— Экс?! — нетерпеливо рявкнул Саган.
   Адмирал виновато спросил:
   — Да, милорд?
   — Вы слышали, что я сказал?
   — Боюсь, что нет, милорд. Я думал о том, что надо приготовить…
   — Понимаю, вам стоит неимоверных усилий мыслительный процесс, Экс. Может быть, сейчас вы все-таки выслушаете меня, а думать станете потом?
   — Да, милорд, — мрачно ответил адмирал.
   — Я сказал, что нам пора готовиться к войне, хотя об этом пока не стоит говорить Его величеству. Пусть король считает, что он — Командующий.
   — А Его величество даст свое согласие?
   — Даст, куда он денется, — с угрозой в голосе ответил Саган. — Я ему на пальцах растолкую. Вот так, адмирал. А теперь ступайте, займитесь своими непосредственными обязанностями.
   Экс молча поклонился, пересек кабинет, но около дверей остановился, повернулся и бесшумно зашагал по толстому ворсистому ковру. В отсеке Командующего почти не было мебели, все было обставлено по-спартански.
   Решив, что остался один, Саган расслабился, провел рукой по мокрым от пота волосам.
   Адмирал был не очень умным человеком. Экс и сам это понимал, однако подобный факт никогда не тревожил его. Он также понимал, что Саган весьма его ценит, доверяет, считает союзником хотя бы в силу того, что у него плохо варил котелок, а потому его невозможно напугать. Он был старше Сагана, знал его больше двадцати лет. Они встретились, когда Саган закончил Академию и начал свою карьеру в Королевском галактическом флоте, который позже расформировали. Экс боготворил своего шефа, благоговел перед ним и смертельно боялся. Но Экс никогда и не подозревал до этой минуты, что любит его; теперь он понял это, и сердце его переполнилось жалостью и страхом за него .
   — Дерек, — отважился он произнести, положив руку на плечо Командующего. — Кто же этот настоящий враг? Мне кажется, я имею право знать.
   Под рукой Экса мускулы Сагана напряглись, сжались от того, что ему задают ненужные вопросы и вторгаются в его тайные замыслы, куда он никого не пускал, гнев Сагана готов был вырваться наружу и обрушиться на адмирала. Экс понимал, как рискует, и приготовился к атаке. Он по-прежнему крепко держал руку на изуродованном шрамами плече Сагана.
   — Всем ясно, что он есть?
   — Мне ясно, — тихо успокоил его Экс. — Только мне. Я знаю вас, Дерек, давным-давно, — «и заслуживаю лучшего отношения», — добавил он про себя.
   Саган тем не менее догадался, о чем подумал адмирал.
   Он долгое время сидел неподвижно. Наконец дернулся под рукой адмирала.
   Экс, поняв, в чем дело, убрал руку.
   — Абдиэль. Вам что-нибудь говорит это имя?
   — Господи!
   Губы Командующего превратились в темную прорезь, пересекшую лицо.
   — Вижу, что говорит.
   — Он же… он же мертв! Вы же сами его убили.
   — Это одно из моих заблуждений, Экс, за которое я дорого заплатил. Я не до конца вонзил клинок, направленный в его сердце, скажем так. И теперь он вернулся и преследует меня. Он за спиной Роубса, друг мой. Нет, не за спиной, а внутри него!
   Командующий поднял руку, посмотрел на пять меток, изуродовавших его ладонь, и продолжил свой рассказ тихим голосом, больше обращаясь к самому себе, чем к Эксу.
   — Абдиэль в прошлом лорд приор Ордена Черной Молнии. В ту ночь он был в доме Снага Оме. Это он убил адонианца. Абдиэль почти убедил Дайена, что надо убить и меня. Он взял в плен леди Мейгри. Но она оказалась сильнее его, сохранив тем самым себе жизнь, и похитила бомбу, которой он хотел овладеть. И все-таки она не смогла справиться с ним. Он сбежал от нее, от меня, с Ласкара и исчез.
   А теперь, я абсолютно в этом уверен, он снова с Роубсом. Девушка с изуродованным лицом, подошедшая к Дайену, — дело его рук. Он знает Дайена, умеет воздействовать на него, манипулировать им даже издалека. Но что еще хуже, у него меч Дайена. Неразумный юнец, он поверил Абдиэлю и отдал ему свой гемомеч.
   — Но что Абдиэль может сделать…
   — С помощью этого меча, адмирал, те, у кого в жилах течет Королевская кровь, могут выходить на связь друг с другом. Мало того, человек с более сильным интеллектом способен воздействовать на более слабого. Хотя я не верю, что с Дайеном это произошло, пока что не произошло, во всяком случае. Дайен сильный, сильнее, чем порою кажется. Он одержал верх над Абдиэлем той ночью в доме Снаги Оме. Теперь старик знает, какой Дайен, знает настолько, чтобы опасаться его. И все же…
   — Его величество в серьезной опасности…
   — Мы все в опасности, адмирал, — рявкнул Саган, выпрямился и застыл. Он снова вернулся в свою каменную крепость, и железные ворота захлопнулись. — У вас, полагаю, есть дела?
   Экс, потрясенный услышанным, только кивнул. И торопливо покинул каюту.
   Центурион, стоявший снаружи возле двойных золотых дверей с изображением феникса, взглянул на Экса с молчаливым участием.
   Адмирал увидел свое лицо, отражавшееся в сверкающем шлеме охранника, и опешил. Кожа под искусственным загаром стала серой. Глаза покраснели, веки вспухли и нависли над глазами. На шее бился нерв.
   Абдиэль все еще жив.
   Адмирал бросил рассерженный взгляд на центуриона, выругался и направился к лифту, чтобы подняться на мостик. Однако в последнюю минуту передумал.
   — В кают-компанию, — приказал он лифту.
   На дне бутылки с шотландским виски мало кто находил утерянное присутствие духа, но заглянуть туда никому не возбранялось.
* * *
   Таск тоже был занят исследованием содержимого бутылок. Сидел он не в кают-компании, и корабль его явно не был военным. Когда он в первый раз увидел яхту, все в нем запротестовало: как можно отправлять Дайена в путешествие, полное опасностей, по галактике в колымаге, похожей скорее на киоск с прохладительными напитками, чем на космический корабль. Но когда он попал на борт яхты и обнаружил ее секреты и тайные механизмы, он изменил свое мнение.
   А надо было бы сразу догадаться, сказал он сам себе. Ведь как-никак прежним хозяином яхты был Снага Оме, гений в создании и производстве оружия. Скользкая, почти лоснящаяся поверхность корабля скрывала ее подлинную сущность. Корпус был украшен неоновыми лампочками, из огоньков которых складывались остроумные эпиграммы на забаву пролетавшим мимо кораблям, но это был камуфляж, который в секунду можно было убрать, и тогда настоящий корпус начинал щериться пушечными стволами, рядами фазотронов, мощными лазерами — словом, сверхсовременным оружием.
   Роскошная обстановка внутри яхты моментально исчезала, стоило только прогреметь выстрелу или протянуть руку к клавиатуре компьютера. Произведения искусства автоматически задвигались в свои футляры или опускались в трюм. Полотна гениальных художников уступали место пультам управления и консолям… Мягкие плюшевые кресла поднимались, задвигались, и в одну линию с ними выстраивались орудия, выныривавшие из панелей кедрового дерева. Яхта была стремительной, Таску никогда не приходилось так быстро летать.
   Она, точно крыса, была неуловима — не сбавляла скорости полета, когда на борту было слишком много пассажиров, не сдавалась, даже когда ее «загоняли в угол».
   Оме, кстати, так и назвал ее — «Крыса». Саган отдал приказ изменить название на другое, более приемлемое — ведь ее хозяином стал король. Но команда по-прежнему называла ее «Крысой». Это была своего рода дань памяти ее прежнему владельцу. Таск настолько часто слышал это собственными ушами, что порою не мог вспомнить ее новое название. Он мало-помалу стал дорожить этим кораблем, полюбил его, правда, так и не смог привыкнуть к сверхмощным противоударным дверям, украшенным картинами художников-модернистов.
   Больше всего ему нравилось бывать в кают-компании, свет здесь был неяркий, столики из черного мрамора, диваны — из белой кожи. По видео крутили развлекательные программы для тех, кто не нашел себе другого места отдохновения от трудов праведных. Недавно повторяли интервью Дайена с Джеймсом Уорденом.
   В кают-компании уже никого не было, члены экипажа разошлись, чтобы дать королю возможность побыть одному. Если не считать помощников и охрану.
   Таск сидел спиной к экрану, не хотел смотреть. Дайен уселся перед ним, время от времени поглядывая на свое изображение, но чаще всего смотрел на стоящий перед ним стакан пива, который он ни разу не пригубил, оно, вероятно, стало уже теплым и выдохлось. Нола переводила взгляд с одного на другого и вздыхала.
   — Ребята, вы похожи сейчас на «кукурузник», запущенный в космос, такие же жалкие. А я, дура, голову помыла! Господи, хоть бы Линк пришел, — задиристо добавила она.
   — И мне хочется, чтобы он пришёл, — сказал Таск, сжимая кулаки и сверкая глазами.
   — Интересно, что он задумал, — пробормотал Дайен; он в первый раз заговорил, после того как час назад они вышли из центра связи.
   Таск понимал, что эти слова относятся не к Линку.
   — Чтобы он ни задумал, очень скоро ты об этом узнаешь. Не волнуйся. Лучше попробуй свежего пива. Выпей и ступай спать…
   — Да, я устал, — признался Дайен, отодвигая стакан.
   Он снова посмотрел на экран. Интервью близилось к концу. Он хотел было что-то сказать, но внезапно изображение исчезло с экрана. Голос диктора сообщил:
   — Мы прерываем нашу трансляцию в дальние галактики для специального сообщения Галактического радиовещания.
   Какое-то недоброе предчувствие охватило Таска.
   — Выключите эту дьявольскую штуковину! — крикнул он изумленному бармену, тупо уставившемуся на него.
   Пульт выключения находился за стойкой бара. Таск вскочил и рванулся по натертому полу. Он разбил несколько стаканов, уронил тарелку с сухим печеньем, но не успел сделать того, что хотел. Голос диктора продолжал:
   — В одном из искусственных прудов, находящихся на территории Галактического радиовещания, найден труп женщины. По всем признакам, она стала жертвой насилия. Тело пока не опознано, но из источников, заслуживающих доверия, нам стало известно, что это та самая девушка, которая участвовала в драматической сцене, разыгравшейся сегодня возле Старфайера, самозванца-короля галактики…
   Таск вытащил свой лазерный пистолет, прицелился и выстрелил. Видеоэкран взорвался, куски плексигласа дождем обрушились на негодующего бармена. Конечно, он опоздал, но, разрядив пистолет, устроил и себе небольшую разрядку.
   Дайен вскочил, стал белым как бумага, похолодел от ужаса и не в силах был сдвинуться с места. Глаза его точно остекленели.
   — Дайен! — закричала испуганная Нола.
   Он не ответил.
   — Таск, он не дышит!
   — Парень! — Таск схватил Дайена за плечо, что было сил потряс его, затем стал теребить. — Парень, ну-ка очнись! Нола, дай мне стакан с пивом, — он хотел выплеснуть его Дайену в лицо.
   Но взляд синих глаз снова стал осмысленным, правда, окружающих Дайен еще не узнавал.
   — Все в порядке? — взволнованно спросил Таск.
   — Да.
   Таск вздрогнул, услышав его голос.
   — Пойдем. Я отведу тебя в твою комнату…
   — Нет, все в порядке. Мне надо все обдумать.
   Дайен сбросил руку друга со своего плеча и направился к дверям. Вытянувшись по стойке «смирно», центурионы отсалютовали ему.
   Таск поплелся следом за королем с большой неохотой. Что он ему скажет?
   В дверях Дайен повернулся к нему.
   — Таск, передай на капитанский мостик. Пусть выходят на трассу. Я хочу немедленно нагнать «Феникс».
   — Будет сделано, — ответил Таск и переглянулся с Нолой. Она от испуга выкатила глаза, на побелевшей коже проступили веснушки, как чернильные пятна.
   — Благодарю, — сказал Дайен все тем же ровным безжизненным голосом.
   Центурионы готовы были последовать за своим королем. Но капитан Агис приказал им остановиться. И тут командир королевской охраны совершил неслыханный поступок. Нарушив правило, он заговорил первым.
   Агис вышел вперед и, преисполненный почтения, мягко произнес:
   — Ваше величество, мне очень жаль.
   Дайен, ничего не видевший, кроме, может быть, трупа девушки, ее каштановых волос, плывших по воде, поднял взгляд на центуриона.
   — И мне, Агис, — тихо ответил он, — и мне.

ГЛАВА ПЯТАЯ

   Сестра моя уже утонула в соленой
   воде, а я все еще, как видите, топлю
   память о ней в соленых слезах.
Уильям Шекспир. Двенадцатая ночь, акт II, сцена 1

   Его величество король Дайен Старфайер прибыл на борт корабля «Феникс-II», где его встретили с должными почестями. Центурионы стояли навытяжку стройными рядами. Позади Почетной гвардии толпились члены экипажа «Феникса», чье присутствие на церемонии было не обязательным. Они были одеты в парадную форму, готовясь торжественно встретить своего короля.
   Лорд Саган, облаченный в золотые доспехи, золотой шлем с гребнем из кроваво-алых перьев, в красной мантии, расшитой и отороченной золотым кантом, на спине которой красовался золотой феникс, мрачно и торжественно приветствовал короля, затем представил его высоким гостям.
   Дайен понимал, чего ждут от него собравшиеся, понимал, что будет невежливым дать понять — эмоциями или жестом, что между ним и его Командующим пролегла трещина. Он с достоинством приветствовал в свою очередь всех, ответил на поклон адмирала Экса, пошел навстречу высоким гостям.
   — Лорд Рикилт, Ваше величество, — сказал Саган. — Главнокомандующий Двадцать четвертого сектора галактики.
   Весьма влиятельный главнокомандующий из расы «пародышащих» когда-то, во времена правления старого короля, был смертельным врагом Сагана. А теперь они стали союзниками. Система Рикилта отделилась, но он принес присягу на верность новому королю.
   Дайен произнес слова официального приветствия на языке Рикилта: при виде клубов желтого тумана в пузыреобразном шлеме пародышащего Дайен понял, что это его способ отвечать ему, осталось только обменяться ни к чему не обязывающими любезностями.
   Ему было не до вежливых слов, да еще на диком чужом языке, звучавших подобно гидравлической струе. Он целиком был занят Саганом. Что милорд замышляет? Почему Рикилт на борту «Феникса», а не в своем Двадцать четвертом секторе галактики?
   — Баронесса Ди-Луна, Ваше величество, правительница Шестнадцатого сектора, — Саган, торжественно шествуя рядом с королем, продолжал представлять собравшихся Дайену.
   Тоже весьма влиятельная персона, чей сектор также вышел из состава Галактической демократической республики. Ди-Луна командовала космическим кораблем, экипаж которого целиком состоял из женщин, в том числе и ее дочерей. При Ди-Луне было много баронов, они появлялись и исчезали. Непременно молодые, непременно красивые, их главной функцией было ублажить правительницу. Каждому из них был отведен один год удовольствий — когда все на корабле Ди-Луны было к его услугам. По прошествии года барон «уходил в отставку». Никто никогда не знал, что с ними сталось, церемония ухода в отставку держалась в строжайшем секрете, так же как и свадебная церемония. Эта тайна была священной для баронессы и ее помощниц. Как бы то ни было, постель Ди-Луны никогда не пустовала.
   Дайен, памятуя теперь обо всем этом, прекрасно понял смысл желчной улыбки баронессы и не стал обижаться на то, что она приветствовала его с холодком. Возможно, он и король, однако в конечном счете он всего лишь мужчина, неполноценное существо, способное служить только одной цели. При этой мысли кровь бросилась ему в лицо.
   Ди-Луна улыбнулась приветливее, прочитав, вероятно, его мысли. И тут же Дайен заметил, как она обменялась взглядами с Саганом, очевидно, он был единственным представителем противоположного пола, к которому она испытывала уважение. Дайен закипел от гнева, но это пошло ему на пользу — его скованность как рукой сняло.
   — Медведь Олефский, правитель планетарной системы Сольгарт.
   — А, браток, вот и снова свиделись!
   Олефский и не думал отвешивать поклон или одаривать короля какими-то другими формальностями. Лапищи, точно ветки могучего дуба, схватили Дайена и прижали к груди, твердой, как скала, и огромной, как гора. Старфайер чуть не задохнулся от запаха пота и воловьей кожи; волосы, торчавшие из кожаного панциря, щекотали ему ноздри, череп какого-то маленького зверька (он надеялся, что зверька) врезался в щеку.
   Дайен вырвался из тисков Медведя, постарался по возможности восстановить свой прежний степенный вид и дыхание, которое у него перехватило от столь знойных объятий. Гнев его стал стихать, он начал понимать происходящее. Эти люди были самыми могущественными во Вселенной, такими же, как Саган. Он их привел сюда, чтобы они публично заверили короля в своей верности — они делали это впервые.
   Краем глаза Дайен видел, что они находятся под неусыпным оком видеокамер; лица, отвечавшие за связь с общественностью, трудились не за страх, а за совесть, запечатлевая историческое событие для процветания галактики и своих вещательных компаний.
   Дайен пытался поймать взгляд Командующего, но на лицо Сагана падала тень от шлема.
   — Очень впечатляет, милорд, — почти неслышно произнес король, продолжая улыбаться. — Но нам необходимо переговорить. Наедине. И не откладывая.
   — Ваше желание для меня закон, сир.
   Ответ был корректным и правильным, а сарказм, прозвучавший в нем, ожег, будто на кожу Дайена плеснули соляной кислотой. Ни он, ни Саган больше не проронили ни слова. Торжественная церемония закончилась, легионеров поблагодарили и отпустили. Адмирал Экс со своим помощником спешно проводили гостей в отсек корабля, отведенный для дипломатов.
   Король в сопровождении своего наставника, бывшего воплощением учтивости, направился к лифту, поднявшему их в каюты Командующего.
* * *
   — Интересный молодой человек, — сказала Ди-Луна. Она презирала мужчин, но имела привычку оценивать их с точки зрения продолжения рода. — Я бы взяла его себе в койку. — Это был величайший комплимент в устах баронессы. — А что вы о нем думаете, Рикилт?
   — Он продержался в этом поединке дольше, чем я предполагал, — заметил пародышащий, прибегнув к помощи портативного переводчика.
   — Его боевые шрамы говорят сами за себя, — согласился Олефский. Воин-великан оглянулся на две фигуры — одну высокую, сиящую золотом, другую пониже, в нимбе рыжих волос. — Кто будет победителем?
   — А как вы считаете? — сухо спросил Риклифт.
   — Пари? — Олефский поднял свою гигантскую лапищу.
   — Ставки? — спросила Ди-Луна.
   — Сто золотых орлов.
   — Условия?
   — До того как мы покинем корабль, судьба короны будет решена. Она останется на голове моего парня.
   — Ха! — хмыкнул Рикилт, и струя пара чуть было не снесла его шлем. — Можете выкладывать свои денежки сейчас же, Олефский. Когда наступит время покидать корабль, твой «парень» вряд ли сохранит свою голову, не то что корону.
   — Спорим? — ледяным тоном спросил Олефский, протягивая свою лапищу.
   — Спорим. — Затянутая в перчатку маленькая рука Рикилта с тремя пальцами легла на лапищу Медведя и почти утонула в ней.
   Ди-Луна усмехнулась.
   — Из нас троих ни один не смог одолеть Сагана. И вы утверждаете, что этот парень сделает то, что не удалось нам?
   — Да, — невозмутимо ответил Медведь. — Но ведь ни у кого из нас нет Королевской крови.
   — Спасибо за это Богине! Мы с удовольствием заберем у вас ваши деньги, друг мой. — Ди-Луна цепко схватила лапищу Олефского.
   Смеясь, собеседники перевели разговор на более важные темы.
* * *
   Двойные двери с изображением феникса захлопнулись и заблокировались. Саган снял шлем и аккуратно поставил его на подставку. Сцепив руки за спиной под свободно ниспадающей красной мантией, он прошелся по своим просторным комнатам, проверил по монитору корабли флота, глянул на монитор другого компьютера — нет ли каких-нибудь сообщений — и повернулся к королю.
   — Что вы мне хотели сказать, Ваше величество? — холодно спросил он.
   Дайен пылал праведным гневом.
   — Погибла девушка, та, которую я мог бы излечить, погибла! Никогда больше, никогда больше я не стану слушать ваших советов. Вы не разрешили мне проявить мои истинные возможности, потому что вы боитесь. А я король и останусь им!
   Главнокомандующий ничего не ответил, даже не шевельнулся.
   — Вот это я и хотел вам сказать. Если вы решите дать мне ответ, я в своем отсеке. — Дайен повернулся, чтобы уйти.
   — У меня есть кассета, которую Вашему величеству стоит посмотреть, — раздался за его спиной голос Сагана.
   Дайен остановился, оглянулся, глаза у него сузились, голос стал подозрительным.
   — Я очень устал, милорд. Подождет до понедельника.
   Командующий нажал кнопку пульта.
   — Нет, Ваше величество, откладывать нельзя. Компьютер найдет сейчас нам кассету номер В-221.
   На экране появилось изображение. Сначала нечетко, потом компьютер навел фокус, и стало видно тело девушки-подростка с изуродованным лицом, она лежала на стальном столе. Девушка была совсем обнажена, волосы — мокрые, испачканные, ноги и руки посинели, к большому пальцу на ноге была привязана бирка с номером.
   Дайен закашлялся словно от удушья, шок и бешенство лишили его голоса. Он двинулся к дверям.
   — Взгляните же на нее, Ваше величество, — резко прозвучал голос Сагана. — Если у вас хватит выдержки. Она умерла, как вы сами сказали, по вашей вине. Вы за нее несете ответственность, на самом деле все было на так, как вы предполагаете.
   Медленно, сжав кулаки, Дайен повернулся к чудовищному кадру на экране, к бесстрастному, мрачному лицу Командующего.
   — Вы правы, милорд. — У Дайена сдавило горло, кадык резко дернулся вверх. — Я должен целиком взять на себя вину за смерть девушки. Должен узнать многое. Благодарю, милорд, за то, что вы продолжаете наставлять меня.
   — Даейн, вам предстоит очень многое узнать! — рявкнул Саган.
   Камера нависла над телом, давая его все более крупным планом, под разными углами приближаясь к нему. Дайен вздохнул и застыл на месте, затаив дыхание.
   — Тело Джейн Доу, — послышался женский голос, спокойный и скучающий. — Съемки проводились до вскрытия, с целью опознания трупа. — Следователь, ведущий дело о насильственной смерти, сообщила о планетном дне и числе, когда наступила смерть, по стандартному военному времени, сообщила ее имя и официальный титул, прибавив: — Тех, кто располагает допольнительной информацией относительно личности Джейн Доу, просим сообщить… — и назвала имя шефа местной полиции.
   Камера крупным планом дала изуродованное лицо, потом — верхнюю часть тела, затем остановилась на правой руке жертвы.
   — Никакой татуировки. Никаких родинок или родимых пятен, — продолжала следователь. — Единственная рана на ладони правой руки.
   Белая плоть — во весь экран — белая плоть, пересеченная линиями, по которым предсказывают судьбу гадалки, белая плоть, помеченная пятью небольшими уколами, образовавшими замысловатый орнамент.
   Дайен прекратил сдерживать дыхание. Перед глазами запрыгали желтые точки, ему стало дурно. Ошеломленный, он поднял свою правую руку и посмотрел на ладонь. Пять шрамов, пять следов от игл, образовавших тот же самый рисунок. Стоит соединить их линией, и получится пятиконечная звезда.
   Саган нажал на кнопку. На экране замерло изображение с рукой мертвой девушки.
   — Следователю пришлось здорово поработать, чтобы определить происхождение этих шрамов, — сообщил Командующий, хладнокровно и мрачно глядя на экран. — Она пришла к выводу, что это следы пяти стальных иголок, введенных под кожу. Но зачем и почему это было сделано, она так и не смогла выяснить. Предполагает, что это делалось для вспрыскивания наркотиков, хотя в организме их следов не обнаружено. Судя по всему, у следователя было мало времени, чтобы провести доследование. Можно предположить, что девушка утопилась — она несколько раз пыталась это сделать, пока наконец не добилась своего. Но мы знаем о ней кое-что другое, не правда ли, мой повелитель? Мы знаем, что это не самоубийство. А убийство, хладнокровное, рассчитанное до мелочей.
   Дайен сел, чувствуя, что готов упасть.
   — Абдиэль, — тихо произнес он. Это имя воскресило в нем страшные воспоминания. Он взглянул на свою руку, согнул пальцы, чтобы спрятать шрамы на ладони.
   — Абдиэль, — повторил за ним Саган.
   — Вы знали… все, что было.
   — Нет, не знал. Но подозревал. Когда я получил сообщение о самоубийстве девушки, я послал доктора Гиска обследовать тело, получить доклад следователя. Он тут же понял, почему наступила смерть.
   — Но она утонула! Это было самоубийство; так ведь сказала следователь, — ухватился за соломинку Дайен.
   — Да, смерть наступила оттого, что девушка утонула. Никто не видел, как она прыгала, но вы же слышали, никаких следов насилия на ее теле не обнаружено. Никаких следов борьбы. Я не сомневаюсь — она сама покончила с собой. Но по собственной ли воле? — Саган покачал головой. — Вы ведь знаете, как ловец душ умеет манипулировать людьми, особенно теми, с кем он мысленно связан.
   Дайен вздрогнул, схватил свою правую руку в запястье, словно она у него сильно болела.
   — Но она не была зомби. Я бы узнал сразу, будь она его послушницей.
   — Безусловно. Абдиэль тоже знал бы об этом. Девушка, возможно, была новичком, он заполучил ее недавно. Результаты пребывания в зависимости от ловца душ — безжизненный взгляд и так далее — сказываются лишь со временем.
   Внезапно Дайен горько рассмеялся:
   — И что бы он делал, интересно, если бы я ее исцелил ?
   — А он не волновался на этот счет. С помощью вашего меча он видит вас насквозь.