Смолл Бертрис. Дикарка Жасмин (Том 2)

   Когда девушки ушли, Адам де Мариско наполнил красным вином четыре бокала и подал их жене, дочери и зятю.
   - За Жасмин и Сибиллу, - провозгласил он.
   Они подняли бокалы и выпили за здоровье девушек.
   Велвет поставила бокал на стол.
   - Уверена, что Сибилла будет счастлива с Томом Ашбурном, хотя сейчас и злится на Якова Лесли. Том быстро с ней сладит, и она тут же решит, что влюблена в него, такова уж эта девочка. Она отдаст ему свою верность и навеки будет его, если только Том сам не нарушит клятвы. Я даже рада, что он настолько старше Сибиллы.
   - Вдвое, - раздраженно уточнил Алекс.
   - В следующем месяце Сибилле исполняется семнадцать, - возразила Велвет. Много для первого брака. А Том Ашбурн лишь на десять лет старше лорда Лесли.
   - Ей как раз необходимо постоянство зрелого мужчины, - снова вступила в разговор Скай. - Это случается с некоторыми девушками. Муж, старший годами, более предан и более терпелив. Сибилла - сложный человек, Алекс.
   - А вот о Жасмин я беспокоюсь, - продолжала Велвет. - Рован Линдли - кузен Тома Ашбурна, но что мы знаем о нем еще, мама? Что это будет за брак и не окажется ли наша девочка в нем несчастной?
   - Не окажется, - улыбнулась Скай. - Я узнала о Роване Линдли все, что мне требовалось узнать. Он не охотник за приданым, хотя и получит от нас изрядные деньги; Своим состоянием Жасмин будет распоряжаться, как ей угодно. - Он уже согласился на это. Ему нужна она сама, Велвет. Но что еще важнее - это мужчина, способный совладать с дочерью Могола, не сломив ее дух.
   - Что ж, это удача, мама. - Велвет пригубила вино. - А он будет с ней добр? Она ведь бывает такой деспотичной.
   - Он будет добр, - заверила Скай дочь и рассказала собравшимся, как преданно ухаживал Рован Линдли за первой женой все мучительные годы их трагического брака.
   - Вот видишь, - повернулся Алекс Гордон к жене. - Разве позволила бы твоя мать выйти Жасмин замуж за человека, если бы он не был джентльменом? Бабушка трясется над ней гораздо больше, чем над кем-либо из внучат. Что же до свадьбы Сибиллы, я не хочу, чтобы меня пустили по миру безрассудными поступками. Уж в этом-то, мадам, будь добра, послушайся меня.
   - Ну вот, - возмутилась Велвет, - после всех наших совместных лет мы снова вернулись к проблеме послушания. Послушанию можно научить лошадей и собак, а не женщину из рода де Мариско. Сибби - твоя единственная дочь, и я не позволю, чтобы она вышла замуж за графа Кемпе так, словно ее отец пастух. Так что давай-ка раскошеливайся. И не скупись.
   В тот же день оба ухажера явились в Гринвуд-Хаус. Сибилла в розовом бархатном платье выглядела очаровательно и была то застенчива, то надменна. Том Ашбурн быстро ее рассмешил, и они вместе скрылись в библиотеке, затворив за собой дверь.
   - Покажи лорду Линдли картинную галерею, - предложила Скай Жасмин, которая выбрала черный бархат и была, несмотря на все усилия, невероятно скованной.
   Галерея находилась в небольшой комнате с высокими окнами, выходящими на реку. Она была увешана портретами мужей Скай и их потомством в различном возрасте и самой Скай, когда она была графиней Линмутской.
   - Бабушка, конечно, вам благоволит, - заметил Рован Линдли, рассмотрев портрет.
   Жасмин довольно улыбнулась. После Ругайи Бегум и отца больше всех на свете она полюбила бабушку. Велвет была добра, но оказалась слишком молодой, чтобы быть ее матерью. Они стали друзьями и останутся ими, но не более. Слишком много лет разделяло их. В Скай же Жасмин нашла родственную душу, даже если они в чем-то не соглашались. В семье никто не сомневался, что она у бабушки любимая внучка.
   Жасмин провела маркиза Вестлея по небольшой галерее, рассказывая о людях, изображенных на портретах, как это делала год назад ее бабушка. Дойдя до конца, она повернула назад, но вдруг остановилась у окна и стала вглядываться в заснеженную лужайку и темнеющую воду реки. Наступили сумерки, и ветер завывал в кронах деревьев.
   - Снег прекратился, - заметила она.
   - Да, - отозвался маркиз и тут же добавил:
   - Помните, Жасмин де Мариско, я сказал, что женюсь на вас? - Он стоял за ее спиной и обнимал Жасмин за плечи.
   - Прошлой ночью я спала с лордом Лесли, - выпалила она.
   - Что-то в этом роде я и предполагал, когда заметил, как вы исчезли с праздника у лорда Саутвуда, - спокойно ответил он. - Но впредь вы ведь не будете делать таких вещей? Вы будете помнить, что скоро станете моей женой? Он нежно поцеловал ее в макушку.
   Жасмин обернулась. Его реакция и разозлила, и потрясла ее, но все-таки ей было любопытно.
   - Вам что же, безразлично, что я спала с графом Гленкирком? - сердито спросила она, глядя прямо в его красивое лицо. Неужели она так мало для него значит, что его не заботит ее поведение? И отчего эта мысль так ее мучает? Ведь она не любит его и вряд ли когда-нибудь полюбит!
   Рован Линдли взглянул на нее сверху вниз, золотистые глаза посуровели, голос стал жестким.
   - Безразлично, мадам? Нет, не безразлично. Мысль о том, что лорд Лесли видел вас обнаженной и плакал от наслаждения рядом с вами, приводит меня в ярость. Я живо представляю эту сцену, и она жжет мне душу, как горящая головня. - Рука маркиза обхватила ее шею, но, несмотря на нежность прикосновения, она почувствовала его силу. - А как часто, мадам, вы были до этого с ним в постели?
   - Ни разу, только прошлой ночью, - прошептала Жасмин, внезапно испугавшись и стараясь не показать свой страх. - И никогда не буду впредь, если мне суждено стать вашей женой. Я - дочь Могола и, так же, как и вы, знаю, что такое честь. Прошлой ночью я была свободной женщиной. Свободной делать все что угодно. Сегодня все изменилось. Я не опозорю вас, милорд. Или вы откажетесь от брака из-за того, что я вам только что рассказала?
   Рука маркиза соскользнула с горла Жасмин, и он усмехнулся.
   - Вас обрадует, если я отвечу да? Так нет же. Жасмин де Мариско. Разве вы не видите, что свели меня с ума? Никогда прежде я не поднимал руку на женщину в неистовстве или гневе. Вот что вы со мной сделали. И подозреваю, что буду испытывать то же самое, даже когда вы станете моей, если вдруг какому-нибудь мужчине взбредет в голову дерзко на вас взглянуть, да поможет ему Господь!
   Он с силой притянул ее к себе и впечатал свои губы в ее, почти что сминая их, но все же передавая Жасмин трепет страсти.
   - Ты - жар в моей крови, - пробормотал он ей в губы. - Все сжигающий жар. - И поцеловал. Золотистые глаза вдруг сделались нежными. - Я не одну ночь хочу провести с тобой.
   Мне нужна вечность. Сыновья и дочери от тебя, прекрасная Жасмин.
   - Да. - На мгновение она подалась ему навстречу. - Я тоже хочу детей. Когда убили Ямала, я потеряла нашего ребенка, я люблю детей.
   - Тогда выходи за меня замуж, и я дам тебе этих детей, я дам тебе все, что ты пожелаешь, Жасмин. Все.
   "А что, если она скажет нет? Что они смогут с ней сделать?" Так размышляла она. Потом решила, раз бабушка предназначила маркиза Вестлея ей в мужья, она не может оказаться неблагодарной. Выбора у нее снова не было, но она верила Скай.
   - Хорошо, - ответила она Ровану Линдли. - Я выйду за вас замуж, милорд.
   Он погладил ее по лицу, нежно поцеловал и серьезно пообещал:
   - Ты будешь счастлива.
   Жасмин почувствовала, что слезы наворачиваются ей на глаза, но, широко раскрыв их, взглянула сквозь влажную пелену на маркиза:
   - Думаю, что и я смогу сделать вас счастливым, милорд. От этого человека исходило ощущение надежности, которого она не испытывала с детства. Это чувство исчезло, когда его украл Салим. Но теперь мысль сама возникла в ее сознании, теперь брат не сможет ее разыскать. Даже если его шпионы обнаружат, что она в Англии, ему неизвестно настоящее имя матери, бабушки или имя мужа.
   - Я хочу знать только одно, - проговорил Рован Линдли, и Жасмин заставила себя сосредоточиться.
   - Что именно, милорд?
   - Что для вас на самом деле значит граф Гленкирк?
   - Джемми Лесли? - улыбнулась Жасмин. - Ну, он мой друг, сэр.
   - А прошлая ночь?
   - У нас оказалось много общего. Наши супруги были убиты. Мы потеряли детей. Нам стало одиноко, и мы искали друг у друга утешения. Я не люблю его, и он не любит меня. Мой отчим предложил ему жениться на мне, но я отказалась. Мне было бы неприятно думать, что я принуждаю мужчину вести меня к алтарю.
   - Мне важно было это знать. Жасмин, - произнес маркиз. Она успокаивающе погладила его по лицу:
   - Я понимаю. И никогда не посрамлю твою честь. И свою тоже. И все-таки ты уверен, что хочешь на мне жениться? Ведь это бабушка решила выдать меня замуж, чтобы я своими низменными инстинктами не осрамила семью. По поводу вчерашней ночи скандала не будет. Ведь нас обнаружили вместе после того, как разъехались гости. И все же, если ты решишь, что жениться на мне не стоит, я тебя пойму.
   - Ты - моя, - просто ответил Рован Линдли. - С тех пор как я увидел тебя на первое мая. - И, взяв Жасмин за руку, повел ее из галереи. По поводу отсрочки дня свадьбы и ее причин не было сказано ни слова. Маркиз был тронут откровенностью Жасмин и ни секунды не сомневался, что она станет хорошей женой. "Ей можно верить", - подумал он и любовно сжал ее изящную руку.
   "Вот все и решилось", - мелькнуло в голове Жасмин, когда тем же вечером она подписывала брачный контракт с Джеймсом Рованом Линдли, маркизом Вестлеем. Был подписан и контракт Сибиллы. А потом в честь обручившихся пар устроили небольшой ужин.
   - В мае Томас берет меня во Францию, - важно заявила Сибилла. - Наш медовый месяц придется отложить - в январе ведь никуда не поедешь. Мы будем в Париже и у родственников бабушки в Аршамболе. Мама говорит, там есть замок Бель-Флер, где она провела детство. - Сибилла вопросительно посмотрела на Скай. - Бабушка, мы сможем в нем остановиться? Мама рассказывала, что и вы с дедушкой провели там медовый месяц. Как это романтично! Пожалуйста, бабушка!
   - Там не живут уже много лет, - ответила Скай, - но если ты настаиваешь, упрямая девчонка, я напишу туда, и замок приведут в порядок к приезду нового поколения молодоженов. - Скай хоть и ворчала, но улыбалась, отвечая Сибилле. Бель-Флер! О, как давно это было! Она тогда была намного моложе, грустно думала Скай, и спина не болела по утрам. - В январе, конечно, никуда не поедешь, но вы можете отправиться ко двору и покрасоваться перед всеми этими глупышками, которые служат вместе с тобой Анне Датской, - посоветовала она Сибилле.
   - Не обижай меня, моя красавица, - взмолился граф Кемпе. - Как это некуда ехать? Я доставлю тебя на небеса и обратно, моя обожаемая Сибилла. Верь моему слову. - Он поцеловал ее миниатюрную руку, и его серые глаза озорно блеснули.
   Сибилла была достаточно сообразительна и поняла, что он имеет в виду: девушка вспыхнула до корней своих золотых волос.
   До первой свадьбы оставалось менее трех недель, и портниха Бонни с подручными работали по восемнадцать часов в сутки. Чтобы помочь им, из лавки вызвали швею, которая прошлой зимой готовила гардероб Жасмин. Помня о щедрости графини Ланди, она с радостью откликнулась. Леди Сибилла Александра Мери Гордон не могла выходить замуж без полного приданого. Граф Брок-Кэрнский испросил разрешения королевы, и она освободила Сибиллу от обязанностей фрейлины. На ее место быстро нашлась другая.
   - Так она и в самом деле выходит замуж за графа Гленкирка? - спросила с улыбкой королева Анна, когда граф Брок-Кэрнский пришел просить освободить его дочь. - Джемми давно пора жениться.
   - Нет, мадам, - поправил королеву Алекс Гордон, - она выходит замуж за Тома Ашбурна, графа Кемпе. Гленкирк был детской фантазией, с которой она так долго носилась. Кемпе сделал предложение еще летом, но мы обещали дочери отвезти ее ко двору, чтобы она могла послужить вам. Нет, мадам, дело с Гленкирком не шло дальше ее девичьих грез. А сейчас она вполне очарована Томом Ашбурном, и он любит ее.
   - Что ж, милорд, - ответила королева, - это будет хорошая пара. Вас и жену можно поздравить со счастьем дочери.
   - Мы счастливы дважды, мадам, - отозвался граф. - Моя вдовая падчерица Жасмин де Мариско весной снова выходит замуж. Ее избранник - маркиз Вестлей, двоюродный брат Тома Ашбурна. В мае джентльмены приехали к моему тестю в Королевский Молверн и влюбились в моих девочек. - Говоря это, Алекс Гордон чувствовал себя в безопасности: месячные у Жасмин были за два дня до ее связи с лордом Лесли. Бог даст, все обойдется и скандала не будет!
   Накануне свадьбы Сибиллы с Томом Ашбурном Жасмин навестила сводную сестру и застала ее одну в спальне.
   - Что тебе нужно? - спросила Сибилла, которая в последнее время уже не была такой нетерпимой, как раньше.
   - Я принесла вот это. - Жасмин подала ей плоскую коробку, обтянутую красной кожей. - Мой свадебный подарок тебе. Сибилла взглянула на нее с удивлением.
   - Почему ты даришь мне это? Ты ведь ненавидишь меня.
   Должна ненавидеть.
   - Вовсе нет, - возразила Жасмин. - Вспомни, Сибби, у нас с тобой одна мать. Я не могу ненавидеть дочь моей матери и не верю, что ты по-настоящему ненавидишь меня.
   - Если бы у мамы была дочь, а не четверо сыновей. - Сибилла вздохнула. Но у нее были сыновья, а я - ее маленькая девочка. А потом появилась ты. И я поняла, что любовь, которую она дарила мне, на самом деле любовь к тебе. Мне стало больно, и я злилась. Жасмин. Разве на моем месте ты не испытывала бы тех же чувств? Я любила маму больше всех на свете! - Голос Сибиллы сорвался, и крупные слезы покатились по розовым щекам.
   Успокаивая, Жасмин обняла сестру, и, к удивлению, та не сбросила ее руки и не отстранилась.
   - Послушай, Сибби, если бы не ты, мама, может быть, и не смогла бы выжить, вернувшись из Индии, и брак ее не был бы так счастлив. Когда убили моего мужа Ямала, у меня был выкидыш. Того ребенка я только воображала, и все же его потеря была для меня ужасной. А теперь попытайся представить, что чувствовала мама, которая знала своего ребенка, и с ним ее разлучили. И вот она приезжает в Дан-Брок, а там - ты! Разница в возрасте у нас всего шесть месяцев, но важно не это, а то, что ты была там. Девочке нужна была мать, а матери отчаянно нужна ее маленькая дочка. Мама, наверное, решила, что это чудо. Ее любовь и забота были предназначены только тебе, Сибби, и никогда - мне. Думала ли она обо мне? Не знаю. Может быть, и думала иногда, а может быть, и нет, потому что это было слишком больно для нее. Меня она помнила совсем маленькой и никогда не надеялась увидеть снова. Ее любимой дочкой стала ты, а не я. Вот и при встрече она обрадовалась мне не как любимой дочери. И хотя она дала мне жизнь, я никак не могу поверить, что это и есть моя мать.
   - Не можешь? - Сибби была поражена и взглянула на сводную сестру. - Но ведь она на самом деле твоя мать. Жасмин!
   - Знаю, - рассмеялась сестра. - Но вырастила меня Ругайя Бегум, и ее я считала матерью. А ты об Аланне Вит думала как о маме?
   - Никогда! - ответила Сибилла. - Я ее презираю и ненавижу. Мама расстраивается, когда я так говорю, но это правда. Аланне Вит я была нужна только для того, чтобы вымогать деньги у отца. Она мне не мать.
   Когда я была маленькой, она приезжала в Дан-Брок навещать меня, но каждый раз выманивала что-нибудь у отца: скотину, лошадей, зерно. И пользовалась всем этим вместе со своим отребьем, за которого зимой вышла замуж. Как-то, когда мне было шесть лет, она явилась к нам с огромным животом и цепляющимся за юбки сопливым ребенком, которого она игриво представила как моего младшего братика. Этот монстр был ростом с меня, хотя ему исполнилось только два года. Его отца я видела лишь однажды, и он был настоящим гигантом.
   После этого я попросила папу посылать этой мерзавке домой, если ей что-нибудь причиталось, и с тех пор ее не видела.
   - И все же она твоя мать. Она дала тебе жизнь, - настаивала Жасмин.
   Понимание засветилось в глазах Сибиллы.
   - Но женщина, родившая тебя, тебя по крайней мере любит.
   - Однако ее любовь ко мне совсем не уменьшает ее любви к тебе, - ответила Жасмин. - Мы ведь совсем разные. Разве мать может любить одних детей и отнимать свою любовь у других? У меня никогда не было сестры, близкой мне по возрасту, Сибби. Из детей Могола я родилась последней, когда другие его дочери уже выросли. Я жила с матерью вдали от двора без подруг-ровесниц. Когда я узнала, что ты существуешь на свете, то почувствовала огромное счастье. Но никогда не думала, что мы сможем стать подругами. А мы должны. Ведь мы сестры.
   "Она сказала не сводные сестры, а сестры", - подумала про себя Сибилла, а вслух спросила:
   - Я тебе нравлюсь. Жасмин?
   - Не всегда, - прозвучал откровенный ответ. - Ты очень избалована.
   - А ты бываешь высокомерной, - быстро парировала Сибби.
   - Я дочь Могола, - с королевским достоинством ответила Жасмин.
   Глаза девушек встретились, и они рассмеялись.
   - Ox, - всхлипывала Сибилла, наконец овладевая собой. - Я думаю, мы станем подругами, уверена, станем, дорогая сестра! - И снова всхлипнула. Заплакала и Жасмин. Так их и застала Велвет.
   - В чем дело? - закричала она.
   - Мы сестры, - ответила Сибилла. От слез ее нос совсем покраснел.
   - Разве это не здорово? - икнула Жасмин.
   - Вы что, напробовались свадебного вина? - подозрительно спросила Велвет. Что свело девушек вместе?
   - Жасмин принесла мне свадебный подарок, - наконец вымолвила Сибилла. - Мы поговорили с ней и решили, что больше не хотим быть врагами. Мы сестры, мама, и мы выходим замуж за кузенов, которые друг другу словно братья.
   Велвет покачала головой.
   - Я, мать, за все эти годы так и не смогла понять своих дочерей. Давай-ка посмотрим, Сибби, что принесла тебе Жасмин. Открой коробку. О-о! Как прелестно, - воскликнула она когда дочь подняла крышку и обнаружила внутри на шелковой подкладке колье и серьги из бриллиантов и жемчуга.
   - Бриллианты из копей отца в Гояконде, а жемчуг из Персидского залива. Папа говорил, что там вылавливают лучшие жемчужины. Не знаю, какие у тебя есть драгоценности, Сибби, но эти украшения чудесно подойдут к твоему платью.
   - Ты правда так думаешь?
   Велвет была изумлена: о ней забыли, и она на цыпочках вышла из комнаты, оставив дочерей, склонивших друг к другу золотую и цвета черного дерева головы, обсуждать свадебный наряд Сибиллы.
   Скай от души смеялась, узнав, как помирились девушки.
   - Это было лишь делом времени, - сказала она. - Сибилла ревновала тебя к Жасмин, не понимая, как скоро ей придется делить с кем-нибудь любовь матери. Теперь у нее есть Том Ашбурн, и твоя любовь уже не кажется такой важной. И Жасмин чувствует, что у нее появляется надежная опора - Рован Линдли будет ей хорошим мужем. Еще до конца года мы с Адамом получим двух новых правнуков, а ты, Велвет, станешь бабушкой. - И Скай рассмеялась.
   Солнечным утром 26 января 1607 года леди Сибилла Александра Мери Гордон вышла замуж за лорда Томаса Генри Кемпе. Невеста была в платье из белого бархата с серебряной нижней юбкой. Лиф платья был расшит жемчугом и горным хрусталем, переливавшимся в утренних лучах. Жених надел черный бархатный костюм. Солнце, не показывавшееся почти две недели, ради свадьбы вовсю сияло на небе, и гости по достоинству смогли оценить ожерелье невесты.
   Молодых венчали в часовне Линмут-Хауса, а на свадебных торжествах присутствовали король и королева, придворная знать. Обрядом руководил личный англиканский священник короля. Узнав о помолвке племянницы и предстоящей свадьбе, граф Линмутский прежде всего послал весточку лорду Бурку. Патрик и Валентина жили в двух днях пути и старались пробиться сквозь зимнюю непогоду, чтобы вовремя оказаться в Лондоне.
   И вот, ожидая поздравлений гостей, стоящий рядом с Сибиллой и широко улыбающийся Том Кемпе вдруг увидел Бурков.
   - Откуда вы узнали? - воскликнул он.
   - Робин нам сообщил, - ответил Патрик. - Ни за что бы не упустил возможности посмотреть, как ты женишься! Теперь, старый негодяй, ты уже не сможешь флиртовать с моей женой. Милейшая племянница Сибилла тебя тут же изничтожит, стоит тебе только попробовать. Мама говорила, ты без ума от девчонки.
   - Не смейся над Томом, - остановила мужа Валентина и поцеловала графа в щеку. - Я всегда знала, что однажды ты найдешь себе замечательную жену. Как я рада, мой друг, что сегодня могу присутствовать на твоей свадьбе. - И, понизив голос, прошептала:
   - Но почему Сибилла?
   Том Ашбурн счастливо рассмеялся:
   - Клянусь тебе, моя богиня, она мне лучшая пара. Без нее я бы вовсе пропал. - Он схватил руку невесты и, поднеся к губам, поцеловал.
   Сибилла засияла от удовольствия, любовь засветилась в ее голубых глазах.
   - Интересно, Велвет, когда ты станешь бабушкой? - игриво спросил Патрик и еле увернулся от ее шутливой оплеухи. - Что это, мадам, у тебя морщины? - И удалился с женой, прежде чем младшая сестра смогла серьезно взяться за него.
   Маркиз Вестлей прогуливался по бальному залу Линмут-Хауса с невестой, выглядевшей просто ослепительно в оранжевом бархатном платье с золотистой парчовой нижней юбкой. Рукава украшали изящные парчовые банты, в середине которых сияли миниатюрные топазы, на шее искрилось ожерелье из желтых бриллиантов. Волосы цвета воронова крыла были разделены посередине на пробор, собраны на затылке в пучок с вплетенными в него золотыми розами.
   - Смотри, как гордо она держится, - заметила мужу Скай. - Ей надо быть королевой!
   - Она - вылитая ты, кроме бирюзовых глаз и этой чертовски привлекательной родинки, - ответил Адам де Мариско.
   - Она намного красивее, чем я когда-либо была, - возразила Скай.
   - Нет, самая красивая женщина - ты. И не спорь, девочка, со мной. Ты!
   - Я никогда с тобой не спорю, - ответила Скай, и Адам рассмеялся.
   После помолвки с маркизом Вестлеем Жасмин мало бывала при дворе. Незамужней женщине из хорошей семьи, если только она не специально выставляла себя напоказ, появляться там считалось нескромным, разве что в обществе родственников или будущего мужа. А Рован Линдли двор не любил.
   - Там полно всяких прихлебателей и низких типов, - объяснил он. - Лучше я покажу тебе Лондон. Как только минует угроза сильных заносов, нам всем придется разъехаться по домам и начинать готовиться к свадьбе.
   - А мы будем приезжать в Лондон, когда поженимся? - спросила его Жасмин. Когда-нибудь Гринвуд станет моим, и мы сможем там останавливаться.
   - Если захочешь, мы будем приезжать в Лондон, - ответил маркиз. - Но разве ты не деревенская девушка? Помнится, когда я встретил тебя первый раз, ты была босоногой, с охапкой полевых цветов, с которых еще не слетела роса. В ту женщину я и влюбился. Жасмин де Мариско.
   - Не могу обещать, что всегда буду одинаковой, - честно призналась Жасмин.
   - Хорошо, тогда и я не буду этого обещать, - улыбнулся маркиз, и они рассмеялись. Он провел ее по Лондонскому мосту в Саутуорк <Саутуорк - южная часть Лондона.>, где располагался театр "Глобус" <Театр "Глобус" знаменит тем, что У. Шекспир ставил в нем свои пьесы. Он представлял собой овальную площадку, обнесенную деревянной стеной. В 1613 году сгорел и позднее был построен из камня. Позднее снесен по приказу парламента. Существовал с 1599 по 1644 г.>, одним из владельцев которого был знаменитый драматург Уильям Шекспир. Они посмотрели несколько пьес:
   "Макбета", "Генриха V", "Короля Лира". Но хотя они ярко воссоздавали былые страницы английской и шотландской истории, Жасмин больше понравились комедии Шекспира "Много шума из ничего" и "Сон в летнюю ночь".
   Сам "Глобус" был грязным, шумным местом и находился сразу за Вер-Гарденом. Рован всегда покупал кресла на самой сцене, внизу же шевелилось сплошное людское месиво, а театралы были людьми не только респектабельными. Лоточницы торговали фруктами из Испании, а за большие деньги предлагали и себя. Ни одна приличная женщина не рискнула бы появиться в ложах: там открыто зазывали ухажеров из партера дорогие проститутки, а за портьерами прятались со своими любовниками хорошо известные дамы света.
   - Хочешь посмотреть медвежью травлю? - как-то спросил Рован.
   - Медвежью травлю? - вслух удивилась Жасмин.
   Он рассказал ей, в чем дело, и с облегчением заметил на лице невесты отвращение. Рован и сам не любил медвежью травлю.
   - Как ужасно! - воскликнула Жасмин. - Как жестоко! Охота - другое дело. Но заставлять животных драться друг с другом ради забавы - бесчеловечно. Нет уж, спасибо, милорд!
   - Так ты охотишься? - спросил маркиз, меняя тему.
   - Я бывала на охоте с отцом и братьями. На тигров, антилоп, газелей. Иногда мы скакали на лошадях, иногда преследовали добычу на спине слона. Я довольно прилично стреляю из ружья и лука и, если понадобится, могу владеть и Копьем. А ты охотишься, милорд? И на кого?
   - Олени, кролики, дичь к столу. Я не считаю, что убийство животных может быть только спортом. Тогда в нем нет смысла.
   Они сидели в библиотеке Гринвуд-Хауса, решая, чем бы заняться.
   - С каждым днем я узнаю о тебе все больше и больше, - сказала Жасмин, - и начинаю думать, что бабушка была права, когда говорила о тебе.
   - А что говорила обо мне эта удивительная женщина? - улыбнулся Рован.
   - Что ты хороший человек и будешь мне замечательным мужем, - откровенно ответила Жасмин.
   - Таков я и есть, - согласился маркиз. - Но и мне, мадам, хотелось бы узнать тебя получше, хоть ты и не даешь мне возможности. Иди ко мне. Жасмин.
   Она удивленно поднялась и направилась к нему, но от неожиданности вскрикнула, когда он потянул ее к себе и усадил на колени - юбки пузырем вздулись на ногах:
   - Милорд!
   - Рован, - ответил он ей. - Меня зовут Рован. Я хочу, чтобы ты произнесла мое имя. Жасмин.
   - Рован! Что ты делаешь? - Она попыталась подняться, но он ей не позволил, удержав в объятиях, и чуть не рассмеялся, видя ее негодование.