Страница:
Мы блаженствовали до сумерек, отмокая за все иссушающие дни, проведенные в пустыне. И кто его знает, может, наше купание стало бы последним, не сменись направление ветра.
К вечеру ветерок подул из близлежащего ущелья, принеся с собой прохладу высокогорья, и одновременно с ней в ноздри ударил непередаваемый смрад.
– Что это? – Я как ошпаренный выскочил из воды, зажимая нос.
– Вот и дождались приключений на свою… – Мириам недоговорила и бросилась энергично одеваться.
– Ты в курсе, что может так смердеть? – спросил я у своей спутницы.
– Мне довелось лишь один раз обонять этот аромат, но я запомнила его на всю жизнь, – скривилась Мириам. – Это гули.
– Кто-кто? – не понял я.
– Пожиратели мертвечины, – коротко пояснила Мириам, управившись с одеждой.
– А нам-то они чем страшны?
– Эти твари не брезгуют и свежатинкой.
– Судя по запаху, они на подходе?
– Гули ведут ночной образ жизни и, пока не стемнеет, не появятся.
– У нас есть шансы оторваться от них? Мириам поглядела на солнце, практически спрятавшееся за горную цепь:
– Вряд ли.
– Что же нам делать?
Джинна беспомощно пожала плечами.
– Раз нельзя уйти – попробуем отбиться на месте, – предложил я. – Найдем какую-нибудь расселину, чтобы не зашли со спины…
– Если бы это был один гуль, может, и смогли бы, – охладила мой пыл Мириам. – Эти твари почти всегда нападают стаей.
– Так что? Сядем и будем ждать, когда они придут поужинать?
– Единственное, что может защитить нас, – это свет.
– Тогда руби кусты! – Я бросил джинне нож и врубился в заросли джуды, безжалостно кромсая этот прелестный кустарник позаимствованным в сокровищнице мечом.
Когда стемнело настолько, что я стал попадать мечом вместо кустов по скалам, мы стащили заготовленные ветки к небольшой расщелине.
– Если ночь не превратится в полярную, нам хватит топлива до утра. – Я взглянул на потную, исцарапанную Мириам и улыбнулся.
– На себя погляди, чучело, – правильно истолковала мою улыбку женщина.
– Зажигаем?
Она молча кивнула.
Через некоторое время пламя занялось так сильно, что дым от полусырых ветвей перестал есть глаза. Нам повезло, что заросли кустарника, произраставшего вокруг, были процентов на пятьдесят сухими. Видимо, не всегда в здешних местах вода была в таком изобилии. Поэтому костер получился достаточно сносным.
– А я – то думал: почему у местных жителей всю ночь горят лампы у входа? – поделился я догадкой с Мириам. – Оказывается, они боятся этих ночных тварей.
– Посмотрела бы я на тебя при встрече с одной из них, – оторвалась от созерцания пламени женщина.
– Тебе осталось недолго ждать, – я взглянул на окружившую нас ночную тьму. – Кстати, твои магические способности все еще на нуле?
– Я же тебе сказала, что по эту сторону гор любая магия блокируется!
– Ну, не психуй, – я примирительно положил ей руку на плечо. – Я спросил на всякий случай.
– Неужели ты не мог сообразить, что в противном случае мы не кисли бы в этой дыре?!
– Сообразил, сообразил, но у меня принцип: доверяй, но проверяй. Проверить, так ли все на самом деле обстоит с тобой, я не могу, ну хоть спрошу…
– Ты бы лучше спросил своего друга Жору, – выразительно поглядела на меня Мириам.
– О чем?
– Собирается ли он нам помочь или только обещает.
– А вот в этом случае я придерживаюсь твердого убеждения, что не стоит злоупотреблять знакомством с существом, владеющим магией…
– Ну, ты прямо весь состоишь из принципов и убеждений, – не преминула ядовито отметить джинна. – И на чем базируется твое убеждение?
– На инстинкте самосохранения, – пояснил я. – Если я не могу ничего реально противопоставить такому типу, лучше держаться от него подальше.
– Так ты еще и трус к тому же, – презрительно изрекла Мириам.
– Как говаривала одна известная личность в моем мире: «Я не трус, но я боюсь».
– А если дров не хватит до утра?
– Давай дождемся этого «если», а потом будем решать, как поступить. Может, и до Жоры очередь дойдет.
Мириам замолчала и, отвернувшись от меня, уставилась в пылающий костер.
– Что ты так резко замолкла? – удивился я необычной реакции всегда такой говорливой джинны.
– Просто подумала, что и от меня ты постараешься так же быстро избавиться, как и от ифрита, – медленно проговорила женщина, не отрывая взгляда от пламени.
– Зачем? – Я рассмеялся. – Ты вполне нормальный человек. Мы неплохо ладим. К чему же нам расставаться?
– Я не человек, а, по твоему выражению, существо, владеющее магией, – ответила Мириам.
– Пока я за тобой особой магии не замечал, – я улыбнулся. – А вот по вопросу, человек ли ты или нет, в моем мире относительно недавно по историческим меркам учеными светилами вполне серьезно проводились диспуты на тему: «Можно ли считать женщину человеком?»
– И как? – поинтересовалась Мириам.
– Они так и не пришли к определенному мнению. – Я с улыбкой наблюдал за реакцией джинны.
– Все вы мужики – козлы, – заявила Мириам. – Жалко, я не знакома лично с этими «учеными»…
– И что бы ты сделала? – поинтересовался я. – Попыталась их убедить, что женщина – человек?
– Нет, – мстительно произнесла Мириам – Просто им после знакомства со мной пришлось бы очень долго убеждать окружающих, что они – люди… если бы удалось выговорить это слово.
После этого разговора мы опять надолго замолчали. Тишину ночи нарушал только треск сгорающих сучьев. Гули, которыми меня так долго пугала Мириам, то ли не расположены были сегодня выходить на охоту, то ли избрали другой, более доступный объект.
– Кстати, – прервал я затянувшееся молчание, – что ты привязалась к бедному Жоре, так долго пребывавшему в форменном рабстве? У меня есть знакомства покруче, чем какой-то там ифрит.
– Что ты брешешь? – презрительно хмыкнула Мириам. – В нашем мире мало найдется существ, способных противостоять ифриту. Разве только какой-нибудь могущественный волшебник типа великого Сулеймана или дракон. Но я сомневаюсь, что тебе удалось бы с ними подружиться…
– Так то в мире, – протянул я. – А что ты скажешь о межмирье?
– Только не заливай мне, что тебе удалось побывать там.
– Зачем обязательно отправляться к черту на кулички, когда его вполне можно встретить гораздо ближе.
– И кого же ты встретил? – снисходительно посмотрела на меня женщина.
– Что ты можешь сказать о демоне? – задал я вопрос.
– О ком?! – переспросила Мириам.
– О демоне, – медленно произнес я. – Самом обычном демоне.
– Ты повстречался с демоном?! – изумленно уставилась на меня женщина.
– Да.
– И до сих пор жив?!
– Как видишь.
– Ты лжешь! – безапелляционно заявила джинна. – Тот, кому настолько не повезет, что он столкнется с этим исчадием, очень быстро отправляется в великую пустоту между мирами, где и обитают эти чудовища.
– Чтобы доказать тебе, что иногда говорю и правду, я готов рискнуть, – я испытующе взглянул на Мириам. – Хочешь познакомиться с ним?
Джинна пристально поглядела мне в глаза. Не знаю, что уж она там увидела, но женщина поежилась и произнесла лишь одно слово:
– Нет. Где ты встретился с ним? – после продолжительного молчания произнесла она.
Я рассказал ей о своих приключениях в Кайсаабаде.
– Он до сих пор находится там? – спросила женщина.
– Когда я несколько поспешно ретировался из мертвого города, демон смеялся мне вслед с крепостной стены.
– Теперь я уверена, что с тобой не может случиться непоправимого, – произнесла Мириам. – Если только ты сам не сунешь голову в петлю. Это надо же – договориться с демоном!
Я скромно пожал плечами. До сегодняшнего разговора я и не представлял, каким героем могу стать в глазах окружающих. При условии, конечно, что мне поверят.
– Ты точно не лжешь? – Джинна испытующе поглядела мне в глаза и сама же вынесла вердикт: – Похоже, что нет.
Мне так и не довелось воочию увидеть гулей. Эти ночные твари проигнорировали нашу компанию и не соизволили явиться для более близкого знакомства. Чему мы были только рады. Мириам настолько расслабилась, что под утро привалилась к моему боку и заснула, полностью положившись на меня в качестве караульного. Так что собачью вахту я отстоял в одиночестве, мужественно борясь с подступающим сном. Под утро, когда начало светать, я даже бросил поддерживать костер, оставив только несколько тлеющих углей. Предрассветная прохлада помогла справиться с сонливостью, а очень скоро беспокойно заворочалась и Мириам, пытаясь свернуться калачиком в своем платье, больше похожем на майку. В конце концов холод заставил ее вынырнуть из объятий сна, и она, поеживаясь и вздрагивая, принялась раздувать почти погасший костер, не забывая между делом делиться мыслями о моей полной профнепригодности как отвечающего за огонь.
Выкатившееся со стороны пустыни солнце застало нас в пути. И уже через пару часов мы с тоской вспоминали утренний холод под беспощадными лучами такого сурового в здешних местах светила.
А потом мы наткнулись на свидетельство, что когда-то и в этих местах жили люди.
Ущелье, по которому мы совершали восхождение к горному перевалу, перепрыгивая с берега на берег тоненького ручейка, питавшего то озерко на плоскогорье, где мы вчера смывали пыль и песок пустыни, внезапно расширилось, и мы очутились в небольшой котловине. Видимо, когда-то, очень давно, климат в здешних местах был намного холоднее, и в горах образовывались целые ледники. Мы как раз и попали туда, где в незапамятные времена располагался такой ледник, А после его исчезновения сюда пришли люди. Вначале мы увидели большую рощу крупных черешневых деревьев, среди которых гордо вздымались ореховые гиганты. Подойдя ближе, мы обнаружили полуразрушенные временем разномастные глинобитные мазанки, почти полностью утонувшие в буйном переплетении виноградных лоз. Для орехов и винограда еще было слишком рано. Орехи терпко-йодистого вкуса и молочной зрелости еще прятались в плотной зеленой кожуре, которую им предстояло сбросить только месяца через три. Виноградные кисти едва-едва завязались. Зато черешни не обманули нашего ожидания. Деревья были буквально усыпаны яркими и сочными красно-желтыми плодами. Я забрался на крышу одной из кибиток и, убедившись, что она еще в состоянии выдержать вес двух человек, помог подняться Мириам. В течение следующего часа мы общались в основном жестами и междометиями, лакомясь этим неожиданным подарком природы. Позже мы отыскали несколько полностью одичавших грушевых и тутовых деревьев, но, к сожалению, они еще не были готовы порадовать нас своими дарами.
Что заставило людей покинуть это райское место, практически недоступное для многочисленных сборщиков податей долинных эмиров и ханов? Непонятно. То ли Сулейман, выбирая место для своей будущей сокровищницы, решил избавиться от слишком близкого и нежелательного соседства, то ли жителей выжили из этих мест существа, вынужденные под давлением все тех же людей мигрировать на юг? А может, еще какая напасть опустошила некогда процветающий кишлак?
– Идем дальше? – предложила Мириам, лениво поворачиваясь ко мне.
Мы уже не могли смотреть на черешню и просто лежали на крыше, наслаждаясь покоем и бездумно глядя в голубое небо. Вернее, бездумно созерцал небесную синь я. Куда смотрела и о чем думала Мириам, не знаю. Меня же всегда завораживала эта бездонность небес, в которую погружаешься все глубже и глубже…
– Пошли, – я с усилием вынырнул из состояния созерцательной отрешенности. – Только вот успеем ли миновать перевал? А то придется еще ночевать на самом верху. Задубеем. Может, останемся здесь на ночлег, а с утречка форсируем последнюю преграду?
– Нет, – Мириам затрясла отрицательно головой. – Ты не забыл, что в этом ущелье бывают гули? Лучше уйти отсюда подальше.
– По поводу гулей еще бабушка надвое сказала… смрада было много, но вот этих тварей я что-то не заметил.
– А я тебе говорю, что они там были, – настаивала Мириам. – Ты что, думаешь, люди добровольно ушли из этих мест? Это их гули выжили.
– А может, Сулейман проводил зачистку близлежащих территорий? И твои мифические гули не имеют никакого отношения к опустошению кишлака?
– Не хочешь – оставайся, – вскочила Мириам. – Я пойду наверх, а ты жди завтрашнего утра. Счастливо провести ночь! – Она спрыгнула с крыши. – Надеюсь, у тебя будет шанс убедиться, что гули действительно существуют.
Я подождал, пока Мириам скроется в зарослях, со вздохом поднялся и отправился ее догонять. Не мог же я оставить женщину один на один с неведомыми опасностями.
На перевал мы вышли совершенно неожиданно. Еще секунду назад перед глазами маячил подъем и вот уже стоим на вершине, а перед нами глубоко внизу раскинулась необъятная ширь Внутреннего моря. Солнце висело над самым горизонтом и слепило глаза, мешая обозревать открывшуюся панораму. Пока я тщетно щурился, пытаясь разглядеть ту безбрежную песчинку, с которой началось мое неожиданное путешествие в Бесплодные земли, Мириам вдруг проговорила:
– Все – запрет кончился.
В тот же миг солнце совершило неожиданный скачок и оказалось у меня где-то за левым плечом. Картинка перед глазами дрогнула и на мгновение смазалась. Мириам как-то неопределенно хмыкнула. Я повернулся к ней и увидел, что она смотрит куда-то мне за спину. Я развернулся и узрел знакомую площадку, на которой на этот раз стояло три шезлонга. В двух из них с максимальными удобствами расположились Джамшед ибн ал-Хасан… и как-то там еще… и, конечно, Бес, собственной персоной.
– Ну привет, братик! – улыбнулась джинна.
– Чао, сеструха! – взмахнул рукой джинн.
Судя по первым словам, братик заговорил на сленге моего мира. Тут явно чувствовалось влияние дрыхнущего в соседнем шезлонге Беса.
Бес приоткрыл один глаз, оглядел присутствующих и произнес:
– А я тебе что говорил… И опять захрапел.
У третьего шезлонга в странной позе, подобно скрученной пружине, замерла Ли Сюй.
– Что с ней?! – Я развернулся к джинну.
– Д-да цела она, не дрейфь! – опять махнул рукой Джамшед. – Расслабиться, в натуре, н-не м-может!
Я пригляделся повнимательней к джинну. Братец Мириам был вдрабадан пьян.
– Живо верни ее в нормальное состояние! – Я с угрожающим видом шагнул к джинну.
– Щас, щас, – Джамшед уставился на Ли и что-то пробормотал под нос.
Девушка дрогнула и начала стремительно разворачиваться.
– Здесь он, здесь! – замахал на нее руками джинн.
Ли на мгновение замерла в незаконченной стойке, ее взгляд метнулся в мою сторону… Затем девушка завершила свой разворот, и ее пятка звучно впечаталась в лоб братца Мириам. Удар был настолько стремителен и неожидан, что пьяный джинн не успел отреагировать и его буквально смело вместе с шезлонгом в обрыв.
– Ты что наделала?! – Я кинулся к краю пропасти, но остановился, услышав хохот Мириам.
– Браво, девочка! – Джинна одобрительно похлопала в ладоши. – Так их и надо учить, алкашей!
Ее как будто совершенно не интересовала судьба брата, только что сверзившегося в достаточно глубокую пропасть.
Ли бросилась ко мне и, уткнувшись в плечо, разрыдалась. Я обнял ее за худенькие плечи и прижал к себе.
– Вот так всегда! – раздался обиженный голос Джамшеда. – Стоит чуть расслабиться, как она норовит нанести повреждения, несовместимые с жизнью!
Я повернулся. Джамшед, чуть покачиваясь, висел передо мной в воздухе. Внешних повреждений на джинне, только что с грохотом рухнувшем в пропасть, не наблюдалось.
– Ну все! – подвела итог моим наблюдениям Мириам. – Что тебе обещал этот обалдуй за мое спасение?
– Отправить в Боркуль. – Я еще не совсем отошел от такого неожиданного развития событий.
– В Боркуль так в Боркуль, – пожала плечами джинна. – Я, пожалуй, навещу вместе с тобой этот городишко. Надо приобщиться к цивилизации…
– Как? – Я ошарашенно посмотрел на Мириам. – Ты хочешь отправиться к людям?
– Неужели ты думаешь, что я предпочту компанию этому алкоголику? – Мириам презрительно взглянула в сторону все еще раскачивающегося в воздухе Джамшеда.
– Мне казалось, что ваша братия старается держаться в стороне от людей… – я остановился, – впрочем, не знаю… как хочешь… Вот только я не один собираюсь в Боркуль…
– Э-э, нет, – раздался голос пробудившегося Беса. – Я пока не в состоянии сопровождать тебя.
– Да? – хмыкнул я. – С какой стати ты разочаровался в моем обществе?
– У меня совершенно истрепались нервы. – Бес потянулся к бурдючку, лежащему рядом с шезлонгом, и хорошенько приложился к нему. – И виной этому ты – со своей дурацкой способностью притягивать все мыслимые и немыслимые несчастья. А посему я решил задержаться на этом прелестном островке. Джамшед обещал составить мне компанию…
– А если жрать захочешь? – поинтересовался я. – Что будешь делать?
– Во-первых, – назидательно поднял вверх палец Бес, – потребление этой богоданной жидкости из перебродившей виноградной ягоды значительно снижает мою потребность в свежей крови. Во-вторых, Джамшед всегда доставит меня туда, где будешь находиться ты… как только я почувствую в этом необходимость…
После этого монолога Бес покрепче обнял бурдюк с «богоданной жидкостью» и прикрыл глаза.
– Ты права, – я повернулся к Мириам. – В компании этих алкашей ловить нечего. Отправляй нас в Боркуль.
Боркуль
– Тебе не кажется, что этот тип провокатор? – Бахрам покрутил в руках донос и отложил его в сторону.
Начальник сыска, маленький, круглолицый и узкоглазый Жой Сын, неопределенно пожал плечами.
– Что молчишь? – кутвал требовательно уставился на своего подчиненного. – Или я не прав?
– Вы имеете в виду обращение… – осторожно начал Жой Сын.
– Вот именно, – прервал его Бахрам. – Функции защитника веры взял на себя наш эмир. И если он узнает об этом… – кутвал брезгливо ткнул в сторону отложенного доноса.
– Вряд ли у нашего светоча веры будет такая возможность, – невозмутимо ответил Жой Сын. – Я изъял его до регистрации.
– А где первое донесение? – задал вопрос Бахрам. – Он, кажется, его также направлял по нашей линии?
– Оно было на мое имя, – успокоил начальника Жой Сын.
– И что ты предпринял по первому обращению?
– А что там было предпринимать, – пожал плечами Жой Сын. – Никто ничего толком не видел… судно попало в. полосу штиля. Купец ляпнул о подозрительном варваре и о том, что якобы видел его в компании с демоном. После этого все и завертелось. А закончилось тем, что двух человек высадили в открытом море.
– Высадили варвара и эту девку? – уточнил кутвал.
– Именно, – подтвердил начальник сыска.
– Я бы не поплыл на корабле, где капитан идет на поводу у команды и пассажиров, – поежился Бахрам.
– А он больше не капитан, – усмехнулся Жой Сын. – Хозяева корабля уволили его сразу по прибытии судна.
– Умные люди, – покивал головой кутвал и задал следующий вопрос: – А этот купец состоит у нас на довольствии?
– Нет, – чуть заметно качнул головой Жой Сын. – Доносит на добровольных началах.
– Стукач по зову души? – поморщился Бахрам. – Никогда не доверял таким типам.
Жой Сын опять неопределенно пожал плечами. Кутвал еще раз внимательно проглядел донос.
– Проверь-ка этого купца на предмет его связей с нашими северными соседями…
– Вы имеете в виду Зейнал? – уточнил Жой Сын.
– Вот именно, – подтвердил кутвал. – Да неофициальные каналы…
– Понятно, – наклонил голову начальник сыска.
– А вот мне не совсем понятно, – возразил Бахрам. – Именно в тот момент, когда шах Зейнала вроде бы склонился к браку нашего эмира и своей дочери, вдруг возникает из ничего мифический северный варвар и этот купец-доносчик…
Кутвал надолго задумался, машинально поигрывая мундштуком кальяна. Жой Сын терпеливо ждал продолжения. За много лет службы этот выходец из страны Чин усвоил, что в такие моменты прерывать размышления и что-то советовать своему начальнику бесполезно. Тем более что, прочитав донос, Жой Сын шел тем же путем размышлений.
– Появление варвара может быть хорошо продуманной и имеющей далекие цели операцией, – очнулся от размышлений Бахрам.
– Северяне? – задал вопрос Жой Сын.
– Скорее всего, да, – подтвердил кутвал. – Им невыгодно, если шах Зейнала обретет прочные и дружественные тылы на юге своих владений.
– А если север здесь ни при чем? – возразил Жой Сын. – И появление варвара лишь тонко задуманная провокация?
– Кем? – задал вопрос кутвал. – Кому это выгодно?
– Да хотя бы тому же западному султанату, – предположил Жой Сын. – Или воительницам с юга. Вот они-то точно не заинтересованы в укреплении наших связей с Зейналом. В этом случае у нас будет реальный шанс наконец-то навести порядок на северных границах и вплотную заняться этими спятившими бабами, оттяпавшими у нас приличный кусок территории…
– Может, ты и прав, – в раздумье произнес кутвал. – Но не будем сбрасывать со счетов и наших западных соседей. Проверь все варианты и доложи.
– Слушаюсь, – Жой Сын склонился в почтительном поклоне, а затем направился к выходу из комнаты.
– И подсади к этому варвару умного человечка, – приказал ему вдогонку Бахрам. – Пусть разнюхает: варвар ли это и откуда он…
– Держи, чужеземец, – на загорелой физиономии незнакомца вспыхнула улыбка.
Я взглянул на его руку и увидел, что мне протягивают кошелек очень знакомого вида. Хлопнув рукой по поясу, где у меня находился свой с мелочью на повседневные расходы, я обнаружил его полное отсутствие. Кошель аккуратно срезали, пока я с открытым ртом созерцал здешнее многоцветье.
– Вот так же произошло и со мной, – загоготал незнакомец, отдавая мою собственность. – Меня обчистили в первый же день прибытия на здешний большой базар, будь прокляты эти дети шайтана и вся их родня.
Я поблагодарил, привязывая кошелек на старое место.
– Это сейчас я пообвыкся, – продолжал разглагольствовать незнакомец, – а по первости думал, что рехнусь среди этого бедлама…
– Макс, ты цел? – раздался голос Мириам.
Женщины наконец пробились ко мне. Я обернулся в их сторону и успел заметить, с каким интересом Мириам окинула взором пришедшего мне на помощь здоровяка-незнакомца.
– Так вас звать Макс? – не отставал словоохотливый незнакомец. – А меня Салах. Я с запада, служу начальником охраны у купца.
– Очень приятно, – улыбнулась Мириам, не дав мне ответить незнакомцу. – Макс, представь нас твоему спасителю…
Пока Салах и Мириам рассыпались во взаимных приветствиях, соревнуясь в вежливости и воспитанности, я оглядывался по сторонам, пытаясь определить, как же нам выбраться из этой толчеи.
– Я вижу, вы испытываете затруднения, – пророкотал у меня над ухом голос Салаха. – Не могу ли я вам чем-нибудь быть полезен?
– Мы вам будем от души благодарны, если вы укажете дорогу к приличному постоялому двору и на более спокойной улице, – я выжидающе уставился на Салаха.
К вечеру ветерок подул из близлежащего ущелья, принеся с собой прохладу высокогорья, и одновременно с ней в ноздри ударил непередаваемый смрад.
– Что это? – Я как ошпаренный выскочил из воды, зажимая нос.
– Вот и дождались приключений на свою… – Мириам недоговорила и бросилась энергично одеваться.
– Ты в курсе, что может так смердеть? – спросил я у своей спутницы.
– Мне довелось лишь один раз обонять этот аромат, но я запомнила его на всю жизнь, – скривилась Мириам. – Это гули.
– Кто-кто? – не понял я.
– Пожиратели мертвечины, – коротко пояснила Мириам, управившись с одеждой.
– А нам-то они чем страшны?
– Эти твари не брезгуют и свежатинкой.
– Судя по запаху, они на подходе?
– Гули ведут ночной образ жизни и, пока не стемнеет, не появятся.
– У нас есть шансы оторваться от них? Мириам поглядела на солнце, практически спрятавшееся за горную цепь:
– Вряд ли.
– Что же нам делать?
Джинна беспомощно пожала плечами.
– Раз нельзя уйти – попробуем отбиться на месте, – предложил я. – Найдем какую-нибудь расселину, чтобы не зашли со спины…
– Если бы это был один гуль, может, и смогли бы, – охладила мой пыл Мириам. – Эти твари почти всегда нападают стаей.
– Так что? Сядем и будем ждать, когда они придут поужинать?
– Единственное, что может защитить нас, – это свет.
– Тогда руби кусты! – Я бросил джинне нож и врубился в заросли джуды, безжалостно кромсая этот прелестный кустарник позаимствованным в сокровищнице мечом.
Когда стемнело настолько, что я стал попадать мечом вместо кустов по скалам, мы стащили заготовленные ветки к небольшой расщелине.
– Если ночь не превратится в полярную, нам хватит топлива до утра. – Я взглянул на потную, исцарапанную Мириам и улыбнулся.
– На себя погляди, чучело, – правильно истолковала мою улыбку женщина.
– Зажигаем?
Она молча кивнула.
Через некоторое время пламя занялось так сильно, что дым от полусырых ветвей перестал есть глаза. Нам повезло, что заросли кустарника, произраставшего вокруг, были процентов на пятьдесят сухими. Видимо, не всегда в здешних местах вода была в таком изобилии. Поэтому костер получился достаточно сносным.
– А я – то думал: почему у местных жителей всю ночь горят лампы у входа? – поделился я догадкой с Мириам. – Оказывается, они боятся этих ночных тварей.
– Посмотрела бы я на тебя при встрече с одной из них, – оторвалась от созерцания пламени женщина.
– Тебе осталось недолго ждать, – я взглянул на окружившую нас ночную тьму. – Кстати, твои магические способности все еще на нуле?
– Я же тебе сказала, что по эту сторону гор любая магия блокируется!
– Ну, не психуй, – я примирительно положил ей руку на плечо. – Я спросил на всякий случай.
– Неужели ты не мог сообразить, что в противном случае мы не кисли бы в этой дыре?!
– Сообразил, сообразил, но у меня принцип: доверяй, но проверяй. Проверить, так ли все на самом деле обстоит с тобой, я не могу, ну хоть спрошу…
– Ты бы лучше спросил своего друга Жору, – выразительно поглядела на меня Мириам.
– О чем?
– Собирается ли он нам помочь или только обещает.
– А вот в этом случае я придерживаюсь твердого убеждения, что не стоит злоупотреблять знакомством с существом, владеющим магией…
– Ну, ты прямо весь состоишь из принципов и убеждений, – не преминула ядовито отметить джинна. – И на чем базируется твое убеждение?
– На инстинкте самосохранения, – пояснил я. – Если я не могу ничего реально противопоставить такому типу, лучше держаться от него подальше.
– Так ты еще и трус к тому же, – презрительно изрекла Мириам.
– Как говаривала одна известная личность в моем мире: «Я не трус, но я боюсь».
– А если дров не хватит до утра?
– Давай дождемся этого «если», а потом будем решать, как поступить. Может, и до Жоры очередь дойдет.
Мириам замолчала и, отвернувшись от меня, уставилась в пылающий костер.
– Что ты так резко замолкла? – удивился я необычной реакции всегда такой говорливой джинны.
– Просто подумала, что и от меня ты постараешься так же быстро избавиться, как и от ифрита, – медленно проговорила женщина, не отрывая взгляда от пламени.
– Зачем? – Я рассмеялся. – Ты вполне нормальный человек. Мы неплохо ладим. К чему же нам расставаться?
– Я не человек, а, по твоему выражению, существо, владеющее магией, – ответила Мириам.
– Пока я за тобой особой магии не замечал, – я улыбнулся. – А вот по вопросу, человек ли ты или нет, в моем мире относительно недавно по историческим меркам учеными светилами вполне серьезно проводились диспуты на тему: «Можно ли считать женщину человеком?»
– И как? – поинтересовалась Мириам.
– Они так и не пришли к определенному мнению. – Я с улыбкой наблюдал за реакцией джинны.
– Все вы мужики – козлы, – заявила Мириам. – Жалко, я не знакома лично с этими «учеными»…
– И что бы ты сделала? – поинтересовался я. – Попыталась их убедить, что женщина – человек?
– Нет, – мстительно произнесла Мириам – Просто им после знакомства со мной пришлось бы очень долго убеждать окружающих, что они – люди… если бы удалось выговорить это слово.
После этого разговора мы опять надолго замолчали. Тишину ночи нарушал только треск сгорающих сучьев. Гули, которыми меня так долго пугала Мириам, то ли не расположены были сегодня выходить на охоту, то ли избрали другой, более доступный объект.
– Кстати, – прервал я затянувшееся молчание, – что ты привязалась к бедному Жоре, так долго пребывавшему в форменном рабстве? У меня есть знакомства покруче, чем какой-то там ифрит.
– Что ты брешешь? – презрительно хмыкнула Мириам. – В нашем мире мало найдется существ, способных противостоять ифриту. Разве только какой-нибудь могущественный волшебник типа великого Сулеймана или дракон. Но я сомневаюсь, что тебе удалось бы с ними подружиться…
– Так то в мире, – протянул я. – А что ты скажешь о межмирье?
– Только не заливай мне, что тебе удалось побывать там.
– Зачем обязательно отправляться к черту на кулички, когда его вполне можно встретить гораздо ближе.
– И кого же ты встретил? – снисходительно посмотрела на меня женщина.
– Что ты можешь сказать о демоне? – задал я вопрос.
– О ком?! – переспросила Мириам.
– О демоне, – медленно произнес я. – Самом обычном демоне.
– Ты повстречался с демоном?! – изумленно уставилась на меня женщина.
– Да.
– И до сих пор жив?!
– Как видишь.
– Ты лжешь! – безапелляционно заявила джинна. – Тот, кому настолько не повезет, что он столкнется с этим исчадием, очень быстро отправляется в великую пустоту между мирами, где и обитают эти чудовища.
– Чтобы доказать тебе, что иногда говорю и правду, я готов рискнуть, – я испытующе взглянул на Мириам. – Хочешь познакомиться с ним?
Джинна пристально поглядела мне в глаза. Не знаю, что уж она там увидела, но женщина поежилась и произнесла лишь одно слово:
– Нет. Где ты встретился с ним? – после продолжительного молчания произнесла она.
Я рассказал ей о своих приключениях в Кайсаабаде.
– Он до сих пор находится там? – спросила женщина.
– Когда я несколько поспешно ретировался из мертвого города, демон смеялся мне вслед с крепостной стены.
– Теперь я уверена, что с тобой не может случиться непоправимого, – произнесла Мириам. – Если только ты сам не сунешь голову в петлю. Это надо же – договориться с демоном!
Я скромно пожал плечами. До сегодняшнего разговора я и не представлял, каким героем могу стать в глазах окружающих. При условии, конечно, что мне поверят.
– Ты точно не лжешь? – Джинна испытующе поглядела мне в глаза и сама же вынесла вердикт: – Похоже, что нет.
Мне так и не довелось воочию увидеть гулей. Эти ночные твари проигнорировали нашу компанию и не соизволили явиться для более близкого знакомства. Чему мы были только рады. Мириам настолько расслабилась, что под утро привалилась к моему боку и заснула, полностью положившись на меня в качестве караульного. Так что собачью вахту я отстоял в одиночестве, мужественно борясь с подступающим сном. Под утро, когда начало светать, я даже бросил поддерживать костер, оставив только несколько тлеющих углей. Предрассветная прохлада помогла справиться с сонливостью, а очень скоро беспокойно заворочалась и Мириам, пытаясь свернуться калачиком в своем платье, больше похожем на майку. В конце концов холод заставил ее вынырнуть из объятий сна, и она, поеживаясь и вздрагивая, принялась раздувать почти погасший костер, не забывая между делом делиться мыслями о моей полной профнепригодности как отвечающего за огонь.
Выкатившееся со стороны пустыни солнце застало нас в пути. И уже через пару часов мы с тоской вспоминали утренний холод под беспощадными лучами такого сурового в здешних местах светила.
А потом мы наткнулись на свидетельство, что когда-то и в этих местах жили люди.
Ущелье, по которому мы совершали восхождение к горному перевалу, перепрыгивая с берега на берег тоненького ручейка, питавшего то озерко на плоскогорье, где мы вчера смывали пыль и песок пустыни, внезапно расширилось, и мы очутились в небольшой котловине. Видимо, когда-то, очень давно, климат в здешних местах был намного холоднее, и в горах образовывались целые ледники. Мы как раз и попали туда, где в незапамятные времена располагался такой ледник, А после его исчезновения сюда пришли люди. Вначале мы увидели большую рощу крупных черешневых деревьев, среди которых гордо вздымались ореховые гиганты. Подойдя ближе, мы обнаружили полуразрушенные временем разномастные глинобитные мазанки, почти полностью утонувшие в буйном переплетении виноградных лоз. Для орехов и винограда еще было слишком рано. Орехи терпко-йодистого вкуса и молочной зрелости еще прятались в плотной зеленой кожуре, которую им предстояло сбросить только месяца через три. Виноградные кисти едва-едва завязались. Зато черешни не обманули нашего ожидания. Деревья были буквально усыпаны яркими и сочными красно-желтыми плодами. Я забрался на крышу одной из кибиток и, убедившись, что она еще в состоянии выдержать вес двух человек, помог подняться Мириам. В течение следующего часа мы общались в основном жестами и междометиями, лакомясь этим неожиданным подарком природы. Позже мы отыскали несколько полностью одичавших грушевых и тутовых деревьев, но, к сожалению, они еще не были готовы порадовать нас своими дарами.
Что заставило людей покинуть это райское место, практически недоступное для многочисленных сборщиков податей долинных эмиров и ханов? Непонятно. То ли Сулейман, выбирая место для своей будущей сокровищницы, решил избавиться от слишком близкого и нежелательного соседства, то ли жителей выжили из этих мест существа, вынужденные под давлением все тех же людей мигрировать на юг? А может, еще какая напасть опустошила некогда процветающий кишлак?
– Идем дальше? – предложила Мириам, лениво поворачиваясь ко мне.
Мы уже не могли смотреть на черешню и просто лежали на крыше, наслаждаясь покоем и бездумно глядя в голубое небо. Вернее, бездумно созерцал небесную синь я. Куда смотрела и о чем думала Мириам, не знаю. Меня же всегда завораживала эта бездонность небес, в которую погружаешься все глубже и глубже…
– Пошли, – я с усилием вынырнул из состояния созерцательной отрешенности. – Только вот успеем ли миновать перевал? А то придется еще ночевать на самом верху. Задубеем. Может, останемся здесь на ночлег, а с утречка форсируем последнюю преграду?
– Нет, – Мириам затрясла отрицательно головой. – Ты не забыл, что в этом ущелье бывают гули? Лучше уйти отсюда подальше.
– По поводу гулей еще бабушка надвое сказала… смрада было много, но вот этих тварей я что-то не заметил.
– А я тебе говорю, что они там были, – настаивала Мириам. – Ты что, думаешь, люди добровольно ушли из этих мест? Это их гули выжили.
– А может, Сулейман проводил зачистку близлежащих территорий? И твои мифические гули не имеют никакого отношения к опустошению кишлака?
– Не хочешь – оставайся, – вскочила Мириам. – Я пойду наверх, а ты жди завтрашнего утра. Счастливо провести ночь! – Она спрыгнула с крыши. – Надеюсь, у тебя будет шанс убедиться, что гули действительно существуют.
Я подождал, пока Мириам скроется в зарослях, со вздохом поднялся и отправился ее догонять. Не мог же я оставить женщину один на один с неведомыми опасностями.
На перевал мы вышли совершенно неожиданно. Еще секунду назад перед глазами маячил подъем и вот уже стоим на вершине, а перед нами глубоко внизу раскинулась необъятная ширь Внутреннего моря. Солнце висело над самым горизонтом и слепило глаза, мешая обозревать открывшуюся панораму. Пока я тщетно щурился, пытаясь разглядеть ту безбрежную песчинку, с которой началось мое неожиданное путешествие в Бесплодные земли, Мириам вдруг проговорила:
– Все – запрет кончился.
В тот же миг солнце совершило неожиданный скачок и оказалось у меня где-то за левым плечом. Картинка перед глазами дрогнула и на мгновение смазалась. Мириам как-то неопределенно хмыкнула. Я повернулся к ней и увидел, что она смотрит куда-то мне за спину. Я развернулся и узрел знакомую площадку, на которой на этот раз стояло три шезлонга. В двух из них с максимальными удобствами расположились Джамшед ибн ал-Хасан… и как-то там еще… и, конечно, Бес, собственной персоной.
– Ну привет, братик! – улыбнулась джинна.
– Чао, сеструха! – взмахнул рукой джинн.
Судя по первым словам, братик заговорил на сленге моего мира. Тут явно чувствовалось влияние дрыхнущего в соседнем шезлонге Беса.
Бес приоткрыл один глаз, оглядел присутствующих и произнес:
– А я тебе что говорил… И опять захрапел.
У третьего шезлонга в странной позе, подобно скрученной пружине, замерла Ли Сюй.
– Что с ней?! – Я развернулся к джинну.
– Д-да цела она, не дрейфь! – опять махнул рукой Джамшед. – Расслабиться, в натуре, н-не м-может!
Я пригляделся повнимательней к джинну. Братец Мириам был вдрабадан пьян.
– Живо верни ее в нормальное состояние! – Я с угрожающим видом шагнул к джинну.
– Щас, щас, – Джамшед уставился на Ли и что-то пробормотал под нос.
Девушка дрогнула и начала стремительно разворачиваться.
– Здесь он, здесь! – замахал на нее руками джинн.
Ли на мгновение замерла в незаконченной стойке, ее взгляд метнулся в мою сторону… Затем девушка завершила свой разворот, и ее пятка звучно впечаталась в лоб братца Мириам. Удар был настолько стремителен и неожидан, что пьяный джинн не успел отреагировать и его буквально смело вместе с шезлонгом в обрыв.
– Ты что наделала?! – Я кинулся к краю пропасти, но остановился, услышав хохот Мириам.
– Браво, девочка! – Джинна одобрительно похлопала в ладоши. – Так их и надо учить, алкашей!
Ее как будто совершенно не интересовала судьба брата, только что сверзившегося в достаточно глубокую пропасть.
Ли бросилась ко мне и, уткнувшись в плечо, разрыдалась. Я обнял ее за худенькие плечи и прижал к себе.
– Вот так всегда! – раздался обиженный голос Джамшеда. – Стоит чуть расслабиться, как она норовит нанести повреждения, несовместимые с жизнью!
Я повернулся. Джамшед, чуть покачиваясь, висел передо мной в воздухе. Внешних повреждений на джинне, только что с грохотом рухнувшем в пропасть, не наблюдалось.
– Ну все! – подвела итог моим наблюдениям Мириам. – Что тебе обещал этот обалдуй за мое спасение?
– Отправить в Боркуль. – Я еще не совсем отошел от такого неожиданного развития событий.
– В Боркуль так в Боркуль, – пожала плечами джинна. – Я, пожалуй, навещу вместе с тобой этот городишко. Надо приобщиться к цивилизации…
– Как? – Я ошарашенно посмотрел на Мириам. – Ты хочешь отправиться к людям?
– Неужели ты думаешь, что я предпочту компанию этому алкоголику? – Мириам презрительно взглянула в сторону все еще раскачивающегося в воздухе Джамшеда.
– Мне казалось, что ваша братия старается держаться в стороне от людей… – я остановился, – впрочем, не знаю… как хочешь… Вот только я не один собираюсь в Боркуль…
– Э-э, нет, – раздался голос пробудившегося Беса. – Я пока не в состоянии сопровождать тебя.
– Да? – хмыкнул я. – С какой стати ты разочаровался в моем обществе?
– У меня совершенно истрепались нервы. – Бес потянулся к бурдючку, лежащему рядом с шезлонгом, и хорошенько приложился к нему. – И виной этому ты – со своей дурацкой способностью притягивать все мыслимые и немыслимые несчастья. А посему я решил задержаться на этом прелестном островке. Джамшед обещал составить мне компанию…
– А если жрать захочешь? – поинтересовался я. – Что будешь делать?
– Во-первых, – назидательно поднял вверх палец Бес, – потребление этой богоданной жидкости из перебродившей виноградной ягоды значительно снижает мою потребность в свежей крови. Во-вторых, Джамшед всегда доставит меня туда, где будешь находиться ты… как только я почувствую в этом необходимость…
После этого монолога Бес покрепче обнял бурдюк с «богоданной жидкостью» и прикрыл глаза.
– Ты права, – я повернулся к Мириам. – В компании этих алкашей ловить нечего. Отправляй нас в Боркуль.
Боркуль
Опоре престола, защитнику веры, кутвалу Бахраму
«Считаю своим долгом поставить в известность, что колдун и маг, северный варвар, подчинивший себе преотвратнейшего из демонов и наславший на корабль „Звезда Боркуля“ мертвый штиль, чуть не погубивший судно на пути из Шемсума в Боркуль, о чем я озаботился подробно доложить Вашей светлости по прибытии, появился в нашем благословенном городе. Вышеозначенный варвар путешествует в обществе женщины из страны Чин, приобретенной мной на невольничьем рынке в Шемсуме и выкупленной этим колдуном у меня на корабле. Я встретился с ним на перекрестке Кожевенной и Мануфактурной улиц, о чем поспешил известить ближайший пост Городской стражи Боркуля. На мое заявление старший поста ответил нецензурными выражениями, после чего я счел за благо удалиться. Северный колдун меж тем скрылся в направлении ближайшего постоялого двора.
Файзулла ибн-Фатех, купец города Боркуля».
– Тебе не кажется, что этот тип провокатор? – Бахрам покрутил в руках донос и отложил его в сторону.
Начальник сыска, маленький, круглолицый и узкоглазый Жой Сын, неопределенно пожал плечами.
– Что молчишь? – кутвал требовательно уставился на своего подчиненного. – Или я не прав?
– Вы имеете в виду обращение… – осторожно начал Жой Сын.
– Вот именно, – прервал его Бахрам. – Функции защитника веры взял на себя наш эмир. И если он узнает об этом… – кутвал брезгливо ткнул в сторону отложенного доноса.
– Вряд ли у нашего светоча веры будет такая возможность, – невозмутимо ответил Жой Сын. – Я изъял его до регистрации.
– А где первое донесение? – задал вопрос Бахрам. – Он, кажется, его также направлял по нашей линии?
– Оно было на мое имя, – успокоил начальника Жой Сын.
– И что ты предпринял по первому обращению?
– А что там было предпринимать, – пожал плечами Жой Сын. – Никто ничего толком не видел… судно попало в. полосу штиля. Купец ляпнул о подозрительном варваре и о том, что якобы видел его в компании с демоном. После этого все и завертелось. А закончилось тем, что двух человек высадили в открытом море.
– Высадили варвара и эту девку? – уточнил кутвал.
– Именно, – подтвердил начальник сыска.
– Я бы не поплыл на корабле, где капитан идет на поводу у команды и пассажиров, – поежился Бахрам.
– А он больше не капитан, – усмехнулся Жой Сын. – Хозяева корабля уволили его сразу по прибытии судна.
– Умные люди, – покивал головой кутвал и задал следующий вопрос: – А этот купец состоит у нас на довольствии?
– Нет, – чуть заметно качнул головой Жой Сын. – Доносит на добровольных началах.
– Стукач по зову души? – поморщился Бахрам. – Никогда не доверял таким типам.
Жой Сын опять неопределенно пожал плечами. Кутвал еще раз внимательно проглядел донос.
– Проверь-ка этого купца на предмет его связей с нашими северными соседями…
– Вы имеете в виду Зейнал? – уточнил Жой Сын.
– Вот именно, – подтвердил кутвал. – Да неофициальные каналы…
– Понятно, – наклонил голову начальник сыска.
– А вот мне не совсем понятно, – возразил Бахрам. – Именно в тот момент, когда шах Зейнала вроде бы склонился к браку нашего эмира и своей дочери, вдруг возникает из ничего мифический северный варвар и этот купец-доносчик…
Кутвал надолго задумался, машинально поигрывая мундштуком кальяна. Жой Сын терпеливо ждал продолжения. За много лет службы этот выходец из страны Чин усвоил, что в такие моменты прерывать размышления и что-то советовать своему начальнику бесполезно. Тем более что, прочитав донос, Жой Сын шел тем же путем размышлений.
– Появление варвара может быть хорошо продуманной и имеющей далекие цели операцией, – очнулся от размышлений Бахрам.
– Северяне? – задал вопрос Жой Сын.
– Скорее всего, да, – подтвердил кутвал. – Им невыгодно, если шах Зейнала обретет прочные и дружественные тылы на юге своих владений.
– А если север здесь ни при чем? – возразил Жой Сын. – И появление варвара лишь тонко задуманная провокация?
– Кем? – задал вопрос кутвал. – Кому это выгодно?
– Да хотя бы тому же западному султанату, – предположил Жой Сын. – Или воительницам с юга. Вот они-то точно не заинтересованы в укреплении наших связей с Зейналом. В этом случае у нас будет реальный шанс наконец-то навести порядок на северных границах и вплотную заняться этими спятившими бабами, оттяпавшими у нас приличный кусок территории…
– Может, ты и прав, – в раздумье произнес кутвал. – Но не будем сбрасывать со счетов и наших западных соседей. Проверь все варианты и доложи.
– Слушаюсь, – Жой Сын склонился в почтительном поклоне, а затем направился к выходу из комнаты.
– И подсади к этому варвару умного человечка, – приказал ему вдогонку Бахрам. – Пусть разнюхает: варвар ли это и откуда он…
* * *
Боркуль встретил нас гомоном, толчеей, разнообразными запахами и морем пестрых красок. Мириам, не желая связываться со стражей у ворот, перенесла нас сразу на одну из улиц этого портового города. И контраст после многодневного путешествия по пустыне был ошеломительным. Нас пихали и толкали со всех сторон, многочисленные уличные торговцы настойчиво ловили за руки и одежду, рекламируя потрясающие достоинства своих лотков. Перемещение людей, всадников, телег с грузом напоминало броуновское движение. На какой-то момент я растерялся и принялся вертеть головой в поисках своих спутниц, отталкивая особо рьяных разносчиков товаров. К моей радости, ни Мириам, ни Ли хаотичный уличный поток не унес слишком далеко от меня. Невдалеке мелькнула знакомая рыжая грива, и я стал пробираться в том направлении, где боролись с напором толпы женщины. Когда я уже достиг цели и Ли с Мириам начали продвигаться мне навстречу, рядом раздался звучный удар, сопровождаемый сочным проклятьем. Трущийся неподалеку невзрачный паренек буквально взлетел в воздух и своим телом проложил в толпе порядочной длины коридор. Я развернулся и увидел здорового мужика в кожаной куртке с металлическими заклепками и таких же штанах, заправленных в поношенные запыленные сапоги.– Держи, чужеземец, – на загорелой физиономии незнакомца вспыхнула улыбка.
Я взглянул на его руку и увидел, что мне протягивают кошелек очень знакомого вида. Хлопнув рукой по поясу, где у меня находился свой с мелочью на повседневные расходы, я обнаружил его полное отсутствие. Кошель аккуратно срезали, пока я с открытым ртом созерцал здешнее многоцветье.
– Вот так же произошло и со мной, – загоготал незнакомец, отдавая мою собственность. – Меня обчистили в первый же день прибытия на здешний большой базар, будь прокляты эти дети шайтана и вся их родня.
Я поблагодарил, привязывая кошелек на старое место.
– Это сейчас я пообвыкся, – продолжал разглагольствовать незнакомец, – а по первости думал, что рехнусь среди этого бедлама…
– Макс, ты цел? – раздался голос Мириам.
Женщины наконец пробились ко мне. Я обернулся в их сторону и успел заметить, с каким интересом Мириам окинула взором пришедшего мне на помощь здоровяка-незнакомца.
– Так вас звать Макс? – не отставал словоохотливый незнакомец. – А меня Салах. Я с запада, служу начальником охраны у купца.
– Очень приятно, – улыбнулась Мириам, не дав мне ответить незнакомцу. – Макс, представь нас твоему спасителю…
Пока Салах и Мириам рассыпались во взаимных приветствиях, соревнуясь в вежливости и воспитанности, я оглядывался по сторонам, пытаясь определить, как же нам выбраться из этой толчеи.
– Я вижу, вы испытываете затруднения, – пророкотал у меня над ухом голос Салаха. – Не могу ли я вам чем-нибудь быть полезен?
– Мы вам будем от души благодарны, если вы укажете дорогу к приличному постоялому двору и на более спокойной улице, – я выжидающе уставился на Салаха.