Страница:
– Великий Дух! Не хочу, шакалы… А-а-а!..
А потом стало совсем тихо, и две точки – охотника и жертвы – разом исчезли с датчиков. И Бентиэн подумал: это еще не конец, но он уже близок.
– Все. Остались только мы, – сказал Итхор.
– Ага, – согласился Вухен. – Но это ненадолго.
– В смысле?
– Потом будет один. А потом – никого. Я говорил: они нас перебьют поодиночке! Кого первого: тебя или меня?
– Еще хочешь двадцать пять тысяч? – спросил Итхор.
– Да. Но мертвому они мне ни к чему.
– А может, они тебе вообще ни к чему?
– Ты на что намекаешь?
– Да так… ни на что.
Итхор сильно толкнул дверь, и она, зашатавшись, упала на пол и проехала чуть вперед. Бентиэну вдруг представилось, какое эхо должно было вызвать ее падение внутри «Призрака» – несомненно, так и было бы, будь здесь воздух. Боевик прошел в новый коридор и встал на дверь – она слегка закачалась у него под ногами.
– Идем, – обернулся он к Вухену.
– Да пошло оно к отвергнутым!
– То есть?
– Итхор, я не идиот! Они нас не пропустят. Все наши импульсы и минус-поля им до задницы. Они отрубят тебе костюм – и будешь у них как кролик в клетке. Давай вернемся, Итхор? Вместе мы еще сможем прорваться. По одному – нет.
– А говорил, что для хохмы, – вспомнил напарник.
– Я не трус, – сказал Вухен. – Но я реалист.
– Как хочешь, – бросил Итхор, развернулся и быстро пошел прочь.
Через десяток метров он глянул на датчики:
– Центральный пропал!
– Держись этого же направления, – сказал Бен-тиэн. – Не отклоняйся от него! И оставь там «глаз».
Боевик закрепил камеру на стене. Оглянулся: Вухен по-прежнему стоял в дверном проеме и глядел на него. Задерживаться Итхор не стал – широким шагом двинулся дальше. Та эккумундивная точка, которая до сих пор преследовала их, теперь отдалилась и была ближе к пилоту, чем к боевику.
– Вухен, оно идет к тебе.
Ответом было молчание. Похоже, парень психанул, и теперь вовсе непонятно, чего от него ожидать. Что бы ему сказать такого, чтоб хоть как-то успокоить, раздумывал Бентиэн. Хиорс тоже не был идиотом и чувствовал: все их радужные планы покорения «Призрака» летят к шакалам из-за того, что они оказались совершенно не готовы к встрече с его обитателями. Ведь те, как можно заметить, вовсе не горят желанием быть покоренными… Прежде, чем начальник успел произнести хоть слово, Вухен сдвинулся с места и направился отнюдь не назад, так что Хиорс немного успокоился.
Тем временем коридор, по которому шел Итхор, слегка завернул влево, и входа не стало видно. Вскоре путь внезапно оборвался – точнее, уперся в тупик, где была очередная запертая дверь, уводившая еще левее. Но, кроме нее, здесь оказалась дыра в полу. Итхор наклонился, заглянул вниз и посветил – там была широкая круглая труба, которая, может статься, приведет как раз туда, куда нужно.
– Я лезу внутрь, – сказал боевик и вдруг обернулся.
Сзади стоял догнавший его Вухен:
– Подожди меня!
– Пойдешь вторым. – Итхор спустил ноги в трубу.
– Мне уже все равно, куда идти – только бы не одному. Но имей в виду: ты маньяк.
Самозваный командир пожал плечами.
– Ты уверен, что это верное направление? – спросил Бентиэн.
– Нет. Мне надоели двери. – Впервые за время экспедиции суровый боевик усмехнулся.
Хиорс сам ни в чем не был уверен и, тоже первый раз с начала проникновения в «Призрак», порадовался тому, что его подчиненный взял инициативу на себя. Молчаливый воин был симпатичен ему – Бентиэн вообще любил людей, которые больше делают и меньше говорят, а Итхор был как раз из таких. Пожалуй, думал начальник теперь, именно его стоило поставить командиром – было бы меньше перебранок и больше толку. Но теперь уже поздно об этом рассуждать.
Итхор спрыгнул вниз, на всякий случай включив мускульные усилители. Труба шириной в пару метров сначала шла вертикально с легким наклоном, но быстро перешла в горизонталь. В конце концов боевик с помощью магнитов остановился на ровной поверхности. «Призрак» преподнес новый сюрприз. Если в коридорах стены были очень гладкими, то здесь они оказались и вовсе зеркальными: как только Итхор попал внутрь, они многократно отразили его, непомерно растягивая изображение и порождая причудливые фигуры. Вперед ход тянулся, насколько хватало глаз. Интересно, для чего здесь эта труба, подумал Бентиэн. Возможно, технический туннель, но зачем такие идеально ровные стены?
С камеры Вухена Хиорс видел, что Итхору нелегко стоять – пол был куда более скользким, чем лед. Тут нелегко было двигаться даже с магнитами. В следующий миг пилот врезался в него сзади, сбил с ног, и они проехали вместе с десяток метров, прежде чем затормозили.
– Интересное место, – сказал Вухен.
Итхор встал, кое-как удерживая равновесие. Потом включил что-то в скафандре и, вытянув руки вперед и резко оттолкнувшись, полетел по трубе.
– Эй, ты куда! – закричал вслед пилот, но, видя, что его напарник не собирается останавливаться, тоже включил леталку и поспешил следом.
Пожалуй, здесь полет был лучшим способом передвижения, иначе они бы падали на каждом шагу. В запутанных коридорах, где из стен торчит куча всякой аппаратуры, не очень-то полетаешь, здесь же, в ровном туннеле, боевики ничем не рисковали. Скоро Вухен догнал Итхора и даже слегка вырвался вперед.
– Наперегонки? – спросил тот. – Давай попробуй.
Он еще больше разогнался и снова стал первым, но его товарищ старался не отставать.
– Так-так… Что это вы затеяли? – забеспокоился Бентиэн.
– Тебя не спросили, – буркнул Вухен.
Хиорс окончательно почувствовал себя лишним и не представлял, что с этим делать. Похоже, сейчас лучше всего было молча наблюдать.
Труба тянулась все так же прямо, никуда не сворачивая и не разветвляясь, и казалось, что ей не будет конца. Итхор перестал гнать во всю мочь, чтобы слишком не растрачивать заряд скафандра.
– Чего отстаешь? – спросил он Вухена.
– Сейчас догоню. Смотри, эта энергия – она точно за нами идет!
Итхор скользнул взглядом по датчику, потом оглянулся назад. Но там, в полумраке, нечего и надеяться было что-то высмотреть.
– Она далеко, – сказал вслух.
– Это поначалу далеко, а потом… опа, вот те раз!
– Что такое?
– С датчика все исчезло… Взял и отрубился. Итхор еще раз посмотрел на свой – преследователь двигался как минимум не медленнее их.
– Не отставай, – произнес боевик, всматриваясь вперед.
А там, похоже, наметился выход. Пока это был только круг, темное пятно, что за ним, разобрать не удавалось. Возможно, что-нибудь, совсем непохожее на виденное ими до сих пор, а может, просто очередные коридоры… Бентиэн с сожалением отметил, что, летя по трубе, они проскочили сбоку от центра, и теперь снова непонятно, как искать путь к нему.
– Итхор, тут ерунда какая-то… – сказал Вухен.
– Что опять?
– У меня живая форма! Эккумундивный в ауте, а живой на ее месте точку показывает… Но ведь и у Шелхир то же было… Итхор! Мне это совсем не нравится!
– У меня только энергия, – невозмутимо сказал боевик. – Держись поближе.
Сам он уже подлетел к выходу. Показался странный зал – такой же высоты, как и труба, но огромной длины и ширины, пронизанный тусклым бледно-голубым светом. Тут и там в нем виднелись колонны, к которым примыкали непонятные механизмы, а стены и вовсе были сплошь усеяны ими. Потолок и пол покрывали знакомые геометрические узоры. Между устройствами кое-где просматривались дыры – очевидно, такие же трубы, как и та, из которой прилетели боевики.
Оказавшись в зале, Итхор не остановился, а продолжал лететь, мельком глянув на состояние батарей. Он обогнул пару колонн, добрался до середины и только тогда замедлился – надо было прикинуть, куда двигаться дальше. Тут он заметил, что Вухен порядочно отстал. Пролетев несколько метров по инерции, Итхор опустился на пол и развернулся. Насколько можно было видеть, пилот лежал метрах в двадцати от него возле громоздкого металлического сооружения, которое его напарник, пролетая, оставил справа.
– Зацепился за эту дурацкую конструкцию… Подожди, сейчас встану!
Итхор кинул взгляд на датчик:
– Быстро! Оно за тобой.
Вухен поднялся, повернул голову и закричал:
– У-у, шакалье!!!
Он принялся палить сразу из обоих лучеметов – было хорошо слышно его тяжелое резкое дыхание. Бентиэн внимательно вглядывался туда, куда уходили лучи, но не мог высмотреть ничего, кроме стен вдалеке.
– Итхор… разорви мне пуп… ты видишь это?
– Нет.
– Неважно… Сдохни, пятьсот отвергнутых! А-а, тварь!..
Вухен орал как резаный, и тут перед ним все заполнило слепящее сияние. Лишь на миг – потому что вслед за этим камера отключилась, и теперь Бентиэн видел картинку только глазами Итхора. Тот подошел ближе и начал стрелять. Похоже, он выжал мощность до предела – яркие вспышки так и прорезали зал. Лучи били в стены, в колонны и примыкающие к ним механизмы. Те разлетались, некоторые на миг вспыхивали красно-синим огнем и почти тут же гасли. Потом ближняя колонна переломилась пополам и рухнула, потянув за собой цепочки проводов и тонких труб, которые чуть не задели Вухена. На минуту все вокруг затуманилось, и место, где стоял пилот, скрылось из виду. Судя по индикатору, он был жив, хотя его скафандр находился на последнем издыхании. Зато чужая красная точка исчезла с датчика.
Итхор подошел к напарнику. Дымка рассеялась, и Бентиэн увидел, что тот лежит на полу не шевелясь. Заряда в его батареях оставалось едва ли на минуту. Боевик склонился над Вухеном… Кислорода в баллонах было еще достаточно, но что толку: закончится энергия – выключится обогрев, и пилот умрет от переохлаждения. Похоже, температура внутри уже падала. Сквозь шлем был виден затуманенный взгляд Вухена; едва слышно он бормотал:
– Шелхир… Не иди, там – оно… Не уходи, Шелхир!.. Датчик… не забывай, взорви… Скафандр… портит обстановку… Шакалье! Взорви, Шелхир!..
Итхор взял парня за плечи и сильно встряхнул. Мутный взор Вухена стал более осмысленным:
– Итхор… оно еще здесь?
– Нет. Пропало.
– Ты видел его?
– Сияние?
– Нет, то уже потом… Его, тварь!
– Нет.
– А я видел… Оно – как я… только в пятьсот раз ужаснее. Представляешь?
– Нет.
Вухен слабо усмехнулся.
– Тебе повезло… Уходи теперь. Я уже труп… хоть и говорящий пока. Итхор, когда вернешься, скажи Бентиэну… скажи, я отдаю тебе свою долю. Свои двадцать пять… У меня все равно никого нет. Так что не упусти!.. И еще…– Он из последних сил пошевелил рукой, пытаясь ухватить Итхора, чтобы тот не убежал раньше времени. – Не думай… Не думай – слышишь!..
– О чем? – спросил тот.
– Скафа-а-андр! – вдруг дико запищал Вухен. – Взорви… не получите вы меня!..
Итхор снова тряхнул его, но пилот не реагировал – слова превратились в бессвязное, трудно различимое бормотание. Боевик пододвинул едва живое тело и опер на колонну, а сам встал и медленно двинулся к стене.
– Ты куда? – спросил Бентиэн.
– Я кое-что понял.
– Значит, понял? И что же? – Хиорс жадно впился взглядом в экран.
– Слышал, что сказал Вухен?
– Да-да, конечно! Двадцать пять тысяч тебе. Так что ты понял?
– Выберусь – тогда скажу. Как отсюда ближе к выходу?
– Но центральный источник… – возразил Бентиэн скорее по инерции.
– Я выйду отсюда. Объясню кое-что. Потом другие пойдут и доберутся до источника. Отвечай быстрее – оно снова там.
На датчиках в самом деле появились две точки, живая и эккумундивная – обе рядом с умирающим Вухеном. Хиорс подозревал, что Итхор его обманывает, что ничего такого особенного он не понял – просто хочет поскорее выбраться из «Призрака». Но выбора, похоже, не было.
– Видишь трубу? Вот как ты стоишь – чуть направо.
– Вижу. – Итхор направился туда, не дожидаясь продолжения.
– Значит, так: в ту сторону кратчайшее расстояние до внешней поверхности. А оттуда – близко до точки, где входили земляне.
– Подгонишь туда модуль, – сказал Итхор.
– Да, сейчас распоряжусь.
Боевик глянул внутрь трубы оценивающе – с виду такая же, как и та, из которой они с Вухеном попали сюда. Потом оттолкнулся и полетел. И в тот же миг порождение «Призрака» оставило умирающего и двинулось за беглецом.
Бентиэн отдавал указания, чтобы к сооружению чужаков выслали модуль, продолжая при этом следить за Итхором. Волновала его отнюдь не судьба боевика – начальнику мерещилось, что Хейгорн, глянув на плачевные результаты экспедиции, подумает да и отдаст проект кому-нибудь другому. Он уже намекнул, что Хиорс должен будет кого-то включить в группу – значит, у президента есть планы, которыми он не считает нужным делиться со своим подчиненным. Что ж, остается только делать все возможное. Вытащить Итхора – и, кстати, не надо забывать, что команда все-таки оставила на «Призраке» с десяток следящих «глаз».
Боевик разогнался, насколько позволял скафандр, но преследователь не отставал. Похоже было, что эти существа сначала подстраиваются под того, кого выбрали жертвой, и только потом, когда им надоедает играть, догоняют и приканчивают его. Что же они такое на самом деле? Бентиэн был уверен: о настоящих белковых формах тут речь не идет – скорее всего, сенсоры реагируют на какие-то побочные эффекты.
– Оба датчика отключились, – сообщил Итхор.
– Главное – не тормози, – сказал Хиорс. – Модуль сейчас вылетает. Я думаю, за пределы «Призрака» оно не сунется.
А до пределов, судя по показаниям на пульте станции, осталось уже немного. Труба свернула вправо – Итхору пришлось чуть замедлиться, чтобы не врезаться в стену. А потом он увидел решетку. Ячейки в ней были крупнее, чем в той, которую они вырезали, когда были еще впятером, но это ничего не меняло. Протиснуться сквозь нее не смог бы ни один человек, а на устранение препятствия ушло бы несколько минут.
– Вот и дошел, – сказал Итхор.
Он замедлился и остановился перед преградой, едва не налетев на нее. Впереди уже хорошо был виден темный круг – до внешнего коридора оставалось не больше двадцати метров.
– Слушай меня! – закричал Бентиэн. – Включи сзади защиту и режь! Сделай в ней дырку и пролезай, как только сможешь! – Он вдруг вспомнил, что примерно то же самое Итхор не так давно говорил Шелхир.
– Поздно, – спокойно произнес боевик.
– Что значит поздно?!
Последний член ударной группы не удостоил начальника ответом. Он развернулся лицом туда, откуда вот-вот должна была появиться беспощадная тварь. Несколько секунд Бентиэн созерцал пустую трубу, а потом камера отключилась, погрузив его в неведение. Впрочем, не полностью – звук пока еще транслировался.
– Здравствуй, «Призрак», – сказал Итхор.– Я весь твой.
Да он сошел с ума, подумал Хиорс. Как Вухен перед смертью. Но если Вухен явно был неуравновешенным, то этот, казалось бы, само спокойствие… С другой стороны, от таких спокойных никогда не знаешь, чего ожидать. Вспомнить того же Хаймса…
Главный исследователь услышал щелчок, потом стук металла – и наступила тишина. А еще через секунду показания последнего индикатора состояния сменились надписью: «Контакт потерян». Не «Мертв», как было на остальных четырех. Впрочем, подумал Бентиэн, а есть ли разница? Если он не мертв сейчас, то станет таковым через минуту – но мы об этом уже не узнаем.
Хиорс хотел было отозвать только что стартовавший спасательный модуль, но передумал. Пускай пристыкуются, войдут в «Призрак» и доберутся до решетки с другой стороны. Больше ничего не надо – только посмотреть, что там произошло. Если вдруг появятся эти твари, по крайней мере, команде спасателей будет недалеко бежать. Приняв решение, Бентиэн перевел взгляд на другой экран и схватился за голову.
Оставленные Итхором в разных коридорах «глаза» отключались один за другим, оставляя после себя то же самое прощальное сообщение о потере контакта. Нет, глупые люди, будто бы говорил «Призрак», даже не надейтесь: вам не проникнуть в мои тайны. Вам никогда мной не овладеть.
V
А потом стало совсем тихо, и две точки – охотника и жертвы – разом исчезли с датчиков. И Бентиэн подумал: это еще не конец, но он уже близок.
– Все. Остались только мы, – сказал Итхор.
– Ага, – согласился Вухен. – Но это ненадолго.
– В смысле?
– Потом будет один. А потом – никого. Я говорил: они нас перебьют поодиночке! Кого первого: тебя или меня?
– Еще хочешь двадцать пять тысяч? – спросил Итхор.
– Да. Но мертвому они мне ни к чему.
– А может, они тебе вообще ни к чему?
– Ты на что намекаешь?
– Да так… ни на что.
Итхор сильно толкнул дверь, и она, зашатавшись, упала на пол и проехала чуть вперед. Бентиэну вдруг представилось, какое эхо должно было вызвать ее падение внутри «Призрака» – несомненно, так и было бы, будь здесь воздух. Боевик прошел в новый коридор и встал на дверь – она слегка закачалась у него под ногами.
– Идем, – обернулся он к Вухену.
– Да пошло оно к отвергнутым!
– То есть?
– Итхор, я не идиот! Они нас не пропустят. Все наши импульсы и минус-поля им до задницы. Они отрубят тебе костюм – и будешь у них как кролик в клетке. Давай вернемся, Итхор? Вместе мы еще сможем прорваться. По одному – нет.
– А говорил, что для хохмы, – вспомнил напарник.
– Я не трус, – сказал Вухен. – Но я реалист.
– Как хочешь, – бросил Итхор, развернулся и быстро пошел прочь.
Через десяток метров он глянул на датчики:
– Центральный пропал!
– Держись этого же направления, – сказал Бен-тиэн. – Не отклоняйся от него! И оставь там «глаз».
Боевик закрепил камеру на стене. Оглянулся: Вухен по-прежнему стоял в дверном проеме и глядел на него. Задерживаться Итхор не стал – широким шагом двинулся дальше. Та эккумундивная точка, которая до сих пор преследовала их, теперь отдалилась и была ближе к пилоту, чем к боевику.
– Вухен, оно идет к тебе.
Ответом было молчание. Похоже, парень психанул, и теперь вовсе непонятно, чего от него ожидать. Что бы ему сказать такого, чтоб хоть как-то успокоить, раздумывал Бентиэн. Хиорс тоже не был идиотом и чувствовал: все их радужные планы покорения «Призрака» летят к шакалам из-за того, что они оказались совершенно не готовы к встрече с его обитателями. Ведь те, как можно заметить, вовсе не горят желанием быть покоренными… Прежде, чем начальник успел произнести хоть слово, Вухен сдвинулся с места и направился отнюдь не назад, так что Хиорс немного успокоился.
Тем временем коридор, по которому шел Итхор, слегка завернул влево, и входа не стало видно. Вскоре путь внезапно оборвался – точнее, уперся в тупик, где была очередная запертая дверь, уводившая еще левее. Но, кроме нее, здесь оказалась дыра в полу. Итхор наклонился, заглянул вниз и посветил – там была широкая круглая труба, которая, может статься, приведет как раз туда, куда нужно.
– Я лезу внутрь, – сказал боевик и вдруг обернулся.
Сзади стоял догнавший его Вухен:
– Подожди меня!
– Пойдешь вторым. – Итхор спустил ноги в трубу.
– Мне уже все равно, куда идти – только бы не одному. Но имей в виду: ты маньяк.
Самозваный командир пожал плечами.
– Ты уверен, что это верное направление? – спросил Бентиэн.
– Нет. Мне надоели двери. – Впервые за время экспедиции суровый боевик усмехнулся.
Хиорс сам ни в чем не был уверен и, тоже первый раз с начала проникновения в «Призрак», порадовался тому, что его подчиненный взял инициативу на себя. Молчаливый воин был симпатичен ему – Бентиэн вообще любил людей, которые больше делают и меньше говорят, а Итхор был как раз из таких. Пожалуй, думал начальник теперь, именно его стоило поставить командиром – было бы меньше перебранок и больше толку. Но теперь уже поздно об этом рассуждать.
Итхор спрыгнул вниз, на всякий случай включив мускульные усилители. Труба шириной в пару метров сначала шла вертикально с легким наклоном, но быстро перешла в горизонталь. В конце концов боевик с помощью магнитов остановился на ровной поверхности. «Призрак» преподнес новый сюрприз. Если в коридорах стены были очень гладкими, то здесь они оказались и вовсе зеркальными: как только Итхор попал внутрь, они многократно отразили его, непомерно растягивая изображение и порождая причудливые фигуры. Вперед ход тянулся, насколько хватало глаз. Интересно, для чего здесь эта труба, подумал Бентиэн. Возможно, технический туннель, но зачем такие идеально ровные стены?
С камеры Вухена Хиорс видел, что Итхору нелегко стоять – пол был куда более скользким, чем лед. Тут нелегко было двигаться даже с магнитами. В следующий миг пилот врезался в него сзади, сбил с ног, и они проехали вместе с десяток метров, прежде чем затормозили.
– Интересное место, – сказал Вухен.
Итхор встал, кое-как удерживая равновесие. Потом включил что-то в скафандре и, вытянув руки вперед и резко оттолкнувшись, полетел по трубе.
– Эй, ты куда! – закричал вслед пилот, но, видя, что его напарник не собирается останавливаться, тоже включил леталку и поспешил следом.
Пожалуй, здесь полет был лучшим способом передвижения, иначе они бы падали на каждом шагу. В запутанных коридорах, где из стен торчит куча всякой аппаратуры, не очень-то полетаешь, здесь же, в ровном туннеле, боевики ничем не рисковали. Скоро Вухен догнал Итхора и даже слегка вырвался вперед.
– Наперегонки? – спросил тот. – Давай попробуй.
Он еще больше разогнался и снова стал первым, но его товарищ старался не отставать.
– Так-так… Что это вы затеяли? – забеспокоился Бентиэн.
– Тебя не спросили, – буркнул Вухен.
Хиорс окончательно почувствовал себя лишним и не представлял, что с этим делать. Похоже, сейчас лучше всего было молча наблюдать.
Труба тянулась все так же прямо, никуда не сворачивая и не разветвляясь, и казалось, что ей не будет конца. Итхор перестал гнать во всю мочь, чтобы слишком не растрачивать заряд скафандра.
– Чего отстаешь? – спросил он Вухена.
– Сейчас догоню. Смотри, эта энергия – она точно за нами идет!
Итхор скользнул взглядом по датчику, потом оглянулся назад. Но там, в полумраке, нечего и надеяться было что-то высмотреть.
– Она далеко, – сказал вслух.
– Это поначалу далеко, а потом… опа, вот те раз!
– Что такое?
– С датчика все исчезло… Взял и отрубился. Итхор еще раз посмотрел на свой – преследователь двигался как минимум не медленнее их.
– Не отставай, – произнес боевик, всматриваясь вперед.
А там, похоже, наметился выход. Пока это был только круг, темное пятно, что за ним, разобрать не удавалось. Возможно, что-нибудь, совсем непохожее на виденное ими до сих пор, а может, просто очередные коридоры… Бентиэн с сожалением отметил, что, летя по трубе, они проскочили сбоку от центра, и теперь снова непонятно, как искать путь к нему.
– Итхор, тут ерунда какая-то… – сказал Вухен.
– Что опять?
– У меня живая форма! Эккумундивный в ауте, а живой на ее месте точку показывает… Но ведь и у Шелхир то же было… Итхор! Мне это совсем не нравится!
– У меня только энергия, – невозмутимо сказал боевик. – Держись поближе.
Сам он уже подлетел к выходу. Показался странный зал – такой же высоты, как и труба, но огромной длины и ширины, пронизанный тусклым бледно-голубым светом. Тут и там в нем виднелись колонны, к которым примыкали непонятные механизмы, а стены и вовсе были сплошь усеяны ими. Потолок и пол покрывали знакомые геометрические узоры. Между устройствами кое-где просматривались дыры – очевидно, такие же трубы, как и та, из которой прилетели боевики.
Оказавшись в зале, Итхор не остановился, а продолжал лететь, мельком глянув на состояние батарей. Он обогнул пару колонн, добрался до середины и только тогда замедлился – надо было прикинуть, куда двигаться дальше. Тут он заметил, что Вухен порядочно отстал. Пролетев несколько метров по инерции, Итхор опустился на пол и развернулся. Насколько можно было видеть, пилот лежал метрах в двадцати от него возле громоздкого металлического сооружения, которое его напарник, пролетая, оставил справа.
– Зацепился за эту дурацкую конструкцию… Подожди, сейчас встану!
Итхор кинул взгляд на датчик:
– Быстро! Оно за тобой.
Вухен поднялся, повернул голову и закричал:
– У-у, шакалье!!!
Он принялся палить сразу из обоих лучеметов – было хорошо слышно его тяжелое резкое дыхание. Бентиэн внимательно вглядывался туда, куда уходили лучи, но не мог высмотреть ничего, кроме стен вдалеке.
– Итхор… разорви мне пуп… ты видишь это?
– Нет.
– Неважно… Сдохни, пятьсот отвергнутых! А-а, тварь!..
Вухен орал как резаный, и тут перед ним все заполнило слепящее сияние. Лишь на миг – потому что вслед за этим камера отключилась, и теперь Бентиэн видел картинку только глазами Итхора. Тот подошел ближе и начал стрелять. Похоже, он выжал мощность до предела – яркие вспышки так и прорезали зал. Лучи били в стены, в колонны и примыкающие к ним механизмы. Те разлетались, некоторые на миг вспыхивали красно-синим огнем и почти тут же гасли. Потом ближняя колонна переломилась пополам и рухнула, потянув за собой цепочки проводов и тонких труб, которые чуть не задели Вухена. На минуту все вокруг затуманилось, и место, где стоял пилот, скрылось из виду. Судя по индикатору, он был жив, хотя его скафандр находился на последнем издыхании. Зато чужая красная точка исчезла с датчика.
Итхор подошел к напарнику. Дымка рассеялась, и Бентиэн увидел, что тот лежит на полу не шевелясь. Заряда в его батареях оставалось едва ли на минуту. Боевик склонился над Вухеном… Кислорода в баллонах было еще достаточно, но что толку: закончится энергия – выключится обогрев, и пилот умрет от переохлаждения. Похоже, температура внутри уже падала. Сквозь шлем был виден затуманенный взгляд Вухена; едва слышно он бормотал:
– Шелхир… Не иди, там – оно… Не уходи, Шелхир!.. Датчик… не забывай, взорви… Скафандр… портит обстановку… Шакалье! Взорви, Шелхир!..
Итхор взял парня за плечи и сильно встряхнул. Мутный взор Вухена стал более осмысленным:
– Итхор… оно еще здесь?
– Нет. Пропало.
– Ты видел его?
– Сияние?
– Нет, то уже потом… Его, тварь!
– Нет.
– А я видел… Оно – как я… только в пятьсот раз ужаснее. Представляешь?
– Нет.
Вухен слабо усмехнулся.
– Тебе повезло… Уходи теперь. Я уже труп… хоть и говорящий пока. Итхор, когда вернешься, скажи Бентиэну… скажи, я отдаю тебе свою долю. Свои двадцать пять… У меня все равно никого нет. Так что не упусти!.. И еще…– Он из последних сил пошевелил рукой, пытаясь ухватить Итхора, чтобы тот не убежал раньше времени. – Не думай… Не думай – слышишь!..
– О чем? – спросил тот.
– Скафа-а-андр! – вдруг дико запищал Вухен. – Взорви… не получите вы меня!..
Итхор снова тряхнул его, но пилот не реагировал – слова превратились в бессвязное, трудно различимое бормотание. Боевик пододвинул едва живое тело и опер на колонну, а сам встал и медленно двинулся к стене.
– Ты куда? – спросил Бентиэн.
– Я кое-что понял.
– Значит, понял? И что же? – Хиорс жадно впился взглядом в экран.
– Слышал, что сказал Вухен?
– Да-да, конечно! Двадцать пять тысяч тебе. Так что ты понял?
– Выберусь – тогда скажу. Как отсюда ближе к выходу?
– Но центральный источник… – возразил Бентиэн скорее по инерции.
– Я выйду отсюда. Объясню кое-что. Потом другие пойдут и доберутся до источника. Отвечай быстрее – оно снова там.
На датчиках в самом деле появились две точки, живая и эккумундивная – обе рядом с умирающим Вухеном. Хиорс подозревал, что Итхор его обманывает, что ничего такого особенного он не понял – просто хочет поскорее выбраться из «Призрака». Но выбора, похоже, не было.
– Видишь трубу? Вот как ты стоишь – чуть направо.
– Вижу. – Итхор направился туда, не дожидаясь продолжения.
– Значит, так: в ту сторону кратчайшее расстояние до внешней поверхности. А оттуда – близко до точки, где входили земляне.
– Подгонишь туда модуль, – сказал Итхор.
– Да, сейчас распоряжусь.
Боевик глянул внутрь трубы оценивающе – с виду такая же, как и та, из которой они с Вухеном попали сюда. Потом оттолкнулся и полетел. И в тот же миг порождение «Призрака» оставило умирающего и двинулось за беглецом.
Бентиэн отдавал указания, чтобы к сооружению чужаков выслали модуль, продолжая при этом следить за Итхором. Волновала его отнюдь не судьба боевика – начальнику мерещилось, что Хейгорн, глянув на плачевные результаты экспедиции, подумает да и отдаст проект кому-нибудь другому. Он уже намекнул, что Хиорс должен будет кого-то включить в группу – значит, у президента есть планы, которыми он не считает нужным делиться со своим подчиненным. Что ж, остается только делать все возможное. Вытащить Итхора – и, кстати, не надо забывать, что команда все-таки оставила на «Призраке» с десяток следящих «глаз».
Боевик разогнался, насколько позволял скафандр, но преследователь не отставал. Похоже было, что эти существа сначала подстраиваются под того, кого выбрали жертвой, и только потом, когда им надоедает играть, догоняют и приканчивают его. Что же они такое на самом деле? Бентиэн был уверен: о настоящих белковых формах тут речь не идет – скорее всего, сенсоры реагируют на какие-то побочные эффекты.
– Оба датчика отключились, – сообщил Итхор.
– Главное – не тормози, – сказал Хиорс. – Модуль сейчас вылетает. Я думаю, за пределы «Призрака» оно не сунется.
А до пределов, судя по показаниям на пульте станции, осталось уже немного. Труба свернула вправо – Итхору пришлось чуть замедлиться, чтобы не врезаться в стену. А потом он увидел решетку. Ячейки в ней были крупнее, чем в той, которую они вырезали, когда были еще впятером, но это ничего не меняло. Протиснуться сквозь нее не смог бы ни один человек, а на устранение препятствия ушло бы несколько минут.
– Вот и дошел, – сказал Итхор.
Он замедлился и остановился перед преградой, едва не налетев на нее. Впереди уже хорошо был виден темный круг – до внешнего коридора оставалось не больше двадцати метров.
– Слушай меня! – закричал Бентиэн. – Включи сзади защиту и режь! Сделай в ней дырку и пролезай, как только сможешь! – Он вдруг вспомнил, что примерно то же самое Итхор не так давно говорил Шелхир.
– Поздно, – спокойно произнес боевик.
– Что значит поздно?!
Последний член ударной группы не удостоил начальника ответом. Он развернулся лицом туда, откуда вот-вот должна была появиться беспощадная тварь. Несколько секунд Бентиэн созерцал пустую трубу, а потом камера отключилась, погрузив его в неведение. Впрочем, не полностью – звук пока еще транслировался.
– Здравствуй, «Призрак», – сказал Итхор.– Я весь твой.
Да он сошел с ума, подумал Хиорс. Как Вухен перед смертью. Но если Вухен явно был неуравновешенным, то этот, казалось бы, само спокойствие… С другой стороны, от таких спокойных никогда не знаешь, чего ожидать. Вспомнить того же Хаймса…
Главный исследователь услышал щелчок, потом стук металла – и наступила тишина. А еще через секунду показания последнего индикатора состояния сменились надписью: «Контакт потерян». Не «Мертв», как было на остальных четырех. Впрочем, подумал Бентиэн, а есть ли разница? Если он не мертв сейчас, то станет таковым через минуту – но мы об этом уже не узнаем.
Хиорс хотел было отозвать только что стартовавший спасательный модуль, но передумал. Пускай пристыкуются, войдут в «Призрак» и доберутся до решетки с другой стороны. Больше ничего не надо – только посмотреть, что там произошло. Если вдруг появятся эти твари, по крайней мере, команде спасателей будет недалеко бежать. Приняв решение, Бентиэн перевел взгляд на другой экран и схватился за голову.
Оставленные Итхором в разных коридорах «глаза» отключались один за другим, оставляя после себя то же самое прощальное сообщение о потере контакта. Нет, глупые люди, будто бы говорил «Призрак», даже не надейтесь: вам не проникнуть в мои тайны. Вам никогда мной не овладеть.
V
Мэри Уинслоу чувствовала себя ужасно уставшей. Еще бы: за последние трое суток она спала всего несколько часов. Но удивительное дело: если совсем недавно все разваливалось на глазах, то сейчас как будто новые силы наполняли ее и помогали держаться. Она ощущала в себе эти силы с того момента, когда Чжу связался с ней и сказал, что здание в Кантровске выстояло и, скорее всего, ему уже ничего не грозит. Итак, кем бы ни был Кейвон Хаймс, чьи бы интересы ни преследовал – он просчитался. Скорее всего, просчитается и Хейгорн с «Призраком». Хотя, вполне возможно, благодаря кое-чьей глупости в его руках уже оказался ключ. Но – только один ключ: не стоит забывать об этом! Впрочем, сейчас Мэри в первую очередь заботило другое. Она находилась в небольшой комнате Токийского координационного центра, откуда внимательно следила за запуском проекта «Мозговой штурм». Патрик Хиеши все-таки уложился в срок и подготовил спутник с образцом на борту – президенту приятно было думать о том, каких усилий ему и его отделу это стоило. Что ж, сегодня они наконец увидят ТР в действии. Сегодня они наконец узнают, стоит ли вся возня вокруг «Призрака» затраченных на нее денег и сил. Впрочем, нет: они убедятся, что она их стоит – так и только так следует рассуждать!
– «Голубь» вышел на орбиту, – сообщил Патрик. По изображениям с многочисленных экранов Мэри и сама догадалась об этом.
– Сколько до точки назначения? – спросила она.
– Пять минут сорок секунд.
Девушка сверилась с показаниями у себя и удовлетворенно кивнула. Ей доставляло странное удовольствие постоянно проверять Патрика – она будто ждала, что рано или поздно он ошибется или что-нибудь перепутает. До сих пор у нее не было причин сомневаться в его способностях как специалиста, иначе Мэри не доверила бы ему «Мозговой штурм». Что же касается остального, то Хиеши раздражал ее, и больше всего раздражало то, как он настойчиво пытается залезть к ней в койку. Сама, впрочем, виновата: не надо было фамильярничать с ним с самого начала. Конечно, если бы он что-нибудь напортачил, Уинслоу почувствовала бы полное право отстранить и наказать его. Однако Патрик старался, лез из кожи вон и повода не давал. Хотя отмечала для себя Мэри, если такой повод возникнет, лучше бы он оказался связан с чем-то другим а не с ее главным проектом.
– Достигнута точка назначения. Последовательность запуска ТР-14 инициирована. – Сейчас сообщение пришло от автоматики.
Несмотря на то что вся база проекта была спешным порядком перенесена в Токио, президент не отступила от первоначального плана, который предполагал замену Байкальского телеспутника ТГ-14 на модифицированный ТР. Вся модификация сводилась к тому, что в ретранслятор был встроен образец – получившаяся в результате деталь была известна под кодовым сокращением ТК. О том, каким образом образец попал ей в руки, Мэри вспоминать не любила. Та история казалась далекой, почти нереальной… пока один человек совсем недавно не напомнил о ней. Ничего, от него можно будет избавиться, как только он станет не нужен. Ну и еще этот странный Хаймс… тем более странный, что он и в «Хейгорн», судя по всему, попал недавно, причем сразу оказался у президента в немилости. Из этого можно было бы попытаться извлечь пользу, но если фидухец еще раз встанет у нее поперек дороги, она с ним тоже разберется.
Тем временем спутник отделился от корабля и, корректируя скорость, стал выходить на геостационарную орбиту. «Голубь» менял траекторию – он должен был подхватить старый спутник, как только произойдет переключение трансляции. С этим никаких сложностей не должно быть – не зря ТР сделали полной копией ТГ. Если выключить старый и одновременно включить новый, все телестанции перестроятся на него автоматически – поймают его под тем же заводским идентификатором. Точно так же перестроятся и принимающие антенны: самое большее, что могут заметить зрители, – это исчезновение картинки на десятые доли секунды. Будто черная пелена на миг заслонит от них изображение, и все.
– ТР на позиции, – сказал Патрик. – Ты чувствуешь это, Мэри?
– Координаты совпадают с расчетными? – Она не позволила ему расслабиться.
– С допуском в три метра – это в допустимых пределах.
– Отлично. Что аппаратура?
– Все стабильно. Системы исправны и готовы к работе, лучше не бывает. Можно переключать?
Мэри прикипела взглядом к экрану. Скользнула мимо спутника – дальше, в черноту космоса, к звездам, среди которых далеко-далеко отсюда медленно плыла серебристая громадина, известная как «Призрак». Ведь именно сейчас я это и сделаю, подумала девушка. Тот качественный скачок, о котором давно рассуждаю. Впрочем, нет, не прямо сейчас – ведь само по себе переключение трансляции еще ничего не значит. А вот когда активирую ТК… Но дело, в общем, не только и не столько в скачке. Важнее другое: когда я это сделаю, обратного хода не будет. Бедный Михаил Квалин: он думал, что я играю в детские игры. Нет, герой, это уже не игра – это война. Победитель получит все, а проигравших вынесут вперед ногами.
– О чем задумалась? – спросил Патрик.
– Давай включай.
На одном из многочисленных экранов координаторской шла телепередача через антенну, настроенную на Байкальский спутник. Что там показывали, Мэри не интересовало – она только хотела не пропустить переключение. И вот прошло несколько секунд, когда голик на ничтожный миг пропал и тут же вернулся. Свершилось!
– Ты подтверждаешь? – спросила президент Патрика. – Трансляция идет через ТР?
– Четко через ТР! Старый спутник отключен, сейчас его уберут… Все отлично, Мэри, просто отлично!
– Подожди. Теперь осталось самое главное.
– Ну да, образец. Все, как мы решили? Или у тебя появились новые идеи?
– Зачем переигрывать? «Старвинд», как я и хотела.
– Тогда я отправляю код?
– Патрик, ну разумеется!
Спутник принял цифровую последовательность. Теперь, как только начнется нужная передача, ТК заработает автоматически и выключится сразу, когда она закончится. Мэри пока не строила больших планов – для начала она хотела только испытать образец. Если испытание пройдет успешно – что, кстати, можно выяснить уже сегодня вечером по данным продаж из торговых центров, – тогда ТК можно настроить так, чтобы он подхватывал любые трансляции от «Интергалактик». Но делать этого Мэри пока не станет, она ведь не хочет себе лишних проблем. Зато когда в ее распоряжении окажется « Призрак »…
– Готово, – сказал Патрик. – По-моему, такой успех надо отметить – как думаешь?
Когда же он от меня отвяжется, подумала девушка и неожиданно ответила:
– А почему бы и нет?
Поход по магазинам был для нее ритуалом: посмотреть, потрогать, примерить, обсудить с подругами, выбрать, а потом, заказав доставку, вернуться домой. Муж Петр никогда этого не понимал – он считал, что куда проще и удобнее пользоваться каталогами. Но сейчас он лишь флегматично проводил жену взглядом. В мыслях Скамейкин был определенно не здесь.
Когда люди Кантровска прощались на кладбище со своим героем, разведчик, понятное дело, тоже был там. Обменялся несколькими скупыми фразами с Сундуковым – тот держался подчеркнуто вежливо, помня, что Миша с Петькой были лучшими друзьями. Оба старательно изображали скорбные мины, и, кажется, окружающие ничего не заподозрили.
Дружба, конечно, дружбой – да что там: Петр, как и Михаил, был единственным ребенком в семье, так что они стали друг другу настоящими братьями. Но, если по-честному, то, что делал сейчас Квалин, Скамейкину совсем не нравилось. А особенно не нравилось то, как он это делал.
Михаил заявился к Петру поздно вечером и, в своем стиле, без всяких предисловий и объяснений, сказал, что ему срочно нужен маризянский прикид с хорошим прикрытием. На вопрос, почему он не может организовать это сам, ответ был лаконичный: я, вообще-то, погиб. И учти: для Сундука тоже.
Потом был долгий разговор: да, Петька готов помочь и поможет, но, черт возьми, хотел бы хоть приблизительно знать, в какую историю Миша впутался на этот раз. Тот сначала отнекивался – мол, меньше знаешь, лучше спишь, – на что Скамейкин заметил: нормально спать мне все равно не светит, но если ты впутываешь меня в преступление галактического масштаба, то я хочу знать, за что потом придется доживать век невозвращенцем. Так они немного поспорили, и в конце концов Квалин сдался.
Главным мотивом в его рассказе было: он должен попасть на «Призрак».
«Ты же только два дня назад сказал, что с „Призраком" все! – удивлялся Скамейкин. – Что теперь, когда это стало политикой, тебе хоть миллион заплати, ты туда не полезешь! На Эалью вроде лететь собирался…»
Михаил сказал, что ситуация сложная. Сейчас уже не важно, политика или не политика. Просто так отстраниться не получится: кое-кто всерьез хочет пустить его в расход и один раз уже чуть было это не сделал. Мало того: прикрылись кумбиэнцами, да только и дураку понятно, что «Хейгорн» тут ни при чем. Но в том-то и дело: если что-то понятно даже дураку – это еще не значит, что то же самое будет понятно галактической полиции. Для Квалина, откровенно говоря, нет большой разницы, кто именно продырявит его из лучемета. Вот только ситуация складывается так, что от своих подобной подлости можно ожидать скорее, чем от чужаков.
– «Голубь» вышел на орбиту, – сообщил Патрик. По изображениям с многочисленных экранов Мэри и сама догадалась об этом.
– Сколько до точки назначения? – спросила она.
– Пять минут сорок секунд.
Девушка сверилась с показаниями у себя и удовлетворенно кивнула. Ей доставляло странное удовольствие постоянно проверять Патрика – она будто ждала, что рано или поздно он ошибется или что-нибудь перепутает. До сих пор у нее не было причин сомневаться в его способностях как специалиста, иначе Мэри не доверила бы ему «Мозговой штурм». Что же касается остального, то Хиеши раздражал ее, и больше всего раздражало то, как он настойчиво пытается залезть к ней в койку. Сама, впрочем, виновата: не надо было фамильярничать с ним с самого начала. Конечно, если бы он что-нибудь напортачил, Уинслоу почувствовала бы полное право отстранить и наказать его. Однако Патрик старался, лез из кожи вон и повода не давал. Хотя отмечала для себя Мэри, если такой повод возникнет, лучше бы он оказался связан с чем-то другим а не с ее главным проектом.
– Достигнута точка назначения. Последовательность запуска ТР-14 инициирована. – Сейчас сообщение пришло от автоматики.
Несмотря на то что вся база проекта была спешным порядком перенесена в Токио, президент не отступила от первоначального плана, который предполагал замену Байкальского телеспутника ТГ-14 на модифицированный ТР. Вся модификация сводилась к тому, что в ретранслятор был встроен образец – получившаяся в результате деталь была известна под кодовым сокращением ТК. О том, каким образом образец попал ей в руки, Мэри вспоминать не любила. Та история казалась далекой, почти нереальной… пока один человек совсем недавно не напомнил о ней. Ничего, от него можно будет избавиться, как только он станет не нужен. Ну и еще этот странный Хаймс… тем более странный, что он и в «Хейгорн», судя по всему, попал недавно, причем сразу оказался у президента в немилости. Из этого можно было бы попытаться извлечь пользу, но если фидухец еще раз встанет у нее поперек дороги, она с ним тоже разберется.
Тем временем спутник отделился от корабля и, корректируя скорость, стал выходить на геостационарную орбиту. «Голубь» менял траекторию – он должен был подхватить старый спутник, как только произойдет переключение трансляции. С этим никаких сложностей не должно быть – не зря ТР сделали полной копией ТГ. Если выключить старый и одновременно включить новый, все телестанции перестроятся на него автоматически – поймают его под тем же заводским идентификатором. Точно так же перестроятся и принимающие антенны: самое большее, что могут заметить зрители, – это исчезновение картинки на десятые доли секунды. Будто черная пелена на миг заслонит от них изображение, и все.
– ТР на позиции, – сказал Патрик. – Ты чувствуешь это, Мэри?
– Координаты совпадают с расчетными? – Она не позволила ему расслабиться.
– С допуском в три метра – это в допустимых пределах.
– Отлично. Что аппаратура?
– Все стабильно. Системы исправны и готовы к работе, лучше не бывает. Можно переключать?
Мэри прикипела взглядом к экрану. Скользнула мимо спутника – дальше, в черноту космоса, к звездам, среди которых далеко-далеко отсюда медленно плыла серебристая громадина, известная как «Призрак». Ведь именно сейчас я это и сделаю, подумала девушка. Тот качественный скачок, о котором давно рассуждаю. Впрочем, нет, не прямо сейчас – ведь само по себе переключение трансляции еще ничего не значит. А вот когда активирую ТК… Но дело, в общем, не только и не столько в скачке. Важнее другое: когда я это сделаю, обратного хода не будет. Бедный Михаил Квалин: он думал, что я играю в детские игры. Нет, герой, это уже не игра – это война. Победитель получит все, а проигравших вынесут вперед ногами.
– О чем задумалась? – спросил Патрик.
– Давай включай.
На одном из многочисленных экранов координаторской шла телепередача через антенну, настроенную на Байкальский спутник. Что там показывали, Мэри не интересовало – она только хотела не пропустить переключение. И вот прошло несколько секунд, когда голик на ничтожный миг пропал и тут же вернулся. Свершилось!
– Ты подтверждаешь? – спросила президент Патрика. – Трансляция идет через ТР?
– Четко через ТР! Старый спутник отключен, сейчас его уберут… Все отлично, Мэри, просто отлично!
– Подожди. Теперь осталось самое главное.
– Ну да, образец. Все, как мы решили? Или у тебя появились новые идеи?
– Зачем переигрывать? «Старвинд», как я и хотела.
– Тогда я отправляю код?
– Патрик, ну разумеется!
Спутник принял цифровую последовательность. Теперь, как только начнется нужная передача, ТК заработает автоматически и выключится сразу, когда она закончится. Мэри пока не строила больших планов – для начала она хотела только испытать образец. Если испытание пройдет успешно – что, кстати, можно выяснить уже сегодня вечером по данным продаж из торговых центров, – тогда ТК можно настроить так, чтобы он подхватывал любые трансляции от «Интергалактик». Но делать этого Мэри пока не станет, она ведь не хочет себе лишних проблем. Зато когда в ее распоряжении окажется « Призрак »…
– Готово, – сказал Патрик. – По-моему, такой успех надо отметить – как думаешь?
Когда же он от меня отвяжется, подумала девушка и неожиданно ответила:
– А почему бы и нет?
* * *
– Я прошвырнусь по магазинам! – крикнула Таня и вихрем вылетела из квартиры.Поход по магазинам был для нее ритуалом: посмотреть, потрогать, примерить, обсудить с подругами, выбрать, а потом, заказав доставку, вернуться домой. Муж Петр никогда этого не понимал – он считал, что куда проще и удобнее пользоваться каталогами. Но сейчас он лишь флегматично проводил жену взглядом. В мыслях Скамейкин был определенно не здесь.
Когда люди Кантровска прощались на кладбище со своим героем, разведчик, понятное дело, тоже был там. Обменялся несколькими скупыми фразами с Сундуковым – тот держался подчеркнуто вежливо, помня, что Миша с Петькой были лучшими друзьями. Оба старательно изображали скорбные мины, и, кажется, окружающие ничего не заподозрили.
Дружба, конечно, дружбой – да что там: Петр, как и Михаил, был единственным ребенком в семье, так что они стали друг другу настоящими братьями. Но, если по-честному, то, что делал сейчас Квалин, Скамейкину совсем не нравилось. А особенно не нравилось то, как он это делал.
Михаил заявился к Петру поздно вечером и, в своем стиле, без всяких предисловий и объяснений, сказал, что ему срочно нужен маризянский прикид с хорошим прикрытием. На вопрос, почему он не может организовать это сам, ответ был лаконичный: я, вообще-то, погиб. И учти: для Сундука тоже.
Потом был долгий разговор: да, Петька готов помочь и поможет, но, черт возьми, хотел бы хоть приблизительно знать, в какую историю Миша впутался на этот раз. Тот сначала отнекивался – мол, меньше знаешь, лучше спишь, – на что Скамейкин заметил: нормально спать мне все равно не светит, но если ты впутываешь меня в преступление галактического масштаба, то я хочу знать, за что потом придется доживать век невозвращенцем. Так они немного поспорили, и в конце концов Квалин сдался.
Главным мотивом в его рассказе было: он должен попасть на «Призрак».
«Ты же только два дня назад сказал, что с „Призраком" все! – удивлялся Скамейкин. – Что теперь, когда это стало политикой, тебе хоть миллион заплати, ты туда не полезешь! На Эалью вроде лететь собирался…»
Михаил сказал, что ситуация сложная. Сейчас уже не важно, политика или не политика. Просто так отстраниться не получится: кое-кто всерьез хочет пустить его в расход и один раз уже чуть было это не сделал. Мало того: прикрылись кумбиэнцами, да только и дураку понятно, что «Хейгорн» тут ни при чем. Но в том-то и дело: если что-то понятно даже дураку – это еще не значит, что то же самое будет понятно галактической полиции. Для Квалина, откровенно говоря, нет большой разницы, кто именно продырявит его из лучемета. Вот только ситуация складывается так, что от своих подобной подлости можно ожидать скорее, чем от чужаков.