Страница:
«...чему и послужила неисправность бортового компьютера. Николас Олдбраш навсегда запомнится зрителям, как исполнитель главных ролей в фильмах...»
«...открывается эта замечательная выставка. Все желающие познакомиться с работами таких величайших мастеров, как Георгий Волокнов, Алессандро Марино, Пол Стефансон и Кристиан Пар, могут...»
Лёжа под одеялом, чувствую сердцебиение всего полиса. Всех миллионов людей, занимающихся своим делом.
За завтраком я впервые изучаю карту города.
Сейчас она для меня – не более чем линии и раскрашенные многоугольники. Но я хочу узнать другой полис, чтобы при взгляде на карту видеть не скупой чертёж улицы, а, например, магазинчик на углу. Тогда я узнаю эту улицу из тысячи других, она станет мне почти родной. Именно так можно подружиться с городами: надо смотреть на них не гордым взглядом завоевателя, а пытливыми глазами путешественника.
После стакана сока и сдобной булочки я наконец отправился к врачу. Он налепил мне на шею пластырь с быстро всасывающейся мазью, дал с собой целую коробку таких же и наказал ставить их на десять минут утром и вечером. Через пару дней боль должна пройти.
Дома я уселся за ноут и включился в игру. Я – Нейромант. Если что-то теоретически можно взломать, то я это сделаю обязательно. Вирус меня побери, я ведь в своё время был лучшим в классе взломщиком! Пять минут погружения в виртуальность – и игра подчинена, время сжимается в кулаке, становится послушным...
...Я закрываю глаза и вспоминаю пройденный путь – мне кажется, что всё было совсем недавно.
Я стоял на вершине холма. (Оригинальное начало, нечего сказать!)
На боку – короткий меч, за плечами – мешок с огнивом, парой завёрнутых в чистую тряпицу лепёшек, верёвкой, несколькими другими необходимыми путешественнику вещами.
Я был молод, но не страдал наивностью.
Я не хотел стать великим – просто хотел получать удовольствие от жизни.
Сначала на меня напали бандиты, когда я проходил по лесной дороге, стремясь попасть в славный город Ладен, столицу Эгера. Их было трое – но я оказался быстрее и хитрее. Убегая, я заставил их растянуться цепочкой, потом, внезапно обернувшись, сразил ближайшего и взял его дубину. Быстро погиб и второй.
Третий попытался убежать, но я метнул дубину ему в голову, а затем пригвоздил к земле, не дав даже прийти в сознание.
Я стоял на дороге с окровавленными руками и мечом и был ужасно горд собой. «Не это ли – счастье?» – подумалось мне тогда.
Потом я стал ловчее, и кровь врагов больше не пачкала мои руки. Я набирался опыта, предпринимая безрассудные походы, чтобы потом, проедая и пропивая добытые сокровища, услышать о новом интересном месте – и, загоревшись, рвануться туда.
Весь мир был мною исхожен вдоль и поперёк – от густых лесов Арландии до зловонных болот Риенбурга.
Мои волосы трепали самумы знойных пустынь Ринна и суровые ветра заледеневшего Регана. Мои ноги ступали по шелковистой траве Ралении и по сухой земле Норгемра.
Я нёс в себе воспоминания о годах странствий, битв и поединков, чего нельзя было предположить, видя моё молодое лицо.
Лишь наблюдательный человек мог заметить «птичьи лапки» в уголках моих глаз и морщинки у сжатых тонких губ.
Но меня никто не рассматривал пристально, наоборот, все старались опустить взгляд и отойти подальше.
Виной всему был мой черный плащ с красной подкладкой и широкополая шляпа с залихватским белым пером.
Обычная одежда инквизиторов.
В принципе обывателей можно понять: Святая Инквизиция – самая могущественная сила в этом мире.
Когда-то всё было по-иному: власть Инквизиции почти не распространялась за пределы Эгера; короли, князья и бароны правили по собственному произволу, не считаясь с мнением Церкви. Но времена меняются.
Кто ещё может встать на защиту людей, когда расплодились колдуны, вампиры, оборотни, зомби, демоны и прочая нечисть? Лишь инквизиторы. Правда, вместе с виновными частенько гибнут и невинные, но разве это повод для сомнений? Ересь должна уничтожаться с корнем!
Почувствовав могущество Святой Инквизиции, я не колебался в выборе карьеры.
И вот позади низшая ступень – я больше не простой охотник на ведьм, а полноправный инквизитор. Выше – только командоры и сам Великий Инквизитор, лишь формально подчинённый Святому Совету патриархов Ладена.
Я помню многое.
Я был среди войска, осаждавшего замок Утерлофт в 1305 голу. До сих пор стыжусь того ужаса, который охватил меня вместе со всеми воинами, когда ворота проклятого замка открылись, выпуская отряд чёрных рыцарей со стальными крыльями летучих мышей на шлемах.
Настоящий инквизитор не должен ощущать страх. Он обязан полазить в себе все эмоции, могущие повредить святому делу.
Пока на моём счету только два самостоятельных расследования.
Во-первых, я выследил в болотистой местности близ Риенбурга одного вампира, при жизни носившего титул барона фон Кирхсдорфа. Кто знает, отчего некогда славный и честный воин ударился в оккультизм, проводил сатанинские ритуалы, призывая демонов и заклинал их кровью собственных детей?.. Тусклым октябрьским днём я задал ему этот вопрос, когда мы стояли друг против друга на противно хлюпающей траве, мягко проваливающейся пол ногами. Барон не ответил мне, вознамерившись решить спор ударом своего двуручного рыцарского меча. Сила, свойственная всем вампирам, не помогла ему. Ведь что такое физическая мощь против Святой Инквизиции? Получив удар Святой Силы, барон немедленно потерял свою прыть. В конце концов мой клинок отделил его голову от тела...
Во-вторых, я раскрыл еретический заговор, вызревший в Дельнийском княжестве. После собранных мною доказательств много благородных дворян и дворянок отправились в подвалы Святой Инквизиции, из которых, как известно, ещё никто не выхолил оправданные. Чем с большей страстностью человек убеждает в своей невиновности, тем увереннее брат следователь в том, что перед ним – упорствующий еретик... Вскоре ересиарх был изобличён и сожжён на главной плошали Ладена, а я мог со спокойной душой взяться за другое задание.
Странно, но второе расследование доставило мне больше удовольствия, чем первое. Хотя... Я ведь никогда не был человеком действия. Пусть другие бегают с поднятыми мечами – я предпочитаю сопоставлять факты и расспрашивать свидетелей...
Итак, за пять часов игры я добился столького, на что другим требуются недели. Немного смухлевал, подправил статистику своего персонажа, но в конце концов кто никогда не обманывает?..
Завтра начну поиски Инфа – он очень осторожен и подозрителен.
Выключив ноут, я беру пистолет, надеваю куртку с капюшоном и выхожу из дома – пора сделать один важный визит.
В Ландополисе по вечерам идёт дождь.
В Мидиаполисе, откуда я приехал, для очистки атмосферы пускают снег, но право же, дождь мне нравится больше.
Дождь...
Я люблю звук падения первых капель, вестников ливня.
Я люблю печаль последних капель, остатков небесной воды.
Я люблю дрожащие, трепетные нити, сшивающие небо с землёй.
Я люблю непроницаемую стену, ограждающую меня от толпы.
Пока нет дождя, асфальт тротуаров и дорог похож на пористую кожу. После дождя он блестит, словно самый дорогой атлас.
Во время дождя на улицах не видно крыс. Они прячутся в самые глубокие норы.
Единственное, чем плох дождь – он снижает меткость и искажает траекторию пули: приходится целиться немного выше, чем обычно.
Надвинув капюшон, пробираюсь через толпу, запрудившую улицу. Среди шляп, зонтов, плащей я выгляжу одиноким байтом, скачущим по безбрежной Сети.
Мне не очень далеко идти, хотя я с удовольствием бы насладился длинной прогулкой.
Довольно холодно. В этом полисе явно экономят на электроэнергии.
Сворачиваю в переулок, выхожу на другую улицу, где почти никого нет. Прохожу её до конца и попадаю в дыру, куда не суются полицейские патрули.
По левую руку сквозь струи дождя виден мрачный силуэт заброшенного завода по переработке отходов. Его трубы – все три – вздымаются выше окрестных домов. Их не освещают специально, поэтому лишь случайные отблески выхватывают из тьмы монолитный бетон.
Пробираюсь дворами – так короче. Рука – на рукоятке пистолета: мало ли кто может шататься по таким задворкам?
Повсюду однообразные огромные дома-"муравейники". В таких домах низкие потолки, маленькие комнаты с тонкими стенами. Сотни, тысячи комнат. Безликие соты вымершего роя...
Где-то слышен крик. Потом выстрел.
Крепче сжимаю пистолет, стараясь держаться не слишком близко к тёмным провалам подъездов.
Тротуар внезапно обрывается под ногами. Я вовремя останавливаюсь перед огромной ямой, окружённой искорёженным асфальтом. Сюда будто выстрелили из базуки.
Выхожу на длиннющее шоссе, по которому примерно раз в полминуты проносятся на огромной скорости автомобили. Трасса напоминает глубокую рану на теле города, мокрую от дождя. Её обрамляют стены строений – молчаливые свидетели всего, происходившего здесь. Они стоят так близко друг к другу, что с высоты, наверно, крыши кажутся ровным полем.
Редкие прохожие постоянно вжимают головы в плечи, держась за поднятые воротники.
Прямо на улице валяются металлические ящики. Какой-то человек в ветхом рванье, с которого текут потоки воды, роется в одном из них. Ещё двое таких же оборванцев сидят на соседних, переговариваясь и настороженно поглядывая на меня.
Женщина в красном длинном плаще выходит из продуктового магазинчика, запихивает пакеты с покупками в стоящую рядом с тротуаром машину, обходит её с другой стороны, садится за руль, и машина срывается с места, блестя мокрым металлом.
Мой капюшон постоянно норовит сползти на спину. Я затягиваю тесёмки потуже, уменьшая область обзора.
Ещё десять метров, свернуть в переулок...
Неоновая вывеска над тёмно-зелёной дверью давно разбита и не горит.
Дверь поддаётся с трудом, тихо поскрипывая. На ладонь налипают частички краски.
Пройдя по проходу, спускающемуся вниз, я оказываюсь в главном помещении. Примерно сотня квадратных метров. Жёсткая электронная музыка. Разноцветные тусклые лампы, оставляющие тёмные пятна неосвещённого пространства. Человек тридцать посетителей: одни сидят возле бара, другие за столиками, половина работает на портативных компьютерах, изредка перебрасываясь словами. Здесь не в моде бриллиантовые украшения. Здесь больше ценят висящие на тонких цепочках сгоревшие платы – знак того, что хакер взломал правительственную систему или крупный банк. Таков клуб «Log out», обнаруженный Некросом и охарактеризованный как место сбора друзей со «сцены».
«Сценой» называют хакерское сообщество. Интересно почему?.. Главное, не путать «сцену» с «демосценой» – сообществом талантливых творцов, лучших в мире знатоков компьютерной графики.
Почитатели газетных «уток» и дешёвых сенсаций будут разочарованы, увидев «сцену» своими глазами. Обычному человеку не понять, как можно сутками торчать перед чёрным экраном программы отладчика или перерывать гору распечаток кодов операционной системы, например NUOS, ища программные ошибки, открывающие дорогу атакующему...
Обществу хакеры представляются на фоне погонь, перестрелок, громких взломов и разбирательств в судах. Многие верят, что хакер – обязательно отважный одиночка, бросающий вызов Системе, обижающий «плохих парней» и помогающий «парням хорошим»...
Бред!
Этих глупцов не убедишь, что человек, взломавший банк и наворовавший миллионы кредитов, вовсе не хакер, а обычный грабитель, от остальных бандитов отличающийся только орудиями преступления...
Ну да Вирус с ними!.. В маленьком закрытом сообществе есть своя прелесть – этакая субкультура: свой запах, арго, непонятные постороннему намёки во фразах.
Небрежно подхожу к бару и заказываю себе минералку.
Слева и справа на меня устремляются изучающие взгляды.
С высоким стаканом и холодной бутылкой в руках иду в дальний угол. Нахожу свободный столик, сажусь. Стул, сделанный из тонких хромированных трубок, немного прогибается под моим весом. Достаю из сумки ноут, включаю. Делаю несколько глотков ледяной газировки, пока он загружается.
Всей кожей ощущаю на себе колючие взгляды.
Одно неверное движение – и я покойник.
Здесь нет места глупым играм – здесь стреляют без предупреждения.
Полиция убивает хакеров на месте, лишь изредка доводя дело до суда.
Хакеры всё глубже отступают в тень, скрывая все подходы к себе.
«Особые скидки для постоянных клиентов!»...
Я знаю их, знаю их всех.
Лишь в углу сидит кто-то с надвинутым на лицо капюшоном. А остальные знакомы мне по тайным снимкам Некроса. Он просто запоминал их образы, а потом составил как-то раз базу данных.
Вон Мот – сонливый, медлительный человек, лишь иногда побеждающий обычную свою меланхолию. Ему 30 лет, он ленив, жаден и бесстрашен. Из одежды предпочитает потёртые джинсы и необъятных размеров свитера.
На кожаном диванчике сидят Эрик и Неро. Эрик – здоровенный, мускулистый, на его голове укреплено переговорное устройство с подведённым ко рту микрофоном. Большой любитель обтягивающих чёрных маек и геля для укладки волос.
Неро – глава группы, один из лучших на «сцене». Заносчив и дерзок. Ботинки, часы, рубашка – во всём чувствуется стиль. Сразу понятно, что перед тобой человек спокойный, решительный и очень в себя влюблённый. Не знаю почему, но я чувствую к нему неприязнь.
Напротив них вечно грустный Руди Штейнер – самый старший, ему далеко за тридцать. Вместо левой руки у него хромированный протез. Предпочитает застёгнутые на все пуговицы рубашки тёмных тонов и вельветовые брюки.
Руди противоположен счастливчик Старк – лет 19, причёска в стиле «только что с утра», широченные штаны с карманами на коленях – обязательно такие, чтобы зад висел ниже коленей. Оппозиция всем. Любит минеральную воду.
За отдельным столиком возится с клавиатурой Лита – короткие белые волосы, аккуратный косой пробор, кожаные джинсы, чёрная футболка, кожаные перчатки с обрезанными пальцами, металлический браслет-головоломка на руке. К сожалению, никто ей так и не сказал, что девушке не к лицу постоянно носить чёрную одежду – как бы это ни было удобно. Да и перчатки с обрезанными пальцами на женских руках плохо смотрятся...
Я знаю их так же хорошо, как если бы провёл с ними долгие годы. Мне известны факты их биографий. Скажем, Неро был младшим сыном в богатой семье, поэтому получил хорошее образование. Из-за своего характера он ни с кем не мог ужиться и предпочёл солидной карьере в семейной корпорации жизнь свободного хакера.
А Мот родился в этом бедняцком районе, перед ним никогда не маячил сверкающий путь в элиту. Работать он не любил, но обладал немалым талантом ко всякой технике, потом раздобыл компьютер... Неро встретил его когда-то и научил почти всему.
Из крайне неблагополучной семьи и Лита: отец постоянно избивал её мать, которой было всё равно – она до самой смерти так и не смогла побороть свою страсть к наркотикам. Теперь Лита сама зарабатывает на жизнь, воспитывая младшего брата.
Эрик – типичный пример хакера, сделавшего себя из ничего. Он постоянно дрался на улицах, но не упускал случая пополнить знания об очаровавшем его мире компьютеров. Неплохо сочетает интеллектуальные тренировки с физическими.
Старк – личность таинственная: откуда-то из трущоб, не помнит ни отца, ни матери.
Штейнер тоже мало рассказывает о своём прошлом. Кажется, он работал в каких-то официальных структурах, но из-за чего-то вылетел со службы и стал хакером – больше по духу, чем по способностям...
Я не предпринимаю ничего особенного, просто лазаю по Сети.
Наконец, кто-то делает первый ход. Защитная self-made программа извещает о появлении постороннего сканирующего модуля.
Что ж, для этого случая у меня припасена специальная программа-ghost. Она подсовывает чужому модулю не настоящую систему, а модель, фальшивый образ.
Высветилось сообщение, что модуль закончил сканирование и удалился. Очень хорошо.
Пять минут ничего не происходит. Окружающие продолжают заниматься своими делами, как бы не обращая на меня внимания. За соседним столиком ковыряют паяльником плату.
Шесть минут...
Ага, началось!
Курсор ползает рывками с черепашьей скоростью. Защитные программы либо молчат, либо сигналят о внешнем вторжении.
Короткая команда – и на экране обычная программная оболочка сменяется серым цветом консоли. Правая половина экрана – статистика: сведения о текущем состоянии системы. Левая – быстро уходящий вверх список введённых команд, летящих из моего мозга через имплантант в ноут.
984374948 clusters lost
Initiating mirror wall... Done
Proceeding... Done
Я задействую резервную систему защиты, называемую «зеркальной стеной». Постоянно приходят сообщения о недоступности отдельных кластеров жёсткого диска.
984378121 clusters lost
Template error in m(c=23); 47h39
Low memory warning
Scanning... Done
Deleting clusters...
Завершая сканирование и закрытие портов, запускаю холодную перезагрузку, стирающую всё, находившееся в оперативной памяти. Ноут понимает меня с полуслова и не ругается предупреждениями, что все несохранённые данные будут потеряны.
Copy protection activated
983834 clusters lost
Ситуация под контролем. Можно даже позволить себе улыбнуться в ответ на изощрённые атаки моих противников. Мой имплантант обеспечивает мне существенное преимущество: представьте себе двух шахматистов, один из которых играет блиц, а другой над каждым ходом размышляет минут десять.
Prepare to evacuate memory
Shutdown immediate... Denied
Вот как?.. Молодцы! Чуть совсем не отключили от системы. Однако послать в нокаут великого Меня одним ударом невозможно.
Preparing to shutdown
Shutdown in 10...
Low memory warning
Scanning complete...
Deleting infested files
Internal conflict located... Fixed
Low energy warning
Additional memory required
Они всё же запустили отключение системы. Забили всю память. Каким-то образом даже сымитировали недостаток энергии. Скорее всего поставили минимальное время бездействия до отключения – соответственно каждую секунду, когда я не посылал команд, ноут порывался выключиться и залечь в ждущий режим, но мои догоняющие приказы снова заставляли его работать.
Что ж... Пора входить в киберпространство.
Человеческий мозг – самый мощный вычислительный механизм: он может снять всю нагрузку с главного процессора ноута...
...Потоки цифр рождают ощущение полёта.
Shiftingrealities.
То кажется, что это я лечу, то, наоборот, я неподвижен, а вокруг бушует хаос... У неподготовленного человека от такого мозг бы просто отключился. У меня же он начинает работать с большей интенсивностью. Я уже не думаю над командами – в этом состоянии для меня подобное столь же нелепо, как в реальной жизни думать над каждым движением руки. На то и существуют подсознание, инстинкт, «прошивка» в спинном мозге...
Нет здесь никаких образов на самом деле. Все эти потоки – лишь абстрактное представление.
На самом деле ничего нет. Я ничего не вижу – откуда тут глаза? Только чувства, инстинкты, интуиция... Вся нужная информация просто возникает в мозгу...
Мозг измеряет время не так, как тело. Тело знает, сколько времени прошло в реальном мире, пусть мы и не умеем прислушиваться к нему настолько чутко, чтобы нам не нужны были часы.
В киберпространстве мозг отделён от тела. Ничто не мешает ему и не поправляет его. А потому – всё измеряется мыслями.
Два байта тому назад я сделал то-то...
Через пять мегабайтов совершу то-то...
Лишь так, а не иначе!..
Можно выйти обратно в реальный мир – и обнаружить, что прошло лишь несколько секунд с момента погружения в киберпространство.
А можно – очнуться с чувством, что у тебя провал в памяти, что из неё выпало несколько часов.
В этот раз я не задерживаюсь в киберпространстве надолго – всё же не в безопасной закрытой комнате, а среди чужих.
Я просто разгружаю память компьютера и ускоряю решение задач, чтобы ресурсы освобождались быстрее, чем загружаются...
...Mirror wall initiated
Закрыты все порты, система очищена от информации, поступившей за последние пять минут – дискриминация по временному признаку.
Мимолётный взгляд поверх экрана: вся группа собралась вокруг Неро, ожесточённо молотящего по клавишам своего компьютера. На лицах написано удивление, а на лице Неро – ещё и раздражение.
Что ж, теперь моя очередь. Давно хотел испробовать свои любимые вирусы и программы в боевых условиях.
Безобидная программка-сканер просмотрела систему Неро и составила доклад с анализом узких мест. Это как водопровод: если есть одна тонкая труба, то и по остальным вода течёт медленнее.
Запускаю ВХ-3000 – отличный вирус, поставленный компьютерными хулиганами на поточное производство в каждой Сети. Любая защитная программа его элементарно вычисляет.
Моя программка-сканер на этот раз проанализировала защиту.
Неро доволен – он решил, что у меня не хватило сил взломать его систему. Окружающие похлопывают его по плечам, улыбаясь.
Автоматический подбор вируса, необходимого для той программы, которая напала на ВХ-3000, потом в бой вступает Cassandra – недавно появившийся летальный вирус. Между прочим, массовый, не мной придуманный и даже не кланерами. Под прикрытием «Кассандры» запускаю и небольшую программку, подключающую под видом дополнительных антивирусных баз заранее записанный лог.
Использованная Неро защитная программа во время работы творит в своём каталоге сущий бардак, постоянно создавая и уничтожая временные файлы. Поэтому моё добавление осталось незамеченным – просто какие-то файлы сгенерировались и пока не удалились.
Защита, естественно, «Кассандру» распознала и засигналила об опасности. Тут-то и пригодился мой лог-файл: прочитав его, компьютер объявит, что «system files infested, infesting increases dramatically» и надо немедленно удалить все заражённые файлы, причём как можно скорее.
Далее возможны два варианта: либо Неро настолько глуп, что удаление файлов, опознанных по категории А, у него автоматическое, либо программа начнёт замораживать все процессы, а он будет долго думать, что и откуда удалять. Для каждого случая у меня заготовлен свой сценарий, ставящий систему на колени.
Сканирование показало, что удаление началось автоматически.
Посылаю всего две строчки кода, разрешающих защитной программе затереть нулевую дорожку жёсткого диска. Бой окончен.
Конечно, я использовал свои способности Нейроманта – обычный человек не смог бы подавать нужные команды с моей скоростью, да и нет у него таких сканеров под рукой. Всегда обожал именно этот вид программ – уши и глаза в стане врага. Предупреждён – значит вооружён! На деле иметь хороший сканер гораздо важнее, чем обладать крутым вирусом.
Позволяю себе откинуться на спинку стула и отпить немного ледяной минералки, от которой ломит зубы – пока мои программы автоматически убирают все следы своего воздействия. Так подрывники извлекают из-под золы куски оболочки взрывчатки. Тонкая струйка воды, в моём мозгу вызывающая образ блестящей ртути, пробегает по пищеводу в желудок, приятно холодя горло.
Неро говорит исключительно нехорошее слово и бьёт кулаком по столу. Потом лицо его разглаживается, он качает головой, как человек, ставший свидетелем гениального трюка. Оставив свой компьютер, он встаёт и подходит ко мне.
Продолжаю делать вид, будто я – обычный посетитель, вознамерившийся попить минералки с газом в приятной компании, заодно решая свои дела в Сети.
– Hey, mist! Wana tok 'bout sas? (Эй, мистер! Вы ни о чём не хотите поговорить?) – интересуется Неро, беря стул из-за соседнего столика и подсаживаясь ко мне.
Смотрю на него поверх экрана. Делаю ещё глоток минералки.
– An' watta tu wana tok 'bout? (А о чём ты хочешь поговорить?) – спрашиваю его в ответ.
Неро усмехается.
– I se tu's da comp rula! (Я вот вижу, что ты спец по компьютерам!) – говорит он, глядя мне прямо в глаза. – Neva se da tu hie. (Никогда тебя здесь раньше не видел.)
Ставлю стакан на стол и сладко потягиваюсь.
– Don' mind. I lik hie. I sink I gona rouch hie gai'n'gain. (Ничего. Мне здесь понравилось. Я здесь собираюсь бывать почаще.)
– Hau tu nu da det chacot? (Откуда ты узнал про это местечко?)
– Frend da mine tokt me. Nekros – nu da him? (Да друг один рассказал. Некрос – знаешь его?)
Неро улыбается. Остальные подходят чуть-чуть ближе, чтобы слышать разговор.
– Me can remo him if tu me tok sas spek 'bout him. (Наверное, смогу вспомнить, если ты про него что-нибудь особенное расскажешь.)
– Не tokt me ke me doit tu giv det disk if 1 nid U a m'aid. (Он советовал передать тебе этот вот диск, если мне понадобится, чтобы мы нашли общий язык.)
Я протягиваю ему диск, закрытый фирменной системой Некроса. Ключ он доверил только Неро.
Неро вставляет диск в комп Мота (его-то комп нескоро сможет работать, хе-хе!), проверяет защиту, потом кивает:
– Ye, he bin da gut frend an'da cul hacker. Tu nu ke he' ded? (Да, он был хорошим другом и крутым хакером. Ты знаешь, что он погиб?)
– Ye, but don' nou hou. (Да, только не знаю, как.)
– Sudernt gotchas. It' bin da tragic I tok tu. (Случайные преступники... Это стало для меня настоящим ударом, честно признаюсь.)
«...открывается эта замечательная выставка. Все желающие познакомиться с работами таких величайших мастеров, как Георгий Волокнов, Алессандро Марино, Пол Стефансон и Кристиан Пар, могут...»
Лёжа под одеялом, чувствую сердцебиение всего полиса. Всех миллионов людей, занимающихся своим делом.
За завтраком я впервые изучаю карту города.
Сейчас она для меня – не более чем линии и раскрашенные многоугольники. Но я хочу узнать другой полис, чтобы при взгляде на карту видеть не скупой чертёж улицы, а, например, магазинчик на углу. Тогда я узнаю эту улицу из тысячи других, она станет мне почти родной. Именно так можно подружиться с городами: надо смотреть на них не гордым взглядом завоевателя, а пытливыми глазами путешественника.
После стакана сока и сдобной булочки я наконец отправился к врачу. Он налепил мне на шею пластырь с быстро всасывающейся мазью, дал с собой целую коробку таких же и наказал ставить их на десять минут утром и вечером. Через пару дней боль должна пройти.
Дома я уселся за ноут и включился в игру. Я – Нейромант. Если что-то теоретически можно взломать, то я это сделаю обязательно. Вирус меня побери, я ведь в своё время был лучшим в классе взломщиком! Пять минут погружения в виртуальность – и игра подчинена, время сжимается в кулаке, становится послушным...
...Я закрываю глаза и вспоминаю пройденный путь – мне кажется, что всё было совсем недавно.
Я стоял на вершине холма. (Оригинальное начало, нечего сказать!)
На боку – короткий меч, за плечами – мешок с огнивом, парой завёрнутых в чистую тряпицу лепёшек, верёвкой, несколькими другими необходимыми путешественнику вещами.
Я был молод, но не страдал наивностью.
Я не хотел стать великим – просто хотел получать удовольствие от жизни.
Сначала на меня напали бандиты, когда я проходил по лесной дороге, стремясь попасть в славный город Ладен, столицу Эгера. Их было трое – но я оказался быстрее и хитрее. Убегая, я заставил их растянуться цепочкой, потом, внезапно обернувшись, сразил ближайшего и взял его дубину. Быстро погиб и второй.
Третий попытался убежать, но я метнул дубину ему в голову, а затем пригвоздил к земле, не дав даже прийти в сознание.
Я стоял на дороге с окровавленными руками и мечом и был ужасно горд собой. «Не это ли – счастье?» – подумалось мне тогда.
Потом я стал ловчее, и кровь врагов больше не пачкала мои руки. Я набирался опыта, предпринимая безрассудные походы, чтобы потом, проедая и пропивая добытые сокровища, услышать о новом интересном месте – и, загоревшись, рвануться туда.
Весь мир был мною исхожен вдоль и поперёк – от густых лесов Арландии до зловонных болот Риенбурга.
Мои волосы трепали самумы знойных пустынь Ринна и суровые ветра заледеневшего Регана. Мои ноги ступали по шелковистой траве Ралении и по сухой земле Норгемра.
Я нёс в себе воспоминания о годах странствий, битв и поединков, чего нельзя было предположить, видя моё молодое лицо.
Лишь наблюдательный человек мог заметить «птичьи лапки» в уголках моих глаз и морщинки у сжатых тонких губ.
Но меня никто не рассматривал пристально, наоборот, все старались опустить взгляд и отойти подальше.
Виной всему был мой черный плащ с красной подкладкой и широкополая шляпа с залихватским белым пером.
Обычная одежда инквизиторов.
В принципе обывателей можно понять: Святая Инквизиция – самая могущественная сила в этом мире.
Когда-то всё было по-иному: власть Инквизиции почти не распространялась за пределы Эгера; короли, князья и бароны правили по собственному произволу, не считаясь с мнением Церкви. Но времена меняются.
Кто ещё может встать на защиту людей, когда расплодились колдуны, вампиры, оборотни, зомби, демоны и прочая нечисть? Лишь инквизиторы. Правда, вместе с виновными частенько гибнут и невинные, но разве это повод для сомнений? Ересь должна уничтожаться с корнем!
Почувствовав могущество Святой Инквизиции, я не колебался в выборе карьеры.
И вот позади низшая ступень – я больше не простой охотник на ведьм, а полноправный инквизитор. Выше – только командоры и сам Великий Инквизитор, лишь формально подчинённый Святому Совету патриархов Ладена.
Я помню многое.
Я был среди войска, осаждавшего замок Утерлофт в 1305 голу. До сих пор стыжусь того ужаса, который охватил меня вместе со всеми воинами, когда ворота проклятого замка открылись, выпуская отряд чёрных рыцарей со стальными крыльями летучих мышей на шлемах.
Настоящий инквизитор не должен ощущать страх. Он обязан полазить в себе все эмоции, могущие повредить святому делу.
Пока на моём счету только два самостоятельных расследования.
Во-первых, я выследил в болотистой местности близ Риенбурга одного вампира, при жизни носившего титул барона фон Кирхсдорфа. Кто знает, отчего некогда славный и честный воин ударился в оккультизм, проводил сатанинские ритуалы, призывая демонов и заклинал их кровью собственных детей?.. Тусклым октябрьским днём я задал ему этот вопрос, когда мы стояли друг против друга на противно хлюпающей траве, мягко проваливающейся пол ногами. Барон не ответил мне, вознамерившись решить спор ударом своего двуручного рыцарского меча. Сила, свойственная всем вампирам, не помогла ему. Ведь что такое физическая мощь против Святой Инквизиции? Получив удар Святой Силы, барон немедленно потерял свою прыть. В конце концов мой клинок отделил его голову от тела...
Во-вторых, я раскрыл еретический заговор, вызревший в Дельнийском княжестве. После собранных мною доказательств много благородных дворян и дворянок отправились в подвалы Святой Инквизиции, из которых, как известно, ещё никто не выхолил оправданные. Чем с большей страстностью человек убеждает в своей невиновности, тем увереннее брат следователь в том, что перед ним – упорствующий еретик... Вскоре ересиарх был изобличён и сожжён на главной плошали Ладена, а я мог со спокойной душой взяться за другое задание.
Странно, но второе расследование доставило мне больше удовольствия, чем первое. Хотя... Я ведь никогда не был человеком действия. Пусть другие бегают с поднятыми мечами – я предпочитаю сопоставлять факты и расспрашивать свидетелей...
Итак, за пять часов игры я добился столького, на что другим требуются недели. Немного смухлевал, подправил статистику своего персонажа, но в конце концов кто никогда не обманывает?..
Завтра начну поиски Инфа – он очень осторожен и подозрителен.
Выключив ноут, я беру пистолет, надеваю куртку с капюшоном и выхожу из дома – пора сделать один важный визит.
В Ландополисе по вечерам идёт дождь.
В Мидиаполисе, откуда я приехал, для очистки атмосферы пускают снег, но право же, дождь мне нравится больше.
Дождь...
Я люблю звук падения первых капель, вестников ливня.
Я люблю печаль последних капель, остатков небесной воды.
Я люблю дрожащие, трепетные нити, сшивающие небо с землёй.
Я люблю непроницаемую стену, ограждающую меня от толпы.
Пока нет дождя, асфальт тротуаров и дорог похож на пористую кожу. После дождя он блестит, словно самый дорогой атлас.
Во время дождя на улицах не видно крыс. Они прячутся в самые глубокие норы.
Единственное, чем плох дождь – он снижает меткость и искажает траекторию пули: приходится целиться немного выше, чем обычно.
Надвинув капюшон, пробираюсь через толпу, запрудившую улицу. Среди шляп, зонтов, плащей я выгляжу одиноким байтом, скачущим по безбрежной Сети.
Мне не очень далеко идти, хотя я с удовольствием бы насладился длинной прогулкой.
Довольно холодно. В этом полисе явно экономят на электроэнергии.
Сворачиваю в переулок, выхожу на другую улицу, где почти никого нет. Прохожу её до конца и попадаю в дыру, куда не суются полицейские патрули.
По левую руку сквозь струи дождя виден мрачный силуэт заброшенного завода по переработке отходов. Его трубы – все три – вздымаются выше окрестных домов. Их не освещают специально, поэтому лишь случайные отблески выхватывают из тьмы монолитный бетон.
Пробираюсь дворами – так короче. Рука – на рукоятке пистолета: мало ли кто может шататься по таким задворкам?
Повсюду однообразные огромные дома-"муравейники". В таких домах низкие потолки, маленькие комнаты с тонкими стенами. Сотни, тысячи комнат. Безликие соты вымершего роя...
Где-то слышен крик. Потом выстрел.
Крепче сжимаю пистолет, стараясь держаться не слишком близко к тёмным провалам подъездов.
Тротуар внезапно обрывается под ногами. Я вовремя останавливаюсь перед огромной ямой, окружённой искорёженным асфальтом. Сюда будто выстрелили из базуки.
Выхожу на длиннющее шоссе, по которому примерно раз в полминуты проносятся на огромной скорости автомобили. Трасса напоминает глубокую рану на теле города, мокрую от дождя. Её обрамляют стены строений – молчаливые свидетели всего, происходившего здесь. Они стоят так близко друг к другу, что с высоты, наверно, крыши кажутся ровным полем.
Редкие прохожие постоянно вжимают головы в плечи, держась за поднятые воротники.
Прямо на улице валяются металлические ящики. Какой-то человек в ветхом рванье, с которого текут потоки воды, роется в одном из них. Ещё двое таких же оборванцев сидят на соседних, переговариваясь и настороженно поглядывая на меня.
Женщина в красном длинном плаще выходит из продуктового магазинчика, запихивает пакеты с покупками в стоящую рядом с тротуаром машину, обходит её с другой стороны, садится за руль, и машина срывается с места, блестя мокрым металлом.
Мой капюшон постоянно норовит сползти на спину. Я затягиваю тесёмки потуже, уменьшая область обзора.
Ещё десять метров, свернуть в переулок...
Неоновая вывеска над тёмно-зелёной дверью давно разбита и не горит.
Дверь поддаётся с трудом, тихо поскрипывая. На ладонь налипают частички краски.
Пройдя по проходу, спускающемуся вниз, я оказываюсь в главном помещении. Примерно сотня квадратных метров. Жёсткая электронная музыка. Разноцветные тусклые лампы, оставляющие тёмные пятна неосвещённого пространства. Человек тридцать посетителей: одни сидят возле бара, другие за столиками, половина работает на портативных компьютерах, изредка перебрасываясь словами. Здесь не в моде бриллиантовые украшения. Здесь больше ценят висящие на тонких цепочках сгоревшие платы – знак того, что хакер взломал правительственную систему или крупный банк. Таков клуб «Log out», обнаруженный Некросом и охарактеризованный как место сбора друзей со «сцены».
«Сценой» называют хакерское сообщество. Интересно почему?.. Главное, не путать «сцену» с «демосценой» – сообществом талантливых творцов, лучших в мире знатоков компьютерной графики.
Почитатели газетных «уток» и дешёвых сенсаций будут разочарованы, увидев «сцену» своими глазами. Обычному человеку не понять, как можно сутками торчать перед чёрным экраном программы отладчика или перерывать гору распечаток кодов операционной системы, например NUOS, ища программные ошибки, открывающие дорогу атакующему...
Обществу хакеры представляются на фоне погонь, перестрелок, громких взломов и разбирательств в судах. Многие верят, что хакер – обязательно отважный одиночка, бросающий вызов Системе, обижающий «плохих парней» и помогающий «парням хорошим»...
Бред!
Этих глупцов не убедишь, что человек, взломавший банк и наворовавший миллионы кредитов, вовсе не хакер, а обычный грабитель, от остальных бандитов отличающийся только орудиями преступления...
Ну да Вирус с ними!.. В маленьком закрытом сообществе есть своя прелесть – этакая субкультура: свой запах, арго, непонятные постороннему намёки во фразах.
Небрежно подхожу к бару и заказываю себе минералку.
Слева и справа на меня устремляются изучающие взгляды.
С высоким стаканом и холодной бутылкой в руках иду в дальний угол. Нахожу свободный столик, сажусь. Стул, сделанный из тонких хромированных трубок, немного прогибается под моим весом. Достаю из сумки ноут, включаю. Делаю несколько глотков ледяной газировки, пока он загружается.
Всей кожей ощущаю на себе колючие взгляды.
Одно неверное движение – и я покойник.
Здесь нет места глупым играм – здесь стреляют без предупреждения.
Полиция убивает хакеров на месте, лишь изредка доводя дело до суда.
Хакеры всё глубже отступают в тень, скрывая все подходы к себе.
«Особые скидки для постоянных клиентов!»...
Я знаю их, знаю их всех.
Лишь в углу сидит кто-то с надвинутым на лицо капюшоном. А остальные знакомы мне по тайным снимкам Некроса. Он просто запоминал их образы, а потом составил как-то раз базу данных.
Вон Мот – сонливый, медлительный человек, лишь иногда побеждающий обычную свою меланхолию. Ему 30 лет, он ленив, жаден и бесстрашен. Из одежды предпочитает потёртые джинсы и необъятных размеров свитера.
На кожаном диванчике сидят Эрик и Неро. Эрик – здоровенный, мускулистый, на его голове укреплено переговорное устройство с подведённым ко рту микрофоном. Большой любитель обтягивающих чёрных маек и геля для укладки волос.
Неро – глава группы, один из лучших на «сцене». Заносчив и дерзок. Ботинки, часы, рубашка – во всём чувствуется стиль. Сразу понятно, что перед тобой человек спокойный, решительный и очень в себя влюблённый. Не знаю почему, но я чувствую к нему неприязнь.
Напротив них вечно грустный Руди Штейнер – самый старший, ему далеко за тридцать. Вместо левой руки у него хромированный протез. Предпочитает застёгнутые на все пуговицы рубашки тёмных тонов и вельветовые брюки.
Руди противоположен счастливчик Старк – лет 19, причёска в стиле «только что с утра», широченные штаны с карманами на коленях – обязательно такие, чтобы зад висел ниже коленей. Оппозиция всем. Любит минеральную воду.
За отдельным столиком возится с клавиатурой Лита – короткие белые волосы, аккуратный косой пробор, кожаные джинсы, чёрная футболка, кожаные перчатки с обрезанными пальцами, металлический браслет-головоломка на руке. К сожалению, никто ей так и не сказал, что девушке не к лицу постоянно носить чёрную одежду – как бы это ни было удобно. Да и перчатки с обрезанными пальцами на женских руках плохо смотрятся...
Я знаю их так же хорошо, как если бы провёл с ними долгие годы. Мне известны факты их биографий. Скажем, Неро был младшим сыном в богатой семье, поэтому получил хорошее образование. Из-за своего характера он ни с кем не мог ужиться и предпочёл солидной карьере в семейной корпорации жизнь свободного хакера.
А Мот родился в этом бедняцком районе, перед ним никогда не маячил сверкающий путь в элиту. Работать он не любил, но обладал немалым талантом ко всякой технике, потом раздобыл компьютер... Неро встретил его когда-то и научил почти всему.
Из крайне неблагополучной семьи и Лита: отец постоянно избивал её мать, которой было всё равно – она до самой смерти так и не смогла побороть свою страсть к наркотикам. Теперь Лита сама зарабатывает на жизнь, воспитывая младшего брата.
Эрик – типичный пример хакера, сделавшего себя из ничего. Он постоянно дрался на улицах, но не упускал случая пополнить знания об очаровавшем его мире компьютеров. Неплохо сочетает интеллектуальные тренировки с физическими.
Старк – личность таинственная: откуда-то из трущоб, не помнит ни отца, ни матери.
Штейнер тоже мало рассказывает о своём прошлом. Кажется, он работал в каких-то официальных структурах, но из-за чего-то вылетел со службы и стал хакером – больше по духу, чем по способностям...
Я не предпринимаю ничего особенного, просто лазаю по Сети.
Наконец, кто-то делает первый ход. Защитная self-made программа извещает о появлении постороннего сканирующего модуля.
Что ж, для этого случая у меня припасена специальная программа-ghost. Она подсовывает чужому модулю не настоящую систему, а модель, фальшивый образ.
Высветилось сообщение, что модуль закончил сканирование и удалился. Очень хорошо.
Пять минут ничего не происходит. Окружающие продолжают заниматься своими делами, как бы не обращая на меня внимания. За соседним столиком ковыряют паяльником плату.
Шесть минут...
Ага, началось!
Курсор ползает рывками с черепашьей скоростью. Защитные программы либо молчат, либо сигналят о внешнем вторжении.
Короткая команда – и на экране обычная программная оболочка сменяется серым цветом консоли. Правая половина экрана – статистика: сведения о текущем состоянии системы. Левая – быстро уходящий вверх список введённых команд, летящих из моего мозга через имплантант в ноут.
984374948 clusters lost
Initiating mirror wall... Done
Proceeding... Done
Я задействую резервную систему защиты, называемую «зеркальной стеной». Постоянно приходят сообщения о недоступности отдельных кластеров жёсткого диска.
984378121 clusters lost
Template error in m(c=23); 47h39
Low memory warning
Scanning... Done
Deleting clusters...
Завершая сканирование и закрытие портов, запускаю холодную перезагрузку, стирающую всё, находившееся в оперативной памяти. Ноут понимает меня с полуслова и не ругается предупреждениями, что все несохранённые данные будут потеряны.
Copy protection activated
983834 clusters lost
Ситуация под контролем. Можно даже позволить себе улыбнуться в ответ на изощрённые атаки моих противников. Мой имплантант обеспечивает мне существенное преимущество: представьте себе двух шахматистов, один из которых играет блиц, а другой над каждым ходом размышляет минут десять.
Prepare to evacuate memory
Shutdown immediate... Denied
Вот как?.. Молодцы! Чуть совсем не отключили от системы. Однако послать в нокаут великого Меня одним ударом невозможно.
Preparing to shutdown
Shutdown in 10...
Low memory warning
Scanning complete...
Deleting infested files
Internal conflict located... Fixed
Low energy warning
Additional memory required
Они всё же запустили отключение системы. Забили всю память. Каким-то образом даже сымитировали недостаток энергии. Скорее всего поставили минимальное время бездействия до отключения – соответственно каждую секунду, когда я не посылал команд, ноут порывался выключиться и залечь в ждущий режим, но мои догоняющие приказы снова заставляли его работать.
Что ж... Пора входить в киберпространство.
Человеческий мозг – самый мощный вычислительный механизм: он может снять всю нагрузку с главного процессора ноута...
...Потоки цифр рождают ощущение полёта.
Shiftingrealities.
То кажется, что это я лечу, то, наоборот, я неподвижен, а вокруг бушует хаос... У неподготовленного человека от такого мозг бы просто отключился. У меня же он начинает работать с большей интенсивностью. Я уже не думаю над командами – в этом состоянии для меня подобное столь же нелепо, как в реальной жизни думать над каждым движением руки. На то и существуют подсознание, инстинкт, «прошивка» в спинном мозге...
Нет здесь никаких образов на самом деле. Все эти потоки – лишь абстрактное представление.
На самом деле ничего нет. Я ничего не вижу – откуда тут глаза? Только чувства, инстинкты, интуиция... Вся нужная информация просто возникает в мозгу...
Мозг измеряет время не так, как тело. Тело знает, сколько времени прошло в реальном мире, пусть мы и не умеем прислушиваться к нему настолько чутко, чтобы нам не нужны были часы.
В киберпространстве мозг отделён от тела. Ничто не мешает ему и не поправляет его. А потому – всё измеряется мыслями.
Два байта тому назад я сделал то-то...
Через пять мегабайтов совершу то-то...
Лишь так, а не иначе!..
Можно выйти обратно в реальный мир – и обнаружить, что прошло лишь несколько секунд с момента погружения в киберпространство.
А можно – очнуться с чувством, что у тебя провал в памяти, что из неё выпало несколько часов.
В этот раз я не задерживаюсь в киберпространстве надолго – всё же не в безопасной закрытой комнате, а среди чужих.
Я просто разгружаю память компьютера и ускоряю решение задач, чтобы ресурсы освобождались быстрее, чем загружаются...
...Mirror wall initiated
Закрыты все порты, система очищена от информации, поступившей за последние пять минут – дискриминация по временному признаку.
Мимолётный взгляд поверх экрана: вся группа собралась вокруг Неро, ожесточённо молотящего по клавишам своего компьютера. На лицах написано удивление, а на лице Неро – ещё и раздражение.
Что ж, теперь моя очередь. Давно хотел испробовать свои любимые вирусы и программы в боевых условиях.
Безобидная программка-сканер просмотрела систему Неро и составила доклад с анализом узких мест. Это как водопровод: если есть одна тонкая труба, то и по остальным вода течёт медленнее.
Запускаю ВХ-3000 – отличный вирус, поставленный компьютерными хулиганами на поточное производство в каждой Сети. Любая защитная программа его элементарно вычисляет.
Моя программка-сканер на этот раз проанализировала защиту.
Неро доволен – он решил, что у меня не хватило сил взломать его систему. Окружающие похлопывают его по плечам, улыбаясь.
Автоматический подбор вируса, необходимого для той программы, которая напала на ВХ-3000, потом в бой вступает Cassandra – недавно появившийся летальный вирус. Между прочим, массовый, не мной придуманный и даже не кланерами. Под прикрытием «Кассандры» запускаю и небольшую программку, подключающую под видом дополнительных антивирусных баз заранее записанный лог.
Использованная Неро защитная программа во время работы творит в своём каталоге сущий бардак, постоянно создавая и уничтожая временные файлы. Поэтому моё добавление осталось незамеченным – просто какие-то файлы сгенерировались и пока не удалились.
Защита, естественно, «Кассандру» распознала и засигналила об опасности. Тут-то и пригодился мой лог-файл: прочитав его, компьютер объявит, что «system files infested, infesting increases dramatically» и надо немедленно удалить все заражённые файлы, причём как можно скорее.
Далее возможны два варианта: либо Неро настолько глуп, что удаление файлов, опознанных по категории А, у него автоматическое, либо программа начнёт замораживать все процессы, а он будет долго думать, что и откуда удалять. Для каждого случая у меня заготовлен свой сценарий, ставящий систему на колени.
Сканирование показало, что удаление началось автоматически.
Посылаю всего две строчки кода, разрешающих защитной программе затереть нулевую дорожку жёсткого диска. Бой окончен.
Конечно, я использовал свои способности Нейроманта – обычный человек не смог бы подавать нужные команды с моей скоростью, да и нет у него таких сканеров под рукой. Всегда обожал именно этот вид программ – уши и глаза в стане врага. Предупреждён – значит вооружён! На деле иметь хороший сканер гораздо важнее, чем обладать крутым вирусом.
Позволяю себе откинуться на спинку стула и отпить немного ледяной минералки, от которой ломит зубы – пока мои программы автоматически убирают все следы своего воздействия. Так подрывники извлекают из-под золы куски оболочки взрывчатки. Тонкая струйка воды, в моём мозгу вызывающая образ блестящей ртути, пробегает по пищеводу в желудок, приятно холодя горло.
Неро говорит исключительно нехорошее слово и бьёт кулаком по столу. Потом лицо его разглаживается, он качает головой, как человек, ставший свидетелем гениального трюка. Оставив свой компьютер, он встаёт и подходит ко мне.
Продолжаю делать вид, будто я – обычный посетитель, вознамерившийся попить минералки с газом в приятной компании, заодно решая свои дела в Сети.
– Hey, mist! Wana tok 'bout sas? (Эй, мистер! Вы ни о чём не хотите поговорить?) – интересуется Неро, беря стул из-за соседнего столика и подсаживаясь ко мне.
Смотрю на него поверх экрана. Делаю ещё глоток минералки.
– An' watta tu wana tok 'bout? (А о чём ты хочешь поговорить?) – спрашиваю его в ответ.
Неро усмехается.
– I se tu's da comp rula! (Я вот вижу, что ты спец по компьютерам!) – говорит он, глядя мне прямо в глаза. – Neva se da tu hie. (Никогда тебя здесь раньше не видел.)
Ставлю стакан на стол и сладко потягиваюсь.
– Don' mind. I lik hie. I sink I gona rouch hie gai'n'gain. (Ничего. Мне здесь понравилось. Я здесь собираюсь бывать почаще.)
– Hau tu nu da det chacot? (Откуда ты узнал про это местечко?)
– Frend da mine tokt me. Nekros – nu da him? (Да друг один рассказал. Некрос – знаешь его?)
Неро улыбается. Остальные подходят чуть-чуть ближе, чтобы слышать разговор.
– Me can remo him if tu me tok sas spek 'bout him. (Наверное, смогу вспомнить, если ты про него что-нибудь особенное расскажешь.)
– Не tokt me ke me doit tu giv det disk if 1 nid U a m'aid. (Он советовал передать тебе этот вот диск, если мне понадобится, чтобы мы нашли общий язык.)
Я протягиваю ему диск, закрытый фирменной системой Некроса. Ключ он доверил только Неро.
Неро вставляет диск в комп Мота (его-то комп нескоро сможет работать, хе-хе!), проверяет защиту, потом кивает:
– Ye, he bin da gut frend an'da cul hacker. Tu nu ke he' ded? (Да, он был хорошим другом и крутым хакером. Ты знаешь, что он погиб?)
– Ye, but don' nou hou. (Да, только не знаю, как.)
– Sudernt gotchas. It' bin da tragic I tok tu. (Случайные преступники... Это стало для меня настоящим ударом, честно признаюсь.)