Выставной Владислав Валерьевич. Волшебный полигон Москва

   – Ага, – сказал вдруг гаишник не без яда. – Вон он наш, судья Дрэдд пожаловал…
   Толик, не переставая жевать, обернулся.
   Да, сравнение с героем Сильвестра Сталонне было вполне удачным. Волшебный Милиционер, он же Волкоп подкатил на чудовищного размера «Харли-Дэвидсоне», сияющем хромом и многочисленными проблесковыми маячками.
   Плавно притормозив, он заглушил двигатель, пригасил маячки, снял шлем и водрузил на голову фуражку. Только после этого он степенно спешился.
   – Смотри, какой красавчик, – восторженно прошептала на ухо Толику Медсестра, – А ведь такой шибздик до Старта был! Говорят, в отделе у себя только успевал за кофе для начальства бегать. А теперь – Волкоп!
   Про кофе Толик не поверил. Потому что стояло перед ним Воплощение Закона с восклицательным знаком. Глядя на Волшебного Милиционера даже улицу на красный свет переходить не хотелось.
   Вроде бы и знакомая милицейская форма, но… Будто прикоснулась к ней рука опытного кутюрье. Форма сидела на могучем теле, как влитая. Ослепительно сверкали ремни, краги и высокие сапоги.
   Больше всего Толика поразило то, что огромный пистолет в полуоткрытой кобуре крепился не только к поясу, но и к бедру двумя крепкими ремешками.
   Волкоп остановился напротив присутствующих и упер руки в крагах в крепкие бока. Обведя всех тяжелым взглядом, он обратился к Толику.
   – Это ты, что ли, труп?
   – Он-он, – подтвердил Доктор и кашлянул. – Казус леталис, без вариантов.
   – Абсолютно холодный был. Мешок с костями, – вставил гаишник.
   – Бедненький, такой молоденький был, – всхлипнула Медсестра.
   – Э, почему был? – возмутился Толик. – Вот он я!
   – Разберемся, – сочным басом сказал Волкоп и протянул вперед раскрытую кверху ладонь.
   – Базу данных и форму протокола, – приказал он.
   Над ладонью заструилось сияние, и в воздухе возник полупрозрачный портрет Толика с набитым ртом на фоне гамбургера. Под ним незамедлительно вспыхнула надпись: «Какой-то Толик» и «нет данных».
   – Это Игрок! – почти хором вскрикнули присутствующие.
   – Точно! – воскликнула Медсестра. – Я сразу поняла, что Толик – особенный…
   – Похоже на то, – согласился Волкоп. – Сейчас запрошу Магистра правил…
   Волкоп принялся сосредоточенно нажимать мерцающие в воздухе кнопки. Все, замерев, ждали ответа этого неведомого Магистра. Толик недоуменно оглядывался, прикидывая – не настало ли время ли смыться подальше от этой безумной компании, которая уже начала его утомлять своими чудачествами.
   – Так, – сказал, наконец, Воплкоп и задумался. – Непорядок какой-то получается. Нету его на спецсвязи.
   – А если позвонить на мобильный? – предложил Доктор.
   – О! – сказал Волкоп и извлек откуда-то телефон с огромной телескопической антенной, на котором ловко набрал кожаным пальцем короткую комбинацию цифр.
   Толик подпрыгнул, будто ужаленный.
   В его кармане надрывался тот самый – найденный – мобильник!
   – Тэк, гражданин, – недобро сказал Волкоп. – Позвольте-ка ваш телефончик…
   Толик дрожащей рукой протянул милиционеру квакающий мобильник.
   – Все верно. Мой номер, – бросив взгляд на дисплей мобильника, сказал Волкоп и как-то профессионально взглянул на Толика, – Тэк, у господина в рваной курке и грязных штанах изъят телефон с корпусом из белого золота и платины, с тридцатью крупными и мелкими бриллиантами высокой чистоты. Уважаемый, откуда у вас телефон Магистра правил?
   – Что? – воскликнул доктор.
   – Вот это номер! – хохотнул гаишник.
   – Ой, мамочки! – всплеснула руками Медсестра.
   Толику не осталось ничего другого, как поведать свою ночную историю. Все слушали довольно внимательно, а Волкоп одобрительно кивал, будто слова Толика немедленно проверялись на полиграфе.
   Воцарилась пауза. Все смотрели на Волкопа.
   Тот стоял в глубокой задумчивости, опустив козырек фуражки на глаза.
   Так бы, наверное, продолжалось еще долго, если бы не свистнула рация на его могучем плече.
   – Вооруженный конфликт на Тверской площади! – гнусаво прокричала рация.
   – Понял! Сейчас буду! – отрезал Волкоп и приказал:
   – Медицина – за мной. Инспектор – сопроводите Игрока. Там, на месте, разберемся…

–3-

   Дэну с самого начала не понравилось это задание. Те вводные, которыми их снабдили, вызывали только недоумение.
   Спецназ может многое. Особенно такие опытные группы, как его. Они никогда не занимались пустяками, и смертельный риск давно уже вошел в привычку, если можно назвать привычкой это особое профессиональное чувство.
   Но всегда задание было ясным, а враг – более или менее конкретным. В любом задании работала схема: враг – всего лишь человек, и надо его всего лишь обезвредить либо уничтожить.
   Это же задание было из разряда «пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что». Дэн не любил расплывчатых формулировок.
   Больше всего операция походила на разведывательную, но…
   Дэн с неудовольствием разглядывал «балласт», который им придется тащить с собой.
   – Так, господа гражданские, – процедил Дэн, разглядывая седого и молодого, на которых специально выданный камуфляж сидел, словно на огородных чучелах. – Сейчас вы грузитесь в третью БМД, и до моего приказа не высовываетесь наружу.
   – А оборудование? – сглотнув, спросил молодой и кивнул на несколько огромных армейских рюкзаков, прислоненных к гусенице БМД.
   – Оборудование, – пробурчал Дэн, вспомнив приказ генерала. – Оборудование пойдет в «Урале» сопровождения.
   – Так, может, и мы… – начал было седой, но Дэн оборвал его:
   – Все. Я сказал. Это армейская спецоперация. Вы полностью подчиняетесь моим приказам.
   Дэн осекся, почувствовав, что перегибает палку. Он не верил в свои слова. Не верил ни в какую спецоперацию – ведь перед ним нет реального врага. Есть только неизвестность, в которой эти гражданские, возможно, разбираются получше, чем он и его видавшие виды ребята.
 
   …С ревом колонна пошла сквозь окно – открытый участок в кольце оцепления. Солдаты с уважением смотрели им вслед, мимо проплывали расчехленные дула танковых орудий. Внимание Дэна привычно обострилось в ожидании возможной атаки. Но здравый смысл говорил о том, что никакой атаки не будет. И от этого становилось еще неприятнее.
   До самой МКАД шли через совершенно безлюдное пространство. Умники в штабе уже окрестили эту зону «полосой отчуждения». Хотя непонятно было – к кому и от кого отчуждались эти земли.
   Внезапно с головной машины передали: на МКАД замечено движение.
   Это, в общем-то, было нормально – чему там еще происходить, если не движению? Но в штабе уже сложился параноидальный стереотип: столица захвачена врагами и превращена захватчиками в неприступную крепость.
   Дэн не стал рисковать и послал вперед группу пеших разведчиков, которая не без удивления в голосах сообщила по радио, что по МКАД совершенно спокойно движутся потоки транспорта, ничего подозрительного не обнаружено, никаких препятствий к движению колонны нет… Снайперы наблюдают на улицах вроде бы обычную повседневную жизнь, нигде нет вооруженных людей, которых можно было бы обозначить в качестве потенциальных целей…
   Дэн слушал доклад разведки и, закусив губу, обливался холодным потом. Все было еще страшнее, чем он предполагал. Враг слишком хитер! Он настолько хитер, что город даже не заметил собственной изоляции от внешнего мира!
   – Слушай меня внимательно! – в микрофон радиостанции сказал Дэн. – Мы входим в город. Вести себя спокойно, на провокации не поддаваться, без моего приказа огонь не открывать. Идем в центр.
   Это было главной поставленной перед группой задачей – добраться до органов городской власти и выяснить у них – что, собственно, происходит в столице.
   Колонна вползала под эстакаду МКАД, а спецназовцы, сидя на броне, осматривали свой родной город, с чувством, будто движутся в горах Афганистана. В равнодушных или улыбающихся лицах москвичей они видели ставшее легендой коварство душманов.
   Внезапно со всех сторон раздались трели милицейских свистков.
   Спецназ инстинктивно защелкал затворами и цепкими взглядами принялся обшаривать местность. Источника свиста в пределах видимости не было!
   – Па-прашу! – раздался громкий, но слегка ленивый голос, и на броню перед носом у Дэна плюхнулась фигура в форме инспектора ГАИ, правда несколько странной расцветки.
   – Инспектор Горемыкин! – козырнул он. – Вы начальник колонны? Па-апрошу остановить колонну и прижаться к обочине!
   «Вот оно!» – даже не удивившись, подумал Дэн, и удовлетворенно вдохнул, будто ощутив под ногами пропавшую было опору.
   – По какому праву ГАИ останавливает воинскую колонну? – спросил Дэн, но тут же бросил в микрофон:
   – Колонна – принять вправо, стой! Двигатели не глушить!
   Ревущая и смердящая выхлопом железная змея остановилась.
   Дэн в упор рассматривал СУЩЕСТВО, которое по определению не могло быть инспектором ГАИ, а, следовательно, априори носило статус врага. И с этим врагом надо было вести себя осторожнее – ведь не у каждого противника за спиной самые натуральные крылья…
   – Да, собственно, я ничего против не имею, – как-то застенчиво сказал инспектор Горемыкин, похлопывая полосатым жезлом по своей раскрытой ладони. – Только что это вы в мирное время военную технику в город вводите? Нам никакой информации об этом не поступало. Вы согласовывали это с кем-то из нашего руководства?
   У Дэна возникло непреодолимое желание свернуть Горемыкину шею. Вот так, отработанным приемом, хрясь – и нет проблемы… Потому, что в этой дурацкой ситуации он не знал, что говорить. А когда не хватает слов, спецназ приступает к действиям. Так их учили.
   Но сейчас эта простая логика ломалась о прозрачные крылышки полосатого псевдо-гаишника. Или кто он там на самом деле – пришелец, вражеский диверсант, террорист-оригинал?
   И Дэн, выдавив из себя улыбку, сказал:
   – Инспектор, мы ищем здесь пропавших солдат и технику. Примерно три роты. Вы не в курсе, где они могут быть?
   Инспектор глубоко задумался. При этом, будто машинально затрепетал крыльями и завис над броней. Краем глаза Дэн увидел, что ребята уверенно держат эту ТВАРЬ на прицеле.
   – Ну, это не так просто, – сказал инспектор. – Быть они могут где угодно. Если они оказались здесь до Старта – то им попросту взяли, да и раздали личины, и до конца Игры найти их будет не легко. Да и зачем? Если же они наделали глупостей – вам надо обратиться к Волкопу…
   – Кто это такой, и как его найти? – быстро спросил Дэн.
   – О, не беспокойтесь, он сам вас найдет, – улыбнулся Горемыкин, – Я вообще, чего вас остановил: что ж вы асфальт гусеницами портите? Это непорядок! Да что вы, что вы! Не волнуйтесь! Сейчас все исправим. Оп!
   Гаишник взмахнул волшебным жезлом, и колонну заволокло сверкающей дымкой.
   – Не стрелять! – заорал Дэн.
   И вовремя. Так как нервы у спецназа могли и сдать – уж больно эта дымка смахивала на маскировочную завесу.
   – Вот так-то оно лучше будет! – удовлетворенно сказал гаишник и козырнул. – Честь имею!
   После чего с жужжанием унесся за ближайшее здание.
   Дэн огляделся и разразился матюками, в которых, впрочем, не было злобы. Только изумление и бессилие.
   Командир отряда элитного спецназа стоял на пластиковой панели огромного игрушечного танка.
   Из-под откинутого пластмассового люка механика раздались удивленные возгласы.
   «Только не терять самоконтроль, только не терять самоконтроль!» – играя желваками повторял себе Дэн. И главное – не дать запаниковать бойцам.
   – А ну, слушай мою команду! Колонна – вперед!
   Колонна действительно двинулась вперед, но в этом движении не было больше внушительности и мощи. Двигатели издавали какой-то тихий свист, а гусеницы вместо зловещего лязга – позорный резиновый скрип. Очевидно, что и спецназу это не добавляло лоску.
   Дэн пребывал в растерянности. Летающий гаишник был что называется, «первой ласточкой», если так можно назвать этого крылатого толстопуза. Теперь начала проясняться картина безумия, творившегося в столице. Улицы представляли собой какой-то маскарад, уместный разве что на ежедневном параде в Диснейленде.
   Дэн с автоматом в руках здесь чувствовал себя более беззащитным, чем будучи безоружным и связанным в подвале разъяренных боевиков. К такому их не готовили.
   Он уже не обращал внимание на то, что его «гражданские» нагло вылезли на броню, вернее, пластмассу, и азартно щелкали и жужжали своими приборчиками. Впрочем, судя по их же реакциям – бестолково и безуспешно.
   И радиосвязь теперь действовала только в пределах МКАД.
   Колонна вышла к зданию Моссовета.
   – Занять круговую оборону! – скомандовал Дэн. Скомандовал, чтобы чем-то занять бойцов, у которых, наверняка, как и у него, голова шла кругом от всего увиденного.
   Дэн подошел к тяжелым дверям старого здания Моссовета и попытался открыть их. Куда там! Создалось ощущение, что двери представляли собой монолит со стенами здания.
   Внезапно дверь подернулась дымкой и на дереве проявилась переливающаяся надпись:
   «Никого нет. Все ушли на субботник. До конца Игры»
   Теперь задание можно было считать выполненным. Выяснено, что управление городом парализовано. Лезть же с такими силами в Кремль не имело смысла. Надо было возвращаться и докладывать обстановку…
   Но что докладывать?!
   В сердцах Дэн пнул дверь ногой и в ярости застучал по ней кулаками.
   – А ну, не балуй! – раздался громогласный голос.
   Дэн обернулся и почувствовал, как в его волосах пробивается седина: на него, неодобрительно качая головой и поигрывая огромной палицей, смотрела конная статуя Юрия Долгорукого.
   – А ну, други, кто с оружием сюда пришел – уходите прочь! – сурово сказала статуя и махнула палицей в сторону МКАД.
   Тут нервы у бойцов не выдержали. На Юрия Долгорукого со всех сторон посыпались пули. Пули со звоном отскакивали от металла, вздымая веселые снопы искр.
   – Отставить! Прекратить огонь! – закричал Дэн, но было уже поздно.
   Статуя зарычала и пришпорила металлического коня. Конь грозно фыркнул и вместе с седоком соскочил с постамента, взметнув в воздух тучи пыли и обломков тротуарной плитки.
   Спецназовцы, не прекращая огня, бросились врассыпную, на ходу закидывая взбесившуюся статую гранатами.
   – Вы на кого ж руку подняли, ироды окаянные?! – ревела статуя, круша пластмассовые БМД и разгоняя палицей спецназовцев. – Да я вам сейчас покажу, где раки зимуют!..
   Ухнул гранатомет, и статую вместе с конем отбросило на пару метров назад, однако же, не остановило, а напротив прибавило праведного гнева.
   – Отставить!!! – орал Дэн, но этот невероятный кошмар продолжался до тех пор, пока в воздухе не раздался усиленный мегафоном голос:
   – Внимание! Это милиция! Всем бросить оружие и поднять руки!
   Дэн недоуменно увидел, как из клубов гари и дыма появилась рослая фигура в милицейской форме.
   «Совсем менты оборзели», – почему-то мелькнуло в голове у Дэна. Он только крепче сжал автомат, стараясь не упускать из внимания ни новоявленного стража правопорядка, ни статую.
   Впрочем, при виде сотрудника милиции, статуя, прекратила размахивать палицей, и что-то раздраженно буркнув, умчалась вдаль, под чудовищный грохот металлических копыт.
   – Никому не двигаться, всем бросить оружие, – повторил милиционер и, не спеша, поднял от бедра здоровенный пистолет неизвестной конструкции.
   После чего немедленно получил пулю в лоб от спецназовского снайпера.
   – Однако! – сказал милиционер, ощупывая дымящуюся дыру. После чего немедленно открыл огонь из своего необычного пистолета.
   Дэн в ужасе наблюдал, как его бойцы после попадания из этого оружия разлетались, словно кляксы на бумаге, так и не сумев причинить вреда странному противнику.
   Последний выстрел достался Дэну. Его качнуло, и он еще подумал, что умирает, не решив даже толком, о чем поразмыслить напоследок…
   А потом понял, что стоит прямо перед этим нереальным милиционером, изучающим его пристальным и жутковатым взглядом.
   – …Надо же, – сказал Волкоп. – Не берет его реализатор. Игрок, значит. Интересненько…
   – А с остальными что? – всхлипнула Медсестра. – Неужели так вот, в брызги – и все? Это же так бесчеловечно…
 
   … Генерал задумчиво смотрел на город, пил чай из, и размышлял о своей корявой и не очень-то обнадеживающей беседе с секретарем президента США, когда прямо из воздуха на землю стали сыпаться вопящие от ужаса спецназовцы. Потянуло гарью и порохом.
   – Дьявол! Это дьявол! – кричал один, осеняя пространство перед собой крестным знамением.
   – Статуя! – всхлипывал другой. – Как? Как это?…
   – Получай, получай! – рычал третий, паля в воздух из ручного пулемета.
   – Этого не может быть! Не может! – бормотал еще один, пытаясь окопаться при помощи саперной лопатки.
   – Ты видел? Нет, ты видел? Это невероятно! Это потрясающе! – как безумцы кричали двое гражданских, тряся друг друга за плечи.
   Генерал продолжал пить чай, спокойно наблюдая за этой дикой картиной. Ничто не может испугать и удивить человека, прошедшего три «горячие точки» и листавшего архивы КГБ.
 
   …– Да ничего с ними не случилось, – спокойно ответил Волкоп, пряча реализатор в кобуру, – Их просто выкинуло из нашей реальности. За пределы города. Они выполнили свою функцию – привели сюда Игрока. И будет с них – правопорядок нарушать…
   Дэн стоял, потупив голову, безоружный и опустошенный. Впервые в жизни он понял, что годы тренировок, спецопераций и весь боевой опыт пошли псу под хвост, едва началось настоящее дело. Более того: зря прошла жизнь.
   Он служил не ради денег. И даже не ради ощущения собственной значимости, силы – того, ради чего многие идут в спецназ. Что тут уж говорить о славе, которая в этой работе равносильна профнепригодности.
   Дэн всегда считал, что спецназ – незаменим. Что он и его ребята – это те люди, на которых надежда в самую крайнюю минуту, которые никогда не подведут и выполнят любую поставленную задачу.
   А теперь оказалось, что они просто клоуны. В неизвестно кем и для чего созданном цирке. Что он скажет начальству, если даже вернется отсюда? Кто ему поверит? Лучше бы его убили тогда, в горах. Или пришибли б этой гигантской палицей…
   …Внезапно в ушах раздался звон, тело окатило странной волной то ли жара, то ли холода. Все присутствующие разом охнули.
   В ореоле холодного света перед Дэном возник высокий человек в белой хламиде. Был он неопределенного возраста, сух, с коротко остриженными светлыми волосами. Своим обликом он напоминал римского императора из американских «пеплумов».
   – Здравствуйте, Арбитр, – почтительно сказал Волкоп.
   Гость кивнул в ответ и произнес бесцветным голосом:
   – Нарушения правил не установлено в виду отсутствия правил. Игра продолжается. Завтра будет объявлена цель игры и награда победителя. Приветствую Игрока номер один и Игрока номер два…
   И исчез.
   Доктор глубокомысленно кашлянул. Медсестра растерянно шмыгнула носом.
   – Поздравляю, – серьезно сказал Волкоп и пожал безвольную руку Дэна. – Вы признаны Игроком номер два, и от вас, в том числе, будет зависеть ход и, соответственно, итог Игры.
   – Так, погодите, мы же так и не разобрались с правилами, – резонно вставил Доктор.
   – И даже не нашли Магистра, – добавила Медсестра.
   – Действительно, – прогундосил гаишник.
   – Разберемся, – уверенно сказал Волкоп и повернулся к гаишнику. – Где задержанный? То есть Игрок номер один?
   – Так, вот же он! – сказал гаишик и взлетел над недавним полем боя. – Оп-ля! Нету его.
   – Сбежал, – констатировал Доктор и удовлетворенно сложил на груди руки.
   – Вот глупый, – покачала головой Медсестра.
   – Так, инспектор Иванов! – сказал Волкоп. – Вы, видимо, по товарищам соскучились? Метро копать захотели?
   – Я… Я… – гаишник затрепетал от ужаса и буквально рухнул на колени перед Волкопом. – Дорогой мой… Товарищ… Не надо… Я виноват… Не хочу в метро! Не хочу гномом!…
   – Строгий выговор, – сурово произнес Волкоп, и над его головой вспыхнула и рассыпалась огненная форма приказа. – Первый и последний. На ваше место немало достойных кандидатур. Вон, инспектор Горемыкин с периферии, например…
   – Спасибо, – пробормотал гаишник и отполз подальше от хромовых сапог.
   Дэн равнодушно наблюдал эту сцену. Его тренированный мозг до поры, до времени накапливал информацию. Однако этой информации пока было слишком мало, чтобы делать какие-либо выводы.
   – Значит, дело обстоит так, – рассудительно начал Волкоп, приподняв фуражку, под которой не осталось и следа от мощной «трехлинеечной» пули, метко выпущенной из СВД. Милиционер платочком вытер выступившую на лбу испарину и продолжил:
   – Магистр правил в настоящее время для нас недоступен. Где его искать и как – мы не знаем. Более того – мы не знаем самих правил Игры. Следовательно – неизвестно как Игру вести, и когда она закончится…
   – Но ведь это ужасно! – всхлипнул инспектор Иванов и уныло взмахнул крыльями. – Я не хочу вечно быть этой… феей! Я ж мужик, у меня где-то жена, дети… А я тут порхаю, блин…
   – Не вы один такой, потерпевший, – без тени сочувствия сказал Доктор. – Не брали бы взятки на дорогах, не порхали б теперь со своей волшебной дубинкой. Добрый фей, понимаешь…
   Медсестра весьма непосредственно прыснула и, смутившись, прикрыла рот ухоженными ручками.
   – Отставить дискуссии, – сказал Волкоп. – Продолжим. Игрок номер один сбежал с мобильным телефоном Магистра. Но, судя по всему, он не лгал, когда говорил, что нашел, а не украл этот телефон…
   …А может, лгал? – осторожно вставил гаишник.
   – Не лгал, – повторил Волкоп, и все поняли, что тот знает, о чем говорит, – Более того – выходит, что Магистр правил просто выкинул свой телефон!
   – Не просто выкинул, – сказал Доктор и многозначительно поднял большой палец. – Он знал, куда и кому его кидать. Это ж Магистр, вы не забывайте.
   – Значит, он сделал так, чтобы телефон нашел этот…
   – Толик, – подсказала медсестра.
   – Логично, – кивнул Волкоп. – Но зачем?
   – Может, он сделал это для того, чтобы сообщить Игроку правила? – предположил доктор.
   – Нет, – покачал головой Волкоп. – Он бы дал ему другой телефон, а свой оставил бы при себе. Потому что Магистр всегда должен быть на связи со мной и с Арбитром… Ну, не знаю, с кем еще… Так оговорено в Формуле. А иначе получается, что Магистр правил…
   Волкоп насупился и резко одернул на себе ремень.
   – Что? – тихонько поинтересовалась Медсестра.
   – Сбежал – вот что! – зло ответил Волкоп. – Улизнул от своих прямых обязанностей. А это – преступление!
   – Преступление-то преступление, – задумчиво сказал Доктор. – Но ведь без правил Игра никогда не закончится…
   – Так то-то и оно! – заныл гаишник.
   – Мамочки, что же с нами будет? – запричитала Медсестра.
   – А так и будем сказочными персонажами, – спокойно ответил Доктор. – Гномов от алкоголизма лечить будем, мертвых оживлять…
   – Попрошу без шуточек, – сказал Волкоп. – Так, если Магистр правил избавился от телефона – это неспроста. Может, там какие данные есть? может, в нем, в телефоне, все и дело?
   – Так давайте его искать! – засуетился гаишник.
   – Я не могу, – покачал головой Волкоп. – У меня определенные функции в Игре. Так же, как и у вас…
   Повисла небольшая пауза, после которой все взгляды устремились на Дэна.
   – А вот, кто его будет искать, – спокойно сказал Волкоп. – Пока нет правил, Игрок номер два совершенно не занят.
   Дэн кашлянул и исподлобья посмотрел на Волкопа.
   «Такого бы в мою группу, командиром отделения», – мельком подумалось ему.
   – А если я откажусь? – вслух спросил Дэн.
   – Ну, заставлять мы не можем, – пожал плечами Волкоп. – Только учтите: пока не будет сыграна Игра – вы не покинете пределы города. В ваших интересах найти Магистра правил. Этот Толик, видимо, пока не понимает того же. Но у него – телефон Магистра. Хоть вы-то меня понимаете?
   – Я понимаю, – кивнул Дэн.
   В действительности, он не понимал и не хотел понимать – что это за Игра, что у нее за дурацкие «правила», и этот Толик тоже ему был ни к чему.
   Но вот найти самого пресловутого Магистра правил… Видимо, этот тип и заправляет здесь всей музыкой. Во всяком случае, он знает достаточно, чтобы разговор с ним оправдал исчезновение в городе трех разведрот и его собственного элитного отряда.
   – Я найду его, – сказал Дэн.
   – Отлично, – оживился Волкоп. – Держи рацию!
   И кинул Дэну нечто, напоминающее пасхальное яйцо. Дэн поймал его и без лишних разговоров спрятал «рацию» в нарукавный карман камуфляжной куртки..
   – С ее помощью можно пеленговать любой сотовый телефон, – пояснил Волкоп. – И со мной связываться. Много чего можно.
   Дэн непроизвольно потрогал «рацию» через ткань кармана.
   – Бронежилет снимете, – посоветовал Волкоп, – Во-первых, тяжело, во-вторых, здесь он бесполезен…

–4-

   Толик, насвистывая, шел по городу и мысленно хвалил себя за то, как ловко смог улизнуть из лап этой идиотской кампании.