Страница:
— Нет, Кеннеди. Не совсем немедленно. Сначала мне нужно пробежаться по магазинам. Ты только посмотри на меня! В этом наряде я похожа на незаконнорожденную дочь полка…
Элис, частное владение «Самолетное Герцогство»
9 августа 2002 года, 12:57
Собрание Тимоти Герцога состояло из двух частей. Из огромного бумажного архива: рукописи неизданных мемуаров летчиков Второй мировой и их частная переписка, пожелтевшие журналы боевых вылетов давно расформированных авиаполков, наградные листы на давно умерших людей, газеты военной поры с описаниями давно забытых подвигов, и т. д. и т. п. А еще — фотографии, фотографии, фотографии…
Вторая часть экспозиции занимала около сорока акров весьма живописной местности и включала без малого сотню старых самолетов, американских и иностранных, — не муляжей, подлинных экземпляров. «Самое большое частное собрание авиатехники во всем Западном полушарии», — горделиво сообщил Герцог.
Больше всего Элис хотелось немедленно взяться за бумажный архив, но на свою беду она сказала старику по телефону, что горит желанием осмотреть именно самолеты.
И теперь ей приходилось идти по узкой дорожке, вымощенной желтым камнем, вместе с Герцогом, приноравливаясь к его неровной, подпрыгивающей походке, — старик воевал в Корее, был тяжело ранен, и носил протез левой ноги. Идти и выслушивать льющиеся потоком объяснения.
— А вот это действительно уникальный экземпляр, мисс Блэкмор! Транспортный С-76 «Караван» — их выпустили всего двадцать пять штук! Двадцать пять! И здесь, у меня — последний «Караван» во Вселенной! Представляете?! Второго нет даже в музее ВВС! Двигатели полностью восстановлены — можно заправиться и лететь! Вы приглядитесь: цельнодеревянный корпус — для сорок второго года, казалось бы, — явный шаг назад. Но всё не так просто! После Перл-Харбора увеличение выпуска самолетов пошло по экспоненте — алюминия не хватало даже на штурмовики и истребители. И министерство обороны дало заказ производителям — поискать для транспортной авиации иные материалы. Но дерево еще что! Сталелитейный вагоностроительный — вагоностроительный! — завод в Филадельфии клепал цельностальные транспортники С-93 «Конестога»! Целиком из нержавеющей стали! Естественно, что немалая часть мощности двигателя тратилась на транспортировку не груза, а самого тяжеленного самолета… Но «Конестоги» стоили слишком дорого, чтобы пустить их после войны на слом. И в 47-м году их передали транспортной компании «Тайгер-Лайн». А потом, много лет спустя, из-за бюрократической неразберихи у этих придурочных «тигров» я не успел выкупить у них последнюю «Конестогу»! Они отдали ее в переплавку! Варвары, настоящие варвары…
Таких историй старик знал множество. Элис по мере сил старалась разделить его энтузиазм. Очевидно, получалось плохо, потому что Герцог заметил с грустью:
— Нынешней молодежи на все это наплевать… Я предлагал Техническому Университету Иллинойса бесплатно — бесплатно! — проводить экскурсии для групп студентов. Они отказались. Они часами смотрят какой-нибудь дебильный «Звездный путь» или пилотируют на компьютере виртуальные истребители — имея несколько «жизней» в запасе… Они думают, что воевать за них тоже будут компьютеры… Куда катится Америка? Знаете — я даже немного рад этим бомбежкам. Хоть кто-то о чем-то задумается…
Чтобы подбодрить старика, Элис начала задавать заинтересованные вопросы. Тем более что вскоре действительно заинтересовалась.
— Господи! Что это за чудо? — воскликнула она при виде огромного четырехмоторного самолета, зачем-то окрашенного в ярко-желтый цвет.
— Жемчужина моей коллекции, — пояснил Герцог. — Знаменитейший некогда был самолет, мисс. Русский, модель Ти-Би-семь. На нем — а может, на его брате-близнеце, — Молотов в ту войну летал из России в Британию и Америку… И не над полюсом — над охваченной боями Европой, недосягаемый для тогдашних зениток и истребителей. А потом Дядя Джо презентовал его старине Маку — не Молотова, хе-хе, — самолет. По легенде, Мак попросил на память об их встрече трубку генералиссимуса. Тот нахмурил бровь, сказал: «А что я тогда буду курить?» — и подарил этого красавца. У него и имя собственное было: Личный его превосходительства генерала Макартура четырех «Пурпурных сердец» именной самолет «Золотой Кондор»… Солдат, помнится, наизусть заставляли зубрить… «Рядовой такой-то! Поименуй личный самолет его превосходительства!» И солдатик, бывало, именует…
— По-моему, Сталин никогда лично не встречался с генералом Макартуром, — усомнилась Элис.
— Так я и говорю: легенда… — пожал плечами хозяин. — А вот, смотрите, чуть дальше начинаются наши бомбардировщики. Вон там — нет, левее, возле трех елочек — знаменитый В-29, он же «Суперфортресс». Именно с таких сбросили «Литл-Бой» на Хиросиму и «Фетмэн» на Нагасаки. [20]Доставившие их самолеты тоже, кстати, имели собственные имена…
Элис перестала слушать журчащую речь Герцога, всматриваясь в огромную четырехмоторную машину. Потом спросила:
— Какая у него бомбовая загрузка?
— Этот красавец мог нести до девяти тонн бомб. Но стандартный вариант, применявшейся в годы войны: двадцать пятисотфунтовок в переднем отсеке, плюс четыре бомбы по две тысячи фунтов — в заднем. Неплохой был подарочек на головы джапам, а?
— В Европе В-29 применялись?
— Нет. Их специально проектировали для Тихоокеанского театра военных действий — чтобы бомбить Японию издалека, с Марианских островов. В Европе такая большая дальность полета не требовалась — и там работали «Летающие крепости» и «Либерейторы»…
— «Либерейторы»… — повторила Элис.
А сама подумала: «Я идиотка! И Кеннеди — идиот. С чего мы взяли, что слово «либерейторы» в устах Сондерса-старшего означало «Лигу освобождения алгонкинов»? У генералов свой жаргон, у играющихся в индейцев — свой…»
— «Летающие крепости» у всех на слуху, — забросила удочку Элис. — А вот про «Либерейторы» и их роль во Второй Мировой известно гораздо меньше.
— Действительно, странно, — согласился хозяин самого большого в Западном полушарии частного авиамузея. — Тем более странно, что В-24 — иначе говоря, «Либерейторов» — построили восемнадцать с половиной тысяч. А В-17, то есть «Летающих крепостей» — меньше тринадцати тысяч штук. Почти в полтора раза меньше! Но им была создана такая реклама, что поневоле создается впечатление — союзники выиграли войну в Европе только и исключительно на «Крепостях»! Я вижу тут лишь одну причину. В 1942 году, когда немцы рвались к Волге, а японцы к Австралии и границам Индии, — для поднятия боевого духа англо-американцев студия «Уорнер Бразерс» сняла фильм о летчиках, летящих бомбить Германию. Так и назывался: «Летающая крепость». Название, как теперь говорят, стало культовым, знаковым… Других причин нет — «Либерейтор» превосходил «Крепость» по всем параметрам, не говоря уже о количестве выпущенных…
«Могут быть и совсем иные причины, — подумала Элис. Не только фильм шестидесятилетней давности…»
— А у вас он есть? — спросила Элис. — Я имею в виду — «Либерейтор»?
— У меня есть целых два! — с немалой гордостью сообщил хозяин. — B-24C — а это очень редкая модель, настоящее украшение моей коллекции. И B-24D — это та самая рабочая лошадка, которая выбамбливала Германию.
— Можно на них взглянуть?
— Не можно, мисс, — нужно! Обязательно нужно! Вы думаете, я собирал все эти сокровища для себя? Полно, много ли мне осталось… Нет, мисс! Для вас, для молодых! Что бы вы помнили о своих отцах и дедах — за которых тогда не воевали компьютеры! Которые летали над всем миром — и, как говорится, ад следовал у них по пятам! Пойдемте, пойдемте, мисс…
«Либерейторы» стояли не рядом — а так, словно летели в боевом порядке. Словно один был ведущим, а второй ведомым.
— Красавцы, не правда ли? — спросил старик.
— Да, конечно, — ответила Элис, отнюдь не разделяя его восхищения.
Так вот они какие, «Либерейторы»… Поменьше, чем В-29, на вид более неуклюжие, но тоже весьма внушительные…
— Сколько бомб они могли нести? — поинтересовалась Элис.
— В бомбовом отсеке — четыре тонны. А используя внешнюю подвеску под крыльями — почти шесть тонн, — без запинки выдал Герцог, не пользуясь какими-либо записями.
«Не сходится, — разочарованно подумала Элис. В чем-то ошибка… Но почему тогда Сондерс-отец, он же не мог не знать…»
Она не закончила мысль. Потому что хозяин добавил:
— Но с таким грузом резко падала дальность полета. Поэтому для боевых действий в Европе выбрали оптимальный вариант: бомбовая загрузка 2227 килограммов — плюс восемь с половиной тонн топлива. Тогда «Либерейтор» мог пролететь три тысячи миль. На высоте девятнадцать тысяч футов и при скорости двести двадцать миль в час.
— 2227 килограммов… — медленно повторила Элис. И, произведя несложный подсчет, получила уже известный результат:
— Десять пятисотфунтовых бомб…
— Да, мисс! Именно десять — осколочных или осколочно-фугасных, использовались еще зажигательные, но те были…
Элис не слушала, переводя в уме мили в километры. Сходилось всё. Абсолютно всё. Скорость, высота, бомбовая загрузка…
Неясно лишь одно: откуда в небе над Штатами взялись «Либерейторы»? Да еще в таких количествах?
Кеннеди, Мэдисон
9 августа 2002 года, 13:17
— У тебя с ней что-то было? — спросил Кеннеди.
Ресник ответил уклончиво:
— У меня что-то будет с ублюдком, который сделал это. Ты не представляешь, Кеннеди, что у меня с ним будет. Я и сам еще не до конца представляю. Но обещаю: этот гад будет мечтать о газовой камере. Будет мечтать в ней очутиться — сразу, немедленно, минуя и предварительное слушание, и суд присяжных, и апелляцию в Верховный суд…
— Уже есть подозреваемые?
— Реальных пока нет, — помрачнел Ресник. — Но работа идет. Я говорю тебе это не как какой-нибудь начальник отела по связям с общественностью, желающий отвязаться от назойливых журналистов. Работа идет. Ребята роют носом землю. Не ради денег, чинов и наград — но чтобы все поняли и запомнили: наших убивать нельзя!
Кеннеди кивнул. Все правильно. Каста есть каста. Спросил:
— Что-нибудь сопутствовало? Ограбление? Изнасилование?
Ресник покачал головой:
— Ничего. Тык ножом в сердце — и ушел, никем не замеченный. Сам знаешь — таких, особенно гастролеров, брать очень трудно. Но мы возьмем, не сомневайся.
— Нож нашли?
— Остался в ране. Но след хреновый… Самый заурядный кухонный нож, в любом магазине их навалом.
Все сходилось. Один к одному. Только в эпизоде с Твистером еще попытались имитировать ограбление. Здесь же убийца решил на мелочи не размениваться.
— Тебе это не показалось странным? — спросил Кеннеди. — Ты наверняка встречался с убийствами, совершенными бытовыми ножами. Люди, сводящие счеты с их помощью, редко обходятся одним ударом. Обычно место такого преступления напоминает разделочный цех бойни. На моей памяти один бедолага получил восемнадцать ран от ножа для резки хлеба — остался жив, умудрился доковылять до телефона и вызвать полицию.
— И у дилетанта может случиться — один раз, как исключение, — грамотный удар.
— Один раз может. А два раза подряд?
Круглое улыбчивое лицо Ресника закаменело. Он сказал, тяжело роняя слова:
— Если ты хотел оставить такой козырь в своем рукаве — тебе не стоило говорить этого, Кеннеди. Теперь рассказывай всё.
Элис, частное владение «Самолетное Герцогство»
09 августа 2002 года, 13:25
— Крайне сомнительно, — сказал Самолетный Герцог. — Даже не сомнительно — попросту невозможно, что бы кто-то собрал у себя коллекцию в полтора десятка действующих«Либерейторов» — а я ни сном, ни духом. Мирок коллекционеров авиатехники очень замкнут, все собрания наперечет, это вам не филателисты и не любители кактусов…
— А за границей не может быть неизвестных вам собраний?
— Исключено. Наше сообщество интернационально. Маленький пример: неделю назад ко мне на электронный адрес пришло сообщение из России. Тамошние «блэк-скауты» [21]подняли из трясины где-то под Петербургом бомбардировшик Ти-Би-3 в весьма приличном состоянии — очевидно, не сбитый, но совершивший зимой вынужденную посадку на замерзшее болото, а весной ушедший в топь. Подняли и подыскивают покупателя. Так что я в курсе дел во всем мире.
— У правительства США где-нибудь в запасниках не могла сохраниться такая ретро-эскадрилья?
— Правительство… — протянул Герцог презрительно. — Правительство живет сегодняшним днем, спит и видит, как бы сэкономить лишний доллар на нашей боевой славе… Вы представляете, сколько стоит поддерживать один-единственный самолет в рабочем состоянии в течение десятилетий? Можете поинтересоваться у моего бухгалтера. Нет, эти скаредные крысы из Вашингтона предпочтут отстегивать гранты на ликвидацию компьютерной безграмотности!
Старик явно питал предубеждение против элекронно-вычислительной техники — что, впрочем, не мешало ему иметь электронный адрес. Элис это порадовало. Материалы архива Герцога не были отсканированы и предоставлены для компьютерного доступа. И, похоже, остались вне поля зрения людей, заметавших следы нехорошо попахивающей истории с «Либерейторами»…
— Я хотела бы немного порыться в вашем архиве. — Элис постаралась произнести это как можно обаятельней. — Действительно, завесу молчания вокруг героев, летавших на «Либерейторах», необходимо развеять. Вы ничего не имеете против?
— Работайте хоть месяц, хоть целый год! — с энтузиазмом вскричал хозяин. — Пишите статью, пишите книгу! Но — на вынос материалы я не даю. Извините.
Кеннеди, Мэдисон
9 августа 2002 года, 14:03
— Кроме идентичного способа убийства, есть и еще одна общая деталь, — говорил Кеннеди. — И Твистер, и Джиллиан незадолго до смерти проделали на компьютере одну и ту же операцию. Попробовали влезть в файл, где требовался допуск по форме Эм-Эйч-18. Тебе знакома такая форма?
Ресник покачал головой. Был он мрачен, бледен и немногословен.
— И мне не знакома, — продолжил Кеннеди. — Но там наверняка стоит несложная программа, фиксирующая появление непрошенных гостей.
— Всех убивают? — скептически спросил Ресник.
— Нет. Но если пользователь связан с госструктурами, способными серьезно расследовать всю эту кучу дерьма — то летальный исход более чем вероятен. Джефри, у нас есть один выход. Один-единственный. Взять убийц за глотку — и тут же выбить из них, откуда взлетают проклятые бомбардировщики и каким способом они прячутся от радаров. Мне тут недавно на вполне наглядном примере продемонстрировали преимущества экстренного потрошения. На привыкших к «предупреждению Миранды» [22]граждан действует неплохо. А если постараться — то и битых волков можно пронять до печенок.
Ресника перспектива нарушить чьи-то конституционные права и свободы отнюдь не смутила.
— Ты вычислил убийц? — деловито спросил он.
— Методом исключения. Организатор, дававший добро — без сомнения, Сондерс. Исполнитель — Рональд. Я прикинул время — используя армейский воздушный транспорт, он вполне мог смотаться в Мэдисон, убить Джиллиан и вернуться — к тому времени, когда я утром дозвонился до него в штабе ВВС.
Ресник уже получил от Кеннеди необходимую информацию о персонажах подгруппы «Дельта» — и представлял, о ком идет речь. Но усомнился:
— Зачем ему самому так рисковать? Проще было послать кого-нибудь из своих людей — самому заготовив алиби…
— Не проще. Киллеров-профессионалов у них нет, есть профессионалы-спецназовцы — это большая разница. Круг полностью посвященных очень узок, а подчиненных Рональда явно используют втемную. Акция против предполагаемых террористов на «Индейской территории» — это одно, а тайная ликвидация сотрудницы ФБР — совсем другое… Послать же человека, знающего всю подноготную дела, но при этом дилетанта в силовых акциях — слишком большой риск провалить операцию. Все сходится на Рональде.
— Ладно. Но почему такой крутой профи не подготовил две разных обставы? Ясно же было, что ты зацепишься за это сходство в двух убийствах.
— Не обязательно. Мы ничего не знали о Твистере, кроме прозвища — ни настоящего имени, ни места службы… Если бы еще один член подгруппы «Дельта» исчез из виду, я лично ничего бы не заподозрил. Связать два уголовных убийства в двух разных городах никому бы в голову не пришло — сам знаешь, что сейчас творится… Рональда подвела чистой воды случайность — Твистер спонтанно решил пойти на внеслужебный контакт с нами, полиция помогла ему отыскать дорогу, по которой мы уехали, а Элис взбрело в голову остановиться и побеседовать со мной на вольном воздухе. Такого сцепления событий ни один профессионал не предусмотрит. В результате я позвонил утром по номеру Твистера — и одним из первых оказался у его свежего трупа, узнав все подробности.
— Тогда возникает вопрос: как Рональд выманил из дому Джиллиан? Она не имела склонности к прогулкам под утро.
— Очень просто. Сказал, что у него к ней поручение от меня и Элис — ты помнишь, как она к нам относилась. Рональд знал о нас достаточно, чтобы слепить правдоподобную легенду.
Ресник помолчал и сказал одно слово:
— Убедил.
После паузы добавил:
— Каковы твои ближайшие планы? Добиваться ордера от военной прокуратуры? Или взять штурмом командный пункт ВВС? В любом случае — я и мои люди в полном твоем распоряжении.
— Ордер мне никто не даст, а командный пункт нам ни к чему. Настоящий штаб этих оборотней — дом Сондерса. Сейчас надо состряпать убедительную легенду для твоего начальства. Ты лучше меня знаешь Донахью — придумай что-нибудь…
— Кеннеди… Легенды не нужны. Донахью уже три дня как в больнице с острым пищевым отравлением. Сейчас я и никто иной возглавляю отделение ФБР в штате Висконсин.
Элис, частное владение «Самолетное Герцогство»
9 августа 2002 года, 14:07
Архив Герцога — огромные стеллажи с полками, уставленными пожелтевшими папками — содержался в идеальном порядке. Элис очень быстро освоилась с каталогом, рубрикатором, алфавитным указателем, — и принялась за работу.
И вскоре разочаровалась. Проследить, как она надеялась, судьбу всех сошедших с конвейера «Либерейторов» оказалось нереально.
В-24 одной лишь модификации «D» (украшавшей коллекцию старика) были выпущены в количестве не много, не мало — 2738 экземпляров. Причем на трех заводах: в Сан-Диего, в Форт-Вос и в Тулзе. А были еще и другие модификации… Более того, кроме корпорации «Консолидейтед», разработавшей этот самолет, часть заказа для ненасытного USAAC выполнял и «Дуглас Эйркрафт». Если к тому же учесть, что немалая часть «Либерейторов» (несколько сотен) была передана Великобритании, Канаде и Австралии, и при передаче получила иные серийные обозначения… А еще была Франция, незадолго до своего краха заказавшая партию В-24В — следы их утратились в неразберихе июньского разгрома. Еще был гоминьдановский Китай — Элис так и не разобралась, получил или нет Чан Кай-ши желанные «Либерейторы» для борьбы с коммунистами Мао… К тому же не стоило забывать, что вся запутанная история происходила на фоне войны, полыхавшей в трех частях света…
В общем, проследить путь каждого «Либерейтора» от конвейера до плавильной печи не смог бы никто. И вычислить «затерявшиеся» на этом пути партии воздушных машин — тоже.
Загрустив, Элис двинулась по дорожке, проложенной покойным Твистером — стала просматривать копии документов действовавшей в Европе 8-й воздушной армии в поисках сведений о пропавших без вести В-24. Хотя мысль компьютерного жулика о похитителях-инопланетянах по-прежнему казалась ей бредом…
Тезис агента Блэкмор о том, что над густонаселенной Европой — в отличие от Тихого океана — «исчезнуть бесследно» самолету было почти невозможно, вполне подтвердился. В статистике потерь Герцог сделал специальные ссылки — из них следовало, что следы практически всех «пропавших без вести» бомбардировщиков впоследствии обнаружились. В течение многих лет после войны обломки находили в горах и лесах, поднимали со дна болот и озер…
Лишь по привычке доводить любое дело до конца она покончила с 44-м годом и принялась за 45-й — благо эта папка уступала толщиной другим.
Потом она встала. Перед глазами плясали строчки таблиц. Элис медленно подошла к окну. Прижалась разгоряченным лицом к стеклу. За окном колосились поля, перемежаемые редкими купами деревьев — обычный пейзаж для Иллинойса. Мир был в порядке. Значит, что-то не в порядке с ее головой…
Деревянной походкой она вернулась к столу. Крепко зажмурилась и сказала себе: «Сейчас я открою глаза и увижу другие цифры. Совершенно другие».
Аутотренинг не помог. Цифры остались те же. При бомбардировке Дрездена в ночь с 31 января на 1 февраля 1945 года без вести пропало два «Либерейтора». Обломки одного из них, согласно сноске Герцога, обнаружились впоследствии в советской зоне оккупации. Второй исчез бесследно.
На следующую ночь налет шел в две «волны». И потери возросли: пять и семь «Либерейторов» соответственно — пропавших без вести и никогда не найденных.
В ночь на третье февраля бомбежки не было.
Зато на следующую ночь из ста тридцати машин на базу не вернулись двадцать две. Места падения пяти стали известны. Исчезли в никуда семнадцать…
Элис очень хотела бы поверить в случайность. Но не могла. Цифры совпадали идеально.
Гамильтонвилль — один неопознанный объект.
Через сутки:
Гамильтонвилль — пять объектов, Ластинг — семь.
Через сутки:
Бомбежек нет.
Через сутки:
Милуоки — семнадцать бомбардировщиков…
Она посмотрела на часы — и с замершим сердцем перевернула страницу.
И изумилась. Сведений о потерях больше не было. До самой капитуляции Германии — не было. Приписка Герцога свидетельствовала: скопировать документы в полном объеме ему не удалось.
Элис медленно произнесла вслух:
— Ну да, конечно, ведь он не имеет допуска по форме Эм-Эйч-18…
Следующие сорок минут она лихорадочно терзала клавиатуру ноутбука, составляя программу, коррелирующую появления и исчезновения «Либерейторов» в пространстве и времени…
Потом вскочила и бросилась к шкафу с рубрикатором. Должны, должны остаться какие-то свидетельства! Мемуары ветеранов, например… Неизданные мемуары.
Стук пришедшего Герцога она не услышала — тому пришлось постучать дважды.
— Мисс Блэкмор, со мной связался — и настаивает на разговоре с вами — один мой старый друг, — сказал Герцог. — Он сейчас в Милуоки.
— У вас действует связь с Милуоки? — изумилась Элис. — Через спутник Европейского Консорциума?
— Не совсем, — скромно улыбнулся старик. — Я не слишком доверяю этим новомодным игрушкам. У меня стоит старая добрая полевая рация.
Кеннеди и Ресник, Милуоки
9 августа 2002 года, 19:41
— Инструкции ясны? — спросил Ресник.
Затянутый в черный ночной камуфляж агент кивнул головой, укрытой под капюшоном с прорезями. Что любопытно — люди в подобных нарядах вызывали теперь на улицах Милуоки куда меньше подозрительного интереса, чем бесцельно шатающиеся штатские. Военное положение имело свои плюсы.
И все равно им пришлось ждать темноты. Пересекать засветло огромный, засаженный редкими деревьями участок перед домом Сондерса не хотелось. Умом Кеннеди понимал, что для инфраоптики ночь не помеха, — но все равно в темноте было как-то спокойнее.
Хозяин особняка, по всему судя, со службы вернулся. Огромный лимузин час назад подкатил по подъездной аллее — и назад не проехал. Пташка сидела в гнезде — хотелось надеяться, что не одна.
— Через десять секунд начинаем, — сказал Кеннеди, не отрываясь от циферблата часов.
— Памперс надеть не забыл? — отпустил Ресник фирменную, давно ставшую ритуалом шутку.
И они начали.
Разводить Голливуд и преодолевать стену эффектными киношными способами не стали — фэбээровский микроавтобус подкатил к стене задним ходом, Кеннеди с Ресником сквозь люк вылезли на крышу и без особых затей перевалились через гребень вниз. Машина тут же уехала. Видеокамера, лицезревшая сие зрелище с вершины стены, транслировала (стараниями потрудившихся над ней технических специалистов ФБР) в эти секунды ту же картинку, что и пять минут назад.
Они неслышными тенями скользили между деревьев. Откуда-то — похоже, из подсобных помещений на задах дома, — доносился приглушенный лай. Кеннеди готовился к появлению сторожевых собак и сжимал в правой руке портативный и мощный ультразвуковой генератор, предназначенный мгновенно лишать псов агрессивных намерений. Но пока все было тихо.
Переносной пульт в руках Ресника свидетельствовал: никаких невидимых лучей, объемных датчиков и прочих порожденных научно-техническим прогрессом пакостей на их пути нет. Кеннеди это тревожило. Если его расчеты верны, Сондерс и компания должны сейчас принимать все мыслимые меры предосторожности. Беспечная самонадеянность? Ловушка? Или истинное логово заговорщиков не здесь?
Элис, частное владение «Самолетное Герцогство»
9 августа 2002 года, 12:57
Собрание Тимоти Герцога состояло из двух частей. Из огромного бумажного архива: рукописи неизданных мемуаров летчиков Второй мировой и их частная переписка, пожелтевшие журналы боевых вылетов давно расформированных авиаполков, наградные листы на давно умерших людей, газеты военной поры с описаниями давно забытых подвигов, и т. д. и т. п. А еще — фотографии, фотографии, фотографии…
Вторая часть экспозиции занимала около сорока акров весьма живописной местности и включала без малого сотню старых самолетов, американских и иностранных, — не муляжей, подлинных экземпляров. «Самое большое частное собрание авиатехники во всем Западном полушарии», — горделиво сообщил Герцог.
Больше всего Элис хотелось немедленно взяться за бумажный архив, но на свою беду она сказала старику по телефону, что горит желанием осмотреть именно самолеты.
И теперь ей приходилось идти по узкой дорожке, вымощенной желтым камнем, вместе с Герцогом, приноравливаясь к его неровной, подпрыгивающей походке, — старик воевал в Корее, был тяжело ранен, и носил протез левой ноги. Идти и выслушивать льющиеся потоком объяснения.
— А вот это действительно уникальный экземпляр, мисс Блэкмор! Транспортный С-76 «Караван» — их выпустили всего двадцать пять штук! Двадцать пять! И здесь, у меня — последний «Караван» во Вселенной! Представляете?! Второго нет даже в музее ВВС! Двигатели полностью восстановлены — можно заправиться и лететь! Вы приглядитесь: цельнодеревянный корпус — для сорок второго года, казалось бы, — явный шаг назад. Но всё не так просто! После Перл-Харбора увеличение выпуска самолетов пошло по экспоненте — алюминия не хватало даже на штурмовики и истребители. И министерство обороны дало заказ производителям — поискать для транспортной авиации иные материалы. Но дерево еще что! Сталелитейный вагоностроительный — вагоностроительный! — завод в Филадельфии клепал цельностальные транспортники С-93 «Конестога»! Целиком из нержавеющей стали! Естественно, что немалая часть мощности двигателя тратилась на транспортировку не груза, а самого тяжеленного самолета… Но «Конестоги» стоили слишком дорого, чтобы пустить их после войны на слом. И в 47-м году их передали транспортной компании «Тайгер-Лайн». А потом, много лет спустя, из-за бюрократической неразберихи у этих придурочных «тигров» я не успел выкупить у них последнюю «Конестогу»! Они отдали ее в переплавку! Варвары, настоящие варвары…
Таких историй старик знал множество. Элис по мере сил старалась разделить его энтузиазм. Очевидно, получалось плохо, потому что Герцог заметил с грустью:
— Нынешней молодежи на все это наплевать… Я предлагал Техническому Университету Иллинойса бесплатно — бесплатно! — проводить экскурсии для групп студентов. Они отказались. Они часами смотрят какой-нибудь дебильный «Звездный путь» или пилотируют на компьютере виртуальные истребители — имея несколько «жизней» в запасе… Они думают, что воевать за них тоже будут компьютеры… Куда катится Америка? Знаете — я даже немного рад этим бомбежкам. Хоть кто-то о чем-то задумается…
Чтобы подбодрить старика, Элис начала задавать заинтересованные вопросы. Тем более что вскоре действительно заинтересовалась.
— Господи! Что это за чудо? — воскликнула она при виде огромного четырехмоторного самолета, зачем-то окрашенного в ярко-желтый цвет.
— Жемчужина моей коллекции, — пояснил Герцог. — Знаменитейший некогда был самолет, мисс. Русский, модель Ти-Би-семь. На нем — а может, на его брате-близнеце, — Молотов в ту войну летал из России в Британию и Америку… И не над полюсом — над охваченной боями Европой, недосягаемый для тогдашних зениток и истребителей. А потом Дядя Джо презентовал его старине Маку — не Молотова, хе-хе, — самолет. По легенде, Мак попросил на память об их встрече трубку генералиссимуса. Тот нахмурил бровь, сказал: «А что я тогда буду курить?» — и подарил этого красавца. У него и имя собственное было: Личный его превосходительства генерала Макартура четырех «Пурпурных сердец» именной самолет «Золотой Кондор»… Солдат, помнится, наизусть заставляли зубрить… «Рядовой такой-то! Поименуй личный самолет его превосходительства!» И солдатик, бывало, именует…
— По-моему, Сталин никогда лично не встречался с генералом Макартуром, — усомнилась Элис.
— Так я и говорю: легенда… — пожал плечами хозяин. — А вот, смотрите, чуть дальше начинаются наши бомбардировщики. Вон там — нет, левее, возле трех елочек — знаменитый В-29, он же «Суперфортресс». Именно с таких сбросили «Литл-Бой» на Хиросиму и «Фетмэн» на Нагасаки. [20]Доставившие их самолеты тоже, кстати, имели собственные имена…
Элис перестала слушать журчащую речь Герцога, всматриваясь в огромную четырехмоторную машину. Потом спросила:
— Какая у него бомбовая загрузка?
— Этот красавец мог нести до девяти тонн бомб. Но стандартный вариант, применявшейся в годы войны: двадцать пятисотфунтовок в переднем отсеке, плюс четыре бомбы по две тысячи фунтов — в заднем. Неплохой был подарочек на головы джапам, а?
— В Европе В-29 применялись?
— Нет. Их специально проектировали для Тихоокеанского театра военных действий — чтобы бомбить Японию издалека, с Марианских островов. В Европе такая большая дальность полета не требовалась — и там работали «Летающие крепости» и «Либерейторы»…
— «Либерейторы»… — повторила Элис.
А сама подумала: «Я идиотка! И Кеннеди — идиот. С чего мы взяли, что слово «либерейторы» в устах Сондерса-старшего означало «Лигу освобождения алгонкинов»? У генералов свой жаргон, у играющихся в индейцев — свой…»
— «Летающие крепости» у всех на слуху, — забросила удочку Элис. — А вот про «Либерейторы» и их роль во Второй Мировой известно гораздо меньше.
— Действительно, странно, — согласился хозяин самого большого в Западном полушарии частного авиамузея. — Тем более странно, что В-24 — иначе говоря, «Либерейторов» — построили восемнадцать с половиной тысяч. А В-17, то есть «Летающих крепостей» — меньше тринадцати тысяч штук. Почти в полтора раза меньше! Но им была создана такая реклама, что поневоле создается впечатление — союзники выиграли войну в Европе только и исключительно на «Крепостях»! Я вижу тут лишь одну причину. В 1942 году, когда немцы рвались к Волге, а японцы к Австралии и границам Индии, — для поднятия боевого духа англо-американцев студия «Уорнер Бразерс» сняла фильм о летчиках, летящих бомбить Германию. Так и назывался: «Летающая крепость». Название, как теперь говорят, стало культовым, знаковым… Других причин нет — «Либерейтор» превосходил «Крепость» по всем параметрам, не говоря уже о количестве выпущенных…
«Могут быть и совсем иные причины, — подумала Элис. Не только фильм шестидесятилетней давности…»
— А у вас он есть? — спросила Элис. — Я имею в виду — «Либерейтор»?
— У меня есть целых два! — с немалой гордостью сообщил хозяин. — B-24C — а это очень редкая модель, настоящее украшение моей коллекции. И B-24D — это та самая рабочая лошадка, которая выбамбливала Германию.
— Можно на них взглянуть?
— Не можно, мисс, — нужно! Обязательно нужно! Вы думаете, я собирал все эти сокровища для себя? Полно, много ли мне осталось… Нет, мисс! Для вас, для молодых! Что бы вы помнили о своих отцах и дедах — за которых тогда не воевали компьютеры! Которые летали над всем миром — и, как говорится, ад следовал у них по пятам! Пойдемте, пойдемте, мисс…
«Либерейторы» стояли не рядом — а так, словно летели в боевом порядке. Словно один был ведущим, а второй ведомым.
— Красавцы, не правда ли? — спросил старик.
— Да, конечно, — ответила Элис, отнюдь не разделяя его восхищения.
Так вот они какие, «Либерейторы»… Поменьше, чем В-29, на вид более неуклюжие, но тоже весьма внушительные…
— Сколько бомб они могли нести? — поинтересовалась Элис.
— В бомбовом отсеке — четыре тонны. А используя внешнюю подвеску под крыльями — почти шесть тонн, — без запинки выдал Герцог, не пользуясь какими-либо записями.
«Не сходится, — разочарованно подумала Элис. В чем-то ошибка… Но почему тогда Сондерс-отец, он же не мог не знать…»
Она не закончила мысль. Потому что хозяин добавил:
— Но с таким грузом резко падала дальность полета. Поэтому для боевых действий в Европе выбрали оптимальный вариант: бомбовая загрузка 2227 килограммов — плюс восемь с половиной тонн топлива. Тогда «Либерейтор» мог пролететь три тысячи миль. На высоте девятнадцать тысяч футов и при скорости двести двадцать миль в час.
— 2227 килограммов… — медленно повторила Элис. И, произведя несложный подсчет, получила уже известный результат:
— Десять пятисотфунтовых бомб…
— Да, мисс! Именно десять — осколочных или осколочно-фугасных, использовались еще зажигательные, но те были…
Элис не слушала, переводя в уме мили в километры. Сходилось всё. Абсолютно всё. Скорость, высота, бомбовая загрузка…
Неясно лишь одно: откуда в небе над Штатами взялись «Либерейторы»? Да еще в таких количествах?
Кеннеди, Мэдисон
9 августа 2002 года, 13:17
— У тебя с ней что-то было? — спросил Кеннеди.
Ресник ответил уклончиво:
— У меня что-то будет с ублюдком, который сделал это. Ты не представляешь, Кеннеди, что у меня с ним будет. Я и сам еще не до конца представляю. Но обещаю: этот гад будет мечтать о газовой камере. Будет мечтать в ней очутиться — сразу, немедленно, минуя и предварительное слушание, и суд присяжных, и апелляцию в Верховный суд…
— Уже есть подозреваемые?
— Реальных пока нет, — помрачнел Ресник. — Но работа идет. Я говорю тебе это не как какой-нибудь начальник отела по связям с общественностью, желающий отвязаться от назойливых журналистов. Работа идет. Ребята роют носом землю. Не ради денег, чинов и наград — но чтобы все поняли и запомнили: наших убивать нельзя!
Кеннеди кивнул. Все правильно. Каста есть каста. Спросил:
— Что-нибудь сопутствовало? Ограбление? Изнасилование?
Ресник покачал головой:
— Ничего. Тык ножом в сердце — и ушел, никем не замеченный. Сам знаешь — таких, особенно гастролеров, брать очень трудно. Но мы возьмем, не сомневайся.
— Нож нашли?
— Остался в ране. Но след хреновый… Самый заурядный кухонный нож, в любом магазине их навалом.
Все сходилось. Один к одному. Только в эпизоде с Твистером еще попытались имитировать ограбление. Здесь же убийца решил на мелочи не размениваться.
— Тебе это не показалось странным? — спросил Кеннеди. — Ты наверняка встречался с убийствами, совершенными бытовыми ножами. Люди, сводящие счеты с их помощью, редко обходятся одним ударом. Обычно место такого преступления напоминает разделочный цех бойни. На моей памяти один бедолага получил восемнадцать ран от ножа для резки хлеба — остался жив, умудрился доковылять до телефона и вызвать полицию.
— И у дилетанта может случиться — один раз, как исключение, — грамотный удар.
— Один раз может. А два раза подряд?
Круглое улыбчивое лицо Ресника закаменело. Он сказал, тяжело роняя слова:
— Если ты хотел оставить такой козырь в своем рукаве — тебе не стоило говорить этого, Кеннеди. Теперь рассказывай всё.
Элис, частное владение «Самолетное Герцогство»
09 августа 2002 года, 13:25
— Крайне сомнительно, — сказал Самолетный Герцог. — Даже не сомнительно — попросту невозможно, что бы кто-то собрал у себя коллекцию в полтора десятка действующих«Либерейторов» — а я ни сном, ни духом. Мирок коллекционеров авиатехники очень замкнут, все собрания наперечет, это вам не филателисты и не любители кактусов…
— А за границей не может быть неизвестных вам собраний?
— Исключено. Наше сообщество интернационально. Маленький пример: неделю назад ко мне на электронный адрес пришло сообщение из России. Тамошние «блэк-скауты» [21]подняли из трясины где-то под Петербургом бомбардировшик Ти-Би-3 в весьма приличном состоянии — очевидно, не сбитый, но совершивший зимой вынужденную посадку на замерзшее болото, а весной ушедший в топь. Подняли и подыскивают покупателя. Так что я в курсе дел во всем мире.
— У правительства США где-нибудь в запасниках не могла сохраниться такая ретро-эскадрилья?
— Правительство… — протянул Герцог презрительно. — Правительство живет сегодняшним днем, спит и видит, как бы сэкономить лишний доллар на нашей боевой славе… Вы представляете, сколько стоит поддерживать один-единственный самолет в рабочем состоянии в течение десятилетий? Можете поинтересоваться у моего бухгалтера. Нет, эти скаредные крысы из Вашингтона предпочтут отстегивать гранты на ликвидацию компьютерной безграмотности!
Старик явно питал предубеждение против элекронно-вычислительной техники — что, впрочем, не мешало ему иметь электронный адрес. Элис это порадовало. Материалы архива Герцога не были отсканированы и предоставлены для компьютерного доступа. И, похоже, остались вне поля зрения людей, заметавших следы нехорошо попахивающей истории с «Либерейторами»…
— Я хотела бы немного порыться в вашем архиве. — Элис постаралась произнести это как можно обаятельней. — Действительно, завесу молчания вокруг героев, летавших на «Либерейторах», необходимо развеять. Вы ничего не имеете против?
— Работайте хоть месяц, хоть целый год! — с энтузиазмом вскричал хозяин. — Пишите статью, пишите книгу! Но — на вынос материалы я не даю. Извините.
Кеннеди, Мэдисон
9 августа 2002 года, 14:03
— Кроме идентичного способа убийства, есть и еще одна общая деталь, — говорил Кеннеди. — И Твистер, и Джиллиан незадолго до смерти проделали на компьютере одну и ту же операцию. Попробовали влезть в файл, где требовался допуск по форме Эм-Эйч-18. Тебе знакома такая форма?
Ресник покачал головой. Был он мрачен, бледен и немногословен.
— И мне не знакома, — продолжил Кеннеди. — Но там наверняка стоит несложная программа, фиксирующая появление непрошенных гостей.
— Всех убивают? — скептически спросил Ресник.
— Нет. Но если пользователь связан с госструктурами, способными серьезно расследовать всю эту кучу дерьма — то летальный исход более чем вероятен. Джефри, у нас есть один выход. Один-единственный. Взять убийц за глотку — и тут же выбить из них, откуда взлетают проклятые бомбардировщики и каким способом они прячутся от радаров. Мне тут недавно на вполне наглядном примере продемонстрировали преимущества экстренного потрошения. На привыкших к «предупреждению Миранды» [22]граждан действует неплохо. А если постараться — то и битых волков можно пронять до печенок.
Ресника перспектива нарушить чьи-то конституционные права и свободы отнюдь не смутила.
— Ты вычислил убийц? — деловито спросил он.
— Методом исключения. Организатор, дававший добро — без сомнения, Сондерс. Исполнитель — Рональд. Я прикинул время — используя армейский воздушный транспорт, он вполне мог смотаться в Мэдисон, убить Джиллиан и вернуться — к тому времени, когда я утром дозвонился до него в штабе ВВС.
Ресник уже получил от Кеннеди необходимую информацию о персонажах подгруппы «Дельта» — и представлял, о ком идет речь. Но усомнился:
— Зачем ему самому так рисковать? Проще было послать кого-нибудь из своих людей — самому заготовив алиби…
— Не проще. Киллеров-профессионалов у них нет, есть профессионалы-спецназовцы — это большая разница. Круг полностью посвященных очень узок, а подчиненных Рональда явно используют втемную. Акция против предполагаемых террористов на «Индейской территории» — это одно, а тайная ликвидация сотрудницы ФБР — совсем другое… Послать же человека, знающего всю подноготную дела, но при этом дилетанта в силовых акциях — слишком большой риск провалить операцию. Все сходится на Рональде.
— Ладно. Но почему такой крутой профи не подготовил две разных обставы? Ясно же было, что ты зацепишься за это сходство в двух убийствах.
— Не обязательно. Мы ничего не знали о Твистере, кроме прозвища — ни настоящего имени, ни места службы… Если бы еще один член подгруппы «Дельта» исчез из виду, я лично ничего бы не заподозрил. Связать два уголовных убийства в двух разных городах никому бы в голову не пришло — сам знаешь, что сейчас творится… Рональда подвела чистой воды случайность — Твистер спонтанно решил пойти на внеслужебный контакт с нами, полиция помогла ему отыскать дорогу, по которой мы уехали, а Элис взбрело в голову остановиться и побеседовать со мной на вольном воздухе. Такого сцепления событий ни один профессионал не предусмотрит. В результате я позвонил утром по номеру Твистера — и одним из первых оказался у его свежего трупа, узнав все подробности.
— Тогда возникает вопрос: как Рональд выманил из дому Джиллиан? Она не имела склонности к прогулкам под утро.
— Очень просто. Сказал, что у него к ней поручение от меня и Элис — ты помнишь, как она к нам относилась. Рональд знал о нас достаточно, чтобы слепить правдоподобную легенду.
Ресник помолчал и сказал одно слово:
— Убедил.
После паузы добавил:
— Каковы твои ближайшие планы? Добиваться ордера от военной прокуратуры? Или взять штурмом командный пункт ВВС? В любом случае — я и мои люди в полном твоем распоряжении.
— Ордер мне никто не даст, а командный пункт нам ни к чему. Настоящий штаб этих оборотней — дом Сондерса. Сейчас надо состряпать убедительную легенду для твоего начальства. Ты лучше меня знаешь Донахью — придумай что-нибудь…
— Кеннеди… Легенды не нужны. Донахью уже три дня как в больнице с острым пищевым отравлением. Сейчас я и никто иной возглавляю отделение ФБР в штате Висконсин.
Элис, частное владение «Самолетное Герцогство»
9 августа 2002 года, 14:07
Архив Герцога — огромные стеллажи с полками, уставленными пожелтевшими папками — содержался в идеальном порядке. Элис очень быстро освоилась с каталогом, рубрикатором, алфавитным указателем, — и принялась за работу.
И вскоре разочаровалась. Проследить, как она надеялась, судьбу всех сошедших с конвейера «Либерейторов» оказалось нереально.
В-24 одной лишь модификации «D» (украшавшей коллекцию старика) были выпущены в количестве не много, не мало — 2738 экземпляров. Причем на трех заводах: в Сан-Диего, в Форт-Вос и в Тулзе. А были еще и другие модификации… Более того, кроме корпорации «Консолидейтед», разработавшей этот самолет, часть заказа для ненасытного USAAC выполнял и «Дуглас Эйркрафт». Если к тому же учесть, что немалая часть «Либерейторов» (несколько сотен) была передана Великобритании, Канаде и Австралии, и при передаче получила иные серийные обозначения… А еще была Франция, незадолго до своего краха заказавшая партию В-24В — следы их утратились в неразберихе июньского разгрома. Еще был гоминьдановский Китай — Элис так и не разобралась, получил или нет Чан Кай-ши желанные «Либерейторы» для борьбы с коммунистами Мао… К тому же не стоило забывать, что вся запутанная история происходила на фоне войны, полыхавшей в трех частях света…
В общем, проследить путь каждого «Либерейтора» от конвейера до плавильной печи не смог бы никто. И вычислить «затерявшиеся» на этом пути партии воздушных машин — тоже.
Загрустив, Элис двинулась по дорожке, проложенной покойным Твистером — стала просматривать копии документов действовавшей в Европе 8-й воздушной армии в поисках сведений о пропавших без вести В-24. Хотя мысль компьютерного жулика о похитителях-инопланетянах по-прежнему казалась ей бредом…
Тезис агента Блэкмор о том, что над густонаселенной Европой — в отличие от Тихого океана — «исчезнуть бесследно» самолету было почти невозможно, вполне подтвердился. В статистике потерь Герцог сделал специальные ссылки — из них следовало, что следы практически всех «пропавших без вести» бомбардировщиков впоследствии обнаружились. В течение многих лет после войны обломки находили в горах и лесах, поднимали со дна болот и озер…
Лишь по привычке доводить любое дело до конца она покончила с 44-м годом и принялась за 45-й — благо эта папка уступала толщиной другим.
Потом она встала. Перед глазами плясали строчки таблиц. Элис медленно подошла к окну. Прижалась разгоряченным лицом к стеклу. За окном колосились поля, перемежаемые редкими купами деревьев — обычный пейзаж для Иллинойса. Мир был в порядке. Значит, что-то не в порядке с ее головой…
Деревянной походкой она вернулась к столу. Крепко зажмурилась и сказала себе: «Сейчас я открою глаза и увижу другие цифры. Совершенно другие».
Аутотренинг не помог. Цифры остались те же. При бомбардировке Дрездена в ночь с 31 января на 1 февраля 1945 года без вести пропало два «Либерейтора». Обломки одного из них, согласно сноске Герцога, обнаружились впоследствии в советской зоне оккупации. Второй исчез бесследно.
На следующую ночь налет шел в две «волны». И потери возросли: пять и семь «Либерейторов» соответственно — пропавших без вести и никогда не найденных.
В ночь на третье февраля бомбежки не было.
Зато на следующую ночь из ста тридцати машин на базу не вернулись двадцать две. Места падения пяти стали известны. Исчезли в никуда семнадцать…
Элис очень хотела бы поверить в случайность. Но не могла. Цифры совпадали идеально.
Гамильтонвилль — один неопознанный объект.
Через сутки:
Гамильтонвилль — пять объектов, Ластинг — семь.
Через сутки:
Бомбежек нет.
Через сутки:
Милуоки — семнадцать бомбардировщиков…
Она посмотрела на часы — и с замершим сердцем перевернула страницу.
И изумилась. Сведений о потерях больше не было. До самой капитуляции Германии — не было. Приписка Герцога свидетельствовала: скопировать документы в полном объеме ему не удалось.
Элис медленно произнесла вслух:
— Ну да, конечно, ведь он не имеет допуска по форме Эм-Эйч-18…
Следующие сорок минут она лихорадочно терзала клавиатуру ноутбука, составляя программу, коррелирующую появления и исчезновения «Либерейторов» в пространстве и времени…
Потом вскочила и бросилась к шкафу с рубрикатором. Должны, должны остаться какие-то свидетельства! Мемуары ветеранов, например… Неизданные мемуары.
Стук пришедшего Герцога она не услышала — тому пришлось постучать дважды.
— Мисс Блэкмор, со мной связался — и настаивает на разговоре с вами — один мой старый друг, — сказал Герцог. — Он сейчас в Милуоки.
— У вас действует связь с Милуоки? — изумилась Элис. — Через спутник Европейского Консорциума?
— Не совсем, — скромно улыбнулся старик. — Я не слишком доверяю этим новомодным игрушкам. У меня стоит старая добрая полевая рация.
Кеннеди и Ресник, Милуоки
9 августа 2002 года, 19:41
— Инструкции ясны? — спросил Ресник.
Затянутый в черный ночной камуфляж агент кивнул головой, укрытой под капюшоном с прорезями. Что любопытно — люди в подобных нарядах вызывали теперь на улицах Милуоки куда меньше подозрительного интереса, чем бесцельно шатающиеся штатские. Военное положение имело свои плюсы.
И все равно им пришлось ждать темноты. Пересекать засветло огромный, засаженный редкими деревьями участок перед домом Сондерса не хотелось. Умом Кеннеди понимал, что для инфраоптики ночь не помеха, — но все равно в темноте было как-то спокойнее.
Хозяин особняка, по всему судя, со службы вернулся. Огромный лимузин час назад подкатил по подъездной аллее — и назад не проехал. Пташка сидела в гнезде — хотелось надеяться, что не одна.
— Через десять секунд начинаем, — сказал Кеннеди, не отрываясь от циферблата часов.
— Памперс надеть не забыл? — отпустил Ресник фирменную, давно ставшую ритуалом шутку.
И они начали.
Разводить Голливуд и преодолевать стену эффектными киношными способами не стали — фэбээровский микроавтобус подкатил к стене задним ходом, Кеннеди с Ресником сквозь люк вылезли на крышу и без особых затей перевалились через гребень вниз. Машина тут же уехала. Видеокамера, лицезревшая сие зрелище с вершины стены, транслировала (стараниями потрудившихся над ней технических специалистов ФБР) в эти секунды ту же картинку, что и пять минут назад.
Они неслышными тенями скользили между деревьев. Откуда-то — похоже, из подсобных помещений на задах дома, — доносился приглушенный лай. Кеннеди готовился к появлению сторожевых собак и сжимал в правой руке портативный и мощный ультразвуковой генератор, предназначенный мгновенно лишать псов агрессивных намерений. Но пока все было тихо.
Переносной пульт в руках Ресника свидетельствовал: никаких невидимых лучей, объемных датчиков и прочих порожденных научно-техническим прогрессом пакостей на их пути нет. Кеннеди это тревожило. Если его расчеты верны, Сондерс и компания должны сейчас принимать все мыслимые меры предосторожности. Беспечная самонадеянность? Ловушка? Или истинное логово заговорщиков не здесь?