Тайлер Энн. Лестница лет

   Делия тихо закрыла за собой дверь.
   Одновременно открылась дверь комнаты напротив, и из нее вышел Сэм. Он застегивал манжеты на рубашке. Увидев ее, муж замер. Их разделяла лестница с резными деревянными перилами. Поэтому Делия осталась стоять, где была. Сэм заговорил:
   – А, Делия.
   – Привет, Сэм.
   На нем был элегантный, красивый черный костюм, который они купили на распродаже несколько лет назад. Его лицо выглядело похудевшим, оно теперь состояло из сплошных прямых линий – прямые серые глаза, и стрелка носа, и рот, который казался чересчур прямым (она это помнила) до тех пор, пока вы не замечали, что уголки его губ направлены вверх. Очки у него спадали, как и раньше, и, когда муж поднял руку, чтобы поправить их, казалось, что он, похоже, не верит своим глазам. Делия спросила:
   – Разве ты не знал, что я приеду?
   – Знал, – ответил он.
   – Ну... думаю, ты слышал, что Сьюзи отменила свадьбу.
   – Свадьба состоится. – Он подошел к перилам, нет, не затем, чтобы приблизиться (хотя она уже сделала первый шаг навстречу), а чтобы начать спускаться по лестнице. – Все пройдет, как было запланировано, – сказал он уже снизу. – Она придет.
   Делия посмотрела на него, перегнувшись через перила. Сквозь светлые волосы на макушке просвечивала лысина. Она подумала: «Если бы я увидела его в толпе, я бы подумала, что это просто еще один измотанный, стареющий мужчина». Но на самом деле она в это не верила.
   Затем заставила себя повернуться и пойти в комнату Элизы.
   Здесь тоже произошли перемены. Мебель осталась та же, но на бюро не было ни одного предмета, и только старомодный телефон стоял на тумбочке возле кровати. Элиза, что, поменялась с кем-то комнатами? В этой комнате она жила с рождения.
   «Я знаю, – сказал он. – Все пройдет, как было запланировано».
   Ладно, нечего на этом зацикливаться. Делия положила визитку риелтора на тумбочку и набрала номер.
   – Это Джо Брайт, – сказал высокий мужской голос– Я сейчас не могу подойти к телефону, но вы можете оставить сообщение после звукового сигнала.
   – Мистер Брайт, я Делия Гринстед, мать Сюзанны Гринстед. Не могли бы вы связаться со мной как можно скорее? Это очень важно. Мой номер...
   Повесив трубку, она услышала, что звонят в дверь. «Привет, проходите», – раздался голос Сэма, а затем один из растянутых, скрипучих голосов матрон из Роланд-Парка. Делия тут же утратила всякую уверенность в себе. Она не накрашена должным образом, и платье было недостаточно нарядным, и ее лицо в Элизином зеркале показалось неоформленным и детским.
   Но Делия, наверное, просто придумала это, потому что, когда она начала спускаться по лестнице (держась очень прямо и аккуратно ступая), все посмотрели на нее с уважением и вниманием. Пастор – одетый в твид, потрепанный мужчина – сказал:
   – Миссис Гринстед! Какое удовольствие видеть вас! – а родители Дрисколла прервали свою беседу с Сэмом.
   – Рада видеть вас, доктор Сомс. – Учитывая, что Делия ходила в церковь только по большим праздникам, она была приятно удивлена, что помнила имя священника. – Привет, Луиза. Привет, Малькольм.
   – А, привет, Делия, – улыбнулась Луиза Эйвери, как будто они только вчера расстались. Это была худощавая женщина с гривой золотых волос.
   Ее муж – он был старше, ниже, с маленькими глазками – сказал:
   – Не думал, что вам удастся принести с собой солнце.
   – О. – Делия посмотрела за дверь. – Пошел дождь?
   – Нет-нет, мы уверены, что он пойдет попозже, – сказала Луиза. – Сегодня утром я сказала Малькольму: «По крайней мере в этом – положительный момент домашней церемонии». Можете представить, что было бы, если бы они решили устроить пышную свадьбу в церкви? Или где-нибудь на воздухе?
   – Нет, я, конечно не могу– Делия посмотрела на Сэма, но тот ставил складной зонт доктора Сомса на стойку и не смотрел в ее сторону.
   Может быть, они собирались устроить свадьбу без невесты, подумалось ей. Таков был план?
   В гостиной все свободные стулья были расположены перед камином. Наверное, возле него собирался стоять доктор Сомс. В столовой Линда с Элизой расставляли тарелки с закусками. На кухне близняшки смотрели, как завороженные, на Дрисколла, он рассказывал о медовом месяце:
   – Я сказал Сьюз, что нам просто стоит поехать в Обрики за крабами. Это и будет наш медовый месяц, это будет вполне в духе всех свадебных приготовлений. А она предложила: «А почему бы его не отложить?» – но в конце концов мы решили, что это будут три дня в... О, миссис Гринстед! Здравствуйте!
   – Привет, Дрисколл. – Делия была озадачена, увидев его таким бодрым. Молодой человек был одет в нарядный костюм с белой розой в петлице, и у него был чистый, свежий, сияющий вид. – А разве ты не говорил со Сьюзи сегодня утром?
   – О, нельзя видеть невесту до церемонии, миссис Гринстед! – ответил он, погрозив ей пальцем.
   – Да, но ты мог бы просто поговорить с ней, по телефону например, – предложила Делия.
   – Скажете тоже! А где мои свидетели, миссис Гринстед? Они не появлялись?
   – Свидетели?
   – Рамсэй и Кэролл!
   –Ну, нет, я... Господи, я надеюсь, кто-нибудь додумался их разбудить, – спохватилась она. Пока ни один из мальчиков не утратил привычки спать до полудня.
   – Может, вам стоит позвонить им, – сказал Дрисколл.
   Поскольку мысли Делии были заняты приготовлениями к свадьбе, она сперва подумала, что жених хочет напомнить им о кольцах, и тупо посмотрела на него. Затем Элиза, проплывая мимо с трехъярусным тортом, бросила:
   – Зачем теперь нужны свидетели, если нет никого, кроме членов семьи, а количество стульев не превышает дюжины.
   – Это для того, чтобы шикарные подружки невесты могли опереться на чью-то руку. – Дрисколл подмигнул близняшкам. Мари-Клер хихикнула, а Тереза посмотрела на него благоговейным, полным обожания взглядом и выпрямилась, расправив кружева.
   Делия сдалась и вышла из кухни. Она решила проверить, не надумала ли Сьюзи в конце концов выйти замуж. Кто знает, может, и надумала (легко поверить, что в такой компании она сейчас надевает волшебным образом восстановленную фату). А если так, то Делия проверит, проснулись ли мальчики и оделись ли они.
   Но мальчики уже стояли внизу в парадных костюмах. И выглядели потрясающе взрослыми – Рамсэй, с квадратной челюстью, кажущийся почти коренастым, и Кэролл, такой же тонкий, как обычно, но выше и с более оформленными чертами лица. С ними была подружка Рамсэя, Велма, в розовом платье, которое едва прикрывало попу, и ее маленькая дочь (как там? А, Розали), в наряде цвета морской волны. Рамсэй воскликнул:
   – Привет, мам! – И поцеловал Делию в щеку, Кэролл позволил ей себя обнять, а Велма сказала:
   – Привет! Как прошло ваше путешествие?
   – Хорошо, – ответила Делия.
   Потому что очевидно, что именно так все и должно быть. Она заняла в сознании людей совершенно определенную нишу: просто еще одна из тех эксцентричных жен, которые в течение года живут в кондоминиуме в Оушен-Сити или разводят лошадей на ферме в Вирджинии, в то время как их мужья продолжают свою рутинную работу в Балтиморе. Никого это не волновало.
   Делия прошла мимо прибывших гостей, улыбаясь и бормоча приветствия. Дядя Сэма, Роберт, пожал ей руку, не переставая слушать Малькольма Эйвери, который рассказывал о последней игре в гольф. Сэм помогал тете Флоренс снять черный резиновый плащ, который, казалось, можно не вешать на вешалку, он мог стоять самостоятельно.
   – Как нам узнать, когда начинается церемония? – Это была Элеонора в сером шелковом платье рубашечного кроя.
   – О, Элеонора! – воскликнула Делия и обвила ее худощавую фигуру руками.
   – Здравствуй, дорогая. – Элеонора похлопала ее по плечу. – Как хорошо, что ты приехала.
   – Конечно, приехала! Как я могла не приехать!
   – Я думала насчет самой церемонии, – спокойно прервала ее Элеонора. – Они собираются включать какую-нибудь музыку? Сьюзи принимала приготовления очень близко к сердцу, но как мы узнаем, когда войдет невеста?
   – Элеонора, я даже не уверена, что невеста вообще придет, – смутилась Делия. – Она утверждает, что передумала.
   – А. Ну, тогда ты, наверное, хочешь пойти повидать ее, – сказала Элеонора невозмутимо. – Беги, дорогая, я сама могу о себе позаботиться.
   – Может статься, что мне просто нужно пойти, – и Делия направилась к лестнице.
   Теперь Сьюзи была одна, в джинсах и кроссовках валялась на койке, читая журнал. Она беззаботно посмотрела на Делию, когда та постучала в дверь:
   – О, привет. Что там творится?
   – Ну, они не совсем пока понимают, что происходит, – сказала Делия. – Сьюзи, мне прислать к тебе Дрисколла?
   – Дрисколл здесь?
   – Он здесь, на нем свадебный костюм, и он ждет, что ты спустишься и выйдешь за него замуж.
   – Вот черт! – Сьюзи опустила журнал. – Как будто я ему не объяснила все на простом английском.
   – И его родители здесь, и доктор Сомс...
   – Ты дозвонилась до риелтора? – поинтересовалась Сьюзи.
   – Я оставила сообщение.
   – Мам! Это правда очень, очень важно: если я не откажусь от своей заявки, они придут ко мне за деньгами, понимаешь? Там стоит моя подпись. И мне не хотелось говорить этого при сестре Дрисколла, но у меня нет ни гроша. Я даже влезла в долги из-за свадьбы – четыреста двадцать восемь долларов, этот мой так называемый отец мне ничем не помог.
   – А на что именно ушли эти четыреста двадцать восемь долларов? – спросила Делия из любопытства.
   – На платье и фату и букет, который лежит в холодильнике. Тетя Элиза согласилась заплатить за угощение. Пожалуйста, пойди позвони мистеру Брайту. Если его все еще нет, скажи его автоответчику, что это – вопрос жизни и смерти.
   – Ну ладно, – пообещала Делия. – А потом мне прислать к тебе Дрисколла?
   – Он знает, где меня найти.
   Сьюзи снова начала читать журнал. Делия собралась уйти, но в дверях передумала. Затем задала вопрос:
   – Как так получилось, что дом теперь выглядит совсем по-другому?
   – По-другому?
   – Из твоей комнаты убрали всю мебель, а Элизина вообще кажется необитаемой.
   – Ну, она и есть необитаемая, – Сьюзи перевернула страницу. – Здесь никто больше не живет, кроме папы.
   – Что?
   – Разве ты об этом не знала?
   – Нет, не знала. А что случилось?
   – Ну, – начала Сьюзи, – дай-ка мне подумать. Сперва Рамсэй с папой поссорились из-за... нет, погоди. Сперва Элиза поссорилась с папой. Она утверждает, что это из-за того, что он однажды не предупредил, что опоздает к ужину, но правда в том, что она с ним заигрывала, мам, хоть ты в это и не веришь. Это выглядело жалко. Мы все ей об этом говорили, но она только говорила: «Хм? Не понимаю, о чем вы» – а папа, как обычно, ничего не замечал, просто занимался своими делами и не обращал на нее внимания. Поэтому в один прекрасный день Элиза начинает ссору из-за какого-то пустяка и отправляется навестить тетю Линду, а когда возвращается, сообщает, что переезжает навсегда. Теперь она живет на Калверт-стрит, Линда с близняшками остановились там же на время свадьбы. Так, потом Рамсэй поссорился с папой из-за того, что тот назвал Велму «Вероникой», и она утверждает, что намеренно, поэтому Рамсэй в спешке переехал к Велме. Потом туда же переселился Кэролл, потому что однажды не появился к комендантскому часу, а папа стал кричать, что расхаживал тут по комнатам и представлял, что сына сбила машина. Ну, про меня ты все знаешь. Я переехала в июле, а Рамсэй сразу же после меня.
   – Да, думаю, я... – рассеянно проговорила Делия.
   – Мам, так ты собираешься звонить риелтору?
   – О. Точно, – спохватилась Делия и после короткой паузы вышла.
   В прежней комнате Элизы она присела на краешек кровати, сняла трубку и уставилась в пространство.
   Невозможно представить, как Сэм расхаживал по комнате. До этого по дому всегда металась она, а муж поддразнивал и говорил, чтобы она успокоилась. «Как ты можешь быть таким спокойным? – бывало, спрашивала Делия. – Что у тебя в венах – ледяная вода?» И казалось, в ответ на это муж улыбался, робкой, благодарной, наивной улыбкой, как будто она сказала ему комплимент.
   Она снова набрала номер риелтора.
   – Это Джо Брайт, – забубнил автоответчик. – Я сейчас не могу...
   – Это снова Делия Гринстед, мистер Брайт. Я была бы благодарна, если бы вы как можно скорее мне перезвонили, – и, только для того, чтобы сделать Сьюзи приятное, добавила: – Это вопрос жизни и смерти. До свидания.
   Голоса внизу превратились в сплошной гам, как будто люди забыли о церемонии и перешли сразу к празднованию. Но когда Делия спустилась, чтобы присоединиться к ним, голоса поутихли, и все с надеждой посмотрели на нее. Делия улыбнулась, теперь она радовалась, что надела зеленое платье, которое красивыми волнами ниспадало до лодыжек.
   Она прошла в коридор, остальные последовали за ней, решив, наверное, что это был какой-то знак. Кэролл, убийственно привлекательный в своем костюме свидетеля, взял мать под руку и проводил к стулу спереди, и через мгновение к ней присоединилась Элеонора, которую сопровождал Рамсэй.
   – Посади тетю Флоренс на стул с высокой спинкой, – прошептал Рамсэй Кэроллу– Она говорит, что у нее болит спина.
   Делия слышала покашливание и шуршание юбок. Родители Дрисколла сели на кушетку. Доктор Сомс встал перед камином, приветственно улыбаясь всем присутствующим, и достал из нагрудного кармана свернутый листок бумаги.
   – Невеста готова? – шепотом поинтересовалась Элеонора.
   – Нет... м-м... не совсем.
   Бесцветная дочка Велмы оказалась в кресле, таком высоком, что ее туфельки не доставали до пола. Молодой человек, которого Делия не знала, должно быть какой-то родственник Дрисколла, усадил Элизу в кресло, а рядом плюхнулась Линда, которую никто не сопровождал, и вытянула ноги. «Она придет?» – одними губами спросила сестра Делию, заметив, что та взглянула на нее. Делия слегка пожала плечами и посмотрела вперед.
   Теперь Дрисколл встал возле доктора Сомса, теребя бутоньерку. А после того как последний гость занял свое место, подружки невесты и свидетели встали на нижние ступеньки лестницы.
   Сэм склонился над Делией, которая не заметила, как он подошел, и слегка отстранилась.
   – Мне включать запись? – спросил он.
   – Запись?
   – Она готова?
   – О... – замялась Делия. – Ну, нет, думаю, что нет. Он выпрямился и посмотрел на нее:
   – Тогда почему бы тебе не предпринять что-нибудь?
   – Что, например?
   Муж не ответил, поджав губы, сухие и бескровные. Делия расправила складки на юбке, прислонилась к спинке стула и стала смотреть, что будет дальше.
   Никогда раньше Делия не сознавала, что тревога может давить на колени, прижимая к земле, как камень. Надо было переложить этот камень со своих колен еще много лет назад. Почему Сэму всегда удавалось этого избежать?
   Он включил магнитофон, который располагался на ореховой тумбочке возле локтя Делии, и в следующее мгновение раздались звуки горнов. Делия узнала мелодию из «Прекрасного театра». По ее мнению, подобный выбор был чересчур пафосным, и, судя по фырканью справа, Элеонора думала так же. Тем не менее все остальные почтительно притихли, когда Сэм вышел из комнаты. Делия слышала звук шагов, когда он прошел по коридору и начал подниматься по лестнице. Эта свадьба была спланирована, как копия ее собственной: отец сопровождает невесту вниз по лестнице, а затем сквозь двойные двери – к центру гостиной, прямо под тяжелой латунной люстрой.
   Но как быть с тем, что невеста вовсе не ждала в коридоре наверху?
   Должно быть, Сэм все еще шел, но музыка заглушала шаги. Или, может быть, он остановился наверху лестницы, выйдя из поля зрения гостей, и вовсе не пошел разговаривать со Сьюзи. Это было больше на него похоже. Во всяком случае, фанфары продолжали звучать, пока гости улыбались друг другу (как же это неформально и по-семейному», – должно быть, думали они), а потом снова раздались шаги. Но любой мог понять, что это вовсе не невеста спускается так быстро и шумно.
   Сэм подошел к доктору Сомсу. Делия на мгновение подумала, что муж все-таки собирается продолжать и произнести клятвы вместо Сьюзи. Но тот облизнул губы и заговорил:
   – Дамы и господа...
   Делия потянулась вперед и выключила фонограмму. Это было меньшее, что она могла сделать, подумалось ей, раз уж Сэму пришлось объявить, как жаль ему это говорить и он ненавидит так подводить людей, но свадьба откладывается.
 
   Выражение «откладывается», по мнению Делии, было чересчур оптимистичным. Но похоже, гости решили, что это лишь небольшое изменение в расписании пары. Линда воинственно сообщила, что для нее и близняшек куплены обратные билеты на полуденный рейс через два дня, вернуть их невозможно и что она о-очень надеется, что мисс Сьюзи черт ее дери примет это во внимание. Доктор Сомс, пролистывая ежедневник, бормотал что-то о встречах, визитах, строительном фонде, но в конце этой недели он все равно свободен, и, похоже, все вполне можно будет организовать.
   Даже мать Дрисколла, расстроенная больше остальных, думала в основном о приеме, который она заказала на день возвращения молодых из медового месяца.
   – Как ты думаешь, они поженятся к субботе? – спросила она Делию. – Ты ведь лучше всех понимаешь Сьюзи? Мы пригласили около шестидесяти ближайших друзей, ты тоже можешь прийти, если еще будешь в городе.
   – Может быть, Дрисколл ответит точнее после того, как они закончат разговаривать, – ответила Делия. – Я скажу, чтобы он сообщил вам их решение, как только он спустится.
   Потому что Дрисколл наконец отправился поговорить со Сьюзи. Если бы спросили Делию, она бы ответила, что ему следовало сделать это гораздо раньше.
   Тучи, сгущавшиеся весь день, наконец пролились дождем, и гости, оказавшись на парадном крыльце, заторопились к своим машинам. Сперва ушел доктор Сомс, затем дядя и тетя Сэма вместе с Элеонорой, потом сестра Дрисколла с безымянным свидетелем, и наконец родители Дрисколла. Потом Элиза подхватилась: «Ладно! Я-то уже начала думать, что из-за этой маленькой спортивной машинки Спенсов я никогда отсюда не выеду!» – и уехала, прихватив с собой Линду и близняшек. Но Рамсэй с Кэроллом остались, увиваясь вокруг Делии, пока та относила еду обратно на кухню, и это означало, что Велме и Розали тоже придется остаться. Хотя этих не нужно было развлекать, они ушли в библиотеку смотреть телевизор. Тем временем Сэм расставил мебель по местам, а Кэролл пересказал Делии сюжет фильма, который они смотрели с Рамсэем. Один мужчина, говорил он, как бы застрял во времени, и ему приходилось переживать один день снова и снова. Делия подумала, что из всех возможных тем для разговора сын выбрал наиболее странную, но только хмыкала и кивала головой, хлопоча на кухне, заворачивая тарелки в целлофановые пакеты. Кэролл крутился настолько близко, что Делия не могла развернуться, не проверив, не наступит ли на него, да и Рамсэй был неподалеку.
   Но затем Сэм принес скатерть, свернутую неуклюжим рулоном, и атмосфера изменилась. Кэролл перестал рассказывать, Рамсэй принялся закрывать дверцы шкафов. Казалось, что оба смотрят на Делию, при том что они глядели в другую сторону.
   – Скатерть, – сказал Сэм и протянул сверток.
   – О господи! Спасибо! Я просто отнесу ее в... – Делия развернулась, прошла по коридору и направилась в подвал.
   Скатерть совершенно не нуждалась в стирке.
   Внизу ступенек ждал, внимательно глядя на нее, кот. Вернон всегда прятался в подвале, когда приходили гости.
   – Вернон! Ты скучал по мне? – Она наклонилась, чтобы погладить круглую, мягкую морду– Я тоже по тебе скучала, маленький.
   Он урчал громче обычного, кошки всегда так делают, когда хотят заставить людей чувствовать себя виноватыми.
   На пороге, а затем и на лестнице раздались шаги. Вернон растворился в воздухе. Делия подошла к стиральной машине. Та была забита влажным бельем, но она все равно запихнула туда скатерть и беззаботно насыпала сверху порошка.
   Сэм позади нее кашлянул. Она обернулась:
   – О! Привет, Сэм.
   – Привет.
   Делия занялась стиральной машиной, выбрала подходящий цикл и со скрипом повернула ручку. Начался впуск воды, сверху зашумели трубы. Снаружи, за пыльным стеклом окошка, листья плюща гнулись под тяжелыми каплями дождя.
   – Как только Дрисколл спустится, – она снова обернулась к Сэму, – я собираюсь вызвать такси, но думаю, уходить раньше мне не следует, потому что я хочу попрощаться со Сьюзи.
   – Такси куда? – спросил Сэм.
   – К автобусной станции.
   – А, – пробормотал Сэм. Затем произнес: – Глупо вызывать такси, когда кругом так много свободных машин. Или, точнее, я хотел сказать не глупо, а... Я мог бы отвезти тебя. Или Рамсэй, если тебе так удобнее. Ты знаешь, Рамсэй ведь ездит на «Плимуте».
   – О, правда? – улыбнулась Делия. – И как он, бегает пока?
   – Да, все в порядке.
   – Больше нет проблем с зажиганием? Сэм молча смотрел на нее.
   – Ну, спасибо. Я, пожалуй, попрошу меня подбросить, если это не трудно. – Делия не стала уточнять, кого попросит.
   Поднимаясь по лестнице, Делия шла впереди Сэма, двигаясь подчеркнуто грациозно. Теперь на кухне было пусто, а у столовой появился какой-то заброшенный вид, Сэм не подумал о том, чтобы убрать подсвечники, когда уносил скатерть. В коридоре тоже никого не было, но они постояли там немного, прислушиваясь к тишине наверху.
   – Не думаю, что ему удастся ее переубедить, – заговорила Делия.
   – Это всего лишь предсвадебное волнение.
   – Я думаю, что она действительно этого не хочет.
   – Помнишь, какой она была, когда была маленькой, – начал Сэм. – Она зацикливалась на чем-то, помнишь? Например, когда решила надевать свою ковбойскую пижаму в детский сад. Ты не позволила, и к завтраку она явилась в трусах, но ты притворилась, что ничего не замечаешь, и к тому времени, когда надо было выходить из дома, она уже надела юбку.
   – Юбку и пижамную кофточку, которую я прикрывала банданой, – кивнула Делия. – Мы шли на уступки. Теперь другое.
   Хотя она была тронута, даже не зная точно почему. Может быть, потому что в этом рассказе она выглядела такой безупречной, словно муж записывал ее действия, а потом, годы спустя, пытался повторить их.
   Делия постояла в коридоре еще немного на случай, если Сэм захочет сказать что-нибудь еще, но тот, очевидно, не хотел. Он повернулся и пошел в гостиную. Делия расправила юбку, поправила пояс (чтобы муж не подумал, что она его преследует) и только потом пошла за ним.
   Свет в библиотеке не горел, и все смотрели телевизор – мальчики и Велма сидели на кушетке, а Розали – на полу возле ног матери. Они повернулись к Сэму и Делии, когда те вошли.
   – Что на обед? – спросил Кэролл.
   – На обед!
   – Мы умираем с голоду.
   Делия посмотрела на часы – второй час. Затем взглянула на Сэма в поисках какой-нибудь подсказки (кухня больше не принадлежала ей, не она должна решать, кого и чем кормить), но он ничем не помог. Наверху раздались шаги.
   – Дрисколл, – сказал Сэм.
   Розали продолжала смотреть сериал, но остальные выглянули в коридор – Велма и мальчики вяло и лениво, все двигались медленно, чтобы не показаться чересчур любопытными. Они собрались у нижних ступенек лестницы и смотрели, как спускается Дрисколл.
   Парень выглядел потерянным, его волосы были растрепанными и свалявшимися, и галстук смялся. Подойдя к ним, он покачал головой.
   – Свадьбы не будет? – спросила Делия.
   – Ну, я бы так не сказал.
   – А что тогда?
   – Она говорит, что ненавидит меня, и что я – плохой человек, и теперь она понимает, что все равно никогда меня не любила.
   –Значит, свадьбы не будет, – вслух подытожила Делия.
   – Но она говорит, я могу сделать что-то, чтобы она передумала, и что я знаю, что именно.
   – И что ты должен сделать?
   – Я не знаю, – угрюмо выдавил Дрисколл. Сэм фыркнул и пошел в гостиную.
   – Послать ей цветов? – предложила Велма. – Или поющую телеграмму?
   – Говорю же, не знаю. Я сказал: «Ты не могла бы дать мне подсказку?» А она ответила: «Ты должен догадаться сам. А если не сможешь, то это – знак, что нам не следует жениться».
   – Отправить ей воздушный шар с напечатанным посланием? – не унималась Велма.
   – С каким посланием? – опешил Дрисколл.
   – Дрисколл, – вступила Делия, – думаю, твоя мама хочет с тобой поговорить.
   – О. Ладно.
   Он немного подумал. Потом пожал плечами и пошел к парадной двери – у него не было ни плаща, ни зонта – ничего. Шел такой сильный дождь, что капли отскакивали от перил крыльца.
   – Нанять самолет с развевающимся плакатом! – выпалила Велма, когда он уже ушел.
   – Мам, – заскулил Кэролл, – а нам нельзя просто поесть?
   – Я сейчас что-нибудь приготовлю, – ответила она. Ничего страшного. Все равно никто другой этим заниматься не будет.
 
   Делия приготовила поднос для Сыози и отнесла ей в комнату. Она увидела, что та спит, лежа поверх одеял, и в этом не было ничего удивительного. Сьюзи была из тех, для кого сон был как наркотик; когда у нее случались эмоциональные кризисы, она могла проспать целый день. О, непохожесть детей Делии на нее всегда бросалась в глаза! Она считала это даром – возможность переживать и наблюдать рядом совершенно иной способ существования.
   – Сьюзи, милая. – Сьюзи открыла глаза. – Я подумала, что ты захочешь поесть.
   – Спасибо. – Девушка медленно села. Делия поставила поднос ей на колени.
   – Тут все, что ты любишь. Имбирный сырный пирог, печенье по еврейскому рецепту бабушки.
   – Здорово, мам, – сказала Сьюзи, встряхивая салфетку.