- Если нам удастся здесь продержаться, то они очень скоро заберут и
нас. - Блестящие глаза Эла Стора рассматривали марсиан и суетящиеся внизу
механизмы. - Кли не прав, утверждая, что они не способны взбираться
наверх. Как же тогда они возвели эти здания?
- Из этих точно никто не способен, - сказал я, указывая вниз.
- Из этих - конечно, нет, но я уверен, что у них есть специальные
машины-строители. Что-то вроде верхолазов. Ставлю десять к одному, что они
пришлют их, как только придут в себя после нашего грубого нарушения всех
правил ведения войны. - Он указал на улицы, где по-прежнему не было
заметно никаких признаков переполоха. - Они просто долго собираются с
мыслями. Они, скорее всего, вообще не помнят случая, чтобы их пленники
сбегали. Разумеется, если они в принципе способны что-нибудь помнить.
Сейчас они просто ошеломлены, и им трудно понять, что произошло.
- Да, мы определенно имеем дело с совершенно иным типом разума, -
согласился я. - Похоже, они мыслят слишком стереотипно и не в состоянии
быстро осознать то, что выходит за рамки этих стереотипов. - С моей точки
зрения, Эл обладал одним серьезным преимуществом перед нами - ему
наверняка было легче представить себе ход мыслей наших механических
противников. Но вслух я этого говорить не стал, потому что понимал, что он
тоже в значительной степени является личностью.
Кли Янг вылез из дырки к нам на крышу, за ним появился и Саг Фарн. Он
осмотрелся, устроился во вмятине, оставшейся после корабля, замотался в
свои щупальца и тут же уснул. Во сне он сразу начал тонко и протяжно
посвистывать.
- Вот соня! - пожаловался Кли Янг. - Готов спать когда угодно и где
угодно. - Одним недовольным глазом он смотрел на храпящего марсианина, а
другим уставился на Стива Грегори. Глаза марсианина, глядящие в разные
стороны, и бегающие брови Стива Грегори уже начали наводить меня на мысль
о том, что я, возможно, тоже обладаю каким-нибудь удивительным скрытым
талантом. - Почему-то мне кажется, - мрачно сказал Кли Янг, - что никому
из улетевших на корабле и в голову не пришло оставить здесь хотя бы
шахматную доску.
- Конечно, - подтвердил Стив, в душе благодарный судьбе за такое
упущение.
- Этого следовало ожидать, - проворчал Кли Янг.
Он отошел в сторонку, достал откуда-то бутылочку с хулу и
демонстративно понюхал. Видимо, начинало сказываться пребывание при
давлении в двенадцать фунтов. Я никогда особенно не верил всем этим
неприличным марсианским россказням о человеческом запахе.
- А как вы узнали, в каком именно здании мы находимся? - спросил Эл
Стор.
- Мы несколько раз облетели город, - сказал Кли Янг, - лелея тщетную
надежду найти вас среди этой кучи построек. И нас особенно удивило то, что
ни одна из машин на улицах не обратила на нас ни малейшего внимания.
Наконец мы увидели целую шеренгу припаркованных машин, на одной из которых
стояли Бренанд и Уилсон и отчаянно подавали нам сигналы. Тогда мы их
подобрали и приземлились на этой, ближайшей крыше. Правда, приземлились-мы
довольно неуклюже, так как пульт управления катера приспособлен
исключительно для человека.
- Так что, Бренанд и Уилсон спасены? - вмешался я.
- Да. Кли Дрин втащил их на борт. Они сказали, что им удалось выбраться
из машины, в которой вас перевозили, через дырку в полу, а не через дверь,
после чего к ним потеряли всякий интерес. Они были страшно удивлены, что
их оставили в покое, и совершенно не могли этого понять.
Взглянув на меня, Эл сказал:
- Видишь - опять сбежавшие! Совершенно ненормально! Никто просто не
знал, что с ними делать. Потому что с этой проблемой здесь раньше никогда
не сталкивались.
Он подошел к краю крыши. Его толстые подошвы позволяли ему двигаться
совершенно бесшумно. К нашей примыкала другая крыша, которая располагалась
чуть ниже. Эл Стор долго смотрел на нее своими сверкающими глазищами.
- Те крики доносились откуда-то снизу. Давайте попробуем оторвать угол
крыши и посмотрим, что там.
Он спрыгнул на соседнюю крышу. За ним последовал Армстронг, я и все
остальные. Все вместе мы схватились за выступающий угол крыши. Он поддался
неожиданно легко. Этот металл оказался чертовски своеобразным:
исключительно прочным, жаростойким, хотя легко гнулся по линиям швов.
Становилось понятно, почему марсианам так легко удалось проделать дырку в
крыше.
Через образовавшуюся дыру мы увидели длинную узкую комнату, которая
служила либо лабораторией, либо операционной. Здесь была целая уйма
различных приборов, ярких ламп, стерилизаторов, подносов со странными
инструментами, столиков на колесиках и еще множество предметов, назначения
которых мы не знали.
В комнате находилось шесть отполированных до блеска и тщательно
отделанных машин. Их блестящие, ничего не выражающие глаза внимательно
следили за работой. У них были очень проворные конечности. Поняв, чем они
заняты, я похолодел.
Куски одного из омаров лежали на одном столе, Две головы на другом, и
целая куча внутренностей Да третьем. Трудно было сказать, те же ли это
омары, с которыми мы разговаривали, или нет. Машины ходили по комнате
туда-сюда с кусочками несчастных, рассматривали их в странного вида
микроскопы и заталкивали в разные приборы.
У омаров внутри не было ничего похожего на кровь. Из них сочилась
бесцветная маслянистая жидкость. И тем не менее один из пустовавших сейчас
столов, пол и двое механических вивисекторов были измазаны красным. В
проволочной корзине, стоявшей в сторонке, лежали две человеческие руки. На
одном из пальцев безжизненной белой руки виднелось золотое кольцо. Оно
принадлежало Хейнсу. Армстронг яростно выругался и сказал:
- С каким бы я удовольствием разнес все это к чертовой матери.
- К сожалению, мы ничего сделать не можем... пока, - заметил Эл Стор, с
виду казавшийся совершенно спокойным. - Мы появились слишком поздно, и уже
никого не спасти. - Он перевел взгляд на следующую крышу, которая
находилась на этом же уровне футах в двадцати пяти от нас. Крышу венчала
большущая радиомачта. Отходящая от этой мачты сдвоенная антенна
соединялась с другой такой же, торчащей из соседней мачты футах в ста от
нее. - Думаю, я смогу перепрыгнуть, - пробормотал Эл.
- Да ладно тебе, - заметил Армстронг, окидывая взглядом разделяющую
здания пропасть шириной в двадцать пять футов. - Лучше дождаться катера. А
то если ты не допрыгнешь хоть пары дюймов, тебе лететь и лететь, а когда
шмякнешься на землю, разлетишься на тысячу мелких кусочков - нам на
память.
Вернувшись к отверстию в крыше, Эл заглянул в него.
- Они все еще ждут, - сообщил он, - но не могут же они ждать до
бесконечности. Думаю, вскоре они перейдут к более решительным действиям, -
Он снова подошел к нам. Его форма превратилась в лохмотья, хлопавшие на
ветру. - Поэтому, думаю, лучше будет, если их опередить.
Не успели мы и глазом моргнуть, как он разбежался и прыгнул. На ходу
удержать его было бы все равно невозможно: триста с лишним фунтов
твердого, как камень, и мощного тела требовали чего-то посильнее обычных
человеческих мышц. В принципе, может, Кли Янгу это и далось бы, но он
почему-то не стал пробовать.
Разогнавшись изо всех сил, Эл перелетел улицу и приземлился даже в
целом ярде от края противоположной крыши. Еще прыжок - и он оказался у
ажурной мачты. По-обезьяньи вскарабкавшись на нее, он дотянулся до боковой
антенны и обломил ее. После этого, вернулся к нам, еще раз сделав точно
такой же прыжок.
- Когда-нибудь, - назидательно прощебетал Кли Янг, - тебя обязательно
убьет током, если, конечно, раньше ты не свернешь себе шею. - Он указал
щупальцем вниз на улицу. - Может быть, это и совпадение, но, по-моему,
некоторые из них остановились.
И действительно, среди царящей на улице суеты несколько машин-автоматов
замерли как вкопанные. Прочие же продолжали сновать взад-вперед как ни в
чем не-бывало. Гробы, шары, некие подобия извивающихся червей и огромные
громоздкие карикатуры на бульдозеры спешили по своим делам так, будто
ничего и не произошло. Только представители одного вида - с яйцеобразными
корпусами и на паучьих ногах - замерли без движения.
- Я бы сказал, что все они радиоядные, - прокомментировал Эл. - У
каждого вида есть своя длина волны и собственная станция, которая питает
его энергией. - Он указал на множество мачт, которыми был буквально утыкан
весь город. - Если бы нам удалось вывести их из строя, я думаю, что мы на
время парализовали бы их всех.
- А почему только на время? - спросил я. - Ведь тогда они лишились бы
энергии навсегда, разве не так?
- Необязательно. Здесь такое множество машин, с таким количеством
разных функций, что я готов держать пари: у них есть и машины на
автономном питании, которые должны чинить радиомачты и которые объявятся,
как только дела пойдут наперекосяк.
Кто-то вмешался:
- Если они выглядят как живые маяки, то один уже спешит сюда. -
Говоривший указал пальцем в северном направлении.
Мы тоже уставились туда. Чудовище, что приближалось к нам, казалось
совершенно фантастическим. Оно состояло из длинной металлической платформы
на огромных колесах десяти или двенадцати футов в диаметре. Из центра
платформы вверх поднималось сужающееся кверху цилиндрическое тело,
увенчанное на высоте примерно шестидесяти футов каким-то подобием головы
со множеством линз и манипуляторов. Эта громадина была выше пожарной
каланчи: она возвышалась даже над большинством зданий.
- А где же аплодисменты? К нам пожаловал сам Чарли! - пошутил тот
джентльмен, у которого имелся старинный пистолет. Он решительно схватился
за свое древнее оружие. По сравнению с приближающимся колоссом пистолет
казался просто игрушкой. С таким же успехом можно было пытаться завалить
бешеного слона, стреляя в него шариками из жеваной промокашки.
- Скорее всего, автоматический ремонтник. - Эл холодно и спокойно
продолжал наблюдать за чудовищем - Возможно, его прислали, чтобы снять нас
отсюда.
Горстку людей это предположение как будто ничуть не взволновало. Может,
они просто старались не выдать обуревавшего их чувства страха, которое так
и рвалось наружу, например, из меня.
Чем ближе к нам подбиралась зловещая громадина, тем сильнее сжимался от
ужаса мой желудок, постепенно превращаясь в малюсенький твердый комок.
По улице внизу все так же сновали механические орды, а под отверстием в
крыше нас поджидали другие охотники. Может, Эл еще и мог спастись,
перепрыгивая с крыши на крышу, зато остальным оставалось только смириться
и ждать неминуемого конца, подобно коровам на бойне.
Затем в небе появилась точка, и по донесшемуся до нас реву двигателей
мы поняли, что возвращается катер. Он, как маленькая быстрая пуля, с ходу
нырнул прямо к нам. Насколько я мог судить, он должен был достичь нас чуть
раньше грозной башни на колесах. Но я искренне сомневался, что катеру
удастся совершить посадку на крышу, что наши товарищи успеют открыть люк,
взять нас на борт и улететь до того, как начнутся неприятности. Затаив
дыхание, мы следили за тем, как катер увеличивается в размерах. Но и
гигантский механический монстр тоже подкатывался все ближе и ближе.
Оставалось только гадать, кто из них будет первым.
Когда я уже решил, что половина из нас может спастись за счет другой
половины, люди в катере наконец заметили приближающуюся к нам башню. Катер
даже и не попытался сесть, а круто развернулся и с визгом промчался футах
в пятидесяти над головой гиганта. Должно быть, они сбросили на него
миниатюрную атомную бомбу, хотя я и не заметил этого.
- Ложись! - вдруг крикнул Эл Стор.
Мы тут же попадали ничком. Что-то ухнуло, наше здание покачнулось, а
нам на головы посыпались мелкие кусочки механизмов с улицы. На несколько
мгновений воцарилась полная тишина, изредка нарушаемая лишь клацаньем
немногочисленных уцелевших механических пешеходов да удаляющимся ревом
двигателей катера. Затем раздался грохот, и башнеобразный механизм рухнул
на землю. Здание снова вздрогнуло.
Я поднялся на ноги. Башня во всю длину растянулась вдоль улицы.
Платформа на колесах была уничтожена, корпус покорежен, а голова со
множеством линз изуродована до неузнаваемости. Чудовище восстановлению
явно не подлежало. К тому же, падая, гигант раздавил всмятку еще десяток
машин поменьше.
Саг Фарн, которого разбудил грохот, защебетал:
- Что за шум? Снова, что ли, началось? - Он потянулся всеми щупальцами
и зевнул.
- Ну-ка давай вылезай оттуда, - велел ему Кли Янг, недовольно глядя на
него. - Очисти-ка место для катера.
Неспешно и довольно неуклюже Саг Фарн перебрался в тот уголок, где
столпились все мы, окрыленные крепнущей надеждой на спасение.
Вскоре прямо к нам круто спикировал катер, на мгновение завис над самой
крышей и сел на нее. Под его тяжестью крыша даже прогнулась. Если бы не
поддерживающие ее мощные балки и не искусство пилотов, маленькое суденышко
запросто могло бы провалиться вниз и оставить нас на растерзание врагу.
Мы с облегчением забрались в катер. Капитана на борту не было. Не было
и Бренанда. За штурвалом находился второй навигатор Квирк, а экипаж
составляли пятеро землян и один марсианин. Марсианин оказался Кли Дрином.
Пока его змеерукие приятели вползали, он не сказал им ни слова, а только
удивленно таращился на них и принюхивался.
- Готов поспорить на двенадцать межпланетных долларов, - ядовито
заметил ему Кли Янг, - что твой ленивый мозг даже и не подумал захватить
нам шлемы, чтобы мы могли отдохнуть от этого уже въевшегося в нас ужасного
запаха.
- Нет, вы только послушайте! - воскликнул Кли Дрин, уставив на меня
один глаз. - Пустился исследовать Вселенную, а сам плачет тут по поводу
избыточного давления! - Затем его глаз снова устремился на Кли Янга, и он
торжествующе добавил: - Кли Морг выиграл бы, если бы пожертвовал слона.
- Ха-ха! - деланно рассмеялся Кли Янг. Он сделал попытку понимающе
подмигнуть Саг Фарну, но неудачно. Марсиане частенько пытались
сымитировать земное подмигивание путем прикрывания одного глаза, нисколько
не смущаясь тем, что для этого, как минимум, необходимы отсутствующие у
них веки. - Как всегда, сообразил только через неделю!
Молодого Уилсона я нашел в рубке у носового иллюминатора рядом с
пилотом Квирком. У него в руках уже была камера, и он разве что слюни не
пускал. Еще две камеры висели на стене, причем на одной из них был
объектив величиной с хорошее блюдце.
- А, сержант, - приветствовал он меня. - Я-то все снимаю. Снимки,
снимки - дюжины и дюжины снимков. - Лицо его прямо-таки светилось от
профессионального восторга. - И знаете, я все-таки успел щелкнуть эту
башню на колесах. Как раз перед тем, как она повалилась. А теперь еще и
вон ту парочку сниму.
Глянув через его плечо в иллюминатор, я увидел, что к месту событий
спешат еще две башни, раскачиваясь на ходу, как перебравшие моряки. Где-то
за моей спиной я услышал, как закрывается крышка люка.
Камера Уилсона защелкала. Катер дрогнул, оторвался от крыши и,
управляемый опытной рукой Квирка, начал набирать скорость. Нет, все-таки
ни одному марсианину никогда не научиться с таким изяществом справляться с
ним.
Я отправился искать Эла Стора и нашел его у небольшого
бомбосбрасывателя в трюме. Он как раз взялся за спусковой рычаг и, когда я
вошел, резко его дернул. Бросившись к ближайшему иллюминатору, я увидел,
как здание рядом с тем, где мы столько проторчали, разъезжается в стороны,
а затем его крыша проваливается вниз в облаках пыли. Представляю, что
делалось там внутри!
- Конец их операционной, - пробурчал Эл. Глаза его походили на
раскаленные угли. - Теперь вот для разнообразия мы их прооперировали.
Я, конечно, понимал его, но, черт возьми, не может же робот испытывать
такое чисто человеческое чувство, как желание отомстить. И тем не менее
никто никогда не удивлялся в те редкие моменты, когда Эл поступал как
человек. По всем канонам науки, чувств у него не могло быть больше, чем у
какой-нибудь куклы, и тем не менее - факт остается фактом - они у него
были, хотя и не столь ярко выраженные, как у людей.
- Макналти за это по головке не погладит, - заметил я. - Он наверняка
скажет, что, несмотря на наши потери, земные власти обязательно сочтут эти
действия излишними. И всю дорогу его будет мучить совесть.
- Конечно, - согласился Эл как-то подозрительно быстро. - Я об этом не
подумал. Как жаль! - Правда, в голосе его особого сожаления что-то не
чувствовалось, да и лицо, как всегда, оставалось совершенно бесстрастным.
По лицу вообще никогда нельзя было понять, что он думает, поскольку больше
всего оно напоминало лицо какого-то каменного идола.
Он ушел в рубку к Квирку. Вскоре мы несколько раз спикировали вниз,
по-прежнему держа курс на север. Каждый раз, когда катер нырял к земле,
снаружи доносился отдаленный грохот. Заинтересовавшись, я снова приник к
иллюминатору и понял, что по пути мы уничтожили несколько антенн. Невзирая
на все возможное неудовольствие Макналти, Эл решился на это.
Под нами все тянулся и тянулся гигантский мегаполис с улицами,
запруженными механизмами, большинство которых по-прежнему двигалось, а
часть теперь замерла в неподвижности. Вдали можно было разглядеть две
высоченные башни, которые к этому времени, видимо, уже добрались до нашего
бывшего убежища. Они получили приказ и собирались выполнить его даже после
того, как нас не станет.
Этот город занимал около двадцати квадратных миль и был целиком сделан
из металла. Я никогда в жизни еще не видел столько металла в одном месте и
вряд ли когда-нибудь увижу.
Наконец потянулись пригороды. Яйцеобразные механизмы бездействовали и
здесь, равно как и машины еще трех видов. "Банг!" - пропела на прощание
еще одна антенна, и мы сразу взмыли на высоту в двадцать тысяч футов. На
юге уже появились смутные очертания второго города с его большими зданиями
и высокими мачтами.
Похожий на прекрасное золотое веретено "Марафон" лежал на черно-алой
поверхности планеты. Большая часть экипажа суетилась у кормы. Зайдя
справа, катер приземлился, и мы выбрались наружу. Только тут я сообразил,
что уже несколько часов у меня во рту не было и маковой росинки.
Что происходило без нас, мы узнали во время организованного на скорую
руку и пришедшегося более чем кстати обеда. Оказывается, марсианам удалось
продержаться до тех пор, пока все шары и гробы не отступили. Они
расположились неподалеку от корабля и стали ждать неизвестно чего.
Возможно, они рассчитывали, что марсиане выйдут наружу и тут они с ними
покончат, или, что более вероятно, дожидались прибытия каких-то других
машин, более подходящих для ведения боевых действий.
Марсиане воспользовались случаем и сбежали на катере. Улетая, они
видели, как осаждающие тут же устремились в опустевший корабль. Но к
моменту нашего прибытия вражеская орда уже убралась восвояси, оставив
после себя лишь несколько разбитых собратьев.
- А знаете, - заметил Эл Стор, - создается впечатление, что разумную
жизнь они определяют исключительно по движению. Движется - значит, живое.
"Марафон", например, лежит неподвижно, и поэтому они посчитали, что он
никакой угрозы для них не представляет. Их интересовал только экипаж.
Когда же экипаж бежал, корабль тут же перестал их занимать. - Он обвел нас
задумчивым взглядом. - Просто никто не подумал об этом, но вполне
возможно, что, оказавшись в ловушке, можно было просто замереть и
дождаться, пока они не утратят к нам интерес. Да, вполне возможно! Но если
бы вы хоть слегка пошевелились, они снова набросились бы на вас.
- Лично мне что-то не очень по душе стоять как монумент, - сухо сказал
кто-то из присутствующих. - Для чего же тогда человеку ноги? По мне, так
лучше уметь быстро бегать.
- Не дай Бог, они нападут снова, до того как мы закончим ремонт, -
заметил я.
- Все может быть. По-моему, они очень любознательны, если можно так
выразиться, - продолжал Эл. - Они крайне спокойно воспринимают все
знакомое, но немедленно проявляют враждебность ко всему незнакомому. Они
напали на корабль исключительно потому, что раньше на этом месте ничего не
было. Но теперь, вполне возможно, они уже отметили своим коллективным
разумом, что здесь лежат останки корабля, не представляющие для них
никакой непосредственной опасности. Так и будет до тех пор, пока одна из
проходящих мимо машин не сообщит о кипящей вокруг него бурной
деятельности, которую коллективный разум может связать с нашим побегом,
прикинуть, что можно по этому поводу предпринять и отдать соответствующие
приказы. - Он бросил взгляд в иллюминатор на пыльные холмы, за которые
опускалось солнце. - Так что нам лучше поспешить.
Перекусив, мы вышли наружу и стали помогать тем, кто занимался ремонтом
двигателей. Работа оказалась утомительной, особенно если учесть, что у нас
не было соответствующего оборудования. Приходилось пользоваться лебедкой и
с ее помощью устанавливать огромные трубы на место. Тем временем марсиане,
ремонтировали поврежденную корму, то и дело вспыхивали голубоватые огоньки
сварочных аппаратов. Инженеры находились внутри, проверяя состояние камер
сгорания.
Еще трое членов экипажа приводили в порядок шлюз, изрядно поврежденный,
причем главным образом нашей же скорострельной пушкой.
А пока мы занимались ремонтом, Квирк взял катер и отправился к дальней
дороге. Капитан, правда, не слишком хотел рисковать катером, но Квирк
поднял его повыше и висел в облаках до тех пор, пока движение на дороге не
прекратилось. Тогда он сиганул вниз и нашел пропавшую шлюпку. Три члена
его экипажа пригнали ее к кораблю и привезли тела двух товарищей Хейнса.
Насколько мы могли судить, шлюпка приземлилась совершенно открыто,
поскольку Хейнс просто не мог знать, что поджидающая их штуковина, очень
похожая на железнодорожный вагон, попросту заблокировала его
радиопередатчик. Хейнс был захвачен. Остальные двое защищались как могли
до тех пор, пока не перестали двигаться. Вечером мы похоронили их вместе с
Эндрюсом и остальными.
Голубоватые вспышки марсианских сварочных аппаратов и непрерывный стук
и звон из разных частей корабля продолжались далеко за полночь. Конечно,
мы рисковали выдать себя, но в данном случае риск был вполне оправдан.
Все это время Макналти то впадал в плохо скрываемое уныние, то
приободрялся. Уныние, как я полагаю, вызывала у него неотступная мысль о
возможности еще одного нападения до того, как нам удастся взлететь.
Бодрился же он, видя, что мы вот-вот закончим ремонт, а может, еще и
потому, что на борту у нас теперь находился совершенно удивительный груз:
три разбитых шара и два изуродованных гроба. Весь остальной металлолом
нападавшие утащили с собой или, если можно так выразиться, вынесли своих
раненых с поля боя.
На следующий день в два часа пополудни утомительная работа наконец
закончилась, что было ознаменовано несколькими громкими "Ур-ра!",
сопровождавшимися язвительными репликами некоторых членов экипажа. После
этого мы стартовали. В трюме правительственные эксперты просто не отходили
от нашего груза. Пролетев над местом недавних злоключений, мы через
несколько секунд оказались над вторым городом на юге и совершили посадку
на его окраине.
- Здесь мы явление совершенно новое, - сказал Эл Стор. - Посмотрим, как
они на нас отреагируют.
Я поглядывал на часы. Нападение началось ровно через тридцать семь
минут.
Здешняя тактика оказалась другой. Сначала нас внимательно изучили
репортеры - облазили корабль со всех сторон, а затем умчались обратно в
город. Потом подтянулась дюжина "пульманов", направивших на нас свои
диски. На "Марафон" обрушился шквал излучения. Стив Грегори тут же
выскочил из своей радиорубки и стал жаловаться, что его аппаратура сошла с
ума. Рассказ о своих бедах он подкреплял бешеным танцем бровей.
А снаружи тем временем к излучателям, потерпевшим полное фиаско,
подтягивалось подкрепление. Машины с огромными руками, машины с набором
встроенных инструментов, причем все они сразу устремились к корме. Чуть
поодаль неутомимо рыскали вездесущие гробы и шары.
Появились два "жирафа" и, сами того не ведая, послужили молодому
Уилсону отличными объектами для съемки. Наконец капитан решил, что мы ждем
уже достаточно долго и лучше не давать противнику возможности снова
добраться до наших двигателей. С ужасным "У-у-у-у-ух!" подняв гигантское
облако пыли, мы рванулись вверх, а вражеские силы остались в недоумении и
растерянности.
Двадцать минут спустя мы снизились над широкой, но мало используемой
дорогой и стали ждать, пока на ней не появится какой-нибудь самодвижущийся
представитель этого мира. Первым оказался несущийся галопом гроб, неистово
перебирающий всеми восемью ногами, с четырьмя сложенными руками, двумя
щупальцами спереди и совершенно идиотским торчащим вверх медным завитком,
напоминающим последний волосок на лысине. С полдюжины членов экипажа
преградили ему путь, наставив на него излучатели, хотя это и было просто
жестом. Как мы уже успели убедиться, излучатели не причиняли машинам
практически никакого вреда.
Это была идея Эла, и Макналти поддержал ее с крайней неохотой. Капитан
согласился устроить эту засаду только при условии, что мы организуем ее в
непосредственной близи от "Марафона", который в случае чего сможет
прикрыть ее участников одной из своих пушек. Со своего места мне были
видны восемь скорострельных стволов, торчащих в одном из обращенных в нашу
нас. - Блестящие глаза Эла Стора рассматривали марсиан и суетящиеся внизу
механизмы. - Кли не прав, утверждая, что они не способны взбираться
наверх. Как же тогда они возвели эти здания?
- Из этих точно никто не способен, - сказал я, указывая вниз.
- Из этих - конечно, нет, но я уверен, что у них есть специальные
машины-строители. Что-то вроде верхолазов. Ставлю десять к одному, что они
пришлют их, как только придут в себя после нашего грубого нарушения всех
правил ведения войны. - Он указал на улицы, где по-прежнему не было
заметно никаких признаков переполоха. - Они просто долго собираются с
мыслями. Они, скорее всего, вообще не помнят случая, чтобы их пленники
сбегали. Разумеется, если они в принципе способны что-нибудь помнить.
Сейчас они просто ошеломлены, и им трудно понять, что произошло.
- Да, мы определенно имеем дело с совершенно иным типом разума, -
согласился я. - Похоже, они мыслят слишком стереотипно и не в состоянии
быстро осознать то, что выходит за рамки этих стереотипов. - С моей точки
зрения, Эл обладал одним серьезным преимуществом перед нами - ему
наверняка было легче представить себе ход мыслей наших механических
противников. Но вслух я этого говорить не стал, потому что понимал, что он
тоже в значительной степени является личностью.
Кли Янг вылез из дырки к нам на крышу, за ним появился и Саг Фарн. Он
осмотрелся, устроился во вмятине, оставшейся после корабля, замотался в
свои щупальца и тут же уснул. Во сне он сразу начал тонко и протяжно
посвистывать.
- Вот соня! - пожаловался Кли Янг. - Готов спать когда угодно и где
угодно. - Одним недовольным глазом он смотрел на храпящего марсианина, а
другим уставился на Стива Грегори. Глаза марсианина, глядящие в разные
стороны, и бегающие брови Стива Грегори уже начали наводить меня на мысль
о том, что я, возможно, тоже обладаю каким-нибудь удивительным скрытым
талантом. - Почему-то мне кажется, - мрачно сказал Кли Янг, - что никому
из улетевших на корабле и в голову не пришло оставить здесь хотя бы
шахматную доску.
- Конечно, - подтвердил Стив, в душе благодарный судьбе за такое
упущение.
- Этого следовало ожидать, - проворчал Кли Янг.
Он отошел в сторонку, достал откуда-то бутылочку с хулу и
демонстративно понюхал. Видимо, начинало сказываться пребывание при
давлении в двенадцать фунтов. Я никогда особенно не верил всем этим
неприличным марсианским россказням о человеческом запахе.
- А как вы узнали, в каком именно здании мы находимся? - спросил Эл
Стор.
- Мы несколько раз облетели город, - сказал Кли Янг, - лелея тщетную
надежду найти вас среди этой кучи построек. И нас особенно удивило то, что
ни одна из машин на улицах не обратила на нас ни малейшего внимания.
Наконец мы увидели целую шеренгу припаркованных машин, на одной из которых
стояли Бренанд и Уилсон и отчаянно подавали нам сигналы. Тогда мы их
подобрали и приземлились на этой, ближайшей крыше. Правда, приземлились-мы
довольно неуклюже, так как пульт управления катера приспособлен
исключительно для человека.
- Так что, Бренанд и Уилсон спасены? - вмешался я.
- Да. Кли Дрин втащил их на борт. Они сказали, что им удалось выбраться
из машины, в которой вас перевозили, через дырку в полу, а не через дверь,
после чего к ним потеряли всякий интерес. Они были страшно удивлены, что
их оставили в покое, и совершенно не могли этого понять.
Взглянув на меня, Эл сказал:
- Видишь - опять сбежавшие! Совершенно ненормально! Никто просто не
знал, что с ними делать. Потому что с этой проблемой здесь раньше никогда
не сталкивались.
Он подошел к краю крыши. Его толстые подошвы позволяли ему двигаться
совершенно бесшумно. К нашей примыкала другая крыша, которая располагалась
чуть ниже. Эл Стор долго смотрел на нее своими сверкающими глазищами.
- Те крики доносились откуда-то снизу. Давайте попробуем оторвать угол
крыши и посмотрим, что там.
Он спрыгнул на соседнюю крышу. За ним последовал Армстронг, я и все
остальные. Все вместе мы схватились за выступающий угол крыши. Он поддался
неожиданно легко. Этот металл оказался чертовски своеобразным:
исключительно прочным, жаростойким, хотя легко гнулся по линиям швов.
Становилось понятно, почему марсианам так легко удалось проделать дырку в
крыше.
Через образовавшуюся дыру мы увидели длинную узкую комнату, которая
служила либо лабораторией, либо операционной. Здесь была целая уйма
различных приборов, ярких ламп, стерилизаторов, подносов со странными
инструментами, столиков на колесиках и еще множество предметов, назначения
которых мы не знали.
В комнате находилось шесть отполированных до блеска и тщательно
отделанных машин. Их блестящие, ничего не выражающие глаза внимательно
следили за работой. У них были очень проворные конечности. Поняв, чем они
заняты, я похолодел.
Куски одного из омаров лежали на одном столе, Две головы на другом, и
целая куча внутренностей Да третьем. Трудно было сказать, те же ли это
омары, с которыми мы разговаривали, или нет. Машины ходили по комнате
туда-сюда с кусочками несчастных, рассматривали их в странного вида
микроскопы и заталкивали в разные приборы.
У омаров внутри не было ничего похожего на кровь. Из них сочилась
бесцветная маслянистая жидкость. И тем не менее один из пустовавших сейчас
столов, пол и двое механических вивисекторов были измазаны красным. В
проволочной корзине, стоявшей в сторонке, лежали две человеческие руки. На
одном из пальцев безжизненной белой руки виднелось золотое кольцо. Оно
принадлежало Хейнсу. Армстронг яростно выругался и сказал:
- С каким бы я удовольствием разнес все это к чертовой матери.
- К сожалению, мы ничего сделать не можем... пока, - заметил Эл Стор, с
виду казавшийся совершенно спокойным. - Мы появились слишком поздно, и уже
никого не спасти. - Он перевел взгляд на следующую крышу, которая
находилась на этом же уровне футах в двадцати пяти от нас. Крышу венчала
большущая радиомачта. Отходящая от этой мачты сдвоенная антенна
соединялась с другой такой же, торчащей из соседней мачты футах в ста от
нее. - Думаю, я смогу перепрыгнуть, - пробормотал Эл.
- Да ладно тебе, - заметил Армстронг, окидывая взглядом разделяющую
здания пропасть шириной в двадцать пять футов. - Лучше дождаться катера. А
то если ты не допрыгнешь хоть пары дюймов, тебе лететь и лететь, а когда
шмякнешься на землю, разлетишься на тысячу мелких кусочков - нам на
память.
Вернувшись к отверстию в крыше, Эл заглянул в него.
- Они все еще ждут, - сообщил он, - но не могут же они ждать до
бесконечности. Думаю, вскоре они перейдут к более решительным действиям, -
Он снова подошел к нам. Его форма превратилась в лохмотья, хлопавшие на
ветру. - Поэтому, думаю, лучше будет, если их опередить.
Не успели мы и глазом моргнуть, как он разбежался и прыгнул. На ходу
удержать его было бы все равно невозможно: триста с лишним фунтов
твердого, как камень, и мощного тела требовали чего-то посильнее обычных
человеческих мышц. В принципе, может, Кли Янгу это и далось бы, но он
почему-то не стал пробовать.
Разогнавшись изо всех сил, Эл перелетел улицу и приземлился даже в
целом ярде от края противоположной крыши. Еще прыжок - и он оказался у
ажурной мачты. По-обезьяньи вскарабкавшись на нее, он дотянулся до боковой
антенны и обломил ее. После этого, вернулся к нам, еще раз сделав точно
такой же прыжок.
- Когда-нибудь, - назидательно прощебетал Кли Янг, - тебя обязательно
убьет током, если, конечно, раньше ты не свернешь себе шею. - Он указал
щупальцем вниз на улицу. - Может быть, это и совпадение, но, по-моему,
некоторые из них остановились.
И действительно, среди царящей на улице суеты несколько машин-автоматов
замерли как вкопанные. Прочие же продолжали сновать взад-вперед как ни в
чем не-бывало. Гробы, шары, некие подобия извивающихся червей и огромные
громоздкие карикатуры на бульдозеры спешили по своим делам так, будто
ничего и не произошло. Только представители одного вида - с яйцеобразными
корпусами и на паучьих ногах - замерли без движения.
- Я бы сказал, что все они радиоядные, - прокомментировал Эл. - У
каждого вида есть своя длина волны и собственная станция, которая питает
его энергией. - Он указал на множество мачт, которыми был буквально утыкан
весь город. - Если бы нам удалось вывести их из строя, я думаю, что мы на
время парализовали бы их всех.
- А почему только на время? - спросил я. - Ведь тогда они лишились бы
энергии навсегда, разве не так?
- Необязательно. Здесь такое множество машин, с таким количеством
разных функций, что я готов держать пари: у них есть и машины на
автономном питании, которые должны чинить радиомачты и которые объявятся,
как только дела пойдут наперекосяк.
Кто-то вмешался:
- Если они выглядят как живые маяки, то один уже спешит сюда. -
Говоривший указал пальцем в северном направлении.
Мы тоже уставились туда. Чудовище, что приближалось к нам, казалось
совершенно фантастическим. Оно состояло из длинной металлической платформы
на огромных колесах десяти или двенадцати футов в диаметре. Из центра
платформы вверх поднималось сужающееся кверху цилиндрическое тело,
увенчанное на высоте примерно шестидесяти футов каким-то подобием головы
со множеством линз и манипуляторов. Эта громадина была выше пожарной
каланчи: она возвышалась даже над большинством зданий.
- А где же аплодисменты? К нам пожаловал сам Чарли! - пошутил тот
джентльмен, у которого имелся старинный пистолет. Он решительно схватился
за свое древнее оружие. По сравнению с приближающимся колоссом пистолет
казался просто игрушкой. С таким же успехом можно было пытаться завалить
бешеного слона, стреляя в него шариками из жеваной промокашки.
- Скорее всего, автоматический ремонтник. - Эл холодно и спокойно
продолжал наблюдать за чудовищем - Возможно, его прислали, чтобы снять нас
отсюда.
Горстку людей это предположение как будто ничуть не взволновало. Может,
они просто старались не выдать обуревавшего их чувства страха, которое так
и рвалось наружу, например, из меня.
Чем ближе к нам подбиралась зловещая громадина, тем сильнее сжимался от
ужаса мой желудок, постепенно превращаясь в малюсенький твердый комок.
По улице внизу все так же сновали механические орды, а под отверстием в
крыше нас поджидали другие охотники. Может, Эл еще и мог спастись,
перепрыгивая с крыши на крышу, зато остальным оставалось только смириться
и ждать неминуемого конца, подобно коровам на бойне.
Затем в небе появилась точка, и по донесшемуся до нас реву двигателей
мы поняли, что возвращается катер. Он, как маленькая быстрая пуля, с ходу
нырнул прямо к нам. Насколько я мог судить, он должен был достичь нас чуть
раньше грозной башни на колесах. Но я искренне сомневался, что катеру
удастся совершить посадку на крышу, что наши товарищи успеют открыть люк,
взять нас на борт и улететь до того, как начнутся неприятности. Затаив
дыхание, мы следили за тем, как катер увеличивается в размерах. Но и
гигантский механический монстр тоже подкатывался все ближе и ближе.
Оставалось только гадать, кто из них будет первым.
Когда я уже решил, что половина из нас может спастись за счет другой
половины, люди в катере наконец заметили приближающуюся к нам башню. Катер
даже и не попытался сесть, а круто развернулся и с визгом промчался футах
в пятидесяти над головой гиганта. Должно быть, они сбросили на него
миниатюрную атомную бомбу, хотя я и не заметил этого.
- Ложись! - вдруг крикнул Эл Стор.
Мы тут же попадали ничком. Что-то ухнуло, наше здание покачнулось, а
нам на головы посыпались мелкие кусочки механизмов с улицы. На несколько
мгновений воцарилась полная тишина, изредка нарушаемая лишь клацаньем
немногочисленных уцелевших механических пешеходов да удаляющимся ревом
двигателей катера. Затем раздался грохот, и башнеобразный механизм рухнул
на землю. Здание снова вздрогнуло.
Я поднялся на ноги. Башня во всю длину растянулась вдоль улицы.
Платформа на колесах была уничтожена, корпус покорежен, а голова со
множеством линз изуродована до неузнаваемости. Чудовище восстановлению
явно не подлежало. К тому же, падая, гигант раздавил всмятку еще десяток
машин поменьше.
Саг Фарн, которого разбудил грохот, защебетал:
- Что за шум? Снова, что ли, началось? - Он потянулся всеми щупальцами
и зевнул.
- Ну-ка давай вылезай оттуда, - велел ему Кли Янг, недовольно глядя на
него. - Очисти-ка место для катера.
Неспешно и довольно неуклюже Саг Фарн перебрался в тот уголок, где
столпились все мы, окрыленные крепнущей надеждой на спасение.
Вскоре прямо к нам круто спикировал катер, на мгновение завис над самой
крышей и сел на нее. Под его тяжестью крыша даже прогнулась. Если бы не
поддерживающие ее мощные балки и не искусство пилотов, маленькое суденышко
запросто могло бы провалиться вниз и оставить нас на растерзание врагу.
Мы с облегчением забрались в катер. Капитана на борту не было. Не было
и Бренанда. За штурвалом находился второй навигатор Квирк, а экипаж
составляли пятеро землян и один марсианин. Марсианин оказался Кли Дрином.
Пока его змеерукие приятели вползали, он не сказал им ни слова, а только
удивленно таращился на них и принюхивался.
- Готов поспорить на двенадцать межпланетных долларов, - ядовито
заметил ему Кли Янг, - что твой ленивый мозг даже и не подумал захватить
нам шлемы, чтобы мы могли отдохнуть от этого уже въевшегося в нас ужасного
запаха.
- Нет, вы только послушайте! - воскликнул Кли Дрин, уставив на меня
один глаз. - Пустился исследовать Вселенную, а сам плачет тут по поводу
избыточного давления! - Затем его глаз снова устремился на Кли Янга, и он
торжествующе добавил: - Кли Морг выиграл бы, если бы пожертвовал слона.
- Ха-ха! - деланно рассмеялся Кли Янг. Он сделал попытку понимающе
подмигнуть Саг Фарну, но неудачно. Марсиане частенько пытались
сымитировать земное подмигивание путем прикрывания одного глаза, нисколько
не смущаясь тем, что для этого, как минимум, необходимы отсутствующие у
них веки. - Как всегда, сообразил только через неделю!
Молодого Уилсона я нашел в рубке у носового иллюминатора рядом с
пилотом Квирком. У него в руках уже была камера, и он разве что слюни не
пускал. Еще две камеры висели на стене, причем на одной из них был
объектив величиной с хорошее блюдце.
- А, сержант, - приветствовал он меня. - Я-то все снимаю. Снимки,
снимки - дюжины и дюжины снимков. - Лицо его прямо-таки светилось от
профессионального восторга. - И знаете, я все-таки успел щелкнуть эту
башню на колесах. Как раз перед тем, как она повалилась. А теперь еще и
вон ту парочку сниму.
Глянув через его плечо в иллюминатор, я увидел, что к месту событий
спешат еще две башни, раскачиваясь на ходу, как перебравшие моряки. Где-то
за моей спиной я услышал, как закрывается крышка люка.
Камера Уилсона защелкала. Катер дрогнул, оторвался от крыши и,
управляемый опытной рукой Квирка, начал набирать скорость. Нет, все-таки
ни одному марсианину никогда не научиться с таким изяществом справляться с
ним.
Я отправился искать Эла Стора и нашел его у небольшого
бомбосбрасывателя в трюме. Он как раз взялся за спусковой рычаг и, когда я
вошел, резко его дернул. Бросившись к ближайшему иллюминатору, я увидел,
как здание рядом с тем, где мы столько проторчали, разъезжается в стороны,
а затем его крыша проваливается вниз в облаках пыли. Представляю, что
делалось там внутри!
- Конец их операционной, - пробурчал Эл. Глаза его походили на
раскаленные угли. - Теперь вот для разнообразия мы их прооперировали.
Я, конечно, понимал его, но, черт возьми, не может же робот испытывать
такое чисто человеческое чувство, как желание отомстить. И тем не менее
никто никогда не удивлялся в те редкие моменты, когда Эл поступал как
человек. По всем канонам науки, чувств у него не могло быть больше, чем у
какой-нибудь куклы, и тем не менее - факт остается фактом - они у него
были, хотя и не столь ярко выраженные, как у людей.
- Макналти за это по головке не погладит, - заметил я. - Он наверняка
скажет, что, несмотря на наши потери, земные власти обязательно сочтут эти
действия излишними. И всю дорогу его будет мучить совесть.
- Конечно, - согласился Эл как-то подозрительно быстро. - Я об этом не
подумал. Как жаль! - Правда, в голосе его особого сожаления что-то не
чувствовалось, да и лицо, как всегда, оставалось совершенно бесстрастным.
По лицу вообще никогда нельзя было понять, что он думает, поскольку больше
всего оно напоминало лицо какого-то каменного идола.
Он ушел в рубку к Квирку. Вскоре мы несколько раз спикировали вниз,
по-прежнему держа курс на север. Каждый раз, когда катер нырял к земле,
снаружи доносился отдаленный грохот. Заинтересовавшись, я снова приник к
иллюминатору и понял, что по пути мы уничтожили несколько антенн. Невзирая
на все возможное неудовольствие Макналти, Эл решился на это.
Под нами все тянулся и тянулся гигантский мегаполис с улицами,
запруженными механизмами, большинство которых по-прежнему двигалось, а
часть теперь замерла в неподвижности. Вдали можно было разглядеть две
высоченные башни, которые к этому времени, видимо, уже добрались до нашего
бывшего убежища. Они получили приказ и собирались выполнить его даже после
того, как нас не станет.
Этот город занимал около двадцати квадратных миль и был целиком сделан
из металла. Я никогда в жизни еще не видел столько металла в одном месте и
вряд ли когда-нибудь увижу.
Наконец потянулись пригороды. Яйцеобразные механизмы бездействовали и
здесь, равно как и машины еще трех видов. "Банг!" - пропела на прощание
еще одна антенна, и мы сразу взмыли на высоту в двадцать тысяч футов. На
юге уже появились смутные очертания второго города с его большими зданиями
и высокими мачтами.
Похожий на прекрасное золотое веретено "Марафон" лежал на черно-алой
поверхности планеты. Большая часть экипажа суетилась у кормы. Зайдя
справа, катер приземлился, и мы выбрались наружу. Только тут я сообразил,
что уже несколько часов у меня во рту не было и маковой росинки.
Что происходило без нас, мы узнали во время организованного на скорую
руку и пришедшегося более чем кстати обеда. Оказывается, марсианам удалось
продержаться до тех пор, пока все шары и гробы не отступили. Они
расположились неподалеку от корабля и стали ждать неизвестно чего.
Возможно, они рассчитывали, что марсиане выйдут наружу и тут они с ними
покончат, или, что более вероятно, дожидались прибытия каких-то других
машин, более подходящих для ведения боевых действий.
Марсиане воспользовались случаем и сбежали на катере. Улетая, они
видели, как осаждающие тут же устремились в опустевший корабль. Но к
моменту нашего прибытия вражеская орда уже убралась восвояси, оставив
после себя лишь несколько разбитых собратьев.
- А знаете, - заметил Эл Стор, - создается впечатление, что разумную
жизнь они определяют исключительно по движению. Движется - значит, живое.
"Марафон", например, лежит неподвижно, и поэтому они посчитали, что он
никакой угрозы для них не представляет. Их интересовал только экипаж.
Когда же экипаж бежал, корабль тут же перестал их занимать. - Он обвел нас
задумчивым взглядом. - Просто никто не подумал об этом, но вполне
возможно, что, оказавшись в ловушке, можно было просто замереть и
дождаться, пока они не утратят к нам интерес. Да, вполне возможно! Но если
бы вы хоть слегка пошевелились, они снова набросились бы на вас.
- Лично мне что-то не очень по душе стоять как монумент, - сухо сказал
кто-то из присутствующих. - Для чего же тогда человеку ноги? По мне, так
лучше уметь быстро бегать.
- Не дай Бог, они нападут снова, до того как мы закончим ремонт, -
заметил я.
- Все может быть. По-моему, они очень любознательны, если можно так
выразиться, - продолжал Эл. - Они крайне спокойно воспринимают все
знакомое, но немедленно проявляют враждебность ко всему незнакомому. Они
напали на корабль исключительно потому, что раньше на этом месте ничего не
было. Но теперь, вполне возможно, они уже отметили своим коллективным
разумом, что здесь лежат останки корабля, не представляющие для них
никакой непосредственной опасности. Так и будет до тех пор, пока одна из
проходящих мимо машин не сообщит о кипящей вокруг него бурной
деятельности, которую коллективный разум может связать с нашим побегом,
прикинуть, что можно по этому поводу предпринять и отдать соответствующие
приказы. - Он бросил взгляд в иллюминатор на пыльные холмы, за которые
опускалось солнце. - Так что нам лучше поспешить.
Перекусив, мы вышли наружу и стали помогать тем, кто занимался ремонтом
двигателей. Работа оказалась утомительной, особенно если учесть, что у нас
не было соответствующего оборудования. Приходилось пользоваться лебедкой и
с ее помощью устанавливать огромные трубы на место. Тем временем марсиане,
ремонтировали поврежденную корму, то и дело вспыхивали голубоватые огоньки
сварочных аппаратов. Инженеры находились внутри, проверяя состояние камер
сгорания.
Еще трое членов экипажа приводили в порядок шлюз, изрядно поврежденный,
причем главным образом нашей же скорострельной пушкой.
А пока мы занимались ремонтом, Квирк взял катер и отправился к дальней
дороге. Капитан, правда, не слишком хотел рисковать катером, но Квирк
поднял его повыше и висел в облаках до тех пор, пока движение на дороге не
прекратилось. Тогда он сиганул вниз и нашел пропавшую шлюпку. Три члена
его экипажа пригнали ее к кораблю и привезли тела двух товарищей Хейнса.
Насколько мы могли судить, шлюпка приземлилась совершенно открыто,
поскольку Хейнс просто не мог знать, что поджидающая их штуковина, очень
похожая на железнодорожный вагон, попросту заблокировала его
радиопередатчик. Хейнс был захвачен. Остальные двое защищались как могли
до тех пор, пока не перестали двигаться. Вечером мы похоронили их вместе с
Эндрюсом и остальными.
Голубоватые вспышки марсианских сварочных аппаратов и непрерывный стук
и звон из разных частей корабля продолжались далеко за полночь. Конечно,
мы рисковали выдать себя, но в данном случае риск был вполне оправдан.
Все это время Макналти то впадал в плохо скрываемое уныние, то
приободрялся. Уныние, как я полагаю, вызывала у него неотступная мысль о
возможности еще одного нападения до того, как нам удастся взлететь.
Бодрился же он, видя, что мы вот-вот закончим ремонт, а может, еще и
потому, что на борту у нас теперь находился совершенно удивительный груз:
три разбитых шара и два изуродованных гроба. Весь остальной металлолом
нападавшие утащили с собой или, если можно так выразиться, вынесли своих
раненых с поля боя.
На следующий день в два часа пополудни утомительная работа наконец
закончилась, что было ознаменовано несколькими громкими "Ур-ра!",
сопровождавшимися язвительными репликами некоторых членов экипажа. После
этого мы стартовали. В трюме правительственные эксперты просто не отходили
от нашего груза. Пролетев над местом недавних злоключений, мы через
несколько секунд оказались над вторым городом на юге и совершили посадку
на его окраине.
- Здесь мы явление совершенно новое, - сказал Эл Стор. - Посмотрим, как
они на нас отреагируют.
Я поглядывал на часы. Нападение началось ровно через тридцать семь
минут.
Здешняя тактика оказалась другой. Сначала нас внимательно изучили
репортеры - облазили корабль со всех сторон, а затем умчались обратно в
город. Потом подтянулась дюжина "пульманов", направивших на нас свои
диски. На "Марафон" обрушился шквал излучения. Стив Грегори тут же
выскочил из своей радиорубки и стал жаловаться, что его аппаратура сошла с
ума. Рассказ о своих бедах он подкреплял бешеным танцем бровей.
А снаружи тем временем к излучателям, потерпевшим полное фиаско,
подтягивалось подкрепление. Машины с огромными руками, машины с набором
встроенных инструментов, причем все они сразу устремились к корме. Чуть
поодаль неутомимо рыскали вездесущие гробы и шары.
Появились два "жирафа" и, сами того не ведая, послужили молодому
Уилсону отличными объектами для съемки. Наконец капитан решил, что мы ждем
уже достаточно долго и лучше не давать противнику возможности снова
добраться до наших двигателей. С ужасным "У-у-у-у-ух!" подняв гигантское
облако пыли, мы рванулись вверх, а вражеские силы остались в недоумении и
растерянности.
Двадцать минут спустя мы снизились над широкой, но мало используемой
дорогой и стали ждать, пока на ней не появится какой-нибудь самодвижущийся
представитель этого мира. Первым оказался несущийся галопом гроб, неистово
перебирающий всеми восемью ногами, с четырьмя сложенными руками, двумя
щупальцами спереди и совершенно идиотским торчащим вверх медным завитком,
напоминающим последний волосок на лысине. С полдюжины членов экипажа
преградили ему путь, наставив на него излучатели, хотя это и было просто
жестом. Как мы уже успели убедиться, излучатели не причиняли машинам
практически никакого вреда.
Это была идея Эла, и Макналти поддержал ее с крайней неохотой. Капитан
согласился устроить эту засаду только при условии, что мы организуем ее в
непосредственной близи от "Марафона", который в случае чего сможет
прикрыть ее участников одной из своих пушек. Со своего места мне были
видны восемь скорострельных стволов, торчащих в одном из обращенных в нашу