Страница:
ы
говорили, что хотели бы прочесть новый роман о шахтерах. Поделитесь подробнее мыслями на этот счет.
- Считаю, в нашей литературе всегда был интерес писателей и поэтов к Кузбассу, к теме труда шахтеров и металлургов. нем проявилось подлинное уважение деятелей культуры к тяжелейшему, действительно героическому труду наших земляков. едь всегда, независимо от времени и политического строя, люди уважают мастерство, достоинство и мужество.
от мы в прошлом году отмечали 50-летие с начала строительства нашего металлургического гиганта - Запсиба. Среди других почетных гостей к нам приезжал и известный российский писатель Гарий Леонтьевич Немченко, который начинал свою творческую биографию редактором запсибовской многотиражки. Благодаря его романам в памяти людей навсегда останутся легендарное время строительства Запсиба, пуск первых цехов и агрегатов, удивительные по колоритности портреты первостроителей и металлургов комбината.
Считаю, современно произведение искусства или нет, определяется не тем, в каком году оно написано, а тем - созвучно ли оно мыслям, чувствам, проблемам людей сегодня. озьмем, к примеру, знаменитую шахтерскую песню про молодого коногона. Этой песне минимум 100 лет. Сегодня большинство людей уже и не знают, кто такой коногон и что раньше вагонетки с углем из шахты вывозили на лошадях. И хотя многие наши шахтеры работают в забое - на компьютерах, за добычей следят по мониторам, задают угольным комбайнам программы на английском языке, а песню всё равно эту - дореволюционную - поют. Особенно в наш главный всекузбасский праздник - День шахтёра. Как выпьем, так вместе и поем: "А молодого коногона несли с пробитой головой".
Мы уже и различные конкурсы объявляли на лучшую песню о шахтерах, и премии давали. Люди откликались. Много разных текстов и стихов приходило. роде бы в них есть слова и про забой, и про уголь, и про героический труд… Но не берет за душу - и всё!
Понимаю, насколько сложна эта тема. Здесь нужна предельная честность в восприятии автором шахтерской жизни, в способности правдиво передать атмосферу времени. Конечно, тот, кто возьмётся за написание такого произведения, должен крепко переболеть душой, пережить шахтерские судьбы как свою собственную, тогда это будет творческой удачей. Нам нужна книга с большой буквы, которая будет служить учебником жизни для наших детей и внуков. Дело за малым - найти такого талантливого автора.
- Аман Гумирович, ну а в целом, каковы аши литературные и иные пристрастия: в музыке, живописи, театральном искусстве?
- Как говорится, здесь все жанры хороши, кроме скучного. Люблю народные песни, которые люди поют веками. Что касается живописи, театра - не скрою, тут я приверженец классики. Не люблю, когда на сцене герои Толстого или Достоевского ходят в драных джинсах и "шпарят" матом.
Кстати, в прошлом году (май 2007) к нам в Кузбасс приезжал с гастролями знаменитый Государственный академический Малый театр России, главный режиссёр - народный артист России Юрий Мефодьевич Соломин. от это - настоящий патриот, интеллигентный, умный, талантливый человек. Он сам никогда не терпит фальши. Привёз к нам, в Сибирь, через всю страну, самые лучшие спектакли, ведущих актеров, великолепнейшие декорации. Это был настоящий праздник! Каждый вечер - зал битком. Со сцены - только грамотная, красивая русская речь. Я влюбился в этот театр!
Конечно, приезд такого прославленного коллектива для нас - большая честь. И в то же время - особая ответственность. едь в сентябре этого года (2008) по приглашению Юрия Соломина теперь уже наш, Кемеровский областной драматический театр будет представлять Кузбасс - в Москве, на сцене Малого театра.
Что касается литературы - я с большим интересом отношусь к творчеству наших, кузбасских авторов - ладимира Чивилихина, Геннадия Юрова и многих других. Ну, как не любить и великого русского поэта асилия Федорова! Помните его простые, но знаменитые строки:
По главной сути - Жизнь проста:её уста - его уста…
Это же надо так сказать, попасть прямо в сердцевину, в "яблочко". И вот что интересно: его стихи написаны почти полвека назад, а звучат так совре-
менно, ярко, мудро. Та же боль сердца, тот же свет надежды, те же проблемы… К примеру, разве утратили свою актуальность строки асилия Федорова о защите природы, об экологии!
Да, мы творим, преображаем] Но почему ж врага грубей мы поминутно угрожаем извечной Матери своей?
Чтобы себя и Мир спасти, нам нужно, не теряя годы, забыть все культы и ввести непогрешимый культ Природы.
Думаю, лучше не скажешь!
- Кемеровской области - 65 лет. Каким бы ы хотели видеть Кузбасс и область в отдаленном будущем? Есть ли у ас мечта, которую не удалось и, возможно, никогда не удастся осуществить?
- Начну со второй части вопроса. Да, у меня есть мечты, которые, к сожалению, уже никогда не осуществятся. Я хотел бы, чтобы не погиб мой младший сын, которого уже не вернешь. Я хотел бы, чтобы каждый ветеран еликой Отечественной войны, который завоевал еликую Победу, смог при жизни увидеть процветающую, счастливую, многонациональную Россию, за которую он бился на фронте.
Но с каждым годом редеют ряды наших победителей, их осталось совсем мало, и мы уже не успеем претворить в жизнь все их мечты.
Мечтаю также утром прийти на работу, и чтобы в области было всё спокойно. Чтобы нигде не рвануло, не загорелось, чтобы в ежедневных сводках МЧС и УД были только хорошие, радостные новости. Но это тоже пока только мечта.
А если говорить о будущем Кузбасса, то главная задача уже на ближайшие годы - жить не за счет своих "геологических преимуществ", а чтобы наши колоссальные ресурсы действительно сделали всех кузбассовцев богатыми, а производство - безопасным и для людей, и для природы. едь в конечном итоге наша цель - превратить нашу область в экологически чистый регион, чтобы люди мечтали жить в Кузбассе, здесь учиться, работать, растить детей, открывать свое дело.
Для этого у нас есть всё: уникальные природные богатства, мощный научный и экономический потенциал. А самое главное - умные, талантливые, надежные люди, которыми стоял и будет стоять Кузнецкий край.
опросы задавал . ПОПОК
КСЕНИЯ МЯЛО
СЕГО ЛИШЬ МИЛЛИОН…
Говорить о позиции Москвы по самой косовской проблеме сегодня просто скучно. Независимость Приштины провозглашена, и хотя от 17 февраля нас отделяет менее полугода, уже получила признание со стороны около 40 государств. ряду которых - ведущие, как теперь принято говорить, акторымировой политики. И меня не убеждают доводы тех (а среди них есть и наши ведущие специалисты по Балканам), кто полагает, будто каким-то образом ещё можно вернуться к ситуации до 17 февраля 2008 года.
Да, возможно, процесс развивается не так гладко, как первоначально предполагали спонсоры косовской независимости; да, даже и среди членов ЕС есть страны, не признавшие её ( покане признавшие), подвешен вопрос о членстве в ООН. Но ведь ООН и не высказалась чётко и определенно против. Даже её Генсек, сделав на срочно созванном в те дни заседании Совбе-за поистине беспрецедентное заявление (он, мол, не знает, считать ли косовскую декларацию законной или незаконной), покинул не только трибуну, но и зал заседаний, предоставив "объединённым нациям" самим ломать голову над этим вопросом. Равно как и принимать соответствующие решения, что, собственно, и произошло. Однако, несмотря на видимое разнообразие позиций, главное состоялось: самопровозглашённому Косово сегодня не угрожают ни международная изоляция, ни вооружённая агрессия, ни удушающие блокады и санкции - словом, ничто из того, чем оказались насыщены вот уже почти два десятилетия жизни непризнанных республик на постсоветском пространстве.
Именно их судьбой и обещала озаботиться Россия в случае создания "косовского прецедента", обещала неоднократно и в выражениях столь сильных, что мировая общественность - кто с тревогой, кто с надеждой, а большинство, думаю, просто с любопытством - ожидала возможной сенсации: а вдруг на сей раз Россия и впрямь не блефует? Но чуда не произошло, и ничего, кроме ставших уже привычными заклинаний на тему о "разрушении действующей системы международного права", услышать от Москвы так и не довелось. Так что, к сожалению, прав оказался один из немецких дипломатов, ещё в конце минувшего года в довольно пренебрежительной манере высказавший уже сложившееся общее отношение к этим её ритуальным мантрам: "Россия поведёт себя, как всегда, - сначала будет критиковать, а потом успокоится". Так оно и произошло, и мир лишний раз убедился, что сегодня волноваться по поводу нахмуренных бровей Москвы не стоит.
А с удовлетворением встреченные на Западе итоги парламентских выборов в Сербии, состоявшихся уже послеотторжения Косово, пожалуй, подводят черту и под эпохой русско-сербской экзальтации и завышенных взаимных ожиданий. Метать по этому поводу камни в сербов я считаю недопустимым, хотя сразу после 17 февраля (тактично выбранный момент!) нашлись охотники заняться этим, скрупулёзно перечисляя все грехи и ошибки, совершённые сербами за последние 20 лет. общем, "падающего толкни" - оказывается,
есть люди, для которых подобное искушение непреодолимо. ыглядело же всё это особенно неприглядно потому, что и самой России в её истории последнего двадцатилетия гордиться особенно нечем. А что до её политики на Балканах - то не надо о печальном. Будь она иной, вполне возможно, не случилось бы и 17 февраля.
Но поскольку оно случилось, поскольку, как показали выборы, европейская ориентация огромной части сербов перенесла и этот удар, как не разрушили её до основания ни натовские бомбардировки, ни страшная участь Милошевича, не могу не согласиться с тем, что и нам было бы странно теперь оставаться сербами больше, нежели сами сербы. Которых, в конце концов, никогда особенно не волновала участь наших соотечественников, оказавшихся в не менее, а сегодня, пожалуй, что и более драматичной ситуации. А между тем ещё и теперь, уже после выборов в Сербии, различные акции и пикеты на тему "Не отдадим Косово!" собирают гораздо больше участников, нежели 13 марта 2008 года пришло их на Смоленскую площадь с растяжкой "Признать Приднестровье, Абхазию, Южную Осетию!" Чего здесь больше - сочувствия к Сербии или равнодушия к своим? Боюсь, что последнего. А ещё - непонимания тесной взаимосвязи самой, ну пусть до самозабвения волнующей косовской проблемы с судьбой "непризнанных", а их обеих - с судьбами самой России.
едь именно на 13 марта были назначены парламентские слушания, формально обозначенная тема которых ("О состоянии урегулирования конфликтов на территории СНГ и обращениях к Российской Федерации о признании независимости Республики Абхазия, Республики Южная Осетия и Приднестровской Молдавской Республики") отнюдь не исчерпывала их значения и возможного влияния на последующий ход событий. Звучит парадоксально - ведь совокупного населения всех трёх, в очередной раз воззвавших к России "непризнанных" всего-то около миллиона, что меньше одной десятой населения нынешней Москвы, однако роль их можно сравнить с ролью микроэлементов в живом организме. О ней-то, видимо, и позабыла наша, что греха таить, очень падкая на глобальный размах патриотическая общественность.
Но вот размаха как раз не получилось. Никакого давления на парламентариев общественное мнение не оказало по той простой причине, что его и не было. И занесённая было для удара, то бишь для "нашего ответа Керзону", рука тихо и послушно вернулась на своё место. А полагать, будто этого никто, в том числе и в Сербии, не заметил и не сделал своих выводов, нелепо. Да и не только в Сербии. от, например, как оценивает новую ситуацию министр иностранных дел Абхазии Сергей Шамба: "…Россия сейчас демонстрирует, что в борьбе за влияние в этом регионе (речь о Кавказе. - К .М .) она отступила. За тем, что происходит сейчас между Россией, Грузией и США в этом регионе, следят все - и народы Северного Кавказа, и Юга России, следит весь мир. И все видят: американцы реализовали то, о чём заявляли, а Россия этого не сделала. И это показывает, у кого какое реальное влияние" ("Независимая газета", 31 марта 2008 года). Как видим, не потребовалось много времени (всего-то две недели!), чтобы оценить главный итог всей предкосов-ской шумихи. Так что можно было бы и впрямь сказать, что гора родила мышь, однако в действительности дело обстоит много хуже.
www
Попытавшись, на фоне столь явно продемонстрированной слабости, начать новый цикл той неприглядной игры в кошки-мышки, которую она ведёт с "непризнанными", в сущности, с момента их появления на свет, Россия отнюдь не заморозила в очередной раз ситуацию, хотя именно к этому стремилась, но заметно ухудшила её. Что, думаю, неизбежно должно сказаться в не слишком отдалённом будущем. Да, на определённом этапе приём замораживания оправдал себя, предотвратив ещё большее кровопролитие. "непризнанных" помнят об этом и за это благодарны. Но никакая "заморозка" не может длиться вечно: ведь если и природные процессы не знают абсолютной статики, то тем более это относится к процессам социально-политическим. Движение - вот квинтэссенция истории, без чего истории просто нет. А потому, раньше или позже, наступает час активной динамики любой, с виду спо-
койной (вспомним пресловутый "застой"), "замороженной", или, по Победоносцеву, "подмороженной" ситуации. Ну а направиться поток может в самых разных направлениях… особенно если его направить, загодя проложив нужное русло. Наступает он и в "непризнанных", ибо нельзя бесконечно долго играть людьми, то обнадёживая их намёками на возможное признание, то, в результате каких-то покрытых глубоким мраком переговоров и интриг, снова отталкивая. А то и сдавая "на правёж" их нынешним юридическим владельцам.
"Одних в Россию пушками не загонишь, другие сами рвутся - не берут", - констатировал когда-то Рамазан Абдулатипов, в те годы - вице-премьер РФ. Констатировал тогда, когда все трое "непризнанных" проходили через полосу кровавых конфликтов. ту пору страстное стремление вернуться в лоно страны, от которой никто из них не помышлял отделяться, огромные надежды на отклик России позволяли ещё как-то мириться с унизительным положением людей, с трепетом ожидающих, соблаговолит ли "взять" их Родина, которую сами они не предавали. Оно воспринималось как временное, а потому, при всей его тягостности, переносимое. Однако по мере того, как "временное" всё заметнее превращалось в "перманентное", гасли надежды и накапливалась усталость. ода ведь, как известно, и камень точит, и процесс эрозии авторитета России во всех трёх "непризнанных" уже набирает силу.
Покуда он находится в "точке возврата", то есть там, где возможность затормозить и предотвратить роковое развитие событий ещё существует. Ну а с какой скоростью он развернётся и когда пересечёт черту, за которой возврата уже не будет, зависит от многого. том числе, и не в последнюю очередь, от того, сумеет ли Запад, оценив возможности, которые открывает перед ним потускнение образа России в ещё недавно столь преданных ей республиках, изменить формат своих отношений с ними. Конечно, партию первой скрипки здесь всё ещё может сыграть Россия, однако лишь в том случае, если и она, в свой черёд трезво оценив новую реальность, тоже сумеет скорректировать своё поведение. К сожалению, сегодня оно если и меняется, то отнюдь не в лучшую сторону, а в стиле обращения с "непризнанными", как, к слову сказать, и с Белоруссией, всё заметнее проступают черты какого-то троекуров-ского куража.
едь ясно же, что никто и не ожидал мгновенного признания, но хотя бы робкие подступы к, скажем так, "перемене тона", по крайней мере, содержались в проекте рекомендаций парламентских слушаний 13 марта. Речь всё-таки шла о начале процедуры признания в одном из вариантов всех трёх республик, в другом - Абхазии и Южной Осетии, при том, что для подобной дискриминации одного из трёх непризнанных государств не было и нет абсолютно никаких правовых оснований.
Однако в окончательном проекте вообще уже не содержалось жёстких обещаний начать процедуру признания, хотя бы первых двух, но Президенту РФ лишь рекомендовалось рассмотреть вопрос о целесообразностиих признания. Но целесообразность - понятие отнюдь не юридическое, оно и вообще открывает дорогу произволу, и то, что проблема "непризнанных" в итоге вообще вылетает за пределы правового поля, весьма проницательно отметили в окончательно зачисленном в "постылые" Приднестровье. Нас тревожит, - прозвучало на заседании "круглого стола" в ИЭ РАН (27 марта 2008 года) из уст одного из представителей ПМР, - что "в России открыто заявляют о наличии всех оснований для суверенизации Абхазии и Южной Осетии, но возможное признание их независимости, тем не менее, напрямую связывают с возможностью Грузии вступить в НАТО".
Ну и, конечно же, не осталось незамеченным то, что волеизъявление народа Приднестровья (а ведь в республике состоялось 7 референдумов!) вообще перестало интересовать Россию. Как если бы его, этого волеизъявления, никогда не было. А если и было, то, в любом случае, не заслуживает даже упоминания. Но так обращаются с крепостными - или, ближе к реалиям нашего времени, заложниками. Однако те, кто торгуют заложниками, по крайней мере, не ссылаются на право, будь оно международное или какое-либо ещё. Разве что на право сильного. А потому, в этом новом контексте, особенно смехотворно (конечно, если на минуту забыть о драматизме всей ситуации) выглядят привычные отсылки к Заключительному акту Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (Хельсинки, 1975), с закреплённым в нём принципом нерушимости границ и территориальной целостности государств.
К нему РФ апеллирует всякий раз, когда речь заходит о "непризнанных", и у большинства людей, по определению не слишком-то искушённых в тонкостях юридической казуистики и не очень внимательно следивших за событиями последнего двадцатилетия, должно было сложиться впечатление, что предлагаемое в России истолкование этого положения "Хельсинки-75" и есть единственно верное. Что иначе и быть не может и что жаль, конечно, но ничего не поделаешь, а "непризнанным" остаётся лишь смириться со своей безрадостной участью. Дабы не обрушилась селенная.
Между тем существует и другой, весьма профессиональный взгляд на вопрос, представленный, например, авторами книги "Международное право и независимость Приднестровья" (Бендеры, 2007), к сожалению, почти неизвестной в Москве. Это - имеющие имя европейские юристы француз Патрик Брюно и бельгиец Филипп Шансе ельмот, а также украинец Олег ерник. А чтобы отмести нелепые, но возможные подозрения в некой их "пророссий-ской" ангажированности, сразу же отмечу, что выступают они, в целом, как раз с тех самых позиций, которые у нас принято, не вдаваясь в детали, собирательно описывать как "либеральные". Достаточно сказать, что авторы выступают как сторонники косоваров, что они приветствуют независимость бывших республик СССР и СФРЮ, объединение Германии в той форме, в какой оно произошло, то есть с разрушением ГДР, и т. д. Это, однако, вовсе не мешает им весьма трезво и объективно оценить ситуацию "пост-Хельсинки", в которой, нравится нам это или нет, и предстоит далее решать те проблемы, о которые так больно до сих пор ударяются "непризнанные".
"Действительно, - констатируют авторы, - территориальная целостность, нерушимость границ в Европе была гарантирована и Ялтинскими, и Хельсинкскими соглашениями. Ну и где сегодня ГДР, Югославия, СССР, Чехословакия, чьи подписи стоят под Хельсинкским соглашением 1975 года, которое вроде бы достаточно чётко и однозначно зафиксировало подписями 35 государств "нерушимость" их границ? На их месте закономерно возникли новые самоопределившиеся государства". И далее, - ещё ближе к главной интересующей нас здесь теме: "Несмотря на то, что в 1975 году ряд стран, участников Хельсинкского соглашения, впервые в своей истории, исходя из принципа территориальной целостности, признал юрисдикцию СССР над Эстонией, Литвой и Латвией, чего избегали в предшествующие десятилетия, принцип самоопределения и тут взял верх", спустя лишь "немногим более 15 лет".
"зял верх", стоит напомнить, не без активной поддержки тогдашнего руководства СССР, а затем РФ, но сейчас речь не об этом. Что сделано, то сделано, и результат, по крайней мере в обозримом будущем, необратим. Главный же и на сегодня важнейший вопрос, на мой взгляд, заключается в другом: что заставляет Россию с упорством, достойным лучшего применения и в ущерб своим собственным интересам, цепляться именно за этот тезис Заключительного акта, давно уже размытый "международной правоприменительной практикой", по выражению авторов книги?
К слову сказать, объяснять такое размывание одним лишь цинизмом и тактикой "двойных стандартов" было бы упрощением, хотя и то, и другое, конечно, присутствует в изобилии. Однако ведь даже и в Хельсинки никто, надо думать, не исходил из того, что в мире до скончания времён уже не будут появляться новые государства. И что не придётся, стало быть, решать вопрос об их признании - или непризнании. Речь же шла, если кто забыл, о закреплении итогов торой мировой войны и создании правовой инфраструктуры разрешения возможных в будущем коллизий, которая позволила бы избежать такого пересмотра.
А потому в Заключительном акте нашлось место и для принципа самоопределения, притом - в формулировке, которая, поведи себя руководство СССР и РФ иначе, позволяла, даже в случае его распада, минимизировать подобный пересмотр. А также - избежать появления на постсоветском пространстве самого феномена непризнанных государств. Формулировка эта (раздел VIII), впервые вводившая в международно-правовой оборот расшифровку категории "самоопределение", говорила о "равноправии и праве народов распоряжаться своей судьбой". Народов, а не территорий. Остаётся гадать, почему советское, а затем российское руководство ни разу не обратилось к ней, словно бы даже не подозревая о её существовании. Но для такого обращения были - и остаются - все историко-юридические основания.
Прежде всего, в Заключительном акте речь шла исключительно и только о границах самого СССР, но ни в коей мере не об условных и не имевших на тот момент международного статуса границах союзных республик. о-вторых, действовавшая на момент роспуска Союза его Конституция гарантировала, в случае сецессии (отделения) последних, проживающим на их территориях моно- или полиэтничным компактным общностям возможность использования того самого "права распоряжаться своей судьбой", реализуя его через институт референдума. Права тем более неоспоримого, что исторически народы всех "непризнанных" в своё время входили в Россию совершенно самостоятельно, вне всякой связи с титульными союзными республиками, в состав которых оказались включены много позже. Притом - абсолютно произвольно и без какого бы то ни было учёта их собственного волеизъявления. И однако же, несмотря на всё это, РФ ни разу за всё время не решилась, как не решилась и в феврале-марте 2008 года, изменить саму постановку вопроса о "непризнанных", сдвинув его с мёртвой точки абсолютно не имеющего касательства к данной ситуации принципа территориальной целостности.
И если бы она ещё была последовательна в своей приверженности ему - тогда такое догматическое упорство можно было бы, по крайней мере, уважать. Но ведь ничего подобного! сякий раз, когда вставал вопрос о признании новых государств, определяющие решения принимал Запад, Россия же послушно следовала за ним. Так было с республиками бывшей Югославии, так было и в случае Эритреи и осточного Тимора. Именно о двух последних напомнил в своём уже упоминавшемся интервью Сергей Шамба: "ремя прошло, и теперь проблема отошла в прошлое. Теперь и Косово прошло, со временем и эта проблема отойдёт в прошлое". Что уже и происходит: вопрос для широкого общественного мнения явно остывает, а уж тем более странно было бы говорить сегодня о "прецеденте", как то делалось накануне решающей даты 17 февраля. Момент упущен, да и так ли была необходима подобная, с моральной точки зрения не совсем безупречная и отзывающаяся тем же "за-ложничеством", привязка проблемы "непризнанных" именно к Косово?
Случай Эритреи давал не меньше, а даже и больше оснований напрямую поставить вопрос об их признании, ибо территория ныне независимой Эритреи издревле была неотъемлемой частью Эфиопии (Аксумского царства), а сам конфликт тесно связан со всем контекстом холодной войны. На это РФ, усердно демонстрируя Западу, какая она "хорошая девочка", не решилась тогда, не решилась, как видим, и сегодня. итоге же - не сумела взять под свой контроль развивающийся процесс переформатирования политической карты мира. Хотя бы на постсоветском пространстве, что было не только её правом, но и её долгом.
А потому стоит ли удивляться, что там, где Россия отступает, Запад расширяет свою "зону ответственности", при этом гибко сочетая оба принципа, заложенных в Заключительном акте. едь даже и европейские эксперты отмечают, сколь чётко акцентирует принцип территориальной целостности Европа, когда речь идёт о ней самой, и как смещаются акценты в иных случаях. А потому страшные картины крушения мира в случае признания Россией "непризнанных" (а они в изобилии рисовались в дни, условно назовём, "косовского кризиса") имеют очень слабое отношение к действительности. Как мы видим, жаждущие получить независимость по примеру Косово вовсе не выстроились в огромную очередь. Ну а полагать, что все сверяли своё поведение с тем, как отзовётся Россия на призыв своих "непризнанных", - это отзывается мегаломанией.
- Считаю, в нашей литературе всегда был интерес писателей и поэтов к Кузбассу, к теме труда шахтеров и металлургов. нем проявилось подлинное уважение деятелей культуры к тяжелейшему, действительно героическому труду наших земляков. едь всегда, независимо от времени и политического строя, люди уважают мастерство, достоинство и мужество.
от мы в прошлом году отмечали 50-летие с начала строительства нашего металлургического гиганта - Запсиба. Среди других почетных гостей к нам приезжал и известный российский писатель Гарий Леонтьевич Немченко, который начинал свою творческую биографию редактором запсибовской многотиражки. Благодаря его романам в памяти людей навсегда останутся легендарное время строительства Запсиба, пуск первых цехов и агрегатов, удивительные по колоритности портреты первостроителей и металлургов комбината.
Считаю, современно произведение искусства или нет, определяется не тем, в каком году оно написано, а тем - созвучно ли оно мыслям, чувствам, проблемам людей сегодня. озьмем, к примеру, знаменитую шахтерскую песню про молодого коногона. Этой песне минимум 100 лет. Сегодня большинство людей уже и не знают, кто такой коногон и что раньше вагонетки с углем из шахты вывозили на лошадях. И хотя многие наши шахтеры работают в забое - на компьютерах, за добычей следят по мониторам, задают угольным комбайнам программы на английском языке, а песню всё равно эту - дореволюционную - поют. Особенно в наш главный всекузбасский праздник - День шахтёра. Как выпьем, так вместе и поем: "А молодого коногона несли с пробитой головой".
Мы уже и различные конкурсы объявляли на лучшую песню о шахтерах, и премии давали. Люди откликались. Много разных текстов и стихов приходило. роде бы в них есть слова и про забой, и про уголь, и про героический труд… Но не берет за душу - и всё!
Понимаю, насколько сложна эта тема. Здесь нужна предельная честность в восприятии автором шахтерской жизни, в способности правдиво передать атмосферу времени. Конечно, тот, кто возьмётся за написание такого произведения, должен крепко переболеть душой, пережить шахтерские судьбы как свою собственную, тогда это будет творческой удачей. Нам нужна книга с большой буквы, которая будет служить учебником жизни для наших детей и внуков. Дело за малым - найти такого талантливого автора.
- Аман Гумирович, ну а в целом, каковы аши литературные и иные пристрастия: в музыке, живописи, театральном искусстве?
- Как говорится, здесь все жанры хороши, кроме скучного. Люблю народные песни, которые люди поют веками. Что касается живописи, театра - не скрою, тут я приверженец классики. Не люблю, когда на сцене герои Толстого или Достоевского ходят в драных джинсах и "шпарят" матом.
Кстати, в прошлом году (май 2007) к нам в Кузбасс приезжал с гастролями знаменитый Государственный академический Малый театр России, главный режиссёр - народный артист России Юрий Мефодьевич Соломин. от это - настоящий патриот, интеллигентный, умный, талантливый человек. Он сам никогда не терпит фальши. Привёз к нам, в Сибирь, через всю страну, самые лучшие спектакли, ведущих актеров, великолепнейшие декорации. Это был настоящий праздник! Каждый вечер - зал битком. Со сцены - только грамотная, красивая русская речь. Я влюбился в этот театр!
Конечно, приезд такого прославленного коллектива для нас - большая честь. И в то же время - особая ответственность. едь в сентябре этого года (2008) по приглашению Юрия Соломина теперь уже наш, Кемеровский областной драматический театр будет представлять Кузбасс - в Москве, на сцене Малого театра.
Что касается литературы - я с большим интересом отношусь к творчеству наших, кузбасских авторов - ладимира Чивилихина, Геннадия Юрова и многих других. Ну, как не любить и великого русского поэта асилия Федорова! Помните его простые, но знаменитые строки:
По главной сути - Жизнь проста:её уста - его уста…
Это же надо так сказать, попасть прямо в сердцевину, в "яблочко". И вот что интересно: его стихи написаны почти полвека назад, а звучат так совре-
менно, ярко, мудро. Та же боль сердца, тот же свет надежды, те же проблемы… К примеру, разве утратили свою актуальность строки асилия Федорова о защите природы, об экологии!
Да, мы творим, преображаем] Но почему ж врага грубей мы поминутно угрожаем извечной Матери своей?
Чтобы себя и Мир спасти, нам нужно, не теряя годы, забыть все культы и ввести непогрешимый культ Природы.
Думаю, лучше не скажешь!
- Кемеровской области - 65 лет. Каким бы ы хотели видеть Кузбасс и область в отдаленном будущем? Есть ли у ас мечта, которую не удалось и, возможно, никогда не удастся осуществить?
- Начну со второй части вопроса. Да, у меня есть мечты, которые, к сожалению, уже никогда не осуществятся. Я хотел бы, чтобы не погиб мой младший сын, которого уже не вернешь. Я хотел бы, чтобы каждый ветеран еликой Отечественной войны, который завоевал еликую Победу, смог при жизни увидеть процветающую, счастливую, многонациональную Россию, за которую он бился на фронте.
Но с каждым годом редеют ряды наших победителей, их осталось совсем мало, и мы уже не успеем претворить в жизнь все их мечты.
Мечтаю также утром прийти на работу, и чтобы в области было всё спокойно. Чтобы нигде не рвануло, не загорелось, чтобы в ежедневных сводках МЧС и УД были только хорошие, радостные новости. Но это тоже пока только мечта.
А если говорить о будущем Кузбасса, то главная задача уже на ближайшие годы - жить не за счет своих "геологических преимуществ", а чтобы наши колоссальные ресурсы действительно сделали всех кузбассовцев богатыми, а производство - безопасным и для людей, и для природы. едь в конечном итоге наша цель - превратить нашу область в экологически чистый регион, чтобы люди мечтали жить в Кузбассе, здесь учиться, работать, растить детей, открывать свое дело.
Для этого у нас есть всё: уникальные природные богатства, мощный научный и экономический потенциал. А самое главное - умные, талантливые, надежные люди, которыми стоял и будет стоять Кузнецкий край.
опросы задавал . ПОПОК
КСЕНИЯ МЯЛО
СЕГО ЛИШЬ МИЛЛИОН…
Говорить о позиции Москвы по самой косовской проблеме сегодня просто скучно. Независимость Приштины провозглашена, и хотя от 17 февраля нас отделяет менее полугода, уже получила признание со стороны около 40 государств. ряду которых - ведущие, как теперь принято говорить, акторымировой политики. И меня не убеждают доводы тех (а среди них есть и наши ведущие специалисты по Балканам), кто полагает, будто каким-то образом ещё можно вернуться к ситуации до 17 февраля 2008 года.
Да, возможно, процесс развивается не так гладко, как первоначально предполагали спонсоры косовской независимости; да, даже и среди членов ЕС есть страны, не признавшие её ( покане признавшие), подвешен вопрос о членстве в ООН. Но ведь ООН и не высказалась чётко и определенно против. Даже её Генсек, сделав на срочно созванном в те дни заседании Совбе-за поистине беспрецедентное заявление (он, мол, не знает, считать ли косовскую декларацию законной или незаконной), покинул не только трибуну, но и зал заседаний, предоставив "объединённым нациям" самим ломать голову над этим вопросом. Равно как и принимать соответствующие решения, что, собственно, и произошло. Однако, несмотря на видимое разнообразие позиций, главное состоялось: самопровозглашённому Косово сегодня не угрожают ни международная изоляция, ни вооружённая агрессия, ни удушающие блокады и санкции - словом, ничто из того, чем оказались насыщены вот уже почти два десятилетия жизни непризнанных республик на постсоветском пространстве.
Именно их судьбой и обещала озаботиться Россия в случае создания "косовского прецедента", обещала неоднократно и в выражениях столь сильных, что мировая общественность - кто с тревогой, кто с надеждой, а большинство, думаю, просто с любопытством - ожидала возможной сенсации: а вдруг на сей раз Россия и впрямь не блефует? Но чуда не произошло, и ничего, кроме ставших уже привычными заклинаний на тему о "разрушении действующей системы международного права", услышать от Москвы так и не довелось. Так что, к сожалению, прав оказался один из немецких дипломатов, ещё в конце минувшего года в довольно пренебрежительной манере высказавший уже сложившееся общее отношение к этим её ритуальным мантрам: "Россия поведёт себя, как всегда, - сначала будет критиковать, а потом успокоится". Так оно и произошло, и мир лишний раз убедился, что сегодня волноваться по поводу нахмуренных бровей Москвы не стоит.
А с удовлетворением встреченные на Западе итоги парламентских выборов в Сербии, состоявшихся уже послеотторжения Косово, пожалуй, подводят черту и под эпохой русско-сербской экзальтации и завышенных взаимных ожиданий. Метать по этому поводу камни в сербов я считаю недопустимым, хотя сразу после 17 февраля (тактично выбранный момент!) нашлись охотники заняться этим, скрупулёзно перечисляя все грехи и ошибки, совершённые сербами за последние 20 лет. общем, "падающего толкни" - оказывается,
есть люди, для которых подобное искушение непреодолимо. ыглядело же всё это особенно неприглядно потому, что и самой России в её истории последнего двадцатилетия гордиться особенно нечем. А что до её политики на Балканах - то не надо о печальном. Будь она иной, вполне возможно, не случилось бы и 17 февраля.
Но поскольку оно случилось, поскольку, как показали выборы, европейская ориентация огромной части сербов перенесла и этот удар, как не разрушили её до основания ни натовские бомбардировки, ни страшная участь Милошевича, не могу не согласиться с тем, что и нам было бы странно теперь оставаться сербами больше, нежели сами сербы. Которых, в конце концов, никогда особенно не волновала участь наших соотечественников, оказавшихся в не менее, а сегодня, пожалуй, что и более драматичной ситуации. А между тем ещё и теперь, уже после выборов в Сербии, различные акции и пикеты на тему "Не отдадим Косово!" собирают гораздо больше участников, нежели 13 марта 2008 года пришло их на Смоленскую площадь с растяжкой "Признать Приднестровье, Абхазию, Южную Осетию!" Чего здесь больше - сочувствия к Сербии или равнодушия к своим? Боюсь, что последнего. А ещё - непонимания тесной взаимосвязи самой, ну пусть до самозабвения волнующей косовской проблемы с судьбой "непризнанных", а их обеих - с судьбами самой России.
едь именно на 13 марта были назначены парламентские слушания, формально обозначенная тема которых ("О состоянии урегулирования конфликтов на территории СНГ и обращениях к Российской Федерации о признании независимости Республики Абхазия, Республики Южная Осетия и Приднестровской Молдавской Республики") отнюдь не исчерпывала их значения и возможного влияния на последующий ход событий. Звучит парадоксально - ведь совокупного населения всех трёх, в очередной раз воззвавших к России "непризнанных" всего-то около миллиона, что меньше одной десятой населения нынешней Москвы, однако роль их можно сравнить с ролью микроэлементов в живом организме. О ней-то, видимо, и позабыла наша, что греха таить, очень падкая на глобальный размах патриотическая общественность.
Но вот размаха как раз не получилось. Никакого давления на парламентариев общественное мнение не оказало по той простой причине, что его и не было. И занесённая было для удара, то бишь для "нашего ответа Керзону", рука тихо и послушно вернулась на своё место. А полагать, будто этого никто, в том числе и в Сербии, не заметил и не сделал своих выводов, нелепо. Да и не только в Сербии. от, например, как оценивает новую ситуацию министр иностранных дел Абхазии Сергей Шамба: "…Россия сейчас демонстрирует, что в борьбе за влияние в этом регионе (речь о Кавказе. - К .М .) она отступила. За тем, что происходит сейчас между Россией, Грузией и США в этом регионе, следят все - и народы Северного Кавказа, и Юга России, следит весь мир. И все видят: американцы реализовали то, о чём заявляли, а Россия этого не сделала. И это показывает, у кого какое реальное влияние" ("Независимая газета", 31 марта 2008 года). Как видим, не потребовалось много времени (всего-то две недели!), чтобы оценить главный итог всей предкосов-ской шумихи. Так что можно было бы и впрямь сказать, что гора родила мышь, однако в действительности дело обстоит много хуже.
www
Попытавшись, на фоне столь явно продемонстрированной слабости, начать новый цикл той неприглядной игры в кошки-мышки, которую она ведёт с "непризнанными", в сущности, с момента их появления на свет, Россия отнюдь не заморозила в очередной раз ситуацию, хотя именно к этому стремилась, но заметно ухудшила её. Что, думаю, неизбежно должно сказаться в не слишком отдалённом будущем. Да, на определённом этапе приём замораживания оправдал себя, предотвратив ещё большее кровопролитие. "непризнанных" помнят об этом и за это благодарны. Но никакая "заморозка" не может длиться вечно: ведь если и природные процессы не знают абсолютной статики, то тем более это относится к процессам социально-политическим. Движение - вот квинтэссенция истории, без чего истории просто нет. А потому, раньше или позже, наступает час активной динамики любой, с виду спо-
койной (вспомним пресловутый "застой"), "замороженной", или, по Победоносцеву, "подмороженной" ситуации. Ну а направиться поток может в самых разных направлениях… особенно если его направить, загодя проложив нужное русло. Наступает он и в "непризнанных", ибо нельзя бесконечно долго играть людьми, то обнадёживая их намёками на возможное признание, то, в результате каких-то покрытых глубоким мраком переговоров и интриг, снова отталкивая. А то и сдавая "на правёж" их нынешним юридическим владельцам.
"Одних в Россию пушками не загонишь, другие сами рвутся - не берут", - констатировал когда-то Рамазан Абдулатипов, в те годы - вице-премьер РФ. Констатировал тогда, когда все трое "непризнанных" проходили через полосу кровавых конфликтов. ту пору страстное стремление вернуться в лоно страны, от которой никто из них не помышлял отделяться, огромные надежды на отклик России позволяли ещё как-то мириться с унизительным положением людей, с трепетом ожидающих, соблаговолит ли "взять" их Родина, которую сами они не предавали. Оно воспринималось как временное, а потому, при всей его тягостности, переносимое. Однако по мере того, как "временное" всё заметнее превращалось в "перманентное", гасли надежды и накапливалась усталость. ода ведь, как известно, и камень точит, и процесс эрозии авторитета России во всех трёх "непризнанных" уже набирает силу.
Покуда он находится в "точке возврата", то есть там, где возможность затормозить и предотвратить роковое развитие событий ещё существует. Ну а с какой скоростью он развернётся и когда пересечёт черту, за которой возврата уже не будет, зависит от многого. том числе, и не в последнюю очередь, от того, сумеет ли Запад, оценив возможности, которые открывает перед ним потускнение образа России в ещё недавно столь преданных ей республиках, изменить формат своих отношений с ними. Конечно, партию первой скрипки здесь всё ещё может сыграть Россия, однако лишь в том случае, если и она, в свой черёд трезво оценив новую реальность, тоже сумеет скорректировать своё поведение. К сожалению, сегодня оно если и меняется, то отнюдь не в лучшую сторону, а в стиле обращения с "непризнанными", как, к слову сказать, и с Белоруссией, всё заметнее проступают черты какого-то троекуров-ского куража.
едь ясно же, что никто и не ожидал мгновенного признания, но хотя бы робкие подступы к, скажем так, "перемене тона", по крайней мере, содержались в проекте рекомендаций парламентских слушаний 13 марта. Речь всё-таки шла о начале процедуры признания в одном из вариантов всех трёх республик, в другом - Абхазии и Южной Осетии, при том, что для подобной дискриминации одного из трёх непризнанных государств не было и нет абсолютно никаких правовых оснований.
Однако в окончательном проекте вообще уже не содержалось жёстких обещаний начать процедуру признания, хотя бы первых двух, но Президенту РФ лишь рекомендовалось рассмотреть вопрос о целесообразностиих признания. Но целесообразность - понятие отнюдь не юридическое, оно и вообще открывает дорогу произволу, и то, что проблема "непризнанных" в итоге вообще вылетает за пределы правового поля, весьма проницательно отметили в окончательно зачисленном в "постылые" Приднестровье. Нас тревожит, - прозвучало на заседании "круглого стола" в ИЭ РАН (27 марта 2008 года) из уст одного из представителей ПМР, - что "в России открыто заявляют о наличии всех оснований для суверенизации Абхазии и Южной Осетии, но возможное признание их независимости, тем не менее, напрямую связывают с возможностью Грузии вступить в НАТО".
Ну и, конечно же, не осталось незамеченным то, что волеизъявление народа Приднестровья (а ведь в республике состоялось 7 референдумов!) вообще перестало интересовать Россию. Как если бы его, этого волеизъявления, никогда не было. А если и было, то, в любом случае, не заслуживает даже упоминания. Но так обращаются с крепостными - или, ближе к реалиям нашего времени, заложниками. Однако те, кто торгуют заложниками, по крайней мере, не ссылаются на право, будь оно международное или какое-либо ещё. Разве что на право сильного. А потому, в этом новом контексте, особенно смехотворно (конечно, если на минуту забыть о драматизме всей ситуации) выглядят привычные отсылки к Заключительному акту Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (Хельсинки, 1975), с закреплённым в нём принципом нерушимости границ и территориальной целостности государств.
К нему РФ апеллирует всякий раз, когда речь заходит о "непризнанных", и у большинства людей, по определению не слишком-то искушённых в тонкостях юридической казуистики и не очень внимательно следивших за событиями последнего двадцатилетия, должно было сложиться впечатление, что предлагаемое в России истолкование этого положения "Хельсинки-75" и есть единственно верное. Что иначе и быть не может и что жаль, конечно, но ничего не поделаешь, а "непризнанным" остаётся лишь смириться со своей безрадостной участью. Дабы не обрушилась селенная.
Между тем существует и другой, весьма профессиональный взгляд на вопрос, представленный, например, авторами книги "Международное право и независимость Приднестровья" (Бендеры, 2007), к сожалению, почти неизвестной в Москве. Это - имеющие имя европейские юристы француз Патрик Брюно и бельгиец Филипп Шансе ельмот, а также украинец Олег ерник. А чтобы отмести нелепые, но возможные подозрения в некой их "пророссий-ской" ангажированности, сразу же отмечу, что выступают они, в целом, как раз с тех самых позиций, которые у нас принято, не вдаваясь в детали, собирательно описывать как "либеральные". Достаточно сказать, что авторы выступают как сторонники косоваров, что они приветствуют независимость бывших республик СССР и СФРЮ, объединение Германии в той форме, в какой оно произошло, то есть с разрушением ГДР, и т. д. Это, однако, вовсе не мешает им весьма трезво и объективно оценить ситуацию "пост-Хельсинки", в которой, нравится нам это или нет, и предстоит далее решать те проблемы, о которые так больно до сих пор ударяются "непризнанные".
"Действительно, - констатируют авторы, - территориальная целостность, нерушимость границ в Европе была гарантирована и Ялтинскими, и Хельсинкскими соглашениями. Ну и где сегодня ГДР, Югославия, СССР, Чехословакия, чьи подписи стоят под Хельсинкским соглашением 1975 года, которое вроде бы достаточно чётко и однозначно зафиксировало подписями 35 государств "нерушимость" их границ? На их месте закономерно возникли новые самоопределившиеся государства". И далее, - ещё ближе к главной интересующей нас здесь теме: "Несмотря на то, что в 1975 году ряд стран, участников Хельсинкского соглашения, впервые в своей истории, исходя из принципа территориальной целостности, признал юрисдикцию СССР над Эстонией, Литвой и Латвией, чего избегали в предшествующие десятилетия, принцип самоопределения и тут взял верх", спустя лишь "немногим более 15 лет".
"зял верх", стоит напомнить, не без активной поддержки тогдашнего руководства СССР, а затем РФ, но сейчас речь не об этом. Что сделано, то сделано, и результат, по крайней мере в обозримом будущем, необратим. Главный же и на сегодня важнейший вопрос, на мой взгляд, заключается в другом: что заставляет Россию с упорством, достойным лучшего применения и в ущерб своим собственным интересам, цепляться именно за этот тезис Заключительного акта, давно уже размытый "международной правоприменительной практикой", по выражению авторов книги?
К слову сказать, объяснять такое размывание одним лишь цинизмом и тактикой "двойных стандартов" было бы упрощением, хотя и то, и другое, конечно, присутствует в изобилии. Однако ведь даже и в Хельсинки никто, надо думать, не исходил из того, что в мире до скончания времён уже не будут появляться новые государства. И что не придётся, стало быть, решать вопрос об их признании - или непризнании. Речь же шла, если кто забыл, о закреплении итогов торой мировой войны и создании правовой инфраструктуры разрешения возможных в будущем коллизий, которая позволила бы избежать такого пересмотра.
А потому в Заключительном акте нашлось место и для принципа самоопределения, притом - в формулировке, которая, поведи себя руководство СССР и РФ иначе, позволяла, даже в случае его распада, минимизировать подобный пересмотр. А также - избежать появления на постсоветском пространстве самого феномена непризнанных государств. Формулировка эта (раздел VIII), впервые вводившая в международно-правовой оборот расшифровку категории "самоопределение", говорила о "равноправии и праве народов распоряжаться своей судьбой". Народов, а не территорий. Остаётся гадать, почему советское, а затем российское руководство ни разу не обратилось к ней, словно бы даже не подозревая о её существовании. Но для такого обращения были - и остаются - все историко-юридические основания.
Прежде всего, в Заключительном акте речь шла исключительно и только о границах самого СССР, но ни в коей мере не об условных и не имевших на тот момент международного статуса границах союзных республик. о-вторых, действовавшая на момент роспуска Союза его Конституция гарантировала, в случае сецессии (отделения) последних, проживающим на их территориях моно- или полиэтничным компактным общностям возможность использования того самого "права распоряжаться своей судьбой", реализуя его через институт референдума. Права тем более неоспоримого, что исторически народы всех "непризнанных" в своё время входили в Россию совершенно самостоятельно, вне всякой связи с титульными союзными республиками, в состав которых оказались включены много позже. Притом - абсолютно произвольно и без какого бы то ни было учёта их собственного волеизъявления. И однако же, несмотря на всё это, РФ ни разу за всё время не решилась, как не решилась и в феврале-марте 2008 года, изменить саму постановку вопроса о "непризнанных", сдвинув его с мёртвой точки абсолютно не имеющего касательства к данной ситуации принципа территориальной целостности.
И если бы она ещё была последовательна в своей приверженности ему - тогда такое догматическое упорство можно было бы, по крайней мере, уважать. Но ведь ничего подобного! сякий раз, когда вставал вопрос о признании новых государств, определяющие решения принимал Запад, Россия же послушно следовала за ним. Так было с республиками бывшей Югославии, так было и в случае Эритреи и осточного Тимора. Именно о двух последних напомнил в своём уже упоминавшемся интервью Сергей Шамба: "ремя прошло, и теперь проблема отошла в прошлое. Теперь и Косово прошло, со временем и эта проблема отойдёт в прошлое". Что уже и происходит: вопрос для широкого общественного мнения явно остывает, а уж тем более странно было бы говорить сегодня о "прецеденте", как то делалось накануне решающей даты 17 февраля. Момент упущен, да и так ли была необходима подобная, с моральной точки зрения не совсем безупречная и отзывающаяся тем же "за-ложничеством", привязка проблемы "непризнанных" именно к Косово?
Случай Эритреи давал не меньше, а даже и больше оснований напрямую поставить вопрос об их признании, ибо территория ныне независимой Эритреи издревле была неотъемлемой частью Эфиопии (Аксумского царства), а сам конфликт тесно связан со всем контекстом холодной войны. На это РФ, усердно демонстрируя Западу, какая она "хорошая девочка", не решилась тогда, не решилась, как видим, и сегодня. итоге же - не сумела взять под свой контроль развивающийся процесс переформатирования политической карты мира. Хотя бы на постсоветском пространстве, что было не только её правом, но и её долгом.
А потому стоит ли удивляться, что там, где Россия отступает, Запад расширяет свою "зону ответственности", при этом гибко сочетая оба принципа, заложенных в Заключительном акте. едь даже и европейские эксперты отмечают, сколь чётко акцентирует принцип территориальной целостности Европа, когда речь идёт о ней самой, и как смещаются акценты в иных случаях. А потому страшные картины крушения мира в случае признания Россией "непризнанных" (а они в изобилии рисовались в дни, условно назовём, "косовского кризиса") имеют очень слабое отношение к действительности. Как мы видим, жаждущие получить независимость по примеру Косово вовсе не выстроились в огромную очередь. Ну а полагать, что все сверяли своё поведение с тем, как отзовётся Россия на призыв своих "непризнанных", - это отзывается мегаломанией.