бегству из чужого маразма в нашу бьющую ключом реальность Михаил. – Постоит, постоит и рассеется.
– Да какой уж тут гипноз, – в сердцах пнул стену Василий. – Ее же из танка не прошибешь.
Нам ничего не оставалось делать, как вернуться в донжон, солидное сооружение, возвышающееся аккурат посредине замкового двора и представляющее собой нечто вроде крепости внутри крепости.
– Что-то не нравится мне все это, – сказал Вацлав Карлович, разглядывая массивный дубовый стол, занимающий чуть ли не половину парадного зала.
– Я бы тоже с удовольствием покушал, – поддержал Крафта Мащенко, но, как вскоре выяснилось, заветные мысли почитателя Мерлина он не угадал.
– В прошлый раз, – мрачно пояснил масон причину своей грусти, – мы едва спаслись от ужасных монстров, которые нагрянули в такой же пустующий замок среди ночи. А кое-кто заплатил за свое простодушие жизнью. Вы меня понимаете, господа офицеры?
– Во-первых, не господа, а товарищи, – мягко поправил Вацлава Карловича Михаил, – а во-вторых, почему вы не заявили о массовом убийстве в правоохранительные органы, гражданин Крафт?
– На острове Буяне нет правоохранительных органов, товарищ майор, – вздохнул Вацлав Карлович. – Так что советую держаться настороже.
– Но покормить-то нас хотя бы покормят?! – возопил Мащенко, вскидывая руки к потолку. – Нельзя же так по-свински относиться к гостям.
– А свиньи в замке есть, – встрепенулся Крафт. – Я слышал, как кто-то хрюкал в хлеву.
– А я слышал ржание, – поддержал Вацлава Карловича Ключевский, – значит, и лошади в замке есть.
– Будем рассуждать логически, – поднял руку Василий. – Раз есть свиньи и лошади, содержащиеся в стойлах, то должны быть и люди, снабжающие их необходимым питанием.
С умозаключением товарища капитана согласились все присутствующие, но, к сожалению, безукоризненное логическое построение даровитого сотрудника ФСБ опровергала сама жизнь – людей не было, хоть тресни. И на все наши крики реагировало только эхо.
– Нет, так будут, – стоял на своем упрямый Василий. – Уверяю вас, кто-нибудь непременно вернется в замок, чтобы накормить проголодавшихся животных.
– Вашими устами да мед бы пить, – насмешливо заметил Ключевский.
– Ладно, – согласился покладистый Мащенко. – Обойдемся без меда. Но вода-то должна быть в этом проклятом замке. Я, между прочим, пить хочу, да и умыться не помешало бы.
– В таком случае я предлагаю разбиться на пары и обыскать замок.
Предложение Василия было разумным, и с ним согласились все. То ли в знак величайшего доверия, то ли, наоборот, недоверия, но в напарники капитан Федеральной службы безопасности выбрал именно меня. Дабы не терять зря времени и не бить попусту ноги в бесчисленных замковых переходах, я предложил Василию отправиться прямо в хлев. Конечно, еще не факт, что в хлеву хрюкали свиньи, а не монстры, но тем не менее шансы вернуться к столу не с пустыми руками у нас были очень велики. Капитан отнесся к моей шутке о монстрах со всей присущей спецслужбам серьезностью и даже на всякий случай вытащил из кобуры пистолет. К счастью, его предосторожность оказалась излишней, ибо в хлеву действительно хрюкали симпатичные животные, смотревшие к тому же на нас с подкупающей доброжелательностью. Свиней было около двух десятков, и мне показалось, что одну из них мы вполне можем использовать для своих целей, не вводя в разорение куда-то запропастившихся хозяев.
– Я бы выбрал вон того поросенка, с черной отметиной на боку.
Василию мой выбор не понравился:
– Молодой еще, ему жить да жить. К тому же он, по-моему, недостаточно упитанный.
– Да вы знаток, батенька, – обиделся я на привередливого капитана. – Ладно, выбирайте сами кандидатуру на убой.
– А кто его убивать будет? – насторожился Василий.
– Так вы и будете, – удивился я странному вопросу. – У вас же в руках пистолет.
– Оружие, между прочим, казенное, – запротестовал капитан. – У нас каждая пуля на счету. Стреляйте вы вон в того борова справа. Уж очень он на нас недружелюбно смотрит.
– Во-первых, это не боров, а хряк, – проявил я познания в сельском хозяйстве, – а во-вторых, в моем пистолете нет патронов.
– Так что же, по-вашему, я должен убивать несчастное и ни в чем не повинное животное? Используйте свое «крибли-крабли-бумс».
– Не стану я магическую энергию тратить на паршивую свинью.
– Вы же сказали, что это хряк?
– Да вам-то какая разница, – удивился я. – Стреляйте, и все. Вы что, боитесь?
– Я боюсь?! – возмутился Василий и поднял пистолет. – Я боевой офицер, на моем счету десятки операций.
– Ну так стреляйте, – приободрил я его. – Кабан свое пожил.
Василий прищурил левый глаз и нацелил дуло пистолета прямо в лоб хряка. Животное никак не отреагировало на недвусмысленный жест капитана. Видимо, нам попался очень глупый и абсолютно домашний средневековый кабан. Впрочем, бежать ему все равно было некуда.
– Как-то не по-спортивному получается, – вздохнул Василий, опуская оружие. – Не могу же я стрелять с трех метров в неподвижную мишень. Давайте выпустим его во двор.
Не успел капитан открыть дверцу, как стывший в неподвижности кабан сорвался с места, опрокинул своих противников в навоз и пулей вылетел на оперативный простор. Прямо скажу, я был вне себя от ярости. Мало того что я лишился куска свинины, так еще по милости капитана испачкал в дерьме свои почти новые джинсы. Василий все-таки успел выстрелить по движущейся мишени, но промахнулся. Точнее, промахнулся он в наглого хряка, зато пуля, вылетевшая из казенного пистолета, уложила на месте ни в чем не повинного гусака, который лениво брел через двор в сопровождении двух своих жен.
– Ну вы, батенька, и снайпер! – не удержался я от возгласа возмущения.
– Так я в него и стрелял, – соврал не моргнув глазом Василий. – Гусятина гораздо полезнее свинины.
– Зато мяса в хряке больше, – возразил я. – Вы что же, собираетесь одним гусем накормить шестерых проголодавшихся мужиков? Мочите тогда уже и гусынь.
Однако капитан наотрез отказался переводить казенные патроны на пернатую дичь, а обманувший наши ожидания кабан затаился где-то в темном углу и признаков жизни не подавал. Его счастье, между прочим, попадись он мне сейчас на глаза, я бы не пожалел на него заветного «крибли-крабли-бумс». Такие джинсы испортил, паразит!
Несмотря на драматические обстоятельства охоты на домашнюю живность, мы с Василием на фоне неудач наших товарищей по удивительному приключению смотрелись истинными героями. Поскольку ни Михаилу с Мащенко, ни Крафту с Ключевским не удалось разжиться чем-либо существенным.
– Не там искали, – гордо произнес Василий, бросая к ногам почтенной публики убитого гуся.
Боря Мащенко был слегка разочарован. Возможно, он ждал, что наша с Василием охота принесет более весомый результат, но главной причиной Бориного депрессивного состояния был все-таки не дефицит мяса, а полное отсутствие в замке спиртного. Последнее обстоятельство несказанно удивило и меня, и Марка Ключевского. Как люди искушенные в особенностях средневековой жизни, мы не могли поверить в столь прискорбный факт.
– А что же они тогда здесь пьют? – солидаризировался с нами Вацлав Карлович.
– Вероятно, только воду.
В доказательство своей правоты Боря предъявил нам кувшин, доверху наполненный колодезной водой. Вода была чуть солоновата, но жажду с ее помощью все-таки можно было утолить. Что же касается приятного времяпрепровождения со стаканом вина, то об этом пришлось забыть.
– И угораздило же нас нарваться на феодала-трезвенника, – сокрушенно покачал головой Марк.
– А что, бывали и такие? – спросил заинтересованный Михаил.
– Вероятно, – пожал плечами сир де Меласс.
Жаркое из гуся вызвался приготовить Боря Мащенко. Конкурентов у него не было. И надо признать, бизнесмен справился со взятыми на себя обязательствами просто блестяще. Гусь был съеден на ура и в рекордно короткие сроки. После ужина почтенное собрание впало в задумчивость. Предпринимать что-либо было уже поздно. За узкими оконцами сгущались сумерки, а в самом замке становилось все темнее и темнее. Расторопный Боря Мащенко зажег найденные в одном из закутков замка свечи.
– Странно, – проговорил Вацлав Карлович, – воск в замке есть, а медовухи нет.
Ответом ему был общий вздох разочарования. Развлечений в замке не было никаких. Заняться нам было абсолютно нечем. Оставалось только сидеть вокруг пустого стола да наблюдать, как курящие Ключевский, Мащенко и Михаил пускают кольца дыма к потолку.
– Сейчас бы кино посмотреть, – вздохнул Боря. – Какой-нибудь ужастик про вампиров.
– А почему именно про вампиров? – насторожился я.
– Так обстановка подходящая и настроение пакостное, – пояснил Боря.
Мы с Ключевским переглянулись, – похоже, нам в голову пришла одна и та же мысль. Дело в том, что в Средние века обыватели практически не пили сырую, а уж тем более речную воду. Поскольку ее качество оставляло желать лучшего. Селились люди тогда преимущественно подле рек и все свои естественные надобности справляли туда же. Плюс многочисленный скот. И как результат – инфекционные болезни. Пренебрежение экологией и в Средние века приводило к неутешительным последствиям. Именно поэтому все, включая малых детей, пили слабое вино и пиво. На Руси для этой цели использовали еще и квас. Этим мы выгодно отличались от других погрязших в пьянстве народов. Так что отсутствие в подозрительном замке вина и пива было дурным предзнаменованием. Ибо в Средние века вино, пиво и квас не пили только вампиры, упыри и вурдалаки. Видимо, все перечисленные напитки им заменяла кровь.
– Скажешь тоже, – не поверил мне Боря Мащенко. – Если трезвенник, так сразу уже и вампир. Может, у здешнего феодала больная печень?
– С больной печенью в Средние века не жили, – мрачно изрек Вацлав Карлович, пристально вглядываясь в темные углы слабо освещенного зала.
– Вампиров в природе нет и быть не может, – высказал свое мнение Василий. – Все эти голливудские фильмы не более чем глупые сказки.
– Твоими устами да мед бы пить, – вздохнул Боря.
– А ты что, боишься вампиров?
– А кто их не боится?! – возмутился Мащенко.
– Так ты же сам хотел фильм про вампиров.
– Одно дело – смотреть фильм, другое – самому участвовать в нем. Мало того что кровь выпьют, так еще и самого превратят в упыря.
Тьма за окнами сгустилась уже до степени беспросветности. В замке после разговоров о вампирах стало еще неуютнее. На неуверенное предложение Михаила, что пора бы уже отправляться на боковую, собравшаяся в парадном зале публика ответила задумчивым молчанием. Уж слишком подозрительной казалась эта обитель трезвенников, чтобы расслабиться здесь хотя бы на часок. К тому же как раз в этот момент где-то внизу, кажется в подвале замка, послышался шум, очень похожий на топот ног людей, поднимающихся по лестнице. Василий с Михаилом на всякий случай вытащили пистолеты.
– Стрелять только по моей команде, – предостерег я сотрудников спецслужб.
– А почему по вашей? – возмутился Михаил.
– Не надо спорить со зверем апокалипсиса, – мягко предостерег компетентных товарищей Крафт. – Он здесь в своей стихии.
Ворвавшиеся в зал существа несли в руках факелы. Было их около сотни, и в парадном зале сразу же стало светло – почти как днем. Похоже, наше присутствие в замке явилось для пришельцев сюрпризом. Во всяком случае, они столпились у входа, глядя на нас кроваво-красными глазами. Впрочем, не исключено, что в них просто отражались отблески горящих факелов, но зрелище тем не менее было жутковатым. Я не мог видеть лиц всех пришельцев, однако те, кто стоял в первом ряду, меня не вдохновляли. Прежде всего настораживал зеленоватый цвет лиц, потом – запах, исходящий от тел, слишком уж напоминающий запах тления. Более всего эти люди, а может, уже не люди напоминали мертвецов, восставших из гроба. Зрелище было жутковатым и отвратительным одновременно, поэтому я не стал осуждать впечатлительного Борю Мащенко, произнесшего в наступившей мертвой тишине довольно громко:
– Мама дорогая!
Оценив ситуацию, я слегка выдвинулся вперед и попытался вступить с незваными гостями в переговоры. А то, что предо мной были гости, а отнюдь не хозяева, я уже сообразил. Одно мне было только непонятно: кто поднял этих людей из могил и с какой целью.
– Зачем вы явились в чужой замок?
Вопрос свой я задал голосом громовым и не допускающим промедления с ответом. Однако восставшая из могил публика не оценила мои артистические способности. Вероятно, не поняла или не расслышала вопроса. Из задних рядов раздался вой, и в мгновение ока вся эта полуистлевшая орда буквально взбесилась.
– Стреляйте, – крикнул я Михаилу и Василию, сообразив, что переговоры с восставшими из гроба покойниками бессмысленны. Эти люди жаждали нашей крови, видимо, для того, чтобы вдохнуть жизнь в свои полуистлевшие тела. Справедливости ради надо признать, что вели они себя живенько. Трудно сказать, какая сила управляла ими в эту ночь, но напор их был воистину страшен. Ибо с зубами и когтями у этих злобных существ было все в порядке. На выстрелы компетентных товарищей они реагировали вяло, в том смысле что сухие щелчки их отпугивали, а вот пули, похоже, не производили ровным счетом никакого впечатления. Чему я, кстати, даже не удивился. Вряд ли покойника можно убить во второй раз обычным земным оружием.
– Пускайте в ход свою магию, Чарнота, – крикнул Крафт, ударом ноги отбрасывая от себя настырного вампира.
Мое «крибли-крабли-бумс» оказалось средством более эффективным, чем пистолеты в руках Василия и Михаила. Для начала я прочертил огненный круг на полу зала, дабы оградить своих товарищей от посягательств вампиров, а потом уничтожил с десяток наиболее настырных особей, которые успели сойтись с ними в рукопашной. Это была воистину ювелирная работа, поскольку надо было успеть отделить чистых от нечистых в поднявшейся вокруг суматохе. Кажется, мне удалось справиться со своей задачей, и никто из моих спутников не пострадал от магического огня, с шипением вырывающегося из пистолета. К сожалению, горькая участь десятка оживших отморозков, превратившихся в пепел, не произвела на их очумевших коллег по предосудительному времяпрепровождению ровным счетом никакого впечатления. Они по-прежнему бесновались по ту сторону огненного круга, в любую секунду готовые броситься на абсолютно неповинных в их проблемах людей. Огонь был для них непреодолимым препятствием, и они даже не пытались через него прорваться, тем не менее у меня не было ни малейших сомнений, что они бросятся на нас, как только магия перестанет действовать.
– Убейте их всех, Чарнота! – крикнул Крафт. – Чего вы медлите?
– Я бы выразился иначе, – мягко поправил Вацлава Карловича Марк Ключевский, сохранявший поразительное спокойствие во время инцидента. – Покойников убить нельзя. Устройте им огненное погребение, Вадим.
Я последовал предложению Марка и, возможно, сделал для этих бывших людей доброе дело, но большого удовольствия от утилизации живых трупов не получил. По прошествии пяти минут в парадном зале загадочного замка не осталось никого, кто мог бы похвастаться тем, что жив и здоров, кроме нас шестерых. А от несостоявшихся вампиров остались на каменных плитах лишь горстки пепла.
– Все-таки магия – это великая сила, – подвел итог моей деятельности Крафт.
– Впечатляет, – согласился с ним хриплым голосом Василий.
– Никто не пострадал? – спросил я, оглядывая товарищей по несчастью.
– Все живы, – бодрым голосом отозвался Михаил.
– А вдруг они кого-нибудь укусили? – испуганно встрепенулся Боря Мащенко. – И сейчас этот потенциальный вампир среди нас.
Беспокойство бизнесмена нельзя было назвать совсем уж беспочвенным. Мы быстренько загасили чадящие удушливым дымом факелы, разбросанные там и сям, и с помощью свечей приступили к осмотру собственных тел. Вроде бы никто укусов на своих телах не обнаружил, но Боря Мащенко, оказавшийся большим специалистом по вампирам, настоял на том, чтобы решение по делу каждого отдельного субъекта вынесло беспристрастное жюри. Борина подозрительность меня позабавила, но протестовать против коллективного стриптиза я не стал.
– Ну что же, – подвел итог освидетельствованию бдительный Василий, обшаривший глазами мое тело, равно как и тела всех присутствующих, – кроме сомнительного происхождения татуировки на правом плече господина Чарноты, более ничего предосудительного выявлено не было.
– Это не татуировка, – обиделся за меня Вацлав Карлович, – это печать сатаны.
– Ничего не знаю, – отмахнулся дотошный Василий. – Никаких бумаг, подтверждающих ваши слова, у нас не имеется, а оклеветать можно кого угодно.
– Так ведь подтверждение моим словам у него на плече!
– Ничего не разберу, – сказал Василий, склоняясь над моим плечом. – Белиберда какая-то. Одно только знакомое вроде бы слово разобрал. Мкрткртрчак.
После того как Василий по неосторожности прочел это слово, на почерневшем небе сверкнула молния и грянул гром. Да такой сильный, что Боря Мащенко даже вздрогнул от испуга. Впрочем, никаких разрушений за молнией и громом не последовало, и все вздохнули с облегчением.
– Вы полегче с магией, товарищ капитан, – укорил Василия Вацлав Карлович, – не хватало еще, чтобы в довершение ко всем бедам этот замок обрушился нам на головы.
– А что я такого сказал, – обиделся сотрудник ФСБ. – Подумаешь, какой-то мкрткртрчак.
Молния сверкнула во второй раз, а гром вслед за ней грянул такой, что стены донжона в панике затряслись. Переживший еще совсем недавно жестокий стресс Вацлав Карлович от такого легкомыслия компетентного товарища из спецслужб взвизгнул:
– Да что же это такое?! Вы что, издеваетесь над нами?!
– Я-то тут при чем? – удивился Василий. – Это же просто гроза. А мкрткртрчак тут абсолютно ни при чем.
На этот раз гнев небес был столь громогласен, что на наши головы сверху посыпалась не то пыль, не то каменная крошка. После такого преподнесенного урока проняло даже скептически настроенного Василия, он в испуге присел и прикрыл рот ладонью. Не приходилось сомневаться, что магическое слово (не будем его здесь упоминать) имеет с замком таинственную связь.
– Пропади оно все пропадом, – обиделся невесть на кого Василий. – Развели тут, понимаешь, магию, террористы, ФСБ на них нет.
Негодование Василия на неизвестных лиц мы признали абсолютно обоснованным, и на этом инцидент с дурацким словом был исчерпан. Оставалось только выяснить, откуда в замке взялись живые покойники и почему они поднимались в зал по той же лестнице, что и мы.
– Скорее всего, они пришли с соседнего кладбища, – предположил Марк, – я видел кресты со стен приблизительно в двух-трех километрах от замка.
– Да, но кто их поднял из могил? – возмутился Михаил. – Это же уму непостижимо, покойники у них ходят. Да еще и на людей нападают.
– Не знаю, кто их поднял, – пожал плечами Марк, – но догадываюсь, что здесь не обошлось без похищенной в гробнице атланта магической жидкости. А в замок они проникли, вероятно, через подземный ход.
– Между прочим, этим же ходом они могли добраться и до Российской Федерации, в смысле нашего с вами родного города, – предположил Мащенко. – Я где-то читал, что вампир, напившийся крови, оживает прямо на глазах, и от нормального человека его не отличишь.
Мне вдруг припомнились два маленьких отверстия на шее несчастного Матвея Ефремовича Сусанина, и я невольно поежился. После обретенного в этом замке печального опыта общения с вампирами я уже почти не сомневался, что покусали Сусанина отнюдь не насекомые. И шприц с наркотиком здесь тоже ни при чем. Я поделился открытием со своими спутниками, чем поверг их в шок.
– Но ведь никаких загадочных смертей в городе пока не зафиксировано, – попробовал опровергнуть мои доводы Михаил. – Я лично просматривал сводки по вашему городу.
– А Купцов со Шварцем? – напомнил Крафт. – Их смерть, по-вашему, не загадочна?
– И тем не менее в этом преступлении обвиняется отнюдь не вампир.
– Так и я о том же, – криво усмехнулся Крафт. – Всегда можно найти среди знакомых убитого подходящего человека и навесить на него всех собак.
Как ни крути, а Вацлав Карлович был прав. Да и какому работнику прокуратуры или милиции придет в голову мысль, что в убийстве гражданина Иванова виноват вампир, да еще восставший из гроба. А если такая мысль и придет кому-нибудь в голову, то бесплатное лечение в психиатрической клинике обеспечено этому человеку до конца жизни. Так что в данных конкретных обстоятельствах я бы не стал бросать без нужды в работников правоохранительных органов камни.
– Разумно, – согласился с моими рассуждениями Василий. – Так как же мы, дорогие граждане, будем отлавливать с вами преступника, поднимающего из гроба покойников и натравливающего их на ни в чем не повинных людей?
– Для начала надо установить хотя бы его имя, – резонно заметил Вацлав Карлович. – Предлагаю завтра же с раннего утра тщательно обыскать замок. Не может быть, чтобы здесь не нашлось ни единой бумажки, удостоверяющей личность владельца.
Не знаю, как другие, но я отлично выспался в загадочном замке, несмотря на то что выбранная мною в качестве ложа лавка была все-таки жестковата. Разбудил нас Вацлав Карлович, который, в отличие от меня, был классическим жаворонком, а потому подхватывался ни свет ни заря и развивал с раннего утра бурную деятельность. Пока я продирал глаза и обретал себя в реальном мире, Крафт успел вывалить на мою голову целый ворох сведений, почерпнутых в местном архиве, который ему удалось раскопать.