Страница:
— Прошу вас, майор, на минуту передать дела капитану Уордору и Гектору, с которым вы, надеюсь, окончательно помирились (Невил улыбнулся и через стол пожал руку Гектору), и выслушать меня.
— Вы могли бы этого требовать от меня, мистер Олдбок, даже если бы мои дела были более неотложны, так как я выступал перед вами под вымышленным именем и за ваше гостеприимство отплатил тем, что ранил вашего племянника.
— Вы поступили с ним, как он того заслуживал, — ответил Олдбок, — хотя, кстати сказать, сегодня он выказал и здравый смысл и подлинный воинский дух. Право, если б он освежил в памяти науку, а также почитал Цезаря, и Полибия, и «Stratagemata» Polyoeni note 211, я думаю, он добился бы в армии повышения, а я, конечно, помог бы ему.
— Он вполне этого заслуживает, — сказал Невил. — А я рад, что вы готовы меня простить. Вы сделаете это еще более охотно, если узнаете, что, к сожалению, я имею не больше прав на имя Невила, под которым все меня знают, чем на имя Ловела, под которым знали меня вы.
— Вот как! Тогда, я уверен, мы найдем вам такое имя, на которое у вас будет самое твердое и законное право.
— Сэр! Я полагаю, что вы не считаете несчастные обстоятельства моего рождения подходящим предметом для…
— Ни в коем случае, молодой человек, — перебил его антикварий. — Я думаю, что знаю о вашем рождении больше, чем вы сами, и, чтобы убедить вас в этом, скажу: вы были воспитаны и известны как внебрачный сын Джералдина Невила из Невилсбурга в Йоркшире и, я предполагаю, как его наследник по завещанию.
— Простите, но мне никто не сулил таких видов. На мое воспитание не жалели затрат, мне предоставляли средства для успешного прохождения службы в армии, но, мне кажется, мой предполагаемый отец долгое время питал надежду на брак, хотя она и не осуществилась.
— Вы говорите «предполагаемый» отец. Что побуждает вас думать, что мистер Джералдин Невил не был в действительности вашим отцом?
— Я знаю, мистер Олдбок, что вы не стали бы расспрашивать о таких деликатных вещах для удовлетворения праздного любопытства. Поэтому откровенно расскажу вам, что случилось в прошлом году, когда мы занимали небольшой город во французской Фландрии. В монастыре, близ которого мы квартировали, я нашел женщину, удивительно хорошо говорившую по-английски. Это была испанка, звали ее Тереза д'Акунья. Когда мы познакомились и ей стало известно, кто я, она сказала мне, что нянчила меня в раннем детстве. Впоследствии она то и дело бросала намеки на то высокое положение, которое я будто бы вправе занять, и обещала объяснить все более подробно в случае смерти некоей шотландской леди: пока та была жива, она считала себя обязанной хранить тайну. Она же сообщила мне, что мистер Джералдин Невил мне не отец. Вскоре мы подверглись нападению неприятеля и были вынуждены покинуть город, ставший добычей свирепых республиканцев. Монашеские ордена были предметом их особой ненависти и жестокости. Монастырь был сожжен, и многие монахини погибли, в том числе и Тереза, а с ней исчезли и все возможности узнать историю моего рождения и всю — несомненно связанную с ней — трагедию.
— Raro antecedentem scelestum, или, как я мог бы здесь сказать, scelestam, — заметил Олдбок, — deseruit poena note 212. Это признавали даже эпикурейцы. Что же вы после этого сделали?
— Я написал мистеру Невилу и просил у него объяснений, но без успеха. Тогда я взял отпуск, поехал к моему приемному отцу и бросился к его ногам, умоляя раскрыть мне до конца то, чего не досказала Тереза. Он отказался и, когда я проявил настойчивость, стал гневно попрекать меня теми благодеяниями, которые мне уже оказал. Я нашел, что он превышает права благодетеля, а он вынужден был признать, что не имеет права на звание отца, и мы расстались, весьма недовольные друг другом. Я отказался от имени Невила и принял то, под которым вы меня знали. В эту пору, гостя на севере Англии у друга, который покровительствовал моему инкогнито, я познакомился с мисс Уордор и, повинуясь романтическому увлечению, последовал за ней в Шотландию. Я колебался между различными планами устройства своей жизни и решил еще раз обратиться к мистеру Невилу за объяснением тайны моего рождения. Прошло много времени, прежде чем я получил ответ. Его вручили мне как раз в вашем присутствии. Мистер Невил писал о плохом состоянии своего здоровья и заклинал меня в моих же интересах не допытываться правды о его родстве со мной, хотя оно настолько близкое, что он решил сделать меня своим наследником. Когда я готовился покинуть Фейрпорт и посетить мистера Невила, прибыл второй гонец с сообщением, что его не стало. Внезапно обретя большое богатство, я не мог подавить угрызения совести, вспоминая, как я вел себя с моим благодетелем. К тому же в письме были намеки, будто на моем рождении лежит пятно, которое намного хуже простой незаконности. При этом я вспомнил также о предубеждении против меня сэра Артура.
— И вы до тех пор ломали себе голову над этой печальной темой, пока не заболели, вместо того чтобы обратиться ко мне за советом и рассказать всю историю? — сказал Олдбок.
— Совершенно верно. А тут подоспела моя ссора с капитаном Мак-Интайром и необходимость бежать из Фейрпорта и вообще из здешних мест.
— Бежать от любви и поэзии — от мисс Уордор и «Каледониады»?
— Именно так!
— И с тех пор вы, по-видимому, вынашивали планы, как помочь сэру Артуру?
— Да, сэр, в чем мне помогал капитан Уордор в Эдинбурге.
— И Эди Охилтри — здесь. Вы видите, я все знаю! Но откуда у вас было столько серебра?
— Это была посуда, принадлежавшая мистеру Невилу. Она хранилась у доверенного лица в Фейрпорте. Незадолго до смерти мистер Невил приказал переплавить ее. Вероятно, он не хотел, чтобы я видел гербы Гленалленов.
— Так вот, майор Невил, или, разрешите мне сказать, Ловел, — это ваше имя мне особенно мило, — мне кажется, вам придется сменить оба ваши псевдонима на имя и титул высокородного Уильяма Джералдина, обычно называемого лордом Джералдином.
И антикварий поведал о странных и грустных обстоятельствах смерти матери молодого человека.
— Не сомневаюсь, — добавил он, — что ваш дядя поддерживал версию, будто дитя того несчастного брака умерло. Может быть, он сам помышлял наследовать брату: ведь он когда-то был разгульным и необузданным молодым человеком. Но что касается каких-либо злоумышлении против вас лично, то хотя нечистая совесть Элспет и могла навести ее на подозрения, вызванные взволнованностью мистера Невила, рассказ Терезы и ваш полностью оправдывают его. А теперь, мой дорогой сэр, разрешите мне представить сына отцу.
Мы не будем пытаться описать эту встречу. Всесторонние доказательства оказались исчерпывающими, так как мистер Невил оставил у своего управляющего, пользовавшегося его доверием, запечатанный пакет и в нем подробный отчет обо всем деле. Этот пакет приказано было вскрыть лишь после смерти старой графини. Причиной столь долгого сохранения тайны, вероятно, был страх перед тем, как разоблачение позорного обмана может отразиться на высокомерной и властной старухе.
Вечером того же дня йомены и добровольцы Гленаллена пили за здоровье молодого наследника. Месяцем позже лорд Джералдин сочетался браком с мисс Уордор. Антикварий преподнес молодой леди массивное обручальное кольцо старинной чеканки с девизом Альдобранда Олденбока «Kunst macht Gunst».
Старый Эди, самая замечательная личность из всех, когда-либо носивших голубой плащ, спокойно переходит из одного дружеского дома в другой и хвалится тем, что странствует только в солнечные дни. Впрочем, за последнее время появились признаки, что он как будто собирается перейти к оседлой жизни: его часто можно застать в уголке уютного домика между Монкбарнсом и Нокуинноком, куда после свадьбы дочери удалился Кексон, с расчетом пребывать недалеко от трех местных париков, за которыми он продолжает ухаживать — теперь уже только для собственного удовольствия. Сам Эди поговаривает: «Это — славное местечко, к тому же приятно иметь угол, где можно посидеть в дурную погоду». Все думают, что, когда его суставы еще более утратят гибкость, он навсегда останется здесь.
Миссис Хедоуэй и Маклбеккиты были щедро одарены своими богатыми покровителями, лордом и леди Джералдин. Вдова хорошо использовала полученное, рыбаки же растратили его впустую. Им и теперь перепадает кое-что, но распоряжается всем Эди Охилтри, хоть они и ворчат, не желая признавать такого посредника.
Гектор быстро повышается по военной службе. О нем уже не раз лестно упоминали в «Правительственном вестнике»; вместе с тем растет и расположение к нему дяди. Не менее доволен молодой воин тем, что застрелил двух тюленей, положив этим конец бесконечным намекам антиквария на историю с phoca. Ходят слухи, что мисс Мак-Интайр скоро станет женою капитана Уордора, но это нуждается в подтверждении.
Антикварий часто посещает Нокуиннок и Гленаллен-хауз — якобы для того, чтобы закончить два очерка: о кольчуге Великого графа и о левой перчатке Дьявола в латах. Он неизменно осведомляется, начал ли лорд Джералдин «Каледониаду», и, получив ответ, качает головой. En attendant note 213, однако, он закончил свои комментарии, которые, мы полагаем, он предоставит всякому, кто пожелает опубликовать их, не вводя в расходы самого антиквария.
— Вы могли бы этого требовать от меня, мистер Олдбок, даже если бы мои дела были более неотложны, так как я выступал перед вами под вымышленным именем и за ваше гостеприимство отплатил тем, что ранил вашего племянника.
— Вы поступили с ним, как он того заслуживал, — ответил Олдбок, — хотя, кстати сказать, сегодня он выказал и здравый смысл и подлинный воинский дух. Право, если б он освежил в памяти науку, а также почитал Цезаря, и Полибия, и «Stratagemata» Polyoeni note 211, я думаю, он добился бы в армии повышения, а я, конечно, помог бы ему.
— Он вполне этого заслуживает, — сказал Невил. — А я рад, что вы готовы меня простить. Вы сделаете это еще более охотно, если узнаете, что, к сожалению, я имею не больше прав на имя Невила, под которым все меня знают, чем на имя Ловела, под которым знали меня вы.
— Вот как! Тогда, я уверен, мы найдем вам такое имя, на которое у вас будет самое твердое и законное право.
— Сэр! Я полагаю, что вы не считаете несчастные обстоятельства моего рождения подходящим предметом для…
— Ни в коем случае, молодой человек, — перебил его антикварий. — Я думаю, что знаю о вашем рождении больше, чем вы сами, и, чтобы убедить вас в этом, скажу: вы были воспитаны и известны как внебрачный сын Джералдина Невила из Невилсбурга в Йоркшире и, я предполагаю, как его наследник по завещанию.
— Простите, но мне никто не сулил таких видов. На мое воспитание не жалели затрат, мне предоставляли средства для успешного прохождения службы в армии, но, мне кажется, мой предполагаемый отец долгое время питал надежду на брак, хотя она и не осуществилась.
— Вы говорите «предполагаемый» отец. Что побуждает вас думать, что мистер Джералдин Невил не был в действительности вашим отцом?
— Я знаю, мистер Олдбок, что вы не стали бы расспрашивать о таких деликатных вещах для удовлетворения праздного любопытства. Поэтому откровенно расскажу вам, что случилось в прошлом году, когда мы занимали небольшой город во французской Фландрии. В монастыре, близ которого мы квартировали, я нашел женщину, удивительно хорошо говорившую по-английски. Это была испанка, звали ее Тереза д'Акунья. Когда мы познакомились и ей стало известно, кто я, она сказала мне, что нянчила меня в раннем детстве. Впоследствии она то и дело бросала намеки на то высокое положение, которое я будто бы вправе занять, и обещала объяснить все более подробно в случае смерти некоей шотландской леди: пока та была жива, она считала себя обязанной хранить тайну. Она же сообщила мне, что мистер Джералдин Невил мне не отец. Вскоре мы подверглись нападению неприятеля и были вынуждены покинуть город, ставший добычей свирепых республиканцев. Монашеские ордена были предметом их особой ненависти и жестокости. Монастырь был сожжен, и многие монахини погибли, в том числе и Тереза, а с ней исчезли и все возможности узнать историю моего рождения и всю — несомненно связанную с ней — трагедию.
— Raro antecedentem scelestum, или, как я мог бы здесь сказать, scelestam, — заметил Олдбок, — deseruit poena note 212. Это признавали даже эпикурейцы. Что же вы после этого сделали?
— Я написал мистеру Невилу и просил у него объяснений, но без успеха. Тогда я взял отпуск, поехал к моему приемному отцу и бросился к его ногам, умоляя раскрыть мне до конца то, чего не досказала Тереза. Он отказался и, когда я проявил настойчивость, стал гневно попрекать меня теми благодеяниями, которые мне уже оказал. Я нашел, что он превышает права благодетеля, а он вынужден был признать, что не имеет права на звание отца, и мы расстались, весьма недовольные друг другом. Я отказался от имени Невила и принял то, под которым вы меня знали. В эту пору, гостя на севере Англии у друга, который покровительствовал моему инкогнито, я познакомился с мисс Уордор и, повинуясь романтическому увлечению, последовал за ней в Шотландию. Я колебался между различными планами устройства своей жизни и решил еще раз обратиться к мистеру Невилу за объяснением тайны моего рождения. Прошло много времени, прежде чем я получил ответ. Его вручили мне как раз в вашем присутствии. Мистер Невил писал о плохом состоянии своего здоровья и заклинал меня в моих же интересах не допытываться правды о его родстве со мной, хотя оно настолько близкое, что он решил сделать меня своим наследником. Когда я готовился покинуть Фейрпорт и посетить мистера Невила, прибыл второй гонец с сообщением, что его не стало. Внезапно обретя большое богатство, я не мог подавить угрызения совести, вспоминая, как я вел себя с моим благодетелем. К тому же в письме были намеки, будто на моем рождении лежит пятно, которое намного хуже простой незаконности. При этом я вспомнил также о предубеждении против меня сэра Артура.
— И вы до тех пор ломали себе голову над этой печальной темой, пока не заболели, вместо того чтобы обратиться ко мне за советом и рассказать всю историю? — сказал Олдбок.
— Совершенно верно. А тут подоспела моя ссора с капитаном Мак-Интайром и необходимость бежать из Фейрпорта и вообще из здешних мест.
— Бежать от любви и поэзии — от мисс Уордор и «Каледониады»?
— Именно так!
— И с тех пор вы, по-видимому, вынашивали планы, как помочь сэру Артуру?
— Да, сэр, в чем мне помогал капитан Уордор в Эдинбурге.
— И Эди Охилтри — здесь. Вы видите, я все знаю! Но откуда у вас было столько серебра?
— Это была посуда, принадлежавшая мистеру Невилу. Она хранилась у доверенного лица в Фейрпорте. Незадолго до смерти мистер Невил приказал переплавить ее. Вероятно, он не хотел, чтобы я видел гербы Гленалленов.
— Так вот, майор Невил, или, разрешите мне сказать, Ловел, — это ваше имя мне особенно мило, — мне кажется, вам придется сменить оба ваши псевдонима на имя и титул высокородного Уильяма Джералдина, обычно называемого лордом Джералдином.
И антикварий поведал о странных и грустных обстоятельствах смерти матери молодого человека.
— Не сомневаюсь, — добавил он, — что ваш дядя поддерживал версию, будто дитя того несчастного брака умерло. Может быть, он сам помышлял наследовать брату: ведь он когда-то был разгульным и необузданным молодым человеком. Но что касается каких-либо злоумышлении против вас лично, то хотя нечистая совесть Элспет и могла навести ее на подозрения, вызванные взволнованностью мистера Невила, рассказ Терезы и ваш полностью оправдывают его. А теперь, мой дорогой сэр, разрешите мне представить сына отцу.
Мы не будем пытаться описать эту встречу. Всесторонние доказательства оказались исчерпывающими, так как мистер Невил оставил у своего управляющего, пользовавшегося его доверием, запечатанный пакет и в нем подробный отчет обо всем деле. Этот пакет приказано было вскрыть лишь после смерти старой графини. Причиной столь долгого сохранения тайны, вероятно, был страх перед тем, как разоблачение позорного обмана может отразиться на высокомерной и властной старухе.
Вечером того же дня йомены и добровольцы Гленаллена пили за здоровье молодого наследника. Месяцем позже лорд Джералдин сочетался браком с мисс Уордор. Антикварий преподнес молодой леди массивное обручальное кольцо старинной чеканки с девизом Альдобранда Олденбока «Kunst macht Gunst».
Старый Эди, самая замечательная личность из всех, когда-либо носивших голубой плащ, спокойно переходит из одного дружеского дома в другой и хвалится тем, что странствует только в солнечные дни. Впрочем, за последнее время появились признаки, что он как будто собирается перейти к оседлой жизни: его часто можно застать в уголке уютного домика между Монкбарнсом и Нокуинноком, куда после свадьбы дочери удалился Кексон, с расчетом пребывать недалеко от трех местных париков, за которыми он продолжает ухаживать — теперь уже только для собственного удовольствия. Сам Эди поговаривает: «Это — славное местечко, к тому же приятно иметь угол, где можно посидеть в дурную погоду». Все думают, что, когда его суставы еще более утратят гибкость, он навсегда останется здесь.
Миссис Хедоуэй и Маклбеккиты были щедро одарены своими богатыми покровителями, лордом и леди Джералдин. Вдова хорошо использовала полученное, рыбаки же растратили его впустую. Им и теперь перепадает кое-что, но распоряжается всем Эди Охилтри, хоть они и ворчат, не желая признавать такого посредника.
Гектор быстро повышается по военной службе. О нем уже не раз лестно упоминали в «Правительственном вестнике»; вместе с тем растет и расположение к нему дяди. Не менее доволен молодой воин тем, что застрелил двух тюленей, положив этим конец бесконечным намекам антиквария на историю с phoca. Ходят слухи, что мисс Мак-Интайр скоро станет женою капитана Уордора, но это нуждается в подтверждении.
Антикварий часто посещает Нокуиннок и Гленаллен-хауз — якобы для того, чтобы закончить два очерка: о кольчуге Великого графа и о левой перчатке Дьявола в латах. Он неизменно осведомляется, начал ли лорд Джералдин «Каледониаду», и, получив ответ, качает головой. En attendant note 213, однако, он закончил свои комментарии, которые, мы полагаем, он предоставит всякому, кто пожелает опубликовать их, не вводя в расходы самого антиквария.
СТАРИНА И СОВРЕМЕННОСТЬ
Время действия романа «Антикварий» относится к 1793-1794 гг., работу над ним Вальтер Скотт начал в 1815 г. и закончил в 1816-м. Все это время шла война между Англией и Францией. Двадцать два года! Своим романом Скотт побуждал читателей поразмыслить над сравнительно еще недавними и уже историческими событиями.
Вражда с Францией, сначала революционной, а затем наполеоновской, новоимперской, составляет в романе фон, на котором выступают лица, не имеющие, казалось бы, никакого отношения к этой вражде. Для современников Вальтера Скотта связь была понятна, для нашего читателя ее необходимо прояснить.
В эпоху Вальтера Скотта Англия занимала противоречивое положение передовой и одновременно консервативной державы. Передовой, потому что в Англии давно существовал парламент, давно совершилась буржуазная революция, рано начался и полным ходом шел промышленный переворот.
Когда революция вспыхнула во Франции, то англичане, в том числе представители аристократии и даже само правительство, поначалу ее приветствовали: надеялись на мир с республиканским правительством и уменьшение военных расходов. Но революционная «зараза» грозила распространиться и на Англию, поэтому англичане стали поддерживать, преимущественно деньгами, европейские континентальные державы, враждовавшие с Францией.
Единодушия среди англичан, конечно, не было, в том числе среди привилегированных слоев общества. Отчетливо это сказалось на отношении англичан к Наполеону. Например, Байрон — он был, что называется, «наполеонистом», для него Наполеон служил символом свободы и величия. Другим было отношение к Наполеону у Вальтера Скотта, — для него Бонапарт являлся возмутителем спокойствия, супостатом.
В подобных симпатиях и антипатиях проявлялись взгляды на происходящее дома, в собственном отечестве. Вальтер Скотт стремился к компромиссу всех общественных сил, поэтому он вложил в уста бедняка, бездомного нищего Эди Охилтри патриотическую речь, выражающую готовность сражаться до последнего с внешним врагом. «Неужто я не стану биться за свою родину и за берега ручьев, по которым я брожу, и за очаги хозяек, которые дают мне кусок хлеба, и за малышей, что ковыляют мне навстречу, чтобы поиграть со мной… » Эти трогательные строки соотечественники Вальтера Скотта читали наряду с известиями о голодных бунтах, вызванных высокими хлебными тарифами, которые практически лишали тружеников куска хлеба, об отъеме пастбищных земель у крестьян, об эксплуатации труда малолетних и о чудовищной детской смертности.
Так что «Антикварий» — роман столь же политический, сколь и исторический, но политическая тенденциозность автора выражена в нем, как и полагается в художественном произведении, не прямо, а в расстановке основных фигур, в живых речах персонажей.
Особое значение в романе обрела тема старины, что и подчеркнуто в самом заглавии. Как уже отмечалось, почти все персонажи романа так или иначе помешаны на старине. Они ищут в прошлом объяснения и оправдания нынешнего положения вещей, прежде всего — своего собственного положения, которое они стремятся укрепить или улучшить. Кто ищет старинные клады в надежде на сказочное обогащение, кто — предания, подтверждающие или, напротив, опровергающие различные семейные тайны, кто просто хочет сказать: как было, так и будет. Есть и мошенники, наживающиеся на интересе к старине людей, одновременно корыстных и простодушных.
Джонатан Олдбок, хозяин Монкбарнкса, истинный, основной антиквар в романе, совместил в своем собирательском энтузиазме все оттенки в отношении к старине. Это коллекционерство, перешедшее в своего рода манию. Это и познание прошлого ради выяснения корней происходящего. Правда, однажды, когда Олдбок пускается по своему обыкновению в исторический экскурс, ему замечают, что как бы оно там ни было раньше, но сейчас все будет по-другому, по-новому, и решаться вопрос будет силой оружия, а не ссылками на первоисточники.
Именно этим богатством оттенков в освещении любой фигуры или ситуации замечателен повествовательный метод Вальтера Скотта. Романист показал, какова же реальная сложность жизненной правды: праведен гнев народа, обездоленного на собственной земле, но и сила привязанности к той же земле велика настолько, что те же бедняки будут защищать ее с оружием в руках, отстаивая в том числе и «право» на собственную бедность: пустое дело эти старинные побрякушки, и в них же скрыта истина о нынешних днях; современность как бы скована, предопределена прошлым и — непредсказуема…
Вальтер Скотт сам указал на прототип Олдбока — это один из друзей его отца, личность настолько характерная и верно отраженная в романе, что читатели из числа близких друзей, узнав прототип, стали догадываться и об истинном авторе романа, тогда еще скрытом под маской анонима. Кое-какие черты, прежде всего увлеченность стариной, Вальтер Скотт передал тому же персонажу и от себя самого.
Закончен был и вышел в свет «Антикварий» в том же году, что и «Пуритане».
Д.М.Урнов
Вражда с Францией, сначала революционной, а затем наполеоновской, новоимперской, составляет в романе фон, на котором выступают лица, не имеющие, казалось бы, никакого отношения к этой вражде. Для современников Вальтера Скотта связь была понятна, для нашего читателя ее необходимо прояснить.
В эпоху Вальтера Скотта Англия занимала противоречивое положение передовой и одновременно консервативной державы. Передовой, потому что в Англии давно существовал парламент, давно совершилась буржуазная революция, рано начался и полным ходом шел промышленный переворот.
Когда революция вспыхнула во Франции, то англичане, в том числе представители аристократии и даже само правительство, поначалу ее приветствовали: надеялись на мир с республиканским правительством и уменьшение военных расходов. Но революционная «зараза» грозила распространиться и на Англию, поэтому англичане стали поддерживать, преимущественно деньгами, европейские континентальные державы, враждовавшие с Францией.
Единодушия среди англичан, конечно, не было, в том числе среди привилегированных слоев общества. Отчетливо это сказалось на отношении англичан к Наполеону. Например, Байрон — он был, что называется, «наполеонистом», для него Наполеон служил символом свободы и величия. Другим было отношение к Наполеону у Вальтера Скотта, — для него Бонапарт являлся возмутителем спокойствия, супостатом.
В подобных симпатиях и антипатиях проявлялись взгляды на происходящее дома, в собственном отечестве. Вальтер Скотт стремился к компромиссу всех общественных сил, поэтому он вложил в уста бедняка, бездомного нищего Эди Охилтри патриотическую речь, выражающую готовность сражаться до последнего с внешним врагом. «Неужто я не стану биться за свою родину и за берега ручьев, по которым я брожу, и за очаги хозяек, которые дают мне кусок хлеба, и за малышей, что ковыляют мне навстречу, чтобы поиграть со мной… » Эти трогательные строки соотечественники Вальтера Скотта читали наряду с известиями о голодных бунтах, вызванных высокими хлебными тарифами, которые практически лишали тружеников куска хлеба, об отъеме пастбищных земель у крестьян, об эксплуатации труда малолетних и о чудовищной детской смертности.
Так что «Антикварий» — роман столь же политический, сколь и исторический, но политическая тенденциозность автора выражена в нем, как и полагается в художественном произведении, не прямо, а в расстановке основных фигур, в живых речах персонажей.
Особое значение в романе обрела тема старины, что и подчеркнуто в самом заглавии. Как уже отмечалось, почти все персонажи романа так или иначе помешаны на старине. Они ищут в прошлом объяснения и оправдания нынешнего положения вещей, прежде всего — своего собственного положения, которое они стремятся укрепить или улучшить. Кто ищет старинные клады в надежде на сказочное обогащение, кто — предания, подтверждающие или, напротив, опровергающие различные семейные тайны, кто просто хочет сказать: как было, так и будет. Есть и мошенники, наживающиеся на интересе к старине людей, одновременно корыстных и простодушных.
Джонатан Олдбок, хозяин Монкбарнкса, истинный, основной антиквар в романе, совместил в своем собирательском энтузиазме все оттенки в отношении к старине. Это коллекционерство, перешедшее в своего рода манию. Это и познание прошлого ради выяснения корней происходящего. Правда, однажды, когда Олдбок пускается по своему обыкновению в исторический экскурс, ему замечают, что как бы оно там ни было раньше, но сейчас все будет по-другому, по-новому, и решаться вопрос будет силой оружия, а не ссылками на первоисточники.
Именно этим богатством оттенков в освещении любой фигуры или ситуации замечателен повествовательный метод Вальтера Скотта. Романист показал, какова же реальная сложность жизненной правды: праведен гнев народа, обездоленного на собственной земле, но и сила привязанности к той же земле велика настолько, что те же бедняки будут защищать ее с оружием в руках, отстаивая в том числе и «право» на собственную бедность: пустое дело эти старинные побрякушки, и в них же скрыта истина о нынешних днях; современность как бы скована, предопределена прошлым и — непредсказуема…
Вальтер Скотт сам указал на прототип Олдбока — это один из друзей его отца, личность настолько характерная и верно отраженная в романе, что читатели из числа близких друзей, узнав прототип, стали догадываться и об истинном авторе романа, тогда еще скрытом под маской анонима. Кое-какие черты, прежде всего увлеченность стариной, Вальтер Скотт передал тому же персонажу и от себя самого.
Закончен был и вышел в свет «Антикварий» в том же году, что и «Пуритане».
Д.М.Урнов
ПРИМЕЧАНИЯ
Вордсворт, Уильям (1770-1850) — английский поэт, романтик.
… первому изданию «Антиквария»… — Первое издание романа вышло в 1816 г.; предисловие написано Вальтером Скоттом в 1829 г., когда выходило собрание его романов.
«Хроники Кэнонгейта» (1827) объединили несколько рассказов Вальтера Скотта («Два гуртовщика», «Вдова горца» и др.). Кэнонгейт — в средние века городок, выросший вокруг аббатства Холируд, позднее предместье Эдинбурга.
… списан с одного друга моей юности… — Имеется в виду Джон Констебл, сосед и друг отца писателя; Вальтер Скотт встречался с ним в детстве. Позднее в своих воспоминаниях Скотт писал: «Он первый познакомил меня с Фальстафом, Хотспером и другими персонажами Шекспира».
Мартин, Дон Фрэнсис (1652-1722) — священник, историк.
Гэвин Гамильтон (1753-1805) — шотландский юрист, друг Роберта Бернса.
… с велениями католической церкви… — До победы Реформации (XVI в.) Шотландия была католической страной.
Роберт Мелвил (1527-1621) — дипломат, политический деятель Шотландии.
Иаков VI Стюарт (1567-1625) — король Шотландии и впоследствии Англии (1603-1625).
Питер Юнг (1544-1628) — учитель Иакова VI, выполнявший также дипломатические поручения; на должность королевского раздатчика милостыни был назначен 25 октября 1577 г. (в его функции входила раздача милостыни, пенсий, наград и т.п.).
Джон Мар — лорд Джон Эрскин, граф Мар (1558-1634); с декабря 1616 г. по 1630 г. — генеральный казначей Шотландии.
Гидеон Мерри. — Имеется в виду помощник генерального казначея Шотландии, сэр Гидеон Мерри, лорд Элибанк (ум. 1621).
Холируд — дворец шотландских королей около Эдинбурга, вначале (с XII в.) строившийся как аббатство.
… доктору Юнгу, декану Уинчестерскому… — Имеется в виду Джон Юнг (1585-1655); декан — в англиканской церкви духовное лицо, стоящее во главе соборного духовенства, второе лицо после епископа.
Брэг — карточная игра.
Воспеватель прошедших времен — из «Послания к Пизонам» римского поэта Флакка Квинта Горация (65-8 до н.э.); позднее произведение было известно под названием «Искусство поэзии».
«Chrononhoionlhologos» («Хрононотонтологос») — название комического выхода короля Квираммания в одноименном фарсе, написанном английским поэтом и композитором XVIII века Генри Кэрью.
Автомедон — в греческих мифах возница колесницы Ахилла.
Сэнди Гордон (Александр Гордон, 1692-1754) — шотландский историк, посвятивший себя изучению древностей Англии. В 1726 г. вышел «Северный путеводитель» — наиболее известная из его работ, содержащая описание римских древностей Шотландии.
Мид-Лотиан — шотландское графство, на территории которого расположен Эдинбург.
Пикты — название группы кельтских племен, населявших древнюю Шотландию; в IX в. пикты были покорены скоттами и слились с ними.
… говорит Крокер в «Добродушном человеке»… — Мистер и миссис Крокер — персонажи комедии английского писателя Оливера Голдсмита (1728-1774); пролог к этой комедии написан С.Джонсоном.
… castra stativa и castra aesliva… — Римское войско, останавливаясь даже на одну ночь, строило укрепленный лагерь, который служил исходным местом для наступления на врага и убежищем в случае поражения. Если лагерь предназначался более чем для одной ночи, он назывался castra stativa — постоянным лагерем. В первую очередь в лагере устанавливалась палатка полководца — претора. От площади перед этой палаткой — преториума — в обе стороны шла улица, разделявшая четырехугольник лагеря на две равные части. По обеим сторонам лагеря были двое главных ворот: преторские ворота, обращенные в сторону врага (через них войско выступало из лагеря) и декуманские ворота, находившиеся на противоположной стороне (через них войско вступало в лагерь).
Бен Джонсон (1573-1637) — английский драматург, современник Шекспира, автор ряда социально-бытовых комедий. Комедия «Новая гостиница» пародировала романтические сюжеты.
… до пятнадцатого года… — т.е. до 1715 г., когда в Шотландии произошло якобитское восстание, целью которого было свержение протестантской Ганноверской династии (правившей с 1714 г.) и восстановление власти Стюартов. После первых успехов, в результате которых сын изгнанного в 1688 г. Иакова II — Иаков III — короновался в Сконе в начале 1716 г. как король Шотландии Иаков VIII, восстание было подавлено, и Иаков Стюарт бежал на континент.
Последователи протестантизма — сторонники Ганноверской династии, воцарившейся в 1714 г.
… после упразднения… монастыря… — В 1534 г. король Генрих VIII (1509-1547) провозгласил отделение церкви в Англии от католической, выход из-под власти римского папы и т.п. Так началась Реформация в Англии. Главой новой церкви стал король, обряды были упрощены. Одновременно началось упразднение монастырей, конфискация их имущества и земель, которые перешли в собственность нового дворянства и буржуазии.
… в… 1745 году… выступал за короля Георга… — Имеется в виду последнее якобитское восстание 1745-1746 гг., в котором участвовали горные районы Шотландии. Целью мятежа было восстановление власти Стюартов в лице внука Иакова II — Карла Эдуарда. В то же время восстание отражало протест горцев против обезземеливания и гнета эксплуататорских классов Англии и Шотландии. Поражение восстания привело к окончательному разрушению клановой системы земельных отношений в Верхней Шотландии; король Георг II (1727-1760) — второй король Ганноверской династии.
Клан — потомство, племя, род, позднее — группа родственников, происходящая от общего предка, — родовая община в горной Шотландии, сохранявшаяся дольше, чем в других частях Великобритании.
Хайдер-Али (1728-1782) — правитель (с 1761) княжества Майсур в Индии; он объединил под своей властью значительные территории, энергично боролся против английской Ост-Индской кампании и погиб в войне с ней.
Инвеститура — в средневековой Европе символический обряд передачи земельного владения, сопровождавшийся установлением вассального подчинения сеньору.
… на каждую букву легенды. — Имеется в виду так называемая монетная легенда, то есть надпись на монете, появившаяся не ранее VI в. до н.э., сначала в виде одной или нескольких букв; потом стали чеканиться надписи (название, титул правителя и т.п.).
Мизогин (греч.) — ненавистник женщин.
«Кошка и крыса, и Ловел, наш пес»? — намек на имена приближенных короля в трагедии Шекспира «Ричард III».
Фалернское и сабинское — славившиеся в древней Италии сорта вин; часто упоминаются у Горация.
«Лондонская хроника» издавалась с 1758 по 1796 и с 1798 по 1802 г.
… медного Оттона. — Имеется в виду римская монета с изображением императора Марка Сальвия Оттона (32-69 н.э.).
Энтони Вуд (1632-1696) — английский историк древности, автор биографий оксфордских знаменитостей.
… между облаком Полония и китом или дроздом. — Имеется в виду известный диалог Гамлета и Полония в трагедии Шекспира «Гамлет» (акт III, сц. 2).
Митрофорный аббат — аббат в сане епископа.
моего Антигона. — Имеется в виду монета (или медаль), по-видимому, времени Антигона, прозванного Циклопом (ум. 301 до н.э.), полководца Александра Македонского и родоначальника династии македонских царей.
Гудибрас — герой одноименной антипуританской поэмы Сэмюела Батлера (1612-1680).
Сидрофел — персонаж этой же поэмы, алхимик.
Нэпир, Джон (1550-1617) — известный шотландский математик.
Гавэйн — один из двенадцати рыцарей «Круглого стола» в цикле романов о легендарном короле Артуре.
Марий Гай (156-86 до н.э.) — римский полководец и политический деятель. Потерпев поражение в борьбе за власть с представителем интересов крупных землевладельцев Суллой, в 88 г. до н.э. бежал в Африку. Правитель этой римской провинции Секстиний отказал Марию в убежище. Когда Марий услышал это, он обратился к рабу правителя Африки со словами: «Скажи, что ты видел Гая Мария сидящим на развалинах Карфагена». Ответ этот напоминал о непостоянстве земного счастья. Эпизод рассказан в биографии Мария, написанной Плутархом.
Подметные каракули (или полевые) — соединенные острые железные шипы, которые когда-то кидали под ноги неприятельской коннице.
Роберт Брюс (1274-1329) — борец против англичан за независимость Шотландии. В 1306 г. он провозгласил себя шотландским королем под именем Роберта I. 24 июня 1314 г. одержал решительную победу при Бэннокберне, после чего шотландский парламент признал за ним и за его потомками права на корону.
Ковенантеры (или ковенантцы) — участники борьбы за свободу пресвитерианских общин и против католичества в XVI — XVII вв. Название происходит от ковенанта (соглашения), которое подписывали вступившие в борьбу.
Чосер, Джеффри (1340-1400) — великий английский поэт, основоположник национальной английской литературы и создатель английского литературного языка. Наиболее известны его «Кентерберийские рассказы» (1386-1400).
Аристотель (384-322 до н.э.) — крупнейший древнегреческий философ.
Сад Ахмет Бенинхали — вымышленный летописец, из хроники которого Сервантес якобы почерпнул свои сведения о Дон-Кихоте.
Кекстон, Уильям (1422-1491) — английский первопечатник, напечатавший в 1475 г. книгу «Партия и игра в шахматы», которая явилась переводом изданной во Франции «Шахматной игры» Кессолиса. Это была вторая (а не первая) выпушенная в Англии книга: первой книгой была напечатанная Кекстоном в 1474 г. «История Трои».
Кордерий (Кордериус) (1478-1564) — автор учебника латинского языка, которым пользовались в английской школе.
Эскью, Энтони (1722-1774) — английский врач, путешественник, собиратель реликвий древности, манускриптов, издатель произведений Эсхила.
Лукиан (ок. 120 — после 180) — греческий сатирик.
«Жалобы Шотландии» — произведение шотландского поэта и дипломата Дэвида Линдсея (1490-1555), жившего при дворе короля Иакова V. Наиболее известна его сатирическая поэма, направленная, против католической церкви, — «Забавная сатира о трех сословиях» (1540).
Эльзевиры — название книг, изданных семьей голландских издателей и типографов Эльзевиров. Последние выпустили с 1592 по 1712 г. на различных языках более двух тысяч книг. Впервые ввели небольшие размеры для книги и другие новшества.
Каугейт, Кэнонгейт, Боу — улицы в Эдинбурге.
Роксбургский клуб — клуб, задачей которого было собирание и издание античной литературы; был основан в 1812 г., когда в Лондон прибыла библиотека герцога Роксбургского (отсюда название).
Бэннетайнский клуб — шотландский литературный клуб, названный в честь собирателя ранней шотландской поэзии Джорджа Бэннетайна (1545-1608); основан в 1823 г. под председательством В.Скотта; просуществовал до 1859 г.
Тенирс — Давид Тенирс Младший (1610-1690), выдающийся фламандский живописец.
Бенвенуто Челлини (1500-1571) — знаменитый скульптор, ювелир и писатель эпохи Возрождения.
… должны знать, где об этом сказано. — Об этом говорится в комедии Шекспира «Виндзорские проказницы», акт II, сц. 2.
… первому изданию «Антиквария»… — Первое издание романа вышло в 1816 г.; предисловие написано Вальтером Скоттом в 1829 г., когда выходило собрание его романов.
«Хроники Кэнонгейта» (1827) объединили несколько рассказов Вальтера Скотта («Два гуртовщика», «Вдова горца» и др.). Кэнонгейт — в средние века городок, выросший вокруг аббатства Холируд, позднее предместье Эдинбурга.
… списан с одного друга моей юности… — Имеется в виду Джон Констебл, сосед и друг отца писателя; Вальтер Скотт встречался с ним в детстве. Позднее в своих воспоминаниях Скотт писал: «Он первый познакомил меня с Фальстафом, Хотспером и другими персонажами Шекспира».
Мартин, Дон Фрэнсис (1652-1722) — священник, историк.
Гэвин Гамильтон (1753-1805) — шотландский юрист, друг Роберта Бернса.
… с велениями католической церкви… — До победы Реформации (XVI в.) Шотландия была католической страной.
Роберт Мелвил (1527-1621) — дипломат, политический деятель Шотландии.
Иаков VI Стюарт (1567-1625) — король Шотландии и впоследствии Англии (1603-1625).
Питер Юнг (1544-1628) — учитель Иакова VI, выполнявший также дипломатические поручения; на должность королевского раздатчика милостыни был назначен 25 октября 1577 г. (в его функции входила раздача милостыни, пенсий, наград и т.п.).
Джон Мар — лорд Джон Эрскин, граф Мар (1558-1634); с декабря 1616 г. по 1630 г. — генеральный казначей Шотландии.
Гидеон Мерри. — Имеется в виду помощник генерального казначея Шотландии, сэр Гидеон Мерри, лорд Элибанк (ум. 1621).
Холируд — дворец шотландских королей около Эдинбурга, вначале (с XII в.) строившийся как аббатство.
… доктору Юнгу, декану Уинчестерскому… — Имеется в виду Джон Юнг (1585-1655); декан — в англиканской церкви духовное лицо, стоящее во главе соборного духовенства, второе лицо после епископа.
Брэг — карточная игра.
Воспеватель прошедших времен — из «Послания к Пизонам» римского поэта Флакка Квинта Горация (65-8 до н.э.); позднее произведение было известно под названием «Искусство поэзии».
«Chrononhoionlhologos» («Хрононотонтологос») — название комического выхода короля Квираммания в одноименном фарсе, написанном английским поэтом и композитором XVIII века Генри Кэрью.
Автомедон — в греческих мифах возница колесницы Ахилла.
Сэнди Гордон (Александр Гордон, 1692-1754) — шотландский историк, посвятивший себя изучению древностей Англии. В 1726 г. вышел «Северный путеводитель» — наиболее известная из его работ, содержащая описание римских древностей Шотландии.
Мид-Лотиан — шотландское графство, на территории которого расположен Эдинбург.
Пикты — название группы кельтских племен, населявших древнюю Шотландию; в IX в. пикты были покорены скоттами и слились с ними.
… говорит Крокер в «Добродушном человеке»… — Мистер и миссис Крокер — персонажи комедии английского писателя Оливера Голдсмита (1728-1774); пролог к этой комедии написан С.Джонсоном.
… castra stativa и castra aesliva… — Римское войско, останавливаясь даже на одну ночь, строило укрепленный лагерь, который служил исходным местом для наступления на врага и убежищем в случае поражения. Если лагерь предназначался более чем для одной ночи, он назывался castra stativa — постоянным лагерем. В первую очередь в лагере устанавливалась палатка полководца — претора. От площади перед этой палаткой — преториума — в обе стороны шла улица, разделявшая четырехугольник лагеря на две равные части. По обеим сторонам лагеря были двое главных ворот: преторские ворота, обращенные в сторону врага (через них войско выступало из лагеря) и декуманские ворота, находившиеся на противоположной стороне (через них войско вступало в лагерь).
Бен Джонсон (1573-1637) — английский драматург, современник Шекспира, автор ряда социально-бытовых комедий. Комедия «Новая гостиница» пародировала романтические сюжеты.
… до пятнадцатого года… — т.е. до 1715 г., когда в Шотландии произошло якобитское восстание, целью которого было свержение протестантской Ганноверской династии (правившей с 1714 г.) и восстановление власти Стюартов. После первых успехов, в результате которых сын изгнанного в 1688 г. Иакова II — Иаков III — короновался в Сконе в начале 1716 г. как король Шотландии Иаков VIII, восстание было подавлено, и Иаков Стюарт бежал на континент.
Последователи протестантизма — сторонники Ганноверской династии, воцарившейся в 1714 г.
… после упразднения… монастыря… — В 1534 г. король Генрих VIII (1509-1547) провозгласил отделение церкви в Англии от католической, выход из-под власти римского папы и т.п. Так началась Реформация в Англии. Главой новой церкви стал король, обряды были упрощены. Одновременно началось упразднение монастырей, конфискация их имущества и земель, которые перешли в собственность нового дворянства и буржуазии.
… в… 1745 году… выступал за короля Георга… — Имеется в виду последнее якобитское восстание 1745-1746 гг., в котором участвовали горные районы Шотландии. Целью мятежа было восстановление власти Стюартов в лице внука Иакова II — Карла Эдуарда. В то же время восстание отражало протест горцев против обезземеливания и гнета эксплуататорских классов Англии и Шотландии. Поражение восстания привело к окончательному разрушению клановой системы земельных отношений в Верхней Шотландии; король Георг II (1727-1760) — второй король Ганноверской династии.
Клан — потомство, племя, род, позднее — группа родственников, происходящая от общего предка, — родовая община в горной Шотландии, сохранявшаяся дольше, чем в других частях Великобритании.
Хайдер-Али (1728-1782) — правитель (с 1761) княжества Майсур в Индии; он объединил под своей властью значительные территории, энергично боролся против английской Ост-Индской кампании и погиб в войне с ней.
Инвеститура — в средневековой Европе символический обряд передачи земельного владения, сопровождавшийся установлением вассального подчинения сеньору.
… на каждую букву легенды. — Имеется в виду так называемая монетная легенда, то есть надпись на монете, появившаяся не ранее VI в. до н.э., сначала в виде одной или нескольких букв; потом стали чеканиться надписи (название, титул правителя и т.п.).
Мизогин (греч.) — ненавистник женщин.
«Кошка и крыса, и Ловел, наш пес»? — намек на имена приближенных короля в трагедии Шекспира «Ричард III».
Фалернское и сабинское — славившиеся в древней Италии сорта вин; часто упоминаются у Горация.
«Лондонская хроника» издавалась с 1758 по 1796 и с 1798 по 1802 г.
… медного Оттона. — Имеется в виду римская монета с изображением императора Марка Сальвия Оттона (32-69 н.э.).
Энтони Вуд (1632-1696) — английский историк древности, автор биографий оксфордских знаменитостей.
… между облаком Полония и китом или дроздом. — Имеется в виду известный диалог Гамлета и Полония в трагедии Шекспира «Гамлет» (акт III, сц. 2).
Митрофорный аббат — аббат в сане епископа.
моего Антигона. — Имеется в виду монета (или медаль), по-видимому, времени Антигона, прозванного Циклопом (ум. 301 до н.э.), полководца Александра Македонского и родоначальника династии македонских царей.
Гудибрас — герой одноименной антипуританской поэмы Сэмюела Батлера (1612-1680).
Сидрофел — персонаж этой же поэмы, алхимик.
Нэпир, Джон (1550-1617) — известный шотландский математик.
Гавэйн — один из двенадцати рыцарей «Круглого стола» в цикле романов о легендарном короле Артуре.
Марий Гай (156-86 до н.э.) — римский полководец и политический деятель. Потерпев поражение в борьбе за власть с представителем интересов крупных землевладельцев Суллой, в 88 г. до н.э. бежал в Африку. Правитель этой римской провинции Секстиний отказал Марию в убежище. Когда Марий услышал это, он обратился к рабу правителя Африки со словами: «Скажи, что ты видел Гая Мария сидящим на развалинах Карфагена». Ответ этот напоминал о непостоянстве земного счастья. Эпизод рассказан в биографии Мария, написанной Плутархом.
Подметные каракули (или полевые) — соединенные острые железные шипы, которые когда-то кидали под ноги неприятельской коннице.
Роберт Брюс (1274-1329) — борец против англичан за независимость Шотландии. В 1306 г. он провозгласил себя шотландским королем под именем Роберта I. 24 июня 1314 г. одержал решительную победу при Бэннокберне, после чего шотландский парламент признал за ним и за его потомками права на корону.
Ковенантеры (или ковенантцы) — участники борьбы за свободу пресвитерианских общин и против католичества в XVI — XVII вв. Название происходит от ковенанта (соглашения), которое подписывали вступившие в борьбу.
Чосер, Джеффри (1340-1400) — великий английский поэт, основоположник национальной английской литературы и создатель английского литературного языка. Наиболее известны его «Кентерберийские рассказы» (1386-1400).
Аристотель (384-322 до н.э.) — крупнейший древнегреческий философ.
Сад Ахмет Бенинхали — вымышленный летописец, из хроники которого Сервантес якобы почерпнул свои сведения о Дон-Кихоте.
Кекстон, Уильям (1422-1491) — английский первопечатник, напечатавший в 1475 г. книгу «Партия и игра в шахматы», которая явилась переводом изданной во Франции «Шахматной игры» Кессолиса. Это была вторая (а не первая) выпушенная в Англии книга: первой книгой была напечатанная Кекстоном в 1474 г. «История Трои».
Кордерий (Кордериус) (1478-1564) — автор учебника латинского языка, которым пользовались в английской школе.
Эскью, Энтони (1722-1774) — английский врач, путешественник, собиратель реликвий древности, манускриптов, издатель произведений Эсхила.
Лукиан (ок. 120 — после 180) — греческий сатирик.
«Жалобы Шотландии» — произведение шотландского поэта и дипломата Дэвида Линдсея (1490-1555), жившего при дворе короля Иакова V. Наиболее известна его сатирическая поэма, направленная, против католической церкви, — «Забавная сатира о трех сословиях» (1540).
Эльзевиры — название книг, изданных семьей голландских издателей и типографов Эльзевиров. Последние выпустили с 1592 по 1712 г. на различных языках более двух тысяч книг. Впервые ввели небольшие размеры для книги и другие новшества.
Каугейт, Кэнонгейт, Боу — улицы в Эдинбурге.
Роксбургский клуб — клуб, задачей которого было собирание и издание античной литературы; был основан в 1812 г., когда в Лондон прибыла библиотека герцога Роксбургского (отсюда название).
Бэннетайнский клуб — шотландский литературный клуб, названный в честь собирателя ранней шотландской поэзии Джорджа Бэннетайна (1545-1608); основан в 1823 г. под председательством В.Скотта; просуществовал до 1859 г.
Тенирс — Давид Тенирс Младший (1610-1690), выдающийся фламандский живописец.
Бенвенуто Челлини (1500-1571) — знаменитый скульптор, ювелир и писатель эпохи Возрождения.
… должны знать, где об этом сказано. — Об этом говорится в комедии Шекспира «Виндзорские проказницы», акт II, сц. 2.