Уэйс Маргарет. Меч Ночи

   Сначала они пытались идти вдоль реки, но вскоре выяснилось, что этот путь очень тяжелый, а местами практически непроходимый. Зайдя в тупик, экспедиция была вынуждена около трех миль пробивать себе Дорогу через густые заросли. На это пришлось затратить столько усилий, что путники совершенно вымотались.
   Теперь они находились возле речного порога. Стоя по колено в бурлящей воде, Кип-лей, вероятно в сотый раз за сегодняшний день, вытащил из плотного кожаного мешочка странный инструмент — стеклянный шар в медной оправе — и принялся пристально в него вглядываться.
   — Уже близко, — сказал капитан.
   — Что это за штука, сэр? — раздраженно спросил Л'Зари. — Вы что, предсказываете по нему наши судьбы?
   — Вот именно, мой мальчик ^[6], — ухмыльнулся Кип. — Пожалуй, ты совершенно прав.
   — Так что же это такое?
   — Магический предмет, который я подобрал, пока мы были на Т'Кане. — Капитан Кип-лей многозначительно посмотрел на покрытые бурлящей водой скалы, словно видел то, чего не могли разглядеть остальные. — Собственно говоря, я позаимствовал его у капитана того самого горгонского корабля, с которым мы играли в догонялки.
   — У Маррен-кана? — едва не поперхнулся Л'Зари. — Эта вещь принадлежит Маррен-кану?
   — Ну, — отозвался Кип, бережно укладывая шар в кожаный мешочек, — кому, если разобраться, может принадлежать такая старая вещь? Кроме того, Маррен-кан в точности не знал, где искать Сужения Костяного Поля, так что эта штука не принесла бы ему никакой пользы.
   — А сейчас, вы думаете, он не знает, где они находятся? — недоверчиво спросил Л'Зари.
   — Ну теперь, когда мы показали ему путь, он, конечно, знает, где находятся Сужения. Правда, здесь примерно полторы тысячи только больших планетоидов, не считая более мелких осколков, так что ему придется немало повозиться, прежде чем он найдет нас вместе с нашим маленьким призом. В общем, если нам немного повезет, то к тому времени, когда он отыщет нужный осколок, мы уже будем далеко отсюда. Кип глубоко вздохнул.
   — Запомни, мой мальчик, — продолжал он, — жизнь — это постоянная погоня за прибылью. Чем больше риск, тем больше награда. Ты ведь мог спокойно оставаться в теплой постели в компании своей матери и прочих родственников, которые всю жизнь существуют на жалкие шесть процентов дохода на вложенный капитал. Что же привело тебя в эти дикие места? Зачем тебе Стена Вихря?
   Л'Зари задумчиво посмотрел на бушующий поток. Ответ на этот вопрос был настолько неоднозначным, что он вряд ли мог выразить его словами. Кроме того, ему не хотелось проявлять свои эмоции. Как объяснить этому человеку, что ему, мальчишке, нужен отец? Как поведать Кип-лею о той гнетущей пустоте, которую тот оставил в жизни своего сына и его матери? Эта черная дыра грозила поглотить его с головой — зло, которое он надеялся победить. Когда Л'Зари незваным гостем явился на торговое судно отца, он прежде всего искал отцовской любви, совершенно не представляя себе, как ее добиться.
   — Скажем, я кое-что ищу, — вот и все, что смог выдавить из себя Л'Зари.
   — Ну, тогда возвращайся домой, к мамочке, сосунок! — фыркнул Кип. — Здесь слишком высокие ставки. Ты пока еще не готов играть в кости со Вселенной.
   — Нет, готов! — выпалил покрасневший Л'Зари. — Я ведь здесь, не так ли? А ведь никто не заставлял меня сюда приходить! И никто не заставит уйти!
   — Ну да, все верно, ты здесь, — задумчиво сказал Кип. Л'Зари почудилось, что в голосе отца прозвучали нотки понимания и сочувствия, но он не был в этом уверен. В любом случае, через мгновение капитан вновь стал прежним. — Но я до сих пор не знаю, кто ты — юный храбрец или отпетый дурак. Что ж, время покажет.
   Л'Зари твердо посмотрел в глаза отцу: что это, своего рода испытание?
   — Скоро мы узнаем, правду ли говорит эта игрушка, — глубоко вздохнув, сказал Кип. — Вперед, ребята! Сейчас мы увидим, стоит ли овчинка выделки. Чтобы получить то, за чем мы пришли, нужно подняться вон на тот склон.
   — А как насчет горгонов, капитан? — с некоторым сомнением спросил интендант.
   — Они, конечно, нас ищут. Но к тому времени, когда они найдут это место, мы уже будем далеко. — Улыбнувшись своим спутникам, Кип потряс в воздухе кулаком. — А теперь — не оглядываться. Ход сделан, пора забирать выигрыш, ребята!
   Л'Зари тяжело поднялся на ноги. За свою жизнь он уже сдал немало экзаменов, которые устраивали для него и учителя, и маги, и пророки, — все эти мудрецы, вернее, книжные черви, уроки которых оплачивал его клан. Но сейчас ему предстоял экзамен потруднее, и Л'Зари был полон решимости его выдержать.

Глава третья. ПРИЧИТАНИЯ

   Л'Зари даже во сне никогда не видел ничего подобного. Пышная листва джунглей обрамляла возвышавшуюся перед ним гигантскую древнюю лестницу. Нагромождение камней возле ее поросшего мхом основания создавало впечатление, что лестницу с силой вдавили в землю. Под заросшей мхом поверхностью тут и там проблескивали светлые искорки. Над первыми ступеньками возвышалась огромная арка, уходившая вверх на немыслимую высоту. Арка была широкой — заросли мешали как следует это рассмотреть — и превосходила самые высокие здания Коалиции дальней торговли, имевшие по пятьсот и более этажей. За первой аркой в большом отдалении виднелись еще две, матово поблескивая голубовато-серыми гранями. Если, как предположил Л'Зари, каждая из них равномерно располагалась вокруг некоего умозрительного центра, то в целом одна арка охватывала пространство примерно в полкилометра в поперечнике.
   — О боги! — выдохнул Старый Пхин. Бывалый пространственник, стоявший рядом с Л'Зари, был потрясен не меньше, что несколько утешало испуганного юношу.
   Ступени лестницы шириной примерно десять метров, поднимаясь вверх, на высоте двадцати метров с небольшим заканчивались чем-то вроде площадки. Кое-где ступени были покрыты землей и мхом. Там, где за долгие годы на камне образовался тонкий слой почвы, росла чахлая трава. С обеих сторон ступени были ограждены невысокой стеной с выбитыми на ней знаками какого-то очень древнего и совершенно забытого алфавита.
   — Как же мы не заметили это сверху? — недоуменно покачивая головой, сказал Дюпак.
   — Не знаю, ребята, — лучезарно улыбаясь, сказал Кип. — Возможно, они использовали что-то вроде маскировочного экрана. А может быть, у них есть технология, которая позволяет им прятаться.
   — Технология? — фыркнул Пхин. — По-моему, эта лестница появилась еще до начала времен. Никакая технология так долго не прослужит, капитан!
   — Да ну? Вы и вправду так думаете, ребята? — Кип снова достал из мешочка маленький шар и стал пристально вглядываться в пробегающие по нему образы. До Л'Зари внезапно дошло, что странный вид шарика вполне соответствует внешнему облику парящих над ними сказочных конструкций. — Оно здесь, ребята, то, за чем мы пришли.
   — Но что бы это могло быть, капитан? — чересчур многозначительно спросил Старый Пхин.
   — А ты не догадываешься, Пхин? — выдохнул Кип, с вожделением глядя на первые ступени лестницы. — Это Корабль-Поселение Локана.
   Глаза у Старого Пхина полезли на лоб.
   — Нет, Кип! Ни за что!
   При этом он отступил на два шага назад. Этот бывалый пространственник, всего несколько часов назад проявивший в бою полное бесстрашие, теперь был напуган, как мальчишка.
   — Локан оскорбил богов! Он возжелал Королеву Творения — просто сходил по ней с ума! Те, кто последовал за ним, прокляты богами, и если это Корабль-Поселение, — Пхин дрожащей рукой указал вверх, — то он вдвойне проклят — и богами, и чародеями самого Локана!
   — Старый Пхин прав, Кип, — сказал Дюпак. На его лысой голове внезапно проступили крупные капли пота. — Еще до нашего рождения пространственники много рассказывали об этом месте. Это были фанатики, отправившиеся в поход вслед за сумасшедшим, который считал, что может освободить Королеву Творения из звездного плена.
   — Да что с вами такое? — с искренним удивлением воскликнул Кип. — Мы стоим на пороге славы и богатства, а вы боитесь каких-то бабушкиных сказок!
   — То, на чем ты стоишь, вовсе не бабушкины сказки, — возразил ему Пхин.
   — То-то и оно, Пхин! — прорычал Кип. — Оно реально, как звезды, и вдвое важнее их! Локан, который и вправду был безумен, метался по звездам, оставляя за собой хаос, до тех пор пока не пришел сюда — именно сюда, ребята!
   Он сделал шаг в сторону Дюпака.
   — Локан прошелся по звездам не зря — ему достались все богатства по меньшей мере дюжины миров. Вспомните, ребята, ведь это он украл Меч Ночи, а с таким клинком ему все нипочем. Ну так вот, он прорвался сквозь Стену Вихря и обратно не вернулся, забрав с собой все богатства и этот замечательный меч. С тех пор он, можно сказать, превратился в страшную сказку, которой пугают на ночь таких “храбрых” пространственников, как вы. Но теперь это уже не сказка, а реальность — вот она, перед вами! Да, пожалуй, богатства Локана стали для него проклятием, но нас-то они не погубят — они просто ждали, что мы придем и, так сказать, их освободим, избавим от нынешнего жалкого состояния.
   — Но Кип… — снова начал Пхин.
   — Вы только подумайте, ребята! — не обращая на него внимания, продолжал Кип, держа стеклянный шар в вытянутой руке. — Сокровища Утраченной Империи дожидаются, когда мы их возьмем!
   Дюпак и Пхин нерешительно переглянулись.
   — А ты, парень? — резко спросил капитан, глядя прямо в глаза Л'Зари. — Может, ты покажешь моей храброй команде, как ведет себя настоящий пространственник, или ты тоже боишься?
   Вот оно, испытание!
   — Я ничего не боюсь, — с беспечной уверенностью юнца произнес Л'Зари. И первым направился к высоким ступеням.
   Старинная дверь открылась, издав ужасающий скрип. Этот звук все еще стоял в ушах Л'Зари, когда темноту помещения прорезал мерцающий свет фонаря — впервые за последние три тысячи лет. В тени смутно угадывались широкие арки, а вдоль стен изящные — в пять раз выше человеческого роста — скульптуры, покрытые толстым слоем пыли.
   Вся решительность Л'Зари уже давно испарилась. Когда вместе со спутниками он поднялся по громадным ступеням к Кораблю-Поселению, то с верхних ярусов — на которых, очевидно, когда-то располагались сады, теперь уже давно заросшие, — перед ними открылась величественная панорама корабля. Посреди корабля располагалась трехгранная пирамида, сделанная из какого-то прозрачного материала, от которой спускались вниз многочисленные широкие лестницы с возвышающимися над ними арками и порталами. Испещренные коричневыми и зелеными пятнами разложения, металлические поверхности тем не менее ярко блестели, отражая свет сиявших на небе многочисленных солнц.
   Входные люки корабля, похожие больше на тщательно пригнанные гигантские двери, стойко сопротивлялись любым попыткам их открыть. В конце концов, один из них все же уступил грубой силе.
   Происходящее очень напоминало юному Л'Зари замечательное приключение, о котором он мечтал, отправляясь к отцу, — свободные купцы среди звезд в поисках богатства и сокровищ. Но по мере того, как экспедиция все дальше продвигалась вглубь Корабля-Поселения, энтузиазм юноши все больше угасал. Когда же он случайно повернул не туда и против своей воли оторвался от Кипа и остальных, Л'Зари внезапно почувствовал, что с него хватит. Руки его дрожали, свет от его фонаря беспокойно скакал по стене.
   В последующие двадцать минут юноша уже начисто забыл о славе, богатстве и приключениях и мечтал об одном: поскорее выбраться наружу. Он было попытался пройти назад по своим собственным следам, но где-то сбился с пути и теперь совершенно не представлял, приближается ли он к выходу или все глубже загоняет себя в эту древнюю гробницу.
   Древнюю гробницу? Скорее, в свою собственную могилу, подумал Л'Зари. Теперь он двигался значительно медленнее. По стенам плясали неясные тени, при каждом шаге Л'Зари во все стороны летели клубы пыли.
   Внезапно он остановился и неуверенно поднял голову.
   — Эй! — нерешительно позвал Л'Зари. Он готов был поклясться, что мгновение назад услышал чей-то голос. Пытаясь определить, откуда раздался этот звук, он повернул голову сначала в одну сторону, затем в другую, но так ничего и не увидел.
   Л'Зари молча пожал плечами.
   Надо идти вперед, подумал Л'Зари, настороженно вглядываясь в расстилавшийся прямо перед ним холмик пыли. Идти вперед и вперед, и выход обязательно найдется. Старый Пхин что-то говорил насчет правила правой руки. Когда попадаешь в лабиринт, надо обязательно следовать этому правилу, и тогда, в конце концов…
   Он снова остановился.
   — Капитан! — позвал Л'Зари, и его слова эхом отразились от древних стен.
   Опять голоса. Отдаленные голоса.
   — Кип! — громко крикнул Л'Зари. — Дюпак! Кто здесь?
   По залу пробежал слабый ветерок, вздымая вокруг юноши пылевые вихри.
   — Пхин! — снова позвал он.
   Откуда взялся этот ветер? Пыль слепила глаза, жгла ноздри. Закашлявшись, Л'Зари энергично заморгал и увидел перед собой…
   … Чье-то лицо.
   Поперхнувшись пылью, Л'Зари замер на месте, пристально вглядываясь в пляшущий перед ним образ. Он был слишком напуган, чтобы сделать хоть одно движение.
   Это женщина. Прекрасное лицо. Ее темные глаза…
   Чудесный образ мгновенно исчез в облаках пыли. Сердце Л'Зари бешено стучало, он никак не мог понять, действительно ли он видел эту женщину, или ее образ только почудился ему в дрожащем свете фонаря. Инстинктивно он протянул руку туда, где находился прекрасный образ.
   Ему послышался чей-то стон…
   Это просто воет ветер, попытался убедить себя Л'Зари. Обычный ветер. Хотя, конечно, завывания обычного ветра в таком необычном месте крайне действуют на нервы. Если бы пыль не запорошила глаза, он мог бы получше разглядеть…
   Из облака пыли появилась серая рука и поманила его к себе.
   Л'Зари непроизвольно сделал шаг назад.
   — Кто вы? — спросил он. — Чего вы хотите?
   Перед ним мелькнули руки, сжимавшие мечи. Сильные мужские торсы, красивые женские ноги по очереди возникали перед ним и спустя мгновение снова исчезали.
   — Кип! — отчаянно закричал Л'Зари. — Кип! Дюпак! Идите сюда! Скорее!
   Лицо. Еще лицо. И еще. Каждое из них появлялось из клубов кружащейся пыли. Теперь они были в поле зрения дольше, но их темные пустые глаза больше не казались Л'Зари красивыми.
   Ветер еще больше усилился, его завывания достигли своего максимума.
   Глаза Л'Зари стали круглыми от страха.
   Лица внезапно заговорили.
   — Н'офлишаста, — шептали они ему тихими голосами, заглушаемыми воем ветра. — Вилуген абди тиаса басах Локван эхе.
   “Что за ерунда? — лихорадочно думал Л'Зари. Биосинтетические имплантаты до сих пор давали ему возможность понимать любую речь. — Что они пытаются мне сказать? Чего они хотят?”
   — Убирайтесь! — завизжал Л'Зари. — Оставьте меня в покое!
   Лица. Еще лица. Они появлялись перед ним по очереди, пепельно-серые от пыли. На лицах был гнев. К чему-то призывая, звучали пронзительные голоса.
   Из пустоты возникли руки и сразу потянулись к Л'Зари.
   — Нет! — заверещал Л'Зари словно раненое животное и повернулся, чтобы бежать, скрыться от отвратительных серых лиц с пустыми глазами.
   Пол у него под ногами внезапно исчез, и Л'Зари, испустив пронзительный крик, провалился в темноту.

Глава четвертая. ЗВЕЗДНАЯ ГРОБНИЦА

   Он все падал и падал вниз, а вокруг него в неровном свете фонаря, который Л'Зари каким-то чудом продолжал держать в руках, кружились призраки с отвратительными пустыми глазницами. В ушах раздавались его собственные панические крики. Впрочем, кричал не только он. В нарастающих завываниях ветра слышались нотки боли и отчаяния.
   Серые лица появлялись и исчезали. Л'Зари не мог до них дотянуться, а вот им это удавалось — их ледяные руки крутили его, вертели, щипали, становясь все более крепкими и материальными. Л'Зари отбивался, как мог, но призраков было слишком много, и силы его быстро иссякали. Ожидая, что его вот-вот убьют, Л'Зари пытался представить себе, какие страдания ему еще предстоит вынести.
   Внезапно он ощутил, что уже не падает, а летит вперед по бесконечному изгибающемуся коридору. Серые создания уже не мучили его, а поддерживали в вертикальном положении — ноги вместе, голова и грудь слегка наклонены вперед, руки разведены в стороны. В обезумевшем мозгу Л'Зари мелькнула мысль о том, что он превратился в фигуру на носу корабля, увлекаемого ураганным ветром.
   Образы вокруг него внезапно засуетились, лица беспокойно вглядывались вперед. Волосы на голове Л'Зари зашевелились от страха. Конец коридора быстро приближался, в свете фонаря отблескивали золотом вырезанные на торцевой стене какие-то изображения. Когда роковое столкновение казалось неминуемым, стена с немыслимой для ее размеров и тяжести скоростью резво откатилась в сторону.
   Через мгновение завывания стихли, ветер начал успокаиваться. Холодные руки мягко опустили Л'Зари на пол. Ноги отказывались его держать, и юноша рухнул, как подкошенный. Окружавшие его создания тут же рассыпались в прах.
   Л'Зари долго лежал на полу, не решаясь посмотреть, куда его занесли призраки. Ему хотелось спать, погрузиться в сладкое небытие, которое позволило бы забыть о последних страшных минутах, но сознание упорно твердило ему, что так поступать нельзя, что это означало бы капитуляцию перед той силой, что принесла его сюда. Некоторое время — как долго, он не мог бы сказать, — Л'Зари лежал, борясь с желанием уснуть, пока наконец не понял, что теперь уже может открыть глаза и попытаться оценить обстановку.
   Медленно подняв веки, он увидел перед собой лишь смутное пятно. Фонарь исчез. Странно, что я вообще что-либо вижу, подумал Л'Зари. Бледный голубоватый свет, судя по всему, лился откуда-то издалека.
   Моргнув несколько раз, Л'Зари посмотрел по сторонам и непроизвольно вскочил на ноги. Вырвавшийся у него внезапный крик эхом отразился от стен помещения. От его резкого движения вверх взметнулось целое облако пыли. Только огромным усилием воли Л'Зари заставил себя стоять неподвижно, дожидаясь, пока серая пыль вновь осядет на рассыпанные по полу кости.
   Лучше стоять среди мертвых, чем лежать среди них, постарался успокоить себя Л'Зари. Слабое, но все же утешение.
   Он снова открыл глаза. Мягко изгибаясь кверху, стены помещения образовывали высокий — не меньше десяти метров — потолок. Что именно находится в зале, понять было невозможно — детали машин плавно переходили в элементы отделки, и наоборот. Диаметр помещения составлял не меньше сотни метров, за висящей в воздухе пылью его дальняя стена оставалась невидимой.
   Свисающий с потолка пучок массивных стержней концентрировал свет на находившемся в центре высоком помосте. Что-то подсказывало Л'Зари, что это солнечный свет, доставляющийся сюда с помощью оптико-волоконных приборов. Естественное освещение в совершенно неестественном месте.
   Все в этом помещении словно бы сходилось к центральному возвышению. Световая колонна. Радиальные линии. Даже…
   У Л'Зари перехватило дыхание. Даже лежавшие вокруг него кости и те были обращены к центральной платформе. В охватившем его поначалу приступе паники юноша раскидал те из них, что лежали совсем близко, однако при взгляде на нетронутые кости определенная
   симметрия сразу бросалась в глаза. Несмотря на толстый слой пыли, можно было различить, что все черепа также “глядят” в сторону платформы.
   Л'Зари мог себе отчетливо представить, как все происходило. Вот они опустились на колени. Вот они склонили головы. И… умерли.
   — О боги! — в благоговейном ужасе прошептал он.
   Вдали снова раздался стон, Л'Зари спиной ощутил прохладный ветерок. Не смея пошевелиться, он неподвижно застыл на месте.
   Вокруг него вновь завертелась потревоженная пыль. И вдруг ветер стих, пыль мягко осела, обломки костей с тихим стуком раздались в разные стороны, обнажая мягко поблескивающий в голубоватом свете чистый пол.
   Дорожка.
   Л'Зари колебался, не решаясь шагнуть вперед.
   Волосы взъерошил порыв ветра.
   — Прощение!
   У Л'Зари перехватило дыхание. Он знал, что биолинк тут ни при чем — странный голос звучал у него прямо в мозгу.
   — Чего вы хотите? — тихо спросил юноша, но звук собственного голоса, эхом отозвавшись от стен, показался ему чересчур громким.
   — Неизбежного.
   — Не понимаю, — прошептал Л'Зари.
   Ответа не последовало.
   Л'Зари в недоумении покачал головой. Может, он сошел с ума и живет в каком-то воображаемом мире? Нет, решил он, я не сошел с ума, а уж если я как-то попал в этот ад, то надо попытаться из него выйти. Но мысль о том, что надо снова пройти среди, мертвых, его смущала. Теперь ему было ясно, что им манипулируют, и это было не очень приятно, но реальной альтернативы этому пока не было.
   И он нерешительно двинулся вперед.
   Л'Зари учащенно дышал, но ничего не мог с собой поделать. Несмотря на то что в зале было холодно, пот катился с него градом. Происходящее его страшно пугало, и тем не менее Л'Зари продолжал идти вперед, осторожно переставляя ноги. Краем глаза он видел, что по мере его передвижения пыль по обе стороны “дорожки” приходила в движение, словно он находился в центре круга, передвигавшегося вместе с ним. Там, где круг касался пыли, она вздымалась вверх, пытаясь обрести свое прежнее обличье. Л'Зари старался туда не смотреть. Он знал, что кости поднимаются вверх, что плоть, превратившаяся в прах, пытается принять свою прежнюю форму, что истлевшие одежды каким-то чудом обретают свои былые очертания.
   Не смея поднять глаза, он все же замечал, как восставшие скелеты поворачиваются в его сторону, но не сводил глаз с дорожки. Шаг. Еще шаг.
   Проходя мимо них, он слышал голоса:
   — Несчастье. Прощение.
   Позади него мертвые кости опять тихо укладывались на место, и пыль вновь устилала пол.
   По крайней мере, Л'Зари надеялся, что так оно и есть.
   Еще один шаг. И еще один — последний.
   Л'Зари стоял у подножия лестницы, круто вздымающейся вверх, к краю платформы. Возле восьмигранного основания возвышалось несколько больших полупрозрачных цилиндров. Окаймлявшая верхнюю часть платформы невысокая ограда не давала возможности видеть, что там находится. Быстро взобравшись по ступеням, Л'Зари наконец оказался наверху.
   Там находился стол — по крайней мере, так ему сначала показалось — и стояли семь стульев с высокими спинками. Некоторые из этих стульев были отодвинуты от стола, некоторые — повернуты к нему спинкой. Окружавшая платформу невысокая стена состояла, судя по всему, из каких-то панелей управления и пустых дисплеев, но внимание Л'Зари было привлечено другим.
   За столом кто-то сидел, уронив голову на столешницу.
   По структуре скелета можно было определить, что это гуманоид в древнем громоздком скафандре. И только скафандр не давал костям рассыпаться в разные стороны.
   Что же это за материал, который через столько лет сохранился в целости и сохранности, подойдя ближе, подумал Л'Зари.
   Из соединительного кольца скафандра торчал свесившийся набок череп, на котором красовалась высокая шапка, напоминающая митру епископа и явно предназначенная для каких-то церемоний. Духовное лицо, подумал юноша. Правый рукав скафандра свешивался с края стола, правая кисть валялась на полу. Из левого рукава высовывались остатки левой кисти; пальцы были сжаты в кулак, за исключением указательного, который словно указывал какую точку на поверхности карты.
   Карта?
   — Хебат! — воскликнул Л'Зари.
   Бросившись вперед, он наклонился над столом. Картографией Л'Зари немного занимался еще во время учебы — в основном это касалось местонахождения крупнейших империй и пролегания важнейших торговых путей. Карты он любил и мог рассматривать их часами, воображая себя в отдаленных мирах, каждый из которых был много лучше его собственного. Навигационная картография, разумеется, была совершенно другой наукой, но за время странствий Л'Зари успел кое-чему научиться и в этой области. Духи привели его сюда — может, это и есть источник их несчастья?
   Очень древняя карта выглядела совсем как новая. Она была сделана из какого-то тонкого блестящего материала цвета слоновой кости. В спешке Л'Зари нечаянно загнул ее уголок. Поспешно убрав руку, он с изумлением увидел, как карта сама по себе разогнулась, причем на ее поверхности не осталось никаких сгибов.
   Стараясь не трогать лежавшего на столе мертвого пространственника, Л'Зари склонился над картой. Из одного сектора пучком выходили бледные зеленые линии; молодой человек решил, что там находится центр Галактики. К своему удивлению, он обнаружил, что, если чуть-чуть подвинуться, карта видится уже немного иначе, открывая детали, которые первоначально было невозможно рассмотреть. Начинавшаяся у края карты яркая зеленая линия немного не доходила до ядра. Л'Зари придвинулся к карте, и интересующий его регион сразу увеличился в размерах, демонстрируя подробности. Теперь зеленая линия заканчивалась среди сотен мелких объектов, которые…
   — Да это же Сужения Костяного Поля! — в восторге воскликнул Л'Зари, забыв о том, что, кроме мертвых, его никто не услышит. — Это Сужения Костяного Поля!