Сташеф Кристофер. Чародей в скитаниях

   Шорнуа, нахмурясь, посмотрела на Йорика:
   — Откуда вы столько знаете об этом месте?
   Но Йорик лишь покачал головой, настолько сведя брови, что они скрыли его глаза, и пробормотал что-то себе под нос.
   Зеленая панель у лестницы засветилась, оживая.
   — Пора грузиться, — тихо молвила Шорнуа.

* * *

   Когда они прибыли на посадочную станцию в Атланте, 3МТ ящик полыхнул цветным изображением группы.
   — Эти лица — преступники, — уведомил их звучный голос. — Они подвергают опасности государство и, следовательно, каждого гражданина.
   Род в шоке уставился на экран:
   — Ух ты! Никогда я не выглядел хуже!
   — Все дело в замотанном, затравленном виде, — заверила его Гвен, — они и меня застигли ненакрашенной.
   Йорик кивнул.
   — Я похож на какого-то громилу.
   Шорнуа ничего не сказала, но выражение ее лица говорило целые тома слов.
   — Если вы увидите кого-либо или всех из них, — продолжал голос, — то немедленно сообщите ближайшему сотруднику Службы Безопасности.
   — Видите на заднем плане разведкорабль? — указал Йорик. — Должно быть, это тот самый снимок, который тот гаденыш с луженой глоткой велел сделать своему прихвостню.
   Род кивнул:
   — Интересно, почему им потребовался такой долгий срок для его запуска в сеть?
   — А кто сказал что он был долгим? — возразил Йорик. — Возможно, мы смотрим уже сотый повтор.
   — Да, возможно, — нахмурился Род. — Так или иначе, нам лучше убраться. Пошли, Гвен. Шорнуа... Шорнуа?
   Но Шорнуа перебралась к стене и говорила с пустующим видеоэкраном:
   — Да, я их только что видела, — утверждала она более высоким и гундосым, чем обычно голосом, так и приплясывая от волнения. — Я хочу сказать, я, мил человек, прямо здесь в Атланте и я... а?.. Нет, не знаю, почему не получают моего изображения. Я вашего тоже не получаю, понимаете?
   Эй, ну что я вам могу сказать? В таком уж состоянии вы, ребята, содержите эти уличные видеотелефонные будки... Ах, их? Да! Я только что прибыла по трубе из Флориды! А там, в Джексонвиле, когда я садилась в вагон, они выходили!.. Нет, конечно нет! Да как я могла позвонить раньше? В той капсуле не было никаких видеотелефонных будок! Кроме того, я увидела вашу «молнию» про них только, когда сошла здесь, в Атланте... Что? О, разумеется, разумеется! Рада помочь! Всегда хотела быть примерной гражданкой... Да, покедова теперь.
   — Это, — навел указательный палец Йорик, — чертовски хорошая идея, и прыгнув в другой видеотелефонной будке, закрыл ладонью видеомонитор и произнес:
   — Службу Безопасности. Сообщение.
   Но Род уже очутился в собственной будке.
   — А?.. Ну, да, я сейчас в Атланте, но, я хочу сказать, вашу «молнию» о них я увидел только, когда ждал свой вагон в Пуэрто-Рико, а сразу после этого прибыла моя капсула, и, ну, черт возьми, не можете же вы ожидать от меня чтоб... Ну, да! Да, я видел их! На Сицилии, как раз перед тем как сел там в капсулу! Нет, ну, послушайте, знаю что это было восемь часов назад, но, да, я уверен!.. Да, я хочу сказать, такую одежду везде заметишь! Что случилось с пиджаком того парня, уронил на него яичницу?
   Гвен накрыла ладонью еще один видеомонитор и пристально глядела на мозаику микрофона. Внезапно она улыбнулась, бросила:
   — Срочное сообщение, — и бойко затараторила гнусавым голосом: — Алло?.. Да, их!.. Нет, нет, четверых в ящике! Этих ребят в таких чудных... Да, разумеется я уверена... О! Да, прямо здесь, там, откуда я говорю... Где? О, не знаю. Где-то в Мексике... Ой! Вот подъезжает моя капсула!
   Она оборвала связь и повернулась отойти, обнаружив стоящего перед ней Рода.
   — Что ты сделала?
   Она просияла ему:
   — Я мысленно проследила пути «электронов» и заставила каждый подождать секунду в приборе за тысячу миль отсюда, а потом начинать свой путь заново.
   Род уставился на нее во все глаза.
   — Ты хочешь сказать, что тебе удалось всего за несколько секунд вычислить, как направить тот звонок через терминал в такой дали?
   — Нет, я вызнавала о тех штуках, кои ты именуешь электронами с тех самых пор, как нас умыкнули.
   — Я заметил, — Род сглотнул внезапно пересохшим горлом. — Э... а откуда, по мнению Безопасности, сделали тот звонок?
   — По моему то место называет «Акапулько».
   Род повернулся уйти, еле-еле сумев удержаться от бессвязного бормотания:
   — Ты, э... похоже, неплохо освоила местный диалект.
   Гвен нетерпеливо пожала плечами:
   — Сие пустяки, для умеющей читать мысли.
   К счастью, как раз в этот момент, Род врезался в Йорика, который пытался снова сбить их в тесную кучку.
   — Ладно, ладно! Телефонных звонков уже достаточно! Давайте-ка скроемся, пока кто-нибудь не проследил происхождение этих наших маленьких бюллетеней и не сообразил, что к чему и почем! Нам нужно укромное местечко, не так ли?
   — Верно! — Род огляделся кругом, быстро соображая, и показал пальцем.
   — Там!
   Йорик повернулся, посмотрел и усмехнулся.
   — То самое местечко. Ладно, ребята, пошли, — и погнал их всех к витрине магазина в комплекте со вспыхивающими буквами, крикливыми голограммами и одушевленными зазывалами. Они профланировали в огромный рот с алыми губами под усами, гласившими:

   ГАЛЕРЕЯ ИГР

   Там, где полагалось быть верхним зубам, красовалась вывеска:

   НИКАКИХ КАЛЬКУЛЯТОРОВ

   ИЛИ ПЕРСОНАЛЬНЫХ КОМПЬЮТЕРОВ

   НЕ ДОПУСКАЕТСЯ!

   Они портят все игры

   Когда они вошли, на них обрушилась первозданная какофония свистов, визгов, бабаханий, скрежетов, писков, звонов, взрывов, квохтаний, гудений и лязгов. Гвен зажала уши ладонями:
   — Аййй! Зачем им нужен такой страшный шум? И отчего тут столь затуманено?
   Зал был весь в дыму и тускло освещен прожекторами сфокусированными на каждой отдельной игровой машине.
   — По идее, это должно помогать им сосредоточиться, — прокричал ей на ухо Род. — Их не отвлекут окружающие со всех сторон другие машины, потому что они не смогут отчетливо рассмотреть их.
   Гвен лишь с досадой покачала головой.
   Когда они пробивались через галерею, на них обрушивался ружейный огонь из самых разных эпох: бабахание мушкетов, резкий треск берданок, стрекотание пулеметов, шипение бластеров. И когда они упрямо тащились вперед, мимо них проносились названия знаменитых сражений. Наконец, ахая и тяжело дыша, они дотащились до островка сравнительной тишины, где сидели на полу несколько кружков людей, болтавших и смеявшихся, а один человек разговаривал с машиной.
   — Хвала небесам, — охнула Гвен. — У меня такое ощущение, словно я только что столкнулась с тенью самого худшего в истории человека.
   Рядом с ними чей-то спокойный голос спросил:
   — Каково ускорение падающего тела на планете Земля?
   — Тридцать два фута в секунду! — крикнул игрок, и машина утвердительно звякнула. Счетчик у нее на панели зарегистрировал цифру «20».
   — Превосходно, — прожурчала машина. — Как назывался первый английский роман?
   — «Памела» Ричардсона!
   Машина снова звякнула:
   — Превосходно. Почему распалась империя Александра?
   Род вопросительно посмотрел на название игры. Оно гласило:
   «Университетские тривиумы».
   — Не годится, — поднял руку один из сидевших в ближайшем кружке. — Он не может махать двуручным мечом в доримской Британии.
   Один из сидевших нахмурился.
   — Это почему же?
   — Потому что его изобрели после XII века.
   — Так чем же тогда дрались бритты?
   — Топорами.
   Молодой человек упрямо покачал головой:
   — Это мой персонаж, и он орудует мечом.
   — Ни в коем разряде, Волчара. Эта игра придерживается исторической точности. Таково правило Номер Три.
   — Кто сказал?
   — Я, а ты знаешь Правило Номер Один.
   Молодой человек вздохнул и покорился:
   — Ладно. «Волчара сорвал с пояса двадцатифунтовый боевой топор...»
   — Погоди, — первый говоривший снова поднял руку.
   — Ладно, ла-адно! Двухфунтовый топор!
   Гвен нагнулась и что-то прошептала одному из других игроков. Игрок ей ответил, и Гвен выпрямилась, кивая, но все еще сильно озадаченная.
   — О чем шла речь? — спросил Род.
   — Я пожелала узнать источник власти меньшего ростом, — Гвен пожала плечами. — Он сообщил мне, что та дана потому, что он... милорд, что такое «дээм»?
   — «Дээм»* ^[10]? — нахмурился Род. — По-моему, это такое латинское слово означавшее «день», милая.
   — Проиграл! — рядом с ними Йорик с досадой хлопнул по машине. — Черт ее побери, это уже чересчур! Три проигрыша подряд и все в три хода!
   Около него мигом очутился аккуратно одетый человек:
   — Я Алкин Ларн, управляющий. У вас какие-то трудности с играми, гражданин?
   — Безусловно, — Йорик кивнул на машину. — Вы знаете, как эта штука дает игроку три попытки на каждую игру? Ну так я ни разу не миновал первого препятствия! По-моему, у нее сломан джойстик!
   Управляющий встал к машине и сунул в щель кредитную карточку.
   — Позвольте мне посмотреть... — и принялся играть.
   — Ничего себе радостная встреча на Земле, черт возьми, — фыркнул Йорик. — Вот ведь, я только-только прилетел с внешних планет, ну, знаете, с Вольмара, Отранто, и встретил в баре парня, который порекомендовал мне именно эту галерею, и поэтому я пришел сюда вкусить земной светской жизни, и что же происходит? Эта машина обыгрывает меня вчистую!
   Род неистово делал ему знаки помолчать.
   Управляющий застыл, глядя на экран. А затем с вежливой улыбкой посмотрел на Йорика.
   — Возможно, вы в чем-то правы насчет этой машины, сэр. Я определенно вам устрою возмещение ущерба, рекомендация вашего знакомого — именно то, что я всегда надеюсь услышать. Не хотите ли пройти в задние помещения и попробовать действительно продвинутые игры?
   — Отлично, — усмехнулся Йорик. — Только отведите меня к ним.
   Роду думалось, что Йорик вряд ли наберет множество очков, даже на детском уровне.
   Но управляющий выудил из комбинезона табличку «АВТОМАТ НЕ РАБОТАЕТ», повесил ее на машину, и повернулся уходить. Йорик повернул следом за ним.
   Шорнуа и Род переглянулись друг на друга со смесью страха и недоверия.
   — Досель мы всегда доверяли ему, — напомнила им Гвен. — С чего же нам мнить, будто ныне он ошибся?
   — Довод, — вздохнул Род, — и должен признать, что мы не видим никакого несущегося на нас эскадрона охранников. Пошли.
   Они повернулись и последовали за Йориком и Ларном.
   — В продвинутых играх, должен вас предупредить, — говорил между тем Ларн, — и ставки тоже продвинутые.
   — О, разумеется, я знаю, что эти машины на самом-то деле всего лишь азартные игры невысокого уровня, — пожал плечами Йорик. — В конце концов, должно же и правительство получать доходы, не так ли?
   — Оно определенно получает, — мрачно отозвался Ларн, — шестьдесят процентов всей прибыли от игр.
   Йорик кивнул:
   — Но вам удается прожить и на оставшиеся сорок процентов?
   — Неплохо живется, — Ларн открыл дверь в задние помещения, — но у меня нет никаких помощников, только два ночных управляющих. Вы только что прилетели с Отранто и сразу же пошли в галерею игр?
   — Что я вам могу сказать? — пожал плечами Йорик, проходя через дверь.
   — Мы устали от готического мотива.
   Род посторонился, пропуская дам, а затем последовал за ними, чувствуя себя так, словно заходит в западню. Ларн закрыл за ним дверь.
   Гвен огляделась кругом, воззрись на стены.
   — Столько книг!
   Шорнуа разинула рот:
   — Зачем? Почему бы просто не хранить их в кубиках?
   — Книги во многих отношениях удобней, — Ларн прошелся кругом перед ними, показав на стул и стол с лампой. — Но главная причина — это атмосфера. Здесь можно спрятаться от окружающего мира, и примерно двадцать процентов наших посетителей пользуются этой возможностью.
   Род все еще оглядывался кругом:
   — Я не вижу ничего кроме книг, где же игры?
   — Весь азарт этой игры в том, поймают нас или нет, — ответил управляющий. И прошел мимо них, сделав знак следовать за ним.
   Они последовали мимо шести человек, сидящих за круглым столом. Самый старший из них говорил:
   — Ладно, Джерри, но ты исходишь из того, что предлагаемая Платоном распрекрасная справедливая политическая система допускает к власти представителей всего населения.
   Джерри нахмурился:
   — Но ведь у него сказано именно так, не правда ли?
   — Да, — ответил другой студент, — но отнюдь не так обстояло дело в реальном городе, том, который послужил ему моделью его государства.
   — Как так? — нахмурился Джерри.
   — В том населении числилось и великое множество рабов, — ответил третий студент, — а их представителей к власти не допускали.
   Ларн провел их в комнатушку площадью шесть на шесть футов с прозрачными стенами, столиком и единственным стулом. Он закрыл за ними дверь и объяснил:
   — Это кабина для научной работы: звуконепроницаемая, так чтобы студента не отвлекали дискуссионные группы.
   — Эти ребята, там, добровольцы? — спросил Род.
   Ларн кивнул.
   — Игры им уже наскучили. Извините, что вынужден подвергнуть вас этому, — он вытащил из кармана маленький прямоугольник и провел им над телом Рода, с головы до пят, примерно в шести дюймах перед ним. — Повернитесь, пожалуйста, кругом.
   Затлело возмущение, но Род подчинился. В конце концов, ведь о помощи-то просил он.
   — Порядок. Спасибо, — Ларн повернулся к Гвен. — Если вы не против, миз?
   С уст Рода чуть было не сорвался гневный отказ, но Гвен бросила на него быстрый, умоляющий, решительный взгляд, и он проглотил невысказанные слова.
   Ларн просканировал Гвен спереди и сзади. А затем Шорнуа и Йорика.
   Наконец, он кивнул и сунул прямоугольник обратно в карман.
   — Отлично, клопов нет.
   Гвен непонимающе нахмурилась.
   — Подслушивающих устройств, — объяснила Шорнуа. — Слежки.
   Губы Гвен изобразили:
   — О.
   — Вы уже должны бы узнать обстановку, майор, — сказал Йорик, глядя на него ровным взглядом.
   Род, нахмурясь, встретил этот взгляд. А затем глаза у него расширились, и он резко повернулся к управляющему:
   — Господи боже! Вы — выпускник Чолли Бармена!
   Управляющий кивнул:
   — А наши великие и славные хозяева Пролетарского Единоначального Содружества Терры постановили, что все должны обучаться лишь основам чтения, письма и арифметики. О, очень небольшому числу очень талантливых учеников будет разрешено закончить среднюю школу, а может даже и колледж: любому обществу требуется по крайней мере немного людей для поддержания в рабочем состоянии механизм и сбора налогов, но огромное большинство никогда не научат читать ничего, кроме указаний на пакетах с пищей.
   Йорик кивнул.
   — И, странное дело, дети высокопоставленных чиновников ПЕСТа уже почти все включены в то небольшое число «очень талантливых», избранных обучаться в школе.
   — Несмотря на то, что родители некоторых из них полные идиоты, — процедила сквозь стиснутые зубы Шорнуа.
   Род воззрился на управляющего:
   — Вы идете на немалый риск.
   Ларн улыбнулся.
   — Полагаю, хороший адвокат мог бы меня вытащить. Все те игры там всего-навсего машины. Посетители, может, и учатся, но никто их не обучает, верно? И за час они научатся очень немногому.
   — Разумеется, но они проводят за ними столько часов, что волей-неволей научатся!
   Ларн кивнул.
   — И будут продолжать учиться, надеюсь, до конца жизни. Все лучше, чем проводить все свои дни, имея за душой не больше, чем начальное образование, дозволяемое законом.
   Род нахмурился:
   — И сколько из них переходит от игр к задней комнате?
   — Всего около двадцати процентов. Большинство из них вполне довольствуются играми, вот почему нам приходятся постоянно придумывать все более и более сложные. Но с помощью игр, 3МТ боевиков и кубиков с записями песен мы, думается, даем хорошее, прочное, элементарное образование примерно трети населения.
   — Сие наверняка замечательно, — сказала Гвен. — Однако, ужель вы ничему более не можете обучить их?
   Ларн покачал головой:
   — С помощью той техники обучения, какую мы покамест разработали; нет, хотя как я понимаю, какой-то знакомый Чолли пьяный поэт придумал какие-то новые подходы к боевикам, благодаря которым можно будет доносить до зрителей отвлеченные понятия. Но, по-настоящему, ограничивает необходимость научиться рассуждать, а тут требуется для руководства живой учитель.
   — Однако, дабы вы могли так руководить ими, вы должны приводить их в сие место обучения.
   Ларн кивнул:
   — Тех немногих, у кого развивается настоящее интеллектуальное любопытство тихо проводят сюда, к книгам, где учителя могу направлять их чтение и развивать посредством дискуссии их способность мыслить. Образование всегда, в конечном итоге, сводится к живому учителю непосредственно тут, с учеником, ничто не может по-настоящему заменить человеческий ум.
   — А коль скоро они начали учиться думать, — заключил Род, — они не слишком склонны выдавать вас?
   — Да, не очень-то, — улыбнулся Ларн. — Но если нет, то всегда есть адвокат.
   — Но адвокат не сможет вас вытащить, если дело вообще не дойдет до суда, — тихо произнесла Шорнуа.
   Ларн снова кивнул:
   — Есть такая небольшая трудность. ПЕСТ намерен добиваться соблюдения законов, даже если нет уверенности в виновности данного лица. А если при этом на каждых трех виновных и сажают одного невиновного, то кого это волнует?
   — Никого из тех, кто идет в счет, — проворчал Род.
   — Это значит, никого из высокопоставленных чиновников ПЕСТа, — добавила Шорнуа.
   — За исключением, — поднял указательный палец Йорик, — за исключением того, что их вовсе не намерены сажать, тюрьма слишком дорого обходится. Куда дешевле просто ликвидировать их.
   — Придает очень богатое значение слову «наказание», не так ли? — мрачно улыбнулся ему Ларн. — Однако, все-таки есть надежда, если это можно назвать надеждой. У нас все еще хватает работы, которую дешевле выполнять вручную, чем с помощью машины, покуда не приходиться платить рабочим.
   — Труд осужденных, — кивнул Йорик, плотно сжав губы. — Ну, полагаю, это все же лучше смертной казни.
   — Не буду слишком уверен. Лично я предпочел бы не выяснять на собственной шкуре. Так что давайте, ребята, поможем вам и двинем дальше. Как я понимаю, судя по переданным 3МТ бюллетеням, за вами гонятся охотники, а я не в восторге от мысли увидеть их в числе своих завсегдатаев.
   — Гоняются, — подтвердил Йорик. — Но за ними стоят шпионы ПЕСТа. Они пытаются ликвидировать нас.
   — Вступайте в клуб, — фыркнул Ларн.
   — Я вступила, — лицо у Шорнуа застыло. — Но начала понимать, что их «более действительное правительство» станет, в конечном итоге, сплошным угнетением, и поэтому вышла из него.
   Ларн покачал головой:
   — Из Службы Безопасности есть только один выход.
   Шорнуа кивнула:
   — Именно его-то они и пытаются устроить.
   Ларн воззрился на нее. А затем мрачно улыбнулся:
   — Ну, это прекрасно все объясняет. Однако не могу придумать, чем же я смогу помочь, мы не можем спрятать вас больше, чем на несколько часов, слишком рискованно. Как насчет быстрой гримировки?
   — Это поможет, — кивнул Йорик. — Но, видите ли, на самом то деле нам нужно ничто иное, как попасть в центральную штаб-квартиру ПЕСТа.
   — Что!!?
   — Знаю, знаю, — поднял руку Йорик. — Но мы, понимаете ли, застрявшие путешественники по времени, и нам думается, что где-то в лабиринтах ПЕСТа спрятана машина времени.
   С минуту Ларн лишь глядел на него во все глаза, а затем пожал плечами:
   — Почему бы и нет? Ведь я же верю, что народным массам можно дать образование, не так ли? Но у них там, ребята, внешняя стена и внутренняя стена, а все ворота охраняются лазерами, открывающими огонь, если не нажмешь нужную кнопку. Посадочная площадка на крыше здания со всех сторон окружена бластерами и дюжиной живых охранников круглые сутки. Я мог бы и дальше расписывать, но, думаю, вы уловили суть, единственный способ попасть в ШК ПЕСТа, это быть привезенными туда в... качестве арестанта.
   Йорик посмотрел на Рода. Род посмотрел на Гвен. Они вдвоем посмотрели на Шорнуа. Все четверо с трудом сглотнули и кивнули.
   — Ладно, — сказал Йорик. — И как же нам совершить преступление?

* * *

   — Мы, знаете ли, могли и сами до этого додуматься, — проворчала Шорнуа, когда они шли по площади.
   — Но не додумались, — напомнил ей Род. — И это показывает, что мы нуждались в помощи.
   Шорнуа покачала головой:
   — Все равно, не нравится мне это. Давать себя схватить противоречит всей моей тренировке.
   — Да, но это яркая новация, — указал Йорик. — При таком подходе, давание себя схватить позволяет вам сохранить контроль над ситуацией.
   — Говори-говори, — проворчала Шорнуа, — возможно, ты и убедишь меня.
   Йорик покачал головой:
   — Нет времени. Если мы намерены это сделать, нам надо сделать это сейчас. — Он поотстал от товарищей и, прежде чем трое других сумели толком понять, что же он делает, пещерный житель показывал на них и кричал:
   — Вот они!
   Все, шедшие по площади в обоих направлениях, остановились и уставились на них.
   Род ощутил знакомое тоскливое сосание под ложечкой и зуд между лопаток, куда, как он просто знал, кто-то нацеливал бластер.
   — Теперь уж слишком поздно, — проворчал он. — Придется пройти через это! Бежим!
   Они рванули с места, как в спринте.
   Позади них Йорик кричал:
   — Хватай их! Это Враг Общества Номер Один, оба тут! И Враг Общества Номер Два! Неужели вы не видели их по 3МТ?
   Но прохожие лишь таращились на него, а затем на улепетывающую тройку.
   В глазах у них тлел страх.
   — А, черт бы побрал их всех! — прорычал Йорик. — Если хочешь сделать что-то как надо... — и побежал следом за Родом и дамами, воя:
   — Остановите их! Остановите!
   Он сумел догнать их прежде, чем, наконец, появилась Служба Безопасности. Даже тогда ни один прохожий ничего не сделал кроме подпирания стенки, а большинство из них лишь чуть ускорило шаг, опустив головы и сгорбив плечи.
   Но Служба Безопасности выскочила, наконец, из-за угла, и передние припали на одно колено, нацеливая бластеры.
   — Вот это не годится! — заорал Род, и Гвен посверлила бластеры взглядом достаточно долго, чтобы ее спутники могли атаковать.
   Захваченные врасплох охранники чуть было не начали отступать, но затем сработал рефлекс, когда Йорик вмазал одному охраннику кулаком в живот, а Шорнуа рубанула другого ребром ладони по ключице. Они чисто рефлекторно блокировали удары, а тут уже подключились и их коллеге.
   Гвен догнала своих и развернулась, став спина к спине с Родом, когда тот бешено парировал и наносил удары. Ей удавалось остановить всякий удар, нацеленный ему в спину, и если тонкой женской ручке не полагалось бы суметь отбить обрушивавшийся на нее взятый за ствол бластер, то кто б заметил?
   Шорнуа наносила удары ногами и ребрами ладоней с полной отдачей, и окружавшие ее трое охранников держались на почтительном расстоянии, но они следили, дожидаясь, когда она откроется, и не переставали наскакивать с быстрыми ударами. Иногда ей удавалось поймать их, но они тоже были профессионалами.
   Йорик схватил охранника за руку и за ремень и бросил на одного из его коллег, но третий обхватил его рукой за шею и рванул назад. Йорик упал на колено и накренился обратно вверх, сгибаясь, слишком быстро, чтобы охранник сумел сделать контрход. Он перелетел через голову Йорика, но еще один охранник нанес Йорику сокрушительный удар в лицо, когда тот встал.
   Уголком глаза Род увидел, как рухнула Шорнуа. Желудок у него сжался от страха, когда он подумал: «Вот и все, милая, оглуши их, если они попытаются нас убить, или даже если они обнаглеют!»
   — Да, милорд, — ответила ее мысль. Она отбросила свою защиту, закрывая глаза, и начала падать как раз перед тем, как ее настиг удар.
   Затем Рода трахнуло по черепу чем-то тяжелым, и опаляющая боль объявила о наступлении темноты.
   Он очнулся с бушующей в голове болью и наждачно-сухим горлом.
   Разлепив чуть-чуть веки, он огладелся. Увидел он лишь белый кафель, а поверхность под ним была холодной, очень холодной. Он дал голове перекатиться набок и увидел прикрученных к стальным плитам Йорика и Шорнуа, с запястьями, прикованными около голов. Когда он посмотрел, Шорнуа моргнула, зажмурила глаза, а, затем с трудом приоткрыла их. Лежавший за ней Йорик наблюдал за ним с угрюмым видом.
   Роду потребовалась какая-то секунда, пока его окатывала огромная волна облегчения. Затем он пристально посмотрел на Шорнуа и вопросительно поднял бровь. Она сощурилась от боли, но кивнула. Лежавший за ней Йорик пожал плечами.
   Так. Значит с ними все в порядке. Теперь когти страха могли разжаться. А где же Гвен? Ей полагалось оставаться все время бодрствующей, прикидываясь потерявшей сознание.
   Он услышал позади тихий стон.
   Род быстро повернул голову и скривился от боли, но открыл глаза пошире.
   Он увидел Гвен с закрытыми глазами. Неистово пощупав у нее в мозгу, он обнаружил что тот спит и плывет, борясь с волнами, дрейфуя по морю наркотиков.
   В нем вспыхнула ярость, но он боролся, удерживая ее в себе. Пока рано. Скоро, но пока рано. Еще не время.
   Гнев немного спал, достаточно, чтобы он заметил поблизости голос, говоривший:
   — Но почему никто из них не применил какой-нибудь из тех фокусов, о которых мы слышали?