Веприк Дмитрий. Карты рая

   — Вернее, догадываюсь, — уточнил Хейл. — Но почти наверняка: девять из десяти.
   — Так что же ты молчал?
   — Не было времени делиться открытиями. Мы с вами то стреляли, то предавались ностальгии по тому, чего никогда не видели. А нашел я информацию, сканируя вот это железо. — Хейл кивнул на блок памяти.
   — Будь подробней, — попросил Рамос. — Что именно ты узнал?
   — Тот кибер, — начал Хейл, — который пытался нас сжечь, изготовлен в мастерской Пузатого Торвальда.
   — Кто это такой?
   — Сумасшедший изобретатель, — пояснил Хейл. — А теперь оказывается, что не только сумасшедший. А может, и совсем не сумасшедший. Судя по всему, Квидак давно обосновался в его фактории.
   — Почему ты так думаешь?
   — Квидак торчал там почти все последнее время. За исключением визита на эту станцию. — Хейл встал и подошел к одному из уцелевших экранов. — Сейчас вы увидите все. Но давайте поторопимся. У меня ощущение, что, если мы не хотим опоздать, не стоит терять время.
 
   — По истечении же этих семи лет инерция вынесла нас в систему, центром которой являлся голубой гигант, — продолжил черный человек. — Как вам, вероятно, известно, ваше высочество, случайно оказаться в системе голубой звезды считается крайне дурной приметой. Но нам редкостно повезло. На наш слабый сигнал ответил кибер-диспетчер местной фактории — чудом было, что нас занесло именно в эту систему. Это была одна из тех факторий, которые процветают в глухих секторах космоса только благодаря полному отсутствию конкуренции. Ее хозяином был маленький коренастый человечек, почти карлик, выглядевший так, будто он пытался компенсировать недостаток роста избытком веса. Хотя оказание помощи потерпевшим бедствие входит в число священных традиций астронавтики, его дружелюбие просто поразило нас. Особенно учитывая, что с его стороны было уместно и подозрение: как-никак мы оказались подданными Империи и появились на территории, которую Федерация нагло объявляет своей. Хозяин поместил каждого из нас в великолепные апартаменты и уговаривал чувствовать себя как дома. Вы спрашивали о причинах перемены моей внешности? О, я расскажу! Этот карлик был еще и гениальным изобретателем. Созданные им механизмы принесли бы ему на цивилизованных территориях бездну денег и известности. В числе таких изобретений усовершенствованный киберхирург. Среди моих ребят имелся парень, у которого на лице остался плохо зарубцевавшийся шрам. Хозяин предложил ему воспользоваться своей помощью. Вы не поверите, но всего через полчаса парень вышел из хирургической кабины совершенно без следов увечья на лице. Более того, ему пришла в голову мысль изменить заодно и форму ушей. И это тоже было сделано сразу. За каких-то пятнадцать минут. Вам кажется, что я преувеличиваю? Но мы тоже не поверили своим глазам.
   — И вы тоже решили изменить внешность? — спросил кто-то.
   — Я?! Я и не думал, — ответил черный человек. — Зачем бы мне? Это случилось позже. Но по порядку. Нам оставалось только дождаться попутного корабля. Отмечая свое спасение, моим ребятам пришло в голову устроить пирушку. Вполне понятное желание. Помню, было выпито немало джина и ксмилли, и, понятное дело, им захотелось и еще некоторых других радостей. Кто-то спросил у хозяина, не имеется у него какого-нибудь подходящего приспособления из числа тех, которые с известным успехом могут заменить женщину. Таких приспособлений нет, ответил тот, несказанно нас удивив. Но зато, добавил он, есть нечто намного лучшее. Вы понимаете? Все были изрядно пьяны, возбуждены, заинтригованы, и тогда он показал нам приспособление, которое назвал «маленьким раем». Вы позволите? — спросил черный человек, рассеянно взяв чужой стакан.
   — Разумеется, — сказал принц. — Е-если это только не по-овредит связности ва-ашего рассказа.
   — Напротив, — сказал черный человек, — он будет только ясней. Это приспособление напоминало шар метров четырех в диаметре, выполненный в форме наливного яблока, с дверцей на боковой стороне. Один из ребят принял для храбрости еще стакан крепкого, залез внутрь и вскоре вылез оттуда в полном восторге. По его словам, это было что-то совсем неописуемое. Всем захотелось тоже поскорее это попробовать, и хозяин заявил, что нет смысла толкаться и ждать очереди. У него имеется целая экспериментальная партия таких шаров, которую он подготовил, чтобы отправить на одну из больших планет Федерации. Если эти игрушки будут иметь успех, сказал он, а в нем сомневаться не стоит, то он покончит со своей отшельнической жизнью и станет мультимиллионером. И он повел нас в помещение, где эти шары стояли рядами, с открытыми дверцами и готовые к использованию. Что и говорить, ребята поторопились занять места внутри. Когда за последним из них захлопнулась дверь — а это происходило автоматически, — карлик предложил и мне попробовать этого удовольствия. Но я ответил, что воспользуюсь его предложением чуть позже. Право, не помню, почему именно я отказался. Кажется, у меня болела голова. А может быть, я даже вспомнил нежный образ своей супруги Пенелопы. — Черный человек вздохнул. — Хозяин не стал настаивать и предложил выпить еще по стаканчику. Меня поражала его стойкость к крепким напиткам, и только теперь я понимаю, что коварный карлик незаметно принимал какое-то средство, нейтрализующее воздействие алкоголя. Мы выпили, и я очень быстро задремал. Наверное, он что-то подсыпал в мой стакан. Помню, что я проснулся с сильной головной болью. — Черный человек сделал паузу. — Вам, возможно, покажется, господа, что я слишком подробно рассказываю о таких мелочах. О, не будьте скоропалительны в выводах! Сейчас вы все поймете.
   И он обвел всех взглядом, как опытный рассказчик, подходящий к интригующей развязке своего сюжета.
   — Я мог бы рассказать теперь о приключениях, выпавших мне в последующие три года. О том, как карлик вдруг согласился уступить в долг один из имевшихся у него кораблей, чтобы дать нам возможность скорее вернуться домой. О том, как перед отлетом парни без моего ведома демонтировали и перенесли на корабль один из тех самых злополучных шаров. Как, обнаружив пропажу, их хозяин связался с федеральной полицией и предложил крупную премию за нашу поимку. О том, как, спасаясь от преследования, в результате флуктуации мы были заброшены в такие глухие районы космоса, где еще не ступала нога человека… то есть я хотел сказать… в общем, понятно, что я хотел сказать. Как мы вырвались из поля тяготения черной дыры и прошли сквозь кометный рой. О том, как, совершив посадку на богатой урановыми залежами планете, где мы надеялись синтезировать немного топлива, мы оказались в плену у одноглазого гигантского монстра. Он был достаточно разумен, но, к сожалению, рассматривал нас только в качестве съедобной протоплазмы… О, если я стану рассказывать все это в подробностях, вы посчитаете меня лжецом! И будете совершенно правы, господа. Потому что этого не происходило на самом деле. То есть не происходило в подлинной действительности.
 
   — Ты уверен, что этот сумасшедший изобретатель нас впустит? — с сомнением спросил Рамос.
   — Почему бы нет? — ответил Хейл. — У нас всегда были превосходные отношения. По крайней мере, до последнего случая, когда я полез не в свои дела.
   Несколько минут назад «Милая сестрица» материализовалась в окрестностях голубого гиганта. Все собрались в пилотском отсеке, с разными чувствами наблюдая за растущей из глубины экрана маленькой планетой. В окружающем пространстве «Милая сестрица» была единственным кораблем. Большой Квидак относился к той породе диктаторов, которые предпочитают править не из помпезных дворцов, а из маленьких хижин. При условии, что под этой хижиной вырыто глубокое бомбоубежище.
   Первые опасения не оправдались. Хейл с удрученным видом сообщил кибердиспетчеру о неполадках в маршевом двигателе, и через несколько минут его корабль нырнул в распахнувшуюся спусковую шахту. На этот раз Пузатый Торвальд не стал лично встречать гостя. Хейл сам отправился искать хозяина, сохраняя на физиономии безмятежное выражение. Он был уверен, что изобретатель все равно следит за ним, поглядывая на какой-нибудь экран.
   Хейл застал его за работой. Окруженный полудюжиной миниатюрных монтажных роботов, Торвальд собирал какой-то электронный механизм.
   — Привет, Скотт, — только и сказал он, бросив взгляд через плечо. — Я сейчас освобожусь.
   — Да что ты! — заверил его Хейл, устроившись за его спиной. — Разве я тебя тороплю? Ты, кажется, не в духе?
   — Если честно, в прошлый раз ты крепко испортил мне настроение.
   — Ну извини! — Хейл развел руками. — Я просто не смог устоять перед искушением заглянуть в щелку.
   — Не очень удачное оправдание.
   — В общем-то, я даже не оправдываюсь.
   — Ты снова вместе с девушкой?
   — Нет. Мы поссорились. Я снова один.
   — Не говорил ли я, что у тебя скверный характер?
   Хейл осклабился.
   — А ты? — спросил он.
   — А что я? — осведомился Торвальд, накрывая крышкой чрево смонтированного механизма.
   — Я хотел спросить, ты тоже здесь один? Торвальд очень медленно повернул голову.
   — Разумеется, — ответил он, как будто пару суток назад не имела места история с «электронным раем».
   Юркий кибер под его рукой проворно зажужжал отверткой.
   — А Большой Квидак? — спросил Хейл. — Он разве не здесь?
   Уронив пинцет, правая рука изобретателя скользнула к браслету, но Хейл оказался быстрее. Перехватив руку противника за кисть, он проделал некое движение, отдаленно напоминающее прием «бросок на четыре стороны», проделанный человеком, имеющим о его технике приблизительное представление. Сделав широкий взмах свободной рукой, Торвальд грохнулся об пол и на некоторое время отключился.
   Когда же он пришел в себя, его браслет с клавиатурой и миниатюрным экраном уже перекочевал на руку Хейла.
   — Мне жаль, что так вышло, — равнодушно сказал тот, разбираясь с тонкостями управления.
   — Ты напрасно это сделал, — заявил изобретатель. — Это было просто подло.
   Хейл с понимающим видом покачал головой:
   — Да, конечно. Извини, но у меня нет сейчас времени на длинный разговор. Твой хозяин внизу?
   Повернув голову, изобретатель увидел, как в комнату вбегают остальные искатели приключений. Попытавшись пошевелиться, он обнаружил, что крепко связан.
   — Откуда ты узнал? — спросил он.
   — Это не суть, — ответил Хейл. — Самое главное, у нас к нему дело. Не подскажешь, как с ним связаться?
   Торвальд колебался.
   — Его здесь нет, — наконец заявил он, явно приняв твердое решение.
   — Врет, — заметил Рамос.
   — Но как врет! — добавил Вольф.
   — Жаль, — произнес Хейл, надев подшлемник и повесив за спину кассету с минами «аспид». — А впрочем, что мы теряем? Все равно карту нам монстр не отдаст. Он почему-то решил, что она ему очень нужна.
   Сато вскинула на плече автомат.
   — Значит, мы его убьем, — сказала она тоном человека, который не понимает, почему другие не замечают очевидного решения.
   Поглядев на нее, Вольф почему-то удрученно вздохнул. И защелкнул последнее крепление бронежилета.
   — Вам никогда не убить его! — заявил Торвальд.
   — Разве? — с пренебрежительным видом вопросил Хейл. — Он бессмертен?
   Возмущенной отповеди не последовало. Рамос внимательно просматривал планы фактории.
   — Бог мой! — сказал он. — Это же целый лабиринт! Это точно, — согласился Хейл. — Я знал, что Торвальд хорошо порылся в недрах планетки. Только не понимал, зачем ему это надо.
   Глянув на экран, Вольф только присвистнул.
   — Будем надеяться, что здесь окажется меньше людей, чем на станции, — сказал он.
   — Я бы на твоем месте особенно не надеялся, — заметил Хейл. — И скорее всего кроме людей здесь найдется достаточно нелюдей.
   — Ты думаешь?
   — Почти уверен. Помнишь тех белесых тварей, которых мы видели, сканируя блок памяти?
   Рамос копировал схемы на микрокомпьютер.
   — Один из нас должен остаться здесь, — решил он, ни на кого не оглядываясь.
   — Я тоже так думаю, — согласился Хейл. — Останешься ты, Сато.
   — Зачем? — спросила девушка. — Разве фактория не контролируется с переносной клавиатуры?
   — Контролируется, — подтвердил Хейл. — Через главный компьютер. А у нас нет гарантии, что в наше отсутствие сюда не заявится кто-нибудь. И сделает браслет бесполезным украшением.
   — А почему ты решил оставить именно меня?
   — Следуя какому-то древнему обычаю, — сказал Хейл. — Не помню, в чем его суть, но достаточно того, что приказы сегодня отдаю я.
   Не вступая в спор, Сато пожала плечами и уселась в одно из кресел, по своей привычке забравшись в него с ногами и положив на колени автомат.
   — Твои друзья уже мертвы, — заявил ей Торвальд, когда трое мужчин вышли и за ними закрылась герметическая дверь. — Так что тебе повезло.
   — В чем? — поинтересовалась она.
   — Ты останешься жить. И сможешь осознать свои ошибки.
   — Если тебе больше нечего сказать, — посоветовала Сато, — то лучше закрой рот. Пока этого не сделала я.
   — Как думаешь, с ними ничего не случится? — спросила ее крыса.
   Ее тоже оставили здесь, несмотря на все протесты. Теперь, вскочив в соседнее кресло, она следила за качающимся изображением на экране.
   — Откуда я могу знать? — раздраженно отозвалась Сато.
   — Ты напрасно злишься, — сказала крыса. — Тебя никто не собирался обидеть. Просто, мне кажется, Хейл боится за тебя.
   Изображение на экраны шло с электронных прицелов. Сейчас на них мелькали только неровные серые стены и одинаковые серые двери, заляпанные неприятными рыжеватыми потеками.
   — Можно подумать, его самого не могут убить! — сказала Сато.
   — Это совсем разные вещи, — ответила крыса. — Если Хейла убьют, то для него это будет ненастоящая смерть. Разве он не рассказывал? Он просто воскреснет где-то в другом мире, далеко отсюда. Как и его друзья. Поэтому они почти не боятся смерти.
   — Тогда чего же они боятся?
   — Одиночества. Только они понимают его не так, как другие.
   Сато посмотрела на крысу со странным выражением.
   — В это тяжело поверить, — сказала она.
   — Если тебе трудно поверить во что-то, вовсе не значит, что этого нет, — ответила крыса.
   За очередной раздвинувшейся дверью что-то мелькнуло. Затрещали автоматы.
   — С кем-нибудь из них такое уже случалось? — спросила Сато, следя через прицел Рамоса за ходом схватки.
   Одетые в серую униформу противники возникали, казалось, лишь для того, чтобы, нелепо взмахнув руками, свалиться на пол.
   — С Хейлом, например, — сказала крыса.
   — Как?! — Девушка даже оторвалась от экрана.
   — А ты не знала?
   — Нет!
   Повернувшись к экрану, Сато увидела мелькнувший в прицеле отрезок длинного коридора. В следующий момент изображение затуманилось выброшенным из пламегасителя воздухом. Рамос стрелял, не высовываясь из-за угла, выводя прицел на экран своего монитора.
   Потом взорвалась граната, и эхо взрыва затихло одновременно с выстрелами.
   — Кажется, здесь все, — прозвучал голос Вольфа.
   — Только не надо расслабляться, — предупредил Хейл.
   — Что там дальше?
   — Это тупиковая ветка, — сказал Рамос. — Но ее тоже стоит просмотреть. Подождите меня. — И развернулся в обратную сторону.
   — Там дальше большой зал, — затихая, послышалось за его спиной.
   — Сканер включи.
   — Он не просматривает его и на четверть… Изображение на экране вздрагивало в такт шагам.
   — Раз ты так много знаешь…— снова заговорила Сато. — Как это началось? С чего? Зачем они стремятся в мир своих предков? Что они хотят там найти?
   — Ты задала очень много вопросов, — заметила крыса.
   — Тогда начни с последнего.
   В темных глазах-бусинках крысы плясал отраженный от экранов свет.
   — Представь, однажды ты узнала, что прожитая тобой жизнь не более чем сон, — сказала она. — Ты просто проспала все эти годы, а настоящая жизнь шла где-то за стенами саркофага. Ты спишь в нем, видя яркие сны. Ты захотела бы проснуться?
   — Да.
   — А если бы настоящая жизнь оказалась намного хуже твоих снов?
   — Это неважно.
   — Почему? Сато молчала.
   — Потому что настоящая жизнь всегда важнее снов, — сказал она наконец. И поняла, что на самом деле это далеко не очевидно.
   В этот момент Рамос, с завидным проворством развернувшись на сто восемьдесят градусов, выпустил короткую очередь. Выскочивший из-за угла противник грузно повалился на пол.
   — Вот видишь, — сказала крыса, бросив быстрый взгляд на девушку, — ты сама ответила на свой вопрос.
   — Но ведь эта жизнь не сон!
   — Для тебя — может быть, но не для них. По отношению к их подлинному миру та реальность, которую видим мы, вторична. Вернее, просто иллюзия.
   Следующая очередь отметила уничтожение еще двух людей Большого Квидака. Дойдя до глухого тупика, Рамос повернул назад.
   — Дело не в том, что там им будет лучше, — подытожила крыса. — Просто спящий решил проснуться.
   — А какое отношение к их реальности имеет эта карта?
   — Неужели Хейл не рассказывал тебе и этого?
   — Наверное, я не все поняла, — уклончиво сказала Сато.
   — Можно перейти из этого сна в другой, но невозможно просто проснуться. Это как лабиринт с несколькими выходами. Можно блуждать наугад, но беда в том, что лабиринт слишком огромен, чтобы искать выход вслепую. Чтобы не пришлось блуждать всю жизнь, нужна карта. Просто, правда?
   Сато не ответила. Из динамиков снова послышались голоса. На миг в прицеле мелькнуло лицо Хейла, почти безжизненное, в надвинутых на глаза инфракрасных очках.
   — Там было трое, — коротко сообщил Рамос.
   За следующими дверьми открылось обширное пространство. Его противоположные стены утопали в темноте. Рамос включил инфракрасный прицел, в котором сразу замерцало несколько тусклых пятен. Он стрелял, целясь в эти пятна, и одно огрызнулось яркой вспышкой. Сато узнала характерный хлопок гранатомета. Рамос успел броситься на пол, и взрыв прогремел где-то позади него.
   В помещении оказалось человек тридцать, не меньше. Сато хлопнула ладонью по подлокотнику.
   — Дьявол! — сказала она. — Почему я не там?!
   — Тебе вправду все это нравится? — спросила крыса. Сато не ответила. Через минуту перестрелка стихла.
   Несмотря на солидные размеры, зал имел только два выхода. Сато переключила экран на прицел Хейла и увидела второй из них. Дверь раздвинулась, открыв начало длинного коридора.
   — Там лифт, — сообщил кто-то.
   Рамос пополнял боеприпасы за счет убитых противников, Вольф отошел в сторону, чтобы подобрать гранатомет.
   — Пошли? — спросил он минуту спустя.
 
   Судя по вниманию, с каким принц слушал рассказ, можно было подумать, что речь идет о судьбе Империи или о покушении на жизнь правящего императора. Рассредоточенные по залу телохранители удвоили бдительность.
   — Этот злобный карлик обвел всех нас вокруг пальца, — продолжал черный человек. — Когда я потерял сознание от подсыпанного в стакан снотворного, он перетащил меня в один из своих шаров. И три года я провел внутри проклятого шара, даже не подозревая о печальной истине. Наверное, и остальные мои товарищи не подозревали об этом. Им внушили, будто они вышли наружу, а на самом деле люди оставались внутри, ведя иллюзорное существование. Но мне повезло. — Черный человек иронически усмехнулся. — У компьютера, к которому был подключен мой шар, возник сбой программы. Не буду описывать своих ощущений. Представьте чувства человека, проснувшегося под крышкой закопанного в землю гроба. Вероятно, они похожи на мои. Но мне повезло. В конце концов я сумел выбраться наружу.
   — И что вы-ы сделали? — поинтересовался принц, обрывая затянувшуюся паузу черного человека.
   — Я думал, что все будет очень просто: я освобожу своих товарищей, а потом посчитаюсь с хозяином фактории по-свойски. Мне по-прежнему была непонятна цель его коварства. Неужели, спрашивал я себя, он проделал все это только для того, чтобы насладиться властью над обманутыми людьми? Я старался быть очень осторожным, я хотел застигнуть своего врага врасплох и поэтому, чтобы не пользоваться дверями, спустился на следующий ярус по вентиляционной шахте. И обнаружил, что подземелья фактории полны людей. — Черный человек снова позволил себе насладиться драматическим молчанием. — И эти люди, — продолжил он, — появились там отнюдь не за время нашего пребывания в шарах. Просто мы не знали о них.
   Как не знали этого и другие астронавты, посещавшие факторию ради заправки или ремонта.
   В ее недра уходило несколько подземных этажей, и я так и не узнал, сколько же их было всего. Мне точно известно о семи, но полагаю, что их куда больше. Что же касается людей, то их оказалось не меньше двух сотен. Так что моя надежда освободить своих спутников лопнула. Хорошо еще, что никто не заметил мой собственный побег. Впрочем, я принял меры, чтобы его не замечали и дальше.
   — То, что вы рассказываете, — заметил вдруг один из приближенных принца, — кажется мне не менее удивительным, чем те приключения, которые вы, как говорите, иллюзорно пережили внутри шара.
   — Да, в са-амом деле! — поддержал его принц. — Вы ра-ассказываете очень стра-анные вещи.
   — Это недоверие, ваше высочество, очень понятно, — возразил черный человек. — Но оно происходит только от незнания обстоятельств. Я все объясню вам. Итак, я решил, оставаясь неузнанным, разобраться во всем происходящем. Я достал стандартную одежду, которую носили обитатели подземелий, но оставалась еще опасность быть узнанным в лицо. И поэтому, улучив время, я забрался в хирургическую кабину и через полчаса вышел из нее совершенно неузнаваемым. Таким, каким вы видите меня сейчас. — Черный человек вздохнул. — Не буду углубляться в подробности, рассказывая, как мне удалось не быть разоблаченным, как я сумел продержаться несколько месяцев, притворяясь одним из многих, а сразу объясню суть дела. Все эти люди были марионетками монстра, которого зовут Большой Квидак.
   За столом воцарилось мертвое молчание. Его высочество даже побледнел.
   — Я ведь даже не слышал о монстре, — продолжал черный человек. — Он прославился в то время, когда мы беспомощно дрейфовали в космосе. А саму историю Большого Квидака я узнал после того, как вырвался из его убежища. Уже здесь, на имперской территории. А это было именно его тайное убежище, которое не обнаружили, даже когда захватили монстра. Все то время, пока он был заключен в виварии, его люди терпеливо ждали возвращения хозяина. Как ни безумна была она, эта надежда, но она оправдалась, увы… Неизвестный преступник или безумец… Но что это я? Ведь эта история известна вам не хуже, чем мне!
   — Да, она нам и-и-известна, — сухо подтвердил принц.
   — Я проявил чудеса изворотливости, стараясь ничем себя не выдать. Пришлось вспомнить свое детство, когда я был участником драматического кружка. — Черный человек замолчал. — А вы знаете, — продолжил он совершенно другим тоном, — я даже как-то играл короля Лира! И я бы даже сыграл Гамлета, если бы…
   Свита принца глухо заворчала.
   — Это-о не име-е-ет значения, — произнес принц.
   — Простите, ваше высочество, — виновато сказал черный человек. — Наверное, я слишком устал от своих передряг.
   — Ве-ернитесь лучше к своей истории, — велел принц. — Вы пы-ыта-ались бежать?
   — У меня долго не выпадало такой возможности, ваше высочество, — грустно изрек мнимый капитан Улисс. — Попытайся я проникнуть на один из заходящих в факторию кораблей, меня бы схватили еще в доке…— Он вздохнул. — Узнав из разговоров окружающих, что освободившийся монстр возвращается в прежнее логово, я понял, какая судьба ждет моих людей. Я был бессилен им помочь. Я смог только позаботиться о самом себе и подложил в свой шар чей-то труп, выкраденный из морозильника. Вскоре после возвращения монстра я встретил в коридорах кое-кого из своих людей. Мне только оставалось поздравить себя за идею изменить внешность. Иначе я не сидел бы сейчас рядом с вами, господа. В конце концов, после многих месяцев пребывания в недрах фактории, мне удалось бежать на одном из кораблей Большого Квидака, спрятавшись в трюме. За это время я узнал очень многое. И вот самое важное, ваше высочество! — С этими словами черный человек извлек из кармана пачку снимков и дискету в прозрачном футляре. — У большого Квидака, — продолжил он, — имеется цель, единственная цель его существования. Он мечтает об абсолютом господстве над Вселенной.
   Собственно говоря, он и есть воплощенная сущность идеи жажды абсолютной власти. Но он сам теперь понимает, насколько несбыточна эта цель для него одного — ведь он способен подчинить своей воле только ограниченное число живых существ. Монстр не потратил впустую времени, проведенного в заточении. Он раздумывал над способами добиться своей цели. И вот теперь ему кажется, что он нашел такой способ. Как вам, наверное, известно, ваше высочество, методом клонирования можно получить достаточно большое число совершенно идентичных генетических копий живых организмов.
   — Это известно всем, — сказал его высочество.
   — Это узнают еще в начальных школах, — поддакнул кто-то из приближенных.
   — Да-да! — поспешно согласился черный человек. — Все это можно узнать даже по телевизору, по общеобразовательному каналу для подростков.
   — Но не хотите ли вы сказать… — вдруг произнес принц. Цвет его лица снова начал меняться.
   — Большой Квидак решил, что его единственный выход — это размножить себя в тысячах генетических копий, — безжалостно продолжил самозваный капитан Улисс— Более того, он уже начал, он уже делает это. Я видел его отпрысков собственными глазами. Нижние этажи фактории превращены в подобия гигантских инкубаторов. До сих пор вас. заставляло верить мне только мое красноречие. Но у меня есть и доказательства. Вот они, ваше высочество! — И протянул принцу снимки. — А на этой дискете вы найдете то же самое и еще многое, многое другое!