Вудивисс Кэтлин. Зимняя роза

   — Да, милая? — раздался из темноты его шепот.
   — Завтра к нам приезжает Фэррел. Вы обещали заниматься с ним стрельбой. Может быть, вы и меня поучите?
   — Зачем, любовь моя?
   — Я хочу уметь стрелять… на тот случай, если вам потребуется помощь.
   — Ну что ж, попробуем.
   — А можете вы научить меня стрелять так же хорошо, как вы сами?
   Лорд Сакстон рассмеялся:
   — Чтобы вы могли разделаться со мной, когда я вам наскучу? — Но он говорил серьезно. — Мое умение, мадам, приобретено долгими годами практики и необходимостью защищать свою жизнь. Я могу научить вас обращаться с оружием. Остальное придет со временем. — Он прижался губами к ее щеке. — То же и с любовью. Она только выигрывает от постоянной практики.
 
   Через пару дней уши Ирены почти оглохли от громких выстрелов, а ее рука ныла от тяжести пистолета. Она заряжала, целилась и стреляла, и так целый день. Правда, дела у Фэррела шли не лучше, так как ему пришлось учиться заново, чтобы стрелять левой рукой.
   Хуже всего ей удавалось целиться. И только когда лорд Сакстон встал за ее спиной, поддерживая ее руку, Ирена поняла, как это делается.
   К концу третьей недели она уже посылала пулю достаточно близко к центру мишени. Фэррел к тому времени вернулся в Мобри, и лорд Сакстон занимался только ею.
   Прикосновение его руки к ее груди, когда он помогал ей целиться, легкие касания бедрами… Когда затянутые в перчатки руки мужа бережно касались ее, Ирена не чувствовала ни отвращения, ни страха. И только тревожащие душу воспоминания о другом мужчине не давали ей покоя.
   Еще ее очень интересовал тот подземный ход. Ирену не удовлетворило объяснение Кристофера, касавшееся только истории рода Сакстонов, но умалчивающее о настоящем времени. Когда она попыталась выяснить что-либо у мужа, тот пожал плечами и сказал, что она скоро сама все узнает.
   Во время очередного отъезда мужа Ирена решила снова заглянуть в библиотеку. На этот раз она тщательно подготовилась, взяла в конюшне фонарь и накинула на себя теплую шаль. Она быстро скользнула через открывшийся в стене проход и тщательно задвинула за собой книжные полки.
   Несмотря на то что было два часа пополудни, внутри подземного хода царила темнота. Кроме небольшого круга света, отбрасываемого фонарем, все терялось во мраке. Но любопытство оказалось сильнее страха.
   Она спустилась по лестнице и, пройдя по коридору, очутилась там, где в прошлый раз встретила Кристофера. Коридор был пуст, и, оглядевшись, она не обнаружила ничего более интересного, чем деревянный стул, запертый комод и пара черных сапог возле него. Ирена подошла к двери, которую тогда закрыл Кристофер. Она была сделана из толстых досок, но запиралась лишь па засов. Из-под двери пробивался лучик солнечного света, искушавший ее пойти дальше.
   Отодвинув засов, Ирена толкнула дверь и… оказалась в зарослях кустарника, растущего так густо, что едва оставалось место для прохода. Пробравшись через поросль, Ирена обнаружила, что находится в лесу, па холме, неподалеку от особняка. Густой подлесок скрывал ее от любопытного взгляда. Ирена сначала не собиралась идти дальше, но видневшиеся па снегу четкие отпечатки сапог не оставляли сомнений в том, что здесь только что прошел какой-то мужчина. Следы были слишком широкими и короткими для Кристофера и явно не принадлежали ее мужу. Значит, кто-то еще знает о подземном ходе.
   Сгорая от любопытства, она огляделась, но не заметила ничего интересного. Ирена уже собралась поворачивать назад, когда краем глаза заметила какое-то движение и, обернувшись, увидела пробиравшегося по лесу невысокого мужчину.
   Его плотная фигура показалась ей знакомой. Приподняв юбки, Ирена поспешила вниз по еле заметной тропинке.
   Мужчина, очевидно, не замечал, что за ним следят. На опушке он на мгновение оглянулся, и Ирена поспешно нырнула за толстый ствол дуба. Незнакомец, казалось, смотрел прямо на нее, и тут она узнала в нем Банди. Зажав рот рукой, Ирена пригнулась, гадая, что он собирается делать и почему оставил своего хозяина: она могла поклясться, что Банди сидел на козлах кареты, в которой уехал ее муж.
   Банди перебрался через небольшой ручей, и Ирена наконец увидела цель его путешествия. У подножия холма среди деревьев притулился маленький домик.
   Банди подошел к нему и скрылся в густой листве. До Ирены донеслось ржание и топот копыт, словно лошадь была напугана внезапным появлением человека. Услышав скрип двери, Ирена покинула свое убежище и побежала к домику. С трудом перебравшись через ручей, она приблизилась к изгороди. Ирена старалась ступать как можно тише, но по недовольному храпу лошади она поняла, что животное почуяло ее присутствие.
   — Да что с тобой, Сарацин? — воскликнул Банди. — Ну, успокойся наконец.
   Лошадь снова заржала.
   — А, знаю, что тебя гложет. Хозяин взял твоего соперника, да? Не стоит расстраиваться. Он бережет тебя для самого важного.
   Ирена обнаружила просвет в зарослях и наконец увидела коня, с которым разговаривал Банди. Огромный вороной жеребец метался по небольшому загону. Его грива и хвост развевались, как плащ рыцаря, ноздри раздувались, а уши стояли торчком. На мгновение остановившись, он, казалось, посмотрел ей прямо в глаза и, развернувшись, снова понесся по загону.
   С трудом отведя взгляд от великолепного жеребца, Ирена внимательно осмотрела домик и примыкающую к нему конюшню, сквозь открытые двери которой виднелась карета ее мужа.
   Ирена недоуменно нахмурилась. Она знала, что находится на земле лорда Сакстона, но никогда не слышала от него о существовании этого домика. Банди, однако, вел себя здесь как дома.
   Ирена вернулась к ручью. Преданность Банди лорду Сакстону не вызывала сомнений, и ее муж наверняка знает об этом тайном убежище. Так что и Банди, и Кристофер Ситон явно не совершают ничего дурного.
   Ей потребовалось немало времени, чтобы найти дверь в подземный ход, но дальше дорога была знакома, и уже через десять минут Ирена очутилась в своей спальне и снимала испачканное землей платье. Когда через час ей сообщили, что к дому приближается экипаж мужа, Ирена вышла встречать его на крыльцо.
   Чем ближе подъезжала карета, тем больше росло ее удивление, так как она словно две капли воды походила на ту, что стояла в конюшне у маленького домика.
   Ирена перевела взгляд на кучера, и у нее похолодело в груди. На козлах сидел Банди! Смятение охватило ее: она никак не могла найти разумное объяснение увиденному. Лорда Сакстона не было целый день. Как же Банди оказался вместе с ним?
   Улыбка, которой она встретила мужа, была лишь тенью ее обычной улыбки. Опасаясь, что он заметит ее смятение, Ирена при его приближении быстро повернулась к двери. Что-то здесь не так! Фрагменты головоломки не состыковывались, и она могла только гадать, какие секреты хранят ее муж, Банди и Кристофер Ситон.

Глава 18

   В честь прихода весны в Сакстон-Холле был затеян праздник. Торжество объединило и хозяев имения, и слуг, и крестьян из близлежащих деревень. Это было также время ежегодной ярмарки, когда местные жители собирали изготовленные за долгую зиму поделки и продавали их. На ярмарочной площади, словно грибы, вырастали навесы, ларьки, палатки и небольшие павильончики.
   Веселье просто не могло быть испорчено ненастьем, и действительно, погода не подвела. Яркие лучи солнца заставляли еще ярче блестеть глаза юношей и девушек, да и их родителей тоже. Мозолистые от постоянной работы крестьянские руки радостно хлопали в такт музыке. Здесь и там собирались толпы зевак, чтобы поглазеть на танцоров, акробатов, жонглеров или дрессированных животных.
   Лорд Сакстон с женой пробирались сквозь толпу, останавливаясь время от времени, чтобы полюбоваться танцами или послушать музыку. Люди расступались перед ними, затем сразу же смыкали ряды. Когда они останавливались, веселье тут же стихало. Дети кидались к материнским юбкам, испуганно глядя на страшную черную маску. Взрослые застывали, не в силах отвести глаз от своего грозного хозяина.
   Все вели себя с подобающим уважением, но за спиной четы Сакстон люди начинали шептаться о том, какое же чудовище скрывается за этой маской и каким мужеством должна обладать их хозяйка, чтобы жить бок о бок с таким человеком.
   Из уст в уста передавались рассказы о его расправе с бандой разбойников. Говорили, что он убил десятки людей и даже не поморщился. С другой стороны, они знали лорда как своего хозяина, которому были небезразличны их нужды. После тяжелейших лет под властью лорда Толбота они были безмерно счастливы, когда им вполовину снизили арендную плату за землю.
   После возвращения хозяина у них появилась надежда, что теперь все изменится к лучшему. Мало-помалу он перестал быть для них неведомым чудовищем. Сейчас они с презрением относились к тем, кто называл его колдуном. В какой-то степени они привыкли к лорду Сакстону и вставали на его защиту, если кто-то посторонний плохо отзывался о нем.
   И все же больше всего на людей повлияло постоянное присутствие рядом с лордом Сакстоном его молоденькой жены. Они забыли, что она когда-то жила в Мобри. Теперь они видели в ней только хозяйку, и ее спокойствие и доброжелательность при общении с мужем уменьшали и их собственный страх.
   К Ирене Сакстон они относилиссь как к ангелу, спустившемуся на землю. Матери с довольными улыбками следили, как она гладит по головкам их ребятишек. Она раздавала малышам сладости и частенько останавливалась, чтобы перекинуться с кем-нибудь словечком-другим. Женщины одобряюще заохали, когда она взяла на руки грудного младенца. Даже лорда Сакстона развеселило это зрелище, и он протянул улыбающемуся крохе палец.
   Вскоре стали говорить, что пусть лорд Сакстон и похож на порождение преисподней, но в качестве хозяина его иметь очень даже неплохо.
   Мэр Мобри решил присоединиться к своему сыну и также навестить Сакстон-Холл. Флеминг-младший интересовался преимущественно оружием, в то время как его отца снедала страсть к азартным играм. Мэр не отличался привередливостью, его устраивала и игра в наперстки, и партия-другая за карточным столом. В конце концов речь шла всего о паре пенсов, и летом крестьяне все равно возместят потери. Тем не менее Звери старался не попадаться на глаза зятю.
   К концу дня мэр так увлекся, что не заметил, как за ним наблюдает его дочь, и сильно удивился, когда Ирена подозвала его к себе. Быстро собрав свой выигрыш, он извинился и, беззаботно посвистывая, направился к Ирене.
   — Папа, я надеюсь, ты не пользуешься тем, что ты теперь родственник лорда Сакстона? — серьезно спросила она.
   — Что ты имеешь в виду, девочка? — возмутился Эвери. — Неужели ты думаешь, что я не знаю, как себя вести на подобных праздниках? Да я бывал в компании герцогов и графов — людей познатнее, чем твой Сакстон. А тебя волнует, как я общаюсь с простыми крестьянами. Постыдилась бы!
   — Это тебе должно быть стыдно, — сердито прошептала Ирена, — если ты обманываешь людей моего мужа. Если я услышу хоть одно слово о твоих проделках, то сама распоряжусь, чтобы тебя отсюда выгнали.
   Лицо Эвери приняло нездоровый синюшный оттенок. Наклонившись к дочери, он прошипел сквозь зубы:
   — Эй, ты, маленькая выскочка! Ты заботишься о каких-то безмозглых простолюдинах и обвиняешь родного отца, не давая ему и слова сказать в свое оправдание. Хоть ты и носишь сейчас шикарные наряды, не стоит делать вид, будто ты в них и родилась. Я-то знаю, откуда ты на самом деле родом.
   — Так не забудь то, что я сказала, — резко прервала его Ирена. — Я не позволю обкрадывать этих людей.
   Глаза Эвери вспыхнули.
   — Лучше помолчи, негодяйка! Еше не хватало, чтобы ты называла меня шулером!
   Ослепленный яростью, он не слышал возмущенных возгласов крестьян и не заметил, что к ним приближается человек в маске. Он замахнулся на дочь, но внезапно его поднятую руку кто-то схватил, да так, что он не смог вырваться. Эвери обернулся, и у него сжалось сердце. Он сглотнул, чувствуя настоятельную потребность убежать, но его ноги словно приросли к земле. Так он и стоял на подгибающихся ногах, глядя на маску хозяина Сакстона.
   — Что-то случилось? — осведомился лорд Сакстон каркающим голосом.
   Рот мэра открылся, но оттуда не вылетело ни слова.
   Ирена наблюдала за безуспешными попытками отца заговорить, и ей почему-то стало его жаль.
   — Это давний спор, милорд, — ответила она за Эвери. — Мы и не заметили, как перешли границы приличий.
   Взгляд лорда Сакстона не отрывался от лица мэра.
   — Я бы советовал вам, сэр, в будущем помнить о бренности своего тела, если вы снова решитесь искушать судьбу. Ваша дочь теперь под моей защитой, и у вас больше нет права оскорблять ее.
   Губы Эвери отказывались шевелиться, и ему пришлось ограничиться кивком.
   — Хорошо! — Лорд Сакстон разжал руку. — Отныне, я надеюсь, вы с подобающим уважением будете относиться к моей жене и вести себя крайне осторожно на моих землях. В противном случае пеняйте на себя.
   Испуганный до полусмерти, Эвери молча смотрел вслед лорду Сакстону и Ирене. Если до них дойдут слухи о том, что он обманывал крестьян, ему не поздоровится. Однако речь шла всего о нескольких пенсах, и даже если он захочет их вернуть, то не сможет вспомнить, у кого выиграл.
 
   На следующий день Ирена стояла у парадной двери, глядя, как от особняка отъезжает карета ее мужа. Ее одолевало множество вопросов. Она никак не могла выбросить из головы таинственный домик в лесу и огромного черного жеребца. Интересно, остановится ли карета возле того домика?
   Ирена взяла лампу и шерстяную шаль и пошла в уже знакомый ей потайной ход. Он был пуст, но когда она уже почти добралась до выхода, то услышала шорох за дверью, ведущей наружу, и увидела, как поворачивается ручка.
   Быстро скользнув в тень, Ирена прижалась к стене и задержала дыхание. Она чуть не вскрикнула, когда в проходе появился Кристофер в той же самой темной одежде, что и в прошлый раз. Он направился прямиком к запертому сундуку, наклонился над ним и вставил ключ в замок. Ирена смотрела, как он вытащил пару пистолетов и длинную саблю в разукрашенных ножнах. После этого он быстро запер сундук и покинул подземный ход.
   Ирена глубоко вздохнула. Пистолеты означали опасность. Но для кого? Для Тимми Сиарса? Или еще для одного старого безобидного пьяницы?
   Сердце Ирены болезненно сжалось. Ночной всадник носил черную одежду, убивал свои жертвы саблей и оставлял их валяться в луже крови. Кристофер держал в руках саблю и был одет в черное. Где-то неподалеку стоял огромный вороной жеребец, наверняка скоростью не уступающий ветру.
   Ирена поспешно вернулась к себе в спальню. У нее слишком мало времени. Если она направится в домик через подземный ход, то наверняка опоздает. Но должна же она наконец понять, насколько обоснованны ее подозрения!
   Седлая Моргану, Ирена вдруг подумала, как глупо выезжать ночью в женском обличье. Ее взгляд упал на короткую веревку, натянутую перед стойлом. На ней после стирки сушилась одежда конюхов. Среди вещей были рубашка, поношенная куртка и пара мальчишеских бриджей, которые наверняка подойдут ей по размеру. Они явно принадлежали Китсу, и, немного подумав, Ирена решила, что лучше всего не спрашивать разрешения у их хозяина.
   Сорвав с веревки одежду, она зашла в пустой денник и стала быстро переодеваться. Поеживаясь от холода, она торопливо натянула рубашку, а затем куртку Китса. Подобрав волосы, она спрятала их под засаленную треуголку, которую сняла с крючка на стене.
   Вместо дамского седла она выбрала мужское и, забравшись с помощью деревянного бочонка на лошадь, несколько секунд посидела неподвижно, привыкая к новым ощущениям. Или у нее были слишком короткие ноги, или седло оказалось приспособлено для другой фигуры, но Ирене было неудобно, и она боялась, что не выдержит долго в таком положении.
   Наконец Ирена вывела лошадь из конюшни и, срезав угол, направила ее в сторону таинственного домика.
   Сумерки накрыли землю темно-серым покрывалом, и ей только чудом удалось разглядеть далеко впереди одетого в черное всадника на вороном коне. Не сомневаясь теперь, что это Кристофер Ситон, Ирена пустила лошадь в галоп. Она не собиралась догонять его. Ей только хотелось узнать, что он задумал и действительно ли он тот самый ужасный ночной мститель.
   Над горизонтом поднялся диск луны, и ее серебристые лучи залили землю, давая Ирене возможность не терять всадника из виду. К сожалению, расстояние между ними неуклонно росло, и, когда он внезапно исчез, Ирена испугалась. Дорога петляла по берегу небольшой реки, и она решила сократить путь, перебравшись на другую сторону. Копыта лошади громко стучали по каменному дну, и звук этот разносился по окрестностям.
   Кристофер слегка повернул голову на звук копыт. Он уже некоторое время назад заметил, что кто-то следует за ним, и решил, что пора кончать эту игру. Он знал здесь одно местечко, где можно достойно поприветствовать этого наглеца.
   Ирена осторожно поднялась по склону. Нигде не было видно знакомой фигуры, и мысль, что Кристофер мог повернуть в другую сторону, заставила ее торопиться. Внезапно из кустов выскочила огромная черная тень и, прежде чем она успела закричать, чьи-то сильные руки стащили ее с седла.
   Коснувшись противника, Кристофер понял свою ошибку — в его руках находилось нечто слишком мягкое и нежное для того, чтобы быть мужчиной. Он извернулся, принимая вес падающего тела на себя. К сожалению, Ирена не выпустила поводья, и удила с силой впились в лошадиный рот. Едва приподнявшись на пыльной дороге, Кристофер увидел над собой круп вставшей на дыбы лошади. Узнав белые чулки на ногах кобылы, он мгновенно догадался, кто его противник.
   Моргана заржала и поскакала обратно, в сторону родной конюшни, и внимание Кристофера сосредоточилось на маленькой фурии, которую он держал в руках. В отчаянной попытке освободиться она царапала ему лицо и дергала за волосы, и Кристоферу, с трудом уклонявшемуся от маленьких кулачков, только через несколько минут удалось схватить Ирену за запястья.
   Ирена оказалась в ловушке. В пылу борьбы ее волосы растрепались, полы куртки разошлись, рубашка сбилась, открывая грудь. Сквозь тонкую ткань она чувствовала прикосновение разгоряченного мужского тела. Ирена находилась лицом к лицу со своим противником, и, хотя у нее все расплывалось перед глазами, она не могла ошибиться в том, кто перед ней, так же как не заметить его насмешливую ухмылку.
   — Кристофер! Чудовище! Пустите меня! — Она снова забарахталась в пыли, но безуспешно.
   Его губы раздвинулись в улыбке, открывая белоснежные зубы.
   — Ну уж нет. Пока вы не поклянетесь, что умерите свой пыл. В противном случае, боюсь, я не смогу сдержаться.
   — Я за себя тоже не отвечаю! — прошипела Ирена.
   Кристофер преувеличенно вздохнул.
   — Как мне нравится, когда мы наедине!
   — Я уже заметила это! — фыркнула Ирена.
   — Хотя вы и негодуете, мадам, но моя страсть неподдельна!
   — Да, — с готовностью подхватила Ирена, — она зажигается при виде каждой взметнувшейся юбки.
   — Клянусь, юбки привлекают меня меньше всего. — Придерживая одной рукой ее запястья, Кристофер провел другой по ее бедрам. — Это, похоже, бриджи, — задумчиво протянул он. — Неужели я поймал мальчишку-конюха?
   Ирена вскипела с новой силой.
   — Слезьте с меня немедленно, вы… вы, развратник! — Это было самое страшное ругательство, которое она могла придумать на данный момент. — Так вы думаете слезать?!
   — Разумеется, любовь моя! — Кристофер с покорным видом поднялся. Помогая ей встать, он заботливо отряхнул ее.
   — Достаточно! — вскричала Ирена. Бриджи были слишком тонки, чтобы защитить ее от его прикосновений.
   Кристофер выпрямился, но его взгляд остался прикован к ее рубашке. Опустив глаза, Ирена с ужасом заметила, что в незастегнутый ворот выглядывает ее грудь. Вскрикнув, она схватилась за шнурки, лихорадочно пытаясь затянуть их.
   — Почему вы бродите по ночам в таком виде? — с удивлением глядя на нее, наконец спросил Кристофер.
   Ирена отвернулась, продолжая отряхиваться.
   — Есть такие люди, — резко сказала она, — которые не пропустят ни одной женщины. Поэтому я решила одеться как мальчишка. Я же не предполагала, что вы, как дикий зверь, наброситесь на случайного прохожего.
   — Но вы же не просто ехали мимо, — напомнил он. — Вы за мной следили.
   Ирена посмотрела ему прямо в глаза.
   — Надо же наконец кому-то выяснить, что еще за подлость вы замышляете.
   — Подлость? — В его голосе прозвучало удивление. — Почему это я должен замышлять подлость?
   Ирина махнула рукой, указывая на его одежду.
   — Вороной жеребец. Черная одежда. Что-то у вас с ночным всадником много общего.
   — И разумеется, вы решили, что я убиваю по ночам невинных людей, — с иронией сказал Кристофер.
   Ирена пытливо взглянула на него.
   — Я хотела спросить вас об этом. — Пытаясь успокоиться, она глубоко вздохнула. — Если вы ночной всадник, то зачем убили Бена?
   — Если бы я и впрямь был ночным всадником, то зачем мне было убивать человека, который знает имена моих врагов? Это же очевидная глупость! Но если бы я был одним из тех, кого он был готов назвать, то у меня появились бы веские причины заставить старика Бена замолчать навсегда.
   Ирене хотелось верить ему, но список еще не был исчерпан.
   — А Тимми Сиарс?
   — А что Сиарс? — Кристофер пожал плечами. — Вор! Убийца. Возможно, он был среди тех, кто поджег Сакстон-Холл.
   — Вы убили и его? — настаивала Ирена.
   — Зачем ночному всаднику убивать того, кто может привести его к главарю разбойников? Думаю, Тимми слишком много болтал, и его решили убрать.
   — А другие?
   — Если бы я был ночным всадником, мадам, я бы убивал, только защищая свою жизнь. Но это не убийство.
   — Вы и есть ночной всадник, — уверенно сказала Ирена.
   — Если шериф спросит у вас обо мне, что вы ему скажете? Какой мне смысл подтверждать ваши слова?
   Ирена смущенно посмотрела на него. Ей такой же ужасной казалась мысль, что Кристофера могут повесить, как если бы ее собственная жизнь находилась в опасности.
   — Заметьте, я ни в чем не признался, мадам.
   — Но ничего и не отрицали.
   Он улыбнулся и широким жестом развел руки в стороны.
   — Наслушавшись рассказов о разбойниках, я принял все меры предосторожности и, разумеется, завел самую быструю лошадь. В чем еще меня можно обвинить?
   — Сколько бы вы ни оправдывались, я все равно уверена, что вы и есть тот человек, которого ищет шериф. Не понимаю причин, толкнувших вас на это, но надеюсь, что они достаточно убедительны. — Она ждала оправданий, но Кристофер молчал. Поправив треуголку, Ирена посмотрела по сторонам. — Вы напугали мою лошадь. Как я теперь вернусь домой?
   Кристофер легонько свистнул, в ночной тишине раздался громовой стук копыт, и рядом с ними появился огромный вороной жеребец. Не слишком доверяя этому исполину, Ирена задержала дыхание, забираясь в седло, и несколько расслабилась, только ощутив за своей спиной присутствие Кристофера. Она позволила ему обнять себя, уже не заботясь о том, что поношенные бриджи недостаточно разделяют их.
   Она собралась снова запрятать волосы под треуголку, но, услышав покашливание Кристофера, бросила через плечо вопросительный взгляд.
   — Мне кажется, миледи, — улыбаясь, сказал он, — что мы собрали почти всю пыль с дороги. Боюсь, нам придется принять ванну. — Увидев иронично поднятую бровь, он поспешно добавил: — Каждому по отдельности, конечно. Я не собираюсь оскорблять ваше целомудрие видом обнаженного мужчины.
   — Я уже не девственница! — запротестовала Ирена и, услышав за спиной искренний смех, залилась краской.
   — В таком случае вы желаете искупаться со мной? — весело поинтересовался Кристофер. Он наклонился ближе и зашептал ей на ухо: — Эта мысль полностью захватила мое воображение.
   — У вас, сэр, весьма порочное воображение.
   — Ошибаетесь, мадам, — сказал Кристофер. — Живое — возможно, но поскольку в вас нет ничего порочного, а я думаю только о вас…
   — Очевидно, вас очень легко… — Ирена запнулась, подыскивая более емкое слово, чем «завлечь».
   — Возбудить? — предложил Кристофер.
   — Конечно, нет!
   — Неужели вы передумали? Вы же сами говорили что-то о юбках…
   — Я помню, что говорила!
   — Похоже, вы только об этом и думаете.
   — Да? И что тому причиной? — вспылила Ирена.
   — Может быть, потому что вы жаждете моих объятий? — невинно осведомился Кристофер.
   Ирена задохнулась от возмущения.
   — Я замужняя женщина, сэр!
   — Ну вот опять, — тяжело вздохнул Кристофер.
   — Негодяй! Почему вы не оставите меня в покое?
   — Разве я просил вас следить за мной?
   Ирена застонала от злости.
   — Как же я жалею об этом!
   — Вы не поцарапались? — Кристофер заботливо наклонился к ней. — На ощупь кажется, что все в порядке.
   — Кристофер, если бы я так не боялась этого коня, я бы дала вам пощечину, — пригрозила Ирена.
   — Но я всего лишь поинтересовался вашим самочувствием.
   — Перестаньте распускать руки! Прекратите! — Ирена сбросила его ладонь, почему-то оказавшуюся на ее бедре. — Вам не надоело изображать повесу?
   — Это занятие согревает и возбуждает меня, мадам, — усмехнулся Кристофер.
   Ирена открыла было рот, чтобы сказать что-нибудь особенно едкое, но передумала. Как это ни было трудно, но она воздержалась от дальнейшей перепалки.