Уэлч Джейн. Властелин Некронда (Книга Еда - 3)

   Палица опустилась. Раздался тошнотворный хруст костей и сдавленный вопль. Халь рубанул кентавра сзади и ощутил, как рунный меч рассек кость. Чудовище завизжало и обрушило палицу уже на торра-альтанца. Удар скользнул по руке Халя. Отпрянув, юноша описал мечом полный круг и перерубил одним махом все четыре ноги кентавра.
   Падая, тот издал пронзительный вопль, но в верхней, человеческой половине еще оставалось довольно энергии для того, чтобы напоследок снова ударить юношу палицей. Молодой воин инстинктивно вскинул руку, защищаясь, раздался треск, хруст, и она бессильно вмялась ему в плечо. Но пока еще Халь не чувствовал боли.
   Земля задрожала от падения тяжелого тела. Не двигаясь с места, Халь с силой сделал выпад и пронзил мечом человеческую грудь кентавра. Смуглое лицо юноши побледнело от усилия. Остальные полулюди-полукони, задрав хвосты, поскакали прочь со скоростью настоящих ориаксийских чистокровок.
   Осознание всего произошедшего едва не сбило Халя с ног. Брид!
   Кеовульф уже стягивал с Абеляра плащ.
   - О, силы небесные! - выдохнул рыцарь.
   - Брид! Брид... она жива? Брид! - простонал Халь, делая шаг вперед.
   Меч выпал из ослабевших пальцев, обе руки бессильно повисли.
   Кеовульф осторожно снял Абеляра с тела девушки. Голова лучника безжизненно покачивалась, на затылке чернела огромная вмятина. Но на лице застыло торжественное и удовлетворенное выражение. Рыцарь сурово и печально опустил лучника на землю и закрыл ему глаза.
   Не в силах даже пошевелиться, Халь молча наблюдал, как калдеец, сведя брови от волнения, опустился на колени рядом с Брид. По левой руке юноши растекалась жгучая, непереносимая боль. В горячке схватки он ничего не чувствовал, но теперь, когда боевой пыл угас, рана так пульсировала, что в голове у Халя помутилось, он пошатнулся и едва не упал.
   - Все в порядке, - сообщил Кеовульф. - Абеляр спас ее.
   Значение слов рыцаря накрыло юношу такой волной облегчения, что его аж затрясло. Кеовульф сочувственно поглядел на друга, кто-то еще сзади поддерживал юношу за талию, не давая упасть.
   Следующие несколько часов Халь не воспринимал ничего, кроме леденящего холода во всем теле. Порой ему чудилось, будто он вновь погребен в могиле, и Кеовульф снова собирается отрезать ему руку, чтобы уберечь от гангрены.
   - Нет, нет, не надо. Уж лучше смерть, - кричал он в бреду.
   Кто-то, должно быть, Кеовульф, влил ему в горло какую-то жидкость. Впадая в блаженное оцепенение, торра-альтанец понял, что то был маковый настой.
   Прошло несколько дней, прежде чем юноша вынырнул из череды странных снов, в которых ему почему-то виделся Спар с младенцем на руках, да еще в какой-то диковинной компании: сплошь великаны и нимфы. Из этих грез Халя выдернул звучный и скорбный напев, что унес его в штормовое, одетое облаками небо. Во всем мире словно не осталось ничего, кроме торжественной погребальной песни.
   С усилием вырвавшись из нелепого сна, молодой воин открыл глаза. Стояла глубокая ночь, ничего не было видно, лишь чувствовался какой-то неприятный запах. Через несколько минут глаза раненого начали привыкать к тьме и различать в ней какие-то черные силуэты. Душу сжало от чувства невосполнимой потери. Левую руку жгло острой болью.
   Совсем рядом кто-то пел. Глубокий звучный голос выводил прекрасную и печальную мелодию, и только теперь Халь узнал в ней песню из своего сна. Кеовульф сидел, скрестив ноги, возле костра и, глядя в огонь, слагал траурную песнь по Абеляру.
   Халь попытался сесть.
   - Спокойней, парень. Лежи, нам не к спеху, бежать некуда, - повернулся к нему рыцарь.
   - Где Брид? - прохрипел молодой воин.
   - Еще спит, - поспешно заверил Кеовульф.
   Халь снова начал приподниматься, но дикая боль в руке повалила его обратно. Юноша понял, что удушающее зловоние исходит именно от его раны, но не мог заставить себя поглядеть на нее.
   - Мне приснилось, или Абеляр и правда убит? Слова душили его.
   - Мертв, - горько произнес калдеец.
   - Как жаль, - неловко промямлил Халь. - Он был прекрасным человеком.
   Кеовульф кивнул.
   - Из самых лучших, - хрипло согласился он.
   - Мы обязаны ему всем, - простонал Халь. Страшно подумать, что было бы, окажись Абеляр менее доблестен и благороден! - А все, что он знал обо мне, - это что я ревнивый и безмозглый кретин, проклятие всем своим друзьям и любимым.
   Кеовульф неопределенно хмыкнул.
   - Кабы не он, Брид была бы уже мертва.
   Халь откинулся на спину, кляня себя, на чем свет стоит. Интересно, узнает ли когда-нибудь Абеляр о том, как благодарен ему юноша за самопожертвование? Молодой воин так и утопал в невеселых раздумьях, пока боль в ране не вырвала его из этого самобичевания.
   Надо чем-то занять голову, как-то отвлечься.
   - Где мы? Могу я быть чем-то полезен? Порыв свежего соленого ветра разогнал вонь. В воздухе витала влага.
   - Ничем. Лежи, набирайся сил. Пип найдет корабль. Мы на западном побережье Кеолотии, на полуострове Трех сестер.
   - Что! Сколько ж это дней я валялся в отключке? Халь попытался перекатиться на бок и встать, но тело свело болью и он снова обмяк.
   - На твоем месте я бы этого не делал, - добродушно посоветовал Кеовульф. - Мне бы не хотелось, чтобы у тебя опять разыгралась лихорадка. Приятно, знаешь ли, слышать твой голос, дружище. А то я уже начал скучать. - Он улыбнулся, но тут же посерьезнел. - Халь, мы должны принять решение. Я промыл твою...
   По его тону торра-альтанец сразу понял, что он хочет сказать. Хотя Халь не видел своей левой руки, но боль и отвратительный запах недвусмысленно говорили: все не так уж хорошо.
   - Нет! Нет! Мне нужна рука! - резко вскричал юноша, объятый прежним ужасом, пережитым под чародейским наваждением. Застонав, он бессильно откинул голову и заплетающимся языком спросил: - А Брид? Она хоть раз шевелилась?
   - Нет, - с суровой печалью ответил рыцарь. Халь кивнул.
   - Надо доставить ее домой.
   Набравшись храбрости, он глянул на левую руку, скрытую под толстой повязкой. Сквозь свежий бинт уже проступили тошнотворные гнойные пятна. Молодой воин вскинул глаза на старшего товарища.
   - Скажи мне самое худшее.
   - Кентавр раздробил тебе запястье, осколки торчат из кожи. Началась лихорадка, вся рука вокруг раны воспалилась. Ядовитый гной убивает тебя. Возможно, если бы Брид могла тебя лечить, все пошло бы по-другому, но прошло уже слишком много времени. Я должен...
   - Нет! Я тебе запрещаю, слышишь? Оставь мне руку! Скоро уже мы вернемся к Керидвэн. Она уймет лихорадку и залечит мне руку. Буду как новенький!
   Он устремил взор в небеса. При мысли об Абеляре горло сжалось от боли.
   - Как бы хотелось доказать тебе, что и я не такой уж никчемный слабак, - пробормотал он.
   Извернувшись, юноша поискал глазами Брид. Маленькая, закутанная в одеяло фигурка недвижно покоилась у костра рядом с Кимбелин. Золотые локоны принцессы сверкали в отсветах огня. Она отодвинула нетронутую тарелку с едой, нервно поднялась и направилась прочь от лагеря, точно хотела побыть наедине со своими мыслями. Однако Халь сейчас мог думать только о своей невесте.
   - Брид, Брид, - негромко окликнул он, но девушка не пошевелилась.
   Молодой лорд отвернулся. Как ни мечтал он хотя бы прикоснуться к возлюбленной, но все равно не мог смотреть на нее без горечи. Перед мысленным взором сразу вставал ее образ - вместе с тем полузверем. О, Халь более всего жаждал, чтобы с возлюбленной все было хорошо, но пока не мог видеть ее. Он со стоном прикрыл глаза, чувствуя, как боль из запястья поднимается к плечу.
   - Хочешь еще макового настоя? - спросил Кеовульф, из-под руки глядя на юношу. Рыцарь все так же сидел, скрестив ноги, перед огнем и возился с чем-то у себя на коленях. - Он не даст тебе ясно соображать, зато снимет боль. Другого средства нет.
   - Мне хочется немного подумать, - сдавленно произнес Халь, силясь вытеснить из мыслей страх потерять руку и гнусное видение, все еще стоящее перед глазами. - А что у тебя в руке?
   - Рубины, - беспечно пояснил калдеец. - Рубины и кольцо.
   Халь удивленно хмыкнул. Сил разговаривать почти не осталось.
   - Я отправился по следу мерзавцев, что наслали на нас стадо.
   - Выяснил, чего они надеялись... Кеовульф покачал головой.
   - Нет. Убил всех до единого. Сам теперь понимаю, дурака свалял. Просто не мог сдержаться.
   - Прекрасно тебя понимаю, - кивнул Халь. Рыцарь пожал плечами.
   - Я обыскал тела. Мне все казалось, тут что-то не так. Ну, с какой стати нападать на нас без малейшего повода с нашей стороны? Похоже, по крайней мере один из них был овиссийцем. - Он подкинул кольцо на ладони, снова поймал и поднес к глазам. - Баран, обвитый змеей. На пальце кольцо, а карманы набиты солнечными рубинами.
   - Покажи-ка кольцо, - потребовал Халь. Кеовульф сунул ему в правую руку золотой ободок.
   - Это не герб барона Годафрида, но очень на него похож. Должно быть, кого-то из его родни. Надо думать, страшатся нашего возвращения, страшатся потерять Торра-Альту и все богатства наших гор, когда мы вернем принцессу. Едва мы объявимся в городе, овиссийцы мгновенно будут опорочены в глазах короля.
   - Но откуда они узнали, что мы здесь? - удивился Кеовульф.
   - От того кеолотианского барона, кузена Годафрида, о котором все твердит Пип, - предположил Халь.
   Кеовульф молча кивнул, ссыпал рубины в карман и отправился обходить лагерь дозором. Боль снова накрыла Халя тяжелой волной, и он простонал всю ночь до утра, чувствуя рядом незримое присутствие Абеляра. Юноша все слабел, резкое жжение в руке усиливалось. Но мучительнее всего были мысли о Брид, страх, что он никогда более не сможет взглянуть на нее с прежним страстным желанием. И все же Халь не мог разлюбить ее. Но она, она наверняка разлюбит его, ведь он пытался ее убить.
   - О, Великая Мать! - вскричал Халь. - Что же мне делать?
   Ответ так и не пришел. Все, что только было прежде прекрасного, погибло и увяло.
   - Кеовульф, - хрипло выдавил юноша. Рыцарь мгновенно оказался рядом, загораживая широкими плечами разгорающуюся зарю. - Кеовульф, я передумал, дай мне макового настоя.
   Уж лучше опять впасть в забытье, лишь бы избавиться от кошмарных мыслей.
   Пока Кеовульф отмерял нужную дозу, примчался взбудораженный Пип.
   - Ты уже покормил принцессу завтраком, да? Ох, Кеовульф, ты же обещал, что не станешь! Ты все испортил!
   - О чем это ты? - со смехом осведомился рыцарь. - Коли уж ты так твердо вознамерился стать ее верным щенком, шансов тебе представится еще сколько угодно.
   - Я просто хотел, чтобы она обратила на меня внимание. Только и всего.
   - Ну, да, ясно, - усмехнулся калдеец. - Хочешь стать Королевским Поборником, чтобы мне пришлось кланяться тебе в ножки.
   - Именно! - засмеялся в ответ Пип. Кеовульф вдруг посерьезнел.
   - Не трать времени, малыш. Рэвик ни за что не позволит торра-альтанцу занять столь важный, пост. А теперь расскажи-ка, какие новости ты принес.
   - Отличные, - просиял Пип. - С утра отплывает корабль в Горту. Торговец пряностями. Придется тебе усовершенствовать твой овиссийский потому как по-бельбидийс-ки, кажись, они ни бе, ни ме. - Он пожал плечами. - Говорят, сейчас как раз благоприятный ветер, так что плавание не затянется.
   19
   Смахивая с носа капли дождя, Каспар ссутулился под толстым медвежьим плащом и нежно погладил мирно спящую на груди Изольду. Долетающие с океана Тетис шторма, что обрушивались на материк холодными ливнями, ничуть не тревожили малышку. А вот всем остальным было невесело. Конек Каспара угрюмо брел вперед, понурив голову, жалящий ветер трепал его гриву и хвост, копыта утопали в жидкой грязи. Юноше то и дело приходилось подбадривать его, хлопая пятками по круглым бокам.
   Молодой воин обернулся на остальных. После того как маленький отряд спустился с лиловых гор и удалился от Неграферра, Изелла ухитрилась стащить где-то верховых лошадей, да еще одну лишнюю, чтобы везла провиант и огромный запас воды. Похоже, дочь Ясеня умела пробираться среди людей так, что никто даже не замечал ее. Пеннард и Придди, всадники неопытные и неумелые, то и дело вязли в топком месиве, а вот Изен топал и топал вперед, не выказывая ни малейших признаков усталости. Трог трусил бок о бок с поджарой длинноногой гончей Пеннарда. Изеллы нигде видно не было.
   Желая помочь Каспару всем, чем только можно, Ведунья Ясеня велела Придди отправляться с ним, ведь девочка так привязалась к Изольде. Изен с Изеллой также получили приказ сопровождать юношу. Пеннард сам вызвался проводить их хотя бы до владений Императрицы. Каспар обрадовался, до сих пор он и не осознавал, как же соскучился по общению со сверстником. А Придди оказалась бесценной помощницей по уходу за Изольдой. Торра-альтанец признательно улыбнулся девочке. Она ответила ему ничего не выражающим взглядом, с оборок ее капюшона стекали струи воды.
   Каспар пожал плечами. А какой еще реакции он ожидал? Хотя лицом Придди сильно напоминала Пеннарда, чувствовалось в ней что-то решительно нечеловеческое. Даже прелестный мелодичный голос звучал как-то не по-людски. Зато Изольду она просто обожала. До чего же приятно было разделить с кем-то ответственность за малышку. Правда, самой-то Придди только-только исполнилось восемь, но женщины Ясеня доверяли ей очень много. По манерам и поведению Каспар дал бы ей лет тринадцать, не меньше.
   Младшая сестренка Пеннарда была очень хорошенькой, только совсем хрупкой и диковатой. На худеньком большеротом личике сияли огромные глаза. Она почти все время держалась в сторонке, но часто поглядывала на брата. Его появление явно крайне интриговало и озадачивало ее, однако девочка всем видом выражала глубочайшее осуждение. А ее поведение чем дальше, тем сильнее настораживало Каспара.
   Отряд въехал под своды букового леса, дождь стал слабее. В зарослях шумно хрюкали кабаны. Было решено устроить привал, и Придди тотчас же вызвалась покормить Изольду.
   - Можно я ее подержу? - спросил Каспар после того, как Изольду покормили и переодели.
   Придди с явной неохотой протянула ему малышку. Раз за разом они разыгрывали все тот же сценарий, пока однажды, на четвертый день пути, Придди не взбунтовалась.
   - Нет, - твердо заявила она, глядя ему прямо в глаза.
   - Как это, нет? - нервно засмеялся Каспар.
   - Это не твой ребенок. Она из народа Ясеня.
   - Изен! - позвал юноша гигантского воина, чья непомерная сила весьма помогала всему отряду в пути. - Изен, объясни Придди, что Изольда - моя дочь.
   - Ну, ладно, ладно, - сдалась та, протягивая ему малышку.
   Изольда восторженно завизжала и прижалась к Каспару. Сердце юноши вмиг растаяло. С тех пор Придди больше не спорила, хотя в душе явно не смирилась.
   Отряд снова двинулся в путь. Каспар окинул взглядом пересеченную местность, выискивая Изеллу. Где же она? Эта женщина исчезала в один момент, заметить ее было труднее, чем птичку-крапивника.
   - Изен, где Изелла?
   Гигант добродушно улыбнулся.
   - Откуда мне знать?
   - Только не думай, что он такой уж глупый! - воинственно заявила Каспару Придди. - Это большая ошибка. Они сильные и агрессивные, но совсем не глупые.
   Изен с ухмылкой поглядел на них обоих. Просто не верилось, что это то же самое существо, которое недавно на глазах Каспара яростно разрывало врагов на куски. Торра-альтанец пожал плечами, но не смог сдержать улыбки, когда великан на ходу сорвал темно-красный цветочек и мечтательно понюхал его. Они преодолели уже более пятидесяти миль к северу, и с каждым днем Изен становился все веселее и беззаботнее.
   - Какой воздух! - восклицал он. - Какой воздух! Он придает мне сил.
   Внезапно впереди, всего в нескольких ярдах от Каспара, появилась Изелла. Юноша вздрогнул. Судя по выражению лица прекрасной охотницы, она отнюдь не разделяла радостного настроя своего брата.
   - Наши дети болеют. Артнау при смерти, а если он умрет, Ведунья Ясеня тоже зачахнет. Надо спешить, - сокрушенно пожаловалась она.
   Наконец дорога снова вывела к побережью. Внизу простиралось черное море, испещренное белыми барашками волн. В темную воду вторгался широкий треугольник мыса, над серыми тенями просвечивала желтая полоса песка. С востока у берега рассыпалась череда островков. В волнах прибоя покачивалось около тридцати кораблей. Каспар обратил внимание, что, как и у кораблей Неграферра, носы у них были очень широкими. На севере над морем плыла гряда белых гор. Юноша нахмурился. А это еще что? Конечно, климат тут холоднее, свежий воздух так и бодрит, но все-таки не настолько холодно, чтобы целый остров утопал в снегу. Каспар поглядел на Пеннарда.
   - И как нам добиться аудиенции у Императрицы?
   Он надеялся придумать какой-нибудь толковый план еще по пути сюда, но так ничего и не придумал. С какой бы стати Императрице принимать их? Оставалось уповать лишь на замысел Пеннарда.
   - У меня все продумано. Я собирался плыть в Оран прямо из Неграферра, но теперь мы можем доехать до Арденана на том конце полуострова и перебраться через пролив на пароме. Уверен, пусть моя сука и беременна, но все равно ее внешность сама за себя говорит. Императрица услышит о ней и обязательно захочет со мной встретиться. А я спрошу, не нужен ли ей хороший псарь.
   Каспар весьма сомневался, что этот план сработает. Наивный парнишка был доверху набит романтическими идеалами, но понятия не имел о реальной жизни.
   На следующий день они въехали на холм, что нависал над Арденаном, и сели обедать. Люди ели хлеб и вяленую рыбу, которую здесь можно было купить где угодно, а Изен с Изеллой пили неимоверное количество воды и пощипывали лепестки орхидей Тетиса - перед отъездом из долины они набрали несколько охапок этих цветов.
   После еды спустились в город. Окна прочных каменных домов были закрыты ставнями против резкого ветра с моря. Низкорослый народец отличался дружелюбием, а в порту бурлила жизнь, все въезды и выезды были забиты телегами.
   - Вся штука в том, что война куда как полезна для торговли, - со знающим видом произнес Пеннард, и на сей раз Каспар с ним согласился.
   Изен с Изеллой поплотнее закутались, чтобы, не возбуждать подозрений, и маленький отряд подошел к ближайшему же кораблю, что покачивался у мола. Мотки каната удерживали деревянное суденышко от столкновения со скользкими от водорослей камнями причала.
   - В Оран? - спросил Пеннард.
   - Куда же еще? - кивнул моряк.
   Каспар порылся в карманах, отыскивая последние монеты. Просто поразительно, как быстро закончились деньги, ведь он же взял с собой целое состояние. Скоро отряд уже размещался на отведенном ему месте на борту - им выделили просто-напросто кусок голой палубы под брезентовым навесом. К радости Каспара, на Изеллу и Изена никто, как ни странно, не обратил никакого внимания.
   На борту все, до последнего человека, щеголяли черными доспехами. Скоро ли, интересно знать, разнесется весть, что запасам Неграферра пришел конец?
   В груди Каспара разверзлась бездна сомнения, неуверенности в себе. Может, не стоит все-таки тащить Некронд в логово Императрицы, женщины, что жаждет лишь власти? А куда деваться? Выбора-то нет. Надо вернуться домой, и, если никто, кроме нее, не знает пути, значит, приходится идти к ней.
   Брезентовый навес практически не защищал от ветра и холода. К тому времени, как корабль пересек залив, щеки у Каспара вконец посинели и задубели. За бортом плавали мелкие льдины. Только теперь торра-альтанец сообразил, что все эти огромные снежные острова - куски, отколовшиеся от ледяного побережья дальше к северу.
   По сравнению с великолепием флота Императрицы жилище ее разочаровало юношу. Он ожидал увидеть роскошный замок, а оказался всего-навсего перед приземистым, крытым торфом бараком, больше всего похожим на простую насыпь. С наветренной стороны строения виднелось несколько деревянных дверей. Рядом стояли часовые в звериных шкурах. Сопровождавший чих движения приглушенный лязг выдавал, что под мехами спрятано оружие.
   - Императрица... мы хотим получить аудиенцию, - с места в карьер выпалил Пеннард.
   Стражники окинули его пренебрежительным взором и расхохотались, а потом оглядели остальных. Глаза их задержались на Изене, потом на Изелле, но более всего заинтересовал их Каспар. На лицах солдат медленно забрезжило ликующее возбуждение.
   Командир отдал торра-альтанцу честь.
   - Сир, мы ждали вас.
   Он щелкнул пальцами своим подчиненным.
   Двойные двери травяного кургана распахнулись, навстречу путникам полыхнула волна тепла. Каспар и его спутники вошли и осмотрелись. Они оказались в просторном зале, отделанном темным деревом. На стенах висели массивные щиты, простая деревянная мебель была покрыта звериными шкурами, на утоптанном земляном полу выстроились ряды решетчатых столов. Глядя на потолочные балки и доски, Каспар обратил внимание, что все щели законопачены мхом, а стены обложены торфом, чтобы обеспечить защиту от стужи и ветра. Да, не так он представлял себе обиталище великой императрицы.
   Сама повелительница оказалась еще удивительнее. На деревянном троне, что стоял на возвышении в дальнем конце зала, глядя на вошедших, сидела пожилая женщина в груботканой одежде. На суровом лице застыла вечная горечь, по левой щеке тянулся уродливый шрам. Сбоку от нее стояли три древние старухи с отвратительно изуродованными лицами.
   Императрица смотрела прямо на Каспара.
   - Так ты пришел, - властно произнесла она.
   - Я... Ваше величество... - смешался он, не зная, как правильно обращаться к престарелой властительнице.
   Императрица Оранская была одета в простую шерстяную тунику, темные волосы двумя косами спадали на плечи властительницы, лоб обхватывал серебряный обруч. Морщинистые, блеклые от старости руки яростно стискивали короткий кинжал, что лежал у нее на коленях.
   - Подайте еды и питья, - нетерпеливо бросила она прислужницам. Те торопливо удалились. - Проходи, господин мой, - прошептала она Каспару. Мы позаботимся о том, чтобы ты и твои друзья ни в чем не нуждались. Что вам надо? Ванну? Свежую одежду?
   Внимательнее приглядевшись к ней, торра-альтанец понял, что, несмотря на резкие складки у губ, императрица все еще не утратила былой красоты. Тело ее оставалось сильным и крепким. Юноша дал бы ей лет шестьдесят, может, чуть меньше. Из-под грубой туники торчали штаны и сапоги - такую же одежду носили солдаты Орана.
   - Нам с тобой надо поговорить, - пригласила императрица. - Я распоряжусь о том, чтобы твои слуги тоже не знали ни в чем недостатка.
   - Слуги? - не утерпел Пеннард. - Нет, нет, госпожа моя, я пришел к вам сам по себе. У меня есть превосходная собака.
   - И на что мне собака?
   - Военная собака, - лучезарно пояснил сын оружейника. Императрица пренебрежительно покосилась на него и хрипло расхохоталась.
   - Собаки! На что мне собаки, когда... - Она настороженно перевела взгляд на Каспара, презрение на лице сменилось мягкой влекущей улыбкой. Так вот каково лицо полководца. А ты не совсем такой, как я ожидала. Чуть моложе, чуть меньше... - Она пожала плечами. - Пустое. Давай пообедаем.
   Удивленный ее словами, Каспар занял место напротив императрицы. Зал быстро наполнился солдатами. Еда понравилась юноше - вкусное, жирное мясо, эль и хлеб. Однако куда меньше ему нравились три уродливые старухи, что взирали на него с откровенным ужасом в глазах.
   - На что они так смотрят? - шепотом осведомился молодой воин у своих спутников.
   - На нее. - Придди кивнула куда-то ему за спину.
   - На нее?
   - На твою тень, - просто объяснила девочка.
   - О чем ты говоришь? - потребовал объяснений Каспар.
   Подобная ясность мысли в восьмилетнем ребенке даже пугала. Юноша мучительно ощущал свою слабость. Ему хотелось лишь одного - благополучно доставить Изольду и Некронд домой, к матери.
   - Так тебе нужна моя армия, полководец? - спросила императрица, небрежно махая в его сторону полуобглоданной костью, и кивнула на трех старух. - Им привиделся твой приход - и вот ты здесь.
   Каспар уже хотел спросить ее, что такое она имеет в виду, но императрица жестом велела ему замолчать.
   - Нет-нет, друг! Я забылась. Ешь! Пей! Сперва попируем, а потом уже обсудим наши планы.
   В зале становилось шумно. Крепкий эль ударил солдатам в головы. Наевшись досыта, Каспар принялся гадать, чем ему может помочь эта странная женщина. Изен, сидевший слева от него, начал терять терпение.
   - Спар, хватит тратить время на обжорство. Нам некогда, - прошипел он, понизив голос, чтобы императрица не услышала его за общим гулом.
   - Надо соблюдать приличия. Она же императрица, - предостерег Каспар, стараясь не возбуждать вспыльчивого воина Ясеня.
   Изелла, сидевшая по другую сторону гиганта, накрыла ладонью руку Изена.
   - Брат, успокойся. Но и ей не терпелось.
   - Спар, почему ты никак не попросишь перевезти нас? Мы же за этим и пришли. У нас есть чем заплатить.
   Охотница прижала руку к груди, где хранила кошелек, данный ей старейшинами.
   - Нет, - покачал головой юноша. - Императрица слишком могущественна. Всему свое время. Сейчас мы должны вести себя, как почетные гости. И только когда пиршество закончится, можно будет говорить о делах.
   Поймав на себе взгляд повелительницы Орана, он учтиво улыбнулся.
   Она поднялась, и в зале мгновенно воцарилась тишина.
   - Идемте, господин мой, следуйте за мной.
   Императрица отодвинула занавес позади своего трона и проскользнула за него. Каспар передал Изольду Придди и вслед за хозяйкой дворца очутился в уединенной комнате, утопавшей в мехах. Подле пылающего камина стояли три кушетки. Императрица опустилась на одну из них и кивнула Каспару садиться рядом.