Шведов Сергей. Яртур

   – К княгине Ладе входил кто-нибудь посторонний? – насел Бутуй на Глузда, как только за гостями закрылись ворота.
   – Княгиня Турица входила, – развел руками толстый приказный. – Опять же княгиня Леля и княгиня Злата…
   – Дурак, – прервал его Бутуй. – Я тебя о мужчинах спрашиваю.
   – Мечник был, – дернул головой Глузд. – Рослый такой детина с синими бесовскими глазами.
   Услышав это, Бутуй даже крякнул с досады, но, пораскинув умом, пришел к выводу, что встреча мечника с княгиней и самому боярину, и князю Родегасту скорее на пользу, чем во вред. В конце концов, Бутуй для того и перевез княгиню Ладу из Асгарда в Расену, чтобы она нашла посланца к сыну Яртуру. И, надо отдать должное дочери князя Ария, она сдержала слово, данное боярину, даже раньше, чем он рассчитывал.
   – Был он у меня, – охотно подтвердила Лада догадку Бутуя. – Как раз в то время, когда ты занимался блудом с княгиней Златой.
   Боярин попробовал было оправдаться, но потом лишь рукой махнул. Чего уж там. Коли оплошал, то оплошал. И княгиня Лада вправе на него обидеться. К счастью, женское сердце отходчиво, и Бутуй очень надеялся, что с течением времени его оплошка мхом зарастет или вообще растворится в пространстве.
   – Жениться тебе надо, боярин, – покачала головой Лада, – в твои ли годы за каждым бабьим подолом бегать.
   – Так ведь силой меня боги наделили неизбывной, – вздохнул Бутуй. – И рад бы остепениться, но плоть свое требует.
   – Но если боги наделили, то с них и спрос, – улыбнулась княгиня, да так сладко, что у боярина екнуло под ложечкой. Похоже, Лада не посчитала его вину такой уж существенной. Все-таки она была зрелой женщиной, а не обидчивой простушкой и хорошо понимала, что разум не всегда способен обуздать плотские желания. – Мой тебе совет, боярин, коли хочешь до седых волос гоголем ходить, пореже в Асгард наведывайся.
   – Это как же? – не понял Бутуй. – Ты на что намекаешь, княгиня?
   – На жар-цвет я намекаю, боярин. Вреден он для мужского здоровья.
   И тут Бутуя как в голову ударило. Выходит, не в проклятии Коломана дело! И не в порченых женах князя Родегаста. Ведь та же Милица родила ему Олену, а потом как отрезало. Неужели жар-цвет всему виною?! Сам боярин божественное чудо видеть не удостоился и сейчас был только рад этому. А вот Родегаст не раз тем жар-цветом любовался. И княжичу Ратмиру его показывал. И боярину Владу. И витязю Удо. Все они как на подбор бездетны. За исключением княжича Ратмира, но тому за дочь, рожденную Златой, не богов надо благодарить, а Яртура.
   – Жар-цвет дар Велеса, а не Перуна, – продолжала гнуть свое княгиня Лада, – нельзя его держать в замке, построенном Ударяющим богом. Ведь нам неизвестно, какую силу заложил Перун в основание Асгарда и с какой целью он его построил. Велес с другими богами никогда не ладил, так почему вы, асы, решили, что выращенный им цветок приживется в месте, освещенном именем Перуна.
   Бутую ничего другого не оставалось, как хлопать себя в отчаянии по бедрам да кивать в знак согласия. А ведь не только Коломан, но и кудесник Баян протестовал против опрометчивого решения князей. Выходит, Баян догадывался, чем может все это закончиться для асов.
   – Ты только Родегасту об этом не говори, – остерегла боярина княгиня Лада. – Не поймет он тебя. А если поймет, то голову снимет, дабы тайна его бесплодия не дошла до бояр и простых асов. Шутка сказать, ведь Асия остается без наследника, пресекается род, берущий свое начало от семени бога Перуна.
   Бутуй и без того перетрусил не на шутку, а безжалостная княгиня Лада продолжала свое жуткое пророчество:
   – Вся Асия может стать бесплодной, если ты, боярин, не уговоришь Родегаста убрать жар-цвет из Асгарда.
   – Так как же я его уговорю?! – воскликнул Бутуй. – Ведь Родегаст на этом жар-цвете просто помешался. Не отдаст он его Коломану.
   – Коли не отдаст, то пусть перпепрячет в место, о котором никто, кроме его доверенных лиц, знать не будет.
   – А Яртур с таким решением согласится?
   – Я его уговорю, Бутуй, – сказала Лада. – Ведь это будет спасением для всех, в том числе и для Яртура. Жар-цвет уже перессорил всех окрестных князей, а далее будет только хуже. Сегодня ночью посланец Яртура придет в твой дом, боярин, за ответом князя Родегаста. Поторопись.
   Бутуй и сам понимал, что промедление смерти подобно. Отказ Родегаста от предложения Яртура будет означать войну, долгую и кровопролитную. И в этой войне асы, при любом ее исходе, окажутся проигравшей стороной. Теперь Бутуй в этом нисколько не сомневался. Было бы хорошо, если бы в этой мысли утвердились все асские старейшины, включая князя Родегаста. Дабы обрести в противоборстве с упрямым князем надежных союзников, Бутуй для начала решил договориться с боярином Владом и витязем Удо. Оба они были людьми осторожными и разумными, а потому вполне могли внять предостережениям княгини Лады. Однако и самый ближний к князю боярин, и самый опытный в Асии полководец далеко не сразу вняли горячим увещеваниям Бутуя.
   – С какой же стати мы должны принимать условия безусого мальчишки? – удивился боярин Влад. – Мы готовы признать его права на Орланию, в крайнем случае на Себерию, раз уж он все равно там утвердился, но при чем тут, спрашивается, жар-цвет?
   – А при том, боярин, что жар-цвет таит в себе угрозу не только для Асгарда, не только для Асии, но и для всех окрестных земель! – аж зашелся от возмущения Бутуй.
   – Это мы и без тебя знаем, – небрежно бросил расходившемуся боярину витязь Удо.
   – А если знаете, то зачем вы поместили Велесов цветок в место, где Перун и его небесные мечники породили племя асов? Ведь это цветок не только Велеса, но и Вия! Вы нашей смерти хотите, бояре? Вам неведомо, кто такой Вий? Вы собрались превратить Асгард в царство нави?
   Боярин Влад и витязь Удо переглянулись. По их вытянувшимся лицам Бутуй определил, что слова его не пропали втуне, и почувствовал облегчение.
   – Но ведь жар-цвет дает власть над миром, – попробовал было возразить боярину Удо.
   – А кто тебе это сказал, витязь? – насмешливо спросил Бутуй. – Князья Волох и Авсень? Тогда почему эти два властолюбца так легко отказались от дара Велеса. Уж не для того ли, чтобы ослабить или погубить асов?
   – Но слова Волоха подтвердили и наши волхвы, и парсские маги, – запротестовал Влад.
   – Волхвы Даджбога во главе с Баяном были против, – напомнил Бутуй. – А парсы спят и видят, как подчинить себе наши земли.
   – Но кудесник Перуна Измир лично заверил князя…
   – И где теперь тот Измир? – горько усмехнулся Бутуй. – Он умер, пытаясь постичь тайну жар-цвета. И все волхвы, помогавшие ему, умерли вместе с ним. Или я ошибаюсь, бояре?
   Вы ведь скрыли от простых асов причину их гибели.
   – Люди смертны, – буркнул себе под нос Влад.
   – Именно это я и пытаюсь вам втолковать, бояре, – усмехнулся Бутуй. – Игрушки богов не предназначены для простых смертных.
   – Хорошо, – мрачно кивнул Удо. – Что ты предлагаешь?
   – Вы увезете жар-цвет из Асгарда и спрячете его где-нибудь далеко в горах. Тайну этого места будут знать только Родегаст и вы двое. И пусть он сгинет там, этот проклятый Виев цветок.
   – А Яртур поверит, что мы его не обманываем? – засомневался Удо.
   – Как только жар-цвет покинет Асгард, это почувствуют все, – махнул рукой Бутуй. – Какой тут может быть обман.
   – Это верно, – согласился с настырным собеседником Влад. – Внука рахмана Коломана не так-то просто обмануть. Я согласен с Бутуем, остается теперь уломать Родегаста. Он двадцать лет бредил властью. Погубил многих людей, а теперь мы предлагаем ему добровольно отречься от звезды, которая вела его едва ли не всю жизнь.
   – Звезды бывают разные, – вздохнул Бутуй. – И самая страшная среди них звезда Полынь, предвестник грядущего мора.
   – Двадцать лет – достаточный срок, чтобы убедиться в тщетности своих усилий, – поддержал боярина витязь Удо. – Сдается мне, что князь Родегаст многое понял и без наших слов.
   Князь Родегаст выслушал боярина Бутуя спокойно, не перебив его ни словом, ни жестом. На худом, жестком лице его не отразилось ничего – ни гнева, ни сомнений. А молчал он столь долго, что у боярина мурашки побежали по спине. Родегаст был человеком крутым и скорым на расправу. Если он, чего доброго, заподозрит непрошеных советчиков в измене, то тем не сносить головы. И не остановят его ни прежние заслуги ближних бояр, ни древность их родов. А охотники, готовые выполнить любую волю князя, в Асгарде всегда найдутся. Вон их сколько толкается в прихожей. Одно слово князя – и конец. У боярина Бутуя от долгого ожидания ослабли ноги. Если бы он сейчас стоял, а не сидел на лавке, то непременно бы рухнул на каменный пол, застеленный соломенными циновками.
   – Хорошо, – изрек наконец Родегаст. – Передайте Яртуру, бояре, что я согласен с его предложением.
   У Бутуя при этих словах князя словно гора с плеч свалилась, от полноты чувств он даже икнул, но тут же, спохватившись, прикрыл рот ладошкой. А Родегаст к сказанному так ничего и не добавил. Молча поднялся из-за стола и покинул зал, тяжело переставляя негнущиеся ноги. Нелегко, видно, далось ему это решение.
   С приближением ночи княжича Ратмира обуяла нешуточная тревога. И хотя к вылазке все вроде было готово, Ратмир без конца приставал к Волоху и Ерменю с вопросами, доводя князя и боярина до белого каления. Заговорщики собрались на исходе дня в усадьбе княжича, благо от нее до дворца Бутуя было рукой подать. Князь Себерии уже проклял тот час, когда ему пришла в голову мысль использовать младшего брата князя Родегаста в деле, не стоящем выеденного яйца. У Волоха под рукой было достаточно мечников, чтобы самому схватить посланца Яртура и свернуть ему голову раньше, чем он примется обольщать наивных асских бояр. К сожалению, участие беров в столь сомнительном деле могло не понравиться Родегасту. Чего доброго, владыка Асгарда посчитал бы действия Волоха самоуправством, с весьма печальными для себерского князя последствиями. В этой связи не шибко умный княжич Ратмир являл собой идеальное прикрытие. Кто ж знал, что этот глупец в дополнение ко всему окажется еще и трусом.
   – Княгиня Злата спит? – спросил Волох у Ерменя.
   – Спит, – подтвердил боярин. – Так же, как и все ее служанки.
   – А если Шемякич наведается в мой сад? – спросил Ратмир.
   – За садом следят, – успокоил княжича Ермень. – Но если верить княгине Турице, Леля с Ладой уже обо всем договорились.
   – А что будет, если проснутся мечники Бутуя? Или сам боярин почувствует неладное?
   – Успокойся, княжич, – процедил сквозь зубы Волох. – На свидание с женщиной даже друды не летают стаями. Мечники уснут, когда совсем стемнеет. Княгиня Турица ручается за это. А боярин Бутуй слишком легкомысленный человек, чтобы заподозрить измену.
   – А как мы узнаем о прилете лебедя? Или оборотень придет по земле?
   – Нас известят, княжич, – ощерился в сторону беспокойного хозяина Ермень. – Сядь и выпей вина. Убить друда не такое уж сложное дело, поверь моему опыту.
   – А если он придет не один?!
   Волох аж зубами заскрипел после этих слов. Вот ведь дал Велес союзника! Одно утешало князя Себерии – если этот трус станет владыкой Асгарда, об асах можно будет забыть, и забыть надолго. Их влияние на окрестные земли сойдет на нет, и тогда беры приберут к рукам всю Скифию. И Волоху удастся то, чего так и не сумел достичь рахман Коломан, – стать каганом, единственным владыкой над всеми ближними и дальними племенами.
   – Они пришли, – негромко произнес мечник, внезапно возникший в проеме дверей.
   – Я же говорил, – вновь вскочил на ноги Ратмир, присевший было к столу.
   – Сколько их? – спросил Волох.
   – Четверо, – ответил мечник. – И среди них Яртур.
   – Ты уверен? – Голос Волоха дрогнул от напряжения.
   – Я узнал его, когда они перелезали через забор.
 
   Боярин Бутуй здорово волновался в этот теплый летний вечер. Несколько раз он не выдерживал напряжения и выбегал в сад. Все его сегодня раздражало: и приказный Глузд, путавшийся под ногами, и мечники, бродившие по дому сонными мухами. Никаких особых неприятностей от посланца Яртура Бутуй не ждал, но это вовсе не повод, чтобы, забыв о службе, зевать во всю пасть.
   – Полотно расстелили у пруда? – спросил у приказного Бутуй.
   – Не изволь сомневаться, боярин, – склонился в поклоне Глузд. – Все сделано, как ты велел.
   – Вина, что ли, дай мечникам, – распорядился боярин. – Квелые они какие-то сегодня.
   В отличие от Бутуя княгиня Лада сохраняла полное спокойствие. Словно не ее судьба решалась в грядущую ночь. Если Яртур примет условия Родегаста, то княгиня будет доживать свой век в покое и славе, а вот если нет… Но об этом думать боярину не хотелось. Ибо срыв столь важных переговоров грозил Асии таким кровопролитием, такими страшными бедами, что их хватит асам на сто лет вперед.
   Гости появились как раз в тот момент, когда у Бутуя готово было лопнуть терпение. Первым их заметил Глузд, когда добрые молодцы перемахнули через высокий забор. Посланцев было четверо, что заставило Бутуя насторожиться. Но поскольку под рукой у него находилось по меньшей мере три десятка мечников, то он скоро успокоился и теперь с интересом наблюдал, как гости, облаченные в колонтари, поднимаются на террасу. Княгиня Лада, предупрежденная Глуздом, тоже покинула дом и встала рядом с Бутуем, опершись рукой на перила.
   – Это Яртур, – сразу опознала сына княгиня Лада.
   Боярин Бутуй прежде видел Яртура только однажды, года два назад, когда тот был совсем юнцом, а потому не сразу осознал, что рослый воин, решительно шагающий по дорожке его сада, это и есть внук рахмана Коломана, ставший смертельной угрозой для племени асов. Яртуру и его спутникам до террасы осталось всего пять шагов, когда на них из темноты ринулись мечники, потрясающие оружием.
   – Куда?! – рявкнул на них Бутуй. – Все назад!
   Однако мечники то ли не услышали боярина, то ли не разобрали его слов из-за поднявшегося шума и звона стали. Бутуй, вскинув кулаки, ринулся с террасы в сад, дабы остановить неслухов, но был в мгновение ока сбит с ног могучим ударом в челюсть. Какое-то время Бутуй обретал себя, лежа под деревом и тупо наблюдая, как Яртур и его молодцы отчаянно отбивают напуск, организованный неизвестно кем в саду, который боярин считал своим надежным убежищем. До Бутуя наконец дошло, что в усадьбе орудуют чужие мечники. Что подчиняются они не ему, а трем людям, стоящим в отдалении. Дабы увидеть их лица, боярину пришлось проползти на брюхе немалое расстояние. Лунный свет, щедро заливший сад, позволил Бутую опознать своих врагов. Во всяком случае, двоих из них – это были князь Волох и княжич Ратмир.
   Яртур и трое его товарищей медленно отступали к террасе, где их поджидала княгиня Лада. Мечники Волоха и Ратмира атаковали их со всех сторон, но пока без особого успеха. Поляна перед террасой была завалена поверженными телами, а хлещущая из ран кровь ручьем текла по садовой дорожке. За предсмертными хрипами и звоном мечей Бутуй не расслышал, что кричит своему сыну, уже взошедшему на ступеньки, княгиня Лада. Зато он разобрал слова Волоха, прозвучавшие едва ли не над его ухом:
   – Бейте их стрелами!
   Призыв князя Себерии был услышан, и первая же из пущенных стрел пронзила грудь княгини Лады, которая бросилась вперед, чтобы прикрыть собой сына. Боярин Бутуй вскрикнул от гнева и даже вскочил на ноги, но его голос потонул в реве, вырвавшемся из глотки Яртура. Так мог реветь раненый медведь или бык, но только не человек. Яртур подхватил мать левой рукой, а правой, вооруженной мечом, воззвал к небу. И небо откликнулось на его зов. Два крылатых чудовища спикировали сверху прямо на поляну. Бутуй успел увидеть, как перекосилось от ужаса лицо княжича Ратмира. Княжич и возглавил бегство перепуганных мечников.
   – Грифоны! – успел прошептать побелевшими губами Бутуй и рухнул на траву словно подкошенный.
   Впрочем, беспамятство боярина продолжалось недолго, но когда он наконец очнулся, в саду уже не было ни крылатых монстров, ни Яртура, ни мечников, и только Глузд, напуганный до икоты, тряс за плечи своего хозяина.
   – Где княгиня Лада? – спросил Бутуй слабым голосом у приказного.
   – Они забрали ее с собой, – прошептал Глузд. – Мертвую.
   – Ты уверен, что она умерла?
   – Да, – кивнул приказный. – Я был от нее в двух шагах. А потом Яртур и его товарищи сели на спины грифонов и улетели.
   Бутуй посмотрел на Глузда почти с уважением. Похоже, приказный был единственным человеком, у которого хватило мужества вплотную приблизиться не только к грифонам, но и к их хозяевам, уязвленным чужим предательством.
   – Яртур велел передать, что отомстит за смерть матери и князю Родегасту, и тебе, боярин Бутуй. Так и сказал – скормлю его грифонам.
   Бутуй с трудом поднялся на подрагивающие ноги и с помощью услужливого Глузда сумел взойти по ступенькам, скользким от крови, на террасу. Здесь он опустился на лавку и обхватил руками голову. Приказный сбегал в дом и вернулся с полным кубком вина в руках. Бутуй залпом осушил кубок и наконец обрел способность рассуждать. Его героические усилия по предотвращению грядущей бойни пошли прахом. И виной тому – князь Волох и княжич Ратмир. Это они организовали засаду в его саду, дабы захватить или убить посланцев Яртура, но потерпели жесточайшее поражение. Внук Коломана оказался не столь прост, как полагали его враги, и сумел с помощью грифонов вырваться из ловушки. Впрочем, его чудесное спасение не сулило в будущем боярину Бутую ничего хорошего. Наверняка Яртур считает, что засаду на него устроил именно Бутуй по приказу князя Родегаста. И именно этих двоих он будет считать виновниками смерти своей матери.
   – А где наши мечники? – спросил Бутуй у приказного.
   – Спят, – со вздохом ответил Глузд.
   – То есть как это спят?! – аж подпрыгнул на лавке боярин. – Это же измена!
   – Опоили их, – пояснил Глузд. – А я все никак не мог понять, зачем княгиня Турица заходила в кухню и что она искала в гридне и людской.
   – Теперь понял? – ошалело спросил Бутуй.
   – Угу, – отозвался приказный. – Она сон-траву подсыпала в еду и питье.
   А боярин Бутуй в это время, вместо того чтобы глаз не спускать с коварной княгини, занимался блудом с княгиней Златой. Неужели Злата в сговоре с Волохом и его матерью? Пораскинув мозгами, Бутуй пришел к выводу, что это именно так. У Златы была причина невзлюбить Яртура. Не каждая женщина станет мстить своему соблазнителю, но у дочери князя Велемудра хватило на это решительности. Не исключено, что это именно она свела своего мужа, глупца Ратмира, с коварным князем Себерии, для которого мир между Яртуром и Родегастом был равносилен гибели. Скорее всего, Волох не собирался убивать Яртура. Более того, появление сына в усадьбе Бутуя явилось для него полной неожиданностью. Что и неудивительно. Зато он собирался убить одного из его близких друзей, а возможно – княгиню Ладу. У Волоха не было в руках лука. Это Бутуй помнил твердо. И у Ратмира не было. Стрелял третий, лицо которого показалось боярину смутно знакомым, но в суматохе он никак не мог его опознать. И только сейчас, сидя на лавке, он вдруг вспомнил его имя. Ермень! Именно так звали этого человека. И именно он произвел роковой выстрел, целя не в Яртура, а в его мать.
   – Утром сходи к княжичу Ратмиру, – приказал Бутуй Глузду, – и скажи ему, чтобы он убрал своих павших мечников с моего двора. И еще скажи, что боярин Бутуй крепко помнит причиненное ему зло.

Часть 2 Борьба за Асгард

Глава 1 Свадьба

   В Асгард Бутуй ехал ровно на казнь. И зловещее молчание, с которым провинившегося боярина встретили в покоях Родегаста, его нисколько не удивило. Все ближники князя, собравшиеся здесь, ждали падения своего собрата с тихим злорадством. Правда, сам Родегаст не сказал еще веского слова, и это оставляло Бутую некоторую надежду.
   – Что с княгиней Ладой? – спросил у Бутуя Родегаст.
   – Ее убил из лука боярин Ермень, – ответил боярин и прямо глянул в глаза князя. – А за его спиной стояли князь Волох и твой младший брат, княжич Ратмир.
   – Своими глазами видел или с чужих слов говоришь?
   – В десяти шагах от них лежал, – криво усмехнулся Бутуй. – Клянусь Перуном. Волоху не нужен мир, а Ратмиру выгодна твоя смерть. Прости уж на недобром слове, князь Родегаст. Я сделал все, от меня зависящее, чтобы предотвратить войну. Но боги, видимо, решили помочь твоим и моим врагам.
   – Коли сам плох, то не поможет и бог, – хмуро бросил Родегаст. – Готовь свадьбу, боярин.
   – Какую свадьбу? – растерянно переспросил Бутуй.
   – Мою свадьбу с княжной Лелей, – спокойно ответил князь. – Взыску с тебя не будет.
   Вздох разочарования пронесся по княжьим покоям. И уж конечно, не по поводу предстоящей свадьбы владыки Асгарда грустили ближники Родегаста. Боярин Бутуй, к слову, кругом виноватый, не только получил прощение князя, но еще и был вознесен невесть за какие заслуги. Ибо далеко не каждому боярину дозволят быть сватом самого Родегаста Асгардского, прямого потомка громовержца Перуна.
   Пока ошеломленный боярин Бутуй переживал княжью милость, свалившуюся неожиданно на его плечи, воевода Удо осмелился напомнить Родегасту о грядущих бедах. Все бояре и витязи, собравшиеся в этот день в Асгарде, отлично понимали, что в сложившихся обстоятельствах войны с Яртуром не избежать. Кто бы там ни убил княгиню Ладу, а вина за ее смерть непременно ляжет тяжким бременем не только на Родегаста, но и на всех асов. Конечно, волхвы приговорили Ладу к смерти от имени своих богов. Но, к сожалению, об этом не объявили народу. Кроме того, княгиню не казнили на жертвенном камне, а убили из-за угла. И эта смерть стала для нее оправданием за все грехи, явные и неявные.
   – Рать Яртура стоит на границах Асии, – объявил во всеуслышание Удо. – Не знаю, когда они вторгнутся на наши земли, но думаю, что нам не придется долго ждать.
   – Я не желал и не желаю зла княжичу Яртуру, – спокойно ответил Родегаст. – Моей вины в смерти его матери нет. А потому я не хочу быть зачинщиком войны. Но коли Яртур ищет смерти и поражения, то он найдет и то, и другое в стране доблестных асов. Готовь ополчение к войне, воевода Удо.
   Ближние бояре и витязи встретили слова князя Родегаста гулом одобрения. Мудро рассудил владыка Асгарда, ничего не скажешь. Если Яртуру угодно прослыть задирой и зачинщиком кровавой бойни, то пусть начинает войну. Надо полагать, старейшины всех окрестных племен оценят выдержку асов и помогут им в противоборстве с внуком Слепого Бера, вообразившего себя непобедимым.
   Князь Родегаст взмахом руки отпустил бояр, оставив для совета только ближников, среди коих оказался и Бутуй. Владыка Асгарда ничем его среди прочих советников не выделил, но и от стола не прогнал. По всему выходило, что действительно простил. Боярин Влад и витязь Удо, косившиеся поначалу на Бутуя с неодобрением, вскоре привыкли к его присутствию и уже не обращали на провинившегося боярина внимания.
   – Князь Авсень твердо заявил, что поддержит тебя, Родегаст, – доложил князю боярин Влад. – Скажу более – войско сколотов в составе пяти тысяч конных мечников и двадцати тысяч пеших копейщиков уже выступило. Конных сколотов возглавляет княжич Хорс, пеших – княжич Смага. Через седмицу они будут у стен Расены. Князь Ашугии Велемудр обещал привести три тысячи конных и десять тысяч пеших. Ашуги подойдут одновременно со сколотами. Остальные пока выжидают, но, думаю, выбор, сделанный Авсенем и Велемудром в твою пользу, князь Родегаст, заставит их подсуетиться.
   – Сколотов и ашугов следует встретить со всеми почестями и разместить их в окрестностях Расены, – распорядился Родегаст. – А прочим князьям разошлите приглашения на свадьбу. Коли не хотят с нами в поход идти, то пусть хоть нашим хлебом не побрезгуют.
   Боярин Влад понимающе усмехнулся. Очень вовремя, надо признать, приспела эта свадьба князя Родегаста. Вряд ли среди вождей больших и малых племен найдутся такие, которые откажутся от участия в свадебном пире. Никто не захочет гневить богов, а особенно Перуна, для которого князь Родегаст человек не чужой. А поучаствовав в свадебном пиру и произнеся здравицу хозяину, неловко потом бросать его в минуту опасности. Это уже против людских обычаев и правил, предписанных богами простым смертным. Тут важно, чтобы Яртур со своим вызовом приспел к самой свадьбе, дабы у князей, участвующих в обряде, не было свободы выбора.
   – Ты уж не оплошай, боярин Бутуй, – строго глянул на ближника Родегаст. – Этот пир надолго должен запомниться и асам, и всем окрестным племенам.
   – Все сделаю, как должно, князь, – склонил голову Бутуй. – Не знаю только, где столы прикажешь накрыть, здесь, в Асгарде, или в Расене.
   – А почему же в Расене? – удивился Родегаст.
   – Как бы гости не вообразили, что асы боятся Яртура и хоронятся от него за неприступными стенами, – вздохнул Бутуй. – А ведь ты собираешься встретить внука Слепого Бера в чистом поле.
   – Боярин прав, – высказал свое мнение воевода Удо. – Расена полна слухов о грифонах, угрожающих городу. И свадебный пир в садах и на улицах стольного града вселит уверенность в сердца асов и наших союзников.
   – Но ведь грифоны у Яртура действительно есть, – засомневался боярин Влад. – Чего доброго, внук Коломана испортит нам свадебный обряд.